Глава 1

Снова все как всегда. Мама: «Ты уже уложила, Софи?» Я: «Да». Мама: «Ты убралась в комнате?» Я (вру): «Да». Мама: «Ты вычистила клетку хомяка?» Я (зная, что не отверчусь): «Ладно, ладно, иду чистить…»

И так далее, родители по очереди сходят с ума, пока мы не будем готовы выезжать. Скорее бы!

Мне все еще неловко из-за Бена. Вообще, с какой стати я так переживаю из-за этого мальчишки? И что он о себе вообразил? Я позвонила Ханне, чтобы поговорить о нем, но сказать особо и нечего. Кроме того, что от одного его вида мне делается тошно. Не думаю, что она поймет, Ханна классная, но опыта общения с парнями у нее нет. Надеюсь — ради нее самой, — что парни на ее музыкальных курсах все-таки поинтереснее того прыщавого ботана, которого мы видели в «36,6».

Мы всегда встаем рано перед отъездом. Обычно мы с Дэнни падаем в машину в пижамах и дрыхнем в спальниках до самого парома. А поскольку сейчас мы оба спим в футболках, потом остается только шорты натянуть. Путешествие, казалось, никогда не кончится: пять часов у игральных автоматов на пароме и еще пять часов в душной машине на дороге с этим дурацким правосторонним движением. В один прекрасный день родители придумают еще какой-нибудь способ загореть — что-нибудь ужасающее, вроде турпоездки в Грецию.

Как только мы оказались во Франции, началось…

— Смотри, Софи, chien.

— Да, мам, это собака. Обалдеть.

Или…

— Смотри, Софи, собор/река/лошади, еще что угодно.

— Мам, я не ребенок. Не надо мне ничего показывать.

О боже! Мама огорчается, потому что она сама просто тащится от этого всего. Дэнни тоже достает.

— Ball trap, — читает он и хихикает.

И так каждый год. Даже я знаю, что «ball trap» — это по-французски «тир». Дэнни читает все дорожные указатели с идиотским акцентом. Не пропускает ни одного. Дайте мне сил!

Мы уже подъезжаем, и мама снова принимается за свое.

— Смотри, Софи, вон подсолнухи!

Да, действительно, по обеим сторонам шоссе огромные поля этих растений, которые весь день только и делают, что поворачивают свои маленькие головки за солнцем. Но, честно говоря, один раз увидеть поле подсолнухов вполне достаточно. Мама это не понимает и каждый год восхищается по новой.

Папа сосредоточенно ведет машину, но ему тоже все явно нравится. Он подзадоривает Дэнни. Не понимаю, как у них получается все время улыбаться. Я устала, мне жарко, у меня затекли руки и ноги, мне до смерти скучно, и я хочу в нормальный туалет, не в дыру в полу, как в придорожных кафе.

И вот мы съезжаем с автомагистрали. Мама с папой спорят, где надо свернуть, — наверное, они тоже устали. Наконец мы въезжаем по дороге к кемпингу и оказываемся перед входом в хозяйскую усадьбу. Останавливаемся на центральной дорожке и выходим, чтобы зарегистрироваться и найти нашего курьера. Так здесь называют представителей турфирмы, которые возятся с документами, готовят кемпинг к приезду гостей, помогают им разместиться, в общем — администраторов на все руки.

Кемпинг бурлит — дети на велосипедах, взрослые в купальниках и плавках; старички играют в шары, подростки слоняются туда-сюда. Все самое интересное — на дороге, которая проходит через вершину холма. Там бар, магазин, офис, столы для настольного тенниса, стойки и навесы для велосипедов, бассейн — и все это на одной улице.

Мы, как и примерно треть отдыхающих, приехали от фирмы под названием «Солнышко». У них можно взять в аренду тент и все оборудование для кемпинга. То есть если ты любишь торчать в палатке, — а мои родители, очевидно, любят — и не хочешь таскать с собой все причиндалы, это для тебя. Удовольствие не из дешевых — стоит лишь взглянуть на шикарные машины в лагере. Но наша семейка с претензиями на богемность, кажется, уютнее чувствует себя в палатке, чем в большой и удобной каравилле. Хм. Лично я стараюсь как можно скорее подружиться с кем-нибудь из каравиллы. Там гораздо лучше, чем в палатке, если идет дождь.

У «Солнышка» свои курьеры, которые встречают и приветствуют гостей, обычно это школьники или студенты. Иногда попадаются довольно милые. Конечно, все они загорелые и в отличной форме, потому что проводят лето на свежем воздухе и много ездят на велосипеде. Когда мне было лет восемь, я влюбилась в одного курьера в этом самом кемпинге. Но мои иллюзии разрушились, когда я узнала, что у него есть девушка. До того дня я видела их вместе всего один раз. Я потом долго злилась, а мама с папой до сих пор меня дразнят!

Мы прошли к большому желто-зеленому тенту, где находился офис «Солнышка». Снаружи на доске висели плакаты и объявления, а внутри стояли стулья и стол, заваленный рекламными брошюрами. Мама с папой сели. Мы с Дэнни разглядывали плакаты.

Курьеров было трое — две девушки и парень. Они не сразу нас заметили: бурно обсуждали странную семью, которая только что уехала. Они говорили по-английски, поэтому притвориться, что мы ничего не понимаем, было трудно. Папа громко покашлял, и они одновременно повернулись к нам. Одна девушка была симпатичная и приветливая, другая строила из себя главную начальницу. А парень — ну просто курьер моей мечты! — стройный, загорелый, коротко стриженные волосы, белые зубы. Очень хорошо сложен. Я сначала решила, что он француз, но представился он на прекрасном, по-школьному чистом английском.

— Привет. Меня зовут Джейси. Вы, должно быть, семья Моррис. Зарегистрируйтесь у Корали, потом я отведу вас на ресепшен, а уже оттуда — к вашей палатке.

Мама было собралась возмутиться — мол, мы всю жизнь здесь отдыхаем и сами прекрасно знаем дорогу… Но была совершенно очарована и просто поблагодарила Джейси. Папа уже что-то подписывал у милой Корали, и Дэнни тоже был тут как тут. Я стояла в стороне и глазела на вторую, вредную девушку — Соню, судя по бейджику. Покончив с регистрацией, мы залезли обратно в жаркую машину и еле-еле поползли следом за Джейси, который ехал на велике.

Наш кемпинг просто огромный. Часть палаток стоит в лесу. Часть — на склоне, который спускается к озеру, это так называемая «прерия» (произносится с французским акцентом). Похоже на небольшой пригород из желто-зеленых палаток «Солнышка». Деревья между участками еще не успели вырасти, и я надеялась, что мы будем жить в старой, лесистой части. Там есть тень и укромные уголки, где можно уединиться. Поэтому я вздохнула с облегчением, когда Джейси лихо затормозил и спрыгнул в велосипеда на краю лесной части. Затем расстегнул молнию нашей огромной палатки, установил над столом зонтик от солнца и расставил стулья. Все это было проделано с чудесной кошачьей грацией, которая буквально загипнотизировала нас с мамой. Меня-то уж точно.

Итак. Вот наш дом на ближайшие две недели. В нем три спальни, кухня и небольшой навес, где можно сидеть в плохую погоду. Душевой блок и туалеты были недалеко отсюда, как и бар, магазин и бассейн. Хорошая погода была практически гарантирована. Джейси запрыгнул на велик, махнул рукой и умчался. Я снова села в машину. Мама довольно вздохнула.

— Ну, разве не прекрасно, Софи?

Дэнни полез исследовать палатку:

— Я забил себе отделение. Пройдемся, Софи? Посмотрим, изменилось ли что-нибудь?

Дэн просто потрясающий. Мы были в этом кемпинге бог знает сколько раз, а он все еще радуется новой площадке для игры в шары или горке в бассейне.

— Иди один, я лучше приму душ и разберу вещи.

— Как хочешь, — ответил он немного разочарованно.

— Дэн, возьми велосипед в прокат, если хочешь, — сказал папа, — тогда сможешь погоняться за девушками!

— Па-а-апа! — протянул Дэн.

Я бросила сумку в свою «спальню» и представила себе мрачную перспективу провести две недели в палатке с отстойным братом, восторженной мамой и папой, который, кажется, так и не понял, что уже лет двадцать как перестал приводить женщин в восхищение.

Вернулся Дэн уже на велике.

— Скоро ужин?

Мама, папа и я помылись и переоделись. Родители преобразились на глазах и были уже готовы идти. Даже мне стало уютнее. Я надела прозрачный топ с длинными рукавами и джинсы, чтобы прикрыть ноги — совсем белые по сравнению с кожей людей, которые уже успели прожариться на солнышке. В день приезда мы едим в бистро при кемпинге. Это еще одна традиция, которая появилась после того, как усталая с дороги мама героически пыталась готовить, чтобы накормить беспокойных детей. Здесь отличное бистро, и на этот раз там почти пусто.

Я внимательно смотрела по сторонами, пока мы шли по главной дороге, но попадались в основном мелкие дети, белокурые и загорелые, скорее всего, голландцы. Я заглянула в бар, когда мы проходили мимо, но там тоже было пусто.

— Дэн, ты видел кого-нибудь нашего возраста, пока катался?

— О да, целые толпы. Тут живенько.

— И куда они все делись?

— Не знаю. Девчонки, наверное, увидели великолепную Софи Моррис, поняли, что не выдержат конкуренции, и уползли прочь, чтобы умереть.

— Спасибо, Дэн. А ребята?

— В обмороке.

— Очень смешно. Должно же тут быть место, куда все ходят по вечерам.

Я люблю всегда быть в курсе дела и во всем участвовать.

— Не беспокойся, — сказал Дэн, — я что-нибудь вынюхаю, нет проблем.

— Да ничего я не беспокоюсь, — фыркнула я, — тут всегда одна и та же компания придурков. Или французов.

— Само небо запретило им быть французами, — пробурчал папа себе под нос, но я сделала вид, что не услышала.

— До чего ж ты надменная, Софи, — сказал Дэн.

— Если тебе нравятся скучные зануды, это совершенно не значит, что они должны нравиться и мне.

Тут пришла официантка с меню.

Я сама не знала, откуда взялась эта раздражительность и почему перспектива предстоящих двух недель казалась мне такой мрачной. Может, из-за этого пари? Большие же у меня шансы завести на каникулах роман, если я до сих пор даже не видела ни одного подходящего человека! Но скорее всего, я до сих пор злилась из-за этой сцены с Беном Саутвеллом. Мне нравится чувство власти, которое появляется, когда парни влюбляются в меня. Но как же я ненавижу, когда они развешивают сопли и начинают говорить, что любят меня. Просто отвратительно! Это сильнее всего отталкивает от парня.

Еще одна проблема — брат Дэнни. Хотя он никогда не понял бы, что я имею в виду. Он такой жутко прямой, честный, открытый, но ни капельки, как говорится, не крутой. Ему наплевать, какие на нем кроссовки или что на футболке у него дыры. Он даже любит классическую музыку, и, о боже, «Аббу»! Просто говорит: «Мне это нравится!» Если я возражаю, что такое может нравиться только идиотам или что-нибудь в этом духе, он смотрит на меня, словно спрашивает: «Ну и что с того?» Я бешусь. Он, как мама, ему легко угодить. Но в этом году, когда ему исполнилось шестнадцать, все немного изменилось. Он все тот же старый честный Дэн, но с новой стрижкой вдруг стал симпатичным. Даже Мэдди начала кидать на него многозначительные взгляды из-под длиннющих ресниц. И еще. Мои подруги, которые раньше сочувствовали, что у меня такой брат, любимчик бабушки, учительницы и так далее, теперь намекают: оказывается, мне повезло, что у меня есть старший брат! Другой старший брат — может, но такой, как Дэн?

— Ну, милая? — папа ненавидит, когда я надолго замолкаю. — Тебе пиццу?

— Да, спасибо.

— Еще колы? Дэн? А мы еще по пиву, дорогая? — и он махнул официантке.

— Bien sur, Monsieur, tout de suite — и она ушла, покачивая бедрами, как умеют все француженки.

— Ух ты, — сказал папа, старый распутник.

Мама шлепнула его по запястью и снисходительно улыбнулась:

— Только в твоих мечтах.

— И в моих, — вздохнул Дэн.

— Даже не думай, Дэнни, — сказала я.

Официантка вернулась. Она была похожа на «Арлезианку» (я занимаюсь Ван Гогом по искусству): локоны цвета воронова крыла, черные глаза и прекрасная загорелая кожа оливкового оттенка.

— Спасибо, — похвастался своим французским Дэн, когда она передавала ему стакан с колой. И был вознагражден белозубой, чувственной улыбкой.

— Сосредоточились на еде, мальчики, — сказала мама, поймав мой взгляд.

Вскоре после ужина мы пошли спать. Было всего полодиннадцатого по нашему времени, но уже полдвенадцатого по французскому, а встали мы в полпятого. Нечего и говорить, что в кемпинге еще шло гуляние, как будто чтобы меня подразнить.

 

Глава 2

— Софи? Просыпайся, Софи. Дэн съездил за круассанами и персиками на завтрак. — И почему мама с утра так полна желания действовать?

— Еще слишком рано, — промычала я.

— Одиннадцать часов по французскому времени.

— А по моему десять. Слишком рано.

Голос Дэна:

— Давай, Софи. Надо искупаться, пока народ не набежал.

Тоже мне причина, чтобы вставать поскорее. Через полчаса мама расстегнула мою дверь.

— Ну, ма-а-ам!

— Вставай, солнышко мое. Я хочу убрать все после завтрака, а папа слопает твой круассан, если ты не поторопишься.

— Ладно, хорошо.

Я вылезла в удивительно яркое утро прямо в трусах и футболке и плюхнулась на ближайший к изгороди стул.

Мама протянула мне круассан и снова занялась уборкой. Я запихала его в рот целиком, во все стороны полетели кусочки жирного слоеного теста, и тут из-за угла с визгом тормозов вылетел Дэнни. Нет, не Дэнни. Джейси.

— Здравствуйте, миссис Моррис! Просто заскочил проверить, все ли у вас в порядке.

О нет! Только не когда я в таком виде! Буду спокойно сидеть дальше. Откуда ему знать, что я во вчерашнем белье? Крошки моего круассана упали на землю около изгороди. Вдруг из-под нее стрелой выскочила крохотная полевая мышь и схватила самый большой кусок. Я ничего не имею против маленьких зверьков, у меня есть хомяк, но эта пронеслась так быстро, что я взвизгнула и вскочила со стула.

— Ай!

Мама и Джейси посмотрели на меня.

— Что с тобой, Соф?

Я почувствовала себя полной дурой.

— Да мышь тут, — неубедительно промямлила я, оттягивая вниз футболку и не зная, куда себя, такую белую, девать.

— Ну, это же всего лишь полевая мышка, — сказала мама и улыбнулась Джейси.

Он спокойно посмотрел на меня:

— Когда ты босиком, всегда боишься, что она побежит по ноге.

— Пойду умоюсь, — и я нырнула в палатку.

Было и так неприятно стоять там полуодетой, но когда Джейси посмотрел на меня, мне показалось, что на мне вообще ничего нет. Я слышала, как мама и Джейси возятся в кухонном отделении палатки. Плита была не такая, как в прошлый раз, и мы еще не совсем с ней разобрались. Я молилась, чтобы они не подошли ближе ко мне. Наконец они снова вышли на улицу, и Джейси сел на велосипед.

— Ничего не можем поделать с этими полевками, — услышала я и поморщилась, — но дайте мне знать, если возникнут еще проблемы. Au revoir!

Надменный болван, успокоила я себя.

* * *

К тому времени, как я умылась, оделась, была готова идти купаться, Дэн вернулся из бассейна.

— Там уже собирается толпа, — сказал он. — Из-за нарукавников и кругов не протолкнуться. Пошли лучше прогуляемся к озеру, Софи? Говорят, там в этом году все самое интересное.

В прошлом году все самое интересное для Дэна происходило на футбольном поле. И для меня тоже, но тогда мне было тринадцать. Я подружилась с девочкой-голландкой, и мы катались на великах, плавали и играли в сумасшедший гольф. Я и не знала, что тут происходит что-то еще. В этом году все было по-другому. И на футбольное поле меня уже калачом не заманишь.

— Хорошо, — надо же с чего-то начинать, хотя на самом деле мне и хотелось поплавать.

— Иди, деточка, — сказала мама. — Тебе станет веселее, когда заведешь себе приятелей.

Приятелей… Молодец, мама!

— Красавица моя, — папа сидел в машине. Если пройти по кемпингу, то половина мужчин будет сидеть в своих машинах. — Иди и присмотрись, что к чему.

Присмотрись, что к чему… Молодец, папа!

Мы с Дэном пошли по тропе, которая вела через лес, мимо усадьбы, теннисного корта и вниз по полю к реке. Там было прохладно и зелено, и пыль блестела в солнечных лучах, которые просачивались сквозь листья над головой. После леса поле показалось ярким, и еще ярче — полоска озера за ним. На озере развлекались какие-то ребятишки на катамаранах, несколько старичков ловили рыбу, а больше никого и не было. Я удивленно посмотрела на Дэна.

— Самое интересное, говоришь, происходит?

— Да ты посмотри, какая тут природа! — Это была правда. Птички и кузнечики заливались на все лады. Но ни одного подростка. Мы наткнулись на горку пепла и обгорелых поленьев. — Говорили что-то про костер, — добавил Дэн.

— Прямо бойскауты какие-то. Но ведь веселее жечь костры по ночам.

— Ну да. Я слышал это от французов и, наверное, что-то не так понял.

— Ты общался с французами?

— Мы во Франции.

— Да, но…

— Я хочу подтянуть свой французский.

— Зануда!

— Там еще есть видение в оранжевом бикини, на велосипеде.

— Не видела. Ты к официантке клинья уже подбивал?

— Она старовата для меня. В любом случае, кто-то мне сказал, что у нее на буксире один из курьеров-французов.

— Уши-то не отвалились подслушивать?

— Это лучший способ учиться!

На ланч был хлеб, сыр, салат и вино. Простая еда, казалось бы. Но только если не слышать, как ею бредят родители.

— Ух ты, какое дешевое вино… Шикарный сыр… Отличный хлеб, такого у нас в Англии нет. Помидоры! Ах…

После ланча стало очень жарко. Дэн уехал куда-то на велике, и я опять осталась одна. Очень хотелось искупаться. Я даже увидела целую толпу подростков — значит, они существуют! — которые шли к бассейну, но, конечно, я не собиралась идти туда одна.

Родители блаженно растянулись на солнышке. Мама сняла бретельки купальника с плеч, а папа уже храпел. Я намазалась кремом и вытянулась на шезлонге. По крайней мере, можно заняться загаром.

Только я задремала, снова раздался визг тормозов. Я подняла голову, думая, что это Дэн. И ошиблась.

— Привет, Софи! — сказал Джейси. — Не пугайся, я не к тебе! (А жаль!) Надо проверить палатку, днем к вам приедут соседи.

И он исчез в пустой палатке по ту сторону изгороди. Было слышно, как он возится там с кроватями и холодильником. Какие еще соседи? У нас уже есть голландцы с одной стороны. Скорее всего, приедет семья с миллионом крикливых детей. Нам вечно «везет».

Я лежала в полудреме, когда они приехали. Сначала я услышала велосипед Джейси, а потом шум машины. Захлопали двери. Я перевернулась на живот, чтобы посмотреть на новичков. Первой вышла мама, она была за рулем древней потрепанной тачки. Два мальчика лет по одиннадцать, кажется, близнецы, выкатились вслед за ней и начали носиться вокруг Джейси. Я так засмотрелась на его стройное, загорелое тело в движении, что не подготовилась к появлению остальных членов семьи. Из машины вышли еще двое ребят: толстый мальчик и смазливая на вид девочка.

— Давай, Эмма, — сказал мальчик, — нужно помочь маме.

— Хорошо, — отозвалась девочка. У них был сильный североанглийский акцент. Отца семейства что-то видно не было.

Ну разве не типично? В первый раз у нас соседи подростки, да и с теми особо не пообщаешься. Джейси говорил с их мамой.

— Курьер, который занимается малышами, зайдет позже. У нас организуется масса мероприятий для детей.

— А как насчет подростков?

Джейси засмеялся.

— Ах, не беспокойтесь за них, миссис Робсон. Знаете, чем меньше организации, тем для них лучше!

И умчался на своем велосипеде.

Я взяла журнал и снова легла на спину, но тут я услышала такое…

— Отдохни, мам, — сказала девочка, — мы с Марком и мальчиками все разгрузим и приготовим ужин, — и все это со смехотворным североанглийским акцентом.

Их мама слабо повозражала, но потом сдалась:

— Давайте, ребята, приступайте.

