Бытует мнение, что с точки зрения церковного учения сами по себе интимные отношения между мужчиной и женщиной нечисты вследствие поврежденности человеческой природы после грехопадения. Так ли это? Обратившись к Священному Писанию, мы обнаружим, что ни о чем подобном речь не идет. Пожалуй, единственным исключением можно считать достаточно осторожное замечание апостола Павла, высказанное в ответ на поставленный вопрос: Хорошо человеку не касаться женщины (1 Кор. 7: 1).

Некоторые ошибочно воспринимают эту фразу как предупреждение: брак якобы может стать помехой на пути к Богу, «забывая» о том, как апостол развивает свою мысль: Но, [во избежание] блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благораспо ложение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а [потом] опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим. Впрочем, это сказано мною как позволение, а не как повеление. Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я; но каждый имеет свое дарование от Бога, один так, другой иначе. Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как я. Но если не [могут] воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться (1 Кор. 7: 2–9).

Что ж, глубоко верующему человеку, искренне желающему все свои силы и всю свою жизнь без остатка посвятить служению Господу, пожалуй, действительно лучше не связывать себя семейными узами. Но пожелание это обращено отнюдь не ко всем христианам, а лишь к тем из них, кто действительно способен на такое самоограничение, и реализуется этот призыв в монашестве. Как сказал Сам Господь: Кто может вместить, да вместит (Мф. 19: 12). Для остальных, то есть для подавляющего большинства христиан, Бог уготовил иной путь, который мы называем законным супружеством.

Из книг Священного Писания нам известно, что в ветхозаветном Израиле фактически существовал культ продолжения рода, а безбрачие и бездетность рассматривались как проклятие. Ни в Ветхом, ни в Новом Завете нет никаких указаний на то, что интимные отношения между мужчиной и женщиной являются чем-то скверным и нечистым.

Другое дело, что плодиться и размножаться Адам и Ева начали лишь после изгнания из рая, но все же само повеление Божие: Плодитесь и размножайтесь (Быт. 1: 22) – наши прародители услышали еще в раю.

Разумеется, интимные отношения, так же как и все, что окружает человека, могут быть использованы им как во благо, так и во вред. Точно так же топор, молоток, интернет, вино, любые предоставленные нам возможности могут сослужить добрую службу, а могут и погубить нас.

Этому посвящена евангельская притча о талантах [1] .

Существует важнейший, основополагающий христианский принцип, выражающийся в Евхаристии и в литургии, который должен быть реализован в жизни каждого человека. Состоит этот принцип в том, что все, дарованное нам Господом, должно быть, в свою очередь, посвящено нами Богу. Если мы готовы отдать Ему все, что имеем, то и Господь наполнит нашу жизнь силой, смыслом, значением, возможностью реализации. Иными словами, то, что мы отдаем Ему от чистого сердца, Он возвращает нам, освятив и исполнив Своей благодатью. На этот закон указывает кульминационный возглас литургии: «Твоя от Твоих Тебе приносим о всех и за вся», то есть все, что было Твоим и что Ты дал нам, мы приносим Тебе. Это и есть Воля Божия о нас – соработничество Бога и человека, при котором человек действует во славу Божию, а Бог действует на благо человека.

Представим себе, что мы вознамерились проломить рукой кирпичную стену. Удастся ли нам это сделать? Вряд ли, если кладка достаточно прочная. Лишь Господь может вложить силу в наш удар, но Он будет благословлять отнюдь не любую нашу деятельность (зачастую бессмысленную, а иногда даже вредоносную), а лишь ту, что устремлена ко благу.

Так же обстоит дело и с интимными отношениями: призванные способствовать гармонизации человеческой личности, они могут, напротив, сделаться средством ее разрушения.

Отдельная тема – интимная близость между молодыми влюбленными, которые рассматривают друг друга в качестве будущих супругов, но пока по тем или иным причинам не вступают в брак. Можно ли считать такие отношения допустимыми?

Начну издалека. Единственно надежной основой близких отношений между мужчиной и женщиной служит любовь. Это настолько мощное и всепоглощающее чувство, что способно перевернуть всю жизнь человека. Крайне важно соблюдать определенные условия, при которых любовь может расти и развиваться как живой организм. Эти условия, содержащиеся в заповедях Божиих, подтверждены многовековым опытом человечества. Фактически теми же самыми предписаниями руководствуется каждый народ и любое общество – и знающие истинного Бога, и Его не знающие.

Для того чтобы любовь развивалась, она обязательно должна быть сопряжена с чувством долга и признаваться как Господом, так и обществом. Собственно, брак предполагает непременное соблюдение трех условий:

• чувство взаимной любви и привязанности между мужчиной и женщиной;

• твердое намерение хранить любовь и верность друг к другу в любых жизненных ситуациях: «в радости и в горести, в здравии и в болезни, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит»;

• объявление окружающим о переменах в своей жизни.

Если хотя бы одна из этих составляющих отсутствует, о браке говорить не приходится. Между тем у нас «брачным» сплошь и рядом называется сожительство, с истинным браком попросту несопоставимое.

Мне приходилось беседовать со множеством людей, совершенно поразному строящих свои отношения с представителями противоположного пола. Однако, невзирая на любые различия, каждый в глубине души мечтает о том, чтобы тот, кого он любит, отвечал ему взаимной любовью, чтобы это чувство не зачахло, чтобы в семье подрастали здоровые, счастливые и воспитанные дети, которые помогут достойно встретить старость.

Разумеется, христиане и спрашивают, прежде всего, благословения Божия, но и «абстрактно верующие» хотят пребывать в мире и согласии с «некими высшими силами», потому что все, кроме разве что законченных атеистов, не считают физическую смерть тела финальной точкой бытия, жирной чертой, подводящей итог всему сущему, и хотят и «там», за гробом, тоже быть вместе.

Что же касается оповещений, то они характерны практически для любой культуры и, как правило, сопровождаются традиционными брачными пирами, на которые приглашают родственников, друзей и соседей. Пир – это своего рода свидетельство общественного признания брака.

При более сложной социальной организации семейные отношения регистрируются государством, которое признает их объектом семейного законодательства и скрепляет браки, производя соответствующие записи в актах гражданского состояния. Но даже если два любящих существа вдруг окажутся занесены на необитаемый остров, то и в этом случае чувство любви и верность долгу должны остаться непреложными. Именно этим брак и отличается от временного сожительства.

* * *

Молодые люди часто сетуют: «Если мы никому не мешаем, то почему же нам не позволено поступать так, как хочется?» Я тоже задавался этим вопросом в юности и долго не мог найти на него ответ. Проблема же заключается в том, что любовь в этом случае будет развиваться неправильно и окажется перед лицом многочисленных угроз. Апостол Павел призывает: Достигайте любви (1 Кор. 14: 1). Любовь – это состояние, к которому необходимо неустанно стремиться. Любовь нужно раз за разом подтверждать, за нее нужно бороться. Она развивается и растет, причем может развиваться уродливо.

Для того чтобы любовь развивалась правильно, необходимо выпестовать в себе обостренное чувство долга. Кое-кто может не согласиться с этим утверждением, ошибочно полагая, что любовь и отсутствие безграничной, ничем не сдерживаемой свободы выражения чувств противоречат друг другу. На самом деле это не так. Именно долг создает необходимые условия для возрастания любви.

Представьте себе, что два искренне любящих друг друга человека вдруг серьезно повздорили. При этом их привязанность, их тяга друг к другу может оказаться сильнее взаимных обид, а может и дать трещину. Что же в последнем случае способно удержать их вместе до тех пор, пока душевные раны не затянутся? Прежде всего, чувство долга.

В душах людей, живущих в так называемом «гражданском браке», а называя вещи своими именами, в безбрачном сожительстве, доминирует уверенность: «Если захочу, то уйду!» Свободные отношения благоприятствуют любви только на первый взгляд. На самом же деле в них заложено очень много предпосылок к тому, чтобы она погибла. Облегченное восприятие жизни не позволяет любви укорениться, потому что отсутствует убежденность в том, что любовь эта дарована Гос подом навсегда, что ее нельзя «отменить», что мы обязаны раз за разом «достигать любви», как бы ни складывались внешние обстоятельства.

Любовь – состояние не статичное, ей присущ динамический характер. Однажды обретя, ее нельзя спрятать в карман или положить в банковскую ячейку и успокоиться. Ее можно обрести, но можно и потерять.

Если нет чувства долга и ощущения собственной ответственности, то благотворного развитии любви ожидать не приходится. Любовь в этом смысле можно сравнить с нежным ростком. Если не будешь его вовремя поливать, он засохнет. Если перестараешься с поливом, то корни его загниют. Если света окажется недостаточно, он вырастет хилым и сломается от первого порыва ветра. Если солнца будет слишком много – сгорит в его палящих лучах. Необходимо тщательно соблюсти целый ряд условий, в противном случае об урожае останется лишь мечтать…

Когда Церковь предупреждает об этом, ею движет вовсе не ханжество, а искреннее желание вовремя предостеречь и помочь, потому что несложившаяся любовь – это глубочайшая травма. На первый взгляд ничего страшного: не вышло сейчас, получится в другой раз. Как пелось в свое время, «новая встреча – лучшее средство от одиночества…». Но дело в том, что неудачная любовь оставляет в душе долго не заживающую рваную рану, парализуя способность любить, причем иногда – на многие годы. Так человеческая личность начинает уродливо деформироваться.

