1. Рюрик — первый русский князь

После смерти своих полулегендарных братьев Рюрик сосредоточил власть в своих руках. Сам он обосновался в Новгороде у словен, своим же «мужам»-дружинникам раздал в «кормление» другие города — центры подвластных ему племен. В летописи к этим городам причисляются Полоцк в земле кривичей, Ростов в земле мери, Белоозеро в земле веси, а также Муром в земле финского племени мурома, жившего по Оке. Присоединение к владениям Рюрика муромы, не участвовавшей в призвании варяжских князей, было очень важным событием. Ниже муромы по Оке жили славяне-вятичи. Они платили дань хазарам. Владения руси вплотную приблизились к землям, подвластным Хазарии. На Оке найдено много кладов монетного серебра. По этой реке, с Дона на Верхнюю Волгу и дальше — к Новгороду и Балтике, шли купеческие флотилии. Дон контролировали хазары, построившие там Саркел. Назревал конфликт между русью и хазарами.

 

2. Аскольд и Дир

Путь «из варяг в греки»

Прямого конфликта с Хазарией при Рюрике не произошло. Русь искала обходных путей, чтобы добираться до рынков мировой цивилизации, минуя Хазарию. По летописи, два «мужа»-дружинника Рюрика, Аскольд и Дир, получили у Рюрика разрешение отправиться в поход на Царьград — Константинополь. Они двинулись из Новгорода на юг, достигли Днепра и обосновались у полян в Киеве, собрав там много варягов. Поляне платили дань хазарам, но Аскольд и Дир овладели «Польской землей», не встретив их сопротивления.

Видимо, Хазария уже не могла удерживать отдаленные земли на западе своих владений. Но русь стремилась получить не только власть над полянами и путь по Днепру. Из Киева, по русской летописи, русь отправилась в первый свой поход на Царьград. Это было в правление императора Михаила III при патриархе Фотии в 860 году. В византийских хрониках не упомянуты имена предводителей руси, и ученые спорят, действительно ли русь пришла к стенам Царьграда из Киева. Норманны — скандинавы, звавшиеся русью, могли приплыть и через проливы Средиземного моря: недаром арабские источники сообщают, что в 844 году северный народ рус напал на Севилью в Испании, а в 860 году норманны добрались до Италии и стремились захватить сам Рим.

И все же у нас есть основания верить русской летописи. После Аскольда и Дира русь не раз совершала походы на Царьград, и главным их маршрутом оставался путь от Новгорода к Киеву, по Волхову и Днепру. Этот путь — от Скандинавии до Царьграда по рекам Восточной Европы — назывался в летописи «путем из варяг в греки и из грек». Но путь этот не заканчивался в Царьграде, а продолжался по кольцевому маршруту, ибо из Балтийского — Варяжского — моря можно было плыть в Рим, а оттуда в Царьград и по Черному морю (Понту) — вновь к устью Днепра. Путь «из варяг в греки» соединял Русскую землю со всем средневековым европейским миром.

Аскольд и Дир первыми прошли с русским войском по этому пути. Они потерпели поражение под стенами Царьграда, но и это поражение воспринималось как начало русской славы: ведь после этого похода имя руси впервые попало на страницы официальных византийских хроник — вошло во всемирную историю. С этого времени, — писал Нестор, — «стала прозываться Русская земля».

 

3. Русь, славяне и славянская грамота

Тем временем вне пути из варяг в греки произошло событие, которое имело для русской истории значение не меньшее, чем все походы, победы и поражения. Это случилось в 863 году. Нестор сообщает, что правители славянских княжеств в Подунавье, в Моравии, обратились к Михаилу III с просьбой прислать к ним учителей. «Земля наша крещена, но нет в ней учителя», — сказали послы славян императору. Тогда Михаил созвал греческих мудрецов — философов, — и было решено отправить к славянам двух греческих книжников — братьев Кирилла и Мефодия. Они создали славянскую грамоту и перевели Священное Писание на славянский язык.

Сам рассказ Нестора и особенно слова послов очень напоминают легенду о призвании варягов. Русский летописец недаром связал этот рассказ с повествованием о происхождении руси. Ему было важно показать, что славяне сами создавали свою государственность и культуру. Варяжские князья и греческие учителя были призваны по их собственной инициативе: это было тем более важно, что византийцы продолжали считать славян «варварами», а их язык — непригодным для передачи библейских текстов.

Нестор писал свою летопись в Киеве по-славянски и пользовался той азбукой, которая называется кириллицей — в честь Кирилла, просветителя славян. Этой азбукой пользуются до сих пор славянские народы — сербы, болгары, македонцы — и все восточные славяне — русские, украинцы, белорусы. Кириллический алфавит восприняли и многие неславянские народы России. Кирилл и Мефодий, учившие в Моравии, почитаются как просветители всеми славянами.

Для Нестора в его «сказании» о происхождении славянской грамоты был особый смысл. Для него, писавшего в начале XII века, русский и славянский язык был одним и тем же языком. Но русь, призванная из-за моря славянами в IX веке, была «варяжской» по происхождению. Конечно, она быстро слилась со славянами и стала говорить по-славянски — ведь сами отношения между начальной русью и славянами строились на договоре, соглашении. Нестору нужно было ясно показать общность языка всех славян и руси. Поэтому он перечисляет славянские племена Средней Европы, у которых распространилась поначалу славянская грамота: это мораване, чехи, ляхи (поляки) и поляне — племя в Южной Польше, давшее название этой стране. Племя с таким же именем обитало и вокруг Киева. Значит, и оно могло быть причислено к тем славянам, которые первыми получили письменность от Кирилла и Мефодия. Русь во времена Нестора слилась с полянами и дала им свое имя (как она дала свое имя и всей Русской земле): поляне ныне зовутся русью, пишет летописец, значит, и русь может быть причислена к ученикам Кирилла и Мефодия.

Славянская грамота понадобилась руси очень скоро, и была использована русью уже в правление следующего князя — Олег а.

