В папском дворце в Витербо обвалился потолок. Разбившись на тысячу осколков, он рухнул на папу римского Иоанна Двадцать Первого, засыпав его обломками дерева, гипсом и крупными каменными глыбами. Новость о гибели понтифика ошеломила Рим и распространилась по всему христианскому миру. И снова католики лишились пастыря, через которого Господь указывал им путь.

Паломбара услышал эту новость во Влахернском дворце, во время аудиенции у императора. И теперь он стоял в одной из великолепных галерей, перед величественной статуей, одной из немногих сохранившихся после нашествия – о тех событиях напоминал лишь небольшой скол на руке, словно говоря о том, что все на свете подвержено влиянию времени и обстоятельств. Статуя была греческой, изваянной в дохристианские времена. Прекрасная полуобнаженная скульптура сбереглась, потому что в этот уголок дворца редко кто забредал.

Возвращаясь от больного, Анна шла по коридору и заметила епископа Паломбару. Но он так глубоко задумался, что не обратил на нее внимания. По его лицу она смогла прочесть, что красота древней статуи тронула его, с легкостью проникнув сквозь все заслоны, которые он воздвиг внутри себя.

Паломбара позволил этой статуе затронуть самые сокровенные струны его души. Какая-то часть его жаждала сильных эмоций, несмотря на то что они, несомненно, принесут ему боль. Но они ускользали от него. Анна поняла это, когда он повернулся к ней: на мгновение она увидела это в его глазах.

Тотчас, словно по взаимному соглашению, Паломбара шагнул в центральную галерею, и Анне стало стыдно, словно она вмешалась, хоть и неумышленно, во что-то очень личное.

Она услышала быстрые шаги и резко повернулась, словно ее застали за чем-то недозволенным. Но почему она чувствует себя так, словно кому-то удалось ее разоблачить? Только потому, что на мгновение посочувствовала римлянину?

Это и была тонкая, как лезвие, грань схизмы – а вовсе не споры о природе Бога; именно она отравляла человеческую природу. Словно линии чудовищного раскола были проведены по земле – и никто не осмеливался протянуть руку через разграничительную черту.