Впрочем, некоторые даже бравируют тем, что за свою жизнь успели переменить множество половых партнеров. Но с чем это связано, о чем говорит? Прежде всего, о том, что человек не находит того, что ищет. Казалось бы, можно махнуть рукой: «Делайте что хотите и живите, с кем считаете нужным!» Однако неправильное отношение к любви неизбежно приводит к тому, что, даже если человек искренне стремится построить семью на этой зыбкой основе, у него ничего не получается. В первую очередь это касается юношеского возраста, когда душевные качества лишь формируются, – в этом случае особенно высок риск того, что впоследствии человек не сумеет правильно выстроить свою судьбу; у него просто не окажется навыков, необходимых для того, чтобы быть счастливым.

Речь идет о своего рода минах замедленного действия, оказывающихся для многих крайне неприятным сюрпризом. Например, молодые люди задаются вопросом: «Мы уже заявление подали, уже и день свадьбы назначен, а там и венчание предстоит. У нас очень серьезные намерения! Почему же не вступить в близкие отношения уже сейчас?» И, недолго думая, уступают естественному влечению друг к другу, а затем нередко сталкиваются со своеобразным психологическим феноменом. Мужчина, уже проживший долгое время с законной женой, с которой когда-то имел добрачные отношения, вдруг осознает, что его жена, его тогдашняя девушка, согласилась на секс вне брака, и начинает сомневаться в ней, чувствуя, что не может доверять ей до конца. Разумеется, такое происходит не с каждым, но вполне может случиться даже в том случае, если все, казалось бы, сложилось удачно и в семье подрастают здоровые и счастливые дети. И наоборот, когда юноше и девушке удается совладать со своими порывами и соблюсти целомудрие до брака, это воздержание, этот маленький подвиг становится психологическим гарантом их взаимного доверия. К сожалению, восемнадцатилетние, двадцатилетние люди редко принимают в расчет соображения такого рода, мало задумываясь о том, что их будет тревожить через десять или пятнадцать лет.

И это – лишь один из многочисленных примеров того, как нарушение веками устоявшихся традиций, связанных с взаимоотношениями полов, может привести к катастрофе. Не случайно Церковь уделяет этой проблеме столько внимания. Как известно, Правила дорожного движения написаны кровью на асфальте и обязательны для всеобщего исполнения не потому, что кому-то хочется создать на пути водителей как можно больше искусственных препон, а для того, чтобы сделать движение как можно более безопасным. То же самое относится и к правилам, на исполнении которых настаивает Церковь. Они установлены не ради того, чтобы во что бы то ни стало ущемить влюбленных, а потому, что их отсутствие, равно как и злостное нарушение, может сломать не только жизни самих ослушников, но и исковеркать судьбы окружающих их людей.

Как огонь можно использовать для обогрева жилища, а можно и устроить пожар, так и ниспосланная нам любовь при неправильном к ней отношении вполне может оказаться направленной на разрушение и привести к катастрофе. Нам не дано предугадать, откуда гром грянет, ведь человек живет лишь один раз. Говоря словами поэта: «жил я впервые на этой земле…» Однако уже в пятнадцать лет мы наивно полагаем, что достаточно прожили для того, чтобы самостоятельно и при этом безошибочно решать все вопросы. Так человек думает и в тридцать лет, и в пятьдесят, и в семьдесят, но, даже несмотря на некоторый приобретенный за годы опыт, либо продолжает учиться на чужих ошибках, благодарно принимая и впитывая опыт, которым с ним щедро делится Церковь – благодатное вместилище мудрости, либо осознанно повторяет их и тогда с высокой степенью вероятности рано или поздно оказывается у разбитого корыта.

Бывает, что раскаяние приходит, когда люди уже не один год прожили в так называемом гражданском браке. В какой-то момент один из них начинает понимать, что дальше так жить нельзя, что необходимо остановиться и принять ответственное решение: либо узаконить наконец свои отношения, либо расстаться, особенно если нет детей.

Чрезвычайно сложно давать советы в такой ситуации, но в любом случае следует отдавать себе отчет в том, что для церковного человека внебрачное сожительство означает безусловный запрет на причащение.

Совершенно не обязательно решать проблему кавалерийским на скоком – «сегодня же вечером» и любой ценой. Можно дождаться какого-то повода, потерпеть неделю и даже месяц, но серьезный разговор о том, что жить так дальше недопустимо, непременно должен состояться.

Влюбленность, действительно, одно из самых ярких и острых переживаний, на которые только способен человек. Поэтому он часто говорит себе: мое теперешнее состояние настолько для меня значимо, настолько важно, что вполне оправдывает все, в том числе и половую близость, потому что она совершается в любви и освящается ею. Человек и мысли не допускает, что это чувство, насколько бы ни было оно интенсивным, обязательно пройдет. А что же будет потом? Удастся ли пронести любовь через годы совместной жизни?

Люди верят, что свет этого чувства все покроет и все оправдает. На самом деле это не так. Наоборот, для того, чтобы влюбленность переросла в любовь, необходимо соблюдать чистоту отношений. Тогда, даже если совместная жизнь окажется не суждена, то и спустя многие годы, уже создав семью, мы все равно будем вспоминать об этой влюбленности с благодарностью. Она окажется тем самым чувством, о котором А.С. Пушкин писал:

Влюбленность, разумеется, при условии, что человек не женат, а его возлюбленная не замужем, действительно, помогает настоящему душевному взрослению. Это, несомненно, прекрасный старт, хотя далеко не единственно возможный. Наши предки это хорошо понимали, когда женили и выдавали замуж своих детей, даже не спрашивая их согласия. И в таких браках могла родиться прекрасная, жертвенная любовь.

Дело в том, что влюбленность таит в себе по крайней мере одну опасность.

Люди, находящиеся под ее гипнотическим воздействием, искренне убеждены в том, что их чувство навсегда сохранит первоначальную свежесть и насыщенность. Она сродни внезапному ослеплению, когда человек до поры до времени не видит недостатков возлюбленного, идеализирует его. Нам кажется, что наша «вторая половинка» чувствует мир совершенно так же, как мы, и у нее нет и не может быть ни одного изъяна. Когда же этот период проходит, мы вдруг обнаруживаем рядом с собой обычного, далеко не идеального человека. В какой-то момент мы вдруг понимаем, что прежнего увлечения больше нет, но при этом, спускаясь с высот, нередко, пролетая нулевую отметку, уходим глубоко «в минус». Особенно это свойственно тем молодым парам, чей союз изначально основывался прежде всего на таком всепоглощающем чувстве: в какой-то момент им приходится заново выстраивать свои отношения, причем даже не с нуля, а с тяжким багажом недовольства, разочарований и обид за плечами. В конце концов дело доходит до ропота: «Почему же Ты, Господи, вовремя не открыл мне глаза?..»

На мой взгляд, чем сильнее овладевшее человеком чувство, тем меньше ему следует торопиться с браком, тем большее терпение ему следует проявить. Влюбленность подобна морской волне, которая накрывает вас с головой, застилая собой все вокруг. Нужно дождаться, пока эмоции схлынут, а страсти несколько поостынут, и заключать союз уже на трезвую голову.

Идеальной можно считать такую ситуацию, когда романтические чувства овладевают людьми, знающими друг друга достаточно долго. В противном случае мы легко можем впасть в состояние, описанное Пушкиным в «Евгении Онегине»:

Так живого человека из плоти и крови мы олицетворяем с заранее сформировавшимся в нашей душе умозрительным и идеализированным образом, а впоследствии с удивлением обнаруживаем рядом с собой абсолютно чужого человека. Нужно попытаться испытать друг друга и свои отношения на прочность в различных житейских ситуациях. Ничего страшного не произойдет, если до свадьбы вы успеете поссориться и помириться, ведь «выяснять отношения», ругаться и предъявлять претензии умеют все, а вот вовремя остановиться, раскаяться, попросить прощения и простить самому по силам далеко не каждому.

Конечно, в наше время подавляющее большинство молодых людей вступают в брак именно на пике влюбленности, и было бы наивным рассчитывать на то, что под воздействием каких-либо рациональных доводов они поступят по-другому. Механизмы регулирования, существовавшие в традиционном обществе, давным-давно перестали действовать, и неизвестно, когда появятся новые, да и появятся ли они вообще. Надеюсь, что-то будет открыто нам Богом, а что-то человек сумеет додумать самостоятельно. Пока же можно лишь констатировать тот факт, что в последние несколько десятилетий лишь единицы женятся и выходят замуж «по старинке». Впрочем, мне известны случаи, когда браки заключались по благословению родителей.

У меня есть знакомый священник, мой ровесник, семью которого я тоже хорошо знал. Его отец с тестем дружили с юности и вместе учились в семинарии после войны. Перед выпуском они договорились о том, что, когда их дети вырастут, они их обязательно поженят. Свое намерение им удалось осуществить. Этот мой знакомый, тогда еще мирянин, жил в Орловской области, а его будущая жена – на Западной Украине. Ни интернета, ни мобильных телефонов в те времена, разумеется, не было, и он отправился свататься, ни разу не повидав невесты, исключительно по благословению отца с матерью. По его словам, сидя в поезде, – а тот шел долго, и времени собраться с мыслями было предостаточно, – он рассуждал примерно так: «Попадется хорошая – буду счастлив в браке; ну а если нет – стану больше времени в храме проводить» (он уже тогда собирался стать священником). Все сложилось как нельзя лучше, и он в конце концов стал отцом восьмерых детишек.

