Староста встречал нас на опушке леса. Увидев изможденное тело дочери, он со слезами кинулся нам на встречу. Алика была в сознании, но из-за сильной усталости не могла ответить отцу ничего связного, а только кивала или мотала головой и все время плакала. Состояние второй спасенной девушки - Софи было еще более удручающим, но когда мы отнеси ее местному травнику, он сказал что опасаться нечего, девушке просто потребуется пару недель спокойствия и заботы со стороны близких.
Староста чуть ли не силой тащил нас в свой дом, уверяя, что нам нет больше нужды ютиться на сеновале у Эланьи, но я объяснил ему, что у нас появилось срочное дело в придорожной таверне Сюзанны и мы отправляемся туда немедленно.
- В таком случае мы ждем вас вечером на праздничный ужин! Все деревня будет гулять в честь вашей великой победы!
- Хорошо! Мы специально не станем обедать у Сюзанны, чтобы как следует повеселиться с вами, - попробовал отшутиться я, хотя мысли были совсем невеселые. Меня не оставляло ощущение того, что своим появлением мы спутали планы некой силы, тягаться с которой не в нашей власти.
- Вся деревня в неоплатном долгу перед тобой! - не унимался старик. - Ты вправе просить у меня все, чего пожелаешь!
- Главное что две девушки вернулись сегодня домой! - искренне ответил я. - Моли Создателя, чтобы они как можно скорее поправились, а большего мне от тебя не надо!
Мысль о том, чтобы брать с этих людей какую-то плату была сущим богохульством. За последние недели они прошли через настоящий ад. Простые селяне не побоялись выступить против твари, с которой не по силам совладать простому человеку. Они намного лучше, чище и благороднее меня. Мы сделали для них совсем не много. Только помогли им поверить в собственные силы. Я вдруг неожиданно четко понял, что никогда не смогу требовать деньги за свою работу. Даже простые слова значат благодарности для меня неизмеримо больше.
- Что там произошло?! - цепкие пальцы ведуньи ухватили меня за рукав. - Как вам удалось справиться с чудовищем?
- Мы победили и это главное? - невпопад ответил я.
- Не надо делать из меня дуру, мальчишка! - я даже не подозревал, что голос Эланьи может быль таким холодным и колючим. - Следуй за мной! Вы двое тоже! - обернулась она к сбитым с толку Анне и Алану. - Варианта все два: либо вы вляпались в серьезные проблемы, либо умышленно втянули в них всю деревню, и я хочу знать правду! Сейчас!
Нам ничего не оставалось, как следовать за ней. Я уже не однократно говорил, что спорить с этой женщиной под силу не каждому. Даже грозный лорд Ленгарт предпочитает прислушиваться к ее советам, да и нам она до сих пор не сделала ничего дурного, так что...
- Давно ты снюхался с магией Преисподней, Охотник?! - как только за нами закрылась дверь лачуги ведуньи, она принялась за допрос.
- О чем она говорит, Джеймс? - вступилась было за меня Анна, но под суровым взглядом старухи быстро сникла.
Я ощутил неприятный холодок дурного предчувствия. Пока это был лишь маленький червячок, подтачивающий уверенность в собственной правоте, но я знал, что если не задавить его в зародыше, он сожрет меня с потрохами.
- Я не знаю ничего о темной магии, а в деревню прибыл, чтобы помочь ее жителям! - начал я издалека. - Вам это известно. - ведунья смотрела на меня тяжелым немигающим взглядом, от которого предательски пересыхало горло. - Тролля же мы... я убил с помощью этого, - с этими словами я выложил на стол клинок, принесенный из разоренного леса друидов.
Эланья внимательно осмотрела кинжал, но прикасаться к нему не стала.
- Где ты взял это оружие? - спросила она после долгой паузы.
- Мне дал его Осколок сердца в Дальнем лесу, за то, что я помог ему, - по тому, каким мрачным и серьезным было всегда добродушное лицо деревенской ведуньи, я понял, что дело очень серьезное и не стоит скрывать ничего от этой женщины.
