Мое сердце рвалось к Виве, но добрую половину дня пришлось посвятить работе.

Рано утром я отправился в один из центральных районов области. Нужно было собрать факты для статьи о жизни обитателей маленьких и отдаленных населенных пунктов, лишенных элементарных благ цивилизации. Попутно переговорил с несколькими председателями сельсоветов или, как теперь говорят, сельскими головами о перспективах газификации и водоснабжения — публикацию на эту тему мне уже давно заказывал заместитель главного редактора нашей газеты.

Вернувшись в Запорожье, я сразу же позвонил Виве. И получил приглашение приехать к ней тот час.

Едва переступил порог ее квартиры, как услышал упрек:

— Ты относишься ко мне несерьезно! Мои слова для тебя — пустой звук!

Девушка, запахнутая в ярко-красный халат, стояла в прихожей и смотрела на меня обиженно. Недолго думая, я опустил пакет с конфетами и шампанским на пол, подхватил ее на руки и попытался чмокнуть в нос. Но она ловко увернулась. Тогда я повторил попытку — и достиг цели.

— Это тебе не поможет! — заявила Вива, но ее тон показался мне уже более миролюбивым, хотя в нем еще и слышались нотки досады. — Все равно я на тебя злюсь!

— За что, котеночек? — удивленно округлил глаза я. Причина ее обиды мне была не понятна. — Объясни, ради Бога!

Девушка строго взглянула на меня и, на мгновение убрав руку с моей шеи, погрозила пальчиком:

— Почему ты, друг мой любезный, не принял утром лекарство? Это что, так противно?

Я осторожно поставил ее на ноги и, спрятав глаза, попробовал соврать:

— Как это, не принял? Я съел целую ложку!

Вива скрестила руки на груди и осуждающе покачала головой:

— Ложь твоя не убедительна! Сердцем чувствую — ничего ты не ел!

— Ну, забыл, да! — виновато улыбнулся я и развел руками. — Уж прости!

— Ладно! — вздохнула она. — Только впредь, пожалуйста, не забывай! А сейчас проходи на кухню, буду тебя лечить.

Оказалось, что у нее в холодильнике есть еще одна банка с таким же медовым месивом.

— Ты думаешь, мне это и вправду полезно? — я с сомнением посмотрел на содержимое ложки, которую девушка протянула: ну, мед, ну орехи и что там еще — отвар ландышей, кажется. Кого это может вылечить?

Но Вива заверила с самым серьезным видом:

— Конечно, полезно! Именно это снадобье укрепит твою сердечнососудистую систему.

— Но ты же не врач! — живо возразил я. — Может, оно — самый настоящий яд для моего сердца? Вот сейчас съем — и отброшу копыта!

От возмущения Вива даже закашлялась.

— Что ты такое говоришь?! Если бы я точно не знала, что мое лекарство принесет тебе пользу, ты бы его не получил!

Я не стал спорить и послушно проглотил мед.

Довольная, девушка отерла мой рот бумажной салфеткой. Потом пошла в прихожую, подобрала пакет и принесла на кухню.

— Что здесь?

— Не помню, — пожал я плечами, улыбаясь. — Посмотри сама!

Она заглянула в пакет и радостно воскликнула:

— Конфеты и шампанское! Я сто лет не ела конфет!

— Шутишь? — не поверил я. — Разве ты не покупаешь себе сладкое?

— Иногда покупаю, но в основном тортики и пирожные, — призналась Вива слегка смущенно. — А о конфетах я как-то позабыла в последнее время…

— Как, наверно, и о шампанском! — прибавил я.

— Да, и о нем! — согласно кивнула она. — Зачем мне было его покупать? Пить одна я не стану, для этого нужна компания, а где ее взять одинокой даме?

— Тогда давай фужеры! — я принялся осторожно откупоривать бутылку. — Выпьем и сходим куда-нибудь.

Вива достала из шкафа два высоких стакана из тонкого стекла, поставила на стол. И вдруг поникла головой, задумавшись.

