Тайга молчала, слышалось только чавканье под ногами, да постукивание капель по капюшону. Дождь серой кисеей завесил перспективу, и глаза смотрели вперед метров на пять, не дальше. Монотонная ходьба превратила тело в автомат, тупо переставляющий ноги с учетом данных зрительного анализатора. Матвеич внутренне усмехнулся наукообразной формулировке. Освобожденное от рутинной работы сознание работало сразу на нескольких уровнях: сверху и часто шли воспоминания о катастрофе, ниже прорисовывались варианты будущего плота, подзабытые навыки водного туризма. Еще глубже перетирались воспоминания о застольях (как не помечтать о жизни сытой и беспечной!), в них подмешивалась грусть о семейной неудаче (скучно жить в одиночку). Множество мыслей и мыслишек крутились в общем комке, как белье в стиральной машине, вдруг выворачивась наружу какой-то одной.
Ручей выскочил на открытое место. В мутной от мороси перспективе, плотным комком ваты стоял туман, как привязанный. Странный туман. Да мало ли в тайге странностей? Матвеич уважал ее секреты и остерегался совать нос не в свое дело. Охотником не был, но ружьишком баловался. Однако предпочитал «тихую охоту», благо грибов, рыбы, ягоды и орехов тайга плодила в изобилии. Себя считал частью природы, поэтому зверья особо не боялся и руководствовался инстинктами. У зверя своих забот предостаточно, чтобы тратить время на стычки с человеком. Не мешай, и тебя не тронут. Медведям дорогу уступал всегда, волков шугал криком или выстрелами. Единожды врезал палкой по морде наглой росомахе, поволокшей рыбу вместе с мешком. Отнял зайца у рыси. Но это были обычные обитатели тайги, а вот лешие, водяные да кикиморы не встречались.
Хотя их появлению он тоже не удивился бы. В непознанное и даже в принципиально непознаваемое ему верилось. Но, в отличие от многих, Александр не боялся ни барабашек, ни привидений. Однако талисман-оберег всегда хотелось иметь. Была даже задумка сделать себе «самопальный». Жаль, вчера в темноте смахнул в ручей тот симпатичный камешек-глазок. Отполировать, просверлить и носить на шее. На всякий случай. Разные они бывают, случаи-то…
Вспомнилось, как месяца три назад пришел к бывшей жене забрать почту, что накопилась. Анастасия потащила в комнату, где порыкивал и светился зелеными глазами игрушечный тигр. Совершенно без батареек, чем и напугал ее до полусмерти. В руках Матвеича игрушка замолкла. Положил на место — начала светиться. Заинтересовался. В ходе эксперимента со всей батареечной бытовой электроникой, выяснилось, что в том именно месте был некий энергетический узел, диаметром с полметра. Там пел Ванечкин музыкальный горшок и китайский игрушечный телефон, засветилась спиралька электрического пробника. Но это была чистейшей воды физика, без чертовщины и пришельцев… Скрестилось несколько электромагнитных потоков, велика загадка! Он, в бытность ординатором нефрологического онкоотделения, подобные штуки проделывал для облучения опухолей. С рентгеновскими лучами.
В тот раз, глядя на сиротливое детское креслице, чуть не предложил Анастасии вернуть прошлое. Хорошо, что пришел ее ухажер. Ах, Настя, дура ты, дура набитая! «Да и сам хорош», — одернул себя врач, — «не смог уговорить на второго…»
Мысли о смерти сына сплелись с картиной смерти пилотов, потускнели, ушли в глубину. Под ноги с чавканьем ложились метры пути к цивилизации…