Ну-ну. Что за дешевая мыльная опера? Лучше бы я осталась дома и посмотрела телевизор. Я решила превратиться в невидимку прежде, чем они попытаются познакомиться, и нырнула в палатку за своим дневником. По крайней мере, в нем я могу высказать все, что хочу, и никто не станет упрекать меня в том, что я сноб/нетерпимая/узко мыслю и так далее. Но посекретничать так и не удалось. Вернулся Дэн — на лице широкая улыбка, в руке большое мороженое. Хоть раз я была рада его видеть. Но он заметил новеньких и пошел к ним поговорить.

— Привет, я Дэн. Долго ехали?

— Да уж, можно так сказать, — ответил Марк, — день через всю Англию на юг от самого Ньюкасла. Ночь на пароме, и сегодня еще через всю Францию. Жутко устали! А мама никогда раньше не ездила по Франции. Немного заблудилась в поворотах, да, мам? Я, кстати, Марк, а это моя сестра Эмма.

— Привет, — сказала Эмма, — не знаешь, здесь есть чем заняться?

— Пошли сегодня попозже с нами в бар, — предложил Дэн, — самое интересное начнется ближе к вечеру. Познакомитесь еще с моей сестрой. Она ваша ровесница. Ну, пока.

И вернулся на наш участок.

— Спите, что ли? — заорал он и разбудил родителей. — А где Софи?

— Дэн! — зашипела я. — С чего тебе понадобилось переться туда и так вежливо с ними разговаривать? Да ты посмотри, какие они мямли, боже мой! Да мы теперь в жизни от них не отделаемся!

Дэн посмотрел на меня непонимающе.

— А с чего бы нам от них отделываться?

Мы уже садились ужинать, когда пришел Марк.

— Привет, Дэн, пойдешь играть в футбол после ужина? Начало в семь тридцать. Эмма будет играть. А твоя сестра не хочет пойти? — он посмотрел на меня.

Нет. Никакого футбола!

— Здорово, — обрадовался Дэн, — ты пойдешь, Софи?

— Может быть.

— А мы пойдем и посмотрим, — сказала мама.

— Да уж, замечательный будет вечер, — но мой сарказм, похоже, остался незамеченным.

Я решила прийти сразу после матча, чтобы утащить Дэна в бар и, может, найти наконец какую-нибудь приличную компанию. Торчать вместе с этой Эммой? Кошмар! Она вышла из палатки в мужских футбольных шортах и дрянных кроссовках. Игровая площадка располагалась напротив бассейна, за палатками курьеров. Был прекрасный вечер, люди сидели на скамейках и с интересом смотрели на игроков, которые с криками и топотом носились по полю. Я нашла родителей.

— Команда Дэна без футболок, — оповестил меня папа. — Им пришлось всех девчонок запихать в другую команду, вот жалость-то!

— Па-а-апа!

— Юная Эмма, кстати, неплохой футболист.

— Не сомневаюсь, — фыркнула я, и тут игра вопреки моей воле захватила и меня.

Никто не знал, как кого зовут, и все просто кричали:

— Эй, ты!

Или:

— Ici! Ici!

На поле была просто свалка, но все от души веселились.

Эмма забила гол. Причем решающий, и ее с Марком команда победила. Я даже почувствовала легкий укол зависти, когда они прошли мимо.

— На следующей неделе будет большая игра, — сказал Дэн папе, — Франция против Англии. Курьеры организуют.

— А за какую команду будет играть наш курьер? — спросила Эмма.

Я же знала, что она чокнутая.

Я наконец добралась до бара. И, конечно, не обошлось без Марка и Эммы. Я узнала, что ему шестнадцать, а ей пятнадцать. Нас было человек двадцать, в основном немного постарше меня, хоть я и выгляжу на шестнадцать. Дэн пошел прямо к ним, а я даже и не знала, о чем с этими занудами можно говорить. Ситуация резко изменилась, когда из-за угла высунулся Джейси. Он, казалось, кого-то искал. Меня? (А вдруг?) Нет, точно нет. Но тут он встретился со мной глазами.

— Привет, Софи! — а потом: — Привет, Эмма!

Ну что за облом! Джейси явно выделял девушек, но Эмма, к моему ужасу, выделяла только Дэна. Когда остальные собрались идти к озеру, я отправилась спать.

 

Глава 3

На второе утро магия кемпинга начинает действовать на тебя, каким бы напряженным ты ни был до того. Я высунула нос из палатки. Было туманное начало прекрасного денька — туман здесь обычное дело — и я почувствовала себя так, будто мне снова одиннадцать. Напялила шорты и кроссовки, схватила двадцать евро из кучки, куда папа вчера выложил содержимое карманов, и поехала осматривать кемпинг на велике Дэна. Я крутила педалями, как маленькая, а ветер развевал мои волосы. В такую рань поднялись еще немногие: несколько заядлых бегунов и пловцов и папы с маленькими детьми, которые проснулись уже давным-давно. Велосипед легко катился по песчаной дорожке, мелкие камешки вылетали из-под колес. Усадьба смутно виднелась вдали сквозь легкий туман, серебряная роса блестела на цветах в английском парке при въезде. Я резко затормозила и бросила велик на землю.

У дверей стояли друг на друге огромные деревянные ящики с багетами и круассанами. Они фантастически пахли! Я взяла персиков, багеты и встала в очередь платить. И тут в магазин вошел Джейси с влажными волосами и в пляжных шортах, с полотенцем на плечах, и, судя по виду, свежевыбритый. Только тогда я поняла, что физиономия у меня заспанная, на башке — воронье гнездо, на мне ужасающая футболка, а самое страшное — что меня это все волнует. Я сделала вид, что не заметила Джейси, и тут как раз подошла моя очередь.

— Quatre croissants au beurre, s’il vous plait, — сказала я на своем лучшем французском.

Джейси выбирал самые спелые персики, стоя ко мне спиной. Он повернулся, когда я ждала сдачу, и крикнул мне через весь набитый людьми магазин на своем прекрасном французском:

— Bonjour, Sophie! Tu achetes le petit dejeuner, hein? — и добавил: — Какая хорошая девочка!

И когда я вышла в утренний свет, его улыбка обожгла меня, как яркое солнце.

Я вернулась в палатку и с огромным удовольствием разбудила остальных. Голландская семья в полном составе шла к душам: изящная мама-блондинка, изящные маленькие дочери-блондинки, папа с дурацкими усиками, который нес младенца и вел за руку еще одного маленького мальчика. Все загорелые и в хорошем настроении. Фу ты! Близнецы из Ньюкасла склонились над столом и сосредоточенно занимались какими-то своими близнецовыми делами, но Эммы и Марка нигде не было видно.

— Пшла вон, Софи, — вот вся благодарность, которую я получила от брата. Но родители выползли из палатки взъерошенные и довольные.

— О! Персики! Как это мило, дорогая, — замурлыкала мама.

— Сделаю-ка я тогда нам кофейку, — добавил папа и пошел мыть кофейник.

— Ты слышала, как вернулся Дэн? — спросила мама.

— Нет, а что?

— Да просто он пришел жутко поздно. Я уже начала волноваться. Но ребят из соседней палатки тоже еще не было, так что я не очень-то сходила с ума. Я поговорила с их мамой. Она сказала, они всегда до полуночи колобродят на каникулах.

— Может, поют хором вокруг костра? — иронично предложила я.

— Может быть.

Вернулся папа.

— Я тут подумал, может, съездить сегодня в супермаркет, а, Софи? Хочешь?

Обожаю ходить по всяким магазинам. Французские супермаркеты — просто прелесть. А если родители в хорошем настроении, то их всегда можно раскрутить на какую-нибудь покупку — прикольную одежду или косметику, не говоря уже о шоколадках и прочем добре.

— Да, конечно.

— Отлично. Дэн тоже очень хотел, ему нужен фонарик. И город заодно посмотрим. Может, и поедим где-нибудь там в ресторанчике.

— Не увлекайся, пап.

— Я думаю, сегодня мы освободим тебя от мытья посуды — ты же ходила в магазин, — раздобродушничалась мама.

— Да уж, надеюсь.

Я уже успела сходить в душ, а Дэн все еще дрых. Рядом близнецы играли в мяч, а мама прогоняла их к бассейну, чтобы не разбудили брата и сестру. Ого! И правда, поздно же они легли. Но все-таки не было причин болтаться все утро одной и ждать, когда проснется Дэн. Я вернулась в палатку и постучала в его брезентовую дверь, потом несколько раз расстегнула и застегнула на ней молнию.

— Да вставай уже, ленивое животное!

— Пошла вон, Софи!

Вот, опять. Нет уж, такого я не потерплю.

Я сунула голову в его отделение.

— Подъем! Вставай! Ты же хочешь встать и пойти со мной поплавать. Я даже, так и быть, позволю тебе сначала позавтракать. М-м-м, вкусные круассаны! Ну давай, Дэн! — Мне уже все это стало надоедать.

— Да оставь ты беднягу в покое! — вступился папа.

— Да, оставь меня в покое, — поддакнул «бедняга».

Настроение у него было хуже некуда. Не похоже на Дэна. Но мне совершенно не хотелось ничего делать в одиночестве. Меня выручила мама:

— Пойдем-ка со мной, купим открыток. Они продаются в «Аккуэль», это около ресепшена, за баром, — она подтолкнула меня локтем. — И я только что видела, как туда шел тот красивый курьер.

О, здорово! Впрочем, я пошла с ней, чтобы хоть чем-то заняться. К счастью, Джейси там не было, и он не увидел меня в компании с мамой. Но ладони все равно вспотели, а в горле пересохло. Когда мы вошли в «Аккуэль», мама засмеялась.

— Надо было Дэна взято с собой, — театральным шепотом сказала она. — Посмотри, кто за конторкой.

Несколько минут я внимательно рассматривала открытки и только потом осторожно повернулась — и увидела официантку из бистро.

Она улыбнулась маме и сказала с французским акцентом:

— Доброе утро. Чем могу помочь?

— Ну и ну! — засмеялась мама. — Откуда вы узнали, что мы англичане?

И заговорила по-французски совершенно убийственно. Я отдала маме выбранные открытки и пошла обратно в палатку.

И снова налетела на Джейси. На этот раз буквально.

— Ух ты! — он осторожно притронулся к ушибленному месту на моей голове. — Бросайся на меня, когда захочешь, Софи, но в следующий раз предупреждай заранее, чтобы я смог насладиться ожиданием!

Я смотрела в его смеющиеся глаза. Он все еще держал меня за руки. Я как будто онемела.

— Ну, пока, — он выпустил меня и легонько похлопал по плечу, а потом свернул в «Аккуэль». Я была в шоке. Он поощрял меня? Или нет? Этот парень, похоже, вездесущий. Он следует за мной, как тень. В полном изумлении я вернулась в палатку.

Дэн сидел за столом в пляжных шортах и жевал круассан. Ну и вид у него…

— Хорошо провел ночь?

— Супер, — ответил он с набитым ртом. — Налей мне попить, Софи.

— Скажи «пожалуйста».

— Пожалуйста. Я лег часа в два!

— Тогда поплавать тебе сейчас не помешает. О, давай, Дэн! Я на этих каникулах еще не плавала.

— А кто виноват? Да пойду я, только будь хорошей девочкой.

И говорить нечего, что такое поведение братишке не свойственно. Но он упрямый, наш Дэн, и я не хотела его сердить, особенно сейчас, когда он был мне так нужен.

— Ты, конечно, не захочешь, чтобы я ехал на велосипеде?

— Нет. Давай прогуляемся пешком. Не хочу идти одна.

— Ладно, зануда.

Мы взяли полотенца и пошли к бассейну. Дорожка через вершину была забита родителями и мелкими детьми. Ни одного подростка, хотя удивляться тут нечему — в такую-то рань! По моим предположениям, хоть кто-нибудь да должен был вытащить шезлонги на солнышко. Я оказалась права, но эти ребята были не англичанами, а французами. И среди них — самая сногсшибательная девчонка из всех, что я видела в жизни. На ней был оранжевый купальник. Он оттенял ее темный, почти черный загар и роскошные безукоризненные формы. У нее была красивая прическа, каштановые волосы, которые выглядели легкими и блестящими на фоне кожи, и зеленые кошачьи глаза. Так вот оно, видение в оранжевом купальнике! Я повернулась к Дэну — сказать, что наконец-то поняла его, но он исчез, пряча свое смущение. Прыгнул в воду.

Бассейн был набит играющими детьми. Именно детьми. Они орали, плескались, ныряли с разбегу в воду, стояли на руках, плавали в масках. Три года назад и мне бы это понравилось. Теперь это был ад. Я не могла проплыть с одного конца бассейна на другой, не наткнувшись на миллион детей. И загорать я не собиралась. Не разваливаться же мне рядом с этой французской кошечкой!

Из бассейна Дэн помахал рукой ей и ее подружке.

— Bonjour, Francine! Bonjour, Suzette! — пропел он.

— Привет, Дэнни! — и они помахали ему в ответ.

Они думали, что он перед ними выпендривается. Меня как будто не существовало.

— Дэнни! — позвали они и вскочили на ноги. Одновременно повернулись головы всех папаш возле бассейна. Девчонки с громким хохотом спрыгнули в воду рядом с Дэнни. Я наблюдала. Я бы мысленно согласилась с братом, что они немного не его круга, но им-то явно не казалось, что он — не их. Мне особенно нечего было там делать. Присоединяться к их нелепым плесканиям и смотреть, как мой брат выставляет себя идиотом, улучшая свой французский, совершенно не хотелось.

— Я выхожу, Дэн! — крикнула я. — Слишком много народу!

— Давай, увидимся! — ответил он из воды. Дэн явно не нуждался в моей компании так, как я — в его. — А bientot!

Возвращаясь к палатке, я тихонько жалела себя. День разогревался. Я бросила взгляд на офис «Солнышко». Там было тихо. Снаружи сидела Соня и читала. На ее заостренном носике торчали очки. От вида мамы, болтающей с Марком и Эммой, настроение не улучшилось.

— Привет, Софи, — сказала Эмма, — красивый у тебя купальник!

Жаль, про ее купальник того же не скажешь.

— Привет, Софи! — сказал Марк, покраснел, взволновался и быстро ушел в свою палатку, сестра — за ним.

Я взяла книгу и крем от загара и вытащила шезлонг на солнце. Пусть во всем кемпинге не с кем толком поговорить, но, по крайней мере, я вернусь домой загорелая. Теперь самое время для того, чтобы появился Джейси и спросил, все ли у меня в порядке. Я потешила себя мыслью, что он так сейчас и сделает, и томно устроилась на шезлонге. Казалось, Джейси обладал способностью появляться всегда и везде, так почему бы не здесь и не сейчас? Я убедила бы его в неотразимости своих чар. Мечтай, Софи! Да-да, мечтай!

Дэн вернулся, когда мы уже садились за ланч. Он успел позагорать и выглядел абсолютно счастливым.

— Ты могла бы загорать и около бассейна, Софи.

Я не стала ему ничего объяснять. Не люблю подчеркивать свое превосходство, даже если она француженка и, возможно, глупа как пробка. И к тому же, может, еще и девушка легкого поведения.

— Хлеб, сыр и салат на первое, — объявила мама.

— И маленькие фруктовые французские пирожные на второе, — добавил папа.

Лучше тут не скажешь.

Машина была раскаленной, как печь. Дэн открыл все окна и люк на крыше, и махал всем прохожим, пока мы выезжали из кемпинга. Как будто мы с ним на разных каникулах.

— За нами на велосипеде едет видение в оранжевом купальнике, — папа совсем засмотрелся в зеркало заднего вида.

Супермаркет был на краю приморского города. Родители по доброй традиции поругались из-за парковки. Потом мы попали в кондиционированный магазинный рай. Французские супермаркеты огромные и шикарные. Там есть стеллажи с компакт-дисками, одежда, обувь, и глиняная посуда, и велосипеды, и, конечно, еда и дешевое спиртное (причина едва скрываемой родительской радости). Мы провели пару счастливых часов, бродя туда-сюда между полками. Я уломала маму купить мне топик и пляжные тапочки. Мама разрывалась между косметикой и винами. Дэн сначала потерялся в дисках, потом в оборудовании для кемпинга. Папа в блаженном экстазе дрейфовал от сыров и горчиц к колбасам. Наконец мы встретились у касс. Мне удалось выцыганить еще шоколадок и кое-что из нижнего белья, и это окончательно примирило меня с Францией и остальным миром. Только когда я на секунду представила, что наш загорелый симпатичный кассир — Джейси, то с внутренним содроганием поняла, что не думала о нем по крайней мере два часа. Но что же это значит, если кто-то мерещится тебе на каждом шагу?

Мы погрузили покупки в машину и поехали на пляж. Это был очень французский пляж, ухоженный, чистенький, с маленькой парковкой. Там было много семей с бабушками и маленькими детьми, компании с корзинами еды для пикника, пары, играющие в дурацкую игру с ракетками и мячиком. Старички плескались в воде, женщины среднего возраста загорали без лифчиков. Вообще-то все это довольно вульгарно, но, с другой стороны, там было уютно. Если уж и пришлось показаться на людях с семьей, то хорошо, что на семейном пляже.

ЗдОрово было уехать из кемпинга — там на меня стало что-то давить. Я взяла байдарку, погребла немного и все обдумала. Меня бесило, что Дэн первый нашел себе друзей, хотя это и были люди, с которыми я ни при каких обстоятельствах не стала бы общаться. Толстый Марк и глупая Эмма и другие из бывших на матче или иностранцы вроде Франсины и Сюзетты. И, конечно, ни одного парня, о котором стоило бы писать домой. Конечно, за исключением Джейси. Вот, пожалуйста, я снова о нем думаю! Рядом с Джейси другие парни кажутся детьми. Он так хорошо сложен. С таким телом, как у него, опасно ходить в одних пляжных шортах. И его голос, со школьным акцентом, благодаря которому Джейси кажется таким уверенным. А он и есть уверенный. Так и излучает уверенность. И обаяние. У него такая славная улыбка. И, кажется, я ему нравлюсь. Я вспомнила о тех моментах, когда я ловила на себе его взгляд. Не говоря уже о «можешь бросаться на меня, когда захочешь». Вообще я привыкла нравиться людям, но сама редко отвечаю им взаимностью. Похоже, у Джейси нет девушки. Это, конечно, не Корали, хоть она и такая шикарная. Или Соня? Вряд ли. Англичанок его возраста в кемпинге нет. Так что открывается широкое поле деятельности для более юных претенденток вроде меня. Я справлюсь. Уже настало время найти нормального взрослого бойфренда! А не такого недоделанного идиота, как Бен Саутвелл.

В этот момент в моей голове словно лампочка зажглась. ПРОЕКТ! Я даже немного попрыгала на волнах. Внезапно мир как будто стал резко лучше. Это сложная задача: Джейси будет моим летним романом! Полдела уже сделано. Просто надо произвести на него впечатление. Показать ему, какая я искушенная. Он, наверное, и так думает, что мне шестнадцать. Маленький аэроплан пролетел над бухтой, таща за собой транспарант с надписью: «Bonnes vacances!» Спасибо, я только «за».

Я побежала обратно к своим, шлепая по мелководью. Я бежала, как спасательница Малибу. Я бежала, как ветер… Все правильно, помощь уже в пути! Мои устроились под желто-зеленым зонтом, заметить их было легко. Папа с Дэном копались в сумке-холодильнике. Мама за зонтиком с кем-то разговаривала. Вот болтушка! Никуда нельзя ее брать! Все еще в образе спасательницы я нырнула под зонтик и схватила Дэнни.

— Не бойся, мальчик! Я спасу тебя!

Дэн хлопнул меня.

— Ой! Памела! Отдохни!

Повалил меня на песок и полил по всей спине холодной колой.

— А-а-а! — завизжала я, стала вырываться и свалила зонт на бок. Там обнаружилась мама, которая сердито смотрела на нас.

— Дети! — сказала она Джейси. (Он-то что здесь делает? Может, он ходит за мной?) — Ну что вы творите? Прелесть, правда, — добавила она, обращаясь к Джейси.

Нелегко было восстановить спокойствие, скажу я вам.

— Привет, Софи, — Джейси снова одарил меня тем самым взглядом. — У меня сегодня выходной, но от работы разве сбежишь? Сам виноват, что пришел на ближайший пляж. Надо было со всех ног бежать при виде зеленого зонтика! — Он засмеялся. — Я рассказывал твоей маме, где здесь лучший ресторан. Найти его довольно просто. Я, наверное, тоже скоро туда пойду. — Он повернулся и посмотрел вдоль пляжа в сторону города. — Он на главной дороге вдоль пляжа, сразу перед теми многоквартирными домами. Там куча ресторанов, этот, по-моему, называется «Отель де Пляж». Сине-белый навес, столики снаружи. С виду совершенно обычный, но еда там великолепная, особенно «Дары моря». Жизнь прожита зря, если вы не попробовали «Дары моря». — Он повернулся, чтобы идти. — Может, там и увидимся. До свидания! — и ушел по ступенькам наверх, к дороге.

