1. Решение о создании 7-й Эстонской стрелковой дивизии

Глубокой осенью 1941 года руководство Эстонской ССР — немногочисленный аппарат Центрального комитета Коммунистической партии Эстонии и Совета народных комиссаров — развернуло активную деятельность, заботясь о социально-экономическом состоянии эвакуированных в советский тыл жителей Эстонии. В тяжелых условиях воюющей страны делалось все возможное, чтобы обеспечить их жильем, едой, одеждой, медицинским обслуживанием, создать условия для учебы детей. Шла война, и главной заботой было внести свой вклад в борьбу с врагом.

К октябрю 1941 года вся территория Эстонской ССР была захвачена немецкими войсками. Национальное эстонское воинское соединение, сформированное в 1940 году в составе РККА — 22-й Эстонский территориальный стрелковый корпус, состоявший из 180-й и 182-й стрелковых дивизий, с 4 июля 1941 года участвовал в боевых действиях. Солдаты и командиры, воевавшие в его рядах, в сложных условиях начала войны показали примеры верности долгу, героизма и воинского мастерства. Осенью 1941 года корпусное звено в Красной армии было ликвидировано. Одновременно с этим, но с особой мотивировкой, были расформированы все три прибалтийских территориальных стрелковых корпуса. Так, 22-й корпус был расформирован 22-го августа 1941 года, а его бойцы — вывезены в тыл.

Свидетельством доблести, проявленной эстонскими воинами в летних боях 1941 года, стало то, что 180-я дивизия была — с учетом этих боев — 3 мая 1942 года преобразована в 28-ю гвардейскую дивизию. 182-я дивизия под своим знаменем дошла до конца войны, получив в 1944 году почетное наименование Дновской за бои по прорыву Ленинградской блокады.

Учитывая эти соображения, 24 октября 1941 года секретарь ЦК КП (б) Эстонии Николай Каротамм и первый заместитель председателя СНК ЭССР Оскар Сепре обратились к председателю Государственного Комитета Обороны СССР (ГКО) с предложением сформировать эстонское национальное воинское соединение Красной армии — Эстонскую стрелковую дивизию.

Эстонское руководство сообщало, что общее число военнообязанных, мобилизованных в Эстонской ССР в Красную армию, вместе с бывшими бойцами народного ополчения и способными носить оружие партийными и советскими активистами достигает 35–40 тысяч человек, что «подавляющее большинство из этих людей горит желанием бороться против гитлеровских бандитов, так как эстонский народ помнит свое вековое рабство под игом немецких баронов, он помнит грабеж и насилие немецких оккупантов в Эстонии в 1918 году. Трудящиеся Эстонии сейчас испытывают все ужасы гитлеровского господства».

Постановление ГКО о формировании Эстонской стрелковой дивизии было принято в разгар боев под Москвой, 18 декабря 1941 года.

Дивизии был дан номер 7-й (второго формирования).

 

2. Формирование 7-й дивизии

19 декабря 1941 года Наркомат обороны СССР издал директиву № 1042 сс, направленную Центральному комитету КП (б) Э, Совету народных комиссаров ЭССР, командующему войсками Уральского военного округа и нескольким центральным учреждениям. Уральскому военному округу этой директивой давалось распоряжение о формировании 7-й Эстонской стрелковой дивизии, в составе трех стрелковых полков (27-го, 300-го и 354-го) и 23-го артиллерийского полка.

Директивой был определен порядок комплектования эстонских воинских частей рядовым и сержантским составом из граждан Эстонской ССР: призывников, военнообязанных запаса, военнослужащих действующей армии и тыловых частей, а также возвращающихся в строй из госпиталей. Этот порядок в основном действовал и в дальнейшем.

Офицерский состав и политработников в отличие от того, что было в 22-м корпусе, было приказано подбирать из эстонцев или военнослужащих других национальностей, владеющих эстонским языком. Вопрос о месте формирования соединения оставлялся на усмотрение округа.

Дивизию укомплектовывали по штатам обычной стрелковой дивизии Красной армии, но, основываясь на национальном характере формируемого соединения, исключительно из жителей ЭССР и эстонцев из других республик Союза, численностью в И 618 человек. (В РСФСР было несколько мест компактного проживания эстонских крестьян с XIX века. Например, в Кошкинском районе Самарской области в восьми эстонских деревнях проживали 2500 человек — потомки крестьян, приехавших на Волгу в 60-е годы XIX века). Будущий командир Эстонского корпуса Л. Пэрн родом был из Ставрополья, где также имелись эстонские деревни, и т. д.

Значительно позже, 1 октября 1942 года, порядок комплектования рядовым и сержантским составом был изменен: по указанию Наркомата обороны все эстонцы и все граждане Эстонской СССР соответствующих возрастов подлежали направлению только в эстонские воинские части.

Директивой предписывалось начать формирование дивизии немедленно, с 25 декабря 1941 года, и закончить к 10 февраля 1942 года. Формирование дивизии началось 9 января 1942 года.

Первая задача состояла в укомплектовании командного состава, который бы в свою очередь сразу же приступал к обучению красноармейцев, сколачиванию подразделений и частей.

Было приказано немедленно поставить эстонское соединение на снабжение по нормам, действующим в Красной армии.

Военный совет Уральского военного округа своим распоряжением от 7 января 1942 года определил районом формирования Эстонской дивизии Свердловскую область, Камышловский учебный лагерь на реке Пышме.

События 1941 года привели к тому, что эстонские военнообязанные — те, кто уже успел повоевать, и те, кто был мобилизован, но не успел надеть шинель — оказались разбросанными по десяткам мест в самых разных областях и республиках страны. Поэтому на местах сразу началась работа по выявлению местонахождения эстонцев и их отправке к месту формирования дивизии. Действовали комиссии в составе представителей Наркомата обороны СССР, эстонских ЦК и СНК, Военного совета соответствующего военного округа.

Объем этой работы, учитывая большие массы людей, огромные пространства страны и тяжесть условий военного времени, был очень значителен, но она была проделана быстро. Уже к 11 марта 1942 года было установлено наличие 30 631 гражданина ЭССР призывных возрастов, и 26 445 из них выехали к месту формирования 7-й дивизии.

Но этот поток эстонцев (и эстонок) приобрел характер не ведомственных перевозок, а народного движения. В воинский лагерь стремились попасть многие добровольцы, услышавшие о создании эстонского национального соединения Красной армии.

Личный состав дивизии комплектовался из граждан ЭССР — фронтовиков 22-го Эстонского территориального стрелкового корпуса Красной армии, истребительных батальонов, Нарвского и Таллинского рабочих полков, призывников, мобилизованных из запаса. Ядро дивизии составили закаленные в боях воины, среди которых было немало эстонцев, успевших получить фронтовую закалку в различных частях и соединениях Красной армии.

Часть офицеров и солдат получили в 1941 году первое боевое крещение в составе 22-го корпуса, в истребительных батальонах, рабочих полках, в других формированиях. Но большинство, почти три четверти личного состава, были людьми, еще не бывавшими в боях и не имевшими военной подготовки. Чтобы подкрепить опытом современной войны получаемые в ходе боевой подготовки знания, в частях широко использовались рядовые военные, младшие и старшие командиры — фронтовики, которых равномерно распределяли по подразделениям.

Хорошее пополнение молодыми подготовленными офицерскими кадрами дало Таллинское пехотное училище, курсанты которого закончили его в эвакуации в Тюмени.

Арнольд Мери вспоминал, что примерно из 8 тысяч солдат 22-го Эстонского территориального стрелкового корпуса, прибывших на фронт в июле 1941 года, около трети состава корпуса сдались в плен к немцам (и те их распустили по домам). «А остальные бились яростно. Последних эстонцев выводили из состава корпуса ровно через три месяца, в октябре 1941 года. В живых осталось 620 человек. Их отправили в распоряжение военкоматов для того, чтобы обеспечить несколько месяцев отдыха. И позже вместе с теми, кто вышел из госпиталей, они стали фундаментом для создания 8-го Эстонского стрелкового корпуса».

Воины 22-го стрелкового корпуса, представленные теперь во вновь формирующейся дивизии, с гордостью могли вспоминать бои корпуса, в которых многие из них отличились хладнокровием, находчивостью и бесстрашием.

В боях в июле 1941 года совершил героический подвиг названный выше заместитель политрука радиороты 415-го отдельного батальона связи 22-го стрелкового корпуса Арнольд Константинович Мери (1919–2009). 17 июля гитлеровские части неожиданно прорвались в тыл советских войск, прикрывавших подступы к узловой станции Дно (Псковская область). Они приближались к штабу корпуса. А. Мери организовал группу из связистов своего батальона связи — около тридцати человек — и с ними отражал атаки противника в течение нескольких часов. Мери был в начале боя ранен в ногу, но остался в строю и вел огонь из ручного пулемета. Когда кончились патроны, политрук под огнем противника смог доставить на позицию ящик патронов и, подбодрив товарищей, снова вел бой. И даже второе ранение в руку его не остановило. Наседающих немецких солдат связисты забросали гранатами. Стрельбой из пулемета, винтовок и гранатами было отбито несколько атак; когда подоспело подкрепление, Арнольд Мери был ранен уже в третий раз, в грудь. Подоспевший батальон пошел в атаку. Штаб корпуса был спасен, а Мери отправлен в госпиталь, где и узнал о присвоении ему 15 августа 1941 года звания Героя Советского Союза.

Офицеры-эстонцы прибывали из 8-й армии Ленинградского фронта, из Ульяновска и Ижевска, где находилась часть командного состава бывшего 22-го стрелкового корпуса. Должности штабных офицеров, командиров полков, батальонов и рот были в основном заполнены бывшими офицерами Эстонской армии.

Результаты сбора эстонцев для их зачисления в дивизию Красной армии и сосредоточения военнообязанных граждан Эстонской ССР — как эстонской, так и других национальностей — превзошли ожидания и предположения ЦК КП (б) Эстонии: военнообязанных эстонцев выявилось значительно больше, чем требовалось для укомплектования одной дивизии. По состоянию на июль 1942 года прибывшие в дивизию из Уральского военного округа составили 72,3 %. Из Московского, Приволжского, а также Архангельского и Западно-Сибирского военных округов прибыли группы по 300–800 человек. Из других округов, с фронтов, из госпиталей приезжали более малочисленные группы и отдельные военнослужащие.

Почти 74 % личного состава дивизии прибыли из рабочих батальонов, как об этом сообщается в монографии «Эстонский народ в Великой Отечественной войне Советского Союза». В то же время Арнольд Мери, отказавшийся ради службы в 7-й дивизии («семерке») от обучения в военно-инженерном училище в Мензелинске (Татарская АССР), считал, что в 7-ю дивизию «попал в основном советский актив, эвакуированный в глубь территории Советского Союза и остатки первого [т. е. 22-го. — А.П.] эстонского корпуса (бывшей эстонской армии), который воевал в июне, июле, августе и сентябре у Пскова и Новгорода».

Эстонцы в первые месяцы 1942 года непрерывно собирались в местах формирования:

— 18 января 1942 года в 7-й дивизии было 1169 человек:

— офицеров 458;

— сержантов и рядовых 711;

— 4 февраля 1942 года численность дивизии составляла 4737 человек;

— 11 марта — 11 461 человек;

— 13 апреля — 11 022 человек;

— 25 апреля — 12 676 человек.

Всего к 13 апреля 1942 года в военные формирования было направлено 24 989 человек. Старшие и средние командные должности в дивизии были к 15 февраля заполнены на 98 %.

При формировании, вспоминают ветераны Эстонского корпуса, прежде всего встала проблема жилья. Бойцы начали строить военный городок, состоявший из землянок. Бревна таскали на плечах из ближайшего леса. Большую помощь оказали бойцы из соседних частей, которые готовились к отправке на фронт.

Трудности, переживаемые страной в первую военную зиму, сказывались и в обеспечении солдат в учебных лагерях питанием и обмундированием.

В период между 20 и 30 января 1942 года поступило необходимое для боевой учебы оружие, в начале февраля было получено обмундирование. С 12 февраля начались регулярные учебные занятия.

На 19 апреля 1942 года в дивизии было 9738 эстонцев, 1414 русских, 65 евреев, 8 ингерманландцев и 2 татарина. С 25 апреля по 10 мая в дивизию прибыло очередное пополнение из 1-го Эстонского запасного полка в количестве 890 человек.

14 марта 1942 года воины 7-й дивизии приняли военную присягу. Об этом торжественном событии «Красная Звезда» писала следующее:

«В каре стояли полки. Они приносят военную присягу; тысячи людей повторяют в одном дыхании: Ма тыотан — Я клянусь… Молча смотрят вековые сосны на суровое торжество этих воинов. В дремучих русских лесах сыновья эстонского народа сплачивают свои силы для новой борьбы. В сердце каждого бойца горячая любовь к родной стране, жгучая ненависть к оккупантам. Прибалтийские народы ненавидят немецких захватчиков давно и заслуженно…» [366] .

С 14 марта 1942 года обучение шло по стандартной «Одномесячной программе ускоренной боевой подготовки стрелковой дивизии». Последовавшие два месяца осваивалась учебная программа, составленная штабом дивизии.

С 5 мая в формируемой дивизии работала комиссия ГКО во главе с К.Е. Ворошиловым. Она признала боевую подготовку дивизии неудовлетворительной, обнаружила наличие серьезных недостатков в боевой и политической подготовке частей и подразделений.

С июня 1942 года и вплоть до ухода на фронт занятия шли по «трехмесячной учебной программе боевой подготовки». Был активизирован учебный процесс, к этому был привлечен генерал-майор Л.A. Пэрн (1903–1974), 4 июня 1942 года назначенный командиром 7-й дивизии (до этого он командовал другой формируемой эстонской дивизией, см. ниже).

К 25 июля 1942 года в дивизии состояло 12 676 человек. Началась напряженная работа по сколачиванию и обучению подразделений и частей. В результате по времени прибытия дивизии на фронт она будет отличаться подтянутостью, высокой дисциплиной, организованностью подразделений и производить внушительное впечатление на закаленных в боях фронтовиков. Но бойцы и командиры не имели боевого опыта: не бывали в боях две трети командного состава, восемь из девяти сержантов, 92,5 % рядовых.

У Пэрна, лично знавшего состояние обоих эстонских дивизий, уже в конце июля сложилась твердая уверенность в готовности эстонских частей к предстоящим схваткам с фашистскими захватчиками.

В акте проверки укомплектованности и материального обеспечения 7-й стрелковой дивизии комиссией Уральского военного округа от 7 августа 1942 года было отмечено, что «воинская дисциплина и политика, моральное состояние личного состава в основном здоровое… При правильном определении момента ввода эстонских частей в бой… дивизия будет драться неплохо. При неучете этих моментов дивизия будет иметь ряд отрицательных моментов».

Общий вывод комиссии состоял в том, что после обеспечения дивизии вооружением и транспортом соединению потребуется 10–15 дней для освоения и дальнейшего укомплектования. При выполнении этих условий дивизия будет боеспособна и сможет выполнить поставленные задачи.

В тот же день из штаба Уральского военного округа прибыл приказ: с утра 13 августа будет подан первый эшелон для погрузки 7-й Эстонской дивизии. Конечную станцию объявит в пути комендант одной из станций по указанию Генерального штаба. Пэрну с группой офицеров штаба следовать в первом эшелоне.

11 августа 1942 года дивизия была переведена на положение войскового соединения действующей армии. 13 августа первый железнодорожный эшелон с личным составом 7-й дивизии ушел из Зауралья. Через несколько дней она уже была в Московской области. С 21 августа дивизия была назначена в резерв Ставки Верховного главнокомандования. Вплоть до октября 1942 года проводились регулярные учения. С 21 августа дивизия была размещена в районе Егорьевска и Коломге, к западу от Москвы.

В октябре 1942 года 7-ю дивизию привели в состояние боевой готовности, и теперь она в любой момент могла быть отправлена на фронт для участия в боевых действиях. Постоянно проверявшие подготовку дивизии представители Московского военного округа давали ей вполне удовлетворительную оценку.

В это время снова сменилось командование дивизии: генерал-майор Л. Пэрн стал в октябре 1942 года командиром формируемого 8-го Эстонского стрелкового корпуса, а полковой комиссар Аугуст Пуста (1904–1971) — комиссаром корпуса. Командиром 7-й дивизии был назначен с 10 сентября полковник Аугуст Вассиль, комиссаром — ст. батальонный комиссар Арнольд Рауд.

9 октября 1942 года 7-й дивизии было торжественно вручено боевое Красное знамя Верховного Совета ССР. Вручал знамя представитель Главного политического управления Красной армии бригадный комиссар Н.М. Миронов.

Через несколько дней после этого акта дивизия ушла на фронт.

 

3. Формирование 249-й дивизии

Руководство республики в эти месяцы приложило значительные усилия в проведении формирования еще одного эстонского воинского соединения — дивизии. Их усилия, в первую очередь Николая Каротамма, увенчались успехом — была создана еще одна дивизия, а затем и корпус из эстонцев.

Эстонских военнообязанных, прибывших на место формирования 7-й дивизии, оказалось больше, чем ожидалось. Когда это выяснилось, было принято решение о практически одновременном формировании еще одной эстонской стрелковой дивизии.

В феврале 1942 года на место формирования дивизии приехал полковник А. Вассиль, назначенный командиром. В марте прибыли первые четыре тысячи бойцов и командиров.

10 февраля 1942 года был отдан приказ заместителя наркома обороны Е.А. Щаденко о формировании в г. Чебаркуле Челябинской области, в лагерях 2-й и 4-й запасных бригад, второй Эстонской дивизии под номером 423-я, с 1 марта 1942 года — через два месяца после 7-й дивизии:

«Начальнику штаба округа — укомплектовать дивизию младшим начальствующим и рядовым составом за счет призыва из запаса граждан эстонской национальности, эвакуированных с территории Эстонской ССР, а также отобранных в строительных рабочих колоннах в возрасте от 19 до 50 лет… Не допускать случаев просачивания в дивизию политически неустойчивых, классово-чуждых и морально разложившихся элементов, для чего весь прибывший личный состав, независимо от произведенной проверки на местах, пропустить через комиссию под Вашим председательством, с участием комиссара и представителей Военсовета округа, ПУОкра и ОО НКВД»

В 423-ю Эстонскую стрелковую дивизию входили стрелковые полки 1396-й, 1401-й, 1404-й, а также 1007-й артиллерийский полк, различные части и подразделения. По штату в дивизии должно было быть 11 466 человек.

Формирование дивизии началось 1 марта 1942 года в лагерях 2-й и 4-й запасных бригад в Чебаркуле.

6 марта дивизии был дан другой номер — 249-й. В составе дивизии предусматривалось также иметь три стрелковых полка (917-й, 921-й и 925-й) и 779-й артиллерийский полк, различные части и подразделения. Формирование дивизии должно было быть закончено к 1 мая 1942 года.

Весной и летом 1942 года страна переживала один из самых трудных периодов за всю войну, поэтому 249-ю дивизию снабдить и вооружить оказалось труднее, чем 7-ю. Обмундирование бойцам дивизии поступило во второй половине марта, вооружение и техника — в мае.

Характерно, что само получение нового обмундирования создало определенный перелом в настроении бойцов, повысило дисциплину. Подняло настроение людей и придало им уверенности и получение современного нового оружия. Оружие вручали бойцам в торжественной обстановке, проводили соответствующие случаям митинги.

Первая большая группа командиров прибыла на место 1 марта 1942 года, спустя два дня прибыли до 900 воинов, 8 марта — еще две тысячи.

Уже с марта 1942 года в дивизии начались боевые и политические занятия по одномесячной учебной программе. Занятия шли медленно, поскольку не хватало офицеров и сержантов, а кроме того, не было всего необходимого оружия. Положение улучшалось, но только постепенно: в апреле 1942 года прибыла группа опытных офицеров из 7-й дивизии, наладивших учебный процесс, в этом же месяце в дивизии побывала и высказала свои замечания комиссия Уральского округа, что также повысило уровень боевой учебы.

Однако выявленные недостатки быстро устранить не удалось. Когда 8 мая 1942 года в 249-й дивизии побывала комиссия ГКО во главе с К.Е. Ворошиловым, проверившая уровень боеготовности дивизии, она оценила его не очень высоко. Командир дивизии был снят.

И мая 1942 года генерал-майор Л. Пэрн подписал приказ о принятии от полковника А. Василя 249-й дивизии. Лембит Пэрн (Пярн) — эстонец, родившийся на Ставрополье, фронтовик с первого дня войны, имевший за плечами две военные академии, опытный генштабист, ученик прославленного героя Великой Отечественной войны генерала Д. Карбышева. Пэрн отличался решительностью и личной отвагой.

Л. Пэрн возглавил работу по реализации указаний комиссии ГКО. Он проводил тактические учения, переделывал программы подготовки в соответствии с указаниями комиссии и т. д.

В своих мемуарах генерал Пэрн не склонен драматизировать резкость оценок комиссии К.Е. Ворошилова в отношении состояния 249-й дивизии в мае 1942 года. Он считает, что

«личный состав 249-й дивизии в мае по существу находился в стадии „новобранческой“ подготовки, а проверялся как боевое соединение. К моменту инспекции штаба батальонов (дивизионов), полков и даже штаб дивизии не были еще полностью укомплектованы. Экипировка штабов отсутствовала, не было для этого и материальной базы. Боевая подготовка проводилась по месячной ускоренной программе, что для 249-й дивизии совсем не подходило» [376] .

Л. Пэрн приложил значительные усилия, чтобы в кратчайший срок добиться резкого улучшения обстановки в формируемой дивизии. Он подошел к делу как обкатанный личный боевым опытом фронтовик и подготовленный генштабист. За несколько дней штаб дивизии под его руководством разработал реальную программу подготовки воинов и сколачивания частей, организовал контроль за работой по ее осуществлению. В основу подготовки воинов и войск он положил принцип: здесь и сейчас учить войска тому, что нужно на войне, максимально приблизить учебу к действительно боевой обстановке, знакомой ему с утра 22 июня 1941 года, не допускать никаких упрощений и условностей.

С 21 по 23 мая 1942 года в дивизии было проведено большое тактическое учение под руководством членов комиссии наркомата обороны, в ходе которого проверялось, устранены ли недостатки, обнаруженные комиссией Наркомата обороны в начале месяца. Учение прошло успешно.

Пэрн приложил большие усилия к тому, чтобы резко повысить качество обучения артиллеристов, а их важнейшей задачей считал борьбу с танками противника. Он требовал от командования артиллерийских частей держать в центре внимания подготовку артиллерийских расчетов, выработку у них силы воли и ликвидацию танкобоязни.

В результате принятых мер, пишет генерал Пэрн, «с боевой подготовкой дело налаживалось успешно, и через месяц, не преувеличиваю, с таким составом можно было воевать».

В июле 1942 года Пэрна сменил полковник Карл Кангер, командовавший дивизией до 25 сентября 1942 года.

ЦК КП (б) Эстонии обратился в ГКО с просьбой разрешить формирование эстонского запасного батальона. Наркомат обороны разрешил формирование в Свердловской области 1-го Отдельного эстонского запасного стрелкового полка. После ухода эшелонов с эстонскими дивизиями на фронт запасный полк до начала 1944 года, т. е. до выхода советских войск к Прибалтике, оставался на Урале, проводя обучение маршевых подразделений для пополнения эстонских стрелковых дивизий. Среди прочих дел в полку также занимались выявлением и направлением в эстонские воинские части граждан Эстонской ССР, оставшихся немобилизованными.

В состав полка входили четыре стрелковых батальона, учебные батальоны — пулеметный, минометный, другие. Впоследствии были созданы офицерский резерв, артиллерийский дивизион, рота автоматчиков, команда выздоравливающих. До 15 июля 1942 года полк принял в свой состав 11 800 военнослужащих, несколько тысяч бойцов направил в формировавшиеся дивизии.

Необычным для статуса воинской части было то, что руководство республики использовало полк как место сбора различных специалистов народного хозяйства, работников эстонского искусства и литературы. Они были демобилизованы и вошли во вновь созданные Государственные художественные ансамбли Эстонской ССР, работавшие в тылу и постоянно выезжавшие на фронт.

В полк также направлялись военнослужащие с ослабленным здоровьем.

В октябре 1942 года более двух тысяч военнообязанных, признанных непригодными к военной службе, были направлены на работу в различные учреждения и на предприятия.

Комплектование дивизии рядовым составом закончилось в мае, когда прибыло пополнение из запасного полка, а офицерами и сержантами — в октябре 1942 года. Соединение, как вспоминают его ветераны, укомплектовывалось в основном личным составом, ранее вообще не проходившим службу в армии. Нехватало подготовленных солдат и младших командиров — артиллеристов, связистов, минометчиков, саперов.

К маю 1942 года укомплектованность солдатами составляла лишь 82 %, младшим начальствующим составом 28 % и офицерами 61 %.

К маю 1942 года в 249-й стрелковой дивизии эстонцев было 90 %, русских 8 %, других национальностей 2 %. При этом все неэстонцы были также жителями Эстонии.

В момент отправки на фронт в 249-й дивизии было 964 командира, 2283 младших командира и 6988 рядовых. Эстонцами по национальности было 857 командиров, 2124 сержанта и 6342 рядовых. Русскими были 93 командира, 131 сержант, 513 рядовых бойцов. 10 командиров, 13 сержантов и 79 солдат были евреями. Наконец, 10 сержантов и 48 красноармейцев были шведами.

18 апреля 1942 года при дивизии формируется отдельный учебный стрелковый батальон численностью в 600 человек. Штат дивизии был доведен до 12 798 человек. Кроме того, с ноября 1942 года в дивизии был сформирован отдельный лыжный батальон.

При зачислении эстонцев в состав национальных войсковых соединений возникали различные ситуации, которые решались с учетом обстоятельств дела.

Находившемуся в осажденном Ленинграде зам. командующего 23-й армией по бронетанковым и механизированным войскам майору Людвигу Ивановичу Куристу в апреле 1942 года пришла телеграмма об откомандировании его в штаб Уральского ВО для зачисления в Эстонский корпус.

Уже в мае майор был на Урале. В беседе с уполномоченным ЦК КП (б) Э и СНК ЭССР по формированию эстонских соединений, председателем ЦК КП (б) Э и СНК ЭССР при военном совете округа А. Крессом они согласились, что опытного боевого танкиста нецелесообразно использовать в пехотных национальных частях, тем более что не было ясности со сроками их отправления на фронт.

Командование округа согласилось с решением Кресса, и Курист больше с корпусом дел не имел. Он вернулся в Москву.

Из Москвы его отправили на фронт. К 1945 году он стал полковником, командиром 52-й танковой бригады (в 12-м ТК, позднее 6-м гвардейском ТК), с бригадой дошел до Берлина. 31 мая 1945 года ему присвоено звание Героя Советского Союза. Возглавляемая им бригада была награждена пятью орденами.

При подготовке личного состава 249-й стрелковой дивизии проводились практические занятия с командирами батальонов, рот и взводов с выходом в поле и по картам, организовывались сборы минометчиков, истребителей танков, инструкторов штыкового боя, саперов, снайперов. В штабах каждый день шли двухчасовые тренировки, проведены были шестидневные сборы начальствующего состава штабов полков и батальонов.

В мае 428 рядовых были произведены в сержанты. Еще 347 сержантов были выпущены из учебного батальона в августе 1942 года.

Среди объективных причин, мешавших формированию частей в 249-й дивизии, отмечалась частая заболеваемость личного состава. Многие бойцы прибыли из районов Севера, где они находились в рабочих батальонах на тяжелых физических работах при сокращенной норме питания, и это не могло не сказаться на здоровье людей.

«В некоторых подразделениях, — пишет генерал Пэрн, — в иные дни освобождалось от занятий до 40–50 процентов личного состава. Медсанбат дивизии был переполнен, расширен вдвое… Более правильным было бы в то время сначала предоставить таким бойцам двух-трехнедельный отдых санаторного типа при дивизии и лишь после этого формировать из них недостающие мелкие подразделения» [386] .

Эти военнообязанные эстонские граждане (около 25 тысяч человек) ранее были направлены в строительные батальоны и рабочие колонны, главным образом Архангельского (5390 человек) и Уральского военного округов.

Ветеран корпуса, майор в отставке историк Хейне Хейнло вспоминает, что более 2 тысяч призывников из Ляэнемаа, Печор, Тартуского уезда, Нарвы, Тарту и Таллина в июле 1941 года из Ленинграда были вывезены в г. Слободской в 40 км от города Кирова, на берегу Вятки. Все они были зачислены в запасную бригаду, где проходило военное обучение. В сентябре их перевезли еще раз, на этот раз на Урал. Вместе с призывниками из Сааремаа они вошли в три трудовых батальона, общей численностью около трех тысяч человек. Теперь они занимались не военной подготовкой, а строительными работами на сооружавшемся быстрыми темпами военном заводе. Питание было очень скудным, нагрузки — большими, надвигалась зима, положение было тяжелым. «И, — пишет Хейнло, — положение резко изменилось после принятия решения ГКО о формировании эстонского военного соединения. Кормить сразу стали лучше, и даже мясо было на обед». Порядок навели прибывшие офицеры в эстонской военной форме (22-й корпус не был переобмундирован). В феврале 1942 года большинство призывников отбыли к месту формирования Эстонской дивизии. Негодных к военной службе перевели в Кировоград (на Урале, к северу от Екатеринбурга), где условия труда и проживания были легче. Молодых людей с ослабленным здоровьем распределили по колхозам и совхозам, чтобы они окрепли и набрались сил.

