1. Заселение человеком Евразии и происхождение языковых семей

История России непосредственно связана с процессами освоения человеком Евразийского континента, прежде всего — Северной Евразии, от Восточно-Европейской равнины до Сибири и Дальнего Востока. Это освоение происходило задолго до формирования государств и политических границ: оно началось в древнем каменном веке (палеолит — от греч. палеос — «древний» и литое — «камень»), около 100 тыс. лет назад, когда древние люди (палеоантропы), использующие примитивные каменные орудия, стали заселять Старый Свет. В последнюю эпоху древнего каменного века — в верхнем палеолите, около 40 тыс. лет назад — сформировался человек современного вида: тогда была заселена Северная Евразия, и через Камчатку, около 10 тыс. лет назад, люди проникли на Американский континент.

Северная Евразия делится на несколько природных (климатических) зон, или поясов, на юге простираются степи, лесную полосу (тайгу) и степь объединяет лесостепная зона, к северу от тайги до Ледовитого океана господствуют безлесные пространства — тундра. Народы, населившие разные климатические зоны, должны были приспосабливать свое хозяйство к различным природным условиям. Этот исторический опыт сохраняет свое значение до наших дней.

В древнем каменном веке большая часть Евразии была покрыта ледниками, и первобытные человеческие коллективы занимались в основном охотой на крупных животных, пасущихся на свободных от льда пространствах тундры. С общим потеплением климата в верхнем палеолите ледник отступал к северу, за ним — в тундровый пояс — отступали мамонты и древние северные олени, а преследовавшие их первобытные охотники заселяли все более обширные пространства.

Археологи находят стоянки этих охотников с жилищами, каркасы которых сооружались из костей животных, добытых на охоте; отапливались жилища открытыми очагами. Верхнепалеолитические охотники использовали разнообразные каменные и костяные орудия — от наконечников копий и гарпунов до игл для сшивания одежды. Высоким достижением духовной культуры каменного века стало палеолитическое искусство: живопись, скульптура (резьба по кости); появились и первые украшения — бусы из бивней мамонта и просверленные для привешивания клыки песцов украшали головной убор одного из мальчиков, погребенных на стоянке Сунгирь под Владимиром.

Вожделенной добычей палеолитических охотников был мамонт, мясом которого моГдолго кормиться целый охотничий коллектив; кости и шкура мамонта шли на строительство жилищ. Недаром древние художники любили изображать мамонта на стенах пещер, вырезали его фигурки из кости. Изображение мамонта в Каповой пещере на Урале выполнено охрой — это уникальный образец палеолитической живописи в Северной Евразии.

Центральным образом древнейшего искусства стало изображение женщины — костяные статуэтки «палеолитических венер» обнаружены на стоянках Костенки под Воронежем, Мальта в Сибири и др. Считается, что этот образ отражает основы социального — родоплеменного (первобытно-общинного) строя. Основными социальными связями внутри групп охотников были кровнородственные, счет родства велся по преимуществу по материнской линии: ведь именно женщины были хранительницами домашнего очага, пока мужчины бродили в поисках охотничьей добычи (иногда эпоху первобытного материнско-родового строя неточно называют эпохой матриархата, «власти матерей»). Кроме того, женщины были кормилицами, собиравшими дикорастущие растения: эта пища была менее калорийной, чем мясо убитых животных, зато собирательство не зависело от охотничьей удачи.

В среднем каменном веке (мезолит), наступившем около 10 тыс. лет назад, исчезла крупная дичь, возросло значение рыболовства, охоты на мелких животных и был изобретен лук. Все большую роль в жизнеобеспечении первобытных коллективов играло собирательство дикорастущих съедобных растений. Разнообразный опыт хозяйственной деятельности в разных природных условиях привел к возникновению производящего хозяйства уже в новом каменном веке.

 

2. Возникновение производящего хозяйства. Формирование языковых семей

Эпоха нового каменного века — неолита — наступила в Северной Евразии около 6 тыс. лет назад. Присваивающее хозяйство — охота, рыболовство и собирательство — стало уступать место производящему: земледелию и скотоводству. Северный евразийский регион был периферией древнейших очагов земледелия, сформировавшихся на Ближнем и Дальнем Востоке 8–6 тыс. лет назад, но контакты с этими очагами способствовали становлению производящего хозяйства сначала в Юго-Восточной Европе и Средней Азии, а затем, к 3 тыс. до н. э., — в степной и лесостепной полосе. До недавнего времени считалось, что в лесной зоне присваивающее хозяйство безраздельно господствовало вплоть до 2 тыс. до н. э. (бронзового века), но последние исследования почв, содержащих пыльцу культурных злаковых растений, показали, что земледелие распространилось на Восточно-Европейской равнине в неолите.

Решающим открытием, приведшем к «неолитической революции» — возникновению производящего хозяйства, стало открытие земледелия — возделывания земли для получения регулярных урожаев одомашненных растений, прежде всего злаковых. Земледелие было открыто женщинами, которые занимались по преимуществу собирательством диких растений, и образ женщины сохранил свое центральное место в искусстве первых земледельцев. Но женские статуэтки изготавливались уже из глины.

Открытие гончарства — производства изделий из глины, прежде всего посуды, было во многом следствием развития земледелия. Продукты земледелия нужно было хранить и готовить для еды — для этого необходимо было много прочной, обожженной на огне (иногда в специальной печи — горне) посуды. Производство, хранение и переработка продуктов питания привели не только к демографическому взрыву, появлению больших поселений вместо стоянок охотников, но и к возможностям выращивать (одомашнивать) скот. Земледелие, как правило, сочеталось со скотоводством в ранний период развития производящего хозяйства.

Условия для оптимального развития земледелия и скотоводства отличались в разных зонах, в зависимости от наличия водных ресурсов и удобных пастбищ: В степной зоне с безграничными пастбищами преобладающим становилось скотоводческое хозяйство. Процессам разделения труда — выделению регионов с преобладанием земледелия, скотоводства, охоты или рыболовства (вплоть до охоты на морских животных — традиционного занятия жителей тундры) — сопутствовала языковая и этническая дифференциация, выделение общностей людей, говорящих на разных языках и относящих себя к разным этносам — племенам и народам. Археологи выделяют разнообразные археологические культуры, характерные черты которых отражают становление новых экономических и этнокультурных общностей.

Лингвисты считают, что десять — двенадцать тысяч лет назад первобытные племена, заселявшие Старый Свет, говорили на языках, объединенных в огромную и относительно единую семью, условно названную ностратической. По мере расселения носителей этих языков и дифференциации их культурных навыков из ностратической семьи выделилась индоевропейская семья языков, в которую входили предки большей части народов Европы и родственные им по языку народы Азии, расселившиеся вплоть до Северной Индии (отсюда их условное название — индоевропейцы). К ностратической общности относят также картвельские (кавказские) языки, уральские (финно-угорские и самодийские), алтайские (тюркские и монгольские), синокавказские (включающие представителей таких ныне отдаленных друг от друг а народов, как китайцы и адыги на Северном Кавказе), возможно, палеоазиатские и другие языки, составлявшие большие лингвистические семьи (макросемьи): носители этих языков издревле обитали в Евразии.

Древние и современные народы Евразии — хетты, греки и римляне, славяне и германцы — имели общих индоевропейских предков. Расселение индоевропейцев во многом определило этнические процессы в Северной Евразии в древнейший период. Проблема прародины индоевропейцев остается дискуссионной, но очевидно, что они обитали по соседству с древнейшими средиземноморскими цивилизациями и быстро овладели многими их культурными достижениями. Индоевропейские племена в 4–3 тыс. до н. э. заселили степи Евразии и значительную часть Восточной Европы. Их подвижности способствовало относительно развитое скотоводческое хозяйство (крупный и мелкий рогатый скот, лошади), заставлявшее обращаться к поиску новых пастбищ. Расселение приводило к дальнейшей дифференциации разных групп индоевропейцев.

В 3 тыс. до н. э., уже в эпоху медного века (или медно-каменного века — энеолита), когда появились первые металлические орудия, степи Восточной Европы от Южного Урала до Дуная заселили племена так называемой ямной (древнеямной) культуры: они хоронили своих умерших в ямах (отсюда название) под огромными курганами — с тех пор курганный обряд стал широко практиковаться у разных народов Евразии. друг ой характерной чертой ямной культуры стало использование повозок — колесного транспорта.

Курганы достигали нескольких метров в высоту и превышали сотню метров в поперечнике — для их возведения требовались усилия целого племени: несколько сот человек должны были сооружать насыпь кургана не одну неделю. Курганы были памятниками племенных вождей. Эти правители стремились подражать царям Месопотамии: вождь, погребенный в десятиметровом кургане у г. Майкоп, покоился под балдахином, расти тым бляшками из драгоценных металлов, в могилу с ним поместили драгоценные сосуды и много друг их вещей.

В это время в лесной полосе Восточной, Центральной и Северной Европы расселяются племена, характерными атрибутами которых стали каменные боевые топоры и керамика, украшенная отпечатками шнура: их условно называют древнеевропейцами и считают предками будущих европейских народов — кельтов, германцев, славян и балтов (так, в свою очередь, принято именовать предков литовцев, латышей и пруссов).