— Вот уж повезло так повезло, — сказал папа. — Почувствуем истинный вкус Франции! Вы, дети, уже достаточно взрослые. Не те, что пару лет назад, когда на обед — либо пицца, либо ничего.

Время на пляже прошло отлично. Мой проект подбодрил меня, к тому же сам Джейси был близко, в этом же городе. Вместе с перспективой завести взрослого бойфренда я как будто получила разрешение снова побыть ребенком. Дэнни был в хорошей форме, и мы до посинения прыгали по волнам. Заглядывали в пещеры и даже (никому не говорите!) построили что-то вроде города из песка. Припахали целое сборище детей, и Дэн на своем лучшем французском гонял их за ракушками, водорослями и водой. Когда перегревались на солнце, мы шли охлаждаться в море, а потом снова мазались кремом от загара и продолжали строительство. Я не поверила, когда папа сказал, что уже больше полвосьмого и что он, например, готов в одиночку съесть кабана.

Мой желудок сжался. Я тоже проголодалась, но нервничала из-за возможности снова налететь на Джейси. Пришлось напомнить себе: преимущество на моей стороне, пока я сохраняю спокойствие и помню о своей искушенности. Насколько я могла судить, юный возраст — моя единственная проблема.

До ресторана легко можно было дойти пешком. Все были слегка разморенные — после целого-то дня на солнце. Мы решили сесть на улице, чтобы наслаждаться окрестностями (а я — чтобы высматривать Джейси). Заказали напитки, официант принес меню. Дэн сразу отложил свое и сказал, что будет пиццу.

— Ах, Дэн! — разочарованно протянула мама. — Я надеялась, ты придумаешь что-нибудь поинтереснее. А я попробую рыбу, запеченную в сидре. Она здесь такая свежая.

Папа одобрительно замычал.

— Изумительно. Шикарный выбор. Все эти блюда буквально просятся, чтобы их съели. Ах! Крабовое суфле. Звучит великолепно. Я закажу его. А ты что будешь, Софи?

Конечно, я тоже хотела пиццу, но когда читала меню, на глаза попались слова «Дары моря». Это же рекомендовал Джейси!

— Я буду «Дары моря», пап, пожалуйста.

— В самом деле? — удивилась мама.

— Конечно, я уже выросла из пиццы. Иногда так хочется попробовать что-нибудь новенькое!

— Молодец, Софи, — одобрил папа. — Не расхолаживай ее, Сал. Лучше поддержи.

Мама улыбнулась, когда официант пришел принять у нас заказ. Дэн ухмылялся неизвестно почему. Он будет заказывать свои пиццы даже лет через десять на бизнес-ланчах.

— Интересно, что было сегодня в кемпинге, — сказал Дэн, пока мы ждали свою еду. — Я им всем пообещал, что приду в бассейн.

— Всем, Дэн? И как они, не говоря уже об очаровательной Эмме, переживут сегодняшний день без твоей блистательной компании?

— Не трогай Эмму, — буркнул Дэн.

— Из-звини. Не знала, что это так важно.

— Они тоже люди, Эмма и Марк.

— Правда? Что-то не заметила.

Продолжить нам не пришлось.

— Так, все, — сказала мама, — несут нашу еду.

Дэну подали разноцветную пиццу. Второй официант принес мамину рыбу и папино крабовое суфле.

— Не ждите меня, — великодушно позволила я, — начинайте.

В глубине души я была рада, что мою еду пока не принесли. Был еще шанс, что появится Джейси и увидит, как я ем продвинутые «Дары моря». Несколько раз мне казалось, что я заметила его, но в кафе сидело довольно много темноволосых загорелых парней в белых футболках.

Дэн уже почти разделался с пиццей, когда появился официант с громадной тарелкой в руках. Неужели это мне? Он поставил тарелку передо мной с улыбкой.

— Приятного аппетита, мадемуазель.

Боже мой…

На тарелке лежали глаза и щупальца. Какие-то отвратительные круглые студенистые штуки. Раковины и ноги.

А в нескольких столах от нас сидели Джейси и Соня.

Джейси заметил нас и помахал рукой. Потом снова повернулся к Соне. Она что-то ему сказала, и он опять посмотрел на нас. Прямо на меня. Крикнул что-то. Я не разобрала, что. Потом поняла. Он желал мне приятного аппетита.

Так, значит. Я должна все это съесть. Люди вокруг ловко расправлялись с этим чудовищным блюдом. Я незаметно посмотрела на них и стала делать так же. Хлюп — устрица. Меня всю передернуло, когда она провалилась внутрь меня. Эххх! Хлюп — мидия. У нее был вкус морской воды. Хрум, хрум, хрум — омар. Этот, в принципе, оказался неплох. Я отрывала помногу хлеба, глотала его и продолжала сражаться с содержимым тарелки. Дэн доел пиццу и с восхищением смотрел на меня. Челюсть у него постепенно отвисала.

— Молодец, Софи! — похвалил папа. — Взялась за дело прямо как местный житель!

— Уверена, что справишься со всем этим, милая? — встревоженно спросила мама. Она уже почти доела свою рыбу. — Ты темная лошадка, оказывается. Я и понятия не имела, что ты любишь морепродукты.

Я не ответила — слишком сосредоточилась на вынимании из раковин отвратительного содержимого и запихивании его в глотку. Время от времени я посматривала на Джейси. Он разговаривал с Соней и все время кивал.

Я должна была это доесть. Мама, папа и Дэн закончили сто лет назад. Папа с Дэном углубились в обсуждение курсов обмена валюты, а мама наслаждалась белым вином. Может, и не надо заглатывать все до конца? Может, круче было бы оставить чуть-чуть? Я позволила себе не доедать последние несколько кусков и со вздохом откинулась на стуле. А в это время Джейси и Соне принесли заказ. Они ели пиццу.

В машине по дороге обратно меня затошнило. Через несколько минут стало хуже. Потом еще хуже.

— Папа! Останови машину!

Мама обернулась ко мне.

— О господи, Джайлс! Она вся зеленая!

Папа остановил машину. Я выскочила — и как раз вовремя. Меня вывернуло наизнанку.

Как только мы вернулись в кемпинг, мама уложила меня в кровать. Чувствовала я себя ужасно. Меня бросало то в жар, то в холод, все болело, и тошнота не проходила. В голове стучало, а ноги казались налитыми свинцом. Папа жутко переживал.

— Может, попросить курьеров позвать врача? Думаешь, это от морепродуктов?

— Дело не только в еде. Скорее всего, она с непривычки пересидела на солнце.

Не очень-то хотелось, чтобы Джейси узнал, как меня вырвало продвинутым блюдом. Но вообще-то мне было все равно. Пусть бы все ушли и оставили меня умирать в тишине! Как же! Я то и дело вставала посреди ночи и ковыляла в туалет. Даже не знаю чего мне хотелось больше — чтобы мы жили в каравилле с собственным туалетом или чтобы божественный Джейси пришел и исцелил меня!

 

Глава 4

Утром я довольно долго спала, а когда проснулась, солнце жарило вовсю и громко шумели машины, уезжавшие на пляж. Меня больше не тошнило. Кожа была горячей и сухой и немного побаливала, но в остальном я снова чувствовала себя более-менее человеком.

В палатке мало что сделаешь неслышно. Моя кровать явственно скрипнула, и тут же мама заглянула ко мне.

— Ну, как ты, солнышко?

— Уже лучше.

— Принести попить?

— Да ладно, мам. Я встану.

Я попробовала выбраться из постели. Оказалось это не так-то легко: обожженная кожа сильно болела. Я выползла наружу. Ух ты, какое яркое солнце!

— Надень солнечные очки.

Мама сняла очки со своего носа и водрузила на мой. Сразу стало легче. На стуле лежал мамин банный халат, она накинула его на меня прямо поверх футболки и проводила меня к туалетному блоку. Я смотрела под ноги. Вообще-то мне было не до внешности, но все же не очень хотелось в таком вот виде встречаться с людьми. Мамин халат очень старый и как будто сшит из розового махрового полотенца, короче, ужасный. А про солнечные очки а-ля Эдна Эверидж я вообще молчу.

Когда мы вернулись, мама затолкала меня в гостиное отделение палатки и задернула полосатые занавески на пластиковых окнах, но я успела заметить Эмму, Марка, близнецов, еще одного мальчишку их возраста и толстую девочку-подростка. Все они пялились на меня. А еще мой зоркий глаз успел различить этикетку на джинсах толстушки. Надо быть совсем больной, чтобы не рассмотреть лейбл «Earl». Тут я услышала, что говорит мой заботливый брат Дэнни на потеху собравшимся:

— Вот зрелище для воспаленных глаз.

— Очень смешно, — пробормотала я, пока мама подавала мне завтрак — нарезанные персики и стакан минералки. С улицы доносился смех.

Вошел Дэн.

— Я к Бекки, мам.

— Вернешься к ланчу?

— Может быть.

— Дэн! — позвала я. — Бекки — это та девчонка в джинсах «Earl»?

— Не знаю, вон она, если ты ее имеешь в виду. Ну, пока!

Как можно не заметить такие классные джинсы? Шмоточная аристократия все-таки. Хороший у нее вкус. С ней, наверное, стоит познакомиться. Я снова вернулась к своему персику, но меня отвлекла мама:

— О тебе все спрашивали. Марк очень беспокоится, и их мама тоже. И эта милая голландская семья из соседней палатки. И все курьеры. Даже Джессе.

Что за Джессе?

— Джейси, мама, это как Джей-Си.

Хм-м… Как Джейси узнал? Приятно ли мне, что он беспокоится? Впрочем, мама всем сказала, что это из-за солнечного удара, а не из-за еды.

— Думаю, тебе сегодня не стоит находиться на солнце, — продолжала мама. — Я перетащу шезлонг в палатку.

— Ну мам! — возразила я. — Я же помру со скуки! У меня даже мобильный здесь не ловит.

— Не помрешь. У тебя есть плеер и книжки. Еще можешь подписать открытки.

— Вот здорово-то.

— Софи, мы все хотим, чтобы ты поправилась. Может, Дэниел приведет своих друзей к тебе в гости.

— Да уж, от этого мне точно станет лучше.

Я оделась на случай, если кто-нибудь зайдет. Мама суетилась, устраивая меня поудобнее. А потом высказала истинную причину своего беспокойства.

— Папа хочет поехать на рынок в Ла Рош. Я останусь с тобой, если хочешь, но если тебе действительно лучше, то мы вернемся где-то через час…

— Поезжай, мам. Я в порядке, особенно если ты не будешь суетиться вокруг меня.

— Мама Эммы и Марка предложила заглядывать к тебе время от времени, на случай, если тебе что-нибудь понадобится…

— Мам, иди!

Наконец я осталась одна. Легла и послушала плеер. Потом вспомнила про открытки. Одну можно послать Ханне, но мне особо нечего ей сказать. Вряд ли ей будет очень интересно читать про Джейси, а больше ничего новенького и нет. Я порылась в сумке. О, вот оно — мой дневник, с ним я и проведу время. Это такая толстая тетрадка в твердой обложке. Бывают дни, когда я пишу в него очень помногу. Еще я украшаю страницы, выписываю буквы, вкладываю всякую всячину. Я полистала дневник. Нашла страницу, на которой недавно что-то нацарапала, и последнее приложение — фотки с нашей ночевки. Вот Ханна без очков пытается краситься. Какой прогресс! К тому же ей очень идет. Шарлотта, как обычно, чего-то ждет. Мэдди получилась с красными глазами. А вот мы все танцуем. Я вышла хорошо, скажу без ложной скромности. Еще я запихнула сюда ту записку от Бена Саутвелла. Сама не знаю зачем. А вот и чистая страница! Может, написать о Джейси? Я взяла карандаш. Сотру потом, если не понравится.

Хочу описать Джейси, единственное светлое пятно в этих ужасных каникулах. Он довольно высокий и прекрасно сложен, у него короткие темные волосы и потрясающий загар. Руки и ноги волосатые, а грудь — нет. И вообще, изумительный. У него чудесное лицо с красивыми скулами. Но лучше всего — его ореховые глаза. Иногда они сияют, а иногда от взгляда из-под очень черных ресниц хочется прямо растаять. Он как-то особенно на тебя смотрит. Я слышала, как мама сказала о ком-то: «глаза для спальни». Думаю, это выражение прекрасно ему подходит. Джейси совершенно точно «мужчина», хотя ему всего лет 18 или 19.

Что еще? Ах, да. Возможно, самое привлекательное в нем (до сих пор, во всяком случае) — это голос. Низкий и мягкий, такие голоса обычно нравятся маме и не нравятся мне — я капризная… Но благодаря этому голосу Джейси кажется таким самоуверенным, нет, скорее, уверенным в себе. И у него, по-моему, хорошее чувство юмора.

Кто-то идет сюда. Боже, это Джейси! Я услышала, как он говорит с голландскими детьми.

— Джейси, Джейси! — кричали они. — Давай поиграем в футбол?

— Чуть-чуть попозже, — ответил он и засмеялся.

С ним был еще кто-то.

Черт! Это был мямля Марк.

Джейси попрощался и ушел. Но Марк… а-ах, Марк, уже был на нашей территории.

— Э-эй, Софи? — позвал он тихо, на тот случай, если я сплю, хотя это было смешно, голландские дети орали как сумасшедшие. — Софи? Мама велела спросить, как ты себя чувствуешь.

Он сунул голову в палатку и увидел меня. Притвориться, что ли, что я сплю? Слишком поздно.

— А, вот ты где. Тебе что-нибудь нужно, Софи? Я принес бутылку холодной минералки, — он зашел, хотя я его не приглашала. И сел за стол. Я поспешно захлопнула дневник, но Марк его уже заметил. — А Эмма тоже ведет дневник.

На это мне нечего было ответить. Несколько минут мы молчали.

— Тебе что-нибудь нужно, Софи? — снова спросил он. — Я принес бутылку холодной минералки. — Смени пластинку, Марк. — Я собираюсь за мороженым. Тебе принести?

Вообще-то, мороженое сейчас было бы очень кстати. И если Марк принесет, я не буду отказываться.

— О’кей.

— Ты хочешь мороженого?

— Да, я же сказала, да! — Похоже, у нас языковой барьер.

Он застыл. Потом покраснел. Потом медленно расцвел в улыбке. О боже!

— Ты что, правда хочешь, чтобы я принес тебе мороженое?

— ДА!

Может, он ждет, пока я скажу «пожалуйста»?

— Да, Марк, пожалуйста. Лучше ванильное.

— Отлично! — И он утопал.

Что это с парнем? Он и так-то ничем не блещет, но чтобы совсем ум потерять?

Я открыла дневник.

Теперь я хочу описать Марка. Он блондин, одутловатый, бледный и прыщавый. Толстый и неуклюжий. Кожа у него бледно-розовая и пористая, а пальцы как сосиски. Кто-то должен, наконец, купить ему набор для бритья. У него воняют подмышки. И ноги, наверное, тоже. У него голубые глаза. По десятибалльной шкале его сексуальность минус пять. Что еще? Ах, да! Индивидуальность. Какая еще индивидуальность? Марк отличается полным отсутствием индивидуальности, как и его сестра Эмма. И еще отсутствие вкуса, юмора и так далее.

Двое близнецов влетели в палатку еще до того, как я успела закрыть дневник. Они встали по обе стороны от меня, и один случайно выбил тетрадку у меня из рук, а второй сунул мне в лицо мороженое.

— Ой, Эмма тоже ведет дневник! — воскликнул один из близнецов.

— Ой! — Я метнулась, чтобы закрыть тетрадь.

Они затараторили наперебой:

— Марк пошел тебе за мороженым.

— Но его задержали.

— Его Бекки задержала!

— Большая Бекки, — тут они покатились со смеху и убежали в свою палатку, оставив меня с тающим мороженым и в некотором смятении. Вот это близнецы так близнецы!

Я решила засунуть дневник под стол, чтобы больше никто его не увидел. Но прием посетителей еще не закончился. Марк пришел снова.

— Ну как тебе мороженое?

— Спасибо, — не особенно вежливо ответила я. Шел бы он отсюда.

— Бекки сейчас придет. Она хочет познакомиться с тобой.

Бекки заполнила собой дверной проем. Она была действительно большая. Во-первых, высокая, во-вторых, куча детского жирка и пышные волосы.

— Привет! — у нее был приятный, легкий голос. Просто шикарный. — Я должна была познакомиться с сестрой Дэна. Да еще и с соседкой Марка! — Она села рядом со мной за стол. — Ты заходишь или выходишь, Марк? Ты бы лучше присмотрел за этими детьми.

— А! — промычал Марк и пошел к своей палатке. — А! — повторил он по дороге.

— Какая прелесть этот Марк! Он от тебя теряет дар речи. Я его знаю уже два дня, и он еще ни разу не забывал слов. У тебя волосы светлее, чем у брата, да? Это ведь твой цвет? У меня — нет.

— Они на солнце выгорели, — вставила я.

— Почему я тебя раньше не видела? Ты со своим братом не ходишь, что ли? Тебе здорово повезло, что рядом у тебя Эмма и Марк. А у нас сплошная мелочь. Как мой младший брат. Он меня просто достал. Правда, стало получше, когда он нашел здесь этих Труляля и Траляля. Лучше бы у меня был старший брат. Особенно такой, как Дэн. Он клевый.

— Дэн? Клевый?

Девушка в джинсах «Earl» и топе «DKNY» (теперь я разглядела) думает, что Дэнни клевый?!

— Да! И он сразу сказал, что нам с тобой, похоже, нравятся одни и те же вещи!

Дэнни более наблюдательный, чем я думала.

— А где твоя палатка?

— Сто миль отсюда, в «прерии». Только вообще-то у нас каравилла. Заказывали через «Солнышко», как и вы. Слушай, а у вас курьер Джейси?

Я запихала дневник подальше под стол.

— Ну да, — осторожно сказала я.

— Он обалденный, правда? Хотя, ты, наверное, привыкла к обалденным парням. Не скажешь, что тебе всего четырнадцать. Мне уже почти шестнадцать, а я на столько и не выгляжу, правда? Может, это потому, что я хожу в школу для девочек? Нас заставляют напяливать жуткую форму, и мальчиков мы почти не видим. Родители обещают, что разрешат ходить в клубы, когда мне исполнится шестнадцать. Папа у меня уж чересчур заботливый. Представляешь, он даже подошел к девушке в баре, показал на меня и заявил, что мне всего пятнадцать, и если он узнает, что мне продали спиртное, то будет в курсе, кого винить. К счастью, она француженка и ничего не поняла!

Тут приехали мои родители, и одновременно раздался визг тормозов, возвестивший о прибытии Дэна. Бекки посмотрела на свои шикарные часы.

— Потащу-ка я своего мелкого домой, на ланч. Жаль, что это так далеко! Я даже подумываю взять велосипед напрокат. Эх, была бы здесь моя лошадка!

— Привет, Бекки! — Дэн как будто знал ее всю жизнь. — Пойдем в бассейн днем?

— Конечно! — ответила она. — Днем бассейн, вечером бар, ночью костер на берегу озера. Увидимся позже!

— Я подумал, что вы подружитесь, — сказал Дэнни, отломал от французского батона кусок и начал жадно его поглощать. — Ты пойдешь купаться?

Вместо меня ответила мама:

— Разумеется, нет. Можешь позже погулять, но не по такому же солнцу. — Да и ты, Дэн, у бассейна поберегись. Марк вчера сильно обгорел.

Дэн не ответил. Я вдруг разозлилась на него да и на себя. Я пропустила все развлечения, о которых говорила Бекки, была не в том месте не в то время. В отличие от Дэна.

— Я и не собираюсь к бассейну, — гадким тоном сказала я, — с меня хватило перекрестного огня, когда меня рассматривали эти французские пустышки, а уж от вида Марка с обгорелым торсом я наверняка снова слягу.

— Тише! — шикнул Дэн. — Ты, по-моему, забыла, что эти стены из брезента. Соседи могут слышать каждое наше слово!

— А они его поймут?

Дэн повернулся ко мне и заговорил хриплым шепотом:

— Софи Моррис, ты просто сноб! Они, — он показал в сторону соседней палатки, — прекрасные люди. А ты мешаешь их с грязью из-за того, что не понимаешь их прикольный акцент! А что касается… — понизил голос, — Марка, то он действительно подпал под твое обаяние и говорит, что никогда не встречал такой девушки, как ты. Да, вряд ли он встречал человека, который бы так мерзко себя с ним вел.

С чего это Дэн так взъелся?

— Но он же такой кретин, Дэн. Он приходил сюда, дергал меня все утро, то с водой, то с мороженым.

— Ой, надо же, — сказала мама, — я думала, их мама будет заглядывать. Я и не предполагала, что она попросит детей.

