Глава 9. Опасность теплохладности
Вот что писал еп. Феофан Затворник одной девушке:
«Из вас может выйти ни то, ни се — ни духовная, ни мирская, ни христианка, ни язычница.
Это будет, когда вы, храня благочестивые порядки, в которых выросли, не будете, однако, блюсти сердца своего от сочувствия к порядкам светской жизни. Я разумею сочувствие, а не участие, которое бывает иногда необходимо. Что же вам за это будет? То же, что присудил уже Господь ангелу Лаодикийской Церкви: "Извергну тебя из уст Моих" (Откр. 3, 16).
Надо быть горящей к Богу и всему Божественному и холодною ко всему светскому и мирскому».
И действительно, Священное Писание предупреждает о невозможности для христианина срединного состояния в мире — между добром и злом, между жизнью безбожного мира и жизнью в истинной вере, между святостью и грехом, между Христом и сатаною. Нельзя остановиться на программе маленькой обывательской жизни с максимумом развлечений и минимумом духовной жизни.
Господь говорит нам: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лк. 9, 62). «Кто не несет креста своего и идет за Мною, не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 27).
Итак, одна вера во Христа без несения «своего креста» еще не спасет человека, вот и тогда он даже не может считаться христианином.
Об отвержении мира ради любви к Богу говорят нам и апостолы Христовы.
«Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего», — пишет апостол Иоанн (1 Ин. 2, 15–16).
Поэтому христианин не должен сердцем жить мирскою жизнью с ее развлечениями, с пристрастием к материальным благам, невоздержанием, легкомыслием в словах и человекоугодием.
Между тем мы склонны поддаваться влиянию среды и окружающего общества, которое уводит нас от Бога и завлекает ко греху. Об этом так пишет еп. Антоний (Храповицкий):
«Человек, добровольно поддающийся общему течению, а таких большинство, меняется по возрастам жизни, по временам календарного года, наконец, по часам дня. В воскресенье утром он — молящийся христианин, в послеобеденное время — светский сплетник; вечером в театре — непринужденный поклонник искусства, а после театра — нередко грубый циник…»
Как много из христиан причастны к слабости — в какой-то мере растворяться в окружающей среде, которая так часто бывает греховной и порочной. Помним ли мы предупреждающие слова Господа:
«Горе вам, богатые, ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне, ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне, ибо восплачете и возрыдаете. Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо» (Лк. 6, 25–26).
И тот, кто считает возможным какой-то компромисс между «широким путем» мирской жизни и «узким путем» жизни во Христе, тот не знает Его учения, не понял Евангелия, не понял Христа.
«Кто близ Меня, тот близ огня», — говорит Господь, согласно одной из древних рукописей. А в Евангелии Господь говорит: «Огонь пришел Я низвесть на землю и как желал бы, чтобы он уже возгорелся» (Лк. 12, 49).
Огонь — это символ святости, символ преображения и очищения. И тот, кто во Христе, тот в огне, тот должен гореть духом: «Духом пламенейте, Господу служите», — призывает ап. Павел.
«Никто не восходил на небо, живя прохладно», — говорит прп. Исаак Сириянин.
Как пишет архиепископ Иоанн:
«Кто не торопится сделать добро, тот его не сделает. Добро требует горячности, теплохладные не сотворят добра. Бесчувствие и равнодушие хотят связать нас по рукам и ногам, прежде нежели мы подумаем о добре. Добро могут сделать только пламенные, искренние, горячие. Истинно добрым может быть только молниеносно добрый человек. И чем дальше идет жизнь, тем более молниеносности нужно человеку для добра. Эта молниеносность есть выражение духовной силы и светлой веры».
Поэтому для души христианина бывает гибельно потворство телесной изнеженности. Еп. Феофан Затворник говорит:
«Надо, не жалея себя, работать Господу… Отчего, например, вам не хочется встать вдруг? Себя жаль. Отчего не хочется стать на молитву? Себя жаль. Отчего не хочется отказать себе в той или иной пище? Себя жаль. И много, много подобного.
Тело начинает кричать, как будто его ведут на виселицу. Покой тела — наш враг. Прогоните его. Рассердитесь на тело и помучьте его немного. Вот кто одолеет его, тот ревностно угождает Богу — и это можно каждую минуту, отказывая себе, без жалости к себе».