Арнольд Мери, служивший в 249-й дивизии с момента ее формирования, называет причиной положения, в котором оказались военнообязанные, призванные в Эстонской ССР, тот факт, что в Ленинграде, куда они прибыли из Эстонии, «военные власти от них отказались, потому что общесоюзная мобилизация не распространилась на Прибалтику…»

4 июня 1942 года Л.А. Пэрна назначили командовать 7-й дивизией, и 249-й дивизией с 1 июля по 25 сентября командовал полковник Карл Кангер.

Окончательно 249-я дивизия была сформирована к 1 августа 1942 года.

9 августа 1942 года личный состав 249-й дивизии принял военную присягу. Ее текст был напечатан по-эстонски и по-русски, и каждый расписывался в принятии присяги. Присягу приняли 11 771 человек. В начале августа 249-я дивизия получила приказ передислоцироваться из-за Урала. Она сосредоточилась в Московской области, в районе Коломны с 23 сентября 1942 года. Здесь дивизия продолжала проводить учения.

В сентябре 1942 года 249-я дивизия была признана способной выполнять задания в боевой обстановке.

После очередной проверки боеспособности дивизии представителем Наркомата обороны был отдан приказ о направлении ее на фронт. Вооружение дивизии было закончено в октябре 1942 года, когда в части поступило боевое вооружение.

18 октября дивизии было вручено боевое Красное знамя.

Хотя формирование 249-й дивизии началось позже и проходило с определенными трудностями из-за нехватки обученных и опытных специалистов, эта дивизия, как покажут вскоре боевые действия, по своим боевым и морально-политическим качествам оказалась в конечном итоге не слабее 7-й дивизии («старшего брата»).

В октябре 1942 года дивизия по железной дороге направилась на фронт. В составе действующей армии ей предстояло воевать на Калининском фронте.

 

4. Формирование Эстонского корпуса

Теперь, после того как были созданы и полностью укомплектованы две эстонские стрелковые дивизии, отлажен механизм их пополнения обученными резервами. 9 мая 1942 года руководство Эстонской ССР обратилось к Верховному главнокомандующему с просьбой разрешить формирование эстонского стрелкового корпуса, кадры для комплектования командного состава которого уже имелись. Кроме того, руководство республики просило включить в состав корпуса кроме двух эстонских дивизий также одну гвардейскую дивизию, на которую эстонские дивизии могли бы равняться во время боевых действий. Была, кроме того, высказана просьба — учесть при решении вопроса о вводе корпуса в бой то обстоятельство, что Эстонский стрелковый корпус необходимо было бы сохранить для использования в предстоящих боях за освобождение территории Эстонской ССР.

Предлагалось увеличить численность запасного полка до 8–9 тысяч человек, мобилизовать всех военнообязанных эстонцев, а также направлять в корпус всех эстонцев, проживающих в Советском Союзе.

Это было тяжелое время для страны. Враг стоял в 120 км от Москвы, немецкие войска рвались к Сталинграду и предгорьям Кавказа. Верховное главнокомандование в этот момент все имеющиеся ресурсы использовало для борьбы. Командующие фронтами получали отказы Ставки на просьбы о присылке подкреплений, войска отступали. «История, — пишет Пэрн, — еще не знала случаев, чтобы при ожесточенной борьбе резервы задерживались более года». И тем не менее именно в мае 1942 года в ГКО был положительно решен вопрос о формировании эстонского корпуса без его немедленного использования на фронте. К этому моменту эстонские дивизии уже прибыли из Зауралья в состав Московского военного округа. С августа они находились в Московской области.

Сталин 5 сентября 1942 года предложил ЦК КП (б) Эстонии подумать о создании третьей эстонской дивизии. Это предложение осуществлено не было, возможно, из-за нехватки командных кадров.

После прибытия 7-й дивизии в Подмосковье ее командира вызвал К.Е. Ворошилов, сообщивший, что решение сформировать Эстонский корпус принято. На беседе с секретарем ЦК КП(б) Э.Н. Каротаммом 17 сентября Пэрн был извещен, что положительное решение было принято еще в мае 1942 года и формирование управления корпуса начнется в ближайшие дни.

25 сентября 1942 года была принята директива Наркомата обороны СССР о формировании 8-го Эстонского стрелкового корпуса (второго формирования) на базе 7-й и 249-й эстонский стрелковых дивизий.

26 сентября копию директивы в Генеральном штабе вручили Пэрну, который по рекомендации руководства республики был назначен командиром корпуса. Сразу же началось формирование корпуса.

В состав корпуса были также на этой стадии включены соединения и части, укомплектованные личным составом неэстонских национальностей: 9-я гвардейская стрелковая дивизия (командир — генерал-майор А.П. Белобородов), 85-й корпусной артиллерийский полк (командир — подполковник Даниил Михайленко), 45-й отдельный танковый полк, 28-й саперный батальон и 49-й батальон связи. Хотя к моменту отправки на фронт гвардейская дивизия из состава корпуса выбыла (в ноябре 1942 года), ее командир Белобородов А.П. был назначен командиром 5-го гвардейского корпуса, а 9-я дивизия вошла в состав этого корпуса (командир — генерал-майор Простяков И.В.). С 14 ноября 1942 года она находилась в районе Великих Лук, участвуя бок о бок с эстонскими воинами в боях 3-й ударной армии за этот город.

Командир корпуса генерал Л. Пэрн прибыл в штаб корпуса 30 сентября.

По состоянию на ноябрь 1942 года общая численность военнослужащих эстонских соединений составляла 27 311 человек, в том числе в 7-й дивизии 10 052 человека, в 249-й дивизии 10235 человек, в запасном полку 6617 человек, в управлении корпуса и специальных частях 300 человек и 107 курсантов военных училищ.

Корпус к концу формирования состоял на 76,7 % из рабочих, 6,6 % — из крестьян, 7,2 % — служащих и прочих категорий — 10,5 %.

По состоянию на 15 мая 1942 года эстонцы составляли 88,8 % численности корпуса (19 658 человек), русские — 9,9 %.

На ноябрь 1942 года эти показатели выглядели следующим образом: 17 949 эстонцев — 88,5 %, 2079 русских — 10,2 %, 289 представителей других национальностей — 1,3 %. Эстонским языком владели почти все граждане Эстонской ССР — как русские, так и представители других национальностей. В 249-й дивизии воевали 67 эстонских шведов. В целом процент эстонцев в двух эстонских дивизиях Красной армии был выше процента эстонцев среди населения предвоенной Эстонской Республики (88,1 % в 1934 году). Указанное соотношение национального состава эстонских соединений сохранялось с очень небольшими отклонениями в течение почти всей их боевой деятельности.

63,6 % бойцов 7-й дивизии и 70 % в 249-й дивизии до начала Великой Отечественной войны прошли действительную военную службу. Одна треть служила в Красной армии; участвовали в сражениях Великой Отечественной войны и таким образом имели определенный боевой опыт до прибытия в эстонские дивизии 7,5 % рядовых, 11,2 % сержантов и 31,4 % командирован.

Абсолютное большинство офицеров до войны окончило военные училища.

Срок военного обучения для эстонских формирований был удлинен — он составил почти девять месяцев, что намного превышало тогдашнюю продолжительность военной подготовки перед отправкой на фронт соединений Красной армии.

Ввод в бой национальных воинских соединений Красной армии проводился только по специальному разрешению Верховного главнокомандования. Принятию решения на этот счет предшествовали контакты с руководителями ЦК соответствующей компартии. В момент тяжелейшего положения осенью 1942 года, когда все резервы шли в Сталинград, 23 сентября Верховный главнокомандующий переговорил с секретарем ЦК КП (б) Э.Н. Каротаммом. После того как Каротамм отклонил предложение о направлении 8-го Эстонского корпуса в район Сталинграда, Сталин подтвердил решение о направлении корпуса ближе к Эстонии, на Калининский фронт, в состав 3-й Ударной армии.

Сложные обстоятельства формирования корпуса привели к неоднородности его состава по возрасту, уровню военной подготовки жизненному опыту, социальному положению, моральным качествам, мотивированности — воздействие этих факторов выравнивалось трудно и постепенно, с ходом боевых действий. В 7-й дивизии 61,4 % офицерского состава проходили военную службу в эстонской армии, 31,5 % — в Красной армии, 7,1 % пришли на военную службу во время войны. В 249-й дивизии 70 % личного состава проходили военную службу в эстонской армии (в 7-й дивизий 63,6 %). 79,9 % воинов 249-й дивизии были жителями Эстонии до 1940 года, а 21,1 % — жителей других районов Советского Союза.

До вступления в эстонские дивизии Красной армии в боях участвовало явное меньшинство личного состава: в 7-й дивизии 8,1 % рядовых и 28 % офицеров, в 249-й дивизии 7 % рядовых и 35 % офицеров. В целом по корпусу доля имевших боевой опыт составила в этот момент всего лишь 10,7 %.

События осени 1941 года, когда эстонские мобилизованные по призыву и снятые с фронта солдаты были отправлены в массе своей в тыл, в рабочие батальоны, породили негативную настроенность, которую политработники корпуса в своей переписке называли «настроение рабочих батальонов». Это было и чувство обиды, и страдания от тяжелого физического труда, и воспоминания о голодном пайке, жизни в тяжелых бытовых условиях. Политработники и командование прилагали значительные усилия, чтобы бороться с этими настроениями, но они представляли собой реальную трудность.

Военное обучение и партийно-политическая работа проводились в дивизии на эстонском языке.

Эстонцы командовали и были политработниками в звеньях: корпус — дивизия — полк. Последующие боевые действия неизбежно вносили персональные изменения в командный состав, но при этом всегда соблюдался принцип: должности в эстонских воинских соединениях и частях замещались прежде всего эстонцами.

После того как корпус был создан, продолжалась боевая подготовка его соединений и частей, сколачивание штабов и налаживание взаимодействия.

С первых дней пребывания в Подмосковье в обеих дивизиях велась непрерывная боевая учеба. Учебные занятия сопровождались стрельбами из всех видов оружия. На полях и в лесах проходили тактические учения батальонов и полков, а в середине октября было проведено под руководством генерала Пэрна большое дивизионное учение. То, что примерно с февраля по ноябрь 1942 года воины дивизий Эстонского корпуса занимались боевой подготовкой в составе комплектовавшихся частей и подразделений, позволило хорошо сколотить не только мелкие подразделения, но и крупные части и соединения (полки, дивизии), что очень важно для ведения боя.

 

5. Отбытие корпуса на фронт

В первых числах октября 1942 года формирование Эстонского стрелкового корпуса в Московском военном округе завершилось.

Штаб корпуса, еще не укомплектованный полностью, 1 октября переехал из Егорьевска в район формирования корпуса. Время не ждало — полную готовность корпуса и его только что назначенное командование обязали обеспечить в весьма короткий срок. Приходилось одновременно укомплектовывать штаб и решать чисто организационные вопросы. Выполнение задачи, пишет Пэрн, облегчалось тем, что в основном штаб корпуса он комплектовал из уже известных ему офицеров 7-й дивизии.

Перед отправкой корпуса на фронт в нем работала поверочная комиссия Московского военного округа, которая определила, что 78,3 % его личного состава подготовлено отлично и хорошо. 12 октября 1942 года он был передан в резерв Ставки Верховного главнокомандования, с передислокацией на Калининский фронт.

9 октября, незадолго до отправки на фронт, 7-й дивизии в торжественной обстановке было вручено боевое Красное знамя. 249-й дивизии знамя было вручено 18 октября.

13 октября 1942 года была отдана директива Ставки о передислокации корпуса на Калининский фронт в район городов Торопец и Андреаполь.

20 октября 7-я дивизия, а 21 октября 249-я дивизия погрузились в эшелоны, которые пошли к фронту. В пути следования и на станциях разгрузки часть эшелонов подверглась авиационным налетам, обстрелу и бомбардировкам. Так корпус понес первые потери в личном составе и боевой технике — был убит 21 человек и столько же ранено. Непрерывные нападения вражеской авиации задержали передислокацию корпуса.

С 7 ноября 1942 года части корпуса прибыли на Калининский фронт. С 6 ноября они стали официально числиться в составе действующей армии.

Приказом командующего фронтов в состав корпуса была дополнительно включена 19-я гвардейская дивизия. Корпус находился в непосредственном подчинении командующего Калининским фронтом. 14 ноября корпусу были подчинены 37-й, 38-й и 215-й танковые полки.

 

6. Великие Луки

6.1.

Корпусу предстояло принять участие в Великолукской наступательной операции Калининского фронта, проведенной с 24 ноября 1942 года по 20 января 1943 года силами 3-й ударной армии и 3-й воздушной армии. Фронту была поставлена задача — окружить и уничтожить великолукскую группировку противника, оттянуть как можно больше немецких войск с более важных участков фронта.

В ходе операции 30 ноября наши войска замкнули кольцо окружения немецкой группировки в городе Великие Луки (около 9-10 тысяч человек). Немецкое командование оперативно создало новую линию обороны на рубеже Холм — Новосокольники — станция Чернозем — озеро Узы. Одновременно оно начало предпринимать все усиливающиеся попытки деблокировать окруженный в городе Великие Луки гарнизон. Для противодействия немецкому контрнаступлению и был использован Эстонский корпус.

Значение фронтовой Великолукской операции было подчеркнуто тем, что здесь, на командном пункте 3-й ударной армии, в период с 19 ноября 1942 года по 9 января 1943 года находился Г.К. Жуков. Он пребывал здесь почти безвыездно в самый напряженный момент, когда немецкие войска настойчиво пытались пробиться к гарнизону Великих Лук. Присутствие Г.К. Жукова «оказывало самое непосредственное воздействие на всех участвующих в операции».

Прошло больше года после того, как эстонские бойцы 22-го корпуса вели тяжелые бои у реки Ловать, на которой стоит город Великие Луки. Ко времени прибытия корпуса на фронт уже шла операция по освобождению Великих Лук, где с вечера 29 ноября 1943 года находился в окружении гарнизон численностью около 9 тысяч человек.

Обороняли город Великие Луки, т. е. плацдарм для возможных активных действий против советских войск, до двадцати частей и соединений многих родов войск: 277-й полк и часть 251-го полка 83-й пехотной дивизии, 70-й артиллерийский полк 2-й дивизии, 183-й артиллерийский полк, 736-й дивизион тяжелой артиллерии, 20-й и 183-й противотанковые дивизионы, 185-й дивизион штурмовых орудий, рота танков, 221-й запасной батальон, 336-й и 343-й охранные батальоны, 3-й дивизион 1-го химического полка, батарея 117-го зенитного дивизиона, 93-й и 286-й зенитные дивизионы, 183-й велоэскадрон и 17-й дивизион инструментальной разведки. На их вооружении помимо стрелкового оружия имелось 100–120 орудий и 1015 танков и штурмовых орудий.

Войска Калининского фронта в этот период своими активными действиями сковывали значительные силы противника, лишая его возможности перебрасывать резервы на юг. Только перед фронтом 3-й ударной армии действовали в первой линии до трех пехотных и одна танковая дивизии, до трех артиллерийских полков и 75 танков. В резерве противник имел до одной пехотной дивизии.

Командир 83-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Шерер заблаговременно улетел из Великих Лук на самолете, и начальником гарнизона стал подполковник фон Засс, командир 277-го пехотного полка, потомок остзейских баронов, чья семья столетиями владела Аренсбургским (сейчас Куресаареским) замком на эстонском острове Сааремаа.

Войска армии обороняли полосу длиной по фронту около 180 км. Передний край обороны с начала февраля 1942 года проходил от Губино (25 км севернее г. Холм) по восточному берегу р. Ловать до Карцево (20 километров севернее г. Великие Луки) и далее до Урицкое. Особенность положения 3-й ударной армии состояла в этот момент в том, что она занимала у Великих Лук самый западный выступ и сторону противника на всем советско-германском фронте.

Отсюда было ближе, чем откуда бы то ни было, до Прибалтики.

Сам небольшой город Великие Луки (основан в 1166 г.) был крупнейшим узлом коммуникаций, отсюда отходило десять шоссейных и четыре железные дороги — из Дно, Новгорода, Ленинграда, Ржева, Москвы, Прибалтики и Германии. Ожесточенность боев в этом районе, в которых в разное время приняли участие красноармейские дивизии всех трех советских Прибалтийских республик (эстонцы — в Великих Луках, латыши — у Старой Руссы и вокруг «Демянского котла», литовцы — у Новосокольников и Невеля), была определена значением этого региона с его мощным железнодорожном узлом Великие Луки — Новосокольники — Невель. Удерживая его до последней возможности в своих руках, гитлеровское командование могло весьма оперативно маневрировать крупными силами и средствами с севера на юго-восток и обратно между всеми тремя группами армий — «Север», «Центр» и «Юг».

Подготовившись к длительной обороне Великих Лук, которые они называли «ключом к Берлину», немцы опоясали город долговременными инженерными сооружениями и отбивались, ожесточенно выполняя приказ Гитлера, запретившего отступать, и в ожидании подхода помощи.

По личному приказу Гитлера немецким командованием были предприняты самые энергичные и решительные действия, чтобы спасти окруженный гарнизон Великих Лук.

С первой недели декабря 1942 года северо-западнее Великих Лук и в районе Новосокольников войска 3-й ударной армии были втянуты в бои с постоянно увеличивавшей свои силы деблокирующей группировкой. Галицкому пришлось снимать войска из-под Великих Лук, чтобы не допустить прорыва окружения на его внешнем фронте.

В эти же дни определился неуспех войск Западного фронта и левого крыла Калининского фронта, проводивших операцию «Марс» по ликвидации плацдарма врага в треугольнике Ржев, Гжатск, Вязьма (все эти три города будут освобождены через несколько месяцев, в марте 1943 года).

В момент перегруппировки войск 3-й ударной армии для подготовки и отражения готовившегося удара гитлеровского командования с целью прорыва внешнего кольца окружения было принято решение ввести в бой Эстонский корпус.

1 декабря 1942 года Военному совету 3-й ударной армии стало известно, что в резерв фронта прибыл 8-й эстонский стрелковый корпус, сосредоточившийся в эти дни в районе Торопца. Командование армии сочло, что корпус целесообразно использовать на великолукском направлении. Армия получала бы возможность создать резерв в составе двух дивизий эстонского корпуса, а третью использовать для штурма Великих Лук совместно с 257-й (командир — Герой Советского Союза полковник А.А. Дьяконов) и 357-й (командир — полковник А.Л. Кроник) стрелковыми дивизиями. Получив в свое распоряжение эстонский корпус, командование армии рассчитывало сразу же усилить и части, наступавшие на Новосокольники.

В тот же день Галицкий доложил свои соображения по ВЧ командующему Калининским фронтом генерал-полковнику Пуркаеву М.А. 6 декабря тот известил Галицкого, что принято решение о передаче эстонского корпуса в 3-ю ударную армию, и 9 декабря он будет на месте.

Чтобы выполнить приказ командующего Калининским фронтом и вовремя выйти в район боевых действий под Великими Луками, солдатам Эстонского корпуса нужно было пройти 130 км за три ночных перехода.

Выходу на позиции предшествовали крайне трудные марши длиной свыше ста километров, которые пришлось совершить войскам, особенно 249-й дивизии.

Со 2 декабря 1942 года корпус начал выдвижение к фронту, следуя через Малую Ельню, Равное, Снопово и Каршуно, разместившись в Снопово, Рогозино и Зыково.

6 декабря 1942 года командующий Калининским фронтом отдал приказ о передислокации корпуса в Великие Луки. В этот же день в условиях полного бездорожья, при обильном снегопаде эстонские части пошли на позиции, совершив 130-километровый марш. 9 декабря 1942 года корпус перешел в подчинение командующего 3-й ударной армии (генерал-лейтенант Галицкий К.Н.). Холмистая местность, погодные трудности, две занесенные снегом проселочные дороги, длительные метели, снег на дорогах был глубиной до полутора метров. Природные проблемы усугубляли нехватка автотранспорта, перебои в снабжении войск продовольствием и фуражом, в целом плохим состоянием конского поголовья.

Все это требовало от воинов большого напряжения сил. Из-за недостатка транспорта бойцам приходилось нести на себе тяжелое вооружение и другие грузы. Люди помогали лошадям вытаскивать повозки, пушки, застревавшие в сугробах и на подъемах.

Лошади, которые поступили в корпус прямо перед отправкой на фронт, были маленькими и полудикими. Бойцы их прозвали «сибирскими кошками», пришлось потратить много сил, пока их сумели принудить к седлу и упряжи. Позже они зарекомендовали себя как выносливые и неприхотливые, выручавшие артиллеристов во многих трудных ситуациях.

«Кони у нас, — вспоминал генерал Пэрн, — были монгольско-степной породы — низкорослые, худые, весьма непривлекательные по внешнему виду. Рослому эстонскому повозочному они были чуть-чуть выше пояса…» Но через несколько месяцев на достаточном питании лошадки преобразились, отъелись, стали симпатичнее. «Но главное — они показали себя выносливыми и даже сильными животными, немного уступающими нашим „битюгам“… Они действительно оказались боевыми. Под Великими Луками лошади монгольской породы мастерски преодолевали огромные снежные сугробы»

Командование принимало самые энергичные меры для налаживания дел, но времени не хватало для их реализации. Однако части дивизии выступили на фронт, получив зимнее обмундирование и валенки. В целом общая обстановка, пишет в своей книге один из командиров, влияла на боеспособность дивизии.

Обе дивизии прибыли на место в срок. Приказ был выполнен.

Утром 9 декабря командир корпуса прибыл в штаб 3-й ударной армии, чтобы представиться Военному совету армии и получить боевую задачу Он доложил командующему армией, что в составе корпуса — 27 311 человек, в том числе: в 7-й дивизии 10 052 человека, в 249-й дивизии 10 235 человек, в запасном полку 6617 человек, в корпусном управлении 300 человек и на учебе 107 человек. Численность корпуса с приданными частями составляла до боев под Великими Луками по состоянию на 10 декабря 1942 года 32 463 человека.

На командарма Галицкого вид 7-й дивизии на марше произвел сильное впечатление. В книге своих воспоминаний он писал так:

«Машина медленно обгоняла колонну рослых крепких бойцов в новеньком зимнем обмундировании, в валенках. Стрелковые подразделения имели на вооружении винтовки, в том числе самозарядные карабины, а некоторые — автоматы, противотанковые ружья — все последнего выпуска. Станковые пулеметы и минометы были установлены на специально приспособленных повозках. В походных колоннах двигалась артиллерия на конной тяге, включая и 122-мм гаубицы. Тракторы тащили 122-мм пушки и 152-мм гаубицы — пушки корпусного артиллерийского полка…

Выглядела дивизия весьма внушительно. Это впечатление усиливалось четким походным порядком, подтянутостью бойцов и командиров. С некоторыми из них я тут же поговорил и убедился, что они прошли хорошую подготовку в период учебы. Командиры обнаружили отличную осведомленность относительно действий в современном бою, бойцы продемонстрировали хорошие знания оружия. Чувствовалась также высокая дисциплина, организованность подразделений.»

Эстонским соединениям еще только предстояло боевое крещение. Комкор Л. Пэрн сказал командарму Галицкому, что почти две трети их командного состава, 8 из каждых 9 сержантов и 92,5 % рядовых пока «не нюхали пороха».

Поскольку дивизии эстонского корпуса еще не были в боях, их для начала было решено использовать на вспомогательном направлении с тем, чтобы они постепенно приобрели боевой опыт.

Дивизии прибывающего корпуса было решено поставить на усиление обороны от ударов немецких деблокирующих сил на южном и юго-западном направлениях.

По приказу командующего фронтом корпус 9 декабря 1942 года занял передовые позиции у Великих Лук. Здесь он вел боевые действия до 20 января 1943 года.

Общий штурм, назначенный на 12 декабря, был отменен из-за непроницаемого тумана, но на следующий день все же начат, хотя туман и не рассеялся. Войска пошли в атаку, не имея авиационной поддержки, а огонь артиллерии был неэффективен.

Осажденный и окруженный немецкий гарнизон чувствовал себя уверенно.

В результате усилий, предпринимавшихся с июня 1942 года, город был превращен в мощный укрепленный район. Подступы к Великим Лукам защищала система опорных пунктов на холмах, дзоты, окопы и т. п. — протяженностью до полутора километров в глубину. Пригородные деревни были обращены в передний край главной полосы обороны противника, и укрепленное таким образом пространство тянулось непрерывно, вплоть до домов окраин.

На подступах к городу и на его улицах немцами создавались противотанковые рвы, надолбы, проволочные заграждения, устанавливались в больших количествах различные мины.

В самом городе, который и пришлось штурмовать эстонским красноармейцам, гитлеровцы приспособили к длительной обороне старую крепость с земляным валом, железнодорожный узел и паровозное депо, крупные каменные постройки в излучине реки Ловати. На чердаках высоких зданий и колоколен располагались наблюдательные пункты, оборудованные оптическими приборами, и были установлены пулеметы. Угловые каменные дома стали блокгаузами — долговременными огневыми точками, простреливавшими сразу несколько улиц и переулков.

Опорными пунктами обороны стали девять церквей, два монастыря, школы и другие каменные постройки. Многие подвальные помещения разрушенных домов были приспособлены для стрельбы из пулеметов, минометов и орудий, укрепления соединялись скрытыми ходами сообщения.

Для овладения укрепленным районом, в который были превращены Великие Луки, нужна была тщательная специализированная подготовка. Но при обучении эстонских дивизий вопросы штурма укрепленных районов и боя в городских условиях специально не отрабатывались, и это сказалось в ходе боевых действий в Великих Луках.

Бои здесь отличались исключительным упорством. Ветераны Эстонского корпуса помнили о них на протяжении всей войны. За период с 25 ноября по 10 декабря фашисты уже потеряли около 30 тысяч солдат и офицеров. Но в плен удалось взять только 195 гитлеровцев. Советская артиллерия и авиация уничтожили 40 артиллерийских и 30 минометных батарей гитлеровцев, много пулеметов и пр. Трофеи советских войск составили 18 танков, 66 орудий, 58 минометов, 15 радиостанций, 42 автомашины и др.

6.2.

С 10 по 23 декабря 1942 года две дивизии корпуса выполняли боевые задачи на разных участках сражения. 7-я дивизия вела штурм окруженного гарнизона Великих Лук, 249-я дивизия находилась в обороне на внешнем фронте окружения.

Соединения корпуса получили 9 декабря следующие задачи:

7-я дивизия, как лучше других укомплектованная и вооруженная, 10 декабря сменила часть сил 257-й и 357-й стрелковых дивизий, блокировавших Великие Луки с востока и юга, и начала готовиться к участию в штурме. Ей была поставлена задача, нанося вспомогательный удар, одним полком наступать на юго-восточную часть города через совхоз Богдановский; из района Максимово — в направлении деревень Божно, Рыбики (восточная), из Подберезья — в направлении деревень Болотово, Шутово, Рыбики (восточные), из Борисовичей — в направлении деревень Таращанка, Зенцы.

Таким образом, 7-я дивизия охватывала город с северо-востока, востока и юга на фронте в 18–23 км.

249-я дивизия (командир — полковник А.И. Сауэсельг) с 10 декабря была поставлена в оборону на внешнем фронте окружения. Ей был определен участок Заречье — озеро Кислое (5-10 км северо-западнее Великих Лук) во втором эшелоне 5-го гвардейского стрелкового корпуса (командир — генерал-майор А.П. Белобородов). Дивизия должна была подготовиться к отражению контратак противника с 11 декабря, стремившегося ударами с северо-запада из района Насвы или с запада из района Новосокольников прорвать окружение.

Начало штурма, намеченного на 9 декабря, пришлось перенести на 13 декабря из-за задержек с подходом застрявших в пути частей, особенно артиллерии на конной тяге.

Еще до начала общего наступления командование корпуса попыталось улучшить положение на флангах, ликвидировать немецкий опорный пункт в Никулино. Однако предпринятые 11 и 12 декабря атаки 300-го полка были отбиты, что в последующем осложняло бои на этом участке.

Ожесточенные и кровопролитные бои шли трое суток без перерыва.

13 декабря 1942 года стало первым днем общего наступления на Великие Луки. Пехота продвигалась вперед перебежками во весь рост и надолго залегла в зоне заградительного огня, неся из-за этого излишние потери. День был туманный и мглистый, что затрудняло прицельный артиллерийский и минометный огонь, как и эффективные действия авиации. Наступающие понесли потери, но достигли в этот день непосредственной близости большинства неприятельских укреплений внутреннего пояса. К вечеру 7-я дивизия подошла к позициям противника на линии Кулево — Божно — Дедьково — Куракино — Каменка — Лаврино — совхоз Никулино. При этом дивизия овладела рядом выдвинутых вперед оборонительных сооружений врага. 300-й полк обошел не взятые ранее Никулино и Мураново, подошел к Богдановскому, но также нес потери от огня этих опорных пунктов.

Успеха добились 13 декабря части 257-й и 357-й дивизий, захватившие несколько кварталов города в его западной, наименее укрепленной части. Наступая на западном участке фронта шириной 1,5 км, они прорвали оборону противника и вышли к реке Ловати. 1-й батальон 300-го полка 7-й дивизии участвовал в боях 357-й дивизии.

14 декабря эстонские полки усилили свои действия, введя в бой вторые эшелоны, но существенного успеха достигнуто не было.

