Начало тридцать четвертой недели. Остался всего месяц. Основная недоразвитость в мозге и в легких. Врач говорит, что мой мозг размером всего с четверть взрослого мозга. Всего? Давайте придерживаться пропорций. Какую сравнительную часть мое тело составляет от тела взрослого? Одну десятую? Двадцатую? А мозг – целую четверть! С моей точки зрения размером он уже сильно преуспел над телом. Ну, может качеством и подкачал, пока. Тело движется, органы функционируют, а связи между нейронами еще так и не установились. Программирование идет медленно. Сложновато. Попробуй-ка записать все возможные человеческие поведения, да еще в зависимости от разнообразных обстоятельств. Через фильтр маминых эмоций. В одну программу. И без сбоя. И кора хоть и функционирует, но требует времени для наращивания критической массы.

Темпы моего роста таковы, что Я с трудом вмещаюсь в амнион. Дальше не растягивается. Мне тесно, маме неудобно. Мамины тазовые кости постепенно раздвигаются, Я опускаюсь все ниже. Вся наша хорошо продуманная природой жизненная система становится крайне нестабильной и неповоротливой. Со стороны мы похожи на испуганную утку, неуклюже и вперевалку удирающую от опасности, перебрасывая вес тела справа налево. Застывая на мгновение на левой ноге, с трудом находя баланс и тут же маятником отклоняясь вправо. Нет никакой уверенности, что один из таких перевалов не станет завалом набок. Окончательным и бесповоротным. В пыль. Распахнув крылья в последней надежде удержать равновесие. Лапы кверху. Позор. И не встать, если только добрый человек руку не подаст. А после того как доктор сказал, что падение – наиболее часто встречающаяся травма беременных, маму словно загипнотизировали. Каждое движение предвосхищается проигрыванием возможных вариантов того, как оно может пойти неправильно.

Мы-таки падаем. В точности как та утка. Мама испугана. Мне смешно. Маме помогают встать. Я в истерике от смеха. Вот так утка! Мама в панике от последствий. Что с маленьким? Его, наверное, от испуга так колотит. От страха заикаться начал. Судороги от нехватки кислорода. Она проверяет наличие симптомов, перечисленных доктором. Ни кровотечения, ни воды, ни болей в животе. Меня сотрясает смех. Дергаюсь, словно рыбка, запутавшаяся в сети. Вот так утка! Недобежала-таки. Нейроны пытаются передать указание. Прекратить! Неустоявшиеся связи превращают строгое приказание в дружеское предложение. Выплескиваемые гормоны адреналина щекочут и не дают угомониться. Мозг от возмущения пытается вырваться наружу из заключения костенеющего черепа. Давит на глазные отверстия. Ушные раковины. Кости черепа поддаются насилию, и начинается движение.

Нет! Все наоборот! Это не мозг распирает череп. Это черепная коробка сминается, словно бумага в комок. Лобные доли наслаиваются на височные. Паникуя от всего этого сдавливания, мозг пытается вырваться наружу. Инстинкт самосохранения. Что происходит? Красные и черные вспышки. Мерцающий свет далеко впереди. Мой мозг, мой череп, всю мою голову вдавливает в зауженное пространство. Свобода движения амниона потеряна. Меня зажали в тиски. Не повернуть головы, не выдернуть. Маму пронзает, словно электрическим шоком. Разряд по ногам уходит в землю. Ей кажется, Я выпадаю. Я знаю, что выпадаю. Я в родовых путях! Рождение началось!

Неожиданно, страшно, а главное – Я не готово! Не готово предстать перед папой с телом, покрытым мерзкими шерстяными волосами и ошметками жирной смазки. Кто меня такого на ручки возьмет и в кроватку положит? Легкие не готовы расправиться, мозг не готов функционировать. Я – недозрелое Яйцо. Недоваренный желток. Я – промах эволюции. Адаптации к земной среде мне ни за что не пройти. Даже при условии, что Я переживу эту ужасающую боль в мозгу, сдавливаемом черепом. Мамины мысли вторят моим. Она уверена, что началось. Ей кажется, что если она сделает шаг, она меня раздавит. Не двигайся, жди врача. Или лучше прямо к акушерке?

– Малыш погиб!

– Если после падения вы ощущаете шевеления ребенка, значит, не все так страшно.

– А если это он бьется в конвульсии?!

– Вот прослушайте сами, как ритмично бьется сердечко вашего малыша.

– Я уверена, что он вываливается! Я боюсь его раздавить.

