Конечно, гусь свинье не товарищ. Но я видел однажды, как одинокий гусь во дворе жался к лежащей хавронье, и она вполне благосклонно к этому относилась. Того больше, на лесном кордоне в междуречье Волги и Ахтубы я снимал поразительную картину: свинья и молодой волк ели из одного корыта, а потом, играя, бегали по дворе. Оказалось, оба малыша во дворе появились весной.

Теперь была уже осень. В Волчке просыпался зверь. Играя, он Зинку, скользя зубами по сытому боку, слегка покусывал. Но это была только игра.

Между животными существует вражда, часто смертельная. Например, хищники — медведи или, скажем, стаи гиеновых собак в Африке — дерутся насмерть, если кто-то нарушил охотничью территорию. Заметим, это животные одного вида. Им как бы предписано жить дружно. Но вопрос жизненного пространства очень серьезен. Он регулируется строгим законом, его нарушителя прогоняют, а могут и растерзать. Внутри же группы одного вида при соблюдении иерархии (тоже регулируемые законом отношения) все живут мирно: играют, воспитывают малышей, вместе охотятся, делят добычу. Удивляться тут нечему. Но дружба животных разных видов наше внимание останавливает.

Если животные с малолетства растут рядом, возникшая дружба с возрастом не исчезает. Чаще всего мы наблюдаем это у кошек с собаками. Обычно эти два существа враждуют, дерутся или едва терпят друг друга. Пословица «Живут как кошка с собакой» сложилась не на пустом месте. С другой стороны, мы знаем множество случаев дружбы более крепкой, чем у собаки с собакой или у кошки с кошкой. Два этих высокоорганизованных животных испытывают потребность общенья, делятся едою, если кто-то попал в беду, стараются выручить и сильно страдают, если друга лишаются.

Случаи межвидовой дружбы разнообразны. Я, например, наблюдал чуткие отношения между гусаком и теленком, лошадью и собакой, между поросятами и котом. В этом последнем случае полдюжины месячных поросят окружали кота и глядели с обожанием на этого дворового тигра.

И кот чувствовал в это время свою значительность — стоял в окружении почитателей очень спокойно: шевелил усами, выгибал спину, трубой поднимал хвост. Примеров таких отношений много, они рождаются в каждом дворе и всюду, где соседствуют с раннего возраста.

В Московском зоопарке существовала когда-то площадка молодняка. Тут можно было наблюдать удивительные отношения разноплеменной братии. Представление о них дает этот вот снимок: медвежонок бесцеремонно лезет за рыбой в подклювный мешок пеликана. В дикой природе такое вряд ли бывает, а в неволе — пожалуйста.

Но интересные межвидовые отношения существуют и в дикой природе, где поведение животных строго регламентировано обстановкой. Но они все же общаются, соприкасаются друг с другом. И тут возникают неожиданные коллизии отношений. Иногда это просто взаимовыгодный союз.

Например, в Африке видишь птиц водоклюев на спинах буйволов, антилоп, жирафов, слонов. Все объясняется просто: водоклюи и белые цапли склевывают с кожи животных клещей. Что тут можно испытать, кроме благодарности?

Африканский чибис бесстрашно лезет в раскрытую пасть крокодила, и самому неразборчивому хищнику в голову не придет захлопнуть зубастый капкан — чибис чистит пасть крокодила от остатков еды.

Или возьмем отношения маленькой птички медоуказчика и африканского медоеда. Птица легко находит поселения пчел, но добраться до меда и воска не может. Тогда она ищет союзника. И медоед хорошо понимает, куда зовет его шустрый разведчик. В результате довольны оба.

Случаи симбиоза в природе (обоюдная выгода от сотрудничества или сожительства) нам известны со школьных учебников. Выгода может быть односторонней, но союз все равно существует, ибо не вреден для другой стороны. Жирафов и зебр в африканской саванне можно часто заметить пасущимися рядом. Сообразительные полосатые лошадки извлекают выгоду из того, что жирафы с высокой своей «колокольни» вовремя замечают опасность. Взаимная выгода есть тут для одной стороны. Но жирафам зебры никак не мешают, и союз их прочен. А в Южной Африке я наблюдал занятную картину. По выгоревшей траве шествовала дрофа, а на спине у нее сидела золотистая щурка. Есть ли выгода дрофе от «седока», неизвестно, но щурке союз крайне важен — дрофа спугивает насекомых, а щурка их ловит.