 

4. Вещий Олег

Разбитые под Царьградом Аскольд и Дир вернулись в Киев. В Новгороде же продолжал княжить Рюрик. Почувствовав приближение смерти, он отдал своего малолетнего сына Игоря на попечение родственнику — Олег у. Таков был обычай в раннесредневековых государствах — воспитатель («дядька») становился фактическим правителем и воеводой при малолетнем князе. По летописи, это случилось в 879 году.

Через три года, в 882 году, Олег собрал войско из варягов и подвластных ему племен — чуди, словен, мери и кривичей. Князь взял с собой младенца Игоря и двинулся с войском с Волхова на Днепр! Он подошел к Смоленску — одному из кривичских городов — со своими кривичами и занял город. Следующим городом, который занял Олег на днепровском пути, был Любеч. Наконец князь подошел к Киеву и узнал, что там правят Аскольд и Дир. Чтобы выманить правителей из укрепленного города, Олег спрятал дружину, а сам прикинулся купцом, идущим «в греки». Аскольд и Дир вышли на торг, и тогда Олег объявил их незаконными правителями — ведь они не принадлежали к роду призванных князей. Зато сам Олег принадлежал к этому роду, а Игорь был законным князем. Неудачливые мужи Рюрика Аскольд и Дир были убиты; их курганы еще долго высились над Днепром.

Оле занял Киев и провозгласил его «матерью городов русских», В Киеве все его воины — и варяги, и словене, и другие — получили уже общее наименование: русь, ведь все они были членами княжеской дружины. Уже из Киева Олег установил размер дани, которую должны были ежегодно платить его варягам подвластные племена Новгородской земли — словене, кривичи и меря.

Деяния Олег а показывают, что род князей, призванных в Новгород, считал себя правителем не только племен Новгородской земли, но и всех славян. Сделав столицей Киев, Олег подчинил племя древлян в правобережье Днепра, а потом послал дружинников к племенам левобережья — северянам и радимичам, платившим дань хазарам. Князь велел впредь давать дань ему, ибо он — противник хазар.

В летописи не сказано, как ответили хазары на действия Олег а. Но о реакции Хазарии свидетельствует археология. В последней четверти IX в., в то время, когда русь обосновывается в Киеве, в Восточную Европу перестает поступать арабское серебро. Хазария перекрыла доступ на Восток русским купцам — началась экономическая блокада.

Блокада длилась недолго. Уже в начале следующего — X в; в Восточную Европу начинает вновь поступать серебро. Но торговые маршруты обходят Хазарию — серебро вдет через Волжско-Камскую Болгарию, и не с Арабского Востока, а из среднеазиатской мусульманской державы Саманидов, чеканивших собственную монету.

Однако Руси нужен был собственный путь, ведущий к центрам цивилизации. Согласно летописи, в 907 году Олег собрал огромное войско из варягов и всех подвластных, союзных ему племен Восточной Европы, которую греки именовали Великой Скифией. Князь пошел с двумя тысячами ладей по пути «из варяг в греки» на Царьград.

В летописном описании этого похода много легендарного. Подойдя к Царьграду, Олег должен был перетаскивать ладьи по суше волоком, чтобы миновать цепь, преграждавшую ему путь в залив Золотой Рог. Такова была обычная практика руси на пути «из варяг в греки», где было много волоков. В летописи же рассказывается, будто корабли шли на колесах по суше под парусами. Греческие хроники вообще не упоминают о походе Олег а, и ученые спорят, дошел ли он до Константинополя. Но летопись сохранила ясное свидетельство о крупной победе, которую одержала русь над греками. Это свидетельство — мирный договор, заключенный Олегом с византийцами. Экземпляр этого договора, хартия, написанная по-славянски, хранилась в княжеском архиве и была использована Нестором при составлении «Повести временных лет». Здесь тo, при заключении договора, руси и понадобилась славянская грамота, известная грекам, равно как и славянам (возможно, переводчиками служили болгары).

Олег потребовал от греков дани — по 12 гривен на уключину корабля.

Гривна — наименование счетной и денежно-весовой единицы в Древней Руси. Ее название восходит к шейному украшению — обручу из серебра. Пока в IX–XI вв. на Руси обращались серебряные монеты, гривна была весовой единицей, содержавшей 25 монет. В XII в. наступил безмонетный период, и гривнами стали называть серебряные слитки, которые на юге — в Киеве и Чернигове — были шестиугольными и весили около 160 г., а в Новгороде — в виде брусков весом около 200 г. С возобновлением монетной чеканки во второй половине XIV в. гривна опять стала счетной единицей: в современном русском языке сохранилось слово «гривенник», обозначающее 10-копеечную монету.

Древнейшая русская гривна состояла из 25 серебряных монет (арабских дирхемов, по-русски — кун) и весила около 70 граммов. 300 гривен должны были ежегодно платить новгородцы варягам, согласно уставу Олега. Если верить летописному расчету, по которому экипаж корабля состоял из 40 человек, дань оказывалась огромной — почти миллион гривен. Существенно, правда, одно уточнение в договоре: 12 гривен получал не каждый воин, они выплачивались на уключину — на гребца. Гребцы были главной силой передвигающегося в ладьях войска, недаром от скандинавского обозначения гребцов и происходило слово «русь».

Русь, как княжеская дружина, отличалась от рядового войска Олега — славян. При заключении договора с греками русь клялась Перуном — славянским богом грозы и покровителем князя и его дружины, славяне — Волосом, «скотьим богом». Скотий бог, однако, не был только богом — покровителем домашних животных. Он был и богом богатства (слово «скот» означало и «богатство, деньги»). Правда, богатства, полученные в Византии, распределялись по-разному между славянами и русью. Перед возвращением Олег велел дать руси паруса из драгоценных византийских тканей — паволок, а славянам — из простой холстины. Но дело здесь было уже не в различиях между варяжской русью и славянами, ведь русь клялась именем славянского бога и заключала договор с греками по-славянски. Русь, как княжеская дружина, получала главную выгоду от победы над Византией. В договоре, окончательно оформленном уже в 911 году, слово «Русь» означает уже не только княжескую дружину, но и Русскую землю — все подвластные русскому князю племенные земли. Русские купцы получали по договору большие льготы в Царьграде, в том числе право на беспошлинную торговлю. Имущество руси в Греции и греков на Руси равно были защищены статьями этого договора, беглых рабов (челядь) и злодеев-преступников следовало возвращать.