– Это будет сложно. Природа все предусмотрела, чтобы обеспечить безопасное прохождение по родовым путям. Швы его черепа не сформированы, и между ними образуются два родничка: над лобной костью и в области затылка.

– Ну я же точно знаю, что он выпадает!

– Плод просто опустился в малый таз. Это называется ложное рождение.

Как ложное? Я знаю, что Я рождаюсь. Или это была моя догадка? Человеческий вывод. Симптомы идентичны – ошибочность заключения налицо. Чисто человеческий подход к принятию решений и осознанию происходящего. Я не знаю, радоваться ли мне, что Я все больше похоже на человека, или расстраиваться, что интуиция меня подводит. Ведь истина, теперь оказывается, совсем не абсолютна. А возможно, и не единственна. Вот тебе и разнообразие, только весьма запутывающее, пугающее и с последствиями. Не сказал бы доктор, что рождение ложное, продолжали бы с мамой тужиться и паниковать. Этакое самоистязание без причин. Зато как интересно. И живенько!

А может, ошибочность произведенных мной суждений и умозаключений – это просто неопытность в применении инструмента. Возьмем мозг. Я знаю, что он развивается, строго следуя запрограммированным инструкциям, заложенным в генах. Однако процесс происходит под воздействием окружающей меня среды. Гены отвечают за образование определенного типа мозговой клетки, ее место и выполняемые функции. Тем не менее достигнет ли образованный нейрон полного потенциала, зависит от внешней стимуляции, получаемой путем звуков, вкусов, стрессов. Также и процесс принятия решений и совершения выводов. Чтобы раскрыть потенциал, надо тренироваться, пробовать, ошибаться и снова пробовать. Только аккуратно! Мне потом в согласии с этими программами жизнь жить. Запишется ошибочное принятие решений – и буду повторять как заведенное всю жизнь. Не видать мне истины никогда. Будут меня звать Безмозглый или Тупица. Хорошо если за глаза.

Пока Я философствую, мама уже произвела полный допрос доктора. Если она решила, что последствиям от падения быть, значит, им не миновать. Был бы здесь папа, объяснил бы бедолаге доктору, и тот перестал бы сопротивляться и нервничать. Это у нее не от сомнения в его профессиональной полноценности. Это у нее спортивный интерес. Я не отследило, как, но центром горячих дебатов уже стало предлежание плаценты. Убедившись, что немедленной угрозы рождения нет, Я переключаюсь на новую волну, пытаясь добавить конструктивности в разгоряченный трехсторонний диалог.

– Как вы можете быть уверены, что у меня нет предлежания плаценты?

– При предлежании плацента частично расположена в области внутреннего маточного зева, на пути рождающегося плода. У вас согласно показаниям УЗИ, сделанном две недели назад, отклонений не наблюдается. Правильно?

– Не наблюдалось. Там все растет. За это время уже могло и прикрыть вход в родовой канал. А какие последствия?

– Предлежание плаценты грозит тяжелым кровотечением. Но вам волноваться не о чем. К тому же предлежание плаценты наблюдается в одном случае из ста семидесяти. Чаще встречается у старородящих, повторно беременных и после кесарева сечения.

– Старородящая – это я! А как определяют?

– Основным симптомом предлежания плаценты является безболезненное кровотечение, возникающее в состоянии полного покоя. Оно может временно прекращаться.

– Вот у меня как раз прекратилось.

– У вас оно и не начиналось.

– А может, все же ультразвуком проверить?

– Я же вам, мамаша, в который раз повторяю, что основной признак предлежания плаценты – это кровотечение. К тому же при предлежании плаценты положение плода, скорее всего, будет тазовым. В вашем случае кровотечения нет и плод уже расположился головой вниз.

– А может, все же УЗИ или рентген?

– Частое ультразвуковое облучение ничего хорошего для малыша не несет. А уж тем более рентген. Давайте я вам лучше еще раз дам послушать равномерное биение сердца вашего здоровячка.

Мама волшебно умиротворяется под метрономом моего сердцебиения. Я понимаю, что опять промахнулось с выводами. Попытка совершения вывода опять дала сбой. Придется все заново. Опять, и опять, и опять. Может поэтому человеческие дети так медленно растут. Маленькие тельца. Маленькие ошибки, маленькие последствия. К тому же под родительским присмотром. У животных родители задерживаются рядом с детенышами на месяц, может на три, ну, год. Это потому, что мыслительный процесс у них примитивный, а Я – царь зверей. Буду. Если заработает мозг как положено. Если пропишу правильные программки. Если научусь. И учиться надо многому. И процесс учения долгий. Не зря они полжизни учатся. А некоторые и всю. А когда же жить?