— Что случилось? — встревожился я. — Тебе что, не подходит этот сорт шампанского?

— Все в порядке! — успокоила она. — Просто я подумала, а не лучше ли сегодня никуда не ходить? На улице сыро, противно, да и ты устал. Я это прекрасно вижу по твоему лицу. Посидим, поговорим. Я тебе приготовлю травяную ванну, а потом накормлю вкусным ужином…

— Ты устроишь мне травяную ванну? Какая прелесть! — мечтательно закатил я глаза. — Нет, никуда не пойдем!

— Я знала, что смогу тебя уговорить! — засмеялась Вива.

«Нет, ничего она не сумасшедшая, — подумалось мне. — Просто чудачка с развитой фантазией и своими бзиками. При этом — заботливая и ласковая. Разве не эти черты женского характера так нравятся мне, не они ли всегда притягивали меня?»

Мы сидели в гостиной, пили шампанское, ели конфеты и разговаривали. Больше говорила Вива. И в основном обо мне — о том, что я не берегу себя, мало отдыхаю, питаюсь неправильно.

Наконец, когда она замолчала, я решил взять инициативу в свои руки. У меня было много вопросов.

— Расскажи мне о себе.

— Да что ж рассказывать? — пожала плечами девушка. — У меня самая обычная судьба, ничего интересного, выдающегося… Все, как у всех…

Я поставил свой фужер на стол и взял руку Вивы в свою. Она скользнула взглядом по моему лицу и стала сосредоточенно рассматривать этикетку на бутылке шампанского.

— Какой вуз ты закончила? Есть ли у тебя родители, братья и сестры?

Девушка кивнула:

— Да, у меня есть отец и мать, есть также сестры и братья… А закончила я архитектурно-строительный факультет одного из столичных вузов.

— Твоя родня обитает там же, в Подмосковье?

— Нет, все они живут в другом месте, — ответила Вива неохотно.

— А как ты оказалась в Подмосковье? — я взял конфетку и поднес к губам девушки. Она послушно открыла рот.

— Раньше вся наша семья жила в Сергиевом Посаде, но потом эмигрировала в Соединенные Штаты, а я осталась, — ее ясные глаза покрылись пеленой грусти. — Уж так получилось…

— Понятно! — вздохнул я. — А что привело тебя в Запорожье?

Вива ответила не сразу. Взяла конфетку из коробки, зачем-то осмотрела ее и вернула обратно. Потом подняла свой стакан с шампанским, подержала, опустила и, как дисциплинированная школьница, сложила перед собой на столе руки.

— Дело у меня здесь, — в ее голосе явственно звучала неуверенность, даже, пожалуй, смятение. — Я потом тебе как-нибудь о нем расскажу…

Наш разговор больше напоминал допрос, и я подумал, что на сегодня вопросов, пожалуй, достаточно, хотя выяснить мне удалось немного. Было непонятно, почему Вива так неохотно дает ответы, почему она так напряжена? Видать, есть у этой девушки какая-то тайна, скрытая в ее прошлом, о которой ей не хочется говорить. Что это за тайна, что за ней скрывается — душевная боль, обида, чей-то неблаговидный поступок? Или Вива приехала в Запорожье, чтобы разыскать мужчину, с которым где-то познакомилась и которого полюбила? Может такое быть? Вполне! Хотя почему тогда она связалась со мной, почему относится ко мне как к человеку, которым серьезно заинтересовалась?

И тут девушка вдруг поднялась, подошла ко мне совсем близко и, обняв за шею, приникла всем телом.

— Извини, Ваня, что так скупо о себе рассказываю. Со временем ты обо мне узнаешь больше. А пока скажу тебе, что на моей совести нет таких грехов, которые нужно скрывать, я не злодейка и не сумасшедшая, как ты, возможно, подумал.

Во как! Оказывается, она даже знает, что я думаю! Что ты за птица, милая Вива-Вивиза? Неужели и вправду ясновидящая?

