В последний день марта, на рассвете, когда уставшая Беляна, наконец, отложила шитье и уснула, мальчик написал ей записку, а потом взял свою котомку и осторожно выбрался из дома.
Добежав до окраины городка, осмотрелся и решительно направился в сторону леса. Он стоял темной стеной за лугом, начинающим покрываться изумрудной травой.
Тропинка, по которой шел Милан, была едва заметной, а когда начался лес, она исчезла совсем.
Сквозь ветви деревьев, на которых еще не появились листья, пробивались яркие лучи солнца, а вокруг радостно пели птицы. Это придавало путнику сил и отвлекало от грустных мыслей. Несколько раз ему повстречались дикие животные — косули, лоси, кабаны… Но, завидев человека, они сразу убегали.
Милан шагал и шагал, забыв и об усталости, и о страхе. Остановился лишь возле большого болота, которое лежало на пути непреодолимой преградой.
Прежде, чем двинуться вдоль берега и обойти топь, мальчик решил немного отдохнуть и перекусить. Он забрался в кустарник лещины и, опустившись на землю, укрытую прошлогодними листьями, развязал свою котомку. Достал кусок пряженого мяса и ковригу хлеба, с аппетитом съел. Потом глотнул из сулеи медового сбитня. И растянулся на земле, собираясь полежать всего несколько минут. Но неожиданно для самого себя уснул.
Пробудился от резкой боли. Кто-то крепко прижал его к земле и стал вязать за спиной руки.
Милан напряг все силы и попытался вырваться, но не тут-то было. Его прижали еще сильнее.
— Ой-ой-ой! — закричал он. И, повернув голову в сторону, покосился на того, кто сидел на его спине.
Это был огромный мужчина с окладистой темной бородой.
— Отпустите меня! — попросил мальчик.
Но в ответ услышал громкий смех.
Вокруг стояли какие-то люди, одетые в одежду, пошитую из шкур животных.
В следующий момент Милана оторвали от земли и поставили на ноги.
— Ты кто такой и что здесь делаешь? — грозно спросил коренастый мужчина, на шее которого висели бусы из волчих клыков и медвежьих когтей.
— Я ищу своего брата Наркиса, его похитил грозный повелитель туманов и дождей Острогор! — смело ответил мальчик.
— В нашем лесу нет никакого Острогора! В нашем лесу — только мы да дикие звери! — уже не таким злым голосом заявил мужчина.
Остальные опять засмеялись.
— Ведите его в поселок! — приказал коренастый и, подобрав котомку Милана, накинул ее себе на плечо.
Путь занял совсем немного времени. Вскоре за кустами орешника, на берегу ручья показались жилища — десятка три полуземлянок с двускатными крышами и столько же домиков из жердей и веток, крытых соломой.
Мальчика привели в центр поселения, на площадь. Сюда тотчас стали стекаться мужчины и женщины, старики и дети. Все они были одеты в шкуры животных и выглядели, как настоящие дикари.
Люди плотно окружили Милана и принялись с интересом его разглядывать, щупать курточку, пошитую из грубой конопляной ткани.
— Кого ты привел нам, Дивей? — спросил у коренастого белобородый старик с посохом в руке. — И что за странный наряд на нем?
— Мы нашли его спящим возле болота, отец! — пояснил коренастый. И, строго взглянув на пленника, приказал: — Назови свое имя и скажи, откуда ты!
— Мое имя Милан! — стараясь не показывать страха, звонким голосом произнес мальчик. — Я из города Эремурус. Иду искать своего брата Наркиса, которого недавно похитил повелитель туманов и дождей Острогор.
— Острогор, говоришь? — переспросил белобородый старик. — Мы о нем много чего слышали… Неужели ты думаешь, что сможешь вызволить брата из рук этого могущественного господина?
— Я сделаю все, чтобы спасти Наркиса! — выпалил Милан.
— Но ты погибнешь, глупый! — воскликнул старик. — Острогор неумолим и непобедим!
Дивей, который, как оказалось, был вождем племени, приказал развязать пленника и отвести в свой дом.
В просторном срубе, врытом в землю по крышу, было полутемно. Единственное маленькое оконце почти не давало света.
Хозяйка, молодая женщина с копной густых коричневых волос, встретила Милана приветливо. Спросила, как его зовут, назвала свое имя — Горислава, и усадила на обрубок дерева, служивший вместо табурета. Затем протянула кусок не просоленного, полусырого мяса, от которого исходил довольно неприятный запах. Мальчик тут же отрицательно покачал головой.
— Не хочешь? — удивилась хозяйка. — Не нравится тебе вяленое мясо? Тогда я тебе дам сушеного!
— Нет, нет, спасибо! — опять отказался Милан. — У нас в Эремурусе никто не ест вяленое или сухое мясо.
— А какое же? — удивленно округлила глаза Горислава.
— Пряженое или вареное, — пояснил мальчик.
Женщина тяжело вздохнула и с грустью в голосе проговорила:
— Я поняла, у вас есть огонь, и вы имеете возможность готовить мясо!
— А у вас что, нет огня? — изумился Милан.
Горислава беспомощно развела руками.
— Он у нас был — костер всегда пылал на площади. Но обильный снегопад, который случился прошлой зимой, погасил его. И теперь нужно ждать, пока молния не подожжет какое-нибудь дерево поблизости…
— Зачем ждать? — не понял мальчик. — Сами разведите огонь.
