Когда Луи выпил чай, они с Мэттом стали играть в полицию.

– Сейчас я тебя поймаю! – кричит Луи. Мэтью падает на пол в гостиной. Луи надевает на него наручники и говорит: – Ты очень шалил, я сейчас отведу тебя в тюрьму. – Но тут же вскакивает и просит: – Еще! Теперь я преступник. Считаю до десяти! – Его неисчерпаемая энергия всегда меня поражает.

– Нет, Луи, пора спать, – говорю я. – Надевай пижаму. Сейчас я приду и почитаю тебе. – Я замечаю, как фальшиво звучит мой голос.

– Я ему почитаю. Хочешь, дружище? – спрашивает Мэтт, снимая с себя игрушечные наручники.

Луи кивает.

– Я еще раз покажу тебе мою спальню, – говорит он и берет Мэтта за руку. – Ты хочешь посмотреть на мою новую пижамку с ракетами?

– Не забудь почистить зубы, – кричу я.

Через пятнадцать минут я стою в дверях, слушаю, как Мэтью читает Луи сказку про сову, которая боялась темноты, и меня не покидает ощущение, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мне до сих пор странно слышать, как Луи зовет его «папа». У Эмили ушли месяцы, чтобы назвать Бена папой. Бен никогда не просил ее об этом и даже не надеялся. Он это заслужил. Я вспомнила, как в госпитале Эмили протянула к нему руки и наконец-то приняла его отцовскую роль.

Чтение закончено, я целую Луи.

– Мам, папа будет спать у нас?

Мэтт выжидающе глядит на меня, подняв брови.

– Нет, милый.

– Не сегодня, но, может быть, скоро я останусь у вас. – Мэтт гладит его по голове. – Ты хочешь этого, дружище?

Луи кивает, а я беру Мэтта за руку и тащу из комнаты.

– Не обнадеживай его, – говорю я, когда мы входим в кухню. – Это ни к чему.

– Не говори мне, что это не приходило тебе в голову.

Я чувствую себя загнанной в угол под его хищным взглядом.

– Нет, не приходило, – говорю я, отодвигаясь от него. – Ты тут ради Луи.

Мэтт улыбается знакомой улыбкой.

– Конечно. Правильно. Ради Луи. – Он обводит взглядом кухню. – Приятная у тебя квартирка.

Я хлопочу, открываю холодильник, достаю из него всякую всячину, проверяю готовность цыпленка, нарезаю овощи, говорю Мэтту, чтобы он сел. Но он расхаживает по кухне, хватает разные вещи, спрашивает, откуда они.

– Что это? – Он смотрит на подарок тети Вив – дорогую керамическую шкатулку с выгравированной внутри молитвой Анонимных Алкоголиков. Читает ее вслух, и в его голосе звучит легкая насмешка, или мне только кажется?

Он читает карточки Луи, разбросанные по квартире, берет в руки мои фотографии, книги и подсвечники, которые дарил мне Хьюго на день рождения.

– С кем это Луи? – Он держит теперь фотографию в рамке, где сняты Бен, Эмили, Луи и Нелли. Я сделала ее во время нашей прогулки.

– Эмили. Девочка из его класса.

– Да, но кто этот парень?

– Бен. – Я продолжаю нарезать овощи.

Взглянув на диван, я вспоминаю, сколько раз мы с Беном смотрели тут вместе фильмы, ели пиццу, спорили, смеялись, играли с детьми в игры. Я вспоминаю, как Эмили и Луи раскрашивали картинки на кофейном столике, как Бен распластался на полу и помогал мне собрать книжную полку в комнате Луи, как мы с ним смеялись над моей непрактичностью. Мы ощущали себя одной семьей, но тогда я считала это обычным делом – быть рядом с Беном.

– Бен? Луи тоже упоминал о нем. Он твой бойфренд или как?

– Нет. – Я продолжаю работать ножом. Стук, стук…

– Правда?

СТУК. Я вижу кровь. Бросаю нож и сую палец под струю воды. Так не годится. Я слишком рано позволила ему вернуться в мою жизнь.

– Он мой друг. – Как мне противно оправдываться.

– Все в порядке? – Он подходит, глядит на мою руку. – Полли, я что-нибудь не то сказал?

– Нет, нормально. – Смутившись, я ищу в ящиках пластырь, зная, что он следит за каждым моим движением.

Он выходит из кухни, пробормотав, что сейчас вернется. Я опираюсь на раковину и перевожу дыхание. Наливаю воды в стакан. Залпом выпиваю. О чем я думала? Когда я смотрела на Луи и Мэтта, игравших в парке, я чувствовала себя не так, а безопаснее, потому что смотрела с расстояния, находясь на нейтральной почве. Но когда оказалась с ним наедине, ко мне вернулись неприятные воспоминания. Я не хочу, чтобы он тут ходил, оставлял всюду свои отпечатки пальцев, омрачал это доброе место, в котором я провела последние четыре года. Звонит таймер духовки, и я вздрагиваю.

– Как вкусно пахнет, – говорит Мэтью, вернувшись.

