Кейт Перри Проект «Папа» Kate PERRY PROJECT «DADDY» 2006

OCR – Lara

Spell check – Рада

Белгород – Харьков: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», 2008. – 272 с.

ISBN 978-5-9910-0410-7 (Россия)

ISBN 978-0-8217-8028-2 (англ.)

ISBN 978-966-343-828-3 (Украина)

© Kathia Zolfaghan, 2006

© Hemiro Ltd., издание на русском языке, 2008

Переводчик: Оксана Благина

Перевод с английского: «Project "Daddy"» by Kate Perry, Zebra Books, New York, 2006

Дизайнер обложки Оксана Теницкая

Аннотация

Кэтрин Мерфи уверенно поднимается по служебной лестнице, однако новое задание начальницы Лидии шокирует ее. Она должна найти для Лидии... донора спермы! Беда в том, что Кэтрин совершенно не умеет непринужденно общаться с людьми и потому обращается за помощью к своему старому другу Люку. Посещая вместе с ним бары и выставки, рестораны и магазины, Кэтрин начинает смотреть на него другими глазами, но внезапно совершает роковую ошибку... Чьему же ребенку Люк станет папой?

Кейт Перри Проект «Папа»

Нейту и Пэрис.

Поровну.

Я люблю вас

ОТ АВТОРА

Если перечислить всех, кому я хотела бы выразить благодарность, получится книга, равная по объему целому роману. Но нескольких человек все же нужно здесь упомянуть.

Это Мелисса Рамирес, Сюзан Хатлер, Эллисон Бреннан и Мишель Экер, без которых я бы до сих пор сидела тихо как мышь где-нибудь в темном уголке. (Особенно благодарю Мелиссу за то, что критиковала меня не только по долгу службы.)

Пэрис Золфагари и Чак Джаффи, убедившие меня в том, что эту историю следует описать в книге.

Стив Грант, который руководил моей работой и не жаловался на мою надоедливость (по крайней мере, в лицо).

Рон Черри, Джойс Старлинг, Лори Змрзел и Боб Хейнрих, которые не просили меня замолкнуть, когда я зачитывала им свои черновые наброски, – почти не просили. (А также Бабетта, Джина и Ларри.)

Все работники компаний «Сьерра Райтерс» и «Сакраменто Вэллей Роуз», в частности Лиза Соренсон и Филис Варади.

Но более всего я признательна Нейту Пери-Систлу, твердо верившему, что этот день настанет.

ГЛАВА 1

Начальница моя – просто сука ненормальная.

Впрочем, не совсем. Не по-настоящему ненормальная, а так, слегка с приветом. Она часто зацикливается на своих навязчивых идеях. Но в ее безумии всегда есть некая последовательность, методичность.

Так что позвольте перефразировать вышесказанное: моя начальница – ужасная сука.

Сегодня я готова повторять это снова и снова, как мантру. Лидия Эшворт, глава корпорации «Эшворт Коммуникейшнс», моя многоуважаемая начальница и пример для подражания (Господи, спаси и помилуй!), – мерзкая сука.

Не важно, нравится или не нравится мне Лидия и ее поручение, я просто обязана его выполнить.

Я вздохнула и повернулась к парню, стоявшему рядом со мной у стойки бара. Уставилась на его щеки. Интересно, есть ли на них ямочки?

– Простите, пожалуйста...

Он посмотрел на меня сверху вниз.

Голубые глаза – и даже весьма привлекательные.

– Не было ли у вас в роду психических заболеваний?

Его красивые глаза расширились от ужаса. Он схватил свой стакан и поспешно удалился.

Вероятно, это был не самый подходящий вопрос для начала беседы.

Я порылась в сумке фирмы «Коуч», приобретенной по дешевке в универмаге «Филмор», в отделе уцененных товаров, и вытащила карманный персональный компьютер. Включила и открыла таблицу, составленную еще днем. Нажала несколько клавиш – и переставила вопросы местами.

Так-то лучше.

Я одернула прямую черную юбку, тронула нитку искусственного жемчуга, которую надела как последний штрих к своему наряду, поправила очки на носу и огляделась в поисках следующей жертвы, вернее, кандидата. Я искала мужчину, а времени было в обрез.

Возле самого конца стойки двое парней наблюдали за танцующими. У них были вполне открытые, дружелюбные лица. Схватив свой карманный ПК, я ринулась к ним сквозь толпу.

– Привет! – пискнула я, подобравшись поближе.

Блондин взглянул на меня и отвернулся, не сказав ни слова.

Другой улыбнулся и кивнул.

Похоже, это будет даже легче, чем я думала. Воодушевленная, я продолжала импровизировать.

– Э... Я вот подумала... – Я заглянула в свою таблицу. Вот черт! Так можно и совсем глаза испортить!

Мужчина посмотрел на меня приветливо.

– Я могу вам чем-то помочь?

– Ну да. Вы курите?

– Нет, извините. Но тут за углом я видел магазинчик. Там наверняка продают сигареты.

Я обернулась и посмотрела, куда он указывает.

– О, хорошо, спасибо. – Я поставила минус рядом с вопросом о курении в моей анкете и в графе «заметки» записала, что он любезен и готов помочь.

Следующий вопрос:

– Где вы учились?

В его глазах появилось замешательство.

– В государственном университете Сан-Франциско, а вы?

– В Стэнфорде.

Образованный. Я это тоже отметила в анкете.

– А вы знаете, что в Стэнфорде есть традиция: старшекурсники целуют первокурсниц в первое полнолуние осеннего семестра, ровно в полночь?

Он взглянул на меня прищурившись, поэтому я записала в анкете, что он близорук.

– Вам когда-нибудь приходилось зачинать детей?

Он поморщился, но прежде, чем я успела сказать что-нибудь еще, друг ткнул его в бок и они оба скрылись в толпе.

– Так! – Я закрыла эту таблицу, открыла следующую и окинула взглядом клуб.

Если бы мне пришлось рисовать ад, вышло бы похоже, только не так страшно. Рассеянный красный свет и громкие басы, отбивающие ритм, – по крайней мере, я только их и слышала. В тусклом красном свете я различала очертания человеческих тел, но вид у них был какой-то потусторонний.

– Что я здесь делаю? – пробормотала я и покачала головой. Сама виновата, больше пенять не на кого. Это была моя гениальная идея – пойти в «Джи Вай-Эр ». Днем, когда я стряпала свой план, все казалось предельно простым. Я пойду в самый модный клуб города, найду какого-нибудь мужчину и, удовлетворенная, вернусь домой.

Можно было догадаться, что ничего не выйдет.

– Крепись, крошка, – подбадривала я сама себя, – это твой билет в лучшую жизнь!

Все эти годы я ждала подобного шанса, чтобы укрепить свое положение в компании. Ждала возможности доказать, что я, Кэтрин Мерфи, – достойный и умелый работник. Лидия предоставила мне такой шанс на серебряном блюдечке, а получалось, что я отталкиваю его с вежливым «спасибо, не нужно».

Я снова вздохнула и подумала, не заказать ли мне что-нибудь покрепче. Но я совершенно не переношу алкоголя. Я пьянею уже от одного запаха спиртного.

Я помахала рукой одному из барменов. Он прекратил флиртовать с долговязой блондинкой и подошел ко мне. Окинул меня с ног до головы таким особенным, «мужским» взглядом, но явно не счел меня сексуально привлекательной.

– Съезд библиотекарей дальше по улице, в «Хилтоне».

Да, я неподходяще одета для того, чтобы всю ночь отплясывать под то, что в наше время называется музыкой, но и уродиной меня не назовешь. Я надела свои лучшие туфли-лодочки (они продавались в стоке «Нордсторм Рэк» с такой большой скидкой, что я взяла две пары и меняла их в течение недели).

Я посмотрела на него самым свирепым взглядом из своего арсенала: «делай, что я велю, или тебе не поздоровится», позаимствованным у Лидии, и помахала рукой перед его физиономией.

– Сделайте мне коктейль «Ширли Темпл» .

Эй, это сработало на раз!

Несколькими быстрыми движениями он взбил коктейль, и бокал скользнул ко мне по стойке бара.

Так-то лучше.

Я вынула несколько долларов и с неохотой протянула бармену. Утешало то, что я смогу внести их в подотчетную сумму, так же, как и двадцатку, уплаченную за вход в клуб.

– А вы знаете, что в прическе Ширли Темпл всегда было ровно пятьдесят шесть локонов?

Бармен снова оглядел меня с ног до головы, покачал головой и отошел к женщине, выглядевшей более модно и обеспеченно.

Я хмыкнула, сделала глоток и осмотрела бар.

Большинство мужчин держались группами по четыре и больше человек. Я съежилась. Я ни за что не подойду к большой компании. У меня желудок свело от одной только мысли об этом.

И тут я увидела мужчину, сидевшего в дальнем углу бара в гордом одиночестве. И, что еще лучше, у него была бородка клинышком. Я с энтузиазмом отметила это в своей таблице.

– Я знала, что мне сегодня повезет! – Я проталкивалась сквозь толпу, то и дело останавливаясь и делая пометки. Например, что он лениво потягивает пиво маленькими глотками, а не жадно пьет его залпом. Одет он в костюм, сшитый на заказ (работая на Лидию, я научилась более-менее разбираться в дорогой одежде).

К счастью, высокий табурет рядом с ним был пуст. К несчастью, я переоценила вес своей сумочки, который вовсе не так велик, как всем кажется, и чуть не шлепнулась с другой стороны табурета.

– Осторожнее! – Он поддержал меня и помог усесться.

У меня ладони вспотели от волнения. Глубокий голос, большие ладони. Большие ладони ведь много значат, правда? Я внесла это в графу для особых заметок.

Я почувствовала его взгляд, подняла голову и даже искренне улыбнулась – настолько была взволнована.

– Привет!

– Привет, – усмехнулся он.

Боже, он просто очарователен!

– Вы часто сюда приходите? – Вопрос, конечно, банальный, но я хотела узнать, не гуляка ли он. Мне не нужен какой-нибудь завсегдатай баров.

– Вообще-то нет. Я обычно работаю допоздна, а потом иду в спортзал.

Сердце забилось чаще, и я с трудом удержалась, чтобы не поежиться. Трудоголик, да еще и за здоровьем следит. Что может быть лучше?

– А чем вы занимаетесь?

– Я юрист.

Да, это идеальный кандидат.

– А в какой области права вы специализируетесь?

– Международное финансовое право.

Я была так взволнована, что чуть не забыла это записать.

– Наверное, вы много путешествуете.

Я была весьма горда собой. А Люк еще говорил, что я никудышный собеседник.

– Да, но не в августе. В это время в делах обычно затишье.

Я наклонилась ближе к нему. Уже открыла рот, чтобы спросить о семье, как вдруг сзади на него налетела какая-то высокая блондинка.

– Привет, лапочка, – манерно протянула она и поцеловала его.

Боже, это был такой ненасытный поцелуй!

У меня запылали уши, но я с жадностью продолжала наблюдать. Может, научусь чему-нибудь этакому.

Когда они наконец прекратили целоваться, блондинка взглянула на меня свысока. Видимо, она не посчитала меня опасной, потому что дала мне понять, что я свободна, привычным движением откидывая волосы назад.

– Пойдем. – Она потянула парня за рукав.

– Приятно было поболтать. – Он улыбнулся мне и исчез в толпе с этой девкой, то есть женщиной.

– Это мой мужчина! – Я с негодованием удалила его анкету.

Потом вздохнула и оглянулась в поисках следующей кандидатуры.

В какой-то момент мне захотелось заказать себе что-нибудь покрепче, чтобы взбодриться. Но это было только мимолетное желание. В последний раз меня развезло всего-то от полбокала пива, и я до сих пор не помню, как оказалась тогда на пляже.

– Ну ладно, – пробормотала я себе под нос. – Тот, кто мне нужен, наверняка где-то здесь. Надо просто его найти.

Я осмотрела зал. Да уж, легко сказать.

– Я могу это сделать! – Я пригубила коктейль, чтобы подбодрить себя.

Рядом со мной какой-то мужчина склонился к стойке, пытаясь привлечь внимание бармена. Я поджала губы в раздумье. Неплохо. Он был без бородки, но зато аккуратно одет и довольно симпатичен.

Наверное, почувствовав мой взгляд, он обернулся ко мне.

– Вы когда-нибудь страдали венерическими заболеваниями?

Он побледнел и кинулся прочь от меня, по направлению к туалету.

– Бедняжка, – покачала я головой, – должно быть, слишком много выпил.

ГЛАВА 2

«Меня сейчас стошнит». – Я уставилась на дверь в кабинет Лидии и прижала руку к животу, пытаясь его утихомирить.

Джессика, личный секретарь Лидии, смотрела на меня, нахмурив брови.

– Лидия сказала, что примет вас немедленно, – повторила она.

Это уже не шутки. Я ее и в первый раз услышала. Я понимаю, что следить за расписанием Лидии – это часть ее работы, но все равно подгонять меня не следует. Я хотела сказать ей «отстань», но вместо этого просто улыбнулась.

– Спасибо, Джессика.

Я глубоко вдохнула и вошла в кабинет, сжимая в руках картонную папку.

Лидия оторвала взгляд от монитора ноутбука.

– Садитесь, Кэтрин. Я сейчас закончу, – сказала она, не прекращая печатать.

– Спасибо.

Как ей удается сохранять маникюр? Я посмотрела на свои короткие ногти. Интересно, почему они не выглядят ухоженными?

Я села напротив начальницы. Скользнула пальцами сначала по кожаной обивке кресла, потом по прохладному хромированному подлокотнику. Прелестно. Богато. Когда-нибудь...

У меня тоже есть свой кабинет, но я подозреваю, что раньше он был просто кладовкой, пока не потребовалось дополнительное рабочее помещение. В эту каморку без окна с трудом вошел мой рабочий стол. Там стоит застарелый запах лизола, который невозможно устранить никакими освежителями воздуха. И все же это лучше, чем кабинка в общем зале.

Так я думала, пока не увидела кабинет Лидии. Он больше, чем вся моя квартира. Обставлен мебелью в стиле ретро-модерн – кожа, металл и стекло. Этот кабинет – воплощение всего, о чем я мечтала: денег, больших денег.

– Итак, – Лидия закрыла ноутбук и откинулась на спинку кресла, – что у вас есть для меня?

Я сжалась, снова почувствовав, что возложенное на меня задание невыполнимо. Я с трудом подавляла нестерпимое желание сообщить ей, что в 2001 году существовало 384 клиники искусственного оплодотворения, – а теперь их, вероятно, еще больше, – в которых ей наверняка помогут лучше, чем я.

– Я составила анкету – вот, это копия для вас, – каким-то чудом мне удалось произнести это спокойным тоном профессионала, невзирая на панику. Я открыла папку и положила листок на стеклянный стол.

Лидия едва взглянула на него и снова устремила на меня свои невозмутимые, холодные серые глаза.

– Анкету?

Я кивнула.

– Я считаю, что это наиболее эффективный способ опроса... вероятных кандидатов с целью выяснить, удовлетворяют ли они всем перечисленным вами критериям. – Я сползла на краешек кресла и указала на список. – Я расположила их по степени важности, в соответствии с перечнем, который выдали вчера.

– Хорошо. – Она откинулась на спинку своего трона – точнее, кресла – и скрестила ноги, обтянутые колготками «вулфорд». – И каковы же ваши успехи?

Успехи? Я, конечно, молодец, но не настолько! Она дала мне задание только вчера. Чего она ожидала? Что я за один вечер соберу для нее целую очередь доноров спермы? Я прочистила горло.

– Ну, мне удалось опросить нескольких мужчин вчера вечером...

– Отлично! – Она откинула за плечи светлые прямые пряди волос и принялась постукивать ногой по деревянному полу. По сравнению с ее туфельками мои, хоть и были от Феррагамо выглядели жалкой дешевкой из супермаркета «Кмарт» .

– Но ни один из них не показался мне перспективным.

– Понятно, – мягко произнесла Лидия, однако я почувствовала, что в этом коротеньком замечании есть глубокий смысл.

– И все же я полагаю, что менее чем за сутки с момента получения задания я достигла существенного прогресса...

– Кэтрин, вы догадываетесь, почему я дала вам это задание?

«Потому что ты хочешь превратить мою жизнь в ад?»

– Нет, не догадываюсь.

Действительно, очень странное поручение для подчиненной, которую едва знаешь: найти отца твоему будущему ребенку. И зачем такой роскошной и успешной женщине, как Лидия, поручать кому-либо поиски партнера? Ей достаточно просто поманить пальцем, и любой мужчина тут же падет ниц и возложит себя на алтарь ее любви.

К счастью, телепатия не входила в длинный список достоинств Лидии.

– Я наблюдала за вами все эти семь лет, что вы работаете на меня...

Через месяц будет уже восемь, но кому какое дело?

– ... и меня поражает ваша цепкость и напористость. Вы упорно карабкаетесь по служебной лестнице и добрались уже до поста главного аналитика. Неплохое достижение.

– Спасибо, – еще немного, и я бы лопнула от гордости. Однако не годится задирать нос перед собственной начальницей, даже если она только что сказала тебе комплимент, что для нее совсем не характерно.

– Вы лучший аналитик этой компании с момента ее основания, кроме того, вы делаете свою работу тихо, без излишней суеты. Вот почему я поручила свое задание именно вам.

Я открыла рот, но не знала, что сказать. Поэтому снова захлопнула его, надеясь только, что похожа все-таки на компетентного работника, а не на рыбу.

Лидия наклонилась вперед. Я почувствовала волну энергии, исходящую от нее, – напряженной и нетерпеливой энергии.

– Важность этого поручения трудно переоценить. Я вверила вам свою мечту.

Ого! Вот, начинается! Именно сила речей Лидии принесла успех нашей компании. Рядом с ней Жанна д’Арк выглядела бы учеником тамады.

Лидия обогнула стол и принялась вышагивать передо мной. Ее костюм от известного дизайнера деликатно облегал фигуру, на дорогой материи – ни единой морщинки или складочки. Бьюсь об заклад, что этот костюм стоит больше, чем я получаю в месяц, а у нее в шкафу полно таких костюмов.

– Я создавала эту компанию с нуля, своим потом и кровью, не взяв ни единого пенни из капитала отца.

Ее отец был очень богат. Уж я бы точно использовала его деньги.

– Чтобы достичь такого уровня, мне пришлось многим пожертвовать. К сожалению, одна из таких жертв – возможность иметь семью. – Она прислонила к столу свой изящный зад. Даже если я буду по три часа в день заниматься в спортзале, мои ягодицы все равно останутся тощими.

– Но ведь вы еще совсем не старая, – не удержавшись, возразила я.

– Мне тридцать восемь, – решительно произнесла Лидия. – И, если честно, у меня не хватит терпения на поиски мужа. Мужчины такие беспомощные, такие требовательные, а моя работа не позволяет мне зря тратить время. Но потом я сообразила, что вовсе не должна искать мужчину лично.

Однако же трудно раздобыть пенис, к которому не прилагался бы еще и мужчина. Но она, очевидно, и сама это понимала, потому я и сидела сейчас перед ней.

Я догадывалась, что она чувствует тиканье биологических часов, ежеминутно приближающих старость, но я никак не могла понять другого.

– Простите мое любопытство, но вам не приходило в голову обратиться в банк спермы? С января 2000 по август 2003 года пять тысяч пятьдесят девять женщин забеременели при помощи донорской спермы из калифорнийского банка.

– Конечно, я подумала об этом. – Она подняла безупречную светлую бровь. – Однако как я их проконтролирую? Хоть банки и уверяют всех в достоверности своей информации о донорах, все же надежнее выбирать самой.

Прекрасно. Она совершенно не обращает внимания на то, что и сейчас выбирает не она.

– И вот здесь вы вступаете в игру. – Она сняла несуществующую пылинку со своей юбки. – Ваши изыскания идеальны. Я твердо уверена, что вы сможете найти массу подходящих доноров для меня.

– Да, но...

– Надо ли повторить, что мне необходимо срочно уладить это дело? Я намерена создать семью к своему тридцать девятому дню рождения.

Я вздохнула с облегчением. Она все-таки дает мне немного времени. Придется пересмотреть свое мнение о ней как о мерзкой сучке.

– И когда именно?

– Через три недели.

Три недели? Она хочет, чтобы я нашла отца для ее ребенка за три недели?

Бред!

Ну хорошо. Я глубоко вздохнула. В этом мире приходится выполнять и не такие невозможные задания. Сейчас мне сложно привести пример, но я точно знаю, что они есть. Я только подумала, что она вполне могла бы еще вчера указать мне сроки или дать это задание пять месяцев назад.

Лидия продолжала говорить таким тоном, будто просила меня исследовать историю торговых автоматов фирмы «Пэз» .

– Как я уже сказала, Кэтрин, я в вас верю. И вы получите соответствующее вознаграждение...

Да уж, я на это очень надеюсь! За выполнение такого поручения меня стоило бы причислить к лику святых.

– ... в виде повышения по службе. Я знаю, что вы положили глаз на недавно открывшуюся вакансию моего заместителя по исследовательской работе.

Не хочу быть святой. Хочу быть заместителем!

Я вцепилась в подлокотники, чтобы не подпрыгнуть и не закричать «Да!». Склонила голову набок – я видела похожее движение у Лидии и повторяла его перед зеркалом до тех пор, пока не добилась требуемого эффекта, – и произнесла:

– Такая мысль приходила мне в голову.

Ух ты! Как сказано! Только ради подобной фразы я и жила последние восемь лет!

Эта должность, конечно, не вознесет меня на вершину карьеры. У меня не будет ни лучшего углового кабинета, ни личного лакея – прошу прощения, секретаря. Однако, став заместителем Лидии по исследовательской работе, я буду получать шестизначную зарплату, а значит, смогу откладывать больше денег, а это, в свою очередь, поможет мне намного раньше воплотить свою мечту: купить собственный дом.

Судя по глазам Лидии, она понимала, что я готова взорваться от волнения, несмотря на сдержанную реакцию.

– По-моему, Кэтрин, мое задание является настоящим исследовательским проектом. Найдите мне реального кандидата на роль отца для моего ребенка, и эта должность ваша.

Мое сердце бешено заколотилось, ладони стали липкими от пота. Я забыла про все свои страхи и опасения. Я ощущала только эйфорию оттого, что у меня будет свой дом.

Я незаметно вытерла ладони о юбку.

– Это, безусловно, даст мне дополнительный стимул.

Прекрасно очерченные губы Лидии чуть изогнулись в улыбке.

– Отлично. – Она снова уселась в кресло и открыла ноутбук. – Я буду ждать ваших отчетов ежедневно, а списки потенциальных кандидатов – в конце каждой недели, за исключением этой.

Мои туманные мечты тотчас растворились в печальной действительности. Как я смогу найти реальных доноров спермы для нее, если у меня дух захватывает каждый раз, когда приходится спрашивать дорогу у незнакомого человека? Ну, хоть на этой неделе она дала мне передышку! А на следующей неделе я что-нибудь придумаю. Надеюсь. Может быть.

Я сглотнула, справившись с соблазном сообщить ей, что только благодаря калифорнийскому банку спермы уже родилось полторы тысячи ребятишек.

Поскольку Лидия снова начала стучать по клавишам, я поняла, что аудиенция закончена. Я встала, сложила бумаги в папку и повернулась к двери.

– Кэтрин!

Я оглянулась.

Не отрывая взгляда от монитора, Лидия сказала:

– Вы обязаны выполнить это поручение. Надеюсь, вы понимаете, что есть масса других квалифицированных претендентов и на должность моего заместителя по исследовательской работе, и на ту, что вы занимаете сейчас. – Она бросила взгляд, легко убедивший меня в реальности ее угрозы.

Я расправила плечи.

– Я ни капли не сомневаюсь в успехе.

Ха! Совершеннейшая ложь! Иногда мне кажется, что я сомневаюсь в нем всегда. А теперь мои сомнения только укрепятся.

– Хорошо. – Она снова углубилась в свою работу.

Я захлопнула дверь с легким щелчком. Спокойно вошла в лифт, спустилась на свой этаж и отправилась в кабинет-кладовку. Закрыла за собой дверь – и прислонилась к ней спиной.

Бог мой! У меня серьезные проблемы!

К середине дня я была просто в панике. Поэтому я сделала то, что обычно делаю, влипнув в неприятности – по крайней мере, последние пятнадцать лет. Я пошла к Люку.

Лукас Фиорелли – мой лучший друг с первого дня в девятом классе католической школы Святой Маргариты. Мы встретились на уроке теологии. Я сидела на задней парте, еле сдерживая тошноту от волнения. Люк вошел в класс после звонка, сел рядом со мной и стал шепотом рассказывать все шутки, какие только знал. Это меня очень раздражало, но даже в том безумном состоянии я поняла, что он пытался меня успокоить. И когда он пригласил меня пообедать вместе, я с радостью согласилась.

Вряд ли бы мы стали друзьями, если бы не встретились в самом начале занятий в старшей школе. Мы были совершенно разными. Я – этакое незаметное ничтожество; Люк – «золотой мальчик», которого все уважают. Я оказалась там, потому что выиграла академическую стипендию; Люк – потому что семья платила за его обучение естественным наукам.

Но я не хочу сказать, что он был остолопом. Люк намного умнее, чем я. Можете затронуть в разговоре самую малоизвестную тему, и Люк расскажет о ней все. Просто он не особо утруждал себя учебой. Я всегда считала, что если бы он взялся за ум, то стал бы нобелевским лауреатом.

По-моему, это отец Люка виноват в том, что моему другу не хватает мотивации. Рядом с мистером Фиорелли и Чингисхан выглядел бы простым смертным, каким-нибудь мистером Роджерсом. С таким отцом я тоже была бы полным бездельником.

Может, я и неправильно описала Люка. Не хочу создать впечатление, что он целыми днями только и делает, что сидит и ест конфеты. Это не так. Он весьма преуспевающий врач-массажист. Он очень востребован, но не загоняет себя работой. Зарабатывает он достаточно, чтобы позволить себе снимать роскошную мансарду в районе Саус оф Маркет (или Сома, как привыкли называть этот район жители Сан-Франциско), где расположен также кабинет, в котором он принимает клиентов.

В общем, я уверена, что он легко мог бы стать богачом, если б задался такой целью. Люк не часто загорается какой-то идеей, но если уж ему что-то взбредет в голову, остановить его невозможно.

Я открыла дверь в его подъезд своим ключом. Ключ от мансарды у меня тоже есть, но я всегда стучусь. По-моему, это вежливо. Люк закатывает глаза и говорит, что мне следует просто входить, но я боюсь, что если так сделаю, то обязательно застану его за просмотром порносайтов или чем-то в этом роде.

Я постучала в дверь кулаком, надеясь, что он не занят с клиентом в соседнем кабинете. Бормоча под нос проклятия, я затрясла рукой. У него ведь стоит дверь с товарного склада – толстая, металлическая. Будто стучишься в промышленный рефрижератор.

Клиента у него, похоже, не было, потому что он тут же открыл дверь.

– Кэт! Какой сюрприз! – Я увидела знакомую улыбку, искорки в голубых глазах, и у меня на душе сразу стало немного легче.

– Ты не занят? – спросила я, зная ответ.

– Конечно, нет. – Он затащил меня в квартиру и обнял. Он здорово обнимается, лучше всех. – Сейчас кое-что изменю в расписании – и я весь твой.

Прекрасно. Никогда он не будет моим. Да, я довольно привлекательна (и совсем не глупа), но я не обольщаюсь на свой счет, я не в его вкусе – ему нравятся длинноногие блондинки.

И все же Люк – не только славный парень, но еще и умопомрачительный красавец. У него густые, вьющиеся, как у Мэтью Макконахи, волосы и стройное мускулистое тело пловца и виндсерфера. Прибавьте к этому интеллект, чувство юмора, искусство массажа – разве не мечта любой женщины? Я бы хотела когда-нибудь иметь такого же мужчину.

Я прошла следом за ним в зону, выделенную им под офис. Он опустился в огромное эргономичное кресло. Я вышагивала туда-сюда за его спиной, пока он стучал по клавиатуре. Я была уже готова отпихнуть его и сделать все сама, когда он наконец повернулся ко мне.

– Ну, что у тебя стряслось?

Это самое замечательное в Люке. Он знает меня как никто. И не обижается, что последние несколько месяцев я не могла встречаться с ним часто.

Ну ладно, ладно. Я признаю: больше чем несколько месяцев. Мечтая получать зарплату заместителя по исследовательской работе, я была вынуждена доказывать, что могу претендовать на эту должность. Что, естественно, означало работать допоздна и не иметь времени на общение с друзьями.

Я проглотила чувство вины – вот такой я жалкий, недостойный друг – и принялась рассказывать.

– Я в отчаянии. Мне нужна твоя помощь.

– Что? Тебе нужен массаж?

– Нет, мне нужен мужчина, племенной жеребец.

– Что? – Он вскочил с кресла так стремительно, что оно перевернулось вверх ногами. Я завороженно уставилась на вращающиеся колесики. Люк не обращал на них никакого внимания, его глаза были прикованы ко мне.

Я упоминала, что он умеет сосредотачиваться, когда захочет?

– Мне нужен мужчина, чтобы зачать ребенка. – Я поняла, как это прозвучало, когда заметила его выпученные глаза. – Не для меня, дурачок. Для Лидии – моей начальницы.

Он расслабился, опустив плечи и приняв свою обычную ленивую позу.

– Какое облегчение!

– Что это значит? – нахмурилась я.

Он обнял меня за шею и чмокнул.

– Я просто не готов сейчас создать семью с тобой, пипетка.

Ненавижу, когда он меня так называет. Обычно я напоминаю ему, что рост пять футов четыре дюйма : в древности считался ростом амазонок, но сегодня я промолчала. Мне нужна его помощь – очень! Я не справлюсь с заданием без него, и я не собиралась ссориться со своей единственной надеждой.

– Так ты поможешь мне или нет?

Он поднял кресло и снова плюхнулся в него, отклонившись назад так сильно, что передние ножки поднялись над полом на несколько дюймов. Я прикусила губу и не сказала ему, что он сейчас опрокинется и раскроит себе череп. (От нечаянного падения в собственном доме каждые пять минут погибает один человек.)

Люк внимательно смотрел на меня, склонив голову. Потом взял мою правую кисть и начал легонько растирать ее, от запястья и до самых кончиков пальцев.

Я старалась не растаять, хотя это было ужасно трудно. Колючие мурашки побежали вверх по руке, потом вниз по позвоночнику и собрались в клубок где-то в самой середине тела.

Но я пришла сюда по делу, поэтому отмахнулась от ощущения теплых пальцев Люка, отдернув руку.

– Ну?

– Это для тебя так важно?

– Если я это сделаю, то получу повышение по службе.

Он кивнул.

– А ты действительно хочешь этого повышения?

– Да, потому что я буду получать больше денег, что приблизит меня к цели, и я смогу наконец купить собственное жилье. – Люк знал, что больше всего на свете я хотела приобрести собственное жилье.

– Ты так себя ограничиваешь, так экономишь, что у тебя и без того хватит средств купить его. Может, не в центре, учитывая нынешние цены на недвижимость, но уж точно в Восточной Бухте.

– Ну... – Я неуверенно хмыкнула и прокашлялась.

– Кэт, а твой отец по-прежнему клянчит у тебя деньги? – Глаза Люка сузились.

О нет! Ненавижу, когда разговор заходит об этом. Я сознаю, что он просто пытается меня защитить. Но как же он не поймет: я не могу не помогать отцу! Хотя, зная отношения Люка с его собственным отцом, его реакцию вполне можно предсказать.

– Самое главное – мое повышение.

Иными словами, вопрос не подлежит обсуждению.

Люк долго смотрел на меня, казалось, целую вечность.

– А разве поиски донора спермы для твоей начальницы входят в круг твоих профессиональных обязанностей? По-моему, ты и так уже давно заслужила повышение.

– Но она хочет, чтобы я это сделала. – Я выдавила улыбку. – Это настоящий исследовательский проект. Если я справлюсь, я достойный кандидат.

– Ты в любом случае достойный! – сердито нахмурился Люк. Он такой милый!

– И почему она не может, как все нормальные люди, обратиться в банк спермы?

– Она не хочет. Ее беспокоит, что она не сможет контролировать качество их доноров, и в этом я ее не виню.

На самом деле я и сама не понимала, что плохого в банке спермы. Кроме, разве, того, что у ребенка может быть целая дюжина братьев и сестер. Или что отец ребенка окажется психом.

Я покачала головой. Это сейчас не имело значения.

– У меня есть три недели на то, чтобы найти для нее реального кандидата, или я потеряю работу.

– Что? – Люк еще больше нахмурился. – Она не может так поступить. Хочешь, я с ней поговорю?

– Нет, – вздохнула я, – я хочу, чтобы ты помог мне найти донора спермы. Ты же знаешь, как я обычно знакомлюсь с людьми.

– Ты имеешь в виду свое полное неумение общаться? – усмехнулся он.

– Я просто немного теряюсь и становлюсь косноязычна.

– Ты не просто косноязычна. Ты несешь полную чушь. Помнишь, как на рождественской вечеринке у моего приятеля ты заявила его жене, что ее туфли сделаны из кожи животного, принадлежащего к исчезающим видам.

– Но ведь это была правда!

– А тот случай, когда мы пошли на концерт в парк Голден Гейт...

Я застонала.

– ... и один парень пытался с тобой заигрывать, а ты все твердила ему о том, что люди нашего поколения с ужасающей скоростью теряют слух из-за того, что слушают громкую музыку.

– Но это правда! Именно шум стал причиной ухудшения слуха у трети из двадцати восьми миллионов американцев, страдающих тугоухостью.

– А когда...

– Стоп! – Я подняла руку. – Думаю, мы уже выяснили, что у меня отсутствуют коммуникативные навыки.

– Ну, я бы не был столь категоричным. – Люк дернул меня за выбившийся из прически локон.

Я шлепнула его по руке и заправила локон в пучок.

– Тебе нужно почаще ходить с распущенными волосами. У тебя красивые волосы.

– Они непослушные и торчат в разные стороны, – фыркнула я в ответ.

– Они не торчат. – Люк скрестил руки и внимательно посмотрел на меня. – И потом, разве послушание так важно?

– Да, – пожала я плечами, – если в результате у меня будет собственный дом.

Люк ничего не сказал, но я легко читала его мысли. Я не сомневалась, что он понимал, как важна для меня мечта о доме. Но действительно ли он понимал, что это значит? Он ведь вырос в особняке и жил в одном и том же доме с неизменным штатом прислуги всю свою жизнь. А мы с папой переезжали каждые несколько месяцев, всегда из одной крошечной квартирки в другую, и каждая последующая была хуже предыдущей. Я просто хочу иметь свое собственное жилье. Не хибарку, а собственный дом, из которого меня никто не выселит.

– Ну хорошо, – кивнул он.

– Что хорошо?

– Хорошо, я помогу тебе.

– Слава богу! – Я с облегчением вздохнула. Люк обладал харизмой. Незнакомые люди слетались к нему стаями и с удовольствием беседовали с ним – как мужчины, так и женщины. Я уверена, что с его помощью мигом составлю требуемый список.

Люк снова откинулся на спинку кресла.

– Так какой у нас план, пипетка?

Я не обратила внимания на «пипетку» только потому, что он согласился мне помочь.

– Нам нужно встретиться с несколькими мужчинами. У меня есть список требований к донору, который мне дала Лидия. Они расставлены в порядке значимости. – Я достала свой карманный персональный компьютер, открыла список и передала его Люку.

Он прочел вслух:

– Голубые глаза (любого оттенка), ямочки, успех в бизнесе, плотный рабочий график, хорошее происхождение, ум, привлекательность, бородка клинышком... – Люк с удивлением посмотрел на меня. – Бородка? А это ей зачем?

– Сама поражаюсь, – пожала я плечами.

– Тебе не кажется это странным?

Мне вообще вся эта затея казалась странной, но раз она означала для меня повышение по службе, то я и не задавала лишних вопросов.

– Думаю, у Лидии есть свои причины.

Люк недоверчиво покачал головой.

– Неудивительно, что она не может сама найти себе мужа.

– Ей не нужен муж. Ей нужен просто донор спермы.

– Какая разница? Так какой у нас план?

– Я рассчитывала, что ты мне с этим поможешь, – улыбнулась я. Надеюсь, улыбка получилась невинной и трогательной, а не угрожающей. – Мне нужен список потенциальных кандидатов к следующей пятнице.

– Восемь дней, да? – Он покачал головой и взял меня за руку, на сей раз за левую, и стал массировать точно так же, как до того правую. Я попыталась отнять руку, но он не отпустил.

Люк всегда прикасается ко мне. Все время. И раньше тоже. Это его стиль, он так общается.

А я чувствую себя неуютно от этих прикосновений. Вы, пожалуй, подумаете, что пора бы уже к ним привыкнуть – в конце концов, мы дружим почти пятнадцать лет. Наверное, дело в том, что я была лишена этого в детстве (по крайней мере, с тех пор как умерла мама – мне тогда было шесть лет). Когда Люк вот так беспечно, невзначай прикасается ко мне, я разрываюсь между побуждением отстраниться на безопасное расстояние и желанием свернуться клубочком, прижавшись к нему – и пусть ласкает меня, как хочет.

Я покраснела как помидор. Об этом думать не следует.

– Ну? – Я попыталась высвободить руку.

– Я думаю. – Его пальцы надавили на какую-то особенно чувствительную точку.

Я сжала губы, чтобы удержать стон, рвущийся из горла.

Пространство – я должна освободиться! Я рывком отдернула руку, но именно в этот момент Люк решил ее отпустить, и я чуть не упала на стол.

– В чем дело? – нахмурился он.

– Ни в чем. – Я не собиралась признаваться своему лучшему другу, что он заставил меня ощутить нервную дрожь в таких местах, где, как мне казалось, вообще никаких нервов нет.

– Иногда ты такая странная, Кэт. – Люк закатил глаза. – Ну хорошо. Мы вот что сделаем. Завтра вечером встретимся в клубе, который выберу я, и там я научу тебя знакомиться с людьми.

– Ты собираешься знакомить меня со своими друзьями?

– Нет, черт возьми! – Он яростно замотал головой. – Не вмешивай сюда моих друзей. А то они прекратят со мной общаться.

– Хорошо. – Я пожала плечами. Я была готова на все, что он мне предложит.

Люк откинулся на спинку кресла.

– А что я получу взамен?

– А что ты хочешь? – нахмурилась я.

– Награду. – В его глазах появился озорной блеск.

– Награду? – сердито переспросила я. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что помогу тебе составить список, а ты дашь мне то, что я попрошу.

При виде его довольной улыбки я занервничала.

– Но ты же не попросишь моего первенца или что-то подобное?

– А если и так?

Под его взглядом я поняла, что чувствовала Красная Шапочка, повстречавшись с волком.

– Что-то не очень вдохновляет.

– Я когда-нибудь причинял тебе боль?

– Нет. – И думать не о чем.

– Тогда о чем ты беспокоишься?

Он меня подловил. Ненавижу, когда Люку удается меня перехитрить.

– Отлично.

– По рукам! – усмехнулся он.

Я неохотно пожала протянутую руку. И почуяла, что эта сделка может выйти мне боком.

ГЛАВА 3

К пятнице я была готова взяться за дело. Я была на пределе. Уже чувствовала запах свежей краски в своем новом доме. Пора!

Вместо того чтобы копаться в работе (что я делала чаще всего по вечерам), я помчалась домой переодеваться. Отворила решетку на ступеньках здания, убедилась, что она захлопнулась за моей спиной, и только после этого открыла еще несколько замков и вошла в вестибюль.

Моя квартира находится в центре района Мишион-дистрикт . Лично я не считаю, что этот район настолько уж плох. Люк говорит, что он неплох только для тех, кто ищет дозу метамфетамина.

Ну ладно, признаю, что это не самое лучшее место обитания, но плата за жилье низкая, и это позволяет мне экономить. А тюремная атмосфера здания, в котором я живу, отпугивает преступников.

Я взлетела на свой этаж, переоделась в повседневную одежду, как советовал Люк, и собралась выходить. Я как раз задвигала засовы, когда дверь слева от меня открылась и оттуда выглянула соседка.

– Привет, Кэт!

Я заскрежетала зубами.

– Привет, Рейнбоу.

Она просияла, будто я преподнесла ей драгоценнейший подарок.

– Как дела?

– Спасибо, хорошо.

– Отлично. – Рейнбоу улыбнулась еще шире. Я завороженно смотрела, как пирсинги (да-да, несколько штук) в ее нижней губе сверкали на свету.

Я ждала, когда она еще что-нибудь скажет, но она просто стояла и улыбалась. Я боялась, что приклеенная улыбка навсегда застынет на моем лице, поэтому бросила ключи в сумочку и медленно двинулась к выходу.

– Ну, я пошла...

– Не хочешь зайти? – торопливо предложила соседка.

– Э...

– У меня есть бутылочка вина из магазина Джо...

– Но я...

– ... и я подумала, что мы можем немного поболтать и познакомиться поближе. Мы же все-таки соседи.

Она была похожа на щенка – с такими большими умоляющими глазами... На секунду – ну, может, на какую-то долю секунды – я заколебалась и едва не приняла приглашение. В конце концов, она постоянно зазывает меня с тех пор, как переехала сюда около года назад.

– Извини, Рейнбоу, – все-таки отрезала я сердито, – у меня уже есть планы на этот вечер.

Ее улыбка сразу увяла.

– А... Ну хорошо. Я понимаю.

– Может, как-нибудь в другой раз. – Я боролась с чувством вины.

– Хорошо. – Ее улыбка не могла скрыть недоверия.

Она опустила плечи и, шаркая, пошла к себе.

– Подожди! – Не знаю, что на меня нашло. Слова вырывались изо рта помимо моей воли. – Как насчет воскресенья?

Было больно видеть, как радостно зажглись ее глаза.

– Здорово! Жду с нетерпением. Приходи около семи, ладно? Я приготовлю какую-нибудь закуску к вину.

Фу! Интересно, какой гадостью она хочет меня угостить? Да уж наверное не худшей, чем мой обычный обед из вермишели быстрого приготовления «Топ Рамен» и тунца.

– Договорились. До встречи в семь.

Рейнбоу лучезарно улыбнулась и скрылась в своей квартире. Могу поклясться, закрывая за собой дверь, я слышала ее ликующее «ура!».

О Господи! Во что я ввязалась?

Автобус показался, как только я подошла к остановке – поверьте, это просто счастливая случайность. (Общественный городской транспорт оставляет желать лучшего.) Поскольку я не торопилась, выйдя заранее, поездка, конечно же, заняла намного меньше времени, чем обычно. То есть я приехала слишком рано.

Я в задумчивости покусывала губу. Ждать на улице или зайти? Если я буду торчать у дверей, прохожие примут меня за стриптизершу из какого-нибудь клуба по соседству. И потом, это небезопасно. Тридцать семь процентов всех нападений на женщин случаются между 18.00 и полуночью.

Я посмотрела на часы. Решено. Захожу.

Бар находился на примыкающей к Бродвею улочке, недалеко от Колумбуса. Швейцар проверил мои документы и махнул рукой, приглашая войти. Я прошла через бархатные шторы в сумрачный бар.

По крайней мере, он не напоминал преисподнюю, как тот, в который я ходила в среду вечером. Тут было довольно многолюдно, но в отличие от других баров отсутствовала безумная атмосфера борделя.

Я расслабилась. Можно без проблем подождать здесь. Я подошла к стойке, поставила сумочку на пол и заняла место.

Барменша тут же подошла ко мне.

– Привет. Что вам налить?

– Коктейль «Ширли Темпл», пожалуйста.

Женщина удивленно подняла бровь, но без лишних слов подала мне напиток. Поставила стакан на стойку, наклонилась вперед и произнесла:

– Я не видела вас здесь прежде.

– В радиусе тридцати пяти миль вокруг центра города – около пятисот баров. Если ходить каждый день в новый бар, понадобится почти два года, чтобы все обойти.

Женщина смутилась.

Я пожала плечами. Математика не всем дается.

Вдруг я почувствовала чью-то руку у себя на спине и уже была готова толкнуть нахала локтем изо всей силы, когда услышала знакомый голос:

– Давно ждешь? – Люк скользнул на стул рядом со мной, наклонился, чтобы чмокнуть меня в щеку, но остановился на полпути и нахмурился.

– Я же сказал тебе надеть что-нибудь повседневное.

– А я что сделала? – Я оглядела себя. Сменила костюм на шерстяные брюки и зеленую шелковую блузу с длинными рукавами. И шерстяной жакет, конечно, – на улице холодно.

Люк покачал головой.

– Вот повседневная одежда, – он указал на барменшу, – а ты выглядишь так, будто сошла со страниц журнала «Форбс».

Я взглянула на женщину. На ней был белый облегающий свитер, позволяющий всем увидеть ее накачанные руки и торчащие соски. Я покачала головой. Ни за что не позволю людям пялиться на мои соски.

– Я одета совсем обычно.

– Нет. – Он расстегнул две верхние пуговицы моей блузы и протянул руку, чтобы вынуть шпильки из моей прически.

– Эй! – Я хлопнула его по рукам. – Прекрати меня раздевать.

– Тебе нужно расслабиться, Кэт.

– Вовсе нет.

– По крайней мере, этот цвет тебе к лицу. – Он провел пальцами по металлическому ободку моих очков. – Он делает твои глаза похожими на большие изумруды.

– Неправда. – Глаза у меня в лучшем случае темно-зеленые. Я оттолкнула его руку.

Барменша наблюдала за нами обиженно, но с интересом. Она склонила ко мне голову, глядя при этом на Люка.

– Ваша девушка, да?

– Извини, – улыбнулся Люк.

– Черт!

Я смотрела то на него, то на нее. О чем они говорят?

– У вас есть пиво «Сьерра Невада» на разлив?

– Конечно, – кивнула барменша.

Она пошла выполнять заказ Люка, а я наклонилась ближе к нему и прошептала:

– О чем шла речь?

– Ты ее покорила, – усмехнулся он.

– Что?

– Она хотела пригласить тебя на свидание.

Я сморщила нос и уставилась на женщину.

– Правда? Зачем?

Люк покачал головой.

– При всем своем уме ты иногда настолько дремучая!

Люк расплатился за пиво, которое женщина поставила перед ним. Я потупилась под ее взглядом. Мне было очень неуютно. И дело не в моем отношении к лесбиянкам – я всегда смущаюсь, когда кто-то обращает на меня внимание.

Я схватила Люка за руку.

– А ты знаешь, что у ацтеков был бог, который покровительствовал гомосексуалистам?

В ответ Люк потер мои пальцы.

– Не нужно так смущаться. Люди видят, что ты красивая женщина, хоть ты и пытаешься это скрыть. – Он сделал глоток пива и бросил взгляд в толпу. – Ну, с чего начнем?

Я осмотрела клуб. Посетители сидели за столиками небольшими компаниями. Некоторые смеялись, веселились, некоторые что-то горячо обсуждали.

Я вдруг почувствовала зависть, захотелось тоже иметь компанию друзей, вот так встречаться, развлекаться. Зато у меня есть Люк. И это отлично. Только мы теперь редко куда-нибудь выбираемся, потому что я много работаю.

Я покачала головой. Нужно сосредоточиться. У меня есть задание, и я должна его выполнить.

– А как мы будем это делать?

Люк посмотрел на меня.

– Я подвожу тебя к разным людям. Ты говоришь «привет» и выясняешь, удовлетворяют ли они твоим требованиям.

– Но что им сказать? – Ладони сразу стали липкими. – Спросить, хотят ли они стать донорами спермы?

Люк потер подбородок.

– Подойти и просто спросить, не поделятся ли они своей спермой? Откровенно. Может сработать. – Он кивнул. – Как насчет вон тех парней, которые играют в пул?

Я нацепила очки и обернулась. Четыре парня стояли возле бильярдного стола. С ними были еще три женщины, но я не обратила на них внимания.

– Трудно сказать. У них должны быть голубые глаза.

– Ну, давай подойдем и проверим. – Он встал и помог мне слезть со стула. Я подняла сумочку, взяла свой коктейль, и мы направились к бильярдному столу.

Люк обнял меня за талию.

– Мне нравится, когда ты так целеустремленно стучишь каблучками.

Я проигнорировала эту фразу – просто продолжала идти. Иногда хочется, чтобы он серьезнее ко всему относился. Это задание было крайне важным – ведь от него зависело исполнение моей заветной мечты.

Затем я осознала, что уже подошла к бильярдному столу. Женщины уставились на меня. Одна даже фыркнула. Я замерла, не зная, что делать дальше.

Потом повернулась к Люку, который стоял позади меня.

– Ты знаешь, что бильярд – один из самых безопасных видов спорта в мире?

Люк закатил глаза. Потом притянул меня поближе и подошел к одному из парней, у которого в руках был кий.

– Привет. Как дела?

Мужчина кивнул, и они пожали друг другу руки, как парни всегда делают. Я нахмурилась. Разве Люк знал этого человека?

– Ребята, можно к вам присоединиться? – услышала я вопрос Люка.

Я начала было возражать, что не умею играть, но у парня оказались голубые глаза, и я умолкла. Я поставила свой стакан и полезла в сумочку за компьютером.

– Конечно, мы можем играть по очереди, – улыбнулся он.

Ого! Голубые глаза и ямочки. Кандидат. Я быстро включила компьютер и ввела пароль. Я должна это записать. У него не было бородки, но, наверное, он сможет быстро ее отрастить.

Вдруг кто-то вырвал компьютер у меня из рук.

– Эй! Что за...

– Нет! – Люк закрыл компьютер и положил его обратно в сумочку. – Сегодня ты будешь общаться с людьми, а не с машинами.

– Отлично! – Я знала, что Люк думает о моих способностях к общению, но я ему покажу.

Мой кандидат смотрел на нас как на сумасшедших. Люк пихнул меня локтем в бок. Наверно, это был условный знак. Я поскорее улыбнулась и спросила:

– А вы знаете, что бильярд произошел от крокета? В крокет играли на лужайках. Зеленое сукно на бильярдном столе символизирует траву.

Парень кивнул, поднял брови и сказал «да».

Люк вздохнул так, будто его сильно обидели. Я взглянула на него. В чем дело? Чего он от меня хочет? Мое замечание было довольно дружелюбным. Я даже улыбнулась. Вроде бы.

Кто-то громко вскрикнул, и мы обернулись. Модно одетая женщина прыгала вокруг стола, празднуя победу, а парень рядом с ней улыбался, демонстрируя ямочки на щеках.

Так много ямочек и так мало времени! У меня руки чесались от желания схватить компьютер.

Проигравшие комично застонали. Они шумно сокрушались, что придется покупать выпивку на всех. Люк подошел к ним и начал разговор. Вот так, запросто!

Я покачала головой. Просто непостижимо! Брось его в логово к гадюкам, и он очарует их без всяких усилий.

Я вдруг вспомнила, что один из возможных кандидатов стоит рядом со мной. Он смотрел на меня, как на инопланетянку, словно не был уверен, пойму ли я его речь.

– Я говорю по-английски, – вздохнула я.

– Что? – Он наморщил лоб.

Да уж! Если эта фраза оказалась для него слишком сложной, вряд ли он станет подходящим кандидатом для Лидии. Я мысленно вычеркнула его из списка.

– Я говорю по-английски, – медленно произнесла я, делая ударение на каждом слове, чтобы до него дошло.

Он смутился еще больше. Я вздохнула и подумала, не воспользоваться ли языком жестов. И тут Люк схватил меня за локоть.

– Кэт, я хочу тебя кое с кем познакомить.

Я помахала ручкой несостоявшемуся кандидату и позволила Люку себя увести.

– Что ты делаешь? – тихо зашипел Люк мне на ухо.

– Разговариваю.

Люк проворчал себе под нос нечто, подозрительно похожее на «ты как отшельник», но я не уверена, что расслышала правильно.

– Ребята, это моя подруга Кэт, – и прежде, чем я успела моргнуть, он назвал с полдюжины имен.

Казалось, от меня чего-то ждут. Все три женщины смотрели на меня так, что я почувствовала себя неполноценной. Парни казались обыкновенными.

– Привет! – Я оглянулась на друга: видишь, я умею быть весьма дружелюбной.

– Люк, хочешь сыграть в моей команде? – приторно-сладким голосом спросила одна из женщин, блондинка.

Я хмуро посмотрела на нее. Она так призывно покачивала грудью, что, казалось, она приглашает Люка отнюдь не только на игру в пул. И мне это совсем не понравилось.

– С удовольствием, – улыбнулся Люк.

Бедняга Люк! Он просто вежливый. В этом он весь – всегда «хороший парень».

Он бросил на меня взгляд и пошел выбирать кий с решетки на стене. Блондинка отправилась за ним, беспрестанно хихикая.

Я сцепила пальцы, чтобы не прыгнуть на нее и не расцарапать ей спину. Конечно, только чтобы спасти Люка. Стиснув зубы и приклеив улыбку, я повернулась к трем парням.

– Привет!

Двое из них переглянулись и отошли. А третий ответил. У него на правой щеке была ямочка! Я расслабилась и на сей раз улыбнулась вполне искренне.

– Привет!

Он рассмеялся.

– А ты симпатичная.

Очевидно, мне попался очень умный экземпляр. Плохо только, что у него карие глаза, но у кого из нас нет недостатков?

– Вы можете сказать, что успешны в работе?

– Справляюсь.

– А хотите ли вы иметь детей?

Улыбка вмиг исчезла с его лица.

– Что?

– Детей! – крикнула я.

– Я пока не представляю себя в роли отца. – Он пожал плечами.

Прекрасно! Я прикусила губу, раздумывая, как продолжить беседу. Люк сказал, что говорить начистоту – это хорошо. Поэтому я схватила его за рубашку, притянула к себе и зашептала на ухо:

– У меня есть предложение.

– В самом деле?

Похоже, он был заинтригован. Приободрившись, я продолжила:

– Я ищу донора спермы, и по-моему, вы подходите.

Он несколько раз моргнул. Возможно, тут слишком накурено. Мои глаза за очками тоже слезились. Нужно не забыть уведомить соответствующие инстанции, что здесь нарушается постановление о запрете курения.

Он наклонился ко мне и обнял за талию.

– А секс предполагается?

Хм! Я сделала глоток из своего бокала, чтобы дать себе время на размышление. Хороший вопрос.

– Не уверена.

