Фантастический театр

Марк уже шестое утро подряд слышал дурацкий стишок, проходя мимо этого подвальчика. С недавних пор помещение облюбовала труппа какого-то странного театра. В самом деле, странного, притом, что в двадцать шестом веке вообще не слишком много осталось театров. И располагаются эти последние в зданиях посолиднее. Во всяком случае, не в подвалах, где раньше находилась бойня.

Да и реклама у них была, мягко говоря, странной. Эти чудаки по старинке выходили на улицу и, громко декламируя стихи, раздавали всем желающим афишки своих представлений. Марк взял у Арлекина одну из листовок, хотя вовсе не собирался тратить время на такую бесполезную вещь, как театр.

Афишка приглашала посетить спектакль под названием «Бал монстров». Наверняка какая-нибудь чушь. И причём тут фантастика?

— Вы придёте на наше представление? — вкрадчиво поинтересовался Арлекин.

Голос его был похож на шорох листьев — такой же невнятный, тихий, невыразительный. Интересно, как с таким голосом он играет на сцене? Или же этот шут просто раздавал листовки?

— Наверное, не смогу выкроить время, — Марк улыбнулся, возвращая афишку.

— Полно, мистер Донелл и. Сегодняшний вечер у вас свободен, — возразил странный человечек.

— Откуда вы знаете мою фамилию? И о свободном вечере?

— Приходите, — Арлекин вручил Марку билет. — На представлении мы раскроем эти и другие тайны!

И не дожидаясь ответа, актёр скрылся в толпе.

— Странно, очень странно… — бормотал Марк, направляясь на работу.

Там он привычно сменил модный костюм на серебристую форму конструктора. Странный театр не шёл у него из головы.

— Ребята! — громко сказал Донелли, появляясь в своём отделе. — Вы бывали в фантастическом театре?

Спросил и тут же сообразил: в такой аудитории подобные вопросы задавать бесполезно. Пятеро парней интересовались, главным образом, кибер-футболом. По правде сказать, Марк и сам разделял их увлечение. Но ведь есть ещё Мелани, чудная, но прехорошенькая. Может, она ходит по театрам?

— Я хотела пойти, — отозвалась девушка. — Но передумала.

— Не хочешь сходить со мной сегодня вечером?

— А твоя жена? — Мелани сурово сдвинула брови.

— С женой я в театр не хожу, — пожал плечами Марк.

Мелани отрицательно покачала головой и вернулась к работе. Марк фыркнул: подумаешь! Не очень-то и хотелось.

День выдался напряжённый, и к вечеру Донелли думать забыл о представлении, но проходя мимо театра, нащупал в кармане билет. Зайти, что ли? Кто знает, вдруг будет интересно?

Знакомый Арлекин провёл Марка в зал. Небольшая сцена, десятка три кресел. Все заняты, что в принципе не сложно — тридцать чудаков всегда можно набрать. Марк уселся в первом ряду возле привлекательной брюнетки, с которой вскоре разговорился.

Звали её Лола и попала она сюда почти так же, как сам Марк. Вскоре молодые люди забыли о представлении — они договаривались продолжить вечер в другом месте. Марк уже придумывал, что наврёт жене и куда поведёт новую знакомую.

На сцене же происходило что-то невразумительное: «родился» Франкенштейн (монстр, надо сказать, вышел по-настоящему тошнотворным), потом появился Дракула и прочёл нудный монолог о нелёгкой судьбе кровопийцы… В глубине сцены расположился актёр, играющий Мефистофеля, — длинные чёрные волосы, зачёсанные назад, небольшая бородка, презрительно сжатые тонкие губы и внимательные глаза. По обе стороны от него устроились Арлекин и Пьеро. А может, это были Белый и Рыжий клоуны. Марк не понял.

Когда по сцене забегали какие-то собаки, изображавшие, очевидно, оборотней, и в зале нестерпимо завоняло псиной, терпению Марка пришёл конец. Он предложил Лоле переместиться в более располагающее к общению место. Парочка встала, чтобы покинуть зал, но их окликнули.

— Куда же вы, куда? — трагически заламывая руки, воскликнул Пьеро.

— Прошу вас, подождите! Дамы! Господа! — дорогу преградил Арлекин. — Вам рано уходить из наших стен — самое веселье только начинается!

— Но… — начал Марк. Его не слушали.

— Тоска пусть ваша обратится в тлен! — воскликнул клоун, усаживая Марка и его соседку на места. — Чудес таких не видели доселе!

Пожав плечами, Донелли нетерпеливо уставился на сцену.

— Итак, — негромко сказал Мефистофель, не двигаясь с места. Странное дело — голос его звучал отчетливо и был слышен каждому, хотя говорил артист очень тихо. — Наши зрители заскучали. Значит, пора начинать веселье.

— Да, будем веселиться! — радостно откликнулся Арлекин. — Вот, например, вы, Марк. Вы ведь отчаянный весельчак! Изменяете жене направо и налево, проказник. Надо будет как-нибудь рассказать ей про ваши похождения. Пусть тоже повеселится.

Марк нахмурился и попытался встать. Как бы не так — тело словно одеревенело, не слушалось.

— А вы? — Арлекин ткнул пальцем в соседку Марка. — Вы тоже любите повеселиться, не так ли? Скольких не рождённых младенцев сгубили? Посчитать, так со смеху помрёшь!

— А вы, сударь? — обратился к седому господину вступивший в игру Пьеро. — Шутник, каких свет не видывал! Помните, сколько народу надули, чтобы нажить своё состояние? Хотите, мы устроим вам встречу с ними? Вот будет потеха!

Разоблачения сыпались одно за другим. Вскоре в зале не осталось ни одного человека, обойдённого вниманием клоунов. И тогда со сцены вдруг загремел голос Мефистофеля.

— Нет среди вас правых и невиновных. Все нечисты. Все жили, не страшась суда. Рад сообщить, что вы ошиблись. Каждый из вас уже давно осужден. Вы нарушили все заповеди и все законы. И потому воздастся вам за это полной мерой. Начинайте!

Чудовища, принимавшие участие в «спектакле», одно за другим начали спрыгивать со сцены в зал, к застывшим в ужасе зрителям.

— Рвите, грызите, убивайте! — рычал Мефистофель. — И пусть сегодня грешники вновь получат по заслугам!

Свет в зале погас.

 

Город мертвецов

7 сентября 2229 года, Солнечная система, недалеко от Сатурна.

Звездолёт «Гедеон» уверенно бороздил космические просторы. Все показания приборов были в норме, и капитан борта, Рэй Дибрэд, позволил себе слегка расслабиться. Всё идёт своим чередом. Скоро начнётся посадка.

Ещё год назад Рэй и подумать не мог о том, что сможет войти в состав экспедиции, которая отправится на Сатурн. Когда на фотографиях, пришедших со спутника планеты, учёные заметили остатки древнего поселения, было решено отправить туда лучший экипаж, который только можно собрать. Дело-то ответственное.

Капитаном должен был стать не просто космонавт, но высококлассный профессионал, налетавший не одну тысячу часов в межзвёздном пространстве. Идеальным кандидатом на эту роль казался Элиотт Бишоп. Настоящий космический волк практически не вылезал из своей «Звезды», облетев на ней всю Галактику. Кандидатуру Элиотта утвердили без возражений, и капитан начал готовиться к ответственной миссии.

Но за полгода до старта случилось непредвиденное — Бишоп ушёл в запой, который привёл его в наркологическую клинику. Странным было то обстоятельство, что Элиотт уже лет тридцать не прикасался к спиртному. Но в жизни всякое случается, инцидент замяли и начали искать нового капитана.

Выбор пал на Чарльза Брэдли, тридцатилетнего амбициозного пилота. Опыт его был не слитком велик, однако потомственный космонавт подавал большие надежды. Назначая его командиром звездолёта, никто и подумать не мог, что через три месяца этот уверенный в себе молодой человек буквально лишится рассудка.

Чарльз до неузнаваемости переменился всего за ночь. Сам не свой, он в смятении твердил о женщине в белом, без лица, которая преследовала его, угрожая страшными карами. Врачи обнаружили шизофрению, о полётах не могло быть и речи.

Следующими кандидатами стали неустрашимые братья Лоренсо. Итальянским близнецам сам чёрт был не страшен. Жили они весело, работали чётко и всегда только вдвоём. Их нисколько не испугала дурная слава «корабля смерти», как успела окрестить звездолёт пресса. Братья согласились стать капитанами. До старта оставался месяц.