Вернувшийся с победой Олег был прозван на Руси Вещим — провидцем. Но Нестор — летописец-христианин — не мог признать языческого князя провидцем, ведь провидение — дар Божий. Поэтому Нестор рассказывает легенду о смерти Олег а от своего коня — прозванный вещим князь не смог предвидеть собственной смерти. В славянском язычестве конь и змея, выползшая из конского черепа и ужалившая Олега, — это символы «скотьего бога» Волоса. Не скрывается ли за летописной легендой о смерти Олега славянская повесть о мести Волоса, бога униженных князем славян?

 

5. Игорь Старый

Смерть Олег а остается загадкой ранней русской истории. Даже могила его в разных летописях упоминается в разных местах — под Киевом, под Ладогой… Так или иначе, после его смерти, происшедшей в 912 году, Игорю пришлось возобновлять дело своего предшественника. От него «затворились» в своих городах древляне, и князю пришлось вновь покорять их и облагать еще большей данью. Тут (в 915 году) на Русскую землю впервые пришли печенеги, разорившие Хазарию и вытеснившие венгров из причерноморских степей. Игорю приходилось то воевать с ними, то заключать мир и даже союз. У князя был воевода по имени Свенельд, который принимал участие в покорении славянских племен. Ему Игорь дал право собирать дань у древлян и племени уличей, или угличей, живших на границе со степью, между Днестром и Южным Бугом.

Но во всей Русской земле при Игоре уже действовал отлаженный государственный механизм. Он был описан византийским императором Константином Багрянородным в наставлении детям — трактате «Об управлении империей». Зимой князь и его родичи и воеводы с дружинами руси расходились из Киева по землям подвластных племен — древлян, дреговичей, кривичей, северян и друг их славян — в полюдье, собирали там дань и кормились. Не нужно было ходить лишь в далекий Новгород — там сидел малолетний сын Игоря Святослав, а дань собирали сами новгородцы, Весной, когда на реках таял лед, славяне рубили в своих лесах деревья для лодок- однодеревок и сплавляли их из Новгорода, Смоленска, Любеча, Чернигова и Вышгорода (города, расположенного выше Киева по Днепру) в Днепр. Далее они направлялись по Днепру в Киев и продавали свои однодеревки ру- си. Русь с однодеревками спускалась ниже по Днепру к крепости Витичев и там оснащала лодки, надстраивала борта, приклепывала уключины — готовилась к сложному плаванию. Через днепровские пороги русь плыла к Черному морю, оттуда — к устью Дуная и через Болгарскую землю — в Византию, к Константинополю. Там русь могла торговать продуктами дани и рабами, захваченными в славянских и иных землях.

Эти регулярные отношения с Византией обеспечивал договор руси с греками 911 года. Внутригосударственные отношения тоже строились на основе договора — «ряда», или «пакта», недаром Константин Багрянородный называет славян пактиотами — платящими дань по пакту, договору. Этот договор был взаимовыгоден — славяне не только участвовали в торговых и военных предприятиях руси, но и продавали, а не отдавали в качестве дани, свои однодеревки.

Это развязывало руси руки для решения своих проблем на Востоке. Недаром после 912 года русь (точная дата неизвестна) совершает рейд через Хазарию на мусульманские страны в Южном Прикаспии. Хазары вынуждены были пропустить флотилию руси — им была обещана часть добычи (или была выгодна война против своих соперников-мусульман, как она была выгодна и Византии). Два года русь грабила богатые страны ислама, но на обратном пути их поджидала засада. Арабский автор ал-Масуди пишет, что хазарского кагана окружала гвардия, набранная из мусульман Хорезма — государства в Средней Азии, подвластного Саманидам. Гвардия решила отомстить за единоверцев и напала на груженную добычей русь в устье Волги — Атиля. Русь была разгромлена, ее остатки добиты в Волжской Болгарии при попытке отступить на Верхнюю Волгу.

Конфликт с Хазарией назрел. Письмо, происходящее из Хазарии и написанное по-еврейски, рассказывает об этом конфликте времен царствования византийского императора Романа Лакапина (920–944 гг.). Роман преследовал евреев в Византии, и отношения императора с Хазарией испортились. Тогда он решил натравить союзную ему Русь на Хазарию. Предводитель руси по имени Хелгу напал на Таматарху-Тмутаракань (как звался этот древний город по-русски) — и другие причерноморские владения хазар.

Имя «Хелгу» точно передает скандинавское «Хельги», что по-русски звучит как «Олег». Многие ученые думают, что это и был Вещий Олег, который не умер таинственной смертью в 912 году, а стремился продолжить завоевательную политику. Но судьба Хелгу, как она описана в хазарском документе, разительно отличается от судьбы удачливого Олег а. Кроме того, в княжеском правящем роде принято было давать детям имена предков — внук Игоря носил имя Олег, а его племянник сам именовался Игорь. Недаром князь Игорь уже в XI в. был прозван Игорем Старым, первым среди русских князей с таким именем.

Кто бы ни был этот Хелгу, он был разбит хазарским полководцем. Тот обязал русского князя выступить против Византии. Хелгу пошел на Константинополь, и его флот был сожжен там греческим огнем. Греческий огонь — это страшная нефтяная смесь, состав которой греки держали в тайне. Остатки русского войска отступили во Фракию, на побережье Малой Азии, где Хелгу погиб.