– Ну что ж, меня заинтересовало ваше предложение, – сказал он мне прямо в ухо.

У меня едва не вырвался победный крик. Только очень хотелось смыть с себя следы его влажного дыхания.

– Отлично. Мне нужно записать ваше имя и контактную информацию.

– Меня зовут Джеймс.

Джеймс. Прямо-таки царское имя. Я оттолкнула его, поставила стакан на стойку и стала рыться в сумочке в поисках ручки и блокнота.

Притворяясь безразличной, я ждала, когда он запишет свое полное имя и телефонные номера. Если дела пойдут так быстро, я составлю список раньше, чем за три недели.

Я в долгу перед Люком. Надо будет пригласить его на обед или еще куда-нибудь, когда все это закончится.

Я почувствовала чей-то взгляд. Подняв голову, я увидела Люка у противоположного края стола. Я показала ему большой палец.

Это будет проще, чем я думала.

ГЛАВА 4

Вечер воскресенья, 18:54. Все, чего я хочу, – заползти в постель, накрыться с головой одеялом и проспать ближайшие пару месяцев. Вчера вечером я снова встречалась с Люком. В другом баре, но с той же целью. И единственное, чем я могу похвастаться, – это большая водяная мозоль на левой пятке.

Я уже собиралась позвонить Рейнбоу и отменить наши посиделки, но тут возникло две проблемы. Первая: я уже пообещала, что приду, и вряд ли смогу еще раз вынести ее взгляд побитой собаки. Вторая: у меня не было номера ее телефона.

Так что, влезая в туфли, я решила взять себя в руки и все-таки сходить к ней.

Я встала и вздохнула. Наверняка будет не так плохо. Уж не хуже, чем на корпоративной вечеринке. (Содрогнулась от воспоминания.)

Я сняла ключи, которые всегда вешала на крючок у двери, и заколебалась, не прихватить ли сумочку. В конце концов взяла ее. Никогда вперед не знаешь, что тебе понадобятся нитка с иголкой или прозрачный лак для ногтей (удивительно, как многофункционален этот предмет!).

Закрывая квартиру, я снова вздохнула и поплелась к ее двери. Постучала и стала ждать, переминаясь с ноги на ногу, чтобы уменьшить нарастающую боль от волдыря на пятке.

Тысяча один.

Тысяча два.

Тысяча три.

Тысяча четыре.

Тысяча пять.

Никто не отвечает.

Хм... Я прижала ухо к двери. Ничего. А что, если ее нет дома? Может, она забыла?

Я стукнула кулаком по двери и задержала дыхание. И едва моя надежда окрепла, как дверь распахнулась и вот она предстала передо мной в одежде, полностью соответствующей ее имени .

– Привет, Кэт! – расплылась она в улыбке. И не успела я что-нибудь сказать или сделать, как она затащила меня в квартиру и захлопнула дверь. – Заходи.

Я поставила сумочку на пол и перешагнула через груду обуви, чтобы не споткнуться.

– Спасибо.

– Присаживайся. Я только открою вино и через секунду вернусь.

Я остановила ее прежде, чем она ускользнула в кухоньку.

– Рейнбоу, я не пью спиртного.

У нее вытянулось лицо. Но только на долю секунды. Она снова оживилась.

– Без проблем! Как насчет чая? У меня есть отличный сорт, который мне порекомендовал иглотерапевт. Прямо из Китая.

– Конечно. Это здорово.

– Сейчас. – Уходя, она указала в сторону гостиной. – Располагайся как дома.

Дорогу могла бы не показывать, ведь ее квартира – зеркальное отражение моей. Назвать такую комнатку гостиной – много чести. Она скорее смахивала на длинный коридор от входной двери к спальне (тоже весьма помпезное название для этого чулана).

Если бы я вдруг засомневалась, куда идти, можно было просто двигаться на мерзкий запах.

Боже, что это? Зажав нос двумя пальцами, я семенила вперед. А потом остановилась.

Вот это беспорядок! Кипы журналов громоздились на столе – по крайней мере, я думаю, что где-то под ними был стол. Лампы занавешены платками и шалями, полка вся завалена дешевыми книжками. Это так сильно отличалось от моей опрятной квартиры, как будто я попала в чужую страну.

А потом я обнаружила источник запаха.

Со столика-ящика возле покрытой стеганым японским одеялом кушетки лениво поднималась толстая струйка дыма.

Благовония.

В колледже одна из девушек в моей комнате жгла благовония днем и ночью, чтобы скрыть запах марихуаны, которую она курила.

Но если тот запах был легким и фруктовым, то у Рейнбоу он был тяжелым и таким сильным! Мне кажется, что именно так должны пахнуть южноамериканские проститутки. И интересно, что она пыталась замаскировать подобным ароматом?

По-прежнему зажимая нос, я подняла длинный медный подсвечник с горящей палочкой и оглянулась, соображая, куда бы его переставить. Его необходимо куда-то убрать. Подальше.

– Я так рада, что ты смогла прийти, – крикнула Рейнбоу из кухоньки.

Я подпрыгнула на месте. Виновато? Нет, я не чувствовала вины.

– Я тоже рада.

– Я приготовила все, что смогла. Надеюсь, тебе понравится.

– Наверняка. – Нужно куда-то его спрятать – и быстро! Интересно, она заметит, если я выставлю его на улицу, на ветхую пожарную лестницу?

– А вот и я! О, тебе нравятся благовония?

Я испуганно обернулась. Рейнбоу вошла, неся маленький поднос, уставленный едой и разномастными кружками. Темно-серый пепел упал на пол, но вряд ли она это заметила, если учесть беспорядок в квартире.

– Ну...

– Я знала, что тебе понравится! Я выбрала их специально для тебя. Этот запах подходит к твоей ауре. – Она выхватила подсвечник из моих рук. – Давай поставим его здесь, поближе к тебе.

Горжусь, что и бровью не повела, когда она снова водрузила его назад на столик.

– Садись, – махнула она рукой, – я налью чай.

Сморщив нос, я отодвинула в сторону вещи, валявшиеся на одеяле (Господи, только бы они были чистыми!), присела на краешек кушетки и разгладила юбку на коленях, затянутых в нейлоновые колготки.

Рейнбоу сразу же подошла с двумя дымящимися кружками. Поставила одну из них передо мной на вершину неустойчивой стопки журналов и села на пол напротив меня, скрестив ноги по-индийски.

Сжимая кружку в руках, она снова улыбнулась.

– Не могу поверить, что ты пришла. После стольких уговоров.

Я почувствовала себя ужасно виноватой. Святая правда – я отклоняла ее приглашения уже около года, с тех пор как она переехала сюда.

– У меня был очень напряженный год.

– Я заметила, что ты все время работаешь, – кивнула она. – Это не очень хорошо, знаешь ли. У тебя наверняка нарушено равновесие в чакрах.

Я не знала, что ответить, поэтому просто глотнула чаю. И тут же закашлялась.

Фу! Что это? Я уставилась на кружку. Вкус как у вареной травы.

– Тебе нравится?

Я посмотрела на ангельское личико, с надеждой обращенное ко мне, и прикусила губу.

– Да, довольно интересный вкус.

– Мой иглотерапевт клялся, что это здорово.

Я не знала, восхищаться ли мне тем, что она позволяет кому-то вонзать иглы в свое тело, или же отнестись к ней как к чудачке. Решила пока не спешить с выводами.

– Ты здорово выглядишь, но не стоило наряжаться, чтобы просто зайти ко мне. – Она сделала глоток.

– Ну... – Я оглядела себя. Я вовсе не наряжалась. – Я просто только что с работы.

– В воскресенье? Ты работаешь в большом концерне, да? – уточнила она с упреком.

– Нет. «Эшворт Коммуникейшнс» – это частная корпорация. – Я почему-то стала защищать себя и свою компанию. – Мы перечисляем много денег на общественные нужды. На прошлое Рождество мы собрали подарки для более чем восьмисот мальчиков и девочек.

– Рождество – это капиталистический праздник, – пожала плечами хозяйка.

– А ты чем занимаешься? – попыталась я сменить тему. – Где работаешь?

Она снова пожала плечами.

– Я подрабатываю ароматерапией.

Читай: бездельница.

Я не удивилась. Вряд ли найдется кто-то менее честолюбивый, чем она. Даже у Люка есть собственный бизнес – маленький, но приносящий достаточно средств, чтобы снимать огромную мансарду, и обеспечивающий ему комфортную жизнь. Рейнбоу живет в убогой квартирке в районе Мишион-дистрикт.

Но я растянула губы в улыбке.

– Звучит интересно.

– Я обожаю это дело. – Она слизнула каплю чая, стекавшую по кружке. – Ты хорошо повеселилась в пятницу вечером?

Я старалась не обращать внимания на тихое позвякивание гвоздика-пирсинга в ее языке (интересно, он нагревается, когда она пьет горячий чай?).

– А, да, пятница была успешной.

– Успешной? – Она сморщила нос, и гвоздик в ее ноздре блеснул на свету. – Ты переспала с кем-нибудь?

– Что? – Я, наверное, даже рот разинула, но ведь ее вопрос был совершенно неуместен. В том смысле, что я едва знаю эту женщину, а она задает мне вопросы по поводу секса.

– Ты нашла кого-нибудь? – Она наклонилась ближе, широко открытые глаза заблестели. – Перепихнулась?

– Нет! Ни за что! – Я покачала головой. Я в жизни ничем подобным не занималась!

Не поймите меня превратно – у меня был секс. Вроде того. Пару раз. Лет десять назад. Но я никогда не «перепихивалась». Я постаралась не выглядеть надутой.

– Понятно, – хозяйка заметно поникла, – но ты хоть повеселилась?

– Это был довольно поучительный опыт.

Она снова сморщила нос.

– Поучительный опыт? Что это значит?

– Это означает, что я получила много полезной информации.

– Ну ты даешь, Кэт! – засмеялась Рейнбоу.

Почему она смеется? Я снова попыталась разгладить насупленные брови и глотнула так называемый чай.

– Так ты встречалась с друзьями?

– Только с одним другом, Люком.

– Это твой парень?

Почему она так интересуется моей личной жизнью? Подозрительно!

– Он просто мой лучший друг.

– Он сексуальный?

– Нет, просто Люк. – Люк сексуальный? Я вспомнила озорной блеск в его глазах, прикосновения его рук – и вспыхнула. Я поставила кружку. Чересчур горячая! – Нет, Люк совсем не сексуальный.

– Очень плохо. А у тебя есть парень?

– Нет.

– Попробуй закуски. Я сделала ореховое пюре, нарезала всякой всячины и приготовила соус тофу со шпинатом. – Она пододвинула ко мне поднос. Стопка журналов накренилась, и на секунду я испугалась, что сейчас мои туфли от Феррагамо покроются желтоватой ореховой пастой.

Я взяла кусочек моркови и стала жевать.

– У меня был парень. Мы долго встречались, но я бросила его пару месяцев назад. – Рейнбоу театрально вздохнула, окунула крекер в соус и отправила его в рот.

Интересно, существует ли статистика, сколько зубов ломается об пирсинг языка?

– Хорошо, что он ушел. Такой придурок! – добавила она, жуя.

Казалось, она ждала моей реакции, поэтому я переспросила:

– Да?

Похоже, я отреагировала правильно, потому что она продолжила (а Люк утверждает, что я не умею поддерживать беседу):

– Да, полный негодяй. Я хранила деньги в книге возле кровати, – она махнула рукой в сторону спальни, – так он частенько таскал их оттуда. А когда я скандалила с ним из-за этого, у него хватало наглости все отрицать. А потом он выманивал остальное, обещая, что больше так делать не будет.

Я замерла, перестав жевать. Я знала эту историю. Со мной происходило то же самое.

– Он все время говорил, что это в последний раз, – фыркнула она так громко, что я испуганно вздрогнула. – И я давала ему деньги. Ты, наверное, думаешь, что я идиотка, если верила ему.

Я прикусила губу, подвинулась и разгладила юбку на коленях. Если она идиотка, то кто тогда я?

– Нет, не думаю.

– А я действительно идиотка! – Ее кокетливые косички подпрыгивали при каждом движении головы.

– Рейнбоу, мне пора. – Я встала. Скорее бы выбраться отсюда! Я протянула ей руку. – Спасибо, что пригласила.

Она нахмурилась, но взяла меня за руку. Однако, вместо того чтобы пожать ее, она поднялась с пола.

– Ну ладно.

Я избегала смущенного взгляда ее больших наивных глаз. Мне просто нужно побыть одной.

– Спасибо тебе. До свидания. – Я протиснулась между стопками журналов, схватила сумочку и, прыжком преодолев барьер из обуви, оказалась за дверью.

Я долго ковырялась с замками. Когда мне наконец удалось их открыть, я проскользнула внутрь и захлопнула дверь, будто спасаясь от преследования.

Прислонившись к двери, я сняла очки и стала разминать переносицу. Рейнбоу думала, что у нас нет ничего общего. Что я намного лучше ее. Ну, в том плане, что она вся в дредах и пирсинге, живет в свинарнике, ничем толком не занимается в жизни. У нее даже работы нормальной нет – она подрабатывает. У меня есть работа, большие амбиции, цель в жизни. Но, в конце концов, мы с Рейнбоу очень похожи.

Нет, Рейнбоу даже лучше меня, потому что она хоть сказала своему подлецу приятелю, что больше не даст ему денег. А я и этого не могу сделать. Конечно, я снабжаю деньгами родного отца, а не постороннего парня, но все же...

Я пошла в спальню. Не включая свет, я сняла одежду и машинально повесила ее на плечики. Натянула одну из старых футболок Люка, еще со времен курсов массажа, заползла под одеяло и свернулась калачиком. Одеяло было таким изношенным, что я видела неоновые огни, мерцавшие сквозь широкие щели в шторах.

Я зажмурилась и попыталась отключиться от всего, но в голове всплывали сцена за сценой. Когда мне было семь лет, мой отец прокрался в мою комнату, думая, что я сплю, намереваясь залезть в мою свинку-копилку. Когда мне было десять лет, я открыла кошелек, в котором хранились деньги на хозяйственные нужды, чтобы заплатить домовладельцу, ждавшему у двери, и обнаружила там только три пенса и десятицентовик. Когда мне было тринадцать, пришлось отнести в ломбард мамино жемчужное ожерелье, – она отдала мне его восемь лет назад, поняв, что ее раковая опухоль не поддается лечению, – чтобы рассчитаться за аренду, и мы смогли остаться в очередной убогой квартирке еще на месяц.

А когда я училась в старшей школе, я вынуждена была заложить замечательный, самый современный калькулятор, подаренный мне Люком на Рождество. Я обожала тот калькулятор – он, можно сказать, делал за меня домашние задания по математике и был намного лучше тех устаревших техасских инструментов, которыми я раньше пользовалась. Когда Люк узнал... Честно говоря, я и не подозревала, что он может так разозлиться. Не на меня, а на отца. Он купил еще один и заставил пообещать, что если мне понадобятся деньги, я попрошу у него. Я пообещала и сберегла любимый калькулятор, и начала давать частные уроки, чтобы иметь дополнительный заработок.

Я вздохнула, взбила подушку. Рейнбоу поумнела. Мне тоже уже пора поумнеть (так считает Люк), но каждый раз, когда приходит отец, я отдаю ему все, что он попросит, без всякой борьбы. А что поделаешь? Он мой отец.

Повернувшись на другой бок, я постаралась не думать, что все сложилось бы иначе, будь мама жива.

Зря я вспомнила об отце, потому что он материализовался у моей двери на следующий же вечер.

Я просматривала рекламные проспекты, поднимаясь на свой этаж. Было уже восемь часов. У меня еще оставалась куча работы – в основном по моему секретному поручению. (Ясное дело, если считать себя секретным агентом, то ситуация кажется более терпимой.) Но когда я поднялась по лестнице и повернула за угол, то увидела его, сидящего перед моей дверью.

– Кэти, малышка! – расцвел он и вскочил на ноги. – Обними старика отца!

Он обнял меня, и на какое-то мгновение мне снова стало пять лет, когда папа был повелителем всего мира.

Мы с мамой обычно ждали его, выглядывая из окна. Едва он подъезжал к дому, мы выбегали ему навстречу. Он брал меня на руки, целовал маму, и мы шли в комнату. Я прижималась к отцу, сидя у него коленях, а мама устраивалась рядом. Он рассказывал нам, как прошел день в брокерской конторе, – всякие забавные истории о странных клиентах, – и мы неудержимо хохотали.

Я спрятала лицо на его груди, представляя, что он герой-победитель, вернувшийся домой. Каким он был, пока не умерла мама и он не начал пить.

А потом я учуяла в его дыхании алкоголь. Я отстранилась и посмотрела на него. Свалявшиеся, тусклые, грязные волосы, одежда помята так, будто он несколько дней носил ее, не снимая, а глаза того же цвета, что и мои, – воспаленные.

Почему я не переставала надеяться, что все изменится? Наивный оптимизм – самая отвратительная моя черта. Такая же отвратительная, как и вьющиеся рыжеватые волосы.

– Странно, что ты пришел, папа. – Я отперла дверь и впустила его в квартиру.

– Отчего же не навестить своего единственного ребенка? – Он сразу направился к старой кушетке, которую отдал мне Люк (если бы не старые вещи Люка, у меня бы вообще не было мебели). Отец швырнул пиджак на пол и плюхнулся на кушетку.

– Так ты пришел просто навестить меня? – Я подняла пиджак и повесила его на спинку диванчика.

– Ну... Понимаешь, и навестить, и по делу.

Я почувствовала, как мои плечи ссутулились еще больше.

– По делу? – спросила я, точно зная, какое именно дело столь неожиданно привело его сюда. Я положила сумочку на складной кофейный столик и села, съежившись, на стул напротив него. Мелькнула мысль, что жакет ужасно помнется, но я не придала ей значения. Зато он был теплый, и плевать на то, что подкладка сомнется.

– Поговорим об этом позже. Сначала расскажи старику отцу, как у тебя дела. – Он вытянул шею и осмотрелся. – Я вижу, ты так и не обосновалась тут толком. Ты живешь здесь уже... Сколько? Лет пять?

– Семь.

– Придется принести сюда несколько фотографий, – ухмыльнулся он. – Не могу же я допустить, чтобы ты забыла, как выглядят твои родители, правда?

– Я никогда не забуду, как ты выглядишь, папа. – У меня заурчало в животе. Я не обратила на это внимания. Не станет же желудок сам себя есть! Он переварит сам себя, только если перестанет вырабатывать защитный слой слизи.

– Да ты голодная. А давай я соображу нам с тобой легкий ужин? – вскочил отец. – Как в старые добрые времена.

У меня тотчас потекли слюнки, едва я вспомнила его бургеры с сыром. Он раньше готовил их к каждому воскресному ужину, они были такими сочными, такими вкусными! Мама говорила, мол, они так шикарно выглядят, что к ним следует принарядиться, поэтому, пока он готовил, мы делали себе замысловатые прически и надевали лучшие платья. Мне даже немного подкрашивали губы.

Но те времена давно прошли, и в моем шкафу хранились только тунец и «Топ Рамен».

– Все нормально. Я вообще-то хотела лечь спать. Я устала.

– Но ты должна лучше питаться, малышка Кэти, – он погрозил мне пальцем, – ты таешь на глазах.

Мне больше нравилось думать, что я таким образом сохраняю фигуру. Зачем платить кому-то деньги, чтобы тебя посадили на строгую диету?

– А ты чем занимаешься, папа?

– Ну, знаешь, то тем, то другим.

Ну да, конечно!

– Собственно, именно об этом я и хотел с тобой поговорить.

Черт! Я обхватила себя руками.

– Дела обстоят так, что мне нужно занять немного денег, – торопливо продолжал он, будто спешил выложить все свои аргументы, прежде чем я прерву его. – Это в последний раз, клянусь! Я уже получил хороший урок. На сей раз я бы справился сам, но Айвен давит на меня...

– Опять Айвен, папа? – простонала я.

– Я знаю, знаю. Но у меня был такой выигрышный расклад, такие невероятные карты на руках. – Он вытянул руку, будто все еще держа карты. – Кто мог знать, что у Айвена роял флэш?

– Сколько на этот раз?

Он опустил голову и что-то пробормотал себе под нос.

– Что? – нахмурилась я. – Сколько ты сказал?

На этот раз он произнес внятно.

Я чуть не упала со стула.

– Папа!

Он вздохнул и скорбно посмотрел на меня.

– Но у меня был такой расклад!

Хорошо бы Айвен опять связал отца и положил на рельсы, подумала я. Но только одно мгновение.

Ну, хорошо. Может, два. Но не дольше, клянусь!

Я вздохнула и потянулась к сумочке.

– Благослови тебя Господь, малышка Кэти, – облегченно улыбнулся он.

Я готова была зарычать, но лишь улыбнулась и достала чековую книжку.

– Как Люк?

Я сощурилась и взглянула на него.

– А почему ты спрашиваешь?

– Просто поинтересовался. Он ведь все еще твой друг, правда?

Я долго смотрела на него, прежде чем выписать чек.

– Да, он все еще мой друг.

– Мне всегда нравился этот парень, – сказал он, постукивая ногой по столику. – Меня удивляет, что он до сих пор тебя не окрутил.

– Он не влюблен в меня, папа, – ответила я рассеянно, ставя дату на чеке.

– Ты еще просто глупышка. Конечно же, он в тебя влюблен. Он ведь не гомосексуалист, правда?

– Папа!

– Если только он не голубой, то ты в его вкусе. Поверь мне.

Можно подумать, я буду слушать советы человека, у которого уже лет двадцать не было серьезных отношений. Я тряхнула головой, глубоко вздохнула и заставила себя написать сумму. С каждым нулем мой дом становился все дальше и дальше от меня.

Я просто должна работать еще настойчивее, чтобы найти донора спермы для Лидии. Зарплата, которую сулит мне обещанное повышение, быстро восполнит эти финансовые потери.

– Знай, что я дам Люку свое благословение, как только он попросит.

– Папа!

– Что? – невинно спросил он.

Я вздохнула. Бессмысленно объяснять ему, что Люк – мой лучший друг. А с друзьями не крутят романов. Особенно с лучшими. Если отношения не сложатся, ты не только потеряешь возлюбленного, но и человека, который тебе особенно дорог.

– Вот, – протянула я чек. – Но в следующий раз...

– Обещаю, Кэти, малышка. Больше никогда! – Он перекрестился. Потом посмотрел на чек и улыбнулся. – Ты ангел, солнышко! Я верну сторицей!

Господи, да он ни разу не вернул!

– Ну, мне пора. – Он вскочил и схватил пиджак. Аккуратно сложил чек и опустил его в карман. Улыбнулся мне и чмокнул в лоб. – Клянусь, малыш, это больше не повторится!

Если бы мне давали по десять центов каждый раз, когда я это слышу...

ГЛАВА 5

– Зачем мы сюда пришли?

Я собралась уже повернуть прочь от двери картинной галереи, но Люк быстро схватил меня за руку.

– Разве ты не должна составить список для начальницы к завтрашнему утру?

Я скривилась.

– Так вот, это отличное место для знакомства с мужчинами.

– Серьезно? – В моем голосе открыто звучало подозрение. У меня было чувство, что Люк неспроста привел меня сюда.

– Конечно, черт подери! Парни все время крутятся в галереях, надеясь познакомиться с женщинами.

– Правда?

– Клянусь.

Можете назвать меня скептиком, но я все еще сомневалась. Однако позволила затащить себя внутрь.

Как только мы вошли в галерею «Зар», нас плотно обступили потягивающие шампанское интеллектуалы с ухоженными волосами, роскошно одетые.

– Я не могу. – Я повернулась на каблуках и попыталась сбежать.

– Кэт! – Люк обнял меня за талию.

– Я не могу это вынести. – Я хотела убрать его руку, но он вцепился в меня стальными клещами. Работа массажиста, видимо, делает человека толстокожим.

– Что ты имеешь в виду? – Он притянул меня еще ближе и погладил по спине. – Господи, Кэт, ты так напряжена!

Ничего себе!

– Ты знаешь, когда опоссум прикидывается мертвым, он вовсе не притворяется. Он и правда падает в обморок от ужаса.

– Да, здесь действительно много людей, – он огляделся по сторонам, – но не катастрофически.

– Если только ты сардина, – пробормотала я, – тогда тут и вовсе просторно.

Люк засмеялся, весело и раскованно. Несколько человек обернулись и посмотрели на него. Взоры женщин были настолько долгими, что мне пришлось бросать на них свирепые взгляды, а то как бы они не просверлили в нем дыру.

– Расслабься. Ты прекрасно справишься. – Он не добавил «никуда не денешься», но я отчетливо услышала это в его тоне.

Я поправила пиджак и пригладила локон, выбившийся из собранных на затылке волос.

– Ну, не знаю...

– Не трусь. – Он улыбнулся и взял меня за руку. Почему его руки всегда такие горячие? – Я хочу познакомить тебя со своим другом Гэри.

– А после того, как ты познакомишь меня с Гэри, – вздохнула я, – если вдруг мне станет совсем невыносимо, я смогу уйти?

Он положил руку мне на плечо и прижал к себе.

– Если тебе станет совсем нехорошо, мы уйдем вместе. Я поведу тебя обедать.

– Правда? – оживилась я.

– Стану я тебе врать?

Нет, не станет. Люк знает толк в еде, поэтому если он приглашает меня обедать, это значит, мы пойдем отнюдь не в «Макдональдс».

Поесть в ресторане – одно удовольствие. А отправиться туда с Люком – двойное удовольствие. Скорее всего, меня ждет его любимый итальянский ресторанчик и двойная порция шоколадного торта, покрытого кремом.

Я по ресторанам не хожу. Мечтая о собственном доме, я экономлю каждый доллар, каждый цент заработанных мной денег. Буквально. Поэтому живу в квартире размером с коробку для обуви в самом плохом районе города, никогда не хожу развлекаться и питаюсь вермишелью «Топ Рамен» с тунцом.

Хорошо, не только. Иногда в магазине «Сейфуэй» бывают скидки на консервированный суп или замороженные обеды, и тогда я запасаюсь ими. Одно из преимуществ моего района – дешевые товары. Я покупаю апельсины (чтобы не заработать цингу) и салат оптом, очень недорого. И рис тоже: двадцатифунтового мешка риса хватает на целую вечность.

Люк умело вел меня сквозь плотную толпу. Время от времени с ним кто-то здоровался. Он не останавливался, но тепло отвечал на приветствия. Я не поднимала глаз – чтобы вконец не растеряться.

– Тебе нужно выпить шампанского, – сказал мне Люк на ухо.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты же знаешь, как на меня действует спиртное.

– Один бокал тебя не убьет. И тогда ты, возможно, расслабишься и начнешь развлекаться.

Я снова покачала головой. Мне не нужно расслабляться. Напрасно ждать, что я буду чувствовать себя комфортно в незнакомой обстановке. Никто не ожидает подобного от льва, например.

Кроме того, тепло его тела успокаивало меня. Оно ударило мне в голову как вино, так зачем мне шампанское?

– Тебе завтра список сдавать, – напомнил мне Люк. – Если расслабишься, сможешь добавить в него еще как минимум пару имен.

Хорошая мысль. А может, мне нальют целую бутылку вместо одного бокала?

Мы пересекли зал, и я глубоко вздохнула. Здесь уже не было так многолюдно, а большинство людей были одеты в черное – глубокий черный цвет дорогого, хорошо окрашенного материала. Стоимость драгоценностей в этом зале запросто покрыла бы внешний долг какой-нибудь крупной страны третьего мира.

Или помогла бы мне купить собственный домик.

Мне совсем расхотелось здесь оставаться. Честно.

– Вот, возьми. – Люк сунул мне в руку бокал.

– Ты уверен? – нахмурилась я.

– Только ты можешь смотреть на шампанское так, будто это яд. Сделай глоток.

Я сделала – для пробы. В носу стало щекотно, и я закашлялась.

Люк рассмеялся, но хоть погладил меня по спине, и только поэтому я не стерла его в порошок.

– Люк! Как я рад тебя видеть, старик!

Крепкий байкер с «фу маньчу» направился к нам, широко улыбаясь.

Хм... А «фу маньчу» можно назвать бородкой клинышком?

– Гэри, дружище! – Люк и Гэри обменялись этим странным мужским рукопожатием, жестом, который меня всегда озадачивал. Они еще о чем-то поболтали, но я не слышала ни слова из того, что они говорили. Я не могла оторвать взгляд от пронзительно голубых глаз Гэри.

Вот это да! У него самые голубые глаза, которые я когда-либо видела! Голубее, чем у Люка, а это о многом говорит. Я рассеянно сделала еще один глоток шампанского. Такие глаза компенсируют тот факт, что его борода – не совсем клинышком, правда? Я полезла в сумочку за карманным компьютером, но остановилась, зная, что Люку это не понравится.

– ... моя лучшая подруга, Кэтрин. Кэт, Гэри – художник, это его картины здесь выставлены.

Я подпрыгнула от неожиданности, когда он схватил меня за руку своей громадной лапищей.

– Рад познакомиться, Кэтрин. Люк много о вас рассказывал.

– Правда?

Что бы это значило?

– А вы знаете, что Ван Гог отрезал себе не все ухо целиком? Только кончик. Но он действительно отдал его женщине. Проститутке, которую часто посещал.

Даже не глядя на Люка, я знала, что он закатил глаза. А вот Гэри смотрел на меня с восхищением. Он еще крепче сжал мою руку.

– Люк, мне нравится эта женщина!

– Она всем нравится, – пробормотал Люк.

Я бросила на него свирепый взгляд за это саркастическое замечание и с обворожительной улыбкой повернулась к Гэри. У него был нужный цвет глаз, растительность на лице, талант (я надеялась на это, хотя еще не видела ни единой его работы) и, очевидно, недюжинный ум. Идеальный кандидат для Лидии.

– Вы женаты?

Люк поперхнулся шампанским, забрызгав друга, но тот, казалось, ничего не имел против. Гэри пару раз стукнул себя в грудь, на лице его было странное выражение.

– Нет, я не женат.

Да! Это мой звездный час!

– Но вон там стоит мой парень.

Я часто заморгала и машинально посмотрела на указанного им худощавого симпатичного мужчину.

– А...

Черт. И этот тоже идеально бы подошел.

Я уставилась на Люка. Почему он настаивал, чтобы я познакомилась с Гэри? Он должен был знать, что его друг гей.

– Кэтрин, – Гэри сжимал мою ладонь, – обещайте, что мы поболтаем попозже. Я хочу поговорить с вами об одном проекте.

– Но я ничего не понимаю в искусстве, – сморщила я нос.

Он ухмыльнулся и похлопал меня по руке, которую все еще сжимал. Я начинала чувствовать себя неуютно под его слишком пронзительным взглядом.

– Она просто обворожительна, Люк, ты был прав. Это именно то, что я искал.

Я вопросительно посмотрела на Люка, но он ничего не сказал. Моне Лизе впору брать у него уроки. У него была такая загадочная улыбка!

– Не уходите, не попрощавшись со мной, – попросил Гэри, отпуская мою ладонь. Он отошел, бешено махая кому-то рукой, прежде чем я нашлась что ответить. – Ларс! Как я рад, что ты смог прийти!

Я наблюдала, как он пожимает руку высокому худому мужчине, который, казалось, вот-вот сломается от его хватки.

– Люк, где ты с ним познакомился?

– Помнишь Дженни?

Я поморщилась. Если бы я могла забыть длинную череду роскошных высоких красоток Люка!

– Вроде бы помню.

– Она увлекалась искусством.

Конечно! Я постаралась удержаться и не съязвить – просто выпила еще шампанского.

Вдруг в голову пришла ужасная мысль.

– Поклянись, что мы не встретимся с ней здесь!

Люк засмеялся. Он провел пальцем по моей щеке.

– Пипетка, у тебя сейчас непередаваемое выражение лица! Я насупилась и убрала его руку.

– Не называй меня так!

Я огляделась по сторонам. Я не смогу здесь подойти ни к одному мужчине. Они все были идеальными, именно такими, как хотела Лидия: богатыми, умными, образованными. Но подойти к ним? У меня живот свело от одной только мысли.

Как же мне хотелось исчезнуть отсюда! Как же мне хотелось забыть об этом дурацком поручении, а также никогда не слышать о Лидии Эшворт и ее дурацкой компании!

– Я же тебе говорил!

– Что? – скривилась я. О чем он?

– Шампанское. – Он указал на мой бокал. – Я знал, что тебе понравится.

Я посмотрела на бокал. Он был пуст.

– Еще принести?

Очень соблазнительно. Чрезвычайно соблазнительно.

– Нет, спасибо.

Люк пожал плечами.

– Я вижу там одну мою приятельницу. Пойдешь со мной или посмотришь на картины Гэри?

Я повернула голову в указанном им направлении. Ик! Очередная высокая блондинка. Сюрприз!

– Я похожу тут, посмотрю.

Он сжал мою руку.

– Успокойся, пипетка. Расслабишься – и все будет в порядке.

Ну конечно! Я попыталась уверенно улыбнуться, но Люк опять закатил глаза, и я поняла, что мне это не удалось. Он покачал головой и удалился. Я подавила желание схватить его за полу пиджака и закричать «не оставляй меня!».

Я прикусила губу. Да, пожалуй, взгляну на работы Гэри. Я обернулась и уставилась на картину, висевшую позади меня. Масло, восемь на шесть футов (прочитала я на маленькой табличке справа). Картина была в основном белая, но в верхнем левом углу виднелось огромное красное пятно.

Я подошла поближе. Потом отошла назад. Потом покачала головой и пробормотала:

– Похоже на большой красный пузырь на белом фоне.

Сзади кто-то рассмеялся. Мужчина, судя по всему. Я скривилась. Слышал ли он мой комментарий? Вероятно, он смеялся над кем-то другим.

Как бы там ни было, он подошел ко мне.

– Я как раз подумал то же самое. Только назвал это брызгами.

О Боже! Не могу поверить, что меня кто-то услышал! Я прикусила губу. Если не обращать на него внимания, может, он уйдет?

Не с моим счастьем.

– «Брызги» – чуть более точное определение, вы не находите?

Я сморщила нос и снова стала созерцать картину.

– Вообще-то я считаю, что слово «пузырь» больше подходит. Это... – Я повернулась к нему и выпалила, уставившись на его ямочки и глаза: – Я никогда не думала, что у такого количества людей голубые глаза! Хотя я, конечно, знала, что голубой – самый распространенный цвет глаз, а на втором месте – коричневый.

– Это правда? – Он прищурился, и в уголках глаз появились морщинки.

– Ей-богу! – Я подняла два пальца, как честный скаут.

Он снова рассмеялся.

– Мне кажется, я никогда вас раньше не видел здесь на открытиях выставок.

Слова выскакивали из моего рта, опережая мысли.

– А вы их все посещаете?

– Нет, пожалуй. – Он нахмурился, но не в раздражении, а в замешательстве, и протянул руку. – Меня зовут Джозеф Бейли.

– Кэтрин Мерфи.

Пожатие было крепким, теплым, а ладонь сухой. Он наклонился ближе.

– Кэтрин Мерфи, вы меня заинтриговали.

– Ха! – Я накрыла рот ладонью. Это просто выскочило.

Джозеф усмехнулся.

– Я не верю, что вы пришли сюда одна.

– Нет, не одна. – Я указала на Люка, который с восторгом слушал блондинку (сучка!). – С моим другом Люком.

– Прекрасно, – опять ухмыльнулся он.

– В самом деле? – скривилась я.

– Да, по крайней мере, я так считаю. – Он взял меня за локоть и притянул ближе к себе, спасая от столкновения с другой парой, которая все-таки чуть не сшибла меня с ног. – Что вас заставило прийти сюда сегодня?

– Люк сказал, это хорошее место, чтобы знакомиться с мужчинами, – пожала я плечами.

Он вытаращил свои прекрасные очи цвета морской волны. Я захихикала – просто не смогла удержаться. Это было так комично. Я похлопала его по руке.

– И я встретила вас, так что поход стоил моих мучений.

– Мучений?

Я кивнула.

– Я не выношу толпу. Если вы еще не успели заметить, я ужасно неуклюжа в общении. Точнее, совершенно не умею общаться. Вам еще повезло, что я не вываливаю на вас различные факты и статистические данные. Но ничего, дайте мне только время!

Джозеф запрокинул голову назад и захохотал; он смеялся долго и громко, привлекая всеобщее внимание. Все в галерее затихли секунды на две, и я почувствовала, что мои щеки запылали алым цветом, в тон блузе.

– Прекратите! – Я хлопнула его по плечу. – Устроили тут спектакль!

– Я, бывает, еще и не такое устраиваю. – Его рука плотнее сжала мой локоть. Я не возражала, только бы он хохотал потише. – А зачем вам знакомиться с мужчинами?

– Это долгая история, – вздохнула я.

– Галерея закрывается через три часа, а если времени не хватит, я знаю отличное заведение в китайском квартале, которое работает круглосуточно.

Я посмотрела в глаза собеседнику. Они казались такими мерцающими, чистыми, заинтересованными, что я не удержалась и рассказала ему всю историю.

Это заняло минут пятнадцать, а не всю ночь. Я перевела дух, только когда закончила.

Молчание.

Кусая губу, я следила за его лицом. Мне показалось, что у него заболел живот, хотя, может, так выражалось его недоверие.

Ну и ладно. Я огляделась по сторонам в поисках другого мужчины для атаки.

– Кэтрин, вы полны сюрпризов!

– Я? – Я оглянулась на Джозефа.

Он кивнул.

– А разве нет? Вы мне только что рассказали, что ищете донора спермы для своей начальницы. Я бы сказал, это слегка удивляет.

– Это плохо? – вздрогнула я.

– Нет, не плохо, просто... удивительно.

Что он имел в виду?

– Неужели я сейчас это скажу? – Глядя на меня, он откинул назад волосы. – Я в игре.

– Что вы сказали?

– Включайте меня в список. Запишите меня в потенциальные доноры спермы.

Я поковыряла пальцем в ухе. Вероятно, эти походы в клубы как-то повлияли на мой слух.

– Как-как?

– Я сказал, что готов встретиться с вашей начальницей. – Он кивнул. – Может, это и глупо, но мне хочется вам помочь.

До меня медленно доходили слова Джозефа. Я порывисто вздохнула и схватила его за руку.

– Вы серьезно? Будет жестоко просто водить меня за нос, а потом разбить мои мечты о камни.

– О камни? – усмехнулся он. – Нет, не разобью.

– Отлично, – улыбнулась я в ответ. А потом, к моему глубокому удивлению, я обняла его. Правда, я быстро убрала руки, как только сообразила, что наделала.

– О черт! О Господи – извините меня! – Я поправила лацкан его пиджака (очень хорошая шерсть, как я успела заметить).

– Ничего, Кэтрин, я не возражаю.

Он действительно не возражал. Его глаза искрились весельем.

Я пожала плечами. Ну и хорошо – пусть уж лучше считает меня забавной, чем докучливой.

– Эй, Кэт! У тебя все в порядке?

Я улыбнулась Люку через плечо.

– Все замечательно теперь, когда я встретила Джозефа. – Улыбка исчезла, когда я заметила, как сердито хмурится Люк. – Что-то не так?

– Не знаю. Ты мне скажи. – Может, он говорил со мной, но не отрывал взгляда от Джозефа.

Джозеф прокашлялся.

– Может, я дам вам свой телефон и мы обсудим детали нашего договора позже?

– Отлично. – Я вытащила карманный компьютер и старательно записала его домашний, мобильный и рабочий телефоны (аккуратность никогда не повредит). Я сохранила данные и улыбнулась ему. – Вы не поверите, но вы только что сделали мою мечту немного ближе.

– Превосходно. – Он поправил один из моих чертовых непослушных локонов. – Поговорим позже.

– Конечно. – У меня оставалось всего две недели до конца срока.

Едва взглянув на Люка, он сжал мое плечо и отошел. Я наблюдала, как он остановился попрощаться с Гэри.

– Вы только что сделали мою мечту немного ближе? – с нескрываемым сарказмом проговорил Люк. – Что это значит, черт возьми?

– Ничего. Просто он помог мне в моем деле, – насупилась я. – А в чем проблема? Я думала, ты привел меня сюда, чтобы знакомиться с мужчинами.

– Да. Но не для тебя, а для твоей начальницы.

– Я не для себя познакомилась с Джозефом, – ответила я.

– Он подумал иначе, – фыркнул Люк.

– Неправда. Я ему все рассказала.

– Что? – Он смотрел на меня несколько секунд, потом тяжело вздохнул. – Ты ему все рассказала? И он согласился тебе помочь?

– Конечно. – Я поправила очки на носу, стараясь выглядеть внушительно. – А почему бы и нет? Это очень достойное дело.

Хорошо, что я и сама в это не очень верила. В конце концов, всего несколько минут назад я проклинала тот день, когда встретила Лидию, но Люку не обязательно об этом знать.

– Это безумие, – выдохнул он, потирая рукой лицо. – Кэт, неужели ты действительно думаешь, что он хочет бескорыстно пожертвовать свою сперму на благое дело?

Я кивнула. Зачем еще ему вызываться добровольцем?

– Черт! – Люк затряс головой. – Никак не могу понять, ты действительно настолько наивна или просто глупа?

– Глупа? – Собственное восклицание даже мне показалось слишком пронзительным.

Люк вздрогнул.

– Я не имел в виду глупость, я имел в виду слепоту.

Не важно, что он имел в виду – он сказал, что я глупая! Я надулась. Просто не верится, что мой лучший друг такого мнения обо мне.

– Если не хочешь помогать, то и не надо. Я и сама могу справиться.

Прелестно! Надеюсь, мои слова прозвучали достаточно убедительно, будто я сама в них верю. Внутри я съежилась при мысли, что придется остаться с этой проблемой один на один.

Но я не покажу свою слабость. Я повернулась на каблуках и пошла прочь.

Люк остановил меня, ухватив за плечо.

– Погоди, Кэт!

– С какой стати? – уставилась я на друга.

– Потому что я люблю тебя и хочу тебе только добра.

– Ха!

Он вздохнул.

– Да брось ты, пипетка! Ты же знаешь, что я не это имел в виду. – Он притянул меня к себе и обнял одной рукой.

Я вдыхала его запах и чувствовала, как напряжение в теле исчезает, тает. Люк пах так же, как пятнадцать лет назад, если не обращать внимания на аромат мыла и крема для бритья. Это очень успокаивало. Будто заходишь в ресторан и чувствуешь запах таких же макарон с сыром, как готовила мама – или папа, как в моем случае.

– Хорошо. – Из-за того, что я уткнулась лицом ему в пиджак, голос прозвучал глухо. – Я прощу тебя, если угостишь меня обедом. В итальянском ресторане.

Он засмеялся. Я скорее не услышала, а почувствовала, как сотрясается от смеха его грудь.

– И не вздумай меня тискать. – Я взглянула на него и выскользнула из-под его руки.

– Не беспокойся, – засмеялся Люк и снова притянул меня к себе, – я не испорчу твою прическу.

Я беспокоилась вовсе не о волосах – они все равно всегда растрепанные.

– Так ты пригласишь меня обедать?

– Пойдем.

И мы вместе направились к выходу. И уже наслаждаясь почти до потери сознания восхитительными феттучини, я вдруг вспомнила, что не попрощалась с Гэри. Я мысленно пожала плечами. Не думаю, что это так уж важно.

ГЛАВА 6

Я была в полной боевой готовности, когда Лидия вызвала меня на нашу условленную встречу.

На всех парусах проплыла мимо Джессики, бросив ей небрежно «доброе утро».

Она искоса посмотрела на меня. Я хотела сказать, что ей следует приобрести очки, а то у нее появятся гусиные лапки в уголках глаз, как у всех близоруких, но меня ждала Лидия. Я похлопала по картонной папке, расправила плечи и вошла.

Лидия восседала на своем троне, спиной ко мне. Я подумала, что она наслаждается видом солнечного осеннего дня в окне во всю стену, но вдруг она рявкнула в телефонную трубку:

– Меня это не волнует! Я не допущу этого! Ясно?

Я прикусила губу. Только глухой бы не понял, что она сказала. Я заколебалась, переминаясь у двери. Может, лучше выйти и не мешать разговору?

Едва я собралась улизнуть, как она развернулась и указала на стул. Потом стукнула кулаком по столу.

– Это дерьмо собачье, Дрейк, и ты это знаешь!

Ух ты! Я поправила очки и села. Я никогда не видела Лидию такой... возбужденной. Обычно она была воплощением сдержанности. А сейчас на ее щеках горели красные пятна. А это что? Неужто прядь волос выбилась из ее прически?

Она снова стукнула по столу.

– Черт тебя подери!

Я подпрыгнула. Ой-ой! Надеюсь, она никогда не рассердится на меня.

– Если только я узнаю, что это случилось, гореть тебе в аду в тот же день! – Она с грохотом опустила трубку на рычаг и уставилась на меня.

О черт! Я нервно сглотнула. Наверно, это не лучшее время для встречи.

– Я могу зайти позже...

– Сядьте! – рявкнула она, вставая. Мне захотелось съежиться, когда она обошла стол и направилась ко мне. Я чуть не крикнула «не бейте меня!», слава богу, что сдержалась. Впрочем, неважно: она просто направилась в ванную.

Фух! Я расслабилась. Чуть не умерла! Зато я теперь знаю: если Лидия разозлится на меня, придется потратиться на билет в Сибирь в один конец и надеяться, что она меня не найдет.

Когда она снова появилась в кабинете, никто бы не догадался, что пять минут назад она чуть не вышла из себя. Лицо опять белоснежное, на голове, как всегда, сверкающий каскад гладких волос.

– Дайте мне ваш отчет, – сказала она, садясь и скрещивая ноги в шелковистых чулках.

Я пару раз моргнула. Это что, шизофрения?

– На прошлой неделе мне удалось добиться большого прогресса. Список небольшой, но полагаю, качество кандидатов компенсирует количество.

– Посмотрим. – Она элегантно протянула руку, поблескивая огромным сапфиром на пальце.

Я отогнала мысли о том, какой величины мог бы быть мой первый взнос за дом, имей я такой камень, открыла папку и вынула распечатки.

– Здесь исчерпывающий отчет по каждому из потенциальных доноров. Поверьте, пусть он не так подробен, как мне бы хотелось, но вся информация достоверна и дает полное представление о достоинствах и недостатках каждого.

Лидия взяла бумаги и бегло просмотрела список. Я следила за ее лицом, пытаясь заметить хоть намек на одобрение, но видела только ледяной расчет.

Я откашлялась.

– Я продолжаю собирать данные, так что это еще не весь генофонд. Поскольку у меня есть еще две недели, думаю...

– Только одна неделя. – Лидия вернула мне списки. – Я хочу принять решение к концу третьей недели, а значит, вы должны закончить эту работу к следующей пятнице. Затем я встречусь с людьми, которых вы внесли в список, и приму решение.

Я чуть со стула не упала.

– К следующей пятнице?

Значит, семь дней долой!

Она изогнула безупречную светлую бровь.

– Это проблематично?

Да, черт возьми, это проблематично!

– Вовсе нет. – Надеюсь, мои слова прозвучали уверенно и не было заметно, что меня сейчас стошнит. – К следующей пятнице я справлюсь.

– Хорошо. – Она открыла ноутбук и начала стучать по клавишам с сумасшедшей скоростью. Я печатаю быстро, но не так. Только представьте, сколько работы я смогла бы выполнить, если бы мои пальцы двигались со скоростью света!

Но даже это не смогло отвлечь меня от приступа паники, который просто сковал меня.

Так, у меня нет времени на сомнения. Я должна заработать побольше денег, особенно после того, как недавно выдала отцу значительную сумму. Земля была создана за шесть дней, верно? Две недели – вполне достаточный срок, чтобы найти донора спермы.

И потом, посмотрите, чего я достигла за одну неделю! В списке, конечно, не сотня имен, но у тех, кого я нашла, есть потенциал. Особенно у Джозефа. Интуиция подсказывала мне: он – то, что нужно.

– Еще что-нибудь, Кэтрин? – Лидия подняла на меня глаза.

– Нет. – Как я, глупая, не сообразила, что меня уже отпустили. Я собрала бумаги, снова разложила их по порядку. – Я представлю вам окончательный отчет на следующей неделе.

Она одарила меня еще одним холодным взглядом и снова вернулась к работе. Я на цыпочках вышла из кабинета, чтобы не мешать ей, и тихо закрыла за собой дверь.

Джессика снова смотрела на меня, прищурившись. Я покачала головой.

– Могу дать номер телефона моего офтальмолога, если хочешь. Он отличный специалист и берет недорого. Ты знаешь, что около полутора миллионов американцев страдают от глаукомы, даже не подозревая об этом? Вот что, я перешлю тебе его адрес по электронной почте. – Улыбнувшись ей, я отправилась в свой чулан, то есть в кабинет.

По пути я составила в уме план действий. Во-первых, нужно позвонить Люку и попросить его снова пойти со мной куда-нибудь. Еще пара выходов в свет, и дело в шляпе.

Потом нужно составить финансовый отчет, ведь выходы в свет – недешевое удовольствие. Как хорошо, что я не особенно светский человек – не представляю, что стало бы с моими сбережениями, если б я все время куда-то ходила развлекаться.

Будучи непревзойденной в умении выполнять несколько задач одновременно, я открыла страницу расходов на компьютере, доставая при этом телефон, чтобы позвонить Люку. Я услышала четыре звонка, прежде чем включился его автоответчик.

– Вы позвонили в кабинет лечебного массажа. Простите, что не могу ответить, но если вы оставите...

Я рылась в сумочке в поисках чека, когда прозвучал сигнал на его автоответчике.

– Люк, это я. Я вот подумала, ты не хочешь куда-нибудь сходить? На этих выходных. – Я умоляюще улыбнулась и только потом поняла, что он меня не увидит. – Позвони мне, ладно?

Как только я отключила мобильный, зазвонил телефон на рабочем столе.

– Отдел исследований. Кэтрин Мерфи.

– Кэтрин, это Гэри. Люк познакомил нас на открытии моей выставки вчера вечером.

– Привет, Гэри. – Я наморщила нос, моментально забыв о чеке. Зачем он мне звонит?

– Вы, вероятно, ломаете голову, зачем я звоню...

Ха!

– Я увидел вас и понял, что вы именно тот человек, которого я искал. Вы не могли бы мне позировать?

– Позировать? – Я тут же вообразила себя в весьма пикантной позе. – Я не знаю, что про меня рассказывал Люк, но я не любитель извращений в сексе.

Гэри захохотал так громко, что я отодвинула трубку подальше от уха, чтобы не оглохнуть.

– Боже, вы уморительны! Никаких извращений, – сказал он, тяжело дыша, – я просто хочу написать ваш портрет.

– С чего бы это? – То есть я, конечно, не уродина, но не из тех женщин, о которых поэты слагают оды. Хотя, конечно, неплохо выгляжу в своих деловых костюмах.

– У вас потрясающе интересное лицо. Ваши глаза... Я очень хочу попытаться уловить эту смесь невинности и шаловливого блеска.

– Не знаю, что вам говорил Люк, но у меня мало времени. Особенно сейчас, последние несколько недель. – Когда Лидия даст мне должность ее заместителя, я буду очень занята.

– Я не отниму у вас много времени. Мне только нужно сделать несколько предварительных набросков, которыми я позже буду пользоваться, рисуя картину.

Я нахмурилась, припомнив одну из его работ.

– Но я не буду похожа на большой пузырь из брызг на белом фоне?

Спустя пару минут, все еще громко смеясь, он повесил трубку. Я где-то читала, что смех может излечить любую болезнь. Гэри, должно быть, один из самых здоровых людей на земле.

Я открыла календарь и записала время и место нашей встречи. Он рвался поскорее начать, поэтому я согласилась встретиться с ним в воскресенье в одиннадцать утра.

Когда я сохранила эту запись, телефон снова зазвонил. Я мысленно вздохнула.

– Отдел исследований. Кэтрин Мерфи.

– Привет, пипетка. Как дела?

– Ты не хочешь придумать для меня какое-нибудь другое прозвище, получше? – насупилась я. – Почему бы не называть меня Женщиной-Кошкой или как-то в этом роде? Это звучит намного героичнее.

– Пипетка – больше подходит. Особенно если учесть, какое поручение дала тебе твоя начальница.

– Хм!

– Это что-то новенькое! Обычно, когда тебе что-нибудь от меня нужно, ты не ворчишь.

Ах да! Я забыла.

– Ты ведь знаешь, как высоко я ценю твою дружбу...

– Тебе нужно еще несколько простофиль для твоего списка?

– А что, если я просто хочу насладиться твоим обществом?

– Кэт, – фыркнул Люк, – ты месяцами не звонишь мне, чтобы просто встретиться!

Да, признаю свою вину. Он прав. Я дерьмовый друг. Я тут же поклялась, что как только получу новое назначение и прибавку к зарплате, сделаю для Люка что-нибудь приятное, показав ему, как много он для меня значит.

Я кашлянула.

– Значит, ты не составишь мне компанию сегодня вечером? После многозначительной паузы я услышала его вздох.

– Нет, составлю. Видит Бог, с тебя нельзя спускать глаз!

– Спасибо, Люк. – Какое облегчение! – По канонам всех религий, включая христианство, ислам и язычество, тебе после смерти воздастся за твои добрые дела!

– Я просто счастлив, – проворчал Люк. – Встречаемся на перекрестке Маркет-стрит и Октавия, в восемь. И захвати свое грязное белье.

– Грязное белье? – скривилась я.

– Ты мне доверяешь?

Черт, я ненавижу, когда он меня об этом спрашивает!

– Да!

– Тогда приходи туда. Не опаздывай. – Он повесил трубку раньше, чем я смогла задать еще какие-нибудь вопросы.

Белье? Что он задумал? Заставить мужчин повиноваться при помощи моего нижнего белья?

Потрясающе! Я тряхнула головой, избавляясь от этой воображаемой картины, и вернулась к своей скучной работе.

Дополнительное поручение Лидии серьезно отразилось на моих обычных обязанностях, и у меня скопилась огромная масса работы, которую нужно было подогнать. Мы только что начали отчет для одного производителя шоколада, и гениям маркетинга с верхних этажей срочно потребовалась история пасхального зайца для воплощения какой-то замечательной идеи.

Я по шею зарылась в старинные предания (оказывается, в Соединенных Штатах начали праздновать Пасху только после Гражданской войны), как вдруг меня отвлек стук в дверь.