К северу и северо-востоку от области расселения индоевропейских народов в лесостепной и лесной зонах обитали народы, говорившие на так называемых уральских и алтайский языках., В лесах севера Восточной Европы вплоть до Урала жили племена, украшавшие свою керамику ямками и отпечатками гребня (носители культур «ямочно-гребенчатой керамики»), — их считают предками финно-угорских народов, расселившихся в 1 тыс. до н. э. — 1 тыс. н. э. от Урала до Финляндии; венгры — родственники зауральских угров, хантов и манси — добрались даже до Центральной

Европы и создали там в 10 в. н. э. свое государство. К уральским народам относят также са- модийцев — предков таежных оленеводов и охотников, ненцев, энцев и др.

Алтайские племена считаются предками тюркских и монгольских народов, а также маньчжуров, тунгусов, корейцев и даже японцев. Некоторые ученые предполагают, что в древности уральские и алтайские племена составляли единую урало-алтайскую общность. Уральские и алтайские народы многому научились у соседних индоевропейцев. Они восприняли навыки скотоводства, особенно коневодства, металлургии, поклонялись тем же богам.

Интенсивные процессы этнической и культурной дифференциации — выделения народов — продолжаются в бронзовом веке (2 тыс. до н. э.). Хетты и греки создали свои первые государства в Малой Азии и на Балканах. В европейских степях на смену ямной культуре приходит так называемая катакомбная: ее носители также хоронят умерших под курганами, но в специальных нишах — катакомбах. Племена катакомбной культуры и пришедшей на смену ей срубной культуры (которые хоронили в срубах под курганами), равно как и племена андроновской культуры Южной Сибири, относятся к индоиранской общности — предкам индийских (индоарийских) и иранских народов. Индс- арийские народы переселились на север Индостана. К числу иранских народов принадлежали собственно иранцы — персы — и древние скотоводы евразийских степей: скифы и сарматы. В древнем эпосе индийских и иранских народов сохраняется представление о далекой северной прародине возле священных гор, в которых видят Урал: здесь индоиранцы жили в тесном контакте с финно-уграми.

Индоарийцы, или индоарии, как и иранцы, называли себя ариями (арийцами), по имени их общей мифологической прародины, память о которой сохранялась в их эпосе. Когда этот эпос стал известен европейским ученым XIX в., они стали именовать арийцами все индоевропейские народы. Идеологи германского нацизма создали собственный миф о «чистой» арийской расе, наследниками которой представлялись германцы. В действительности германцы не называли себя арийцами — это название сохранилось у иранских народов в наименовании самой страны Иран. В расовом отношении германцы и «арии» принадлежат к разным антропологическим типам — имеют различный физический облик.

Индоиранцы были умелыми коневодами и научились использовать легкие боевые колесницы, что способствовало их расселению в Передней Азии и на Индостане. В эти регионы они проникали через Кавказ и Среднюю Азию. Расселение индоиранцев, как и друг их народов, сопровождалось военными столкновениями с населением колонизуемых областей — недаром в их эпосе ведущую роль играет сословие воинов во главе с боевыми вождями — царями.

В Центральной и Восточной Европе у древнеевропейских народов в бронзовом веке распространяется новый Погребальный обряд: умерших не хоронят под курганами, а кремируют, пепел же помещают в глиняные урны или ямки на специальных «полях погребений». Этот обряд остается характерным для древних народов Европы — в том числе германцев, балтов и славян — вплоть до железного века и I тыс. н. э.

 

3. Начало истории

Скифы в Евразии

Античные колонии в Северном Причерноморье

Индоиранские, а после ухода индоариев на Индостан иранские племена господствовали в евразийских степях. С наступлением железного века (VIII–VII вв. до н. э.) появляются первые письменные известия о народах Восточной Европы и Северной Евразии. Эти известия повествуют о вторжении ираноязычных народов — киммерийцев и скифов — на Ближний Восток — в земли древней цивилизации, давно обладающей городской культурой и письменностью. Пройдя через Кавказ, они обрушились в 70-е г. VII в. до н. э. на древние государства Закавказья и Передней Азии. Под их ударами пало царство Урарту в Закавказье, содрогнулась Ассирия и другие страны Ближнего Востока; скифы дошли до Палестины: недаром имена киммерийцев и скифов — завоевателей — стали известны ассирийским клинописным текстам и Библии.

В библейской Таблице народов дана генеалогия всех известных в Палестине народов мира: они возводятся к сыновьям Ноя — Симу, Хаму и Иафету. Народы Гомер — киммерийцы и Ашкуз (Ашкеназ) — скифы считаются потомками Иафета.

Но главным автором, благодаря которому мы знаем о скифах, стал греческий писатель — отец истории Геродот. Современные историки до сих пор спорят об истинности или легендарности его свидетельств.

Геродот. Геродот жил в V в. до н. э. Он родился не в самой Греции, а в греческом городе-колонии Галикарнасе в Малой Азии. Геродот много путешествовал, побывал во многих странах Средиземноморья, добрался до Египта, жил и в Северном Причерноморье, где видел скифов и слышал их рассказы о своей истории.

Не просто любопытство заставляло историка описывать жизнь и нравы скифов. Во-первых, греки оказались соседями скифов в Северном Причерноморье. VII–V вв. до н. э. стали временем Великой греческой колонизации — греческие города-колонии возникали повсюду на берегах Восточного Средиземноморья и Черного моря. Крупным греческим городом в Северном Причерноморье стала Ольвия, где, видимо, и жил Геродот во время своих странствий и где он видел скифов. Скифы были заинтересованы в прочных связях с греческими городами — кочевникам необходимо было греческое зерно, чтобы прокормить свой скот, грекам — плодородные степные земли, которые продавали им или уступали в аренду вожди кочевников; греческие мастера изготавливали дорогие украшения и драгоценную посуду по заказу знатных скифов, те же, в свою очередь, стремились подражать образу жизни эллинов. Поэтому греки, хоть они и считали скифов варварами, людьми, лишенными настоящей — эллинской — культуры и даже членораздельной речи (слово «варвар» означает говорящего нечленораздельно иноземца), с интересом относились к свои северным соседям. Геродот даже прославлял мудрость легендарного скифа Анахарсиса, якобы явившегося в Афины к самому законодателю греков Солону.

Во-вторых, скифы прославились тем, что не попортись Персидской державе — самой мощной и крупной державе того времени, стремившейся к мировому господству. Греки сами вели войну за независимость от Персии, и деспотической Персии не удалось покорить греческие города-полисы: огромная деспотия оказалась слабее маленьких демократических городов-государств. Греко-персидские войны были главным событием всемирной истории для греков и Геродота, и скифы стали героями этой истории.

Геродот повествует о том как скифы пришли из Азии к Боспору Киммерийскому (нынешнему Керченскому и Таманскому полуостровам), где и обитали киммерийцы; Азия для Геродота (и друг их античных авторов) начиналась за рекой Танаис (Дон). Киммерийцы не могли противостоять сильному противнику и ушли через Кавказ в Переднюю Азию. За ними совершили поход на Ближний Восток и скифы. Археологи не обнаруживают в Северном Причерноморье смену культур, которая свидетельствовала бы о вытеснении одного народа друг им накануне скифских походов VII в. до н. э. Эта смена произошла раньше, когда катакомбную культуру сменила так называемая срубная: племена, хоронившие своих умерших в срубах под курганами, и считаются предками скифов. Постепенное проникновение носителей этой культуры из-за Танаиса к Боспору воплотилось в этногенетическую легенду (легенду о происхождении народа) о вытеснении скифами киммерийцев: два эти народы были родственны по иранскому языку и культуре.

Подвижности и боеспособности киммерийцев и скифов способствовало возникновение в степях новой системы хозяйства — кочевого скотоводства. Кочевники — обладатели больших стад — должны были постоянно перегонять скот на новые пастбища. При этом кочевники не могли обходиться без продуктов земледельческого хозяйства, так как подножного корма не хватало, а для боевых коней нужно было зерно. Зависимость кочевых скотоводов от оседлых земледельцев, экономический и культурный обмен, а также конфликты между ними стали характерной чертой истории Евразии вплоть до Нового времени. И среди скифских племен, заселивших Северное Причерноморье, были племенные объединения скифов-земледельцев и скифов-пахарей, но так называемые царские скифы сохраняли кочевой образ жизни.

В своих походах на Ближний Восток скифы овладели не только богатствами, к которым стремились все племена первобытной периферии древних цивилизаций. Они овладели культурными ценностями и навыками, в том числе искусством звериного стиля, развитого у родственных им иранских народов Передней Азии. Стилизованные изображения зверей — оленей, кошачьих хищников, сцен терзания хищником травоядного животного (в золоте, бронзе, резьбе по кости и дереву) распространились по всему степному поясу Евразии наряду с характерным скифским вооружением (стрелами, коротким мечом-акинаком) и конской уздой.

«Скифская триада» — произведения звериного стиля, вооружение и конская узда — характерна для археологических памятников раннего железного века Евразии от Причерноморских степей до Тувы. Самым ярким достижением культуры скифов считается их искусство — изображения зверей, сцен терзания хищниками травоядных животных и т. п. Эти изображения, выполненные в зверином стиле, чаще всего изготовлялись скифскими ювелирами из бронзы, золота и серебра. Но благодаря находкам из скифских курганов на Алтае (Пазырык), где в слое вечной мерзлоты сохранялись дерево и тела погребенных людей, стала известна скифская резьба по дереву и даже татуировка, выполненные в зверином стиле.

Скифская культура стала первой общей евразийской культурой — недаром ученые до сих пор спорят о том, где сформировался звериный стиль: в Северном Причерноморье или в далекой Центральной Азии. И там, и там — в знаменитом кургане Аржан, в Туве, — были найдены древние памятники скифского искусства.