Многим приходилось наблюдать в гнездах аистов поселения воробьев. То же самое происходит и в гнездах хищников более суровых — орлов. Приживальщиков эти крупные птицы не трогают, и те живут как бы под их защитой. Тот же прием используют белые гуси на острове Врангеля, поселяясь вблизи гнезда полярной совы. Совы у гнезда не охотятся и бдительно следят, чтобы к гнезду не приближались песцы, что важно и для сидящих на гнездах гусынь. Это те случаи, когда дружбы нет, но есть терпимость. Лиса, например, нахально поселяется в городке барсуков. Соседство это для землекопов не очень приятное — лиса гадит там, где живет, а барсук чистоплотен. Он мог бы лису выдворить — сил у него довольно, но барсук предпочитает огородиться от рыжей нахалки и терпит ее присутствие рядом. В свою очередь, гуси огари поселяются в брошенных лисьих норах, и те их почему-то не трогают, хотя могли бы и разорять гнезда.

Особые отношения возникают иногда между животными родственных групп. Нас занимают, например, отношения дикарей и родичей их — домашних животных. В обычных условиях собака для волка — добыча, причем желанная, легкая. Повадки собак волки отлично знают и умело уносят их иногда из-под носа охотников и из деревенских дворов. Но в годы, когда численность волков снижается до критических уровней, волчицы за неимением лесных кавалеров умеют соблазнять деревенских кобелей. Обе стороны тут остаются, как говорят, при своих — кобель убегает домой, волчица ищет логово, где ощенится. Но возникают изредка и привязанности. В Мордовии охотники мне рассказывали: «На снегоходах прищучили пару волков. Волчицу убили с ходу, а волк забился в овраг. Когда добрались до него, ахнули. Большой деревенский кобель был с ошейником и охотился вместе с волчицей.

На зообазе во Владимирской области я наблюдал интересную картину. В просторную клетку, где жила рысь, приходили гостить местные кошки. Лягут рядом и наслаждаются близостью огромной родственницы. Кабаны и домашние свиньи находят «общий язык». На Кавказе это даже обычное дело. Весной свиней выталкивают со дворов, и они живут в лесу дикарями. Возвращаются к осени, стосковавшись по соли. Полосатые их поросятки свидетельствуют: якшались хавроньи в лесу с кабанами.

Но интересней всего отношения разных животных, продиктованные не житейской выгодой или влечением к соплеменникам, а чувствами дружбы, юмора, любопытства. Все это обычно люди не видят. Но все же такую дружбу иногда удается запечатлеть фотокамерой. Мы в «Окне» как-то помещали редкие снимки. Игривая зебра, забавляясь, дернула за хвост молодого слона. Что же за тем последовало?

Слон понял, что это шалость, игра, и, повернувшись, шлепнул шалунью по заду хоботом. Подобной игрой иногда развлекаются белки, поддразнивая дятлов. Пишут о живущих на воде поганках. Эти иногда дергают за хвост гордых, сильных, самолюбивых лебедей. Обернется лебедь дать сдачи охальнице, а она занырнула. Успокоился лебедь, а поганка снова его за хвост.

Вороны иногда не корысти ради, а лишь забавляясь, дергают пса у будки за хвост, наслаждаясь безнаказанностью.

Даже вроде бы трусливый заяц не прочь поискать себе друга для развлечений. Лесник в Новохоперском районе Воронежской области рассказывал мне, как заяц царапал лапою жеребенка, побуждая его защищаться.

А о дружбе кота и вороны рассказывал мне поэт Николай Семенович Тихонов: «Приезжай почаевничать…» За чаем он слушал рассказы о странствиях. Но было и у него кое-что рассказать. Однажды Николай Семенович рассказал об удивительной дружбе кота и вороны.

«Выйдя рано утром на балкон, я увидел, как на соседнем с нами участке бродят по траве два существа. Я замер от удивления. Рядом с нашим Рыжим котом ходила ворона, ходила размеренным шагом, а кот посматривал на нее и шел рядом. Это было зрелище необычное. Я, признаюсь, не мог его объяснить. Кот дошел до штакетника, разделяющего участки, прошел по низу и зашагал уже между цветочных гряд, а ворона легко перелетела штакетник и опустилась рядом с ним. Так они, шагая между цветов, вышли на дорогу к выходу и пошли к воротам, как старые знакомые.

О дружбе Рыжего и вороны узнали жители нашего дачного городка. Приходили специально смотреть на них. Кот и ворона не боялись людей и не думали обращаться в бегство, когда к ним приближались. Потом ворона улетала и появлялась на следующее утро. И вдруг ворона пропала…»

Далее Николай Семенович излагает догадку, куда ворона пропала: мальчишки с духовым ружьем подстерегли ее на пролете.

«Рыжий еще некоторое время ранним утром выходил в сад и ждал ворону. Мы не имели представления, каковы были его переживания».

Все живое враждует, но непременно и дружит. Многие могут вспомнить такую дружбу.