15 декабря один из полков прорвался на окраину города, но значительного успеха из-за упорного сопротивления противника достигнуто не было. Опыт двух дней боев был к этому моменту учтен, артиллерия стала действовать более эффективно, ведя огонь с открытых позиций и малых дистанций. Штурмовые группы стали чаще обходить опорные пункты обороны, но до основного пояса обороны они все еще не могли дойти из-за неподавленной системы перекрестного огня противника. Высок был уровень потерь. Как и в первые дни наступления, действиям полков и дивизий мешало отсутствие опыта организации эффективного взаимодействия стрелковых частей артиллерии. Слабо была налажена разведка противостоящих сил противника, его расположения и огневых позиций.

15 декабря советское командование предложило окруженному гарнизону прекратить сопротивление. Предложение о сдаче командованием гарнизона не было принято, хотя и произвело значительное деморализующее воздействие на солдат. Во взаимодействии с 257-й и 357-й дивизиями к полудню 16 декабря от противника была очищена вся западная, наименее укрепленная часть города вплоть до реки Ловати, за исключением старой крепости известна с 1211 г.).

Бои были тяжелыми и упорными, отличались массовым героизмом эстонских бойцов. Отличившихся награждали орденами и Медалями непосредственно во время боев. Уже 17 декабря 1942 г, командир корпуса за отвагу и мужество наградил от имени Президиума Верховного Совета СССР 10 человек орденом «Красная Звезда», 34 человека — медалями «За отвагу» и 59 воинов корпуса — медалями «За боевые заслуги».

16 Декабря Л. Пэрн на заседании Военного совета армии предложил усилить наступающую группировку на внутреннем фронту окружение свежими силами. По решению Военного совета на штурм были направлены 917-й полк 249-й Эстонской дивизии, а также два тяжелых артиллерийских полка и танковый батальон. Генерал Пэрн считал, что надо было дать больше сил и средств.

17 Декабря командарм сделал полосу наступления 7-й Эстонской дивизии районом основных усилий всей армии. Сюда был переведен снятый с внешнего фронта окружения 917-й полк майора Пеэтера Леппа. Главным направлением наступления было Ново-Селенино — железнодорожная станция Великие Луки. 7-я дивизия была впервые усилена танками (тринадцать средних Т-34 и девять легких Т-70). Ей придали 85-й корпусной артиллерийский полк, 41-й гвардейский артиллерийский полк и два артиллерийских дивизиона. Был сокращен фронт наступления — с 18 км до 7 км.

18 декабря наступлению предшествовала 60-минутная артиллерийская подготовка. Полки в очередной раз пошли вперед в полдень. Но и в этот день ожесточенных боев и высоких потерь решающего успеха не было. Сжимая кольцо окружения, за весь день части продвинулись на 400–600 метров, к деревням Ново-Селение, Таращанка, южной окраине Мишнево-Бово подошли на 200 метров. Несколько штурмовых групп (Бориса Тамма, Э. Пуста, А. Кюбара) проникали с боем в глубину вражеской обороны, но, не получив поддержки, были вынуждены пробиваться обратно.

Несколько дней 917-й полк 249-й дивизии упорно атаковал укрепленные позиции противника в совхозах Богдановском и Никулино. Отсюда немцы могли обстреливать все дороги, ведущие в Великие Луки. Расположенные на высоком берегу Ловати немецкие укрепления выдерживали прямые попадания снарядов 152-мм орудий. И тем не менее ранним утром 23 декабря 917-й полк штыковой атакой выбил противника из совхоза Никулино. Взятие этого ключевого опорного пункта значительно улучшило положение наступающих на этом участке фронта.

Перед штурмом в частях 7-й дивизии побывал представитель Ставки генерал армии Г.К. Жуков. В ходе бесед с офицерами он выяснял причины, мешавшие успеху в достижении цели — разгрома немецко-фашистских войск. Последующие три дня, с 19 по 21 декабря, атакующие подвергались мощному огневому противодействию противника, успеха достигнуто не было. Недоставало необходимого боевого опыта руководства боем в городе, на широком фронте и под сильнейшим огнем противника.

В эти дни совершился перелом в действиях наступающих. Они перешли к тактике захвата одного за другим опорных пунктов боевого охранения вражеских позиций действиями подвижных небольших по размеру десантных штурмовых групп. Результаты сказались сразу же. 23 октября 917-й полк 249-й дивизии захватил Муракино.

Тем временем решающие события всей операции развернулись на внешнем фронте кольца окружения.

Занимавшая оборону на внешнем фронте окружения 249-я эстонская дивизия 13 декабря заняла позиции во втором эшелоне 5-го гвардейского стрелкового корпуса, по рубежу Заречье — Калинкино — озеро Кислое своими тремя полками, но с противником еще не соприкасалась. Дивизия изготавливалась к отражению немецких контратак с юго-запада и северо-запада.

С 17 декабря дивизия оборонялась в составе двух полков (без 917-го полка, переброшенного по тревоге на внутренний фронт окружения). К 19 декабря контратаки обескровленного в предыдущих боях противника на этом участке почти прекратились.

Немцы начали готовить нанесение мощного удара с юго-запада, на рубеже Борщанка — станция Чернозем.

На выручку окруженным войскам прорвались из района Насвы 8-я танковая и 93-я пехотная дивизии, из района станции Чернозем — полк 5-й гренадерской дивизии, из района Опухлики — 20-я моторизованная дивизия, части 6-й авиаполевой дивизии, 1-й бригады СС и два полка 3-й гренадерской дивизии.

Для противодействия этому замыслу командование 3-й ударной армии оперативно провело перегруппировку сил. В этой связи 249-я эстонская дивизия была переброшена на другой участок на внешнем фронте окружения.

К 20 декабря 1942 года дивизия по-прежнему занимала оборону во втором эшелоне за позициями 19-й и 9-й гвардейских стрелковых дивизий 5-го гвардейского стрелкового корпуса на юго-западных подступах к Великим Лукам. Линия ее обороны проходила по рубежу Бурцево — Алексейково — поселок Федьково — Иваново. Но внезапно положение обострилось. Противник прорвал оборону полка 19-й гвардейской дивизии перед позициями 249-й дивизии и уже в 16 часов, после сильнейшего артиллерийского обстрела 921-го полка, предпринял танковую атаку его позиций в направлении Путинина — Пупково — Алексейково. Полк эту атаку отбил.

Для изматывания противника наши войска прибегали к контратакам. В ночь на 21 декабря 56-й гвардейский полк 19-й дивизии по приказу командира корпуса атаковал Пупково и Путинина и отбил у фашистов высоту 181,7. По приказу командира Эстонского корпуса тогда же, в три часа ночи 21 декабря, командир 249-й дивизии выдвинул на угрожаемое направление из своего резерва 307-й отдельный артиллерийско-противотанковый дивизион, батальон 921-го стрелкового полка и отдельный учебный батальон дивизии, чем укрепил позиции обороняющейся дивизии. На рубеже Бурцево — Алексейково — Федьково развернулись кровопролитные бои. Некоторые высоты и деревни по несколько раз переходили из рук в руки.

С рассветом 21 декабря после сильного артиллерийского обстрела на Алексейково начали наступать до 40 танков и свыше полка пехоты. Здесь немцы стремились на узком участке фронта проломить оборону наших войск и войти в Великие Луки. Ожесточение боя, шедшего весь день, достигло предела. Уже горели более трех десятков немецких танков, высоты у Алексейково и Бурцево были усеяны трупами гитлеровцев, но немецкое командование продолжало вводить в бой все новые силы и повторять атаки. К концу дня противнику удалось, создав превосходство в силах, вклиниться в оборону 249-й дивизии, захватить Алексейково. Группа немецких танков нанесла удар на Селилово, в тыл 249-й дивизии. Командир 921-го полка полковник Олав Муллас, лично руководивший боем, был ранен.

Командир 249-й дивизии полковник А. Сауэсельг предпринял контратаку силами своего резерва — 2-го батальона 925-го полка. В сгущавшихся вечерних сумерках, в густом тумане, в условиях быстро меняющейся обстановки боевые порядки подразделений перемешались, управление войсками было утрачено. Батальон был окружен, понес потери. В этот момент группа предателей и изменников из 249-й дивизии перешла на сторону противника и поставила под удар две части, создав напряженную обстановку. Но основной состав батальона из окружения пробился.

Чтобы более оперативно руководить боем, командир корпуса генерал Л. Пэрн перенес свой командный пункт в район Остриань, на участок 249-й дивизии. Пэрн до 23 декабря лично руководил действиями артиллеристов, отбивавших яростные атаки врага, действиями 249-й и 19-й гвардейской дивизий. Он обратился к воинам 249-й дивизии со специальным приказом, где было сказано: «Здесь противник должен быть разбит. Главное — ни шагу назад! Этого требует обстановка, этого потребовал от корпуса представитель Ставки генерал армии Жуков, вызвав меня для личного доклада. Трусам позор, презрение — их расстреливать на месте! Итак, к делу! За Родину!»

Некоторые подразделения уже вели бой в окружении. Прибывший на место ожесточенных боев комкор приказал немедленно всеми силами вести контратаки, чтобы выручить подразделения, дравшиеся в окружении. Сам он был на командном пункте 921-го полка. Жестокое сражение на высотах в районе Алексейково не прекращалось до глубокой ночи. Несмотря на первоначальный успех, полностью прорвать оборону 249-й Эстонской дивизии гитлеровцы так и не смогли.

Группа немецких танков двинулась на Селилово, в тыл 249-й дивизии. Прибыв на место, 22 декабря командир корпуса принял действенные меры. До глубокой ночи не прекращалось жестокое сражение на высотах в районе Алексейково. Несмотря на первоначальный успех, гитлеровцам так и не удалось полностью прорвать оборону 249-й Эстонской дивизии.

Для фашистского командования деблокада города, где осталось всего несколько сот их солдат, представляла собой вопрос престижа. Оно продолжало стягивать сюда резервы, несмотря на то что несло огромные потери.

Стремясь деблокировать Великие Луки, гитлеровцы бросили значительные силы, чтобы пробиться к городу с юго-запада. Драматической остроты события на этом участке достигли 22 декабря, когда войскам 3-й ударной армии пришлось сдерживать мощный натиск четырех пехотных, одной моторизованной, одной авиаполевой дивизий, эсэсовской пехотной бригады и танковых частей.

С утра 22 декабря немцы неоднократно атаковали отдельный учебный батальон 249-й дивизии (командир — подполковник Ханс Вирит).

Спасли положение бойцы 307-го отдельного противотанкового дивизиона подполковника Николая Транкмана и 162-го отдельного пулеметного батальона, приданные 19-й гвардейской дивизии. Их огонь был столь сильным, что противник не прошел. Гитлеровцы во что бы то ни стало стремились, хотя бы узким клином, пробиться к городу.

23 декабря 917-й полк 249-й дивизии штыковой атакой выбил противника из совхоза Никулино и завязал бой за опорный пункт Таращанку. Командир полка подполковник Пеэтер Лепп был в этом бою ранен — в восьмой раз.

23 декабря противник прибег к ночной атаке на 249-ю дивизию, продолжавшейся и днем. В ходе боя немецкие части применили артиллерию и шестиствольные минометы; упорно оборонявшаяся первая рота учебного батальона под командованием лейтенанта И. Леппа полностью погибла. Вынесенный бойцами соседней части с поля боя сержант Э. Мете, получивший свыше десяти ранений, умирая, сказал: «Мы не отступили, мы дрались до последнего вздоха».

Всего за 23 декабря части 3-й ударной армии отбили семь атак немцев и уничтожили при этом более 20 танков.

6.3.

После боя под Алексейково полковник Артур Сауэсельг был 23 декабря снят. 24 декабря 1942 года в командование 249-й дивизией вступил полковник Й. Ломбак.

В этот день командование армии ввело в бой юго-западнее Великих Лук 360-ю стрелковую дивизию и две лыжные бригады (44-ю и 45-ю). Контрнаступление противника было 24 декабря остановлено.

В то же время наращивались усилия с тем, чтобы как можно быстрее покончить с окруженной группировкой. На штурм гарнизона было принято решение перебросить 47-ю механизированную бригаду и 249-ю дивизию.

Дивизии было приказано перейти на южную окраину Великих Лук и принять участие в штурме окруженного гарнизона вместе с 7-й дивизией. Сюда же перевел свой командный пункт командир корпуса.

С 24 декабря 1942 года по 7 января 1943 года обе дивизии корпуса действовали в боях за Великие Луки вместе и рядом, сосредоточившись на внутреннем фронте.

Прошло уже десять дней, как дивизии корпуса вели бои. Они понесли немалые потери, испытали потрясение от появления перебежчиков к противнику, но части приобрели неоценимый опыт штурма укрепленных районов, ведения боев в городе. В строю противнику противостояли закаленные опытные воины, тот ценнейший актив, который стал ядром корпуса во всех его боях в будущем, — и солдат, и офицеров. Скомплектованные в частях штурмовые группы действовали теперь дерзко, умело, презирая врага, превосходя его воинским умением. Активно распространялись среди воинов тактические приемы действий десантных штурмовых групп.

В задачу 249-й дивизии входило нанести главный удар армии с рубежа Смолянино — Муракино на деревни Таращанку и Мишнево-Бово, захватить их, а после этого развивать наступление в северном направлении вдоль железной дороги и частью сил овладеть восточными кварталами города.

25 декабря 1942 года начался решающий штурм Великих Лук. К этому моменту оборона противника была уже в основном взломана, огненное кольцо стало сживаться все сильнее, сопротивление осажденного гарнизона постепенно начинало ослабевать.

Наступая на новом для себя участке, 249-я дивизия начала действовать утром 25 декабря, не успев разведать местность, силы и расположение противника. К концу дня, несмотря на сильный пулеметный огонь и большие потери, полки продвинулись — но только до окраины села Таращанка юго-восточнее Великих Лук.

Атака 249-й дивизии 26 декабря с целью обхода с флангов деревень Таращанка и Мишнево-Бово вновь оказалась безуспешной. Но, успешно применив тактику методичного и упорного захвата опорных пунктов, в этот день части дивизии уничтожили гарнизон противника в деревне Волково.

27 декабря группа бойцов 925-го полка прорвалась в Таращанку, но вся там и погибла. Другая небольшая группа захватила позицию недалеко от деревни и удержала ее.

28 декабря части дивизии вышли на окраины деревень Таращанки и Мишнево-Бово.

И наконец был достигнут перелом. Он наступил 29 декабря, когда командование армии ввело на левом фланге дивизии усиленную 47-ю механизированную бригаду, действовавшую стремительно и смело.

Дивизия в результате тяжелых наступательных боев 29 декабря освободила Таращанку и Мишнево-Бово. Уже был полностью очищен весь центр города. Воины дивизии, освободив д. Самары, подошли к р. Лозавица, но здесь были остановлены сильным огнем противника с противоположного берега.

30 декабря 27-й полк 7-й дивизии освободил деревню Лычево, а учебный батальон — Каменку.

Эстонские дивизии очистили южную и юго-восточную окраины Великих Лук. Город был в наших руках к 31 декабря. Сопротивление продолжали оказывать лишь две разъединенные немецкие группировки — в крепости и в районе железнодорожного узла за р. Лозавицей.

К 1 января 249-я дивизия овладела Таращанкой и Мишнево-Бово, вышла к реке Лозавица; 7-я дивизия заняла деревни Волково, Лычево, Каменка, Муракино.

В ночь на 1 января 1943 года, подстегиваемые приказами Гитлера, стремясь добиться успеха и приурочить его к празднованию Нового года, немцы нанесли мощный удар по внешнему фронту окружения у деревни Клемятино силами пехотной дивизии с десятью танками. Попытка прорыва с целью деблокады фон Засса была нацелена в направлении деревень Путинина и Алексейково. Настал один из драматических моментов битвы.

Внешний фронт окружения был прорван в полосе шириной три километра, и этот немецкий танковый клин достиг западных подступов к Великим Лукам.

Неся большие потери, немецкие войска пробились и в осажденную крепость. Но этот успех оказался пирровой победой: те несколько отдельных танков, которые проникли внутрь старой крепости, так там и остались — окруженным они реально помочь не могли, но сами из кольца уже не вышли.

Тем не менее для 3-й ударной армии создалось серьезное положение неустойчивости перспектив успеха всей операции. Изыскивались все возможности парирования немецкого прорыва к стенам города, в частности, контрударом 357-й дивизии, мгновенно сманеврировавшей и развернувшейся на 180 градусов: прервав свое наступление на восток, она перешла к обороне в западном направлении. Наступление противника было остановлено к вечеру 4 января 1943 года, и он был отброшен на 8 км от города.

2 января 249-я и 7-я дивизии единым фронтом начали наступление с запада на восток, в направлении железнодорожной станции Великие Луки. Их перегруппировка для этого наступления была скрытно проведена в ночь на 2 января. В ходе непрекращающихся уличных боев бойцы эстонских дивизий вели кровопролитные схватки за каждый дом. Ожесточенность боев достигла такой напряженности, что за весь день 2 января 7-я дивизия продвинулась на 200 метров, а 249-я дивизия освободила два городских квартала.

3 января натиск не ослабевал. Не ослабевало и сопротивление обороняющихся. И снова продвижение составило несколько сот метров. Между 249-й дивизией и 257-й наступала 47-я мотомеханизированная бригада, и ее успехи были больше. Поэтому на следующий день ей придали учебный батальон 7-й эстонской дивизии.

Для контроля за ведением боевых действий в районе Великих Лук туда вновь прибыл заместитель Верховного главнокомандующего генерал армии Г.К. Жуков.

5 января 1943 года командир 7-й Эстонской дивизии Аугуст Василь был отстранен от должности. Новым командиром был назначен начальник штаба 7-й дивизии подполковника Карл Алликас.

249-я дивизия упорно продолжала очищать от противника часть города между деревней Ново-Селенино и железной дорогой.

Были отбиты фабрика им. Макса Гельца — к 7 января, педагогический институт в Ново-Селенино — этот основной опорный пункт немцев — к 14 января. Все офицеры и политработники атакующих полков принимали участие в атаках, руководили боем, находясь в цепях пехоты, вели за собой, подавая личный пример, и понесли потери. 4 января в атаке был смертельно ранен командир 354-го полка 7-й дивизии подполковник Альберт Пехк, а через 9 дней был ранен и сменивший его майор Альфред Эрмель. Из строя выбыли почти все командиры не только взводов и рот, но и батальонов. Комиссар корпуса Пуста сообщал в письме Каротамму 28 декабря 1942 года, что к этому дню потери двух дивизий составили 1301 человек убитыми, 3015 ранеными и 584 пропавшими без вести.

6.4.

С 8 по 16 января 1943 года проходил заключительный этап боев за освобождение Великих Лук, за уничтожение окруженной группировки немецких войск.

Гитлеровское командование по-прежнему не ослабляло своих усилий по деблокированию окруженных, стремясь пробиться к фон Зассу любой ценой, не считаясь с огромными потерями.

С внешней стороны фронта окружения немецкие части вели артиллерийский обстрел окруживших город советских войск. Активно действовала немецкая авиация.

9 января 1943 года командующий немецкой группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Гюнтер фон Клюге (1882–1944, покончил самоубийством), к тому времени уже не один раз пообещавший фюреру деблокировать Великие Луки, прибыл в Новосокольники и послал 331-ю пехотную дивизию на прорыв.

Находившийся в районе Великих Лук Г.К. Жуков приказал усилить 3-ю ударную армию подкреплениями, а ликвидацию окруженной группировки — ускорить.

10 января 1943 года он побывал в дивизиях переднего края. Немецкий новогодний клин дошел до рубежа Копытово, Липенка, Коншино, Грибушино всего в 3 км от окруженной группировки, и 12 января был окончательно остановлен. 14 января бои здесь прекратились, немецкие части были совершенно истощены и обескровлены.

К исходу 12 января бои переместились в район Сотово и железного узла, на подступы к Алиградово. Особо ожесточенные бои разгорелись у железнодорожной станции, где немецкие военные инженеры успели создать сильно укрепленную систему дзотов и дотов, каждый из которых приходилось брать штурмом силами самостоятельных подвижных групп.

В немецком гарнизоне начали появляться признаки осознания безнадежности своего положения, росло количество случаев сдачи в плен.

Прорвав с флангов третью линию вражеской обороны, войска корпуса 13 января заняли Сотово и железнодорожную станцию.

В ночь на 14 января 917-й полк произвел глубокий охват севернее железной дороги, перешел ее, захватил несколько домов — опорных пунктов и дзотов. Оставалось добивать отдельные укрепленные пункты.

15 января, наступая все с той же непреклонностью, особая рота 917-го полка 249-й дивизии заняла район железнодорожной станции и с боем ворвалась в укрепленное здание депо.

В этот день утром после рукопашной схватки был взят «красный дом» — кирпичная водонапорная башня. Окруженный гарнизон был теперь раздроблен на две части.

354-й полк 7-й дивизии в этот же день занял электростанцию, ведя рукопашные бои и забрасывая противника гранатами. Бой достиг такого накала, что когда бойцы увидели, что продвижению от железнодорожной станции им мешает дзот в 30 метрах от станции, то старший лейтенант Степанов уничтожил этот дзот в одиночку.

Особенностью боев в январе стали активные действия мобильных, малочисленных и результативных штурмовых групп, комплектовавшихся из саперов и артиллеристов.

16 января 1943 года, в решающий день боев, подразделения 7-й дивизии овладели восточной частью депо. Вечером штурмом был взят находившимися в Ахигродово «белый дом» — многоэтажное здание с толстыми стенами, стоявшее на высоком месте, откуда далеко простреливалась местность в любом направлении. Здесь были взяты в плен около 600 солдат и 28 офицеров. 261 пленного в районе железнодорожного депо взяла 249-я дивизия.

И, наконец, 16 января 1943 года в плен были взяты штаб гарнизона и его начальник фон Засс.

Получив 15 января от разведки корпуса точные сведения о местонахождении фон Засса, командир 249-й дивизии полковник Ломбак И.Я. по приказу командира корпуса сформировал под командованием офицера штаба артиллерии 249-й дивизии майора Эдуарда Лемминга специальную штурмовую группу — отряд из 29 стрелков и саперов, придал им одну 122-мм гаубицу и одну 76-мм пушку. Леммингу был командиром корпуса отдан приказ:

— Барона фон Засса взять живым!

16 января 1943 года в 12 часов штурмовая группа начала атаку и окружила дзот, в котором находился начальник гарнизона Великих Лук.

Навстречу атакующим вышел парламентер. Он передал просьбу фон Засса принять более 50 раненых немецких солдат. С разрешения командира корпуса Пэрна 249-й дивизии Ломбана советская сторона раненых приняла.

Фон Засс отклонил предложение сдаться, заявив, что скоро к нему подойдет помощь, обещанная ему лично Гитлером.

Атака возобновилась. На перекрытии дзота саперы взорвали заряд весом 200 кг взрывчатки. Немного выждав, они повторили взрыв — осажденные не реагировали. Взорвали заряд весом 300 кг — после чего из бункера послышался голос, по-прежнему отказывавшейся сдаваться. Не подействовал и взрыв заряда взрывчатки весом в 700 кг — он пробил большое отверстие в стене бункера, фашисты открыли огонь. Наступила ночь. Пэрн, которому постоянно докладывали о ходе «операции», потребовал:

— С фон Зассом пора кончать. Но все же постарайтесь взять его живым.

Майор Э. Лемминг пошел на хитрость. Приказав саперам скрести лопатами землю с перекрытия бункера, он передал фон Зассу:

— Если через десять минут не сдадитесь, бункер будет взорван, заряд силой три тонны уже заложен.

Видимо, это и решило исход дела. Командир гарнизона сдался. С ним из бункера вышли около 60 солдат и офицеров. Около часа дня 16 января он был доставлен к генералу Пэрну.

В течение 15–16 января эстонские части захватили в плен более 800 солдат и офицеров противника.

Всего были взяты в плен более 4000 солдат и офицеров противника. Последний очаг сопротивления был подавлен в ночь на 17 января.

В укреплениях крепости было захвачено 235 пленных, на территории оказалось 336 убитых солдат и офицеров противника, девять танков.

Операция по окружению и взятию Великих Лук длилась 48 дней и закончилась 16 января 1943 года. Это была одна из первых успешных операций войны по овладению сильно укрепленным городом.

С 17 по 26 января 1943 года эстонские соединения после взятия Великих Лук занимали оборону западнее города, во втором эшелоне войск внешнего фронта.

20 января 1943 года ЦК КП (б) Эстонии обратился к командованию с просьбой отвести корпус в резерв. 21 января командующий Калининским фронтом отдал соответствующий приказ.

К 30 января корпус сосредоточился в районе г. Андреаполь и Торопец — оба Калининской области.

6.5

Результаты победной Великолукской операции были для своего времени весьма значительными. Была освобождена территория в 650 квадратных километров. Противник, по нашим сведениям, потерял убитыми 57 140 человек, пленных было взято 5344. В боях были разгромлены шесть немецких дивизий, две пехотные дивизии понесли большие потери, как и многие другие части противника.

Наступательная операция 3-й ударной армии по разгрому немецко-фашистских войск в районе Великих Лук продолжалась почти два месяца и завершилась полной победой. В отличие от других случаев немцам не удалось на этот раз деблокировать окруженную группировку войск, и она была разгромлена и полностью уничтожена. 3-я ударная армия силами пяти соединений связала своими активными действиями до десяти дивизий противника, не допустив их использования на других участках советско-германского фронта. Поэтому она имела важное значение и для прорыва ленинградской блокады.

Многие отличившиеся в сражении за Великие Луки эстонские солдаты, сержанты и командиры были награждены орденами и медалями (см. ниже). 25 января 1943 года войска, участвовавшие в освобождении Великих Лук, были отмечены в приказе Верховного главнокомандующего.

Бои в городских кварталах, оборудованных немцами как долговременные укрепления, носили ожесточенный и кровопролитный характер. Из строя выбыло около 75 % всего личного состава корпуса (убитыми, ранеными, пропавшими без вести). В атаках участвовали все офицеры, вплоть до командиров полков. Поэтому эстонские части понесли значительные потери, особенно в офицерском составе: погибли или были ранены практически поголовно все командиры взводов, рот и батальонов.

В 249-й были ранены на поле боя и вышли из строя все до одного командиры полков. В 7-й дивизии в бою погиб командир 359-го полка полковник А. Пехк.

Всего в ходе боев за Великие Луки 7-я Эстонская дивизия потеряла убитыми и ранеными 1746 человек и, сверх того, о 391 бойце не было сведений на тот момент. В 7-й дивизии насчитывалось только 5995 бойцов, тогда как по штату их должно было быть 9436. К 20 февраля 1943 года численность дивизии довели до 7302 человек, хотя и это составляло только 77 % от штата.

Благодаря самоотверженной деятельности медицинских работников после госпитального лечения раненые, как правило, возвращались в свои дивизии, полки, роты и батареи. Сказалось и то обстоятельство, что наряду с санбатами эстонский корпус имел два полевых госпиталя, располагавшихся в непосредственной близости от передовой. Сохранение постоянного личного состава имело большое значение для сплочения и укрепления морального духа подразделений. В течение 1943 года в строй эстонских частей вернулось около 70 % раненых.

Великолукская операция продолжалась 58 дней, с 24 ноября 1942 года по 20 января 1943 года. 8-й Эстонский корпус активно участвовал в ней в течение 42 дней — с 10 декабря 1942 года по 20 января 1943 года. Почти все это время (37 дней) части корпуса непрерывно вели атаки, воюя и днем и ночью. Ими уничтожено свыше 3500 гитлеровцев и взято в плен 1554 человека, в том числе 61 офицер, уничтожено 123 дзота, 261 огневая точка, 12 танков, 10 орудий и 21 миномет, артиллерийским огнем подавлено большое число целей, взяты богатые трофеи. Сражение в Великих Луках стало боевым крещением корпуса, его бойцы проявили массовый героизм; те воины, которые ранее не участвовали в боях, стали опытными солдатами. За проявленные в боях под Великими Луками героизм и отвагу было награждено 949 воинов эстонских дивизий: орденом Красного Знамени — 19, орденом Отечественной войны I степени — 13, орденом Отечественной войны II степени — 22, орденом Красной Звезды — 203, медалью «За отвагу» — 390, медалью «За боевые заслуги» — 302. Это данные по состоянию на май 1943 год; награждения за подвиги в Великих Луках продолжались и позже. Число награжденных стало впоследствии указываться как 1386.

Командование высоко оценило боевую работу эстонского корпуса. Командарм К.Н. Галицкий заявил, что боевое крещение эстонские части и соединения выдержали с достоинством, что дрались они мужественно и храбро. Генерал армии Г.К. Жуков в эти дни похвально отзывался об эстонских воинах.

В 1965 году генерал-лейтенант Л. Пэрн стал почетным гражданином города Великие Луки.

Вечную память об этих боях хранят памятники на братских могилах воинов эстонского корпуса на высоком берегу реки Ловати у Великих Лук.

6.6. Пополнение, приведение корпуса в порядок

После разгрома немецко-фашистских войск в Великих Луках корпус, понесший большие потери, 21 января 1943 года был выведен во второй эшелон Калининского фронта и разместился в районе городов Андреаполь и Торопец. Корпус перевели в резерв фронта. Началась работа по доукомплектованию частей личным составом, вооружением и боевой техникой, обобщению дорого доставшегося боевого опыта и боевой подготовке. К концу ноября 1943 года в корпус после выздоровления вернулись в общей сложности несколько тысяч солдат и офицеров, раненных во время великолукской операции.