Хозяйка посмотрела на него с недоумением.
— Как его можно развести?! — вскричала она. — Мы же не боги!
Милан искренне пожалел, что не положил в свою котомку кремневый камень и железное огниво. И про себя решил, что позже обязательно придумает, как добыть огонь для Гориславы и племени.
Сверху послышался какой-то шум, и через мгновение в сруб заскочил лохматый мальчуган. Он был приблизительно такого же возраста, как и Милан.
— Окул, поздоровайся с гостем! — с улыбкой произнесла хозяйка.
— Приветствую тебя! — учтиво поклонился мальчуган.
Гость ответил ему тем же.
Уже через минуту мальчики оживленно беседовали, поедая вяленую тарань, предложенную Гориславой.
Когда домой пришел Дивей, она поинтересовалась, как старейшины собираются поступить с чужестранцем.
— Милан, как и все дети, будет заниматься плетением! — ответил он.
— Но ведь мальчик хочет найти своего брата, — напомнила Горислава.
— Милан никуда не пойдет! — отрезал Дивей. — До замка Острогора он не доберется. А если и доберется, то и что с того? Владыка дождей и туманов просто уничтожит его! Поэтому старейшины решили оставить найденыша у нас в племени. Еще одни рабочие руки нам совсем не помешают!
Позже Милан узнал у своего нового товарища, что имел в виду его отец, говоря о занятии плетением.
— Мальчики среднего возраста у нас собирают лыко, лозу и камыш, а потом делают из них всякие полезные вещи, — разъяснил Окул. — Из лыка — луба молодой липы и других лиственных деревьев — плетут лапти, рогожи и кошели. Из лозы — коробы и колыбели. Из камыша — корзины и циновки… У детей постарше — занятие посложнее. А самые старшие вместе со взрослыми ходят охотиться.
Оказалось, что заготовкой материала и плетением дети заняты лишь в утренние часы, да и то не каждый день. Милан быстро освоил эту работу, и она даже пришлась ему по душе. Да только он все время думал о Наркисе и рвался в дорогу…
Живя в племени, мальчик заметил, что мужчины ходят на охоту с копьями, рогатинами и дубинами.
— А почему никто из охотников не берет с собой лук? — поинтересовался он у Окула.
— А что такое лук? — удивленно спросил тот.
Милан стал объяснять, но приятель никак не мог взять в толк, что собой представляет это метательное оружие. Пришлось сделать простенький лук и показать, как он действует.
Изделие так понравилось Окулу, что он не выпускал его из рук до самого вечера. В зарослях орешника приятели даже сумели подстрелить зайца.
Узнав о необычном метательном оружии и лично его испробовав, Дивей пришел в неописуемый восторг. Он схватил Милана за руку и потащил на площадь. И когда туда сошлись охотники, ему пришлось подробно рассказать им о том, из чего и как делают луки в его родном Эремурусе.
После этого в племени стали относится к мальчику с большим уважением.
А дальше случилось вот что.
На другой день, гуляя в лесу, мальчики снова поразили стрелой зайца. Но на этот раз не стали бежать с ним домой. Милан решил попробовать добыть огонь и запечь мясо на углях, чтобы затем, вместе с тлеющей головешкой, преподнести его Гориславе и всему племени.
Для этого он взял немного сухой травы и дубовой коры, измельчил их и сложил в небольшое углубление, вырытое в земле. Потом нашел почти плоский обломок ветки и прутик толщиной в палец и длиной в локоть. В обломке вырезал ножичком отверстие, вставил туда прутик и принялся его вращать между ладонями.
Окул с любопытством наблюдал за действиями приятеля, хоть и не понимал, какой в них смысл.
Но когда от ветки тонкой струйкой заклубился дымок, а потом в отверстии замерцали тлеющие угольки, Окул в ужасе отскочил в сторону и громко закричал.
— Тише! — успокоил его Милан. — Не бойся!
— Ты волхв! Ты чародей! — продолжал вопить охваченный страхом мальчик.
— Да никакой я не волхв! — засмеялся Милан, рукавом курточки вытирая со лба обильный пот. — Просто я знаю самый простой способ добычи огня.
Когда Окул, наконец, успокоился и перестал бояться, они приготовили на углях мясо. А потом, захватив по большой горящей головешке, отправились в поселок.
Первым мальчиков, несущих огонь, увидел белобородый старик, отец Дивея, который стоял возле своей хижины. Он, как подкошенный, упал на колени и, воздев руки к небу, закричал:
— О Перун! Благодарю тебя за великий дар, посланный нам этими мальцами!
На шум сбежался весь поселок.
Радостные люди стали наперебой спрашивать у мальчиков, где они взяли горящие головешки. А когда узнали, что огонь добыл Милан, очень сильно удивились. А Дивей, обняв его за плечи, сказал:
— За то, что ты сделал нам такой подарок, проси, что хочешь! Мы исполним твое любое желание!
— Отпустите меня! — попросил мальчик. — Я должен найти своего брата и привести домой. Нас ждет мама!
— Ну, воля твоя! — согласился вождь.
На другой день Горислава положила в котомку Милана кусок пряженого мяса, несколько сухих тараней и целую пригоршню моченых диких яблок.
Тепло простившись с лесными людьми и особенно с Окулом, Милан отправился в дорогу. Дивей и еще двое мужчин пошли с ним, чтобы проводить его до конца леса.