Les couleurs de la vie
Ma couleur favorite est hors d’atteinte,
Les teintes froides ou fades m’esquintent,
J’aime le feu, les brûlures des flammes,
J’aime cette femme qui incendia mon âme.
Elle a les couleurs des fruits d’un été fécond,
Entrelacs ornementaux, le coeur si rond,
Nous parlons sans mots, mais en couleurs,
Acceptant le noir et le blanc de la vie, et alors?
Гений
Воздушный гений дышит ветром бытия,
Он вьётся змейкой-невидимкой в простоте
прелестной,
Зрачок – провидец воскрешенья, бездны,
Пронизывает сушу, топит якоря.
А чародей искусства мудро-пылкий —
В травинке, и цветке, и надписях наскальных,
В грозе сознанья и тиши зеркальной.
Свой гений – в каждом трепетанье, в каждой жилке.
L’ombre est lumière
L’ombre est à toi?
Sur la page noire,
J’écris au réverbère.
Si lumière, il y a, au-delà?
Du bas côté de la Gloire,
À tes yeux sans frontières.
À ton tour, distance-moi, adviens!
En invoquant l’inébranlable foi,
La contemplation trouve sa proie.
Пишу…
Пишу… потому, что не могу не писать…
Творить – значит любить, озаряться и суть постигать,
Смелое слово на рельсы сознанья бросать,
Голосом исступлённо и всё-таки мудро воздух хватать.
Зеркалом быть и мир, как Грааль, отражать.
Собирать осколки сенсаций, реальность вздымать.
Стёкла разбивать, двигать время вперёд и вспять,
Маски снимать, надевать и искусно менять
Безысходность на свет и тлен оживлять.
Хаос с гармонией примирять.
Les nuages de l’âme
Les nuages dérivent, inconscients des Dieux,
L’enfant voit flotter des dragons dans les Cieux,
La perspective est grisée par la fumée des usines,
Toutes ces pensées irrésolues culminent.
Un utopiste rêvant d’anges dans la mécanique aérienne.
L’horizon s’allonge fidèle, ses pensées se traînent diluviennes.
Le Ciel fut peint par le Créateur,
Le silence: un fin observateur.
Seulement la main tremble, le décrivant,
Le vent pose les charpentes, se mouvant…
Небо души
Небо твоей души, небо моей души —
В Небо взойди, не спеши.
Ангелом Божий свет
Встретит с улыбкой нас,
Он обещает Жизнь, благословляя Час.
Le grenier
En nous somnolent des greniers pleins de monde,
Je pensais refaire le toit chez Babouchka.
Elle dort, son visage dans sa paume en offrande.
La nuit rêve d’un tout autre théâtre avec ni haut ni bas.
Le grenier conserve des choses et d’autres,
Trop de photos de famille, pas assez de souvenirs,
Envie de ranger sur les étagères, les plâtres.
Le moule à mémoire, les lettres: amours de fakirs.
Чердак
Нас утомляют людные места,
Дома, квартиры, даже чердаки.
Под крышей для уютного гнезда
Давно не бегали заботливо шаги…
А бабушка родная – божий свет —
В иных заботах дремлет не спеша.
Но ночь творит иной театр, «Нет,
Ему нет места на земле», – поёт душа.
Хранит чердак сокровища семьи:
Воспоминанья детства, будто сон,
Невинный, но правдивый, как огни,
Что память оживляют. Вечен он.
Но прибираться надо и во снах,
Умея чудеса беречь,
Записывая таинство в стихах,
Улавливая старых писем речь…
L’essence du poète
Le poète a toujours eu deux vies:
À peine l’une commence, l’autre finit,
Écrire, l’esprit perché sur la déraison,
Une petite poussée et il tombe du balcon.
Des convenances: il pleure les déguisements,
Son âme se balade nue en cellule de dégrisement.
Chasser la muse, avec une épuisette mortelle,
Prisonnier conscient de la vacuité sans ritournelles.
Maudite soit la loi de l’attraction terrestre,
Il troque la poésie contre l’expérience d’apôtre.
L’essence du poète est gravée dans chaque globule.
Le sang invisible de ses aînés en son corps pullule.