— Марк сам захотел, мам. Он нормальный. Ему жаль Софи, потому что тоже обгорел и знает, каково это. Он полжизни выбирал, что ей принести. Мы все были в баре перед ланчем. Минералку из холодильника предложил Джейси. Теперь тебе не кажется, что вода стала вкуснее, Софи?

Ну да, конечно — ведь приятно знать, что Джейси думает обо мне.

— Мне не обязан нравиться Марк просто потому, что тебе приглянулась его сестра. — Получилось не особенно умно: Дэн щепетилен в таких вопросах и мой выпад его разозлил.

— Ты просто скотина, Софи!

— Дети, дети! — вмешался папа. — Не можете разговаривать нормально — лучше вообще не говорите.

— Посиди сегодня в теньке, Софи. А вечером можешь погулять с ребятами.

Милая мамочка. Я только что страшно поругалась с Дэном и чуть окончательно не испортила эту отвратительную поездку, а она вообще ничего не заметила. Зато заставила Дэна мыть посуду.

Дэн, все еще злой и молчаливый, ушел к бассейну. Я нашла тенистое местечко, подальше от соседской палатки, и оттащила туда шезлонг. Я немножечко беспокоилась — а вдруг они слышали нас во время ланча? Впрочем, меня это не очень-то огорчало. Мама с папой легли спать после утренних напрягов. В таких случаях сон приходит легко. Вскоре я тоже задремала.

— Привет, Софи! — крикнула Бекки.

Они с Эммой приехали на велосипедах, обе в купальниках. Эмма — маленькая и аккуратная с (должна признаться) хорошей фигурой. Бекки — прямая противоположность. С фигурой ей не повезло, но купальник потрясающий. Стоит, наверное, чуть ли не сто евро.

— Пока, Эмма! — крикнула Бекки ей вслед. — Удачной игры! — Она прислонила велик к дереву и подошла ко мне. — Ты проснулась, Софи? Хочешь, сходим к озеру?

— Мне надо быть в тени.

— Там полно тени. Я перегрелась у бассейна и не хочу плавать — этот купальник в воде становится прозрачным. Мама тебя отпустит?

— Да я просто не буду спрашивать. Пойдем! Я уже нормально себя чувствую, только схожу с ума от скуки.

— Тогда я оставлю велосипед здесь. По пути можем посмотреть, как там Эмма играет в теннис.

Я натянула футболку и шорты. В виде уступки маме надела бейсболку. Даже написала записку и прижала ее камнем: «Пошла сидеть где-нибудь в тени с Бекки». Мы побрели через лес, тем же путем, что и с Дэном в день приезда. Народу вокруг было немного: несколько велосипедистов, компания детей на пони. Где-то вдалеке Корали и Соня проводили для малышей занятия по пению. Мы подошли к дыре в изгороди, за которой было три теннисных корта, и все заняты, похоже, жара никого не пугала.

— Кстати, а почему вы терпеть друг друга не можете?

— Что? — она застала меня врасплох. Да, я не люблю Эмму, но об этом знает только Дэн. Или нет?

— Она говорит, что ты ее не любишь, но ей, в принципе, все равно. Она думает, ты немного с предубеждением относишься к северянам. — Бекки говорила все это совершенно спокойно, без намека на осуждение.

— Я ведь ее почти не знаю, — пошла на компромисс я.

— Ну да, я ей то же самое сказала. Мы-то с ней уже достаточно хорошо узнали друг друга.

Я хотела было сказать, что это невозможно, ведь они здесь всего несколько дней. Но Бекки мне нравилась и, признаюсь, она была мне нужна. Бог знает, что там говорили обо мне в мое отсутствие. Теперь и на Дэнни не стоит полагаться. Да, неважная ситуация. Лучше всего сменить тему.

— А кто тренер по теннису?

— Не знаю, как их зовут, классные французские парни. Французские парни такие сексуальные, да?

Ну, тут я не могла не согласиться.

— А ты уже верхом каталась?

— Да, и снова поеду в пятницу. Хочешь со мной? У Эммы не так много денег, потому она и пошла на теннис.

Не хотелось мне быть заменой Эммы, но идея покататься верхом понравилась.

— Я спрошу у мамы.

Мы вышли по тропинке к открытому полю, за которым было озеро. На нас были темные очки и головные уборы, и все же солнце показалось просто ослепительным.

— Ой, как ярко! — воскликнула Бекки. — Давай пройдем опушкой вон туда. Там есть ручей, который впадает в озеро, можем посидеть на мосту.

Мы сели на мостик, свесив ноги в воду. Блаженство!

— А ты откуда, Бекки?

Я думала, она откуда-нибудь из ближайших к Лондону графств, принимая во внимание лошадь и все остальное.

— Недалеко от Честера.

Господи, где этот Честер? Я решила не спрашивать, люди уже и так невесть что про меня думают. А вдруг это на севере?

— «Холлиоакс» прославил нас, — добавила Бекки.

Я, конечно, смотрю этот сериал, он забавный, но все равно не знаю, где Честер.

— Там классный шоппинг, — продолжала она. — Но, конечно, мы недалеко от Ливерпуля и Манчестера.

Отлично. Вот и ключ к разгадке. Значит, это и правда на севере.

— А ты? Вы с Дэном говорите как южане.

— Мы из Лондона, — вообще-то я никогда не считала себя южанкой. — Вернее, из довольно далекого пригорода.

— Ух ты! — сказала она с таким выражением, будто я прилетела с Марса. — У вас там, наверное, куча соблазнов на каждом углу?

Солнце медленно двигалось. Озеро заманчиво сверкало.

— А пошли посмотрим, может, возьмем катамаран? — предложила я. — Солнце, по-моему, больше так страшно не палит.

Мы спрыгнули с мостика и пошли к маленькой пристани, где стояли катамараны. Они были в свободном доступе, подходи — бери.

— Я на таком вчера вечером каталась с Марком, — сказала Бекки, когда мы сели в катамаран. — Мы пытались протаранить Дэна и Сюзетту, но не догнали их.

— Мой брат катался с девушкой в оранжевом купальнике? — спросила я, яростно крутя педали.

— Да, с Сюзеттой! Она ни на шаг от него не отходит! — рассмеялась Бекки. — Эмма помирает от ревности. Она считает, Дэн классный парень. Ничего не имею против парней-блондинов, но мне больше нравится знойный средиземноморский тип. Правда, никто с такой внешностью на меня и не посмотрит! — добавила она с улыбкой. И я вынуждена была с ней согласиться. — Вот ты потрясающе красивая. Спорим, ты легко найдешь себе классного француза!

— Я не люблю французов.

— А у тебя есть парень?

Я не хотела откровенничать о себе и туманно ответила:

— Ну, типа того.

Мы перестали грести, и наш катамаран неспешно поплыл по течению.

Бекки оценивающе посмотрела на меня:

— А здесь тебе кто-нибудь нравится?

— Да нет, не особенно. Все слишком мелкие.

— Ну, а курьеры? Джейси, например. Он бы тебе подошел, а?

— Ты так считаешь? — сказала я слишком поспешно.

— Ну да! И как я раньше об этом не подумала? Вы прямо созданы друг для друга. Ты стройная, беленькая и красивая, а он загорелый, темненький и красивый — прекрасная пара! — Бекки несло. Мне даже не нужно было ничего говорить. — Как бы вас свести? Тебе надо почаще заходить в бар. Он постоянно торчит там. О! Супер! Обожаю сводничать!

Пока мы шли обратно к нашей палатке, в моей голове крутились сердитые мысли насчет Дэнни. Хотелось забросать оскорблениями его и наших идиотов-соседей. Но потом я вспомнила, что по вечерам они все ходят в бар, а Джейси тоже там зависает. И я хочу быть там! Придется мириться с Дэном, но это не означает, что я буду притворяться, будто мне нравятся толстый Марк и его сестричка Эмма. Я и без них обойдусь.

 

Глава 5

Пекло страшно, а воздух становился все более влажным. Даже после ужина было жарко, как в бане, и душно. Я извинилась перед Дэном, сославшись на болезнь как источник моего раздражения. Он все еще держался довольно холодно, но война была окончена. Мимо проходила Эмма с грязной посудой и, обернувшись, сказала:

— Привет, Дэн! Придешь сегодня в бар?

— Да, конечно!

— А можно я пойду с тобой? — осторожно спросила я.

— Можно, если не будешь задирать нос перед моими друзьями.

— Я не задираю нос перед Бекки.

— Я не ее имею в виду, ты знаешь, о ком я.

Политически правильно было капельку поунижаться перед ним:

— Хорошо, я попытаюсь. Но…

— Никаких «но».

— Есть, сэр!

— Тебе явно стало намного лучше, Софи, — сказала мама. — А ты сама как считаешь?

Я тоже так считала. День с Бекки исцелил меня. Жизнь налаживалась!

Задняя комната бара была набита тинейджерами. Бекки заняла мне место. Она переоделась в шикарную рубашку «Diesel», а джинсы остались те же, «Earl». Она немного подкрасилась (над этим ей еще стоит поработать). Я надела короткое белое платье. Оно очень мне идет, особенно сейчас, когда я чуть-чуть загорела. Эмма сидела с другой стороны от Бекки и смотрела на Дэна преданными коровьими глазами. Он плюхнулся рядом с ней. Ее вечерний наряд состоял из свободных шортов и футболки с открытым животом. Марка не было. Увидев Дэна, какие-то люди замахали ему руками. Явно британцы. Франсина и Сюзетта болтали с девушкой за барной стойкой; голландцы тусовались сами по себе. Подумать только — родители привезли нас сюда, чтобы мы общались с европейской молодежью!

Еще когда мы вошли, я заметила Соню и Корали. Они пили что-то ярко-голубое, по виду — смертельный яд. Джейси не было.

— Интересно, где Джейси? — прошептала Бекки громче, чем мне бы хотелось. — Что-то он сегодня не подпирает стойку, как обычно.

К счастью, ее никто не слышал, и я притворилась, что тоже не слышала, потому что какие-то парни с пронзительными голосами просили Дэна познакомить их с его сестрой и «ее ножками». Джон и Стив приехали из Ливерпуля. Я не понимала ни слова из того, что они говорили. И, похоже, источником для их шуток стало то, как разговариваем мы с Бекки! Даже простые слова вроде «бар» или «стул» (а вы попытайтесь произнести их с ливерпульским акцентом) вызывали у них неуемные приступы веселья. Веселый предстоит вечерок!

Все-таки мы с Бекки разговорились с ними. Я была уверена, что парни восхищаются мной. Я чувствовала себя счастливее, чем во всю эту поездку. Они купили нам еще по напитку. После вчерашнего я решила обойтись без алкоголя, а Бекки, несмотря на смелые слова, боялась, как бы отец не поймал ее за спиртным, поэтому у нее в стакане болталось много льда и лимона. Ребята налегали на алкогольные напитки и с каждой минутой шумели все громче.

Воздух снаружи стал просто вязким. Внутри было жарко и душно. Заговорили о том, чтобы сходить к озеру, но казалось, в любую минуту может загреметь гром. Я вышла к дверям глотнуть свежего воздуха, но и там его не было. Вспыхнула молния, разорвав небо на две части, и раздался раскатистый удар грома. На землю упали первые капли дождя. Ко мне присоединилась барменша-француженка. Она с тревогой всматривалась в дождь и попятилась, когда кто-то в длинных шортах и мокрых парусиновых туфлях пропрыгал по бетонной дорожке и нырнул в дверь, разбрызгивая вокруг капли, как собака.

Это был мямля Марк!

— Все нормально, Хелен, — обратился он к барменше. — Твой приятель уже идет, молния его не убила. А я хочу пить!

Увидев, что она не понимает, он сделал рукой движение, как будто пьет, и погнал ее к бару. Она захихикала и мило ему улыбнулась. Это был совсем другой Марк! Тут он повернулся и чуть не упал на меня. Он сразу изменился в лице.

— О, Софи, — запнулся он. — О, Софи. Я тебя не заметил. Принести что-нибудь попить?

— Нет, спасибо, — сказала я и снова протиснулась в заднюю комнату. Девушки-француженки сидели теперь рядом с Дэном. Оранжевое бикини (теперь — оранжевый топ) было особенно мило и любезно. Эмма выглядела расстроенной. Она крикнула Марку, что поможет ему с напитками.

— Да, давай! — поддержала Бекки. — Возьмите мне колу — со льдом и лимоном.

Марк покрутил головой.

— Еще кто-нибудь? Дэн? Софи, ты точно ничего не хочешь?

— Абсолютно, сколько раз повторять!

Повисло молчание. Бекки странно посмотрела на меня.

— Оставил бы он, наконец, меня в покое, — сказала я.

— Парень всего лишь предложил купить тебе попить, — неодобрительно заметил один из наших знакомых.

— Тебе не понять, — вздохнула я.

Он поднял руки вверх, словно соглашаясь.

— Ты такая красавица. У тебя, наверное, отбоя нет от парней.

— Это иногда утомляет.

— Вот счастливая, — сказала Бекки, — я бы не жаловалась!

Гром стихал, а дождь все шел, бил по крыше и налетал на окна. Где же Джейси? Я откинула волосы назад и вытянула ноги. Марк и Эмма вернулись с напитками и, представляете, Марк подошел и сел рядом со мной! Он весь хлюпал из-за дождя и вообще был совершенно отвратен. Неужели парень совсем намеков не понимает? И что, вы думаете, он после этого сказал?

— Э-э… Софи, а ты уверена, что не хочешь ничего попить?

— Нет, Марк. Не хочу я ничего попить.

Я не могла больше выносить этого растяпу. Я встала и пошла в туалет.

И что было делать? Я надеялась, что Дэн не слышал, как я фыркала на Марка. Эмма слышала, но она уже и так решила, что я сноб. Неужели я и правда плохо себя веду? Неужели мне не все равно, что подумают обо мне Бекки и ребята из Ливерпуля? Я не хотела быть невежливой, но они, особенно Бекки, понятия не имеют, каково это, когда тебя преследуют. Со мной это происходит постоянно. Безнадежно влюбленные парни такие скучные! Неужели они этого не понимают?! Хоть бы Джейси наконец пришел!

Темный квадрат двери на секунду осветился вспышкой молнии, и, словно в ответ на мои мольбы, там появился Джейси. Вот это зрелище! Мокрая футболка обтянула грудь, а волосы словно прилипли к голове, по лицу бежала вода. Он улыбнулся мне. Шикарная, растапливающая лед улыбка!

— Привет, Джейси! — сказала я. — Хочешь выпить?

— Спасибо, сам возьму, у меня тут особая скидка, правда, Хелен? — он подмигнул барменше-француженке. — Через минуту приду к вам.

Я приняла решение. Я пробилась обратно к Бекки. Увидев меня, Марк неуклюже вскочил на ноги.

— Садись, пожалуйста. Вот.

Мне не хотелось, чтобы он предлагал дважды, поэтому я села.

— Мы решили на озеро не ходить, — сказала Бекки.

— Неподходящая погода для костра! — добавил Джон. Они с Бекки придвинулись друг к другу, причем настолько, что Бекки уже практически сидела у него на коленях.

Появился Джейси. Я увидела его мокрую голову над группой девушек. Бекки тоже. Она толкнула меня локтем под ребра, чуть не пролила колу мне на белое платье и помахала другой рукой, словно нетерпеливая школьница.

— Джейси, иди сюда! — позвала она и прижалась к Джону еще теснее, чтобы освободить побольше места для меня и, конечно, для Джейси. В руках у него был смертельно опасный голубой напиток. Наконец он опустился на край скамьи, совсем рядом, и нагнулся ко мне и Бекки.

— Как дела, девчонки? Ну что, костра сегодня не будет? — Есть тут уже один костер, неужели ты не замечаешь, хотелось мне сказать. Он отхлебнул свой напиток и откинулся на спинку. — Беспокойный сегодня вечер. Отдыхающие не любят дождь. Впрочем, завтра снова будет солнце. — Он сделал еще один большой глоток.

— Как называется твой напиток? — заинтересовалась я.

— А, ты его не пробовала? Это «Блю тропик». Отхлебни, но осторожно!

Он старательно вытер краешек стакана и протянул его мне. Я для начала понюхала. Пахло сильно, как те коктейли, с которыми однажды экспериментировали мы с Ханной.

— О! Вкусно! — Гораздо вкуснее, чем напитки со льдом и лимоном, которых я уже наглоталась за вечер.

— Хочешь, я принесу?

— Очень хочу, — смело сказала я, и Джейси ушел.

— Слушай, да у тебя здесь прогресс! — радостно воскликнула Бекки. — А куда он ушел?

— Купить мне напиток, — самодовольно заявила я.

— У него, наверное, денег побольше, чем у нас, — проворчал Стив, — я уже потратил все.

— Ну да, — Джон ткнул Стива в бок, — он же получает эту свою особую скидку в баре…

— Я не знаю, о чем ты, — сказал Стив, широко улыбаясь нам с Бекки, — я пошел спать. Пока, ребята! Не напивайся сильно, Софи!

Чтобы вылезти из-за стола, ему пришлось попутно посидеть на каждом из нас под вопли Бекки, которая воспользовалась шансом снова подвинуться поближе к Джону.

Джейси вернулся с моим «Блю тропиком». Я оглянулась: Дэн и девчонки-француженки исчезли, а Эмма и Марк сидели вместе с компанией затурканных ботанов — наверняка обсуждали результаты экзаменов.

У меня уже слегка шумело в голове от первого глотка «Блю тропика». Я решила пить медленно. Толпа немного рассосалась, и Джейси сел напротив меня. Бекки и Джон тоже чуть отодвинулись друг от друга. Бекки, наверное, хотела поучаствовать в развитии событий с Джейси. Я не возражала. Я не считала ее соперницей, да и не была еще готова остаться с Джейси наедине.

Бекки подвинулась ко мне.

— Хорошо, что Софи так быстро поправилась, правда? — обратилась она к Джейси.

Ох-ох. Не хочу вспоминать, что меньше суток назад меня тошнило от даров моря.

— Да ничего страшного не было, — вмешалась я, — просто оказалась более чувствительной к солнцу, чем думала. Я не то что обгорела — просто стала коричневой.

— Вот почему это белое платье так шикарно смотрится на тебе, — тут же отозвалась верная Бекки. — И оно открывает ноги до самых подмышек.

Она, конечно, переусердствовала с комплиментами, но еще немного «Блю тропика» — и мне стало все равно. Рядом Джейси, и он восхищается мной. Чего еще надо? Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь остроумное.

— Ик! — вот и все, что у меня вышло.

— Пардон, — сказал Джон.

— Ик!

Джейси встревожился.

— Выпей еще. Пей медленно, — посоветовал он.

Я пила. Но на икоту это никак не действовало. Делалось только хуже. Бекки тоже не могла ничем помочь. Она просто помирала со смеху, по лицу катились слезы. Наконец Бекки начала сползать со стула.

В общем, с каждым моим «ик!» ей делалось все хуже. Ее большое тело колыхалось, а смех был заразителен. Для меня, во всяком случае. Я тоже начала смеяться и попыталась медленно пить из своего бокала, но это не помогло.

— Ну и что нам с ними делать? — обратился Джейси к Джону.

Мы с Бекки беспомощно прислонились друг к дружке.

— Эту я отведу в каравиллу, — сказал Джон, — она живет рядом со мной. А ты (супергерой, добавил он шепотом) тащи домой Софи.

И он поставил Бекки на ноги и повел ее из бара.

— Пока, Софи, — фыркнула она и добавила: — Не делай ничего такого, чего не сделала бы я!

Джейси быстро о чем-то переговорил с девушкой за барной стойкой, пока я пыталась устоять на ногах. Потом он обнял меня одной рукой.

— Спокойно, Софи.

— Ик! — ответила я.

— Шшш! Почти все уже спят!

Я старалась идти ровно и все время остро ощущала тепло и силу руки Джейси.

— Вот, пришли, — сказал он, когда мы остановились у нашей палатки.

— Спасибо, Джейси.

Я улыбнулась ему, чуть-чуть пошатываясь, а он легонько подтолкнул меня к палатке. Потом протянул руку и взъерошил мне волосы.

— Все для клиента! — И побежал обратно к бару.

Я тихонько расстегнула дверь, но могла бы и не стараться: за столом сидел Дэн с чашкой кофе.

— Привет! — прошептал он. — Ну, что ты натворила?

— Меня Джейси до палатки провожал.

— Ух ты!

Дэн согласился, что Джейси всерьез мной интересуется. Я плюхнулась на пластмассовый стул:

— Он напоил меня.

— Да ты что? Чем?

— Только маме с папой не говори!

— Обещаю! Они у мамы Эммы.

— Этим голубым коктейлем. «Блю тропик». Мне очень весело, — я захихикала, — а еще я из-за него икала.

Дэн как-то странно посмотрел на меня и заулыбался.

— В «Блю тропике» нет ни капли алкоголя, Софи. Поэтому курьеры и пьют его на работе.