138 сержантов и рядовых, 177 шоферов и трактористов были зачислены в учебный танковый полк.

Особое внимание командование обращало на быстрейшее замещение офицерских должностей. При Подольском военном училище была специально сформирована эстонская рота. К 19 апреля 1943 года в ней были подготовлены 83 офицера из числа курсантов запасного полка. В конце апреля они прибыли в корпус. Тогда же численность эстонской роты Подольского училища по просьбе руководства республики была увеличена до 200 человек. Кроме того, 20 июля 1943 года в Подольском училище была сформирована еще одна эстонская рота, особая, для переподготовки замполитов рот и батарей к службе на командных должностях в связи с реорганизацией аппарата политической работы в войсках. Лучшие молодые офицеры направлялись в Военную академию имени М.В. Фрунзе.

Три майора (Э. Лаази, О. Лээсмент, А. Эрмель) и старший лейтенант А. Николаев были направлены в Военную академию имени М.В. Фрунзе на 8-месячные курсы. Капитан Эстонской армии Э. Лаази отличился летом 1941 года в боях в ополчении, в боях за Мярьмаа и Лихули; майор А. Эрмель командовал полком в 249-й дивизии и был ранен в боях за Великие Луки.

Майор А. Конно и капитан П. Саар были направлены в ту же академию для прохождения основного, трехлетнего курса.

В самом корпусе постоянно готовили офицеров различных родов войск. Всего с момента формирования корпуса до 11 сентября 1943 года были произведены в офицеры 586 человек, отобранных по деловым соображениям и показавших себя в деле (190 рядовых, 317 сержантов и 79 лица без воинского звания).

8 декабря 1943 года 72 кандидата в офицеры сдавали в эстонских дивизиях выпускные экзамены.

Была проведена аттестация сержантского состава на присвоение звания младшего лейтенанта, чтобы таким образом укомплектовать части офицерским составом. Более сотни сержантов, отличившихся в ходе боевых действий, стали офицерами. Подготовка сержантов и специалистов родов войск проводилась в учебных батальонах дивизий.

В ноябре 1943 года командование обеих эстонских дивизий сформировало лыжные батальоны из физически крепких бойцов; летом они становились штурмовыми и десантными батальонами. В последовавших боевых действиях их использовали как передовые подразделения.

Несмотря на неизбежные во время войны потери, и связанные с этим изменения в личном составе, эстонские соединения Красной армии сохраняли свой национальный характер.

В начале 1943 года возможности получения пополнения воинами-эстонцами из 1-го эстонского запасного стрелкового полка были почти полностью использованы, так как база для подготовки бойцов из числа граждан Эстонский ССР была с самого начала очень ограниченной. Чтобы сохранить эстонские соединения как нормальные полноценные боевые части, было решено комплектовать их в общепринятой манере. С февраля 1943 года пополнение эстонских частей стало осуществляться призывниками восточных районов СССР.

В течение всего лета 1943 года возвращались излеченные раненые, к концу ноября их число составило более 7000 человек. По мере возвращения бойцов из госпиталей оказавшиеся сверх штата воины других национальностей из корпуса отчислялись. На 30 июня 1943 года численность военнослужащих-эстонцев составляла 75,6 % состава корпуса.

Национальный состав всего эстонского корпуса по состоянию на 11 июля 1943 года выглядел следующим образом (в процентах):

эстонцев 80,55;

русских 15,15;

украинцев 1,86;

евреев 0,86;

белорусов 0,21;

других национальностей 0,37.

В личном составе стрелковых дивизий эстонцев было 89,5 %, русских — 9,3 % и других национальностей — 1,2 %. 82 % воинов эстонских дивизий до войны жили в Эстонской ССР.

Несмотря на понесенные потери, в дивизиях к концу боев в строю осталась примерно половина штатного состава, так как в ходе боев под Великими Луками в дивизии была направлены около 5 тысяч человек пополнения. Всего на 1 февраля 1943 года корпус в своем составе имел 12 356 бойцов и командиров; в 7-й и 249-й дивизиях оставалось, соответственно, 6142 и 4213 человек. В результате происходившего пополнения корпуса личным составом, вооружением и боевой техникой к 1 марта его численность была доведена до 19 461 человека.

К 1 мая 1943 года полное доукомплектование корпуса закончилось. В конце 1943 года по ходатайству командования корпуса в его составе был создан запасной батальон, поскольку запасный полк находился далеко в тылу; это упростило выбор и подготовку бойцов для линейных частей.

В подразделениях, частях и соединениях корпуса велась активная боевая подготовка, учитывавшая необходимость освоения боевого опыта. Проводилась работа по пополнению вооружения эстонских дивизий.

Воинами корпуса и эстонским населением, эвакуированным в восточные районы страны, было собрано для приобретения дополнительного оружия 3,2 миллиона рублей. 6,3 миллиона рублей было собрано на Второй Государственный военный заем, наличными было внесено 1,7 миллиона рублей.

6 мая 1943 года корпусу был торжественно передан 221-й танковый полк, названный «За Советскую Эстонию». Он прибыл на фронт уже сформированным и подготовленным.

Полк находился в составе корпуса до 28 октября 1943 года и снова был придан корпусу 2 февраля 1944 года.

20 июня 1943 года на прифронтовом аэродроме приземлились 14 самолетов У-2. Они были зачислены в состав корпуса, составив 87-ю отдельную авиаэскадрилью ночных бомбардировщиков «Тазуя» (Тазуя — легендарный эстонский народный герой, боровшийся против немецких феодалов-помещиков). Летом 1943 года в 159-ю танковую бригаду был включен танковый полк «Лембиту» (Лембиту — эстонский старейшина, погиб 21 сентября 1217 года в бою против немецких рыцарей, шедших захватить эстонские земли).

В корпус также поступила батарея в составе четырех 122-миллимитровых гаубиц на механической тяге, которая была включена в состав 85-го корпусного артиллерийского полка. Вся эта боевая техника была приобретена на средства, собранные эстонскими воинами и теми трудящимися, которые из Эстонской ССР эвакуировались в глубокий тыл.

Опыт боев Великолукской операции был использован для боевой подготовки. В приказе по корпусу от 29 января 1943 года он был обобщен, внимание было обращено на недостатки в ведении боевых действий.

Командир корпуса потребовал от артиллеристов проведения подготовки к маневру массированным и сосредоточенным огнем артиллерии полка, дивизии и корпуса. Были проведены боевые стрельбы, командиры и штабы всех степеней получили хорошие навыки в планировании огня, организации разведки и связи, практику управления огнем.

Проводились тактические учения с привлечением артиллерии и танков, проверялась слаженность артиллерии корпуса. Стрельба в ходе учений велась без предварительной пристрелки, на топографической основе.

23 апреля 1943 года во всех частях и подразделениях корпуса отмечалось 600-летие со дня восстания эстонского народа в Юрьеву ночь в 1343 году. Этот день прошел как всенародный национальный праздник эстонского народа, смотра героической борьбы эстонцев со своими вековыми врагами — немецкими поработителями.

С 11 мая корпус завершал доукомплектование, вел боевую подготовку, одновременно он занимался строительством и оборудованием тыловых оборонительных сооружений во втором эшелоне 3-й ударной армии по рубежу Павлово — Назимово — Федюкино — Курово и Севостьяново — левый берег Западной Двины — р. Белеса — оз. Жаркое — железнодорожная станция Кащенка.

На строительстве оборонительных сооружений бойцы эстонских соединений прошли хорошую фортификационную подготовку.

15 сентября 1943 года Л.A. Пэрну былол присвоено звание генерал-лейтенанта.

Сразу после проведения оборонительных работ корпус по приказу сосредоточился в районе станции Назимово, озера Жижицкого, Дубровки. Перегруппировка проводилась без каких-либо мер маскировки, днем в полковых маршевых колоннах. Подобная «беспечность» была нарочитой — оперативным маневром дезинформации противника, которому демонстрировалось сосредоточение войск на данном участке фронта.

Затем корпус передислоцировался в район западнее Великих Лук и занимал здесь оборону до октября 1943 года. До осени 1943 года эстонские формирования участвовали в строительстве укреплений в верховьях Западной Двины и тщательно готовились к наступательным боям.

 

7. Невельская операция

В октябре 1943 года при подготовке операции 3-й ударной армии по освобождению крупного железнодорожного узла Невеля на линии Дно — Могилев все три артиллерийских полка корпуса были привлечены к участию в этой операции. 85, 23, 779-й полки были приданы, соответственно, 118-му укрепленному району, 46-й гвардейской стрелковой дивизии и 178-й стрелковой дивизии.

Артиллерийские полки корпуса, а также штабы артиллерии дивизий заняли боевые порядки в первом эшелоне войск.

Артиллеристы корпуса успешно справились с боевыми задачами, способствовали успеху начавшегося в октябре наступления, в ходе которого 6 октября был освобожден Невель.

Так в боевой обстановке продолжилось практическое обучение артиллеристов в управлении огнем. Вернулись полки в корпус во второй половине октября.

12 октября 1943 года корпус был включен в состав вновь созданного 2-го Прибалтийского фронта (командующий — генерал армии Попов М.М.).

По установившемуся порядку действий артиллеристов вновь взяли из корпуса, и с 29 октября их передали в оперативное подчинение 22-й армии. Сосредоточившись у г. Новосокольники, полки изготовились поддерживать наступление 119-й дивизии. Всю группу эстонских полков включили в состав артиллерийской группы прорыва.

Но в тот самый день, когда полки закончили подготовку к наступлению, 3 ноября 1943 года, поступил новый приказ.

3-я ударная армия выдвинулась в результате прорыва далеко на запад, на 25 км западнее Новосокольников, а фронт прорыва, горловина, оставалась узкой. И вот немецкое командование направило на нее удар, сосредоточив до двадцати дивизий. Развернулись ожесточенные бои, немецкое командование стремилось вернуть Невель.

В этой обстановке, в ряду мер укрепления обороны, по приказу командующего войсками 2-го Прибалтийского фронта 6 ноября 1943 года три артиллерийских полка корпуса (85-й корпусной 23-й и 779-й дивизионные) в виде эстонской артиллерийской группы были срочно переброшены на поддержку действий 51-й и 52-й гвардейских стрелковых дивизий 26-го гвардейского стрелкового корпуса 6-й гвардейский армии. Дивизиям была поставлена задача — отрезать войска противника, в свою очередь наступавшие на Невель с целью отрезать войска 3-й ударной армии. Эстонские артиллерийские полки были сведены в группу специального назначения под кодовым названием «Ворон» и сосредоточились в районе станции Невель-1.

Бои здесь велись с 10 по 26 ноября 1943 года. Эстонские артиллеристы, поддерживая с 10 по 22 ноября поочередно боевые действия 51-й и 52-й гвардейские дивизии, 6-й гвардейской армии, проявили все свое мастерство, особенно в ведении сосредоточенного массированного огня. Эти бои закончились успешно, немецкий наступательный клин был отбит. 6-я гвардейская армия (командующий — генерал-лейтенант Чистяков И.М.) перешла в наступление, невельская группировка противника была разгромлена. Действиями артиллерийской группы «Ворон» командовал подполковник Карл Ару, командующий артиллерией 7-й Эстонской дивизии. В этих боях отличились капитаны О. Бокфельд, И. Дьяков, В. Кывамаа, Р. Линнас, Э. Паульман, И. Тумаев и другие, показав высокое боевое мастерство, образцовую дисциплину, мужество и отвагу. Всему личному составу Эстонской артиллерийской группы была 29 января 1944 года объявлена благодарность в приказе Верховного главнокомандующего.

779-й полк в двадцатых числах ноября 1943 года поддерживал наступление частей 44-го стрелкового корпуса в районе города Насва. Условия местности здесь были неблагоприятными для наступающих. Все позиции противника находились на высотах, и он просматривал расположение наших частей, подвергая их постоянному обстрелу.

За отвагу, проявленную в боях под Невелем, 138 артиллеристов корпуса получили награды. 5 февраля 1944 года орденом Суворова И степени был награжден 23-й артиллерийский полк (командир — майор Карл Уйбо) 7-й дивизии.

Сразу же после боев под Невелем все три артиллерийских полка вновь были использованы в боях отдельно от корпуса.

В ноябре 1943 года передовая линия 2-го Прибалтийского фронта шла от озера Ильмень до озера Нещердо (около 50 км к юго-западу от Невеля).

В ходе перегруппировки войск фронта с 24 ноября 1943 года части корпуса переходили в район Насва — Новосокольники, где накапливались силы 22-й армии, готовившейся к переходу в наступление.

В этом наступлении в рамках Ленинградско-Новгородской стратегический наступательной операции (14 января — 1 марта 1944 года) эстонские артиллерийские части были сведены в две группы. Группа под командованием подполковника Феодора Паульмана в составе 85-го корпусного артиллерийского полка и 779-го артиллерийского полка 249-й дивизии поддерживала действия 44-го стрелкового корпуса (в него входила, среди прочих, 43-я гвардейская Латышская дивизия). Другая группа под командованием майора Арнольда Поолуса, командира 779-го полка, в составе 23-го артиллерийского полка (командир — подполковник Карел Уйбо) и минометных полков 27-го и 300-го (оба — 7-й дивизии) поддерживала действия 386-го полка 178-й стрелковой Кулагинской Краснознаменной дивизии. Артиллеристы должны были поддерживать наступление 44-го корпуса 22-й армии на Новосокольники — железнодорожный узел и крупный населенный пункт. Наступление проходило с 24 января 1944 года, закончившись освобождением города 29 января. Артиллеристы вели огонь по тщательно подготовленной обороне противника, разворачиваясь на хорошо просматриваемой местности и находясь под непрерывным обстрелом. К тому же они испытывали нехватку снарядов. Но они отлично справились с поставленной боевой задачей.

В боях за освобождение Новосокольников отличились артиллеристы И. Ипитс, А. Поолус, И. Пяртель и другие.

 

8. Перед штурмом Нарвы

Успешное наступление войск Ленинградского фронта в ходе Ленинградско-Новгородской стратегической наступательной операции с 14 января 1944 года вывело советские войска к Прибалтике.

2-я ударная армия фронта (командующий — генерал-лейтенант Федюнинский И.И.) прошла с боями до 150 км и 2 февраля вступила на территорию Эстонской ССР. Армия форсировала реку Нарва, овладела плацдармом к югу от нее, а к концу февраля в районе Аувере перерезала железную дорогу Нарва — Таллин.

Немецкие войска до 23 апреля не прекращали активных широкомасштабных боевых действий с целью уничтожить аувереский плацдарм.

Теперь изменились планы дальнейшего боевого использования эстонских соединений. Руководство республики обратилось с просьбой к Верховному главнокомандованию перевести корпус под Нарву, исходя из того значения, которое приобрело участие эстонских соединений Красной армии в борьбе за освобождение своей республики. В удовлетворение этой просьбы 1 февраля 1944 года был отдан приказ о включении Эстонского корпуса в состав войск Ленинградского фронта (командующий — генерал армии Л.А. Говоров), зачислении в резерв Ставки Верховного главнокомандования и передислокации из района Великих Лук на Ленинградский фронт.

В феврале 1944 года генерал Пэрн был вызван к командующему войсками 2-го Прибалтийского фронта генералу армии М.М. Попову, который сообщил о решении Ставки перебросить корпус «поближе к воротам Эстонии». Было приказано в ходе передислокации корпуса принять все меры к ее скрытности.

Уже 2 февраля началась погрузка в эшелоны.

В боевой жизни корпуса начинался новый этап.

К 15 февраля 1944 года корпус сосредоточился в районе Котлы — Кингисепп — Ямсковицы — Литизно. В составе корпуса было две дивизии, артиллерийский полк, два танковых полка, 87-я отдельная эскадрилья ночных бомбардировщиков. К этому времени, после боев в Великих Луках, бойцы и командиры имели опыт наступательных боев.

Уроженцы Эстонии составляли более 80 % состава корпуса.

На полное освобождение Эстонской ССР в 1944 году ушло почти десять месяцев. Были проведены четыре фронтовые наступательные операции:

— Нарвская наступательная операция

24.07–10.08.1944 года

Ленинградский фронт.

— Тартуская наступательная операция

06.09. 1944 года

3-й Прибалтийский фронт.

— Таллинская наступательная операция

26.09. 1944 года

Ленинградский фронт, Балтийский флот.

— Моонзундская десантная операция 27.09–24.11.1944 года

Ленинградский фронт, Балтийский флот.

8-й Эстонский стрелковый корпус в составе Ленинградского фронта внес значительный вклад в освобождение Эстонии, приняв участие в трех фронтовых наступательных операциях: Нарвской, Таллинской и Моонзундской.

20 февраля командир корпуса Л.А. Пэрн прибыл в район Красного Села, где разместился командный пункт Ленинградского фронта, и доложил его командованию о состоянии частей корпуса, закончивших сосредоточение в новом месте дислокации. Генерал Л.А. Говоров сообщил о решении Военного совета фронта: корпус остается в резерве фронта, пока что в бой не вводится, за исключением его артиллерийских и минометных частей, которые будут участвовать в отдельных операциях наступающих войск 2-й ударной армии. Говоров определил сроком готовности частей корпуса к боевым действиям 1 мая.

Пэрну было сказано, что корпус будет вводиться в бой с такого рубежа и в таком направлении, «где он сможет быть полезным во всех отношениях» — и с оперативной, и с политической точек зрения.

В резерве фронта корпус располагался в районе г. Кингисепп (Ленинградская область).

22 февраля 1944 года Ставка Верховного главнокомандования утвердила представленные Военным советом Ленинградского фронта соображения по продолжению наступления на нарвском участке фронта: прорвать немецкую оборону между Финским заливом и Чудским озером и, развивая наступление, освободить всю территорию Эстонской ССР.

С конца февраля к Нарве стали стягивать силы общевойсковых армий (8-й и 59-й). К этому времени 8-й Эстонский корпус передислоцировался в район Кингисеппа (к юго-востоку от Нарвы).

2 марта 1944 года корпус был включен в состав 2-й ударной армии. Армия с 6 марта повела упорные бои за расширение захваченного в феврале Аувереского плацдарма на западном берегу Нарвы и за освобождение Ивангорода, удерживавшегося гитлеровцами на восточном берегу Нарвы.

7 апреля Ленинградский фронт прекратил наступательные действия на нарвском направлении, перешел к обороне. В конце апреля фронт на подступах к Нарве временно стабилизировался.

В боевых действиях под Нарвой в период со 2 марта по 20 апреля участвовали 85-й корпусной и 23-й артиллерийские полки, приданные 30-му гвардейскому стрелковому корпусу 2-й ударной армии; с 13 марта —14-му стрелковому корпусу и 378-й дивизии. Артиллеристы отличились при отражении сильных контратак противника на аувереском плацдарме. За эти бои орденами и медалями были награждены 63 артиллериста корпуса. Таким образом, они первыми из Эстонского корпуса вступили в бой за Эстонию.

В ожесточенных боях смертью героя погиб 23 марта под Нарвой командующий артиллерией корпуса полковник Йохан Мяэ. Он был похоронен под грохот артиллерийского салюта на берегу реки Луга за городом Кингисеппом. Командующим артиллерией корпуса стал полковник Карл Ару.

В связи с нараставшим по силе натиском противника командование Ленинградского фронта подготовило запасной оборонительный рубеж на восточном берегу р. Луга. К его строительству, начиная с 23 апреля, были привлечены части 8-го Эстонского корпуса. За два с половиной месяца они к 1 июня построили на правом берегу р. Луга по линии Куровицы — Поречье оборонительный рубеж для стрелкового корпуса трехдивизионного состава.

Инженерные сооружения строились по ночам. Эта меры вызвана усилившейся активностью 3-го танкового корпуса СС и соединений 54-го армейского корпуса противника на нарвском направлении с плацдарма в районе Ивангорода.

В апреле 1944 года воины корпуса провели сбор средств в фонд обороны. Сформированную на эти деньги авиаэскадрилью «Тазуя» («Мститель»), зачислили в состав корпуса. 20 июня эскадрилья в составе 14 самолетов У-2 приземлилась на прифронтовом аэродроме.

В соответствии с пожеланиями воинов корпуса был также сформирован танковый полк «Лембиту». Летом 1944 года он был включен в состав 159-й танковой бригады, которая вступила в бои в Восточной Пруссии.

Одновременно корпус усиленно готовился к наступательным боям в условиях лесисто-болотистой местности, близких к тем, с которыми придется иметь дело в Эстонии; бойцы тренировались в форсировании речных преград, в штурме укреплений противника. Проводились показные учения с боевой стрельбой с закрытых позиций без предварительной пристрелки, отрабатывались методы огневого сопровождения пехоты и танков, прорыва укрепленной полосы вражеской обороны.

Шла активная подготовка к налаживанию жизни в Эстонии, освобождение которой было делом ближайших месяцев. Из корпуса проходил отбор людей на учебу для работы в органах власти и управления или непосредственно в создаваемые оперативные группы.

Все время готовились новые младшие специалисты и сержанты. Прибывало пополнение: в апреле появились 700 солдат из запасного полка, в мае прибыли 145 молодых офицеров из Подольского военного училища.

Почти полуторагодовая «передышка» с февраля 1943 года по август 1944 года была использована командованием корпуса для боевой учебы, были еще более усовершенствованы навыки ведения боевых действий, «каждый боец стал мастером своего дела».

Особенно высокой была подготовленность старшего офицерского состава. 80 % командиров полков, дивизий и офицеров штаба корпуса были участниками Первой мировой и Гражданской войн.

Штаб корпуса получил приказ на разработку плана наступательной операции севернее г. Нарва. В мае была проведена рекогносцировка местности, вся документация по плану была оформлена. Сам корпус в этой операции не участвовал, но планы были использованы штабом 2-й ударной армии, в оперативное подчинение которой корпус вошел по приказу Военного совета фронта с 3 июня.

В начале июня Эстонский корпус накануне наступления Ленинградского фронта провел с целью дезинформации противника маневры, имитирующие выдвижение и сосредоточение крупных сил на побережье Финского залива на рубеже Копорского залива и Шепелевского маяка, оборудование исходных районов и пунктов погрузки десантов, занятие опорных пунктов.

С 6 июня пять суток части корпуса в полковых колоннах в дневное время шагали к морскому побережью, по ночам уходя обратно. Так было сымитировано сосредоточение трех стрелковых корпусов. Затем демонстрировалось занятие опорных пунктов, отрывались траншеи, строились полевые укрепления, «готовились» десантные операции. Адресат принял это со всей серьезностью — противником велась разведка с самолетов и катеров. Соответственно были скованы резервы противника в тылу, в районе Выборга.

Корпус, в свою очередь, детально отработал маскировочную дисциплину, и это впоследствии пригодилось в боях на территории Эстонии и на заключительном этапе войны в Курляндии.

17-20 июня части корпуса, окончив маневры, вернулись к прежним местам дислокации.

 

9. Освобождение Нарвы 26 июля 1944 года

4 июля 1944 года Ставка Верховного главнокомандования поставила задачу 3-му Прибалтийскому фронту (командующий — генерал армии Масленников И.И.) разгромить псковско-островскую группировку противника, выйти на рубеж Остров, Гулбене, наступая в направлении на Выру, продвинуться в тыл псковской группировки врага и занять Псков, Выру. В последующем фронт должен был освободить Тарту, Пярну и отрезать противника в районе Нарвы.

21 июля Ставка утвердила решение командующего Ленинградским фронтом начать наступление 24 июля 1944 года с целью разгромить нарвскую группировку противника и освободить Нарву.

Планы советского командования в операции по взятию Нарвы предполагали совместные действия 8-й и 2-й ударной армии. 8-я армия (командующий — генерал-лейтенант Стариков Ф.Н.), вырываясь с аувереского плацдарма, наносила сильный удар на северо-запад. В это же время 2-я ударная армия форсировала реку Нарва, прорывала оборону противника с севера от города и соединялась с 8-й армией. Таким образом, сидевший за укреплениями в городе гарнизон, ожидавший фронтального наступления, оказывался окруженным фланговыми группами наших двух армий. А основные силы наступающих, не снижая темпов, продолжали бросок на запад, прорывали вторую оборонительную линию гитлеровцев и развивали успех в направлении Йыхви.

С 3 июля корпус был снова подчинен 2-й ударной армии.

В ночь на 6 июля войска были переведены ближе к линии фронта. Дивизии разместились: у деревень Малые Луцки, Поселок, Сала — 7-я дивизия; Варево, Куровицы, Песочная — 249-я дивизия, танковые полки — в Тикописи.

Во время проведения операции по освобождению Нарвы корпус полностью в бой не вводился. Однако к непосредственному участию в наступательных операциях и выполнению различных специальных заданий привлекалось значительное число частей и подразделений корпуса: стрелковые полки — 354-й и 917-й, все три артиллерийских; батальоны 28, 36 и 417-й саперные, 282-й и 307-й противотанковые дивизионы, 87-я авиаэскадрилья «Тазуя», 70-я и 243-я роты химической защиты, а также корпусная штурмовая рота. 45-й танковый полк прибавился на усиление 2-й ударной армии, а 221-й танковый полк — 8-й армии. В приданных 2-й ударной армии артиллерийских частях корпуса и артиллерийских и минометных подразделениях стрелковых полков всего было 426 орудий и минометов.

В полном составе Эстонский корпус предполагалось использовать для развития успеха операции.

3-й Прибалтийский фронт перешел в наступление 17 июля и вел его до 26 августа. Он прорвал оборону противника и освободил часть территории Латвии.

Боевые действия 87-я отдельная эскадрилья ночных бомбардировщиков «Тазуя» начала 20 июля 1944 года в составе 13-й воздушной армии. За июль и август ее пилоты совершили 568 вылетов на бомбардировку и разведку, причинили большой урон противнику.

С 24 июля по 10 августа 1944 года 2-я ударная и 8-я армии Ленинградского фронта провели Нарвскую наступательную операцию, в ходе которой 26 июля была прорвана сильно укрепленная, глубоко эшелонированная оборона противника и освобождена Нарва. Древнейший город, основанный еще в XIII веке, был превращен в важный укрепленный район, где немцы рассчитывали обороняться, перекрывая нашими войсками пути к Балтийскому морю.

Войска 8-й армии начали наступление на участке Аувере, Сиргала на рассвете 24 июля. Здесь действовали 70-я и 243-я роты противохимической защиты Эстонского корпуса, корпусная штурмовая рота, приданная 338-му пулеметно-артиллерийскому батальону 16-го укрепленного района; 354-й стрелковый полк и 221-й танковый полк.

В боях за освобождение Нарвы приняли участие бойцы упомянутых выше частей и подразделений Эстонского корпуса, со 2 июня 1944 года включенного в состав 2-й ударной армии.

В операции особенно отличилась штурмовая рота Эстонского корпуса. 25 июля ночью ее бойцы обнаружили отход за реку немецких подразделений из Ивангорода, немедленно атаковали отступающего противника и в 2 часа ночи первыми ворвались в Ивангород.

2-я ударная армия форсировала реку Нарву севернее города (у Кудрукюла, Рийги, Венскюла) в 7 часов утра 25 июля, на шестикилометровом участке.

Артиллерия дивизий корпуса была придана 131-й и 191-й дивизиям 2-й ударной армии. Полковник Карл Ару стал со своим штабом командовать армейской контрминометной группой.

И в тот же момент, утром 25 июля, действуя с юга, 8-я армия снова перешла в наступление.

Кольцо вокруг Нарвы замыкалось, гарнизону для спасения бегством оставался узкий, все сужающийся коридор. Эвакуация гарнизона началась уже вечером 25 июля.

В ночь на 26 июля наши бойцы ворвались в Нарву и очистили ее после четырех часов боя с арьергардом фашистов. Бойцы штурмовой роты Эстонского корпуса водрузили красный флаг на водокачке Нарвы. В 8 часов 5 минут утра 26 июля город был полностью освобожден.

Воины, войдя в Нарву, увидели, что город был превращен в развалины. Старинная ратуша постройки 1683 года, Петровский домик, остроконечные, крытые черепицей строения XVII, XVIII веков — их больше не было. Немцы взорвали шведскую крепость с башней Германа, в нескольких местах взорвали стены русской крепости Ивангород, построенной в 1492 году. Немецкие оккупанты угнали население на запад. Сотни людей были замучены гитлеровцами и погребены вокруг города.

О том, что увидели воины 2-й ударной армии и 8-го Эстонского стрелкового корпуса, войдя в город, говорила листовка, выпущенная совместно армией и корпусом: «Вперед на запад, за полное освобождение Советской Эстонии! Нарва наша! Но что фашисты сделали с этим красивейшим городом Советской Эстонии! В нем ни одного целого здания. Город мертв. Его умертвили проклятые гитлеровцы!»

«Мы, — вспоминает ветеран Эстонского корпуса подполковник Пурро П.И., — увидели груды камней. Не только на автомашине проехать, но и пешком было трудно продвигаться по бывшим улицам города. На окраинах развалин города нашли только двух человек — старушку и старика».

Все участвовавшие в освобождении Нарвы подразделения и части Эстонского корпуса действовали активно. За эти бои приказом от 9 августа 1944 года 85-му корпусному артиллерийскому полку (командир — подполковник Иван Иванович Бойко) присвоено почетное наименование «Нарвский» в числе 27 соединений, частей и подразделений.

Взяв Нарву, войска Ленинградского фронта продолжали наступление, которое развивалось успешно до рубежа высот Синимяэ, где противник, опираясь на заранее подготовленные позиции, оказал яростное сопротивление.