Сущность поэта
Мудрец-младенец, реалист-мечтатель,
Не ощущать не может суть всего,
Он в каждом малом видит волшебство
И тайну мира, ложь и естество
Земного. Кто его создатель?
Его предвечный и единственный вопрос
Играет мистикой мерцанья света
Открытий и сомнений не поэта,
Но сущности Познанья в мире этом.
Он – мастер наважденья. Он – гипноз.
Sculpture sensible
La saison de la raison,
Revient avec l’abandon,
Détaché flotte la note,
Buvez: despotes!
Sculpture de chair, statue de l’esprit,
Façonner des pensées avec tout le crédit,
De la musique au verbe, occultons nos arrières,
Prenons place dans la catapulte de nos viscères.
Artiste
На языке – как ты ни извивайся – ноль.
Пусты признанья, если он – Король.
Глухи слова в минуты восхищенья,
Их разумом и неземным предвосхищеньем
Не поймать; поранен будешь сам
И – исцелён, и в плен взят к небесам.
Касаньем трепета и жаждой к бликам дней
Он дарит вечности поэзию ветвей,
Как сакуры в рожденье лепестки
Касаются младенца, нищего руки.
Принц – дьявол – бог – и ученик,
Он к рудникам необъяснимого приник.
La distance
La distance c’est le doux nom d’une danse,
Composée de petits pas d’errances, tu penses?
Ne pas être vue, ni entendue?
La distance chante en choeur,
Les malentendus misent à nu.
La chance s’invente des fleurs:
Nous nous les offrirons ce jour,
Où main dans la nuit nous referions l’amour.
Расстояния
Расстояния, расстояния…
Вы – мерило мечтаний и слёз,
Украшаете расставания
И подносите чашу из грёз.
Бесконечности твёрдой покорны,
Вы бесчувственны, чуждые нам,
Вы играете жизнью упорно,
Сподобляя влюблённых рабам…
Наших чувств не измерить верстами,
Не объять километрами их,
Мы любовь укрепляем стихами,
В единении – смысл для двоих.
À la créatrice inspirée
Créer: entreprise omnipotente de posage de balises,
Une puissante manoeuvre de tes iris: anagrammes,
Tourné vers l’être intérieur, vers son église,
Ta pensée germe une oeuvre: miroir qu’on reprogramme!
Творить
Обратиться к жизни – из душной толпы в рощу
Не наигрышей, а невесомого, чистого. Проще.
Взглядом скользить по воздушным волнам, как свирель,
Улавливать сквозь Портал перерождённую трель.
À la musique
Passent les silences, tombent les notes,
Accord parfait: sans fautes,
Nous jouons la musique de l’amour,
Unis par les liens sacrés des beaux jours,
Les rossignols prennent la pose, roucoulent,
Nos âmes flottent, l’ange crie «pull»!
Nous voilà abattus en plein envol,
Pour notre vérité, retombant: clef de sol.
Музыке
Ты вдохновенье, Чудо, Божество!
Источник жизни твой неиссякаем,
Твой голос вечен, свят, непрерываем,
Мотив чарующий неумолкаем,
Ты наполняешь Смыслом существо.
Le clou du spectacle
Je suis ton piano,
Tu es ma contrebasse,
Jouons en duo,
L’onde lasse.
L’amour est un enfant qui tape dans les mains,
Jouons à avoir le courage de profil ou de face,
À regarder droit dans les yeux les lendemains,
Chassant l’ivresse d’une fausse note qui trace.
La musique restera,
Nous deux? On sera là,
À faire naître la magie,
La sorcellerie? Ce n’est pas du jeu.
Mais comme l’amour a promis…
Le clou du spectacle: les voir heureux,
Ces visages inconnus,
En nous, se sont reconnus!
Прекрасной Музыке
Дыханьем Музыки, не прерываясь, я упьюсь…
Лишь ею обновляя бытие,
Забудусь… И опять в слезах проснусь,
И в негу просветленья окунусь,
И снова погружусь в небытие…
Но если жизнь отяготит – незыблемая ноша —
И облегчить её не сможет страсть, —
Моя судьба, достойная лишь гро́ша,
Что на неснятое кино похожа,
В Тебе отыщет наслажденья власть!
Тобой всё высказать, отбросив все сомненья,
В любви к Тебе осознавать себя…
Среди Твоих цветов, молитв и прений
Я внемлю лишь Тебе, Учению Учений,
Благословляю, возношу тебя!