В эру сотовых телефонов и электронной почты в мою дверь никто не стучался. Поэтому, когда это случилось, я не знала, что делать, и уставилась на дверь, будто у нее вдруг выросли фанерные руки.

В проеме двери показалась голова.

– Привет, Кэтрин. Ты занята?

Я, нахмурившись, смотрела на Ребекку. Сейчас ведь разгар рабочего дня – конечно, я занята!

– Тебе что-нибудь нужно?

Ребекка проскользнула внутрь, и поскольку сесть ей было некуда, она закрыла дверь и прислонилась к ней.

– Как идут дела?

– Нормально.

Ребекка была рабыней... то есть секретарем отдела управления. Она почти никогда не разговаривала со мной и еще реже заходила в мой чулан-кабинет. Она из тех, кто стелется перед мужчинами или дамами поважнее ее, вроде Лидии, а на нижестоящих поплевывает. И на меня тоже. Сам факт ее присутствия в моей каморке вызвал у меня подозрения.

– Я слышала, у тебя сегодня была встреча с Лидией? – улыбнулась она.

– Да, – улыбнулась я в ответ.

– Ну, – она поправила юбку, слишком короткую для работы в офисе, хотя я была готова биться об заклад, что эта работа приносит ей неплохой доход, – и о чем вы говорили?

– Об одном исследовании, которое она поручила мне, – осторожно ответила я. Меня не проведешь, Ребекка пришла, чтобы что-то разнюхать. Только непонятно, для чего? Кому есть дело до того, что Лидия хочет заполучить сперму?

– Какое именно исследование?

Ее юбка просто случайно задралась, демонстрируя ножки?

Я хлопала глазами. А потом задохнулась. Она же флиртует со мной! Сначала барменша, теперь Ребекка. Чем это я вдруг стала привлекать женщин?

Может, я испускаю какие-нибудь особые феромоны?

– Ты знаешь, что те химические вещества, которые привлекают нас в других людях, главным образом сосредоточены в выделениях потовых желез?

Ее глаза расширились. Ого! Надеюсь, мой интеллект не возбудит ее еще больше. Действительно, интеллект – одна из самых привлекательных моих черт.

Мне нужно пресечь это в зародыше, прежде чем у нее сложится превратное мнение обо мне.

– Ребекка, я ходила в один клуб несколько дней назад. Там была очень милая барменша. Тебе следует с ней познакомиться. – Я написала название и адрес бара на листочке бумаги и протянула ей. – Она просто куколка, тебе понравится.

Ребекка уставилась на листок весьма озадаченно. Я ободряюще улыбнулась ей. Трудно открыто признавать свою сексуальную ориентацию, даже в наше время и в нашем возрасте. Люди склонны осуждать других. Я добавила еще немного сочувствия во взгляде.

Она вышла из моего кабинета потрясенная. Вероятно, ошеломленная моим пониманием.

Я безостановочно работала до начала восьмого – не потому что так решила, просто потеряла счет времени. А до того, как встретиться с Люком, нужно ведь было еще захватить белье для стирки.

Я взглянула на часы. Потратиться на такси? Я вздохнула и кинулась из здания, чтобы успеть на автобус.

Конечно, автобус опоздал, поэтому я приехала домой как раз в тот час, на который у меня было назначено свидание с Люком, бог знает где. Я сгребла все грязное белье и запихнула в большую сумку. Проверила, в порядке ли волосы, и даже мазнула блеском губы, прежде чем, ковыляя, выйти из дому (сумка была тяжелой).

Остановка автобуса находилась в двух кварталах от моего дома, и к тому времени, как я дотащилась до угла, где меня ждал Люк, я совершенно запыхалась. Да еще и хромала – волдырь на ноге лопнул с какой-то особой мстительностью. Лицо вспотело, и очки соскальзывали с носа, чего я терпеть не могу. Шелковая комбинация, которую я надеваю под костюм, прилипла к телу и собралась в неудобную гармошку под мышками.

Люк стоял на углу с пустыми руками и выглядел свежим, как огурчик. Он даже посмел улыбнуться мне – не пытаясь скрыть, как его забавляет то зрелище, которое я из себя представляла.

Негодяй!

Я пыталась помнить, что он помогает мне, но усталость, голод и раздражение взяли свое. Вместо приветствия я прорычала:

– А где твое белье?

Он снял сумку с моего плеча, и настроение мое сразу улучшилось.

– Дома. У меня же есть машинка и сушилка, помнишь?

– Тогда зачем я принесла свое белье? – Я могла прийти к нему в мансарду и постирать там.

– Потому что тебе нужно знакомиться с мужчинами. – Он направился вверх по улице, стараясь шагать медленно, чтобы я успевала за ним.

– Значит, мы идем в общественную прачечную с самообслуживанием?

– Точно! – усмехнулся он, открывая дверь. – Только после тебя, пипетка.

Я наградила его злобным взглядом и вошла в прачечную.

– А какая связь между знакомствами и стиркой?

Я поправила очки и пару раз моргнула, чтобы сфокусировать взгляд. Ух ты! Да, народу тут было полным-полно. Я взглянула на Люка.

– Но сегодня же вечер пятницы. Я никогда не думала, что люди занимаются стиркой в пятницу вечером.

– Это отличное место для знакомства. – Люк опустил мою сумку перед освободившейся машинкой (я успела заметить, с какой соблазнительной улыбкой посмотрела на него женщина, которая только что стирала в ней, и как он улыбнулся ей в ответ) и отступил. – Приступай, пипетка.

Свирепо взглянув на друга, я стала заправлять машину. Стирать мне особо нечего, только нижнее белье (я сдаю в химчистку костюмы и блузы), да еще полотенца и простыни. Я затолкала все это в машину, с треском захлопнула дверцу и стала настраивать режим стирки.

– Готово. – Я оглянулась, но Люка рядом не оказалось. Мне потребовалось некоторое время, чтобы найти его (да-да, там было так много людей). Он сидел на пластмассовой скамье и разговаривал с той самой женщиной.

Эй! Мы же должны искать мужчин для меня! Я бросила на него сердитый взгляд. Ну и прекрасно! Я и сама справлюсь. В конце концов, именно я нашла Джозефа.

Я осмотрела место действия в поисках идеального донора спермы. Нет, я не знала точно, как он должен выглядеть, но некоторых можно было сразу исключить. Как того парня в черном, в левом углу, с зеленым ирокезом и в собачьем ошейнике с шипами. Хотя я была сегодня в таком настроении, что меня так и подмывало записать его данные. Ведь если у него голубые глаза и ямочки на щеках, он вполне годится.

Но я решила подойти к мужчине в противоположном углу комнаты. Я вздохнула, напомнила себе о своей мечте и поправила юбку. Была – не была!

Я приблизилась к добыче. Улыбка, как приклеенная, не сходила с моего лица. Я почувствовала разочарование, обнаружив, что у него не тот цвет глаз, но я подавила его и ринулась в атаку.

– Простите!

– Да? – Он удивленно поднял брови и посмотрел на меня.

– Вы считаете себя амбициозным?

Его лицо исказилось, словно он всерьез задумался над этим вопросом. Отлично – он склонен к самоанализу. Это великолепно!

– Думаю, да, – медленно ответил он.

Хм! Звучит не очень уверенно. Вряд ли Лидии нужен нерешительный ребенок, поэтому у меня возникли сомнения насчет этого кандидата. И все же стоит задать ему еще несколько вопросов, чтобы знать наверняка.

– У вас когда-нибудь были столкновения с законом?

– Нет, – нахмурился он, – а у вас?

– Нет, конечно! Кроме того случая в колледже, когда кто-то включил пожарную тревогу и полиция опрашивала всех в общежитии.

Он скосил глаза, как будто в нем происходили изменения на глубочайшем, генетическом уровне.

Я прикусила губу, раздумывая, что бы еще спросить. А потом припомнила наш разговор с Гэри.

– Вы любите секс с извращениями? – Уверена, Лидия не захочет иметь отпрыска с какими-либо отклонениями от нормы.

У него расширились глаза.

– А вы?

Я поскребла подбородок, размышляя над этим. Скорее всего, нет, но я ведь имела всего два сексуальных контакта. Оба в колледже, с одним и тем же парнем, и оба незавершенные – так что мне не с чем было сравнивать.

– Не уверена, – наконец изрекла я, – хотя, возможно, и да. Мой собеседник еще больше выпучил глаза. Они были пусть не голубыми, но зато приятного серого оттенка. Если к ним подобрать одежду нужного цвета, то они покажутся Лидии вполне голубыми.

Да, его можно включать в список. Я порылась в сумке и выудила свой компьютер.

– Можно записать ваше имя и телефонный номер?

– Конечно!

Мне понравился его энтузиазм. Я быстро записала всю информацию, которую он мне дал (он старательно продиктовал свой домашний, мобильный и рабочий телефоны вдобавок к двум электронным адресам), улыбнулась ему, на сей раз вполне искренне, и отправилась искать следующего кандидата.

Я кусала губы. Множество мужчин, но все они выглядели слишком молодыми. Интересно, это хорошо или плохо? Наверное, хорошо, ведь у молодых людей сперма более жизнеспособна, не так ли?

Да, пожалуй, партнер помоложе – даже очень подойдет. Разнообразие придает жизни пикантности, и чем шире выбор будет у Лидии, тем лучше для нее.

Я обследовала толпу и нашла отличный юный экземпляр. У него была аккуратная стрижка, очки (несомненно, признак интеллекта), и он читал «Уолт-стрит Джорнал». Это будет брак, заключенный на небесах!

Я направилась прямо к нему. Когда я приблизилась, он не поднял головы. Вероятно, статья, которую он читал, была захватывающе интересной, потому что я стояла прямо перед ним, а он меня не замечал. Зато я смогла внимательно рассмотреть его вблизи и выяснить, какого цвета у него глаза.

Он оценил меня взглядом и отпрянул, приглушенно вскрикнув.

Хм! Какой-то он дерганый. Не уверена, что Лидии это понравится.

– Привет! – улыбнулась я. – Вы студент?

– Да, – неуверенно ответил он.

Заикается. Похоже, неудачный выбор. Но я решила истолковать сомнения в его пользу и допросить... то есть спросить его еще кое о чем.

– Вы работаете?

– Да, подрабатываю.

Трудолюбивый. При повторном обследовании он произвел лучшее впечатление.

– Вы страдали в детстве заболеваниями, ослабляющими выработку спермы?

Он закашлялся, словно поперхнувшись чем-то.

Странно. Я смотрела на него, нахмурившись. Вроде бы он ничего не жевал. Слюной, что ли, подавился? Нужен ли мне в списке кандидат, брызгающий слюной?

Не думаю. Я улыбнулась ему.

– Кажется, меня зовет друг. – Я пересекла прачечную и присоединилась к Люку.

– Что ты сказала тому бедняге? Мне показалось, его сейчас стошнит.

– Ты знаешь, что, отрыгивая, лягушка выплевывает свой желудок, опорожняет его на землю, а потом снова заглатывает?

– Очаровательно, – усмехнулся Люк.

– Спасибо.

– А этот парень, – он указал подбородком на юношу, которого я только что расспрашивала, – не слишком ли он молод?

Я пожала плечами.

– Я подумала, что кандидаты помоложе имеют свои преимущества.

– Правильно. Они более уступчивы. И быстрее возбуждаются.

– Я тебя умоляю! – Я воздела руки. – Не нужно таких подробностей.

Люк рассмеялся. Я позволила себе какую-то секунду понежиться в этом веселье, а потом отправилась проверить, как там поживает мое белье.

Пора загружать его в сушилку. Я схватила корзину и стала освобождать машину.

Люк подошел помочь.

– Сколько еще имен тебе нужно добавить в список?

Я пожала плечами, встряхивая простыни.

– Думаю, пяти будет достаточно. Трудно сказать. У некоторых кандидатов весьма высокий потенциал.

– Боже, Кэт! Нужно будет пройтись с тобой по магазинами прикупить одежды! – Он поднял мои ветхие бикини.

– Эй! – Я выхватила трусики и сердито посмотрела на него. – Оставь в покое мое нижнее белье!

– Серьезно, Кэт, надо пройтись по магазинам. – Он покатил тележку к единственной свободной сушилке. – Тебе нужна какая-нибудь повседневная одежда и, несомненно, нижнее белье.

– Нижнее белье? – Я скривилась. – А это зачем?

Люк закатил глаза.

– Только не проси меня нарисовать картинку.

Я вспыхнула. Учась в старшей школе, я однажды услышала в раздевалке, как девчонки со смехом обсуждали позу под названием 69. Я, как идиотка, спросила Люка, что это значит. Он нарисовал мне картинку. Со всеми деталями.

По его глазам я поняла, что он тоже вспомнил этот случай. Но не увидела в них лукавого блеска, похоже, он о чем-то размышлял.

– Мне нужно познакомиться вон с тем парнем. – Я указала куда-то за свою спину, надеясь, что там действительно кто-то есть. – Скоро вернусь.

Я поскорее отошла, пытаясь успокоиться. Я не совсем поняла, что сейчас произошло, но, кажется, что-то серьезное. Во мне поднималась паника. Я отмахнулась от нее и подошла к первому попавшемуся мужчине.

На нем был кожаный пиджак, а сбоку на шее вилась какая-то замысловатая племенная татуировка. Волосы длинные и спутанные, но, по крайней мере, чистые. Трудно было угадать, какого цвета его глаза, потому что его длинный нос украшали солнцезащитные очки.

Сейчас мне было наплевать на детали. Глубоко вздохнув, я шагнула и встала прямо перед ним. Профессионально улыбнувшись, я спросила:

– Вы стираете белое белье отдельно или бросаете в машинку вместе с цветным?

Он опустил очки и взглянул на меня поверх оправы. Мне показалось, что он зарычал, но, может, это просто жужжала сушилка.

Я не стала рисковать и попятилась от него – очень медленно.

– Хороший мальчик. Место! – Жалко, что я не могу ему бросить какое-нибудь угощение. Интересно, корзинка с бельем подойдет?

Уверена, если бы я швырнула ему пару черных кружевных трусиков, он бы подчинился команде, как собака. Может, Люк имел в виду именно это? Я отметила про себя, что нужно купить пару черных трусиков и носить их в сумочке. Для таких вот непредвиденных ситуаций.

ГЛАВА 7

Я встретилась с Гэри в воскресенье ровно в 11 часов в его квартире. Лучше было бы начать пораньше, но, учитывая вчерашнее, одиннадцать утра – это нормально. Развлекаться всю ночь – это так утомительно.

Ладно, мы с Люком развлекались не всю ночь. И даже не полночи. Но два вечера подряд, проведенные вместе, меня здорово утомили.

Хотя вчера мне даже понравилось. Мы ходили в читальный зал книжного магазина.

И теперь, стоя перед дверью Гэри и вспоминая вчерашний вечер в обществе Люка, я чувствовала, как меня переполняет ощущение счастья и тепла. Когда Гэри открыл дверь, на моем лице все еще блуждала легкая улыбка.

– Кэтрин! Как вы вовремя! – Он схватил меня за руку и втащил в дом. – Сейчас потрясающее освещение, идемте, идемте!

Гэри так быстро провел меня через весь дом, что я успела заметить только огромные картины на стенах, от пола до потолка. А также плюшевую белую мебель и ковры. Я взглянула на свои туфли, надеясь, что они не очень грязные.

– Красивый дом, – заметила я, когда Гэри тянул меня вверх по узкой лестнице.

– Спасибо. Он достался мне в наследство после смерти родителей.

Вот бы мне родители оставили домик на побережье, в районе Си Клиффа. В этом районе я не могла себе позволить даже чуланчик в какой-нибудь хибаре.

Завидую? Я? Да никогда!

Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть, куда мы направляемся.

– Дом довольно большой, да?

– Да, но я сдаю первый этаж, чтобы позволить себе такую роскошь, как занятия искусством. И потом, он слишком велик для нас с Джереми, – он оглянулся на меня, – моим парнем.

Ах да! Тот хрупкий утонченный молодой человек, которого я видела на открытии выставки!

Мы поднялись по лестнице, и Гэри втащил меня в комнату, залитую светом.

– Ух ты! – благоговейно пробормотала я.

Гэри рассмеялся – смех глубокий, идущий из живота. Этот смех был частью его самого.

– Впечатляет, правда?

– Слабо сказано! – Половина крыши и одна из стен были стеклянными, позволяя солнечному свету проникать в комнату. Повсюду были картины в разных стадиях завершения. Посреди комнаты стоял мольберт, а в углу – большой диван. Так и хотелось упасть на него, будто лишившись чувств.

– Это восхитительно!

– Спасибо, – улыбнулся хозяин, – но не будем терять время.

– Хорошо. – Не удержавшись, я подошла к этому «обморочному» дивану, уронила сумку на пол и плюхнулась на него. – Я готова.

Гэри снова засмеялся.

– Отлично. Замрите. – Он порылся в коробке и вынул огромный альбом и толстый карандаш.

Подперев подбородок кулаком, я наблюдала за тем, как он решительно делал набросок. Парадокс! Он гораздо естественнее смотрелся бы на мотоцикле, чем под крышей студии. Поражало, что такие большие мускулистые руки могут творить.

– Наклоните голову влево. Не так сильно. Да, вот так. Погодите! – Он подошел и стянул с моего носа очки.

– Эй! – Мир сразу утратил четкость.

– Так лучше, – пробормотал он. Перевернул лист и снова стал рисовать с бешеной скоростью.

Я долго смотрела на него, потом оставила попытки сфокусировать взгляд и вернулась мыслями к вчерашнему вечеру. К сожалению, я не встретила ни одного человека, которого можно было бы внести в список. Я полностью забыла, что именно за этим и пришла. Как только я направилась к весьма многообещающему парню, Люк задержал меня и сказал:

– Мне не нравится, что ты уделяешь внимание другим. Проведи этот вечер со мной, Кэт.

Я почувствовала себя виноватой из-за того, что я такой дрянной друг, и за весь вечер ни разу не вспомнила о данном мне поручении.

По крайней мере, надеюсь, что чувство в моей душе было именно виной.

Удивительно, но я не расстроилась из-за отсутствия прогресса в делах. Я прекрасно провела время. Я уже и забыла, каково это, когда все внимание Люка направлено на меня. Как повышение сахара в крови без неизбежной комы.

– О чем бы вы ни думали сейчас, продолжайте. Нет, не двигайтесь! – И опять бешеные штрихи.

Я резко замерла.

– Черт, вы больше не думаете об этом, – пробормотал Гэри себе под нос. – Я хочу вернуть вашему лицу ту особую улыбку. Я раньше никогда не видел, как вы улыбаетесь.

Я хотела заметить, что он не так давно меня знает, но решила промолчать. Вместо этого я устроилась поудобнее и стала мечтать о том, какого цвета будет кафель в ванной того дома, который я куплю, получив повышение по службе.

В комнате изменился свет, и это встревожило меня, ведь прошло уже довольно много времени. Я составила в уме план дел на сегодня, начиная с обработки списка доноров и заканчивая ежедневным отчетом. Пыталась не ерзать, но буквально чувствовала, как, тикая, зря проходят секунды, вместо того чтобы с каждым шагом приближать меня к мечте.

Гэри вздохнул и стукнул себя альбомом по коленкам.

– Вы снова потеряли этот взгляд.

– Извините. – Надеюсь, это прозвучало искренне. Да я и не была неискренней – просто не знала, за что извиняюсь.

– Ничего. Пожалуй, я успел сделать то, что хотел.

Я спустила ноги с дивана и села ровно.

– Не могу поверить, что вам захотелось написать мой портрет!

– У вас очень интересное лицо. Сорванец с такими чудными глазами, полными наивной мудрости. Перенести их на полотно – трудная задача, вызов мастерству художника.

Лично я считала, что самая выигрышная моя черта – это губы, а не грязно-зеленые глаза. Но пусть думает, что хочет.

– Вы всегда носите костюмы?

Я прекратила поправлять одежду и посмотрела на него.

– Простите?

Он пожал плечами и заявил:

– Я видел вас только в костюмах.

Да что с ним такое, с этим парнем? Можно подумать, он знает меня всю жизнь. Я не удержалась и напомнила ему, что мы знакомы совсем недавно.

– Но вы же видите меня всего второй раз!

– Так сегодня ведь воскресенье! Никто не носит костюмы по воскресеньям.

– А я ношу! – На самом деле мне не из чего было выбирать. В моем гардеробе есть только костюмы. Они очень практичны и удобны. И потом, я не хотела тратить деньги на повседневную одежду – она мне не нужна.

Гэри провел меня вниз. К своему удивлению, я застала там Люка и приятеля Гэри, Джереми. Они болтали и пили кофе. Я нахмурилась и уперлась руками в бока.

– А ты здесь что делаешь?

– Вот что мне больше всего в тебе нравится, пигалица, – ты всегда рада меня видеть.

Сдавленный смех Гэри перешел в кашель, когда я метнула в него один из позаимствованных у Лидии взглядов.

– Кэтрин, ты знакома с моим другом Джереми?

– Гэри так не терпелось начать ваш портрет, – улыбнулся тот.

– Да? – Я взглянула на Гэри, который с гордостью смотрел на возлюбленного. – А вы знаете, что правительство Соединенных Штатов запрещает размещать на почтовых марках портреты живых людей?

Люк фыркнул и встал.

– Нам пора.

– Пора? – Я наморщила нос и посмотрела на него.

– Да. У нас много дел.

А! Он снова собирается помочь мне с заданием. Я одарила его широкой искренней улыбкой. Люк – отличный друг.

Он улыбнулся в ответ и взял меня за руку.

– Приятно было поболтать, Джереми. И спасибо за идеи.

– Всегда рад помочь, – подмигнул Джереми.

Я уставилась на них. О чем это они?

Но времени на раздумья уже не было – Люк потащил меня к двери (почему мужчины все время командуют мной?).

В другой раз я бы забросала его вопросами о том, куда мы направляемся, и сообщила бы ему о своих планах, но сегодня мне было не до того. Мы шли по улице, и он как-то по-особому держал меня за руку – крепко, но не ограничивая мою свободу.

Люк иногда чересчур эмоционален. Я знаю. Но держать меня за руку так долго – это беспрецедентный случай даже для него. Обычно он обнимал меня на ходу, но вот так сжимать мою руку – это странно. Очень странно. Мне стало как-то неуютно, я попыталась вытащить пальцы из его ладони, но он лишь крепче стиснул их.

– Куда мы идем? – задала я нейтральный вопрос.

– К машине.

Я кивнула. Ну конечно. Естественно.

– Ты пойдешь со мной в парк?

– В парк? – Он вопросительно поднял бровь и посмотрел на меня сверху вниз.

– Мне кажется, это хорошее место для знакомств.

По воскресеньям парк Голден Гейт закрыт для машин, вход разрешен только любителям роликовых коньков, велосипедистам и пешеходам.

– Ты пойдешь в таком виде?

– В каком? – Я посмотрела на свой наряд.

– Иногда ты так медленно соображаешь, – покачал головой Люк.

Какого черта! Я снова взглянула на себя. На мне костюм от Донны Каран. Туфли от Феррагамо начищены, костюм отглажен, колготки без зацепок. Я, конечно, не модель с журнальной обложки, но умею выбирать одежду. Во всяком случае, я так думаю, учитывая, что я росла без матери. Где-то лет с шести.

И потом, я помню, что мама обычно тщательно следила за собой. Туфли на каблуках, макияж – все, как полагается. Она всегда была очень привлекательна, чтобы у папы не возникло соблазна сходить налево. Я слышала, как он однажды говорил об этом приятелю.

Это действовало, и даже слишком хорошо – он до сих пор не мог ее забыть.

Люк открыл дверцу машины и придержал ее, пока я садилась.

Несколько слов о его машине. Будь Люк лет на десять старше, я бы подумала, что у него кризис среднего возраста. У Люка очень дорогой «мерседес» с откидным верхом. Люк утверждает, что машина старая и досталась ему по сходной цене. Но однажды я посмотрела в Интернете (кстати, прекрасная штука), сколько именно она стоит. Да он еще и содержит ее в идеальном состоянии и, уверена, потратил кучу денег на автосервис.

Когда Люк сел за руль, я уже была пристегнута и готова к поездке, а пока он заводил мотор, успела составить список вопросов для претендентов, которых собиралась найти в парке.

Вот потому-то, наверное, я не сразу заметила, что мы едем в противоположном направлении.

– Где это мы?

– На Юнион-стрит.

Какого черта мы делаем на Юнион-стрит? Тут есть только дорогие магазины одежды да шикарные рестораны. Я никогда здесь не бываю.

Я уже собиралась запротестовать, но потом заметила, как много мужчин бродит по этой улице. Я с улыбкой повернулась к Люку.

– Спасибо тебе.

– Мы еще ничего не сделали. – Он посмотрел на меня.

– Но я уверена, что это будет здорово. – Я откинулась на спинку сиденья и снова стала менять вопросы местами. Пожалуй, будет неуместным начинать разговор с вопроса, не склонен ли человек к микозу стоп, если вы не в спортзале.

Люк припарковал машину прямо на Юнион-стрит. У него выдающийся талант находить места для парковки. Если бы а) у меня была машина и б) я попыталась бы найти место для парковки, уверена, мне пришлось бы для этого ехать до самого Тимбукту.

Пока Люк закрывал машину, я воспользовалась моментом и осмотрела окрестности. С чего начать?

– Как ты думаешь, не слишком ли бесцеремонно будет сразу обратиться к кому-нибудь с вопросом, что он носит – боксерские трусы или плавки? Ты знаешь, что плавки препятствуют выработке спермы?

Люк закатил глаза и снова взял меня за руку.

– Пошли.

Что это за прогулки под ручку? Но я ничего не сказала, потому что он целенаправленно вел меня куда-то. Очевидно, у него есть план, а когда у Люка есть план, лучше не стоять у него на пути.

Я не заметила, куда мы направляемся, потому что отвлеклась на деловых, ухоженных мужчин, не спеша шествовавших по улице. Люк успел открыть дверь в магазин и втолкнуть меня внутрь до того, как я пришла в себя.

– Что за ч... – Я уперлась рукой в дверной косяк, сопротивляясь. – Куда ты меня тянешь?

– Внутрь. – Он дернул мою руку. – Мы купим тебе одежду.

– Черта с два! – Я изо всех сил вцепилась в косяк.

– Да брось ты! Тебе нужна повседневная одежда. Нельзя же и впредь гулять по воскресеньям в таком виде.

– Можно!

– Нет, нельзя! Помнишь, на первом году учебы в старшей школе я убедил тебя пойти на официальный зимний бал.

– Если бы я могла забыть! – Я надела блестящий брючный костюм, найденный в магазине уцененных товаров, и стала в нем посмешищем. Кто ж знал, что брюки клеш вышли из моды! Я содрогнулась, вспомнив, как ребята шептались и показывали на меня пальцами. Хотелось опять стать незаметной, как обычно бывало на занятиях! Но, к счастью, Люк был рядом и помог мне избежать ситуаций в духе Кэрри из сериала «Секс в большом городе».

– Если бы ты была одета подобающим образом, ты бы прекрасно провела время. – Он сильнее сжал мою ладонь. – Вот этим мы сейчас и займемся. Купим тебе одежду, в которой ты быстрее добьешься успеха.

– Торо предостерегал: «Держитесь подальше от тех мероприятий, которые требуют покупки новой одежды».

– Это будет вовсе не страшно, Кэт.

– Тебе легко говорить. – Пальцы соскользнули с косяка, и я оказалась в магазине.

Теперь я знаю, где находится ад на земле!

Черт!

Я развернулась, чтобы кинуться прочь отсюда, но Люк обнял меня за талию и удержал. Он наклонился и тихо проговорил мне на ухо:

– Тебе нужна какая-нибудь повседневная одежда. Не волнуйся. Я помогу. Это совсем не страшно.

От его дыхания у меня появилось странное ощущение, будто мурашки побежали по коже, но я постаралась не обращать на это внимания. У меня есть дела поважнее.

– Я ни за что не стану зря тратить деньги на повседневную одежду.

– Ты не потратишь их зря. Рассматривай это как вложение капитала.

Я с подозрением уставилась на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты сможешь найти больше претендентов для твоего списка, если не будешь выглядеть так... – он прочистил горло, – официально. Ну сама подумай, Кэт, кто ходит в воскресенье в парк в деловом костюме?

Может, он и прав. Я надулась.

– Думаешь, мне больше повезет?

– Наверняка.

Люк не станет мне врать. Я немного расслабилась. Совсем чуть-чуть. Меня отнюдь не радовала идея потратить деньги на одежду, которая мне не нужна. Может, я смогу представить эту сумму как необходимые расходы?

И вдруг я ощутила, что Люк по-прежнему прижимается грудью к моей спине, и вспыхнула. Уверена, я стала просто пунцовой.

Я отстранилась.

– Ну хорошо, давай побыстрее покончим с этим.

Люк радостно улыбнулся, и я сразу почувствовала себя полной дурой из-за того, что сопротивлялась, когда он всего лишь хотел принарядить меня.

И именно в этот момент к нам подошла консультант.

– Чем могу помочь?

Я посмотрела на Люка и пожала плечами. Это его идея. Пусть сам решает. Я понятия не имею, с чего начать.

Люк потер подбородок длинным пальцем.

– Давайте начнем с джинсов.

Джинсы! Я неожиданно для себя разволновалась. У меня не было джинсов с тех пор, как я закончила колледж, да и тогда я покупала их в секонд-хэнде по доллару пятьдесят штука. Они пузырились на ягодицах.

– Конечно. – Девушка так улыбнулась моему другу, будто собиралась предложить ему нечто гораздо большее, чем просто джинсы. Я готова была выцарапать ей глаза. – Вы предпочитаете какой-то определенный стиль?

– А что вы можете посоветовать?

Они оба отступили на шаг и принялись меня рассматривать с ног до головы. Я занервничала.

– А вы знаете, что один рулон джинсовой ткани весит около четверти тонны?

Они не обратили внимания на мое замечание и говорили обо мне так, будто меня здесь не было.

– По-моему, у нее отличная фигура, – нахмурившись, произнесла женщина. – Но этот костюм ей не очень идет. Юбка должна быть короче как минимум дюйма на два.

Я задохнулась и вцепилась в юбку. Они не прикоснутся к моему костюму! Ни за что! Деловой костюм – это святое! Ясное дело, я купила его на распродаже – отделка одного из рукавов была неправильно пришита, и он топорщился в пройме, но тем не менее...

Люк кивнул.

– Как вы думаете, сможете ей помочь?

– Сложная задачка, но полагаю, мы справимся, – это прозвучало не очень убедительно. – Может, подобрать цвета поярче? Серый костюм делает ее бесцветной.

– Хм, – кивнул Люк, – я считаю, ей очень идет темно-зеленый.

Я оскорбилась и скрестила руки на груди.

– Эй, вы обо мне не забыли? Я вам что, подопытный кролик? Прекратите говорить обо мне так, будто я невидимка.

Они едва удостоили меня взглядом, подошли к стойке и стали рыться в ворохе одежды.

Так! Отлично! Я скорчила рожу и отправилась к другой вешалке (вообще-то я хотела показать им язык, но это ребячество). Ну ничего! Я сама выберу себе одежду.

Отодвинув в сторону какие-то блузы, я добралась до брюк, висевших за ними. Зеленый камуфляж. Вот это да! Зато на них было множество карманов – это хорошо, туда поместятся и карманный компьютер, и блокнот, и другие необходимые вещи. Я сняла брюки с вешалки и посмотрела на ценник.

Черт! Я быстро повесила их на место, пока не оставила отпечатков пальцев, а то еще придется их покупать.

Кто будет платить такие деньги за одни брюки? Даже если на них столько карманов.

Я обернулась, собираясь сказать Люку, что передумала и обойдусь той одеждой, которая у меня есть (костюмы будут выглядеть менее официально, если надеть туфли на низком каблуке), но это мне не удалось. Продавец перехватила меня, взяла за руку и повела к двери в дальнем углу зала.

Я почувствовала, что, если войду в эти двери, живой мне оттуда не вырваться, поэтому начала сопротивляться.

– Это плохая идея. Мне не нужны джинсы. Простите, что отняла у вас время...

– Ничего страшного. Мне нравится превращать невзрачных мотыльков в нарядных бабочек.

Хотелось возразить, что бабочки получаются из гусениц, но видневшиеся на горизонте двери отвлекали меня. Я вырвала руку.

– Не нужно, мне нравится быть блеклым мотыльком.

Женщина еще крепче сжала мое плечо. Черт, ну и силища!

– Вы – бабочка в облике серого мотылька.

Не успела я закричать и позвать Люка на помощь, как она запихнула меня в примерочную и закрыла ее. Может, я и ошибаюсь, но клянусь, что слышала лязг закрывающегося замка.

Я стала оглядываться в поисках выхода, но увидела только стены. Из предметов обстановки в комнате были кресло, весьма похожее на кресло в кабинете Лидии, зеркало и передвижная вешалка с кучей одежды.

Черт!

Зеркало! Если разбить его креслом, можно осколками перерезать себе вены на запястьях. Правда, потом придется долго все убирать, а при моей ненависти к уборке я не могла взвалить на чьи-то плечи такую обузу.

Я вздохнула, посмотрела на одежду и признала свое полное поражение. Пусть им удалось загнать меня сюда, в ловушку с нарядами, но это не означает, что я обязана их покупать. Просто выберу футболку, чтобы успокоить женщину, которой приходится зарабатывать хлеб насущный тяжким трудом. И чтобы ублажить Люка. В конце концов, сколько может стоить футболка?

Взяв одну из них, я взглянула на цену.

Мамочки! Я поправила очки и снова посмотрела. Да ни за что! Должно быть, опечатка!

– Как там у тебя дела?

Я подпрыгнула от неожиданности, услышав голос Люка.

– Нормально.

– Я хочу это видеть.

Прекрасно! Я решительно сняла одежду, схватила первые попавшиеся брюки и втиснулась в них. Буквально. Они так сильно обтягивали меня, что, попытайся я сесть, они бы просто треснули сзади по шву.

Я повернулась к зеркалу и нахмурилась. Трусики выглядывали из-под заниженной талии, как краешек салфетки из упаковки. Так и должно быть?

– Наверное, нет, – пробормотала я. К сожалению, запихнуть их поглубже, чтоб не выглядывали, оказалось почти невозможно, они все равно топорщились едва заметными валиками.

– Кэт?

Я накинула первую попавшуюся блузку и с треском распахнула дверь.

– Мне нужен размер побольше.

Внезапно появилась женщина-консультант.

– Давайте посмотрим.

Стиснув зубы, я вышла из примерочной.

– Они слишком плотно сидят.

– Они и должны сидеть плотно, – ответствовала эта пособница дьявола.

– Ну-ка, повернись. – Люк очертил в воздухе круг. Я сурово посмотрела на него, но повиновалась.

– Вообще-то мне кажется, что они сидят превосходно. Как ты думаешь, Ли?

– Отлично, Люк. Подчеркивают фигуру. Они стретчевые, поэтому ей будет в них вполне комфортно.

Очень мило! Он уже на «ты» с продавщицей. Они выступают единым фронтом. Я обречена!

Я надулась.

– Мне неудобно. Чувствую себя спеленатой мумией.

Ли кивнула.

– А блузка смотрится на ней замечательно, как ты считаешь? Такой фасон, с большим запахом, увеличивает ее формы.

Читай: создает впечатление, что у нее есть грудь.

Люк кивнул.

– А у вас есть такая же, но другого цвета, не белая?

– Есть еще розовая.

– Отлично. Берем обе. И брюки.

Нет, не берем! Только я открыла рот, собираясь сказать, что ни за что не потрачу половину своей зарплаты на одни штаны и две блузки, как они запихнули меня обратно в примерочную и велели надевать следующий наряд.

Я послушалась, чтобы не терять времени. Чем раньше мы с этим покончим, тем быстрее я попаду в парк и изучу там обстановку на предмет мужчин. После этого сурового испытания я как раз успею сказать им, что ничего не буду покупать.

К сожалению, как только я закончила примерять эту кипу одежды, Ли принесла следующую. И я никак не могла спастись.

Люк прекрасно проводил время с Ли, пока я сидела взаперти в душной примерочной. Стиснув зубы, я слушала их смех и натягивала очередную тряпку.

– Я рада, что вам так хорошо вместе, – бормотала я, откидывая волосы назад (они полностью растрепались) и запихивая трусики под пояс, чтоб не торчали. Я понимала, что выгляжу, наверное, как сумасшедшая. Я рывком открыла дверь – и увидела, что Люк, развалившись в кресле с банкой колы в руке, вовсю флиртует с Ли.

Я замерла.

Они одновременно посмотрели на меня. Ли заговорила первой.

– Эти джинсы сидят на ней восхитительно.

Люк кивнул, но ничего не сказал. Он внимательно рассматривал меня.

– У меня есть к ним кое-что подходящее. – Ли кинулась к вешалке у противоположной стены и сдернула с плечиков что-то красное, бархатное.

– Примерьте вот это, – сказала она и накинула мне на плечи нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся жакетом.

Я сердито переводила взгляд с Люка на Ли. Но они оба не обращали на меня внимания.

– Восхитительно, – кивнула Ли, – я знала, что это отлично подойдет.

– Ей идет красный цвет, – ответил Люк, не отрывая от меня взгляда, – и нравится бархат.

Я хотела возразить, но, если честно, мне действительно нравился пиджак. Однако я не стала признаваться в этом и ляпнула первое, что пришло на ум:

– Красное привлекает пчел и быков.

Люк насмешливо скривился.

– Хорошо, что в Сан-Франциско мало быков.

Еще сорок пять минут ушло на то, чтобы перемерить все, что они хотели, и переодеться в собственную одежду. Я расправила плечи и вышла из примерочной, намереваясь поставить Ли и Люка перед фактом, что я не собираюсь истратить ни копейки.

– Итак... – Я внезапно замолчала. Их там не было.

Я посмотрела по сторонам и увидела, что они мило смеются возле кассы. У ног Люка стояло три огромных пакета.

Ни за что! Я подошла и уперлась руками в бока.

– Я готова идти.

– Прекрасно. – Люк улыбнулся Ли. – Спасибо за помощь, мы очень признательны.

– Было приятно, – улыбнулась ему Ли той особой улыбкой, которой женщины обычно одаривают его. Мне захотелось проверить его карманы, чтобы убедиться, не сунула ли она ему ключи от собственной квартиры, Люк наклонился, подхватил пакеты и направился к двери.

Я нахмурилась и уставилась на него. К моей чести, я всего за пару секунд сообразила, что происходит.

– Подожди! – крикнула я Люку.

– Как раз вовремя, – ухмыльнулся он, – открой мне дверь.

Я машинально повиновалась. В этом вся я. Сама услужливость. Но я рассудила, что лучше поговорить там, где Ли нас не услышит. Поэтому поскорее догнала Люка и дернула его за рукав.

– Только не говори, что ты все это мне купил.

Люк посмотрел на меня свысока.

– Ты что, думаешь, я себе это купил? Я не ношу женскую одежду.

– Ха-ха! – Я свирепо пялилась на него. – Я серьезно. Мне не нужны эти вещи.

– Они на тебе прекрасно сидят. В кои-то веки ты нормально выглядишь.

– Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Только то, что тебе нужна новая одежда.

Я покачала головой.

– Нет, не нужна. Я не могу себе позволить потратить столько денег. Особенно после того, как на этой неделе... – Я захлопнула рот, пока не ляпнула что-то еще.

К сожалению, Люк заметил мою оговорку. Он остановился посреди тротуара и нахмурился.

– На этой неделе? Что ты имеешь в виду?

– Ничего.

Он уставился на меня, потом не сдержался и так грязно выругался, что у меня вспыхнули уши.

– Скажи, что ты не давала своему папаше денег!

Я скрестила руки на груди.

– Прекрасно!

– Черт, Кэт! Сколько можно позволять ему использовать себя?

Я не ответила. Все это я уже слышала не раз. Мой разум даже соглашался с Люком, но сердце не могло отвернуться от собственного отца.

– Черт! – Люк направился к машине и открыл багажник, а затем дверь машины, и она медленно распахнулась передо мной. Потом он обошел авто с другой стороны и сел сам.

– Черт! – снова повторил он, положил руки на руль и уставился в окно.

Я решила рискнуть и задала вопрос.

– Мы можем вернуть эти вещи?

– Дело не в вещах, Кэтрин!

Ого! У меня проблемы.

– В чем тогда?

Он включил зажигание и выехал со стоянки, едва взглянув, свободен ли путь.

– Дело в том, что ты позволяешь отцу использовать тебя, и поэтому вынуждена браться за дурацкие задания на работе только из-за денег.

С этим не поспоришь.

– Если мы не сможем вернуть одежду в магазин, я просто отдам тебе деньги, – ну, или продам их в комиссионный магазин, или еще где-то.

– Забудь ты об одежде. Это моя забота.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду – к черту одежду. С самого начала предполагалось, что это будет мой подарок тебе. Я говорю о том мерзавце, которого ты называешь отцом.

– Он не мерзавец. – Если это был не крик, то что-то очень похожее.

– А как назвать человека, который все время обирает собственную дочь? И берет каждый раз отнюдь не по сто долларов! – Он бросил на меня взгляд, затем быстро обогнал автобус. – Сколько на этот раз? Тысяча? Две?

Я уставилась в окно, отказываясь отвечать.

– Черт! – яростно зашипел Люк. Он просигналил и обогнал медленно ехавшую машину.

Мамочки!

– Ты знаешь, что каждый день в автомобильных авариях погибает 114 человек, и это только в Соединенных Штатах?

– Я тебя не понимаю! – покачал головой Люк. – Ты так упорно работаешь, чтобы скопить денег, а потом, как только появляется твой отец, ты позволяешь ему выдурить их у тебя. Что на этот раз? Шантаж? Или он по-прежнему увлекается покером?

– Ты закончил? – Я свирепо посмотрела на него.

– Нет!

Но больше он не сказал ни слова. Сердито молчал и тогда, когда пытался убить нас на крутых улицах Сан-Франциско, и когда, подъехав к моему дому, вышел из машины. Он просто достал сумки из багажника и вручил их мне, а потом умчался, еще до того, как я открыла первый замок.

– Вот сукин сын! – бормотала я, волоча сумки по четырем лестничным пролетам. Какое он имеет право читать мне лекции об отношениях с моим собственным отцом? У Люка ведь самого не лучшие отношения с его папашей. Я когда-нибудь его отчитывала? Нет!

Слава богу, Рейнбоу не выглянула поздороваться, пока я открывала дверь квартиры; я была не в том настроении, чтобы терпеть ее неуемную жизнерадостность и жажду общения.

Я закрыла дверь, вошла в спальню и вывалила содержимое пакетов на кровать. Разложила все по ровным стопочкам. Получилось четыре пары брюк, две юбки, девять разных блузочек-маечек, целых два свитера и красный жакет.

Оставив другие вещи лежать на кровати, я надела жакет.

Да, признаю, хоть я и вопила, что не хочу новой одежды, в глубине души все же теплилась крошечная искорка волнения. У меня так давно не было обновок!

Кроме тех брюк, которые показались мне слишком тесными, мне очень понравились все купленное. Люк здорово их подобрал (как ни противно было это признавать) – все вещи выдержаны в классическом стиле.

Но жакет... Жакет – само совершенство. И сидит, и смотрится на мне великолепно. Я пошла в ванную, чтобы полюбоваться своим отражением в старом помутневшем зеркале. Он очень оживлял цвет глаз и лица.

Вдруг я вспомнила платье, которое примеряла для ежегодного бала старшеклассников – красное, бархатное. Я так его хотела! Каждую неделю я бегала в магазин и проверяла, не продано ли оно. Даже притащила Люка, чтобы показать ему платье. Люк предложил купить его мне, но мне хотелось самой заработать деньги на эту обновку. Я работала сверхурочно, присматривала за детьми, но вместо платья пришлось потратить деньги на оплату электричества. Но это уже не имело значения – мой тогдашний кавалер все равно бросил меня.

Забавно, я даже не могла вспомнить его имя. Я задумчиво нахмурилась. Он играл в той же баскетбольной команде, что и Люк, – это все, что мне удалось вспомнить. В то время я подозревала, что это Люк подговорил его поухаживать за мной. В конце концов, зачем такому популярному парню приглашать меня на бал?

Люк зашел ко мне, едва узнав, что меня бросили. Он отмахнулся от вопросов о том, куда он дел свою подружку (Джеки Шеридан – ее имя я помнила прекрасно), и проторчал со мной весь вечер. Сказал, что должен был сам меня пригласить.

Но Люк не в счет, он же стал моим другом еще до того, как превратился в самого популярного парня школы. А может, он как раз идет в счет, даже больше, чем кто-либо другой...

– Интересно, он помнит то платье? – тихо спросила я у своего отражения и погладила жакет.

Я почему-то была уверена, что помнит.

ГЛАВА 8

Лидия была слишком занята в понедельник утром и не нашла времени для встречи со мной. По правде говоря, я вздохнула с облегчением. За выходные я не добилась особого успеха. На самом деле, это были худшие выходные с тех пор, как мне исполнилось семь лет и папа повез меня в Лас-Вегас. (Мы остановились в отеле «Циркус-Циркус», и я смотрела кино целый день, пока он просаживал в карты деньги, предназначенные на оплату жилья за два следующих месяца.)

Я забаррикадировалась в своем кабинете, чтобы завершить исследование пасхальных традиций для фирмы, производящей шоколад. Хотела даже запереть дверь на ключ – утро выдалось беспокойное. Но я не стала этого делать. Ко мне никто никогда не заглядывает. Разве что забудет, где теперь хранятся щетки и веники.

В любом случае, я ни с кем не хотела разговаривать: все еще была расстроена из-за стычки с Люком. Несколько раз поднимала трубку, чтобы позвонить ему, но клала ее на место. Однажды даже набрала номер, услышала два гудка, но потом повесила трубку.

Терпеть не могу все эти тонкости человеческих взаимоотношений. Факты намного яснее. Факт есть факт. Никаких домыслов. Никаких недомолвок. С людьми так сложно!

Где-то в два часа мой телефон вдруг зазвонил. От неожиданности я подпрыгнула и ударилась коленкой о столешницу. Я поскорее схватила трубку, чтобы не раздался еще один противный звонок.

– Отдел исследований. Кэтрин...

– Здесь посылка для вас, – прервали меня. Голос был похож на автоответчик, но я узнала девушку, сидевшую за стойкой регистрации при входе.

– Посылка? – нахмурилась я. Я ничего не заказывала. – Вы уверены...

– Пожалуйста, заберите ее. – Послышались гудки.

Я уставилась на трубку. Мягко говоря, неожиданно!

Смирившись, я встала и отправилась вниз получать эту якобы свою посылку. В прошлый раз оказалось, что «моя» посылка предназначалась Кэтлин Мерфи из бухгалтерии.

Я стала спускаться по лестнице (доказано, что физические упражнения уменьшают волнения и депрессию). Спустя несколько минут я была в холле. Если бы я не пришла в течение пяти минут, информатор, чего доброго, отправила бы мою посылку в мусорное ведро.

Я увидела цветы, как только шагнула с последней ступеньки, и мне ужасно захотелось, чтобы их прислали именно мне. Белые розы, тугие, влажные, огромный букет. Дюжины две, должно быть. Да нет, это, наверное, компания «Джупитер Коммуникейшнс» прислала мне пакет с рекламной продукцией.

– Приветствую, – улыбнулась я информатору, – вы мне звонили.

Она невозмутимо посмотрела на меня.

– Ваше имя?

Я работаю здесь уже восемь лет. Резонно было бы предположить, что она меня знает.

– Кэтрин Мерфи.

Девушка кивнула в сторону цветов. Потом чуть отвернулась и произнесла в микрофон:

– Добрый день, «Эшворт Коммуникейшнс»...

Я сморщила нос и уставилась на розы. Они великолепны! Но здесь какая-то ошибка. Мне никогда не присылают цветов. Посмотрю на конверт, прикрепленный к букету, и отнесу их настоящему адресату.

А может, подержать их у себя немного? Я встала на цыпочки и понюхала. Вот это запах! Будто их обрызгали духами, потому что настоящие цветы так чудесно пахнуть не могут!

Можно подумать, я в этом разбираюсь. Я вытащила конверт из букета. Странно – на нем написано «Кэтрин Мерфи». Это я.

Нахмурившись, я открыла конвертик и вынула крошечную желтоватую карточку (дорогая бумага). И заморгала. Корявым почерком Люка на ней было написано: «Не сердись на меня за то, что я забочусь о тебе!»

Я посмотрела на цветы, потом на записку, потом снова на цветы.

Люк прислал мне розы!

Схватив розы, я поспешила к лифту, чтобы вдруг не появился кто-нибудь и не сказал, что это ошибка и что цветы на самом деле не для меня. Я давила на кнопку своего этажа до тех пор, пока двери не закрылись и лифт не двинулся вверх (слава богу, я была в кабине одна, и никто не видел моих безумных действий). Зайдя в кабинет, я закрыла дверь и на сей раз заперла ее на замок. Поставила розы на стол, уселась и уставилась на них.

Они так прекрасны! Такие тугие. Неужели настоящие? Я схватила стикер и написала: «Узнать, как выращивают розы».

Люк прислал мне розы!

Я снова понюхала их, и мне стало стыдно за то, что я такая стерва. Люк прав – он ведь просто хороший друг. Конечно, не следовало называть моего папу мерзавцем, даже если отец меня использует. И все же Люк переживает за меня. И потом, он накупил мне нарядов, а я такая неблагодарная!

Я набрала номер его домашнего телефона.

– Слушаю.

– Я получила цветы.

Молчание. Я прямо слышала, как шевелятся мысли у него в голове.

– Ну и? – наконец изрек он.

– Это я должна была прислать тебе розы. Это я вела себя отвратительно.

– Да, ты вела себя как стерва, но и я мог бы быть потактичнее.

– Ну так что, – я поправила очки, – мы все еще друзья?

– Кэтрин Мерфи, ты никогда не сможешь избавиться от меня. Так что даже не пытайся.

И все напряжение, в котором я пребывала целый день, тут же испарилось.

– Люк, ты лучший! – Когда все это кончится и я получу повышение, обязательно сделаю для него что-нибудь приятное.

– Помни об этом ближайшие полчаса, ладно?

Я нахмурилась.

– Что это значит?

– Просто пообещай.

Обещать, когда у меня уже появились нехорошие подозрения насчет того, что он задумал? Нет уж!

– Скажи, что ты сотворил?

– Нет!

– Люк!

– Пообещай, Кэт! Помни о розах.

Я посмотрела на цветы. Ненавижу, когда он загоняет меня в угол.

– Ладно, обещаю.

– Отлично. – У меня зубы свело от удовлетворения, прозвучавшего в его голосе. – Пообедаешь со мной завтра?

– Не знаю, – ответила я, чувствуя, что начинаю сердиться, – мне нужно составить список для Лидии, а осталось всего несколько дней...

– Пошли его к черту на один вечер. Давай просто пообедаем вместе. Я прошу всего один вечер.

– Хорошо. – Я заморгала, осознав, какой же я паршивый друг, а ведь поклялась себе быть хорошей!

– И надень что-нибудь из новенького. – Люк повесил трубку.

Я тоже положила трубку и тронула шелковистый лепесток. Мне нравится обедать с Люком. И пусть я потом буду терзать себя за то, что не работала. Оно того стоит.

Но что произойдет через полчаса?

Я содрогнулась. Люк способен на любую пакость. Однажды в старшей школе он заменил всех заспиртованных лягушек в кабинете биологии на живых. Я до сих пор покатываюсь со смеху, вспоминая, как Джеки Шеридан, капитан группы поддержки и самая главная стерва в классе, визжала, когда лягушка, которую она собиралась вскрыть, вдруг задергалась.

Но почему-то мне казалось, что на этот раз мне будет не до смеха. Вместо того чтобы попусту тратить время в ожидании, пока выяснится, что он придумал, я решила погрузиться в работу.

Не успела я углубиться в отчет, как зазвонил телефон. Я вздрогнула и опять ударилась коленкой о столешницу. Потирая дважды ушибленное место, я взяла трубку.

– Отдел исследований, Кэ...

– Вам доставили посылку, – голос информатора прозвучал на этот раз еще резче.

– Сейчас... приду, – закончила я, хотя в этом не было необходимости, так как она уже повесила трубку.

И вот я снова сбегаю по ступенькам и борюсь то с нетерпением, то с нежеланием получать эту посылку. Захватывающее ощущение, даже если там окажется лягушка.

Влетаю в холл и подхожу к стойке.

– Вы сказали, что для меня есть посылка...

Информатор посмотрела на меня.

– Ваше имя?

Здравствуйте! Мы это только что проходили!

– Кэтрин Мерфи.

Она поискала под стойкой и вытащила коробку. Большую.

– Вот. – Она подтолкнула ее ко мне, повернулась спиной и занялась чем-то, очевидно, более важным.

Мне дали понять, что я свободна, но на сей раз меня это не расстроило. Мне бы с посылкой разобраться!

Еще один букет? Я потрясла коробку. Не похоже. Но и на лягушку тоже.

Я осторожно подняла ее, держа подальше от себя (не знаю, что там внутри – может, что-то липкое, не хочется запачкать костюм), и направилась к лифту. Там стоял какой-то мужчина. Он посмотрел на меня и спросил:

– Вам наверх?

– Да, спасибо.

Он продолжал рассматривать меня, даже когда подъехал лифт. Открыл передо мной дверь, потом вошел следом.

– Какой этаж?

– Двенадцатый, пожалуйста.

Он усмехнулся и нажал на кнопку.

– Вы так держите коробку, как будто там бомба.

Я поджала губы и уставилась на коробку. Я бы не стала ручаться за Люка.

– Может быть.

Потом я обратила внимание на ямочки на его щеках.

О! Я шагнула ближе, чтобы рассмотреть цвет его глаз. Голубые!

О да! Я широко улыбнулась.

– Вы здесь работаете?

– Нет, к другу зашел.

– Девушке?

– Нет, парню.

Я почувствовала, как лицо мое вытянулось. Он усмехнулся.

– Нет, вы не о том подумали.

– А! – Но прежде чем вновь исполниться надеждой, я бросила взгляд на безымянный палец.

Кольца нет!

Класс! Я снова улыбнулась.

– Как вы относитесь к акту продолжения рода?