Это, конечно же, исключение; таких случаев – один на миллион. Однако если случилось так, что мнение родителей очевидно расходится с намерениями влюбленных, если старшие резко возражают против их союза, молодым прежде всего стоит задуматься, в чем причина. Им следует отнестись к таким возражениям со всей серьезностью и, переступив через свою гордость, попытаться взглянуть на ситуацию глазами родителей и хотя бы понять суть их аргументации: в конце концов, старшие руководствуются самыми добрыми побуждениями. Если речь идет о людях воцерковленных, имеет смысл изложить родительские доводы священнику, а еще лучше – дать им поговорить.

С другой стороны, родители должны проявлять мудрость и крайнюю осторожность в своих высказываниях. Если, например, молодой человек знакомит их с девушкой, а они прямо при ней или сразу же после ее ухода срываются на крик: «Кого ты привел в дом? У тебя что, глаз нет?» – никакого диалога, разумеется, не получится. Истина в таких спорах не рождается. Чадо из принципа начнет настаивать на своем: «Значит, вы против? Так я покажу вам, кто из нас прав!»

Нужно действовать вдумчиво и осторожно, терпеливо продвигаясь к цели маленькими шажками: «Да, мы уважаем твой выбор. Нам все очень понравилось, но есть одно опасение…» Следует во что бы то ни стало избегать конфронтации, выстраивая разговор в эмоционально спокойном ключе и заменяя безапелляционное «нет» словами «да, но…». При этом не преминьте отметить все обнаруженные вами плюсы избранницы или избранника вашего ребенка: «Она такая красивая, у нее чудесные глаза! Смущает лишь одно обстоятельство…» или «Он такой умный и целеустремленный, и у него замечательные родители, однако…»

Молодым людям предстоит непредвзято оценить весомость этих самых родительских «но». Одно дело, если во главу угла ставится отсутствие у потенциальной снохи собственной квартиры, а у кандидата в зятья – видимых перспектив к карьерному росту. Соображениями такого рода человек вполне может и пренебречь, если, конечно, он уверен в том, что ради своей любви готов испытывать определенные материальные трудности по принципу: «С милым рай и в шалаше».

Совсем по-другому дело обстоит в том случае, если родители пытаются привлечь внимание своего ребенка к каким-то очевидным для них нравственным изъянам, присущим его избраннику или избраннице. Разумеется, в жизни всякое бывает, и Господь в любой миг может до неузнаваемости преобразить каждого человека. Мы не должны кичиться собственными действительными или мнимыми достоинствами, поглядывая на окружающих свысока, ибо сказано в Евангелии: Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие (Мф. 21: 31), – но это все-таки повод для того, чтобы еще раз серьезно задуматься: не уподобляемся ли мы человеку безрассудному, который построил дом свой на песке (Мф. 7: 26)?

В любом случае последнее слово все равно остается за вступающими в брак. Это их жизнь, их решение, но в то же время и их ответственность за последствия опрометчивого выбора.

Говоря об ответственности людей, решивших связать себя брачными узами, важно не упустить из виду и противоположную крайность. Речь о тех, кто откладывает принятие давно назревшего решения из-за неуверенности в себе. Эту ситуацию я могу анализировать даже не как священник, а просто как психолог. Дело в том, что психика каждого человека индивидуальна. Есть просто очень неуверенные в себе люди – существует даже научная классификация подобных состояний. Например, кто-то выходит из квартиры, запирает ее на ключ, несколько раз дергает ручку двери, чтобы убедиться, что она закрыта, спускается на улицу и вдруг начинает сомневаться в том, что действительно запер дверь, и возвращается. Конечно, сейчас я описываю крайнюю форму этого состояния, но, действительно, среди нас немало до нервозности неуверенных в себе людей. Есть, наоборот, и чрезвычайно самоуверенные, которым сомнения вообще не свойственны. Поэтому нерешительность, проявляемая представителями разных психоэмоциональных групп, базируется на совершенно различных предпосылках. Если человек привык безоглядно следовать собственной интуиции и вдруг застыл в нерешительности, ему, пожалуй, действительно стоит задуматься. Тому же, кто даже в мелочах предпочитает руководствоваться правилом: «Семь раз отмерь, один отрежь», можно посоветовать умерить свою мнительность, мешающую вовремя принять правильное решение.

Сомнения останутся всегда. Не случайно в старину девушки, выходя замуж, всегда плакали, потому что при заключении брака решается судьба; этот ответственнейший момент делит человеческую жизнь на «до» и «после». Кто-то в этой ситуации дает волю слезам, кто-то малодушно ищет поддержки в вине, но так или иначе переживают все. Сомнения в данном случае – не невротический симптом, а признак ответственного отношения к будущему. Однако следует научиться принимать решения. Точно так же, как надо уметь говорить «нет», надо уметь говорить «да»: Да будет слово ваше: да, да; нет, нет (Мф. 5: 37), – учит Господь.

* * *

Но вот последние сомнения отброшены, и решение принято. Молодые люди испытали свои чувства на прочность и даже получили благословение на брак. На чем они должны акцентировать свое внимание в первую очередь, готовясь начать семейную жизнь? Прежде всего, им следует помнить о том, что в нашей жизни выделяются три совершенно особенных события, когда дьявол, враг рода человеческого, пытается все разрушить, – это появление на свет нового человека, возникновение семьи и смерть, то есть рождение в жизни вечной. Если же у сатаны не получается в полной мере осуществить свои замыслы, он, по крайней мере, старается нам напакостить.

Именно поэтому такие моменты редко обходятся без ссор и обид.

Причем применительно к свадьбе правило это распространяется не только на жениха и невесту, но и на их родственников и друзей. К таким неприятностям нужно готовиться и усердно молиться Господу. Кроме того, следует заранее настроить себя таким образом, чтобы не обращать внимания на всякого рода искушения. В конце концов, не столь важно, какого цвета будет платье на невесте, в каком порядке рассядутся гости и какие блюда украсят праздничный стол.

Как правило, последние дни перед свадьбой пролетают в приятных хлопотах; важно лишь не забывать за всей этой суматохой, что речь идет о первом большом общем деле, которое жениху и невесте предстоит совершить вместе. Тем важнее сберечь при этом мирное устроение.

* * *

О брачном пире говорится даже в Ал фа вит ной Синтагме Матфея Властаря († ок. 1360) – поздневизантийском сборнике канонических церковных и государственных установлений. В этой книге написано, что брак не может считаться действительным, если не было пира, на который бы были приглашены не менее девяти соседей. То есть брачный пир во все времена являлся важнейшим элементом свадьбы, а вовсе не удачным предлогом для того, чтобы от души напиться, не поводом для давно откладывавшихся встреч с одноклассниками, не данью какой-то непонятной традиции. На брачном пире молодые публично заявляют о только что созданной семье, проводя, говоря современным языком, ее презентацию, и приглашают своих гостей к участию в их трапезе. Кстати, раньше крестьяне первый день гуляли в деревне жениха, а на второй отправлялись в соседнюю деревню к невесте, потому что необходимо было и там, и здесь объявить о важнейшей новости.

На мой взгляд, не следует пренебрегать застольем, даже если семьи новобрачных ограничены в средствах. Пусть торжество пройдет скромно, без помпы; совсем не обязательно арендовать зал роскошного ресторана, – в теплое время года свадьбу можно прекрасно сыграть и на даче, но в любом случае пир все равно должен состояться.

Многие разрываются между необходимостью экономить практически на всем и желанием созвать на торжество как можно больше гостей. В последнее время сложилась разумная традиция приглашать на венчание всех друзей и знакомых, сокурсников и коллег, с тем чтобы потом, может быть прямо на выходе из храма, предложить каждому по пластмассовому стаканчику шампанского. А вот на само застолье приглашать только самых близких людей, сокращая неизбежные расходы до разумных пределов, если нет возможности закатить пир на весь мир.

Сегодня венчают только тех, чей брак уже официально зарегистрирован государством. Раньше же, в дореволюционной России, эта проблема не возникала в принципе, поскольку Церковь тогда исполняла и функции нынешних ЗАГСов: подходившие к венцу одновременно оформляли свои отношения в государственном органе. Однако уже в сентябре 1918 года ВЦИК РСФСР принял «Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве», который утвердил положение, согласно которому все акты гражданского состояния ведутся исключительно гражданской властью. При этом в подавляющем большинстве стран правом регистрации рождений, браков и смертей до сих пор наделены несколько независимых друг от друга институтов, в том числе и различные Церкви.

К великому сожалению, в современной церковной практике подготовке людей к браку уделяется явно недостаточное внимание. Например, недавно я получил электронное сообщение: «Батюшка, я обвенчалась с молодым человеком, с которым была знакома две недели, и только теперь поняла, что не могу с ним жить. Как мне развенчаться?»

Это – не анекдот, а реальный случай из моей переписки. Причем речь идет не о каком-то несмышленом юном создании – у женщины уже есть ребенок от первого брака. Я вообще не понимаю, как таких людей могли обвенчать, поскольку существует определенный порядок, который должен не укоснительно соблюдаться.

Например, венчая наших прихожан, то есть людей, давно и хорошо нам известных, мы нередко идем им навстречу, не требуя в обязательном порядке предъявить штампы в паспортах, однако берем с них слово, что такие штампы обязательно появятся в самом скором времени.