Le secret de la longévité de l’âme
Manger des algues, des crustacés et boire du thé,
C’est vrai: vivre est un art se donnant aux solitaires.
Le poète maudit le corps: inventeur des vérités,
Brûlant son existence avec un bidon d’urgence salutaire.
Секрет молодости души
Чтоб мыслить широко и слышать жизни пульс,
Дари искусство жаждущему духом,
И пусть мы разные, и мысли наши – пусть…
Мир осязай и зрением, и слухом.
La clairvoyance du poète
Nous ne suivrons aucune logique,
Les nouvelles données seront épiques,
Comme nos absences de quatre cents ans …
Aux sauts d’époques: nous seront galants.
Guerroyant pour des madones, des fils prodiges,
Nous goberons en plein vol, les litiges, les prestiges…
En vainqueur, gardant la main posée sur le silence,
Nous reparlerons la langue morte de l’efficience.
Записки поэта
Записки то с небес, то из подполья…
Они опаздывают и спешат,
Они не знают власти и раздолья,
Они возносятся, бесстыдствуют, грешат…
Им нет судей, они – глаза Фемиды,
Рассудят сами и расчувствуют закон.
Записки эти – лоно Пирамиды,
Пророчеством поставленной на кон.
Jazz
Du jazz dans les tableaux de Basquiat,
L’artiste est une brute,
Peu importe si le critique d’art se débat?
Le jazz est une peinture en lutte.
Джаз
О, разливайся и кипи, бессмертный джаз!
И пусть тебя не каждый возносил —
Ворвался ты внезапно, не спросил —
И поразил всех полнозвучьем фраз!
Russie, tant chérie
Russie, tu m’as appris à te chérir, à te bénir,
Tu es une mère pour celui sachant revenir
Dans ta maison, aucun fils, aucune fille,
Ne blasphème face à l’icône qui brille.
Je traîne dans le portefeuille une reproduction,
De la trinité de Roublev, je suis en admiration,
Voici, Russie, le véritable drapeau de l’âme Slave!
Voici la victoire de tes moujiks sur les entraves.
Русь. Из времён
Русь христианская, Русь златоглавая —
Дух чудотворный над ней.
Бедная, щедрая, величавая —
Что для народа больней?
Через года и века ты, родимая,
Не перестанешь стоять,
Не позабыта ты нами, любимая.
Кем собираешься стать?
Западом, Азией, может, Востоком?
Полно тебе выбирать,
Ты изначально под стражею Бога,
Эту не смоешь печать.
Так сохрани же единство народное
И избеги суеты,
Ложных путей, подражанья притворного,
Внутренней, внешней вражды.
Мы в тебя верим, Россия, Россия!
Мы за тебя, весь народ.
Мы свято верим, что волей мессии
Мы спасём Душу и род!
Au créateur des mots
Reconnais-toi dans chacun de tes dires,
Plonge chercher la virgule, où le souffle se fige de fatigue,
Fait apparaître des larmes, des rires,
Alchimiste du verbe, le ciel s’écroule, construit des digues.
Творцу слова
Не зазнавайся. Кто бы ни сулил
Тебе медаль и почести – знак «счастья»;
Будь верен сердцу, мудрости светил
И мысль твори из чувства чрез запястье.
Trinité
Tout n’est pas noir, tout n’est pas blanc, la généralité aime bien,
Châtie bien, tes certitudes et les normes contextuelles,
Un rien peut contenir l’espoir, avoir tout: peut rimer à rien.
La trinité est un archétype de la loi divine cruelle.
Au nom du père, habille ton esprit de sagesse,
Au nom du fils, ne fais pas de faute qui te renvoie au néant.
Au nom du Saint-Esprit, ouvre les yeux sur les bassesses,
Invoque la trinité quand tu es prêt à devenir un géant.
Триединство
Служа Миру, Искусству, Добру,
Превозможешь страданья земные,
И дар Слова получат немые,
Воспоёт глас с небес поутру.
Тело – тленный приют вожделений —
С Духом соприкоснувшись, найдёт
Путь к Душе, и пускай обретёт
Триединство всю силу свершений!..