 

Глава 6

Было двенадцать, и я только недавно встала. Повалялась немного, думая о Джейси и о том, что означал вечер накануне, но не пришла ни к каким обнадеживающим выводам. Я все еще хранила воспоминание о его теплой руке на плече и о том, как он взъерошил мне волосы. О неловких «эффектах» «Блю тропика» я предпочла забыть.

Бекки потащила меня в «Аккуэль» брать в прокат велосипед. Свой она вела за руль.

— Ну? — спросила она, как только мы вышли из зоны слышимости. — Расскажи мне о Джейси, а потом я расскажу тебе, как классно целуется Джон. Так что было? Счастливая! Как это романтично! Я знала, что Джейси тебе идеально подходит!

— Постой, ты… и Джон? Вы встречаетесь?

— Да! Мы посидели немного у озера. Он такой милый! Но папе я сказала, что со мной была ты, учти, если что. Ну ладно, рассказывай!

У меня был соблазн немного приврать. Но прошлая ночь и так казалась ступенькой на пути к настоящему роману, поэтому я решила выложить все как было.

— Ну, он обнял меня. Его не беспокоило, что нас могут увидеть. А потом он проводил меня до нашей палатки…

— А потом?

— Он… ну… как сказать… ну, типа взъерошил мне волосы!

— Ух ты! Я бы все отдала, чтобы Джейси взъерошил мне волосы!

— Эй! А Джон?

— О, у нас все так обычно. У вас с Джейси — гораздо интереснее!

Мы взяли мне велосипед и поехали посмотреть на наших лошадок.

Бекки на велосипеде — то еще зрелище. На ней были шорты (очень зря) и майка от «Nike». Она вся состояла из бедер, локтей и пышной прически.

Как приятно с ветерком проехать по тенистым дорожкам в полуденную жару! Мы добрались до вершины холма, мимо усадьбы, магазина и бассейна, столов для игры в настольный теннис и попали в самый дальний конец лагеря. Там стояли конюшни — когда-то часть большой фермы. Двор посередине зарос травой, четыре высоких дерева отбрасывали тень. Со всех сторон были стойла, из которых выглядывали лошадиные морды. Слегка воняло скотным двором, вокруг копошились куры, на солнцепеке лежали, тяжело дыша, две собаки. В тени болтали несколько девчонок.

Бекки пошла прямо к ним и все выяснила. Это меня в Бекки просто восхищает. Я еще не знакома с ее родителями, но, наверное, у нее чудесная мама.

— Договорилась, — Бекки снова села на велосипед. — Завтра утром в десять. Нам выдадут экипировку и, надеюсь, лошадей. Вернемся около пяти. Возьми с собой ланч, побольше воды, сорок евро — и все путем!

Она снова зашла за мной по дороге в бассейн после ланча. Дэн уже ускакал вперед с Эммой и Марком. Стоило мне подумать о Джейси, как он появился из бара.

— Привет, девчонки!

— Ух ты! Видела, как он на тебя посмотрел? — Бекки чуть не протаранила меня своим велосипедом.

Мы расположились у дальнего конца бассейна, там, где обычно собиралась молодежь. Вскоре к нам присоединились Джон и Стив, три Кейт, двое Джеми, Лорен, Тристан и Мелани. Стив и Джон смешили всех, как профессиональные комики. Эти ребята мне очень понравились. В основном они шутили над собой, не стеснялись привлекать внимание к своим прыщам, незагорелым местам, небритостям. Иногда к разговору присоединялась Бекки. Она, совершенно не стесняясь, отпускала шуточки о своем далеком от совершенства теле. Поверьте мне, очень далеком. Я, например, довольна своей внешностью. Хорошо бы, конечно, грудь побольше и ноги постройнее, но шутить об этом вслух я не буду ни за что.

— Хотите мороженого? — Марк пришел.

Я с трудом скрыла раздражение и улыбнулась.

— Да, очень хотим, Марк. Тебе помочь? — У Бекки не было такой проблемы с Марком, как у меня. — Ты справишься с красоткой Хелен или нужна языковая поддержка?

— Уже есть, спасибо, — ответил Марк, когда за его спиной появилась Сюзетта с бумажкой и карандашом.

— Черную смородину, — сказала Бекки, — двойное.

— А мне ванильное, пожалуйста.

— Шоколадное, — заказал Джон.

— Ром с изюмом, — Стив.

— Деньги отдадите, когда вернусь, — сказал Марк.

— Ой, ну и жизнь, а? — Стив со счастливым лицом перевернулся на живот. — Сюзетта еще и мороженым угощает? — Он игриво вздохнул.

— Стив! — Бекки шлепнула его. — Держи свои непристойные мысли при себе, хорошо? Здесь, между прочим, девушки.

— Я просто комментирую местную красавицу, вот и все! — наигранно съежился Стив.

— Да, Стив! — сказал Джон и обнял Бекки за талию. — Заткни свою пасть носком.

Пора поплавать. Надоел этот треп. Я спустилась в воду и нырнула. Стив пошел за мной. Я немного проплыла кролем, потом перевернулась на спину. На мелкоте я врезалась в Стива и встала, разбрызгивая воду.

— Извини, — я вытерла лицо рукой.

— Вы, мисс Моррис, конечно, слишком важная персона по сравнению с такими, как мы, — сказал Стив, пока я снова отплывала на глубину. — Но скоро приедут ирландцы, так вот, среди них есть парень, перед которым невозможно устоять. Все девчонки влюбляются в него. Его зовут Фергал.

— Фергал — это разве имя?! — Я плеснула в Стива водой и нырнула, чтобы он не достал меня.

Перед ужином мы с Бекки вернулись к нашей палатке. Нам навстречу высыпали брат Бекки, близнецы и двое голландских мальчиков, все восторженные и разгоряченные.

— А Джейси тренировал нас для большого матча! — завопили они. — Он такой классный! Он играл за свое графство, когда учился в школе в Англии.

— Он такой крутой!

— А как он забивает голы!

— Еще он умеет простреливать!

— И попадает каждый раз!

Подошла Эмма с Марком и Дэном.

— Сколько же фанатов у Джейси, — усмехнулась она.

Мне не понравился ее тон.

Я не верю! Глупая Эмма считает, что у нее есть шансы заполучить Джейси?! Когда мы с Бекки пришли после ужина в бар, Эмма и Джейси сидели рядом, склонившись над какой-то бумагой. Они встали, заметив нас, и у Эммы был такой виноватый вид! Джейси сложил листок и повернулся к ней.

— Не волнуйся, Эмма, я постараюсь, чтобы этот вечер запомнили все, — и обратился к нам: — Девушки! Купить вам что-нибудь попить, пока я не ушел разбираться с новенькими?

Эмма исчезла. По крайней мере, понимает, когда она лишняя.

— Иди к новеньким, — сказала Бекки, — тогда у тебя будет больше времени для нас потом!

Джейси махнул рукой и выскочил на улицу, а Бекки победно усмехнулась:

— Еще один «Блю тропик», а?

В баре было необычно пусто, а снаружи наоборот — какая-то суета. Мы с Бекки купили попить и сели у стойки, чтобы наблюдать за происходящим. Приехали машины, и из них вышло много людей. Они разминались, как после долгой дороги. Подошли Стив, Джон и еще несколько ребят и все стали обниматься и пожимать друг другу руки. Раздавались счастливые приветственные вопли. Ирландцы приехали. Я искала глазами шикарного парня и вслушивалась, не произнесет ли кто-нибудь имя Фергала, но взгляд все время натыкался на Джейси. Он тоже был там, но он работал. Время от времени он бросал на нас притворно-беспомощные взгляды, и я таяла, вспоминая его руку в моих волосах.

Сидеть в помещении в такой вечер не хотелось, и люди потянулись к озеру.

Бекки пока не хотела идти.

— Давай пойдем позже, тогда нас не заставят собирать ветки. Все равно там в сто раз лучше, когда темно.

— Я не против. — Я с удовольствием наблюдала за Джейси.

— Хочу заскочить в каравиллу по дороге, — сказала Бекки, — намазаться кремом от комаров и надеть что-нибудь с длинным рукавом. Меня там на кусочки растерзали прошлым вечером! — Она поймала мой взгляд. — Комары растерзали! Не хочу повторять это представление.

— Совсем не хочешь?

Она грустно усмехнулась.

— Мне все равно. Если Джон хочет встречаться, я не против, но если нет, мое сердце не разобьется. У меня мало опыта общения с парнями, но в чем у меня опыт точно есть, там это в том, что они от меня уходят. Может, потому что я толстая. Они не хотят, чтобы друзья видели их со мной.

— Джона, по-моему, это совсем не беспокоит.

— Мы просто дурачились. Это же несерьезно.

Да, верно. А у меня прямо противоположная проблема. Мне парни проходу не дают. Они звонят мне по ночам, признаются в любви, а потом упрекают и называют сволочью, а то и похуже, за то, что не отвечаю им взаимностью. По-моему, это тоже ужасно. Зачем мы вообще связываемся с парнями, если от них лишь одни страдания? Но тут мой взгляд упал на Джейси, который пробегал мимо, и я точно вспомнила зачем. Ах, Джейси!

— Ладно, — прервала мои размышления Бекки, — пойдем в каравиллу.

«Прерия» в этот вечерний час была похожа на уютную улицу в пригороде. Синий дымок поднимался над барбекю. Взрослые сидели, болтали, читали, играли в карты. Вокруг слонялись дети в пижамах. Пожилые французы играли в мяч с беленькими молодыми голландками. Идиллия! Каравилла Бекки была далеко отсюда. Теперь понятно — без велика здесь не обойтись. Брат Бекки и близнецы возились с «Геймбоем», а папа (я его сразу узнала) сидел за столом и читал газету.

— Привет, — сказала Бекки, заходя в каравиллу, — мам, я привела Софи.

Я вошла и увидела потрясающе красивую, лет сорока с небольшим худую копию Бекки. Судя по всему, она много занимается фитнесом.

— Приятно познакомиться, Софи, — сказала мама Бекки. — Вы сейчас идете на озеро?

— Я возьму каких-нибудь чипсов или шоколадку, мам?

Мама Бекки снисходительно засмеялась.

— Я была точно такая же в ее возрасте! Постоянно что-то жевала. Возьми в шкафу.

Бекки сначала открыла холодильник, вынула две бутылки колы и кинула одну мне через стол.

— Держи, Софи, пойду я намажусь кремом. Хочешь, дам тебе какую-нибудь кофточку?

— Ага, — очень уж хотелось заглянуть в ее шкаф.

У Бекки была крохотная комнатка с собственным шкафом.

— Выбирай, — она распахнула дверцу.

Вот это да! Гардероб, как у настоящей звезды! Там были даже джинсы «Lacroix»! Я и не знала, что они бывают такого большого размера! Я выбрала очень удобную тонкую блузку фабрики модной одежды «Kookai».

— Можно эту?

— Бери, какую хочешь.

— Спасибо. Она классная.

— Джейси сразу поведется на тебя в таком наряде!

Я не была в этом уверена. Хорошо, что рядом Бекки, неунывающая, готовая в любую минуту прийти на помощь. Однако меня терзало незнакомое раньше сомнение в том, что Джейси вообще на меня поведется. Никогда не чувствовала себя так неуверенно. Мне просто нужен был какой-то знак того, что я для него — особенная.

 

Глава 7

Мы спустились к озеру в сумерках, с фонариком, большой бутылкой кока-колы и кучей чипсов. Сильный запах антикомариного крема перебивал аромат «Шанель» Бекки и моего «Кельвина Кляйна». Когда тропинка вывела нас из леса в поле у озера, костер уже вовсю горел и алые языки пламени состязались с закатом и его отражением в воде. Вокруг костра собрались человек тридцать подростков. Потрескивание горящего дерева, приглушенная болтовня и хихиканье смешивались с обиженными криками плавающих по озеру птиц. Это было волшебно. Бекки сжала мое плечо.

— Здорово, да?

Мы разложили все, что принесли с собой, около костра и сели.

— Просто прекрасно! Самое время, чтобы пришел Джейси, увез тебя на лодке на середину озера, обнял крепко-крепко и поцеловал… — она практически пропела это все. Вот спасибо, Бекки. Это привлекло к нам внимание всей толпы.

— Кто-то что-то сказал про поцеловать? — это были Стив и Джон (у него стал глуповатый вид, когда он понял, кто именно произнес это слово) и еще четверо парней. — Ребятам срочно нужно познакомиться с шикарными птичками!

— Мы не шикарные! — хором ответили мы с Бекки.

— Зато говорите шикарно, — сказал Джон.

Мы с Бекки непонимающе переглянулись. Потом Стив вытолкнул вперед четверых смущенных ирландских парней.

— Присаживайтесь, — пригласила Бекки. Около нас лежало большое бревно, и они рядком уселись на него, похожие в своих кофтах с капюшонами на четырех нахохлившихся ворон.

— Я Шон, — сказал первый.

— Я его брат Питер, — представился следующий.

— Газ (он произнес это как «Госс»), — сказал парень с маленькой бородкой, — их старший кузен и вообще старший во всех смыслах!

А потом они одновременно повернулись к тому, что сидел на дальнем конце бревна. У этого парня были медные кудри и глаза такие голубые и глубокие, что в них можно было утонуть.

— А я Фергал Магуайр, — сказал он, — не родственник.

У него был такой смешной акцент! Я даже хрюкнула, тщетно пытаясь сдержать смех. Бекки ткнула меня локтем в бок.

— Привет, я Бекки, а это Софи. А вы откуда?

— Из Дублина (Доблина), — хором ответили они.

— Ух ты! — заулыбалась Бекки. — Как мне нравится ваш акцент! Так бы и слушала всю ночь.

— Будешь, дорогая, будешь, — Газ отхлебнул пива.

Вдруг рядом с Бекки возник Джон.

— Пойдемте на озеро, там пара катамаранов свободна.

— Отличная идея! — воскликнул Газ. — Пойдемте, ребята!

— В одном катамаране помещается только четыре человека, — предупредил Стив. — Возьмите Фергала вместо меня!

— Не беспокойся обо мне! — сказал Фергал.

— Ты и Софи, пойдемте с нами, — позвала Бекки. — Представь себе, что это Джейси, — прошептала она мне на ухо, когда ребята ушли вперед.

Сиденья катамарана были довольно грязные, и как же я порадовалась, что не надела сегодня белое платье! Фергал оказался истинным джентльменом.

— Может, сядешь на мой свитер? — предложил он, когда мы забрались на раскачивающийся катамаран.

Я взглянула на него — убедиться, что он не шутит. Фергал занял самый краешек сиденья и застенчиво улыбался мне.

— Да нет, спасибо, — улыбнулась я в ответ. А он симпатичный.

Когда Бекки садилась на свое место у педалей, катамаран сильно качнулся.

— Эй, осторожно! — закричал Джон, пытаясь его выровнять.

— Я балласт! — она засмеялась. — Кораблю нужен вес!

Джон сел за педали и испустил радостный вопль. Ему было хорошо с Бекки, и он не замечал ее некрасивое тело. Этим он мне очень нравился. И вот Бекки и Джон повезли нас на середину озера. У ребят на втором катамаране дела обстояли намного хуже. Сначала они не могли решить, кто будет крутить педали, а потом чуть не опрокинули катамаран, пока спорили, кто где будет сидеть.

— Только посмотрите на них! — сказал Фергал. — Вот что восхищает меня в женщинах — вы вносите в нашу жизнь элемент организованности.

— Так, начинается наступление очарования, — улыбнулся Джон. — Не обращайте внимания, девушки, он не контролирует этот процесс!

— А мне нравится, — искренне призналась Бекки.

Мы ехали довольно быстро. Я опустила руку в воду и представила, что Фергал — это Джейси и что мы одни на озере. Небо было темно-синее, на нем сияла серебряная луна. Где-то вдалеке танцевал костер. Люди вокруг него издали казались тенями. Они не могли нас видеть. Джейси погладил мои волосы. Подвинулся поближе, взял в свои руки мое лицо и посмотрел глубоко в глаза своим растапливающим взглядом. А потом — поцелуй.

Ба-бах!

— Нас таранят! Это война! — заорал Джон. — Давай, Бекки, жми!

Стив, Шон, Питер и Газ хохотали и кричали, как маленькие дети.

— Пиф-паф! Попали!

Мы потеряли равновесие, и катамаран закрутило. Но Джон и Бекки были готовы принять вызов. На бешеной скорости они увезли нас подальше к середине озера, и там мы выровнялись, чтобы разогнаться еще сильнее и протаранить противников.

— Ух ты, здорово! — крикнул Фергал.

Жалко было расставаться с моим сном наяву, но вокруг кипело такое веселье. Джейси бы тоже понравилось. Я начала вопить и брызгаться вместе с остальными. Мы промокли насквозь, и я надеялась, что блузка Бекки от этого не пострадала. Со счетом шесть — четыре мы одержали победу и поехали обратно к берегу. Там небольшая толпа ждала своей очереди, среди них — мой брат, Эмма и французские девушки. (Почему Эмма, Дэн, когда у тебя вон, Сюзетта на тарелочке?)

Мы вылезли — Фергал помог Бекки и мне — и побежали греться к костру. Улучив минутку, Бекки шепнула:

— Фергал, конечно, не Джейси, но тоже очень ничего, правда?

— В том-то и дело, что он не Джейси. Честно, Бекки, мне кажется, я схожу с ума! Я не могу больше ни о чем думать! Я все время хочу знать, что он делает и думает ли обо мне. Мне больше никто не нужен. Фергал еще совсем мальчик. И, — я сделала паузу, чтобы она поняла, что я не серьезно, — он рыжий.

Бекки поняла, но в первый раз за все время нашей дружбы она бросила на меня такой испепеляющий взгляд, что мне стало неуютно.

— Разве все люди должны быть идеальными в стране Софи Моррис? В следующий раз ты скажешь, что не любишь толстых!

— Ты не толстая! — неубедительно наврала я, и на меня свалилась вся тяжесть презрения Бекки.

— А, ну тогда ладно, — она допила свою колу и с силой сжала банку.

Мне захотелось исправить положение.

— Извини, пожалуйста, Бекки. Похоже, у меня со всеми испортились отношения на этих каникулах, и я очень не хочу, чтобы и с тобой. Я, наверное, кажусь немного поверхностной. Пожалуй, я такая и есть. — Она не стала меня спасать. — Ну, то есть была до сих пор. Но сейчас вижу, что была не права…

— Не унижайся, Софи. Все нормально. Но даже у толстых людей есть чувства. Эй! — перебила она саму себя. — Посмотри-ка! Это же наш красавчик!

В конце тропинки, на опушке леса, в темноте показалась белая футболка — это был он, Джейси.

— Он рукой машет! — обрадовалась я.

Мы махнули ему в ответ. Но кто-то еще махал ему с воды. Кто-то вылез из катамарана и побежал за фонариком. Это была Эмма, которая с прыгающим лучом фонарика поскакала через поле в темноту, где стоял Джейси. И это Эмма исчезла вместе с ним на тропинке, ведущей к лагерю.

Бекки схватила меня.

— Нет! Эмма и Джейси — не может быть! Это что-то другое, это как-то связано с тем, что мы видели раньше, в баре. Я уверена на все сто, Софи, между ними ничего нет и быть не может. Но для тебя мы должны разработать коварный план.

— А ты все еще хочешь? — я совсем упала духом.

— Конечно, хочу. Вот поедем завтра кататься верхом и придумаем что-нибудь. Разработаем план. Я по-прежнему думаю, что вы созданы друг для друга. Это будет так романтично.

— Значит, ты меня простила?

— За что? — спросила Бекки и засмеялась над моим унылым видом.

Остаток вечера на берегу озера прошел замечательно, несмотря на беспорядок в моей голове. Газ шумел в компании со Стивом. Фергал сидел в свете костра и тихо наигрывал что-то на гитаре. Получалось у него хорошо. Когда стало совсем поздно, Джон нашел Бекки. Она не сильно сопротивлялась, когда он уговаривал проводить ее до дома. Мне тоже было пора обратно, и я обрадовалась, увидев Дэна и девчонок-француженок. Они как раз шли ко мне. Марк был с ними.

— Идешь, Софи?

Дэн протянул мне руку, чтобы помочь встать. Хорошо все-таки, что у меня такой заботливый старший брат. Марк говорил по-французски с кошмарным акцентом, который, впрочем, очень нравился Франсине и Сюзетте, а мы с Дэном шли впереди с фонариком и показывали дорогу.

— Здорово здесь, правда? — спросил он, не особенно ожидая ответа.

Когда мы уже почти добрались до палатки, нас догнали Франсина и Сюзетта. Они затрещали на французском так быстро, что я ни слова не поняла, хотя по их сладким улыбкам догадалась, что они о чем-то просят.

— Они хотят, чтобы мы проводили их, потому что у нас фонарик, — перевел Марк.

— А, да! — засмеялся Дэн. — Ладно, девушки, мы защитим вас от незнакомцев в ночи, правда, Марк? До скорого, Софи.