Эланья слушала меня, не перебивая, и только изредка качала головой или прицокивала языком. Анна прижалась к плечу своего возлюбленного и нервно покусывала губу. Ей была уже известна эта история, но мне показалось, что она, как и я, снова болезненно переживает все происшествия прошлой ночи.
- Молодой ты и наивный, Охотник! - заключила, наконец, ведунья. - Сердце у тебя доброе, - она тяжело вздохнула и надолго замолчала. - Неужели ты думаешь, что я столько лет здесь живу, а духам Дальнего леса помочь не пожелала из-за черствости своей?
Мне стало стыдно. Я уже чувствовал, что сделал что-то не так, но еще не до конца осознавал, что именно.
- Не смогли они тебя видениями страшными испугать, как простого селянина, от сохи отошедшего, да только за триста лет в них столько хитрости и коварства скопилось, что тебе и за десять жизней с большой лопатой до истины не докопаться. Нашли они в твоей душе слабое место и со всей циничностью по нему ударили. Почуяли, что хочешь ты добро нести, людям помогать, а значит, и им не откажешь...
- Вы хотите сказать, что все это было ложью? - в сердце у меня что-то оборвалось, голос дрогнул. Перед мысленным взором вновь пронеслись картины родного села.
- Правда, с одной лишь стороны да под нужным углом показанная, хуже любого вранья будет! - весомо заявила старуха. - Нет, не солгали тебе Осколки сердца, все как есть поведали, а о том, что тебе знать не надобно - умолчали. Клинок этот - не простой, да такой непростой, что к ночи и говорить боязно. Никогда я прежде таких не видела, но от бабки своей еще девчонкой слыхала. Лезвием тьмы его кличут. Еще до эпохи Великой войны в адских кузницах из клыков демона было выковано тринадцать таких кинжалов. Дают они человеку силу неимоверную, но и плату берут дорогую. Кровью! - Эланья прищурилась и уставилась на меня долгим пронзительным взглядом, словно ожидая чего-то. - Успел клинок проклятый твоей крови испить?
- Нет! - уверенно воскликнул я.
- А когда ты тролля пещерного им пронзил? - вкрадчиво спросила бабка.
Я мгновенно вспомнил странный укол рукояти и посмотрел на свою правую ладонь. Посреди нее красовалась маленькая красная точка.
- Ой, беда! - Эланья сокрушенно взмахнула руками и тяжело осела на лавку. - Когда ты в лесу сам его в руки взял, спало Лезвие тьмы, за три столетия все соки из расколотого сердца высосало и дремало, поэтому и я его присутствия сразу не почувствовала. А в пещере ты его своей яростью от сна векового пробудил, кровью врага напоил, да не простого врага, а тролля - существа волшебного, магией наделенного. В тот самый момент, кинжал связь с тобой закрепил, да твоей кровушкой печать на нем нерушимыу и поставил!
- Что же мне теперь делать? - спросил я, и сам удивился, каким пустым и безжизненным прозвучал мой вопрос.
- Перво-наперво, ни в коем случае тебе этот клинок использовать нельзя! Иначе сожрет он душу твою, только оболочку пустую, обглоданную оставит.
- Но если этот клинок так ценен, даже уникален, почему демонесса оставила его в лесу, а не забрала с собой, когда уходила из разоренной обители друидов? - я попытался вернуться в привычную струю, закрываясь четкими мыслями от неимоверной тяжести навалившегося на душу страха.
- Ты вот, Охотник, много данных в свой журнал насобирал, а глубинных связей увидеть не можешь! В Сердце леса великая сила заложена. Не одно поколение друидов алтарь тот хранили и бережно лелеяли. Как ты думаешь, зачем Княгиня ада стала своим войском лесную обитель штурмовать, да еще и такие усилия к этому прилагать? Армия ее дальше пошла, а в тылу у демонессы колоссальная подпитка энергетическая осталась. Кинжал проклятый все соки из древнего алтаря тянул, да прямиком ей и передавал. Лезвие тьмы многолетними пытками и терзаниями довело лесных духов до безумия, подчинило своей воле.