Он усмехнулся и наклонился ко мне.

– Я всей душой «за»!

– Отлично! – с облегчением сказала я.

Лифт звякнул и остановился. Я нахмурилась. Мой этаж. Но я еще не готова. Двери распахнулись, и я медленно двинулась к выходу.

– Я тут подумала...

– Позвольте дать вам свою визитку. – Он полез в карман пиджака, вытащил визитницу и засунул свою карточку под ленту, перетягивающую коробку. – Надеюсь, вы мне позвоните.

Пятясь, я светилась от радости.

– Непременно!

«Я люблю эту коробку», – думала я, торопясь в свой кабинет, чтобы записать впечатления о... Я склонила голову набок и прочла карточку – о Пите Вондригене. Я люблю Люка. Если бы он не прислал мне эту коробку, я бы так и сидела в кабинете и никогда бы не заполучила еще одного кандидата в свой список.

С головой, занятой мыслями об этой анкете, я рассеянно развязала ленточку на коробке и открыла ее. Мысленно передвигая кандидатов в списке по возрастанию потенциала их спермы, я продиралась сквозь ворох упаковочной бумаги, пока не наткнулась на содержимое коробки.

И замерла.

Что за черт?

Я вытащила крошечные трусики. По-моему, это трусики. Они не похожи на все те плавки, которые я раньше видела. Мое нижнее белье белое, практичное. А эти какие-то чересчур... открытые.

– И прозрачные, – пробормотала я, поднося их к свету.

Положила находку на стол и вытащила еще охапку трусиков – таких же кружевных и без вставок хлопка. Я заглянула в коробку и увидела бюстгальтеры в комплект к каждым трусикам. Мои собственные бюстгальтеры фирмы «Хейнс» в сравнении с этими были похожи на экипировку Фонда престарелых женщин.

А потом я обнаружила карточку: «Это под твои новые наряды».

Снова принялась рассматривать трусики – и тут до меня дошло. Ну конечно же – они низко сидят на бедрах, и не придется запихивать их под пояс брюк. Никаких выпуклостей. Гениально!

Тут меня посетила еще одна мысль.

Люк купил мне нижнее белье!

Нет, не просто нижнее белье – ажурное дамское белье.

Он лично выбирал каждую пару трусиков. Я вынула бюстгальтер из коробки. Он к нему прикасался! По телу пробежала дрожь. Определенно приятная дрожь!

Вдруг дверь распахнулась и влетела одна из девушек, работавших в отделе почты.

– Вот, – сказала она, как обычно, небрежно бросая на стол письма. Коробка привлекла ее внимание, и она заглянула внутрь.

– Черт подери! Это тебе подарили?

– Да. – Думаю, в ответе прозвучало такое же удивление, как и в ее вопросе.

– Черт возьми! – повторила она, покачав головой. Потом заметила розы. – А это тоже от него?

Я кивнула, чувствуя неловкость. Хотела объяснить, что их прислал Люк, поэтому это ничего не значит. Он просто внимательный и предусмотрительный.

– Вот это да! – с благоговением протянула она, взяв в руки трусики. – Обожаю «Козабеллу»!

Кто бы мог подумать, что она лесбиянка? Интересно, эта Козабелла тоже работает в нашей компании? Может, свести ее с Ребеккой, секретарем отдела управления?

– Ты нравишься этому парню!

– Что-что? – Я поправила очки на носу, чтобы лучше видеть ее.

Она взмахнула рукой над коробкой.

– Парень, который прислал все это, здорово в тебя влюблен.

– Вовсе нет.

– О да! Мужчины покупают женщинам изящное белье, только если всерьез увлечены. Единственное белье, которое я получила в подарок, – это жалкая тряпка без вставки от «Фредерика из Голливуда» . – Она подняла бюстгальтер. –А этот парень купил тебе практичное и очень красивое белье. Делаем вывод: он заботится о том, чтобы тебе было удобно...

– Ну, это правда.

– И хочет видеть тебя в чем-то сексуальном, – кивнула она. – О да! Он тебя просто обожает!

– Увидеть меня в этом? – Я тут же вспотела.

– Ну да! Ни один парень не купит женщине белье, не надеясь увидеть ее в нем.

– Не может быть! – Перед глазами заплясали белые пятна. Я плюхнулась на край стола, смяв крышку коробки.

– Конечно! А этот парень, похоже, ловкач! Повезло тебе! – Она быстро повернулась, больно стукнув меня по бедру своей сумкой, и вышла.

Я уставилась на ворох белья. На лбу выступил пот. Я подняла алый лоскуток и представила, как демонстрирую его Люку.

Нет, ни за что!

Я запихнула все назад в коробку, накрыла ее раздавленной крышкой и сунула под стол. Уселась, не обращая внимания на то, что некуда деть ноги.

Однако запах роз меня по-прежнему отвлекал. Может, выставить их в коридор? Но мне ведь раньше никогда не дарили цветов! И пахнут они действительно восхитительно.

Белые розы... Красные символизируют любовь. Белые, несомненно, означают дружбу, не так ли? То есть Люк купил мне все это, зная, что я расстроена, и желая сделать мне приятное.

Да, наверное, так.

Открыла браузер и поискала в «Гугл» значение цвета роз. Выбрав первый же сайт, я стала просматривать его, пока не нашла слово «белый». Там было упомянуто несколько значений, но мое внимание привлекли два из них: «вы божественны» и «я вас достоин».

Черт!

Минуточку! Я откинулась на спинку стула. Люк наверняка не знает значений цветов. Он даже не сам их выбирал. Фух! Какое облегчение! Плечи расслабились. Ибо мысль о том, что Люк и я...

Дыхание перехватило. Потом я подумала о его руках, сжимающих мои ладони, представила, как чуть жестковатые кончики его пальцев скользят по моему животу, отодвигают вниз брюки, чтобы стали видны мои новые трусики...

Боже правый!

Я скрестила ноги (и тут же снова ударилась коленом об стол) и стала обмахивать лицо руками. Разве допустимо думать так о лучшем друге!

Сосредоточиться! Мне нужно сосредоточиться! Открыть файл, над которым пыхтела весь день, и приступить к работе. Но вместо того чтобы сконцентрироваться на происхождении пасхального зайца, я только воображала, как Люк раздевает меня, внимательно разглядывая каждый дюйм моего тела.

Я с трудом дотянула до конца рабочего дня, но домой пришла крайне возбужденная. Уронив сумку возле двери, я шагала туда-сюда по коридору с коробкой под мышкой.

Мне нужно с кем-нибудь поговорить. Обычно я звоню Люку, но, черт подери, сейчас это невозможно. С кем тогда?

Внезапно я остановилась. Был только один вариант.

Я направилась к двери, проклиная Люка за то, что он не оставил мне выбора. Зажав коробку под мышкой, я глубоко вздохнула и постучала.

Через две секунды Рейнбоу настежь распахнула дверь. Ее лицо осветила радость, как Таймс-сквер – ночные огни.

– Кэт! Какой сюрприз!

– Можно войти? – спросила я, чтобы не передумать.

– Конечно. Я приготовлю нам чай.

Услышав это, я споткнулась о кучу обуви у двери.

– Это сигнализация от грабителей? Если кто-то влезет в квартиру, ты это сразу же услышишь.

Она ухмыльнулась через плечо и ушла на кухню.

– Точно! Какая ты умная!

Если бы! Иногда мой интеллект не выше, чем у дождевого червя.

Осторожно, чтобы не сломать шею на очередном препятствии (хотя это и решило бы все мои проблемы), я вошла в гостиную. На сей раз на диване не было одежды, поэтому я поставила на него коробку с бельем и уселась.

Потом принюхалась.

Здесь пахло удивительно хорошо. Сладковатый фруктовый аромат. Я оглянулась в поисках источника запаха. Может, она стала пользоваться другими благовониями? (Слава богу!)

– Я совершенно потрясена твоим визитом, – сказала Рейнбоу, выглядывая из кухни, – мне показалось, что ты больше не придешь.

– Почему?

Она пожала плечами.

– Ты так внезапно ушла в прошлый раз. Я подумала, что обидела тебя чем-нибудь.

Я скривилась в душе.

– Я просто вспомнила, что должна кое-что сделать, – солгала я.

– А-а! – Она просияла. – Ну, как бы там ни было, ты здесь. – Она снова исчезла, но через две минуты вернулась с двумя дымящимися кружками. Вручила одну мне, потом села по-индийски на пол.

– Спасибо. – Я поставила кружку на самую устойчивую с виду стопку журналов на столике.

– У тебя новые благовония? Пахнет очень хорошо.

Глаза хозяйки загорелись.

– Ты правда так считаешь?

– Да. Мне очень нравится. Больше, чем те, что ты зажигала прошлый раз, – это был прозрачный намек.

– Я создала новую комбинацию и теперь испытываю ее. Всю неделю экспериментирую. Было так сложно подобрать правильную пропорцию цитрусовых!

– Экспериментируешь? – Я застонала, представив, как Рейнбоу играет в сумасшедшего ученого по соседству с моей квартирой. У меня мало личных вещей, но не хотелось бы, чтобы это немногое сгорело.

– Да, я собираюсь расширить свою линию ароматерапии.

– Твою линию?

Она застенчиво улыбнулась.

– Ну, я вообще-то продаю масла, благовония и лосьоны.

– А-а! – Люк однажды возил меня в Беркли – улочки там были забиты людьми типа Рейнбоу, торгующими своими снадобьями. – А где ты их продаешь?

– Их распространяют в разных магазинах на западном побережье.

– Правда? – Я почувствовала, что мои глаза вылезают из орбит от удивления.

– Да. Это круто, – скромно призналась она. – Я зарабатываю деньги, делая то, что мне нравится, и к тому же приношу людям радость.

У меня это никак не укладывалось в голове.

– И сколько магазинов на западном побережье покупают твою продукцию?

– Где-то дюжины три или около того. Последние пару лет бизнес идет вверх, – усмехнулась она, – мой бухгалтер просто счастлива.

Рейнбоу – магнат ароматерапии? А что она здесь делает? Я открыла рот, чтобы спросить об этом, но подумала, что это будет бестактно, поэтому просто взяла чашку и сделала глоток.

Фу! По крайней мере, чай был тот же самый. Я не жалуюсь – разбились бы последние иллюзии, если бы и он стал другим.

– А что это в коробке?

Я поправила очки и уставилась на соседку.

– Что?

– В коробке. – Она указала на коробку, и ее топик задрался, обнажая живот с пирсингом. – Рядом с тобой.

Меня распирало от желания сообщить ей, что пирсинг в районе пупка заживает дольше всего, и спросить, есть ли у нее еще где-нибудь пирсинг. Впрочем, я вовсе не желала знать, что еще она себе проколола (я содрогнулась).

– Эй, Кэт! – Она взмахнула рукой возле моего лица. – С тобой все в порядке?

– Нет, не в порядке, – нахмурилась я. – Что бы ты подумала, если б твой лучший друг подарил тебе нижнее белье?

Она сморщила нос.

– Смотря по обстоятельствам. Лучший друг – мужчина или женщина?

– Мужчина

Люк – определенно мужчина.

– На день рождения?

– Нет.

Она постучала пальцем по гвоздику в ноздре.

– Обычные трусы или стринги?

– Стринги.

– Ух ты! – Она выпучила глаза.

Я поставила коробку на колени и открыла ее.

– Люк прислал мне все это, а я не знаю, что и думать. Ну, может, он сделал это из любезности, просто не хотел, чтобы я смущалась из-за того, что старые трусики не подходят под новые брюки, но... – Я покачала головой.

Рейнбоу вытащила особенно изящный кружевной комплект и присвистнула.

– Вот именно, – кивнула я

– Ну-у... – Она покачала головой и снова свистнула. – И что, в коробке полно таких штук?

– Да, – подтвердила я несчастным голосом, – а одна моя сотрудница сказала, что мужчины покупают женщинам нижнее белье, только если хотят их в этом белье увидеть, так что не знаю, что и думать.

– Эта штучка просто великолепна. – Она с благоговением вынула еще один бюстгальтер. – Знаешь, что я думаю?

– Что? – Я подалась вперед и затаила дыхание, ожидая услышать мудрые слова.

– Думаю, что отныне он и для меня должен выбирать нижнее белье!

Прекрасно! Она мне очень помогла!

К следующему вечеру, то есть (ой, мамочки!) к моменту нашей встречи с Люком я умудрилась довести себя до нервного расстройства.

Сначала Люк хотел заехать за мной домой после работы, но я сразу же отвергла эту идею. Оказаться с Люком в тесном закрытом пространстве автомобиля? Предельная нелепость! А что, если он начнет приставать ко мне, а я его ударю? А что, если он будет приставать, а я его не ударю?

И, если на то пошло, что, если я сама стану к нему приставать?

Нет! Лучше встретиться в ресторане.

Я пришла домой. Времени хватило только на то, чтобы быстро принять душ, поправить прическу и влезть в одежду. Да, в новую. Я хотела поставить на этом точку и обойтись без нового нижнего белья, но поняла, что была обречена. Я потратила десять минут на то, чтобы запихнуть старые трусики под пояс, но они все равно топорщились валиком. Наконец пришлось признать поражение и надеть те, что выбрал Люк. А натянув их, я подумала, что теперь уже все равно и можно надеть и бюстгальтер из этого комплекта. Меня оправдывало только то, что они были настолько удобны, будто на мне вовсе ничего нет. А трусики были «танга». Кто бы мог подумать!

Я уже готова была надеть свои туфли от Феррагамо – в конце концов, они ко всему подходят, но побоялась, что у Люка случится припадок. Единственное, что у меня было кроме этих туфель, – это теннисные тапочки. Они ведь подходят к джинсам? Я пожала плечами и надела их.

Прежде чем облачиться в свой красный жакет и выйти из дома, я посмотрела на свое отражение и порывисто распустила волосы – и тут же пожалела об этом. Они выглядели растрепанными. Но я уже опаздывала, поэтому оставила все как есть и выбежала из квартиры.

Автобус вовремя не пришел – сюрприз! Я подумывала, не взять ли мне такси, но в моем районе такси появляются нечасто. Так что я приехала к ресторану с опозданием в 15 минут.

Люк ждал меня у входа. Он широко улыбнулся, когда увидел меня.

– Не может быть! Ты надела новый наряд!

– Ты же сам мне велел, – насупилась я.

– Не ожидал, что ты послушаешься. – Он пристально посмотрел на меня и обнял.

Боже, как хорошо от него пахло!

– Ты знаешь, что нос различает более десяти тысяч разных запахов?

Люк не ответил. Держа меня на расстоянии вытянутой руки, он внимательно рассматривал меня. Я вспыхнула – подумалось, вдруг он пытается разглядеть, надела ли я новое нижнее белье.

Наконец он улыбнулся.

– Ты чертовски хороша, даже я готов это признать.

– А ты знаешь, что при рождении в теле человека триста пятьдесят костей, а к моменту смерти их остается всего двести шесть?

Не знаю, при чем здесь кости, но мне больше ничего не пришло в голову.

– Кэт, по-моему, тебе нужно подкрепиться. – Люк тяжело опустил руку мне на плечо. (Удивилась ли я, что он не взял меня за руку? Нисколько!)

Мы зашли в «Дом», ресторан, который Люк выбрал для нашей встречи. Я посмотрела в Интернете, и он оказался роскошнее, чем мне бы хотелось. Ну, он не столько модный, сколько дорогой. Я имею в виду, зачем платить двадцать два доллара за бифштекс, который можно купить за два доллара в супермаркете «Сейфуэй»? Но Люк угощает, так что я не стала возражать.

У Люка есть одна черта: он легко расстается с деньгами. Не транжирит их без толку, но и не экономит так, как я. Думаю, все дело в его семье. Его семья очень богата, поэтому он никогда ни в чем не нуждался. Я же росла рядом с призраком нищеты – призраком, потому что мы жили неплохо, хотя средств не хватало. Но как только у меня появлялась лишняя копейка, я старалась отложить ее на тот день, когда папа проиграет деньги, предназначенные на аренду жилья и на питание. И эти сбережения выручали нас тысячу раз.

Метрдотель провел нас к столику. Люк отодвинул мой стул (к черту феминизм – мне это понравилось!), терпеливо ожидая, когда я сниму жакет. Я повесила его на спинку стула и села, думая, что Люк задвинет его вместе со мной.

Ничуть не бывало.

– Благодарю за любезность. – Я нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх.

Он уставился на меня так, будто никогда прежде не видел. Как будто мне птица нагадила на волосы. Рука автоматически потянулась к голове.

– Не нужно было их распускать. Они совсем растрепались? Торчат во все стороны? Может, у меня в сумочке найдется резинка?

– Нет. – Он покачал головой, будто пытаясь стряхнуть паутинку. – Нет. Они прекрасно выглядят. Ты прекрасно выглядишь.

Люк уселся напротив меня. И вместо того чтобы открыть меню, он положил подбородок на руку и стал смотреть на меня своими ярко-голубыми глазами.

Отчего-то мне стало неловко.

– Что?

Люк покачал головой.

– После стольких лет можно предположить, что я тебя хорошо знаю. Но ты продолжаешь меня удивлять.

Это еще что значит? Я все та же Кэтрин Мерфи, даже если волосы распустила и надела новую одежду. Я решила, что лучше всего не обращать внимания на его высказывание, поэтому открыла меню и стала выбирать блюда. Такие, которые легко глотаются, потому что если он будет продолжать на меня пялиться, как сейчас, у меня могут возникнуть проблемы. Пять минут до прихода официанта прошли в мучительном молчании. К счастью, у меня было занятие – я рассматривала меню. Когда официант попытался забрать его, я только вцепилась в него крепче. В итоге, после минутной борьбы, он вырвал меню из моих рук и победно приподнял бровь.

Сукин сын. Я сморщила нос в его сторону. Потом поправила очки и посмотрела на Люка, который все еще выглядел глубоко потрясенным.

Пришлось мне начинать разговор. Я уже не настолько безнадежна в общении, как раньше (учитывая успехи в выполнении задания), и вполне способна с этим справиться. Я улыбнулась почти естественно и спросила:

– А ты знаешь, что в брокколи витамина С в два раза больше, чем в апельсинах?

– Что? – Он несколько раз моргнул.

– В самом деле, – кивнула я, – и известно ли тебе, что жители Западной Германии стирают свое нижнее белье в среднем не чаще одного раза в неделю?

Люк, похоже, был совершенно сбит с толку.

Я решила, что у него испортился слух, – мы и правда проводили много времени в шумных барах и клубах. Я решила подарить ему на Рождество направление на консультацию отоларинголога.

А пока еще раз повторила фразу, но уже громче.

Все разговоры вокруг нас смолкли как по команде. Люди начали таращить глаза, и мои щеки запылали. Но я подняла голову и, обращаясь к компании за соседним столиком, добавила:

– Это правда. Я точно знаю.

Я повернулась к Люку, возмущенная тем, что кто-то может не поверить моим словам. Я чертовски хороший аналитик и никогда не перевираю факты. Но Люк закрыл лицо руками, его плечи тряслись.

– Ой, Люк. – Я протянула руку через стол и похлопала его по руке. – Не расстраивайся. Они просто не знают.

Он запрокинул голову назад и захохотал во все горло. Плечи сотрясались не от рыданий – он смеялся. Я убрала свою руку, но он схватил и удержал ее. Крепко. И я почти простила ему этот смех. Почти.

– О Кэт! – Он вытер слезы. Потом поднес мою руку к губам и поцеловал пальцы. – Ты просто уморительна.

Я почувствовала его смех кожей – и в голове поплыло. Я открыла рот, но не смогла вспомнить, что хотела сказать. Может, поэтому я изрекла следующее:

– А ты знаешь, что не существует медицинского термина для обозначения козявок?

– Господи, я тебя люблю. – Он снова чмокнул мою руку, заставляя меня замолчать. – Особенно те странные сведения, которые ты выдаешь, когда смущаешься.

Сердце бешено застучало. Только потому, что ему нравятся мои сведения, я уверена.

Появился официант с нашими салатами, поэтому я не смогла ответить. И это хорошо, вряд ли в тот момент я смогла бы сказать что-нибудь умное.

Но ничего. Люк поддерживал беседу, втягивая меня в разговор, пока мы не стали болтать, как обычно. Как будто я не была одета в брюки, которые он сам для меня выбирал.

Если бы я подумала о нижнем белье, я бы подавилась собственным бифштексом. В 1999 году двести восемьдесят человек умерли оттого, что подавились едой. К счастью, это случилось в Великобритании. Но я не собиралась рисковать.

ГЛАВА 9

Я всегда была очень добросовестной. Когда в школе задавали подготовить проект или доклад, я тотчас приступала к работе и заканчивала задолго до назначенного срока.

И в работе так же. Получив задание с четко обозначенным сроком сдачи, я старалась выполнить его намного раньше.

Но особое поручение Лидии выбило меня из колеи. Оно давалось мне с величайшим трудом, к тому же пришлось забросить все остальное (потому что я уходила с работы гораздо раньше обычных восьми часов вечера). А еще я потратила зря воскресенье, проведя его с Гэри, потом ходила с Люком в магазин, обедала с ним, то есть ничего не делала, просто развлекалась и болтала.

Поэтому пришлось наспех составлять не только отчет для производителей шоколада, но и список для Лидии. Я допоздна работала в четверг, сходила в бар (без Люка), добавив еще пару имен в свой список – и пошла домой, чтобы все свести воедино. Терпеть этого не могу. Почему люди такое вытворяют с собой? Я поклялась больше так не делать. Это не стоило той усталости, которую я чувствовала каждое утро.

Но в пятницу опять пришлось прийти на работу рано, чтобы подготовиться к встрече с Лидией. Она хоть и сказала, что будет требовать отчетов ежедневно, но всю прошедшую неделю она была слишком занята, чтобы принять меня.

Последние пару дней до меня стали доноситься слухи о предстоящей крупной сделке, но в «Эш-Комм» всегда происходит что-то значительное, поэтому я не придала значения этой сплетне.

Я подумывала, не послать ли ей отчет по электронной почте, но, вспомнив о щекотливом характере проекта, решила, что это плохая идея. Поэтому ей придется подождать.

Когда Джессика, секретарь Лидии, позвонила мне в девять часов, я была готова. Разложила свои анкеты (в идеальном порядке, в соответствии с ее критериями) – и добавила подборку сведений о репродуктивных способностях человека. Например, какова выработка спермы у мужчин разного возраста, какие факторы влияют на нее. Мне такие факты показались заслуживающими внимания.

Я поспешила в ее кабинет, конечно, по лестнице, с картонной папкой под мышкой. На площадке я поправила юбку, пригладила волосы. Глубоко вздохнула. Пора!

Перед входом в ее приемную нужно не забыть приклеить на физиономию профессиональную улыбку.

– Доброе утро, Джессика.

Секретарь не подняла взгляда от монитора.

– Лидия уже ждет.

Я посмотрела на часы. Прошло всего пять минут после звонка Джессики. Простите, телепортироваться не умею.

– Может, я тогда зайду?

Истолковав ее взгляд как положительный ответ, я расправила плечи и зашла в кабинет.

Лидия яростно стучала по клавишам своего ноутбука. Обычно безупречную кожу лба бороздили морщины. Я подумала, что это от гнева, но Лидия выглядела настолько изможденной, что, возможно, и от голода.

– Сядьте, – рявкнула она, продолжая печатать.

Хорошо, это от гнева.

Я села, как обычно, напротив нее, надеясь, что гневается она не на меня. Я составила чертовски хороший список (даже я сама готова это признать), и повышение по службе мне практически гарантировано. Лидия захлопнула компьютер и сердито уставилась на меня.

– Я жду хороших новостей.

Я нервно сглотнула.

– Я подготовила список, как вы хотели. Претенденты перечислены в соответствии с... теми критериями, которые вы выдвигали. – В сотый раз я поблагодарила Господа, что она не оговаривала особо размер пениса.

– Посмотрим.

Список скользнул к ней по стеклянной поверхности стола. Я задержала дыхание и попыталась что-нибудь увидеть за той небрежностью, с которой она просматривала страницы.

– Хорошо, – наконец произнесла она. Я чуть не плюхнулась на пол и не разрыдалась от облегчения.

Вдруг зазвонил телефон внутренней связи.

– Лидия, к вам мистер Дрейк.

Лидия нажала кнопку с такой силой, что мне стало жалко аппарат.

– Пусть подождет, черт возьми.

Ой, мамочки! Кто бы ни был этот мистер Дрейк, я ему не завидую.

Начальница бросила на меня ледяной взгляд и подтолкнула ко мне доклад.

– Договоритесь о встрече с первыми пятью кандидатами на конец следующей недели. Выделите по часу на каждого.

Она хочет, чтобы я назначала свидания? Вместо того чтобы жалобно застонать, я кивнула. Дом, который я собиралась купить, предстал перед моим внутренним взором.

– Хорошо.

– Договоритесь о встрече в фойе отеля «Марк Хопкинс». То есть она выберет любого, кого захочет, поднимется с ним наверх и тут же приступит к делу. Мне понравилось такое ответственное отношение к вопросу.

– Конечно. Что-нибудь еще?

Телефон снова ожил.

– Лидия, мистер Дрейк настаивает на немедленной встрече.

Лидия выключила громкость на аппарате.

– Кэтрин, я передумала.

Я чуть было не вздохнула с облегчением.

– Выберите десять лучших кандидатов. Договоритесь о четырех собеседованиях во вторник, трех в среду и четверг, начиная с семи часов.

Я поправила очки, досчитала до десяти, боясь, что не смогу сдержать жалобных протестов. Вторник-то не за горами.

– Это несколько неожиданно. – Мой тон выражал необходимую степень любопытства, без отвращения. – Вы уверены?

Лидия подняла свою безупречную бровь.

Ну конечно. Как глупо с моей стороны задавать ее светлости подобные вопросы!

Не успела я пасть ниц к монаршим ногам, как дверь распахнулась и в комнату вошел мужчина. Высокий и с виду очень сердитый. Его глаза, чуть более темные, чем у Люка, горели еле сдерживаемой яростью. Бремя власти он носил так же легко, как свой дорогой костюм (могу поспорить, сшитый на заказ).

Но, черт возьми, как же он был красив! Опасной красотой неприрученного зверя. Для меня даже слишком красив, но вот для Лидии...

Хм! Я рассмотрела его повнимательнее. У него есть даже маленькая бородка. Может, внести его в список? Интересно, кто-нибудь из его предков страдал психическими или другими тяжелыми заболеваниями?

– Прошу прощения. – Голос Лидии был ледяным, а в глазах горела ярость. – Ты не можешь вот так вламываться в мой кабинет!

Я поправила очки – захотелось облокотиться на стол и рассмотреть ее повнимательнее. Просто я никогда не видела, чтобы ее серые глаза так горели.

– Я бы не стал этого делать, если бы ты выполняла свои обязательства.

Глаза Лидии превратились в щелки. Она оперлась руками на стол и стала медленно подниматься.

Ого! Я съежилась на стуле и с тоской посмотрела на дверь. Может, успею выскользнуть, прежде чем попаду под перекрестный огонь?

– Я всегда выполняю свои обязательства, – произнесла Снежная королева. Мне показалось, она намекает, что про него такого не скажешь. – И сейчас у меня встреча, которая была запланирована несколько недель назад.

Она немного преувеличивала, но я не собиралась ее поправлять. Не сейчас – у нее такой вид, будто она готова вести в бой целую армию, столь яростно она сжимала ручку в кулаке.

Мужчина – мистер Дрейк – посмотрел на меня, понизив температуру взгляда на тысячу градусов. Его губы слегка изогнулись в слабом подобии улыбки.

– Простите. Я не сообразил.

Что это было? Намек на ямочку? Я вежливо улыбнулась ему в ответ, не сводя глаз с его щеки. Хотелось ответить, что ничего страшного, но решив, что Лидия со мной не согласится, промолчала.

Мистер Дрейк повернулся к Лидии, и его холодная ярость вспыхнула с новой силой.

– Я подожду в приемной. Но мы обязательно поговорим. Не надейся избежать этого.

Он кивнул мне и вышел из кабинета так же решительно, как и вошел. Он тихо закрыл за собой дверь, но казалось, что он сделал это с той же силой, с какой чуть раньше распахнул ее.

Я посмотрела на Лидию. На ее щеках играли красные пятна. Могу поспорить, трусики под ее костюмом стоимостью тысячи две долларов были влажные.

Чрезвычайно обеспокоенная, я откашлялась, пытаясь унять дрожь смущения, и снова вернулась к нашему обсуждению.

– Итак, вы хотите, чтобы я выбрала лучших кандидатов и назначила им встречу?

Она несколько раз моргнула. Почему мне так неловко видеть, что она выбита из колеи?

– Да. Назначьте встречи на следующий вторник.

Она открыла ноутбук, несколько раз щелкнула мышкой и стала с маниакальной скоростью печатать. Я сообразила, что аудиенция закончена. Собрала свои бумаги и тихо, на цыпочках, двинулась к двери.

– Кэтрин!

Я замерла и оглянулась через плечо.

– Наверняка вам не нужно напоминать, что время уходит. – Ее стальной взгляд пронизывал меня насквозь. – Сделайте правильный выбор.

Разумеется. С трудом сдержавшись, чтобы не отдать честь, я кивнула и улыбнулась, прежде чем выйти. По крайней мере, я надеюсь, что улыбнулась. И это не выглядело так, будто меня сейчас стошнит.

Мистер Дрейк расхаживал по приемной. Джессика в панике не отрывала от него глаз, будто он был диким зверем в клетке и мог наброситься на нее в любой момент.

Он действительно был похож на дикого зверя, но в то же время было видно, что он порядочный мужчина. Любой человек, у которого так начищены туфли, должен быть вполне цивилизованным, правда?

Я чуть улыбнулась ему, проходя мимо. Уже стоя на пороге, я услышала, как он окликнул меня:

– Простите, мисс!

Я обернулась и аж подпрыгнула от удивления, увидев его так близко.

– Чем-то могу быть полезна?

– Думаю, можете. – Он взял меня за локоть и повел в холл, по направлению к лифтам, подальше от пристального взгляда Джессики.

Я почему-то ничего не имела против его жесткого захвата. То есть я понимала, что он от меня чего-то хочет, но он мне все равно нравился. Рейнбоу сказала бы, что у него позитивная аура.

Когда мы отошли подальше от посторонних ушей, он спросил:

– Вы работаете на Лидию?

Меня удивило, что он называет мою начальницу по имени. Так и хотелось сказать, что я служащая под номером восемьдесят семь из двухсот тридцати шести (шестьдесят два процента из которых – женщины), но я только поправила очки и ответила утвердительно.

Он рассматривал меня, все еще сжимая мой локоть, будто боялся, что я попытаюсь сбежать.

– Как вас зовут?

– Кэтрин Мерфи, – ответила я, не в силах скрыть подозрения в голосе. В конце концов, очевидно, что у этого парня конфликт с моей начальницей, и вдруг он проявляет ко мне столь странный интерес. Я хоть и считала Лидию придирчивой стервой (разновидность мерзкой сучки), но все же была ей предана.

Он улыбнулся: не широко, но достаточно, чтобы продемонстрировать очаровательные ямочки.

– Кэтрин Мерфи, рад познакомиться с вами.

Казалось, он и вправду рад. Я расслабилась, но только чуть-чуть. Вряд ли я могу полностью доверять ему.

Наверное, мне не удалось скрыть свое отношение к нему, потому что он отпустил мою руку и склонил голову набок.

– Вы не доверяете мне, да?

Я поджала губы.

– Какое это имеет значение? Я ведь даже не знаю, кто вы.

Он пристально посмотрел на меня. (Я упоминала, что у него голубые глаза?) Мне захотелось опустить голову – его взгляд нервировал меня, но я вздернула подбородок и выдержала его. Уголки его губ дрогнули.

Ага! Сигнал дискомфорта! Он не так бесстрастен, как кажется. Потом он сказал:

– Мисс Мерфи, позвольте представиться, – он протянул руку, – Вигго Дрейк.

– Мистер Дрейк. – Я думала, что его рукопожатие будет слишком сильным, сокрушительным, но – нет. Оно было крепким, но нежным, будто он пожалел меня. Странно.

– Просто Дрейк, – снова улыбнулся он мне. – Не буду вас задерживать. Уверен, у вас есть работа, да и мне нужно встретиться с Лидией.

Я поправила сползшие очки. И все? Он позволит мне уйти? Это меня разочаровало.

– Надеюсь, у нас еще будет возможность поговорить. – Ямочки снова украсили его щеки. Это было так обезоруживающе, так по-мальчишески.

– А вы знаете, что в обыкновенном мячике для гольфа триста тридцать шесть вмятин?

Он рассмеялся и сразу как-то изменился.

– Дайте-ка угадаю. Вы работаете в отделе исследований. Ух ты! Он еще и проницательный!

– Уверен, Лидии повезло, что вы на нее работаете. До следующей встречи. – Он поднял руку, прощаясь, прежде чем снова ринуться во владения Лидии.

Я подождала, пока он не исчез в ее кабинете. Он так и не сказал, кто он. Только назвал свое имя. Интересно, что за человек мог довести мою глубокоуважаемую начальницу до такого бешенства.

Либо тупица, либо большой хитрец. Не думаю, что Вигго Дрейк – тупица.

ГЛАВА 10

Я была на грани совершеннейшей паники, когда позвонил Люк.

Обрисую ситуацию: в понедельник предполагалось, что я должна назначить первую серию свиданий для Лидии уже на следующий день.

Предполагалось – здесь ключевое слово.

В этом-то и была проблема. К середине дня понедельника я еще ничего не организовала. И не потому, что не пыталась. Я начала с конца списка (с наименее желательных претендентов), методично обзванивая каждого. Сначала они были рады меня слышать, и только когда я предлагала им встретиться с Лидией, все шло наперекосяк.

Все разговоры шли по одной и той же схеме:

Я: Привет. Мы встречались в (заполнить пропуск), и вы дали мне свои контактные телефоны.

Он: Правильно. Не думал, что вы перезвоните.

Я (нахмурившись): Я всегда считала безответственность отрицательной чертой характера.

Он: Ну да.

Я: Я вот подумала... вы завтра свободны?

Он: Для вас – определенно свободен.

Я: Отлично! Вы можете быть в отеле «Марк Хопкинс» в ______ (снова заполнить пропуск)?

Он: В отеле «Марк Хопкинс»? А вы не теряете времени даром!

Я (бормоча): Время – это роскошь, которой я лишена.

Он: Что?

Я: Ничего!

Он: Ну... Вы наденете что-нибудь сексуальное? Мне понравился образ библиотекарши, в котором вы были в прошлый раз, при первой нашей встрече.

Я: Это был деловой костюм, к вашему сведению! Конечно, я купила его на распродаже, но сомневаюсь, что библиотекари могут себе позволить даже это. Они зарабатывают возмутительно мало. Вы знаете, что в Калифорнии ассенизаторы зарабатывают больше, чем библиотекари?

Он: Э-э-э...

Я: И потом, меня там не будет.

Он: Не понял?

Я: Меня не будет на этой встрече. – При этом я начинаю думать, что он не так умен, как показалось сначала.

Он: Тогда кто там будет?

Я: Лидия, моя начальница.

Он: Вы сводничаете для своей начальницы?

С этого момента все шло под откос.

Один или два – это я еще могу понять, но все? Вероятность того, что «Фотинайнерз» выиграют следующий Суперкубок, и то выше. И потом, с чего они вообще взяли, что будут встречаться со мной? Я совершенно не готова заводить ребенка.

Единственный, кто оказался готов к предстоящей встрече, – парень, с которым я познакомилась в прачечной. Узнав, что ему придется встретиться с Лидией, он выдержал секундную паузу и поинтересовался:

– А она занимается сексом с извращениями?

Я бы не удивилась, если б нашла один-другой кнут у Лидии в шкафу, поэтому ответила:

– Конечно.

Потом он продолжил выспрашивать:

– Она высокая?

– Да. – Это я могла подтвердить без колебаний.

Пауза.

– А у нее есть сапоги? Меня очень возбуждают сапоги.

У меня чуть мозги не вскипели, когда я попыталась быстро вспомнить, видела ли я когда-нибудь Лидию в сапогах. Но должна же у нее быть хоть пара сапог, правильно? Однако я не была уверена.

– Должно быть, есть.

Опять пауза.

– Но вы не можете сказать наверняка?

– Если честно, то нет.

Это стало последней каплей.

И вот результат – уже вечер понедельника, а еще не назначила ни одного свидания. Именно в этот момент позвонил Люк.

– Привет, Кэт. Пришла пора платить по счетам.

– Что? – Я хмуро уставилась на трубку. О чем это он говорит?

– Помнишь, о чем мы договорились, когда ты попросила меня помочь со своим заданием?

– Да. – Я навсегда запомню этот день, когда моя жизнь вошла в крутое пике.

– Ты пообещала выполнить любое мое желание.

– Ну?

– Вот я и требую его выполнить. Я заеду за тобой в пять. Я выпрямилась на стуле, осознав, что он сказал.

– Что?! В пять?

– Ты сегодня проведешь вечер со мной.

Я затрясла головой так яростно, что чуть не свернула себе шею.

– Нет, нет, нет! Я не могу! Мне нужно договориться о завтрашних встречах!

– Ты мне обещала. Ты что, хочешь нарушить свое слово?

Черт, он меня подловил.

– Нет.

– Хорошо. Тогда в пять. – Он повесил трубку.

Я постучала головой об стол. У меня нет на это времени! Мне нужно сосредоточиться! Речь идет о моем повышении! А Люк желает, чтобы я отправилась развлекаться. Но хуже всего то, что какая-то часть меня хотела плюнуть на задание и хорошо провести время с Люком. Я взяла анкету с данными Джозефа (того парня, которого я встретила на выставке Гэри) и набрала номер его мобильного. Он ответил после третьего звонка.

– Слушаю.

Я съежилась, почувствовав холод в его тоне. Ну хорошо, была не была!

– Джозеф, это Кэтрин. Мы встречались на открытии выставки.

– Ах да. – Его голос потеплел. Появились игривые нотки. – Как дела?

– Ужасно.

– И может быть, нужна моя помощь?

– Вы завтра свободны?

– Это касается вашего... проекта?

– Да. – Я затаила дыхание. Скажи «да», пожалуйста, скажи «да»!

– Конечно, завтра я могу. Как насчет восьми часов?

– Знаете что? Я вас люблю.

Он засмеялся.

– Не думаю, что вашему кавалеру это понравится.

– Моему кавалеру? – Я нахмурилась. – А, вы имеете в виду Люка?

– Это парень, который был готов оторвать мне голову в тот вечер?

– Ничего подобного он не хотел. Люк – пацифист.

Джозеф фыркнул.

– У меня сложилось другое впечатление.

Я пожала плечами. Ну и ладно.

– Завтра. Ровно в восемь в отеле «Марк Хопкинс». Вы не сможете ее не заметить – она высокая красивая блондинка.

– Кэтрин, вы дадите мне свой номер телефона? Я бы хотел позвонить вам.

О, как мило! Он хочет позвонить и сообщить, как прошла встреча. Очень предусмотрительно. Я скороговоркой выпалила свой номер, а потом решила дать ему еще и номер домашнего телефона, если он захочет позвонить сразу после встречи с Лидией.

Когда я закончила разговор с Джозефом, чувство неизбежности Страшного Суда превратилось в легкую тревогу, а с ней я могла справиться. Отмахнулась от нее – и сосредоточилась на организации следующих свиданий.

Чуть позже в дверь постучали. Я открыла ее и увидела Люка. Я поджала губы.

– Разве уже пять часов?

– Я тоже очень рад тебя видеть. Это всегда большое счастье для меня.

Я закатила глаза, но все равно стала выключать компьютер.

– Ты нарочно так пунктуален, решил свести меня с ума?

– Свести тебя с ума – одно из тех удовольствий, которые я с нетерпением предвкушаю.

Я прищурилась и посмотрела на него. Возникло смутное подозрение, что он вкладывает в эти слова некий особый смысл. Если бы это сказал кто-то другой, я бы знала, что имеется в виду, но Люк? Он не мог на это намекать.

Или мог?

Хм.

Да нет.

Я пожала плечами и стала убирать бумаги со стола. Что-то я чересчур чувствительна.

– Ну ладно, я готова. – Я направилась к двери, с тоской оглядываясь на рабочее место через плечо. Мне столько предстоит сделать!

– Да брось ты, пипетка! – Люк обнял меня за плечи и вытащил из кабинета. – Нам придется заехать в пару мест, а уж потом двинемся ко мне.

– Мы едем к тебе домой?

– Ага. – Он улыбнулся одной из секретарш нашего отдела, которая подняла на него взгляд. Она вытаращилась на Люка, потом мельком посмотрела на меня и снова уставилась на Люка.

Я покачала головой. Люк, конечно, привлекательный, но нельзя ли вести себя скромнее?

Снова переключив внимание на Люка, я спросила:

– Это и есть твое желание – отвезти меня к себе домой? И все?

Он пожал плечами.

– Вообще-то я хотел сводить тебя в оперу, но подозреваю, что ты к этому еще не готова.

Я нахмурилась. Я люблю музыку. Слушать. Например, в лифте.

– Почему это я не готова?

– Потому что для этого опять нужно покупать одежду, а вряд ли ты снова так легко на это решишься. – Он нажал кнопку вызова лифта.

Не понимаю.

– Зачем покупать одежду, чтобы пойти в оперу?

Двери лифта открылись. Я кивнула двум дамам (кажется, из отдела сбыта), находившимся в нем. Люк нажал кнопку нижнего этажа.

– Потому что, Кэт, мне хочется купить тебе вечернее платье.

Я сморщила нос.

– Зачем, ради всего святого, тебе это нужно?

Он наклонился так, что его нос почти касался моего.

– Потому что я хочу увидеть тебя в вечернем платье.

Женщины позади нас вздохнули, а потом прыснули (до сих пор я даже не знала, как это звучит). Я сердито посмотрела на них, что, впрочем, никак не умерило их любопытства. Потом так же сердито посмотрела на Люка.

– Не понимаю.

Он невесело улыбнулся и дернул меня за локон, выбившийся из прически.

– Я знаю.

Я нахмурилась и засунула злополучную прядку назад, в пучок. Почему мне вечно кажется, что я не понимаю его шуток?

Люк каким-то образом умудрился найти место для парковки прямо перед зданием офиса. Только Люк может найти парковку там, где в рабочие часы ставить машину не положено.

– Нам нужно заехать в пару мест прежде, чем мы поедем ко мне домой, – снова сказал он, завел машину и выехал с обочины.

– Хм! – Интересно, разозлится ли Лидия, когда выяснит, что на завтра я договорилась только с одним кандидатом?

– Я подумал, почему бы нам не пообедать дома. Хочешь, закажем что-нибудь с доставкой? Пиццу, например. Или захватим что-нибудь в итальянском ресторанчике – я знаю, как ты любишь феттучини из ресторана «Фиора».

О! Может, у меня получится раскрутить Джозефа, в положительном смысле, конечно. Я уверена, что он самый лучший – авось она проглотит, если я скажу, что хотела сначала представить ей самого лучшего кандидата, чтобы не пришлось тратить время на менее достойных. В конце концов, ее время действительно очень ценно.

– Или я могу приготовить блюдо из пасты.

Я что-то промычала в ответ. Неплохая идея. Она поблагодарит меня за инициативность и поймет, что я идеальный заместитель по исследовательской работе.

– Кэтрин!

Я повернула голову и увидела, что Люк хмуро уставился на меня, вместо того чтобы смотреть на дорогу.

– Смотри, куда едешь! Ты знаешь, что большинство автокатастроф случается из-за того, что машины выезжают на встречную полосу?

Он тихо чертыхнулся, но, к моему облегчению, снова стал смотреть на дорогу.

– Наверное, это была дурацкая идея.

– Какая?

– Эта. – Он неопределенно махнул в мою сторону. – Я мог бы предвидеть, что ты мыслями будешь не здесь, а в своем офисе. Отвезу-ка я тебя домой.

Будь при мне кнут, я бы немедленно выпорола себя. Вот ведь стерва! Люк же для меня старается – правда, не знаю, что именно он собирается делать, но все равно нужно пойти ему навстречу.

А потом я вспомнила: когда мы учились в старшей школе, он предложил мне съездить на какую-то выставку в Аквариум Стейнхарта, уверяя, что мне понравится. Никогда не забуду выражение его лица, когда я бросила его в последнюю минуту. Конечно, я отменила этот поход только потому, что папа опять проигрался и мне нужно было подработать репетиторством, чтобы оплатить жилье, но все же...

Я положила руку ему на плечо.

– Прости, Люк. Я должна тебе желание. Я попытаюсь. Честно.

Он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом (благо, мы стояли на светофоре). Потом улыбнулся.

– О’кей.

Вот так, он просто взял и простил меня. Я не успела почувствовать себя идиоткой, потому что мы остановились перед магазином игрушек.

– Мне нужно кое-что купить. Если увидишь полицейского, объедешь квартал кругом. Хорошо?

Я и кивнуть не успела, а он уже выскочил из машины. Я поправила очки и посмотрела, как Люк кинулся в магазин.

Что он собирается покупать в магазине игрушек? Вряд ли здесь торгуют пармезаном.

Я внимательно следила, не появятся ли представители власти, когда Люк вернулся.

– Быстро ты!

Он ухмыльнулся и плюхнулся на водительское сиденье.

– Я знал, что мне нужно.

– А что это? – Я ткнула пальцем на пластиковый пакет, который он поставил на консоль между нами.

– Не смотреть! – Люк схватил пакет и переставил на заднее сиденье. – Потом увидишь.

Тайны! Я сморщила нос. Не люблю, когда меня держат в неведении. Сюрпризы – это то, к чему нельзя подготовиться.

Маловероятно, что Люк готовит для меня нечто ужасное (если он это сделает, то сильно пожалеет), поэтому я откинулась на спинку сиденья и расслабилась.

– Теперь к тебе?

– Нет, еще одна остановка.

Оказалось, возле продуктового магазина. На этот раз он взял меня с собой.

– С чего начнем? – спросил Люк и взял тележку.

Я огляделась, пытаясь определить, где что находится. Впрочем, если ты хоть раз был в супермаркете, то знаешь, как устроены они все.

– Нужно держаться внешней стороны прохода и обойти весь магазин.

– Почему?

– Потому что действительно нужные вещи – на внешней стороне прохода. Внутри всякая бесполезная дрянь, которую без конца рекламируют по телевизору. Ну, вроде хлопьев.

Глаза у Люка загорелись.

– Фруктовое драже! Я сто лет его не пробовал!

Я потянула его за руку, пока он не заметил полуфабрикаты.

– Давай начнем с овощей.

В небольшом споре по поводу нашего меню я победила, настояв на салате и феттучини в его исполнении (блюдо, ради которого стоит умереть). Мы также купили мороженое на десерт и пачку хлопьев для Люка. По пути к кассам мы шли мимо прилавка, где пахло чем-то очень знакомым.

– Не может быть! – воскликнула я.

– Что случилось? – Люк остановил тележку рядом со мной. Не веря своим глазам, я указала на красочную витрину.

– Видишь все эти ароматические штуки?

– Да. – Он взял бутылочку с маслом для массажа и изучил этикетку. – Ну и что?

– Их делает моя соседка по дому.

Когда Рейнбоу рассказывала о своем бизнесе, я представляла себе самодельные средства в разнокалиберных баночках и скляночках. А вместо этого я увидела замечательные дизайнерские упаковки – элегантные, миниатюрные цветные бутылочки, которые так и хотелось купить.

– Выглядит неплохо. – Люк бросил бутылочку в тележку. – Нам нужно будет попробовать.

Нам?

Он зашагал к кассам, а я побежала следом, собираясь спросить, что он имел в виду. Но они с кассиром уже обсуждали футбол, смеясь, как старые друзья.

Вероятно, под «нам» он подразумевал – «нашему величеству»?

Мы быстро добрались до дома Люка. Я надеялась, что успею заглянуть в пакет из магазина игрушек, пока мы будем заносить покупки. Но он шлепнул меня по руке и велел вести себя пристойно.

Я надулась.

Люк легко, вприпрыжку поднялся по лестнице в свою мансарду. Поставил сумки и принялся рыться в карманах в поисках ключей. Я с подозрением уставилась на него.

– Что-то ты весь вечер чересчур оживленный. Он ухмыльнулся мне через плечо и открыл замок.

– Я проведу этот вечер с самым дорогим мне человеком, и поэтому я оживлен. – Он распахнул дверь настежь, подхватил сумки и вошел, оставив дверь открытой для меня.

У меня не было слов. Я потрясенно смотрела, как он скрылся где-то в недрах квартиры. И нечего так удивляться! В конце концов, Люк тоже самый дорогой для меня человек. И все же эта фраза шокировала меня до немоты.

– Эй, пипетка, ты заходишь или нет?

Это быстро вывело меня из ступора.

– Не называй меня пипеткой! – Я направилась в кухню и поставила сумки на стойку. – Я не пипетка, я уже полностью выросла из этого детского прозвища.

Люк выглянул из-за дверцы открытого холодильника.

– Ты такого же роста, как и в тот день, когда мы встретились!

– Это потому что девочки раньше взрослеют.

Он ухмыльнулся и стал чем-то похож на волка.

– Я помню.

Невыносимый! Лучше всего – не обращать на него внимания, поэтому я стала разбирать покупки.

– Я сам этим займусь. – Люк выхватил сыр у меня из рук. – Иди переоденься.

– Переодеться? Зачем?

– Чтобы не запачкать свой костюм. Ты будешь помогать мне готовить.

Я сморщила нос. Я не умею готовить, и Люк это знает.

– Не думаю, что это удачная идея.

– Это отличная идея. – Он бросил на меня хитрый взгляд. – Боишься, что не справишься?

– Кто? Я?! – Черт подери, он знает, как задеть меня за живое.

– Тогда приступай!

– Мне не во что переодеться.

– Ничего, я что-нибудь найду. – Он повел меня по металлической винтовой лестнице в свою берлогу (это его слово, не мое), порылся в ящике, вытащил свою футболку и протянул мне. – Надень это.

– Только это? – пискнула я.

– Она длиннее, чем большинство юбок, которые сейчас носят женщины.

Я уставилась на футболку.

– Но не я!

– Знаю. Очень жаль. – Он дернул меня за прядку, снова выбившуюся из прически. И оставил меня переодеваться.

– Вечно ты стараешься вытащить меня из костюмов, – ворчала я, снимая пиджак.

– Это цель всей моей жизни, – ответил он снизу.

Я скорчила рожу в его сторону и переоделась. Люк был прав – черт его подери! – футболка доходила мне до колен.

И все же было немного неловко бродить по дому мужчины в одной футболке. Мое нижнее белье (да-да, новое, то самое, которое купил Люк) почти не считалось. Оно было тоненькое, как паутинка. Я несколько раз моргнула, когда поняла, о чем я сейчас подумала. По дому мужчины? С каких это пор Люк – мужчина?

То есть я всегда знала, какого он пола, но никогда не осознавала этого. Ну, как, например, предполагается, что кукла Барби – женского пола, но в то же время и нет, потому что она – бесполая.

Люк больше не был бесполым.

Так, меняем ход мыслей.

Ух ты, у него шикарная кровать! Я провела пальцем по одеялу и подумала, как, наверное, здесь уютно спать. Тут же залилась румянцем, когда представила Люка, развалившегося под одеялом, и сбежала оттуда – в смысле, пошла помогать готовить.

Мансарда Люка оформлена в стиле минимализма, и это подчеркивает ее огромность, а с верхней ступеньки она казалась вообще необъятной. Я видела прихожую, жилую зону, кухню в глубине и маленький офис с отдельным входом, похожий на альков.

Не знаю, как Люку это удается, но в его мансарде всегда уютно. Мебель в основном светло-кремовая, но по всему дому встречались и пятна теплых тонов – от больших картин на стенах до подушек и безделушек. Он всегда отдает мне ненужную мебель, но я никак не могу создать такой же уют.

Вот когда у меня будет собственный дом, все изменится.

– Очень вовремя, – сказал Люк, когда я вошла на кухню. – Вот, бери.

Я посмотрела на посудину, которую он мне протягивал.

– Ты что, всерьез хочешь, чтобы я этим занималась?

– А почему нет? – Он достал кастрюлю и поставил ее на маленький огонь.

– Потому что... – Я смутилась под его взглядом, исполненным веры. – Я не Джулия Чайлд . И мои познания в кулинарии ограничиваются умением открывать консервные банки с тунцом.

– Боже, Кэт, ты такая смешная!

– А ты знаешь, что американцы съедают восемнадцать акров пиццы в день? Думаю, нам следует внести лепту в общее дело. – Я поставила миску и потянулась за телефоном, висевшим на стене.

Люк перехватил мою руку прежде, чем я успела снять трубку. Он притянул меня к себе и пальцем поднял мой подбородок.

– Я здесь, я тебе помогу. Это будет просто. Невелика премудрость.

– Точно?

– Думаю, после стольких лет ты могла бы мне доверять.

Сердце сжалось от обиды, прозвучавшей в голосе.

– Я тебе верю. Честно!

– Так вот, я утверждаю, что ты можешь это сделать.

Я смотрела в его ясные глаза и чувствовала, что он говорит не только о приготовлении итальянского блюда, но мой мозг не мог постичь, о чем еще. Он стоял так близко и пах так хорошо, что я почти видела, как его феромоны соблазняют меня змеиным танцем. Я придвинулась еще ближе. Интересно, вкус у него такой же волнующий, как запах?..

Черт!

Я шагнула назад, пока не сделала то, о чем потом всю жизнь буду жалеть. Он же ничего не может поделать со своими феромонами, так же, как и я со своими по отношению к Ребекке или той барменше.

У него был какой-то затуманенный взгляд, и я не могла понять, о чем он думает. Я представила, что за мысли могут бродить в его голове, и у меня запылали щеки.

Я прочистила горло.

– Пожалуй, я смогу вскипятить воду, не испортив ее.

– Займись этим, – наконец ответил он, – а я пока переоденусь.

Прекрасно, теперь он на меня разозлился. Я схватила кастрюлю и швырнула ее в раковину, вывернула кран и сердито уставилась на воду.

Рука Люка скользнула мне на талию, и он положил подбородок мне на макушку.

– Не беспокойся ни о чем, Кэт. Я люблю тебя.

Я расслабилась и прислонилась к его груди.

– Несмотря на мое неумение общаться?