В противном случае свидетельства о венчании выданы им не будут. Ведь обстоятельства складываются по-разному: в конце концов, люди могут просто не успеть вовремя подать заявку на регистрацию.

Что же касается обещания, то это – вовсе не перестраховка. Человек должен понимать, что берет на себя обязательство довести дело до конца, в том числе и документально.

Сам по себе факт государственной регистрации чрезвычайно важен. Дело в том, что брак – это не только духовное, Божественное установление, но и социальный институт. Новообразованный союз становится объектом семейного законодательства и об этом тоже следует помнить.

В последнее время все чаще говорят о необходимости подготовительных бесед с желающими венчаться, наподобие бесед с крещаемыми. Что ж, такую инициативу можно только приветствовать! Как минимум одна беседа, безусловно, необходима: священник должен убедиться в серьезности намерений брачующихся, объяснить им смысл предстоящего таинства и предупредить об ответственности, которую, венчаясь, они налагают на себя. При этом желательно проводить такую беседу не в день венчания, когда уже все решено и все мосты сожжены, а заранее.

Использовать такие беседы для хотя бы какой-то катехизации [2] , конечно же, тоже можно, но каждый приход должен самостоятельно решить для себя, окажется ли это уместным в данном случае. В принципе, в качестве предлога можно использовать все что угодно, главное при этом – не довести хорошую идею до абсурда, поэтому важно, чтобы ничего не делалось механически и формально. Разумеется, курсы катехизации при храмах должны существовать и священникам надлежит мудро использовать любой повод направить туда не воцерковленных, но тянущихся к Церкви людей, но стоит ли делать это обязательным условием совершения таинства – непростой вопрос. Подменяя благожелательную рекомендацию жестким условием: «Пока не прослушаете наши курсы, мы вас не обвенчаем и не причастим!», можно добиться эффекта, противоположного ожидавшемуся.

* * *

Люди женятся сами, никто за них этого сделать не может, даже Бог. Церковь может обвенчать их, призвать на вступающих в брак людей благословение Божие. Церковное таинство венчания делает способным мужа и жену любить друг друга так, что они уже не двое, но одна плоть.

Существует чин благословения супругов, долгое время проживших без церковного благословения, который опубликован в «Настольной книге священнослужителя», изданной еще в советское время под руководством покойного митрополита Питирима (Нечаева; 1926–2003). Чин этот почти не прижился, хотя Русская Православная Церковь за рубежом издает уже требник с включением этого чина.

Если невоцерковленные супруги прожили много лет без благословения и уже не могут иметь детей по возрасту (а мы знаем о том, что в чине венчания многократно повторяется благословение на чадородие), то Церковь не оставляет их без благословения, если они об этом просят. Едва ли не каждый четвертый брак, который просят освятить, – это союз уже немолодых людей, и венчать их по обычному чину было бы по меньшей мере странно.

* * *

Важно помнить о том, что Церковь вовсе не считает людей, живущих в невенчанных браках (то есть в зарегистрированных гражданских браках), живущими в блуде. Неверующий человек может вступить в брак, но безусловно не может его обвенчать. Для людей же верующих Церковь не может признать такие союзы полноценным браком, потому что человек верующий – не «абстрактно верующий», а воцерковленный помнит, что сказал о браке Сам Господь: «Оставит человек отца своего и мать и прилепит ся к жене своей, и будут два одною пло тью; так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мк. 10: 7–9).

Когда начинаешь спрашивать таких церковных людей, почему же они не хотят венчаться, как правило, выясняется, что они боятся связать друг друга церковным браком, потому что понимают, что это нерасторжимо, что это навсегда.

Но тогда это – не брак, а в лучшем случае какое-то «пробное сожительство», некий компромиссный вариант, когда люди с одной стороны не хотят предаваться блуду, а с другой – никак не решаются вступить в брак истинный. Но такие компромиссы Церковь не приемлет.

Мне то и дело приходится венчать людей, которые на момент заключения брака были либо вовсе неверующими, либо невоцерковленными, но при этом зарегистрировали свой брак и обещали друг другу любовь и верность. И вот проходит год или два, появляется на свет их первенец, и люди понемногу начинают понимать, что к чему, и, наконец, приходят к священнику с просьбой о венчании. Обвинять их том, что до этого они жили в блуде, конечно же, было бы несправедливо.

* * *

Еще лет пятнадцать назад меня приводили в некоторое недоумение сцены из западных фильмов, изображающие бракосочетания. Я удивлялся: зачем ксендз или пастор заставляют венчающихся произносить длинное обещание хранить верность друг другу «в радости и в горести, в здравии и в болезни, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит нас»? В наших храмах все происходит гораздо проще:

Как известно, брачующимся у нас задают всего лишь два вопроса. Первый: «Имеешь ли ты произволение благое и непринужденное и крепкую мысль взять себе в жены (или соответственно в мужья) этого человека, которого здесь перед собою видишь?» И второй: «Не обещался ли иной невесте (не обещалась ли иному жениху)?», то есть не имеешь ли каких-либо обязательств, не был ли уже обручен с кем-нибудь? Этими вопросами мы сейчас обычно и ограничиваемся. Однако я использую формулировку из сербского требника, которой в русском требнике нет, и всегда задаю третий вопрос: «Обещаешься ли сохранить себя в верности и любви супругу (супруге) даже до смерти, даже до гроба?» И человек отвечает: «Обещаюсь».

Мне этот вопрос представляется чрезвычайно важным, потому что сегодня в связи с массово распространившимся свободным сожительством безо всяких обязательств нивелировалось само понятие брака. Любопытный факт: по данным последней переписи населения, замужних женщин в стране оказалось на несколько миллионов больше, чем женатых мужчин. Как такое возможно? Дело в том, что многие женщины, сожительствующие с мужчинами и никак не зарегистрировавшие свои отношения, уверенно отвечают: «Я замужем». Мужчины же при этом зачастую считают себя совершенно свободными.

У людей все более размываются представления о том, что на самом деле означает быть мужем и женой. Поэтому и приходится напоминать им об обязательствах быть вместе «в радости и в горести, во здравии и в болезни, в богатстве и в бедности, пока смерть не разлучит…».

Мне кажется, даже формулировку сербского требника неплохо было бы дополнить, потому что молодожены нередко не понимают, в каких случаях они действительно имеют право расстаться. К примеру, если былая красота жены со временем поблекла или дела у мужа вдруг пошли не так, как хотелось бы, может ли другой супруг считать себя свободным? Все это – не оправдание. Что бы ни случилось впредь, мы обещаем перед Богом и перед людьми любить человека, с которым вступаем в брак, и хранить ему верность. Только такой союз достоин считаться истинным браком.

* * *

Иногда задают вопросы о возможности расторжения церковных браков. Но Церковь не расторгает браки, равно как и не заключает их. Другое дело, что при определенных условиях она может дать разрешение на венчание с другим человеком, если первый брак также был венчан. Такие решения принимаются не приходскими священниками, а каноническими комиссиями, существующими при епархиальных управлениях. Если венчанный брак по какой-то причине оказался разрушенным и по прошествии определенного времени человек намерен вступить в новый брак, ему следует подать прошение на имя правящего архиерея в каноническую комиссию. Там его подробнейшим образом расспросят о причинах расторжения первого брака.

В Основах социальной концепции, утвержденных Русской Православной Церковью на юбилейном Архиерейском соборе 2000 года, перечисляются обстоятельства, которые могут стать такими причинами. К их числу, к примеру, относится наркомания, но формулировки Основ отличаются расплывчатостью. Скажем, если кто-то время от времени покуривает травку или позволяет себе лишний раз выпить, скорее всего, каноническая комиссия не признает это достаточным основанием для того, чтобы оправдать расторжение брака. Другое дело, если человек регулярно доводит себя до состояния невменяемости, представляя реальную угрозу для жизни и здоровья супруга или ребенка, когда он теряет человеческий облик. В этой ситуации брак, по сути, уже оказался фактически разрушенным.

Почему Церковь не расторгает браки? Потому что брак или есть, или его нет. Если люди его разрушили, то Церковь при определенных условиях может лишь засвидетельствовать, что человек, желающий вступить в новый брак, приложил все усилия для сохранения первой семьи, он ответственно относился к ней, боролся до конца, но постоянные измены супруга, или его беспробудное пьянство, или неизлечимое психическое заболевание привели к тому, что все попытки оказались тщетными. Лишь обстоятельства такого рода могут быть признаны Церковью уважительной причиной развода.

* * *

В древности венчали на литургии. Не случайно перед таинством венчания звучит тот же самый возглас: «Благословенно Царство Отца и Сына и Свя таго Духа, ныне и присно и во веки веков», который мы слышим перед началом литургии, да и общая чаша вина, предлагаемая новобрачным, прежде была Чашей Святых Даров.

В наше время в таинстве венчания используется освященное вино, но когда-то именно в этот момент венчающиеся вместе подходили к причастию. Именно поэтому крайне желательно, чтобы накануне молодожены исповедовались, а в самый день венчания – причащались.

Иногда приходится слышать противоположную точку зрения, согласно которой в день венчания причащаться ни в коем случае нельзя. Объясняют это, в частности, тем, что таинство причастия якобы несовместимо с первой брачной ночью. По-моему, такой взгляд на вещи ошибочен.

