Утром, из-за холода, рыдван Алексея Александровича не завелся, и он направился на работу пешком, благо погода продолжала радовать солнцем, которое не мог испортить даже изрядный мороз.

Ростовцев потолкался в метро, втиснулся в холодное нутро трамвая. Остаток пути до офисного центра Алексей протопал пешком.

Ростовцев дошел до офиса, открыл дверь и с удовольствием вдохнул тишину комнаты, ее слегка душноватый, наполненный благовониями запах. Офисом назывались 2 небольшие комнаты, полученные из одной, путем пересечения быстроразборной, «офисной» перегородкой. Жалюзи на стеклах были открыты на максимальный просвет, что позволяло видеть убранство импровизированной лаборатории Ростовцева, приборы, отчасти изготовленные на заказ, отчасти приобретенные по случаю. Среди относительно новых изделий, где выделялся чрезвычайно дорогой высокоомный вольтметр ВК2-16 — последнее приобретение Ростовцева, виднелись генераторы сигналов, энцефалографы, кардиографы и осциллографы, тиснутые Алексеем Александровичем во времена развала академических институтов. Ростовцев очень любил эти старые приборы, которые, наверное, помнили еще запуск в космос Гагарина. Именно на этом старье он добился первых значимых результатов своей работы.

«Переселиться сюда, что-ли?» — подумал он. — «В заднюю комнату кресло-кровать куплю, генераторы выставлю в приемную. Будет мне местечко для жизни».

Алексей Александрович разложил бумаги на столе, включил компьютер. Ростовцев не стал ждать, пока загрузится тяжелый, неповоротливый XP, сходил за водой, налил в ее чайник, бросил в чашку заварку и пару кубиков сахара. Дождался, пока не щелкнула клавиша, налил кипяток и вполне готовый к работе уселся с чашкой перед экраном.

Пока он добрался до работы, мысли вертелись вокруг дела. Сон, с Лектором, который сцеплял колечки в цепь, не давал покоя. Он явно относился к задачке с 10 застреленными женщинами. Андрей Александрович разложил листки по порядку. Вдруг его как ломом по голове шарахнуло. Убийца второй жертвы описывался свидетелем как невысокий полный мужчина. На фото из дела о третьем убийстве, зять застреленной тетки, заснятый вместе со своей женой, выглядел невысоким и толстеньким. «Этакий тараканчик с усами», — подумал Ростовцев. — «Интересно, как он со своей бабой трахается. Зеркальная болезнь еще не одолела?»

И перебивая поток ненужных мыслей, Ростовцев вдруг попытался представить, как этот пузатый мужик несся, к гаражам, перепрыгивая через оградки газонов, хрустя остатками снежной корки, чтобы там перемахнуть через забор и скрыться в спасительной неизвестности. «Наверняка, там ждала его машина» — решил Алексей Александрович.

Ростовцев продолжил движение по записям, сравнивая показания свидетелей и фотографии мужчин. Еще пару раз он зафиксировал совпадение примет. Алексей подумал, что примерно одинаковый рост и комплекция — это еще не доказательство. Но Ростовцев уже был твердо уверен, что разгадал загадку. Теперь ему нужны были аргументы и время, чтобы подумать, как поступить с открывшейся ему тайной.

Алексей Александрович закрыл глаза и попытался настроиться на того, кто все это придумал. Мозг «стрелкового общества», человек, который разрабатывал планы операций, не был склонен к риску, действовал наверняка, по точному расчету.

Если была возможность сделать дело без свидетелей, дело делалось без свидетелей. Тогда в материалах отсутствовали данные о точном времени акции и приметы киллера.

Таких дел было шесть. Остальные операции по необходимости проводились открыто. Алексей Александрович отметил, что киллеры и группа прикрытия действовали дерзко и решительно, с тонким знанием психологии людей, времени реагирования силовых структур, стандартных схем перехвата.

Качество отработки деталей улучшалось с каждым разом. Все меньше людей видели стрелка, все короче становился отрезок пути, который могли отследить оперативники.

Ростовцев абстрагировался от второстепенных деталей, пытаясь найти главное — зачем, зачем убивать старых женщин, которым и так недолго осталось.

Логика подсказывала квартирные, имущественные мотивы, но все было второстепенным. Ростовцев стал настраиваться на преступника. Это ему не удалось.

Вдруг все внутреннее пространство заполнила его теща с ее пронзительным голосом, обвиняющая Ростовцева во всех смертных грехах, главным из которых было рождения Алексея на свет.

Ростовцев понимал, что все дело в обыкновенной психической неуравновешенности, упадке сил, отягощенности унижениями и горестями, а главное в желании вывалить все это на кого-то, чтобы было не так тяжело нести по жизни этот мусор.

Алексей Александрович понимал подоплеку, но недоумевал по поводу глупости этого процесса: сил затрачиваемых на истязание себя и окружающих, с избытком бы хватило на решение всех задач связанных со здоровьем и трудовой деятельностью.

Зятья были для таких старых вампирш, успевших угробить своих мужей, лакомой добычей: молод, полон энергией и при этом совершенно чужой человек, которого не жалко пинать и мучить, к которому можно придираться и зудеть по любому поводу. Особенно сильно это проявлялось, когда вампирка жила с мужчиной в одной квартире, криком и воркотней «строя» жертву, напоминая, что именно ей он всем обязан.

Вкупе с невозможностью выбраться из местного отделения ада это оставляло единственный выход.

Ростовцев вдруг поймал себя на мысли, что одобряет мужиков, которые объединились и постреляли своих домашних пиявок.

«Но как же мне их найти?» — подумал Алексей Александрович — «Ведь Алик с живого не слезет. Его самого, наверное, „прессуют“ чтобы стимул появился, чтобы злей был».

Ростовцев долго крутил варианты, где могли познакомиться, на чем сойтись члены «тещеотстрельного клуба». Наконец, он вздохнул, сгреб бумаги, сминая листы засунул в папку. Папку он со зла швырнул к двери, вскочил, топча разбросанные на синем ковролине документы, крича в крайнем раздражении при этом: — «Алик, урод, все вопросы к Яндексу».

Ростовцев осекся и произнес рекламный слоган: «Яндекс. Найдется все».

Раздражение сменилось нетерпением. Не став поднимать разбросанные по приемной бумаги, Алексей подключился к Сети и подрагивающими руками набил в окошке поисковика: «Убить тещу».