– Именно за твое неумение общаться.

В его голосе чувствовался смех, поэтому я не стала притворяться обиженной. Он поцеловал меня в висок и ушел переодеваться.

Готовить обед с Люком оказалось очень забавно. Он прав, я не такой уж и безнадежный повар, как думала. Вообще говоря, обед получился прекрасный. Люк ухмылялся каждый раз, когда я громко восхищалась едой. Время от времени он намекал, мол, может, хоть сейчас я наконец поверю, что он всегда говорит правду. Но я и так это знала.

Люк убирал со стола, а я заварила себе чашку чая и прошла с ней в гостиную. Свернувшись калачиком на диване, я сжала чашку в ладонях и стала рассматривать картину, которая занимала почти всю противоположную стену.

Я видела ее много раз, я даже помню, когда Люк купил ее (и тот шок, который я испытала, услышав, сколько он за нее выложил). Но, рассматривая ее сейчас, я поняла, что она выглядит очень знакомо. Насыщенный цвет, размытые формы... Хотя казалось, что если смотреть на нее достаточно долго, можно увидеть четкий рисунок – как на плакатах с оптической иллюзией.

Люк тихо зашел в комнату со стаканом воды и пакетом из магазина игрушек.

– Эта картина, – я показала на стену, – работа Гэри, да?

– Да. Он очень талантлив. – Люк сел на пол передо мной, спиной прислонился к дивану и уставился на нее. – Мне нравится честность в его работе, то, как он отсекает все лишнее, чтобы обнажить сущность вещей.

Я прикусила губу и снова посмотрела на картину. Я видела в ней только фонтан брызг, но что я понимаю в искусстве?.. Я отвлеклась от картины, потому что Люк зашуршал пакетом.

– А теперь можно посмотреть? – Я наклонилась и заглянула ему через плечо. – Что это?

Он легонько шлепнул меня по руке, когда я потянулась к одной из маленьких баночек.

– Будь хорошей девочкой, и я позволю тебе поиграть.

– А я хорошая девочка! – запротестовала я.

Он усмехнулся и снова стал расставлять баночки на стеклянном кофейном столике.

– Это краски? – Я села на пол рядом, взяла одну из них. Подняла брови и уставилась на Люка. – Краски для рисования пальцами? У меня таких не было с тех пор, как... я вообще не помню, чтобы рисовала раньше! – нахмурилась я.

– Поэтому я их и купил. Тебе не хватает в жизни развлечений. – Он вынул пару листов плотной бумаги и положил на стол. – Ты слишком серьезна.

– Вовсе нет. – Я скрестила руки на груди. – Я все время развлекаюсь.

Люк искоса взглянул на меня. Всего лишь на секунду – но он смог выразить свое недоверие четко и ясно.

– Но я действительно развлекаюсь! Все время!

– Когда это? – Он поднял бровь.

– На работе!

– Кэт, – мягко произнес он, будто сообщая плохую новость, – работа есть работа, это не развлечение.

Я плотнее сжала скрещенные на груди руки. О чем это он?

– Вот. – Он вручил мне лист бумаги. – Дай себе волю. Рассмеши меня.

Отлично! Я встала на коленки перед столом и выхватила лист из его рук. Открыла баночку с красной краской, которую все еще держала в руке, и окунула в нее палец.

Фу! Я почувствовала, как краска забилась под ноготь. Я вперила взгляд на бумагу, еще не зная, что буду рисовать. Потом на меня снизошло вдохновение. Со злобной ухмылкой я стала накладывать резкие мазки, смешивая краски, которые Люк открывал для меня.

Спустя несколько минут я подняла кулак вверх и произнесла с триумфом:

– Да!

Люк оторвался от красок и посмотрел на меня.

– Уже закончила?

– Не просто закончила! Я создала шедевр. – Я протянула ему рисунок.

Он изучал его, вертя головой и рассматривая под разными углами.

– И что это?

– Это ты. Видишь рожки? – Я яростно ухмыльнулась, когда он, прищурившись, воззрился на меня. Получи!

– Круто, пипетка! – медленно протянул он, зная, что меня бесит это прозвище.

Я ему покажу! Схватив чистый лист бумаги, я начала новый портрет Люка. Потянулась за баночкой зеленой краски и уронила каплю. Вот и хорошо, легче будет рисовать чешую.

Собираясь нарисовать змею с лицом Люка, я не сразу заметила, как моей ноги коснулось что-то холодное и влажное, а когда спохватилась, было слишком поздно. Посмотрела вниз и ахнула, увидев синюю полоску на своей голой ноге.

– Какого черта?!

Люк ухмылялся с видом нашкодившего мальчишки.

– Мне показалось, ноги у тебя бледноваты.

– Люк! Ты испачкаешь всю мебель! – Я замерла, представляя полоски краски на дорогом ковре и на диване...

Глядя мне в глаза, Люк нарисовал еще одну полоску на моей голени.

Чудесно! В эту игру могут играть двое! Я схватила баночку красной краски.

Люк ухмыльнулся еще шире и вооружился не только синей, но и желтой краской.

Первый удар за мной. Я успела поставить красную полосу на его груди и шее, прежде чем он измазал синей краской мой нос. Не тратя времени на то, чтобы вытереть ее, я зачерпнула побольше красной краски и размазала по его плечу.

– Я говорил, что тебе идет синий цвет? – спросил Люки и продолжил ставить точки на моем лице.

Я потянулась за другой баночкой с синей краской.

– Думаю, тебе этот цвет больше к лицу, точнее, к глазам. – Я провела полосу по другой щеке. Не успела я пискнуть, как он схватил меня и усадил к себе на колени. Я попробовала сопротивляться, но Люк крепко держал меня одной рукой.

– Моя очередь, – ликующе провозгласил он, постучал баночкой желтой краски по моему бедру – и жирная струйка вытекла мне на кожу. Прижав мою ногу своей, он начал писать на ней «У КМ вши».

– Очень солидно, Люк!

Он продолжал размалевывать мое бедро, поднимаясь все выше и выше, а я пыталась вырваться на свободу. Ну, я ему покажу!

Не знаю, как именно это случилось, но вдруг что-то изменилось. Его пальцы уже не рисовали, а ласкали мое тело. Я поняла, на чем сижу, почувствовала его дыхание на шее и заметила, как задралась позаимствованная футболка. В этот момент меня меньше всего волновало, виднеется ли из-под нее нижнее белье.

Я стала извиваться еще сильнее, чтобы высвободиться, но вдруг почувствовала, как подо мной что-то зашевелилось.

О черт!

Я замерла, щеки запылали. Несмотря на небогатый опыт, даже я догадалась, что именно зашевелилось, пробуждаясь от спячки.

Я взглянула вниз и увидела, что Люк смотрит на меня, его глаза сверкали из-под полуприкрытых век.

Я ляпнула первое, что пришло в голову.

– Арахис – один из ингредиентов динамита.

– Кэтрин!

Я закрыла глаза, услышав свое имя на его устах, и поняла, что сейчас сделаю какую-нибудь глупость. Например, запущу испачканные краской пальцы в его шевелюру, притяну к себе его голову и выясню, что имели в виду девчонки-старшеклассницы, когда шептались о том, что у него восхитительный рот.

Именно это я и сделала. А он вдруг опрокинулся на спину (вероятно, от неожиданности), и я приземлилась на него сверху.

Все равно. Я была уже в другом мире, изучая его рот. Это было удивительно, тепло и волнующе. Я осторожно пробовала его на вкус, неуверенно, но умирая от любопытства.

И Люк мне позволил. Он лежал подо мной, терпеливо позволяя себя целовать.

Позволяя целовать себя?

Я отстранилась, ошеломленная. Не могу поверить, что я вот так воспользовалась им! Собралась просить прощения, но не успела. Губы Люка накрыли мой рот, и волнение переросло в потрясающее возбуждение.

Кто-то простонал. Только через несколько мгновений до меня дошло, что это была я. Но причина была уважительной – мои руки пробрались под рубашку Люка и смогли прикоснуться к его коже. Волосы на груди сильно отвлекали мое внимание.

Он слегка покусывал мою шею и шептал «Кэтрин».

Услышав свое имя, я открыла глаза и увидела, что Люк обнимает меня.

Люк! Мой лучший друг!

Я в ужасе отпрянула и отползла прочь от него, прижав пальцы к губам. Я боялась сказать такое, что потом не смогу взять обратно. Например, стану умолять отнести меня наверх, в его постель, чтобы я стала его женщиной – навсегда.

Люк смотрел на меня, тяжело дыша.

– Ты измажешь губы краской.

Я убрала руки со рта и уставилась на них. Они только что были под рубашкой моего лучшего друга, ласкали его кожу! Перехватило дыхание. Я вскочила.

– Я... я... – Люк встал, и волна паники еще сильнее захлестнула меня. –... мне нужно идти... – Я побежала по ступенькам так, будто за мной по пятам гнались все демоны ада. Переоделась в костюм, не обращая внимания на то, что повсюду оставляю пятна краски. Уже собиралась бросить одолженную Люком футболку на стул, но после секундного размышления затолкала ее в сумочку. Постирать, как объяснила я себе, хотя знала, что оставлю ее в качестве напоминания о самом прекрасном и самом ужасном вечере в своей жизни.

Люк уже был внизу. Я протиснулась мимо, выскользнула из-под его руки, когда он попытался остановить меня.

– Кэт, подожди...

– Мне нужно идти. Завтра на работу, ты же знаешь. – Я весело улыбнулась ему. Казалось, мое лицо сейчас просто треснет от напряжения. – Спасибо за обед. Было очень вкусно. Поболтаем позже, ладно?

– Кэт...

Я не стала ждать, что он мне скажет. Выскочила так быстро, как только могла, и мчалась вниз по лестнице, затем по улице, до самой автобусной остановки.

Транспортные боги сжалились надо мной – автобус пришел, как только я подошла к остановке. Показав проездной, я направилась к первому же свободному месту, чопорно уселась, натянув юбку на колени. Заметив длинную синюю полоску на голени, я задохнулась и стала ее оттирать. Но краска уже высохла и не сходила, только посветлела немного.

Дома я забралась в душ и стала неистово тереть свое тело мочалкой. Я убеждала себя, что отмываю краску, но в глубине души не могла отрицать, что хочу стереть покалывающее ощущение от прикосновений Люка.

Но это не помогло. Рот все еще помнил прикосновение его губ. Непонятно, что хуже – томительное воспоминание о его руках, ласкающих мое тело, или ноющая боль в тех уголках, к которым он не прикоснулся.

ГЛАВА 11

Чувствовала я себя совершенно несчастной. Из-за зова плоти я потеряла лучшего друга. И, будто этого мало, папа возник на пороге, стоило мне выйти из душа.

– Кэти, девочка моя! – загудел он, как только я открыла дверь, и сгреб меня в медвежьи объятия.

Я постаралась не обращать внимания на удушающий запах спиртного, казалось, сочившегося изо всех его пор.

– Папа, вот так неожиданность!

– Я что, не могу навестить единственное чадо? Черт!

– Сколько?

Он изобразил смертельно оскорбленную добродетель и приложил руку к груди, будто у него заболело сердце. Думаю, из него бы вышел хороший актер.

– Ты меня обидела.

Я вздохнула и направилась в гостиную. Мне срочно нужно сесть, чтобы это выслушать.

Отец последовал за мной, не переставая возмущаться. Пришлось подождать, пока он спустит пар и поведет напыщенные речи о том, какой преданной дочерью наградил его Господь.

– Господь наградил меня преданной дочерью, – выдал он.

Это плохо. Он начинает с этого, только если задолжал большую сумму.

– Я не заслуживаю такого счастья! – покачал он головой и стал вышагивать по узкой комнатушке. Хорошо, что у меня немного мебели и ему не на что наткнуться!

– Я пришел, потому что все мои мысли только о тебе. А ты даже не предложишь отцу выпить!

Я вздохнула.

– Чай будешь, папа?

Он остановился посреди тирады и слабо улыбнулся;

– Нет, спасибо, солнышко. Не найдется ли у тебя бурбона?

– Прости. – Когда это у меня в доме был алкоголь – Все закончилось.

Он испустил глубокий вздох.

– Ну, может, мне и хватит.

Я посмотрела на часы.

– Пап, прости, что тороплю тебя, но если ты закончил проповедь, может, перейдем к цели твоего визита? Уже поздно, а мне завтра на работу.

– Сказать по правде, – он бросил на меня робкий взгляд и опустился на диван, – ты не ошиблась насчет причины моего визита.

Шутки в сторону.

– Папа!

– Я знаю, знаю. – Он поднял руки, чтобы остановить мои возражения. – Но Кэти, солнышко! У меня никогда не было такого расклада!

У меня кровь застыла в жилах. Страшно спрашивать, но мне необходимо знать.

– Насколько хорош расклад?

Он уронил руки.

– Потрясающий!

Черт!

– Сколько, папа?

Когда он мне сказал, я упала со стула. Буквально! Отец кинулся ко мне, наклонил мою голову к коленям.

– Дыши, Кэти, солнышко, дыши! Вот так!

Когда кровь прилила к голове и я смогла издать нечто большее, чем бессвязное бормотание, я выдавила только:

– Ты с ума сошел!

Папа заморгал.

– Кэти, не нужно волноваться!

– Черт подери, папа! Чего ты ожидал? Что придешь сюда, просто возьмешь у меня деньги, а я даже бровью не поведу?

Минутку! Конечно, именно этого он и ожидал! Я же всегда именно так и поступаю.

Я покачала головой.

– Хватит!

– Кэти, детка... – Он смотрел на меня, как побитая собака – ему чертовски хорошо удавался этот взгляд. – Ты должна мне помочь! Ты же знаешь, Айвен не из тех, кто прощает...

– Только не Айвен! Опять он? – Я схватилась за голову. – Сколько раз я просила тебя держаться от него подальше!

– Я решил, что должен попытаться отыграть деньги, которые ты мне дала.

У меня больше не было сил бороться.

– Папа!

– Я уже получил урок. Клянусь, это в последний раз. – Он поднял вверх два пальца. – Честное скаутское!

– Ты никогда не был скаутом, – пробормотала я и потянулась за кошельком.

Отец затаил дыхание и выдохнул только тогда, когда выписанный мной чек оказался в его трясущихся руках.

– Кэти, ты ангел!

Я фыркнула.

Нет! Скорее, идиотка, но точно не ангел. У ангелов не возникает такого сумасшедшего желания убить кого-то, как у меня сейчас.

Отец чмокнул меня в щеку и похлопал по плечу.

– Я обещаю, что завяжу. Больше никакого покера.

И только когда он ушел, я сообразила, что он не давал клятвы завязать с рулеткой, блэкджеком и скачками.

Как обычно, на следующее утро я встала рано, собралась и пришла на работу раньше всех. Пока включался компьютер, я положила локти на стол и закрыла лицо руками. Не впервые глаза наполнились слезами. Что делать?

Единственное, что мне остается, – вернуть отца на путь истинный. Пока он совсем меня не обчистил.

Главная проблема заключалась не в его пристрастии к азартным играм – в конце концов, он раньше был биржевым маклером. Азарт у него в крови, и когда-то он был очень хорошим игроком. Но, пристрастившись к алкоголю, он стал терять над собой контроль и принимать неверные решения. Он бы не стал так рисковать в трезвом состоянии.

Итак, общество анонимных алкоголиков. Я открыла поисковик, нашла его сайт и распечатала информацию о собраниях. Свернув страницу в три раза, я аккуратно засунула ее в сумочку. Может, и не получится затащить отца к ним, но попытаться стоит.

Это был шаг в правильном направлении, но он не мог изменить того факта, что мои сбережения сильно истощились, а также того, что я испортила отношения с лучшим другом.

Может, переехать в Южную Америку и начать жизнь заново? Могу поспорить, что вполне смогу купить там дом на то, что мне удалось скопить. Там буду только я – и наркобароны.

Я теребила телефонный шнур. Может, позвонить Люку и извиниться за то, что набросилась на него? Можно все списать на алкоголь. Правда, мы ничего не пили, кроме воды, так что, полагаю, такое объяснение не пройдет.

Рука лежала на трубке, и я собиралась позвонить (клянусь!), когда телефон затрещал. Я вздрогнула и отшатнулась. О черт! Это Люк. Нюхом чую!

Я не поднимала трубку до тех пор, пока не включился автоответчик, потом схватила трубку с рычага. Прочистила горло, но голос все равно звучал хрипло и глухо – как и стук моего сердца.

– Отдел исследований, Кэтрин Мерфи.

– Кэтрин, это Джозеф.

Я нахмурилась.

– Точно? – Джозеф раньше так не хрипел. Да это просто парни из отдела технического обслуживания, что в подвале, снова решили пошутить.

– Конечно да. Я обещал встретиться сегодня с вашей начальницей. – Он закашлялся. По телефону казалось, что он подавился чем-то.

У меня живот от страха свело. Он сказал «обещал» в прошедшем времени? Наверное, это просто грамматическая ошибка. Я отмахнулась от этой мысли и радостно сказала:

– Вы как будто моль проглотили.

– Моль? – переспросил он хрипло. – Меня свалила адская простуда.

Хуже не бывает!

– Думаю, Лидия не обратит внимания на небольшой насморк...

Он так сильно чихнул, что мембрана в моей трубке задрожала.

– Кэтрин, я не смогу прийти. Я приму ударную дозу лекарств и буду помирать дома в одиночестве.

Да нет, хуже бывает! Внутри меня все сжалось от ужаса. Я вспомнила о том, что не договорилась больше ни об одном свидании, и постаралась дышать глубже.

– Но вы не можете теперь отступить, Джозеф.

– У меня нет выбора. Простите. Я позвоню вам, когда мне станет лучше, и мы что-нибудь придумаем.

– Будет уже слишком поздно, потому что моя жизнь закончится, как только Лидия узнает о моей неудаче, – сказала я гудкам в трубке, когда Джозеф отсоединился.

Я швырнула трубку на рычаг и уронила голову на стол. Потом подняла голову и стукнула ею об стол еще несколько раз. Может, выбью из нее какую-нибудь свежую идею?

Дверь кабинета открылась, и вошла курьерша. Увидев, как я бьюсь головой об стол, она выпучила глаза и шагнула назад, держа в вытянутой руке какие-то бумаги.

Я слабо улыбнулась.

– Вы знаете, что человек, бьющийся головой о стену, тратит сто пятьдесят калорий в час?

У нее было странное выражение лица. Похоже, она была готова продемонстрировать, что ела на завтрак. Но я не успела уточнить – она швырнула бумаги на край стола и выбежала.

– Свободная комната отдыха – по коридору налево! – крикнула я ей вдогонку.

Я вздрогнула. Мне некогда было ломать голову, где именно стошнит курьершу. Я должна придумать, что скажу Лидии при встрече ровно – я взглянула на дисплей телефона – через семьдесят три минуты.

Следующие пятьдесят восемь минут я провела, вышагивая по кабинету, на что требуется немалая ловкость, учитывая его размер. Еще четыре минуты ушло на самую настоящую истерику. А десять минут – на то, что я делаю всегда, когда мне нужна помощь.

Я догадывалась, что не следует звонить сейчас Люку, но привычка и полное отчаяние победили все мои сомнения. Цель всей моей жизни была под угрозой.

Люк тотчас поднял трубку.

– Кэт?

Откуда он знает, что это я?

– Привет, Люк.

– Я так рад, что ты позвонила, – с облегчением вздохнул он. – По поводу вчерашнего...

– Люк, мне нужна твоя помощь, – быстро прервала я его. Вряд ли я смогла бы выслушать то, что он собирался сказать по поводу минувшего вечера – особенно после того, что сообщил мне Джозеф сегодня утром. А еще я не хотела услышать, что произошла ошибка и мы должны остаться друзьями. Это было бы как-то неловко.

Хорошо меня зная, он сразу уловил панические нотки в голосе.

– С тобой все в порядке, Кэт?

У меня глаза наполнились слезами – как он обо мне заботится! Я действительно не заслуживаю такого друга!

– Я в ужасной беде!

Как всегда в кризисных ситуациях, его голос стал ровным, успокаивающим.

– Расскажи, что случилось.

– Джозеф отменил встречу, а я больше ни с кем не договорилась. А Лидия хочет начать собеседования сегодня вечером. Она уволит меня, когда выяснит, что я провалила задание, и я не смогу купить дом! – запричитала я.

– Подожди минутку. Ты говоришь о твоем задании?

– Да. Джозеф заболел.

– Каков наглец! Струсил?

– Ага, – кивнула я.

– Так что ты от меня хочешь? Снова встретиться и охотиться вместе на мужчин?

Я сморщила нос, услышав жесткие нотки в его голосе. Если бы он был женщиной, я бы сказала, что у него предменструальный синдром. Но поскольку дело касалось меня, то я сдержала раздражение.

– Нет времени на знакомства. Она хочет сделать выбор к концу недели.

– Так что ты хочешь от меня? – повторил он.

Я нервно сглотнула и выпалила:

– Мне нужно, чтобы ты встретился с Лидией сегодня вечером.

Тишина. Многозначительная, тягостная тишина.

– Повтори! – сказал он наконец. – Мне показалось, что ты попросила меня встретиться сегодня с Лидией.

– Так и есть.

– Что?!

Я вздрогнула и отвела трубку подальше от уха. Но, несмотря на расстояние, было слышно, как он разбушевался.

– Ну, это уже черт знает что! Абсурдная, чудовищная идея!

Я поняла, что он категорически против.

– Значит, ты не пойдешь?

– Именно так, черт возьми! Я не пойду!

Ого! Он действительно разозлился – поняла я по тону.

– Но это же совсем не сложно! Просто встретиться с ней и пофлиртовать. Ты же флиртуешь с каждой встречной женщиной! – Что это, нотки раздражения в моем голосе?

– О чем ты?

– Ой, пожалуйста, Люк! Ты же знаешь, что флиртуешь со всеми!

– Вовсе нет, – возразил он.

– А помнишь, как тогда, в баре, ты играл в бильярд с блондинкой? А женщина в прачечной? А Ли в магазине одежды? А...

– Ну хорошо, – прервал он меня. – Я все понял. Но я не флиртовал. Не специально. Я просто был любезен.

– Еще чуть-чуть любезности, и пришлось бы пользоваться презервативами, – фыркнула я.

– Да брось ты, Кэт. Неужели ты и правда думаешь, будто меня заинтересовали эти женщины!

– Прекрасно! – Я была готова уступить, если после этого он согласится заменить Джозефа сегодня вечером. – Значит, ты встретишься сегодня с Лидией за бокалом вина?

– Нет!

Боже, какой же он упрямый! Нужно менять тактику. Пора вводить тяжелую артиллерию.

Я вздохнула, чтобы успокоиться, добавила плаксивые нотки в голос и часто заморгала (да, я знаю, что он этого не видит, но так я лучше вживаюсь в роль).

– Ну пожалуйста, Люк! Ты должен мне помочь! Я просто хочу, чтобы ты всего один раз встретился с Лидией. И ничего больше. Только сегодня вечером. Я договорюсь с другими кандидатами, – я надеюсь! – но мне нужно, чтобы ты выручил меня сегодня. Пожалуйста, я тебя прошу!

– Нет!

– Я никогда больше ни о чем тебя не попрошу, до конца своих дней! Ну пожалуйста! – Я давила на жалость.

– Кэт...

Ага! Он уступает!

– Пожалуйста! Я бы сделала это для тебя!

– Отлично! Я припомню это, когда решу стать сутенером.

Я проигнорировала сарказм в его замечании (и болезненный укол при мысли, что Люк готов отдать меня другому мужчине) и тихо ждала в надежде, что он согласится.

– Не могу поверить, что ты меня об этом просишь!

Я облегченно вздохнула. Я знала – он сделает это!

– Спасибо тебе огромное, Люк! Я тебя отблагодарю! Честное слово!

Он фыркнул.

– Ты встретишься с Лидией в отеле «Марк Хопкинс». – Я замолчала. Потом попросила, надеясь, что он не обидится: – Люк, а если я привезу тебе бородку, ты ее приклеишь?

– Кэт!

– Ну хорошо, – быстро сказала я, – не нужно. Это просто мысль. В восемь. Спасибо, Люк. Ты – лучший! – Я повесила трубку, пока он не передумал.

Открыв анкету Джозефа, я быстро исправила ее, внеся информацию о Люке. К счастью, он удовлетворяет большинству требований Лидии. Кроме бородки.

Я посмотрела на часы. Ух ты! Уже пора. У меня осталась всего одна минута. Я встала, поправила юбку, пригладила волосы и отправилась к Лидии, чтобы сообщить ей о сегодняшнем свидании.

Джессика сидела на своем посту с обычным видом, словно говоря: «я слишком занята, чтобы обращать на тебя внимание». Раз Лидия держит ее, она, должно быть, очень компетентный работник. Но каждый раз, когда я ее вижу, мне сдается, что она занимается только полировкой ногтей или чем-то подобным. Сегодня ее внимание было полностью приковано к монитору – к интернет-магазину, вероятнее всего.

– Добрый день, – улыбнулась я.

Она едва взглянула на меня.

– Вы опоздали. Лидия ждет.

Я посмотрела на часы. Опоздала-то всего на минуту.

Ну и что? Я выдавила еще одну улыбку.

– Спасибо. – И зашла в офис к Лидии.

Начальницы нигде не было видно (я посмотрела даже под стол, чтобы убедиться, не померла ли она от сердечного приступа). Поэтому я села и стала ждать, когда она появится.

Я репетировала свою презентацию, когда дверь ее туалетной комнаты открылась и Лидия направилась прямо к своему трону.

– Что у вас для меня, Кэтрин?

И вам доброе утро!

Я глубоко вздохнула, быстро вознесла молитву о своем повышении и начала речь.

– Лидия, учитывая тот факт, что вы хотите завершить это мероприятие как можно скорее, я решила изменить стратегию.

Она холодно подняла бровь и скрестила руки. Я судорожно сглотнула.

– Я выбрала самого подходящего кандидата из списка и назначила ему встречу с вами в восемь. Я искренне надеюсь, – я тайком скрестила пальцы, – что он окажется лучшим. Кажется, это самый эффективный способ действия в данном случае. Вы не будете тратить время на других кандидатов, которые не настолько удовлетворяют заданным вами требованиям.

Лидия продолжала рассматривать меня. Я твердо выдержала ее взгляд, хотя все внутренности сжались в комок.

Наконец она заговорила.

– Смелая стратегия. Мне нравится. – Она взяла анкету Люка, которую я подвинула к ней. – На бумаге выглядит неплохо. А если я решу, что он не лучший кандидат?

Я поправила очки.

– Я договорилась о нескольких встречах на вечер среды, как вы и просили. С перерывом в час, – соврала я.

– Хорошо. – Она положила анкету в сумочку. – Я сообщу завтра, как все прошло, и вы сможете отменить или подтвердить другие встречи по обстоятельствам.

Она клюнула? Я откашлялась.

– Прекрасно. Спасибо. – Я встала и пошла к двери, боясь спугнуть удачу.

– Кэтрин!

– Вот черт! – пробормотала я, вздрогнув. Повернулась. – Да?

Она улыбнулась. Ну хорошо, это был только чуть заметный изгиб уголков губ, но у Лидии это соответствует широкой улыбке.

– Спасибо. Я удовлетворена вашей работой.

Конец света близок! Это наверняка!

– Спасибо. – Я выскользнула из кабинета, пока у нее не возникло желание стиснуть меня в объятиях. Похоже было на то, что мое повышение не за горами.

По пути в свой кабинет я пыталась сообразить, что делать дальше. Я выиграла немного времени, но у меня все еще не было ни одного кандидата для Лидии. Настоящего, я имею в виду. А ведь если «свидание» с Люком не удовлетворит ее, я должна буду целую очередь из них выстроить.

И как же я это сделаю?

И тут я вспомнила Дрейка. Он бы отлично подошел, разве что чересчур хорош. Вряд ли он захочет, чтобы его использовали в качестве донора спермы, невзирая на стимул.

Да я все равно не знаю, как с ним связаться.

Может, к тому времени Джозеф выздоровеет. Я вздрогнула, вспомнив, какой больной был у него голос. Даже при всем моем оптимизме не могу в это поверить.

Вернувшись в кабинет, я сразу начала обзванивать подряд всех кандидатов, появившихся в списке за последние пару недель.

Успех в разговоре с Лидией придал мне уверенности в своих силах. Должен же быть какой-то способ убедить их встретиться с ней, правда?

Восемь часов.

Я посмотрела на дисплей телефона и нервно забарабанила ручкой по столу.

В этот самый момент Люк, вероятно, заходит в фойе отеля «Марк Хопкинс» и направляется в бар, чтобы встретиться с Лидией.

Хотя я уже тысячу лет работаю в этой фирме (во всяком случае, мне так кажется), Люк никогда не видел мою начальницу. Все, что известно ему о ней с моих слов, – что она справедливая и трудолюбивая дама, которая превратила мою жизнь в ад на земле. Еще я, наверное, упоминала, что она иногда бывает стервозной и холодна, как зад Санта-Клауса. На самом деле это совершенно точное описание.

Я прикусила губу и попробовала представить, какова будет его первая реакция на нее. Увидев на улице такую женщину, мужчины обычно натыкаются на столбы. Люк тоже будет ослеплен?

Я покачала головой. Наверное, нет. Она не в его вкусе. Разве что высокая. И блондинка. И совершенно очаровательная.

Я встала. Сил нет! Думала, что смогу сегодня заняться серьезной работой, но вот уже полчаса только и делаю, что волнуюсь из-за встречи Люка с Лидией. С таким же успехом можно волноваться и дома. А поскольку я проголодалась, можно считать, что вечер уже наступил. Дома меня ждет консервированный тунец, предназначенный мне судьбой. Выключив компьютер и убравшись на столе, я ожидала лифт, как вдруг услышала шаги за спиной.

Я замерла, вспомнив статистику нападений на одиноких женщин прямо на рабочих местах в вечернее время. По настоянию Люка я посещала курсы самообороны, лет сто назад, но единственное, что я помнила – нужно бить в пах. А это весьма проблематично, если стоишь спиной к нападающему.

– Вот мы и встретились снова!

– Ой! – Услышав знакомый сиплый голос, я оттаяла. – Вы меня напугали.

Я повернулась.

Дрейк улыбался, демонстрируя ямочки на щеках.

– Извините, я не хотел вас напугать. Не ожидал никого встретить здесь так поздно. Даже Лидия уже ушла.

Кому об этом знать, как не мне!

– Мне нужно было закончить пару отчетов.

Он неотрывно смотрел на меня, потирая покрытую легкой щетиной щеку.

– А вы трудяга!

Ничего себе! Наконец-то хоть кто-нибудь заметил!

– Ну, знаете...

Подъехал лифт, и Дрейк открыл дверь, пропуская меня вперед. Потом зашел сам и нажал кнопку первого этажа.

Интересно, как себя чувствуешь рядом с таким сильным, уверенным в себе мужчиной? Наверное, с ним спокойно. Впрочем, это может быстро надоесть.

Неудивительно, что Лидия ищет только донора спермы. Большинство мужчин ее круга, скорее всего, похожи на человека, стоящего сейчас рядом со мной. Я усмехнулась, представив Дрейка и Лидию вместе. Дорого бы я заплатила, чтобы увидеть такое!

– Вам весело?

Я поправила очки и посмотрела на Дрейка.

– Простите?

– Вы улыбаетесь.

– Да вот подумала, сколько иронии в том, что каждый год до двух с половиной левшей погибают, пользуясь предметами, предназначенными для правшей, – солгала я.

– Я вижу, это вас развеселило!

В его словах был легкий сарказм, или мне показалось? Я пожала плечами. Какая разница? Я же на него не работаю!

Эй!

Я уперлась руками в бока и хмуро уставилась на него.

– А что вы здесь делаете так поздно? Вы же здесь не работаете!

Двери открылись, и он вышел из лифта, ведя меня под руку.

– Скажем так, проводил кое-какие исследования.

– Шпионаж! Я так и знала! – Я оглянулась в поисках охранника, который обычно дремал в фойе, но его нигде не было видно. Черт! Дрейк, наверное, уже избавился от бедняги.

Он встряхнул мою руку.

– Только не нужно придумывать никаких безумных историй! Я держу основной пакет акций этой компании. Мне нужно было обсудить кое-какие цифры с финансовым директором. Можете завтра спросить у своей начальницы, если не верите мне.

Основной акционер? Здорово придумал! Я прищурилась и сурово уставилась на него.

– По-моему, вы мне зубы заговариваете, чтобы заставить меня потерять бдительность, а потом завести куда-нибудь и прикончить.

Он запрокинул голову и расхохотался.

– Дорогая моя, вы смотрите слишком много кинофильмов!

– На самом деле, – вздохнула я, – я очень давно не была в кино.

– Вы слишком много работаете, – повторил он снова.

Но на этот раз я, кажется, уловила намек на жалость. Я вздернула подбородок и поправила очки.

– Мне нравится моя работа!

– И вы один из самых добросовестных работников, которых я когда-либо видел.

Я сморщила нос. Он сказал это так, будто делал запись в моем личном деле. Может, он именно затем и приходил? Проверять личные дела сотрудников?

Нет. Стала бы столь важная птица заниматься такой ерундой. Да и вряд ли бы Лидия поручила подобную работу человеку, который ей так явно неприятен.

Дрейк распахнул передо мной дверь.

– Вы домой?

– Да.

– Вас подвезти? – предложил он, когда огромная темная машина с тонированными стеклами подъехала и остановилась перед нами. Когда такая проезжает мимо тебя по улице, сразу понимаешь, что внутри сидит большой босс.

Я с тоской посмотрела на нее, представив, как здорово будет прокатиться в ней вместо вонючего автобуса. Когда еще мне выпадет такой шанс?

– Да, спасибо. Очень мило с вашей стороны, – вежливо улыбнулась я.

Дрейк открыл передо мной дверцу раньше, чем водитель успел обойти машину.

– Кэтрин, познакомьтесь, это – Милтон, мой шофер.

Милтон тут же оказался возле нас, готовый ко всему. К чему именно? Не знаю, но я была уверена, что в случае чего он способен действовать молниеносно, хотя он просто спокойно стоял рядом.

Я с удивлением уставилась на него. На нем были классический черный костюм и крахмальная белая сорочка – и то, и другое выглядело безупречно. Как ему удается не помять одежду?

– Здравствуйте, Милтон.

Он по-прежнему невозмутимо смотрел куда-то поверх моей головы – так, по крайней мере, мне казалось, потому что на нем были солнцезащитные очки. Может, сказать ему, что солнце уже зашло и очки ему больше ни к чему?

Дрейк откашлялся.

– Милтон, мы сейчас отвезем мисс Мерфи домой.

– Слушаюсь, сэр, – бесстрастно ответил шофер.

Ух ты! Даже его голос был лишен эмоций. Интересно, это результат долгих тренировок или врожденный талант?

Спросить я не успела. Дрейк жестом пригласил меня сесть в машину, и я забралась на заднее сиденье.

– Как скользко! – пробормотала я себе под нос.

– Все в порядке? – озабоченно спросил Дрейк, сев рядом со мной.

– Да, спасибо, – чопорно ответила я, поправляя юбку. Надеюсь, я не выставила напоказ свое нижнее белье. Впрочем, на мне как раз были новые красивые трусики.

Слава богу, ехать было недалеко. Дрейк разговаривал с кем-то по телефону, поэтому мне не нужно было поддерживать светскую беседу. Я чувствовала себя неуютно в его обществе. Интуиция подсказывала мне, что он хороший человек. Но что-то было не так. И потом, он был такой могущественный, что я ощущала неловкость. Как в присутствии Лидии.

Я попросила высадить меня за несколько кварталов до моего дома, рассудив, что мне будет полезно пройтись пешком и потратить накопившуюся энергию. Потом пробежала все четыре лестничных пролета до своей квартиры, да еще попрыгала на площадке для ровного счета. Но даже после такой зарядки я все еще испытывала нервное возбуждение. Может, из-за дурных предчувствий, а может, из-за пяти чашек кофе, выпитых за сегодняшний вечер.

Рейнбоу открыла свою дверь и высунула голову, и я сразу почувствовала тяжелый запах каких-то ароматических веществ.

– Кэт, ты что, только с работы идешь?

– Да. – Хотя трудно назвать работой то, чем я занималась только что. Скорее можно считать меня юным космонавтом.

– Ты слишком много работаешь. – Она покачала головой. – У тебя же совсем нет времени на развлечения!

– Я развлекаюсь на работе. – Я поджала губы.

Вдруг она просияла, как электролампа.

– Давай куда-нибудь сходим. Прямо сейчас. Хочешь?

– Ну, не знаю... – Эти выходы в свет – недешевое удовольствие, а я уже и так истратила много денег за последние несколько недель. Правда, я собиралась предъявить Лидии счет на эти расходы и возместить их. К тому же я была по-настоящему измотана и вряд ли смогла бы, как обычно, работать еще и дома. Или перекладывать вещи в шкафу.

И тут у меня появилась поистине блестящая идея.

– Ты когда-нибудь была в отеле «Марк Хопкинс»? – улыбнулась я соседке.

Она скривилась, и колечко в ее ноздре сверкнуло во флуоресцентном свете.

– Это гостиница?

– У них там есть бар. Мы можем сходить туда выпить.

– А там есть натуральное пиво? Вот в двух кварталах отсюда есть местечко, где подают домашнее пиво.

Натуральное пиво в отеле «Марк Хопкинс»?

– Мы не узнаем, пока не сходим туда.

– Точно! – весело ухмыльнулась Рейнбоу. – Давай сходим!

– Отлично! – Я улыбнулась ей в ответ и открыла свою дверь. – Заходи, я сейчас только переоденусь.

– Класс!

Я поставила портфель возле письменного стола в гостиной.

– Чувствуй себя как дома. Я сейчас.

Я оглянулась, направляясь в спальню. Она смотрела по сторонам в растерянности. Я пожала плечами. Может, ее смутили чистота и порядок в моей квартире. Ни шатких стопок журналов, ни нагромождения обуви.

Я повесила в шкаф рабочий костюм, вытащила джинсы и черную шелковую блузу. Сначала я собиралась надеть один из новых свитеров, но мне следовало быть незаметной, а розовый свитер не отвечал данному требованию. Да его и свитером-то не назовешь – это скорее фантик от карамельки, а не свитер.

– Ух ты, Кэт!

Я обернулась, когда Рейнбоу зашла в комнату и плюхнулась на мою кровать.

Я попыталась прикрыться джинсами – не привыкла, чтобы за мной наблюдали, когда я переодеваюсь.

– Это то белье, которое тебе купил твой друг?

Я посмотрела вниз и залилась краской, еще плотнее прижав к себе джинсы.

– Да, а что?

– Вот это да! – присвистнула она.

Я заколебалась, о чем бы ее спросить – о том, что она имеет в виду, или о том, как ей удается свистеть с пирсингом в языке. Я выбрала первый вопрос.

– Мне никто никогда не покупал такие вещи, – пожала плечами она. – Черт! Мне вообще ни разу не дарили ничего настолько же красивого. Ты, наверное, действительно нравишься ему.

Это ударение на слове «нравишься» заставило мои щеки полыхать. Я вспомнила вчерашний вечер и то, как он сегодня говорил со мной по телефону, и нахмурилась. Даже если я ему прежде нравилась (полагаю, так можно выразиться, но с большой натяжкой), то теперь вряд ли – после того, что я вчера вечером натворила.

– Не думаю.

– Ну, как знаешь, – рассеянно сказала она и пожала плечами, осматривая комнату.

Я ждала, когда она выйдет, чтобы я смогла переодеться, но она, похоже, устроилась здесь надолго, поэтому я улучила момент, когда она отвернулась, и быстро натянула на себя одежду.

Я зашнуровала теннисные туфли (в следующий раз, когда попаду на распродажу, надо будет купить себе сапоги – можно же ходить на работу в сапогах или ботинках, не так ли?).

– Я готова.

Рейнбоу посмотрела на меня и нахмурилась.

– Ты уверена?

– Да, – теперь нахмурилась я. – А что? Я плохо выгляжу?

– Одета ты отлично. Первый раз вижу на тебе что-то, кроме этих уродливых костюмов...

– Эй!

– Но вот с волосами нужно что-то делать, – продолжила она, прежде чем я смогла возразить, что костюмы у меня – от Донны Каран.

Я машинально вскинула руки к голове. Что она имеет в виду? На ощупь все в порядке.

– Дай-ка я. – Рейнбоу вскочила с кровати, схватила меня за руку и потащила в ванную. Толкнула меня на сиденье унитаза (слава Богу, крышка была закрыта) и принялась вытаскивать шпильки из волос.

– Рейнбоу, не думаю...

– Тихо! – Она была так убедительна, что я тут же замолчала. – На это уйдет всего одна минутка!

Я расслабилась и позволила ей творить, что она хочет, ведь я всегда смогу собрать волосы по-своему после того, как она закончит.

– У тебя есть лак для волос или гель?

– Вон там, – указала я на шкафчик с медикаментами.

Она хмуро уставилась на тюбик мусса для укладки.

– Эта компания проводит тесты на животных.

Я живо представила крысу с шерстью, покрытой лаком для волос. Но я старалась сохранить серьезность – из-за выражения лица Рейнбоу. Думаю, она не оценила бы юмора.

– На сей раз я его использую, но это будет против моих принципов. – Она скривилась, выдавила немного средства на ладонь и швырнула флакон в мусорное ведро.

– Эй! – Я полчаса работала, чтобы купить этот гель.

Она нанесла его мне на голову.

– Я принесу тебе кое-что получше. Ну вот, все готово.

Пока она работала, я старалась не смотреть в зеркало, опасаясь того, что там увижу. В самом деле, доверите ли вы свою прическу человеку, у которого на голове торчат во все стороны дреды?

Но выхода не было, она держала меня за плечи – пришлось смотреть на себя в зеркало.

Ух ты!

Я моргнула, поправила очки и приникла к зеркалу.

– Здорово выглядит!

– Еще бы! – усмехнулась она.

Мои кучерявые волосы лежали теперь мягкими, гладкими волнами и были слегка взбиты.

– Выглядит...

– Сексуально, – сказала она, – тебе нужно почаще их так укладывать. У тебя помада есть? Не помешает.

Если бы она сказала в тот момент, что мне нужно сделать пирсинг, я бы ей поверила. Поэтому нанесла блеск на губы и, как только Рейнбоу объявила, что я готова, схватила пиджак (не красный, другой – я же не хотела бросаться в глаза), закрыла дверь и подождала соседку в коридоре.

Она вышла из своей квартиры в старом армейском плаще, на плечах – рюкзак из какой-то линялой дерюжки.

– Пойдем!

Интересно, что подумают в отеле «Марк Хопкинс», увидев ее? Но мне слишком сильно хотелось пойти туда, чтобы ломать голову по этому поводу. Уже и так было довольно поздно. Возможно, Люк и Лидия уже ушли. Но посмотреть стоило. Я должна убедиться, что все прошло как следует. Ради новой должности.

Честно!

Время поджимало, и я готова была раскошелиться на такси. Понимаю, что мне это не по карману. Но иногда приходится тратиться.

Чтобы поймать такси, нам с Рейнбоу пришлось пройти несколько кварталов (просто в нашем районе они не ездят). Но зато, сев в машину, мигом домчались до отеля.

Отель «Марк Хопкинс» находится в центре Сан-Франциско, на вершине холма Ноб Хилл. С давних пор тут селились железнодорожные магнаты и золотопромышленники. Особняки здесь по-прежнему помпезные и очень дорогие. Вполне понятно, что у меня не часто находится причина бывать в этом районе.

Швейцар открыл перед нами дверь. Он кивнул сначала мне, затем Рейнбоу. Потом удивленно уставился на мою соседку.

Я бросила на него сердитый взгляд. Может, Рейнбоу и не выглядит завсегдатаем подобного отеля, но грубить ей все равно не следует.

– Какие-то проблемы? – спросила я ледяным тоном, подражая Лидии.

– Нет, мэм, – быстро ответил он.

Не могу поверить! Это так здорово сработало! Я от радости чуть не захлопала в ладоши. Да, результат стоил долгих тренировок перед зеркалом!

Мы остановились в фойе. Я огляделась по сторонам. Должно быть, именно здесь Люк встретился с моей начальницей.

– Бар – там.

Я посмотрела туда, куда указывала Рейнбоу. Отлично!

– Пойдем, – улыбнулась я ей.

Но, подойдя ближе, я вдруг остановилась. Что, если Люк меня увидит? Не хотелось бы.

– Что случилось? – Шедшая следом Рейнбоу налетела на меня.

Я увидела озабоченное выражение на лице соседки и скривилась.

– Я должна тебе кое-что сказать.

Рейнбоу сдвинула брови. Потом положила руку мне на плечо.

– Ничего. Я вообще-то сразу догадалась. Но потом твой друг купил тебе нижнее белье, и я подумала, что ошиблась. Теперь понимаю, что я все-таки была права. Но я не в претензии. Просто мне не нравятся девушки, – хоть я и пробовала, – они не в моем вкусе. Но я очень польщена. Знаешь, у меня есть пара-тройка подружек, которые знают в этом толк. Особенно Дилл – она обожает девушек в деловых костюмах, с помадой и прочее.

Я поправила очки, пожала плечами. О чем это она? Наверно, нанюхалась своих благовоний.

– Спасибо, конечно. Но я хотела сказать, что притащила тебя сюда под ложным предлогом.

– Это я понимаю, – улыбнулась она, сочувственно хлопая меня по плечу. – Ничего страшного. Я нормально отношусь к нетрадиционному стилю жизни.

Может, выбросить все благовония из ее квартиры, пока она окончательно не сбрендила?

– Послушай, помнишь моего друга, Люка? Ну, того, который подарил мне нижнее белье?

– Да, и что?

– Он сейчас должен быть здесь. С моей начальницей.

Рейнбоу наморщила лоб.

– Только не говори, что ты запала на свою начальницу. Это может плохо кончиться. Поверь мне. Я встречалась с менеджером «Вьенершницель», где подрабатывала, учась в старшей школе. – Она скривилась. – Ужас. Мне пришлось работать в заведении Венди – там готовили такую жуткую жареную картошку! – Она нахмурилась. – Это было до того, как я стала сторонницей здорового образа жизни.

– Ну ладно. – Кажется, я упустила что-то важное из ее рассказа. – Дело вот в чем: я свела Люка с моей начальницей, потому что хочу купить собственный дом.

Рейнбоу уставилась на меня своими большими круглыми глазами. Потом взяла меня за руку и потащила в зал.

– Думаю, нам нужно выпить.

– Да в том-то и дело, – уперлась я. – Я не хочу, чтобы Люк и Лидия меня увидели.

– Как скажешь, – пробормотала она под нос. – Надеюсь, у них есть натуральное пиво. Мне срочно нужно выпить.

Помещение бара было довольно просторным и открытым, хоть и отгороженным от фойе отеля. Единственное, за чем тут можно было спрятаться, – это большие растения в горшках у входа.

Рейнбоу здорово умела прятаться. Она направилась прямо к одному из этих огромных растений и потянула меня следом. Потом раздвинула ветви всего на пару дюймов, чтобы образовалась щель для обзора.

– Ну хорошо. Ты их видишь?

Я всмотрелась – и сразу же увидела Люка.

– Вон там.

– Черт подери, Кэт!

– Что? – всполошилась я.

– Да он красавчик! – прошептала она. – Как тебя могут интересовать женщины, когда рядом такой мужчина?

Женщины? Интересовать меня?

– О чем это ты? – нахмурилась я.

– Да ладно тебе, – рассеянно махнула она рукой, все еще глядя на Люка. – Каждому – свое.

Я покачала головой.

– Сосредоточься, Рейнбоу. Как нам туда попасть?

– Идем. – Она взяла меня за руку, и мы обошли зал, остановившись на мгновение возле стойки бара, чтобы захватить меню. Мы искали местечко как можно дальше от Люка и Лидии и наконец нашли подходящий столик. Его мы и заняли.

Рейнбоу быстро открыла меню и сунула мне в руки.

– Прикройся этим.

Она просто умница! Я посмотрела на нее поверх меню.

– Где ты научилась так хорошо прятаться?

– В школе меня называли «Мисс Увертка». – Она открыла меню и просмотрела его.

– Черт! У них нет натурального пива!

Меня это меньше всего волновало. Я следила за Люком из-за меню. Потом посмотрела на часы. Почти десять. Неужели они уже два часа сидят здесь?

Я поправила очки и прищурилась, чтобы рассмотреть их получше. Кажется, они неплохо проводят время! Я поджала губы. Люк склонился над столом, слушая, что говорит Лидия. Уж я-то знаю, каково это, когда он тебя слушает! Это целый процесс: он внимает тебе всем своим существом, и ты ощущаешь себя в центре мироздания.

Вот он рассмеялся и сжал ее руку.

Я нахмурилась. Что-то он чересчур увлекся выполнением задания, а ведь так не хотел идти!

– А они тут уютно устроились! – Рейнбоу тайком посмотрела через плечо. – И прекрасно проводят время.

Я фыркнула.

– Мадам, – официант церемонно кивнул нам, – принести вам что-нибудь выпить?

– У вас есть натуральное пиво? – с надеждой спросила Рейнбоу.

– Я постараюсь что-нибудь придумать. – Он повернулся ко мне и стал терпеливо ждать.

Оказалось, что я положила меню на стол; я снова схватила его, пряча лицо.

– Кока-колу, пожалуйста. – Коктейль «Ширли Темпл», кажется, слишком вульгарен для такого заведения.

– Хорошо, мадам. – Он снова кивнул и пошел выполнять заказ.

– Кока-колу? – содрогнулась Рейнбоу. – Да ты знаешь, какая она вредная! Ею замывают кровь на дорогах после несчастных случаев.

А ты знаешь, что в Исландии потребляют больше кока-колы, чем в любой другой стране?

– Но это же не значит, что ты должна ее пить! – Она подняла руку. – Хотя, конечно, делай как знаешь. Мой девиз: «живи сам и не мешай жить другим».

Я снова уткнулась в меню, посматривая на Люка и Лидию.

Очень мило с его стороны – он так любезен с моей начальницей, несмотря на то что это ему неприятно. Ну что, в самом деле, общего между ним и Лидией? Бедняжка, он, наверное, секунды считает до конца встречи! Я ему так обязана за то, что он для меня делает! Когда куплю дом, обязательно приглашу его на обед. Но ему придется самому его готовить.

– А здорово ты придумала – свести своего друга с начальницей!

– Я не сводила их, – попыталась оправдаться я. – Ну, не совсем. Люк просто пошел на это, чтобы меня не уволили.

– Что? – Она уронила салфетку так, чтобы можно было незаметно оглянуться, поднимая ее. Она так долго копошилась там, под столом, что когда выпрямилась, ее лицо покраснело от прилива крови. – И все-таки, я не понимаю.

Я вздохнула и объяснила ей всю ситуацию – от поисков донора спермы и до провала, когда я не смогла договориться о свиданиях для Лидии на сегодня. Рассказала и то, какой ценой мне удалось все-таки назначить несколько встреч на завтра (я содрогнулась, когда подумала об этом).

– Ты пообещала этим парням, что разберешь одежду в их шкафах, за то, что они встретятся с твоей начальницей?! – Она хлопнула себя по коленке и захохотала. Громко.

– Тсс! – Я снова вцепилась в меню, которое по забывчивости опустила вниз. – Тебя могут услышать! Мне это показалось тогда хорошей идеей. Мужчины не умеют правильно складывать и хранить одежду, Люк даже туфли свои не может поставить рядышком.

– Бьюсь об заклад, они ждут не дождутся, когда ты займешься их трусами! Они давали тебе какие-нибудь инструкции? – прохрипела она, покатываясь со смеху.

– Рейнбоу! – прошипела я. – Замолчи!

К счастью, пришел официант и принес наши напитки. У него было кислое выражение лица. Может, у него ноги болят? Я посмотрела вниз. Его туфли выглядели очень узкими. У меня бы, наверное, тоже такая гримаса была, если б пришлось ходить в них долгое время.

– Натуральное пиво. – Он поставил бутылку и холодный стакан перед Рейнбоу.

– Спасибо, – просияла она, – я не думала, что оно у вас есть.

– Я просто вышел из отеля и купил его для вас. – Он поставил передо мной кока-колу, убедился, что нам больше ничего не нужно, и удалился.

– Он просто вышел и купил мне пиво! Круто, правда? – ухмыльнулась Рейнбоу и дотронулась своей бутылкой до моего стакана, прежде чем сделать глоток.

Я помешивала колу соломинкой и тайком бросала взгляды на другой конец зала из-за своего укрытия.

– Знаешь, а ведь тебе придется как-то выкручиваться из этой ситуации.

Я хмуро посмотрела на нее поверх меню.

– Нет, не придется.

Она пожала плечами.

– Значит, ты собираешься этим заниматься?

– Чем? – Он что, держит ее за руку?

Убирать в шкафах у этих парней!

Я скорчила гримасу.

– У меня нет выхода. Я сказала Лидии, что нынешнее свидание – самое важное. Она очень рассердится, когда оно провалится, и я должна быть уверена, что у нее есть альтернатива.

Я не стала говорить, что вряд ли ей понравятся эти альтернативные свидания. Но, надеюсь, Джозеф к тому времени выздоровеет. (Я действительно думаю, что Джозеф – это идеальный вариант.)

Джозеф должен с ней встретиться, иначе у меня не будет ни работы, ни мечты.

Рейнбоу выстукивала по бутылке какой-то ритм.

– А знаешь, эти парни, наверное, вряд ли ограничатся тем, что позволят тебе разложить их белье по стопочкам. Ты же будешь это делать в их спальнях. Ты не думаешь, что они могут попытаться...

Я покачала головой, хотя Рейнбоу не могла этого видеть.

– Нет, они знают, что я заинтересована только в том, чтобы они встретились с моей начальницей.

– Хм!

Боковым зрением я заметила что-то интересное. Я опустила меню пониже и посмотрела, что происходит.

Люк встал и отодвинул стул для Лидии, помогая ей встать. Даже с этого расстояния я услышала его низкий чувственный смех в ответ на какое-то ее замечание.

Подумаешь, большое дело! Он тысячу раз отодвигал стул и для меня. Такие вещи он делает машинально, из вежливости. Ничего особенного. Он подал Лидии пальто. Она улыбнулась ему через плечо.