Le Poète
On ne devient pas artiste, l’on crée son propre don,
Avouez, les médiocres ont l’art de jouer du sermon,
Éduquer les foules avec de grandes idées banales,
Certains sont rendus loin: là où le ciel s’étale.
En cage: faire mille pas comme un tigre,
La poésie est violente: torrent sans sommeil,
L’âge redresse tous torts au goût aigre,
Métier de fourmi vagabonde: à chacun son soleil…
Des solutions narquoises à des problèmes du quotidien?
Apolitique archange ou petit ange gardien: on nous tient!
Mise en chaînes, la beauté sauvera du monde si elle est divine,
Fils spirituel de l’unicité dans les blancs: entre les mots, devine.
Ce qui ne se dit point: rappelle le serpent fossoyeur,
On préfère dévoiler la chute avec une certaine lueur.
Dans le jardin de l’Éden les pommes à ras la terre pourrissent,
Ajoute au style, un verre de calice et les pensées s’épanouissent.
Поэт
Изобретать, искать неповторимый образ,
Во тьме ночной угадывать свет дня,
Искусством ввысь себя маня,
Идти на зов и слышать некий голос…
То дьяволу, то богу ближе диктовать…
Рассудку, жаждущему стать звездой, не ясно,
Что плодотворно, мизерно, опасно —
Он не устанет слово смаковать.
Певец мгновенья и сиюминутной
Мелодии души, записанной на лист,
Импровизирует, как в джазе пианист,
На интуиции мистической и мутной…
Но в таинстве великом плачет на него
Елей, смиренно лба касаясь.
Он созерцает вечность, поднимаясь
С колен, перерождаясь в естество.
Être
Que justesse soit faite,
Des cimes jusqu’aux rivières,
Puisse-t-elle être parfaite?
La terre comme fruit de prières.
Быть
Мне кто-то сказал, что надо уметь Любить
И каждой былинке на свете признательной быть,
Мгновение пить из бокала открытий, идей,
И смысл постигать, проникая в сознанье людей.
Dernière neige
Aurons-nous le tempo?
Pour prendre le mois de février à revers,
Inscrivons le dans le mémento?
Pour nous souvenir d’oublier l’hiver.
Первый снег
Сердце колет и гладит едва
Слово белое – снег, первый снег,
Охлаждая безудержный век,
Укрывая земные слова.
Question
Mon pays c’est le monde,
Mon langage est universel,
Ma nationalité est-elle immonde?
Son hymne est sempiternel.
Вопрос
Моё предназначенье – в чём,
И где моя звезда,
Идти велящая на голос неба?
L’ange
Jurer à la nature,
Un ordre des choses,
Sans rien conclure,
Possible symbiose.
Au bord d’un paradis terrestre,
L’ange cherchait à voler, la vérité ailée.
Son sort: protéger le néant de l’être,
Sa tête coiffée de fleurs arrachées.
Ангел
Ангел крылья сложил и внимает,
К Богу путь различая в ночи.
Ищет он не разгадки ключи,
А печальную истину рая.
Les Synonymes perdus
Chercheur de synonymes perdus, abruti par le tumulte,
Sous ta fenêtre j’ai trouvé, des pots cassés, des cultes.
La corolle métallique dispersait ses enjoliveurs: les pétales,
Voltigeaient à raz le sol froid, se condensant en rosée médiévale.
Faites la guerre pas l’amour,
Puisque le crime facile a vu le jour,
On suit de très près la dégradation terrienne,
L’oeil de la lune enivre les étoiles à jamais tiennes.
Elle a voulu filer en douce, par la sortie de secours,
A l’orée d’un nouveau déclin, regarde ce ciel vautour.
Nous manquons de synonymes dans nos oracles épistolaires,
Pour retranscrire l’abîme, nous avançons pour mieux nous taire.
Потерянные синонимы
Искатель страждущий постигнуть время, слово,
Нашёл я под окном свидетельство былого:
То черепки искрились тайной новой
В объятиях росы средневековой.
Войну провозглашай, а не любовь —
Пока ночь смутную не одолеет вновь
День неземной… Или закон земной
Потоком смоет в одночасье выбор твой.
Луна заманчиво пьянит надежды,
На небе хищном исчезая в дымке вешней.
Нам не хватает слов для летописи мира
И связи с вечностью, что жаждет наша лира.