Настоящими шедеврами мирового ювелирного искусства стали драгоценные предметы, выполненные по заказу скифских царей в причерноморских греческих городах. Вазы с изображением сцен «скифского быта» были найдены в больших (царских) скифских курганах: в действительности на этих сосудах изображены сцены из скифской мифологии и эпоса, повествующие о деяниях трех братьев — легендарных родоначальниках скифов. Их отцом Геродот считал самого Геракла — величайшего героя Греции, скифы же называли своего прародителя Таргитаем. В своих скитаниях Геракл-Таргитай забрел в скифскую степь, где встретил змееногую богиню: она и родила ему трех сыновей, от которых произошли скифские племена. На золотом сосуде из царского кургана Куль-Оба (возле Керчи, IV в. до н. э.) помещены сцены испытания Гераклом своих сыновей, которые должны натянуть его лук: справившийся с задачей станет его наследником. По скифскому мифу, рассказанному Геродотом, это оказалось под силу лишь младшему Колаксаю, который стал родоначальником царских скифов.

Но не только скифы прорвались в VII в. в мир цивилизации: одновременным было встречное движение — греческая колонизация Северного Причерноморья. В VII в. до н. э. греческие колонисты из малоазиатского города (полиса) Милет достигли устьев Истра — Дуная — и Борисфена — Днепра. В VII–VI вв. начинается колонизация Бос- пора Киммерийского, и греки основывают Пантикапей (современная Керчь), Нимфей, Тиритаку на западном берегу, Кепы, Гермонассу — на восточном берегу Боспора. На северо-западе Понта на берегу Бугско- го лимана возникает Ольвия.

По мере расширения колонизации выходцы из разных греческих областей стали создавать города: Гермонассу основали понтийские греки с выходцами с острова Лесбос; Керкинитиду в Крыму (современная Евпатория) — ионийцы; беженцами с острова Теос, спасавшимися от агрессии Персидской державы, была основана около середины VI в. до н. э. Фанагория. Позднее возникают Херсонес и др. города. Античные города были полисами — самоуправляющимися общинами, где равными правами пользовались свободные граждане (в отличие от лишенных прав рабов). В греческих колониях развивались отношения обмена со скифами и друг ими «варварскими» (с точки зрения греков) племенами Северного Причерноморья, которые были заинтересованы в продуктах греческого ремесла и сельского хозяйства.

В конце VI в. в Северном Причерноморье произошло историческое событие, которое и привлекло особое внимание Геродота к скифам. Около 513 г. до н. э. попытку вторжения в скифские степи совершил правитель великой Персидской державы Дарий I. Скифский поход этого царя, описанный Геродотом, содержит и реальные факты, и легенды, которые важны для осмысления истории. Когда Дарий перешел с войском Истр — Дунай и вторгся в Скифию, скифы стали отступать, уничтожая колодцы и пастбища и не давая врагу покоя постоянными атаками подвижных конных отрядов. Они прислали царю символические дары: птицу, мышь, лягушку и стрелы — если персы не исчезнут, как эти животные в своих стихиях, их настигнут скифские стрелы.

Через полтора с лишним тысячелетия после Геродота русский летописец Нестор рассказывает сходную легенду об обоюдоострых мечах, которые отправили славяне в дар хазарам, требовавшим дани. То была недобрая дань, и хазары оказались под властью русских князей, заключает Нестор.

Дарию не удалось настигнуть врага и разбить его — он вынужден был отступить за Дунай. Бесславно кончилось вторжение персидской армии: так не раз завершались походы позднейших завоевателей — шведов Карла XII, «Великой армии» Наполеона.

Победители-скифы сами перешли к экспансии, выступив сначала против фракийцев на севере Балканского полуострова, а затем и против греческих городов. Те стали спешно укреплять свою оборону, а на Боспоре власть была передана в руки тирана — единоличного правителя, объединившего боспорские города в единое царство в 480 г. до н. э.; один из боспорских правителей Спарток, фракиец по происхождению, основал в 438 г. династию Спартокидов, которая правила на Боспоре почти 300 лет.

Боспорское царство объединило обширные плодородные земли Восточного Крыма, Таманского полуострова, низовьев Кубани и Восточного Приазовья. На этих землях, помимо греческих колонистов и скифов, жили меоты — народ, который относят к абхазо-адыгской общности (Азовское море именовалось Меотским в античной традиции). Столицей Боспорского царства стал Пантикапей. Город был хорошо укреплен: в центральной части на горе возвышался акрополь с храмами и общественными зданиями. Склоны горы были опоясаны искусственными террасами, на которых и располагались улицы с жилыми домами; переулками были лестницы, спускающиеся по склонам. Археологами открыты многочисленные рыбозасолочные цистерны, винодельни, гончарные печи, ямы для хранения зерна и др. Площадь города достигала 100 га. За городом располагался некрополь: в каменных гробницах под курганами обнаружены замечательные росписи.

Боспорское царство включало многие античные города, крупнейшими из которых были Мирмекий, Тиритака, Нимфей, Китей, Киммерик, Феодосия на Керченском полуострове; Фанагория, Кепы, Гермонасса, Горгиппия на Таманском полуострове. Помимо земледелия (в том числе виноделия) и ремесел в античных городах процветали искусства: ювелирное, изготовление терракоты, расписной посуды и т. п. В Пантикапее был театр.

Фанагория была главным боспорским городом на Тамани. Под одним из курганов в некрополе города было обнаружено богатое женское погребение с многочисленными драгоценностями и античными вазами. Самая совершенная из них — сосуд конца V — начала IV в. до н. э., изображающий сфинкса. Сосуд изготовлен афинским мастером.

В конце V в. до н. э. на месте раннего поселения выходцы из Гераклеи — полиса на южном берегу Понта — основывают Херсонес Таврический в Крыму (Тавриде), на многие столетия ставший одним из главных центров античной, а затем византийской цивилизации в Северном Причерноморье, оказавшим особое влияние на государственное и культурное развитие Древней Руси.

Херсонес был основан на землях тавров — местных племен, легенды о жестокости которых были широко распространены в античном мире: таков гомеровский миф об Ифигении, которая стала жрицей Артемиды в Тавриде и должна была приносить в жертву всех чужеземцев. Греческие колонисты потеснили тавров и заняли западное побережье Крыма, которое стало хорой — житницей Херсонеса. Под властью этого полиса находились города Керкинитида и Колос Лимен — «Прекрасная Гавань». В эпоху расцвета (IV–II вв. до н. э.) город занимал площадь 36 га, имел 9 продольных и 27 поперечных улиц, акрополь, место народных собраний — агору, рынок и цитадель со стенами толщиной до 4 ми высотой 8–10 м, башнями, театр на 3 тысячи мест. Археологами открыт целый квартал гончаров — «керамик», вынесенный за пределы городских стен (гончарные горны были пожароопасны), водопровод и т. п. Сложные отношения с местным населением вынуждали херсони- тов возводить укрепления и вокруГсвоих усадеб на хоре.

В городе найдены замечательные памятники эпиграфики — надписи, высеченные на камне. Среди них — присяга херсонитов (начало III в. до н. э.): «Я буду единомышлен, — клялся херсонесский гражданин, — о спасении и свободе государства и граждан, не предам Херсонеса, Керкинитиды и Прекрасной Гавани и прочих укрепленных пунктов и из остальной территории которою Херсонес управляет или управлял, ничего никому, ни эллину, ни варвару, но буду оберегать все то для херсонесского народа. Я не буду ниспровергать демократического строя и не дозволю этого предающему и ниспровергающему и не утаю этого, но доведу до сведения государственных должностных лиц». Гражданин должен был заботиться об экономическом обеспечении города: «Хлеб, свозимый с равнины, я не буду ни продавать, ни вывозить в какое-либо друг ое место, но только в Херсонес».

Понтийские города, прежде всего Боспор, постепенно стали хлебной житницей Греции, особенно Афин. Сам Перикл — великий государственный деятель Афин эпохи расцвета — в 437 г. до н. э. с морской эскадрой двинулся к понтийским городам, чтобы упрочить их связи с афинским морским союзом. Из речи знаменитого афинского оратора Демосфена известно, что в Афины ежегодно поставлялось свыше миллиона пудов зерна. Но кроме зерна колонии Северного Причерноморья вывозили в Средиземноморье скот, лес, рыбу, занимались работорговлей. Из греческих городов метрополии в колонии поступали произведения искусства, предметы роскоши и ремесла. На Боспоре и в Херсонесе чеканилась собственная монета. Продолжались отношения культурного и торгового обмена со Скифией.

Тем временем и у скифов начинают появляться свои города. На Нижнем Днепре выросло огромное укрепленное поселение скифов — Каменское городище. Оно занимало площадь 12 квадратных км. За стеной из кирпича-сырца располагались кварталы ремесленников-металлургов, в землянках и легких наземных жилищах жили рядовые скифы. Знать жила в каменных домах за стенами внутренней цитадели. В Приднепровье и Причерноморье располагались и курганы скифских царей, где те покоились со своими сокровищами, наложницами и слугами, иногда — целыми табунами коней и т. п. В Северном Причерноморье сложилось Скифское царство: царь опирался на войско, ему служили юноши из знатных скифских родов.

В IV в. Скифия переживала расцвет: об этом свидетельствуют, в частности, знаменитые скифские курганы с произведениями античного декоративно-прикладного искусства, выполненными, судя по всему, в понтийских городах по заказу скифских царей. Эти высочайшие произведения греческого искусства, передающие мотивы скифской легендарной истории — те же, что и в истории Геродота, свидетельствуют, помимо всего прочего, о начавшейся эллинизации варваров, восприятии скифами греческой (эллинской) культуры.