Подготовка к полёту шла полным ходом. Был собран остальной экипаж, трудностей не ожидалось. Но в ночь перед стартом стряслась очередная трагедия: братья-пилоты попали в автокатастрофу, поставившую точку в их развесёлой жизни.

Автокатастрофы со смертельным исходом происходят каждый день, однако случай с братьями Лоренсо вызывал удивление хотя бы потому, что пилоты играючи управлялись абсолютно с любыми транспортными средствами, вне зависимости от собственного состояния. К тому же авария приключилась на пустынной трассе, что также наводило на определённые размышления.

Экспедиция оказалась под угрозой срыва. Средства массовой информации захлёбывались от восторга. Высокое начальство приказало осуществить запуск в назначенный срок. Чего бы это ни стоило. Тогда-то и вспомнили о Дибрэде. Рэй с детства грезил космосом, но налетать успел не так уж много: пара сотен рейсов на Луну и обратно, только и всего. Войти в состав экспедиции на Сатурн он даже не надеялся. Но на предложение стать капитаном «Гедеона» сразу же ответил согласием. Его не испугали ни дурная слава звездолёта, ни несчастные случаи, ни общая кутерьма вокруг рейса. Рэй просто понадеялся на удачу. И да — он с детства грезил космосом.

Таким образом, в последнюю минуту капитаном «Гедеона» стал сорокалетний Дибрэд. С этого момента всё пошло как по маслу. На старте Рэй заметил, как члены его экипажа суеверно скрестили пальцы и усмехнулся: почему-то он был абсолютно уверен, что всё устроится наилучшим образом. И не ошибся.

Звездолёт совершил посадку, капитан задумчиво уставился на изображение города, возникшее на экране.

— Что-то не нравится мне это, — неуверенно произнёс второй пилот Зак. — Слишком уж гладко всё прошло.

— Да брось! — добродушно отозвался Рэй. — Просто Фортуна наконец-то повернулась к нам лицом.

— Я бы на вашем месте постарался выйти на связь… Возможно, в городе есть живые… Существа.

— Зак, наши коллеги исколесили всю галактику и не нашли даже следов внеземного разума. Естественно, кроме этого города. И ты надеешься, что здесь мы найдём инопланетян?

— И всё-таки я бы не стал утверждать обратное.

— Хорошо. Винс, — обратился капитан к радисту. — Постарайся наладить контакт с гипотетическими обитателями планеты. А я пойду на разведку. В город.

— Я иду с вами, — отозвался археолог-исследователь Смитт, имя которого постоянно выскальзывало у всех из памяти.

— Я тоже, — на капитанском мостике появился доктор Чанг.

— Док, может, вам лучше остаться на корабле? — спросил капитан.

— Не думаю.

— Хорошо! Через десять минут жду вас у люка.

В указанный срок все трое собрались в назначенном месте. Рэй уже знал, что радисту не удалось обнаружить в эфире никого, кроме базы. Раздав последние указания остающимся на корабле второму пилоту, механику и радисту, капитан первым шагнул на поверхность планеты.

До города космонавты добрались за пять минут.

— Удивительно! — раздался в гермошлеме глуховатый голос Смитта.

— Что такое? — поинтересовался Рэй, осматривая стены.

— Такое ощущение, что город возвели только что. А между тем конструкция строений указывает на то, что им не одна тысяча лет… Но здания находятся в идеальном состоянии!

— Мало ли мы знаем о временных аномалиях?

— Вы допускаете, что здесь не обошлось без шуток времени? — вмешался в разговор Чанг.

— Я всё допускаю, док.

Смитт первый зашагал по улице города. Рэй и доктор следовали в арьергарде. Через некоторое время капитан произнёс:

— Знаете, у меня такое ощущение, будто за нами кто-то наблюдает.

— Такая атмосфера, кэп.

— Возможно… А что вы думаете по этому поводу, док? Док?..

Мужчины огляделись по сторонам. Чанга они не увидели.

Из дома на другой стороне улицы раздался крик, полный страха и боли.

* * *

— Чанг, успокойтесь.

Доктор, окаменев от испуга, смотрел на приближавшуюся к нему женщину, в белом платье, без лица — как навязчивая фантазия Чарльза Брэдли. В доме, куда Чанг заглянул из любопытства, начали появляться и другие люди — в обычной земной одежде, без скафандров, они, казалось, чувствовали себя распрекрасно.

Юноша, с которым доктор поступал в медицинский университет… Соседская старушка, которой он делал первые свои уколы. Двоюродная тётушка, души не чаявшая в талантливом племяннике.

Чанг с ужасом понял, что все, кого он тут видит — мертвы. Однокурсник подсел на синтетическую дрянь и докололся до смерти. В почтенном возрасте отошла в мир иной старушка-соседка. Да и тётушки уже давно не было в живых.

— Не надо паники, Чанг. Посмотрите, тут все ваши родные, друзья… — женщина без лица попыталась взять доктора за руку, но тот увернулся.

— Вам всё равно не ускользнуть, доктор. Придётся стать одним из нас.

* * *

На корабле, тем временем, нарастало смятение.

— Приборы сошли с ума! — кричал механик Росс.

— Связь пропала. Я никого не могу вызвать! — вторил ему Винс.

Только Зак стоял молча, бледный как полотно. Только что он увидел, как сквозь металлическую обшивку корабля прошла женщина в белом. Без лица.

* * *

Прибежав на крик, Рэй и Смитт обнаружили Чанга в заброшенном доме. Доктор почему-то был без шлема, лицо его искажала гримаса ужаса. Он был мёртв.

— Он снял шлем? Но зачем?! — удивлённо воскликнул археолог.

— О чём вы? — отозвался Рэй, осматривая бывшего члена своего экипажа. — Шлем буквально сорван, и мне очень хотелось бы узнать, кто это сделал.

— Думаю, нам немедленно надо связаться с бортом и вернуться назад.

— Хорошая идея, — капитан попытался вызвать Винса. Успехом попытка не увенчалась.

— Я выйду, — бросил он Смитту. — Может, на улице связь будет лучше.

Рэй быстро покинул роковую комнату.

* * *

— Неприятно, да, Смитт? Вас бросили одного, наедине с трупом…

Археолог с изумлением взирал на женщину в белом. Комната начала наполняться людьми, многих из которых Смитт знал лично. Вот только одно «но» — все они были давно мертвы.

— Вы находитесь среди мертвецов, правильно. И вам придётся стать одним из нас.

Смитт рванулся вперёд, намереваясь схватить женщину за руку. Но лишь проскочил сквозь неё и тут же понял — это было роковой ошибкой.

* * *

— Мне не удалось связаться с кораблём, — раздражённо бросил Рэй, возвращаясь в дом. — Что тут происходит?! — изумлённо воскликнул он, останавливаясь на пороге.

Смитт лежал рядом с Чангом, шлем его валялся в стороне.

— Чертовщина какая-то, — пробормотал капитан себе под нос и метнулся на улицу.

А там всё решительно переменилось. Вместо мрачной космической ночи стоял светлый день, совсем как дома, на Земле, зеленели деревья, гуляли люди. Дибрэд ошеломлённо озирался по сторонам.

— Рэй! — молодая, красивая женщина в белом платье бросилась к нему на грудь.

— Сэм? Саманта — ты?

— Я, милый. Как же я соскучилась по тебе…

Дибрэд не верил своим глазам — его любимая жена, погибшая вместе с их сыном пятнадцать лет назад… Сын… его белокурая радость…

— Папочка! — светловолосый малыш с разбегу уткнулся в колени Рэя.

Рэй подхватывает его на руки, слышит знакомый запах леденцов, ощущает, как бьётся сердечко его мальчика.

— Пап, ты навсегда к нам прилетел? — заглядывает ему в глаза маленький Мэйсон.

Прилетел… Рэй с мучительной болью вспоминает тот роковой день, который разделил его жизнь надвое. Пятнадцать лет прошло.

* * *

…Дибрэд не читал газет и не смотрел телевизионных выпусков новостей. Телефонный звонок, раздавшийся в десять вечера, оказался для него полной неожиданностью. Тревожно разливались по дому телефонные трели. Дурные вести — каким-то шестым чувством догадался Рэй.

— Мистер Дибрэд? — поинтересовался официальный голос.

— Да.

— Компания «Авиа-Атлантик». Кем вам приходятся Саманта Дибрэд и Мейсон Дибрэд?