Безусловно, каноны Православной Церкви предписывают предварительное однодневное воздержание, но нигде не написано, что оно необходимо и после него. Это уже – излишнее рвение, идущее, между прочим, от сформировавшегося в XVIII–XIX веках обычая причащаться всего лишь раз в год. Таким образом подчеркивается исключительный, уникальный характер дня причастия, когда человек целую неделю готовится, а потом еще неделю особым образом соблюдает себя. Но если уж мы говорим о возрождении практики частого причащения, то для человека, соблюдающего все многодневные посты и, кроме того, постящегося по средам и пятницам, никакого дополнительного поста после причастия Церковный Устав не предписывает. А поскольку «брак честен и ложе нескверно», то требование соблюдать супружеское воздержание после причастия представляется мне частным мнением конкретных духовников.

Я не хочу вступать с ними в полемику. Духовные советы, предлагаемые тем или иным людям даже в схожих ситуациях, могут значительно различаться. Но, как мне кажется, не существует никаких оснований для того, чтобы превращать это частное мнение в общецерковную практику.

Ныне в таинстве венчания совмещены два последования – обручение и собственно венчание, когда-то осуществлявшиеся по отдельности. Сначала совершалось обручение, и лишь потом, по прошествии некоторого времени, люди венчались. Однако, вопреки расхожему мнению, период между обручением и венчанием ни в коей мере не следует рассматривать в качестве времени, отпускавшегося на проверку крепости чувств и серьезности намерений! Внимательно вчитавшись в церковные каноны, мы увидим, что на обручающихся возлагались точно такие же обязательства, как и на тех, кто уже вступил в брак. Обручение так же нерасторжимо, и его нарушение приравнивается Церковью к блуду.

Таким образом, дело явно не в испытании. Если люди по каким-то причинам не могут пока вступить в брак, но готовы преданно любить друг друга, заботиться друг о друге и хранить верность «в здравии и в болезни, в богатстве и в бедности», они вполне могут это сделать. Если кто-то откладывает свадьбу, например, вплоть до окончания учебы или до возвращения со срочной армейской службы, но сомнений в том, что свадьба состоится, не возникает, хочется укрепить их любовь и веру обрядом обручения, который превращается в публичное объявление окончательных и бесповоротных намерений.

Юноша и девушка надевают обручальные кольца, и окружающие понимают, что молодые люди более не свободны, – они уже обручены, то есть обещаны кому-то. Именно к этой ситуации относятся вопросы, задаваемые священником перед совершением таинства венчания: «Не обещался ли иной невесте?», «Не обещалась ли иному жениху?».

Иногда спрашивают о том, какова роль шаферов в венчании, что символизируют они в самом чинопоследовании? На мой взгляд, сегодня за этой традицией уже ровным счетом ничего не стоит и их присутствие обязательным условием не является. Дело в том, что роль шаферов – исключительно техническая: им надлежит держать венцы над головами вступающих в брак, но часто и этого вполне можно не делать, поскольку традиция держать венцы во многом обусловлена тем, что невесты в старину носили высокие головные уборы, поверх которых венец не наденешь. Как вы понимаете, женская мода с тех пор претерпела значительные изменения… Кстати, существовавшее до относительно недавних пор правило, согласно которому для регистрации брака в ЗАГСе требовалось присутствие двух свидетелей, было механически заимствовано гражданским законодательством из церковной практики.

Ни в коем случае не следует сравнивать роль шаферов с обязанностями восприемников или крестных, – какие-либо параллели тут совершенно неуместны! Это – абсолютно разные вещи.

Чрезвычайно важный вопрос: как сохранить семейный союз после того, как влюбленность пройдет? Создавая семьи, большинство людей, конечно же, понимают, что романтический период их отношений рано или поздно неминуемо закончится. Тем не менее, если, как сетовал Маяковский, «любовная лодка разбилась о быт», смириться с этим оказывается крайне нелегко и болезненно.

Во-первых, не следует всерьез рассчитывать на то, что все как-то утрясется и устроится само собой. Это замечание касается любой области человеческой жизни и тем более жизни семейной. Святые Отцы справедливо подчеркивали: «Молитва – это наука из наук и искусство из искусств». С не меньшим основанием это утверждение можно отнести и к браку, особенно в современном обществе, где, в отличие от обществ традиционных, положение дел постоянно меняется, где мы то и дело сталкиваемся со все новыми и новыми вызовами.

Речь идет о самой настоящей науке, ведь отныне нам предстоит регулярно и оперативно отслеживать складывающуюся ситуацию, анализировать происходящее с нами и нашими семьями. Не стоит гнушаться книг по психологии из опасения, что некоторые из них вполне могут относиться к категории «Три шага к тому, чтобы стать счастливым». Нужно просто искать в различных источниках, как православных, так и не православных, подходящие для себя конкретные, практические советы. Пребывание в состоянии поиска правильного пути помогает удерживать руку на пульсе и не плыть по течению. Ведь всем нам прекрасно известно, куда течение может увлечь нас…

Согласно церковному учению человек после грехопадения удобосклонен к греху, таково уж характерное свойство искаженной человеческой природы. Не то чтобы мы были в большей степени подвержены тем или иным конкретным грехам; мы оказываемся чрезвычайно уязвимыми под воздействием греха вообще, в самом широком понимании этого слова. Именно поэтому нам надлежит неустанно поддерживать в себе христианское сознание, перечитывая Слово Божие, чтобы ум наш наполнялся образами Священного Писания, поскольку в противном случае его немедленно заполонят совершенно другие слова и образы.

Точно так же и семейная жизнь требует от нас постоянных усилий, даже когда мы ощущаем себя совершенно счастливыми. Усилия эти в первую очередь должны быть направлены на обуздание собственной гордыни, своего эго, своего гипертрофированного «я», которое, как известно, всегда и во всем неизменно бывает право! Важно помнить наставления святого апостола Павла, обращенные к мужу и жене, которые читаются во время венчания:

Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви. Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа (Еф. 5: 22–33).

Перед нами – возвышенные слова о любви и взаимном послушании супругов. Впрочем, нередко мужчины предпочитают слышать в них только заповеданное их женам, а жены любят подчеркивать сказанное в адрес мужей. Однако, если, не пытаясь перетащить одеяло на себя, постараться понять подлинный смысл слов апостола, станет ясно: речь идет о том, что каждый из нас должен, выполняя свое предназначение в семье, учиться искать компромиссы, уступать и, самое главное, жить для другого.

Брак – жизненное пространство для любви, необходимое условие для нее. Но присуща ему и еще одна функция, для христианина наиважнейшая: брак – это малая Церковь. Апостол Павел говорит, что соединение жизни мужчины и женщины в браке происходит по образу Христа и Церкви и тайна сия велика (Еф. 5: 32).

Почему семью называют малой Церковью, спасительным устроением жизни? Потому что именно в семье эгоистичный по природе человек получает возможность ради любимых людей пожертвовать устоявшимися привычками, переступить через свои капризы, прихоти и амбиции. При этом если показать жениху с невестой многодетную семью, даже вполне благополучную и самодостаточную, они в непритворном ужасе схватятся за головы: «Нет, это выше наших сил!» Но ведь одновременно, по мере нарастания жизненных трудностей, Господь дарует нам новые силы и благодать…

Согласно монашескому присловью, если бы люди знали, сколько трудностей и препон стоит на пути у монаха, никто бы в иноки не пошел. Но если бы им было известно, сколько утешений и счастья выпадает на его долю, от желающих отбоя бы не было. Все это опять же применимо к семейной жизни. Просто нужно помнить о том, что в любовь нужно вкладываться, понимая, что это – ответственный труд и серьезнейшая наука, а кроме того, конечно же, еще и творчество. Как и в любом искусстве, кому-то отпущено Богом больше способностей, кому-то – меньше, но совсем бесталанных людей не бывает, нужно лишь научиться чувствовать, научиться понимать другого человека. Это касается и супругов, и их детей, и родителей, потому что, хотя мы и редко живем теперь в многопоколенных семьях, все равно нам приходится тщательно выстраивать отношения с родней. Просто, зная, что семья дана человеку для счастья, нужно искать это счастье не для себя, любимого, а приложить все силы к тому, чтобы сделать счастливым близкого человека.

Я люблю приводить своим слушателям такой пример: представьте себе тургеневскую барышню, которой предложил руку и сердце какойнибудь гусар или улан. На тот случай, если она не хотела идти за него замуж, существовала общепринятая формулировка учтивого отказа. Девушка отвечала: «Я не смогу составить вашего счастья». Она не говорила: «Я не смогу быть счастлива с вами», хотя, скорее всего, именно это и имела в виду. По крайней мере, на вербальном уровне присутствовало признание того, что мы женимся и выходим замуж не для того, чтобы себя осчастливить, а с тем, чтобы принести счастье другому.

Как правило, с возрастом супругам это становится все более очевидно, причем в равной мере и мужчинам, и женщинам. В юности женщины мечтают о том, чтобы их носили на руках, мужчины же стремятся к обладанию – это относится ко всем сферам жизни без исключения. Со временем мужчину перестает радовать обладание само по себе, а женщине начинает досаждать, что к ней относятся как к объекту ухаживаний. Действительное счастье они начинают испытывать, лишь видя счастливыми других – своего мужа, жену и детей. Только это может доставить им подлинную радость.