Посмотрим на прославленных Церковью святых из тех, кто уже удостоился Царствия Божия. Можно ли встретить у них теплохладность? Не характерной ли чертой для всех них является горение духом и подвиг во Христе?
Пусть эти подвиги различны у святых, но они есть у всех без исключения. У одних это мученичество за Христа, у других, преподобных, это добровольный подвиг — подвижничество в молитве, посте и уединении; у третьих, живущих в миру, — подвиги милосердия и т. п.
Господь говорит: «Царствие Божие благовествуется и всякий усилием входит в него» (Лк. 16, 16).
«Не думай, что спасение — дело беструдное; оно требует много потов, труда и понуждения», — пишет прп. Варсонофий Великий.
Поэтому, где не будет усилий, там невозможно достигнуть Царствия Божия. Отсюда и стадо истинных, горящих духом учеников Христовых было, есть и будет лишь «малое стадо» (Лк. 12, 32).
И далеко не все те, кто считает себя верующими и христианами, будут удостоены Царствия Небесного. Господь предупреждает:
«Не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного».
Неизмерима любовь Бога к падшему человеку. За него Он отдал на позор, тягчайшие мучения и крестную смерть Своего возлюбленного Сына. И Бог не хочет мириться с половинчатостью и теплохладностью в отношении к Нему человека. Он не будет жить в том сердце, которое в какой-то мере отдано миру, подвластному сатане.
Бог требует всего человека, всего его сердца, исполнения всех Его заповедей, ибо «кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царствии Небесном» (Мф. 5, 19).
«В деле веры нельзя останавливаться на полпути», — говорил один из духовных руководителей.
Итак, горение духа и подвиг во Христе, «несение креста» (Лк. 14, 27) необходимы каждому, кто хочет быть достойным Царствия Небесного. Господь не терпит теплохладности и предупреждает христиан: «Ты ни холоден, ни горяч… Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: "я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды"; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное» (Откр. 3, 15–18).
Как пишет Поварнин:
«Где цель, там и жертва. Где страстное стремление к мирам иным, там и аскетизм.
И никто не выразил этого так чудно и просто, как выразил Сам Спаситель в притчах о жемчужине и сокровище, скрытом на поле. Ведь надо продать все, что имеешь, чтобы приобрести "драгоценную жемчужину" или "сокровище на поле"».
Существует мудрая народная поговорка: человек сам кузнец своего счастья. И когда к прп. Антонию Великому пришел один монах, у которого не хватало ревности для своего спасения, и просил прп. Антония помолиться о нем, тот ответил: «Ни я, ни Бог не сжалятся над тобой, если ты не будешь заботиться сам о себе и молиться Богу».
Архиепископ Арсений (Чудовской) пишет:
«Как опасно пренебрегать религиозными обязанностями! Сначала простая лень, нежелание потрудиться, пойти лишний раз в храм, затем охлаждение, отчуждение от всего церковного, религиозного и, наконец, полная индифферентность в деле веры, забвение Церкви и ее установлений, когда человек уже не дорожит своею верою. И как постепенно идет охлаждение в вере, так и, наоборот, вера возвращается с большим трудом. А это-то и страшно! Безверие начинает беспокоить, томить, мучить человека. Временами вспоминается счастливое время веры и пробуждается желание снова верить, но нелегко веру возвратить…»
Премудрый Соломон пишет: «Немного поспишь, немного подремлешь, немного сложа руки полежишь, и придет, как прохожий, бедность твоя» (Притч. 6, 10–11).
Придет бедность в любви, смирении, мире душевном и в других добродетелях христианских — бедность в Духе Святом Божием.
Однако и при нашей немощи и слабости не надо нам отчаиваться и сомневаться в возможности достижений.
Господь — и Всемогущий и Многомилостивый, и слышит всякую молитву и простирает руку помощи всякому, как простер некогда утопающему апостолу Петру. Будем помнить также, что жизнь всякого человека всегда исполнена бед, скорбей, печалей и трудностей — всякому человеку неизбежно нести тяжесть и бремя земной жизни.
Но самое легкое из них — это «иго Христово». И не только легко оно, но с помощью Божией оно радостно для сердца, дает свет очам и мир душе. Кто пойдет за Христом, тот на опыте узнает истинность обетования Христа: «Возьмите иго Мое на себя… и найдете покой душам вашим» (Мф. 11, 29).