На серебряном сосуде, найденном в скифском кургане близ Воронежа, изображен бородатый скиф, протягивающий лук юноше: по рассказу Геродота, предок скифов Таргитай, отождествляемый с главным греческим героем Гераклом, подверГиспытаниям своих трех сыновей — лишь младшему из них удалось натянуть лук героя. Неудача старших сыновей при натягивании лука изображена на друг ом скифском сосуде греческой работы из кургана Куль-Оба: они не смогли натянуть лука, и распрямившийся лук поранил челюсть одного сына (на сосуде ему удаляют зуб) и ногу — друг ого.

Скифские цари нуждались в достижениях античной культуры не только для повышения престижа своей власти: у скифов не было своей письменности, а значит, и писаных законов, необходимых для единого государства — Скифское государство было «варварским». Но сами скифы ревниво относились к своим племенным традициям: когда скифы узнали, что один из их царей переодевается в греческие одежды и следует обычаям эллинов, они составили заговор и убили его, как изменника.

Скифский царь Атей продолжил завоевательную политику на западе — во Фракии за Дунаем: он угрожал Византию — будущему Константинополю, как полтора тысячелетия спустя это делали русские князья. Но скифов на Балканах ждал отпор: они были разбиты армией Филиппа Македонского (отца Александра) в 339 г., Атей погиб.

Скифы были ослаблены, но Не были покорены македонскими завоевателями. В 331 г. до н. э. Зопирион, полководец самого Александра, отправился в поход против скифов, но и он потерпел неудачу. Не смоГон взять и Ольвию — во время осады жители города освободили рабов и дали права гражданства чужеземцам, чтобы отстоять город. В IV–III вв. до н. э. Ольвия переживает эпоху расцвета. Q Крыму в этот же период усиливается Херсонее, соперничающий с Боспорской державой.

Походы Александра начали эпоху эллинизма, экспансии эллинской государственности и культуры в Средиземноморском мире и далее — на Востоке: в Средней Азии возникает Греко-Бактрийское царство, оказавшее влияние на ираноязычный кочевой мир, в том числе на родственных скифам саков. Те перемены, которые происходили в этом мире, в том числе и войны, которые вели наследники Александра, затронули отчасти и северопричерноморскую периферию античного мира. Прежде всего сменилась гегемония в степях Северного Причерноморья: в III в. до н. э. скифов сменили сарматы, родственные им ираноязычные племена, явившиеся, как некогда сами скифы, из задонских степей. С этого времени в традиционной европейской исторической географии существуют два обозначения Восточной Европы — Скифия и Сарматия, скифами же по традиции именуются многие народы этого региона вплоть до конца средневековой эпохи. Сарматы расселяются в античных городах Боспора, придают им более «варварский» облик, одновременно и боспорские греки стремятся расширить свое влияние: в начале III в. до н. э. они основывают в устье Дона-Танаиса город Танаис.

Танаис стал городом на самом краю периферии античного мира. Греки — эллины жили здесь рядом с варварами — танаитами в независимом полисе, и сначала город был разделен на две части каменными оборонительными стенами. После взятия Танаиса боспорским царем в конце I в. до н. э. крепость была перестроена: она имела почти квадратную форму (225х240 м), толщина стен достигала 4,8 м, по углам и в промежутках стояли 8 башен. Постройки внутри крепости сооружались также из неотесанного камня на глиняном растворе и группировались вокруГвымощенных двориков, в центре которых располагались водосборные цистерны. Город был центром сельскохозяйственной округи: найдены многочисленные зернотерки для помола зерна, амфоры с остатками муки и зерна — проса, ячменя, пшеницы, ржи, печи для выпечки хлеба. Город управлялся наместником («посланником») боспорского царя. В стену танаисасой крепости была вмонтирована плита с тамгой — знаком боспорского царя. Такие знаки получили широкое распространение в Северном Причерноморье вплоть до Средних веков и были восприняты первыми русскими князьями — Рюриковичами.

Сарматы по своему языку — иранской группы — и культуре были близки скифам. Им также был известен звериный стиль в ювелирном искусстве, правда, более примитивный, чем у скифов, учившихся своему искусству у мастеров Передней Азии и греков. Античных историков удивляла одна черта в общественном строе сарматов — ими управляли женщины; Геродот писал даже, что сарматы произошли от браков скифских юношей и амазонок — мифического народа женщин-воительниц. Действительно, сарматы хоронили своих знатных дам с оружием и взнузданными конями, иногда — в центре кургана.

Известно и погребение жрицы или царицы сарматов с роскошной диадемой из кургана у станицы Новочеркасской. Диадема украшена античной камеей — вырезанной из полудрагоценного камня головкой греческой богини; над ней — литые из золота изображения дерева и двух оленей: это широко распространенный мотив мирового древа — священного центра вселенной, возле которого пасутся священные животные.

Неясно, однако, насколько реальной была власть сарматских женщин, «матриархат»: скорее, у сарматов сохранялись пережитки счета родства по материнской линии, поэтому и положение женщин в их обществе было почетным.

Сарматы установили свое господство в причерноморских степях, стали активно вмешиваться в отношения между скифами и античными городами. Они выступили на стороне Херсонеса, когда скифы отобрали часть земель, принадлежавших этому полису, и помогли вернуть херсонесцам эти земли. Сарматы сами поселились в античных городах — с тех пор там наблюдается «варваризация» быта.

Скифы укрепляются в Нижнем Поднепровье и в степном Крыму, где во II в. до н. э. возникает их царство со столицей в Неаполе Скифском (близ Симферополя). Античный географ Страбон называл эти земли Малой Скифией. Здесь скифы стали заниматься в основном земледелием, оставив кочевой быт. Они овладевают также Ольвией и вступают в борьбу с Херсонесом.

Постоянные войны со скифами и сарматами заставляли греческие города и правителей Боспора обращаться за поддержкой к соседям, прежде всего — к Понтийскому царству, сильной эллинистической державе в Причерноморье (Понте). В 110 г. до н. э. херсонесцы обратились за помощью против скифов к понтийскому царю Митридату VI Евпатору (правил в 121–63 гг. до н. э.) Понтийское царство охватило», все юго-восточное побережье Понта Эвксинского. Царь мечтал о славе Александра Великого. Митридат послал войско во главе с полководцем Диофантом, который разбил скифского царя Скилура, взял его столицу Неаполь. Скифы попытались захватить власть в Боспорском царстве — заговорщики из эллинизированной скифской знати во. главе с Савмаком убили боспорского царя, — но Диофант поспел и здесь, подавил заговор и в 106 г. до н. э. подчинил Боспор Митридату. Митридату удалось нанести поражение и сарматам — племенному объединению сарматов-роксоланов.

Однако в то время к господству над всем эллинистическим миром стремился уже Рим. Под нажимом Рима Митридат вынужден был вернуть часть земель Скилуру. В войнах с Римом Митридат потерпел поражение и попытался укрепиться на Боспоре. Он заключил союз с варварскими вождями, отдав им в жены своих дочерей, и думал двинуться в поход на Рим через Северное Причерноморье, Подунавье и Альпы. Это вызвало восстание боспорских городов и Херсонеса против Митридата в 63 г. до н. э. Окруженный врагами и преданный собственным сыном, он покончил с собой в своем дворце в Пантикапее (в Керчи до сих пор это место зовется горой Митридата).

После смерти понтийского царя сам Юлий Цезарь сделал Херсонес независимым от Понта. При императоре Нероне в 62 г. н. э. и боспорские цари оказались под властью Рима. Однако Рим не в состоянии был сам контролировать отдаленные районы Северного Причерноморья. Римские императоры вынуждены были опираться здесь на боспорских царей, которым пожалован был титул «друг а кесаря и друг а римлян». Цари Боспора получали из Рима денежные субсидии для содержания армии, которая должна была сдерживать натиск варваров на границы империи.

Одновременно усиливаются сарматизация боспорских городов и натиск кочевников, тех же сарматов — прежде всего, племенного объединения аланов, скифов и др.

Рим вынужден держать войска в городах Боспора, Херсонесе и крепости Хараксе, но варвары начинают повсюду угрожать границам империи. Началось Великое переселение народов.

В эпоху римской гегемонии в городах Северного Причерноморья, на Боспоре и в Херсонесе, появляются еврейские общины, пользующиеся правами самоуправления (в соответствии с законами полисов). Тогда же среди синкретических верований греческого и варварского населения Понта, включающих почитание античных и местных божеств, распространяется культ Бога Высочайшего. Неясно, насколько этот культ связан с иудейским монотеизмом, но очевидно, что причерноморская периферия не была чужда тех религиозных исканий, которые привели к возникновению христианской религии. В апокрифических (не вошедших в христианский канон) «хождениях» апостолов Андрея Первозванного, Матфея и Симона Канаита рассказывается об их проповеди у диких народов («человекоядцев»): согласно традициям античной географии, такие народы обитали в Северном Причерноморье.

 

4. Великое переселение народов

Готы и гунны

Эпоха Великого переселения народов, согласно европейской исторической традиции, началась в конце IV в. — вторжением гуннских орд из Азии в Европу. Но движение народов Евразии у границ мировых цивилизаций — Великой Китайской стены и римского лимеса, пограничных укреплений на Рейне и Дунае, началось гораздо раньше.

