Узнав, с чем связала его душу старая ведьма, дедушка Руфи просто горел желанием совершать добрые дела, чтобы "никогда боле не видеть сей позорящий благородного графа Эра'стуар предмет". Для начала он легко согласился мне помочь найти замену Сэммине в сердце Вальта. Призрак приволок мне какую-то странную жидкость, велел подлить в вино и преподнести парню лично, дескать, после того, что произойдёт, всякая любовь к леди Сэммине у графинчика закончится. И вот, интересно, почему это мне кажется, что главным составляющим данного настоя является слабительное? Дедуля и не отпирался, заявил, что это был отличный завершающий штрих его плана, но сработает и так. Оказалось, что Руфинарис уже всё провернул. Что нужно юному не целованному мальчишке, чтобы забыть девушку? Правильно, новые яркие впечатления. А Люрка - девушка опытная в таких делах. И именно сейчас она и предоставляет графёнышу эти самые впечатления где-то на сеновале.

- Не переживай, - хихикнул призрак, - при таких условиях и регулярном следовании моему совету Люрка быстренько заставит жирдяя забыть о тебе.

- Но ты же сказал, что он меня разлюбит, - возмущенно крикнул я.

- Разлюбит, - заухмылялось вредное привидение, - куда ж он денется. Зачем я буду свои силы тратить, привораживая к Люрке этого дурочка, когда всё и так замечательно сложится. Физиайлогия, - старик поучительно поднял палец вверх, - наука полезная. А силы экономить надо. Что ж я, мот какой, силы направо-налево разбрасывать?

Н-да, чувствую, с такими добрыми делами мне до скончания жизни с этим ночным горшком таскаться.

Попрощаться с нами вышел весь замок. Не уверен, что даже король удостоился бы такого единодушия. Дедушку Руфи провожали со слезами на глазах. Призрак расчувствовался (я не стал его расстраивать, сообщая, что это слёзы радости), схватил меня за руку и заявил, что хочет остаться, что он не может покинуть тех, кто его так любит. Это вызвало такие горестные стенания местного населения, что дедуля решил, что это его отъезд так опечалил народ, возликовал и выскочил из кареты, принимаясь стаскивать с крыши свои сундуки. Положение спас Айверин, шепнув деду, что в Кадаре нас ждут аж целых четыре тайника, а ну как какие-то нищеброды найдут их раньше нас. Руфинарис пулей влетел обратно в карету и завопил, чтобы мы прекратили копаться, уже пора ехать. Вальт уставился на меня печальным телячьим взглядом, который удивительным образом повеселел, стоило парню заметить стоящую неподалеку фигуристую девчонку в коротеньком синем сарафанчике. Ха! Так у нас новая графинюшка скоро появится? Девица, похоже, ушлая. Хотя об этом пусть у ггафа с женой голова болит. Если парень станет полностью нормальным, то поймёт, что за подружку ему Руфинарис подсунул, и сможет сделать правильный выбор. А не станет, так тем более всё равно. Главное, чтобы про меня забыл.

Когда мы достаточно отъехали, Ай скинул с себя женские тряпки и сменил Лерку на козлах (от кучера нам удалось отказаться, хоть и с трудом), я тоже поспешил избавиться от своего наряда. Кто бы знал, как хорошо быть парнем!

Очередное доброе дело дедуля совершил, стоило нам остановиться в придорожном трактире. В обеденный зал вошла одна расфуфыренная дамочка в розовом платье, тесно облегающем её пышные формы и делающим "красотку" похожей на влезшую в кружева и обвешавшуюся бриллиантами свинью. О чём призрак тут же ей и сообщил, велев одеть что-то не такое обтягивающее, например, чехол, закрывающий вещи на крыше нашей кареты, ей вполне подойдёт, даже зелёный цвет к лицу будет. А потом дедушка долго удивлялся, почему проклятие ведьмы не снимается: ведь ему ещё в детстве говорили, что всегда надо говорить правду.

- Нет, ну чем это не доброе дело? - сокрушался Руфинарис под бодрый перестук колес, расположившись рядом со мной на мягком сиденье.

Покидать таверну нам пришлось в большой спешке: у женщины, оказавшейся женой градоправителя соседнего городка, было достаточно охранников, а призрак, когда сообщал ей правду, стоял позади уплетающего баранину Айверина и был для всех, кроме нас, невидим. Не трудно догадаться, что подумали все присутствующие. Одно хорошо - Лера немного подзадержалась и незаметно для стражников прихватила с собой наш заказ, а именно сочную зажаристую курочку, которую трактирщик ещё не успел нам подать. А что? Мы за неё заплатили, и за вино, и за сыр тоже. Шоколад, которым забита не одна наша котомка, штука, конечно, хорошая, но я его, если честно, уже видеть не могу, не то что есть. Поэтому благородно отказываюсь от угощения, заявляя, что Лере шоколад нужнее. Вот курочка - это другое дело!