Рэй похолодел: именно самолётом этой компании его жена и сын летели к бабушке.

— Это… Я отец и муж. Мейсон — мой сын. Сэм… Это моя жена, — выдавил он.

— Их самолёт семь часов назад вошёл в зону Бермудского треугольника и исчез с радаров. Мы приносим свои искренние соболезнования, мистер Дибрэд.

— Но может, они ещё летят где-то… — сделал слабую попытку Рэй.

— Исключено. Топлива в баке оставалось на два часа. Мне очень жаль.

Рэй сжимал трубку, из которой неслись отрывистые равнодушные гудки…

* * *

…Пятнадцать лет прошло. Тогда Дибрэд поклялся себе, что больше не женится. Будет доживать свой век бобылем. Так и жил.

— Сегодня… — прошептал Рэй, вглядываясь в молодое как прежде лицо жены. — Что с вами случилось? Вам удалось спастись?

— Нет, милый. Самолёт упал в море. Мы утонули.

— Но тогда… Как же это?

— Это город мертвецов. Мы тут живём. Смотри — здесь я, Мейсон, твои родители, многие из друзей…

— Это ты пугала Чарльза?

— Я. И Бишоп запил после того, как я ему привиделась. И братья не просто так попали в аварию. Но мне так хотелось тебя увидеть…

Дибрэд огляделся и заметил неподалеку Чанга и Смитта.

— Они…

— О, они теперь тоже с нами. Не обращай внимания, они сейчас немного сторонятся нас. Так всегда бывает, поначалу. Но потом они тоже станут жителями нашего города.

— А я?

— Что ты? Разве ты не хочешь снова быть с нами?

— Я не могу. Это противоестественно. Этого не может быть!

Мужчина поставил малыша на землю и решительно направился к кораблю. Но не успел он сделать и двух шагов, как прогремел взрыв. Горел «Гедеон», пламя было настолько страшным, что сомневаться не приходилось — никто не выжил.

— Скоро к нам присоединится весь твой экипаж, любимый. Так что не медли. Чтобы остаться, ты просто должен стать одним из нас…

* * *

14 сентября 2229 года, Солнечная система, планета Земля.

С момента исчезновения «Гедеона» прошла неделя. Совершив посадку и доложив об этом, экипаж корабля более на связь не выходил. На Сатурн отбывает спасательная экспедиция.

 

Кто я?

Вздрогнув, человек открыл глаза, огляделся. Низкое солнце освещало всё вокруг. Человек сморщился — свет резал глаза и нестерпимой болью отзывался в затылке. Впрочем, голова и без этого болела, просто раскалывалась. Во рту было сухо, как в пустыне.

— Кто-нибудь… — прошептал человек.

Никто не откликнулся.

Сощурившись, он попытался понять, где находится. Небольшое пространство, с трёх сторон огороженное забором из колючей проволоки, с четвёртой — какое-то небольшое строение. Вышки по всем четырём углам. Ни травинки, ни кустика, лишь серый песок. За забором, куда ни глянь, тот же безрадостный пейзаж.

— Где я? И… И кто я?!

На этот вопрос ему тоже никто не ответил. Сам же он, хоть убейте, не помнил, как его зовут, что это за место и как он сюда попал.

Оглядев себя, он обнаружил, что одет в некогда белую, а теперь серую от грязи рубашку и потрёпанные джинсы. Обуви не было. Как и не было ничего, что могло бы дать ответы на многочисленные вопросы.

Тяжело вздохнув, он поднялся и, пошатываясь, побрёл к строению. Это оказался деревянный домик с висевшей на одной петле дверью. Человек опасливо заглянул внутрь. Железная койка, холодильник, стол с бумагами. В углу — раковина с рукомойником и осколок зеркала на стене. Рядом ещё одна дверь.

Первым делом он подошёл к раковине, заглянул в рукомойник. Вода! Он умылся, утолил жажду. Немного полегчало. Можно попытаться разобраться, что к чему.

Для начала посмотрим, что тут на столе… Он принялся перебирать бумаги. Какие-то формулы, рисунки, страницы, исписанные мелким неразборчивым почерком… А вот и кое-что поинтереснее — газетная вырезка. Фотография молодого человека в очках и текст, набранный мелким шрифтом.

«Грандиозный эксперимент!» — гласил заголовок.

Почитаем…

«Чарльз Виннер, начальник Лаборатории по изучению природных катаклизмов, объявил о начале уникального эксперимента, который, в случае удачи, избавит человечество от всевозможных природных бедствий. Но может и уничтожить всю планету. Виннер, впрочем, уверяет: волноваться не о чем!

Виннер удалился в Аризонскую пустыню, где пройдут испытания прибора, уже названного злыми языками «Машиной Судного дня». Сам учёный называет своё изобретение Генератором природных явлений. В случае успешного исхода эксперимента, у человека появится возможность управлять природой во всех её проявлениях. Удачи, Чарльз!»

Взглянув на фотографию ещё раз, он ощутил смутное чувство «дежа-вю». Где-то он уже видел эту самодовольную физиономию. Причём совсем недавно. Он метнулся к осколку зеркала. Щетина, иное выражение лица, пропали очки… Но никаких сомнений — он и есть Чарльз Виннер, учёный, замысливший грандиозный эксперимент. Но как узнать, что произошло?

Чарльз снова взялся за бумаги на столе. Но — странное дело! — ни формулы, ни записи, сделанные, скорее всего, его собственной рукой, ни о чём ему не говорили. Память, которой он всегда гордился, продолжала играть с ним шутки. На краю стола Виннер заметил передатчик. Уже что-то…

Он настроил передатчик на приём, но эфир был полон тишиной, которую нарушали только лёгкое потрескивание да щелчки. Внезапно Чарльзу показалось, будто за ним кто-то следит. Резко обернувшись, он бросился к дверце в стене, распахнул её. Кладовка — бутыли с водой, запасы провизии. Что ж, по крайней мере, голодная смерть ему не грозит. Пока.

Выйдя на улицу, Чарльз осмотрелся. Ощущение, будто за ним следят, не проходило, но вокруг никого не было. Он подошёл к забору. Пески, пески без конца и края… Как же добраться до ближайшего поселения, найти людей? Тронул колючую проволоку. Попробовать что ли? Глубоко вздохнув, Чарльз полез вверх. Шипы впивались в кожу, потекла кровь. Он не обращал на это внимания. Ничего, терпимо. Однако, когда он добрался почти до самого верха, его ощутимо тряхнуло током. Чарльз полетел на песок. И, похоже, на секунду отключился, но помутившееся сознание сохранило воспоминание о странном звуке. Как будто маленькие коготки скребли по металлу. Звук таил в себе огромную опасность — он почему-то был в этом уверен. Чья-то тень накрыла его. Он не видел — чья. Сознание вновь покинуло его.

* * *

Шестнадцать экранов, мерцая, отображали лежавшего на земле учёного.

— Посмотрим, насколько тебя хватит, Чарльз Виннер, — раздался странно бесплотный голос. — Как долго ты сможешь участвовать в моём эксперименте по выживанию.

…По металлу скребли маленькие коготки.

 

Марсианские уроки

— Ну что там?

— Очередная дверь…

— Великий Терминатор, когда это закончится?!

Стэнли терял последние капли своего и без того не слишком большого терпения. Дёрнул же его чёрт полезть в этот потайной марсианский туннель! Дёрнул его чёрт вообще отправиться на Марс!

Впрочем, тут выбирать не приходилось. Стэнли Доусон слишком давно связал свою судьбу с космосом, поэтому не увидел ничего странного в том, что именно к нему обратились с просьбой возглавить первую экспедицию на Марс. Разумеется, просьбу следовало воспринимать как приказ, поэтому Доусон не стал отказываться. По правде говоря, ему и самому не терпелось отправиться на «красную планету».

Однако с самого начала всё шло как-то не слишком хорошо. Один за другим заболели связисты, из-за чего пришлось брать в столь важный рейс молоденького практиканта. Правда, новенький связист успел себя проявить с лучшей стороны. Но неприятность с членами экипажа была далеко не единственной.

Каждому из членов рейса приходилось несчётное количество раз исправлять мелкие ошибки в анкетах и документах. И это было странно — кроме связиста все космонавты уже не раз бывали в открытом космосе, потому знали порядок заполнения документов. Что не помешало им делать ошибки в самых неожиданных местах.