Попытки советских войск преодолеть рубеж «Танненберг» в июле — августе выявили, что это оборонная система в 15–20 километрах к западу от Нарвы, возводившаяся с 1943 года на рубеже Муммассааре — Сиргала — Городенка — по реке Нарва до Чудского озера. Ключевые укрепления — в 12 километрах от Нарвы, у Синимяэ, у Вайвара. Это были траншеи и окопы полного профиля, сотни дзотов, огневые точки, укрытия, противотанковые оборонительные сооружения, минные поля и проволочные заграждения. На этот участок фронта немцы подвели шесть пехотных дивизий — 70 тысяч солдат с 1200 орудиями и минометами, 100 танками и штурмовыми орудиями.

Наши 8-я и 2-я ударная армии, взявшие Нарву, предпринимали атаки на линию «Танненберг» 27, 29, 30 июля, оказавшиеся безрезультатными. Командование фронта потребовало продолжения наступления и поставило задачу к 7 августа выйти на линию Раквере — Авинурме.

Штурм шел со 2 по 9 августа, наши войска понесли большие потери, но прорвать фронт обороны не смогли. Было ясно, что дальнейшее наступление перспектив на успех не имеет. И с 10 августа наступательные действия временно были прекращены. Велись поиски иного решения.

В то же время был значительно расширен плацдарм на западном берегу Нарвы в результате июльских боев.

Фронт стабилизировался до 18 сентября.

После того как Нарва была освобождена, 8-й Эстонский корпус был выведен из состава 2-й ударной армии и включен в резерв Ленинградского фронта. Его саперы проводили разминирование территории под Нарвой и ремонт дорог. Но с начала августа артиллерийские полки снова были переданы в подчинение 2-й ударной армии.

К 8 августа в Нарву, где располагался корпус, прибыли Эстонский запасный полк и корпусной запасной батальон — всего 1071 человек. В эти же дни в корпус возвратились 221-й и 45-й («За Советскую Эстонию») танковый полки.

Численность корпуса вместе с запасным полком 1 августа 1944 года составляла 27 420 бойцов и командиров, из них 8895 в 7-й дивизии и 7946 человек в 249-й дивизии.

Тем временем 3-й Прибалтийский фронт успешно наступал, и планы дальнейшего боевого применения корпуса опять изменились.

 

10. Освобождение Таллина 22 сентября 1944 года

Тартуская наступательная операция по освобождению Эстонской ССР началась 10 августа и проходила до 6 сентября 1944 года. Войска 3-го Прибалтийского фронта прорвали объявленную немцами непреодолимой оборонительную линию 18-й немецкой армии «Мариенбург» и освободили города: Петсери (Печоры) — И августа, Выру — 13 августа, Антсла — 14 августа и Тарту — 25 августа. 6 сентября операция закончилась. Часть дивизий форсировала р. Эмайыги и захватила плацдарм на ее северном берегу. Войска, обходившие Тарту с запада, 26 августа продвинулись на 15 километров к северу от города.

27 и 29 августа Ставка поставила Ленинградскому фронту задачу разгромить в Эстонии фашистскую группировку войск «Нарва». Переход войск в наступление назначался на 17 сентября.

Фашистская оперативная группа «Нарва» в первых числах сентября 1944 года занимала оборону западнее Нарвы и на юге по реке Эмайыги. В нее входили шесть пехотных дивизий (11, 200, 87, 207, 205, 300-я), танкогренадерская дивизия СС «Норланд», три моторизованных бригады СС: «Недерланд», «Лангемарк», «Воллония». 8 сентября под Тарту из Германии была доставлена 563-я пехотная дивизия.

В соответствии с общим замыслом Верховного главнокомандования генерал Говоров решил во второй половине сентября 1944 года провести наступательную операцию на таллинском направлении силами 2-й ударной и 8-й армий. В ходе первого этапа операции предусматривалось нанесение удара силами 2-й ударной армии из района Тарту в направлении Раквере, выход в тыл главным силам оперативной группы «Нарва» и, совместно с 8-й армией, уничтожение группы «Нарва».

Второй этап операции включал поворот главных сил фронта на запад и овладение Таллином.

30 августа 1944 года генерал Пэрн был вызван на доклад к командующему фронтом. Говоров сообщил командиру Эстонского корпуса, что в ближайшие дни корпус будет передислоцирован в первый район и ему предстоит осуществить сложный маневр на расстояние до 400 км. На подготовку Говоров отводил до пяти — шести суток. Из резерва фронта, корпус, сказал Говоров, будет передан в состав 2-й ударной армии, командующий которой генерал-лейтенант И.И. Федюнинский и даст Пэрну конкретные указания.

4 сентября приказом командующего Ленинградским фронтом Эстонский корпус был включен в состав 2-й ударной армии, как один из ее четырех стрелковых корпусов (8-й Эстонский, 30-й гвардейский Краснознаменный, 108-й и 116-й стрелковые корпуса).

Армии предстояло нанести в Южной Эстонии удар в тыл главным силам оперативной группы немцев «Нарва» и уничтожить их. После этого фронт планировалось повернуть на запад, овладеть Таллином и выйти к Балтике.

Согласно плану начавшейся 4 сентября перегруппировки войск, корпус, вместе с другими соединениями армии, был передислоцирован с Нарвского участка в район восточнее Тарту, на рубеж реки Эмайыги. Начав передислокацию из-под Нарвы в Кроотузе — Ляммиярве — Мехикорма в ночь на 8 сентября, соединения корпуса к рассвету 14 сентября полностью сосредоточились в назначенном районе: мыза Хейзри, мыза Вана — Пийгасте — Вески. Штаб корпуса вместе с частями 7-й дивизии расположился в районе Выну. Внимания заслуживает то обстоятельство, что перегруппировка проходила в очень сложных условиях. Войскам 2-й ударной армии со средствами усиления необходимо было скрытно преодолеть за 10 дней расстояние в 300 километров при наличии только одной железной дороги. Все это в равной мере касалось и Эстонского корпуса.

8-й Эстонский корпус в ходе перегруппировки войск удалось перевезти с частью легкой артиллерии по железной дороге через станцию Кингисепп до Гдова. Дальше 8-й Эстонский и 30-й гвардейский корпуса следовали к месту назначения походным порядком. Корпусу пришлось проделать трудный марш: он прошел с артиллерией, моторизованными частями и конным обозом ночными переходами более 200 км за шесть суток по грунтовым дорогам, размытым сильными дождями. Через пролив между Чудским и Псковским озерами их переправили 25-я отдельная бригада речных катеров и 5-й тяжелый понтонно-мостовой полк.

Таллинская операция Ленинградского фронта развивалась драматически.

Войсковая разведка группы армий «Север» к 6 сентября вскрыла начавшуюся переброску войск 2-й ударной армии с позиций у Нарвы к реке Эмайыги на юг, на тартуское направление. Разведка доложила точно, но немецкий штаб не принял эти сообщения во внимание, не допуская мысли, что 3-й Прибалтийский фронт мог готовить наступление под Валгой и Тарту. Немецкое командование, не зная о передаче Тартуского участка Ленинградскому фронту, до 9 сентября считало приостановку наступления маскировочным маневром для отвлечения немецких сил от Валги на север. Следуя этой логике, немецкое командование, не зная о передаче Туртуского участка Ленинградскому фронту, сняло часть сил из армейской группы «Нарва» и бросило их под Валгу тогда, когда 3-й Прибалтийский фронт стал там наступать. Таким образом, Тартуский участок оказался ослабленным.

Эстонский корпус принимал участие в Таллинской наступательной операции 2-й ударной и 8-й армий Ленинградского фронта, в результате которой была освобождена вся материковая часть Эстонии и ее столица — Таллин, с 17 по 26 сентября 1944 года.

Перед началом боев за освобождение Эстонии личный состав дивизии корпуса состоял: из эстонцев — на 89,5 %, русских — на 9,3 %, других национальностей — на 1 %. 82 % личного состава, по состоянию на 1 июля 1944 года, раньше жили на территории Эстонской ССР.

В ходе подготовки к наступлению части и соединения получили пополнение. В дивизиях 8-го Эстонского корпуса теперь насчитывалось до 9 тысяч человек.

Воинов при вступлении на родную землю охватило ликование. В частях происходили митинги, бойцы клялись отдать все силы, знания и боевое мастерство для скорейшего изгнания врага. Грузовики, пушки, — все было исписано лозунгами: «Вперед — на Таллин!»

10 сентября командарм 2-й ударной И.И. Федюнинский, собрав командиров четырех корпусов армии, объявил на своем командном пункте в роще южнее Тарту решение на продвижение Таллинской наступательной операции.

Замысел операции предполагал встречу соединений 8-й и 2-й ударной армий в ходе наступления на линии Раквере — Тапа.

Эстонскому корпусу была поставлена задача — прорвать оборону противника на северном берегу реки Эмайыги, на участке мызы Кастре, мызы Луунья вместе с 30-м гвардейским корпусом (командир — генерал-лейтенант Н.П. Симоняк) и наступать на правом фланге армии. Идея операции, подчеркнул присутствующий здесь же Говоров, состояла в разгроме группировки противника «Нарва». На подготовку к переходу в наступление отводилось всего лишь трое суток.

В свою очередь, 11 сентября командир корпуса на своем командном пункте в Выну объявил штабу и командирам идею своего решения на наступление. Она сводилась к тому, что фронт обороны противника прорвался на левом крыле полосы наступления корпуса, на участке Кавасту — Саге силами 7-й дивизии. 249-я дивизия вводилась в сражение из-за левого фланга 7-й дивизии с рубежа Тааветилаури — Тааббри. К исходу первого дня главные силы обеих дивизий должны были выйти на рубеж Нина — Вялги. Была для дезинформации противника продемонстрирована ложная подготовка наступления на крайнем правом фланге, в районе болот, вдоль берега озера. Противник «клюнул» и переместил туда часть резервов.

Вечером 15 сентября на командном пункте корпуса побывал командующий фронтом Говоров, проверил ход подготовки к наступлению.

16 сентября штаб 2-й ударной армии получил директиву о переходе в решительное наступление на завтра, 17 сентября.

В ночь на 17 сентября в корпусе прошли митинги, на которых выступили секретарь ЦК КП (б) Э.Н. Каротамм и члены правительства республики. На митингах подчеркивалось, что быстрое наступление поможет спасти от разрушения города и села Эстонии, помешать угону населения в Германию.

Удар войск Ленинградского фронта из района Тарту на север выводил 2-ю ударную армию на тылы фашистской армейской группировки «Нарва» и отрезал ее. Последующее наступление Ленинградского фронта в Эстонии облегчалось тем, что южнее его три Прибалтийских фронта одновременно прорывали немецкую оборону в шести местах.

Наступление 2-й ударной армии оказалось для противника непреодолимым. Мощь его была достигнута как следствие тактики прорыва фронта в разное время на нескольких участках. Тем самым противнику приходилось рассредоточивать свои силы в попытках вести оборону. Кроме того, для нанесения главного удара не был использован захваченный ранее плацдарм на р. Эмайыги севернее Тарту, откуда немцы как раз и ждали его. Армия пошла в наступление с позиции восточнее Тарту, заново форсируя Эмайыги. Здесь и наступали вместе 8-й Эстонский корпус и 30-й гвардейский стрелковый корпус.

17 сентября 1944 года немецкую оборону севернее Тарту прорвали сильнейшим ударом войска 2-й ударной армии, которые перешли в общее наступление на Таллин. 19 сентября в наступление из-под Нарвы пошли войска 8-й армии. Оказывавшим яростное сопротивление гитлеровцам пришлось отступать на запад по всей Эстонии.

И вот настал день, когда корпус вступил на территорию Эстонской ССР — с боями, в составе 2-й ударной армии, на ее правом фланге. Корпус действовал в первом эшелоне армии, вместе с 30-м гвардейским и 108-м корпусами (командир — генерал-лейтенант Поленов B.C.), наступая вдоль западного побережья Чудского озера.

В его задачу входило: одной дивизией форсировать реки Суур — Эмайыги на участке Кастре — Кокутая, уничтожить силы оборонявшегося на северном берегу реки противника. Затем, введя в бой дивизию второго эшелона, овладеть рубежом Казепя — Коозы — Алайыэ. В последующем развивать наступление в направлении Калласте — Ярвемыйза, выйти на рубеж Омеду — Кюти — Одивере.

Сильному оборонительному рубежу на Эмайыги немцы придавали большое значение, так как он прикрывал пути в центральную часть Эстонии. Сюда постоянно подводили подкрепления.

7-я дивизия И—13 сентября 1944 года заняла исходные позиции для наступления на южном берегу р. Эмайыги на участке Кастре — Кокутая, 249-я сосредоточилась в районе Вийра — Териксте — Соотага — Алли.

Вместе с 7-й дивизией Эмайыги на участке Кавасту — Лyyнья форсировали 63-я (командир — генерал-майор А.Ф. Щеглов) и 45-я (командир — генерал-майор С.М. Путилов) гвардейские стрелковые дивизии.

17 сентября в 7 часов 30 минут артиллерия Эстонского корпуса открыла огонь. Артиллерийская подготовка длилась 40 минут. В это же время по траншеям и дзотам противника на левом берегу Эмайыги нанесла удар авиация силами штурмовой авиационной дивизии. Это тщательно подготовленное огневое воздействие оказалось очень эффективным.

Советским командованием на этом направлении была создана большая артиллерийская плотность — 220–230 орудий и минометов на 1 км фронта. Огонь артиллерии противника ослабел, а затем почти полностью прекратился.

В 8 часов 20 минут 17 сентября 27-й (командир — полковник Николай Транкман) и 354-й (командир — полковник Василий Вырк) стрелковые полки 7-й дивизии генерала К.А. Алликаса начали форсировать р. Эмайыги на участке мыза Кавасту, Сааге. Лодки, плоты и понтоны для штурмующих были спущены на воду во время артиллерийской подготовки.

Первым в 7-й дивизии реку форсировал взвод лейтенанта X. Хаависте из 1-й роты 27-го полка. Бойцы с ходу ворвались во вражескую траншею. Когда из строя выбыл командир роты, командование бойцами принял на себя старший лейтенант Пэтер Ларин. Он умело руководил боем, и рота боевую задачу выполнила.

В течение первого часа боя были наведены три понтонных моста, и уже в 10 часов утра по ним на северный берег Эмайыги пошли артиллерия и танки, тут же включившиеся в бой. Сметая сопротивлявшиеся части противника (подразделения 94-го охранного полка, 1-го пограничного полка СС, 207-й охранной дивизии Тартуского батальона «омакайтсе»), они стали успешно развивать поддержанное танками наступление, прорвав первую позицию противника уже к 10 часам утра. К 11.00 была преодолена главная полоса вражеской обороны. К полудню была отбита контратака гитлеровцев в районе хутора Сая, Колга и Ятасоо введенным в бой из второго эшелона 300-м полком подполковника Ильмара Пауля. Полки устремились на север. Пэрн около двенадцати часов дня с оперативной группой переправился на другой берег и, следуя в боевых порядках наступавших полков, управлял ходом боевых действий.

Фашисты поспешно отступали также в северном направлении. Многие, ошеломленные артиллерийской подготовкой и авиационной штурмовкой, сдавались в плен. Эти минуты решали успех начавшегося наступления. Дивизии Эстонского корпуса, оснащенные по последнему слову военной техникой, со своими много испытавшими и знающими цену побед, видящими перед собой родную землю воинами, шли от берега Эмайыги в решительном могучем прорыве. Противник сделал попытку удержаться в первой линии траншей, потом во второй. Не давая ему опомниться, части 7-й дивизии быстро продвигались в глубь его обороны, нанося ему большие потери.

К четырем часам дня 7-я дивизия на одном дыхании прошла 20 км и полностью прорвала основную оборонительную полосу обороны. Но к этому времени начало усиливаться сопротивление пришедшего в себя немецкого командования. Оно намеревалось, усилив оборону подведенными резервами, остановить эстонские полки на рубеже рек Омеду и Кяэпа. Тем не менее за день 7-я дивизия прошла в общей сложности 30 км и в ночном бою освободила поселок и узел дорог Алатскиви.

249-я дивизия начала форсировать Эмайыги в 10 часов 45 минут 17 сентября на другом участке и к полудню переправу завершила.

249-я дивизия была введена в сражение во второй половине дня для наращивания усилий и увеличения темпов наступления. Она действовала западнее Тааветилаури в направлении Сельгузе — Котри.

В ходе форсирования Эмайыги смертью храбрых погибли около ста воинов эстонских частей, около 300 человек были ранены.

Во время переправы в 11 часов утра командир дивизии полковник Ломбак Й.Я. был ранен. В командование дивизией вступил заместитель комдива полковник Август Фельдман.

К 18 часам она достигла района Тааветилаури — Андрессааре. Затем ее полки начали преследование противника в направлении Сельгузе — Вяльяотса (921-й полк) и Алайыэ — Вялги (923-й полк).

Стремительно продвигаясь по лесистой местности и не встречая сильного сопротивления, к полуночи дивизия достигла Сельгузе. В 5 часов утра она закрепилась на рубеже Вяльяотса — Вялги.

На исходе дня 17 сентября командир корпуса приказал Фельдману ввести в действие свои 921-й и 925-й и стрелковые полки, придав им семь артиллерийских полков. Тем самым срывался замысел гитлеровского командования на спешную организацию обороны на промежуточных рубежах.

С наступлением темноты противник предпринял последние попытки организовать сопротивление в Алатскиви, но они были сорваны, при этом гитлеровцы понесли большие потери.

Поздно вечером, 17 сентября части 8-го Эстонского стрелкового корпуса достигли рубежа Нина — Алатскиви — Саваствере — Ныва — Вескюла — Когри — Алайыэ — Вялги. Штаб корпуса перешел в Тааветилаури.

8-й корпус в этот день добился наибольшего успеха в армии, наступая вдоль западного берега Чудского озера при активной поддержке 25-й отдельной бригады речных катеров.

За первый день корпус с боями продвинулся на 20–25 км. Это был немалый успех.

Далее подготовленных оборонительных позиций у противника не было, и он мог оказывать сопротивление только на естественных рубежах. На второй день наступление Эстонского корпуса и других войск 2-й ударной армии на север пошло еще более высокими темпами.

Корпус полностью обеспечил правый фланг 2-й ударной армии и облегчил положение левого соседа.

В течение дня 18 сентября 1944 года войска 2-й ударной армии, сбивая противника с промежуточных рубежей, расширили фронт прорыва.

Получив сведения от разведчиков корпуса, что противник спешно готовит оборону в районах Рана, Нымме, а затем и на реках Омеду и Кяэпа, где наиболее сильно были подготовлены опорные пункты Омеду, Рускавере и Роэда, генерал Пэрн принял решение выбить гитлеровцев с этих позиций до того, как они смогут там прочно закрепиться. Дивизиям был отдан приказ выйти в течение 18 сентября к рекам Омеду, Кяэпа, форсировать их, а оборону на противоположном берегу — прорвать. Выполняя приказ, части 7-й дивизии продвигались особенно быстро вдоль берега Чудского озера на Муствеэ. К полудню 354-й полк освободил Калласте.

Во второй половине дня 18 сентября части обеих эстонских дивизий с боем вырвались к берегам Омеду и Кяэпа. Здесь они встретили спешно организованное сопротивление. Полки 7-й дивизии пошли в бой, с ходу выбив к концу дня противника с его позиций на р. Омеду. 249-я дивизия во взаимодействии с 45-й гвардейской стрелковой дивизией ликвидировали сильный узел обороны противника у Сааре. Затем они совместно с подвижной группой полковника А.Н. Ковалевского достигли участка Одивере — Роэла. Омеда и Кяэпа были форсированы во второй половине дня. Этот прорыв вынудил 2-й немецкий армейский корпус ночью покинуть свои позиции.

Корпус вел наступление весь день 18 сентября. Попытки противника контратаковать на линии Ранна — Вескиметса — Халлику — Ванамыйза — Козе — Кюти — р. Кяэпа — Тольязе были сломлены. К концу дня противник был отброшен на линию Кюти — Вейе — Васьквере — Раэле.

249-я дивизия к вечеру 18 сентября продвинулась на десять километров и овладела крупным опорным пунктом Нинамыйза. За первые два дня наступления корпус с боями продвинулся на 50 с лишним километров. При этом полоса наступления в глубине все более расширялась.

18 сентября в приказе командарма по войскам 2-й ударной армии о действиях на следующий день говорилось, в частности: «…8-му Эстонскому стрелковому корпусу — продолжать преследовать противника и к исходу 19 сентября главными силами корпуса выйти на рубеж: Муствеэ — Вытиквере — Лиластвере — Альтвески…»

Сделав вывод о безнадежности положения войск оперативной группы «Нарва», гитлеровское Верховное командование 16 сентября отдало приказ об их выводе из Эстонии, начиная с 19 сентября. Им было приказано отступать к портам для эвакуации морем. Последовавший прорыв позиций по Эмайыги, совершенный 2-й ударной армией 17 сентября, заставил «Нарву» пуститься в отход на сутки раньше — в ночь на 19 сентября.

Часть немецких войск пошла по северному маршруту Раквере — Пярну — Рига. Другая — через Авинурме и Муставэе.

3-й танковый-корпус СС двинулся к Риге через Раквере и Пярну на автомашинах.

19 сентября командующий Ленинградским фронтом Л.А. Говоров, получив сведения об отходе войск противника с нарвского плацдарма, отдал приказ командиру 8-й армии нанести удар на Раквере, чтобы отрезать нарвской группировке немцев пути отхода на Ригу. 8-й армии было приказано также нанести удар на Авинурме и соединиться там со 2-й ударной армией.

3-й танковый корпус СС двинулся к Риге через Раквере и Перну на автомашинах.

Для преследования отходившего противника и в 8-й, и во 2-й ударной армии были сформированы к 20 сентября подвижные группы с задачей к исходу 20 сентября овладеть г. Раквере и затем преследовать противника в направлении Таллина. Вечером 20 сентября 1944 года Раквере был после боя полностью освобожден войсками 8-й армии.

8-я армия перешла к фронтальному преследованию отходивших немецких войск с утра 19 сентября. 2-я ударная армия принимала меры к тому, чтобы перерезать основные пути отхода — дороги с Нарвского перешейка через Муствеэ и Авинурме, а также северные коммуникации. Армии преследовали противника по сходящимся направлениям.

Сыны Эстонии сражались в этих наступательных боях с отвагой и геройством. Раненые оставались в строю, до конца выполняя свой долг. Один из саперов, шедших впереди своего подразделения, Рудольф Ояло, обезвреживая мины в помещении бывшей немецкой комендатуры, случайно обнаружил книжечку со штампом «Строго секретно» на обложке. Это был «Список лиц, подлежащих розыску и аресту». Сапер, раскрыв книжечку, нашел в ней свое имя. Немцы хотели убить его, рабочего сланцеперегонного завода, как уже успели убить тысячи других патриотов-эстонцев.

19 сентября части корпуса вышли в район Одивере — Кярба — Девала. В тот же день командарм поставил 8-му корпусу задачу: к концу дня выйти на рубеж Муствеэ — Лиластвере — Алтвески, создать подвижной передовой отряд.

Командир корпуса приказал командирам дивизии к исходу дня 19 сентября овладеть рубежом Муствеэ — Торма. По сведениям воздушной разведки противника, там спешно возводил укрепления и сосредоточивал резервы.

В полвторого ночи 19 сентября у деревни Казепяэ бойцы скрытно переправились через реку Омеду и в темноте повели бой. Без лишних потерь деревня к утру была освобождена. Но у деревни Рая 354-й полк встретил сильное сопротивление и остановил свое продвижение на подступах к Муствеэ. После часового боя и нескольких атак Муствеэ была взята. К концу дня полк продвинулся до деревни Нинази.

К утру 19 сентября наши войска вышли на шоссе Муствеэ — Йыгева и тем самым сорвали планы немецкого командования организовать фронт обороны отходящих из-под Нарвы войск на рубеже Раквере — Пылтсамаа.

300-й полк, преследовавший гитлеровцев в направлении Пала — Ассиквере — Рускавере освободил Вытиквере. К вечеру 19 сентября он вышел к северному берегу реки Кяэпа, из деревни Кюти гитлеровцев выбил атакой и занял Рускавере. Взятие Казепяэ и Рускавере взломало немецкую оборону в низовьях рек Омеду и Кяэпа.

19 сентября 249-я дивизия, не встречая серьезного сопротивления, продвигалась по дороге из Тарту в Торма.

Об этом преследовании офицер 925-го полка, участник событий, вспоминал:

«При отступлении, вернее — бегстве, немцы оставляли на возвышенных местах местных членов омакайтсе (2–3 человека). Но они ни разу не осмелились нас обстрелять, и сдавались в плен нашим разведчикам. Начальник штаба полка майор Яан Ристисоо, побеседовав с пленными, приказывал им скорее идти домой к своим семьям» [520] .

К исходу дня 925-й полк овладел районом Сомели.

В районе Торма к полудню завязался ожесточенный бой. 921-й полк совместно с 307-м артиллерийским противотанковым дивизионом взяли три танка в качестве трофеев. К исходу дня 921-й полк овладел рубежом Кыверику — Конвусааре.

В результате дорога из Муствеэ в Торма полностью оказалась в руках 8-го корпуса. 7-я дивизия закрепилась на рубеже Нинази — Лаэканну. 249-я дивизия, продолжая преследование гитлеровцев, подошла к Авинурме и остановилась на рубеже Кыверику — Авийыги — Аосилла.

В ходе Рижской наступательной операции 19 сентября на юге Эстонии были освобождены города Валга и Тырва. Двенадцати соединениям и частям 1-й ударной армии присвоены наименования Валгинских.

К вечеру 19 сентября части корпуса с боями вышли на рубеж Нинази — Кырвеметса — Лиластвере. В их руках находилось более двадцати километров шоссе Муствеэ — Йыгева. За трое суток продвижение на север от р. Эмайыги составило 80 километров. В то же время подвижные группы армии не смогли прорваться вперед и перерезать пути отхода сил противника, отступавших от Нарвы.

19 сентября, получив в полдень данные авиаразведки о движении колонн войск противника (свыше 6 тысяч человек) на запад и юго-запад и возможности их появления в полосе 7-й Эстонской дивизии уже на рассвете 20 сентября и ударить 7-й дивизии во фланг, командир Эстонского корпуса Л. Пэрн принял решение разгромить эти колонны во встречном бою, восточнее Авинурме, упредить врага, перекрыть шоссе, ведущее через Авинурме на запад.

Правофланговая 7-я дивизия не успевала выйти в этот район. Резервный 917-й полк шел на левом фланге, и его нельзя было направить в Авинурме, так как ему пришлось бы пересекать пути двух полков первого эшелона его дивизии. Было принято решение ввести в дело 27-й полк.

По приказу командира корпуса командир 7-й дивизии полковник К. Алликас немедленно сформировал передовой отряд под командованием полковника Николая Транкмана, командира 27-го полка, усилив его танками и автотранспортом.

В отряд вошли 45-й отдельный танковый полк «За Советскую Эстонию», 952-й самоходно-артиллерийский полк и 2-й батальон 27-го стрелкового полка.

Пэрн сформулировал создавшуюся дилемму следующим образом:

«Опоздаешь с выходом на запад — враг организует сильную оборону на подступах к Таллину и придется снова прорывать ее, чтобы достигнуть побережья. Выделишь недостаточные силы для уничтожения противника, подходившего с востока, — продвижение на запад может затянуться» [522] .

Бой передового отряда корпуса с гитлеровцами где-то в районе Авинурме утром 20 сентября должен был покончить с этой проблемой.

Отряду полковника Н. Транкмана была поставлена задача: идти на север, овладеть Авинурме — важным узлом дорог и железнодорожной станцией и отрезать фашистам пути отхода на запад. Получив этот приказ, отряд уже поздно ночью решительно вырвался вперед, прошел линию фронта. Опередив наступающий корпус на 20 км, он вышел к Авинурме, с ходу овладел им и занял круговую оборону.

От Нарвы по дорогам отступали гитлеровские войска, объединенные под командованием генерала Р. Хёфера (входившие в 3-й танковый корпус СС части 300-й пехотной дивизии особого назначения, 20-й пехотной дивизии СС, 285-й охранной дивизии). Они двигались через Муствеэ и Авинурме. 8-й Эстонский корпус преградил им путь.

К исходу 19 сентября — третьего дня операции — Эстонский корпус продвинулся вперед еще на 30–50 км и 19–20 сентября передовыми отрядами вышел на рубеж Кыверику — Лаэканну — Туллиимурру — Вейя.

Для преследования отходившего противника и в 8-й и во 2-й ударной армии были сформированы к 20 сентября подвижные группы с задачей к исходу 20 сентября овладеть г. Раквере и затем преследовать противника в направлении Таллина. Вечером 20 сентября 1944 года Раквере был после боя полностью освобожден войсками 8-й армии.

В ночь на 20 сентября разведка доложила штабу корпуса о приближении отходящих из-под Нарвы немецких войск силами не меньше дивизии.

В результате успешного наступления в течение трех дней Эстонский корпус прошел все западное побережье Чудского озера, оставив его за собой. Теперь его правый фланг становился открытым, и вот на него и выходили отступавшие войска южного крыла нарвской группировки.