Этот взгляд! Я уставилась на нее. Снова этот счастливый взгляд. Одно слово – змея подколодная! Руки Люка задержались на ее плечах даже после того, как она надела пальто. Я все ждала, что он отойдет, отодвинется от нее.

Все ждала.

И ждала.

Но он не отошел. Его рука скользнула вниз по плечу и встретилась с ее ладонью. Вот так, под ручку, они направились к выходу, близко друг к другу. Слишком близко.

Люк вообще любит всевозможные прикосновения. Это еще ничего не значит. И он всегда помогает мне надевать пальто. Я нахмурилась, припоминая, гладил ли он меня при этом по плечам. Такое я бы запомнила, правда? Его руки такие теплые, надежные – чувствуешь себя защищенной...

Да, такое я бы точно запомнила!

Но не помню.

Я зарычала.

Рейнбоу наклонилась ко мне, озабоченно сдвинув брови.

– С тобой все в порядке?

Я швырнула меню на стол.

– Ты бы запомнила, если бы руки Люка задержались на твоих плечах?

– О да! – ухмыльнулась она. – Он такой сексуальный!

– Вот и я о том же! – насупилась я, стараясь не паниковать. Кажется, я навлекла на себя беду, заставив Люка встретиться с Лидией.

Нужно успокоиться. Я глубоко вздохнула и постаралась рассуждать рационально. Люк знает, насколько для меня важно это повышение, – он просто играет роль, помогая мне. Просто притворяется, что любезничает с Лидией. Для меня.

Ну конечно!

Но почему-то эта мысль меня не успокоила, хотя и должна была.

ГЛАВА 12

На следующее утро, вооружившись подробным расписанием встреч на сегодня, я вошла в офис Лидии с твердым намерением спасти свою карьеру, свой будущий дом и своего лучшего друга.

Я не обратила внимания на Джессику. Проходя мимо, небрежно бросила на ходу:

– Мне нужно поговорить с Лидией.

И даже не стала ждать ответа. Впрочем, в какой-то степени моя уверенность основывалась на том, что Лидия сама назначила мне встречу вчера вечером.

Когда я, постучавшись, зашла к ней в кабинет, то сразу поняла, что творится неладное. Лидия не рычала, раздавая приказы по телефону, и не стучала по клавиатуре с бешеной скоростью – просто сидела за столом, уставившись на панораму за окном. Само по себе это не напугало бы меня так сильно. Но вот мечтательное выражение на ее лице...

Мечтательное? Лидия не умеет мечтать!

Слова приветствия замерли на моих губах. Я застыла в дверях.

Она подняла на меня глаза и улыбнулась.

– Заходите, Кэтрин.

Превосходно! Я подошла к креслу, которое уже привыкла занимать, и села.

– Лидия, с вами все в порядке?

– Все замечательно, – улыбнулась она, – вы были абсолютно правы.

– Права? – Я расслабилась. Приятно все-таки знать, что ты прав.

– Да. И я просто не знаю, как вас благодарить.

– Прекрасно. – Я изобразила уверенную, профессиональную улыбку, хотя никакой радости не чувствовала. Главным образом из-за того, что не могла понять, в чем же это я права?

– Я всегда знала, что могу положиться на ваше мнение. – Она склонила голову и задумчиво посмотрела на меня. – Вы уже придумали, как будете отделывать свой новый кабинет?

Да!

Сердце готово было выскочить из груди. Я знала, Лидия поймет, что я все правильно организовала, пусть даже с Люком у нее ничего не вышло! Я еле удержалась, чтобы не рухнуть на колени и не облобызать остренькие носочки ее стильных туфелек от Джимми Чу.

Вместо этого я, откашлявшись, выдала:

– Уверена, он и так прекрасно выглядит. – Хотелось спросить, будет ли в моем новом кабинете ванная, но, наверно, это уже чересчур. Лучше подождать до завтра.

Лидия наверняка с нетерпением ждала завтрашнего дня, поэтому я вынула листок с расписанием и протянула ей.

– Вам понадобится вот это.

– Что это? – Она наморщила лоб, уставившись в него.

– Ваше расписание на сегодняшний вечер. Я назначила встречи с интервалом в час.

– Мне это не нужно, – покачала она головой и вернула мне листок.

– Не нужно?

– Нет, – мягко улыбнулась она.

Я должна была догадаться в этот момент, что упустила нечто важное. Обычно Лидия не бывает такой нежной.

– Кэтрин, вы меня, наверное, не поняли. Задание выполнено.

– А! – Боже, какое облегчение! Она поняла, что ее идея совершенно безумна, и решила прекратить поиски донора спермы! От переполнявшей меня благодарности я чуть не лишилась чувств.

– Вы проделали огромную работу. И оказались правы. Откровенно говоря, я сомневалась, но мне следовало больше доверять вам. Как я уже говорила, вы безукоризненны в своих изысканиях.

– Благодарю вас. – Я не возгордилась. Просто была счастлива, что Лидия наконец очнулась и осознала, какая глупая затея этот поиск идеального донора спермы. И я не поплатилась своим повышением за это.

Лидия откинулась на спинку кресла и скрестила ноги.

– Люк – абсолютно идеальный выбор на роль отца моего ребенка.

Я задохнулась.

Лидия привстала.

– Кэтрин, с вами все в порядке?

Между приступами кашля я умудрилась выдавить, что все в норме. Отдышавшись, спросила:

– Так вы выбрали Люка?

– Конечно. – Она смотрела на меня, прищурившись. – Наверно, вам следует взять пару отгулов. Вы, вероятно, очень напряженно работали.

– Нет-нет! Все в порядке! – Мне и месяца не хватит, чтобы отойти от шока. Единственные слова, которые крутились в моей голове, – «Люк» и «отец ребенка».

На лице Лидии появилась несвойственная ей улыбка.

– Вы намного превзошли все мои ожидания, Кэтрин. Люк не похож ни на одного мужчину, с которым я когда-либо встречалась. Настолько не похож, что я, пожалуй, пересмотрю свой первоначальный план.

– Пересмотрите? – Меня охватила паника: я опять увидела мечтательное выражение на ее лице.

– Да. Возможно, Люк восстановит во мне веру в противоположный пол, – криво усмехнулась она.

Я протерла глаза за стеклами очков. Мне, наверное, мерещится. Как только вернусь в свой кабинет, сразу же позвоню окулисту – нужно проверить зрение.

– Я буду держать вас в курсе того, как развиваются события. Завтра вечером у нас свидание. – Она многозначительно приподняла бровь, повернулась ко мне спиной и снова уставилась в окно.

Свидание?!

Я была так потрясена, что сидела, не шелохнувшись, несколько секунд, не в силах подняться. Казалось, я сейчас потеряю сознание.

Не знаю, как мне удалось добраться до своего кабинета. Там я без сил рухнула на стул. Люк и Лидия?

Ну хорошо, Лидия вполне в его вкусе. Он не раз встречался с высокими блондинками. Но они же полные противоположности по характеру! В том плане, что Лидия – безжалостная бизнесвумен, а Люк – терапевт-массажист. Он такой чуткий, а она – бессердечная стерва (в лучшем смысле этого слова, конечно).

Дело в том, что когда я размышляла о будущей семье Люка, то никогда не думала о ком-то вроде Лидии. Если я когда-нибудь и представляла себе, что он женится, никогда не думала, на ком именно. Ну, то есть я понимала, что когда-нибудь это случится, но была совершенно не готова к этому.

Я запрокинула голову, зажмурила глаза и попыталась представить, как мы вместе отмечаем праздники – я, Люк и Лидия.

Рождественская елка и Люк в конце концов появились перед моим внутренним взором, а когда я попыталась заставить материализоваться на этой картинке Лидию, раздался стук в дверь.

– Кэтрин, вы заняты?

Я открыла глаза и увидела Дрейка, стоящего в дверях.

Я без труда могу представить Дрейка и Лидию рядом с елкой. Лидия держит на руках малыша и улыбается той странной счастливой улыбкой, которую я никогда до сегодняшнего дня не видела на ее лице.

– Кэтрин?

Я поправила очки и сфокусировала взгляд на Дрейке.

– Да. То есть нет, не занята. Входите.

Он странно посмотрел на меня, но вошел и закрыл за собой дверь.

– Я знаю, что вы снова встречались с Лидией сегодня утром.

– Да. – К сожалению. Хотела бы я, чтобы этой встречи никогда не было!

– А вы частенько с ней видитесь!

– Я работаю на нее, – пожала я плечами.

– Наверное, вы хорошо ее знаете?

– Не уверена. – Но если она закрутит с Люком, мы станем почти родственниками.

Минуточку!

Мне в голову вдруг пришла ужасная мысль. А смогу ли я встречаться с Люком, если они с Лидией сойдутся? Сомневаюсь, что ей это понравится. Она, вероятно, велит ему порвать со мной отношения.

И я потеряю своего лучшего друга!

– Кэтрин?

– Что? – Я хмуро посмотрела на Дрейка.

Он так же хмуро уставился на меня.

– С вами все в порядке?

Почему сегодня меня все об этом спрашивают? Я улыбнулась. Надеюсь, улыбка получилась не такая несчастная, какой я себя чувствовала.

– Все в порядке.

Кажется, мой ответ его не убедил, но он не стал настаивать.

– Ну, так насколько хорошо вы знаете Лидию? В личном плане.

– В личном плане? – Я поджала губы. Я знаю, что она собирается окрутить моего лучшего друга.

И тут я содрогнулась. А вдруг Люк не знает, что она собирается его окрутить? Ну конечно! Люк иногда бывает так недогадлив! Он, должно быть, просто был с ней любезен, ради меня (я ведь сказала ему, что мое повышение зависит от того, насколько хорошо пройдет их встреча). Скорее всего, он не имеет ни малейшего представления о том, что происходит!

Нужно позвонить и предупредить его!

– Кэтрин!

Его тон был настолько резким, что я сразу же очнулась и по-военному выпалила:

– Так точно, сэр!

Он внимательно смотрел на меня, постукивая себя пальцем по подбородку.

– Вы уверены, что с вами все в порядке?

Я заскрежетала зубами, стараясь улыбнуться.

– Конечно.

Он моргнул несколько раз, но прежде, чем я принялась уверять его в этом, вдруг велел:

– Расскажите мне о Лидии.

Она хочет забеременеть на следующей неделе и украсть у меня лучшего друга.

Но вслух я сказала совсем другое.

– Она справедливый начальник.

– А что вы знаете о ее личной жизни?

– Она... – Я сердито уставилась на него. – А почему вы интересуетесь ее личной жизнью?

Он спокойно смотрел мне в глаза.

– Я хочу лучше узнать ее.

– Зачем? – Это было непонятно, поэтому вызывало подозрение.

– Нужно знать, с кем имеешь дело.

Ну конечно. Поэтому он и крутится здесь. И все же...

– Попросите ее показать вам свое резюме.

Он улыбнулся мне, и на его щеках тут же появились ямочки. Хоть я и побаивалась его – а Дрейк очень впечатляюще выглядит, – он становится действительно красивым, когда улыбается. Суровой, мужественной красотой.

– Я надеялся, вы расскажете что-нибудь о ней.

– Она очень целеустремленная.

– Вам нравится ваша работа?

Я заморгала, удивленная тем, что он резко поменял тему разговора.

– Да, – осторожно ответила я.

Он кивнул.

– А над каким проектом вы сейчас работаете?

Я коротко ознакомила его со своими обязанностями, умолчав о секретном поручении Лидии (в действительности занимавшем сейчас основную часть моего рабочего времени).

Дрейк слушал так внимательно, что я сама увлеклась рассказом. Собирать факты и анализировать их – это целая наука. Она далеко не каждому под силу, и уж тем более не всякий умеет делать это так тщательно, как нужно. Не так уж и легко разыскать нужные сведения в самых темных уголках Интернета среди невразумительных новостей. Нужно знать, как вычленить информацию из эфира, и не всем это дано.

Обычно, когда я начинаю говорить о своей работе, меня быстро прерывают. Например, оказывается, что собеседнику срочно нужно ехать в автосервис, или что-то вроде этого.

Самым замечательным в Дрейке было то, что он не только умел внимательно, жадно слушать, но и задавал вопросы. Толковые вопросы. Я была так увлечена своим рассказом, что с радостью приняла его предложение продолжить разговор за чашкой кофе мокко с бубликом, в кофейне на углу.

На работу я вернулась лишь через час. В другой раз я бы с ума сошла от подобной вольности, но мне было так хорошо, что я совсем не беспокоилась по этому поводу. Дрейк мне нравился. Очень. Он умудрился отвлечь меня от мыслей о Лидии и Люке (кошмар!).

По крайней мере, ненадолго. Возможно, вернувшись в кабинет, я и чувствовала себя прекрасно, но через полчаса я снова ужасно волновалась. Каждый раз, когда я думала о Люке (и о Лидии, по умолчанию), все мои мышцы напрягались, будто завязанные узлом. Я знала, что нужно позвонить Люку, но откладывала это, сколько могла.

Под вечер я решила, что хватит исповедовать философию Скарлетт О’Хара в данной ситуации, и позвонила Люку, чтобы предупредить его о планах Лидии на него. Он должен знать. А моему повышению уже ничто не угрожает. Так что не стоит продолжать этот фарс.

Он поднял трубку после третьего звонка.

– Алло?

– Привет, Люк.

Последовала долгая пауза.

– Привет. Как дела?

Это прозвучало как-то отстраненно. Может, он переделывал на компьютере свой график работы (он терпеть не может печатать).

– Довольно неплохо.

– Это хорошо.

Я нахмурилась. Может, он выбит из колеи из-за того, что вчера вечером пришлось столько времени провести с Лидией? Видит Бог, я бы была обижена.

– Я хочу поблагодарить тебя за вчерашний вечер.

Тишина.

Я прочистила горло и продолжила:

– Для меня много значит, что ты пошел туда, но думаю, тебе следует знать... – Как же это сказать? Что Лидия, как черная вдова, заманивает его в свою паутину и собирается прикончить?

Но прежде чем я успела закончить свою мысль, Люк сказал:

– Я прекрасно провел время.

– Правда? – заморгала я.

– Да. В это так трудно поверить? Ты же сама говорила, что твоя начальница привлекательна и умна. Почему же я не могу получить удовольствие от общения с ней?

– Э-э... – Потому что она мерзкая сука? – Ну, в общем, правильно, – кисло согласилась я.

– И поскольку мне так понравилось ее общество, я пригласил ее встретиться снова завтра вечером.

– Ты пригласил ее? – Я чуть не упала вместе со стулом.

– Но ведь это ты хотела, чтобы я с ней встретился!

Да. Но я не хотела, чтобы ты заинтересовался ею!

– Люк, должна тебе сказать: по-моему, у Лидии есть скрытый мотив.

– Какой?

Я поправила очки, вдохнула поглубже и выпалила:

– Думаю, она хочет, чтобы именно ты стал для нее донором спермы.

Молчание.

Я так и знала! Это сообщение лишило его дара речи.

– Люк! Ты меня слушаешь?

– Да. Я жду, когда ты расскажешь мне о ее скрытых мотивах.

– Я уже сказала, – нахмурилась я.

– Я знал об этом, когда согласился на встречу, – фыркнул он. – Ты помнишь? Ты же сама сказала мне, что ей нужно.

– Но...

– В чем проблема, Кэтрин? Я делаю то, что ты хочешь. За это ты получишь свое повышение, так?

Голос Люка звучал необычно – в нем было столько горечи! Я только и смогла ответить «да».

– Прекрасно! – выпалил он. – Я рад тебе помочь. Ко мне сейчас придет клиент, и мне нужно подготовить кабинет. Поболтаем как-нибудь потом.

Как-нибудь потом?

Я открыла рот и попыталась что-нибудь сказать (не знаю, что именно), но в трубке уже послышались гудки. Я долго смотрела на нее, потом положила на рычаг.

Перед глазами замелькали картины. Люк и Лидия держатся за руки. Люк целует Лидию. Лидия держит ребенка с ярко-голубыми, как у Люка, глазами.

Вот в чем дело! Я кулаком ударила по столу.

Ой! Я затрясла рукой. Как больно!

Когда боль в руке утихла и я снова смогла сосредоточиться, то попыталась мыслить логически. Люк мог пригласить Лидию на свидание по собственной воле, но когда он проведет с ней больше времени, то увидит, что она ему не подходит. И не сделает ей ребенка. Он мне сотни раз говорил, что никогда не сможет бросить собственного ребенка.

А долговременные отношения между ним и Лидией невозможны. Этого не будет! Не может быть!

ГЛАВА 13

– Что вам налить?

Я вздрогнула и посмотрела на бармена. Вместо того чтобы заказать напиток, я вдруг сказала:

– А вы знаете, что изначально кока-кола была зеленого цвета?

– Значит, вы хотите колы? – Он удивленно наморщил лоб.

Я улыбнулась. Наконец-то нашелся человек, который меня понимает!

Я развернулась спиной к стойке бара и осмотрела клуб. В полутьме горели только несколько голубоватых светильников, интерьер был очень современным. Люди были ему под стать – холеные и стильные. Именно в таком месте, по моему мнению, и должна проводить свободное время Лидия. Меня не удивило, что она выбрала его для свидания.

Моя мысль остановилась на слове «свидание». Просто невыносимо думать, что Люк встречается с моей начальницей. Все равно что знать, что твои родители занимаются сексом.

Да, признаю – именно я свела их вместе, но я же никак не ожидала, что это выльется в нечто большее, чем единственная встреча! Если бы я знала, то лучше схватила бы и притащила к ней первого попавшегося парня с улицы, но не стала бы звонить Люку с просьбой о помощи.

– Вот, прошу. – Бармен толкнул мой напиток по гладкой барной стойке. Я чуть не свалилась с высокого сиденья, когда он сказал, сколько я должна. Но послушно вытащила банкноту и протянула ему, убеждая себя, что делаю это по уважительной причине.

Я отхлебнула колу и стала всматриваться в лица посетителей. Похоже, было еще довольно рано, и клуб еще не заполнился людьми. Несколько человек двигались на танцплощадке под какие-то звуки, которые, надо полагать, здесь считаются музыкой (на мой взгляд, это больше похоже на непрерывный глухой стук).

Люка и Лидии еще не было.

В дальнем углу я увидела небольшую кабинку. Она скрывалась в полумраке, и оттуда можно было обозревать весь клуб, оставаясь незамеченным, – прекрасное место для того, чтобы устроить наблюдательный пост. Только я соскользнула с высокого стула и взяла свой стакан, собираясь занять эту кабинку, как услышала позади глухой голос:

– Кого я вижу!

Я резко обернулась, расплескав колу себе на руку, – и увидела Дрейка. Он был одет в кроваво-красную рубашку (прямо как засохшая кровь) и черные брюки. Но выглядел так же величественно, как и в костюме.

Я нахмурилась, поставила стакан и вытерла руку салфеткой. Ну, хоть новую одежду не забрызгала (да-да, ту, что купил мне Люк) – а то эти брюки признают только химчистку.

– Что вы здесь делаете?

Он изогнул бровь.

– Я могу задать вам тот же вопрос, ведь вряд ли вы здесь часто бываете.

На кончике языка уже вертелось «почему?». Но я сдержалась. Вместо этого повторила свой вопрос.

– Так почему вы здесь?

– Вероятно, по той же причине, что и вы. Я хочу увидеть Лидию. – Он усмехнулся, заметив гримасу на моем лице. – Могу я предложить вам еще выпить? Что у вас в бокале?

Я посмотрела на свой стакан и съежилась. Представляю себе выражение лица Дрейка, когда он узнает, что я ничего не могу себе позволить, кроме кока-колы.

Поэтому я расправила плечи и вздернула подбородок, подражая одной актрисе в старом фильме, который Люк когда-то заставил меня посмотреть.

– Я буду пить то же, что и вы.

Он покосился на мой стакан, но ничего не сказал. Вместо этого подал знак бармену (который тут же подлетел к нему) и сделал заказ:

– Мартини «Сапфир Бомбея» и «Космополитен», пожалуйста.

Бармен кивнул и принялся смешивать напитки. Интересно, который из них – мой? Оба названия звучат довольно экзотично.

Бармен поставил перед нами бокалы. Дрейк бросил ему купюру (увидев, какую именно, я закрыла рот ладонью, чтобы не вскрикнуть) и вручил мне симпатичный розовый напиток.

– За успешный вечер. – Он прикоснулся своим бокалом к моему и сделал глоток.

Я тоже попробовала свой коктейль. Очень осторожно – я же не пью алкоголь. Вот это да! Вкусный, освежающий!

– Мне нравится, – улыбнулась я Дрейку.

Он усмехнулся уголками губ.

– Я на это надеялся.

Еще глоток. Действительно вкусно. И цвет подходит к той блузке с большим запахом, которую мне купил Люк – она сейчас и была на мне.

– Пойдемте вон в ту кабинку.

Я посмотрела, куда он показывает, – именно туда я направлялась, когда он меня окликнул.

– Хорошо.

Он провел меня через весь клуб, положив руку мне на талию. Располагаясь в кабинке, я старалась не думать о том, что здесь обычно происходит или на что я могла сесть.

Дрейк сел рядом со мной и поставил свой бокал на стол.

– Отсюда все прекрасно видно, не правда ли?

Глядя на него, я задумалась.

– А как вы узнали, что Лидия будет сегодня здесь?

– Я спросил ее секретаря. А вы?

– Я спросила Лидию. – Я постаралась не задирать нос под его потрясенным взглядом.

– Ловко. – Он спокойно потягивал свой коктейль. – Но это не объясняет ваш интерес к жизни Лидии.

Я машинально пила, раздумывая, что именно можно ему рассказать. И была слегка удивлена, когда поняла, что бокал уже пуст.

– Еще порцию? – спросил он, поднимая руку, чтобы подозвать официантку.

Дрейк не требовал ответа до тех пор, пока девушка не принесла мне еще один бокал. Потом он вцепился в меня мертвой хваткой.

Откинувшись на спинку диванчика в обманчиво вальяжной позе, он стал откровенно разглядывать меня, и это меня беспокоило.

– Лидия просила вас встретиться с ней здесь?

– Нет! – Я содрогнулась. Представляю, что случится, если Лидия – и Люк – узнают, что я здесь. Я схватила бокал и одним глотком осушила его наполовину.

– Тогда почему вы здесь?

Почему он меня расспрашивает? Я хмуро уставилась на него.

– Я могу задать вам тот же вопрос. А зачем вы здесь?

– Чтобы следить за Лидией.

Я поправила очки.

– Откровенный ответ.

Он пожал плечами.

– Не вижу смысла ходить вокруг да около. Почему бы и вам не признаться, с какой целью вы сюда пришли?

Осмелюсь ли я сказать правду? Я отбросила все оставшиеся сомнения и со стуком опустила бокал на стол – может, чересчур решительно.

– И я здесь, чтобы следить за Лидией. Она встречается с моим лучшим другом.

– А! Понятно.

И ему действительно все стало понятно. Я устроилась поудобнее в уголке кабинки, расслабившись впервые за вечер. Все вокруг было подернуто легкой дымкой – и мне было очень хорошо. Чертовски хорошо.

– Они встретились во вторник вечером, как я и хотела. Но они не должны были больше встречаться.

– Понимаю.

Так приятно, когда тебя понимают! Передо мной появился еще один бокал с розовым коктейлем. Я наклонилась вперед, чтобы сделать глоток.

– А что это я пью?

– «Космополитен». Водка, клюква и немного лайма.

Клюквенный сок очень полезен.

– А вы знаете, что российское правительство получает десять процентов дохода от продажи водки?

– Нет, не знаю.

Я прищурилась.

– Вы смеетесь надо мной? Похоже на то.

– Я просто наслаждаюсь вашим обществом.

Подозрительно. Настороженно глядя на него, я потягивала свой коктейль. И чувствовала себя настоящей светской дамой. Потом мне в голову пришла одна мысль.

– А почему вы следите за Лидией?

– Я узнал, что у нее свидание, и решил все выяснить сам. – Он смотрел на меня поверх бокала.

Он выглядел таким мужественным – по сравнению с хрупким бокалом в его руке. Завораживающее зрелище.

Мне пришлось потрясти головой, чтобы в ней прояснилось. Кажется, стены клуба слегка плывут перед глазами.

– Стоп!

– С вами все в порядке?

– Почему меня все спрашивают об этом в последнее время? Я что, плохо выгляжу? – Я развела руки в стороны и осмотрела себя. Сегодня я не просто хорошо выгляжу – я выгляжу «отпадно» (я однажды услышала это выражение в отделе почты, когда относила туда пакет). Кроме блузы с большим запахом (розовой, под цвет коктейля – какое удачное совпадение), я еще надела супероблегающие расклешенные брюки с кучей змеек – оказывается, клеш снова в моде. Вдобавок я распустила волосы. Смотрелись они, конечно, не так красиво, как вчера, когда Рейнбоу укладывала их, но все же вполне пристойно.

– Вы прекрасно выглядите, – уверил меня Дрейк.

Он снова насмешливо скривил губы – я уверена в этом! Я наклонилась ближе.

– У вас что, нервный тик? Могу поклясться, я видела, как у вас губы дергаются!

– Я так не думаю.

– Вот, опять! Точно, подергиваются! – Я протянула руку, указывая на его рот, и почти дотронулась до его губ. – Ой!

– Осторожнее. – Он отстранил меня и что-то слишком надолго задержал свою руку на моем плече. Я посмотрела на его кисть и нахмурилась.

– Вы со мной заигрываете? Не думаю, что это хорошая идея. Вы мне нравитесь, и будет неприятно, если придется дать вам пощечину.

На сей раз он действительно ухмыльнулся.

– Тогда мне нужно себя контролировать.

– Будьте так любезны! – Я подняла свой бокал и сделала глоток. – Обожаю лайм!

– Я рад, что вам понравилось, но, может, не стоит так налегать на «Космо»

«Космо»! Какое отличное название! Я наклонила бокал и выпила все до последней капельки.

– Мне нравится этот напиток. И знаете что?

– Что?

– Бьюсь об заклад, Рейнбоу он тоже понравится, – выпалила я. – А водка – натуральный продукт?

Но тут вошли Люк с Лидией, и Дрейк не успел ответить на мой вопрос. А может, он и ответил, но я его не слышала. Мой взгляд превратился в прожектор, освещающий только эту пару.

Я сморщилась, глядя на них. Они действительно были похожи на пару. Люк держал ее за руку, и Лидия прижималась к нему.

– Она прижимается к нему! – Я ткнула в них пальцем – и пошатнулась. Пришлось опереться на бедро Дрейка, чтобы не упасть. – Вы видели? Она к нему прижимается!

– Да, вижу.

Я, нахмурившись, посмотрела на него. Он сказал это разгневанным тоном. Сначала мне показалось, что он просто задумался, но он явно был здорово рассержен.

Украдкой я придвинулась к нему, чтобы получше рассмотреть. Да, он действительно рассержен. Я увидела, что он прищурился и сжал челюсти.

– Я так и знала!

– Что? – Он на секунду оторвал взгляд от Люка и Лидии, взглянул на меня – и снова уставился на них.

– Она вам небезразлична!

Он полностью переключил на меня внимание.

– Что вы сказали?

– Вы ее любите! – Я с триумфом ухмыльнулась.

– Думаю, следует заказать воду и, наверное, чашечку кофе.

– А вы знаете, что в Саудовской Аравии женщина может подать на развод, если муж не подает ей утром кофе? Это достаточное основание для развода.

Он похлопал меня по плечу и улыбнулся.

– Вы очень милы, когда пьянеете.

О Боже! Я поправила очки и потянулась к нему, чтобы рассмотреть ямочку. А потом ткнула в нее пальцем.

– Кэтрин!

Снова пришлось поправить очки.

– Люк! – растерянно заморгала я. Я поставила локти на стол, оперлась подбородком на руки и ухмыльнулась. – Ты здесь? Какой сюрприз!

– С кем это ты?

Я проследила, куда он указывает, и только тут поняла, что сижу у Дрейка на коленях. Забавно!

– Ой, а я уселась вам на колени! – захихикала я.

– Вигго Дрейк! – прорычала Лидия.

– Вы знакомы? – поднял брови Люк.

– К сожалению, – кивнула она.

Дрейк просто улыбался, но улыбка казалась бледной по сравнению с той, которой он одарил меня чуть раньше. Даже ямочки не образовались.

– Лидия, надеюсь, ты хорошо проводишь время?

Лидия снова зарычала.

Я посмотрела на Люка. Но их почему-то вдруг оказалось сразу два. Я сняла очки и протерла глаза.

– У меня что-то с глазами. Мне нужны новые очки.

– Ты что, пила? – сердито спросил Люк.

– Еще и как! – ухмыльнулась я. – Дрейк заказал для меня восхитительный коктейль, который называется «Космонавт», и он мне очень понравился.

– «Космополитен», – мягко поправил меня Дрейк.

– Спасибо, – просияла я, глядя на Люка. – Я просто обожаю этого парня!

Кажется, что-то случилось с освещением в клубе, потому что лица обоих Люков вдруг сильно потемнели.

Дрейк откашлялся и предложил:

– Не хотите ли составить нам компанию?

– Нет, – отрезала Лидия. – Пойдем, Люк.

Она еще крепче схватила Люка за руку и потащила его прочь. (Ей как-то удалось держать обоих Люков одной и той же рукой.)

– Я завтра поговорю с тобой, Кэтрин, – кивнули оба Люка. Я смотрела им вслед, пока они не затерялись в толпе.

– Это прозвучало угрожающе. Он редко называет меня «Кэтрин», а сегодня – вот уже второй раз. – Я уставилась на Дрейка. – Как по-вашему, что это значит?

– Думаю, это значит, что мне придется отвезти вас домой.

– Ой, – я прикусила губу, – но я не могу ехать к вам: мне завтра на работу, а костюмы остались дома в шкафу.

– Ваш Люк – счастливчик, – снова усмехнулся он.

– Он не «мой Люк», – возразила я, – ни один из них.

– Идемте, мисс Мерфи. – Он встал и подал мне руку. – Карета подана.

Я последовала за ним, но когда вышла из кабинки, пол оказался не там, где я ожидала.

– Кто-то его подвинул.

Дрейк обхватил меня за талию.

– А вы и правда как пушинка.

– Да, – кивнула я. – Я вешу всего сто десять фунтов .

Он засмеялся и еще крепче прижал меня к себе.

Я принюхалась.

– У вас такой приятный запах. Правда, у Люка лучше. Люк чудесно пахнет, даже когда потеет. Но может, это просто феромоны, – нахмурилась я. – Пот содержит уйму феромонов, знаете ли.

– Теперь знаю.

Пока мы шли через зал, обходя официанток и пробираясь сквозь толпу, стены вдруг стали вращаться по часовой стрелке. Я огляделась вокруг.

– Вот интересно! А как они заставили комнату вертеться?

– Скажите, когда вас начнет тошнить, – простонал Дрейк.

– Меня никогда не тошнит. Я здорова, как лошадь... – Как только я это сказала, меня замутило. – Обычно.

Я успела выйти до того, как извергла из себя весь обед и все коктейли до последней капли (тунец и водка, очевидно, не очень хорошо ладят между собой). Дрейк убирал мои волосы назад и гладил меня по спине. Мир перестал вращаться. Почти перестал, и в голове немного прояснилось.

– Как вы думаете, с этим растением в горшке ничего не случится?

– В данный момент судьба этого растения волнует меня меньше всего. Вы сможете дойти до машины?

Я подняла голову с груди Дрейка, где она покоилась, и посмотрела в указанном им направлении. Потом покачала головой.

– Я не думаю, что смогу преодолеть весь этот путь.

– Но ведь это всего десять футов. Обопритесь на меня.

Я снова покачала головой и скривилась.

– Боюсь, что прежде, чем уйти, я должна опять посетить это растение в горшке.

Снова склонившись над растением, я смутно ощущала, что Дрейк опять поддерживает меня. Я бы могла высказаться по этому поводу, но была слишком занята – меня просто выворачивало наизнанку.

На лицо шлепнулось что-то белое. Я попыталась отмахнуться, но ничего не получилось.

– Прочь! – Я снова попробовала с силой отпихнуть эту штуку, но пошатнулась и чуть не упала вперед.

– Успокойтесь. – Я почувствовала, что Дрейк еще крепче схватил меня. – Я просто пытаюсь вытереть вам рот.

– А! – Тогда не буду ему мешать. Я подставила лицо, поджав губы.

– Ну а теперь вы сможете дойти до машины? – спросил он, вытирая мне лицо своим носовым платком.

Я выглянула из-за его руки.

– Туда? Это слишком далеко!

– Идемте, я помогу.

Он, должно быть, чересчур много выпил, потому что мы спотыкались всю дорогу к машине.

– Вам следует быть поосторожнее со спиртным в следующий раз, – пригрозила я пальцем.

– Постараюсь. Милтон, думаю, мне понадобится ваша помощь.

Я посмотрела вверх и ухмыльнулась.

– Милтон! – потом нахмурилась. – Уже темно. Почему вы носите темные очки? Благоразумно носить очки днем, учитывая неблагоприятное воздействие ультрафиолетовых лучей, но ночью вы находитесь в полной безопасности. – Я попыталась похлопать его по плечу, но его туловище уплыло куда-то вверх, так что я не смогла дотянуться до него.

– Забирайтесь, Кэтрин! – поторопил Дрейк, и я вдруг уткнулась лицом в темную кожаную обивку сиденья, тогда как мой зад торчал где-то наверху.

Я повернулась, чтобы сесть прямо, но упала на пол.

Ой-ой!

– Ну-ка, вставайте! – поднял меня Дрейк.

И я снова упала к нему на колени. Я усмехнулась и толкнула его.

– Вы опять ко мне пристаете?

Дальше – все, как в тумане. Должно быть, я дала Дрейку свой адрес, потому что я помню, как он волок меня по лестнице моего подъезда. По крайней мере, я думаю, что это был мой подъезд – видела я все очень смутно.

Я попыталась поправить очки, чтобы лучше видеть, но на носу их не было.

– О нет!

Дрейк посмотрел на меня и втащил меня еще на пару ступенек, ну, или мне просто так показалось.

– Что случилось?

– То растение украло мои очки!

Я поняла, что он ухмыльнулся, потому что его зубы блеснули в полумраке коридора.

– Я заставил растение вернуть вам очки. Они у вас в кармане.

– Хорошо! – Очки стоят немало, а мне нужно экономить каждый пенни. – Знаете, я собираюсь купить дом!

– Правда?

– Ага. – Я старалась не шевелить головой, помня, что случилось в прошлый раз, когда я это сделала. – Уютный домик. После того как получу повышение.

– Повышение?

– Ага. Я ведь теперь ценный работник. Линда поняла это, когда я нашла ей сперму.

– Что?!

Я кивнула. Это была плохая идея. Я схватилась за голову, пытаясь унять сумасшедший стук внутри нее.

Дрейк прислонил меня к стене и приподнял мое лицо.

– Что еще за сперма?

– Для Линды.

– Лидии?

– Да. Ее часы тикают, и ей очень нужна сперма. Поэтому я отдала ей Люка. – Глаза наполнились слезами. – Я этого не хотела. А теперь я потеряла лучшего друга.

Дверь рядом с нами открылась. Я повернула голову и сердито уставилась на Рейнбоу.

– Где ты была? Я тебе стучала-стучала, но ты не отвечала. Я хотела плиграсить... – Я нахмурилась. Что произошло с моей речью? Сначала глаза, а теперь еще и это. Хорошо хоть с головой все в порядке. –... Пригласить тебя.

– Я была на свидании. – Она, насупившись, смотрела на меня. Я это заметила, хоть меня и сбивали с толку ее дреды, извивавшиеся подобно змеям.

Может, она – горгона Медуза, работающая под прикрытием? Как Брюс Уэйн в «Бэтмене». Я с сочувствием кивнула ей.

– Если бы я была Медузой, я бы тоже это скрывала.

– Вы не могли бы помочь мне найти ключи? Думаю, Кэтрин нужно прилечь.

Рейнбоу кивнула и вышла к нам в коридор.

– Я поищу у нее в карманах.

Почувствовав ее прикосновения, я захихикала.

– Щекотно!

– От тебя воняет, как от ликеро-водочного завода, – бормотала она, роясь в моем пиджаке. – Ты же не пьешь!

– Дрейк заказал мне этот отличный напиток, который называется «Косметология», очень вкусный... – Я нахмурилась. – Но я не знаю, натуральный ли он.

– Нашла! – Рейнбоу держала в руке что-то очень знакомое.

Я сощурилась.

– Это похоже на мои ключи.

Потом дверь в мою квартиру оказалась открытой, и Дрейк зашел следом за Рейнбоу, волоча меня с собой.

– Где у нее спальня? – со стоном спросил он.

– Сюда. – Она включила свет в комнате, и мы все вошли в нее.

– А может, устроим ночной девичник? Ну пожалуйста! У меня никогда не было девичника!

Рейнбоу и Дрейк, вероятно, решили, что это прекрасная идея, потому что уложили меня на кровать и принялись раздевать.

Я нахмурилась.

– Я в одном белье. Дрейк не должен смотреть на меня. Но вот эти трусики подарил мне Люк. Правда, красивые? Смотрите, они с низкой посадкой, чтобы не выглядывали из-под пояса брюк. Это гениально.

Дрейк проворчал что-то и укрыл меня одеялом.

– У меня есть лишняя футболка, вы можете ее надеть как пижаму. – Мой голос звучал глухо из-под одеяла, и мне пришлось повоевать с ним, прежде чем я смогла освободить голову.

– Благодарю. – Дрейк провел рукой по моему лбу, убирая волосы назад. – Закрывайте глаза и проспитесь.

– Я не хочу спать. – Но я все же закрыла глаза, как он велел. Мало кто осмелится перечить ему. Кроме того, меня заворожили пульсирующие круги, появившиеся из темноты, как только я сомкнула веки.

Щелкнул выключатель, и я услышала, как они с Рейнбоу шепчутся о чем-то. Но этот шепот становился все тише и тише...

Я открыла глаза и почувствовала, как миллионы лучей света вонзились в мозг, словно булавки в игольные подушечки.

Я застонала и натянула одеяло на голову.

– Уже проснулась?

Я приоткрыла один глаз. Очень осторожно. Рейнбоу с ухмылкой смотрела на меня, стоя в дверях.

– Что ты здесь делаешь?

Она ухмыльнулась еще шире.

– Проверяю, как ты пережила эту ночь.

Никогда раньше не замечала, как больно смотреть на ее белоснежные зубы. Я заслонила глаза от этого сверкания.

– Кто открыл шторы?

Она рассмеялась.

– Никуда не уходи, я сейчас вернусь.

Не думаю, что я могла бы сейчас пошевелить своим телом, даже если бы захотела – но у меня и мысли такой не возникало!

– Вот, выпей это!

Я посмотрела из-под одеяла на красновато-зеленую жидкость в стакане, который она сунула мне под нос.

– Что это?

– То, что тебя спасет. Поверь мне. Оно как рукой снимает похмелье. Один из моих бывших парней до сих пор звонит мне и умоляет дать рецепт.

Я не нашлась что возразить, – кроме того, что ее пойло похоже на рвотную массу, – и поэтому осторожно глотнула. И тут же закашлялась.

– Нет, – покачала головой Рейнбоу, и все ее косички запрыгали вверх-вниз. – Это нужно выпить залпом.

Она стояла надо мной, неумолимая, как судьба. А может, меня сбили с толку спазмы в желудке и пульсирующая боль в голове. Как бы там ни было, я повиновалась. При этом опять закашлялась, но, по крайней мере, выпила все ее ведьмино зелье.

– Отлично, – похвалила она, внимательно рассматривая меня.

– Что? – нахмурилась я.

– Хочу убедиться, что оно не вернется назад.

Фу, как неприлично! Я крякнула и снова спрятала голову под одеяло.

– Уходи, дай мне помереть спокойно.

– Вставай. – Она сорвала с меня одеяло. Полностью. – Тебе станет лучше после того, как ты примешь душ.

Срывать с человека одеяло – смертный грех при любых обстоятельствах. Я гневно уставилась на соседку.

– Ты настоящее исчадие ада!

– А ты что, на работу сегодня не идешь?

Я заморгала и посмотрела на будильник. Но цифры расплывались (где мои очки?), поэтому я наклонилась вперед за будильником – и упала с кровати.

Но время я успела увидеть.

О черт!

– Именно это я и пытаюсь тебе втолковать, – всплеснула руками Рейнбоу.

Я поползла в ванную (была не уверена, что удержусь на ногах). К счастью, Рейнбоу пошла вперед, включила воду, сжалившись надо мной, и помогла мне забраться под душ.

Прохладная вода (она в нашем доме никогда не бывает горячей) меня почти воскресила. После того как я ополоснулась, я даже смогла сгрызть тостик, который Рейнбоу приготовила для меня. А еще она положила очки рядом с тарелкой.

Пока я одевалась и собирала волосы в пучок, она ждала меня в гостиной.

– Ты выглядишь как оживший покойник.

– Спасибо, – сморщилась я.

– Поехали. – Она направилась к двери прежде, чем я успела моргнуть.

Единственное, что мне оставалось, – последовать за ней.

– А куда ты направляешься? – спросила я, когда запирала дверь на замок.

– Я отвезу тебя на работу. – Она покачала ключами перед моей физиономией.

– У тебя есть машина?

– Ну, назвать ее машиной можно только с большой натяжкой, но мне нравится, – усмехнулась она, взяла меня под–руку и потащила вниз.

Я остановилась, насупившись. Скорее от смущения, чем от неприятных ощущений в желудке.

– Я не заслуживаю такой доброты.

– Конечно, заслуживаешь.

– Но почему? – Я никак не могла понять.

– Потому что мы друзья, – нахмурившись, объяснила она. – Друзья помогают друг другу. Ты ведь позаботилась бы обо мне, если б я была злая и раздражительная с похмелья.

Я покачала головой. Всего неделю назад мне до нее и дела не было.

– Я что, раздражительна?

Она усмехнулась и дернула меня за руку.

– Пойдем!

Мы подошли к старенькому «альфа-ромео», который был припаркован в двух кварталах от нашего дома. Это был маленький спортивный седан, какие выпускали раньше, а не современная модель с откидным верхом. Она мне показалась проржавевшей, но когда Рейнбоу повернула ключ зажигания, мотор заработал мощно и исправно. Я этого не ожидала.

Но с Рейнбоу вечно все оказывалось не так, как я ожидала, следовательно, нечего и удивляться.

Это была совершенно сумасшедшая поездка через центр – Рейнбоу могла бы поспорить с самым шальным таксистом. Но я добралась до работы в рекордно короткий срок. Откашлявшись и поправив очки, я повернулась к Рейнбоу.

– Спасибо. За все.

– Да ладно, подруга. Удачи тебе, – Она улыбнулась и обняла меня.

Что мне оставалось делать? Я не привыкла к импульсивным объятиям. Конечно, Люк все время меня обнимает, но не так крепко, как Рейнбоу.

Поэтому я сделала единственное, что могла, – обняла ее в ответ. И (с удивлением должна признать) это было приятно.

Только выбравшись из машины, уже когда Рейнбоу уехала, я сообразила, что сегодня в первый раз не обратила внимания на ее пирсинг.

Я прокралась через вестибюль и поднялась на лифте в свой офис. Точно так же кралась по коридору, надеясь, что никто не заметит моего опоздания на два с половиной часа.

Но не с моим счастьем надеяться на это. Проверив почту, я с содроганием обнаружила несколько посланий от Лидии – через Джессику – с приказом немедленно подняться к ней в кабинет.

Тяжко вздыхая, я порылась в столе в поисках ибупрофена или аспирина – хоть чего-нибудь, чтобы унять пульсирующую боль в голове. Пришлось принять сразу четыре таблетки. Потом я привела в порядок волосы и направилась наверх.

– Долго же вы выжидаете, – набросилась на меня Джессика, как только я вошла.

– Я только что пришла. Мне сегодня утром нездоровилось. – Противно, что приходится оправдываться перед ней.

– Лидия вами недовольна, – сообщила она с очевидным ликованием.

Я тут же для себя решила, что если я когда-нибудь буду управлять этой компанией, то первым делом уволю Джессику. Я оскалила зубы (в улыбке – клянусь вам!) и на цыпочках вошла в кабинет Лидии.

Она яростно стучала по клавиатуре. Подчеркиваю, яростно! Удивляюсь, как бедная клавиатура не разлетелась на куски.

– Сядьте, – рявкнула она.

Я так и сделала – немедленно. И при этом вцепилась в холодные хромированные подлокотники кресла, чтобы унять дрожь в руках (думаю, они дрожали из-за похмелья, но это мог быть и полнейший ужас).

Лидия с силой захлопнула ноутбук и свирепо уставилась на меня.

– Вы хотели меня видеть, – слабо улыбнулась я.

Она что, зарычала? Думаю, да.

Ой!

Она откинулась на спинку кресла и принялась сверлить меня своими пронзительными холодными глазами.

– Я была удивлена, когда увидела вас вчера в «Индиго».

Ее тон был ровным, но мое сердце замерло. Я попыталась вспомнить, что такое «Индиго». Ах да – тот клуб!

Как мне себя вести – как обычно или прикинуться дурочкой? Я решила просто пожать плечами и промолчать.

Лидия еще сильнее сощурилась.

– Мне не кажется, что вы там частый гость!

Дрейк сказал то же самое. Я опять лишь пожала плечами.

– Но еще больше меня удивило, что вы были в компании Вигго Дрейка.

Все еще храня гробовое молчание, я поправила очки и стала ждать, чем все это кончится. Мне вдруг подумалось, что следует переехать в Мэн. В этом штате не водятся ядовитые змеи. А сейчас мне казалось, что я имею дело с очень коварной гадюкой.

– А удивилась я потому, что была уверена в вашей преданности, Кэтрин.

Я нахмурилась. Уж это я не могу оставить без ответа!

– Я действительно вам предана.

Она наклонилась вперед и стукнула кулаком по стеклянной столешнице.

– Тогда почему вы были там с Вигго Дрейком? – чуть ли не кричала она.

– Я не совсем понимаю, какое это имеет отношение к моей преданности?

Лидия рассмеялась (хотя лично я не назвала бы это смехом, скорее помесью злобного хихиканья и фырканья; но я не знаю, как иначе это поименовать).

– Ваше общение с человеком, который хочет отнять у меня компанию, имеет прямое отношение к вашей преданности.

– Что?! – Желудок ухнул куда-то вниз, но после вчерашнего вечера это была уже ерунда.

– Не притворяйтесь наивной, Кэтрин. – Она встала и направилась прямо ко мне. – Я прекрасно вижу, что вы задумали.

Пытаясь справиться с дурнотой, я только и могла прошептать:

– Ничего я не задумала.

– Чушь собачья!

Я съежилась.

– Вы думаете, я не знаю, что вы с Дрейком стали большими друзьями? Он вертится вокруг вас. И не вздумайте этого отрицать! – Ее щеки вспыхнули, и на мгновение мне показалось, что она вот-вот набросится на меня. – Он намеревается отобрать у меня «Эшворт Коммуникейшнс». Я никак не могла понять, как он получает конфиденциальную информацию, а она у него есть, это очевидно. Но теперь все ясно, не так ли? Мне нужно было раньше догадаться. Он и в прошлом использовал женщин, чтобы выудить секреты соперников, – добавила она с едкой насмешкой.

Черт! А я-то ломала голову, что он задумал! Но Дрейк был так добр ко мне, что я забыла свои дурные предчувствия. Вот негодяй!

– Я ничего не знала о намерениях Дрейка. Он никогда не говорил мне, что хочет взять компанию под свой контроль.

– И вы думаете, я в это поверю? – холодно спросила она, возвышаясь надо мной.

– Да. – Надеюсь, это прозвучало уверенно. Прояви я слабость – и она тут же бросится на меня. – Я никогда ничего не говорила Дрейку о вас или о компании.

Лидия уставилась на меня, скрестив руки на груди. Думаю, она ждала, когда я сломаюсь и сделаю признание (я каждую минуту ожидала, что мне вот-вот направят свет мощной лампы прямо в глаза), но мне было не в чем сознаваться, поэтому я просто смотрела на нее.

Поняв, что я все равно не расколюсь под ее испытующим взглядом, она вернулась к своему креслу, открыла ноутбук и пару раз стукнула по клавишам.

– Надеюсь, вы понимаете, что теперь я не могу предложить вам повышение по службе. Мне нужны люди, которым я доверяю, и, откровенно говоря, вы этому условию теперь не отвечаете.

У меня сердце остановилось. Повышения не будет? Глаза наполнились слезами, но я быстро заморгала, чтобы остановить их.

– Но Лидия...

– Думаю, я проявляю достаточно великодушия, позволяя вам продолжать работать в этой компании, – вымолвила Снежная королева, – но сомневаюсь, что вы получите работу, если Дрейк преуспеет в стремлении прибрать эту компанию к рукам.

Я поправила очки и открыла рот. Но она тут же прервала меня.

– Вы должны благодарить Люка за то, что у вас есть работа. Я не могу уволить подругу мужчины, с которым у меня серьезные отношения.

Серьезные отношения? Что это значит?

– Да! Мы с Люком уезжаем на романтический уик-энд.

Если бы у меня было все в порядке с головой, я бы заметила, что она не так уж и возбуждена в предвкушении отдыха. Но в тот момент у меня в мозгу звучало только одно: «серьезные отношения».

Лидия снова принялась стучать по клавишам.

– Вы свободны.

Я кивнула и, поколебавшись секунду, встала. Просто не была уверена, что ноги слушаются меня. Едва заметив довольный взгляд Джессики (не удивлюсь, если окажется, что она подслушивала под дверью), я в трансе прошла мимо нее, затем по лестнице в свой кабинет и там рухнула на стул. Голова с грохотом стукнулась о крышку стола.

Но сразу же в моем больном мозгу застучала мысль: Дрейк планирует прибрать к рукам компанию. Полностью, судя по тому, что говорила об этом Лидия. Я припомнила все лишние вопросы, которые он задавал мне о Лидии и о компании, – и почувствовала себя идиоткой. Преданной идиоткой. Я ведь полагала, что Дрейк – мой друг.

Потом я вспомнила слова Лидии о том, что я упустила повышение по службе, и сердце просто разорвалось от обиды. Мне так нужна эта прибавка к зарплате!

Я застонала. Мечта о собственном доме теперь дальше от меня, чем когда-либо раньше.

Может быть, я все-таки смогу воплотить ее. Если я стану еще чуть более экономной, то, возможно, смогу позволить себе домик на окраине, где недвижимость дешевле, чем в районе Бей. Например, Лоди или Фресно.

– Но дорога до работы превратится в сущий ад, – пробормотала я.

Но мне стало немного легче. Не очень, но достаточно, чтобы у меня не возникло желания вскрыть себе вены.

Пока я не стала думать о Люке. И его романтическом уик-энде с Лидией.

В животе все забурлило.

И тут раздался телефонный звонок.

Это Люк! Я схватила трубку.

– Я как раз...

– Кэтрин, – послышался мужской голос.

– Да? – нахмурилась я.

– Это Гэри. Я только хотел вам сказать, что закончил ваш портрет и уже отвез его Люку. Портрет просто великолепный, это я и сам готов признать.

Мой портрет? Кому он сейчас нужен?

– Спасибо, Гэри.

– У меня будет еще одна выставка в следующем месяце. В другой галерее, и картин будет больше. Вы должны прийти. Люк обещал, что одолжит ваш портрет для экспозиции.

– Конечно, Гэри. – Все что угодно, только бы он положил трубку и я смогла позвонить Люку. Мне нужно ему сказать, что больше нет необходимости никуда ехать с Лидией.

– Похоже, вы очень заняты, поэтому не буду вас задерживать. Приходите как-нибудь в гости. С Люком. Пока!

Я даже не стала класть трубку и сразу набрала номер Люка.

Его автоответчик включился после четвертого звонка. Я не хотела разговаривать с машиной, но выхода не было. Я должна отговорить его от этой поездки.

– Люк, это я, Кэтрин. Слушай, я хотела поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал, – это даже выше всякого чувства долга, – я грустно усмехнулась, – но...

В трубке щелкнуло.

– Кэт?

– Люк! Ты дома! – с облегчением вздохнула я.

– Чего ты хочешь, Кэт? Я занят.

– Я знаю, – сердито оборвала я, – поэтому и звоню.

Молчание.

Ну ладно. Он не хочет облегчать мне задачу.

– Я просто хотела сказать, что тебе уже не нужно ехать с Лидией на уик-энд. Все в порядке. И спасибо тебе большое за все.

Когда он наконец заговорил, у него был такой же холодный голос, как у Лидии.

– А что с твоим повышением?

Я проглотила все, что осталось от моей разбитой мечты.

– Его не будет.

– А если бы она не передумала, ты бы мне позвонила?

Отличный вопрос. Я и сама хотела бы знать ответ.

– Понятно, – усмехнулся Люк, – спасибо, что позвонила, Кэтрин.

– Подожди! – Я почувствовала, что теряю его, и, что бы я ни сделала, это не поможет. Я запаниковала – и сердце заколотилось так громко, что его пульсация отдавалась в голове. – Может, пообедаем вместе на этих выходных?

– Не могу, я уезжаю из города.

– Все-таки уезжаешь? – От потрясения голос задрожал.

– Я люблю тебя, Кэтрин, но устал ждать, когда ты это поймешь.

Что пойму?

– Я понимаю, что ты хочешь добиться успеха, но у тебя смещены приоритеты. Я просто не могу так больше. А Лидия – теплая, умная женщина, и она не зациклена исключительно на работе.

– И вовсе она не такая! – покачала я головой. – Уж в этом-то я абсолютно уверена.

– Ты вряд ли можешь об этом судить, Кэтрин.

Ой!

Он вздохнул. Я прямо видела, как он потирает шею, как всегда делает, когда напряжен.

– Мне пора идти, Кэт. Мне многое нужно сделать до отъезда. Береги себя.

Не веря собственным ушам, я слушала короткие гудки. Люк бросил меня.

Я уронила голову на стол, пару раз от души стукнулась о его твердую поверхность. Может, так я выколочу какую-нибудь умную идею. Как собрать жизнь, которая вдруг рассыпалась на мелкие куски?

– Как вы себя чувствуете, Кэтрин?

Услышав голос Дрейка, я вздрогнула и подняла голову.

– Негодяй!

В глазах его появились искорки смеха, но лицо оставалось серьезным.