* * *

Современный человек под любовью чаще всего понимает чувства, обуревающие его в настоящий момент. Но такая точка зрения в корне ошибочна. Например, я возвращаюсь домой с головной болью и с досадой вижу, что жена пребывает не в духе, а дети капризничают. В этот момент я ничего, кроме усталости и раздражения, не испытываю. Но следует ли из этого, что моя любовь к ним прошла? Конечно же нет. Это просто означает, что сегодня у меня болит голова и я зол, и ничего более. Но эмоциональная усталость и раздражительность могут сопутствовать нам в течение довольно длительного времени. Так что же, ставить крест на прежних отношениях и отправляться в поиски новой любви?

Следует помнить о том, что брак – это не просто партнерство, заключаемое и сохраняемое до тех пор, пока вместе жить удобнее, чем врозь.

Вряд ли кому-нибудь придет в голову, что ребенка можно поменять: своего, плохо успевающего по математике, слишком толстого и неповоротливого или, наоборот, гиперактивного и беспокойного сдать в приют и вместо него подобрать себе какого-нибудь другого. И отно шения с родителями могут складываться по-разному, но родителей тоже не выбирают и искренне любят. Еще сто или, по крайней мере, двести лет назад такое же отношение определяло и супружество. Сужеными были те, кого Бог нам судил .

Меня как отца может раздражать сын, который как вошел в двенадцать лет в так называемый переходный возраст, так до шестнадцати не может из него выйти. Но если из-за этого я от него отрекусь, что будет и с ним, и со мной? Каким он вырастет и во что превратится моя душа?

Те же размышления вполне применимы и к супружеству. Иногда кризис, связанный с переходом семейных отношений из одной фазы в другую, протекает не менее остро и болезненно. Но значит ли это, что семьей можно пожертвовать? В такие моменты брак может удержать на плаву и уберечь от разрушения именно чувство долга, глубинное принятие своего супруга как своей судьбы, определенной раз и навсегда.

До сравнительно недавних пор это чувство определяло характеры наших женщин. Многие из них жили с пьяницами, мучились с ними, подбирая их под заборами и раз за разом выручая их из беды, потому что спасали они мужей ! Еще лет тридцать-сорок назад брак большинством людей воспринимался как союз нерушимый, а к отметке в паспорте относились более чем серьезно. Сейчас же она в глазах многих – скорее, малозначимая формальность, успокоительное средство для родителей. В случае чего – можно и развестись, ничего страшного… У нас в стране на десять браков приходится по семь-восемь разводов, и это соотношение сделалось совершенно обыденным! Кстати, отношение общества к разводам – тоже важная демографическая составляющая, помогающая либо сохранять, либо, наоборот, разрушать семьи.

В жизни случается всякое, и кризис брака, так же как и кризис переходного возраста, может задержаться очень долго, отнимая массу душевных сил. Следует ли из этого, что настала пора разводиться и разбегаться в разные стороны? Церковь утверждает, что нет. За брак необходимо бороться до последнего. Бывает, что и надежды уже не осталось, как говорится, «гиря до полу дошла», но даже из «нуля», даже из «глубокого минуса» нужно опять и опять начинать строить отношения.

Если уж мы заключили брак, то навсегда. Поэтому мысли о том, что я, к примеру, «соберусь и уеду к маме» или «брошу тебя и найду другую» не должны нам даже в голову приходить! Не будем упускать из виду, что брак основывается на ответственности и цементируется ею. Нам дарована мощнейшая скрепа, позволяющая сохранить и удержать любовь в сердце, потому что любовь без долга немыслима.

Этим-то истинная любовь и отличается от влюбленности, которая в основе своей безответственна. Страсть, не задумываясь, переступает через чужие жизни, ломает чужие судьбы и с легкостью оправдывает любое преступление, зато любовь, настоящая любовь, наоборот, максимально укоренена в чувстве долга. В этом случае любые встающие перед нами проблемы начинают представляться преградами, которые следует преодолеть.

Как бы неоднозначно ни складывались отношения супругов, это не повод для того, чтобы малодушно опустить руки и признать свое поражение. Наоборот, сложности – прекрасный стимул к тому, чтобы, полностью мобилизовавшись, неустанно «взбивать сливки» до тех пор, пока они не превратятся в масло. Да, зачастую это отнимает массу сил и времени, а иногда даже требует серьезной переоценки жизненной позиции, зато в конце концов почти всегда оказывается, что мы едва не спасовали перед вполне решаемыми проблемами.

Отдельная и очень страшная тема – аборты. Для меня, в то время уже христианина, стало настоящим потрясением, когда подруга моей жены, забеременев вне брака, искусственно прервала свою беременность. Операция прошла легко, без видимых осложнений, и женщина радостно щебетала, что «Бог помог» ей осуществить задуманное. Она была «абстрактно верующей», то есть признавала существование неких высших сил, и в том, что все завершилось в один день и обошлось без физических мучений, умудрилась увидеть помощь Божию!

Впоследствии я наблюдал, как она мучилась, выйдя замуж. Первоначальное ощущение беззаботной легкости обернулось тяжелейшим нравственным испытанием; долгие годы она пребывала в глубоком духовном кризисе. Потом, к сожалению, я потерял ее из виду и не знаю, что с ней происходит сейчас.

Очевидно, что человек может совершенно не осознавать серьезности последствий того, чем он в настоящий момент занимается. Однако то, что сегодня представляется ему ничего не значащей безделицей, вполне может наложить страшный отпечаток на всю его последующую жизнь.

О ВАЖНЫХ МЕЛОЧАХ

СЧАСТЛИВОЙ ЖИЗНИ

Рассуждая о бытовых испытаниях, с которыми вполне могут столкнуться новобрачные, нельзя не упомянуть и о таком «подводном камне», как жизнь под одной крышей с родителями. Я глубоко убежден: новообразованная семья с самого начала должна стремиться жить отдельно даже в том случае, если проблем во взаимоотношениях с родителями не возникает вообще, и тем более если они есть.

Конечно, пока семья не встала на ноги и нуждается в поддержке, – например, молодые люди не завершили образование и с благодарностью принимают помощь, которую старшие готовы им оказать, а все возникающие проблемы решаются полюбовно, тогда, как временная мера, совместное проживание допустимо. Однако по большому счету, если есть такая возможность, лучше уж потратить деньги на аренду скромной квартиры, но зажить при этом собственной жизнью.

Разумеется, речь не идет о ситуации, при которой престарелые родители нуждаются в заботе и опеке.

Впрочем, теперь им вряд ли удастся по-прежнему диктовать выросшим детям свою волю, так как они сами оказались в зависимом положении. Молодая семья должна сразу же выстраивать отношения с родителями максимально благожелательно, но определенно: «Мы вас очень любим, ценим ваш опыт и с радостью примем любые советы, однако выбор окончательного решения оставляем за собой».

К сожалению, конфликты все равно неизбежны, ведь молодым людям зачастую не понять, что для своих родителей они по-прежнему остаются несмышленышами, которые еще вчера пешком под стол ходили. Отделаться от этого ощущения сложно даже многодетным родителям, в чьих глазах старшие дети вырастают значительно быстрее, поскольку то и дело появляются новые малыши. В обычных же семьях желание нянчить и пестовать единственное дитятко остается надолго, если не навсегда. Его-то и приходится ломать.

Иногда родители мирятся с этим относительно легко, иногда – болезненно переживают. Важно лишь помнить, что в данном случае все вы столкнулись с неизбежным процессом и, если своим чередом ситуация не разрешается, необходимо своего рода хирургическое вмешательство, затягивать с которым не стоит. Руку или ногу, охваченную гангреной, не поддающейся консервативному лечению, необходимо ампутировать сразу же, а не отрезать от нее по кусочку.

К слову сказать, и молодые люди далеко не всегда сознают, что свобода принятия ими самостоятельных решений должна базироваться на трезвой оценке своих возможностей. А то один юноша, недавно поступивший в институт и получивший копеечную стипендию, с гордостью заявил мне: «Теперь я могу сам себя обеспечить!» Очевидно, имелось в виду то, что он наконец избавился от необходимости просить у родителей деньги на карманные расходы. Впрочем, они попрежнему его кормят и одевают, но молодому человеку невдомек, что если он отныне считает себя взрослым, то должен и отвечать за все, а не просто перестать клянчить у мамы с папой на интернет, мобильный телефон и булочки в буфете.

Таким образом, все права молодых людей неразрывно сопряжены с той мерой ответственности, которую готовы на себя возложить. Хорошо, если полной она окажется изначально, – проще будет понять, что почем в этой жизни.

* * *

Упомянув о многодетных родителях, остановимся ненадолго на традиционном распределении семейных функций. Часто можно услышать, что роль женщины исчерпывается воспитанием детей в благочестии и ведением домашнего хозяйства, то есть тремя немецкими «K» – Kinder, Kirche, Küche [3] , тогда как задача мужчины – быть главой семьи и ее кормильцем. Мне кажется, эта схема давным-давно устарела.

Все люди – по природе своей очень разные, и стричь их под одну гребенку совершенно невозможно, да и не нужно. В традиционном обществе, если твой дед и отец были кузнецами, то не только тебе на роду написано пойти по их стопам, но и твой сын и внук тоже непременно унаследуют эту профессию. Разумеется, мы далеко ушли от патриархальных нравов. Человек пытается осознать природу талантов, которые Господь даровал именно ему, и реализовать их. И если он настоящий христианин, то реализовать во славу Божию.