Ксантай Руол

Эврел был совершенно обычным затрапезным городишкой. Располагался он в забытом Богами унылом месте, окруженном с трех сторон болотами, с которых частенько тянуло премерзкими запахами. Хозяин единственной в городке кормы (да попросту пивнушки) считал, что его дела идут более чем успешно, если в заведении останавливались хотя бы три путника за неделю. Такое, к его огромному сожалению, бывало не часто. А жители, особенно молодежь, всеми правдами и неправдами стремились переселиться в соседний город, Ав-олор, кажется. До него было всего два часа езды, и путешественники предпочитали провести это время в дороге, чем свернуть в Эврел. Почему это поселение не опустело окончательно? На болотах обитатели городка собирали различные ягоды и особую травку, которая очень ценилась у определенного сорта людей и вызывала стойкую зависимость у всех, кто её употреблял. Эта травка и являлась основной статьей доходов местного населения. Сами понимаете, что из себя представляли и жители, и редкие посетители Эврела. Отвратительное место.

Единственное, что там было замечательного - это горный обрыв и серебристая лента реки внизу. Этот дивный уголок совершенно не вписывался в окружающий пейзаж. Я практически на сто процентов уверен, что небольшая поросшая ельником гора, отвесно спускающаяся к широкой быстрой речке, перенесена сюда в один из Сдвигов. И я даже знаю, откуда. Об этом мне сообщила узкая ровная площадка у самого края пропасти, скрытая густым кустарником, и вплавленная в камень надпись "С тобой навсегда". Пожалуй, это всё, что у меня осталось от моей Литы.

Но в тот раз я Эврел просто не узнавал. Он был под завязку набит гостями. Даже небольшие луга, за которыми и начинались болота, оказались заставленными различными палатками, кибитками. Некоторые путешественники расположились прямо под открытым небом. В самом городке народ тоже кишмя кишел. Не только "гостиница", но и все дома и даже сараи местных жителей были переполнены. Хозяин корчмы, плюгавый мужчина с хитрыми узкими глазками и пивным животиком, распирающим нарядную ярко-алую жилетку, огорченно развел пухлыми ручками и со вздохом сказал, что, дескать, для постоянных посетителей он завсегда, но мест нет. Три золотых, небрежно брошенных перед ним на барную стойку, заставили его смекалку заработать, и ответ не заставил себя ждать. Мне предложили хозяйскую спальню и, похоже, вместе с хозяйкой, если бы я о том попросил. Ещё бы, я же заплатил целых три золотых за то, что раньше не стоило и серебрушки. И это я не хозяйку имею в виду! Нечего так ухмыляться! Её я не покупал. Но судя по влюбленному взгляду жены корчмаря, дородной розовощекой дамочки с длинной пшеничной косой, уложенной вокруг головы на подобии короны, холодной моя постель бы вряд ли осталась. Понял это и муженек, отправив благоверную на постой к её матушке.

Он же и разъяснил мне причину такого ажиотажа. В город пожаловала известнейшая прорицательница - красавица Лиивэра. Так что, народ прибыл, кто за чем: кто за предсказаниями, а кто и поглазеть на выдающиеся достоинства девы. Какие? Тебе ещё рано об этом знать, Ильсан, ты ещё маленький. Но смотришь ты в правильном направлении. Хотя у Кэри они чуток… И не надо в меня котелком кидаться! Побольше, я хотел сказать.

Красавица Лиивэра на поверку оказалась очень даже страшненькой. Я бы даже сказал, что в её родословной гномы потоптались, причем неслабо так. Костас, извини, но у людей свои представления о красоте. И у меня тоже. Ростом дамочка была невысока, фигура кряжистая, широкая, личико ничего так, но в темноте лучше не любоваться, а вот достоинств почти и не видно. Но чем прорицательница владела в совершенстве, так это магией иллюзий. Правда, Высшего вампира - да Высший я, Высший, уверен, вы и сами догадались - её личина не обманет, но для людишек сойдёт.