Чем дальше в варварскую Европу продвигались римские легионы, тем в большее движение приходила варварская периферия античного мира. Рим установил свои границы на Рейне и Дунае и вел нескончаемые войны с кельтами, германцами и даками. Вместе с солдатами на границах Рима поселились ремесленники и торговцы — римская культура стала распространяться среди варварских племен Европы. В Восточной Европе на рубеже новой эры стали перекрещиваться традиции римской культуры (глиняная и стеклянная посуда, монеты и т. п.), культуры кельтов (их оружие и украшения) и кочевников-сарматов и их потомков алан. Эти традиций достигали и племен, обитавших в лесной полосе — предков балтов и славян, а также германцев.

Готы. Воинственные германцы оказались не менее способными к массовым переселениям, чем кочевники евразийских степей. Они не раз угрожали самому Риму. В III в. н. э. резко изменилась ситуация в Причерноморских степях. Германское племя готов из Повисленья прорывается к Дунаю и в Причерноморье. Готы потеснили сарматов-аланов, часть которых отошла в Центральную Европу, часть отступила за Дон, и дошли до Танаиса, разорив город. Готы и союзные с ними германские племена проникли в Крым и уничтожили Скифское царство, овладели боспорскими городами; они стали использовать их как базы для морских походов на Афины, Эфес и другие древние города Греции.

На Дунае готы сражались с римлянами. В Северном Причерноморье возникает Готская держава. В 332 г. готы заключили мирный договор с римским императором Константином, стали союзниками римлян, поставляли им войска, а сами получали денежные субсидии и продовольствие.

Впервые не кочевники, а дружины оседлых земледельцев и скотоводов захватили инициативу в этом регионе, где возникла Готская держава. Она объединила те пространства, от Карпат и Среднего Поднепровья до Нижнего Дона и Причерноморья, где впоследствии развернется активность славянских племен, а еще позднее — история русских и украинцев. У готов существовала своя руническая письменность и своеобразное, хотя и «варварское» искусство, представленное в основном украшениями — пряжками с тератологическими и друг ими мотивами. В IV в. готы приняли христианство.

Могущество Готской державы прославлял в VI в. историк Иордан, сам гот по происхождению.

Иордан — готский историк VI в., происходил из «варварской» — провинциальной римской среды. Латынь была его родным языком. Иордан служил секретарем (нотарием) у одного из аланских вождей в Восточной Римской империи. Вероятно, в роду Иордана были и готы, и аланы, но он был готским «патриотом» и приписывал готам те деяния, которые в древности совершали скифы. Но Иордану были известны исторические сочинения его предшественников — античных авторов и готские предания, так что написанная им история остается ценным источником знаний об эпохе Великого переселения народов.

Он перечислил народы, подвластные готскому королю Германариху (Эрманариху), правителю третьей четверти IV в.: гольтескифы, тиудос, инаунксы, васинабронки, меренс, морденс и т. д. Большая часть этих этнонимов (названий народов) не известны ученым — готский историк, писавший через два столетия после гибели Готской державы, мог не понять или исказить перечень подвластных готам племен. Однако те этнонимы, которые исследователям якобы удалось расшифровать, заставляют расширять границы Готской державы едва ли не на всю Восточную Европу. Действительно, под именем тиудос стремятся увидеть чудь, как в русской летописи именуются финские племена

Эстонии; под меренс хотят усмотреть древнюю мерю в Верхнем Поволжье, под морденс — мордву и т. д. Но древние этнонимы, даже если они хорошо знакомы современному исследователю, нельзя прямо переносить на историческую реальность. Этнонимы, обозначающие финские народы мари (мерю) и мордву, имеют иранское происхождение и совершенно неясно, какие народы подразумевались под этими обозначениями — этниконами, в древности. Что же касается чуди, то она вообще не упомянута в списке, ибо под тиудос надо понимать не древнее племя, а готское слово «народ».

Наиболее логичное прочтение начала списка народов у Иордана — это «кельтоскифские народы»; далее следует перечисление неизвестных современной историографии племен. Кельтоскифы здесь — обобщающее название варварских народов к востоку от кельтов, жителей Западной и Центральной Европы, где обитали скифы и другие «варвары».

О происхождении гуннов, страшных врагов готов, Иордан писал, будто их породили ведьмы, изгнанные готским королем в пустыню. Представления о чужих и враждебных народах как о варварах и даже демонических существах характерны для древней и средневековой эпох.

Гунны. В эпоху римской гегемонии на Западе в степях Восточной Азии — в Забайкалье и Монголии у северных границ Китая — сформировалось объединение кочевых племен хунну (сюнну); считается, что в это разноплеменное объединение входили предки тюркских и монгольских народов, тунгусов и маньчжур, даже предки енисейского народа кетов. Общность эта не была прочной — к III в. она распалась, и западные племена хунну стали продвигаться далее на запад, вовлекая в свое движение тюркоязычных и ираноязычных кочевников, часть угров и самодийцев. Все эти племена стали известны в Европе под именем гуннов. В конце IV в. кочевая степь восстановила свою власть в Причерноморье. Гунны вторглись с востока по традиционному маршруту — из-за Дона/Танаиса и прямо через Боспор — в Причерноморье. Опустошения, чинимые ими, превосходили, судя по реакции современников, нашествия прочих варварских орд. Гунны разбили сарматские племена алан, погубили Боспорское царство, разрушив древние города, в 375 г. разгромили Германариха и уничтожили Готскую державу; небольшие общины готов остались лишь в Крыму. Западная Европа, принявшая к тому времени христианство, перед лицом гуннов вспоминала библейские пророчества о диких кочевниках, грядущих с севера, — Гоге и Магоге. Впрочем, в позднеримской и ранневизантийской литературе с Гогом могли ассоциироваться по созвучию и готы: все варвары, включая готов и гуннов, могли именоваться скифами — это традиционное название позже применялось и к славянам.

Европейцы дивились непривычному и устрашающему облику гуннов, среди которых было немало людей монголоидной расы — с раскосыми глазами и выступающими скулами. Римский автор конца IV в. Аммиан Марцеллин писал в своей «Истории»: «Все они отличаются крепкими и плотными членами, толстыми затылками и вообще столь страшным и чудовищным видом, что можно принять их за двуногих зверей… Кочуя по горам и лесам, они с колыбели приучаются переносить голод, холод и жажду». На своих выносливых, но «безобразных на вид» лошадях «каждый из этого племени ночует и днюет, покупает и продает, ест и пьет». Легкая кавалерия, вооруженная луками, была главной боевой силой гуннов — они расстреливали врага на расстоянии, не вступая в рукопашную.

Подобно прочим варварам, гунны то выступали как союзники Рима, то опустошали земли империи. Восточная Римская империя — Византия (как принято ее именовать в современной науке), обособившаяся от Западной к концу IV в., укрепляла в начале V в. дунайские города и свою столицу Константинополь, но Гуннская держава заставила ее платить дань. Тем не менее ставший единоличным правителем Гуннской державы Аттила в середине V в. захватил дунайские земли — римскую провинцию Паннония (нынешняя Венгрия) — и приготовился к походу на Запад. Однако общими силами — римлянами и их союзниками германцами, а также сарматами-аланами — под командованием римского полководца Аэция в 451 г. на северо-востоке Франции на Каталаунских полях орды гуннов Аттилы и подвластных им готов, гепидов и др. были разгромлены. Гуннская держава еще существовала в степях Восточной и Центральной. Европы, но с Востока уже напирали новые волны тюркских кочевников — аваров, болгар, а затем и хазар. Не все потонуло в этих волнах: устояли древние города Северного Причерноморья — Херсонес, Боспор (как стали называть Пантикапей), Фанагория. Через эти волны «поперек течения» все настойчивее пробивались на юг, к Дунаю, славянские племена.

 

5. Происхождение и расселение славян

В VI в. славяне обрушились на дунайскую границу Византии и стали расселяться в Центральной и Восточной Европе. Первыми о них написали греческий историк Прокопий Кесарийский и готский автор Иордан. Они сообщали, что многочисленные славянские племена делятся на две группировки — склавинов и антов. Иордан называл обе группировки венетами — племена с таким названием были известны еще римскому историку Тациту (I–II вв. н. э.) и обитали в бассейне Вислы между германцами и сарматами.

Римский историк Тацит сближает венетов с германцами, поскольку они «и дома строят, и носят большие щиты, и имеют преимущество в тренированности и быстроте пехоты, — это все отличает их от сарматов, живущих в повозке и на коне».

Эти племена нельзя считать собственно славянскими они составляли т. н. балто-славянскую общность, объединяли предков славян и балтов (пруссов, литовцев, латышей), расселенных между Вислой, Днепром и Верхней Волгой. Славяне не называли себя венетами, их самоназванием было имя словене, означавшее «владеющие словом, членораздельной речью». Отделение славян от балтов произошло, по-видимому, в процессе готского переселения из Прибалтики в Причерноморье. Недаром славяне называют германцев «немцами» — то есть «немыми», не владеющими понятной речью (в отличие от славян-словен).

Готский историк Иордан рассказывает, как еще в IV в, готы сражались с восставшим против них народом ан- тов. Анты были побеждены, их предводители — 70 старейшин с предводителем Бозом — казнены. Современные историки спорят о том, входили ли славяне в состав Готской державы, или Иордан упомянул их потому, что в его время — в VI в. — это был воинственный народ в Причерноморье.