Я тоже подхватился с дивана и, обхватив девушку за плечи, нежно поцеловал в губы. Они были влажными и горячими.

— А это приятно! — выдохнула она, когда мои объятия ослабли. Ее грудь высоко вздымалась, выдавая, скорее, волнение, чем возбуждение.

— Тебя что, никогда не целовали в губы? — почти насмешливо спросил я. Хотя и сам почувствовал небывалый трепет в груди. Последний раз обычный поцелуй приводил мою душу в такое состояние, кажется, лет двадцать назад. Я к поцелуям давно привык, раздаривая их направо и налево, порой без малейшего повода, и они для меня — дело совершенно обычное, обыденное.

— Не целовали! — призналась Вива смущенно. — В губы — никогда.

Я внимательно посмотрел на нее — не уж-то она говорит правду? В общем-то, вполне возможно. Как-то мне попалась тридцатидвухлетняя дама, у которой я оказался первым мужчиной… Мне захотелось спросить девушку, встречалась ли она с парнями, но я переборол это желание, посчитав свой вопрос неуместным и нетактичным. Вместо этого поинтересовался:

— Кстати, а кто ты по знаку Зодиака?

Вива встрепенулась — мой вопрос застал ее врасплох, она как раз о чем-то задумалась.

— По знаку Зодиака? — переспросила она. — Дева.

— Какой кошмар! — воскликнул я, театрально воздев руки к небу. — Так вот почему ты такая дотошная и заботливая! Это же черта типичных Дев!

— Тебе не нравится мой знак Зодиака или то, что я, как ты утверждаешь, дотошная и заботливая? — засмеялась девушка.

— Да мне плевать на все это! — громко рявкнул я. — Ты мне нравишься такой, какая ты есть!

— Правда? — Вива опустила глаза и неожиданно попросила: — Тогда поцелуй меня еще раз!

— С удовольствием! — я подошел к ней, крепко обнял и впился губами в ее губы.

Она неумело, но с жаром ответила на поцелуй. Машинально я потянулся к пуговице халата у нее на груди, намереваясь расстегнуть. Но девушка вдруг перехватила мою руку.

— Ваня, не сейчас…

Я с недоумением посмотрел на нее.

— Немного потерпи с этим, ладно? — извиняющимся тоном попросила она. — Мне нужно время, чтобы по-настоящему привыкнуть к тебе, привязаться до конца и, затем, впустить в свою жизнь… И еще я хочу хорошо расслышать биение твоего сердца, я хочу понять, сильнее ли оно стучит, когда ты меня обнимаешь…

— Хорошо! — согласился я. — Ты очень умная девушка и все правильно рассудила. Вот только говоришь затейливо! Проще, наверно, было бы сказать так: я хочу как следует разобраться в своих и твоих чувствах, а потом уже переходить к интимным отношениям.

Вива засмеялась и отрицательно покачала головой:

— Не совсем верно ты меня понял…

— Тогда растолкуй!

— Чувства уже зародились, просто им нужно окрепнуть, вызреть, — она села на место и взяла свой бокал. — Мы не должны спешить, чтобы не спугнуть их. Хотя за свои чувства лично я спокойна. А вот что касается твоих… Ладно, давай выпьем за наше светлое завтра!

— Давай! — я плюхнулся на край дивана, подхватил свой фужер, мы чокнулись и выпили. Затем, как по команде, потянулись друг к другу губами.

Этот поцелуй длился дольше, чем те, первые. Меня очень радовало, что Виве нравится со мной целоваться. Хотелось, конечно, большего, но я давно научился сдерживать свои сексуальные порывы, не юнец ведь…

Улыбаясь, мы смотрели друг другу в глаза, словно пытались найти в них ответы на все свои вопросы. И тут запел мой мобильный. Взглянул на дисплей — Вера! Вот те на! Звонка от нее я никак не ожидал! Чуток помедлив, решил ответить — мало ли что могло у нее случиться.