Chanson de la bonne étoile
La fortune guette le commun des mortels,
Par inadvertance on découvre la citadelle,
La chance est un atout accidentel
Le démon a bâti Babel, grâce à elle.
Toute mélodie donne des idées,
Passer à l’acte, comme autoguidé,
Mais c’est le refrain lancinant qui pousse,
À renvoyer la peur dans la cambrousse.
Chanson de la bonne étoile,
Hasardeuse heure où tout sourit,
Bombée la sagesse, torse-poil,
Défie au corps à corps la flouerie.
Les médailles telles des astérisques,
Ne remportent rien sur le vide interne.
On mangerait bien des moules à la bisque,
Mais le homard est offert contre balivernes.
Песня фортуны
Удача улыбается всем смертным.
И мы везеньем незадачливым, но верным
Сворачиваем горы. Общий – всем! – закон.
Так демон и построил Вавилон.
Услышав звук мелодии туманной,
Такой заветной, но подчас нежданной,
На крыльях интуиции паря,
К ней направляется наивная земля.
Счастливая фортуна, ты играй,
Беспечно создавай желанный рай,
Долой премудрости, танцуй и пой,
Отдайся случаю с кипящей головой!
Медаль фортуны властно ослепляет,
Но жажду духа вряд ли утоляет.
Привыкли к «лучшему», избаловались люди
И ждут с улыбкой яблока на блюде.
Moi, je Verlaine
Seule l’insomnie entendit nos paroles,
Trio vacant nous chantions l’âme folle,
Comment rentrer chez soi sans se tuer en route?
Pourquoi être esclave de la droiture, puis zut?
Je vais traîner dans l’ornière psychorigide,
Avant de joindre les mains appelant mon guide.
L’ange démodé ou le démon gentil, je m’en fous?
Je payerai un coup à celui qui me donnera des sous!
Полу-…
Припадки гениальности полу-больной —
И голову долой
С бесстыжих плеч,
Трудящихся и плачущих…
Случайный меч
Вонзает терпко речь
Насмешек полу-значащих.
И можно ли поэзией назвать
То зверство, ликовать
Не устающее отравой,
Но наделяющее полу-решеньем…
Поиском его и полу-славой,
Клокочущей холодной лавой
Слов жгучих, их полу-свершеньем?
Les voix souterraines
Frapper d’estoc et de taille comme qui déraille,
Dans le brillant métal du revers de la médaille:
Se convaincre faisant l’apologie des artistes maudits:
Rêve brisé, pernicieux… ô public, accepte le discrédit.
* * *
Над пропастью стоять под властью диссонанса —
Так эхо обертонов мысль бередит,
В объятьях страстного, немыслимого танца
Родится тон. И ясность воспарит.
Les rivières de l’extase
L’esprit est bon joueur: il a compris,
Les allées des neurones ont fleuri,
Dans un crâne famélique tout arrive,
Des idées écumeuses sur les rives.
Les rivières de l’extase apaisées,
Hier j’ai vu: le futur faire la dictée,
Apprendre au présent des mots doux,
Les enfances: sacerdoces font mal aux cous.
Juxtaposer des pans de murs et des trames,
Aux yeux des belles dames l’on se proclame,
Roi destitué ou prince illégitime en fuite,
Faire la révérence à ce qui reste de parasite.
La lourdeur de l’âme est le poids de mesure
De la vérité, tous on la porte dans le sommeil,
La maladie est le reflet de notre cambrure,
Comment l’on bombe le torse face au soleil?
* * *
Ум пылкий – умелый игрок – вывел мысль,
И ветви нейронов в момент расцвели,
В голодном рассудке пульсирует жизнь,
Идеи – как пена в прибрежной дали.
Безудержность чувств усмирилась внутри,
Грядущее ясно судьбу мне диктует,
Мгновенье выводит все ноты земли,
И шалость былого уже не ликует.
Прочь стены, интриги и хитросплетенья,
Что нравились дамам, ласкали их взор,
Спектакль окончен. Король впечатленья
Откланяться рад – и снимает убор.
Душевную тяжесть измеришь лишь правдой,
Но каждый старается боль позабыть.
Недуг – это схватка «желаю» и «надо».