Хазарское письмо не дает нам точных дат. Но оно дает важную характеристику политических — точнее, геополитических взаимоотношений в Восточной Европе. Русская летопись более скупа на такие характеристики. Она просто сообщает, что в 941 году Игорь «пошел на греков». Болгары предупредили греков о том, что Игорь идет с 10 тысячами ладей. Был ли этот поход действительно навязан Руси Хазарией, или истекал срок выгодного договора с греками (договор заключался на 30 лет), но Игорь был разбит. Греческая хроника описывает зверства руси у стен Царьграда, но и русь, по летописи, была потрясена действием греческого огня. «Греки имеют у себя оружие, подобное молнии в небесах», — рассказывали спасшиеся. Игорь бежал в Киев на нескольких ладьях, бросив часть войска во Фракии. Оттуда он послал за море, за варягами, приглашая их идти в новый поход на греков.

Через три года, в 944 году, князь собрался с силами. Его войско включало варягов, русь, полян, кривичей, словен и тиверцев — давних союзников руси, ходивших в поход и с Олегом.

Варяги. В летописном описании этого войска впервые варяги отличаются от руси — раньше они отождествлялись. Теперь у при Игоре, русь — это уже восточноевропейская, древнерусская дружина; варяги же — наемники, пришедшие из-за моря. Само их имя происходит от древнескандинавского слова «вар»: оно означало клятву верности, которую приносили наемные воины. Так в Древней Руси стали именовать всех скандинавов, а Балтийское море именовалось Варяжским.

У Игоря были и другие союзники, не менее страшные для греков, — он нанял печенегов. Греки привыкли использовать этих кочевников против руси, но теперь общее войско руси и печенегов двигалось на них в ладьях и на конях. Об этом опять сообщили грекам жители Херсонеса и болгары. Греки отправили к Игорю послов для мирных переговоров. Но и сам князь стал осторожен. Дойдя до Дуная — древней границы Византии, он стал держать совет с дружиной: начинать войну или заключить мир? Дружина склонила князя к миру. Игорь отправил печенегов воевать с болгарами, сам же вернулся в Киев.

 

6. Константин Багрянородный об отношениях печенегов и руси

Византийский император (908–959) составил в середине X в. трактат «Об управлении империей», в котором наставлял своих наследников, какую политику проводить им с окружающими Византию народами. «Знай, — писал он, — что печенеги стали соседними, и сопредельными также росам, и частенько, когда у них нет мира друг с друг ом, они грабят Росию, наносят ей значительный вред и причиняют ущерб, посему и росы озабочены тем, чтобы иметь мир с печенегами. Ведь они покупают у них коров, коней, овец и от этого живут лучше и сытнее, поскольку ни одного из упомянутых выше животных в Росии не водилось. Но и против удаленных от их пределов врагов росы вообще управляться не могут, если не находятся в мире с печенегами, так как печенеги имеют возможность — в то время, когда росы удаляются от своих семей, — напав, все у них уничтожить и разорить. Поэтому росы питают особую заботу, чтобы не понести от них вреда, ибо силен этот народ, привлекать их к союзу и получать от них помощь, так чтобы от их вражды избавляться и помощью пользоваться.

Поскольку у царственного сего града ромеев (Константинополя), если росы не находятся в мире с печенегами, они появиться не могут, ни ради войны, ни ради торговли, ибо, когда росы с ладьями приходят к речным порогам и не могут миновать их иначе, чем вытащив свои ладьи изреки и переправив, неся на плечах, нападают тогда на них люди этого народа печенегов и легко — не могут же росы двум трудам противостоять — побеждают и устраивают резню». Греческий автор, для которого русские были лишь воинами и купцами, не прав, когда пишет об отсутствии скотоводства на Руси. Однако скотоводы-степняки, конечно, обменивали свои продукты на продукты земледелия и ремесла.

В Царьград вместо войска были отправлены послы, и те заключили мир, договор о котором также был включен Нестором в летопись. Этот договор уже не давал Игорю тех льгот, которые имела Русь после похода Олега. Князь должен был предупреждать специальной грамотой о прибытии русских купцов. Русь обязывалась не воевать против византийских владений в Крыму (в Херсонесе), а, напротив, защищать их от врагов.

И этот договор был скреплен клятвой, но она отличалась от той клятвы, которую давали мужи Олег а. Среди дружинников Игоря были варяги-христиане, и они клялись в Константинополе в церкви Ильи. Языческая же часть дружины Игоря клялась своим оружием в Киеве на холме, где стоял идол Перуна.

Заключив договор с Византией, не принесший особых выгод, русь не оставила попыток пробиться на мусульманский Восток. После заключения договора с греками в 944 году (а возможно, и по требованию Византии) русь отправилась в поход на страны Закавказья. Хазары пропустили русский флот на Каспий, и тот достиг реки Кура. Местные мусульмане с изумлением увидели воинов, которые помимо оружия имели при себе плотницкие инструменты — молотки и цилы. Мы уже знаем, что эти инструменты были необходимы руси для ремонта ладей. Как обычно, нападение руси со стороны моря было внезапным. Мусульмане были разбиты, русь захватила древний город Бердаа (Барда) на Куре, множество пленных и богатства. Войска местных правителей пытались выбить русь из города, но русские отражали их атаки. То, что не удалось совершить силой, произошло из- за скученности осажденных. Среди руси началась эпидемия. Умерших воинов хоронили по языческому обряду вместе с их оружием, и мусульмане раскапывали могилы руси, чтобы добыть оттуда русские обоюдоострые мечи. Уцелевшие после битв и болезней русы вышли из города со своими рабами и богатствами, пробились к ладьям на Куре и оставили Закавказье.

Тем временем в самом Киеве было мирно, и Игорь собирался в обычную осеннюю поездку к подвластным племенам — в полюдье к древлянам. Но дружина его роптала и завидовала младшей дружине — «отрокам» воеводы Свенельда, которые добыли для себя больше оружия и одеяний за счет дани с уличей и древлян, чем в далеких походах.

Игорь послушал дружину и к уже собранной дани, используя силу своих «мужей», взял еще большую. И того ему показалось мало. Князь распустил дружинников по домам, сам же с небольшим отрядом вернулся к древлянам. Те возмутились и собрались на совет со своим князем Малом. «Если повадится волк к овцам, — сказали они, — то выносит все стадо, пока его не убьют». Эти слова, приведенные в летописи, считаются древнейшей русской пословицей. Но эти слова имели вполне реальные и страшные последствия для Игоря.