То же самое в полной мере относится и к женскому служению. Все мы помним слова апостола Павла о том, что жена спасется чадородием, если пребудет в вере и любви (1 Тим. 2: 15). Поэтому, если женщина просто не хочет рожать детей, она, безусловно, поступает вопреки замыслу Божию о ней. Однако никто не утверждает, что вся ее жизнь должна непременно сводиться к одному лишь чадородию.

Конечно же нет! Другое дело, что любая деятельность – не повод слагать с себя действительно первостепенные обязанности.

Нередко юным девочкам, выходящим замуж, неизбежные хлопоты, связанные с вынашиванием, рождением и вынянчиванием детей, представляются настолько невыносимыми, что они заранее объявляют себя не созданными для материнства. Конечно же, это не так. Женщина непременно должна рожать, если Господь посылает ей детей, ведь именно в этом состоит ее главное призвание.

Одна из моих знакомых студенток, многодетная мама, родила троих детей, не уходя в академический отпуск. При этом она написала и защитила диплом так, что ее научный руководитель – президент Академии образования цитировал его во время публичного выступления. Мне доводилось встречать женщин, которые погружались в заботы о семье и доме на полтора десятка лет, а потом вдруг находили в себе желание и силы для занятия общественной, публичной и творческой деятельностью. Женская натура настолько многогранно и тонко организована, что зачастую оказывается гораздо богаче и плодотворнее мужской. Не бойтесь того, что два или три декретных отпуска поставят крест на вашем образовании или профессии! Такие опасения совершенно беспочвенны!

За последние десятилетия трансформировалась и роль мужчины в семье. В наше время, когда женщине доступно получение любого образования, когда она получает не меньшую, а порой и бо́льшую заработную плату и вполне может достичь сколь угодно высокого положения в обществе, традиционная схема, представлявшаяся нашим предкам единственно возможной, претерпела серьезнейшие изменения.

Само понимание главенства в доме, которое некоторые мужчины понимают как безусловную реализацию установки: «Как я сказал, так и будет!», также должно быть переосмыслено. В государстве при введении военного положения начинает действовать боевой армейский устав, когда командир всегда прав. В мирное время такая система управления заменяется сложной системой комиссий и коллегий. Действительно, в кризисных и критических ситуациях, когда бывает не до поиска компромисса, мужское главенство становится определяющим. Во всех остальных случаях на передний план должны выходить коллегиальность, равноправное партнерство и совместный поиск компромиссов, порождающий равную ответственность за принимаемые решения.

Женщина давно уже распрощалась с положением подчиненной домохозяйки, которая неделями не выходит на улицу и узнает новости только от мужа. При взаимном уважении, при искреннем желании жены слушаться мужа, при трепетной любви мужа к жене они непременно выработают оптимальную для них модель взаимоотношений.

Мы ведь часто только делаем вид, что живем чуть ли не по «Домострою» [4] .

На самом деле в православной среде царит скрытый матриархат: провозглашая на словах главенство мужчины, женщина, тем не менее, оказывается реальной главой семьи. Мне кажется, надо просто выстраивать отношения таким образом, чтобы мнение каждого супруга уважалось и учитывалось. Остальное – детали. В одних семьях муж принимает на себя ответственность за все, в других проблемы разрешаются совместно, в третьих муж делегирует свое лидерство жене, утверждая принимаемые ею решения, подобно конституционному монарху. Все может происходить по-разному, и никакой регламентации извне в данном случае быть не должно.

Священникам часто задают вопросы, связанные с брачным воздержанием и допустимостью использования разного рода контрацептивов. Эта тема требует отдельного обстоятельного разговора. Вкратце же можно заметить следующее: Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а [потом] опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим (1 Кор. 7: 5), – пишет апостол Павел, и это указание никто не отменял.

Временное уклонение от чадо родия часто обусловлено серьезными проблемами со здоровьем или тяжелыми социальными условиями – отсутствием жилья и средств к существованию, поэтому Основы социальной концепции Русской Православной Церкви в принципе предусматривают возможность прибегать к так называемой неабортивной контрацепции в тех случаях, когда она действительно необходима. Такое решение может быть принято супругами после беседы с духовником.

Разумеется, с церковной точки зрения оптимальным поведением в сложившейся ситуации стало бы воздержание. Но если мы чувствуем, что такой выбор может стать угрозой для существования семьи, следует проявлять снисхождение к человеческой слабости.

Все, о чем шла речь в наших беседах, относится не только к христианам, но и к людям, по тем или иным причинам пока еще не воцерковленным. И им в равной степени надлежит руководствоваться заповедями Божиими, этим сконцентрированным опытом многотысячелетней истории человечества, и принимать их в качестве необходимого условия самого существования общества.

Первый шаг, который должен сделать такой человек, – просто принять на веру, что если он мечтает обрести счастье в любви, если не хочет в конце концов остаться в леденящем душу одиночестве, он ни в коем случае не должен прелюбодействовать. При этом он может аргументировать этот постулат наиболее приемлемыми для себя обоснованиями – психологическими, экономическими, социальными, – какими угодно.

А можно ли рационально обосновать пагубность блуда и «гражданского брака» как одной из его разновидностей, а по сути – его эвфемизма [5] ? Если ты будешь хранить верность и воспринимать любовь как глубинный, внутренний долг перед данным тебе раз и навсегда человеком, так же как перед своими родителями и детьми, это станет нерушимым залогом того, что твоя любовь, как и вся твоя личность, будет развиваться гармонично. Если же слово «преданность» окажется для тебя пустым звуком, то с высокой степенью вероятности ты разрушишь и существующие отношения и, более того, вообще лишишься способности любить.

Любой человек, испытавший несчастную, несостоявшуюся или разрушенную любовь, по себе знает: даже если он попытается заглушить поруганное чувство неизведанными острыми эмоциями, в его душе все равно остается зияющая брешь. Даже если у него и начинают выстраиваться отношения с другим человеком, это приносит ему лишь временное успокоение, на самом же деле способность любить и сопереживать теряется надолго – порой на годы, а иногда и навсегда. Больше того, так уж мы устроены, что наш негативный опыт врезается в память до такой степени глубоко, что даже вопреки воле начинает программировать наше дальнейшее поведение.

Не случайно в народе человека, потерявшего девственность до брака, прежде считали и называли испорченным. Это значит, что человек, приобщившийся к такому опыту, впредь оказывается фактически неспособным к серьезным отношениям и верности.

Мужчина, бросивший женщину однажды по любым причинам (кроме разве что ее непрекращающихся измен или очевидного сумасшествия), фиксирует в своем сознании такой тип поведения и заранее оправдывает его. Если он однажды развелся, то, скорее всего, не задумываясь, будет разводиться опять и опять. С таким человеком нельзя строить по-настоящему близкие и доверительные отношения. Сейчас ты ему нравишься и поэтому он – с тобой, потом ему понравится другая, и вашим отношениям придет конец.

В первобытных обществах существовали многочисленные табу, то есть то, что не дозволялось ни при каких условиях. Некоторые базовые табу сохранились и в сознании современного человека.

Для того чтобы совратить когото (в данном случае неважно, подростка или взрослого), искусителю придется приложить определенные усилия. Ведь объекту его вожделений предстоит через многое в себе переступить, а это на самом деле не так просто, хотя мы и говорим о легкости таких отношений. Зато потом все катится под горку снежным комом, ведь ничего запретного, табуированного для него более не существует. Перешагнув сначала через одно табу, а потом через второе и третье, человек превращается в безвольного наркомана. Он даже может твердить: «Я не хочу уходить из семьи!», однако рано или поздно непременно уйдет, не найдя в себе сил сопротивляться все новым порывам.

Однажды, обсуждая со старшеклассниками и молодыми преподавателями только что вышедший тогда на экраны фильм «Титаник», я задал вопрос: «Скажите, взрослые, кому из вас в вашей жизни доводилось влюбиться уже после того, как вы вышли замуж или женились, в чужого мужа или жену? Поднимите, пожалуйста, руки».

Я намеренно спросил об этом при подростках. Руки подняли практически все. Продолжаю допытываться: «И как же вы поступили? Кто из вас решил уйти из семьи?» Ни одна рука не поднялась…

На мой взгляд, это был наглядный урок для детей: влюбиться, будучи уже женатым, немудрено, через этот опыт проходят очень и очень многие. Означает ли это, что семьи рушатся, что нам надо безоглядно следовать за своими чувствами, потворствуя и угождая им? Нет, конечно, хотя многие именно так и поступают.

К великому сожалению, мне приходилось встречать даже священников, которые, бросив семьи, повторяли совершеннейшую бессмыслицу о том, что наконец-то, мол, встретили настоящую любовь, которой должны быть верными. То есть, оказывается, не женам своим им надлежало хранить верность, а этому вдруг нахлынувшему чувству, потому что любовь свята, она все оправдывает и покрывает и до этого они по-настоящему не любили, несмотря на то что в их семьях выросло по нескольку детей…

Это – не просто ошибка, а настоящая катастрофа: душевная и духовная. Катастрофа не только для отдельно взятой разбитой семьи, но для всего прихода и чуть ли не для всего того небольшого городка, в котором служил этот священник, считавшийся талантливым проповедником и примером для подражания. Оказывается, в глубине души он всегда считал: его прихоти оправдывают все что угодно!