Трижды переносили старт — в последний момент отказывал какой-нибудь прибор и приходилось его ремонтировать. Не выходить же в открытый космос с неисправным оборудованием. В итоге корабль всё-таки стартовал, но космонавты были настолько вымотаны подготовкой, что уже не ждали ничего хорошего от самого полёта.

Марс встретил космонавтов не слишком приветливо. Как только корабль совершил посадку, началась песчаная буря невиданной силы. Три дня, пока она бушевала, космонавты не могли покинуть борт. Лишь на четвёртые сутки, когда погода сменила гнев на милость, капитан с товарищами смог ступить на марсианскую землю.

Капитан, историк, специалист по Марсу, и доктор отправились на выполнение задания, остальные члены экипажа остались на борту. Таков был приказ Земли. Очень быстро Стэнли и его команда добрались до цели своего путешествия — древнего марсианского города, который им было поручено исследовать.

Город осмотрели, и Стэнли уже хотел возвращаться обратно. Был собран довольно интересный материал: видеоплёнки, записи, фотографии. Но историк Дональд нарушил все планы капитана, обнаружив в одном из домов потайной лаз.

— Надо туда спуститься, — потребовал он.

— Сейчас? Мы к этому не готовы, — попробовал возразить капитан.

— Какая надобна подготовка к небольшой прогулке под землёй? — удивился доктор Макс.

— Ты понимаешь, что говоришь? Мало ли что нас там ожидает, — проявил осторожность Стэнли.

— Да ладно, кэп. Обитатели города давно вымерли. Не думаю, что они переселились в подземелья, — хмыкнул доктор.

— Мы не будем заходить слишком далеко, — добавил Дональд. — Пройдём метров сто, разведаем обстановку и обратно.

— Ну, ладно, — капитан связался с бортом, доложил о находке и первый полез вниз.

И тут же пожалел об этом. Как только Макс и Дональд очутились рядом с ним, крышка лаза, скрипнув, встала на место.

— Что за шутки? — Стэнли направил фонарь на крышку.

Макс попытался освободить выход — крышка не поддавалась.

— Заперта, — констатировал он.

— Это ловушка, — заключил капитан. — Выхода нет, и связь с кораблем пропала.

— Не надо так пессимистично! — отозвался историк. — Смотрите, мы в начале туннеля. Наверняка он приведёт нас к другому выходу. Сомневаюсь, что марсиане прорыли его просто так.

— Что мы вообще знаем о марсианах?

— Во любом случае, идти лучше, чем стоять на месте, кэп.

Стэнли думал иначе, но Дональда не переспоришь. Придётся идти. В конце концов, он отвечает за членов своего экипажа и не имеет права бросать их в опасности. А в том, что путешествие по тоннелю опасно, он уже нисколько не сомневался.

Покинув небольшой тамбур, отряд из трёх космонавтов двинулся вперёд. Вскоре капитан понял, что город на поверхности не идёт ни в какое сравнение с тем, что они видели сейчас. Залы сменялись галереями, переходы — тоннелями.

— Обратите внимание на архитектуру, — возбуждённо трещал Дональд. — А надписи на стенах? Уверен, это потянет на Нобелевскую премию и всемирную славу.

— Думаю, можно рассчитывать и на небольшое денежное вознаграждение, — довольно усмехнулся Макс.

Капитан давно заметил: жадноват доктор до денег, но не придавал этому значения. Сейчас эти рассуждения были ему неприятны. Как и детский восторг историка.

— Вы бы, ребята, лучше думали, как нам отсюда выбраться, — напомнил он. — Если мы здесь сгинем, Нобелевская премия нам не понадобится.

— Не волнуйся, Стэнли, — улыбнулся Дональд. — Мы этот выход на поверхность вмиг отыщем.

— Было бы неплохо, — отозвался капитан. — Воздуха у нас на два часа.

Пройдя дальше по туннелю, мужчины наткнулись на очередную дверь.

— Сколько их тут ещё? — не выдержав, раздраженно воскликнул капитан.

— Скоро узнаем, — историк потянул дверь на себя. Они стояли в небольшом, похожем на прихожую, помещении, в конце которого высились необычной формы ворота. За ними оказался настоящий музей: статуи, посуда, картины…

— Да… Я бы здесь остался, — мечтательно протянул Дональд.

— Даже не думай! — возразил Макс. — Надо заявить обо всём этом и получить свою законную долю. А потом можешь оставаться, сколько тебе угодно.

С этими словами он неосторожно повернулся и смахнул с постамента одну из статуй. Та упала на пол, брызнули осколки. Стены зала мелко задрожали.

— Что ты наделал?! — Стэнли большими шагами направился к следующей двери. Уходим отсюда. Нутром чую — быть беде.

— Мы должны всё это сохранить, — историк преградил путь капитану.

— Ты в своём уме?

Дрожь усилилась.

— Вполне. Это же история целой цивилизации! Мы не можем взять и уйти.

— Дональд, одумайся! — Стэнли заметил, что Макс уже скрылся за следующей дверью, и буквально вытолкал историка туда же.

— А как же всё это? — Дональд рванул на себя дверь. И вовремя — в зале обрушился потолок. Дональд грустно посмотрел на развалины.

— Не волнуйся. Я думаю, кое-что уцелело. А теперь нам пора уходить отсюда. Пока ещё что-нибудь не свалилось на голову.

Капитан повернулся к очередной двери и заметил на ней надпись, сделанную на марсианском языке.

— Дональд, ты же изучал язык марсиан? — задумчиво спросил он. — Что тут написано?

— Где? — Дональд, близоруко прищурившись, уставился на надпись. — Не уверен, но примерно следующее: «Ради золота друзей забывший почиет в богатстве».

— Чепуха какая-то, — фыркнул Макс.

— Нет, — возразил Дональд. — На пророчество смахивает. Надо бы там поосторожнее.

— Вы только сейчас поняли? — хмыкнул Стэнли, открывая новую дверь.

— Вот это да… — выдохнул доктор.

Капитану было понятно его состояние. Глазам членов экспедиции открылось огромное помещение, заполненное золотом: монеты, слитки, украшения, статуи…

Всё было грудами свалено по полу. Марсиане, похоже, ни в грош не ставили богатства, которым обладали.

— Настоящая сокровищница египетского фараона, — Макс шагнул вперёд.

— Стой! — капитан схватил его за плечо. — Между прочим, охотники за египетскими сокровищами плохо кончали.

— Но мы-то не в Египте, а на Марсе.

— Тем более. Таинственная и незнакомая цивилизация. Ничего нельзя трогать.

— Как?!

— Так. Смотри, почти всё пространство поделено на ровные квадраты, между ними узкие дорожки. По-видимому, чтобы ничего не случилось, надо идти по ним.

— По-моему, ты слишком всё усложняешь, кэп. А я хочу получить своё.

— Макс, ты же не сможешь обратить это золото в деньги!

— Ошибаешься.

Доктор ступил вперёд и принялся собирать монеты. Его спутники, опасливо озираясь, остались стоять на месте.

— Видите? Ничего не случилось! — возликовал доктор, и, сняв с небольшого постамента кубок, начал сыпать монеты в него.

Послышался грохот, и откуда-то сверху посыпались ещё монеты вперемешку с золотым песком.

— Ох, не нравится мне всё это, — пробормотал капитан, осматриваясь по сторонам. Куда идти-то? Назад нельзя — проход завален. Значит, только вперёд.

Дональд и Стэнли, стараясь не наступать на раскиданное повсюду золото, исследовали стены — может, отыщется дверь? Макс наполнял монетами уже третий кубок.

— Зачем тебе столько?! — не выдержал Стэнли. — Не унесёшь ведь.

— А я вернусь за остальным, — бодро ответил Макс.

— Странное дело, — заметил историк. — По-моему, монеты стали сыпаться сильнее, после того как Макс взял второй кубок.

— Да, — капитан осмотрелся. — Их становится больше. Надо уходить, пока не поздно.

— Идите, — откликнулся доктор. — Найдите выход, а я перетащу туда золото.

— Макс, не дури. Пойдём с нами.

— Нет! Я не уйду без золота.

Капитан шагнул к доктору, но тот выхватил пистолет.

— Не советую мешать мне, кэп, — с угрозой проворчал он. — Отправляйтесь-ка лучше искать выход.

Пожав плечами, Стэнли поспешил к Дональду, который обнаружил некое подобие двери. Проход был заколочен, но совместными усилиями им удалось сбить доски. Капитан оглянулся на доктора, который, забыв обо всем, наполнял кубок за кубком. А поток монет и песка всё усиливался.