Древляне послали к нему с предупреждением не ходить больше за данью. Игорь не послушал их и был убит вместе со своими дружинниками возле древлянского города Искоростеня. Византийский историк конца X в. Лев Диакон описывает подробности этой смерти. Игорь был казнен — привязан к двум согнутым деревьям, и когда деревья разогнулись, князь был разорван на части. Древляне казнили Игоря как преступника — ведь он нарушил договор о дани, начал грабить древлян. Слово «волк», которым назвали Игоря древляне, означает в древнем праве преступника, вора, грабителя.

 

7. Месть княгини Ольги и становление государственного права

Тем временем жена Игоря Ольга, которую привел князю из Пскова еще Вещий Олег, сидела с маленьким сыном Святославом и воеводой Свенельдом в Киеве. Древляне решили отправить к ней послов и сосватать вдову за своего князя Мала. Это решение кажется диким современному читателю, но во времена племенного права в нем был особый смысл. Вдове предлагали возмещение — нового мужа, чтобы она не мстила за убитого. И Ольга делает вид, что принимает сватов с почестями. Но вместо свадьбы она устраивает месть и поминки по своему мужу.

Месть Ольги напоминает погребальный ритуал. Первых сватов понесли к княжескому терему прямо в ладье, якобы воздавая им почести, но затем бросили их в заранее приготовленную яму — такие похороны в ладье приняты были у руси. Второе посольство сжигают в бане — кремация также была распространенным погребальным ритуалом во всей

Русской земле X в. На тризне по Игорю под Искоростенем отроки Ольги убивают множество древлян — на княжеских похоронах в языческой Руси приносились человеческие жертвы. Но дело не в этих ритуалах. В своих действиях Ольга отвергает племенное право и навязывает древлянам право государственное — вновь покоряет древлянскую землю вместе с малолетним Святославом и воеводой Свенельдом.

В «Повести временных лет» Нестор очень подробно рассказывает о конфликте княжеской власти с племенем древлян. Предания о формировании государственного права тщательно сохранялись в княжеской среде, особенно в период, когда письменность еще не распространилась на Руси. Тем более важен был первый случай восстания подданных и убийство самого князя. Еще важнее был способ преодоления конфликта.

Конечно, Ольга усмирила древлян и возложила на них тяжкую дань. Но при этом способ взимания дани во всей Русской земле изменился. Ольга отправилась в подвластные земли, к Новгороду и Пскову, по рекам Мете, Луге, Днепру и Десне, и повсюду устанавливала оброки и дани, которые местные жители сами должны были свозить в специальные места — станы и погосты.

Князь с дружиной мог теперь не разъезжать сам для сбора дани. Итак, согласно летописи, конфликт между властью и подданными завершился усовершенствованием государства. Так было после изгнания и последующего призвания варягов, так было после захвата Киева Олег ом, так было после убийства Игоря.

Князь и дружина. Княгиня Ольга правила Русской землей при малолетнем Святославе. У князя был также воспитатель — «кормилец» Асмуд и воевода Свенельд, который был вторым лицом в Русском государстве уже при отце Святослава — Игоре. У Свенельда была собственная дружина, которую называли «отроками», дружина же князя звалась «мужами». Славянское слово «отрок» означало подростка, но это не значит, что Свенельд командовал дружиной мальчишек. Дружина воеводы была младшей по рангу, отличалась от старшей дружины князя, «мужей». Младшая дружина могла именоваться также «детскими» — от этого слова происходит древнерусское название городской крепости, кремля, — «детинец».

Само слово «дружина» родственно слову «друзья». Значит, отношения князя и дружины были основаны не на кровнородственных связях, как при родоплеменном строе: недаром дружины уже первых русских князей включали представителей разных племен. Из разных языков происходят и названия дружинников: младшая дружина могла называться по-скандинавски — гридями, что значит «стража». От этого слова происходит название залы, где князь пировал и держал совет с дружиной — «гридница». Старшая дружина именовалась «боярами»: это слово происходит из тюркских языков и, скорее всего, заимствовано русью у хазар. Наконец, сами русские князья именовали себя и хазарским высшим титулом — «каган». Таким образом, и варяги, и хазары оставили свой след в сложении древнерусского государства — ведь именно княжеская дружина выполняла роль государственного аппарата при первых русских князьях.

 

8. Города и погосты

Дружинные курганы

Города, или грады, — укрепленные поселения, были центрами славянских племен или целых союзов племен. Так, Новгород, по летописи, был центром, где собирались представители словен, кривичей, мери и чуди на вече для совместных решений.

Племена возглавляли советы старейшин и собственные князья, один из которых — древлянский Мал — претендовал даже на власть над Русской землей. Во время конфликтов с русскими князьями они запирались в своих градах, которые приходилось осаждать руси: дружина Свенельда три года не могла взять Пересечен, город уличей. Там, где племенным верхам удавалось договориться с князьями, как в Новгороде, куда князей призывали «по ряду», эти верхи сливались с княжеской дружиной и выполняли часть ее функций. Недаром новгородские верхи именовали себя боярами. При этом княжеская дружина располагалась не в самом Новгороде, а рядом с ним на специальном стане или погосте — Городище. Дружина и князь «гостили» там, а не жили постоянно. Отсюда и произошло само название — погост.

Городище и происхождение Новгорода. Любители русских древностей в XIX в. назвали средневековую княжескую резиденцию под Новгородом Рюриковым Городищем. Но в русских летописях эта резиденция называлась просто Городищем. Думали, что это был тот «Старый город», рядом с которым и появился Новгород. Археологи в конце XX в. обнаружили на Городище следы пребывания скандинавской дружины, которая действительно появилась там в середине IX в. — во время призвания варяжских князей. Но на Городище жили не только варяги: там были найдены остатки славянских хлебных печей — дружинникам надо было кормиться.