Господу следуют и Его истинные ученики — св. отцы и старцы. Прпп. Варсонофий Великий и Иоанн пишут:
«Отцы ничего не назначают тяжкого или вредного, будучи учениками Того, Который сказал: "Иго Мое благо и бремя Мое легко есть" (Мф. 11, 30)».
Глава 10. Пребывание во внешнем христианстве и фарисейство
Ранее (см. часть 1) уже говорилось о том, что внешние дела богоугождения в христианстве (пост, молитвословия, милостыня и т. д.) служат лишь как средство для достижения цели: очищения и преображения души — уподобления христианина Христу путем стяжания Святого Духа Божия и развития в себе христианских добродетелей.
Как многие из христиан не понимают этого и, не зная цели христианских подвигов, в них одних думают найти спасение.
Нам нужно провести отчетливую грань между внешним и внутренним (истинным) христианством, между «фарисейством» и настоящей праведностью, между духом Ветхого и духом Нового Заветов и предупредить еще раз всех тех, кто в одних внешних делах богоугождения думает найти спасение и наследовать Царство Небесное. Надо вспомнить слова Господа апп. Иоанну и Иакову, когда те хотели низвести огонь с неба (в подражание пророку Илии) на самарян, не принявших Господа. Он сказал апостолам: «не знаете, какого вы духа» (Лк. 9, 55; 4 Цар. 1, 10).
Действительно, дух Нового Завета — Царствия Божия в душе христианина — другой, чем дух Ветхого Завета.
Для последнего было характерным внешнее выполнение закона — всей совокупности правил Моисея. И тех, кто выполнял их, считали уже только за это праведниками. А в этих законах и правилах было так много несовершенного, как например: «око за око, зуб за зуб» (Лев. 24, 20), позволение бросать жен и разводиться с ними (Втор. 24, 1) и т. д.
В самых великих праведниках Ветхого Завета было еще несовершенство. Патриархи и цари жили в многоженстве: множество языческих жен было у Соломона; Моисей, защищая еврея, счел возможным убить египтянина; величайший из пророков Илия низводил огонь с неба, чтобы попалить 100 воинов, посланных за ним (4 Цар. 1, 10–12) и сам лично умертвил пророков Вааловых (3 Цар. 18, 19–40).
Праотец Господа — царь, пророк и великий псалмопевец Давид — имел много жен, пролил реки крови и согрешил сразу двумя смертными грехами: прелюбодеянием и убийством и т. д.
Вот почему Господь так отличал дух Ветхого от Нового Заветов и указывал на необходимость внутреннего совершенствования (Мф. 23, 26), на необходимость развития способности видеть состояние своей души «внутренним оком».
Стремясь к этому, праведники Нового Завета получали после искупления «благодать на благодать» (Ин. 1, 16) и достигали высочайших степеней добродетелей христианских — любви, смирения, кротости и т. д.
К величайшему сожалению, в христианстве наряду с наличием духа Нового Завета сохранился в сильной степени и дух Ветхого.
Вспомним преследование иудействующими христианами ап. Павла, не считавшего нужным предписывать крещеным из язычников исполнения обрядов из Моисеева закона.
И до настоящего времени у некоторых из христиан наблюдается непонимание духа Христа, духа «закона свободы», духа внутреннего совершенствования. Культ (если так можно сказать) внешнего обряда и теперь господствует у многих христиан и пастырей Церкви Христовой.
Не являются ли они последователями тех бездушных израильтян, которых так обличал пророк Исаия: «Ибо все заповедь на заповедь, правило на правило, правило на правило, тут немного и там немного» (Ис. 28, 10)?
Так, некоторые пастыри считают, что их обязанность ограничивается лишь совершением богослужений и выполнением треб. Думают ли пастыри о внимательном и постоянном духовном руководстве пасомых, знают ли их духовное состояние и сами имеют ли ясное представление о внутреннем духовном совершенствовании в согласии с учением святых отцов и стремятся ли сами к этому совершенствованию?
Среди же массы верующих, посещающих храмы, у многих господствует убеждение, что быть христианином — это значит иногда посещать храм и соблюдать в какой-то мере обряды Церкви. И все. Многие ли из них знают о цели жизни христианина — стяжании Святого Духа Божия и развитии в себе всех христианских добродетелей?