— В последний раз спрашиваю: ты идёшь или нет?

— Нет! Идите без меня. А лучше помогите мне с золотом.

— Пропади ты пропадом со своим золотом! — в сердцах бросил капитан, покидая помещение.

Едва он вышел, потолок в «золотом» зале обрушился. Стэнли в ужасе взирал на развалины.

— Кажется, кто-то поспешил исполнить твоё пожелание, — Дональд выглядел не менее потрясённым.

Дверь закрылась, и капитан глянул на историка.

— Надо выбираться как можно скорее.

— Боюсь, ничего у нас не получится.

— Почему?

— Это западня.

— Что?!

Дональд осветил тамбур, в котором они оказались. Дверей не было, а на стене имелась надпись.

— По-моему, это имеет прямое отношение к нам… Здесь сказано: «Друзей оставивший в беде окончит дни свои до срока».

— Чёрт побери! За нами что, наблюдают?

— Наверное… Капитан, мы обречены.

Потолок медленно пополз вниз…

 

На краю галактики

Космический корабль «Джокер» готовился покинуть пределы галактики. Запросив и получив разрешение, капитан удовлетворённо кивнул.

— Мы на рубеже величайшего свершения — через несколько мгновений корабль выйдет за пределы галактики, — обратился он к своему экипажу. — И мы первые, кто…

— Капитан, — перебил торжественную речь встревоженный голос второго пилота. — Прямо по курсу космический корабль.

— Как?! — поразился капитан. — Этого просто не может быть. Откуда ему тут взяться? Не из другой же галактики он прилетел?

— Не знаю, но думаю, что вам стоит на это взглянуть. Корабль кажется мне подозрительно знакомым.

Капитан взглянул и… переменился в лице. Неизвестный корабль выглядел более чем знакомо — он был точной копией «Джокера»; даже название, мелькнувшее на экране, было тем же самым — «Джокер»!

— Чертовщина какая-то, — пробормотал капитан. — Может, зеркальное облако?

— Не думаю. С нами пытаются выйти на связь, — доложил связист.

— Включайте, — кивнул капитан… и в изумлении уставился на экран.

Та же самая рубка! Те же люди, что сейчас стояли у него за спиной, глядели на него с экрана. А впереди стоял… он сам!

В воздухе повисла потрясённая тишина.

— Приветствую! — хором сказали два капитана.

И снова молчание.

— Что же это такое? — одновременно воскликнули капитаны.

— Понятия не имею, — развёл руками первый. — Такое ощущение, что сам с собой разговариваю.

— Аналогично, — кивнул второй. — Вы откуда?

— Из этой галактики. Собирались покинуть её пределы. А вы?

— А мы из соседней. Забавно, забавно… — усмехнулся капитан новоявленного «Джокера».

— Это поразительно! — воскликнул второй пилот. — Может быть, наши галактики зеркальны? И всё, что есть в них, имеет своих двойников?

— Коллега, я полностью согласен с вашей теорией, — заявил с экрана его двойник. — Да и как не согласиться, когда столь очевидное доказательство прямо у нас перед глазами?

— Любопытно, — задумчиво заметил первый капитан. — Вот бы проверить это.

— Так за чем дело стало? — улыбнулся второй. — Приглашаю в гости.

— Подготовиться к стыковке! — приказали капитаны хором и улыбнулись друг другу: до чего всё-таки странно.

Возле люка первый капитан опустил руку на кобуру. Двойники двойниками, но мало ли что в космосе бывает…

Железная дверь послушно отъехала в сторону. Перед ними стоял второй капитан и держал руку на кобуре. Смущённо улыбаясь, оба капитана убрали руки от оружия.

— Что же, добро пожаловать, — улыбнулся хозяин. — Надеюсь, наша встреча станет началом межгалактической дружбы.

— Очень на это рассчитываю, — ответил гость, ступая на борт.

— У нас в запасе полтора часа, — предупредил его второй пилот.

За это время экипаж «Джокера»-1 успел пообщаться с двойниками и осмотреть их корабль. Идентичность звёздных лайнеров и самих космонавтов привела всех в детский восторг. Ещё бы — такое открытие!

— Значит, вы решили исследовать соседние галактики? — уточнил второй капитан. — Ну и мы делаем то же самое. Представляю, сколько сил нам придётся потратить на то, чтобы убедить ваших коллег, что мы — это не вы.

— Мы можем связаться с Землей и предупредить их о вашем прилёте, — улыбнулся капитан. — Или желаете разыграть наших нелетающих товарищей?

— О нет, боюсь, эта шутка закончится для нас всех сумасшедшим домом, — рассмеялся двойник. — Так что буду только благодарен за предупреждение.

Время истекло, и оба экипажа собрались у люков, чтобы попрощаться.

— Надеюсь, никто не перепутал корабли? — пошутил второй капитан и все дружно рассмеялись. Наконец, обе команды разошлись по своим звездолётам и собрались отправляться по своим делам.

Второй капитан прошёл на мостик и внимательно оглядел свой экипаж.

— Держим курс на Землю. Люди слишком далеко зашли, их нужно остановить… — и добавил, стягивая маску. — Ну и жарища в этой коже, и как только они в ней ходят? Несуразные, несовершенные создания. Пора с ними кончать.

Его слова были встречены всеобщим согласием.

А в это время на другом корабле второй пилот с ужасом таращился на приборную панель.

— Капитан, кажется, мы приближаемся к чёрной дыре! И нас туда затягивает.

— Что? Так рвите прочь на всех парах!

— Мы не можем, капитан! Корабль не слушается. Рычаги, кнопки, даже штурвал — это всё бутафория!

— Он прав, — отозвался радист. — Связь не работает.

— Кажется, мы всё-таки перепутали корабль…

Люди с ужасом смотрели на подступающую к ним чёрную пустоту…

 

Месть через века

— Ура! Получилось! — Том довольно улыбнулся и посмотрел на приборы. Предстояло запрограммировать маршрут, чем он и собирался заняться.

Томасу Мэллори только что исполнилось тринадцать лет. Семь из них он провёл в Лунной космической школе, потому что мечтал стать настоящим астронавтом, как отец и дед. А может, даже ещё лучше…

Том как губка впитывал всё, что имело отношение к космонавтике, но стать лучшим учеником школы мешали два обстоятельства. Во-первых, полное нежелание изучать то, что не относится к космосу. Языки и математику парень освоил лишь до того уровня, который, по его мнению, мог пригодиться в жизни. Биологию, историю и прочее Томас и вовсе считал ненужными предметами.

— Что толку в мёртвых знаниях? — спрашивал он. — В глубокой древности, они, может, и были нужны, но мы-то живём в XXIV веке!

А во-вторых, поведение Тома оставляло желать много лучшего. Мальчик ни с кем не считался и делал лишь то, что считал нужным. Взрослые только руками разводили — парень неуправляем! Жаль, физические наказания давно запрещены… Только это, пожалуй, и могло бы привести Томаса Мэллори в чувства.

По этим же причинам Томаса не любили учителя и не жаловали одноклассники. Его, впрочем, это не особо волновало. На расположение учителей ему было наплевать. С однокашниками же он никогда не дружил, держался особняком.

Был, правда, один паренёк, с которым Мэллори постоянно грызся. Генри Куин, лучший ученик курса и, так же как Томас, из династии астронавтов. Только в отличие от Мэллори, в семействе Куинов подрастало уже седьмое поколение астронавтов. Том и на Куина не обращал бы внимания, но тот сам искал поводов для ссоры.

В детстве мальчишки часто дрались, однако под угрозой исключения вынуждены были отказаться от такого способа выяснения отношений. Генри любыми способами старался отличиться перед старшими. За что Том презирал его ещё больше.

Мальчик вспомнил, как неделю назад, когда он возился со своим звездолётом, к нему с ухмылкой подошёл Куин и, смерив наглым взглядом, хмыкнул:

— Готовишься к гонкам на орбите?

— Да, — нехотя ответил Том, продолжая проверять шасси своего летательного аппарата.

— Соревнования первого ноября… Сомневаюсь, что ты сможешь принять в них участие.

— Это ещё почему? — настороженно поинтересовался Том, ожидая какого-нибудь подвоха.

— Потому что перед первым ноября будет тридцать первое октября, неуч, — фыркнул Генри.

— Ну и что?

— Что? Ты что, забыл про семейное проклятье?