Не исключено, что лет через пять он повстречает еще кого-то и, дай Бог, хотя бы на этот раз задумается о своей жизни. В противном случае получится по Надсону:

«Утро любви» – это первые, яркие чувства эмоционального подъема и влюбленности, когда человек ощущает крылья за спиной и испытывает удивительную родственность душ. Вот это, дескать, действительно прекрасно, а все остальное отступает в его сияющем свете на задний план… Вообще, следует понимать, что человек по своей анатомической и физиологической природе близок к крупным приматам. Это не значит, что мы произошли от них, так же как, например, гориллы никоим образом не произошли от шимпанзе. Даже с антропологической [6] точки зрения человек – не обезьяна; объем головного мозга у нас с ними различен, совершенно по-другому устроены чувства, принципиально иначе организована высшая нервная деятельность. Однако биологически мы – тоже крупные приматы, которым верность изначально не свойственна. Но так ли хорошо нам от этого?

Биологически – вполне возможно, но ни в социальном, ни в этическом, ни в духовном плане мы гармонии не достигнем, если только наша человеческая сущность не сводится исключительно к внешнему подобию с крупными приматами. Если мы представляем собой нечто несравнимо большее, потакание прихотям и капризам неизбежно приведет нас к краху.

Для нас, христиан, все это зафиксировано в заповедях Божиих. Для мусульман заповедь «не прелюбодействуй» [7] так же свята, несмотря на разрешение многоженства. Хотя у тебя есть две и даже четыре жены, ты все равно обязан о каждой из них заботиться, не можешь им изменять, не имеешь права ни на какие «свободные» отношения.

Иными словами, человек не должен устремляться вслед за своей похотью, руководствуясь эмоциями и симпатиями, а призван бороться за ту любовь, которая ему уже дарована, так же как должен сражаться за своего ребенка и своих престарелых родителей.

Можно ли сопоставить «уровни счастья» различных поколений наподобие того, как исследователи сравнивают уровни жизни в различных государствах и социальных слоях? Были ли прежние люди, в большинстве своем свято хранившие верность друг другу в любых обстоятельствах, счастливее нынешних, либо, напротив, они оказались эмоционально обделены?

Вообще-то, счастье – понятие субъективное. Человек может чувствовать себя несчастным, имея гораздо больше, чем тот, кто вовсю наслаждается жизнью. Все зависит от уровня наших претензий. Как говорится, у кого-то жемчуг мелок, а у кого-то щи пусты… Безусловным при этом остается одно: раньше люди были счастливее в браке. Семьи несчастные, не сложившиеся, скорее составляли исключения из общего правила. Возьмем хрестоматийный пример: если бы Анна Каренина смогла перебороть охватившее ее чувство и не изменила бы своему мужу с Вронским, трагедии не про изошло бы.

Можно вспомнить и о Татьяне Лариной. Пушкин вообще прекрасно разбирался в этой теме. Существует, однако, и такое мнение: есть люди, которым счастья в любви испытать не суждено, и с этим ничего не поделаешь. Обрела бы Татьяна счастье, поддавшись на уговоры Онегина? Вряд ли. Более того, скорее всего, ей было бы гораздо хуже. Жизнь вообще по природе своей трагична, но в любой ситуации предпочтительнее хранить верность и целомудрие, нежели пускаться с горя во все тяжкие.

К сожалению, каждое новое поколение самонадеянно полагает, что является первооткрывателями основополагающих законов бытия, а жизнь человеческая с их появлением начинается с чистого листа. «Все, что было до нас, – не важно, – высокомерно думают они. – Прежде жили другие люди, между которыми существовали принципиально иные отношения. Мы будем выстраивать свои судьбы так, как считаем нужным!»

Я не считаю себя стариком, но уже был свидетелем того, как два последующих поколения вступали в самостоятельную жизнь, всякий раз наступая на те же грабли, пренебрежительно отметая наработанный до них опыт и пытаясь создать что-то свое, не оглядываясь на чужие ошибки. Я уж не говорю: не согласуя свои намерения с волей Господней, но даже без учета отрицательного опыта предшественников.

И школа, и семья должны неустанно подталкивать молодежь к серьезнейшим размышлениям на эту тему. Ведь молодые люди задумываются о своем образовании, о будущей профессии и перспективах карьерного роста, строят радужные планы на будущее, решают, какой путь выбрать, чтобы реализовать заложенный в них потенциал с максимальной пользой. Неужели же не важно или недосуг поразмышлять и о том, как строить отношения с представителями противоположного пола? Как они будут жениться или выходить замуж? Где будут искать своих суженых и какими качествами те должны обладать?

Пустить все на самотек? Это было бы такой же непростительной глупостью, как самоустранение от исполнения своих непосредственных служебных обязанностей. Само собой, «по щучьему велению», не делается ничего, наоборот: «Кто рули и весла бросит, тех нелегкая заносит, так уж водится».

Одно время в советских школах преподавался предмет «этика и психология семейной жизни». Неплохо было бы его возобновить, причем в таком виде, чтобы он не проскакивал мимо сознания, как нечто второстепенное, отвлекающее внимание от насущных нужд. Не страшно, если старшеклассники не получат ответы на все свои вопросы. Главное, чтобы они начали думать.

Сексуальное просвещение школьников без углубления в этику и психологию семейной жизни, а осуществляемое по принципу: «Делай что хочешь, но хотя бы предохраняйся, чтобы не заразиться и не забеременеть!», конечно же, совершенно недопустимо и безнравственно. Речь на таких уроках, безусловно, должна заходить и о половой близости. Физическая культура человека не сводится к одному спорту, хотя и не обходится без него. Точно так же без физической составляющей любовь человеческая не полна, но и ею одной далеко не исчерпывается.

Подросток должен понимать, почему в нем пробуждаются все эти непонятные, прежде не испытанные чувства. И девочке надо в доходчивой и не оскорбительной форме объяснить, что, не к месту облачаясь в чрезмерно короткую юбку, она не только отдает дань неким сугубо эстетическим предпочтениям окружающих. Она может даже не отдавать себе отчет в том, что невольно становится мощнейшим сексуальным раздражителем для мужчин.

Что еще может нам посоветовать Церковь для того, чтобы полноценный, законный брак был счастливым?

Современное общество является обществом потребления. Его лозунги: «Живи так, чтобы было о чем вспомнить!», «Мы этого достойны!» и прочие – ярчайшее тому подтверждение. В результате массированного влияния на сознание человек начинает воспринимать своего супруга как нечто стоящее в одном ряду с квартирой, дачей или машиной. «Я всем этим пользуюсь, – рассуждает он, – а значит, все это должно радовать меня, должно приносить мне счастье!» Такое восприятие жизни и близких людей разрушает душу.

Представьте себе, у человека есть «Жигули» и вдруг ему предлагают новенький «фольксваген». Разумеется, он с радостью согласится на такой обмен. А если у него уже есть «фольксваген», а ему предложат, к примеру, «лексус», то он и в этом случае не задумается. Таковы понятийные доминанты общества потребления, по которым, к несчастью, строятся и межличностные отношения.

Мы постоянно требуем от окружающих того, чтобы нам было хорошо. Возвращаясь с работы, рассчитываем на то, что дома нас непременно ждет вкусный ужин, что в квартире царят чистота и уют, а наши близкие заняты исключительно тем, что ломают голову: как бы доставить нам как можно большее удовольствие! Проблема, однако, заключается в том, что и наши супруги, как ни странно, составляют в это время свой, не менее внушительный перечень встречных требований по отношению к нам…

Церковь предлагает своим чадам совершенно иную систему отношений. Православная традиция предписывает каждому жить не ради того, чтобы самому быть счастливым, а для того, чтобы сделать счастливым любимого человека. По-христиански любовь – не потребление, а отдача.

Этот подход распространяется на все без исключения стороны супружества – от самых возвышенных, например заботы о духовной жизни мужа или жены, до интимных отношений, в которых мы стремимся доставить радость прежде всего своей второй половине, а не себе самому. Церковь учит, что такое отношение вернется к нам настоящим счастьем, настоящей любовью.

Примечания

1

См.: Мф. 25: 14–30.

2

Катехиза́ция (греч. Κατήχησις – «поучение», «наставление») – изучение человеком, готовящимся стать членом Церкви, или новообращенным, основ христианской веры и церковного вероучения. К термину «катехизация» близко по смыслу понятие «оглашение», однако последнее относится только к готовящимся принять крещение.

3

Дети, церковь, кухня ( нем .).

4

« Домостро́й » (полное название – «Книга, называемая домострой, содержащая полезные сведения, поучения и наставления всякому христианину – мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам») – памятник русской литературы XVI века, представляющий собой сборник правил, советов и наставлений, относящихся к различным сторонам жизни человека и семьи, включая хозяйственные, общественные и религиозные вопросы. Отличается выразительным, образным языком и частым использованием пословиц и поговорок.

5

Эвфеми́зм (от греч. ευφήμη – «благоречие») – нейтральное по смыслу и эмоциональной нагрузке слово или выражение, заменяющее другое – неудобное в данной обстановке или грубое, резкое, непристойное.

6

Антрополо́гия (от др. – греч. ανθρωπος —«человек» и λόγος – «слово», «речь») – совокупность научных дисциплин, посвященных изучению человека, его происхождения, развития, существования в природной (естественной) и культурной (искусственной) среде.

7

См.: Исх. 20: 14; Втор. 5: 18; Мф. 5: 27; Мф. 19: 18; Мк. 10: 19; Лк. 18: 20; Иак. 2: 11; Рим. 2: 22; Рим. 13: 9.