В палатке храпел папа. Я потопталась вокруг, ища, где включается свет. И вдруг почувствовала, что рядом кто-то есть. Я набрала полную грудь воздуха, чтобы заорать, но мне закрыли рот рукой. Это был Джейси.

— Не кричи! — прошептал он. — Ты же всех перебудишь! Это всего лишь я.

— Ты что здесь делаешь?

— О, просто хожу тут и подкарауливаю прелестную Софи Моррис одну, — он тихо засмеялся. — Извини, что напугал. Пока!

Был ли это знак, которого я ждала? Я просто не знала.

 

Глава 8

— Ну, и что, по-твоему, все это значит? — спросила я Бекки, которая была до ужаса неуклюжей на велосипеде, но оказалась явно в своей стихии на лошади.

Мне было не очень удобно сидеть на лошади. Минут через двадцать я уже натерла места, о существовании которых у себя даже не подозревала. Мы — группа из двадцати человек с двумя руководителями — ехали по дальней стороне озера к выгонам. День был знойный, но легкий ветерок помогал переносить жару.

— Ты правда думаешь, что он ждал меня, Бекки?

— Я думаю, нам надо смириться с тем фактом, что он был рядом с палаткой Эммы.

— Не вижу связи.

— Мы не знаем, что у него за дела с Эммой. Они точно что-то планируют, но даже не представляю, что у них может быть общего. Помнишь про «вечер, который все запомнят»? Что бы это могло значить?

— Мне не важно, если только у них не любовь. А у Джейси не может быть такой плохой вкус!

— Эмма нормальная девчонка. Не понимаю, что ты имеешь против нее…

— Как она одевается для начала!

— Но ей же нравится твой брат, да?

— Ну и что? Все равно я не верю, что она нравится Джейси. Ну ладно, предположим, Джейси вышел от нее. А зачем тогда он сказал, что хотел застать меня одну?

— Типично для мужчины. Наверное, он знает, что нравится тебе, и так уверен в себе, что не видит для себя соперников.

— Но это же правда! Никто не может сравниться…

Бекки запела:

— Никто не сравнится, никто не сравнится, никто не сравнится с тобой…

— Ну да. Не сравнится. И он мне правда нравится, так зачем ему морочить мне голову?..

Я уже собралась высказать Бекки свои сомнения, как вдруг она меня перебила.

— Я знаю! Да! Ты должна притвориться, что у него есть соперник. Никогда не мешает уколоть мужское самолюбие. Вот что нам надо сделать, Софи. Заставить его ревновать!

Ее лошадь почувствовала возбуждение всадницы и пошла легким галопом. Бекки быстро ее утихомирила.

— А вдруг это ударит по мне же? А что если у него романчик с Эммой все это время, а я даже и не заметила?

— Если он подумает, что ты заинтересовалась кем-то еще, то сразу появится, чтобы заявить свои права на тебя. Ты не успеешь сказать «Блю тропик»!

— Наверное, это немного ускорит дело. Я тут с понедельника, а сегодня пятница, пора бы чему-нибудь произойти. Настало время для чего-то большего. Он проводил меня до палатки в среду и удивил прошлой ночью. Должно быть что-то еще, но его все нет и нет.

— Это потому что парни ленивые, и если им не надо стараться, они и не будут. Наверное, он просто принимает как данность, что ты будешь ждать вечно — когда бы он ни решил сделать первый шаг.

— Честно говоря, я тоже так думаю.

— Тогда это и объясняет вчерашний вечер! Может, он пытался заставить тебя ревновать! Может, он ждет, когда ты сделаешь первый шаг?!

В словах Бекки был определенный смысл. И мне отчаянно хотелось верить ей, хотя в глубине души я по-прежнему сомневалась. Теория Бекки многое объяснила. Непохоже, что Эмма действительно нравится Джейси, но я видела их вместе, и мне кажется, он сделал это нарочно.

— Ладно, Бекки. Что мне делать, чтобы он меня приревновал?

— Думаю.

Мы немного отстали от остальных и теперь решили их догнать. Мы двигались между деревьями в приятной прохладе. Ехать легким галопом было несложно, лошадиные копыта уютно топали по лесной дорожке. Мы приблизились к остальным, когда они вышли на освещенную солнцем тропинку между двумя полями подсолнухов. Наездники, люди всех возрастов, от девяти до шестидесяти, притихли на жаре. Ряды подсолнухов проплывали мимо, они дружно поворачивали головы за солнцем, и я подумала: «Джейси — мое солнце. Я хочу смотреть на него, куда бы он ни пошел. Когда его нет рядом, я хочу закрыть свои лепестки и спать, пока он не появится снова. А если он покинет меня, я завяну и умру».

Сами собой сложились две строчки:

Я все повторяла и повторяла их про себя.

Наконец мы свернули на тропинку в тени высоких дубов. Под ними росли кусты черники.

— Давай остановимся на минуту, — предложила Бекки. — Хочу пить. — Она выхлебала половину бутылки и завинтила крышку. — Так. Я придумала. Главная проблема — к кому ты заставишь его ревновать? Есть, конечно, Марк…

— Нет уж, Бекки, даже ради Джейси.

— Ну, я могла бы одолжить тебе Джона. И еще есть Стив. Ты ему нравишься.

— Ни за что! А что, правда?

— Джон так считает. Ты можешь притвориться, что он тебе нравится?

— Вряд ли. Он не мой тип.

— Это не важно. Помни, для чего мы все это делаем!

Это было нехорошо. Нельзя снижать свои стандарты даже ради развлечения. Я перебрала в уме всех парней, с которыми познакомилась за последние дни. Джеми вроде ничего. По крайней мере, он выше меня и у него хороший загар. Тристан, хоть он и ботаник и носит брэкеты, нравится мне как человек. Но они никак не соответствуют безупречным требованиям Софи Моррис.

В мои размышления ворвалась Бекки:

— А как насчет ирландских парней?

— А что насчет них?

— Они ничего.

— Они ирландцы.

— Ну и что? Шон и Питер довольно симпатичные. А Газ вообще прелесть.

— Я не понимаю ни слова из того, что они говорят. А Газ слишком шумный.

— А Фергал Магуайр?

— А почему ты называешь его полным именем?

— Такое классное романтичное имя! Он славный.

Я промолчала. Вообще-то тут стоит подумать. Утром, когда Фергал выходил из магазина, я увидела: при дневном свете его волосы удивительного темно-рыжего цвета, как у моих подружек, когда они красились хной пару лет назад.

— Ну, может быть.

— Давай, давай, давай! — закричала Бекки, пародируя ирландский акцент.

— Ладно. Думаешь, с Фергалом получится? Но как?

— Ну, сама я никогда такого не делала, но наблюдала за другими. Думаю, так: надо поглядывать на Джейси весь вечер, а потом, когда ему станет интересно, подойти к Фергалу, как будто вы все это время были вместе.

— Если я нравлюсь Джейси, то можно и так. Но, по-моему, лучше всего притвориться, что тебе все равно и подстроить, чтобы он точно увидел тебя с другим или подслушал, как ты говоришь об этом с другом. Фергал должен быть в курсе, иначе он неправильно отреагирует.

— Тебя послушать, так ты в этом просто эксперт. Ты и без меня справишься!

Я попыталась стукнуть ее, это не очень просто, когда сидишь верхом на лошади.

— Я так боюсь, что это не сработает! Бекки, я правда с ума схожу по Джейси. Никогда у меня такого не было. Я была уверена, что он захочет встречаться со мной — другие парни всегда хотят.

Даже Бекки я не могла сказать, как сильно влюбилась. Подумать только — писать о нем стихи! Я хочу быть подсолнухом! Что-то со мной не так.

— Точно. Значит, тебе нужно быть такой нежненькой с Фергалом, пусть Джейси поймет, что теряет. Я права, не спорь. Мы вечером спросим Фергала. Можешь начать операцию прямо в баре. Посадим тебя рядом с Фергалом, и Джейси обязательно тебя увидит — он всегда приходит в бар вечером. Кстати, нет ли чего-нибудь между ним и барменшей?

— Нет, у Хелен есть бойфренд-француз. Это Сюзетта сказала Дэну, когда мы только-только приехали.

— Ну ладно. Значит, ты болтаешь с Фергалом в баре и тебя видит Джейси. Курьеры обычно не спускаются вниз, к озеру, там можешь вести себя как обычно. Завтра будет вечер караоке. Его организуют курьеры, значит, они все там будут. Фергал хорошо поет, вам надо будет спеть вместе что-нибудь старое и сентиментальное типа «Especially for you». У них такая мелодия всегда есть.

— Хорошо, хорошо! Не так быстро! Дай я привыкну к этой мысли. Ой, а мы, по-моему, на ланч останавливаемся.

Слезть с лошади было настоящим облегчением. Мне казалось, что я приросла к седлу навечно. Это, видимо, было обычное место остановки: там стояли желоб для воды и перекладина для привязи. Мы были на вершине холма, откуда открывался вид на всю пройденную дорогу. Вдалеке виднелся кемпинг с озером, лесом и игрушечными желто-зелеными палаточками между деревьев. Интересно, что сейчас делает Джейси? Вот, пожалуйста, снова я «поворачиваю голову за солнцем».

— Эй! — Бекки вернула меня к реальности. — Мама дала мне с собой столько еды! Хочешь персик? Или йогурт? Или винограда? Или шоколадку? Иногда мне кажется, она нарочно меня закармливает! Знаешь, она говорит, что раньше была как я, но когда закончила школу, все это куда-то спало. Так что у меня еще есть надежда. Когда-нибудь я буду такая же стройная, как ты!

И она налегла на шоколадку.

Когда мы поели, проводники показали нам обратную дорогу. Они говорили по-французски, поэтому, как и половина людей из нашей группы, я мало что поняла. Бекки переводила мне кое-что. Надо бы получше заниматься французским в школе. До чего же унизительно ничего не понимать, а ведь я учу этот язык уже целых три года.

Мы сложили вещи и снова сели на лошадей. Они сначала немного покапризничали, а потом поняли, что мы едем домой, и выстроились в ряд. Мы с Бекки на этот раз оказались первые, я за ней. Проводники, девушки лет девятнадцати или двадцати, сплетничали о чем-то. Естественно, мы их не слушали, но тут несколько раз прозвучало имя Хелен, и Бекки навострила уши. Потом осадила назад, чтобы доложить.

— Не могу уловить как следует, но они говорят о ее парне. Им почти не удается проводить время вместе. Постараюсь выяснить, кто он, — она снова приблизилась к ним, но вскоре вернулась. — Перешли на футбол, «le football». Жаль. Люблю подслушивать, когда люди думают, что ты их не понимаешь.

Мы поехали дальше. Теперь я была впереди и попыталась прислушаться. Бекки была права. Сплошной «le football». А это скучно, даже когда все понимаешь.

Мы вернулись в кемпинг часа в четыре. Из бассейна слышались вопли, когда мы проезжали мимо.

— Как насчет просто плюхнуться в холодную воду? — спросила Бекки.

— Тогда неплохо бы купальники надеть, — мы с мучительным трудом подошли к нашей палатке. Мама, папа и Дэн были еще в городе.

— Тебе-то хорошо, — сказала Бекки, — а мне еще на велике тащить свою больную пятую точку в каравиллу за купальником.

— Я подожду тебя. Я хочу мороженого, сейчас переоденусь, и давай встретимся в баре.

— Хорошо. Минут через двадцать.

Бекки с кряхтением забралась на велосипед и уехала. У меня был сильный соблазн записать свое стихотворение в дневник, но мысль о душе вдохновляла больше. Хотелось пахнуть шампунем и лосьоном для тела, а не лошадью и потом. Я надела шорты поверх купальника, продрала по волосам расческой — сейчас же все равно намокнут — и пошла в бар за ипе double — vanille et cassis, s’il vous plait. Лучшее время попрактиковаться во французском. Так, спокойно, Софи! Пишем стихи и учим французский? Да что происходит?! Слова «тухлый ботаник» пришли на ум. Я прогнала их, улыбнулась Хелен — она над моим французским явно смеялась, но ее улыбка была совершенно неотразимой — и налегла на мороженое.

В баре было темно. Я уже собралась на улицу, как вдруг меня кто-то окликнул.

— Ты что, не заметила меня, Софи? Мы весь день ищем наш народ, но никого не видно. Хорошо, что я наконец нашел тебя!

Фергал.

— Привет, Фергал. Я договорилась с Бекки встретиться на улице, но, думаю, она увидит меня, когда зайдет за мороженым. — Я села с ним рядом. — А где Газ, Питер и Шон?

— Они пошли в свою палатку играть в карты. Мы же не проводим вместе все время. Я хотел узнать, где все.

— Я точно так же ходила, когда только что приехала, — вежливо ответила я. В конце концов я собираюсь его скоро попросить о большой услуге. — У нас, подростков, как: утром — сон, днем — бассейн, вечером после ужина — бар, а потом — озеро. Почти все дни.

— А что же ты сейчас делаешь здесь?

— Мы с Бекки ездили кататься верхом. Здорово было.

— Это же, наверное, стоит кучу денег?

— Родители дали.

— А…

Мы немного помолчали. Кажется, я сказала что-то не то.

— А для чего же еще нужны родители? — попыталась пошутить я.

— Не знаю. У меня нет родителей, — сказал он.

— О господи, прости меня.

— Да нет. Моя мама умерла, когда я был очень маленький. Она была совсем молодая, когда родила меня, и бабушка с дедушкой для меня как родители. Я не знаю, кто мой отец. Наверное, какой-то студент, но мама ему ничего не сказала, и он не знает о моем существовании.

Мое мороженое таяло. Я облизала его с краев, чтобы не капало. Ничего себе, какой оборот принял разговор. Надо было срочно вернуться в настоящее.

— А кто тебя сюда привез?

— Родители Шона и Питера. Они учителя. Они часто берут Газа, он из очень большой семьи, а в этом году они и меня предложили взять. Мы с Питером дружим с первого класса. Но мы же не должны все время проводить вместе. Я люблю иногда побыть один.

В этот момент в бар влетела Бекки.

— Господи! Софи! Не говори мне, что ты болтаешь с ирландцем!

— А почему нет? — обиженно спросила я.

— А почему бы ей не поболтать с ирландцем? — изумился Фергал.

— Софи не говорит по-ирландски. И по-французски. И по-«североанглийски». Она говорит только на чистом английском, правда, Софи?

Мне это не понравилось.

— Я поняла каждое слово Фергала, — возразила я, но это прозвучало еще хуже. Они хохотали так громко, что не услышали моих попыток оправдаться.

— Ну, что я говорила? — сквозь смех спросила Бекки.

— Вообще-то я говорю очень медленно и разборчиво. — Фергал улыбнулся мне.

— Ладно, пойдем купаться, — предложила Бекки. — Идешь, Фергал?

— Как же я могу отказаться? — Он поднялся из-за стола. — Все, что нужно, у меня с собой.

— Бекки! — зашипела я. Мы были на горке в детском бассейне. Фергал только что отошел от нас. — Ты должна его попросить. Я не знаю, что сказать.

— Может, и не надо ничего говорить? Он, по-моему, вполне готов.

— Именно. Но он должен знать, что происходит, иначе может повести себя неправильно и все испортит. Пожалуйста, Бекки!

— Обожаю, когда ты умоляешь. Ладно, я его попрошу.

— Скажи ему, что мы с Джейси уже почти встречаемся, нам просто нужно чуть-чуть помочь. Но он обязательно должен понять, что я люблю Джейси. Обязательно! Я действительно так хочу. Кажется, хочу. Хорошо, Бекки?

— Хватит болтать и предоставь все мне. Я приду сегодня в бар раньше тебя и припру Фергала к стене.

— Только Джейси не должен слышать, понятно?

— Да ты что, совсем за идиотку меня держишь?

 

Глава 9

Все шло очень хорошо. Не знаю, что Бекки сказала Фергалу, но в баре я сидела с ним, и когда Джейси выглянул из-за угла, я быстро посмотрела на Фергала восхищенными глазами и немного прижалась к нему. Эмма взглянула на меня как-то странно, а Марк — скорбно, но они меня не волновали.

Внизу у озера мы развлекались вовсю. Мы сели вокруг костра. Фергал одолжил у Марка гитару и просто покорил нас. У него прекрасный голос. Это пригодится. Я никогда не была сильна в пении, и Фергал, конечно, поможет мне чувствовать себя уверенно на караоке. Казалось, мы знакомы сто лет: я, Бекки, Джон, Стив, отряд из Ирландии, Дэн, Эмма и Марк, девчонки-француженки, Тристан, Джеми и вся остальная компания. Признаюсь: мне все нравилось. Классные у меня каникулы! За исключением неопределенности с Джейси, конечно.

Я налетела на него утром в магазине. Попыталась изобразить равнодушие, но как? Он был в пляжных шортах, с мокрыми волосами и полотенцем вокруг шеи. На этот раз я прилично выглядела, уже приняла душ, и майка оттеняла мой загар.

— Софи! Привет! Соня и Корали погнали меня за завтраком, чтобы поваляться подольше перед началом субботней суеты. А ты почему так рано?

Просто я не могу заставить себя не думать о тебе. Ты светишь, как солнце. Ты еще не ревнуешь меня? Я не знаю, что сказать.

— Нам нужно было, — я посмотрела в корзинку. Там лежало обезжиренное молоко и несколько упаковок жвачки, — кое-что.

Молодец, Софи. Я беспомощно посмотрела на Джейси.

— Отлично. Увидимся позже, на караоке вечером!

— Согласна.

О черт! Он же не приглашает меня! Просто напоминает, что вечером будет караоке. Слишком поздно. Он ушел. Я поехала обратно к палатке.

Бекки уже ждала меня — она тоже сегодня встала раньше обычного.

— Хочешь поехать с нами на пляж? — Она тяжело дышала, видимо, быстро ехала. — Брат пригласил близнецов, и мама с папой сказали, что я тоже могу взять подругу. У нас в «вольво» — куча места.

— Ой, здорово! Прочь отсюда! Я сейчас такое сделала, до сих пор плохо! Погоди, маме это отдам и я готова.

— Мы заберем тебя минут через двадцать, не торопись.

— Хорошо. Исчезнуть бы прямо сейчас.

— Ладно, рассказывай, только посмотрю — никто вокруг не болтается?..

Дэн еще не встал. Мама с папой пили кофе, для них я и притащила молоко. Да, да, я для разнообразия решила побыть хорошей помощницей своих любящих родителей, но не собиралась сообщать об этом Джейси.

— Ты собралась на пляж, дорогая? — спросила мама.

— Да, если ты меня отпустишь.

— Конечно, отпущу. Не знаю, чем там собирается заниматься Дэн, но, по-моему, у него футбольная тренировка, так что, думаю, тебе неинтересно.

— Абсолютно неинтересно, мам.

— Ты после ужина пойдешь на караоке?

— Да, мы собирались.

— Джессе нам говорил, это для всех, и для нас, старичков, в том числе.

— Джейси, мама. Джейси.

Подъехал «вольво» родителей Бекки. Они посигналили, и из соседней палатки вылетели близнецы, роняя по дороге полотенца, солнечные очки и прочее барахло. В машине было три ряда сидений: родители заняли первый, мы с Бекки задние, спиной вперед, а трое мальчиков поместились посередине. А это значило, что мы с Бекки сможем спокойно болтать, и дети не будут нам мешать своим беспрестанным трепом о футболе.

— Мой мелкий вообще ни о чем думать не может, кроме этого матча в понедельник вечером, — сказала Бекки.

— Какого матча? — поинтересовалась я.

— Какого матча? — удивились мальчики и обернулись.

— Ну да, я так и спросила, — засмеялась я над их изумлением.

— Матч между Англией и Францией в кемпинге, — сказал один из близнецов.

— Ты разве не видела объявлений? — спросил другой.

— Нет, не припомню никаких объявлений, — спокойно ответила Бекки, и мы продолжили разговор о моей неловкой встрече с Джейси.

— Мама сказала, он им тоже говорил про вечер караоке.

— И твоя мама тоже согласилась?

— Меня бы это не удивило! Он ей тоже нравится.

— Во всяком случае, он точно там будет. И у нашего плана еще больше шансов на успех!

* * *

Конечно, вечер караоке не очень-то заманчивое мероприятие. Но в компании друзей и когда других развлечений нет, это здорово. Наши собрались в баре первыми и пошли в бистро, где малыши уже пели детские песенки со сцены, точнее, с небольшого возвышения со ступеньками сбоку. В бистро с четырех сторон двери, поэтому с улицы все прекрасно слышно. Сейчас в зале были в основном родители с детьми, но почти всех малышей обычно тащат спать в десять. Мы нашли список песен. Там были старые хиты, какие-то избитые французские песенки, но мы всей компанией записались на «YMCA» и «Богемскую рапсодию». Тристан объяснил, что делать.

— Здесь будет мужское соло, где Фергал?