По данным раскопок, к середине в. поблизости от Городища прямо на пахотных землях возникают славянские поселки, вероятные предшественники концов — районов, на которые делился древний Новгород. Таким образом, Новгород возник из целого комплекса поселений, центром притяжения которых первоначально была княжеская резиденция. Такой путь развития городов характерен для всей истории России — именно административный центр, центр власти и перераспределения дани (налогов) был наиболее притягательным для жителей волости — округи, подчиненной городу.

Система погостов, устроенная Ольгой в 946 году, призвана была контролировать подвластные русским князьям племенные территории и их центры — города. Они располагались по рекам — главным дорогам Руси. Археологи нашли такие поселения на Луге, Мете и Десне — там, где их основала, по летописи, Ольга. На этих поселениях открыты следы ремесленной и торговой деятельности, причем ремесла — кузнечное, ювелирное и другие — были направлены на обслуживание и местной округи, и дружины.

Клинки мечей производились в основном во франкских мастерских, рукояти с красивым орнаментом делали скандинавские мастера. Возле села Фощеватая под Полтавой был найден меч, на лезвии которого прочли клеймо русского мастера: «Людогиа ковал».

Самый большой из погостов исследуется археологами в Гнездове, в верховьях Днепра ниже Смоленска — древнего города кривичей. Это был самый центр пути «из варяг в греки»: целая система малых рек и волоков соединяла здесь Днепр и Волхов. Это место требовало постоянного присутствия дружины и ремесленников, обслуживавших главную дорогу Древней Руси. Население Гнездова оставило рядом с погостом, состоявшим из укрепленного городища и обширного неукрепленного селища, четыре тысячи курганов. Это самое большое курганное кладбище эпохи викингов в Европе. Несколько кладов драгоценных серебряных вещей и монет найдено в Гнездове.

В одном из гнездовских курганов первой трети X в., содержавшем остатки сожжения в ладье, найдена корчага (амфора) с древнейшей русской надписью. Надпись сделана кириллическим алфавитом и читается как «гороухща». Видимо, надпись свидетельствует о содержимом корчаги: исследователи спорят, что она означает — горчицу, ценную пряность, или горючую жидкость — нефть (еще в античном Танаисе найдены многочисленные амфоры, на которых по-гречески написано название именно этого горючего продукта, издавна добывавшегося на Каспии, в районе современного Баку). Что бы ни значила эта надпись, важно, что для русских дружинников необходимы были навыки письма — и для торговых предприятий, и для заключения международных договоров.

Гнездовские курганы сохранили свидетельства о разнообразных погребальных обрядах и жертвенных ритуалах Руси X века. Умерших чаще всего сжигали — иногда прямо в ладье или на костре из ладейных досок. Русь плавала в своих ладьях не только по земным рекам — по ее верованиям на корабле можно было отправиться с погребального костра прямо в воинский рай, на небо. В раю вождей руси ждал пир в окружении своих отроков и дворовых девушек — на погребальный костер с умершим клали не только вооружение, жертвенных животных и пиршественную посуду, но и убитых слуг и служанок. Над кострищем с остатками кремации насыпали курган: курганы знати отличались большими размерами, достигали в высоту 10 метров.

Большие курганы насыпались не только в Гнездове. Они высились над погребениями первых языческих правителей Руси и в Киеве, но после крещения Руси при князе Владимире в конце X века они были снесены, а останки князей перезахоронены по христианскому обряду. Зато во втором по значению древнерусском городе Среднего Поднепровья — Чернигове, центре земли северян, — большие курганы сохранились. Самый знаменитый и большой древнерусский курган X века — Черная могила — располагался у самых стен древнего города. На костре, остатки которого обнаружены под курганом, был сожжен в ладье знатный воин в полном вооружении и с ним, по всей вероятности, его «отрок». Когда курган был насыпан наполовину, наверху насыпи устроили тризну и поминальный пир. В жертвенном котле сварили мясо козла, кости же его вместе со шкурой сложили в котел: такой обряд жертвоприношения должен был обеспечить умерших неиссякаемым запасом пищи на том свете — съеденное животное воскресало после пира. Рядом с котлом лежали два больших питьевых рога с чеканными серебряными оковками. Орнамент и изобразительные мотивы на оковках — восточные, в том числе хазарские — недаром Чернигов был центром Северской земли, с которой некогда брали дань хазары. Но сам обряд тризны был древнерусским — такие же тризны совершали и при сооружении больших курганов Гнездова. Это значит, что похороненные под большими курганами принадлежали к одному роду, может быть княжескому, и были родственниками Игоря, Ольги и Святослава.

Большие курганы возводились не просто ради почитания вождей русской дружины. Эти курганы символизировали власть князя и его дружинников над теми городами и землями, где они возвышались, — призваны были увековечить эту власть. Недаром больше всего дружинных курганов сосредоточено в Среднем Поднепровье, в Киеве и вокруг Чернигова. Эти земли первыми попали под власть киевского князя, они первыми и были названы Русской землей. По мере распространения этой власти от Среднего Поднепровья до Верхнего Поволжья и Приладожья название Русь, Русская земля распространялось на все земли и племена, подчинявшиеся русскому киевскому князю.

В X веке русских дружинников не только сжигали после смерти, но иногда хоронили в просторных могилах вместе с боевыми конями, женщин — с предметами домашнего хозяйства и украшениями. Среди этих украшений в женских могилах Киева, Гнездова и друг их погостов и появляются христианские символы — кресты. Это первое свидетельство о распространении христианства на Руси до официального крещения при Владимире, внуке княгини Ольги.

 

9. Начало русского христианства и хитроумная Ольга

Христианская община появилась на Руси уже в правление Игоря. Самого императора Константина Багрянородного охраняли уже крещеные «росы», находившиеся на службе в Царьграде. Но первые христианские погребения в городах и на погостах Руси принадлежат по преимуществу женщинам, жившим при Ольге. Это не случайно, ибо Ольга была первой русской правительницей, которая сама стала христианкой.