Славяне многому научились у соседей-германцев. У них они восприняли титул, обозначавший вождя боевой дружины — «князь». Названия многих предметов вооружения: шлема, щита, меча и важнейших хозяйственных орудий, таких, как плуг, они заимствовали у готов. После нашествия гуннов часть славян, видимо, оказалась под властью Гуннской державы Аттилы. Послы византийского императора, отправившиеся ко двору Аттилы, описывали напиток, которым их угощали подданные гуннского правителя. И хотя самих подданных гуннов византийцы называли скифами — как они называли многих северных варваров, — их напиток носил название «медос», т. е. мед — излюбленный хмельной напиток славян.

Когда Гуннская держава в V в. распалась на враждующие орды, славяне стали расселяться на землях Подунавья и вышли к границе Византии. Эта граница — река Дунай — навсегда осталась в памяти всех славянских народов, недаром в славянском фольклоре Дунай — это главная река, даже былинный богатырь носит это имя.

На Дунае греки узнали славян уже под своим именем — словене, которое для греков звучало как склави- ны. Славянские племена умножились на плодородных землях и стали заселять не только Балканы, но и Восточную Европу. Племенное объединение славян, заселившее междуречье Днестра и Днепра, получило от своих соседей — иранцев (аланов) или тюрков (аваров, болгар) — имя анты (по некоторым предположениям, означавшее «союзники»).

Греческий автор VI в. Прокопий Кесарийский о склавинах и антах. «Ведь племена эти, склавины и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народовластии, и оттого у них выгодные и невыгодные дела всегда ведутся сообща. А также одинаково и остальное, можно сказать, все у тех и у друг их, и установлено исстари у этих варваров. Ибо они считают, что один из богов — создатель молнии, — именно он есть единый владыка всего, и ему приносят в жертву быков и всяких жертвенных животных. Предопределения же они не знают и вообще не признают, что оно имеет какое-то значение, по крайней мере в отношении людей, но, когда смерть уже у них в ногах, охвачены ли они болезнью или выступают на войну, они дают обет, если избегнут ее, сейчас же совершить богу жертву за свою жизнь; а избежав [смерти], жертвуют, что пообещали, и думают, что этой-то жертвой тупили себе спасение. Однако почитают они и реки, и нимф (греческое имя духов источников, деревьев и друг их природных объектов), и некоторые иные божества и приносят жертвы также и им всем, и при этих-то жертвах совершают гадания. А живут они в жалких хижинах, располагаясь далеко друг от друг а и каждый меняя насколько можно часто место поселения. Вступая же в битву, большинство идет на врагов пешими, имея небольшие щиты и копья в руках, панциря же никогда на себя не надевают; некоторые же не имеют на себе ни хитона, ни грубого плаща, но, приспособив только штаны, прикрывающие срамные части, так и вступают в схватку с врагами. Есть у тех и у друг их и единый язык, совершенно варварский. Да и внешностью они друг от друг а ничем не отличаются, ибо все они и высоки, и очень сильны, телом же и волосами не слишком светлые и не рыжие, отнюдь не склоняются и к черноте, но все они чуть красноватые. Образ жизни [их] грубый и неприхотливый, как и у массагетов (этим именем одного из скифских народов называются гунны), и, как и те, они постоянно покрыты грязью, — прочему они менее всего коварны или злокозненны, но в простоте своей они сохраняют гуннский нрав. Да и имя встарь у склавинов и антов было одно. Ибо и тех и друг их издревле звали «спорами» (это имя встречается только у Прокопия), как раз из-за того, я думаю, что они населяют страну, разбросанно расположив свои жилища. Именно поэтому они и занимают неимоверно обширную землю: ведь они обретаются на большей части друг ого берега Истра (Дуная)».

 

6. Славяне и кочевники

Тюркский каганат и авары

Славяне действительно часто выступали союзниками степняков в войнах против Византии. Кочевники были заинтересованы в союзных отношениях с земледельцами — им нужен был хлеб, чтобы прокормиться самим и прокормить свой скот, нужна была и военная поддержка оседлого населения тех земель, где они пасли свои стада. Славяне помогали кочевникам переправляться через Дунай — они продавали им свои лодки.

После того как гунны потеряли свою власть в евразийских степях, в Центральной Азии возникло новое государственное объединение, созданное тюрками во главе с их правителем — каганом («ханом ханов») из рода Ашина. — Тюркский каганат. Его владения в VI в. простирались вплоть до причерноморских степей. С тех пор тюркские народы сменили в степях ираноязычных скифов, сарматов, аланов. Не пожелавшие подчиняться каганату кочевники — авары — двинулись на запад. Они попытались сначала обосноваться в причерноморских степях, но не нашли поддержки у местных гуннских кочевых племен. Тогда авары напали на антов и в 557 г. разбили их. Наступил черед Византии. Предводитель аваров Баян, носивший титул кагана, сначала обратился с просьбой к византийскому императору дать ему земли для поселения как союзнику империи. Византийцы, однако, остерегались таких союзников и отказали аварам. Тогда Баян двинулся на Дунай и захватил в 578 г. прежние владения гуннов — Паннонию.

Славяне в Подунавье попали под власть аваров. Европейские хроники и русская летопись рассказывают, как авары чинили насилия над славянами, требуя славянских женщин себе в жены и даже запрягая их в свои повозки вместо лошадей. Однако славяне были не только подданными, но и союзниками аваров: вместе с ними они совершали походы на Византию, угрожали ее главным городам — Фессалонике и самому Константинополю, разорили Афины. Но Аварский каганат в Подунавье был непрочным. Славяне восставали против власти аваров, многочисленные враги со всех сторон угрожали их владениям. К давнему врагу — Византии — добавилась новая тюркская кочевая орда, пришедшая с востока, болгары. С запада одолевала аваров сильнейшая держава европейского Средневековья — королевство франков. В 791 г. предводитель франков Карл Великий разбил аваров, к началу VIII в. Аварская держава была уничтожена.

Русский летописец Нестор в «Повести временных лет» рассказывает древнюю славянскую притчу об аварах-обрах. «Обры воевали против словен и притесняли дулебов — тоже словен, и творили насилие женам дулебским: бывало, когда поедет обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трех, четырех или пять жен и везти его — обрина, — и так мучили дулебов. Были же эти обры велики телом и умом горды, и БоГистребш их, умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и доныне: «Погибли как обры», — их же нет ни темени, ни потомства». Притча о великанах-обрах напоминает библейский миф о гигантах, которые жили до потопа, — Бог истребил их за гордыню. В славянских преданиях имя обр/обрин до сих пор означает древнего великана, гиганта: когда великан впервые встретили пахаря, он удивился и принес его вместе с лошадью и тугом домой; мудрая мать предрекла великану, что именно этим людям суждено заселить всю землю — время гигантов закончилось.

Летописец Нестор о древних славянах. О дальнейшем расселении славян рассказывает уже русский летописец Нестор, составлявший свою летопись «Повесть временных лет» в Киеве на рубеже XI–XII вв. Он был христианином — монахом Киево-Печерской лавры. Настольной книгой всех средневековых историков была Библия. В этой «Книге книг», как ее называли в то время, ничего не рассказывалось собственно о славянах и Руси — ведь Библия была завершена в первые века нашей эры. Но эта книга неслучайно стала в Средние века главным источником знаний по всемирной истории. В Библии эта история не только наделялась особым смыслом — пониманием Божьего замысла: всем народам должен был открыться этот смысл своего существования, и все народы были равны перед Богом — ведь все они произошли от общего предка, праведного Ноя, который спасся после Всемирного потопа.

С этого библейского рассказа и начинает славянскую и русскую историю Нестор. Он повествует о том, как в своей гордыне люди стали строить Вавилонскую башню, чтобы достичь небес, и Бог разделил их языки, так что они не могли договориться о дальнейшем строительстве. Так появились разные народы (летописец так и называл их «языками») — потомки трех сыновей Ноя: Сима, Хама и Иафета. Они стали заселять землю, и в северных, или «полунощных» странах — в Европе — вместе с друг ими потомками Иафета оказались славяне.

Не только Библию использовал Нестор для составления летописи. У него был перевод всемирной истории — византийской Хроники, или «Временных книг», Георгия Амартола (это имя означало, что византийский историк, как и Нестор, был монахом). Георгий также рассказывал о расселении потомков Ноя, но среди них не называл ни славян, ни Руси. Для византийского историка они оставались «северными варварами», врагами Византии, лишенными настоящей культуры.

Нестору самому пришлось искать место своего народа во всемирной истории. Он обратился поэтому к исторической памяти своего народа — его преданиям. Славянское предание говорило о том, что в древние времена славяне (словене) жили на Дунае, где теперь Болгарская и Венгерская земли. Там их угнетали степняки авары, а затем пришедшие с запада франки (летописец называет их волохами). Тогда славянские племена стали расселяться по Средней и Восточной Европе, так что мораване поселились на реке Морава, рядом с ними расселились чехи, дальше ляхи, или поляки. А на восток до Днепра дошли поляне, рядом поселились древляне, между Припятью и Двиной — дреговичи, по Десне — северяне и рядом с ними — радимичи, в верховьях Днепра, Двины и Волги — кривичи, на Оке — вятичи. Дальше всего от Дуная расселились славяне, достигшие севера Восточной Европы, озера Ильмень, где ими был основан впоследствии город Новгород. Там, пишет Нестор, они прозвались «своим именем» — то есть продолжали именоваться словенами. Это неслучайно: ведь здесь, на Севере, жили не родственные славянам балты, а «чужие» по языку финно-угорские народы, которые в Древней Руси и звали чудь, «чужие».