— Я здесь.

— Тебя я записываю на «When I Need You». Здесь еще есть дуэты для мужчины и женщины.

— Буду только счастлив подчиниться, — Фергал просмотрел список. — Ты споешь со мной, Софи? Что-нибудь из «Бриолина»? Будет супер!

Этот фильм, «Бриолин», я смотрела по меньшей мере раз сто. Я его наизусть знаю.

— А какую?

— «You Are the One that I Want», — усмехнулся он. — Можем еще и станцевать.

— Отлично!

Я и все движения знаю, так что, может, мой слабенький голос и не будет так заметен.

Корали с кучей мелких детей пели одну из песен, где нужно много двигаться. Участвовали все, и мы в том числе. Я искала глазами Джейси, но его нигде не было. Лучше бы он вернулся к нашему с Фергалом романтическому дуэту. Мне нелегко петь на публике.

Следующей была «YMCA». На сцене сгрудилась огромная толпа, нас было так много, что не всем был виден экран. «YMCA» — это когда надо все время выбрасывать руки вверх, чтобы показывать буквы, и я не очень-то обращала внимание на экран. Заиграло вступление.

Я смотрела, как Соня и Корали выстраивают исполнителей следующей песни. Казалось, там собрался весь персонал кемпинга. Джейси наверняка должен быть. Я взглянула на задние двери — вон он!

— «Y — М…» — запела я как можно громче и подняла руки вверх в виде Y. Ой! Не вовремя — вступление повторялось дважды! Все снова запели про молодого человека, а народ рядом со мной захихикал.

— Давай! — прошептала Бекки и двинула меня локтем под ребра.

— «Y — М — С — А!»

Я очень старалась сосредоточиться. Снова выбросила руки, и на этот раз заехала Бекки по лицу. Теперь смеялись уже все. Зал буйствовал, нам подпевали. Не участвовали только работники кемпинга, они готовились к своему номеру — песне «Летний отдых». Они уже поднимались на сцену, а мы стали спрыгивать с другой стороны. Мы вывалились на улицу, чтобы немного остыть. Некоторые побежали за питьем, но мне хотелось посмотреть на «Летний отдых». Джейси, Корали и Соня были на сцене, плюс все те, кто работал в баре, ресторане и на ресепшене, охранники и даже хозяева кемпинга, которые жили в усадьбе. У мадам был чудесный оперный голос. Чувствовалась грамотная расстановка сил. Они великолепно выступили, зрители были в восторге. Потом мадам произнесла небольшой спич на тему «спасибо — добро пожаловать», и это было намеком для родителей уводить малышей. Джейси снова исчез, и мне на время стало неинтересно. Фергал предложил отрепетировать движения из «Бриолина» в углу двора. Мы прогнали все выступление с танцами, прыжками. Получилось вполне достойно.

— Надо же! Ты и танцевать умеешь! — сказал Фергал. А он-то как умел! Джон Траволта отдыхает, подумала я, но вслух не сказала. — Надеюсь, ты сможешь петь во время танца, а то я не уверен, что у меня получится одновременно.

— Я как раз беспокоюсь насчет пения. Я знаю слова и движения, но не уверена, что смогу попадать в ноты.

— Не волнуйся, это же просто для прикола! А сейчас мне нужно вернуться, изобразить идиота с этим «When I Need You».

— Я пойду послушаю.

— Тогда я буду петь только для тебя!

Ну-ну! Но в самом деле, как еще заставить другого парня ревновать? Наши ребята обступили меня.

— Давай, Фергал! — заорал Газ, когда тот устанавливал микрофон. Фергал посмотрел в нашу сторону, а потом — он действительно хорошо исполнял свою роль — нашел глазами меня и, уже не отрываясь, запел.

— Ух ты! — вздохнула Бекки. — От него можно с ума сойти!

— Да, пожалуй, мне хотелось бы, чтобы он делал это по-настоящему, — сказала я. — Кое-кто не может не приревновать!

Бекки непонимающе посмотрела на меня. Потом до нее дошло.

— А! Да, Джейси. Думаю, он бы тоже хотел так петь.

В этот момент раздался оглушительный рев аплодисментов, но удовольствие мое длилось недолго. На сцену поднимался Джейси, за ним мадам и месье, Хелен и — мои родители! О боже! Папа обнял Хелен за талию и захихикал, как идиот. Мама стояла между месье и Джейси и тоже хихикала, как идиотка. Жуть! Дэн с диким выражением лица оглянулся на меня. Его брови были чуть ли не на затылке.

Он заткнул уши. Для меня этого было мало. Я закрыла еще и глаза.

Это была какая-то французская песенка. Родители никогда не выкидывали ничего позорнее. Папа не отрывал взгляда от мадам и сжимал талию Хелен вместо того, чтобы смотреть на экран, а его пение было больше похоже на ослиный рев. Мама — как раз наоборот. Она впилась в экран глазами и стояла как вкопанная, а остальные натыкались на нее, раскачиваясь в ритм мелодии. Кошмар! Я готова была сквозь землю провалиться. Что подумает Джейси о человеке с такими идиотами-родителями?

Все вокруг буквально валялись. Я стояла, прижав одну ладонь к глазам, другую — ко рту, и тут меня за руку потянул Фергал.

— Пошли, мы следующие.

Мы поднялись на сцену, а горе-певцы спустились с другой стороны под громкие крики одобрения. Зрителям было смешно! Точно случай затуманенного алкоголем сознания. Все наши подбадривали нас с Фергалом. Я с удовлетворением заметила, что Джейси смотрит на нас, спускаясь в зрительный зал. Раздался какой-то крик вроде «Давайте, ребята!» — по-моему, это был Марк. Я встала в вызывающую позу Сэнди, и мы начали.

— Сэнди!

— Скажи мне об этом — жеребец!

И тут Фергал превратился в Джона Траволту. Он потрясающе двигал бедрами, вскрикивал, ложился на пол — в общем, все!

— Лучше соберись…

Сцена была небольшая, особенно развернуться негде, но мне удалось немного попрыгать. А потом мне пришло в голову, что можно спрыгивать со ступенек, а потом запрыгивать обратно. Получилось здорово, и Фергалу, похоже, нравилось, что я делаю.

— Ты та, кто мне нужен! Ох! Ох! Ох!

Я снова побежала вверх по ступенькам, чтобы успеть к началу нового куплета, и мы даже синхронно вступили в танец перед длинным последним припевом. Все шло чудесно.

Но тут случилась катастрофа. Я снова спускалась по ступеням и свалилась прямо в зрительный зал. Лодыжка вспыхнула болью. Я сжала ее и посмотрела на сцену. Фергал продолжал выступление. Он пел и танцевал, как будто я все еще была там! Он обнимал мое воображаемое тело и не сводил глаз с моего воображаемого лица. Публика была очарована. Я попыталась встать, но было слишком больно, пришлось снова сесть на пол. Ко мне подскочил Марк.

— Я видел, как ты упала, Софи. Я видел, как ты упала. — Он положил мою руку себе на плечо и помог мне встать. — Я окажу тебе первую помощь. Окажу первую помощь.

Мы кое-как поковыляли к Соне и Корали.

— У нас Джейси специалист по первой помощи, — сказала Корали, — он вернулся на дежурство в нашу палатку.

— Кажется, это просто вывих, но ужасно больно.

— А ты можешь пошевелить ногой? — спросил Марк.

Я попробовала — чуть не взвыла от боли, но, по крайней мере, двигать ступней я могла.

— Джейси может быть не один, — сказала Корали Марку. — Когда будете подходить, шумите громче.

Мне было слишком больно, чтобы удивляться. Корали повернулась ко мне:

— Он перебинтует тебе ногу, Софи. Он эксперт по повязкам.

Марк помогал мне идти. Его общество мне было неприятно, но нога болела убийственно. Я даже была капельку благодарна ему за то, что он прибежал мне на помощь, когда всех остальных заворожил Фергал, который в одиночку допевал наш дуэт. Но самое важное — я была на пути к Джейси!

Если бы только Марк спросил «Ты в порядке, Софи?» один раз… Но он спросил это по меньшей мере раз сто, пока мы шли к палатке курьеров.

— Ты здорово пела, Софи. Ты здорово пела. Вы с Фергалом отлично смотритесь вместе.

Я хотела нахамить ему, прежде чем он это повторит, но мы уже пришли. Вот теперь не помешало бы сказать это еще раз — громко и внятно. Он сказал:

— Вы с Фергалом здорово смотритесь вместе. Ау!

Джейси был не в офисном отделении, он вышел из своей «внутренней» палатки, единственного убежища курьеров. Он выглядел не так спокойно и собранно, как обычно. Не иначе как от пения с моей мамой!

— Привет, Марк. Привет, Софи. Что стряслось? — спросил он.

— Софи потянула ногу. Софи потянула ногу.

— Так, значит, Софи потянула ногу? — Джейси посмотрел на меня с озорной улыбкой.

— Соня и Корали сказали, что ты сможешь наложить повязку, — пусть не думает, что это была моя идея.

— О’кей, давай-ка посмотрим. Хорошая практика перед изучением медицины в следующем году!

— Я тоже собираюсь этим заниматься! — сказал Марк.

Ну-ну, кто бы мог подумать, мелькнула у меня мысль, и я сосредоточилась на своей ступне в руках Джейси. Он осторожно повернул ногу в одну, потом в другую сторону.

— Так больно?

— Да!

— А так?

— Да!

— Похоже, это просто вывих. Если бы сломала, то вообще не смогла бы ею двигать.

Джейси вынул сверток бинта из шкафчика с большим синим крестом на дверце.

— Марк, ты не нальешь холодной воды в эту миску? Спасибо. Софи, может, это и не очень профессионально, но у меня лучше получится, если ты положишь ногу мне на колено.

Если бы лодыжка так не болела, я была бы на седьмом небе.

— Спасибо, Джейси, — я пыталась поймать его взгляд, — ты такой… потрясающий.

Вообще-то я не совсем это хотела сказать, но чувствовала именно это, когда мою бедную ножку умело заворачивали в чудесно прохладный бинт.

— Ну? Как?

Я встала. Я была способна стоять! Отлично, теперь я дойду до нашей палатки и без помощи Марка. Может быть, если удастся его спровадить, у меня появится шанс поблагодарить Джейси как следует…

— Отлично. Болит гораздо меньше. Я теперь смогу сама идти, Марк.

Я многозначительно посмотрела на него, надеясь, что он поймет намек и оставит меня наедине с Джейси. Он не понял.

— Я хочу поблагодарить Джейси, Марк.

— Спасибо, Джейси, дружище. Спасибо.

— Я хочу поблагодарить его. Лично, — я пронзила Марка взглядом.

— О! A-а… Я подожду снаружи. Я подожду снаружи, — и он вышел, шаркая ногами.

Джейси с изумлением посмотрел на меня.

— Да не за что, Софи. Это моя работа. — Он бросил взгляд на свою «внутреннюю» палатку. — Слушай, я пойду, спать очень хочется.

Я не двигалась. Мне так хотелось обвить его шею руками и сказать спасибо за то, что он помог мне. Сказать, что он может бинтовать мне лодыжки, когда только пожелает. Сказать, что люблю его, что все с Фергалом я делала просто для виду. Я попыталась заглянуть ему в глаза.

— Я…

— Ты готова, Софи? — Голова Марк просунулась в палатку. — Готова?

Момент был упущен. Я молниеносно чмокнула Джейси в щеку.

— Ты такой чудесный, спасибо.

* * *

Снаружи я с трудом сдержала злость. Глупый Марк!

— Ты что, не знаешь, когда людей надо оставить одних? — зашипела я. — Мы с Джейси хотели побыть наедине. К твоему сведению, мы этого долго ждали!

— Извини меня. Извини. Я думал, он… ты…

— Ты ошибся. Конечно, такой как ты, не может понять, что такое влечение… — Я была в ярости. Почему этот глупый Марк вечно вмешивается? Я сама не знала что говорила.

— Софи, — тихо сказал он, — я понимаю, почему всем девушкам нравится Джейси. Я понимаю, почему. Но ты разве не знаешь…

— И знать не хочу! — грубо оборвала его я. Мы дошли до наших палаток, и нас могли услышать. — Спасибо за помощь. Спокойной ночи, Марк, — сказала я как можно категоричнее.

Родители были в палатке. Дэн, конечно, еще где-то шатался. Но у меня не было желания идти к озеру, смешить людей. Я не хотела пока продолжать представление с Фергалом — зачем, если Джейси все равно нас не увидит? Как только я умудрилась упустить этот шанс?! Если бы только Марк не болтался там! Кошмарный Марк. Я слышала его голос.

— Привет, мам! Привет, ребята! Весело было, правда?

Странно, со своими он не повторял слова по десять раз.

Я села за стол и зажгла пару ночников. Положила ногу на стул и вспомнила прикосновение Джейси. Я не сразу заметила записку, прижатую к столу родительской бутылкой вина. Это была сложенная бумажка, а на ней написано «Софи». Я ее развернула. Вот что там было:

У меня странное чувство, мне кажется, я тебя люблю.

Но я боюсь сказать тебе об этом.

Так что я буду тебя созерцать,

А потом пойду своей дорогой.

Фергал.

P.S. Куда ты пропала?

Это были всего лишь слова из нашей песни. Зачем ему понадобилось их выписывать?

 

Глава 10

Утром мама была очень заботливой. Она расстегнула мое отделение.

— Бедняжка Софи! Вся в бинтах! Дай-ка я посмотрю на твою ножку! Я видела, как Марк помогал тебе идти, но не сумела пробраться к вам, ждала тебя, но заснула. Надо было меня разбудить.

— Да все нормально. Джейси перебинтовал мне ногу.

— Дай посмотрю. Лодыжка немного распухла, но не сильно. Пройдись-ка. Уже довольно поздно, деточка. Вставай, прими душ. Мы с папой собираемся на службу в деревенскую церковь, ничего, что ты останешься одна?

— Ну конечно, мам. Я уже собираюсь вставать.

Я хотела основательно подготовиться к приему посетителей. Вот так повезло — дважды болеть за одну поездку! Совсем на меня не похоже. Но идея разлечься на шезлонге в бикини и принимать гостей мне нравилась. Я похромала в душ. Ходить было все еще больно, но дело явно шло на поправку.

Я надела саронг поверх купальника и села завтракать.

— Как тебе наше с папой выступление вчера вечером? — спросила мама. — Звезды, да?

Я неопределенно замычала.

— Фергал был просто великолепен. И ты тоже, солнышко. Он так смело продолжил выступление, когда ты исчезла. Ему было непросто решить — остановиться и проверить, что с тобой, или продолжать.

Да, Фергал здорово держался! Хотя мог бы и полюбопытствовать, что со мной. Впрочем, Фергал для меня ничего не значит. Но эта странная записка…

— Кушай круассан, деточка.

Из палатки, спотыкаясь, вышел Дэн и сощурился на яркий свет.

— Всем доброе утро. Вы с Фергалом вчера классно спели. Особенно когда ты свалилась. Мы так ржали!

— Спасибо тебе, дорогой братик!

— Ушиблась?

— Да, между прочим. Но все не так плохо: Джейси оказал мне первую помощь.

— Джейси? Он любой девчонке готов помочь.

Мама усмехнулась папе:

— Прямо как Хелен — любому мужчине, да, Джайлс?

Папа глуповато ухмыльнулся в ответ.

— Ну, она очень милая девушка.

— Слава богу, больше в программе караоке не намечается, — сказал Дэн. — А вы поезжайте. Марш в церковь, каяться в грехах! А у меня тренировка по футболу. Нас здорово гоняют, особенно если учесть, что мы приехали отдыхать и расслабляться.

— И еще, — сказала мама, — соседи пригласили нас сегодня вечером на барбекю. Ничего больше не планируйте.

Я намазалась кремом от загара и уютно устроилась на шезлонге с плеером и стопкой открыток. Пришло время написать друзьям. Сначала Ханне. Я хотела рассказать ей о Джейси. Она моя лучшая подруга, с ней надо быть честной. Я просто написала: «Тут у нас самый классный в мире курьер, и я думаю, это лишь вопрос времени… Я кое с кем подружилась. Погода отличная. Надеюсь, у тебя на музыкальных курсах все хорошо. Скучаю, целую». С Мэдди посложнее. Она ждет, что мужчины будут пачками падать к ее ногам. И, значит, к моим тоже. Послание получилось такое: «У меня роман с самым классным в мире курьером. Все расскажу, когда приеду домой». Ничего общего с мучительной правдой, записанной в моем дневнике, но все же! Ни в коем случае не сдаваться! Я должна выдержать стиль. Подруги ждут этого от меня. Ведь это актуально только сейчас, каникулы кончатся — и все. Мама уже наклеила марки на открытки — они, наверное, окажутся в Англии раньше меня. Вдруг я поймала себя на мысли о Бене Саутвелле. Первый раз в жизни я получила хотя бы слабое представление о том, что чувствовал он. Может, послать и ему дружескую открытку? В конце концов нам все равно придется видеться в школе. Но это подождет. Он, наверное, еще не вернулся домой. Ну да, он же во Франции. Он узнал, что мы оба туда едем. А я тогда сказала, что Франция большая. Он на юг, а я на запад. Кошмар! Как я могла так с ним?!

— Софи! — акцент был ирландский, ошибиться невозможно.

— Привет, Фергал! — я подняла его записку и помахала ею. — Что это значит?

— Я… я… э-э… я просто не знал, что с тобой случилось. Ты упала со сцены и все. Я не знал, стоит ли петь дальше, но караоке такая безжалостная штука, я просто продолжал как заведенный. Прости меня, пожалуйста. Я правда должен был проверить, все ли с тобой в порядке. Я хотел извиниться, — он был какой-то растерянный.

— Да не беспокойся ты. Все нормально. Джейси оказал мне первую помощь, — и я многозначительно улыбнулась.

— Джейси? Это курьер-француз?

— Нет, он англичанин. Ты знаешь…

Но Фергал не слушал.

— Про записку. Я не хотел смущать тебя. Забудь о ней. И вообще, я пришел сказать, что мы сегодня уезжаем на весь день на пляж, но вечером-то увидимся?

— Погоди! А чего бы мне смущаться? Это же просто слова из песни, да?

— Да. Почти…

— Кстати, мы вечером идем всем семейством на барбекю к соседям, так что в баре нас не будет. — Я скорчила рожу, вот, мол, что я думаю об этом барбекю, но он все еще стоял как потерянный. Тут пришел Газ.

— Идем, красавчик! Мы не можем ждать весь день. Пока, Софи!

И он утащил Фергала… Как раз вовремя, чтобы Джейси снова увидел нас вместе. Прекрасно!

Джейси вез тележку.

— Как нога? — крикнул он, потом задержался на секунду рядом с ребятами. — Вы завтра идете на футбол?

— У нас проблема — мы не знаем, за кого играть — за Англию или за Францию, — сказал Газ.

— Да уж, проблема! — засмеялся Джейси. — Да это не важно, ребята. Просто кому какой номер достанется. Приходите, если сможете! Но должен вас предупредить — англичане тренируются будь здоров!

И он подошел ко мне.

Я приподнялась на локтях. Потом вдруг вспомнила об открытках и перевернула их картинками вверх. Интересно, а Фергал их заметил?

— Нога отлично благодаря тебе, — сказала я с соблазнительной — надеюсь — улыбкой. Но потом вдруг занервничала: мы же остались наедине! Я специально надела бледно-голубой купальник, который шикарно оттенял мой загар. Но теперь я боялась: а вдруг Джейси подумает, что я выпендриваюсь?

— Я вижу, твой партнер по пению пришел узнать, как ты, раньше чем я!

— Фергал? — я задумалась: поиграть в ревность или сказать ему всю правду? Признать, что Фергал по сравнению с ним ничего для меня не значит?

— А кто же еще? Ах, какой у него голос! Парень может на этом зарабатывать!

Ха! Уже ревнует! Мне даже играть не придется.

— А сейчас ты лежишь тут такая красивая, потому что не можешь ходить или просто потому что?

Ух ты, как он это мило сказал! Я невинно хлопала глазами. Он сделал еще одну попытку:

— Тебе все еще больно ходить? Если болит, мы вызовем тебе врача.

Так, понятно. Он здесь как курьер, а не как очаровательный льстец.

Я встала на ноги и похромала к нему. Он протянул руку, чтобы поддержать меня, когда я подошла ближе. У меня был сильный соблазн споткнуться — тогда он поймал бы меня. И тут нас опять прервали! Это была маленькая крыска Соня со своей тележкой.

— Джейси, хватит болтать с малолетками! Нам еще четыре каравиллы чистить до ланча, а одна я это делать не собираюсь!

Никогда она мне не нравилась.

Джейси грустно улыбнулся.

— Рабский труд зовет. Но мне кажется, ты поправляешься, Софи. Да-да, Соня, иду. — Он заметил мои открытки на земле: — Хочешь, я их отправлю, раз ты пока не можешь ходить?