Томас усмехнулся. Детские сказки…

Его род был не только славным, но и древним. Отец рассказывал, что их предки служили королям в те стародавние времена, когда на Земле ещё существовали правители. А ещё раньше один из Мэллори насолил какому-то колдуну и тот наслал на всё семейство страшное проклятие.

Подробностей Том не помнил, так как сказки его не интересовали даже в раннем детстве, однако главное врезалось в память: тридцать первое октября, Канун дня всех святых, Хэллоуин — чёрный день для их семьи. Ерунда, конечно. Но если задуматься… Дед мальчика погиб именно тридцать первого октября — сгорел в своём звездолёте. Ещё до рождения Томаса. Отец же два года назад пропал без вести в очередной космической экспедиции. До сих пор о его судьбе ничего неизвестно.

— Совпадение, — Том пожал плечами.

— Ну да, как же, — ухмыльнулся Генри.

— Кто в наше время верит во всякие приметы, а тем более в такую чушь, как проклятия?

— Хочешь сказать, что тебе плевать на родовое проклятье? Докажи!

— Как?

— Слетай на корабле № 13 на Сатурн и обратно. Тридцать первого октября. Слабо? — прищурился Генри.

Томас задумался. Угнать корабль пара пустяков. Законопослушные луняне их даже не охраняют. Но 13-й борт — экспериментальный, к нему учеников шестого курса не подпускают. Зато, если бы ему удалось это провернуть, Генри раз и навсегда отцепился бы от него.

— Согласен, — кивнул Том и, давая понять, что разговор окончен, забрался в звездолёт.

Всё прошло как по маслу. Том беспрепятственно покинул Луну и теперь держал курс на Сатурн. Проклятий он не боялся. Ну, разве только самую капельку. Всё этот огромный корабль… Томасу постоянно мерещились какие-то звуки, даже крики. А по дороге в камбуз он совершенно чётко видел, как по коридору проплыла и растаяла в темноте прозрачная фигура в красной накидке. Он после этого целых пять минут не мог очухаться.

— Ерунда, — громко сказал Том. — Просто я никогда ещё не бывал на таком большом корабле один… И вообще это у меня от голода. Срочно надо чего-нибудь пожевать.

Сказал и тут же услышал издевательский смешок. Бред… Показалось. Включив полное освещение, Том двинулся по направлению к камбузу. Но не успел он завернуть за угол, как испытал новое потрясение: прямо на него стремительно надвигалось большое полупрозрачное облако. Том вскрикнул, пытаясь заслониться руками… Облако накрыло его, обдав холодом и затхлым запахом могильной сырости.

— Особенности экспериментального борта, — силясь унять дрожь, сказал себе Том. — Ничего, как-нибудь продержусь. Всего шесть часов — и я дома.

В камбузе он потянул дверцу холодильника и… обмер. Прямо перед глазами, на большом блюде, покоилась голова его без вести пропавшего отца.

— Здравствуй, сынок, — ласково сказала голова.

— Зззз… Здравствуй, — заикаясь, пролепетал Том.

До этого у него ещё мелькала мысль, что безобразия, творившиеся на корабле, — фокусы всё того же Генри Куина (недаром он выбрал именно этот борт). Теперь же Том не знал, что и думать: Куин никогда не видел его отца и представления с головой устроить никак не мог.

— Ты думаешь, это розыгрыш твоего школьного товарища? — словно прочитав его мысли, промолвила голова. — Нет, ошибаешься.

— Что? Что это такое?! — в ужасе прошептал Том.

— Что такое, что такое… — сварливо проворчала отцовская голова. — Тебе разве никогда не говорили, что нельзя угонять космические корабли, нельзя нарушать установленные правила?

Том попытался отступить назад — и не смог. Попробовал захлопнуть дверь холодильника, но руки не слушались.

— Не пытайся от меня скрыться! — пророкотал вовсе не отцовский голос. И сама голова как-то вдруг перестала походить на отца — лицо её покраснело, глаза сузились и засверкали жёлтым огнём. Томасу почудились клыки, рога… Стряхнув оцепенение, он опрометью бросился вон из камбуза. Вслед ему раздался хохот, поистине сравнимый с дьявольским.

Том мчался к капитанскому мостику. Скорее! Скорее послать домой, на Луну, сигнал о помощи! Не тут-то было — коридоры корабля были битком набиты неописуемо страшными чудищами. Они тянули к мальчику свои лапы, он увёртывался и мчался вперёд, к капитанскому мостику. Вот и заветная дверь. Ещё мгновение и…

Том споткнулся на самом пороге, грохнулся на пол. Отвратительный, злорадный хохот грянул со всех сторон. Тома подхватили, швырнули на невесть откуда взявшийся стол и крепко привязали. Тотчас шум стих, мальчик увидел приближающуюся фигуру в красной накидке. Ту самую, что заметил тогда в коридоре. Лицо в ужасных шрамах чем-то напоминало жуткое видение из холодильника. В руках незнакомец сжимал старинный меч.

— Сегодня, тридцать первого октября, я, Генри Куин-старший, буду отомщён, — прорычал страшный человек. — Пять веков назад тридцать первого октября королевский прихвостень Мэллори подверг сожжению моё тело. Жалкий глупец, он полагал, что тем самым уничтожает и мою душу — душу Великого Колдуна. Пришла пора платить по счетам. Его потомок ответит за всё! Я приглашаю вас на торжество. Спешите — главное блюдо уже на столе!

Свист меча и полный ужаса мальчишеский крик утонули в ликующих воплях нежити.

 

Роковой урок

В почтовом ящике что-то шуршало. Письмо! Наконец-то. Генри давно его ждал.

Генри Куин в свои двадцать лет был одним из лучших студентов курса, а после таинственного исчезновения Томаса Мэллори соперников у него практически не осталось. Генри твёрдо решил стать великим астронавтом и, окончив на Луне Космическую школу, подался в Академию космонавтики и пилотирования на Сатурне, одно из престижнейших учебных заведений. Пробиться туда было не так просто, ему это удалось. Была и ещё одна причина обосноваться на Сатурне, но об этом Генри помалкивал.

Улыбчивый и смышлёный Куин быстро завоевал симпатии однокурсников и учителей. Хотя взгляд его ясных глаз порой смущал даже видавших виды астронавтов.

Генри делал поразительные успехи в учёбе и живо интересовался всеми — порой довольно необычными — науками, которые преподавали в Академии. В настоящее время его особенно занимали эзотерика и оккультизм. Результатов экзамена именно по данному предмету и ждал сейчас Куин.

Взяв в руки конверт, Генри усмехнулся. Какой век на дворе? А результаты экзаменов по старой привычке продолжают рассылать в бумажном виде… Но парню это даже нравилось, он вообще любил всё старинное — бумажные книги, свечи… Вот и сейчас в своей комнате в студенческом общежитии он с удовольствием вскрыл конверт специальным ножом, извлёк небольшой листок, поднёс к дрожащему огоньку свечи… И переменился в лице.

Кто бы узнал Генри в этом взбешённом человеке, который в дикой ярости рвал послание на мелкие кусочки. Сдёрнув с вешалки красную накидку, Куин выбежал из комнаты.

Вскоре он был уже в Академии. Шагая по коридорам, улыбаясь направо и налево, Генри направлялся к кабинету своего учителя, доктора Джерома. От недавнего приступа гнева не осталось и следа — Генри был привычно спокоен и приветлив. Лишь глаза его странно поблёскивали.

Отыскав нужную дверь, Генри постучал.

— Да? — послышался голос доктора.

— Здравствуйте, профессор, — Куин заглянул в кабинет. — Можно?

— Конечно, мой мальчик, — седой профессор жестом пригласил любимого ученика войти.

— По-моему, произошло какое-то недоразумение, — мягко начал Генри, усевшись в кресло напротив профессора. — Я получил результат экзамена по вашему предмету…

— О нет, Генри, — вздохнул старик. — Увы, никакой ошибки. Ты действительно не сдал экзамен.

— Что?! — в глазах юноши вспыхнуло нечто такое, что доктор Джером невольно отшатнулся. Но Генри уже взял себя в руки. — Как? Как такое могло произойти?

— Я сам в недоумении, мальчик мой. Ты же отлично успевал по этой теме… Но при всём желании я не мог поставить тебе хорошей оценки. Что ты написал в своём сочинении? Прости, но это же полная чушь! Неужели ты веришь в существование потусторонних сил и в то, что человек способен управлять ими?!

— Да, верю. Это и есть магия.