- Тогда почему сейчас Осколки сердца пошли против Княгини ада и убедили меня вытащить клинок из камня. Ради чего? Ни за что не поверю, что одна моя душа может стоить стольких усилий!
- Застоялось демонское оружие в ножнах и решило, что пора свежей кровушки испить. Не Княгиня ада повелевала Осколками, а Лезвие тьмы. Сам кинжал тебя выбрал, поскольку силу великую в тебе почувствовал. Не одна душа в этом поединке на кон поставлена. Ты сегодня тролля в лесу убил, благое дело совершил, спору нет, а про то, что всю силу монстра ты Клыку демона отдал, небось и думать не думал. Госпожа его сейчас далеко, вот клинок сам себе пропитание и ищет. Все усилия он приложит, чтобы тебя с верной дорожки сбить, да по пути зла полным ходом направить. А уж кто из вас победителем из схватки выйдет, почитай и самому Создателю не известно!
В голосе ведуньи слышалась глубокая скорбь, но мне удалось различить в нем и деловые нотки, может еще не все пропало? По крайней мере эта женщина верит в меня.
- Может быть мне лучше оставить его у вас, чтобы чего не произошло! - предложил я.
- Я бы и рада, хоть толику малую этого груза на свои плечи старческие взвалить, чтобы тебе нести полегче было! - покачала головой Эланья. - Да только этот фокус у нас не пройдет! Связь между вами установилась крепкая, и не так-то просто ее разорвать будет. Не сможешь ты его оставить, продать или выкинуть, как и украсть его у тебя никто не сможет.
Я убрал древнее оружие в поясную сумку и стал ждать продолжения.
- Уничтожение этого кинжала, может стать самой главной Охотой в твоей жизни, Джеймс! - торжественно заявила она. - Такой охотой, после которой и помереть не стыдно!
- Сперва я должен найти Птицелова и заставить его заплатить за свои злодеяния.
Слова дались мне нелегко. Даже мысль об этом человеке заставляла мои кулаки сильно сжиматься.
- Не забывай, Охотник, что тебе теперь никак нельзя своему гневу дорогу давать! Даже мысли черные от себя гони, что бы клыку демонову ни малейшей лазейки в твою душу не было.
Она тяжело поднялась со своего места. Подошла и по-матерински обняла нас троих, словно своих великовозрастных ребятишек.
- Берегите друг друга, а я уж покумекаю, как от проклятья черного избавиться. Езжайте в таверну к Сюзанне, привет ей от меня старой передавайте. Попытайтесь узнать побольше о том, кто на наши головы тролля пещерного обрушил, да в обратный путь собирайтесь. Большой праздник в вашу честь нынче ночью будет, а после трудной битвы нет ничего лучше, чем голову от тягостных мыслей очистить. Глядишь, и отыщется какое-нибудь решение.
Я поблагодарил ведунью и вместе со своими друзьями покинул ее гостеприимный дом. Единственное место, где за последние дни я чувствовал себя в полной безопасности.
Пещерный тролль мертв.
Если неудача с Бегун-Травой так разгневала Учителя, то теперь он будет просто в ярости, думал Ивор сидя в кресле у камина и смотря на огонь не видящими глазами. Он не страшился грозных речей своего наставника, понимая, что сейчас Учитель слишком зависит от непокорного Птицелова. Не будь его и всю грязную работу придется делать своими руками. Ему, уж точно, не было жаль тупую зверюгу, о смерти которой он узнал по лопнувшему клейму, много лет назад коснувшемуся тела проклятой твари и обеспечивающему МакДалиану власть над ней.