— Ваня, здравствуй! — послышалась ее взволнованная скороговорка. — Прости, я была не права. Я жалею, что все так получилось. И очень хочу…

— Подожди, Вера! — остановил я поток ее слов. — Я полагал, ты мне уже все сказала.

— Да я просто погорячилась! — с жаром заверила она. — У меня тогда было очень плохое настроение… Я прекрасно знаю, что ты женат, и ты ничего мне не обещал. Но мне трудно осознавать, что мы никогда не будем вместе по-настоящему… Понимаешь, Ваня?

— Конечно, понимаю. Но что сделано, то сделано — ты меня прогнала, — напомнил я.

— Это было не всерьез…

— Мне так не показалось.

— Ну, прости, Ванюша! — заканючила Вера. — Прости меня, глупую!

Я устало потер переносицу и со вздохом проговорил:

— Ни в чем ты не виновата! И не проси у меня прощения — не за что.

— Так ты приедешь? — обрадовалась она. — Когда тебя ждать?

Помолчав, я тихо произнес в трубку:

— Нет, ждать не нужно.

— Сегодня не нужно или… совсем?

— Совсем…

— Но почему, Ваня?! — голос Веры сделался плаксивым. — Почему, скажи? Из-за какой-то ерундовой размолвки ты готов пожертвовать нашими отношениями?

В этот миг я представил ее печальное лицо, мокрые от слез глаза… Мне однажды приходилось видеть Веру плачущей. Это случилось, когда я, за что-то разобидевшись на нее, больше недели не приезжал, а потом, наконец, заявился. Она открыла мне дверь, впустила в дом и не удержалась, зарыдала… Мне стало невыносимо жаль ее, эту добрую, умную и такую несчастную женщину, которой я, судя по всему, сейчас разбиваю сердце.

Я прикрыл ладонью горло, к которому вдруг подступил горький комок, и взглянул на Виву. Она сидела, отвернувшись, и отрешенно смотрела в окно.

— Вера! — проговорил я сдавленно. — Вера, забудь обо мне, пожалуйста…

— Что ты говоришь?! — выкрикнула она. — Ты понимаешь, что несешь?! Как я могу забыть, если люблю тебя?

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы набраться мужества и сказать правду:

— Вера, я встретил другую женщину. И я ни за что не откажусь от нее. Прости меня, пожалуйста…

Отключив телефон и бросив его на край журнального столика, я молча налил себе фужер шампанского и залпом выпил. Потом откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. А когда открыл их, передо мной с поникшей головой стояла Вива и нервно теребила пальцами пуговицу на своем халатике.

— У тебя был роман с этой женщиной? — спросила она скорбно.

— Да, еще три дня назад был, — обронил я, рассеянно доставая сигарету из пачки. — А теперь он уже в прошлом.

— Почему? — Вива попыталась заглянуть мне в глаза. Но я прикрыл их. — Неужели из-за меня?

Я устало кивнул. И поднялся, намереваясь выйти на балкон покурить. Девушка схватила меня за руку.

— Расскажи мне все об этой женщине!

— Ты ревнуешь? — усмехнулся я грустно.

— Дело не в этом! — заверила Вива. — Просто мне неприятно осознавать, что я стала причиной чьих-то страданий.

— Ладно, я все тебе расскажу, — пообещал я. — Вот только покурю…

Потом мы допивали шампанское, и целый час говорили о моей прошлой любви. Я поведал Виве всю правду о моих отношениях с Верой, о том, как она меня выгнала, как я злился на нее за это. И не преминул добавить, что теперь Вере не скоро светит перспектива обрести новую любовь — во-первых, потребуется время, чтобы забыть меня, во-вторых, старой деве сыскать в райцентре нормального мужика очень трудно.

— Да неужели там действительно нет хороших мужчин? — искренне засомневалась Вива.

