Агония была невероятно сильной, и убивала ее такой болью, которую она никогда не знала. Горящие дети жались к ней, ища спасения, но стоило им лишь прикоснуться к ней или своим собратьям, как их боль накатывала на всех непрекращающейся волной. Мука продолжалась и продолжалась, до тех пор пока части собравшегося вместе сонма не стали отпадать; ее дети умирали, таяли, принося себя в жертву, чтобы остальные могли жить. Понемногу, потихоньку агония стала отступать, и теперь она чувствовала не столько физическую боль, сколько страдания от потери и бесконечное горе.
Когда раненые пиявки отвалились, покинули ее объятия, чтобы умереть в одиночестве, остальные дети поползли вперед, они пели и мурлыкали, пытаясь облегчить ее страдания, как могли. Они охватили ее, успокаивая влажными поцелуями, и, в конце концов, задавили числом, забрав контроль себе. Все случилось буквально за несколько секунд. Королева потеряла себя, как личность, так же как Маркус потерял себя в ней, она сдалась сонму, становясь чем-то большим. Становясь всем.
Это новое существо, зародившееся из всеобщности пиявок, было целым и здоровым — настоящим гигантом, отличающимся от предыдущего. Оно стало сильнее. Где-то неподалеку раздались механические звуки. Новое порождение прислушалось к себе, обращаясь к своему сознанию для получения информации, и поняло: убийцы пытаются сбежать.
Им не удастся сбежать. Сонм сконструировал из себя тысячи гибких конечностей, и отправился вслед за своими обидчиками.
Им не хотелось думать о том, что подъемник привезет их к новым неприятностям, но они должны были приготовиться к худшему. Ребекка проверяла пистолеты, в то время как Билли заряжал дробовик, а озвученное количество боеприпасов удручало: у них осталось всего пятнадцать патронов для девятимиллиметровых. Еще четыре патрона для дробовика. Два в Магнуме.
- Они, наверное, уже и не понадобятся, - оптимистично произнесла Ребекка, глядя на приближающийся круг света над их головами. Подъемник оказался медленным, но размеренно приближал их к цели; они уже проделали половину пути... и через минуту-другую должны были очутиться на поверхности.
Билли кивнул, держась грязной рукой за левый бок:
- Думаю, у меня ребро треснуло из-за той стервы, - сказал он, но тоже слегка улыбнулся, глядя на свет.
Ребекка обеспокоилась и подошла, протянув руку, чтобы ощупать его бок, но прежде чем успела дотронуться до него, раздался сигнал тревоги, громом заревевший в шахте подъемника. Теперь над каждой пролетающей мимо них дверью мигала красная лампа, отбрасывающая багровые отсветы на поднимающуюся платформу.
-Что... - начал было говорить Билли, но его прервал спокойный женский голос, невозмутимо воспроизводивший запись.
- Активирована система самоуничтожения. Весь персонал должен немедленно эвакуироваться. Повторяю. Активирована система...
- Кем активирована? - спросила Ребекка, а Билли шикнул на нее, подняв руку и вслушиваясь в запись.
- ... немедленно эвакуироваться. Взрыв будет произведен через десять минут.
Лампы мигали по-прежнему, и сирена продолжала завывать, но трансляция записи прекратилась. Билли с Ребеккой обменялись встревоженными взглядами, но в этой ситуации они мало что могли сделать... А через десять минут, если все пойдет как надо, они будут далеко отсюда.
- Может, королева... - начала Ребекка, но не завершила свою мысль. Вряд ли та тварь могла включить систему самоуничтожения, но она не могла придумать, кто мог.
- Может, и так, - сказал Билли, хотя на его лице ясно угадывался скептицизм. - В любом случае, мы будем далеко отсюда, когда здесь рванет.
Девушка кивнула, и тут они услышали, как внизу что-то рушится: оттуда доносился громыхающий визг разрываемого металла, грохот невероятных разрушений, причиняемых основанию шахты подъемника.
Не сговариваясь, они глянули вниз отверстия в сетчатом полу платформы, и увидели, что к ним приближается. Это была королева, но уже не та, что осталась позади. Сейчас эта тварь стала в разы больше, к тому же чертовски быстрее, и гигантская черная масса подтягивалась по стенам шахты к ним.
Ребекка посмотрела наверх и увидела, что они почти приехали наверх.
"Еще минута, и мы выберемся...”