Чудь. Это славянское название северных финно-угорских народов употреблялось в Древней Руси в узком и широком смысле. В узком смысле так именовались предки эстонцев, с которыми славяне первыми столкнулись в процессе расселения в Прибалтике. Имя этих «чужих» племен переносилось по мере дальнейшей славянской колонизации на другие финно-угорские народы и стало их обобщающим названием. Их культура имела общие внешние (бросающиеся в глаза черты): в отличие от славян «чудские» женщины любили носить многочисленные металлические украшения, снабженные т. н. шумящими привесками. Шум, издаваемый этими привесками, должен был оберегать от злых духов. Такие привески носили летописные весь, меря, мордва, мурома и друг не финно-угорские народы. Некоторые из них были полностью или частично ассимилированы (растворены) славянами, эстонцы создали свое государство, мордва, мари, удмурты, коми (летописная пермь) имеют государственную автономию в составе Российской Федерации. В русском фольклоре сохранились предания о чуди — древних насельниках тех краев у где ныне живут русские: в легендах эта чудь ушла под землю после того, как ее земли заняло новое население.

 

7. Что означали имена славянских племен

Славянские народы, живущие на Дунае, — словаки, словенцы — до сих пор сохранили свое древнее имя. Это имя донесли до крайнего предела древнего расселения славян новгородские, или ильменские, словене. Рядом со словенами новгородскими жили кривичи. Их имя, как и имена многих друг их славянских племен, означает, что они были потомками какого-то Крива или кривов (этим именем латыши до сих пор называют русских). Так понимал значение племенных названий и Нестор: он писал, что радимичи, живущие по реке Сож, и вятичи на Оке прозвались от неких предков — Радима и Вятко, пришедших с запада — от ляхов (поляков). Но название «кривичи» могло означать жителей края, границы — ведь кривичи действительно занимали пограничные районы расселения славян в верховьях Днепра, Западной Двины и Волги: рядом с ними жили балты и финны — чудь в Прибалтике, меря в Верхнем Поволжье.

Имя дреговичей — славянского племени, расселившегося по Припяти, вполне понятно: бассейн Припяти — болотистое место, болото, влажная местность в славянских языках обозначались словом «дрягва» (еще Иордан писал о древних славянах, что «болота и леса заменяют им города»). Имя же северяне только кажется понятным на первый взгляд: ведь они жили по Десне, в левобережье Днепра, а не на севере. Зато рядом есть древние названия рек — Северский Донец и т. п., — которые языковеды приписывают иранским племенам, обитавшим здесь еще до прихода славян. Значит, северяне — имя славянского племени, имеющее иранское происхождение.

Имена соседей северян — полян и древлян, живущих на правобережье Среднего Днепра, очень показательны для всей истории славянского расселения: поляне — жители полей, возделанной для посева пашни, древляне — обитатели лесистой местности. Нестор, для которого поляне были своим — киевским племенем, прославлял их в летописи как мудрых мужей, в то время как древляне и прочие племена считались живущими в лесах «звериным образом».

 

8. Земледельческая культура славян

Нестор преувеличивал «звериный нрав» живущих в лесной зоне древних славян. Их культура, известная благодаря археологическим раскопкам, основывалась на единой системе хозяйства: славяне были земледельцами, использовавшими пахотные орудия — соху и плуг, в которые впрягали лошадь или быков (волов). Значит, занимались они и скотоводством, но земледельческие работы отнимали более всего сил: ведь нужно было расчищать от леса поля, выжигать и выкорчевывать пни. Почва удобрялась золой от сожженного леса и кустарника, но была плодородной недолго: славяне широко расселялись по Восточной Европе не из любви к странствиям, а потому, что им нужно было отвоевывать все новые и новые участки пашни у леса.

Поселки древних славян были небольшими и состояли из нескольких простых углубленных в землю жилищ — полуземлянок. В углу располагалась печь, топившаяся по черному — без дымовой трубы. Заботиться о благоустройстве было некогда — поселения приходилось быстро покидать из-за истощения окрестных полей.

Но без этого тяжелого труда земледельца невозможно было развитие культуры и государственных институтов. Это хорошо осознавали сами славяне: недаром в русском былинном эпосе землепашец Микула Селянинович сильнее не только древнего великана Святогора, но и чародея — князя Вольги Всеславича. Ведь ему подвластна сила самой матери сырой земли.

Конечно, славянские племена в процессе земледельческой колонизации Восточной Европы должны были иметь собственную социальную организацию, способную защитить их интересы. Родоплеменная организация, возглавляемая родовыми старейшинами, была недостаточна для колонизации огромных пространств. У славян были свои князья и боевые дружины, они должны были возводить укрепленные поселения, в которых могли бы укрыться от опасности земледельцы. Эти поселения, окруженные земляными валами и рвами, археологи называют городищами, а славяне называли градами или городами.

 

9. Как был основан город Киев

Нестор записал легенду о древнем происхождении своего родного города. Он был основан предводителями полян, тремя братьями — Кием, Щеком и Хоривом. Они жили на Дунае, и князя Кия с честью принял сам византийский император, разрешивши поселиться на землях империи. Но окрестные жители не дали полянам обосноваться на Дунае, и те переселились на Днепр. Здесь, на горах правого берега Днепра, братья основали городок, названный в честь старшего Киевом; о Щеке напоминает киевская гора Щекавица, о Хориве — Хоревица. У них была и сестра — Лыбедь: так называлась впадающая в Днепр киевская речка.

Киевская легенда о трех братьях основывается на этих местных названиях гор — холмов; само имя Кий (означающее палицу — кий) принадлежит мифическому славянскому герою-пахарю. Но археологи открыли на киевских горах следы древних поселений, хотя они и не были городами — город Киев сформировался к X в., когда на Руси возникла целая сеть городских поселений.

Летопись рассказывает, что после смерти легендарных основателей Киева поляне, лишившиеся правителей, оказались под властью хазар. Их правитель потребовал дани, и поляне прислали ему в качестве дани мечи. Мудрые хазарские старцы предрекли правителю, что эта дань — недобрая: хазары добились ее саблями — оружием, заточенным с одной стороны; мечи же были обоюдоострыми. Значит, данники могут одолеть своих угнетателей. Так и сбылось, пишет Нестор.

В процессе расселения в лесостепной полосе им пришлось вновь и вновь сталкиваться со степняками.

 

10. Хазарский каганат

В VII в. Тюркский каганат распался на враждующие группировки кочевников. Одну из них — хазар — возглавляли потомки каганов Ашина, другую — болгар — представители знатного рода Дуло. При болгарском хане Кубрате кочевые орды в приазовских степях объединились — там возникла так называемая Великая Болгария.

Кубрат умер в 642 году, и ему приписывают богатейший поминальный комплекс, обнаруженный возле села Малая Перещепина под Полтавой. Роскошные пиршественные золотые и серебряные сосуды из Византии и Ирана, украшенные драгоценными металлами оружие и конская сбруя, золотые византийские монеты — 25 килограммов золота и 50 килограммов серебра помещалось в этом кладе, захороненном в память о военных походах хана. Однако совсем рядом, на Среднем Днепре, и почти в то же время был сооружен друг ой жертвенный комплекс. Возле села Вознесенка, за валом, который окружал жертвенную площадку, размещались многочисленные предметы вооружения и конской узды, кости животных — следы поминальной трапезы, а также два навершия от византийских штандартов в виде орла и льва — боевые трофеи. Такие жертвенные комплексы известны в VII–VIII вв. по всей евразийской степи, но самый знаменитый из них находится далеко в Монголии. Это поминальный храм Кюль-Тегина, главы Тюркского каганата из династии Ашина. Жертвенный комплекс на Среднем Днепре был сооружен, по-видимому, в память о его далеком потомке — представителе правящего рода хазар.

Во второй половине VII — начале VIII вв. хазары, обосновавшиеся в прикаспийских степях и на Северном Кавказе, вторглись в Приазовье и разгромили болгар. Часть из них подчинилась хазарам, часть — орда во главе с ханом Аспарухом — откочевала на Балканы. Там вместе с балканскими славянами болгары основали государство — Дунайскую Болгарию.

Византия вынуждена была признать власть болгарских ханов над завоеванными ими землями на Дунае в 681 году. Болгары дали свое имя стране и ее населению, но сами восприняли славянский язык и оседлую земледельческую культуру. В 863 году они приняли христианство из Византии. Христианское Болгарское царство сыграло важную роль в становлении древнерусской культуры.

Покорив аланов и болгар, хазары столкнулись с Византией в ее владениях в Северном Причерноморье — в конце VII–VIII вв. они захватили Боспор, Восточный Крым и даже Херсонес. Но вскоре у хазар и Византии появился общий враг — арабские завоеватели. Арабы завоевали Среднюю Азию, вытеснили хазар из стран Закавказья и в 735 году вторглись даже в прикаспийские степи. Их главной опорной базой на Северном Кавказе стал город Дербент, откуда ислам стал распространяться среди народов Дагестана. Хазары уступили Херсонес грекам и вынуждены были перенести свою столицу с Северного Кавказа в дельту Волги: она получила название Итиль или Атиль, как называли тюрки реку Волга.

Хазарскому кагану нужно было упрочить свое государство, населенное разными по происхождению племенами — аланами, уграми, болгарами и друг ими тюрками. Для этого необходим был единый государственный обычай — закон. Такой закон могла дать общая религия, нормы которой, записанные в священном писании, были бы едины для всех племен. Священным писанием — Библией — обладали христиане-византийцы, и подвластные хазарам аланы приняли христианство, рассчитывая на поддержку империи.