– Как я вижу, не слишком хорошо. Вчера вечером вы совсем отключились.

– Вы специально напоили меня, да? Чтобы выудить из меня всякие секреты? – Я искренне надеялась, что не сказала ничего, что могло бы причинить вред нашей компании. Но я не помнила этого точно. – А я еще удивлялась, встретив вас там, но вы все спланировали заранее, да? Вы, наверное, следили за мной?

Потом я припомнила: он ведь сам говорил, что пришел туда следить за Лидией. Я свирепо уставилась на него.

– Негодяй!

Он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Он не был таким уж высоким, но все равно умудрился как-то сразу заполнить собой мой чуланчик. Я непроизвольно отшатнулась.

Дрейк присел на угол стола и стал молча разглядывать меня. Наконец он заговорил.

– Похоже, вы узнали, что я собираюсь захватить контроль над «Эшворт Коммуникейшнс».

– Лидия никогда не позволит вам это сделать! – вздернула я подбородок. – Я вообще не понимаю, как она еще не запретила вам появляться в этом здании.

Он криво ухмыльнулся.

– Думаю, Лидия ничего не может предпринять по этому поводу.

Это было сказано так сухо и прозаично, что я почему-то сразу поверила. И мысленно отметила, что нужно обновить свое резюме – оно может мне скоро понадобиться.

– Нельзя ничего запретить держателю основного пакета акций! Но я собираюсь изменить свой первоначальный план.

– Это правда?

– Если вы дадите мне кое-какую информацию, – кивнул он.

Ха!

– Вы меня принимаете за идиотку? Не нужно недооценивать женщин! Именно мы изобрели пожарный выход, пуленепробиваемый жилет и лазерный принтер. Не говоря уже о щетках стеклоочистителя.

Его губы расплылись в улыбке.

– Я никогда не посмею недооценивать вас, Кэтрин. Я вас очень уважаю. Но информация, которую я прошу мне дать, – не о компании. О Лидии.

Будь я умнее, я бы рассказала Дрейку все, что он хочет, и заставила бы его пообещать мне работу, когда он захватит «ЭшКом». Но я не могла. Просто не могла.

– Нет.

Вы все еще верны ей, даже после того разноса, который она наверняка устроила вам сегодня утром, – удивленно произнес он.

Я содрогнулась при воспоминании об этом. Потом пожала плечами.

– Это просто привычка, и я от нее избавлюсь. Со временем.

– Не уверен, – пробормотал он, постукивая пальцем по подбородку. Он молча рассматривал меня.

Я вздернула подбородок, поджала губы и с вызовом взглянула на него. Пусть не думает, что может заставить меня сделать все, что он захочет.

Понятия не имею, как долго мы сверлили друг друга глазами. Наконец он нарушил молчание.

– Я должен перед вами извиниться, Кэтрин.

– Простите? – Что-то я не поняла. Такие, как Дрейк, не извиняются. Никогда.

Он кивнул.

– Я уверен, вы поймете, выслушав меня, что я не мог быть с вами полностью откровенным вчера. Но все же должен был.

Я ничего не ответила (потому что онемела от удивления), поэтому он продолжил:

– Когда-то нас с Лидией связывали серьезные отношения. – Он провел рукой по волосам. – Очень серьезные: я собирался сделать ей предложение.

– Что?! – Я открыла рот от удивления.

Он меня не слышал. Во всяком случае, я так думаю, потому что он продолжал рассказывать.

– Я был молод и неопытен, но при этом одержим ею. Не так одержим, как она своей карьерой, а также стремлением доказать отцу, что, вопреки его мнению, она сможет добиться успеха самостоятельно. – Он улыбнулся, но улыбка получилась какая-то невеселая. – Она была еще более неистовой и целеустремленной, чем сейчас.

Я не могла этого представить. Слишком страшно.

– Лидия была страстная. Она с таким пылом рассказывала о том, чего собирается достичь! И я любил ее за это еще сильнее.

– А что случилось потом? – спросила я, прочистив горло.

Он замер. Я почти пожалела, что спросила. Но мне было интересно. (Любопытство – великая сила, когда нужно собирать данные для научного исследования, но во многих других ситуациях это ужасный недостаток.)

– Я тогда как раз создал свою первую компанию. Лидия работала на моего соперника, но для меня это не имело значения. – Выражение его лица вдруг изменилось, стало холоднее. – Я не думал, что это может стать проблемой. Пока Лидия меня не предала.

Вот это да! Лидия, должно быть, очень храбрая, раз посмела перейти ему дорогу. Или глупая. А вот мне совсем не хочется иметь такого врага. Мне было до тошноты страшно смотреть на него – а ведь его гнев был направлен не на меня!

– А что она сделала?

– Она предоставила своему боссу очень важную информацию о моей компании – с ее помощью они разрушили мой бизнес. – Он откинулся назад, притворяясь спокойным. Но меня не проведешь. – Это был гениальный ход, который принес ей повышение по службе. Что стало для нее первым шагом к созданию собственной компании. Я должен был догадаться, что она готова на все, лишь бы укрепить свои позиции в той фирме.

Ой! Я вздрогнула. Мне это как-то очень знакомо! Будто я снова слышала все, что Люк недавно выкрикивал мне в лицо.

– Забавно, – проговорил Дрейк, думая о чем-то своем. – Сейчас я не могу решить, восхищен ли я этим поступком Лидии или разгневан.

Я поправила очки и с трудом сглотнула.

– Значит, вы расстались?

Он криво усмехнулся.

– Да, расстались. И я поклялся возродить свою компанию и заставить ее оказаться в моей шкуре. Поклялся раздавить ее так, как она раздавила меня. Возмездие! – Он ухмыльнулся и покачал головой. – Но она обладает большей властью надо мной, чем я думал, потому что я не в состоянии этого сделать. Я все еще люблю ее.

Мне потребовалось время, чтобы переварить эту новость. И все же я не могла понять одного.

– Наверное, отнять у женщины ее бизнес – это не лучший способ завоевать ее расположение.

– Действительно, – усмехнулся он, – вы очень проницательны, Кэтрин. Поэтому я и передумал. Кажется, у меня есть план получше: объединиться. Как в бизнесе, так и в жизни.

– Не думаю, что Лидии понравится эта идея.

Если я в чем-то и была уверена в отношении своей начальницы, так это в том, что в ее душе слишком глубоко укоренились жажда независимости и стремление все держать под своим контролем. Взять хотя бы эту затею с донорством спермы. Да она ни за что не уступит ни свою компанию, ни свое сердце такому сильному мужчине, как Дрейк.

– Я смогу уговорить ее, – он сказал это так уверенно, что почти убедил меня, – но мне понадобится ваша помощь.

– Не знаю, – прикусила я губу, – если ей станет известно...

– Кэтрин, разве вы не хотите вернуть своего любимого?

– Любимого?

– Того мужчину, который был с Лидией.

Люка. Я собиралась было по привычке возразить, что он просто мой лучший друг. Но вспомнила, как он целовал меня в тот единственный раз, вспомнила его сильные руки на своем теле и то, каким голосом он признался мне в любви, высказав сначала всю свою горечь и обиду.

Я вспыхнула. Он это имел в виду?

А если да?

Я закрыла глаза и представила нас с Люком вместе. С одной стороны, было странно думать так о Люке – он ведь все-таки мой лучший друг. Но с другой, это показалось как раз естественным. Будто части головоломки, которую я много лет пыталась сложить, внезапно легли на свои места.

Я представила, как иду с ним рядом. Смеюсь с ним вместе по утрам, и моя голова лежит на его груди. По вечерам помогаю ему готовить ужин, а потом, свернувшись клубочком на диване, смотрю вместе с ним какой-нибудь фильм. И его рука сжимает мою, до конца наших дней.

Сердце оборвалось. Я все испортила. В этот самый момент Люк едет за город вместе с Лидией.

Я посмотрела на Дрейка. Он говорит то, что думает?

– Я могу вам доверять?

Он наклонился вперед, не отрывая от меня взгляда.

– Даю вам слово!

Можете считать меня идиоткой, но я ему поверила.

– Хорошо. Что нам делать?

ГЛАВА 14

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Это гениальная идея. – Дрейк подталкивал меня в спину.

– Нет, серьезно! Мы должны все хорошенько взвесить. – Я упиралась пятками, но все равно скользила вперед на гладком полу лестничной клетки. – Вы знаете, что в Сан-Франциско за последние пять лет количество квартирных краж сократилось на тридцать процентов?

– Вы хотите узнать, куда они поехали?

Я поправила очки и вздохнула. В том-то и дело, что хочу.

– Отлично. – Вероятно, он истолковал мой вздох как капитуляцию. – Мы воспользуемся вашим ключом, чтобы зайти в квартиру...

– Мансарду, – поправила я.

Он не обратил внимания на мои слова.

– ... и разузнаем, куда уехали Лидия и ваш друг. Под «разузнать» он подразумевал «обыскивать», «выслеживать», «шпионить». Сама мысль о том, чтобы вломиться в квартиру Люка в его отсутствие, не укладывалась у меня в голове.

Дрейк снова подтолкнул меня в спину.

Так, давайте рассуждать логически. Я хочу, чтобы Люк и Лидия были вместе? Нет! А вдруг в результате их союза появится маленький Люк – или, что еще хуже, маленькая Лидия? (Какой ужас!)

Так! Лучше я достану свой ключ, и мы войдем в мансарду Люка.

Я же не вламываюсь к нему в дом – в конце концов, я собираюсь воспользоваться своим собственным ключом! Я делаю это для его же блага, чтобы не позволить ему совершить самую большую ошибку в его жизни.

Когда ключ скользнул в замочную скважину и дверь легко открылась, я почувствовала угрызения совести. Как символично! Так же легко и всецело доверяет мне и сам Люк.

Дрейк вошел первым.

– Он ведь не ставил сигнализацию?

– Люк? – скривилась я. – Ни за что!

Он покачал головой и огляделся вокруг.

– А следовало бы. Одна только коллекция картин стоит целое состояние.

Мазня Гэри? Я побоялась сказать Дрейку, что он неправильно оценивает стоимость полотен, – вряд ли он любит, когда ему указывают на ошибки.

– У него есть кабинет?

– Да, конечно. – Сюда мы и стремились!

Я повела его в рабочую зону мансарды.

Дрейк мельком просмотрел бумаги, валявшиеся на письменном столе.

– Вы знаете пароль на его компьютере?

Я знала, но была не готова в этом признаться.

– Давайте сначала осмотрим тут все.

Дрейк смерил меня взглядом.

– Вы снова струсили?

– Нет. – Я действительно хочу остановить Люка и не позволить ему разрушить собственную жизнь. Но просматривать файлы в чужом компьютере – это так непорядочно! – Просто вряд ли он стал бы вносить это в компьютер. Он терпеть не может печатать.

Мы тщательно обыскали кабинет, включая мусорную корзину (я никогда не знала, что он ест столько «Сникерсов»; думала, его любимые батончики – «Милки Вэй»).

Остальные помещения мы осматривали по отдельности. Дрейк занялся гостиной и кухней, а я направилась в спальню.

Это было ошибкой. Здесь пахло Люком, даже на верхней ступеньке винтовой лестницы, по которой я поднялась туда.

В сердце защемило от горечи – я осознала всю тщетность наших поисков. Даже если они увенчаются успехом, наши с Люком отношения уже никогда не станут прежними, казалось мне.

Это меня очень расстроило. Гораздо сильнее, чем потеря новой должности. Я так думаю.

И все же я должна попытаться. Я расправила плечи и вошла в его спальню.

И замерла.

Над его кроватью висело яркое полотно. Я никогда раньше его не видела. Я стала искать внизу подпись художника, хотя и так уже знала, кто его автор.

Да, это – картина Гэри.

Я снова посмотрела на нее. У меня захватило дух. В клубах багрового и огненно-красного – туманный портрет женщины со жгучими глазами.

Мой портрет.

Только у меня не жгучий взгляд. Правда?

Я нахмурилась и поспешила к зеркалу на дверце шкафа. Сняла очки, наклонилась поближе к зеркалу (только так я могу четко себя рассмотреть) и с подозрением уставилась на свое отражение.

Нет. Но я увидела едва заметные «гусиные лапки» в уголках глаз.

– Моя прежняя жизнь, такая привычная, теперь закончилась, – пробормотала я, – и вдобавок у меня появились морщины.

– Что-нибудь нашли?

Я оглянулась на голос Дрейка, окликнувшего меня с нижнего этажа.

– Пока нет.

– Вам нужна моя помощь?

– Нет! – выпалила я. – Сама справлюсь, спасибо.

Так, Кэтрин! Быстро осмотри комнату и марш отсюда!

Я принялась за дело, потому что, откровенно говоря, мне не хотелось, чтобы Дрейк вошел и увидел картину. Тут же нарисована совсем не я. Гэри, наверное, накурился какой-нибудь запрещенной дряни, когда писал этот портрет (нужно будет сказать ему, что, пичкая организм наркотиками, он убивает клетки своего мозга).

Я взяла с прикроватной тумбочки листок бумаги, даже не надеясь, что на нем написано нечто важное. Но это было как раз то, что мы искали, – точное место их рандеву.

Я удивленно заморгала – не ожидала, что мы и правда что-нибудь найдем. Потом поспешила вниз, чтобы показать Дрейку.

Но Дрейк моей находке не очень-то и обрадовался. А точнее, он выругался так, что у меня уши заполыхали.

Зато я пополнила свой словарный запас несколькими замечательными ругательствами.

– Вы не рады? – осторожно спросила я.

– Я потрясен тем, что вы нашли, – свирепо посмотрел он на меня.

Мне показалось, что будь его потрясение чуть сильнее – я бы уже лежала бездыханная, в луже крови.

– Вы уверены?

– Поехали, – буркнул он.

Я аккуратно закрыла дверь и поспешила за ним к ожидавшей нас машине. Мне пришлось бежать, чтобы не отстать от него. А мои туфельки не предназначены для бега.

– Дрейк!

Он оглянулся через плечо.

– Вы когда-нибудь занимались йогой? Я читала, что медитация отлично успокаивает нервную систему.

Он распахнул дверцу машины раньше, чем успел выйти водитель.

– Садитесь.

Я задохнулась. Это была плохая идея. Но глядя на выражение его лица, решила, что лучше не спорить. Я с трудом забралась внутрь, испуганно поглядывая на него.

Однако, услышав, что он назвал водителю мой адрес, я расслабилась. И с облегчением улыбнулась. Хорошо, что мы не кинулись, сломя голову, за сбежавшей парочкой – во всяком случае, пока Дрейк находится в состоянии маниакального бешенства и готов, кажется, даже на убийство.

– Сколько вам потребуется времени, чтобы собраться?

– Куда собраться? – спросила я, следя за дорогой из опасения, что водитель не найдет мой дом. Хотя его нетрудно найти – это самое высокое здание в квартале, очень похожее на тюрьму.

– В отель «Гармония у моря».

Я чуть не упала с сиденья. Наверное, просто из-за того, что машина резко затормозила.

– Куда?!

– А что, по-вашему, мы собирались делать?

Ну, я об этом еще не думала. Мы вроде планировали только выяснить, куда они направляются, а потом уже действовать по обстоятельствам.

– Но я не ожидала...

– Кэтрин, вы знаете, как давно они уехали и чем они могут заниматься в этот самый момент?

Перед глазами тут же предстала картина: Люк и Лидия водят хоровод вокруг елочки.

Боже!

– Я мигом, – пообещала я, выпрыгнула из машины и побежала к зданию.

Я взлетела по ступенькам и в рекордное время собрала кое-какую одежду. А когда закрывала дверь, Рейнбоу выглянула в коридор.

– Привет, Кэт!

– Привет, Рейнбоу, – ответила я и озабоченно нахмурилась, с усилием запихивая ключ поглубже в замочную скважину, чтобы он наконец повернулся в замке.

– Ты куда-то уезжаешь?

Ну вот, закрыла. Я повернулась к соседке.

– Да. – Мне почему-то казалось, что я должна попросить ее присмотреть за кошкой или еще о чем-то подобном – но у меня же нет кошки!

– Заходи, когда вернешься, если будет желание, – улыбнулась она.

– Конечно, – кивнула я, – обязательно зайду.

Она просияла, и мне стало хорошо на душе. Потом она и вовсе удивила меня – подошла и сгребла меня в медвежьи объятия.

– Береги себя, – прошептала она. – Удачи тебе!

Я заморгала, прогоняя набежавшие слезы, и поправила очки. Она такая милая и так добра ко мне!

Она отстранилась и улыбнулась.

– Будь счастлива.

Я поклялась, что как только вернусь, обязательно сделаю ей что-нибудь приятное. Что-то особенное. Не потому, что жду чего-то взамен. Просто я хочу, чтобы и она была счастлива.

Что со мной происходит?

И пока я бежала вниз по ступенькам, вдруг решила: что бы это ни было, мне это нравится.

Когда я вылетела из подъезда, Милтон поджидал меня возле машины. Он взял мою сумку и открыл дверцу.

Я поблагодарила его и рухнула вверх тормашками на колени к Дрейку. Скорчив гримасу, я взглянула на него и извинилась.

Он не улыбнулся, но мне показалось, что в его глазах блеснули веселые искорки. Чуть заметные. А может, его мучили газы.

– Ни одна женщина никогда не бросалась на меня вот так.

– Трудно в это поверить, – пробормотала я, устраиваясь рядом с ним.

– Что вы сказали?

– Ничего. – Я пристегнула ремень безопасности.

К счастью, эта гостиница была недалеко от бухты Полумесяца – всего в получасе езды. Поэтому не беда, что мы молчали почти всю поездку.

Но чем ближе мы подъезжали, тем глубже уходил в себя Дрейк. Это меня нервировало.

И поскольку я больше не могла ничего придумать в этот момент, то принялась, как обычно, сыпать фактами.

– А вы знаете, что в бухте Полумесяца проводятся соревнования среди огородников на самую большую тыкву, и в прошлом году победитель вырастил тыкву весом в тысячу двести двадцать девять фунтов?

Он едва взглянул на меня.

Я посмотрела в окно и увидела далеко в океане корабль

– А вы знаете, что при нагревании океанской воды до восьмидесяти двух градусов зарождается ураган?

Он моргнул.

– Вы знаете, что человек в среднем моргает 4,2 миллиона раз в год?

– Кэтрин!

Понятно. Я замолчала.

Наконец, спустя пять минут, он повернулся ко мне.

– Нам нужно обсудить план действий.

– Хорошо. – Я обрадовалась, что у него все-таки есть план.

– Наша цель – не позволить Лидии и вашему другу провести эти выходные наедине. Исходя из того, что я увидел вчера в клубе...

Я скривилась, так как помнила предостаточно, чтобы чувствовать себя совершенным ничтожеством.

– ... я думаю, мы должны использовать для этого ревность.

– Ревность? – Мой смех показался искусственным даже мне самой. – Лидия никогда не станет ревновать ко мне.

– Почему вы так думаете, Кэтрин? – нахмурился Дрейк. – Вы очень привлекательны.

– Я, конечно, не уродина, но и не обольщаюсь на свой счет – Лидия будет классом повыше. Пока. У нее туфли лучше.

– Мы над этим поработаем, – успокоил меня Дрейк. – Но я имел в виду ревность вашего друга ко мне.

– Есть только одна проблема, – покачала я головой.

– Какая?

– Чтобы ревновать меня к вам, Люк должен меня хотеть.

– О, он действительно вас хочет. Поверьте мне, – усмехнулся он.

Меня начинала раздражать его самоуверенность.

– Нам нужно только слегка подогреть его чувства, – сказал Дрейк, потирая руки. В этот момент он выглядел в точности как сатана, в моем представлении, – я даже протерла глаза.

А может быть, он прав? Я припомнила картину Гэри над кроватью Люка. Он бы не повесил ее там, если бы я ему не нравилась, правда? Нужно только выяснить, насколько сильно я ему нравлюсь.

Но даже если он и не хочет меня в прямом смысле слова, все равно, будет уже хорошо, если нам удастся разъединить их с Лидией.

Это поможет мне избавиться от болезненной занозы в сердце, от мысли, что я ему не нужна, – внушала я себе снова и снова.

Дрейк велел предоставить ему вести все переговоры в гостинице. Я с удовольствием согласилась, ибо не была уверена, что мы сможем так поздно найти для нас комнаты. Разве в таких отелях не нужно заказывать места заранее?

Ему каким-то образом удалось разыскать хозяйку гостиницы. Я рассеянно слушала их разговор, глядя на лестницу и гадая, в каком номере поселились Люк и Лидия.

И тут я услышала, как Дрейк говорит хозяйке, что нам нужна одна комната.

– Дрейк! – Я похлопала его по спине.

Он едва глянул на меня и снова принялся очаровывать хозяйку.

– Дрейк! – потянула я его за рукав.

– Что, Кэтрин? – сердито спросил Дрейк.

Я тихо зашептала, чтобы женщина нас не услышала.

– Думаете, это хорошая идея?

– Какая? – так же шепотом спросил он.

– Одна комната.

Он кивнул, поцарапав при этом мою щеку своей щетиной.

– Иначе будет неправдоподобно. Доверьтесь мне.

Рррр!

Но потом случилось нечто удивительное. Люк и Лидия вошли в вестибюль через боковую дверь (она вела в сад и на пляж, как я полагаю).

Увидев нас, они замерли.

– Кэт? – В голосе Люка звучало недоверие и еще что-то неуловимое, чему я не могла найти названия.

Я залилась краской и отскочила от Дрейка.

– Люк! Привет. – Я улыбнулась как можно шире. – Не ожидала тебя здесь встретить!

– Да, это довольно неожиданно, – холодно согласилась Лидия, свирепо глядя на Дрейка.

Я неуверенно переводила взгляд с Лидии на Дрейка. Между ними, безусловно, все еще проскакивала искра былой страсти, настолько сильная, что это ощущала даже я. Надеюсь, я никогда не попаду под этот перекрестный огонь.

Дрейк взял меня за руку.

– Давай поднимемся в нашу комнату, Кэтрин.

– Вашу комнату? – У Люка глаза вылезли из орбит.

Ой!

– А ты знаешь, что у коров овальные зрачки?

Дрейк потянул меня за руку – и сжимал ее так крепко, что мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним по лестнице.

Когда мы зашли в комнату (вверх по лестнице и в конец коридора) и закрыли дверь, Дрейк расплылся в улыбке и сгреб меня в охапку.

– Это было просто великолепно!

– Правда? – Сама-то я считала, что все вышло просто отвратительно. Меня чуть не стошнило, так сильно я нервничала.

– Вы видели, как они смотрели на нас? Нам потребуется меньше времени, чем я предполагал вначале. – Он снова сжал меня в объятиях, а потом направился к бару и налил себе виски (по крайней мере, мне показалось, что виски).

– Дрейк!

– Что? – Он оглянулся на меня через плечо.

– А почему Лидия была так расстроена?

Он пожал плечами и выпил.

– Дрейк!

– Ну, если вам так интересно, именно здесь я и сделал ей предложение.

– Так вы делали ей предложение? Здесь? – Не знала, что мой голос может звучать так пронзительно.

Он искоса посмотрел на меня, потом подошел к камину, который я сначала не заметила, и нажал на какую-то кнопку.

Мгновенно загорелся огонь.

Дрейк удобно растянулся в кресле.

– Я же говорил, что собирался жениться на ней.

– Да, но... – Он делал ей предложение! Здесь!

Черт! Я схватила сумку, которую, зайдя, уронила на пол возле двери, и стала рыться в поисках карманного компьютера.

– Кэтрин, присядьте. Вы только посмотрите, где нас поселили.

– Не могу. – Ага! Вот он! – Мне нужно прямо сейчас привести в порядок свое резюме. В понедельник утром я окажусь без работы.

Он рассмеялся, встал и подошел ко мне. Осторожно взял компьютер из моих рук и подвел меня к диванчику.

– Сядьте, расслабьтесь.

Я уронила голову на руки и застонала. Как так получилось, что моя жизнь совершенно вышла из-под контроля?

Дрейк сунул мне в руку стакан, и я рассеянно сделала глоток, пытаясь выстроить стратегию, которая все вернула бы на свои места.

И тут же закашлялась, потому что горло обожгло огнем.

– Что это? – только и смогла выдохнуть я.

– Скотч.

Я понюхала стакан – и опять закашлялась от сильного запаха. Было бы здорово снова затеряться в алкогольном тумане.

Нет!

Я решительно поставила стакан на столик перед собой. Так я стану ничуть не лучше собственного отца.

– Расслабьтесь, Кэтрин. У нас все получится. – Он похлопал меня по плечу. – Я велю водителю доставить какой-нибудь еды, и вы сможете просто сидеть здесь и смотреть фильмы.

Люк вечно заставлял меня смотреть фильмы, убеждая, что я должна разбираться в массовой культуре. Я же говорила ему, что это пустая трата денег.

Но втайне я всегда любила фильмы. Чем глупее, тем лучше.

Я заметила в углу большой телевизор. Затем осмотрела всю комнату. Она была роскошной – лучше, чем я могла ожидать. Мебель темного дерева, некоторые предметы даже антикварные. Картины с пейзажами побережья. Красивые вазы с яркими осенними цветами. И кровать на четырех столбиках, с кружевным покрывалом и подушками.

Она была просто огромной.

Я нервно сглотнула, не в силах отвести от нее взгляда.

– Дрейк!

– Хм?

– А как мы будем спать?

– Вы – на кровати, разумеется. Хотя она достаточно велика даже для двоих.

– А! – с облегчением протянула я. – Хорошо.

Пока Дрейк отдавал распоряжения водителю по мобильному телефону, я с любопытством прошлась по комнате. Она действительно впечатляла. Но я никогда прежде не бывала в таких гостиницах. Я всего один раз останавливалась в отеле – для того, чтобы заняться там сексом. Это был мотель №8. Наверное, с почасовой оплатой, потому что Кевину, парню, с которым я тогда встречалась, много времени не понадобилось – он «справился» в рекордный срок. А второй раз можно не считать – это было прямо в его машине.

Неудивительно, что больше я не пыталась заняться сексом, правда?

Вечер прошел гораздо лучше, чем я могла предполагать. Дрейк велел водителю принести нам отбивные с печеным картофелем из местного ресторанчика, и я объелась ими перед телевизором, грея ноги у камина. А на сладкое он заказал сырный пирог!

Конечно, лучше бы вместо Дрейка со мной был Люк.

Я хмуро рассматривала свой десерт и думала о Люке. И о Лидии. И о том, чем они могут заниматься прямо сейчас.

Дрейк, должно быть, прочитал мои мысли, потому что оторвался от бумаг, над которыми работал (тоже перед камином).

– Все в порядке. Они озабочены мыслями о нас и не будут ничего предпринимать сегодня вечером. Сейчас они ломают голову, чем мы тут занимаемся. – Он ухмыльнулся. – В конце концов, мы же поселились в номере для новобрачных!

Его уверенность немного успокоила меня. Хотя мне было трудно представить, что можно быть рядом с такой женщиной, как Лидия, и не мечтать о том, чтобы затащить ее в постель. Черт, даже я бы мечтала!

Об этом думать не стоило. Я сосредоточилась на сырном пироге, а тем временем телевизионные передачи подошли к концу. Поев, я почистила зубы, умылась и забралась в кровать.

Было странно лежать в постели, когда по комнате ходит кто-то посторонний. Я не могла заснуть – все время прислушивалась к тому, что делал Дрейк.

Потрясающе, как много можно узнать о человеке таким образом. Например, что Дрейк умеет заниматься сразу несколькими делами. Он даже зубы не мог чистить, не делая при этом чего-то еще. Я слушала, как он трет зубы щеткой, тихо двигаясь по комнате, и мне стало так любопытно, что я повернулась посмотреть.

Я плохо видела без очков, но мне показалось, что он просматривает некий контракт. И одновременно чистит зубы.

– А вы знаете, что каждый год за неотложной помощью обращаются более ста тысяч человек, получивших травмы при чистке зубов?

Дрейк посмотрел на меня.

– И все эти люди ходили или бегали, когда чистили зубы, – кивнула я.

Мне показалось, что он закатил глаза, но это могло быть просто игрой света. Вряд ли бы он так сделал.

Но он все-таки пошел в ванную и закончил чистить зубы там. По крайней мере, у него есть здравый смысл. Я не знаю, что бы я делала, если бы он споткнулся и проткнул себе небо зубной щеткой. Я повернулась на другой бок и взбила подушку, устраиваясь поудобнее.

Потом услышала, как щелкнул выключатель и зашуршало покрывало, которое я положила ему на кушетку. Потом – как он повернулся с боку на бок. Потом еще раз и еще раз.

Я вздохнула. Это смехотворно!

Похлопала по кровати.

– Почему бы вам не лечь здесь? Тут достаточно места. – Это королевское ложе было раза в два шире чем кровать у меня дома.

В темноте повисла пауза.

– Вы уверены? – спросил он.

– Да. – Даже если он и посягнет на мою половину постели, между нами все равно останется несколько футов, настолько здесь было просторно.

– Спасибо. На этом диванчике не очень-то и уснешь.

Снова раздался какой-то шорох, и я почувствовала, как поднимается одеяло. Кровать заскрипела. Я затаила дыхание – первый раз в жизни я с кем-то сплю. Разве что в детстве, бывало, забиралась в кровать к родителям.

Я с напряжением прислушивалась к дыханию Дрейка. Вскоре оно стало ровным, и я решила, что он спит.

Меня даже как-то успокаивало его присутствие. Я крепко обняла подушку и потихоньку уснула.

Проснулась, услышав стук в дверь, испуганно заморгала, оглядываясь по сторонам. Где я?

Я чуть не завизжала, когда одеяло рядом со мной зашевелилось – и тут все вспомнила. Люк, отель, номер для новобрачных, Дрейк. Судя по неяркому солнечному свету, заливавшему комнату, уже наступило утро.

Дрейк свесил ноги с кровати, что-то бормоча. Я усмехнулась. А он не из жаворонков. Кто бы мог подумать!

На нем были только боксерские трусы, и я с восхищением смотрела на его торс. Ему, должно быть, где-то под сорок – или слегка за сорок. Впрочем, меня не удивило, что его тело оказалось таким же крепким и рельефным, как и его характер.

Дрейк подошел к двери и распахнул ее настежь.

– Да?

Я стала нащупывать очки, которые вчера вроде бы положила на прикроватный столик. Да, вот они! Я надела их и встала на колени, чтобы посмотреть, кто пришел. Может, горничная принесла какие-нибудь восхитительные французские тостики и клубнику на завтрак?

Но это была не горничная. Я в смятении увидела, что это – Люк.

Я попыталась оценить, выглядит ли он довольным, написано ли на его лице: «последние восемь часов я провел, занимаясь совершенно невероятным сексом». Да нет. Скорее было похоже на то, что он напился кислого молока – но я не специалист по части экстаза.

Люк бросил быстрый внимательный взгляд на Дрейка и его мятые боксерские трусы, а потом перевел взгляд на кровать. Я заметила, как изменилось выражение его лица при виде скомканного одеяла.

Я опустила взгляд, и оказалось, что моя футболка задралась, демонстрируя обоим мужчинам мое нижнее белье – еще один комплект, подаренный Люком. Интересно, он узнал его?

Я натянула футболку на колени, съежилась и слабо улыбнулась.

– Привет, Люк!

На секунду мне показалось, что он сейчас взорвется. У него и уши покраснели, и прочее... Не помню, видела ли я его таким злым когда-нибудь прежде. Он рассердился, когда узнал, что я заложила подаренный им калькулятор, но по сравнению с нынешним состоянием то было просто легкое раздражение. Даже когда его отец запретил ему идти на курсы массажа, он не был в такой ярости.

– Я бы хотел поговорить с тобой. Позже, – процедил он сквозь зубы. Кивнул Дрейку – и вышел.

Дрейк закрыл дверь и повернулся ко мне.

– Это просто фантастика, – широко ухмыльнулся он.

– Это ужасно, – произнесла я одновременно с ним, роняя голову на постель.

– Нет, прекрасно! С такими темпами мы достигнем своей цели уже сегодня вечером.

Как он ошибается! Неужели он не видел выражения лица Люка? Если так будет продолжаться, мне никогда не вернуть своего лучшего друга.

Вообще-то, я уже не уверена, что хочу, чтобы Люк оставался только моим лучшим другом.

– Эй!

Кровать прогнулась, когда Дрейк сел. Я вздрогнула, почувствовав, как его рука гладит меня по голове.

– Все будет хорошо, – убеждал меня Дрейк. – Все у нас получится. Вот примете душ, позавтракаете – и все образуется.

Я кивнула без энтузиазма, проклиная тот день, когда Лидия дала мне свое секретное задание. И когда закончилась моя привычная жизнь.

– Идите в душ, а я позабочусь о завтраке. – Дрейк толкнул меня локтем в бок, и я как сидела со скрещенными под футболкой ногами, так и опрокинулась навзничь.

Дрейк рассмеялся.

Я сердито взглянула на него, пытаясь подняться. Хорошо, что хоть кому-то весело сегодня утром!

Я в гневе вскочила с кровати и скрылась в ванной, сильно хлопнув дверью (это немного помогло).

Принимая душ, я думала о том, какая же я ханжа и трусиха! Дрейк пытается помочь мне вернуть дружбу Люка, а я веду себя, как тряпка. Мне следует встряхнуться, чтобы добиться того, чего я хочу, то есть Люка. С тем же упорством, с каким я боролась за мечту о собственном доме. Да! Мне ведь все равно нужна новая цель в жизни, учитывая, что собственного дома в ближайшем будущем мне не видать.

Эта роскошная ванная комната располагала к медлительному блаженству, поэтому я провозилась довольно долго. Именно о такой я всегда и мечтала – чистой, просторной, с большой ванной на резных ножках. Вытираясь, я приняла решение, что до того, как мы уедем, я залезу в нее и буду сидеть, сколько захочу. Я не помню, когда в последний раз принимала ванну. В моей квартире есть только душевая кабинка.

Я вернулась в комнату, вооруженная новой жизненной целью. К тому же меня ждал французский тостик. Жизнь налаживается! Что может быть лучше? (То есть, конечно, лучше бы вместо Дрейка со мной находился Люк и у меня был собственный дом. И любимая работа.)

– Вы выглядите неплохо.

– Я и чувствую себя так же, – улыбнулась я Дрейку, который сидел за маленьким столиком и потягивал кофе. – Прошу прощения за свое поведение.

– У вас был серьезный стресс, – пожал он плечами.

– Ну, я его уже пережила. – Я села, стараясь не истечь слюной при виде великолепного завтрака.

Паника охватила меня только тогда, когда Дрейк отправился в душ и я принялась думать о предстоящей встрече с Люком. Интересно, «позже» – это когда? Вспомнив ярость на его лице, я содрогнулась. Лучше бы это его «позже» наступило в следующем году.

Но мне не пришлось долго мучиться. Раздался телефонный звонок.

Угадайте, кто это был?

– Я хочу с тобой поговорить, Кэт. Сейчас.

Я бросила взгляд на дверь ванной. Вода все еще шумела. Дрейк, думаю, не будет против. Более того, мне кажется, он бы сам вытолкал меня из комнаты.

– Хорошо.

– Встретимся внизу.

Он положил трубку до того, как я успела спросить, не будет ли у Лидии возражений. Мне почему-то кажется, что она не из тех, кто привык делиться.

Люк ждал меня на диванчике в холле. Когда он увидел, что я спускаюсь по лестнице, то вскочил, вытирая руки о джинсы.

– Привет.

Боже, как же здорово он выглядит! Безумный, неистовый. Волосы, как обычно, слегка взъерошены. И похоже, он сегодня не брился.

Никогда бы не подумала, что мне нравится такой стиль.

Он хмуро смотрел на меня, и я поняла, что еще ничего не сказала. Поэтому я кивнула и поздоровалась.

Люк открыл рот, но тут же резко закрыл его, нахмурившись еще больше и оглядывая меня с ног до головы.

В чем дело? Я посмотрела на себя. На мне были вещи, которые он же мне и купил. Они хорошо сочетались – я привезла с собой черные брюки со множеством карманов и пару футболок.

Да, я знаю, футболка слишком тесная. Вероятно, в этом все и дело. В конце концов, даже живот виден.

Я натянула ее ниже.

– Я же тебе говорила, что она мне мала.

– Давай пройдемся вдоль пляжа, – покачал он головой.

Я пожала плечами. Потом кивнула, решив, что если ему вздумается на меня заорать, лучше пусть мы будем на улице, подальше от посторонних ушей. Ушей Лидии, например.

Люк взял меня под руку и повел через боковую дверь, которая, кажется, вела прямо на пляж.

Хотя я и прожила всю жизнь в районе залива, я редко бывала на пляже. Поэтому я не знала, какую одежду брать с собой и какая будет погода. К тому же я забыла пиджак в номере.

С другой стороны, Люк, будучи опытным виндсерфером, был одет в теплый кремовый свитер и ветровку.

Я с завистью смотрела на ветровку, ежась на пронизывающем ветру. Люк покачал головой, снял с себя куртку и укутал меня.

– Где твой пиджак?

– Я не думала, что он мне понадобится. – Куртка все еще хранила тепло его тела и его запах, такой приятный и такой знакомый. От этого мне стало как-то спокойнее.

– Ты, конечно, умница, но иногда ведешь себя как идиотка. Я посмотрела на него, поджав губы.

– Это ты любя называешь меня идиоткой или в гневе?

– А ты как думаешь? – вздохнул он.

Теперь я уже не знала.

– Думаю, что мне трудно угадать.

Он что-то проворчал и повел меня дальше.

Какое-то время я сосредоточенно наблюдала, как мои туфли утопают в песке, и слушала шелест волн, набегающих на берег. Интересно, вода холодная? И еще, Люк с Лидией собираются прогуливаться здесь сегодня вечером?

Точно! Я должна спросить!

– Ну, как Лидия? Вам хорошо вместе?

– Все в порядке. – Лицо Люка осталось непроницаемым.

Хм! Маловато информации. Это что-то новенькое. Обычно он не скрывает от меня подробностей своих отношений.

Наверное, она действительно ему нравится.

От этой мысли мне стало как-то холодно, и я поплотнее закуталась в его куртку.

Но как она может ему нравиться, если ей нужна только его сперма? Может, это одна из тех коротких интрижек, которые так любят мужчины? Вообще-то я очень мало знаю о мужчинах. Кроме того, что они производят от одной до двух чайных ложек спермы за одну эякуляцию (по современным данным).

Я откашлялась.

– Так как продвигается ее проект?

– Она передумала.

– Что? – Настроение у меня тут же улучшилось.

– Она хочет серьезных отношений. Хочет замуж.

Я споткнулась и упала бы лицом в песок, если б Люк не подхватил меня. Когда я вновь обрела равновесие, то остановилась и повернулась к нему лицом.

Ты собираешься жениться?

– Не знаю, Кэт. – Он смотрел на меня сверху вниз.

– Звучит так, будто ты не против, – задохнувшись, уронила я.

– А почему бы и нет? Она красивая умная женщина, и я ей нужен.

Я попыталась найти причину, по которой бы ему не следовало даже думать об этом. Но он прав. Лидия – само совершенство (за исключением ее стервозности).

– Ну, тогда я рада за тебя, – с трудом, чуть не задохнувшись, выдавила я, надеясь, что улыбка выглядит естественно.

Люк молча смотрел на меня, сжимая мой локоть все сильнее. Потом убрал свою руку и спрятал ее в карман.

– Идем назад.

Мы возвращались в болезненном молчании. Пару раз я открывала рот, чтобы сделать какое-нибудь замечание, но потом передумывала.

Именно в этот момент я поняла, что я потеряла.

Вытерла слезы, катившиеся из глаз.

Люк нахмурился, посматривая на меня.

– Это от ветра, – солгала я.

ГЛАВА 15

Я захлопнула дверь в номере для новобрачных и чуть не потеряла сознание от радости, увидев Дрейка.

– Нужно что-то делать. Срочно!

Он повернул голову от окна и нахмурился.

– Неужели вы ходили без пиджака?

Алло! Он разве не слышал, что я сказала?

– Нам нужно что-то предпринять. Сейчас!

Он пересек комнату, взял мои руки в свои, все еще хмурясь.

– У вас руки ледяные! Вы хотите заработать пневмонию?

Я попыталась сбросить его руки, но он был гораздо сильнее и тяжелее на семьдесят фунтов, так что он просто подтащил меня к нашему искусственному камину.

– Сядьте, – велел он.

– Время не терпит, ситуация экстренная.

Он изогнул бровь.

– Сижу-сижу!

Дрейк присел на край диванчика и скрестил руки на груди.

– Так в чем дело?

– Лидия хочет замуж за Люка.

Молчание.

Я помахала рукой.

– Вы что, не понимаете? Это очень серьезно. Дело вовсе не в сперме.

Дрейк что-то проворчал.

Господи, ну почему мне все время приходится растолковывать людям самые простые вещи?

– Лидия хочет иметь с Люком серьезные отношения, – медленно произнесла я, делая ударение на каждом слоге.

– Очевидно.

Я нахмурилась. Нет, это вовсе не так очевидно.

– Но пока вы прогуливались со своим другом, я навел кое-какие справки.

– Правда?

– Да. Хотите знать, что я выяснил?

– Конечно, хочу. – Я поправила очки и машинально потянулась за блокнотом, собираясь делать пометки. Поскольку блокнота под рукой не оказалось, я взяла салфетку.

– Я поговорил с миссис Лингхэм...

– С одной «м» или двумя? – перебила я, записывая имя.

– Одной.

Ответ прозвучал как-то странно, поэтому я подняла на него глаза и задала наводящий вопрос:

– А миссис Лингхэм – это...?

– Хозяйка отеля. – Он посмотрел на салфетку и покачал головой. (Я понимаю, меня иногда саму поражает собственная деловитость.) Потом продолжил: – Она сказала мне, что Лидия и ваш друг...

– Люк, – подсказала я и нацарапала его имя.

– Простите. Лидия и Люк остановились в разных номерах.

Я прекратила писать и уставилась на него.

– В отдельных номерах? Но так очень трудно забеременеть.

– Действительно, – усмехнулся Дрейк. – А еще миссис Лингхэм сказала мне, где они собираются сегодня обедать.

Он взял меня за руку.

– Я приглашаю вас на свидание. Что вы на это скажете?

– Нет! – воскликнула я.

– О да, моя дорогая!

– Но вы же не думаете...

– Не только думаю, но уже кое-что запланировал. Пойдемте. – Он потянул меня за руку. – Нам нужно пройтись по магазинам.

– По магазинам? – Я сморщила нос.

– Сегодня вы будете выглядеть потрясающе. Люк будет готов себе локти кусать и мечтать завоевать вас обратно. – Он схватил пиджак и подтолкнул меня к двери.

– Я не могу, – уперлась я.

– Я за это заплачу. Считайте, что сегодня вы у меня на жалованье.

– Но мужчины же терпеть не могут ходить по магазинам! – бормотала я, когда мы спускались к ожидающей нас машине. Почему всем моим знакомым мужчинам так нравится таскать меня по магазинам?

– Да мы просто хотим видеть любимых женщин хорошо одетыми. Мы получаем от этого удовольствие.

Не знаю, с кем из них я сильнее ощущала неловкость, с Люком или с Дрейком, но одно могу сказать с уверенностью: с Дрейком было проще. Мы зашли в магазин (по рекомендации миссис Лингхэм), и его хозяйка тут же кинулась к Дрейку, готовая выполнить любое его желание. Интересно, не утомляет ли его то, что люди все время стелются к его ногам?

В магазине мы нашли два подходящих платья: черное и красное. Черное, по-моему, было восхитительным. Ниже колен, с длинными рукавами (на побережье оказалось прохладнее, чем я ожидала). Но Дрейк захотел, чтобы я примерила и красное – нужно проверить и этот вариант, как он сказал.

Поэтому я, как верный солдат, повиновалась и надела его.

Ни за что!

Я покачала головой своему отражению в зеркале. Слишком тесное. И под ним все видно – от ягодиц до сосков (мне пришлось снять бюстгальтер из-за того, что декольте было чересчур глубоким). Я зарделась, представив, что Дрейк это увидит. И Люк...

Ни за что. Я в нем даже из примерочной не выйду!

– Нет, черное лучше, – выглянула я из кабинки.

Дрейк поднял глаза от журнала, который читал, ожидая меня.

– Давайте посмотрим.

Я резко задернула шторку.

– Оно мне не идет.

– Позвольте мне судить об этом.

– Я действительно думаю, что черное...

– Кэтрин!

Я вздрогнула и с неохотой вышла из кабинки, зажмурившись, чтобы не видеть его реакции.

Он присвистнул.

Я приоткрыла один глаз, дабы убедиться, что свистит именно он (не знаю, может, какой-нибудь строитель забрел в магазин – они всегда свистят вслед каждой особи женского пола, попавшейся им на глаза).

Но это действительно был Дрейк. Он стоял передо мной, поджав губы и потрясенно выпучив глаза.

Наверно, это потому что платье такое тесное, подумала я, натягивая горловину повыше.

– Вы выглядите... – покачал он головой.

Черт! Он дар речи от ужаса потерял. Я повернулась, собираясь немедленно снять платье.

Он схватил меня за руку до того, как я успела скрыться, и притянул к себе.

– Кэтрин, – мягко проговорил он, – вы выглядите обворожительно.

– Правда? – нахмурилась я.

– Да!

– Вы уверены? – Я оглядела себя. Платье ужасно узкое. И практически ничего не прикрывает спереди. Да и сзади, если уж на то пошло. – Мне кажется, оно мне мало на размер. Или на несколько размеров.

– Нет. – Дрейк взял меня за руку и потащил к трехстворчатому зеркалу. – Вы выглядите восхитительно.

Мамочки! Видеть себя одновременно с трех сторон – все равно что попасть в ночной кошмар. У меня что, и правда такой большой зад?

– Не понимаю, почему женщины вечно критикуют свое тело? – Он повернулся к хозяйке магазина, стоявшей рядом с нами. – Мы берем его. Что вы можете предложить к нему? Желательно, из верхней одежды. И пожалуйста, подскажите, где находится обувной магазин.

Женщина бросилась выполнять поручение, а я сделала то, чего делать не следовало: взглянула на ценник.

Господи помилуй! Я сейчас точно сознание потеряю! Мне срочно нужно сесть. Но платье было настолько узкое, что я боялась, как бы оно не треснуло. Тогда получится, что мы купили невероятно дорогое платье, которое невозможно носить. Я посмотрела на Дрейка. Он опустил голову и снова уткнулся в свой журнал, поэтому я дернула его за рукав.

– Дрейк! Может, не стоит этого делать?

– Стоит, Кэтрин. – Он свернул журнал и посмотрел мне прямо в глаза. – Мы это уже обсуждали. И решили, что это самый лучший план действий.

Да, но это было до того, как он решил купить мне платье, которое стоит столько же, сколько небольшой иностранный автомобиль.

– Тогда я верну вам деньги...

– Чепуха. Это деловые расходы, – оскалился он по-волчьи, – и я со спокойной совестью спишу их.

А! Ну, тогда совсем другое дело!

Оказалось, что владелица этого магазина торгует еще и обувью. Так что за считанные минуты я была экипирована: мы приобрели туфли, накидку (с капюшоном – очень готично!) и украшения. Серьги из горного хрусталя в старинном стиле и такое же колье. Слава богу, что рядом не оказалось бутика Тиффани – в противном случае, не сомневаюсь, Дрейк повел бы меня туда и осыпал бриллиантами.

Пока он расплачивался за покупки, я без сил опустилась на стул. Хотелось спать.

Женщина вручила Дрейку огромный пакет, который он немедленно передал мне.

– Отлично! – обрадовалась я, представив кровать в отеле, на которой можно удобно свернуться калачиком под теплым одеялом. И последовала за Дрейком, как послушный щенок, ожидающий угощения.

Дрейк посмотрел на часы.

– Вас записали на это время в салон красоты – тут, поблизости.

– Поблизости? – Я закатила глаза и простонала. – В салон красоты?!

Дрейк засмеялся и схватил меня за руку, прежде чем я смогла убежать.

– Никогда не встречал таких, как вы, Кэтрин. Большинству женщин все это очень нравится.

– Все это? – тихо спросила я, когда он втолкнул меня в салон.

– Стрижка, укладка, маникюр-педикюр и все остальные услуги.

– Остальные услуги?

– Эпиляция, – уточнил он.

Ой!

– А вы знаете, что древнеегипетские жрецы удаляли все волосы на теле? Даже ресницы.

– Интересно. – Дрейк улыбнулся женщине, сидевшей за столом в холле. – Мы договаривались о приеме для Кэтрин Мерфи.

– Да-да! – У меня сердце застыло, когда она мне улыбнулась.

Я отступила на шаг.

– Дрейк... Не думаю...

Но я не успела уговорить его не заказывать «остальные услуги», потому что работницы салона уже увлекли меня на эту пытку – то есть процедуру.

Никогда мне не приходилось испытывать ничего более болезненного, чем эта эпиляция – от бровей до ног, и еще с парой мест между ними. Когда все кончилось, я чувствовала себя ощипанной курицей.

Но волосы выглядели потрясающе. Их подстригли чуть длиннее плеч и как-то выпрямили – и они заструились сверкающим мягким каскадом.

Я без конца трогала волосы – ощущение было очень приятным.

Как только мы вернулись в отель, я сразу поспешила к номеру и с нетерпением ждала, когда Дрейк откроет дверь, чтобы кинуться к зеркалу и убедиться, что все это не обман зрения, вызванный особым освещением в салоне.

Но никакого обмана не было. Я выглядела чертовски хорошо.

Дрейка рассмешило выражение эйфории на моем лице, когда я вышла из ванной.

– Как я понимаю, вы довольны.

«Довольна» – не описывает и малой толики того, что я чувствовала. Хотелось пасть на колени и поклясться ему в вечной преданности, но я все же ограничилась рукопожатием.

– Я чувствую себя Золушкой.

Он усмехнулся и тоже пожал мою руку.

– Тогда оно того стоило.

Стоило! И когда я наряжалась к нашему ненастоящему свиданию, я поистине наслаждалась процессом, вместо того чтобы каждую минуту чертыхаться (я весьма непритязательная особа: каплю блеска на губы – и я уже готова). Я потратила уйму времени, сражаясь с контуром для глаз и тушью (косметика была закуплена водителем, пока воинствующие эстеты терзали меня в салоне). Никогда я не готовилась так долго ни к одной встрече – даже собираясь на мое первое собеседование в «ЭшКом».

Ну ладно. Наконец-то я готова – напудрена, напомажена и одета – и нетерпеливо жду Дрейка в гостиной нашего номера. И тут меня охватил ужас. По-моему, платье никуда не годится. Оно ужасно откровенное. Я буду выглядеть слишком вульгарно рядом с холодной и элегантной Лидией.

А вдруг я не понравлюсь Люку? Или, что еще хуже, он останется ко мне равнодушен?

Я застонала. Мне этого не вынести!

Ничего не выйдет!

Дрейк вошел, взглянул на мое лицо – и сразу направился к бару. Налил в стакан немного той темной жидкости, которую пил вчера вечером, и поднес к моим губам.

– Выпейте. Все, до дна.

Я повиновалась без тени сомнения. И тут же закашлялась – горло и желудок обожгло огнем.

Он постучал по моей спине, помогая отдышаться.

– Зачем вы это сделали? – только и смогла выдохнуть я.

– Это поможет вам расслабиться. Вы так зажаты! – Он задержал руку на моем плече и заглянул мне в глаза. – Нет причин для беспокойства. Вы красивая, сексуальная женщина, Кэтрин. Даже если сейчас ничего не получится, будут и другие возможности. Кроме того, у вас есть еще одно преимущество.

– Какое? – спросила я, хотя догадывалась, что он имеет в виду мою способность выискивать факты. У меня маниакальная страсть к фактам.

– Ваш друг любит вас.

Я фыркнула. Хотелось возразить Дрейку, что алкоголь негативно повлиял на работу его мозга, но я просто схватила накидку и вышла следом за ним из номера.

Не знаю, что за мерзость он дал мне выпить, но это помогло. К тому времени, как мы добрались до места назначения, я расслабилась. Сильно расслабилась.

Пока я смотрела в окно, мне в голову пришла гениальная идея.

– А давайте потом сходим искупаемся?

– В отеле нет бассейна.

– Нет, в океане!

Он поднял брови.

– А вы знаете температуру воды в Тихом океане?

– Около пятидесяти шести градусов по Фаренгейту .

– Ладно, посмотрим потом по настроению.

Я откинулась на спинку сиденья, удовлетворенная таким компромиссом.

Однажды Люк уговорил меня прогулять занятия в старшей школе и пойти с ним на пляж. Правда, я целый день просидела на берегу, готовясь к экзамену по математике.

Теперь я жалела, что не воспользовалась той возможностью. Надеюсь, когда-нибудь мне еще раз представится такой шанс.

До ресторана мы добрались быстро. Подъехали к центральному входу. Милтон вышел из машины, открыл дверцу с моей стороны и подал мне руку.

Я хмуро уставилась на его ладонь, потом схватила ее и быстро выскочила из машины.

– Ой!

Милтон помог мне устоять на ногах. Клянусь, я успела заметить, как дрогнули в улыбке его губы, и, чтобы удостовериться в этом, я стала на цыпочки и придвинулась к нему вплотную.

– Вы улыбаетесь?

– Нет, мэм.

Его губы снова дрогнули. Я погрозила ему пальцем.

– А по-моему – да.

– Кэтрин, прекратите приставать к моему водителю. – Дрейк подхватил меня под руку и повел к двери ресторана. Я обернулась через плечо и посмотрела на Милтона.

– Я вас раскусила. Не думайте, что я не заметила!

Дрейк вздохнул и что-то пробормотал.

– Вот хитрец, – негодующе пожала я плечами.

– А! И еще кое-что. – Дрейк внезапно остановился и стащил очки с моего носа.

– Эй! – запротестовала я, когда мир утратил привычную четкость.

– Так гораздо лучше. Идемте.

Снаружи ресторан выглядел не очень впечатляюще (особенно учитывая мое плохое зрение), но когда мы шагнули внутрь, оказалось, что там тепло, уютно, а интерьер сдержанно-элегантен.

И еще здесь чудесно пахло. Я глубоко вздохнула – и у меня заурчало в животе.