– Это всего лишь жареный цыпленок. – Я убираю противень в духовку и поворачиваюсь к нему. Он держит в руке бутылку вина.

– Я подумал, что мы можем отпраздновать.

Я удивленно моргаю.

– Что отпраздновать?

– Нашу встречу. – Он выдвигает ящик, достает штопор.

– Я не могу пить, а ты выпей. – Я гляжу, как он открывает мой буфет, ищет на полке бокалы, достает два.

– Ты ведь, конечно, выпьешь немного? – Он наливает вино в оба бокала.

– Я не пью. Ты это знаешь.

– Ой, ладно тебе, Полли. Один бокал не в счет. – Он протягивает мне вино.

У меня внутри закипает злость. Я выплескиваю вино в раковину.

– Ты не понял, да?

– Извини, я думал…

– В том-то и дело, что ты не думал. В этом проблема.

Звонит мой мобильный. На дисплее высвечивается имя Хьюго. Я сбрасываю звонок. Мой брат будет огорчен, узнав, что здесь Мэтью, ведь я обещала, что мы будем встречаться только в парке или кафе. Про нынешний вечер знают только тетя Вив и Стефани. С Хьюго я поговорю завтра. Еще звонок. Это мама. Мэтт смотрит на мой телефон.

Я выключаю чертов гаджет и говорю, что пора за стол.

За ужином я стараюсь поддерживать разговор о Луи и возможных планах на рождественские каникулы.

– Он славный мальчуган, – говорит Мэтт. – Ты правильно его воспитала. Нелегко быть матерью-одиночкой, когда нет рядом мужчины.

– У меня всегда была поддержка. Вообще-то я думаю, что ты можешь повидаться с ним здесь на Рождество, утром, потом я отвезу его к моим родителям.

Мэтт берет в руки бокал. Только теперь я замечаю на нем белую рубашку, похожую на ту, которая была на нем при нашей первой встрече. Я вспоминаю, как мы танцевали; вспоминаю выражение в его глазах, когда он сказал мне, что хочет отвезти меня домой, его руки, скользившие по моей спине… Я ерзаю на табурете.

Он словно читает мои мысли.

– Полли, помнишь тот вечер, когда мы познакомились? Ты была с подругой…

– Джейни.

– Я не мог оторвать от тебя глаз.

Это были сплошной секс, пьянство и гедонизм.

Теперь у меня другая жизнь.

– В тебе тогда было что-то необыкновенное, опасное…

– Хочешь еще горошка?

Он качает головой; он по-прежнему неотрывно смотрит на меня.

– Морковь?

– Да, у нас были трудные времена, но было и много хорошего, правда?

– Да, иногда. Ну, что ты думаешь насчет Луи? – спрашиваю я, стараясь говорить спокойно. – Нам нужно договориться о числах и времени.

Он наклоняется ко мне. Я отшатываюсь.

– Ты веришь, что я изменился, правда?

– Мы встретились тут, чтобы поговорить о нашем сыне.

Он закатывает глаза.

– Я пришел сюда не только ради разговора о Луи, и ты это знаешь.

Я со стуком кладу на стол нож и вилку. Набираюсь решимости.

– У нас были шансы. Ничего не получилось.

– Ну и что? Это не значит, что не получится со второй попытки. – Он хмурится.

– Я пригласила тебя сюда ради Луи, ни по какой другой причине.

– Но ты подумай, ведь мы могли бы стать семьей.

– Я уже не та, что была тогда.

– Может, тут замешан кто-то еще, о ком мне полезно знать?

В его тоне я слышу угрозу.

– Нет.

– Не ври мне. – В его глазах сверкает злость.

– Хорошо, Мэтт, есть кто-то. – Я вспоминаю огорченное лицо Бена, как он понуро уходил сегодня, держа за руку Эмили. Какая же я дура.

– Кто он такой?

– Это уж точно тебя не касается. Не твое дело.

– Меня касается все, что связано с моим сыном. Кто там крутится возле него? Это, что ли, тот Бен, что на фотке?

Перебарывая гнев, я продолжаю:

– Мэтт, ты вернулся ради Луи. Я готова позволить тебе с ним видеться…

– Готова? Какое великодушие, глядите-ка! Да ладно тебе! Я покупаю Луи дорогущие подарки, приезжаю вовремя, без опозданий, пляшу возле вас, а ты изображаешь из себя снежную королеву. Я хочу узнать больше про этого самого Бена.

– Тише, не ори. Ты разбудишь Луи.

– Плевать мне на Луи!

Я гляжу на него, раскрыв рот.

– Это была ошибка. – Я очищаю тарелки. – Думаю, тебе пора уходить.

– Полли, я не хотел, у меня нечаянно вырвалось. Ох, ладно, ты ведь и сама понимала, что я вернулся не только ради Луи.

Разозлившись, я швыряю тарелки в раковину.

– Мэтт, я уже не та, что была тогда. Я изменилась.

– С этим Беном, – усмехается он.

