Напоследок – взгляд на проблему с высоты птичьего полета. Мне всегда важно видеть в приемных родителях не просто людей, которым я чем-то могу помочь, а партнеров по общей работе – вычерпыванию бескрайнего горького моря российского сиротства.

Сегодня в России около сотни тысяч детей живут не в семье, а в детских учреждениях: детских домах, интернатах, домах младенца. Это дети, лишенные нормального детства и имеющие не очень хорошие шансы на благополучную жизнь, потому что никакой самый распрекрасный детский дом не дает ребенку того чувства защищенности, того посыла жить и развиваться, который ему дает привязанность к «своему» взрослому.

С другой стороны, есть немало семей, которые хотели бы и в принципе могли бы воспитывать приемных детей. Но многие из них годами не решаются перейти к действиям или пробуют и отступают, и так проходят годы, пока несостоявшиеся приемные родители не старятся с чувством, что в их жизни что-то важное не состоялось, а дети тем временем вырастают в казенном доме.

Но почему? Почему не встречаются две возможные половинки счастливой будущей семьи? Почему люди, выразившие желание взять в семью ребенка, порой чувствуют себя в нашем обществе некомфортно? Разве это справедливо? В конце концов, они делают важное дело не только для себя и для своих приемных детей, но и для всего общества, берут на себя труд и ответственность, с которыми государство не справляется, да и не может справиться – чем заменишь родительскую любовь?

Сейчас уже многие слышали, что есть страны, в которых дети, оставшиеся без попечения родителей, не живут годами в сиротских учреждениях, они устраиваются на воспитание в семьи и там растут. Каждый взрослый человек в этих странах постоянно встречает рекламу служб семейного устройства детей: видит плакаты на улицах, находит проспекты в своем почтовом ящике. Это не абстрактная реклама, принятая в России: возьмите (там, где-нибудь вообще) ребенка. В этой рекламе указан конкретный телефон и адрес, по которому можно обратиться с вопросом: «Я хотел бы взять ребенка, с чего начать?» И в ответ с ним не будут разговаривать сквозь зубы, и не отправят сразу собирать некие справки, и не начнут рассказывать ужастики из серии «А вы знаете, какие это трудные дети? И зачем вам это надо?». Напротив, дадут понять, что ему рады, что ему помогут всем, чем только можно: предоставят всю возможную информацию, предложат специальные курсы подготовки к приемному родительству, вникнут во все его конкретные обстоятельства и проблемы и помогут принять взвешенное решение. Когда ребенок уже в семье, его новые родители или фостеровские (патронатные) воспитатели уверены, что случись что непредвиденное, столкнись они с какими-то трудностями, с которыми сами не справятся, они опять-таки смогут обратиться в службу по устройству детей и получить поддержку и помощь.

В странах с развитой системой служб устройства детей в семьи этим занимаются люди, для которых это основная работа, это их профессия. Не дополнительная нагрузка, не общественная работа, не подвиг – а просто ежедневный профессиональный труд. Они знают и умеют все, что необходимо именно для этой конкретной деятельности – найти для ребенка семью. И именно по тому, насколько успешно им это удается, оценивается их труд. Неудивительно, что человек, обратившийся в службу, чувствует себя не помехой и не просителем, а полноправным – и важнейшим – участником важного и благого дела. Он не один со своими вполне естественными страхами и тревогами, он не должен «пробивать стену» и «доказывать, что не верблюд». И понятно, что в такой ситуации гораздо большее число людей благополучно пройдет весь путь от впервые возникшей мысли «А что если…?» до пополнения семьи.

Важно и то, что происходит после устройства ребенка. Семья, когда-то «выбившая» себе право стать приемными родителями, вряд ли захочет поделиться своими трудностями с теми самыми людьми, которые, в ее представлении, ставили барьеры. Буквально вырвав ребенка из цепких лап государственной машины, родители будут молчать, как партизан на допросе (а то решат, что мы не справляемся, и отнимут). Так и молчат, пока отношения в семье не сломаются, да так, что уже не починишь. Даже если совсем замучились и готовы просить помощи – а куда идти со своими проблемами? Куда обращаться? Где найти специалистов, умеющих работать именно с приемными детьми и их родителями? Семья же, получившая в процессе подготовки опыт поддержки и сотрудничества, настроена иначе. Она готова просить, а порой и требовать помощи, и она знает, куда идти. Это замечательно, потому что в результате шансы справиться с трудностями и дальше счастливо жить со своим ребенком возрастают в десятки раз. Служба становится для семьи партнером, советчиком, проводником на непростом пути приемного родительства. А на всяком непростом пути, как известно, хороший проводник – едва ли не главное условие успеха.

Дети без родителей и родители без детей находят друг друга тогда, когда им помогают. Помогают люди, умеющие это делать. То есть работают службы семейного устройства, в которых есть психологи, социальные работники, юристы – все, кто помогает найти семью для каждого ребенка, а семье – подготовиться и стать хорошими приемными родителями. Это работает во всем мире, и это работает у нас – когда такие профессиональные службы создаются и действуют.

В свое время я семь лет проработала психологом в такой службе в Детском доме № 19 в Москве и могу сказать по опыту: если целенаправленно работать, то в семьи могут уйти практически все дети. Большие и маленькие, больные и здоровые, хулиганы и тихони, с братьями и сестрами, с кровными родственниками, с самыми разными жизненными ситуациями. Для каждого ребенка можно найти семью, которая его примет и поможет обрести нормальное детство, в котором есть мама и папа, дедушки и бабушки, братья и сестры, своя комната и свои игрушки, любимая кошка или собака, каникулы на даче, воскресный чай с домашним пирогом, колыбельная на ночь и рассветный пробег босиком по коридору, чтобы нырнуть к родителям под одеяло, чай с малиной и сказка при простуде, очень осторожно намазанная зеленкой коленка, на которую сто раз подули, теплые объятия, в которых можно выплакаться, – все то, что образует фундамент нашей жизни, ее основу, источник силы для всех будущих испытаний. И семьи эти тоже могут быть разными: полными, неполными, молодыми и пожилыми, бездетными и многодетными, обеспеченными и малоимущими, пробивными и робкими. Самые обычные семьи.

* * *

Меня часто спрашивают, какими должны быть приемные родители. За много лет работы ответ у меня остался один: взрослыми. Они должны быть достаточно взрослыми. Все остальное вариативно. Прекрасно растить приемных детей могут люди вспыльчивые, рассеянные, застенчивые, малообразованные, вредные, легкомысленные, зануды – да разные встречаются, и все это ничего. Но они должны быть взрослыми не только по паспорту. Вам понадобится все, что вы накопили за свою взрослую жизнь: ответственность и организованность, способность к самоанализу и честность перед собой, знания и опыт, умение сотрудничать и договариваться, способность планировать и прогнозировать, сила духа и чувство юмора.

Я надеюсь, ваше решение принято по-настоящему, в глубине сердца и разума, осознанно и ответственно. Ваша приемнородительская «беременность» подходит к концу. Уже заняли свое место в детской кровать и стол, уже ждут нового хозяина игрушки, уже вся семья насмотрелась на фото, уже все документы в порядке. Все готово. Последний вечер в пока еще тихом доме. Или не тихом, все равно «пока еще». Завтра важный день. Завтра наступит время сказать и вам: «Минус один!»

Это там, в сиротском море, минус один, а у вас-то плюс, да еще какой!

С новой деткой вас, с новой жизнью!