И снова посмотрела вниз — дыхание перехватило: за считанные секунды монстр существенно сократил расстояние между ними. Она видела, как черная, живая волна, крушащая все на своем пути, разверзлась, ускоряясь в их направлении, и чернота захватила еще больше пространства сбоку...
- Вот черт, - только и сказал Билли...
...и платформа перевернулась, пробив стену. И они оба слетели с нее.
Ребекка, больно ударившись, упала на бок, и тут же вскочила на ноги, по-прежнему сжимая в руках дробовик. Билли поднимался с пола в нескольких метрах от нее. Пол был бетонным, а под его ногами в разные стороны разбегались желтые линии разметки.
"Вертолетная площадка. Подземная”.
Они оказались в огромном помещении; вертолетов Бекка не увидела, но здесь была понатыкана куча какого-то механического оборудования — эти маленькие металлические островки лишь подчеркивали ту громадную территорию, которую занимала площадка. То немногое освещение, которое позволяло хоть что-то видеть, было солнечными лучами, прорывающимися через раздвижной потолок, а это означало только одно: они находились лишь на уровень ниже поверхности. Ребекка успела рассмотреть все это за один удар сердца, а на втором ударе она засекла королеву. Точнее то, чем она стала.
Тварь, шлепая кучей щупалец по разорванному металлу и обломкам камней, заползала в дыру в стене, зияющую в том месте, где ее пробила платформа подъемника. Зрелище подтягивающейся из шахты биомассы, все прибывающей и прибывающей, формирующейся в колоссальную форму, казалось каким-то сумасшедшим обманом зрения. Наконец чудовище целиком выбралось на бетонный пол, и оказалось размером с фургон; длинное, низкое тело составляли шустро извивающиеся и переплетающиеся между собой пиявки.
Ребекка смотрела на нее широко открытыми глазами, и уже была готова рухнуть в обморок, когда Билли схватил ее за руку и дернул, уводя с этого места.
- Там есть лестница! - он сумбурно ткнул куда-то в сторону таблички с надписью "Выход” на другой стороне помещения, но это расстояние сейчас казалось невероятно большим...
...и королева тотчас двинулась вперед, как будто услышав и поняв их, тяжелая туша волоклась по полу с невероятной скоростью: она желала отрезать их от выхода. Она держалась вполоборота к ним, щупальца бились о бесформенную голову, а под уродливым телом разливалась лужа черноватой слизи; тварь начала вставать на дыбы...
... и завизжала, раскачиваясь вперед и назад, высокий, шипящий звук вырывался из самых глубин уродливого тела. Со спины ее пошел дым, как раз из того места, на которое падал...
"Солнечный свет”.
Луч солнца, тонкий, но яркий, попал на спину твари. Она бочком двинулась в сторону, уходя от него, и снова направилась к ним.
Билли, не раздумывая, снова схватил Ребекку, оттащив подальше. Сигнал тревоги, оповещающий о самоуничтожении, эхом проносился по вертолетной площадке, а бесстрастный женский голос напомнил им, что у них осталось восемь минут до взрыва.
- Она боится солнца! - закричала Ребекка, когда они с Билли развернулись и побежали. Они неслись к северо-западному углу помещения, самому дальнему от чудовища, а оно торопливо припустило за ними, извиваясь в попытках избежать лучей солнца. Тварь уже не была так быстра, как в шахте подъемника, так что ее скорость не так ужасала, но все же королева почти не отставала от их темпа бега.
- Идеи, как открыть крышу? - спросил Билли и быстро глянул на монстра позади, тут же свернув севернее.
- Питания нет, - выдохнула она. - Но должны быть ручные защелки, думаю, гидравлические. Если крыша на склоне, она просто съедет при их разблокировании. Попытка не пытка.
- Давай, - сказал Билли, явно с трудом переводящий дух. - Я постараюсь отвлечь ее.
Ребекка кивнула, оглядываясь назад на королеву. Та завалилась позади, но было видно, что
она не сдалась и не пыталась отдышаться, как они.
Девушка припустила к ближайшей стене, на которой виднелось что-то, очень напоминающее панель, а Билли позади нее развернулся и начал палить в чудовище из своего девятимиллиметрового пистолета.
* * *
Сонм повел ее за ними, а со спины, с того места, на которое попали солнечные лучи, лились расплавившиеся пиявки. Сейчас ее сознание не принадлежало ни животному, ни человеку, но сочетало в себе элементы обоих. Она понимала, что ее дому грозит опасность, и что скоро иная сила разрушит ее убежище. Она понимала, что солнце означает боль, и более того — смерть. И она понимала, что двое людей, бегущих прямо перед ней, были причиной всего произошедшего, были орудием ее неминуемого уничтожения.