Командир корпуса Л. Пэрн предполагал, что в скором времени корпус переподчинят 8-й армии, которая уже вела преследование немецких войск вдоль морского побережья в направлении Раквере — Таллин. Ее командование явно стремилось первым ворваться в столицу Эстонии. Командование Эстонского корпуса, нацеливавшееся несколько лет на активную роль в освобождении и республики и ее столицы, осознавало, что корпус все еще находится достаточно далеко от Таллина. И вот теперь возникает еще одно серьезное осложнение обстановки: необходимо заняться уничтожением фашистских войск, отступающих из-под Нарвы и угрожающих флангу и тылу корпуса с востока.

С утра 20 сентября 1944 года корпус образовал открытый правый фланг всей 2-й ударной армии. Обеспокоенность комкора вызывало сообщение разведки о приближении отходящей из-под Нарвы немецкой дивизии.

В 3 часа 30 минут ночи передовой отряд 8-го Эстонского корпуса под командованием полковника Николая Транкмана завязал в районе Авинурме бой с отходившей от Нарвы колонной противника. Около пяти часов утра со стороны Тудулинна стала приближаться еще большая колонна немецких войск.

После трех отбитых атак отряд был окружен и положение его становилось критическим. Ему на помощь командир корпуса выдвинул дивизион артиллерии и полк «Катюш». Нанеся огневой удар, танки и самоходки отряда с десантом стрелков на броне перешли в контратаку. Колонна врага длиной свыше пяти километров была полностью разгромлена, были захвачены большие трофеи.

В бою у Авинурме потерпели полное поражение 113-й охранный полк, 45-й полк 20-й пехотной дивизии СС (эстонской) и боевая группа 300-й пехотной дивизии, отступавшие из-под Нарвы, 46-му полку 20-й дивизии СС и 2-му пограничному полку удалось уйти лесными дорогами. Но в последующие дни их также уничтожили бойцы корпуса.

В течение 20 сентября на других участках части корпуса подверглись контратакам — в районах Топастику, Кыверику, Вескивялья, Кубья, но эти атаки быстро отражались с большими потерями для противника.

В этот день, продвигаясь вперед, 2-й батальон 27-го полка майора Оскара Андреева в 16 часов освободил поселок Тудулинна. Основные силы полка вошли к вечеру в Авинурме. Планы немецкого командования создать для выигрыша времени сплошную линию обороны на рубеже Кунда — Раквере — р. Педья были сорваны.

К исходу дня 20 сентября восточнее Авинурме войска 109-го корпуса 8-й армии соединились с 27-м полком 7-й дивизии 8-го Эстонского корпуса. Так сомкнулся единый фронт двух армий Ленинградского фронта. Они начали преследовать противника в западном и юго-западном направлении. 20 сентября занятием Раквере закончился первый этап Таллинской наступательной операции. За четыре дня боев 2-я ударная армия расширила фронт прорыва до 100 км, соединилась с войсками 8-й армии и образовала с ними общий фронт наступления.

К исходу 20 сентября корпус вышел на рубеж Лохусуу — Авинурме — Мууга — Наовере — Сааре — Авандузе — Рахула.

Вечером 20 сентября по радио был передан приказ Верховного главнокомандующего № 190 с благодарностью войскам Ленинградского фронта за успешный прорыв сильно укрепленной обороны противника севернее Тарту. Среди перечислявшихся в приказе войск был упомянут Эстонский корпус, и среди отличившихся командиров корпусов первым был назван Лембит Пэрн, среди отличившихся командиров дивизий первыми были указаны Йохан Ломбак (249-я) и Карл Алликас (7-я).

В этот день в честь войск Ленинградского фронта в Москве был дан салют 20 залпами из 224 орудий.

В ночь на 21 сентября 1944 года Л.А. Говоров поставил задачи второго этапа Таллинской операции: 2-я ударная армия наносила удар на Пярну, 8-я армия шла освобождать Таллин.

8-й Эстонский стрелковый корпус передавался из 21-й армии в 8-ю (командующий генерал-лейтенант Ф.Н. Стариков).

С утра 21 сентября корпус развернув боевые порядки фронтом на запад, начал преследование отступающих гитлеровцев. В районе озера Поркуни — Тамсалу на марше была обнаружена отступавшая из-под Нарвы колонна войск противника численностью в 1500 человек — остатки 20-й дивизии СС и 209-й пехотной дивизии. 925-й полк 249-й дивизии группу окружил и разгромил — убитыми гитлеровцы потеряли до 500 человек, около 700 были взяты в плен.

Этот встречный бой длился с 16.00 до 21.00 и стал последним серьезным столкновением частей корпуса с противником в ходе операции. Это были остатки 20-й дивизии СС, 209-й пехотной дивизии и 292-го пограничного батальона.

Разгромив колонну гитлеровцев, части 249-й дивизии освободили Тамсалу. К исходу дня главные силы корпуса вышли на линию железной дороги Тапа — Тарту.

22 сентября в этом районе, южнее г. Тапа в районе деревень Ныммкюла и Койги, части 249-й дивизии отобрали оружие у 700 эстонцев, мобилизованных в немецкую армию.

Подвергшись около Поркуни обстрелу из леса, при котором был убит командир батальона 925-го полка капитан Рудольф Эрнесас, пишет Бернард Хомик, по приказу командира полка батарея 779-го полка развернулась с марша и открыла огонь по лесу. После этого стали слышны стоны и крики; ругались на эстонском языке. По своей инициативе помощник начальника штаба капитан Оскар Ваннас пошел в лес один, сказав окружающим, что выведет «этих дураков» из леса. В лесу капитан встретил офицеров противника; это были остатки эстонской дивизии СС, отступавшие из-под Нарвы, в количестве более 1100 человек. Ваннас сказал им, что если они сами не выйдут, то будет плохо. На дороге стоят тоже эстонские войска и имеют такую силу, что «сделают из них настоящую кашу». Находившиеся в лесу солдаты и офицеры вышли из леса с белыми флагами. Раненых разместили в сарае, и им медработники батальона оказали первую помощь.

В обстановке тех дней к Таллину пробивались подвижные передовые отряды, которые формировали различные соединения армии, включая в них танковые и артиллерийские полки, стрелков, саперные части и даже подразделения гвардейских минометов. По разным дорогам к Таллину шли несколько таких мощных отрядов: 8-го Эстонского корпуса, 117-го стрелкового корпуса (два отряда), группа полковника А.Н. Ковалевского, командира 152-й танковой бригады.

Еще 10 сентября Пэрн, вернувшись с совещания у Федюнинского, был очень взволнован. Он поделился с командирами штаба корпуса своей озабоченностью тем, что корпусу не придется освобождать столицу Эстонии. Взглянув во время совещания на карту Таллинской операции на столе у командарма, он увидел, что

«красная жирная стрела нашего корпуса от Козе отворачивает влево, мимо Таллина, а на Таллин устремлены стрелы частей 8-й армии. Обидно!» [530]

Пэрн в тот момент, скорее всего, возложил надежду на военное счастье:

«Многое зависело от исхода первых дней сражений. Если корпус сумеет сломать оборону врага на правом берегу Эмайыги, быстро выйти на оперативный простор где-то в районе Авинурме, то откроется возможность даже опередить соединения 8-й армии. При таком обороте дела часть сил корпуса могла бы участвовать в освобождении Таллина».

Арнольд Мери в одном из послевоенных интервью высказал предположение, что «совершенно не предполагалось участие Эстонского корпуса в освобождении Таллина». Он высказал ту мысль, что корпус «вместе со всей 8-й армией» должен был «километров за сто до Таллина свернуть налево и уходить к Хаапсалу и Пярну». Но когда корпус был в районе Пайду, в войска приехал первый секретарь ЦК Эстонской компартии Николай Каротамм. Он «вообще часто бывал» в корпусе. И, как считает Арнольд Мери, именно Каротамм «сыграл решающую роль в том, что корпус принял участие в освобождении Таллина. Будто бы он предвидел, что может быть через 50 лет, и знал, что Таллин должны освободить именно сами эстонцы».

Около восьми часов утра 21 сентября Пэрн доложил командующему 2-й ударной армией генералу Федюнинскому о действиях корпуса за предыдущую ночь. Командарм информировал Пэрна, что через сутки Эстонский корпус переходит в состав 8-й армии.

Вернувшись в штаб корпуса, Лембит Пэрн, у которого на этот момент не была установлена постоянная связь со штабом 8-й армии, посвятил начальника штаба корпуса генерал-майора Яана Лукаса в свой план: к утру следующего дня, 22 сентября, овладеть Таллином, направив туда сильный моторизованный отряд на базе 354-го полка.

Штаб 8-й армии узнал о походе отряда Вырка от фронтовых авиаторов. Когда связь со штабом армии была налажена, то поздно вечером 21 сентября Пэрн направил командарму 8 соответствующее донесение.

21 сентября на своем командном пункте, вернувшийся из войск и ждавший встречи с Н. Каротаммом, Пэрн объявил командирам в штабе: «Я решил сегодня вечером 354-й полк направить прямо на Таллин. Завтра с утра мы выйдем в состав 8-й армии. Срам один, если не попадем в Таллин! Командующий 2-й ударной армией этот рейд одобряет».

По приказу командира корпуса 21 сентября в районе Амбла был в срочном порядке, к 18 часам, сформирован подвижной передовой отряд («десант»). Командовать им был назначен полковник Василий Иванович Вырк (Вэрк). Отряд состоял из: части сил 7-й стрелковой дивизии (два стрелковых батальона, рота автоматчиков, взвод разведки, взвод 45-мм противотанковых орудий, рота пулеметчиков — все из 354-го полка), 952-го самоходно-артиллерийского полка (командир — подполковник Сергей Денисович Чесноков) и 45-го отдельного танкового полка «Советская Эстония» (подполковник Эдуард Янович Куслапуу). Отряд был посажен на автомашины, и его командир получил приказ: «К утру овладеть столицей Советской Эстонии Таллином!» Поставленная задача гласила: не ввязываясь в бой, с ходу пройти через линию фронта, двигаясь через Мяэри, Вяйке — Маарья, Амбла, Ягала, Лехтметса, Роокюла, Перила, Арувалла, Лехмья, к утру 22 сентября первым из наступающих войск выйти к Таллину, освободить его, водрузить флаг Советского Союза на башне «Длинный Герман».

Подвижные передовые отряды фронта в ходе Таллинской операции сыграли особо важную роль. Их быстрое продвижение с боем нарушило планы действий противника, сохранило тысячи жизней, оказало реальную помощь поднявшимся на борьбу с оккупантами эстонским патриотам-антифашистам, способствовало предотвращению уничтожения бегущими захватчиками поселков, городов, промышленных предприятий, заблаговременно и детально подготовленного немецкими войсками.

Командование Эстонского корпуса ожидало, что Таллин немцы будут уничтожать при отходе, взрывая его, как они сделали с Нарвой.

На лесной дороге у мызы Трийги в состав колонны вошли приданные бронетанковые части, и состоялся короткий митинг. Комкор Пэрн, обратившись к ждущим начала движения бойцам, не извещенным о цели рейда, сказал:

— Знайте! Утром 22 сентября Таллин должен быть освобожден, и сделаете это вы!

В ответ грянуло «Ура!». Николай Каротамм сказал воинам несколько слов о политическом, военном и историческом смысле их похода. И отряд быстро пошел на запад.

Когда отряд ушел, Пэрн, корпус которого с 22 часов 21 сентября был переподчинен 8-й армии, информировав командующего армией об отправке подвижного отряда корпуса на Таллин, узнал от командрама, что тот выслал на Таллин и другие подвижные отряды.

Эстонские бойцы и командиры сумели быстро и незаметно добраться до Таллина. При начале движения командир полка Олав Муллас отдал приказ: «Пилотки повернуть звездочками назад, обращаться к офицерам „господин“, а не „товарищ“, замаскироваться под немцев». Маскировка была удачной — неподалеку от Тапа на одном перекрестке колонну отряда направлял немецкий регулировщик.

Когда отряд проходил участок Поркуни — Тамасалу, там только что закончился бой, который провела 249-я дивизия. В лесу Койги группа гитлеровских солдат орудийным огнем пыталась остановить продвижение отряда, но была рассеяна авангардным подразделением отряда. В наступившей темноте отряд продолжил движение с выключенными фарами. Мост через реку Ягала в Ветла оказался разрушенным, и пришлось потерять два часа на поиски брода.

У мызы Пенинги отряд встретил подразделение 152-й танковой бригады, лишившейся связи со своими, также двигавшейся к Таллину. Пошли вместе.

Первый бой произошел в 10 км от Таллина, на реке Пирита в районе Васкъяла. Оборонявшиеся силы противники (до 200 солдат с легким оружием) были разгромлены, захвачен мост через Пириту.

Рассеяв мелкие группы противника, пытавшиеся препятствовать его продвижению, части Эстонского корпуса и рота 27-го отдельного танкового полка вошли в Таллин в 11 часов 30 минут 22 сентября 1944 года. Приказ командира был выполнен.

Почти одновременно с подвижной группой Эстонского корпуса в Таллин вошел передовой отряд 117-го стрелкового корпуса, пишет Л. Пэрн.

Подразделения эстонского корпуса и рота 27-го отдельного танкового полка первыми ворвались в Таллин 22 сентября.

В городе оборонялась сильная группа пехоты противника с танками, которая должна была обеспечить эвакуацию оставшихся войск и различных ценностей морем. Сопротивление противника было сломлено решительными действиями танковых и стрелковых частей. В штабе корпуса получили радиограмму от полковника В. Вырка: «Ведем бой в Таллине». Она была передана открытым текстом. Затем радиограмма: «Заняли вокзал». Следом: «На „Длинном Германе“ развивается Красный флаг». И наконец: «Бои прекратились, наводим порядок».

Отряд В. Вырка был первой частью Красной армии, достигшей Таллина 22 сентября.

Проносясь по улицам Таллина на танках, бойцы десанта пели: «Jää vabaks Eesti meri, jää vabaks Eesti pind…»

Красное знамя Победы на древней башне «Длинный Герман» таллинского замка Тоомпеа подняли командир взвода 3-й роты 354-го полка лейтенант Йоханнес Т. Лумисте и ефрейтор Эльмар Нагельман из 354-го полка. А бойцы 14-го полка 72-й стрелковой Павловской Краснознаменной, ордена Суворова дивизии 8-й армии В. Воюрков и Н. Головань укрепили красный флаг на здании Президиума Верховного Совета Эстонской ССР.

Роты стрелков передового отряда корпуса очищали улицу Нийне, Балтийский вокзал, гавань.

К полудню во взаимодействии с прибывшими одновременно в город подвижными отрядами 8-й армии от врага был освобожден центр города. К вечеру — весь Таллин.

В боях в Таллине советские войска уничтожили более 500 солдат противника и больше тысячи взяли в плен.

С полудня 22-го сентября подразделения корпуса приступили к охране правительственных зданий, предприятий, складов и занялись обеспечением общественного порядка. Гарнизонную службу передовой отряд нес до начала октября.

23 сентября в Таллин со своей оперативной группой прибыл командир Эстонского корпуса Л. Пэрн. Его более сильный, чем у Вырка, мотомеханизированный отряд из 300-го полка, дивизиона «Катюш», роты танков, пяти дивизионов артиллерии. На Тоомпеа перед зданием правительства состоялся торжественный акт в виде обычного рапорта: командир полка Василий Вырк доложил командиру Эстонского корпуса генерал-лейтенанту Лембиту Пэрну о выполнении боевого приказа: Таллин свободен.

22 сентября 1944 года в Москве прогремел в честь освободителей Таллина салют «первой категории»: 24 артиллерийских залпа из 324 орудий. Приказом Верховного главнокомандующего № 191 войскам Ленинградского фронта, и в том числе Эстонскому корпусу, была объявлена благодарность за освобождение Таллина.

Почетное наименование Таллинских было присвоено 8-му Эстонскому стрелковому корпусу (командир — генерал-лейтенант Пэрн Ленбит Абрамович), 7-й стрелковой дивизии (командир — полковник Алликас Карл Адамович), 45-му отдельному танковому полку (командир — подполковник Куслапуу Эдуард Янович), 952-му самоходному артиллерийскому полку (командир — подполковник Чесноков Сергей Денисович).

Кроме того, 249-я Эстонская стрелковая дивизия была награждена орденом Красного Знамени.

Освобождение Таллина означало прекращение организованного сопротивления войск противника в Северной Эстонии.

22 сентября 8-й эстонский стрелковый корпус со средствами усиления вышел из подчинения 2-й ударной армии и вошел в состав войск 8-й армии.

После взятия Таллина войска 2-й ударной армии развернулись фронтом на запад и юго-запад и продолжали наступление. Основные силы Эстонского корпуса так же быстро продвигались вперед. К исходу 22 сентября они вышли на линию Янеда — Ярва — Яани, а к 23 сентября, пройдя 25 км, были уже на рубеже Хабая — Равила — Тухала. Утром 24 сентября подвижной отряд 7-й дивизии в составе роты автоматчиков, взвода танков 307-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона, 1-го дивизиона 85-го корпусного артиллерийского полка и саперного взвода 925-го стрелкового полка с тремя танками под общим командованием майора Владимира Миллера, совместно с подвижной танковой группой 8-й армии полковника А.Н. Ковалевского (152-я танковая бригада и др.) начал действовать. К 17 часам 24 сентября он освободил гавани Хаапсалу, к исходу дня — и Рохукюла. Во всех этих пунктах было взято несколько сот тысяч пленных и большие трофеи.

25 сентября противник почти повсюду прекратил сопротивление. Корпус продвинулся еще на 35 км и к исходу дня вышел на линию Паливере — Кулламаа — Мярьямаа — Нисси — Ристи. 26 сентября авангард 7-й дивизии под командованием майора Вальтера Ханнула полностью овладел портом Виртсу и сразу же стал готовиться к десантным операциям на Моонзундские острова. Главные силы корпуса сосредоточились в прибрежных районах Лихула, Казари, Пяри, Сила.

Таким образом, за десять дней сентябрьских боев, к 26 сентября Ленинградским фронтом от оккупантов была очищена вся материковая часть Эстонской республики (за исключением островов Моонзундского архипелага). Операция закончилась за десять суток.

Потери противника составили 45 745 человек убитыми и пленными, танков и самоходных орудий — 175, орудий разных калибров — 593, самолетов — 35 и др.

В наступательных десятидневных боях за освобождение материковой части Эстонской ССР с 17 по 23 сентября корпус одержал ряд побед. Им было уничтожено более 10 тысяч фашистских солдат и офицеров.

За период операций по освобождению материковой части Эстонской ССР с 17 по 27 сентября 1944 года частями и подразделениями корпуса было взято в плен 3311 фашистских солдат и офицеров, а также большие трофеи.

В среднем за сутки корпус проходил до 60 км. В виде трофеев в руках корпуса оказалось до 200 орудий и минометов, свыше 1000 пулеметов и автоматов, сотни вагонов с боеприпасами и снарядами. За успешное выполнение боевых заданий частям корпуса дважды объявлялась благодарность Верховного главнокомандующего — за прорыв обороны противника на рубеже реки Эмайыги и за освобождение Таллина. За отличные боевые действия около 20 тысяч солдат и офицеров корпуса получили боевые награды.

 

11. Освобождение Моонзундских островов. Моонзундская операция 26 сентября — 24 ноября 1944 года

Предпоследней кампанией 8-го Эстонского, теперь уже также Таллинского, стрелкового корпуса явилось участие в Моонзундской десантной операции Ленинградского фронта и Балтийского флота 27 сентября — 24 ноября 1944 года, части стратегической Прибалтийской операции 1944 года.

К освобождению четырех основных островов Моонзундского (Западно-Эстонского) архипелага советское командование приступило практически сразу же после освобождения материковой части Эстонии. В результате Таллинской операции 1944 года войска Ленинградского фронта, в том числе обе дивизии Эстонского корпуса, вышли на побережье Рижского залива, и этим были созданы благоприятные условия для высадки на Моонзундские острова. Необходимо было спешить, так как немецкое командование энергично занялось укреплением обороны островов и наращивания сил их гарнизонов.

К концу сентября 1944 года немцы собрали на островах значительные силы: части 23-й пехотной дивизии, 202-ю бригаду штурмовых орудий, 1066-й артиллерийский полк береговой обороны. 289-й и 810-й артиллерийские дивизионы, 530-й дивизион береговой обороны, 239-й морской зенитный дивизион, до 70 орудий, группа танков, легкие суда, 25 самолетов. Но силы этого 14-тысячного гарнизона были распределены неравномерно: в подавляющей части они находились на Сааремаа. На о. Вормси были лишь мелкие подразделения, и на Муху и Хийумаа — по батальону. В ходе начавшихся боев корабли и суда немецкого флота доставляли на Сааремаа войсковые подкрепления из 218-й пехотной дивизии, боеприпасы, военную технику.

25 сентября 1944 года Ленинградский фронт и Балтийский флот получили приказ приступить к освобождению Моонзундских островов.

Сроки проведения операции были установлены очень небольшие: ставилась задача освободить Вормси и Муху к 29 сентября, Хийумаа к 1 октября и 3 октября высадиться на Сааремаа, чтобы освободить его к 5 октября.

Разработанный штабом Ленинградского фронта план операции исходил из значения владения архипелагом в соотношении сил на театре. Пока немцы удерживали острова в своих руках, они сохраняли прикрытие своей прибалтийской группировки с севера, запирали Финский залив и контролировали морские коммуникации в Рижском заливе. «От сохранения островов Моонзундского архипелага зависит удержание Риги», — отмечало гитлеровское командование.

Л.А. Говоров приказал осуществить операцию силами 8-й армии (на ее командующего было возложено руководство сухопутными силами — 109-м и 8-м корпусами) и Балтийского флота при поддержке 13-й воздушной армии (375 самолетов).

План штаба фронта предусматривал десантирование 109-го корпуса на о. Хийумаа (Хиумаа, Даго) и 8-го Эстонского корпуса на о. Муху (Моон). Затем эти корпуса наносили бы одновременный двойной удар по о. Сааремаа, где предстояла основная борьба.

На подготовку операции соединениям (в том числе 8-му корпусу) давалось крайне ограниченное время — от двух до четырех дней. Эта спешка потом проявится в ходе боев.

26 сентября 1944 года корпусу была поставлена задача подготовиться к десанту на острова Западно-Эстонского архипелага. К исходу того же дня главные силы корпуса сосредоточились в окрестностях гавани Виртсу, напротив о. Муху.

27 сентября 131-я стрелковая Ропшинская дивизия, получив приказ, начала операцию по освобождению о. Вормси, без овладения которым нельзя было ввести десантные суда в Моонзундский пролив. На восточный берег острова высадилась группа разведчиков — морских пехотинцев из батальона морской пехоты, доставленного из Палдиски на торпедных катерах. Силы 131-й стрелковой дивизии (482-й полк) переправились через пролив Воози-Курк из Хаапсалу на мотоботах и рыбачьих шлюпках. Действия десанта поддерживались огнем кораблей и войсковой артиллерии с побережья. К вечеру того же дня остров был очищен от сил противника.

Первоначально высадку десанта на о. Муху командующий 8-й армией перенес с 29 сентября на 30 сентября, поскольку из-за трудностей перебазирования и плотных минных полей десантные средства Балтийского флота не успевали выйти в назначенные пункты. Однако когда разведка Эстонского корпуса получила сообщения о подходе подкреплений противника к восточному побережью о. Муху, и, желая воспользоваться штилем на море, командир корпуса генерал Л. Пэрн принял решение, поддержанное членом Военного совета 8-й армии генерал-майором Зубовым В.А. (командарма 8 Старикова в этот момент в штабе не оказалось), о немедленном начале операции.

Вечером, в 19 часов 15 минут 29 сентября первый отряд десантников (первый батальон 925-го полка) вышел на 11 торпедных катерах с пирса Виртсу и через пролив Суурвяйн (ширина 7–8 км) устремился к порту Куйвасту на о. Муху (Моон). Десантом командовал полковник Ханс Вирит.

На первых катерах находились начальник штаба артиллерии Эстонского корпуса полковник Федор Паульман, по радио корректировавший ведение артиллерийского огня по острову, и командир 779-го артиллерийского полка 249-й дивизии Арнольд Поолус.

Высадку десанта осложняли мелководье 8-километрового пролива, камни у берега не давали возможности торпедным катерам близко подойти к берегу.

Сразу же появились герои первой волны десанта. Высадка проходила в обстановке серьезного сопротивления противника, подвергшего подошедший десант артиллерийскому и пулеметному обстрелу. Десант понес потери, но рывком вырвался вперед, захватил плацдарм, сбил противника с занимаемых позиций на берегу и обеспечил высадку подкреплений.

Командир разведывательного взвода батальона лейтенант Георг Соо первым прыгнул с катера на причал и укрепил концы. Разведчики под артиллерийским, минометным и пулеметным огнем сразу же пошли в атаку.

При высадке был ранен в обе руки командир взвода лейтенант Альберт Репсон. Он продолжал управлять боем, бить врага. Взвод вышел на берег, преодолевая обстрел, захватил первые траншеи, а затем организованным огнем и умелым маневром отразил контратаку гитлеровцев и заставил их бежать.

Пулеметчик младший сержант Николай Матяшин прыгнул с катера в море и с ручным пулеметом на шее стал продвигаться к берегу. Выбравшись на сушу, он уничтожил расчеты орудия и двух пулеметов. Благодаря его действиям рота успешно высадилась и с ходу пошла в наступление. Затем Матяшин подавил еще шесть фашистских огневых точек. Он был ранен, но оставался в строю и продолжал участвовать в наступлении.

Разведчик Эдуард Тяхе первым в своем взводе ворвался на пристань. Под огнем противника он устремился к дому, где засели гитлеровцы. Двумя гранатами он уничтожил и тех, кто вел стрельбу из дома, и пулемет, поставленный рядом с домом, и до 10 фашистских солдат. Взвод не отставал от Тяхе, а тот уже уничтожал гитлеровцев в следующем доме.

День прошел в ожесточенных схватках, но главное состояло в том, что десант закрепился, удержал захваченные позиции. Численность передового отряда десанта составляла 1150 человек.

К 22 часам на острове был создан надежный плацдарм, так как 925-й полк вышел на рубеж Нымме — Рана — Каури. Началась переправа главных сил 249-й дивизии. К 24 часам на остров с оперативной группой и двумя ранениями прибыл командир корпуса.

К утру 30 сентября Муху был полностью очищен от противника.

1 октября сюда-то и перебазировалась 7-я Эстонская дивизия и корпусные части.

Однако ворваться на Сааремаа на плечах отступающего врага не удалось — гитлеровцы успели взорвать трехкилометровую Ориссаарескую дамбу через пролив Вяйке-Вяйн (шириной около 3 км) в трех местах. И это несмотря на то, что захват о. Муху с ходу стал для немецкого командования полной неожиданностью.

Оно не предполагало начала советскими войсками десантных операций с ходу, едва те выйдут на побережье. Кроме того, наблюдением и авиаразведкой они не обнаруживали в порту Виртсу или поблизости от него никаких десантных средств. Наконец, они не думали, что десантную операцию начнут поздно вечером.

В эти дни на море штиль сменился штормами.

На острове Хийумаа десант 109-й стрелковой дивизии (входившей в состав 109-го корпуса), вышедший из гавани Рохукюла, был высажен на торпедных катерах 2 октября. Преодолев при поддержке штурмовой авиации сопротивление противника, пехотинцы захватили порт Хельтерма. Создав плацдарм, они обеспечили высадку двух полков дивизии с артиллерией. Одновременно один полк 131-й дивизии, пройдя по штормовому морю на рыбацких лодках, высадился в другом районе Хийумаа.

Совместными усилиями полков двух дивизий, преодолевая упорное сопротивление противника и опираясь на помощь жителей острова, 2 октября войска 109-го корпуса освободили город Кярдла и полностью овладели Хийумаа 3 октября.

Первый этап Моонзундской наступательной операции на этом завершился.

Начались бои за освобождение Сааремаа, оказавшиеся кровопролитными и длительными. Сааремаа, имеющий в длину свыше 100 км и в ширину около 60 км, контролирует весь Рижский залив, подступы к Риге и к Восточной Пруссии. Он являлся крайне важным опорным пунктом немцев в восточной части Балтийского моря. Гитлеровцы сопротивлялись на этом острове с особенным упорством.

Уже 3 октября командир Эстонского корпуса принял решение о наступлении на Сааремаа с форсированием пролива Вяйке-Вяйн ночью одновременно двумя дивизиями корпуса — 7-й и 249-й. Поскольку фактор внезапности больше не действовал, десантирование предполагалось вести на широком фронте, чтобы затруднить оборону. Командирам был дан приказ: стремительно выходить к горловине полуострова Сырве на юге Сааремаа, чтобы, как сказал Л. Пэрн, «закупорить эту бутылку». Спешным темпом саперами велось восстановление дамбы, несмотря на непрерывный артиллерийский и минометный обстрел.

5 октября стало первым днем боев за освобождение Сааремаа. Первые эстонские десантники высадились на острове в 5 часов утра. Разведывательную группу, направленную в тыл врага, возглавил командир взвода 300-го полка 7-й дивизии младший лейтенант Август Аллик.

Аллик — уроженец Вильяндиского района Эстонии, работал в Таллине составителем поездов. На фронте с начала войны, участвовал в боях на Калининском, 2-м Прибалтийском и Ленинградском фронтах.

В задачи разведгруппы входило захватить на побережье плацдарм и удерживать его. Смельчаки высадились на берег, завязали бой, прорвались через линию траншей, вышли на перекресток дорог, ведущих к центру острова, и перерезали пути сообщения противника. В ожесточенных схватках стоявшие насмерть десантники уничтожили более 150 солдат и офицеров противника. Сам Аллик был ранен в голову, но продолжал руководить боем. Несколько часов отряд дрался, не получая поддержки.