Как часто некоторые из иноков и мирских христиан стремятся спасти свою душу одними аскетическими подвигами, пренебрегая смирением, кротостью и Христовой любовью. И в этих случаях они часто впадают или в явную прелесть, или становятся ханжами и бывают жестоки, черствы, требовательны и суровы к ближним при отсутствии Христовой любви.
По существу все такие также находятся в прелести (т. е. во власти темной силы), только менее явной: гордость, самомнение, самочиние, самоутверждение, самонадеянность — все это свидетельствует о глубоких пороках души.
Как часто христианские родители, пренебрегая большой и трудной работой по духовному воспитанию детей, считают достаточным лишь крестить их, а с возрастом — заставлять ходить в Церковь для совершения обряда венчания. Они не понимают, что одно выполнение обрядов не спасет души их детей, если только они сами (родители) в течение всей своей жизни не жалели усилий, чтобы воспитать своих детей духовно.
По существу, одно только наружное — внешнее — христианство есть то фарисейство, которое так резко обличал Господь, будучи на земле:
«Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что очищаете внешность чаши и блюда, между тем как внутри они полны хищения и неправды. Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их. Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты. Так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония»(Мф. 23, 25–28).
Не надо думать, что книжники и фарисеи времени Христа были все какими-то явно порочными людьми. Сам Господь говорил об их праведности (Мф. 5, 20), однако считал ее совершенно недостаточной для вхождения в Его Царство. И действительно, многие из книжников и фарисеев были исполнены веры, исполняли законы Моисея и принятые обычаи, много молились в храме и дома, соблюдали посты, «отделяли десятины» от своего дохода на храм и нищих и т. д.
Словом, они обладали такими внешними добродетелями, каких, может быть, не смогут заметить в себе многие из нас. И, однако, повторяем, всех этих добродетелей совершенно недостаточно, по словам Господа, для наследования Царства Небесного.
Как пишет епископ Таврический Михаил:
«Господь, обличая фарисеев, указывал, что у них соблюдение мелких обычаев служит лишь отводом глаз, лишь лицемерным прикрытием, чтобы нарушить главнейшее и существеннейшее, т. е. необходимость прежде всего проявления любви и милосердия к ближним».
«Всякая внешность без внутренности ничто же есть», — писал святитель Тихон Задонский про некоторых из современных ему христиан конца XVIII века. Он говорит:
«Все такие не хранят обетов своих, они творят беззаконие и против совести поступают. Сюда принадлежат блудники, прелюбодеи и всякие осквернители, хищники, тати, грабители, хитрецы, лукавцы, обманщики, прелестники, ругатели и злоречивые, пьяницы, укорители, ненавистники и злобники, в гордости и пышности мира сего живущие и все не боящиеся Бога: все таковые солгали Богу и обетов своих не хранят, и вне Церкви Святой находятся, хотя и в храмы ходят и молятся, и Таин причащаются, и храмы созидают и украшают их, и прочие христианские знаки показывают».
О том же пишет и отец Иоанн С:
«Мы видим людей, которые по одному имени христиане, а по делам совершенные язычники».
Разбирая тип мнимого христианина из произведений Салтыкова-Щедрина — Иудушки Головлева, Ф. пишет:
«Всякое сохранение внешних признаков религиозности без внутреннего содержания есть состояние страшное и отвратительное».
А основатель русской педагогики К. Д. Ушинский считает, что религиозный лицемер хуже и вреднее всякого атеиста и позорит имя христианина и что «для христианской религии нет ничего опаснее невежества, потому что оно может превратить ее в сердце человека в идолопоклонство».
Итак, горе тем мнимым христианам, у которых рвение к внешней обрядности не сочетается с любовью к ближним и смирением, которые не видят несчастий ближних, не думают о них, имея черствое, холодное, «окаменелое» сердце.
Не будем обольщаться и одними делами милосердия. Как пишет о. Иоанн С:
«Милостыня хороша и спасительна, когда соединяется с исправлением сердца от гордости, злобы, зависти, праздности, лености, чревоугодия, блуда, лжи и обмана и прочих грехов. А если человек не заботится об исправлении сердца своего, надеясь на свою милостыню, то он мало получит пользы от нее, ибо что одною рукою созидает, то другою разрушает».
До каких чудовищных размеров может доходить замена истинного христианства традиционной обрядностью при духовном невежестве, служит следующий случай из старой русской судебной практики.