– Дорогой, если начнем откладывать сегодня по двести в месяц, то через восемнадцать лет как раз накопим на институт.

– Может, еще сразу и на отдельную квартиру?

– Тогда по триста.

– И на школу?

– Так ведь тебе международную школу компания оплачивает.

– А если потеряю работу?

– Тогда нас ничто не спасет. От всего не застрахуешься. Хотя…

Остаток недели мы посвящаем посещению банков, страховых компаний и инвестиционных консультантов. Мама ответственно старается обеспечить мое будущее и его независимость от семейных и жизненных передряг. Мы пытаемся понять, куда вложить папины немногочисленные сбережения так, чтобы мое образование оказалось оплачено само собой и без малейшего риска потерь. Достаточно быстро ситуация становится с ног на голову. Консультанты начинают преследовать маму. Рынок труда явно пересыщен. За каждого клиента идет борьба. Мама в «Коста кофе». Перетруженная спина откинута на спинку кожаного красного дивана. Искусственно-кожаного. Не спеша вдыхает ванильно-молочный аромат капучино и потягивает горячий напиток маленькими глоточками. За окном дождь. Нам тепло и уютно.

Перед нами выступает консультант. Один из обнаруженного нами бесчисленного племени. Уверенно покачивая убеленной и умудренной сединами головой, он на прекрасном английском с акцентом высшего общества засоряет наши головы цифрами, прогрессиями и инвестиционными схемами. Он также рассказывает, как застраховать мамину и папину жизни в мою пользу. В этом случае, даже если с моими родителями случится необратимое несчастье, мне все равно останется достаточно на проживание до совершеннолетия и образование. Суть одна – чем раньше и чем больше денег вы начнете отдавать инвестиционным и страховым фондам, тем надежнее будущее вашего малыша. С каждым новым консультантом маме верится все меньше. Чашка кофе больше не греет мамины руки. Промозгло, и хочется сбежать.

Разочарование в консультантах возвращает нас в мир мистики. Мы исследуем обереги. Камни, которые нас хранят. От жизненных неприятностей самого разного рода. Мама решает не страховаться на случай «если», а предотвратить этот самый случай. Для этого существуют камни, предназначенные нам от рождения. Мой камень – рубин. Мне нравится красный. Я уже заметило. И папе тоже, но про платье мы маме не говорим. Согласно маминым исследованиям, рубин хорош не только цветом. Он обеспечивает и сохраняет богатство и также имеет сильное воздействие на случайности в нашей жизни. Особенно для Стрельца. Он притягивает в судьбу полезные случайности и нейтрализует опасности. Помимо чудесной силы он также драгоценен. Великолепно смотрится в золоте. Играет на свету всеми оттенками, от насыщенного розового до глубокого кровавого. Прекрасная защита, во всех смыслах слова прекрасная.

В нашей семье суббота. Папа с нами в ресторане. Мама нахваливает итальянского повара за минестроне и тирамису. Папа одобрительно кивает головой, неторопливо пережевывая спагетти карбонара. Напротив ювелирный магазин. Взбодренная лавацца эспрессо, мама энергично утверждает, что это счастливая случайность. Папа сыто соглашается. Примеряя ассортимент рубинов, мама сначала рассказывает про консультантов и фонды. Потом про обереги. Помогая застегнуть очередное колье на маминой шее, папа взглядывает на ценник и на основании простого математического сравнения затрат отдает абсолютное предпочтение инвестиционным, пенсионным и страховым фондам. Маму это не смущает. Все переговоры начинаются с чего-то. Это еще не результат. Если бы мама была консультантом, то побила бы все рекорды продаж фонда.

Мне тридцать четыре недели. Я вешу два кило семьсот пятьдесят граммов, мой рост – сорок три сантиметра. Борясь за свою мечту, я раскрываю генный потенциал. Нарабатываю нейронные связи, создающие сознание. Выкристаллизовываю уникальную призму ощущений и чувств. Ища соратников, игнорируя сложности, идя на компромиссы. Выживаю, спрессованное неизвестностью и неожиданностями. Хватаю удачу и использую случайности. Мой неповторимый и полезный опыт должен заложиться в генную память моих потомков, ведомым неутолимой жаждой попробовать и познать! Это мое наследие будущему. Вот выйду на свет и передам! А что, если мой мягкий череп сплющится при прохождении родовых путей? Вдруг родители решат, что я урод, и откажутся? Не хочу расти в детдоме или интернате.