Как и все князья, занимавшие киевский престол, Ольга направилась в Царьград. Это произошло, согласно летописи, в 955 году, но по уточненным данным — в 957. Но поход Ольги отличался от походов ее предшественников. С ней не было войска, а были ее родственницы, придворные дамы и служанки, послы и купцы. В свите был уже и священник, по имени Григорий. Ольге был устроен торжественный прием императором и императрицей: он подробно описан самим Константином Багрянородным. Оказанные Ольге почести не были случайными: Византия нуждалась в поддержке Руси, ей нужны были опытные воины привычные к далеким походам.

Ольга же явилась в Царьград не за данью — ей нужны были иные блага. Она добивалась крещения и признания Византией Руси как равной христианской империи, а не «варварской» державы. Возможно, Ольга уже приняла первичное крещение — оглашение — в Киеве (недаром в ее свите был священник). Но ей нужно было, чтобы крестным отцом стал сам император. В крещении она получила имя Елены — таким было имя жены Константина Багрянородного, принимавшей Ольгу в Константинополе. Но так звали и жену друг ого императора — Константина Великого, правившего в 306–337 годах. В его честь древний город Византий и был переименован в Константинополь» Та Елена была первой христианской императрицей и содействовала распространению христианства в империи — она была провозглашена равноапостольной святой. Елена-Ольга хотела повторить подвиг своей святой покровительницы на Руси.

Летопись повествует о том, как Ольга, добиваясь своих целей, перехитрила увлеченного ею императора. Константин хотел добиться любви русской княгини, но Ольга потребовала, чтобы император сначала совершил обряд крещения. Став крестной дочерью Константина, она отказала ему во взаимности, сославшись на христианский закон — любовная связь между крестным отцом и дочерью считалась величайшим грехом. Такова летописная легенда. В исторической действительности хитроумие Ольги проявилось в ином.

В 957 году Ольга была уже дамой преклонных лет (если ее выдал замуж еще Вещий Олег), и Константин добивался от княгини не любви, а выгодного для греков союза. Видимо, это осложнило отношение крестницы и ее крестного отца. Возвратившись в Киев и получив известие о прибытии греческого посольства, Ольга отказала грекам послать «воинов в помощь» — она вспоминала, как долго ей пришлось дожидаться приема у императора. Более того, в 959 году княгиня отправила посольство к германскому королю Оттону I с просьбой прислать епископов и священников — учредить церковь на Руси. Это был обычный политический прием всех славянских правителей, которые стремились играть на противоречиях между западной римской и восточной византийской церквями, а также на обычных конфликтах между Германией и Византией. Вероятно, в ответ на эти действия греки должны были пойти на уступки, и с Русью был заключен взаимовыгодный договор. Германское посольство вернулось назад ни с чем, а в Византию отправилось русское союзное войско, которое сражалось с арабами на Крите в 960–961 гг. под командованием будущего императора Никифора Фоки.

Итак, внешняя политика Ольги была успешной — великие державы стали соперничать, претендуя на союз с Русью как с равной христианской страной. Но серьезные трудности с распространением христианства возникли у Ольги внутри Руси, в самом Киеве и даже в собственной семье.

 

10. Святослав

Князь-воин

Сын Ольги и Игоря Святослав рос среди дружинников своего отца. Это был первый князь из династии Рюрика, который носил славянское имя. Он научился всему, что умели русские воины: походам в ладьях и на конях, кочевому быту в степи, где постелью служит попона. Даже прическу князь носил ту, что была принята у кочевников, — с бритой головы у него свешивалась прядь волос.

Святослав не противился распространению христианства, но ругал тех, кто отступил от обычаев отцов. На предложение матери принять крещение самому он отвечал, что дружина станет над ним смеяться. Ввести христианский закон в быт дружины, привыкшей к буйным пирам — будь то празднование победы, свадьба или поминки, — было нелегко. И у самого Святослава были другие виды на дружину. Он собирал войско.

Союз с Византией вновь высвобождал Руси руки на Востоке. Первым деянием Святослава, по летописи, был поход на Оку и Волгу в 964–965 гг. На Оке жили вятичи, еще платившие дань хазарам. Святослав завершил дело, начатое его предшественниками, и отобрал дань у хазар. Затем, как сообщают восточные источники, наступил черед Волжско-Камской Болгарии, которая подверглась разгрому. Ниже по Волге располагалась столица Хазарии Итиль. Хазары с каганом вышли против Святослава и были разгромлены. Русские взяли их столицу и крепость на Дону — Саркел. С тех пор Саркел стал называться по-русски Белой Вежей, Итиль же исчез, и археологи не могут найти его остатков.

Русь двинулась и на Северный Кавказ. Там Святослав победил ясов-алан и касогов-черкесов. Центром владений Руси в Причерноморье и на Северном Кавказе стала Тмутаракань, античная Гермонасса, хазарская Таматарха, на Таманском полуострове.

Летопись очень скупо описывает успехи Святослава на Востоке. У Нестора больше было свидетельств о войне на Балканах. Да и разгром Хазарии, видимо, уже не составлял труда. Она была ослаблена борьбой с Русью, печенегами, с востока же на нее обрушивались новые тюркские орды — огузы. Из Приаральских и Прикаспийских степей они двинулись в Среднюю Азию, на Кавказ и Ближний Восток. Огузы стали предками туркмен, турок и азербайджанцев. Часть их племен — узы и торки — вытеснили печенегов из причерноморских степей и стали союзниками русских князей уже в XI веке. Тем не менее в X веке главный соперник Русского государства в Восточной Европе — Хазарский каганат — был уничтожен. Святослав обратился на юго-запад и летом 968 года двинулся на Дунай.

Греческий историк X века Лев Диакон рассказывает, что Святослав был приглашен на Балканы как союзник самим императором Никифором Фокой, который продолжал войну с арабами. Тем временем из повиновения Византии вышли болгары, и греки решили использовать Святослава для борьбы с ними. Святослав получил плату золотом и, присоединив к войску союзных печенегов, выступил против Болгарии. Испуганные болгары выставили войско и отправили послов к Никифору, прося о дружбе. Тем временем Святослав разбил болгар и занял их города на Дунае, укрепившись в Переяславце. Тогда забеспокоились и греки. Им оставалось использовать традиционный дипломатический прием, чтобы избавиться от опасного союзника на Дунае: греки натравили печенегов на Киев, оставшийся без князя.