Голодный крестьянин убил девочку, взял у нее запас съестного и съел его весь, кроме яиц.
На суде ему был задан вопрос: «Почему ты съел всю пищу, но оставил яйца?»
«Потому что это был день постный», — объяснил убийца.
Повторяем: подобный случай зверства при унаследованной обрядности исключителен и чудовищен по своим размерам. Но в меньших степенях это духовное невежество традиционного христианства встречается довольно часто. Сам Господь предупреждал нас от того фарисейства, в котором «оцеживают комара, а верблюда поглощают» (Мф. 23, 24).
Утро, день, вечер. К вечеру свет меркнет.
То же в человечестве и для света христианской веры. Господь говорил: «Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле?» (Лк. 18, 8).
Почему же это?
Один христианин так ответил на этот вопрос:
«Насмешки и насилия безбожников не могут поколебать веры. Ее поколеблют лишь недостойные поступки верующих.
Страшно это слово. С кого больше спросится за оскудение веры, за разрушение храмов — с безумных ли, говорящих "нет Бога", или с тех, кто, именуясь христианами, был чужд Его духу, кто покрывал высокими словами низкие свои деяния?»
Приложения к главе 10-й
Из писем епископов Германа и Варлаама
Как писал еп. Герман:
«Видение и самооценка своих духовных подвигов есть гниль на духовном цветке (души христианской), сердечная ложь, слепота и гордыня; эта самооценка умаляет нашу всецелую надежду на единое милосердие Божие: дескать, я потрудился, а потому и помилуй. Самое же верное и приятное Богу от нас следующее: "Господи, ничего не имею, не смею и очей поднять, помилуй меня по великой Твоей милости".
И милость будет тем больше, чем больше будет сокрушения и упования на Бога, не на дела и что-либо свое».
Письмо еп. Варлаама (Ряшенцева):
«Вы пишете: "Хочу быть праведницей". Но Господь пришел для грешников, и "об, одном грешнике кающемся на небе бывает больше радости, чем о десяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии".
Праведники, увы, по настроению фарисеи. Ни один святой не высказывал желания быть праведником. Тут сразу слышатся самоцен, тщеславие и гордость — а желали истинные праведники для себя, считая себя первейшими грешниками, лишь быть помилованными.
Раз я искренно сознаю себя грешником, то вполне естественно и справедливо молиться о помиловании, а не мечтать в ослеплении самоисправности и самоцена о праведности. У грешника и мысль не дерзнет подняться сюда.
Не делайте перегиба в сторону дел и вообще не оценивайте их, они в оправдание сами по себе не идут. "Благодатью вы спасены через веру", и сие не от себя, а Божий дар, не от дел, да никто не похвалится делами. Живая вера при помощи благодати Божией, а не своих гнилых усилий, произведет много дел, так сказать, на Божий капитал, а потому и гордиться ими нельзя и засматриваться на них нечего. Сердце наше должно быть занято в чувствах веры, смирения, покаяния и любви, беседой с Господом, живым и блаженным общением с Ним, а не отвлекаться от Него в горделивое, самостное и Богу ненавистное рассматривание своих дел и подвигов, сделанных за Божий счет.
Если в голове какого-нибудь подвига или делаемого добра не лежит смирение, то добро не добро, вредно нам и чуждо Богу».
Из работ о. Павла Флоренского
Большинство (христиан) ищет пассивной спасенности — приобретения даров духовной жизни без самой жизни.
Всегда и везде большинство рассчитывает купить Святого Духа: в одном случае думают отделаться просто деньгами, а в другом — выполненными делами того или другого закона, или внешним поведением, или, наконец, тем или иным причинением себе ущерба или неприятности.
Конечно, все это в известном соотношении внутренних движений может быть свято и благоуханно перед Богом как необходимое выражение любви или преданности или как сознательный путь к внутренней ясности.
Но все это — «закон дел» — чаще всего определяется не любовью к истине, а расчетом ради себя самого, и рассматривается как средство приобрести желанное, как дешевая плата, за которую кто-то обязан дать вечную жизнь.
Тогда это средство, эта плата порабощает — конечно, не Бога, Которого хотят поработить, а самого покупающего. На эту плату он возлагает все свое упование и, естественным порядком, видит в ней некую самоцель, нечто столь достойное, что Сам Бог не может не считаться с ней, его дело становится для него взамен Бога.