Свое священное писание — Коран — распространяли и арабы, в военных походах обращая «неверных» в свою религию, ислам. Но и греки-христиане, и арабы-мусульмане были соперниками хазар. Вместе с тем и христианская Библия, и Коран восходили к древнейшему Священному Писанию, писаному Закону евреев (или иудеев). Еврейские общины издавна жили в городах Закавказья, Боспора (в том числе в подвластных хазарам Фанагории и Таматархе, как стала называться Гермонасса) и Крыма и хорошо знали обычаи местных племен. Хазарский каган обратился к религии евреев — иудаизму.

В письме царя Иосифа — одного из последних хазарских правителей, которое тот отправил в середине X в. еврейскому сановнику в далекую Испанию, рассказывается, как каган выбрал иудаизм. Греки и арабы, обеспокоенные обращением хазар к иудеям, прислали мудрецов, чтобы те доказали истинность своих религий. Во время диспута каган спросил грека, чей закон он считает более истинным — иудейский или исламский. Христианин, естественно, предпочел почитаемый им еврейский «Ветхий Завет» Корану. Также ответили на вопрос кагана о христианстве и иудаизме и араб — для него еврейский Закон был ближе, чем христианское учение.

Каган и хазары приняли иудаизм в середине VIII в. Но Хазария оставалась многоплеменным и многорелигиозным государством. В самой столице Итиле наряду с иудеями жили мусульмане из Средней Азии, христиане и язычники — славяне и русь, поклонявшиеся своим богам и имевшие собственных судей. Языческим оставалось кочевое население степи. Хазарский каганат усвоил важный опыт Византийской империи, восходящий к античному времени: в его городах бок о бок могли мирно жить представители разных общин.

Хазары, как и прочие кочевники, стремились обложить данью земледельцев. В VIII в. они покорили соседствовавшие со степью восточнославянские племена — полян, северян и радимичей в левобережье Среднего Днепра и вятичей, сидевших по Оке. Отношения между славянами и кочевниками были не только враждебными. На поселениях Среднего Поднепровья они жили бок о бок, и рядом со славянской полуземлянкой могла располагаться юрта кочевника. Славяне вместе с земледельцами аланами заселили под эгидой хазар Подонье. Погребения же степняков обнаружены и в округе самого Киева — будущей столицы Древней Руси, расположенного в земле полян.

Киевское письмо X века. Недавно был обнаружен документ, происходящий из Киева и относящийся к X в. Это — древнейший известный нам документальный источнику происходящий из древнерусской столицы а значит — и Руси вообще. Ведь русские летописи стали составляться позднее, в XI в., после победы христианства на Руси. Документ — это письмо, написанное по- древнееврейски. Содержание письма обычное для Средних веков. Еврейская община города Киева просит своих единоверцев помочь человеку по имени Яков, который попал в долговую кабалу к иноверцам. Яков был отпущен на поруки и с этим письмом направился за деньгами из Киева в другие города, где жили евреи. На письме — подписи поручителей, среди которых есть имя некоего Гостяты бар Кавара Когена. Гостята — славянское имя, Кавар — название одного из хазарских племен, Коген — наименование еврейского жреческого сословия. Остается гадать о родословной этого человека — то ли еврей носил славянское и хазарское имена, то ли хазарин стал именоваться по-славянски, или славянин принял иудаизм… Некий хазарский чиновник начертал в углу свою резолюцию руническим письмом. Видимо, это был пропуск через Хазарию для Якова. В конце концов письмо оказалось в синагоге средневекового Каира. Но кто же были те иноверцы, которые заставили Якова проделать такой путь?

Источники ясно свидетельствуют о том, что власть над разноплеменным населением Киева и контроль над торгово-денежными операциями в X в. принадлежали русским князьям и их дружинникам. С IX в. они стремились овладеть торговыми путями, ведущими через Хазарию.

По степи же продолжалось движение беспокойных и воинственных кочевников. Часть болгар, не смирившаяся с хазарской властью, двинулась в IX в. вслед за соплеменниками в Дунайскую Болгарию. друг ая часть откочевала в Среднее Поволжье и на Каму — там возникло еще одно болгарское государство, Болгария Волжско-Камская. Уже в начале X в. ее правитель добился независимости от Хазарии и принял ислам.

Продвижение болгар в Среднее Поволжье привело к перемещению угорских кочевых племен в междуречье Днестра и Днепра: Там в IX в. обосновались угры, или венгры. В конце IX в. в причерноморские степи ворвались новые орды тюркских кочевников — печенеги. Они разорили Хазарию и вытеснили венгров из Причерноморья в Центральную Европу, в Паннонию, где некогда обретались гунны и авары.

Хазария искала союзников. Союз с Хазарским государством был выгоден Византии в те периоды, когда ей самой угрожали набеги степняков. В 840 г. греки выстроили для хазар кирпичную крепость на Дону — Саркел (Шаркел), что значит «Белая башня» (по-древнерусски — «Белая вежа»). Целая система крепостей была создана в бассейне Дона, в центре Хазарии. Но эти крепости должны были защищать Хазарию не только от рвущихся на Запад кочевников.

Саркел. Крепость была исследована археологами перед тем, как ее затопили волны Цимлянского водохранилища (в 1952 г.). Она была прямоугольной, площадью 193,5х133,5 м. Стены достигали толщины 3,75 ми имели квадратные башни. Крепость делилась еще одной поперечной стеной на две части: в цитадель с донжоном можно было попасть только изнутри крепости. Крепость стала центром оживленной торговли и ремесла. В ней и у ее стен жили не только хазары, но и болгары, славяне. В 965 г. Саркел был захвачен князем Святославом и превратился в русский город Белую Вежу.

У Хазарии появился новый враг, передвигавшийся на ладьях по рекам, — русь, или русы, как называли этот народ восточные авторы. Тот же хазарский царь Иосиф похвалялся в своем письме, что, если бы не хазары, русы разграбили бы все страны Ближнего Востока.

Еврейско-хазарская переписка о народах Хазарии. Главным источником по истории Хазарского каганата остается так называемая еврейско-хазарская переписка X в. В 60-е гг. этого столетия сановник арабского правителя Испании еврей Хасдай ибн Шапрут, услышав, что где-то на окраине цивилизованного мира существует государство во главе с правителем-иудеем, отправил ему письмо с просьбой рассказать о своей стране. Вот фрагмент ответного письма хазарского царя Иосифа, в котором имена народов и городов не всегда поддаются точному определению.

«Я сообщаю тебе, что я [происхожу] от сынов Иафета из потомства Тогармы (один из библейских сыновей Иафета). Так я нашел в родословных книгах моих предков, что у Тогармы было десять сыновей; вот их имена: первенец — Авийор; второй — Турис, третий — Аваз, четвертый — Угуз, пятый — Бизл, шестой — Трна, седьмой — Хазар, восьмой — Янур, девятый — Блгр, десятый — Савир. Я происхожу от сыновей Хазара, седьмого из сыновей. Я тебе сообщаю, что я живу у реки по имени Итиль, в конце реки Гргана [Турган Каспийское море). Начало этой реки обращено к востоку на протяжении 4 месяцев пути. У реки расположены многочисленные народы в селах и городах, некоторые в открытых местностях, а другие в укрепленных стенами городах. Вот их имена: Буртас, Булгр, Сувар, Арису, Черемис, Вннтит [вятичи?], Свр [северяне?], Слвиюн [славяне?]. Каждый народ не поддается точному расследованию, и им нет числа. Все они мне служат и платят дань. Оттуда граница поворачивает по пути к Хорезму, доходя до Гргана. Все живущие по берегу этого моря на протяжении одного месяца пути, все платят мне дань. А еще на южной стороне Семендер — древняя столица Хазарии в Дагестане в конце страны Тдлу, пока граница не поворачивает к «Воротам», то есть к Баб-ал-Абвабу Дербенту] а он расположен на берегу моря. Оттуда граница поворачивает к горам. Азур, в конце страны Бгда, Сриди, Китун, Арку, Шаула, Сгсрт, Албуср, Ухуср, Киаруср, Циглг, Зуних, расположенные на очень высоких горах, все аланы до границы Ap-Kauaf все живущие в стране Каса [черкесы — касоги] и все племена Киял, Ткт, Гбул, до границы моря Кустандины [Константинополя — Византии], на протяжении двух месяцев пути, все платят мне дань. С западной стороны — Шркил [Саркел], Смкрц [Гаматарха — Тмутаракань], Крц [Керчь], Суграй [Сугдея — Судак], Алус, Лмбт, Бртнит, Алубиха [Алупка?], Кут, Манкт [Мангуп?], Бурк, Алма, Грузин. Эти местности расположены на берегу моря Кустандины, к западной стороне. Оттуда граница поворачивает к северной стороне, стране по имени Бцра [печенеги?]. Они расположены у реки по имени Вагз [Днепр?]. Они живут в открытых местностях, которые не имеют стен. Они кочуют и располагаются в степи, пока не доходят до границы области Хгриим [угры-венгры]. Они многочисленны, как песок, который на берегу моря во множестве. Все они служат мне и платят мне дань. Место расположения их и место жительства их простирается на протяжении 4 месяцев пути. Знай и уразумей, что я живу у устья реки, с помощью Всемогущего. Я охраняю устье реки и не пускаю Русое, приходящих на кораблях, приходить морем, чтобы идти на мусульман, и точно также всех врагов их на суше приходить в «Воротам». Я веду с ними войну. Если бы я их оставил в покое на один час, они уничтожили бы всю страну измаильтян до Багдада и до страны… Досюда доходят мои пределы и власть моего государства».