Весной 969 г. печенеги подошли к Киеву. Ольга с внуками Ярополком, Олег ом и Владимиром затворилась в городе: на помощь осажденным подошла дружина с воеводой Претичем с Левобережья (из Чернигова), и это спасло киевлян. Те послали к Святославу со словами: «Ты, князь, чужой земли ищешь, а свою оставил». Князь на конях двинулся с дружиной к Киеву и отогнал печенегов в степь. Но оставаться в столице Руси он не собирался. «Середина моей земли, — говорил он матери, — в Переяславце на Дунае. Туда сходятся все блага: от греков золото и паволоки, вина и разные овощи, от чехов и угров (венгров) — серебро и кони, из Руси — меха и воск, мед и рабы».

Знал ли Святослав предание о том, что Дунай был центром всех славянских земель, или мечтал о создании нового огромного государства? Лев Диакон рассказывает, что лукавый посол Никифора, по имени Калокир, прельстил князя своими обещаниями. Он сулил Святославу власть над всей Болгарией и огромные богатства, если тот поможет самому Калокиру захватить императорский престол.

Тем временем Ольга разболелась и умерла. Летопись содержит панегирик в честь княгини-христианки: она добилась своего и была причислена к лику святых православной церковью как провозвестница христианства на Руси.

После смерти матери Святослав посадил старшего сына Ярополка в Киеве, среднего — Олега — в земле непокорных древлян. Тогда к нему пришли новгородцы и стали просить себе князя, угрожая, что иначе призовут его со стороны. У Святослава оставался младший сын Владимир, и его воспитатель Добрыня посоветовал новгородцам просить к себе Владимира. Владимир, говорится в летописи, был сыном рабыни — Ольгиной ключницы Малуши. Раздав сыновьям в управление русские земли, Святослав отправился в Переяславец.

Русская летопись в героических тонах описывает этот поход Святослава. С 10 тысячами воинов (греки насчитывали 60 тысяч росов) он сражается с десятикратно превышающими его дружину войсками болгар и греков. «Мертвые сраму не имут!» — ободрял князь свою дружину, и проведшие жизнь в походах воины не боялись смерти.

В 970 году Святослав действительно овладел почти всей Болгарией, занял ее столицу Преслав и перешел через Балканский хребет во Фракию, на собственно греческие земли. Никифор к тому времени пал жертвой заговора, новый же император Иоанн Цимисхий продолжал войну с арабами и пытался усмирить смуту. Он отправил послов к русскому князю, призывая соблюдать договор и уйти в свои земли — ведь Святослав получил золото от Никифора. Цимисхий напоминал князю о злополучном конце его отца Игоря, нарушившего договор и напавшего на Константинополь. Но Святослав требовал выкупа за все города, захваченные им в, Болгарии. Иначе, говорил князь, он осадит сам Константинополь.

Однако Святослав был остановлен византийскими войсками и, не дойдя до Царьграда, отошел в Доростол, крепость на Дунае. Может быть, греки все же пообещали ему богатую дань, как о том говорит летопись; обещание, по свидетельству летописца, было лживым.

Весной 971 года Цимисхий двинул всю свою армию против Святослава, флот же с греческим огнем отправил к устью Дуная, отрезая князю путь к отступлению. Тот собрал все силы в Доростоле, но был осажден со всех сторон. Попытка отбросить греков в открытом бою потерпела неудачу: тяжелая, закованная в доспехи кавалерия Цимисхия заставила русскую пехоту отступить. Святослав вынужден был пойти на переговоры о мире. По договору с греками 971 г. Русь обязывалась не нападать на византийские владения и Болгарию в обмен на свободный выход из окружения и право торговли в Византии. Византия также обязывалась не посылать против руси печенегов.

Лев Диакон о наружности Святослава. Византийский историк оставил редкое описание русского князя X в. Навстречу Цимисхию «показался и Сфендославу приплывший по реке на скифской ладье; он сидел на веслах и греб вместе с приближенными, ничем не отличаясь от них. Вот какова была его наружность: умеренного роста, не слишком высокого и не слишком низкого, с мохнатыми бровями и светло-синими глазами, курносый, безбородый, с густыми, чрезмерно длинными волосами над верхней губой. Голова у него была совершенно голая, но с одной стороны ее свисал клок волос — признак знатности рода; крепкий затылок, широкая грудь и все другие части тела вполне соразмерные, но выглядел он угрюмым и диким. В одно ухо у него была вдета золотая серьга; она была украшена карбункулом, обрамленным двумя жемчужинами. Одеяние его было белым и отличалось от одежды его приближенных только чистотой. Сидя в ладье на скамье для гребцов, он поговорил немного с государем об условиях мира и уехал. Так закончилась война ромеев со скифами».

Старый воевода Свенельд советовал все же князю идти на конях, а не по Днепру через пороги, где поджидали печенеги. Сам он так и отправился на Русь. Но князь не послушал воеводы. Печенеги, несмотря на договор, перекрыли пороги. Святослав провел голодную зиму в низовьях Днепра, весной же попытался прорваться через пороги. Здесь остатки его войска были добиты печенегами, и сам князь погиб.

Почему князь пренебрег мудрым советом? Может быть, он и впрямь искал смерти — ведь «мертвые сраму не имут»: погибших в бою ждет воинский рай.

Походы Святослава завершили начальную эпоху становления русской государственности и эпоху начальной экспансии. Цели, которые преследовали эти походы, — контроль над землями от Прикаспия и Северного Кавказа до Дуная — с тех пор надолго стали целями Российского государства. Но главная задача — устройство Русской земли — оставалась наследникам князя-воителя.

Киевская Русь в IX — первой половине XI века