Хозяйка с улыбкой приветствовала нас. Они с Дрейком посовещались, близко склонив головы друг к другу, потом она жестом пригласила нас следовать за собой.

Зал оказался большим, с множеством столиков, причем почти все были заняты. Слышался неясный гул голосов людей, наслаждавшихся обедом. Я с нетерпением оглядывалась по сторонам, пытаясь разглядеть, что у них в тарелках. Чуть было не спросила у одного из посетителей, как называется особенно аппетитное на вид блюдо, которое он с такой жадностью поглощает, но Дрейк подтолкнул меня к нашему столику, стоявшему почти в самом центре зала.

Здорово! Я смогу рассмотреть, что люди заказывают на десерт.

– Не хотите снять пальто?

– Накидку, – поправила я хозяйку, выскользнула из нее и протянула женщине.

В зале сразу стало тихо. Я огляделась по сторонам и нахмурилась, пытаясь сообразить, в чем дело. Может, кто-то выпустил газы?

А потом я увидела Люка.

Скорее, угадала, что это он. На мне же не было очков. Просто почувствовала, что это – Люк. Странно, но я видела его ярко-голубые глаза совершенно отчетливо.

Он сидел боком ко мне и смотрел прямо на меня. Я подняла руку и легонько махнула ему. И тут я заметила золотое пятно за столиком напротив него.

Дрейк выдвинул для меня стул – и я с благодарностью плюхнулась на него. Почему я решила, что смогу провернуть это дело?

– Вам нужно еще выпить?

Я содрогнулась и с недоверием уставилась на своего спутника.

– Вы хотите снова тащить меня к машине?

Дрейк хмыкнул и открыл меню.

Удивительно, но мы прекрасно провели время. С Дрейком было очень интересно. Помогло еще и то, что я плохо видела и не переживала по поводу того, что на нас поглядывают Люк и Лидия.

Ну хорошо – немного переживала. Любой бы волновался, чувствуя такую враждебность. Но я сосредоточилась на еде (совершенно восхитительной) и на своем визави.

За десертом, должна в этом признаться, я взмахнула вилкой в сторону Дрейка:

– А вы, оказывается, классный парень!

– Вы словно удивляетесь этому, – усмехнулся он.

Я пожала плечами и отправила в рот еще один кусочек торта (обожаю торты!).

– Просто странно, что такой замечательный человек неравнодушен к Лидии. Она же барракуда! – Я хлопнула себя по губам. – В самом лучшем смысле этого слова.

– Я понимаю, – рассмеялся Дрейк.

– Нет, ну правда! Почему именно она?

Он глотнул эспрессо (потрясающе, как можно выглядеть таким мужественным, просто смакуя кофе в крошечной чашечке! Но Дрейку это удавалось).

– Ничего не поделаешь, сердцу не прикажешь. И потом, Лидия раньше была другой. Более открытой.

Я попыталась представить себе это. Нет. Я покачала головой. Невозможно!

– Это до сих пор иногда проскальзывает в ее взгляде.

У Дрейка был такой задумчивый, сосредоточенный вид, что я вздохнула. Если бы и меня кто-нибудь любил так же сильно!

– Не ожидал тебя здесь встретить, Кэт!

Я подняла взгляд и увидела, что Люк и Лидия возвышаются над нами. Люк кивнул Дрейку, а Лидия только свирепо смотрела, и исключительно на Дрейка – обращать внимание на меня было ниже ее достоинства. Но мне все равно не следовало приходить сюда в таком сногсшибательном красном платье.

Я искоса рассматривала Люка, пока он сердито пялился на Дрейка, и ломала голову, злится ли он из-за того, что мы нарушили интимную обстановку их обеда, или, как полагал Дрейк, он был расстроен, потому что я здесь с другим мужчиной. Я покачала головой. Не знаю – более всего было похоже на то, что у него расстройство желудка из-за слишком жирной пищи.

Поэтому я широко улыбнулась. Виски и хороший обед настолько меня расслабили, что улыбка вышла вполне искренней.

– Привет, друзья!

Люк перевел мрачный взгляд на меня, и мне пришлось стиснуть зубы, чтобы улыбка не сползла с лица.

– Как вам обед? – спросил Дрейк. – Я не был здесь лет... пожалуй, лет пятнадцать, да, Лидия? Но с удивлением должен заметить, что тут все так же замечательно, как и прежде.

От взгляда прищуренных глаз Лидии замерзла бы и геенна огненная.

– Но это, наверное, благодаря моей спутнице. – Дрейк накрыл мою руку своей и стал нежно поглаживать мои пальцы.

Щеки мои вспыхнули, и, ощущая взгляд Люка, я попыталась убрать руку, но Дрейк продолжал крепко ее держать.

В какой-то момент мне показалось, что Лидия набросится на меня прямо здесь и сейчас. Но она выпрямилась, взяла Люка под руку и прижалась к нему.

– Да, ты прав!

– Кэт, можно тебя на минуточку?

– Опять? – нахмурилась я, глядя на Люка. Он же сегодня утром хотел поговорить со мной и, в конце концов, так ничего и не сказал.

Дрейк отпустил мою руку, встал и отодвинул мой стул.

– Не возражаю. Я составлю Лидии компанию.

Другими словами, исчезни, детка!

Я способна понять намек. Поэтому встала и вышла из зала, зная, что Люк смотрит на мою... спину. Горжусь, что удержалась от соблазна поправить платье. Мне даже удавалось покачивать бедрами при ходьбе. Я так думаю.

Когда мы вышли в фойе, Люк взял меня за руку и потащил в темный угол рядом с коридором, ведущим в номера.

Я обернулась к нему, поджав губы.

– Так что?..

Люк вдруг прижал меня к стене своим телом и стал целовать.

Но это трудно назвать поцелуем. Он просто набросился на меня, кусая мои губы, будто не съел ни крошки за обедом. Пальцы впивались в тело. Руки жадно шарили по ягодицам, бедрам, талии, пока не добрались до груди. Он сжал соски, неожиданно нежно – и я чуть не потеряла сознание.

Ловя ртом мое дыхание, он прижался ко мне, и я почувствовала, как его твердая плоть уперлась мне в живот.

Это я пробудила его к жизни?

Сердце мое радостно застучало. Может, Дрейк прав? Может, я действительно нравлюсь Люку – больше, чем просто друг. Я обняла его за талию и поцеловала в ответ, вложив в этот поцелуй всю душу.

– Кэтрин! – простонал он.

Я было запротестовала, когда он оторвался от моих губ, но он стал покусывать мою шею, и я забыла обо всем на свете, кроме вспышек наслаждения в своем теле.

Его губы скользнули по шее вниз, добрались до груди, он чуть отодвинул край платья – и захватил губами до боли напрягшийся сосок.

Перед глазами вспыхнули миллионы звезд. Я бы упала на пол, если бы он не держал меня своим телом. Я зарылась пальцами в его густые волосы, сдерживаясь из последних сил.

Вдруг он отступил на шаг и уставился на меня таким холодным, безразличным взглядом, что кровь, которая только что, казалось, была готова закипеть в моих жилах, тут же превратилась в лед.

Из-за холода соски затвердели еще больше. Я посмотрела вниз, зарделась – и быстро поправила платье.

– Черт! – коротко бросил он.

В этом я была с ним полностью согласна. Но я прочистила горло и спросила:

– За что?

– Что? – Люк непонимающе уставился на меня.

Ах, пусть он скажет, что он не предпочтет Лидию мне. Что на самом деле он любит только меня и хочет жениться именно на мне. Что он желает до конца своих дней разрисовывать мое тело смешными детскими красками. Мне хотелось спросить, почему он перестал меня целовать, – пусть начнет все сначала.

А вместо этого я выпалила:

– А Лидия не будет против?

Его брови сошлись на переносице. Он покачал головой, рассеянно провел рукой по волосам и отступил еще на шаг.

Потом еще на один.

Потом развернулся и скрылся за дверью мужского туалета. Он с такой силой распахнул дверь, что она ударилась о стену, а потом с грохотом захлопнулась.

Я прямо подпрыгнула от резкого звука – этот ужасный грохот отозвался скорбным плачем в моем сердце.

Я прикоснулась к губам. Они будто больше не принадлежали мне. Провела по контуру, пытаясь заново узнать их форму – и стереть непонятное покалывающее ощущение после поцелуев Люка.

Почему-то казалось, что это ощущение останется навсегда.

ГЛАВА 16

В понедельник мне было очень страшно идти на работу. «Страшно» с большой буквы!

Во-первых, я устала. Мы с Дрейком вернулись довольно рано, но я плохо спала в отеле. Сначала я грешила на незнакомую, непривычную кровать, но в своей собственной постели я спала ничуть не лучше. И все из-за обжигающих поцелуев Люка, преследовавших меня в сновидениях (или кошмарах – назовите, как хотите).

Во-вторых, я была не уверена, что у меня по-прежнему есть работа. Если подумать, как события этих выходных повлияли на отношение Лидии ко мне, то похоже, что моя работа – в далеком прошлом. Фактически я не удивлюсь, если меня сразу же выдворят из здания в сопровождении охранников.

И в довершение всего, когда я надевала колготки, в дверь постучал отец. Я узнала его резкий небрежный стук.

– Только его мне сейчас и не хватало! – пробормотала я и поспешила натянуть колготки. Это было ошибкой – в спешке я порвала их ногтем.

Я простонала, отбросила их в сторону и босиком пошлепала открывать дверь.

– Кэти, солнышко! – расплылся в улыбке отец, расставив руки для объятий.

– Папа, что ты здесь делаешь? – сощурилась я с подозрением.

Он нахмурился и недовольно поджал губы.

– А что, нужна какая-то особая причина, чтобы навестить своего единственного ребенка?

Кажется, нечто подобное я уже слышала. Но вместо того чтобы ответить, я просто шагнула в сторону и жестом пригласила его войти. Уж лучше разобраться с этим в квартире, чем сообщать о наших проблемах всем жильцам моего этажа.

Отец проковылял к дивану и плюхнулся на него. Пьян. Как обычно. Я скрестила руки на груди и досчитала до десяти, чтобы справиться с гневом, поднимающимся в душе.

– Что на этот раз?

– Не знаю, в кого ты такая подозрительная. Точно не в меня, – покачал он головой, но тут же заморгал и положил руку на макушку, будто пытаясь снять боль.

Мне сразу стало понятно – это симптомы похмелья, я сама совсем недавно через это прошла. Но я просто сердито уставилась на отца, не испытывая ни капли жалости.

Он приоткрыл глаза и вздохнул.

– Ну, хорошо, хорошо! Ты меня раскусила. Мне нужна твоя помощь.

Ну конечно! Я это и так знала, но в душе все же пала духом при этом признании. Почему бы ему ради разнообразия не прийти разок, чтобы просто утешить меня? Почему он не может быть просто отцом, каким он был для меня при жизни мамы, и спросить, как у меня дела? Или даже поинтересоваться, не нужна ли мне его помощь?

Но он продолжал, не замечая, что весь мой мир вот-вот рухнет.

– Я вчера встретился с Леоном, мы пропустили по паре стаканчиков...

Я застонала.

– Ну послушай же, Кэти! Все не так плохо, как ты думаешь!

Это я тоже уже слышала.

– Сколько, папа?

– Я уже почти выигрывал, и тут...

– Сколько?

Он прочистил горло, сказал и стал наблюдать за моей реакцией.

Я кивнула – совершенно спокойно. Айвену он проиграл гораздо больше.

– Я знал, что ты поможешь мне выпутаться, Кэти!

– Нет.

– Что? – удивленно заморгал он.

Если честно, я сама себе удивилась.

– Нет, – неуверенно повторила я, смакуя это слово. Было приятно его произносить. Я выпрямилась и снова повторила, уже с большей уверенностью:

– Нет. Я не стану тебе помогать на этот раз.

Он целую минуту смотрел на меня, потом улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой и захихикал.

– На секунду я тебе даже поверил, солнышко! Ты хочешь проучить старика отца, да? Я тебе клянусь, что больше никогда...

– Пап, мне надоело слушать твои пустые обещания. – Гнев и обиды всех прошлых лет вскипели во мне и вылились наружу. Я подошла близко к отцу и ткнула пальцем прямо ему в лицо. – С меня довольно. С этого момента все меняется.

Он открыл рот.

Я не собиралась позволить ему уговорить меня, поэтому сказала то, что наверняка заставило бы его замолчать.

– Тебе давно пора смириться с мыслью, что мамы больше нет.

Действительно, он резко захлопнул рот. Скрестил руки и сердито уставился на меня.

Я повторила его жест, не собираясь пугаться и отступать.

– Я больше двадцати лет мирилась с твоим пьянством и азартными играми, потому что жалела тебя. Но знаешь что? Я тоже потеряла маму, и если я смогла с этим справиться, то и ты можешь!

– А тебе не кажется, что ты немного преувеличиваешь? – Он со значением показал глазами на мой безымянный палец без кольца, а потом на мое жалкое жилище. – Ты не очень-то хорошо справляешься.

Удар ниже пояса. Я отшатнулась, будто он дал мне пощечину.

– Я просто констатирую факт, – фыркнул он возмущенно. Самое ужасное – то, что он прав!

Какое откровение! Словно свет, яркий и негасимый. Я нахмурилась. Черт подери! Мне противно в этом сознаваться!

– Ты прав!

– Да? – заморгал он.

– Я не справилась, – кивнула я. – Я пыталась смириться не только с потерей мамы, когда она умерла, но и с потерей отца, который бросил меня.

– Секундочку! – Он сердито выставил вперед палец. – Я тебя не бросал!

– Тебя никогда не было рядом, с того самого дня, когда мама попала в больницу.

– Я был! – запротестовал он.

Нет, не был! Мне не составит особого труда доказать это!

– Когда у меня было первое свидание?

– Ну... – Он растерянно поежился.

– Кем я работала в старшей школе, чтобы оплатить наши с тобой счета?

Он откашлялся.

– Кэти!

– О чем была моя речь на выпускном вечере?

Он открыл рот, но ему нечего было сказать на этот раз.

– Тебя ведь не было на моем выпускном, да, папа?

Судя по выражению его лица, мне наконец удалось до него достучаться. Я замолчала, ожидая ответа. Он ничего не сказал, и я продолжила:

– Я заботилась о тебе все эти годы, пытаясь восполнить отсутствие матери. Но Люк прав, я просто позволяла тебе использовать меня. Мне следовало заставить тебя нести ответственность за свои поступки, – оказывается, Люк был во многом прав, я только сейчас начала это понимать.

Гнев и горечь ушли, оставив глубокую печаль. Я опустилась на диван рядом с отцом, взяла его большую ладонь обеими руками. Я вспомнила, как раньше, до того, как мама заболела, мы ходили с ним в долгие походы, поднимались на гору Диабло. Он держал меня за руку, и мне было так спокойно – я чувствовала себя любимой и защищенной. Мы делились своими планами и мечтами...

Он попытался отнять руку. Я крепко ее держала, желая, чтобы он посмотрел мне в глаза.

– Я была понимающей и дающей стороной все эти долгие годы, – мягко проговорила я, – теперь твоя очередь.

– Ты не знаешь, каково это, – хрипло прошептал он.

– Ой, знаю! Лучше, чем кто-либо другой.

Он шумно сглотнул, но я поняла, что он признал мою правоту.

Я сжала его руку.

– Знаешь, чего я хочу больше всего на свете?

– Чего? – Он с подозрением насупил брови.

– Я хочу, чтобы мой папа вернулся.

Он снова сглотнул. На миг мне показалось, что он хочет отстраниться и снова стать таким, как всегда, – беспечным, шумным, хвастливым. Он кашлянул пару раз, потом замер и кивнул.

– Что я должен сделать?

Я пошла, взяла сумочку, достала страницу с информацией об обществе анонимных алкоголиков, которую распечатала на работе, вернулась к отцу и протянула листок ему.

Он смотрел на листок, как на ядовитую змею.

– Я хочу, чтобы ты привел себя в порядок.

– Но...

– Пора, папа, – покачала я головой. – Я больше не стану давать тебе денег.

– Но Леон...

Леон не психопат, как Айвен, он не станет привязывать отца к рельсам, чтобы получить долг.

– Леон подождет, пока ты не заработаешь и не отдашь ему деньги.

Он обреченно выдохнул и дрожащей рукой взял листок с информацией.

– Хорошо, солнышко.

Мне бы обрадоваться, но я чувствовала только усталость. Вряд ли отец решится пойти на заседание общества анонимных алкоголиков. Скорее он найдет Леона – и его долг вырастет еще больше.

И все же я надеялась. Снова этот чертов оптимизм!

– Папа, я опаздываю на работу, – вздохнула я.

Он кивнул, встал и направился к выходу. У двери он остановился и обернулся, став вдруг совершенно трезвым.

– Я знаю, ты не очень-то веришь моим обещаниям, Кэти. Но я все же даю слово постараться.

Прозвучало не так убедительно, как мне бы хотелось, но все же это лучше, чем ничего.

– Я больше ни о чем не прошу.

Он кивнул и закрыл за собой дверь.

Я приехала на работу. Удивительно, но меня никто не остановил. Я вошла в свой кабинет и даже успела включить компьютер, чтобы проверить почту до того, как начнется.

Бабах!

Дверь кабинета распахнулась, ударившись о стену. Я взвизгнула, подскочила от неожиданности и стукнулась коленкой о стол.

Вот черт! Порвала колготки! Снова! Ненавижу, когда рвется новая пара! Я подняла взгляд, чтобы обрушить гнев на того, кто стал причиной этой катастрофы, кто бы это ни был.

Лидия.

И она в ярости!

Ой!

Я плюхнулась на место и попыталась выдавить профессиональную улыбку.

– Доброе утро, Лидия. Чем могу помочь?

– Вероломная сучка!

– Я? Я растерянно заморгала.

Она подошла ближе, гневно прищурив глаза. Я впервые заметила, что она очень бледна, если не считать двух горящих пятен на щеках. Волосы разметались, от прически не осталось ни следа. А одежда выглядела так, будто она в ней спала. Иными словами, она была похожа на живого человека.

Черт подери! Наступает конец света!

– Я не могу поверить, что вы так со мной поступили! – Чем ближе она подходила, тем дальше я пятилась на своем стуле на колесиках, пытаясь сохранить дистанцию между нами. Я не была уверена, что она не набросится на меня. – Как вы посмели явиться в «Гармонию у моря»? Это он вам подбросил эту идею, да?

– Э... – Я отъезжала, пока стул не застрял между стеной и столом.

– Этот негодяй все спланировал заранее, да? Ему недостаточно того, что он уничтожил меня много лет назад, ему обязательно нужно было вернуться, вскрыть все старые раны и залить их цианидом?

Образно, живописно!

– Лидия, какого негодяя вы имеете в виду?

– Я не стану больше терпеть! – заорала она, направив в меня палец. – Я уничтожу его прежде, чем он сможет снова унизить меня. И вы убирайтесь вместе с ним!

– Секунд... – нахмурилась я.

– Я не могу поверить, что вы так со мной поступили! – повторила она. – Я предоставила вам все возможности добиться своих целей! А вы? – хрипло рассмеялась она. – Нанесли мне удар в спину! Ну, я вам покажу, что случается с теми, кто предает меня. После всего того, что я для вас сделала! Я сделала вас...

– Минуточку! – Не знаю, что, случилось. Может, это последствия алкоголя. А может, мне просто надоело все это.

Я встала, глядя ей прямо в лицо, и ткнула в него пальцем, чего бы не осмелилась сделать в других обстоятельствах из боязни, что она его откусит.

– А что вы для меня сделали? Дали мне работу и шанс доказать, что я чего-то стою? Я вам за это искренне благодарна. Но я трудилась для вас, как каторжная. И что я имею взамен? Ничего!

Боюсь, выкрикивая последнее слово, я забрызгала ее слюной. Но мне было уже все равно. Я продолжала.

– Я так много работаю, что у меня не хватает времени на личную жизнь. Я была готова для вас на все! Я доказала это, выполнив ваше идиотское задание. Но теперь я почти потеряла работу. И не только работу. Исполняя вашу волю, я потеряла лучшего друга, и теперь моя мечта еще дальше от меня, чем когда-либо.

Я нахмурилась. Это неправда. Я потеряла лучшего друга, потому что ставила работу превыше наших отношений. Это полностью моя вина.

Черт! Я покачала головой. Мне нужно спасать положение. Я схватила сумку и направилась к выходу.

Лидия схватила меня за руку.

– Вы думаете, Дрейк любит вас? Могу вас заверить, нет! Считая, что интрижка с ним гарантирует место в его компании, вы сильно ошибаетесь. Он привык использовать людей, а потом выбрасывать их за ненадобностью.

Это на него совсем не похоже!

– Что вы имеете в виду? – нахмурилась я.

Ее глаза зажглись триумфом.

– Именно то, что сказала. Дрейк просто использует вас.

Да, но я тоже использую его. У нас взаимовыгодное сотрудничество.

Но Лидия же этого не знает!

И все же здесь что-то не так! Лидия беспощадна в бизнесе, но ее беспощадность всегда хорошо просчитана. А ее нападение на меня было совершенно непродуманным, лишенным всякого смысла. Я никогда не видела, чтобы она до такой степени теряла контроль над собой. И не представляла, что она может его потерять.

Я откашлялась и выдвинула стул.

– Мне кажется, вам нужно присесть. Сделать вам чаю? Моя соседка угостила меня зеленым чаем, а он отменно...

– Не хочу я вашего дурацкого зеленого чая! – заорала она.

Мамочки!

Я была готова заговорить с ней шепотом, которым успокаивают лошадей (я никогда не говорила с лошадьми, но уверена, у меня бы прекрасно получилось), и тут в кабинет ворвался Дрейк.

– Что здесь происходит? – Он увидел, что Лидия вцепилась мне в руку. – Отпусти Кэтрин!

Лидия фыркнула.

– Да ладно, Дрейк, можешь не притворяться, что она тебе дорога. Мы же хорошо знаем, что ты вообще не умеешь любить.

Дрейк схватил меня за другую руку и дернул к себе.

– Кто бы говорил!

– Я хотя бы знаю цену верности. – Вместо того чтобы отпустить мою руку, она сжала ее еще крепче.

– Эй, друзья мои! – Я попыталась высвободиться из двойного захвата, но у меня ничего не получилось.

– И это говорит женщина, которая меня предала!

– Друзья...

Лидия испустила короткий смешок.

– Ну конечно! Будто не ты первый меня предал!

– Если вы меня отпустите, то я...

Они сердито уставились на меня и дернули меня за руки, каждый за свою.

Ну ладно, может, мне лучше помолчать.

Дрейк показал пальцем на Лидию.

– Не знаю, что за глупости ты вбила себе в голову, но именно ты продала меня своему боссу в обмен на повышение по службе.

Я заморгала. Как-то очень знакомо звучит!

Лидия сделала шаг вперед, приблизившись к Дрейку.

– Единственная глупость, которая тут прозвучала, – это твои клятвы в невиновности! Я ни на секунду не поверю им!

Я стояла между ними, буквально сжатая их телами. Уверена, многие мужчины мечтали бы так тесно прижаться к груди Лидии, но я хотела только одного: выскользнуть.

И немедленно!

Я попыталась высвободиться, но они мигом вернули меня на место. Поэтому я вздохнула и решила повременить.

– Не знаю, почему ты мне не веришь, – прорычал Дрейк, – и в чем ты меня обвиняешь, если единственным моим преступлением было то, что я любил тебя.

О! Один – ноль в пользу Дрейка!

Разговор становится интересным! Я посмотрела на Лидию. Что она на это ответит?

– Ха!

Я кивнула. Формулировка не очень четкая, но сильная!

– Ты никогда не любил меня! – Она покосилась на него. – Ты любил только информацию о моем начальнике, которую я по глупости выбалтывала тебе.

– Мне было дорого каждое твое слово!

– Я знаю. – Она перешла на крик. – Потому что это помогло тебе украсть наш бизнес!

На лице Дрейка появилось отвращение.

– Я ни разу не использовал информацию, которую ты мне давала по секрету. В отличие от тебя.

– Лжец! – Она злобно выплюнула это слово. – Мне стало известно все! Начальник рассказал мне! Ты действительно думал, что я настолько глупа и не догадаюсь, что ты меня просто используешь? Так же, как ты используешь ее? – Она указала на меня.

Я заморгала. Надеюсь, выглядела я достаточно невинно.

– Не ввязывай в это Кэтрин! – рассеянно произнес он на этот раз, как будто решая в уме какое-то сложное уравнение. – Что твой босс говорил обо мне?

– Не трать силы, Вигго. Ты получил то, что хотел. Ты знаешь, что победил. – Она вздернула подбородок. – Может, ты уже на волосок от того, чтобы захватить «Эшворт Коммуникейшнс», но меня ты не сломил.

– Я знаю, – мягко проговорил он, выпустил мою руку и схватил Лидию.

Ух ты! Я снова принялась подсчитывать очки в этом поединке.

– Лидия, скажи, что именно говорил обо мне твой босс?

– Отпусти меня.

Он прижал ее еще крепче.

– Лидия, я никогда не использовал твою информацию. Он тебе солгал. – Дрейк криво ухмыльнулся, но это была печальная усмешка. – Он хотел, чтобы я ушел из этого бизнеса.

Она фыркнула (понимаю – я бы и сама не поверила, если бы не присутствовала здесь).

– У него были доказательства.

– Какие доказательства? – мягко спросил Дрейк.

Лидия открыла рот, но вдруг, что-то осознав, она так выпучила глаза, что казалось, они сейчас выпадут из орбит.

– Я так и думал, – кивнул Дрейк.

Лидия отпустила мою руку.

Ура! Свобода! Я отступила, пока они снова не вцепились в меня. Но не ушла, потому что хотела знать, что будет дальше. (Что поделать? Я не в состоянии с этим справиться – любопытна по природе.)

– Какая же я дура! – простонала Лидия.

(Вот видите – если бы я ушла, то пропустила бы такое уникальное признание.)

– Не могу поверить, что позволила ему так легко убедить себя! – Ее глаза утратили свою привычную холодность, и я впервые увидела, что она не божество, а настоящая женщина.

Дрейк провел пальцами по ее щеке, поправил волосы.

– Я все еще сержусь на тебя. Ты слишком легко поверила, что я мог так с тобой поступить. Но я могу понять, почему ты это сделала. Тебе было очень больно. – Он поцеловал ее в лоб. – Но как ты могла так обо мне подумать? Я же любил тебя!

О Боже! Что это скатилось по ее щеке? Слеза?!

Я прикрыла рот рукой, чтобы не закричать. Меня просто распирало! Наконец-то я поняла, почему люди так любят смотреть мыльные оперы.

Дрейк поднял ее подбородок.

– Дело в том, Лидия, что я все еще люблю тебя. Я пришел сюда, чтобы уничтожить тебя, как ты когда-то уничтожила меня. – Он улыбнулся. – Но я не смог этого сделать. Мне нужно не это – мне нужна ты!

Спокойно, сердце! Я вздохнула. Это так романтично!

Лидия нахмурилась.

– Но я думала, что ты и Кэтрин...

– Мне нужна только ты, – повторил он. Потом привлек ее к себе и накрыл ее губы страстным поцелуем.

Отвратительно! Я сморщилась. Будто подглядываешь за родителями, когда они занимаются ЭТИМ. Или еще что похуже. Я схватила сумочку и направилась к двери. Дрейк поднял голову и подмигнул мне.

Я закрыла за собой дверь, пытаясь не думать о том, чем они сейчас занимаются на моем рабочем столе, как вдруг меня осенило. Я оглянулась на дверь, будто могла видеть сквозь нее. У Дрейка есть голубые глаза, бородка и отличная работа. Черт, у него даже ямочки есть! Он же просто идеальный кандидат в доноры спермы для Лидии.

Я усмехнулась. Думаю, этот проект станет для них совместным предприятием.

ГЛАВА 17

Став свидетелем примирения Лидии и Дрейка, я поняла еще одну вещь: как легко потерять время! Сколько лет они потратили зря, провели в одиночестве из-за отсутствия взаимопонимания?

Не мне, конечно, судить их. Посмотрите на меня: я ведь потратила почти столько же времени. Идиотка! Я так гордилась своим интеллектом – как же я могла быть такой тупой?!

А теперь, возможно, уже слишком поздно восстанавливать наши с Люком отношения. Каковы шансы, что он вновь захочет считать меня своим другом (я не смею надеяться на нечто большее, учитывая, как вела себя с ним)? Они почти равны нулю. Но я все же должна попытаться.

Я поймала такси и дала водителю двадцатку сверху, чтобы он поскорее домчал меня до дома Люка. Я почувствовала угрызения совести – мне не следует так сорить деньгами, учитывая, что я сейчас почти безработная. Но дело не терпело отлагательства.

Это была самая страшная поездка в моей жизни. И хотя я старалась убедить себя, что мне страшно от того, как такси зигзагами то вливается в непрерывный поток машин, то резко выруливает из него, но думаю, дело тут в том, что я сильно нервничала.

Мы добрались до места в рекордные сроки. Я бежала всю дорогу от машины к его мансарде, поскальзываясь на гладком бетоне лестничных площадок. Добежала невредимой, только запыхалась – и тут же стала барабанить в дверь.

Ой! Мне следовало помнить, что так стучать неприлично.

Никто не ответил.

Может, он меня не слышит?

– Люк! – На сей раз я принялась стучать ногой, нимало не заботясь о том, что могу сломать каблук. Несколько царапин на коже – чепуха по сравнению с остальными проблемами.

По-прежнему молчание.

Я посмотрела на часы. Люк никогда не назначал встречи с пациентами на такое раннее время, поэтому он вряд ли находится в кабинете. Значит, его нет дома. Или он меня избегает.

Я поджала губы. В отчаянии я полезла в сумочку и стала рыться в поисках своего ключа.

Нашла. Я как раз вставляла ключ в замочную скважину, когда дверь вдруг распахнулась настежь. Я потеряла равновесие и налетела прямо на обнаженный влажный торс Люка.

Я вскрикнула, выставила руки вперед, чтобы не упасть. И конечно, вцепилась в грудь Люка.

Ух ты! Какая твердая! Я не удержалась и прижалась к ней, не глядя вверх.

А потом подняла глаза.

Это было ошибкой. Серьезной ошибкой.

Во-первых, в глаза бросилась его одежда – точнее, ее отсутствие. Единственное, что на нем было, – полотенце, небрежно обернутое вокруг бедер. Должно быть, он не слышал моего стука, потому что был в душе.

Ой! Если бы я так здорово смотрелась в полотенце, я бы всю жизнь только его и носила бы!

Потом я увидела его глаза – он холодно смотрел на меня. Безразлично. Ни капли тепла и привязанности во взгляде.

Меня охватила паника.

В мозгу стучала одна фраза: «слишком поздно».

Я непроизвольно еще крепче прижалась к нему.

– Я думала, тебя нет дома. Я так рада, что ты тут! – и попыталась улыбнуться.

Он поднял бровь и высвободился из моих объятий. Я ждала, что он пригласит меня войти, скажет что-нибудь – хоть что-то! Его молчание выбивало меня из колеи – Люк отнюдь не из породы молчунов.

Наконец до меня дошло, что он не собирается ничего предпринимать. Действовать он предоставил мне. Я постаралась не насупиться.

– Можно войти?

Он пожал плечами и шагнул в сторону, пропуская меня. Стараясь не отвлекаться на то, как свежо и вкусно от него пахнет, – и на его обнаженное тело, – целеустремленно направилась в гостиную. Бросив сумочку на пол, принялась вышагивать туда-сюда.

С чего начать? Молчание затянулось, поэтому он не выдержал и произнес:

– Странно видеть тебя здесь. Я думал, ты очень... занята... сегодня утром.

– На работе все в порядке, – сморщилась я.

– Я имею в виду не работу.

– А! – «Занята»! Я вспыхнула, представив себя «занятой» Дрейком. – Нет. Я уже целую вечность не была «занята».

Его взгляд свидетельствовал о том, что он мне не верит.

Ну, в конце концов Люк и правда видел, как я лежала в кровати Дрейка. Но, если у него есть хоть капля ума, он должен понять, что все это – дьявольский план Дрейка для того, чтобы вернуть Лидию. И как, по его мнению, я могла спать с Дрейком – и при этом целоваться с ним самим?

Я уперлась руками в бока.

– Ты такой идиот!

Ой! Я совсем не это хотела сказать!

Я откашлялась.

– Точнее, я идиотка, а ты был прав.

– Прав? – холодно поинтересовался Люк, скрестив руки на груди.

На этот раз я увидела не воинственного упрямца, а человека, который пытается себя защитить.

Я причинила ему боль.

Эта мысль, как кинжалом, пронзила сердце.

Я рухнула на диван, обхватив руками голову.

– Я такая стерва!

– Не стану с этим спорить.

Я решила пропустить это замечание мимо ушей.

– Прости, что я не понимала этого раньше. – Я подняла на него глаза.

Люк не проронил ни слова.

Мне ничего не оставалось, как продолжить.

– Ты же знаешь, как много и тяжело я работала – все потому, что я хотела купить дом.

– Да, – нахмурился он.

– Ты знаешь, что мне очень хотелось иметь свой дом, потому что у меня в детстве не было дома?

Люк закатил глаза.

– Может, я и не изучал психологию, но я же не совсем безмозглый!

Я кивнула, вставая.

– Я просто не понимала одной очевидной вещи.

Он поднял бровь.

– Дом – это не место. – Я шагнула к нему.

Смотрел он по-прежнему с подозрением, но руки немного расслабились.

Я решила, что это хороший знак, – и шагнула еще ближе. Теперь я стояла прямо перед ним.

– Мой дом – это ты!

Я ударила его по руке.

– Эй! – Он сердито глянул на меня, потирая место удара. – Какого черта!

– Это за то, что ты позволил мне работать как проклятой все эти годы и не объяснил, что я иду к своей мечте неправильной дорогой! – Я стала на цыпочки и ткнула пальцем прямо ему в лицо. – Почему ты не подсказал мне?

– А ты бы послушала? – мягко спросил он.

– Наверное, нет. Но я никогда не осознавала. – Я покачала головой. – Никогда не осознавала, как сильно я люблю тебя.

Люк, не отрываясь, смотрел на меня.

– Ну, ты понимаешь, – сглотнула я нервно, – это не просто детское платоническое чувство – я по-настоящему люблю тебя!

Он молчал.

И тут до меня окончательно дошло. Сердце сжалось от боли, глаза наполнились слезами, но я упрямо пыталась их сдержать. До самого последнего момента я никак не могла поверить, но теперь это было уже невозможно отрицать.

Слишком поздно!

Бесполезно плакать. И потом, чего я ожидала? Я отдала его другой, не обращая внимания на его чувства и не понимая, что все, что он делает, он делает потому, что любит меня. Я вполне заслуживаю то, что получила теперь.

– Ну ладно, – кивнула я, пытаясь улыбнуться. – Теперь, когда я сняла этот груз с плеч, мне стало легче. Может...

Я хотела сказать, что, может, он позвонит мне как-нибудь, но это было бы глупо. Я низко опустила голову и направилась мимо него к двери. Мне нужно выбраться отсюда прежде, чем я начну реветь. Потому что если я начну плакать, не думаю, что смогу успокоиться в ближайшие лет сто.

Но Люк схватил меня за руку.

Я изумленно уставилась на него. Его лицо было так близко, что я удивленно заморгала и поправила очки, чтобы лучше видеть.

– Ты это серьезно? – От волнения его голос был тихим и хриплым.

Я не совсем поняла, какую именно часть моего признания он имеет в виду, но поскольку была искренна в каждом слове, кивнула.

– Да!

– А что заставило тебя понять все это?

Я догадалась, что он спрашивает, как я поняла, что я люблю его.

– Когда все начало рушиться, я могла думать только о том, что ты больше никогда не назовешь меня «пипеткой».

Его губы медленно расплылись в улыбке.

– Да, это действительно любовь! – согласился он – и поцеловал меня.

Сначала как-то испытующе, несмело. Но потом что-то неуловимо изменилось – и мы, как сумасшедшие, стали покрывать друг друга слепыми поцелуями. Он был совершенно ненасытен – и я так же жадно ему отвечала.

– А ты знаешь, что язык – самая сильная мышца человека? – тяжело дыша, заявила я.

– Закрой рот, Кэт!

Но не успела я выполнить эту короткую команду, как он запустил пальцы в мои волосы и властно приник к моим губам.

Меня так прежде никогда не целовали, это было словно откровение – чувственный, влажный, поглощающий поцелуй. Будто он хотел оставить на мне свой отпечаток. Татуировка на моих ягодицах оказалась бы не столь эффективна, как этот поцелуй.

И хотя я ощущала только его губы, впивающиеся в мои, я все же почувствовала, как он вытащил шпильки из моих волос и стал массировать мне голову двумя руками. Блаженство! Меня разрывали пополам желания – то ли замурлыкать, то ли умолять его не останавливаться.

Зачем ждать? Я все-таки современная женщина! Сначала я случайно коснулась его сосков – и они напряглись, а сам Люк сдавленно охнул, и я поняла, что на правильном пути. Я снова тронула соски – кончиками пальцев, чтобы удостовериться.

Да, руки Люка и правда напряглись в моих волосах – он крепче прижал мою голову и, тяжело дыша, выдохнул чуть слышно:

– Кэт!

Я усмехнулась – и стала мять руками свое неожиданное открытие.

– Какие аккуратненькие!

– Это просто пытка! Ты знаешь, сколько я ждал этого момента? – Не успела я ответить, как Люк подхватил меня на руки и понес наверх, в спальню, все время нежно покусывая мою шею. Я совершенно растерялась – никто никогда не ласкал так мою шею. И что это за чудное щекочущее ощущение на коже – и странная дрожь вдоль позвоночника?

Люк уложил меня на кровать и встал в ногах, упираясь руками в бока, как воин-завоеватель. Я оглядела его тело.

Мамочки! Возбужденный воин-завоеватель! Полотенце потерялось где-то по дороге – и он возвышался передо мной полностью обнаженный. И с эрекцией. И нешуточной!

Когда мы с Кевином занимались сексом, у меня не было возможности взглянуть на его «хозяйство». Мы даже не раздевались полностью. Но у Кевина точно был не такой большой!

И казалось, чем дольше я на него смотрю, тем больше он становится!

У меня выступил пот на лбу. Глаза будто приклеились к нему.

– А ты знаешь, что средняя глубина влагалища – от трех до шести дюймов? – спросила я.

Люк усмехнулся, забрался на кровать, снял с меня туфли и откинул их далеко в сторону.

– Не беспокойся, Кэт. Мы справимся.

– Думаешь? – нахмурилась я.

– Обещаю. – Его руки скользнули мне за спину, и он умело расстегнул змейку на юбке и стянул ее вниз прежде, чем я успела глазом моргнуть.

Я вцепилась в его руки. Мне вдруг показалось, что это не очень хорошая идея. Я не понимала, что я делаю. А что, если он сочтет меня недостаточно опытной? А что, если секс с Люком разочарует меня так же, как это было с Кевином?

Я прокашлялась.

– Ты знаешь, каково определение нимфомании в современной психиатрии? Нимфоманка – это женщина, которая не может испытать сексуальное наслаждение, сколько бы партнеров у нее ни было.

Он улыбнулся и накрыл мой рот поцелуем.

– Об этом можешь не беспокоиться.

Ему легко говорить! Это же не он много лет не имел сексуальных контактов!

Люк снова принялся снимать с меня юбку.

– Люк! – Я крепко вцепилась в пояс.

В его глазах отражались любовь, страсть – и, кажется, веселье.

– Что, Кэтрин?

Здорово! Я никогда не слышала, чтобы мое имя так звучало! Внутри все растаяло от восторга. И это позволило Люку лишить меня не только юбки, но и колготок с трусиками – и я оказалась полностью обнаженной ниже талии.

Я быстро прикрылась обеими руками под его взглядом.

– Люк!

Его взгляд блуждал по моим ногам и вверх – к «нулевой точке». Я старалась не шевелиться – но это было трудно, в основном потому, что пиджак, блузка и бюстгальтер все еще были на мне.

Казалось, Люк не обращает внимания на оставшуюся на мне одежду. Он равнодушно скользнул по ней взглядом и уставился мне прямо в глаза.

– Кэт, я где-то слышал, что язык – самая сильная мышца в теле человека. – Он наклонился, отвел мои руки в стороны и продемонстрировал мне, насколько силен его язык.

– О Боже! – Я вцепилась в покрывало с обеих сторон и держалась изо всех сил.

Его язык медленно скользил по моему телу, изучая новую территорию. С каждым его движением я все больше вжималась в кровать.

Я приблизилась к вершине наслаждения гораздо быстрее, чем ожидала. Приблизилась, но не окончательно. Я ерзала, стараясь, чтобы его рот оказался в нужной точке.

– Ты слышал, что слово «оргазм» происходит от греческого «быть возбужденным или испытывать страсть»?

– А ты испытываешь страсть? – спросил он, снова проведя языком по телу.

– Да. – Я содрогнулась. Черт! Снова мимо! Он что, специально дразнит меня? – Немного. Но могу и больше.

Он снова лизнул меня.

– Ты предлагаешь мне продолжать?

Именно за это я и люблю его так сильно – он всегда понимает меня. Я сдержанно кивнула – точнее, отчаянно:

– Да, да, пожалуйста!

У Люка есть одно замечательное качество: если он берется за дело, то вкладывает в него всю душу. И сейчас тоже.

Он нежно покусывал меня в той самой заветной точке. Я всхлипнула. Никогда такого не испытывала – в голове все завертелось, меня накрыла отчаянная горячая волна. Спина непроизвольно выгнулась, оторвавшись от кровати – настолько интенсивным было ощущение.

– А ты знаешь, что у свиней оргазм длится до тридцати минут? – выпалила я, тяжело дыша.

– Давай посмотрим, сможем ли мы соперничать с ними. – Он тут же принялся за дело, и ничто не могло отвлечь его.

Я испустила крик, потом еще один, а потом почувствовала, как его палец скользнул внутрь. Другой рукой он шарил под одеждой, которая все еще была на мне, и мял мои соски.

– Люк! – И тут я почувствовала это! Перед глазами вспыхнули яркие звезды, и на какое-то мгновение мне показалось, что я умираю.

Когда я пришла в себя, Люк стоял надо мной на коленях, пытаясь освободить меня от остатков одежды.

– Черт! Сколько на тебе всего! – прорычал он. Он изо всей силы дернул за рукав пиджака, пробурчал еще что-то – я плохо расслышала, кажется, будто бы я хоть и выгляжу беспомощным цыпленком, но на самом деле весьма коварна.

Я фыркнула. Он сам виноват, что я в таком виде. Хотя я ничего не имела против. Вполне могу привыкнуть.

Он снова чертыхнулся, схватил воротник моей блузочки – и рванул посередине.

– Это же был натуральный шелк! – слабо запротестовала я.

Его, похоже, не очень волновало, что для производства килограмма натурального шелка требуется пятьсот шелкопрядов. Он отбросил клочья кофточки в стороны, дернул бюстгальтер вверх – и уставился на мою грудь.

Потом усмехнулся и накрыл ее обеими руками.

– Ты себе не представляешь, сколько я ждал возможности увидеть ее.

Не знаю, откуда это во мне взялось, но я выгнулась дугой под его руками, готовая к намного большему.

– Я бы хотел долго натирать тебя маслами, но больше не в силах терпеть, Кэт! – Он опустил вниз одну руку и вошел в меня.

Ой, как туго! И немножко неловко. Но, кажется, кое-что можно подправить – я стала ерзать под ним, чтобы устроиться удобнее

– Подожди, – проговорил Люк, стиснув зубы.

Ему тоже больно? Я не хотела причинять ему боль, поэтому замерла.

– Может, прекратим, пока не приступили?

– Просто расслабься, Кэт.

Ну да, легко сказать!

И вдруг он просунул руку между нами и дотронулся до меня в какой-то нужной точке. И тут же все переменилось – совсем другое дело!

Неудобство исчезло, и каждая клеточка тела затрепетала восторгом. Я сжала ягодицы Люка (такие же упругие, как и его грудь – позже проверю еще раз) и задвигала бедрами, прижимаясь к нему плотнее.

– Кэт!

Я открыла глаза и посмотрела на него.

На лбу выступил пот, а в глазах было напряженное беспокойство.

– Тебе хорошо?

Слово «хорошо» даже близко не описывает моих ощущений. Я еще активнее задвигала бедрами, чтобы показать ему это.

Он застонал и прижался ко мне тазом.

– Я больше не могу сдерживаться! Ты меня убиваешь!

– Ты знаешь, что французы называют оргазм маленькой смертью?

Люк одновременно застонал, засмеялся и поцеловал меня, двигаясь во мне дикими, неудержимыми и мучительно-сладостными толчками. Мое тело отзывалось на его движения. Я даже не знала, что способна на такое.

Люк вскрикнул и замер, все еще содрогаясь. И меня снова накрыло волной. Будто серия крошечных землетрясений – первая волна просто катастрофическая, потом каждая следующая слабее, пока я не распласталась на матрасе без сил. Люк рухнул на меня сверху.

Наконец он откатился, притянул меня к себе и уложил сверху. Поцеловал в лоб.

– Думаю, мы благополучно ответили на вопрос о нимфомании.

Согласна.

– И все же это длилось не тридцать минут, – ухмыльнулась я.

Люк рассмеялся – и смех отозвался низким рокотом в его груди.

– Для этого придется потренироваться. Хорошо, что у нас впереди много лет.

– Правда? – Я подняла голову и, моргая, уставилась на него.

– Да, – ответил он решительно. Он убрал растрепанные волосы с моего лица и серьезно посмотрел на меня.

– Я люблю тебя, Кэтрин Мерфи Фиорелли!

Я насупилась.

– Я не Фиорелли!

– Пока нет. – Он поцеловал меня, нежно и многообещающе. – Но скоро станешь. Думаю, тебе пора возвращаться домой, как ты полагаешь?

Я улыбнулась и провела пальцем по любимому лицу.

– Я хочу этого больше всего на свете!

ЭПИЛОГ Год спустя

– А ты знаешь, что в Англии восемнадцатого века макароны были синонимом совершенства и высокого качества?

Люк поднял на меня глаза, застегивая рубашку.

– Да. Именно поэтому перья на шляпе Янки Дудль назывались «макароны». – Я нахмурилась, повернулась к нему спиной и уставилась в шкаф. Когда он стал таким полным? И даже после того, как Люк заставил меня купить все эти новые наряды перед самой нашей свадьбой (мое приданое, как он выразился), я по-прежнему не знала, что надеть.

– И ты знаешь, что в Соединенные Штаты макароны привез Томас Джефферсон?

Его руки скользнули по моим плечам, и он развернул меня к себе.

– Что тебя беспокоит?

– Беспокоит? О чем мне беспокоиться? Отец готовит обед для нас, моей начальницы, ее мужа и моего крестника. Не говоря уже о Рейнбоу. – Я уронила голову ему на грудь и застонала. – О чем я думала, приглашая их всех одновременно?

Люк прижался щекой к моему виску и погладил меня по волосам.

– Ты думала, что получится приятный дружеский обед с людьми, которых ты любишь больше всего на свете.

– Я сумасшедшая!

Люк рассмеялся и приподнял мою голову.

– Да, но ты моя, и это – самое главное.

Потом он наклонился к моим губам. Поцелуй был долгим и сладостным. Он тянулся до тех пор, пока Люк не убедился, что полностью завладел моим вниманием – это было легко определить, ведь на мне были только кружевной бюстгальтер и трусики (тоже из моего приданого). И я ответила на поцелуй с такой же страстью. Вскоре стало ясно, что и я полностью завладела его вниманием.

Я выгнулась и стала крутить задом, прижимаясь к его бедрам.

– Может, останемся здесь на весь вечер? Я уверена, если мы не откроем дверь, они просто развернутся и уйдут.

– Да, но у нас есть две проблемы.

– Какая первая?

– Мы должны сообщить им новость. – Люк провел руками по моей талии, будто измеряя, не увеличилась ли я в объеме.

– А ты знаешь, что сердце эмбриона начинает биться на двадцать пятый день?

– Где-то я это уже слышал. – Его губы дрогнули в улыбке.

– А знаешь, что пальчики на его ногах формируются на втором месяце беременности? Так что у нашего малыша прямо сейчас растут пальчики!

Теперь он расплылся в улыбке.

– Я знаю!

– А знаешь...

– Кэт, – нежно прервал меня он, – прибереги все эти факты для Лидии и Рейнбоу.

– А может, я просто разошлю им это сообщение по электронной почте? – зажглась я. – Сообщу им новость и перечислю все эти факты.

Я прижалась к нему сильнее и клюнула в шею чуть выше ворота рубашки. Иногда я сама удивляюсь, насколько я умная!

– Нет.

– Нет? – Я отстранилась от него и нахмурилась. – Почему?

– Потому что нужно попросить Дрейка и Рейнбоу стать крестными родителями. Лично попросить! – добавил он, прежде чем я успела возразить. – И потом, разве ты не хочешь похвастаться тем, что мы заключили договор на покупку дома?

Ах да! Дом! Наш дом! В Новой Долине, на холме с видом на город. Довольно дорогой, но учитывая, что у меня выросла зарплата – как у заместителя директора «Эшворт-Дрейк Коммуникейшнс» по исследовательской работе, ипотечный кредит был нам вполне по карману. Люк расширял свое дело и теперь планировал использовать мансарду в качестве рабочего кабинета.

И все же об этом тоже можно сообщить по электронной почте.

– А какая вторая проблема?

– Твой отец уже готовит обед внизу на кухне.

– А! Ну да. Давай выпроводим его с каким-нибудь поручением.

Люк схватил меня за бока и тоже принялся двигать бедрами.

– В этой идее определенно что-то есть!

Я надулась и печально вздохнула.

– Мне нужно одеться.

– Кэти, солнышко! – позвал отец из кухни. – Где у тебя хлебный нож?

Если бы я знала! Я умоляюще посмотрела на Люка.

Он улыбнулся.

– Я пойду помогу ему, а ты одевайся.

– Спасибо! – Несмотря на все его усилия, у меня так и не возникла склонность к кулинарии. Хотя нам обоим нравились совместные уроки готовки. Они были весьма... новаторскими. Я, например, никогда не представляла, насколько полезным может оказаться разделочный стол.

Я схватила Люка за рубашку, пока он не ушел, потянулась к его губам, желая показать, как сильно я ценю его помощь отцу. Люку никогда особенно не нравился мой отец, но за последний год у них наступило перемирие. Отец вот уже одиннадцать месяцев состоит в обществе анонимных алкоголиков. Мы купили ему компьютер, и он занимается торговыми операциями по Интернету. Теперь, когда он больше не пьет, он начал зарабатывать деньги, а не терять их.

Я ухмыльнулась, заметив удивленное выражение на лице Люка, и отпустила его. Мне нравилось, что я могу удивлять его. Я похлопала его по груди.

– Я сейчас спущусь.

– Ага. – Он встряхнул головой, будто пытаясь отогнать наваждение, и спустился на первый этаж мансарды.

Все еще улыбаясь, я снова уставилась на вешалки с платьями, подбирая наряд, идеально подходящий для сегодняшнего вечера. Что-нибудь красивое... Что-нибудь особенное...

– Именно то, что нужно! – пробормотала я, вынимая красное шелковое платье в тонкую, как спагетти, полоску, короткое, но не до непристойности. В нем чувствовался вкус. Я казалась себе в нем роскошной и стильной.

Я скользнула в платье, достала пару подходящих полосатых туфель и взбила волосы. В последнее время я часто ношу их распущенными, особенно дома. У Люка есть привычка накручивать на палец мои локоны, и мне это очень нравится.

Выбрав губную помаду из новой линии натуральной косметики Рейнбоу, я старательно накрасила губы. Под руководством Рейнбоу я стала намного более грамотно накладывать макияж.

Кто бы мог подумать, что за этот год мы с ней станем такими близкими подругами? А теперь, когда она стала пользоваться услугами «Эшворт-Дрейк» по вопросам маркетинга, мы и работаем вместе. В некотором роде. Я сама проводила исследования по ее бизнесу (никогда не думала, что большинство помад содержит рыбью чешую).

Последний раз взглянув на себя в зеркало, я решила, что готова, и, осторожно покачивая бедрами, спустилась вниз.

Когда я вошла в кухню, мужчины замолчали, уставившись на меня. Я вспыхнула. Оглядела себя. Я что, подол платья засунула в трусики?

Первым прервал молчание Люк.

Вот это да!

– Она так же ослепительно красива, как и ее мать, – кивнул папа.

Я улыбнулась и сжала его руку.

– Спасибо, папа!

– Ух ты! – повторил Люк.

Я думаю, ему пора бы привыкнуть к тому, как я теперь выгляжу. Но мой новый модный облик не так уж сильно отличается от того, к чему он привык за пятнадцать лет. И все же я по-прежнему волнуюсь и трепещу, когда вижу в глазах собственного мужа откровенное желание.

Моего мужа! Я люблю это повторять. Я люблю его!

Люк подошел ко мне, обнял за талию (он стал часто так делать в последние две недели, после того как мы узнали, что у нас будет ребенок). Он провел пальцами по шелку платья.

– Не слишком ли торжественно для гамбургеров с сыром?

Я посмотрела поверх его плеча на отца. По его глазам я поняла, что он тоже вспомнил гамбургеры с сыром на обед в те времена, когда мама была жива, но теперь вместо боли в глазах светилась любовь, хотя к ней и примешивалась горечь утраты.

Я посмотрела на Люка с улыбкой и покачала головой.

– Думаю, в самый раз.

ОБ АВТОРЕ

В детстве у Кейт была одна заветная мечта: поселиться во Франции, в старинном замке, и рисовать пейзажи Прованса. Готовясь к этому, она изучала французский язык, покупала береты всевозможных расцветок и часами, стоя перед зеркалом, училась пожимать плечами, как это делают французы.

Но в какой-то момент она поняла, что обычная офисная работа привлекает ее больше, чем поглощение французских булок и вина, что заставило ее предпринять экскурс в мир высоких технологий. В конце концов, это безумие прошло, и она стала искать более стабильное занятие. Писательство показалось ей логичным выбором.

К сожалению, у Кейт по-прежнему нет собственного замка, но она надеется, что очень скоро ей понадобятся все ее береты, которые пока что ждут своего часа в глубине шкафа. Следите за ее успехами на сайте http://kateperry.com , или свяжитесь с ней по электронной почте [email protected] .