Взгляд его коснулся ряда выставленных перед камином новеньких блестящих клейм. Четыре молнии в круге, отлитые из причудливого сплава красного драконьего золота и еще каких-то редких металлов. Изящные проводники между амулетом на его шее четверкой кровожадных монстров, томящихся в подвале его лесного пристанища. Ивор мог заставить их сидеть смирно и не бросаться ежеминутно на толстые прутья решетки, но зачем? Каждое создание должно быть свободным настолько, насколько это возможно. Угнетенная воля может подавить инстинкты, а постоянные истязания напротив, только подогревают жажду крови, терзающую ужасных созданий, заставляя их глаза наливаться кровью. Таких не надо направлять - достаточно просто спустить с цепи. А то что слуги вздрагивают при каждом новом ударе, сопровождаемом скрипом надежного металла им едва не хватаются за сердце... С каких это пор, господина должны волновать переживания челяди?!
МакДалиан попытался припомнить, как этот тролль угодил в его коллекцию. Кажется, он с ребятами выследил его в непролазных лесах на севере Кардунского княжества, почти у самых Сантильских гор. Ивор тогда был еще молод, а лицо его не избороздила паутина глубоких уродливых шрамов. Десяток воинов с сетями и рогатинами окружают вход в темную пещеру, позади них молодой деревенский мальчишка, на имевший ничего, кроме исковерканной души и амбиций, бывший изгоем среди равных и, вдруг, возглавивший древнее тайное общество. Зверь вырвался из своей берлоги, подобный черному урагану. В окутавших лес сумерках его фигура выглядела особенно зловещей. Десятник умер на месте, не успев даже понять, как такое могло произойти, остальные попытались задержать монстра, прижв его к земле.
Разум перепуганным зайцем пытался спрятаться в самых отдаленных уголках души. "Беги!" - вещал его голос. "Спасай свою шкуру!". Нет! Надо сделать дело! Доказать Учителю, что он не зря сделал ставку на Ивора, что ему под силу совладать с самыми ужасными монстрами. Прыжок, короткий решительный выпад и раскаленное клеймо зашипело, соприкоснувшись с живой плотью. В ноздри ударил едкий запах паленого. Тролль обмяк и позволил солдатам спеленать себя и погрузить на крытую телегу. Пока Ивор пытался добраться до чудовища, оно успело расправиться еще с тремя воинами. Вначале он даже корил себя за нерасторопность, а потом...
Первое путешествие по темным бескрайним лабиринтам Саррат'та'Дума в корне изменило представление Птицелова об оправданных потерях. В Звенящих пещерах путникам каждую секунду грозила смерть, страшная и мучительная. Казалось, сами камни в этом загадочном, пронизанном древней магией кристаллов, месте желают вдоволь напиться теплой человеческой крови. В тот поход с Ивором отправились сто лучших бойцов. Когда они добрались до города темных эльфов, от отряда остались не полных три десятка. Солдаты, привыкшие биться в открытом поле, зная, кто их противник и на что он способен, гибли один за другим. Уже на подходе в заселенным Кгах'Харин землям МакДалиан, которому до этого удавалось избегать открытых схваток с монстрами, попал в расставленную ими ловушку. Одна из тварей в клочья разодрала ему руку и, если бы не подоспевшая вовремя охрана, отогнавшая монстров ярким огнем факелов, Ивор навсегда остался в той безымянной пещере.
Рана была тяжела, но вечером того же дня отряд вынес своего раненого предводителя к стенам эльфийского города Оиттар'Шахрана. Темные вылечили его и поставили на ноги за каких-то несколько дней. Сами того не подозревая они показали охочему до магических артефактов чужаку всю мощь своей диковиной магии. Ивор привез с собой особый товар, кое-что такое, за что замкнутые и избегающие чужого общества эльфы готовы были отдать ему что угодно.
- Что за тварь сделала это со мной? - спросил Ивор одного из охранников, приставленных к нему, разглядывая уродливые шрамы.