— Но суть предмета, который я преподаю, как раз и заключается в отрицании существования магии! И мне было странно читать твою работу. Ты написал неплохую сказку, но, извини, в качестве серьёзной экзаменационной работы она не годится.

— Но я же привёл примеры, доказательства…

— Увы, мой уважаемый оппонент, придётся тебе пересдать экзамен.

— Что?! — Генри обомлел — он ещё ни разу не пересдавал ни одного экзамена.

— Пересдача, друг мой. Если ты, конечно, хочешь стать астронавтом.

— Я докажу вам, что магия существует, — глаза парня сузились.

— Было бы любопытно, но, боюсь, твои старания ни к чему не приведут.

— Посмотрим. Сегодня в полночь у древних колец. Придёте?

— Какое место и какое время! Похоже, мой мальчик, ты и впрямь веришь во всё это…

— Вы придёте?

— Да. Исключительно из уважения к тебе, Генри, к моему лучшему ученику.

— До встречи!

Плеснув полами красной накидки, юноша вылетел из кабинета.

Ровно без десяти двенадцать профессор Джером подошёл к древним кольцам, огляделся по сторонам. Жутковатое место, даже для того, кто не верит в магию. Три кольца, чётко впечатанные в землю, пересекались между собой, образуя странную фигуру. Никто не знал, когда, как и зачем они были созданы. Но стереть эти кольца не удалось ни времени, ни людям. Странное место с трёх сторон окружали скалы, закрывая его от свирепых и частых на Сатурне ветров. Зачем Генри назначил встречу именно здесь? — гадал старый профессор.

Генри уже давно поджидал учителя. Он любил бывать здесь — древние магические кольца притягивали его, заряжали энергией. Впервые — лет десять-двенадцать назад — его привёл сюда отец. Здесь к нему явился дух предка и здесь он узнал историю своего рода. И поклялся отомстить Мэллори, погубившим Генри Куина-старшего, отправив его на костёр тридцать первого октября 1805 года.

Старший Мэллори вскоре пропал без вести, и Генри полагал, что здесь не обошлось без его деда-чернокнижника. Тома же Генри сам подтолкнул к гибели, направив к Сатурну. Именно возле планеты смерти силы чёрных колдунов умножались, и дед смог устроить юнцу настоящее представление, прежде чем погубить его.

Расправившись с недругами, Генри Куин-старший отправился на покой. Но не прежде чем передал свои силы маленькому Генри. Ибо нет душе колдуна покоя, пока не освободится он от магии.

Парень вышел из тени скал, чтобы Джером мог разглядеть его. Старик вздрогнул и вступил в центральное пересечение колец. Отлично. Всё шло по плану.

— Генри? — попытался улыбнуться доктор. — Необычное место выбрал ты для встречи.

— Да вы, никак, дрожите, профессор? Признайтесь: вам очень неуютно. Первобытные страхи терзают душу, хочется оказаться подальше от этого места. Ведь так? А вы знаете, зачем были созданы эти кольца?

— Нет. Никто этого не знает.

— Ошибаетесь. Я знаю. Это Кольца смерти на Планете смерти. Алтарь, на котором великие колдуны приносили жертвы Смерти. А та за это заряжала их энергией, увеличивала их силу…

— Ерунду говорите, юноша. Детские сказки.

— Сказки? Тогда почему вы не можете двинуться с места? Вы стоите в центре алтаря. Как раз там, где жертва теряет способность двигаться. Мне, правда, жаль, доктор. Но вы сами виноваты. Сегодня Смерть получит очередную жертву.

— Генри, что ты несёшь? — К своему ужасу профессор понял, что и впрямь не в силах пошевелиться.

Юноша вскинул руки, поднял бледное лицо к небу. Чужим, глухим голосом начал произносить фразы на забытом языке древних. Старый профессор не понимал ни слова, но само звучание вселяло тёмный ужас в его душу. Генри же говорил, говорил… Красноватый туман заклубился вокруг него.

Джером вскрикнул — древние кольца вдруг вспыхнули пламенем. Оно росло, как растёт трава, всё выше, выше. Волосы старика растрепал злой ветер, который прошёл сквозь пламя, не потревожив его. Куин взмахнул руками, и стена огня выросла вдвое. Лицо профессора обдало жаром. Вот языки пламени подобрались к его одежде. Огонь уже терзал его тело. Джером закричал…

* * *

Куин вошёл в кабинет ректора Академии. Бывший астронавт — высокий, плотный мужчина — приветливо улыбнулся.

— Здравствуйте, Генри.

— Здравствуйте, мистер Джонсон, — учтиво склонил голову юноша. — Я так и не получил результатов экзамена от доктора Джерома…

— Да, знаю… Джером пропал, мы целую неделю не можем его найти. Полиция обыскивала дом. Исчезли все бумаги профессора, книги. Представляете? Редкие книги по магии. Кому только они могли понадобиться?

— Чудаков много, — пожал плечами Куин. — Так что же будет с моим экзаменом?

— Можете не волноваться. Вам автоматом поставлена отличная оценка. Поздравляю, Генри. Теперь вы настоящий астронавт. Просторы космоса открыты для вас.

— Да. Меня там ждут… — улыбнулся Куин.

— Ждут? Кто же? — заинтересовался ректор.

Генри безмятежно улыбнулся.

— Неведомые планеты. Как всех нас.

В глазах юноши вспыхнул и погас недобрый огонёк.

 

Здравствуй, Земля!

2015 год, статья в ежедневной газете:

Завтра, 15 мая, стартует самый обширный проект в истории космонавтики. Пятьдесят добровольцев мужского пола и пятьдесят — женского отправятся покорять галактику на космическом лайнере «Посейдон». Огромные размеры космического корабля позволили разместить не только необходимые для полёта технические помещения и жилые каюты, но и соорудить на корабле увеселительные заведения, мастерские и ферму, где космонавты будут разводить животных и растения. Предполагается, что население корабля будет жить натуральным хозяйством. На случай непредвиденных обстоятельств на лайнер загружено также три тонны сухого пайка.

В ходе глобального эксперимента космонавтам предстоит не только облететь всю галактику, но и узнать на собственном опыте, насколько возможна нормальная человеческая жизнь в космических условиях. Добровольцы смогут создать семьи, родить в космосе детей и вырастить их.

Минимальный срок эксперимента — сто лет.

15 мая 2015 года, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Капитан корабля, Джон Мэрдок. Старт прошёл нормально, перегрузки оказались минимальными. Связь с Землёй стабильная, полёт проходит нормально. Животные негативно отнеслись к невесомости, поэтому сразу после старта было включено гравитационное поле. Держим курс на Марс.

2016 год, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Капитан корабля, Джон Мэрдок. Полёт проходит нормально. К Марсу приближались на максимально возможное расстояние. Сделанные снимки отправлены в Центр.

На корабле появился первый ребёнок. Новорождённый, все члены экипажа и животные чувствуют себя нормально. В космических условиях хорошо развиваются растения. Держим курс на Уран.

2020 год, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Капитан корабля, Джон Мэрдок. Полёт проходит нормально. Связь с Землёй периодически прерывается — сказывается удалённость от базы. Облетели практически всю Солнечную систему, кроме двух последних планет. Сделанные видеозаписи и фотографии отправлены в Центр.

Каждая семейная пара обзавелась одним-двумя детьми. Последние развиваются нормально. Члены экипажа чувствуют себя нормально. Растения проявляют буйную активность. Состояние животных удовлетворительное.

Держим курс за пределы Солнечной системы.

2045 год, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Капитан корабля, Джон Мэрдок. Полёт проходит нормально, в последние дни наблюдается некоторая тряска. Объясняем это магнитными бурями в космосе. Связь с Землёй прервалась, после того как корабль вышел за пределы Солнечной системы. Действуем согласно инструкциям. Я, капитан Джон Мэрдок, собираюсь передать все полномочия своему сыну, Джону Мэрдоку-младшему, и по состоянию здоровья ухожу в отставку.

На корабле растёт третье поколение. Дети и второе поколение чувствуют себя нормально. Старшее поколение по достижении возраста в пятьдесят лет начинает испытывать определённые проблемы со здоровьем. Старение в условиях космоса более быстрое. На днях от нас ушёл механик корабля из первого состава. Тело кремировано.

Животные чувствуют себя нормально, растения начали увядать. Запасов пока что хватает.

Держим курс к ближайшей звезде.

2075 год, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Капитан корабля, Джон Мэрдок-младший. Полёт проходит нормально, связь с Землёй не восстановлена.