Один человек остановился, и, направив на нее оружие, начал стрелять. Пули пронзили внешнюю плоть, ранив ее, но не задели ядро сонма. Она поступила так же, как в случае с солнечным ожогом — стряхнула с себя поврежденных и продолжила наступать, быстро подобравшись к человеку так близко, что смогла почувствовать запах его страха. И рванулась вперед, сбивая его с ног.
* * *
"Твою мать!”
Билли рухнул на пол, и королева-монстр прыгнула на него, одно из извивающихся щупалец обвилось вокруг ноги. Он попытался откатиться, но правая лодыжка была крепко зажата. Матерясь последними словами, он подтянулся ближе к чудовищной массе, составляющей королеву, и с силой стал бить каблуком по щупальцу. Оно втянулось, и тварь отошла от него.
Билли вскочил на ноги, увидел, что Ребекка стоит у западной стены, разбираясь с панелью управления, развернулся и побежал к восточной стороне, оглядываясь, чтобы убедиться в том, что чудовище последовало за ним.
- Взрыв будет произведен через семь минут.
"Чудесно!”
Слизь вроде не лилась с твари, но накапало ее предостаточно. Билли рванул быстрее, подгоняя самого себя, королева шла вслед за ним, отчего становилось не по себе. Когда он отбежал достаточно далеко, чтобы можно было позволить себе рискнуть, он развернулся и увидел, что Ребекка в том конце помещения стояла уже у другой панели управления. Тварь снова попыталась броситься на него, но находилась слишком далеко, так что не достала, однако ее вытянутые конечности щелкнули буквально в метре от него. Билли выстрелил в то, что казалось ее лицом, развернулся и снова побежал, спотыкаясь на ходу — ноги будто налились свинцом. Королева отправилась за ним, похоже, усталости она не знала.
"Давай, Ребекка”, - взмолился он, заставляя себя бежать быстрее.
* * *
Ребекка к тому времени добралась до четвертой — последней — защелки, запись известила их, что до взрыва осталось шесть минут. Она ухватилась за маленькое колесо, служившее ручным переключателем, крутанула его...
... и оно встало. Не намертво, но, даже приложив все силы, она смогла прокрутить его лишь наполовину. Она напряглась, почувствовала, как заныли мышцы, требующие остановиться, и почти провернула колесо на вторую половину...
"...почти, почти...”
- Ребекка, беги!!!
Она оглянулась и увидела, что королева каким-то образом сумела подобраться к ней близко, даже слишком близко; такими темпами она доберется до нее секунд через тридцать... но она не могла — не должна была — бежать, она знала, что у них нет времени описывать еще один круг по площадке, чтобы попытаться открутить это колесо.
Билли стрелял, и звук пуль, врывающихся в жидкую плоть, ужасал до смерти. Но она даже не смотрела в ту сторону, зная, что потеряет самообладание, если увидит, как близко та тварь подошла.
- Ну давай же! - крикнула она, навалившись на неподдающееся колесо из последних сил...
... и оно провернулось; и толстая, влажная конечность обернулась вокруг ее левой лодыжки, в своем движении она была ужасающе быстрой и болезненной...
... и раздался тяжелый скрип, а с потолка посыпалась ржавчина, и небеса разверзлись над ними, заливая все солнечным светом.
* * *
"Свет! Свет!”
Сонм закричал, а с небес на него лилась яркая смерть, кожа обварилась и начала закипать, тысячи и тысячи отдельных пиявок погибали, отпадая с ее тела, и боль от этого горения была сильнее, чем при огне из печи, потому что она исходила отовсюду и сразу. Королева пыталась скрыться, пыталась найти укрытие от этой пытки, но нигде ничего не нашлось.
Два человека пробежали мимо нее и исчезли в дыре в стене, но она не заметила этого, ей было все равно. Она извивалась и крутилась, огромные куски плоти отпадали, а слои тела размывались по бетонному полу, обнажая пульсирующую розовую сердцевину и подставляя ее жестокому, убийственному свету, дневному свету, способному справиться с ней.
Несколькими минутами позже, к тому моменту, как здание взорвалось, от королевы практически ничего не оставалось — лишь кучка пиявок, все еще борющихся за свои жизни. Они были растеряны и барахтались, утопая в озере смерти, разлившемся из тела того, кто когда-то был их отцом, когда-то был Джеймсом Маркусом.