Всё в мире – наш выбор: казаться иль быть?
Niche de marché
Le verbe consume beaucoup de misanthropes,
Les mots: les bateliers, tirent sur les cordes tendues,
Les affluents regardent de haut les petits groupes,
De phrases en phrases: on épluche la même laitue.
Les champs lexicaux pour pas cher trépassent,
Les couches, les pelures tombent, on se vide,
La tête irradie: le point de non-retour lucide,
Mettre des virgules à ces respirations de masse.
* * *
Непонятная никому,
Недоступная подсознанью,
Неподвластная осознанью,
В эфемерном, бесцветном дыму…
Пусть украдкой печаль задохнётся
И родится уже не здесь,
А вместит в свою сущность весь
Мир – в новой форме поэмой очнётся.
Пусть абстракцией топит высь,
Разрезая прозрачным светом
Предрассудки, что правят поэтом
И глупцом, кто клянёт эту жизнь.
Но, невнятная никому,
Недоступная подсознанью,
Неподвластная осознанью,
Бьётся мысль в эфемерном дыму.
Tuez-moi
Tuez-moi avec des périphrases
Sous un amour qui écrase,
Vouez-moi un culte de l’universalité,
Ce que je fais n’est que particularité!
Tordus, les complexes s’étendent,
À perte de vue de la ville aux landes,
Têtus les symptômes s’échappent,
Les actions de la vérité sous le clap.
Tournures de phrases révélatrices,
Et si l’on préférait le jeu scénique
De l’auto stoppeuse à celui de l’actrice?
Il y a des ombres sur ce qui est pratique.
Tuez-moi sans vergogne,
Comme une belle charogne,
Tuez-moi plutôt deux fois qu’une,
Tuez-moi en festoyant sous la lune.
Tuez-moi de ridicules…
Tuez-moi, si tout se calcule…
Tuez-moi s’il n’y a plus de bonheur?
Mais ne me dites pas que la vie est une erreur!
* * *
Непробиваемая, непроницаемая – без тебя…
Раненая, исцелённая лишь мыслью одной,
Залпом выпью мир… и захлебнусь, себя
Мы убиваем – прославляем ЭГО – мир… не свой.
Наскучившее до тошноты,
До смеха угрожающего жалкое существо,
В зеркало я войду – осколок темноты
Мне высверлит глаза диагнозом: самоворовство!
Опять ты рылом в луже мочишь пыль,
Что въелась в оболочку ложную…
Или правдивую? Ты бисером не вышьешь быль,
Не зацелуешь язву кожную…
Одна наедине с собой. Больна.
Но в сумасшествии нам не дано любить.
И тянется бессчётная и смертная вина
За то, что надо бы давно переродить…
Un peintre
Il ne voit plus le monde se débattre à tourner bleu,
Il entend les oracles paradisiaques à mille lieux.
Réfractaire à tous les enfers: aux normes, aux opinions,
Il veut bien qu’on le juge par le travail pictural,
Pourtant on le condamne pour sa bohême et ses pulsions,
On dit du bien de lui pour mieux abattre le mal.
Les muses sont ses divinités rentrant pieds nus,
Dans le temple de l’éternité aux couleurs soutenues,
Divulguant les arcanes monochromes en ornements,
Les fonds contrastent avec les courbes: effets aimants.
On scrute l’émotion et l’instinct de vivre dans les touches,
On s’étonne quand c’est tellement juste: on tend la perche.
Les compliments ou les critiques beaucoup préfèrent les pics,
Être peintre c’est avant tout déshabiller son âme en public.
Художник
Видеть – насквозь и настолько, чувствовать пульс в неосязаемом,
Жечь глазами и разумом превозмогать,
Тело домысливать в Неповеряемом,
Вековечностью посылать стрелы вспять.
Кисть касаньем – дождём предрассветным —
Облюбит и облюбует любовь вновь возлюбленной, вознесённой;
Любо благоволить чертам, как чертям от черты незаконченной,
но влюблённой
Божественной палитрой цветов ласкать свет испещрённый…
Отвлечённый от механизма и чувственности распылённой,
Рас-творец вос-творит восторг вос-смотрения восходящего
В его расход и в копилку фокусов духовного, палящего
И возобновляющего исток ледяной абсента, провиденьем пьянящего.