Лиивэра заметила мою усмешку, поняла, что её маскарад раскрыт, и захотела со мной побеседовать. Очередь на встречу с предсказательницей сильно расшумелась, готовая разорвать нахала, мне-то есть, на части. Но провидица сурово обвела народ взглядом, сверкнув синими, а в реальности серыми, глазищами, и велела мне идти за ней. Мне стало любопытно, что эта шарлатанка мне скажет, и я отправился следом. Настоящих прорицателей я видел, еще когда в школе учился, их там целый факультет был, да и потом тоже не раз приходилось сталкиваться.

Девушка (даже без иллюзии она выглядела достаточно молодо) уверенно направилась к горе, поднялась на мою площадку, коснулась рукой камня с памятной надписью рукой и произнесла:

- Хочешь, узнать, что с ней стало?

- Предположим.

- Тот же дар, что живёт в тебе, погубил её, - закатив глаза, трагически прошептала она.

- А если без игры на публику? - надменно фыркнул я.

Лиивэра тяжело вздохнула, опустилась на землю, ответив с неподдельной горечью:

- Не веришь. Пусть иллюзия часть моего образа, но мои видения настоящие. А твою Литайравэль, действительно, погубил огонь. И ты тому причиной.

- Я?! Почему?

- Пожар вспыхнул из-за твоего соперника. Ты увел у него девушку…

- Не уводил я у него девушку! - возмущенно воскликнул я, растеряв большую часть своего недоверия к прорицательнице. - Это была моя жена!

- А он думал, что Лита его девушка, - пожала плечами она, - и собирался любыми способами вернуть её. Но пожар - это случайность. И ещё… ты встретишь ту, в ком живёт частица твоей Литы.

- Это как?

- Не знаю, - улыбнулась она, сбрасывая ненужную сейчас иллюзию, - я бы могла сочинить для тебя историю, которую любят многие посетители, как-то интерпретировать своё видение. Но не стану. Я вижу лишь маленький кусочек твоей жизни. Ты сидишь в какой-то комнате, рядом красивая девушка с зелёными глазами и длинными чёрными волосами. Ты сжимаешь её руку, на тонком запястье которой красуется брачная татуировка, такая же, как у тебя, и говоришь: "Лана, я ведь даже мечтать не смел, что когда-нибудь встречу ту, в ком живёт частица моей Литы". Всё. Дальше думай сам.

Я резко отвернулся и шагнул к обрыву - мы частенько так стояли раньше, вдвоём - замер, вглядываясь вдаль. Затем спросил, не поворачивая головы:

- Что это может значить?

- Версии могут быть разные, - тихо отозвалась Лиивэра, - обычно, так говорят про ребёнка. Возможно, это твоё дитя.

- Нет, - решительно отмахнулся я, вернувшись к камню и сев рядом с провидицей. - Если бы Лита была беременна, я бы знал. Да и не имеет это сейчас значение, ведь она погибла.

- Ты уверен?

- Да, со смертью до-эр-супруги татуировка исчезает.

- Хорошо. Тогда, это может быть её дар. Был у неё какой-то особый дар?

- Она была сильной магичкой. Но вряд ли бы я стал радоваться, если бы встретил у кого-то ту же силу, и называть её частицей Литы не стал бы.

- Новая любовь? Может быть, новое чувство позволит возродиться твоей прежней любви. Словно часть твой Литайравэль будет жить для тебя в новой возлюбленной.

Я пожал плечами, погладив кончиками пальцев когда-то выжженную мной надпись на камне:

- Не знаю. Может быть… Только я не уверен, что смогу полюбить вновь. И девушку с именем Лана я не знаю.

- Узнаешь, причем раньше, чем сам думаешь, - рассмеялась предсказательница.

- Когда?

- Извини, но этого я не могу тебе сказать, иначе будущее сложится не так удачно. Но могу сообщить другое: стать таким как прежде тебе поможет мальчишка-полуэльф по имени Ильсан.

- Как?

- Этого я тоже не вижу. Но встреча с ним очень важна для тебя. Возможно, он приведёт тебя к тому, кто сможет помочь. В любом случае тебе стоит держаться рядом с ним.

Да, Ильс, именно поэтому я здесь. И спас тебя от Муравельки тоже поэтому. И не надо обижаться. Нянчился я с тобой, между прочим, уже по дружбе и с ложечки кормил тоже. Ну, хорошо, если ты так настаиваешь, то нянчиться больше не буду. Конечно, ты уже взрослый и самостоятельный. Нет, я вовсе не смеюсь.

И не надо на меня рычать, Сейфиттин, сейчас будет и про твою сестру. Эта часть истории необходима, чтобы было ясно, почему я тогда не послал Сейтлану куда подальше.