- Это Хран'до'Уррак! - пояснил темный. - Ночной охотник. Тебе повезло, что остался жив, человек! Редкий Кгах'Харин способен вернуться домой, встретившись с этим чудовищем.
- Я хочу десяток таких за мой товар! - процедил МакДалиан. - Передай это своим вождям.
- Мы не делаем чучел убитых существ, да и зачем они тебе? - усмехнулся телохранитель.
- Ты не понял меня эльф! - холодным как ледники Лантарии голосом ответил Ивор. - Я хочу десяток ЖИВЫХ Хран'до'Урраков. Я заберу их с собой и заставлю сражаться на своей стороне. С такими созданиями мне не будут страшны и целые армии.
Глаза обитателя подземных пещер округлились от нескрываемого ужаса:
- Ты верно спятил, человек! Еще не кому не удавалось поймать ночного охотника живьем, не говоря уже о том, чтобы приручить его! Это далеко не самое сильное создание из тех, что населяет Саррат'та'Дум, но уж точно самое свирепое и кровожадное.
- У меня свои методы убеждения! - криво улыбнулся Птицелов. Больше прочего, ему всегда нравилось смотреть в искаженной диким животным страхом лицо собеседника. В такие моменты он полной грудью ощущал свое превосходство над ним. - Дайте мне разрешение на отлов этих тварей, снабдите моих людей необходимым оружием и отрядите им в помощь скажем... три десятка своих охотников. Это возможно?
Эльф не нашелся что ответить и только неуверенно кивнул.
- Отлично! А сейчас я хочу знать все об этих существах...
В обратный путь с Ивором отправились лишь двенадцать воинов, но на коротком поводке могущественного клейма за ним следовало десять взрослых Хран'до'Урраков. Никто не посмел атаковать отряд, защищенный такими стражами.
- Рад снова видеть тебя, мой мальчик! - голос Учителя, бодрый и веселый, отвлек МакДалиана от воспоминаний.
- Вы уже слышали о последних событиях в Крайнем? - Ивор не собирался ходить вокруг да около, если сегодня он снова получит нагоняй от своего наставника, то примет его с достоинством.
- О да! Кажется, там все прошло немного не так, как мы планировали лицо над магическим камнем расплылось в улыбке.
Что с ним такое? Немного не так? Весь план полетел к демонам Преисподней, вслед за убитым этим мальчишкой пещерным троллем!
- Во время нашего последнего разговора ты кажется сказал, что чем сложнее партия, тем сладостнее будет победа, не так ли?
Ивор молчал.
- Ты с легкостью мог бы раздавить это насекомое, даже не заметив его предсмертного писка! - продолжал тем временем Учитель.
- Вы велели мне этого не делать! - осторожно ответил МакДалиан. За долги годы знакомства, он так и не научился предугадывать следующий шаг Учителя.
- Все верно! Сам того не подозревая, этот жалкий слизняк послужит нашей цели. Мы обратим его победы в поражения и, когда он заберется на вершину славы, легонечко подтолкнем вниз. Зачем пачкать руки, когда можно предоставить зарвавшемуся наглецу самому свернуть себе шею! - Учитель в двух ловах объяснил Птицелову свою новую задумку. - Ты сделаешь это для меня? - спросил он наконец.
Ивор даже не сразу нашелся с ответом. Рано он собрался списывать старика со счетов. Острый ум и богатый опыт его наставника способны сразить целую армию, имея у себя за спиной лишь горстку воинов.
- Я все исполню! - произнес он, глубоко поклонившись гаснущему лику Учителя.
- Вот и славно, мой мальчик! А когда это дело будет закончено, я непременно жду тебя в гости, скопилось много дел, которые я хотел бы обсудить с тобой лично.
Камень давно остыл, а Ивор все сидел в своем кресле задумчиво глядел на догорающие в камине поленья. На его изуродованном шрамами лице играла улыбка...