– Нет, я просто изменила всю мою жизнь и… – Я замолкаю. В дверях показывается Луи. Под мышкой он держит Фидо, старую игрушечную собачку Хьюго. Я увожу его в спальню, а по дороге сую в карман свой мобильный, лежавший на столешнице.

Уложив Луи, я гашу свет, ныряю в ванную и запираю дверь. Включаю мобильный. Шестое чувство мне подсказывает, что недавний звонок Хьюго был важным. Ну-ка… Пять пропущенных звонков и два голосовых сообщения.

«Это я, – говорит Хьюго. – Я знаю, что ты с ним. Мне сказала тетя Вив. Я еду. Он все тебе наврал».

– Полли? – раздается голос Мэтта.

– Я сейчас, – кричу я в ответ и слушаю еще одно сообщение. «Полли, это Хьюго. Я выяснил насчет Мэтью, и тебе полезно это знать. Позвони мне. Срочно». Дрожащим пальцем я нажимаю кнопку обратного звонка.

Мэтт стучится в дверь. Я спускаю воду и поворачиваю кран, слыша, что мобильный Хьюго включен на режим голосовой почты. Прячу телефон в карман и отпираю дверь. Мэтт стоит надо мной.

– Уходи, – спокойно говорю я, жестом показывая на спальню Луи. – Мы поговорим о том, как ты сможешь видеться с Луи под контролем…

– Под контролем! – Он хватает меня за плечи и трясет. – Что это значит? Я не сделал ничего плохого!

Я пытаюсь высвободиться, но его пальцы еще сильнее впиваются в мои плечи.

– Что, разве я не могу встречаться со своим сыном просто так, без твоего надзора?

Звонок в дверь.

– Не открывай, – кричит он.

– Мэтт, пожалуйста, – умоляю я. – Отпусти меня. Подумай о Луи. Чего ты хочешь?

В дверь снова звонят. Я хочу закричать, но он зажимает мне рот.

– Я сказал, не открывай.

Хьюго, не уходи. Я здесь. Я здесь… На лестнице слышны шаги, кто-то поднимается по ступенькам. Звучат голоса. В замке поворачивается ключ. В квартиру врываются тетя Вив и Хьюго.

– Отпусти ее! – требует тетя Вив, пытаясь встать между нами.

Удивленный, Мэтью пятится к двери.

– Все в порядке? – спрашивает у меня Хьюго. Я киваю, потирая плечи, и перевожу дыхание. Мой брат поворачивается к Мэтью.

– Ну что, сам расскажешь обо всем Полли, или предоставишь это мне?

Он пожимает плечами.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Все ты понимаешь, – говорит тетя Вив, решительно встав рядом со мной.

– Полли, он морочил тебе голову, – заявляет Хьюго. – Он не прошел никакого лечения, и его агрессивность вся при нем. Походил пару недель и бросил… теперь ни у кого не лечится, ни у консультанта, ни у кого.

– Откуда ты знаешь? Тоже мне, мисс Марпл, мать твою! Ты ведь не знаешь, что я сделал…

– Вот и ошибаешься. Я навел о тебе справки и выкопал кучу всякой дряни.

– Ублюдок.

– У него есть семья и ребенок, маленькая девочка, – сообщает мне Хьюго, не теряя хладнокровия. – Ну, ты сам расскажешь Полли или я?

– Мэтт? – Я холодею от страха.

– Не верь ему, – говорит мне Мэтью. – Я клянусь…

– Он не ушел от них, а его прогнали, – перебивает его Хьюго. – Он взялся за старые трюки. Твоя подружка тебя вышвырнула, вот ты и вернулся, чтобы попытать счастья с Полли. Ты кобель, Мэтью, банальный кобель.

– Я тебе не верю, – говорю я, презрительно глядя на Мэтью и сгорая со стыда. Надо же! Опять я попалась на его удочку! – Убирайся вон! Уходи! – Я отталкиваю его.

Он презрительно смеется.

– Нашла себе группу поддержки. Слепой брат и… – он переводит взгляд на тетю Вив, – выжившая из ума старая перечница.

– По-моему, ты слышал ее слова. Убирайся вон! – Тетя Вив распахивает перед ним дверь. – Пока мы тебя не вышвырнули.

– Не командуй! Не учи меня, что мне делать. – Мэтт дерзко глядит на тетю Вив. Она отвечает ему тем же.

Он поворачивается ко мне:

– Полли, прошу тебя, ты просто выслушай меня.

– Что? Слушать новую ложь? Уходи!

– Ты слышал. Уходи, – говорит тетя Вив, держа дверь открытой.

Он не уходит.

– Полли, ты думаешь, вы все такие благородные, да? Незапятнанные… Презираете меня…

– Уходи! – Тетя Вив выталкивает его за дверь.

Он поворачивается к ней.

– Убери от меня руки! Кто ты вообще такая?

Молчание.

– Я ее мать, – говорит она наконец.

Мы с Хьюго глядим на нее, вытаращив глаза.

Я онемела.

– Я ее мать, – повторяет тетя Вив. – Полли, ты моя дочка.