Первые добровольцы, участвовавшие в эксперименте, отправились в мир иной. Наше, второе поколение, практически завершает свой жизненный цикл, который в условиях невесомости колеблется в пределах 50–60 лет. Понизилась рождаемость, редкие семьи могут произвести на свет больше одного ребёнка. То же самое наблюдается среди животных. Растения погибли.

В последние полгода члены экипажа начинают сходить с ума от нахождения в закрытом пространстве. Среди прочих неприятностей могу отметить общее ухудшение состояния здоровья космонавтов, организм слабеет. В перспективе, по словам доктора, мы можем столкнуться с увяданием человеческой жизни в условиях космоса.

Взяли курс на Землю. Рассчитываем выдержать срок эксперимента.

2082 год, космический лайнер «Посейдон», запись в бортовом журнале:

Ричард Мэрдок, сын капитана корабля Джона Мэрдока-младшего. Все приборы в норме, полёт проходит нормально, связь с Землёй восстановить не удалось.

Я остался один на огромном лайнере. Члены экипажа, поражённые неизвестной эпидемией, погибли в течение семи лет. Животные также стали жертвами «космического мора».

Находясь в полном одиночестве, чувствую, что начинаю сходить с ума. Принимаю решение выйти в открытый космос и остаться там. Лайнер запрограммирован на самостоятельный полёт на планету Земля.

Эксперимент провалился.

Космический лайнер «Посейдон»:

Ричард Мэрдок третий час возился с люком, который никак не хотел открываться. Очевидно, за давностью лет механизм заклинило. Решив применить силу, Ричард срезал петли люка лучом бластера и, после непродолжительных попыток, смог выбить металлическую крышку. Приготовившись оказаться в открытом космосе, мужчина зажмурился. Не ощутив перемен, через некоторое время он открыл глаза:

— Что за чёрт?! — удивленно воскликнул Ричард.

Сын капитана изумлённо взирал на открывшуюся его взгляду картину. Корабль находился в каком-то большом помещении, настолько огромном, что свет от фонарика мужчины не достигал его стен.

— Тут кто-нибудь есть? — спросил Ричард.

Ответом ему была тишина.

Мэрдок посветил вниз и спрыгнул на каменный пол, находившийся в двух метрах от люка. Посветив по сторонам, он снова убедился в том, что находится в помещении, подобном бункеру. Потолок его терялся где-то в темноте, как и нос корабля. Ричард решил осмотреть помещение и направился вперёд.

После пятиминутного блуждания по бункеру, как мысленно окрестил его космонавт, удалось обнаружить дверь. Ричард толкнул её и проник в небольшую комнату.

Ричард осмотрелся и — неожиданный подарок судьбы — обнаружил архив. Мэрдок осторожно коснулся стеллажа, который содержал нужную и важную информацию. Стеллаж не собирался рассыпаться от древности, и сын капитана смог взять папку, на обложке которой были заветные цифры «2015 год».

Ознакомившись со статьями по поводу запуска «Посейдона», Ричард взялся за изучение газетных вырезок, датированных июнем 2015 года. Первая из них сразу же ошеломила его:

«Месяц назад мы провожали в путь наших доблестных космонавтов, решивших посвятить свою жизнь великому эксперименту. Пришло время открыть все карты: сто добровольцев не отправились в путешествие по галактике, а остались на нашей планете. Правительство задумало грандиозное шоу, и теперь мы будем наблюдать за претворением его в жизнь.

Корабль «Посейдон» находится в специальном бункере и никогда не покинет нашей планеты. Все добровольцы стали участником эксперимента иного рода. Им предстоит жить на Земле, не подозревая об этом. Благодаря новейшим технологиям удалось сымитировать космический старт, после чего за «космонавтами» началось пристальное наблюдение.

Для того чтобы добровольцы ничего не подозревали, им демонстрируются видеофайлы полётов по галактике, которые были засняты при помощи зондов и спутников. Также на экраны «корабля» транслируются новые кадры космического происхождения.

Чтобы вся планета могла наблюдать за грандиозным экспериментом, по периметру всего лайнера установлены видеокамеры. В июле стартует новое реалити-шоу, в котором мы сможем наблюдать за всеми подробностями жизни «космонавтов».

Ричард не верил своим глазам. Получается, их полёт — всего-навсего великолепно исполненный розыгрыш? Теперь многое становилось понятно: почему добровольцами выбирали лишь одиноких людей с минимумом родственников. Все сто человек, собравшихся на корабле, были полными сиротами.

Сами «космонавты» объясняли это обстоятельство тем, что в случае неудачи или несчастного случая устроители эксперимента будут избавлены от необходимости разговоров с родственниками и выплаты денежных компенсаций. На самом деле это было сделано для того, чтобы никто не смог возмутиться, узнав об эксперименте, и нарушить его ход. Да, устроители всё продумали…

Ричард изучил ещё несколько подшивок. Вначале «Космическое шоу» находилось на пике популярности. Интерес к нему не охладевал в течение последующих пяти лет. Но постепенно у людей появились новые проблемы и заботы: две мировые державы, и так находившиеся не в самых дружеских отношениях, открыто выступили друг против друга. Назревала угроза атомной войны.

Последнее упоминание о «Посейдоне» Ричард нашёл в газете, датированной 2045 годом. Из-за более насущных проблем было решено прекратить эксперимент и открыть правду космонавтам. В этой же газете было сказано о том, что вряд ли удастся избежать атомной бомбардировки.

— Значит, атомная война всё-таки началась, — задумчиво произнес Ричард. Другого объяснения тому, что их забыли, он не видел.

Ещё раз глянув на полку, Ричард обнаружил на ней ранее незамеченный диктофон. На приборчике была наклейка с теми же цифрами: 2045. Включив воспроизведение, Мэрдок вслушался в взволнованный, прерывающийся голос:

— Меня зовут Дэниэл Ардо. Я — младший сотрудник лаборатории, участник эксперимента «Посейдон». Несколько дней назад по всему земному шару были взорваны атомные бомбы, уничтожившие всё живое на поверхности планеты. Наша группа учёных укрылась в бункере, где я сейчас и нахожусь. Нам не хватает воздуха — системы фильтрации оказались не столь совершенными, как мы думали. Очевидно, вскоре нам придётся разделить участь тех, кто остался на поверхности…

Запись прервалась внезапно. Ричарду стало жутко: показалось, будто кто-то невидимый и агрессивно настроенный наблюдает за ним. Выскочив из комнаты, он огляделся по сторонам — надо было решить, что делать дальше.

По словам Дэниэла, учёные испытывали нехватку кислорода. Но, скорее всего, за то время, что прошло с 2045 года, воздух на планете вновь стал таким, каким и был до взрыва. Либо что-то обрушилось в бункере, крысы прогрызли систему фильтрации и подземное пространство наполнилось пригодным для дыхания воздухом. Поэтому проблем с ним у Мэрдока возникнуть не должно.

— Но не оставаться же тут вечно, — пробормотал «космонавт» и, выставив бластер, отправился в дальнейшее путешествие по бункеру.

Комнаты и залы сменяли друг друга. Наконец Ричард оказался в большом помещении, уставленном кроватями. То ли жилая комната, то ли больничное крыло. На одной из кроватей что-то белело. Подойдя ближе, Ричард обнаружил, что предмет его интереса является человеческим скелетом.

Нервы мужчины сдали, и он понесся, не разбирая дороги. Зал с кроватями остался где-то позади, так же как и корабль. Вернуться Мэрдок не смог бы при всём желании — он просто не запомнил дорогу.

В каком-то из переходов луч фонарика поймал надпись-указатель с желанным словом: «Выход». Мужчина последовал в указанном направлении и после нескольких минут вышел к шахте лифта. Воспользоваться подъёмником Ричард не решился. Вместо этого, углядев пожарную лестницу, Мэрдок начал карабкаться по ней.

Путь к солнцу занял минуты, а может быть и часы. Ричард не имел возможности следить за временем, но ему казалось, что прошло его немало. Наконец он упёрся в крышку люка. Та рассыпалась в прах, открывая путь на поверхность.

Ричард выбрался из лаза и огляделся по сторонам. Хмурое солнце освещало серые развалины домов, мёртвые деревья, остовы автомобилей. Невообразимая тишина стояла кругом.

— Здравствуй, Земля, — прошептал Мэрдок.

Из лаза за ним следили внимательные зелёные глаза.