Бойцам пришлось очень трудно при удержании захваченных на восточном берегу плацдармов во второй половине дня, так как немецкое командование бросило против них большие силы, чтобы сразу же сбросить десант в море. Корпус в эти часы не имел возможности помочь своему десанту. Но десант все-таки удержался, отбивая контратаки противника.

Пока внимание немецкого командования было приковано к тому, чтобы быстрее расправиться с эстонской десантной группой, на северном побережье Сааремаа, около Лейзи, в 6 часов 30 минут утра после артиллерийской и авиационной подготовки, с острова Хийумаа высадился полк взаимодействовавшей с Эстонским корпусом 131-й дивизии.

Берег в полосе форсирования был полностью очищен от фашистов. При высадке на берег они не встретили серьезного сопротивления со стороны противника. Уничтожив гитлеровские подразделения на берегу, полк 131-й дивизии начал продвигаться на юго-восток Сааремаа, пройдя к середине дня в глубь острова до 10 км.

Теперь противник, атакующий эстонских десантников, сам оказался в затруднительном положении.

К 17.00 саперы 8-го Эстонского корпуса (командир батальона майор Эрвин Кангур), уже несколько часов работавшие в лихорадочном темпе, восстановили Ориссаарескую дамбу между Муху и Сааремаа. На восточном побережье острова уже высадились передовые подразделения двух эстонских дивизий.

К вечеру по дамбе потоком пошли стрелковые части, артиллерия и танки. Сомкнув фронт наступления, во второй половине дня три дивизии повели наступление на юго-запад. Условия островной местности способствовали активной обороне, и один лишь 300-й полк отбил 12 контратак пехоты противника с танками.

Были сформированы по приказу комкора Пэрна моторизованные подвижные отряды, ускоренным темпом продолжавшие наступление на основных направлениях, не давая противнику закрепляться на выгодных естественных рубежах. К исходу 5 октября советские войска продвинулись в глубь острова на 20–25 км и вышли на линию Вылупе — Рообака — Ратла — Аудла — Сааре.

Командующий немецкими войсками на Сааремаа генерал-лейтенант Ширмер к вечеру 5 октября сделал вывод, что оборонять весь остров он не сможет. 6 октября он отдал приказ войскам 218-й пехотной дивизии организовать оборону на полуострове Сырве. Чтобы выиграть время для отвода на Сырве складов и тылов, он приказал сдерживать наступающие советские войска на трех промежуточных оборонительных рубежах.

К вечеру 6 октября наступавшее дивизии на всем его протяжении прорвали первый из трех промежуточных рубежей обороны гитлеровцев, который проходил от залива Трийги до залива Кыйгусте по линии Лейзи — Карья — Ряэти — Вальяла — Ранна.

6 октября дивизии эстонского корпуса, продвигаясь вслед за передовым отрядом, продолжали наступление в направлении г. Курессааре. В боях они разгромили до полка пехоты.

К исходу дня корпус овладел рубежом Луулупе — Сауэ — Путла — Вальяла — река Пахна.

Передовой отряд, включавший пять танков, противотанковый артиллерийский дивизион, артиллерийскую батарею и стрелковый батальон, ведя непрерывное наступление и днем и в ночное время, выполнял приказ: под покровом ночи перейти передний край, пройти в тылу врага вперед 25 километров и, захватив важный узел дорог, удерживать его до подхода основных сил дивизии. Отряд потерял при прорыве три танка, но задачу выполнил.

В ночь на 7 октября дивизии вели бои, отбивая контратаки возрастающей силы: 249-я дивизия на рубеже Кыйяла — Вийра, 131-я дивизия на рубеже Лейзи — Арумыйза — Пуртла.

7 октября 7-я эстонская дивизия к двум часам дня с боем освободила город и порт Курессааре («столицу» Сааремаа). Полки обеих дивизий продолжали наступление, продвигаясь к западному побережью. Под прикрытием арьергардов оно начало отводить разбитые части на полуостров Сырве под прикрытие заранее построенных сильных оборонительных рубежей. Эти позиции они намеревались удерживать любой ценой и как можно дольше.

Противник отступал с боями и всегда был в выгодном положении. Он заранее строил оборонительные рубежи на более возвышенной местности, а наши войска оказывались в низинах, где невозможно было выкопать окопы — вода выступала уже на глубине тридцати сантиметров. Нельзя было появляться на открытой местности, так как с моря обстреливали корабли.

На этом этапе боев большую роль сыграли искусные артиллеристы Эстонского корпуса.

7-ю Эстонскую дивизию 7 октября вывели из боев и передислоцировали в Таллин.

К исходу 7 октября 921-й полк вышел к северо-западному берегу в районе мызы Пидула, а передовые части 131-й дивизии 109-го корпуса — севернее этой мызы.

8 октября воины 249-й Эстонской и 131-й дивизий вышли на западное побережье острова. Этот день стал критическим. Из-за шторма подвоза боеприпасов не было два дня, и их осталось мало. Остатки своих войск, отошедших на Сааремаа с других островов, противник собрал в районе Пийриметса, чтобы с боем пробиться на полуостров Сырве, за линию оборонительных укреплений.

Прорываясь к узкому перешейку полуострова Сырве, передовой отряд 249-й дивизии подошел в ночь на 9 октября по основной дороге к деревне Техумарди и здесь натолкнулся на упорное сопротивление значительных сил противника — большой отряд пехоты с танками, на бронетранспортерах и с артиллерией, прорывавшийся на юг, к Сырве. После нескольких минут боя в темноте командир отряда ветеран корпуса командир 307-го артиллерийско-противотанкового дивизиона майор Владимир Миллер развернул подразделения и повел их в атаку. Завязалась рукопашная схватка, бой распался на десятки поединков. Но и в этой обстановке майор Миллер сумел частью сил обойти противника. Удар в тыл противника решил исход боя. Остатки немецкого отряда прорвались на полуостров. Потери составили более 300 человек. На месте сражения враг оставил три танка, два бронетранспортера, шесть самоходных и полевых орудий, шестьдесят пулеметов. Но и передовой отряд корпуса потерял много бойцов убитыми и ранеными. Погиб и командир отряда.

Это был внезапно развернувшийся ночной встречный бой. Когда завязалась перестрелка, то оружие било в упор, боевые порядки сторон перемешались, в десятках мест бушевали рукопашные схватки. Участник боя вспоминает: «Здесь нельзя было стрелять, так как можно было поразить своего, а как в темноте распознать своего от противника — научились на месте. Немецкие солдаты носили длинные волосы, по этому признаку и по погонам мы принимали быстрое решение, как действовать, а действовать приходилось только ножом и молниеносно, иначе сам окажешься жертвой.

Между собой перекликались особыми словами. У немцев, очевидно, нервы не выдержали, да и жертвы с их стороны были большие, и они стали отступать с поля боя. Кроме того, с нашей стороны был слышен рев моторов наших танков, которые спешили нам на помощь».

После войны на Сааремаа на месте боя в Техумарди был поставлен монумент памяти погибших при освобождении острова воинов Эстонского корпуса. Ветераны корпуса учредили памятную медаль «Техумарди» для награждения участников ночного боя.

К вечеру 9 октября 917-й полк 249-й дивизии прорвал линию прикрытия в обороне фашистов и вышел к первому основному рубежу обороны гитлеровцев на полуострове Сырве — Сальме — Суурна — Ласси. Но не хватало боеприпасов и крупнокалиберной артиллерии. Неоднократные попытки немедленного прорыва имеющимися силами не привели к успеху. Были подведены 109-я стрелковая и 64-я гвардейская стрелковая Красносельская Краснознаменная дивизии 109-го стрелкового корпуса.

Наконец, к утру 10 октября советские войска прошли с боем весь остров и остановились у его оконечности — полуострова Сырве на юге острова, тянущегося лентой к Курляндии. Теперь путь на юг шел через узкий перешеек, за которым заняли оборону части трех пехотных дивизий противника. Позиции на перешейке являлись системой сильно укрепленных оборонительных позиций.

В то же время Балтийский флот не мог ввести в дело свои крупные надводные корабли из-за минной опасности.

10 октября закончился первый этап освобождения Моонзундских островов. Десанты были высажены на четыре острова, и три острова были освобождены без длительной подготовки, при относительно слабой артиллерийской поддержке, в быстром темпе. Эстонский корпус сыграл значительную роль в достижении столь крупной победы.

Однако отсутствие учета особого места полуострова Сырве в обороне Сааремаа, ожесточенные бои за который велись в ходе операций за овладение Моонзундским архипелагом и в Первую мировую войну, и в Великую Отечественную войну; то, что не было придано с самого начала должного серьезного значения оперативно-стратегическому положению Сырве, — все это намного затянуло освобождение этой части эстонской территории, заставило в конечном итоге уделить операции гораздо больше сил.

Сначала, 10–14 октября, предпринимались попытки с ходу прорвать глубоко эшелонированную оборону противника, но результатов они не дали. Естественные условия полуострова Сырве, соединенного с Сааремаа лишь узеньким перешейком, были в высшей степени благоприятны для противника. Немцы создали здесь мощную оборону из нескольких сильно укрепленных рубежей, сосредоточили большое количество артиллерии и огневых средств, которые дополнялись огнем мощной корабельной артиллерии подошедших сюда более двадцати военных кораблей, в том числе крейсеров «Адмирал Шеер», «Лютцов» и «Принц Эуген».

Среди войск противника, собравшихся теперь на Сырве, были остатки частей 218-й пехотной дивизии — около 3500 человек, 23-й пехотной дивизии — около 2500 человек, остатки 20-й и 300-й пехотных дивизий, два батальона морской пехоты, другие части и подразделения — всего около 10 тысяч человексо 126 орудиями и минометами, несколькими танками и самоходными орудиями. Немецкое командование было намерено в этот момент любой ценой удерживать в своих руках Сырве, который они называли «Балтийским Гибралтаром» и «Ирбенским щитом». Он полностью контролировал коммуникации через Ирбенский пролив, по которому шло все снабжение курляндской группировки.

10 октября 249-я дивизия захватила первую оборонительную линию немцев, выбила противника из Тийриметса, Суурна, Техумарди, Ласси, Унгру и Пагила. Но организованное сопротивление на хорошо подготовленном оборонительном рубеже Унгуру — Пагила без основательной подготовки оказалось невозможно преодолеть ни 10 октября, ни в последующие дни.

С 10 октября по 24 ноября, почти полтора месяца, шли кровопролитные бои за полуостров Сырве. Их вели 249-я дивизия Эстонского корпуса, 109-я и 132-я стрелковые и 64-я гвардейская стрелковые дивизии. До 20 октября боями руководил штаб Эстонского корпуса.

12 октября попытки наступления на Сырве были временно приостановлены.

13 октября в частях и соединениях Эстонского корпуса побывал начальник штаба Ленинградского фронта генерал-полковник М.М. Попов с целью разобраться в обстановке, обсудить ее с генералом Пэрном. Командир корпуса, в частности, предложил сделать паузу, чтобы подготовиться к новому наступлению, усилив наши войска дополнительными артиллерийскими частями и обеспечив достаточное количество боеприпасов, а также проведя более тщательную разведку и дав пехоте привести себя в порядок.

14 октября Военный совет Ленинградского фронта обсудил этот вопрос. Было принято решение отложить наступление на пять суток, начать усиленный подвоз боеприпасов, направить к Сырве еще две стрелковые дивизии (109-ю и 64-ю гвардейскую), а также новые артиллерийские части.

Неделя безуспешных действий на Сырве привела командование Ленинградского фронта к оценке положения как требующего принятие дополнительных мер для скорейшей ликвидации здесь позиций гитлеровских войск. Соответствующие распоряжения были отданы командованию Балтийского флота.

15 октября 249-ю дивизию на передовых позициях сменила 131-я дивизия.

249-я дивизия снова сменила 131-ю дивизию на линии Унгру — Пагила. 19 октября она после 40-минутной артиллерийской подготовки пошла на штурм. К исходу дня позиции гитлеровцев на рубеже Унгру — Пагила были прорваны. Дивизия прошла два километра и к концу дня достигла рубежа Питсинина — Мыйзакюла — Каасику. Ночью 249-я дивизия была выведена с занимаемых позиций, ее полностью сменила 131-я дивизия 109-го корпуса (командир — генерал-майор П. Романенко).

Итак, к 20 октября в результате ожесточенных боев части 249-й дивизии выбили противника с первого оборонительного рубежа. Но попытка прорвать второй рубеж имеющимися силами успеха не имела. Попытка высадить десант на Сырве силами 300-го полка 249-й дивизии в районах Винтри и Хайнема 12 октября была недостаточно тщательно подготовлена и потерпела неудачу, приведя к неоправданным потерям.

С 20 октября руководство боевыми действиями на Сырве перешло к командиру 109-го стрелкового корпуса генерал-лейтенанту Алферову И.П. и его штабу.

Ему временно оперативно подчинили 249-ю дивизию и артиллерийские части корпуса. Остальные эстонские части были выведены на материковую часть Эстонии в район Вирту. На этом закончился первый этап освобождения островов Моонзундского архипелага.

Фронт у Сырве стабилизировался на рубеже мыза Лыме — Кайтру. Ожесточенные бои продолжались до 27 октября.

Части 109-го корпуса вели бои в течение трех недель, не добившись каких-либо результатов. С 30 октября 249-ю дивизию во избежание потерь от непрерывного артиллерийского обстрела отвели в район Мяэ, Унгру, Юйдибе.

В конце октября, прибыв на заседание Военного совета 8-й армии, обсуждавшее положение вокруг Сырве, начальник штаба Ленинградского фронта генерал-полковник М.М. Попов тщательно разобрался с ситуацией и принял решение временно прекратить атаки. По его оценке, для успеха штурма, который бы одним ударом покончил с гитлеровцами на Сырве, нужно было в течение 15–20 суток привлечь дополнительные силы, приблизить к островам нашу авиацию, создать достаточные запасы всего, что нужно для боя — боеприпасов, горючего, продовольствия и фуража. Крайне важно было провести тщательную разведку позиций гитлеровцев. Предложенные Верховным командованием Ленинградского фронта сроки подготовки последнего удара по немецким позициям на Сырве были утверждены главнокомандующим. Началась тщательная подготовка завершающего этапа операции по освобождению Эстонии.

Стало очевидным, что для решительного прорыва обороны противника и уничтожения его группировки на полуострове Сырве необходима дополнительная подготовка.

Была произведена перегруппировка сил, оборудован плацдарм для нанесения нового удара, система обороны противника тщательно разведала на всю глубину.

Фронтовое командование подготовило детально разработанную операцию фронтального прорыва укрепленного оборонительного рубежа противника. Ее осуществляло командование 109-го корпуса, в который вошли 249-я эстонская, 64-я гвардейская, 109-я и 131-я дивизии.

В соответствии с решением Военного совета 8-й армии о подготовке новой операции были подведены четыре новых дивизии, привлечены дополнительные силы артиллерии и танков (шесть полков танков и САУ). Фарватеры были протралены, в Моонзунд вошло дополнительное количество боевых кораблей, проведены перегруппировки войск, подвезены подкрепления и т. п.

249-я дивизия с конца октября была переведена в армейский резерв, располагаясь в северной части перешейка, в районе Юйдибе, получая пополнение и проводя боевую учебу.

После всех этих приготовлений наступление на Сырве возобновилось, и успех был достигнут в течение недели.

18 ноября был осуществлен фронтальный прорыв укрепленного оборонительного рубежа противника Лыпе — Каймри на Сырве силами 249-й дивизии, 109-й и 131-й дивизий при поддержке танков. В этот день наступающие с боем продвинулись на 5 километров в глубь полуострова. 249-я дивизия шла за 109-й в готовности развить успех в средней части полуострова в направлении Лыопыллу и Торгу. В наступлении участвовала также 64-я гвардейская стрелковая дивизия.

249-я дивизия была введена в бой вечером, предпринимая энергичные атаки на перекресток дорог в Лыопыллу, — всю ночь он переходил из рук в руки. К концу дня она вышла на линию Рахусте — Улла — Лаомарди — Инду.

Ночью 19 ноября бои не стихали, 921-й полк 249-й дивизии отбросил пошедших у Лыпе в контратаку гитлеровцев к Лыопыллу.

К исходу дня 19 ноября наши войска вышли к району Винтри — Ингеланди — Лыопыллу — Рахусте.

20 ноября главный удар нанесли 109-я (и освободила полуостров Рахусте) и 249-я дивизии (заняла сильно укрепленные деревни Лыопыллу, Ингеланди, Килтри). В этот день гитлеровцы отступили на последний оборонительный рубеж Тюрью — Торгу — Ийде — Мяэбе, прикрывавший начавшуюся с этого дня эвакуацию войск и боевой техники. До южной оконечности Сырве оставалось 8 километров.

Готовился окончательный штурм. Немецкое командование начало эвакуацию своих войск с полуострова; для этого сюда подошло до 80 кораблей и судов германского ВМФ, которых прикрывали огнем три крейсера.

К 21 ноября 249-я дивизия освободила Кауниспе, Карги, Ямая, Пырсса, Охесааре, Лаусама, Кару, Ярве, Соодевахе, Мыйза. В этот день она вышла к последнему рубежу обороны противника на Сырве. Соседом слева были части 109-го корпуса, они заняли Кальтси, Иыэсуу, Мясса, Калли и Мяэбе.

21 и 22 ноября продолжались кровопролитные бои. Контролировавший исполнение решений Ставки Верховный главнокомандующий в ночь на 22 ноября 1944 года назвал в разговоре с генерал-полковником М.М. Поповым происходящее «затянувшейся эпопеей».

Решающий успех был достигнут 23 ноября. В 13 часов части 249-й дивизии после 70-минутной артиллерийской подготовки пошли в наступление. Они захватили Торгу, Ийде, Люлле; вместе со 109-й дивизией захватили Лаадла. Рухнул последний рубеж обороны гитлеровцев, они были разгромлены, их планы упорядоченной эвакуации войск и техники сорваны. Одновременно части 109-й и 131-й стрелковых дивизий наступали вдоль юго-восточного берега полуострова.

В этом бою особенно отличилась рота под командой офицера Суме. Она действовала крайне напористо. Оставив заслон с фронта, Суме повел роту в обход населенного пункта Генга и атакой с тыла уничтожил весь немецкий гарнизон. Затем рота была посажена на танки и, действуя как десант, перерезала единственную оставшуюся у убегавших немцев дорогу.

Разведка обнаружила в 3 часа ночи 24 ноября отход гитлеровцев по всему фронту. Войска немедленно перешли к преследованию бегущего врага. 925-й полк 249-й дивизии достиг южной оконечности полуострова на линии Рана — Арбья. Действовавшие вместе с эстонскими воинами части 131-й дивизии освободили маяк и Рана. 109-я дивизия вышла на побережье у Карьямаа.

Все было кончено в 10 часов утра. На пожарной вышке был поднят флаг победы. Последняя пядь эстонской земли была освобождена от фашистских захватчиков.

В боях по освобождению Моонзундских островов советские войска разгромили две пехотные дивизии гитлеровцев (23-ю и 218-ю), батальон морской пехоты «Остланд», два дивизиона береговой обороны (531-й и 532-й), 339-й морской зенитный дивизион, 141-й саперно-строительный батальон. Несколько частей понесли большие потери. Убитыми и ранеными противник потерял до 7 тысяч человек, в плен взято было около 500 солдат и офицеров.

24 ноября 1944 года Москва салютовала 20 артиллерийскими залпами из 224 орудий освободителям острова Сааремаа (Эзель) — войскам Ленинградского фронта и среди них 8-му Эстонскому корпусу.

В приказе Верховного главнокомандующего в связи с освобождением острова Сааремаа в ряду отличившихся командиров соединений и частей названы имена генерала Пэрна, командира 7-й Эстонской стрелковой дивизии генерал — майора К. Алликаса и командира 249-й Эстонской стрелковой дивизии полковника Августа Фельдмана.

За мужество в боях по освобождению Эстонской ССР в корпусе были награждены орденами и медалями 8796 человек.

Четырем воинам Эстонского корпуса за доблесть и воинское мастерство в этих боях было присвоено звание Героя Советского Союза указом 24 марта 1945 года:

— Аллик Август Августович (18.03.1920 — 21.08.1962) — младший лейтенант, командир взвода разведки 300-го полка 7-й дивизии 8-го корпуса; отличился 5 октября 1944 года в десанте на о. Сааремаа;

— Матяшин Николай Николаевич (09.05.1922, р.в. Тарту — 23.08.1988) — младший сержант, пулеметчик 925-го полка 249-й дивизии 8-го корпуса; отличился 29 сентября 1944 года в десанте на о. Муху.

— Репсон Альберт Густавович (04.11.1921 — р.в. Кировской области — 1991) — лейтенант, командир взвода 925-го полка 249-й дивизии 8-го корпуса; отличился 29 сентября 1944 года в десанте на о. Муху;

— Тяхе Эдуард Юганович, 1922 г.р., лейтенант.

Потери дивизий корпуса в боях за освобождение Советской Эстонии были меньшими, чем в боях в Великих Луках. Больше всего потерь эстонские части понесли в боях за освобождение островов.

В книге П.А. Ларина указывается, что раненых было 5427 человек. Из них 5069 были эвакуированы в полевые госпитали (93,4 %): 162 получили первую помощь и тут же вернулись в строй (3 %). Но 196 человек умерли от ран (3,6 %).

В победном 1944 году корпусу пять раз объявлялась благодарность Верховного главнокомандующего, корпус, дивизии и полки награждались боевыми орденами, и им присваивались почетные наименования.

16 декабря 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР 7-я дивизия и 921-й стрелковый полк 249-й дивизии были награждены орденом Красного Знамени; 85-й Краснознаменный Нарвский корпусной артиллерийский полк и 779-й артиллерийский полк 249-й дивизии были награждены орденом Кутузова III степени; 307-й отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион — орденом Александра Невского; 925-й и 917-й стрелковые полки 249-й дивизии и 45-й танковый Таллинский полк Эстонского корпуса — орденом Красной Звезды.

Эстония была освобождена полностью.

8-18 декабря части корпуса несли оборону побережья Финского залива, строили здесь оборонительные позиции, вели занятия по боевой подготовке.

 

12. Перед боями в Курляндии. Ноябрь 1944 года — февраль 1945 года

С окончанием боев за полуостров Сырве началось сосредоточение Эстонского стрелкового корпуса под Таллином. 249-я дивизия передислоцировалась с взятого ею с боем Сырве — через Курессааре, Куйвасту, Расти — в район Кейла.

После окончания боев на Сааремаа 249-я дивизия и другие соединения и части были выведены на материк. Здесь они получали и обучали пополнение, приводили себя в порядок после длительных боев.

7-я Эстонская дивизия покинула Сааремаа еще в октябре, когда шли бои. Более месяца части дивизии были заняты на погрузочных работах в портах Куйвасту, Виртсу, Рохукюла. 7-ю дивизию также направили теперь под Таллин.

Вскоре эстонские дивизии переместили — из-под Таллина их направили на побережье, охрану которого они вели с 8 по 18 декабря: 7-я дивизия на участке от устья Ягала до Раннамыйза, 249-я — от Раннамыйза до Хаапсалу. При этом бойцы оборудовали здесь ротные районы обороны и артиллерийские позиции. Закаленные в боях опытные офицеры, имевшие опыт оборонительных и наступательных операций в разных условиях местности и обстановки, вели по напряженной программе занятия по боевой подготовке, по восстановлению боеспособности подразделений, частей и соединений. Крайняя необходимость и срочность этих занятий диктовались изменениями в личном составе корпуса. Штурм Сырве не уступал напряженности былых боев в Великих Луках, и обе дивизии понесли значительные потери. Другой вид убыли личного состава был радостным — откомандирование до 2 тысяч солдат, сержантов и офицеров на работу по уже начавшемуся восстановлению мирной жизни республики. Но их уход ощутимо снижал боеспособность войск, повышал процент личного состава, не имевшего надлежащей военной подготовки, не говоря уже о боевом опыте. Много усилий прилагалось для обучения призванных в армию по мобилизации. Для быстрейшего проведения этой работы был развернут еще один запасный полк — 220-й, в добавление к уже действовавшему 63-му (1-му) Эстонскому запасному полку.

Продолжалось и строительство прибрежных укреплений: рытье траншей, ходов сообщения, оборудование пулеметных гнезд, блиндажей, артиллерийских и минометных позиций. Вторая очередь этих укреплений бойцами Эстонского корпуса была построена за период с 21 по 31 января 1945 года.

 

13. Бои в Курляндии 17 марта — 8 мая 1945 года

Корпус начинал свою последнюю стадию напряженной боевой работы в Курляндии, казалось бы, в самой благоприятной обстановке. Он прошел славный победный путь, не раз был отмечен заслуженными наградами, его генералы и офицеры, прошедшие суровый отбор войной, многократно подтверждали свое высокое воинское мастерство, а солдаты и сержанты — доблесть, стойкость и солдатское умение. Корпус был прекрасно вооружен, он освободил полностью родную республику и был окружен народной любовью.

И в то же время, как представляется, именно в этот момент у командования возникли определенные сложности, столь явно не встречавшиеся в предшествующий период. Речь идет о состоянии личного состава дивизии корпуса.

Из-за потерь, понесенных в ходе тяжелых боев на Сырве, дивизии нуждались в пополнении. Другой причиной нехватки кадров, в первую очередь командных, стала практика откомандирования боевых офицеров на работу в народном хозяйстве. Она началась сразу после освобождения Эстонии. Уже в 1944 году так были откомандированы около 2000 человек. В частности, по распоряжению командования Ленинградского фронта 25 июля 1944 года 500 человек из эстонских частей были откомандированы для работы во вновь организованных народных комиссариатах Эстонской ССР. Кроме того, 500 человек были откомандированы 23 октября 1944 года. Далее, значительное число военнослужащих корпуса были демобилизованы, не дожидаясь конца войны, по персональным заявкам руководства республики.

В отличие от предшествующих лет не было недостатка в солдатах-эстонцах, поскольку в освобожденной Эстонии была проведена мобилизация. Но в этот период она привела к тому, что эстонские дивизии пополнились неподготовленными призывниками. При этом главная сложность заключалась не в их необученности военному делу — учить умели и в дивизиях, и кроме того был создан 220-й Эстонский запасной полк.

Характер поступившего пополнения из жителей оккупированной в 1941–1944 годах Эстонии потребовал усиленного внимания руководства республики. Значителен был контингент тех, кто в эти годы был вынужден служить в немецкой армии. Было решено для прохождения необходимой военной подготовки сосредоточить пополнение в запасных полках корпуса.

Эффект воздействия масс новых призывников сказался в конце ноября 1944 года, когда мобилизованных из запасных полков перевели бойцами линейных частей.

Ларин П.А. пишет, что такие изменения в личном составе не отразились на морально-политическом состоянии линейного состава эстонских частей. Он объясняет это высокой преданностью воинскому долгу кадровых бойцов корпуса, выдержавших все бои — от территориального корпуса и Великих Лук вплоть до Эстонии. И, с другой стороны, зверствами, лишениями и тяготами оккупационного режима.

С сентября 1944 года офицерский состав эстонских дивизий сократился почти на 300 человек. Большая часть командиров взводов и рот были назначены только в декабре, опыта командования своими подразделениями у них не было. Рядовой состав 249-й дивизии составляли новобранцы из мобилизованных в декабре 1944 — январе 1945 года, не имевшие достаточной военной подготовки. Командиры отделений в этой дивизии на 40 % состояли из рядовых, выдвинутых в ходе боев за освобождение Эстонии. В 7-й дивизии положение было несколько более благоприятным, но опытных бойцов и командиров не хватало и там.

К началу 1945 года от немецких оккупантов была освобождена вся территория СССР — кроме Курляндского (Курземского) полуострова. Там была блокирована с суши т. н. курляндская группировка — немецкая группа армий «Север» (две армии — 18-я и 16-я) в составе более 30 дивизий.

Курляндская группировка упорно оборонялась, была очень хорошо вооружена, особенно танками и артиллерией, полностью снабжалась по морю; базируясь на нее, германский военно-морской флот мог практически беспрепятственно действовать в Балтийском море, Финском и Рижском заливах; на аэродромах в Курляндии базировались значительные силы немецкой авиации.

Советское командование поставило в этот момент высвободившимся в Прибалтике войскам задачу скорейшей ликвидации курляндской группировки.

В конце февраля 1945 года 6-я и 10-я гвардейские армии 2-го Прибалтийского фронта вели наступательные действия, стремясь прорвать оборону противника в полосе между Балтийским морем и рекой Вента. Несколько попыток захватить порт Лиепаи (Либавы) остались безрезультатными и были прекращены.

Наступление на либавскую группировку силами 6-й гвардейской и 51-й армий велось с 20 февраля 1945 года. Во втором эшелоне стояла 10-я гвардейская, готовившаяся нанести удар в развитие успеха на северо-восток по немецкой группировке восточнее реки Вента. Наступление шло успешно до 27 февраля, был достигнут прорыв на фронте в 30 километров и глубиной в 8 км. Но после этого сопротивление противника возросло и стало неодолимым. Разгромить 16-ю и 18-ю армии не удалось.

Затем командование 2-го Прибалтийского фронта перенесло основные усилия в центр Курземского фронта на направление Ауце — Салдус. Наступление предполагалось начать в середине марта 1945 года.

