В одном гарнизоне нам предложили познакомиться с десятком наиболее достойных, по мнению командования, кандидатов. Командир полка положил перед нами список и, не удержавшись, похвалил своих питомцев:

— Один другого лучше.

И верно, кандидаты были хорошие. Однако при более глубоком знакомстве и изучении каждого на дальнейшее обследование было отобрано лишь пять человек. Нам особенно приглянулся летчик, первым значившийся в списке. Выше среднего роста, бойкий, жилистый блондин с веселым взглядом — Алексей Архипович, или Леша, как любовно называли его сослуживцы. Он по праву считался отличным летчиком. Как раз при нас произошел такой случай. Возвращаясь с задания, он попал в сложную ситуацию: самолет идет на посадку, а шасси не выпускаются. Обстановка с каждой секундой усложнялась еще и потому, что аэродром стало быстро затягивать низкой облачностью. Действовать надо было быстро, решительно и точно. И летчик не растерялся. Он произвел аварийный выпуск шасси и приземлился как нельзя лучше.

И летным мастерством и превосходным здоровьем подкупал этот жизнерадостный парень. Он располагал к себе и своей откровенностью, простотой.

Алексей Архипович недавно стал коммунистом, но продолжал, как и раньше, вести активную комсомольскую работу — входил в состав комсомольского бюро части. Любил спорт, имел разряды по копью и велосипеду. Увлекался живописью. Его по праву считали художником-любителем чуть ли не окружного масштаба. Не берусь предсказывать, как отозвались бы о его работах строгие ценители искусства, но его однополчане-летчики искренне восторгались произведениями своего друга. На его полотнах то грохотало штормящее, вспаханное боевыми кораблями море, то звенели уходящие в стратосферу истребители, то успокаивали и манили к себе пейзажи дорогой русской природы.

Как и всем кандидатам, в начале разговора Алексею Архиповичу был задан вопрос: хочет ли он участвовать в отборе, который проводится с целью комплектования первой группы будущих космонавтов? Лейтенант, не раздумывая, сказал:

— Это по мне! По моему характеру!

Когда же мы объявили ему о положительном решении, которое относится только к предварительному этапу отбора, радости Алексея, казалось, не было предела. Вечером, накануне нашего отъезда из части, он зашел ко мне и после неловкой паузы заговорил так, словно в чем-то провинился.

— Вы знаете, я холостяк, но люблю девушку и хотел бы на ней жениться… Не помешает ли это будущему делу?

— Ничуть не помешает, — успокоил я летчика и, рассмеявшись, добавил: — Настоящая любовь — не помеха такому серьезному делу. Она только поможет вам и на земле и в космосе.

Леша ушел довольный, а я долго не мог уснуть. Вспоминал лица, характеры летчиков, с которыми познакомился в части. Все это замечательные люди. Они проявили искреннее стремление к начинавшемуся большому и трудному делу.