— Представь себе, — развел я руками. — Приличные молодые хлопцы, конечно, есть. Но Вере ведь парень двадцати-двадцати пяти лет не подойдет, ей нужен постарше. А серьезные мужики, кому сейчас за тридцать и больше, все давно разобраны. Без пары ошиваются только пьяницы, бездельники, маменькины сынки да крышетечные, которые никому и даром не нужны, разве что конченой дуре. А Вера не дура.

— Но она же может найти себе такого, как ты, — предположила Вива. — Ну, в смысле женатого. Это, конечно, крайний вариант, но остаться совсем одной, без мужского внимания — для многих женщин страшная беда…

— Где найдет, в своем райцентре? — хмыкнул я. — Да завтра об этом будут знать все: и стар, и млад. К Вере сразу же прибежит обманутая жена, чтобы выцарапать глаза!

Вива вскочила с места и нервно заходила по комнате. Потом подошла к окну и застыла. Стояла минут пять, не шевелясь. За это время я не проронил ни слова, молча наблюдал за ней. Было слышно, как на улице шумит ветер и сигналят автомобили.

— Знаешь что, — вдруг произнесла девушка, не оборачиваясь, — Вере нужно помочь.

— Как и чем мы ей поможем? — поморщился я — у меня слегка разболелась голова. Не то от шампанского, не то от неприятного объяснения с Верой.

— Не мы, а я! — уточнила Вива. — Я ей помогу.

— Интересно, чем? Найдешь ей подходящего мужчину?

— Схожу в церковь, помолюсь за нее, — в голосе девушки послышались нотки облегчения и радости, как будто она долго искала решение какого-то важного вопроса и, наконец, нашла. — Мою молитву должны услышать, я в это верю.

— Ну-ну! — вяло улыбнулся я. — Если бы это было так просто: пошел, помолился — и твое желание сбылось…

— Мое сбудется! — качнула головой Вива. — Буду очень сильно просить…

Невесело усмехнувшись, я лишь махнул рукой: мой ангелочек не только чудаковатый, но еще и с большим самомнением!

Пока Вива готовила ужин, я нежился в травяной ванне. Ах, как же это было приятно! Казалось, мое тело обволакивает не обычная водопроводная муть, а ласковый свет майского солнышка, ставший вдруг жидким и способным согреть мне сердце. А хмельной аромат трав — пленительно сладкий и жгучий — наполнял мою душу не весть откуда взявшейся светлой радостью, блаженством и умиротворением. Милая Вива, какой же волшебный отвар ты влила в ванну и откуда почерпнула его рецепт? Врачевательница ты моя, ненаглядная!

Я вошел в кухню бодрый, подтянутый и помолодевший лет на двадцать. Сладко потянувшись у порога, взглянул на стол — он ломился от еды. Вива стояла у плиты и жарила блины. Целая горка их с румяной корочкой уже лежала на большой тарелке.

— У нас что, будут гости? — пошутил я. — Зачем ты так много всего наготовила?

— Тебе нужно хорошо покушать после ванны, — звонким голосом пропела девушка. — Садись, сейчас я стану тебя кормить!

Я подошел к ней сзади и обхватил руками за плечи. Она повернулась ко мне, ее глаза сияли счастьем. Повинуясь порыву, я упал на колени и сквозь ткань халата стал целовать ее бедра и живот. Дав мне время отвести душу, Вива скомандовала:

— Немедленно за стол! А то все скоро остынет.

Я поднялся с пола и, прежде чем выполнить приказ, несколько раз прижался своими горячими губами к шее, устам и щекам девушки. Она смотрела на меня с нежностью и любовью. В этот миг мне показалось, что весь мир лежит у наших с Вивой ног, что впереди нас ожидает длинная, залитая солнцем безмятежной радости и счастья, дорога жизни, конца которой не видно… Все, что раньше заботило и омрачало мою душу, все, что мучило, отягощало и жгло ее, исчезло бесследно, словно и не было его никогда.

Теперь я знаю, что такое рай — это место, где на человека снисходит такая вот ни с чем несравнимая благодать…