Но 4 февраля поступил приказ о передислокации Эстонского корпуса. Сдав построенные районы обороны 6-му стрелковому корпусу (третьего формирования), получив дополнительное пополнение из запасных полков, эстонские дивизии с 11 февраля стали железнодорожными эшелонами отбывать в Литву.

К 22 февраля 1945 года корпус полностью передислоцировался в Литву и, находясь в районе Жидикяя, Укриняя и Дапшяя, уже с 19 февраля вошел в состав резерва 2-го Прибалтийского фронта.

21 февраля были вручены боевые награды 7-й дивизии, 249-й дивизии и ее отличившимся частям.

С 24 февраля по 7 марта 1945 года корпус занимался боевой подготовкой, усиленно отрабатывая наступательные действия, тактику действий на лесистой и болотистой местности, действия подразделений в составе подвижных штурмовых групп.

Были проведены дивизионные тактические учения по отработке действий войск в условиях Курляндии.

7 марта 1945 года пришел приказ о перемещении корпуса в новый район.

С 7 по 10 марта Эстонский корпус прошел маршем 80 километров в походном порядке и сосредоточился в окрестностях Ауце, в центральной полосе фронта, где успешно наступала 22-я армия. Он составил здесь второй эшелон 22-й армии.

5 февраля 1945 года пришел приказ о передислокации Эстонского корпуса. 11–22 февраля 1945 года корпус был перевезен из Эстонии по железной дороге в Литовскую ССР (район Мажейкяй, Жидикяй) и с 19 февраля вошел в состав 2-го Прибалтийского фронта.

С 13 марта 1945 года корпус вошел в состав 42-й армии (командующий — генерал-лейтенант Свиридов В.П.) 2-го Прибалтийского фронта, которая должна была провести частную наступательную операцию, чтобы сковать силы противника и не дать им возможности нанести фланговый удар по нашим войскам в Восточной Пруссии. Корпус участвовал в боях против курляндской группировки, в частности в наступлении 17 марта в районе Салдуса у Балт-озера, наступая с рубежа Клейнас — Балтярве в направлении Каулигаси. На период этой операции в состав Эстонского корпуса была введена 51-я гвардейская стрелковая Витебская ордена Ленина, Краснознаменная (Армянская) дивизия им. К.Е. Ворошилова.

В марте в Курземе началась ранняя весенняя распутица. Дороги становились практически непроезжими для автотранспорта. Траншеи и землянки заливало водой. Резко ухудшились условия подвоза и эвакуации. 42-я армия наступала на Салдус с юго-востока и востока силами 130-го Латышского и 8-го Эстонского стрелковых корпусов. Он был включен в состав армии 13 марта. Два корпуса составляли ударную группировку армии и наступали на ее правом фланге.

Передний край главной полосы немецкой обороны перед Эстонским корпусом с окопами полного профиля шел через населенные пункты Скрунда, Кулна, Кулкампыи вдоль дороги Броцены — Ремте. Это была часть второго эшелона Тукумсе — Салдуской линии обороны «Фройенбург штеллунг».

Эти позиции занимала та же немецкая 218-я пехотная дивизия, против которой корпус сражался недавно на Сааремаа. В полосе наступления Эстонского корпуса оборонялись две пехотные дивизии с большим количеством тяжелой артиллерии, танков и даже бронепоездов. Эстонский корпус был усилен танками и тяжелой артиллерией, располагал более чем 700 орудиями и минометами.

Природные условия благоприятствовали организации обороны — пересеченная местность с лесами, оврагами, озерами и болотами. Находясь в окружении, командование немецкой группировки создало и хорошо оборудовало глубоко эшелонированную оборону. Кроме того, здесь наблюдалась исключительно высокая насыщенность обороны войсками: на 200-километровой передней линии фронта у противника находились двадцать дивизий. Противник был в изобилии обеспечен боеприпасами.

Несмотря на сложные условия лесисто-болотистой местности, оттепель, бездорожье, сильную заранее подготовленную инженерную и артиллерийскую оборону, плотно занятую войсками, ожесточенное сопротивление гитлеровцев, эстонские части поставленную задачу выполнили полностью.

К моменту начала боевых действий 17 марта 1945 года в 7-й дивизии было строго 9051 человек, в 249-й — 8996. Итак, с 17 марта части Эстонского корпуса начали наступательные действия в своей последней кампании войны. Наступление развивалось медленно. Из-за густого тумана и обильного снегопада войска не имели авиационной поддержки, местность благоприятствовала обороняющимся, затрудняя управление артиллерийским и минометным огнем и снижая его эффективность. Артиллерия и подразделения, оснащенные тяжелым вооружением, отстали от пехоты из-за болот и непроходимых дорог. Ввиду недостаточности времени на тщательную подготовку наступления и лесисто-болотистой местности, затруднявшей разведку целей, огонь имевшейся на позициях полковой артиллерии был малоэффективен, многие огневые точки противника остались неподавленными. Наступающая пехота, встреченная плотным огнем противника, залегла и не смогла вклиниться в оборону противника. Танки были ограничены в своих действиях бездорожьем и начавшейся распутицей. Была выдвинута на прямую наводку часть дивизионной артиллерии — но только батареи на конной тяге.

Тем не менее в первый день 7-я дивизия действовала активно, продвигаясь вперед с боями, медленно, но неуклонно на участке Пикули — Витени. Она перерезала железную дорогу Елгава — Лиепая. Отбив контратаку противника, поддержанную огнем прибывшего бронепоезда, части дивизии к исходу дня вышли на подступы к оборонительным узлам Пикули, Витени, Перей, вклинились во вражескую оборону до трех километров.

Продвижение 249-й дивизии сдерживали яростные контратаки противника, применившего бронепоезд, который вел сильный артиллерийский обстрел, а также отставание наступавших слева соседних частей. К исходу дня 17 марта дивизия достигла озера Циецере, подошла к Ерени.

В течение 18 марта дивизии корпуса отбивали контратаки и продвижения не имели. Но один полк 7-й дивизии вышел к линии Пикули — Купьи — станция Блидене. В этот день в полосе наступления 7-й дивизии в бой была введена 7-я танко-артиллерийская, с задачей овладеть опорным пунктом Каулицас, но успеха не имела.

Весь день 118 марта 249-я дивизия вела бои в лесах и болотах к западу от Балт-озера в тяжелых дорожных условиях и продвижения не имела.

Тем не менее бойцы 130-го Латышского, 8-го Эстонского корпусов и других соединений 42-й армии продолжали наступательные бои в течение ночи с 18 на 19 марта.

Наконец, 19 марта 121-й гвардейский стрелковый полк 43-й гвардейской Латышской дивизии, отразивший перед этим три контратаки противника из района Пилсблидене, во взаимодействии с 300-м полком 7-й Эстонской дивизии освободили станцию Блидене. В тот же день пункт мыза Каулицас после двух атак была взята 27-м полком 7-й дивизии и танкистами 35-й гвардейской танковой бригады (командир — полковник Д. Бурцев).

К исходу дня 19 марта 249-я дивизия, медленно продвигаясь, взломала оборону противника в районе Казинаса и Бринки, перерезала шоссе Ремте — Салдус и к вечеру вышла на берег реки в окрестностях Галинеса и Пакалны. Кроме того, она вышла на линию железной дороги и на шоссе в районе Бринки.

20 марта 249-я дивизия прорвала главную полосу обороны противника, и ей сразу же пришлось отражать сильные контратаки немецких войск в направлениях Викстраути и Випстери. 925-й полк утром освободил Бринки, и на этом рубеже продвижение приостановилось. К этому времени 8-й корпус прорвал две линии оборонительных позиций противника на фронте шириной около 6 километров и на глубину до 4 км. Но гитлеровцы перебросили к прорыву у Каулицас силы с других участков и уже вечером 20 марта контратаковали выдвинувшиеся вперед батальоны 27-го и 917-го полков. Батальоны под давлением превосходящих сил противника, наступавшего с десятью танками, стали отходить, но потом восстановили порядок и удержали свои позиции.

В бою при освобождении усадьбы и железнодорожной станции Блидене в 25 км западнее Добеле (Салдусский район) ранним утром 18 марта 1945 года совершил подвиг командир 2-го взвода 1-й роты 1-го батальона 300-го полка 7-й дивизии лейтенант Якоб Мартинович Кундер. В момент продвижения его взвода из вражеского дзота был открыт сильный фланговый огонь. Цепи атакующих залегли. Мгновенно оценив обстановку и нависшую над ротой угрозу, лейтенант скрытно приблизился к дзоту. Брошенная Кундером граната попала в амбразуру, но пулемет продолжал вести огонь. Кундер, у которого больше не осталось гранат, стал стрелять по амбразуре из пистолета, но был тяжело ранен. Тогда Кундер из последних сил сделал рывок к дзоту и своим телом закрыл амбразуру. Поднявшийся в атаку батальон овладел опорным пунктом врага, перекрестком дорог и мызой Пиле — Блидене.

15 мая 1946 года Якобу Кундеру посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Он похоронен в районе станции Блидене. На месте его подвига был восстановлен дзот. В Хаапсалу была установлена мемориальная доска.

21 марта 300-й полк 7-й дивизии освободил Купьи, Калну, Гравиеки, продвинувшись за день на два километра. Части обеих дивизий вели бой весь день, но желаемого успеха не добились. Усилилось огневое воздействие немецкой артиллерии, были подтянуты дополнительные силы танков и штурмовых орудий. Наша артиллерия была не в силах дать достаточный отпор.

22 марта в бой на правом фланге корпуса была введена 51-я гвардейская стрелковая дивизия, временно входившая в состав Эстонского корпуса. К исходу дня в своем продвижении на северо-восток соединения корпуса вышли на подступы к Какараги и Викстраути в 9 км северо-восточнее Салдуса. Главная полоса обороны противника была прорвана.

Однако, используя заранее подготовленные сильные позиции и выгодные для обороны условия местности, немецко-фашистские войска оказывали все возрастающее сопротивление. Сказывалась и весенняя распутица. После 20 марта дороги окончательно стали непроезжими, почти полностью стал невозможен подвоз боеприпасов.

Корпус прорвал к исходу 21 марта две линии оборонительных позиций врага на фронте шириной около 6 км, на глубину до 4 км. Были взяты господствующие высота с укрепленным пунктом Каулицас, станция Блидене, участок дороги Ремте — Салдус.

22 марта 7-я дивизия продолжила наступление, продвигаясь вперед и отбивая контратаки, поддержанные танками. 249-я дивизия, подвергшаяся концентрическим контратакам, весь день вела бой в лесу, отбивая их. В ходе напряженного боя на своем командном пункте был ранен командир 921-го полка полковник Олав Муллас. 354-й полк стремительной атакой захватил высоту 133,1.

К утру 23 марта Эстонский корпус вышел на линию Типас — Скайуни и глубоко вклинился в оборону врага. Фронт корпуса удлинился почти вдвое.

23 марта командование армии приказало Эстонскому корпусу временно приостановить наступательные действия, организовать оборону, привести подразделения в порядок. За неделю непрерывных боев стрелковые подразделения и части понесли серьезные потери в живой силе. Из строя выбыли многие командиры взводов, рот и батальонов. Полки пришлось переформировать, сведя людей в два двухротных батальона.

354-му полку пришлось три раза отбивать контратаки немцев, пытавшихся вернуть высоту 133,1.

Цель частной армейской операции была достигнута. Гитлеровцы, опасаясь расширения фронта прорыва, с 21 марта стали подтягивать из других районов крупные силы, в том числе 19-ю латышскую дивизию СС.

По сравнению со своими соседями Эстонский корпус в наступлении продвинулся дальше, глубоко вклинившись в оборону противника. Но соседи отстали, и поэтому части Эстонского корпуса с 23 марта прекратили наступательные действия.

24 марта Эстонский корпус получил приказ закрепиться на достигнутых рубежах и перейти к обороне.

С 25 марта левофланговые войска 42-й армии перешли к обороне на рубеже Яун-Лачи — Типас — Каулаци — Пакалны — Аусекли.

В ходе боевых действий в марте 1945 года в Курляндии 7-я дивизия потеряла 158 офицеров, 624 сержанта и 2323 солдат, то есть итого 3105 человек. Из них 643 человека были убиты, 2275 ранены, 81 пропал без вести, 12 заболели и выбыли по другим причинам.

За период с 17 по 30 марта эстонские части уничтожили до 2400 вражеских солдат и офицеров, 13 танков, 7 штурмовых орудий, 5 бронетранспортеров, 37 орудий, 11 минометов, 222 пулемета и др. За это время было взято 105 пленных, в качестве трофеев захвачены 3 танка, 2 штурмовых орудия и многое другое.

В мартовских боях дивизии корпуса вклинились на шестикилометровом участке фронта в оборону врага на глубину до семи километров. Прорыв затянулся, и были понесены большие потери. Для развития успеха сил уже не хватило.

В то же время вклинение корпуса в оборону гитлеровцев в районе расположения тыловых позиций тукумс-салдусского оборонительного рубежа противника создало благоприятные предпосылки для наступления других войск. И они были использованы, когда 21 марта 1-я ударная и 22-я армии перешли в наступление и успешно развивали его до 2 апреля. Освободив более 100 населенных пунктов в полосе фронта между рекой Абава и Братужи, они вышли на южный берег реки Виезате.

30 марта корпус был переведен во второй эшелон 42-й армии. В это же время корпус был отведен в тыл. Когда корпус получил приказ о перемещении в тыл, свой участок обороны он передал 332-й Ивановско-Полоцкой ордена Суворова дивизии имени М.В. Фрунзе и 85-й стрелковой Павловской Краснознаменной дивизии (второго формирования) в ночь на 2 апреля.

Начиная с 30 марта, наступило некоторое затишье. 25–31 марта корпус строил оборонительные сооружения. Затем он был выведен в резерв, передав свой участок обороны частям 42-й армии.

3 апреля 1945 года войска фронта на Курляндском полуострове перешли к обороне и приступили к подготовке новой операции.

Приказом по Ленинградскому фронту от 12 апреля 1945 года корпус был переведен в состав 1-й ударной армии. С 14 апреля 1945 года он вошел в состав 1-й ударной армии (командующий генерал-лейтенант В.Н. Разуваев). Корпус был сосредоточен в районе Упесмуйжа — Блидиене. Велись занятия по боевой подготовке по теме: наступление в условиях лесисто-болотистой местности.

Расположившись в 8-12 км от линии фронта, корпус сразу занялся приведением своих сил в порядок, получением пополнения. 113 солдатам, проходившим в боях практику курсантам учебной роты, были вручены сержантские погоны.

В эти дни была повышена боевая оснащенность корпуса. В его противотанковых дивизионах (283-м и 307-м) заменили 45-мм пушки на 76-мм, причем с новыми транспортными средствами. К корпусу подошли и влились в его состав 221-й Пярнуский танковый полк и 1503-й Даугавский самоходно-артиллерийский полк.

15 апреля 1945 года штаб 1-й ударной армии подготовил директиву, согласно которой Эстонский корпус (подчиненный этой армии с 4 мая) должен был к 8 мая закончить подготовку к прорыву обороны противника на линии мыза Мазанте — Поде. Затем корпус развивал бы наступление на Иманту и достигал линии Скудрес — Ремте.

По разработанному штабом армии плану «последней операции по разгрому курляндской группировки», корпус 9 мая наносил вспомогательный удар на левом фланге армии, «сматывая оборону» противника на запад.

С апреля 1945 года командование Ленинградского фронта разрабатывало и готовило решительную операцию разгрома курляндской группировки противника. Операция намечалась на начало второй декады мая. Однако события пошли с ускорением, и проводить эту операцию не пришлось.

Весь апрель и начало мая корпус готовился к решающему наступлению. Исходной полосой для него была намечена линия реки Виезате между мызой Вевервезес и Клапкалнсом. Планы были составлены, заканчивалась практическая подготовка к боям.

«Подготовка к наступлению велась тщательно. Хорошо оборудовали свои боевые порядки, вели очень тщательную разведку обороны и целей противника. Полностью была спланирована артиллерийская подготовка и ожидали команды на начало выступления».

Приказ сосредоточиться в районе Струтеле, занять позиции во втором эшелоне 1-й ударной армии, быть готовым к наступательным действиям поступил 7 мая. Исполняя приказ, Эстонский корпус начал марш к месту сосредоточения.

В момент нахождения корпуса в пути поступил новый приказ: Эстонский корпус вводился в состав 42-й армии, место сосредоточения — под Ремте, быть готовым сменить стоявшие там в обороне правофланговые дивизии 122-го стрелкового корпуса и перейти в наступление на Гайки.

Этот приказ выполнен не был — корпус не успел выдвинуться на исходные позиции, поскольку курляндская группировка в полном составе капитулировала. События последних часов войны развивались следующим образом.

8 мая Говоров запретил вводить 8-й Эстонский корпус в бой и изъял его и 3-й механизированный корпус из состава армии. В ночь на 9 мая, когда корпус находился в пути для занятия исходного положения для атаки на рубеже Крузас — Яунземе — Телкурсинеки — Плавниеки — Нерзас, около 3 часов ночи 9 мая радиостанции корпуса приняли официальное сообщение советского правительства о безоговорочной капитуляции армии фашистской Германии. Война окончилась.

На следующий день начался прием войск капитулировавшей курляндской группировки, продолжавшийся с 9 по 13 мая. С 11 по 12 мая корпус вел операции по прочесыванию лесов севернее и северо-восточнее Салдуса — в районе Ремте, Гайки, станция Броцены, Эвадте, Руйас, Пиле и станция Блидене.

Кое-где бойцы корпуса вели бой с отдельными группами фашистов, еще оказывавших сопротивление, разоружали капитулировавших гитлеровцев, собирали брошенную технику и вооружение. Части корпуса передали комендатурам и на специальные сборные пункты 7 немецких генералов, 420 офицеров, 54 600 солдат и унтер-офицеров, 58 танков, около 100 орудий, 700 минометов и много других трофеев. Корпус передал комендатурам 320 трофейных автомашин, которые пошли в общий фонд фронта. А потом корпусу, чтобы облегчить возвращение в родные края, было выделено 85 автомашин.

16 мая командир корпуса предоставил всему личному составу четырехдневный отдых по случаю победы над Германией.

Завершив миссию в Курляндии, части корпуса стали готовиться к возвращению на родину.

За героизм в ходе боев в Курляндии 7045 воинов корпуса были удостоены правительственных наград. За подвиг в боях в Курляндии Я. Кундеру посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В этих боях частями 8-го корпуса было уничтожено около 2,5 тысячи солдат и офицеров противника, 25 танков, самоходно-артиллерийских установок и бронетранспортеров, 37 орудий и минометов, свыше 200 огневых точек противника, было захвачено значительное количество пленных.

 

14. Возвращение на Родину. Расформирование

28 мая 1945 года Эстонскому корпусу был отдан приказ начать марш в Таллин.

29 мая 1945 года началось возвращение Эстонского корпуса в Советскую Эстонию. Воинам предстояло пройти походным порядком более 500 километров. Корпус шел колонной длиной в 50 километров. 2 июня он прошел через Ригу.

7 июня в 9 часов вечера первая колонна эстонских частей пересекла границу республики в районе Икла, где ее встречали представители руководства республики. Марш воинов-эстонцев по родной земле вылился в сплошное торжественное и праздничное шествие.

От границы дивизии корпуса шли двумя маршрутами. 7-я двигалась через Килинги — Нымме, Синди, Кергу, Рапла. 249-я шла через Пярну и Мярьямаа. Дорога до Таллина стала для возвращающихся с войны солдат путем цветов, радостных встреч, счастливых объятий.

16 июня дивизии корпуса сосредоточились в районе Мяннику — Валдеку — Ярве и подготовились к вступлению в столицу.

17 июня состоялся парад корпуса победителей в Таллине. Ровно в 15 часов колонна корпуса вошла в центр столицы. На коне, в парадном мундире, под аплодисменты и крики «ура!» жителей Таллина впереди ехал командир корпуса генерал-лейтенант Лембит Пэрн. Площадь была усеяна цветами, люди, не скрывая слез, плакали от радости. Победители под развернутыми знаменами торжественным маршем прошли по площади Победы. Через несколько дней, 24 июня 1945 года, сводный взвод корпуса (40 рядовых и сержантов и 5 офицеров) принял участие в Параде Победы в Москве.

Приказом наркома обороны СССР 28 июня 1945 года, через десять дней после возвращения корпуса в Таллин, он был за проявленные героизм и отвагу, стойкость и мужество, дисциплину, организованность и умелое выполнение заданий командования в боях с фашистскими захватчиками преобразован в 41-й гвардейский стрелковый Эстонский Таллинской корпус, 7-я дивизия — в 118-ю гвардейскую стрелковую Эстонскую Таллинскую Краснознаменную дивизию, 249-я дивизия — в 122-ю гвардейскую стрелковую Эстонскую Краснознаменную дивизию. Это было последнее преобразование стрелковых соединений в гвардейские в ходе Великой Отечественной войны. Таким образом, генерал-лейтенант Л.A. Пэрн командовал корпусом в составе двух последних гвардейских дивизий войны. И он же в 1941 году, полковником, был начальником штаба 2-го Особого стрелкового корпуса, входившие в состав которого две дивизии были в числе самых первых гвардейских дивизий: 100-я дивизия стала Первой гвардейской, а 161-я дивизия — Четвертой гвардейской. За время Великой Отечественной войны эстонские национальные соединения Красной армии, в которых воевало в общей сложности около 70 тысяч человек, прошли славный боевой путь.

Сформированный в 1942 году Эстонский стрелковый корпус находился в составе действующей армии 916 дней, с 6 ноября 1942 года по 9 мая 1945 года. В полном составе он вел наступательные бои в течение 123 дней, из них под Великими Луками 37 дней, при освобождении Советской Эстонии — 69 и в Курляндии — 17 дней. Кроме того, артиллерийские и танковые части корпуса более пяти месяцев участвовали в боях в составе других соединений. В непосредственном соприкосновении с противником соединения и части корпуса находились в общей сложности 344 дня. Корпус сражался в составе войск Калининского, 2-го Прибалтийского, Ленинградского фронтов. Он принял участие в освобождении девяти городов (Таллин, Великие Луки, Невель, Новосокольники, Нарва, Калласте, Муствеэ, Хаапсалу, Куресааре), пяти портов (Рохукюла, Виртсу, Куйвасту, Роомассааре и Кихельконна) и до 4100 населенных пунктов. В целом эстонские национальные воинские части прошли с боями почти 900 км, всего пешим порядком до 3030 км. Весь путь корпуса за время войны составил 7000 км.

Эстонские национальные части форсировали под огнем противника водные преграды, такие как реки Ловать, Нарва, Омеду, Суур-Эмайыги, проливы Суур-Вяйн и Вяйке-Вяйн, Суур Кател и другие.

За весь период Великой Отечественной войны части корпуса во взаимодействии с другими частями Советской армии разбили 26 пехотных, охранных и моторизованных полков, 7 охранных, фузилерных и саперных батальонов, 6 артиллерийских полков, 5 артиллерийских дивизионов и более 30 других отдельных частей и подразделений врага. Эстонский стрелковый корпус уничтожил 24 994 и взял в плен 5534 вражеских солдата и офицера, не считая плененных в дни капитуляции около 85 ООО вражеских солдат и офицеров.

Боевые потери корпуса оцениваются в 15–16 тысяч человек, то есть за двух погибших воинов корпуса враг платил жизнями трех фашистов. Если же учесть военнопленных, то соотношение потерь станет еще более благоприятным. В боях против гитлеровских захватчиков за время войны было ранено 19 603 бойца корпуса. В полевые госпитали из них было отправлено 18 808 человек, до эвакуации в госпитали умерли 283 человека (1,5 %). Более 70 % всех раненых после выздоровления вернулись в строй.

Приказами Верховного главнокомандующего были присвоены почетные наименования:

Таллинских — 8-му Эстонскому стрелковому корпусу, 7-й Эстонской стрелковой дивизии, 45-му отдельному танковому полку;

Нарвского — 85-му артполку корпуса;

Пярнуского — 221-му отдельному танковому полку.

За образцовое выполнение заданий командования, отвагу и мужество, проявленные в борьбе против фашистских захватчиков, Указами Президиума Верховного Совета СССР были награждены: обе дивизии и десять частей корпуса:

орденом Красного Знамени — 7-я Эстонская Таллинская стрелковая дивизия; 249-я Эстонская стрелковая дивизия, 921-й стрелковый полк, 85-й Нарвский артиллерийский полк корпуса и 952-й отдельный Таллинский самоходный артиллерийский полк; орденом Суворова II степени — 23-й артиллерийский полк; орденом Кутузова III степени — 779-й артиллерийский полк, 85-й Нарвский Краснознаменный артиллерийский полк;

орденом Александра Невского — 307-й отдельный противотанковый артиллерийский дивизион;

орденом Красной Звезды — 917-й стрелковый полк, 925-й стрелковый полк, 45-й отдельный танковый полк.

Всего орденами и медалями за отвагу на полях боев награждены 20 042 воина корпуса.

Шесть воинов Эстонского корпуса за особые боевые заслуги удостоились звания Героя Советского Союза: младший лейтенант Август Августович Аллик (18.03.1920-21.08.1962, звание присвоено 24.03.1945); лейтенант Якоб Мартинович Кундер (1921 — погиб в бою 18.03. 1945, звание присвоено 15.03. 1946 года посмертно); младший сержант Николай Николаевич Матяшин (09.05.1922-23.08.1988, звание присвоено 24.03.1945); заместитель политрука роты Арнольд Константинович Мери (01.07.1919-27.03.2009, звание присвоено 15.08.1941 года); лейтенант Альберт Репсон (04.11.1921–1995, звание присвоено 24.043.1945 года).

Всего за годы Великой Отечественной войны звания Героя Советского Союза были удостоены 14 солдат и офицеров — эстонцев. В 7-й стрелковой дивизии получила первую военную подготовку Леэн Кульман (1920–1943), будущая мужественная разведчица Краснознаменного Балтийского флота, Герой Советского Союза (звание присвоено 08.05. 1965 года посмертно).

Воспитанниками национального корпуса являлись также Иван Андреевич Башманов (1923–1970), звание Героя Советского Союза присвоено 15.05.1946 года; Гейнрих Гиндреус [Генрих Иосифович Гендреус] (1922 —?), звание Героя Советского Союза присвоено 15.01.1944 года.

Из эстонцев, сражавшихся на других фронтах, это самое почетное звание получили (приводятся воинские звания на момент присвоения звания, дата Указа, написание имени и фамилии награжденного в Указе, если она отличается от принятой в настоящее время):

— Людвиг Иванович Курист (1905–1995), гвардии подполковник, 31 мая 1945 года;

— Иосиф Иосифович Лаар (1905-07.08.1943), гвардии рядовой, 25 октября 1943 года посмертно (Йоозеп Лаар);

— Арнольд Оскарович Папель (1922–1993), гвардии сержант, 26 октября 1943 года (Паппель);

— Эндель Карлович Пусэп (1909–1996), майор, 20 июня 1942 года.

В 1944 году Верховный главнокомандующий пять раз объявлял благодарность войскам 8-го Эстонского стрелкового корпуса:

29 января за освобождение города Новосокольники,

26 июля за освобождение Нарвы,

20 сентября за прорыв сильно укрепленной обороны врага на реке Эмайыги,

22 сентября за освобождение Таллина и

24 ноября за освобождение острова Сааремаа и за полное освобождение территории Советской Эстонии.

В боях за освобождение своей родины — Эстонской ССР — 8-й Эстонский стрелковый корпус не был главной силой. Но он сыграл весьма значительную роль. Он был более полно укомплектован, чем другие стрелковые соединения, находившиеся на передовой длительное время. Воины корпуса стремились проявлять в боях за освобождение своей отчизны максимальное мужество. Высокую оценку мужеству и воинскому мастерству бойцов корпуса давали полководцы, в чьем подчинении они находились или с кем взаимодействовали (генералы Г.К. Жуков, И. Федюнинский, А. Белобородое) и боевые соратники. «Эстонцы, — говорили моряки-балтийцы, — дерутся как львы. Они делают честь своему народу».

По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 23 июня 1945 года началась демобилизация военнослужащих старших возрастов. По этому указу демобилизовались 3687 воинов корпуса, 25 сентября 1945 года последовал указ о дальнейшей демобилизации, и на этот раз к мирной жизни вернулись 4175 человек.

Увольнение из рядов корпуса проводилось в торжественной обстановке, на проводах демобилизованных командир корпуса лично благодарил каждого уходящего в мирную жизнь воина за доблестную службу.

12 мая 1946 года поступила директива Генштаба о расформировании 41-го гвардейского Эстонского стрелкового корпуса и 122-й гвардейской Эстонской стрелковой (бывшая 249-я) дивизии. 118-я гвардейская Эстонская стрелковая дивизия (бывшая 7-я) переводилась на штат кадровой дивизии мирного времени (5500 человек), в ее состав включался 224-й отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион из 122-й гвардейской дивизии. Расформирование корпуса было закончено к августу 1946 года. В ходе мероприятий военной реформы 1956 года 118-я гвардейская дивизия была расформирована в июле 1956 года.

Эстонский корпус Советских вооруженных сил, смело и беспощадно дравшийся на фронтах Великой Отечественной войны против гитлеровцев и с боями вернувшийся домой, стал материальным воплощением в жизнь вклада эстонского народа, жителей Эстонии в усилия держав антигитлеровской нации по разгрому нацизма.