— Нет! — воскликнула я в ужасе.

— Цензура? — он все еще улыбался. — Не беспокойся, читать не буду.

И он ушел вместе с Соней, тележкой и моими открытками в заднем кармане.

* * *

Я не могла побежать за ним и плюхнулась на шезлонг вся в поту. Я отчаянно пыталась вспомнить, что там насочиняла. Там же не было его имени? Родители говорят, что письма на открытках — достояние общественности. Типа оправдание того, что они читают открытки, адресованные мне. Но это ведь совсем другое! Я же написала «курьер», верно? А он среди них единственный парень. О, знаю! Я могу притвориться, что это открытки Дэна. Точно. Попрошу Дэна сказать спасибо Джейси за то, что он отправил его открытки и еще — что он надеется, Джейси их не читал. Мой ум бурлил. Нет. Не получится. Я их подписала. Еще я могу притвориться, будто подумала, что Фергал курьер. Курьер на мотоцикле! Спрошу Джейси: а ты знал, что Фергал еще и отличный курьер на мотоцикле, не просто певец? Бред! Ох, да где же Бекки? Она мне так нужна! Открытка Ханне еще ничего. Но Мэдди! Что я там накарябала? «У меня роман с самым классным в мире курьером»? Ну, смотря как понимать слово «роман». Может, он мой почерк не разберет? А может, он и правда не будет их читать, как обещал? Нет, все читают открытки. А-а-ах!

Скоро вернулись мама, папа и Дэн, но и это не отвлекло меня от мысли об открытках. Если Джейси все-таки их прочитает, это конец. Он будет польщен? Чушь! Мне оставалось надеяться только на честность Джейси или на то, что он попросит кого-нибудь другого отправить эти проклятые открытки.

Мои молитвы были услышаны, но не совсем так, как я ожидала. После ланча зашла Бекки, я решила, что уже могу искупаться, и поковыляла с ней к бассейну. Когда мы проходили мимо палатки курьеров, меня позвала Соня. Сердце упало. Я уже все выложила Бекки.

— Ох-ох, — вздохнула она, — скажи ей, что это не ее дело. Что бы там ни было, — и осталась ждать меня.

Соня еще больше походила на крыску, ее носик был еще острее, чем обычно, а очки недобро поблескивали.

— Только на одно слово, Софи. — Я почувствовала себя провинившейся школьницей. Соня попыталась изобразить сочувствие: — Это, конечно, не мое дело, — и она была абсолютно права, — но Джейси отдал мне твои открытки, чтобы я бросила их в ящик. Знаешь, обычно я не читаю открыток и честно не собиралась читать твои. Но то, что в них было, буквально бросилось мне в глаза. Я должна кое-что для тебя прояснить. — О господи, она увидела ту, что для Мэдди! Я не могла говорить. — Тот курьер, Софи, уже занят.

— Что? — грубо спросила я.

Она самодовольно улыбнулась.

— Он встречается с… — пауза — другим работником кемпинга, — она со значением понизила голос. — Я просто подумала, что тебе надо об этом знать. Чтобы ты не попала в дурацкое положение.

О господи! Она имеет в виду себя! У нее роман с Джейси?! Как бы не так!

— Не принимай близко к сердцу, — Соня снисходительно смотрела на меня. — Просто дружеский совет.

И она ушла в палатку курьеров.

Я глядела ей вслед чуть ли не целую минуту, а потом в крайнем возмущении вернулась к Бекки:

— Вот гадина! Я всегда знала, что она гадина! Думает, я поверю, что Джейси ее любит!

— Что-что? Успокойся. Вдохни поглубже и расскажи все тете Бекки.

Я рассказала. Бекки тоже вскипела:

— Да что она о себе возомнила? Она прямо как школьный староста. И она не должна была читать твои открытки. Ну и ведьма! Не обращай внимания, Софи. Просто порадуйся, что их не Джейси прочитал.

— В том-то и дело. По крайней мере, он не знает. Хотя с нее станется рассказать ему.

— Ага, чтобы он узнал, что нравится девушке в сто раз красивее нее? Да ни в жизнь. Не бойся, не расскажет.

— Спасибо, Бекки. Ты такая классная!

— Жирная, но классная.

— Да ну тебя! Знаешь, я многое поняла за эту поездку.

— Да-да, вижу.

Я попыталась стукнуть ее, но в кои-то веки она была проворней меня.

Без ирландцев у бассейна было пусто. Может, потому что Газ такой шумный? Дэн был там, но Марк и Эмма, вот жалость-то, уехали с мамой по магазинам закупать продукты для барбекю. Франсина и Сюзетта облепили Дэна с обеих сторон. Они творили чудеса с его французским языком — и с его самооценкой. В общем, все было намного спокойнее, чем обычно.

Бекки сообщила мне, что все только и говорят о том, как пел и танцевал Фергал. И никто — о том, как пела и танцевала я! Обидно! Ведь у меня все прекрасно получалось, пока я не рухнула со сцены. Но рядом с Бекки и Дэном свои мысли нужно было держать при себе. В таком случае можно хотя бы погреться в лучах славы Фергала, раз уж он пригласил петь именно меня.

— А расскажи, как Джейси бинтовал тебе ногу, — Бекки вздохнула, — счастливая.

— Он осенью пойдет учиться медицине.

— Значит, у мальчика еще и мозги есть.

— Марк, по-моему, тоже хочет стать врачом, — осторожно сказала я. Я немного беспокоилась из-за Марка после вчерашнего вечера.

— Ну, про него-то я знаю, он вообще гений, если верить Эмме.

— Марк?

— Ну да. Сплошные пятерки. — Она помолчала, чтобы я получше усвоила эту информацию. — Кстати, Фергал вчера вечером очень о тебе беспокоился. А как ты добралась до палатки курьеров?

Это был трудный момент.

— В этом-то все и дело. Если честно, меня отвел туда Марк. Ему посоветовали Соня и Корали.

— Марк?

— Он самый. Ну и вот, Джейси обалденно бинтовал мне ногу, так уверенно, но при этом нежно.

— Ох! Он бы не стал стараться для кого попало.

— Я хотела, понимаешь, поблагодарить его как следует. Но Марк помешал.

— Может, он ревновал! — она засмеялась. — Марк ревнует! Этого мы не планировали, да?

— Про наш план, Бекки. Что именно ты сказала Фергалу? Сказала, что он мне нравится не по-настоящему? Что я люблю Джейси?

— Совсем не по-настоящему?

— Нет, ну конечно, есть немножко.

— Немножко?

— Бекки! Ты сказала Фергалу обо мне и Джейси или нет?

Она все еще увиливала от ответа.

— Верь мне! Ему в кайф притворяться, что ты ему нравишься. Слушай, мне жарко. Пойдем в воду, остудимся.

Я не очень-то ждала этого барбекю. Мне не нравилась Эмма. Марк тем более. Близнецы меня раздражали, а их маму я совсем не знала. Когда мы с Дэном вернулись из бассейна, уже вовсю пахло костром. Все наши были в палатке, и тут ко мне подошел Марк и сказал дважды, разумеется, что все будет готово через полчаса. Он прихорошился — надел чистую футболку и от него пахло лосьоном после бритья.

— Ну и ладно, — отмахнулась я. При одной мысли о предстоящем вечере у меня скулы сводило от скуки. Я пошла позвать остальных.

— Да, — сказал Дэн, — мы слышали. А еще мы слышали твой ответ. Слушай, побудь вежливой хоть раз в жизни. Это не больно. Они просто хотят подружиться.

— О да! Марк, потому что ему нравлюсь я, а Эмма, потому что ей нравишься ты. И их мама, наверное, потому, что ей нравится наш папа.

И вдруг мама на меня набросилась.

— Софи! — рявкнула она, и я испугалась, потому что обычно мама очень добрая и спокойная. Она со злостью схватила меня за руку и потащила по тропе к посудомоечному блоку. Мы шли в полном молчании, а когда оказались вне пределов чьей бы то ни было слышимости, мама буквально выпорола меня, на словах, конечно.

— Софи Моррис! Ты ведешь себя как избалованный маленький ребенок. Не знаю, какая муха тебя укусила на этих каникулах, но я тобой не горжусь. Ты помыкаешь бедной Бекки и совершенно мерзко ведешь себя с Марком. Ты грубая, высокомерная и, если честно, иногда просто отвратительная. Я порой слышу, что ты говоришь Дэнни, и мне это совершенно не нравится. Теперь слушай. Ты моя дочь, и, к твоему счастью, я буду любить тебя, как бы ты себя ни вела. Но другие не будут. Другие замечают, знаешь ли. Если ты и дальше будешь так обращаться с Марком, то это в конце концов ударит по тебе же. Ты разонравишься некоторым мальчикам, которые тебе симпатизируют, потому что ведешь себя как последняя дрянь.

— Мама, как ты смеешь называть меня дрянью?! — Мои губы задрожали.

— Я не называю тебя дрянью, дорогая, но ты ведешь себя именно так, и отрицать тут нечего. Я не люблю вмешиваться в чужие дела, но мне не нравится наблюдать, как моя драгоценная дочка сама себе вредит. Тебя должны любить не только за внешность, но и за то, какой ты человек.

Я заплакала.

— Мамочка, прости меня! Мне просто так надоели эти влюбчивые придурки.

— Это не лучшее объяснение, Софи. Я не собираюсь взывать к твоей совести, но ты, должно быть, заметила, что у этой семьи сейчас непростое время.

— Да?

— Ты не обратила внимания, что одного члена семьи не хватает?

— Ну, папы нет, но ведь во многих семьях нет пап.

— А как ты думаешь, Марку и Эмме от этого легче? Не говоря уже об их маме?

— Хорошо, хорошо! Я поняла.

— Я просто хочу, чтобы ты внимательнее относилась к окружающим.

Я закатила глаза:

— Ой, мам, надоело уже.

Кажется, я зашла слишком далеко.

— Софи! — буквально закричала она. — Хорошо! Я отплачу тебе той же монетой. Тебя тошнит от влюбчивых глупых придурков?! А меня тошнит от влюбчивой глупой дочери! Не знаю, кем ты там грезишь, да это и не важно, но, по-моему, тебе надо испытать свои фокусы на собственной шкуре. Ты не заслужила, чтобы в тебя влюблялись! — Она обвиняюще посмотрела на меня. — Так. Сейчас я возвращаюсь в палатку и жду тебя там, красивую и любезную, за пять минут до того, как мы пойдем к соседям. О’кей? Если ты не можешь прилично вести себя, то я не смогу отдыхать с удовольствием, и мы завтра же уложимся и уедем домой. Я серьезно. Так что подумай. Соберись. Прекрати вести себя, как маленькая! И если тебе это удастся, то ты частично восстановишь мое к тебе уважение, и мы сможем жить как раньше.

И мама ушла.

Я села на скамейку, рядом с которой она меня оставила. Я все плакала и не могла остановиться. Мама кричала так громко, что, наверное, все слышали. Соня могла слышать. Или Джейси. О господи, а что, если Джейси? Неужели по мне видно, что я в кого-то влюблена? Наверное, да, немного. Но сказать, что я не заслужила, чтобы в меня влюблялись, — жестоко! Может, я просто недостойна Джейси?

Но слезами горю не поможешь. Мама, между прочим, прекрасно умеет приводить в исполнение свои угрозы. Как-то раз я не хотела идти к ее друзьям на ланч и стала капризничать. В конце концов мама пригрозила позвонить и сказать, что мы не придем. И она позвонила и сказала, мол, мы очень извиняемся, но не придем, потому что Софи совершенно невозможна. Их дочка на пару лет старше меня, мы ходим в одну школу, и она рассказала эту историю всем своим друзьям. Меня потом долго не оставляли в покое.

Я попыталась взять себя в руки. Хотела убедить себя, что мама несправедлива. Но на этих каникулах произошло уже довольно много событий, которые доказывали: она права. Я презираю людей за сущие пустяки: Эмму — за одежду, Марка — за внешность, людей, которые говорят со смешным акцентом, толстых, рыжих. «Как маленькая»… А может быть, кто-то презирает меня за это?

Я посмотрела на часы. У меня было пять минут, чтобы смыть слезы и вернуться в палатку. Я побежала (вернее, очень быстро заковыляла) к душевому блоку, как будто у меня хронический понос и меня ничто не остановит. Заперлась в кабинке и несколько минут поплескала холодной водой на лицо и волосы. Глянула в зеркало — не так уж и плохо, напоминаю романтическую героиню в кино, у которой только что умер возлюбленный. Я пригладила волосы, завязала их в узел и пошла обратно к палатке. Мама меня ждала. Она ничего не сказала, зато обняла меня крепко-крепко. Я чуть снова не заплакала, но сейчас было не время. Я собиралась быть хорошей.

* * *

— Привет-привет, — мама Эммы и Марка, Мэри, переоделась в какой-то непонятный балахон. Перестань, Софи, не начинай сначала! Эмма жутко накрасилась — я молчу. Даже близнецы причесались. Ладно, ладно, теперь я хорошая и поэтому должна дать им имена: Мэтт и Гарри.

— Пахнет просто великолепно, — сказал папа и был абсолютно прав.

— Еще бы, — поддержала его мама, — Мэри — профессиональный повар высочайшего класса.

— Была, — отозвалась та, — и барбекю уж точно не мое фирменное блюдо! Так, кто что будет пить? Вино? Мы же во Франции! Или пиво?

Я уставилась на Дэна.

— Молчи, — прошептала я. Только бы он не рассказал, как я умудрилась опьянеть от безалкогольного напитка! — Можно мне кока-колу? — спросила я со своей самой любезной улыбкой.

— Я же не наркотики предлагаю, — сказала Мэри.

Я посмотрела на нее в ужасе.

— Шутка! Извини, Софи. Найди колу в сумке-холодильнике, Марк. А ты, Дэн? Пиво?

— Отлично! — оживился Дэн. — И почему вы не разрешаете нам пить?

— Потому что в таком случае нам мало достанется, — сказал папа. — Лично я мечтаю выпить с тобой пинту, когда тебе исполнится восемнадцать.

— Во всех семьях по-разному, — сказала мама.

Я забеспокоилась: мы не обидели Мэри? Но ей, казалось, совершенно все равно. Она довольно быстро опрокидывала свой джин с тоником.

Еда была действительно великолепная. Эмма настрогала кучу разных салатов, а Марк приготовил отличное барбекю. Близнецы подавали блюда, а Мэри наполняла бокалы. И в первую очередь свой. Вскоре мама с папой уже стали прикрывать свои бокалы рукой.

Эмма, Марк и Дэн весело болтали. Я оставалась в стороне, сидя между Мэттом и Гарри. Они увлеченно жевали и громко разговаривали — угадайте о чем? — конечно, о футбольном матче. Ладно, Софи, поговори с ними об этом.

— Ребята, а я вообще ничего не знаю об этом завтрашнем матче. Расскажите, а? Только, чур, говорить по очереди!

— Ну, — начал Гарри, — это будет Англия против Франции. Завтра вечером в семь часов.

— И Джейси тренирует английскую команду.

— Но Эмма — капитан.

— И не все англичане — англичане…

— И не все французы — французы…

— Даже много девчонок играет…

— И французы будут в синих футболках…

— А англичане в белых…

— И мы собираемся выиграть!

— Потому что Джейси и Эмма лучше всех!

Я побледнела. Я уже давно потеряла нить, но после этой фразы снова включилась в разговор.

— А капитан и тренер работали над этим… э-э… вместе?

— Конечно. Они набирали команду, планировали стратегию, тактику, все такое…

Так вот чем занимались Эмма и Джейси! Господи, как все просто! Он не ухаживал за ней! Не пытался заставить меня ревновать! Гарри был озадачен моим внезапным интересом. Мэтт наклонился к нему:

— Мама снова у бутылки, останови ее.

Гарри встал, привычным движением вынул из-под локтя матери бутылку и начал предлагать всем:

— Кому еще вина?

— А почему бы и нет? — папа прекрасно понял ситуацию и бросил взгляд на маму, как будто говоря: я делаю это, чтобы помочь, но тебе не стоит.

Мэри встала за следующим блюдом и чуть не упала, споткнувшись о трос. Она грубо выругалась.

— Ой, извините.

Эмма молниеносно подскочила к ней.

— Мамочка, садись и отдыхай. Я принесу. Фруктовые кебабы готовы, Марк?

— Да. Принеси миски и сливки, а остальное я сам.

Фруктовые кебабы были великолепны. Никогда ничего подобного не пробовала. Это плюс мое открытие, что Джейси с Эммой всего лишь планировали матч, наполнило меня любовью к ближним.

— Что-то неземное, — сказала я и улыбнулась Марку. Он во весь рот улыбнулся в ответ. Я вынесла это, не отводя взгляда. Я проследила за сменой настроений в его серо-голубых глазах. И подумала: ах ты, бедолага! Папа ушел, мама ставит себя в дурацкое положение. Ты старший в семье, и еще эта поездка, и, да, влюбился в меня. И все это надо терпеть, все самому. На глаза снова стали наворачиваться слезы. Я уставилась в стол.

— Очень вкусно, — сказала я.

— Спасибо, — ответил Марк.

Мэри говорила с моими родителями о сексе. Их пригвоздило к стульям, видно было, что они не знают, смеяться или нет. Мама рискнула и притворилась, будто все это страшно весело. Папа встал.

— Марк, дружище! Давай-ка с тобой сыграем в пул. Пусть Дэн помоет посуду. Ты уже достаточно поработал.

Я с удивительным чувством надежности поняла, что мама, папа и Дэн справляются с трудной ситуацией, Эмма, Марк и близнецы — тоже. Ничего не было сказано напрямую, но они все понимали, что происходит. Я тоже должна была помочь. Наверное, первый раз в жизни я смиренно предложила:

— Давайте я помою посуду!

— Ой, давайте не будем заканчивать праздник прямо сейчас, — тихо сказала Эмма. Она смотрела на наших мам. — Мне очень жаль, что так получилось, — прошептала она, — это не часто случается, то есть не так часто. Я сейчас отправлю детей в настольный теннис поиграть, если не возражаешь. Они совсем тебя заболтали!

— Они рассказывали мне о завтрашнем матче!

— Чтоб мне провалиться! — воскликнул Дэн. — Я уж думал, этот день никогда не настанет!

Близнецы были и сами рады уйти от нас.

— Вернитесь к одиннадцати, пожалуйста! — крикнула Эмма им вслед. И продолжила: — Матч будет интересный. Джейси за нас, но за французов будут играть ирландцы. А Фергал просто ас.

— Тогда он будет компенсировать Сюзетту, — сказал Дэн. — У нас Эмма и еще пара девчонок, вот Сюзетта и решила, что и во французской команде их должно быть по меньшей мере три.

— Неужели ты об этом до сих пор не слышала, Софи? — спросила Эмма.

— Нет. Я и не знала. Мы с Бекки понятия не имеем, что там у вас творится.

— Но ты же общаешься с Джейси, так ведь?

— Ну да.

Интересно, этот вопрос просто так или с подвохом?

— Она думает, что Джейси в нее влюбился! — Дэн внезапно решил отомстить за мое хамство.

Эмма засмеялась.

— Я бы так не думала! Не беспокойся, Софи, я никому не скажу!

И они с Дэнни расхохотались в полный голос.

Мои добрые намерения мгновенно испарились.

— Ах ты, гад! — заорала я и со всей возможной скоростью похромала прочь. Мама в это время помогала Мэри подняться со стула. Я влетела в нашу палатку и разрыдалась.

 

Глава 11

— Мама говорит, я должен извиниться. Я просто шутил, но она сказала, что все слышала и прекрасно понимает, почему ты слетела с катушек. Особенно после того, как она тебя отругала. Так что извини. Мир?

— Можешь перевести дыхание.

Это было утро извинений. Мэри пришла и извинилась за то, что напилась. Папа извинился перед Дэном за то, что грузил его мытьем посуды. Я должна была, наверное, извиниться за то, что живу. Но мама решила, что день отлично подходит для семейного выезда.

— Тут есть музей сыра. Я обязательно должна посмотреть. Нет, ну вы представляете, что в нем может быть? Это в миленьком городке с рынком и хорошими ресторанами. Можем поехать и посмотреть этот глупый музей, потом побродить по рынку, пообедать, пойти на пляж и вернуться — задолго до начала матча. Что скажете?

— Ну, можно, наверное, — без особого восторга отозвался Дэн. Мама бросила на него свирепый взгляд.

— Да, да, конечно, поехали, — тут же перестроился он. — Как скажешь.

Свалить подальше от кемпинга было то, что нужно. Не особенно хотелось видеть ни Эмму с Марком, ни Соню, ни Фергала, ни даже Джейси. Да и Бекки пора было дать передохнуть.

— О’кей, поехали. Поехали прямо сейчас.

— Можно я хотя бы оденусь, а? — папа стоял в пижаме, весь взъерошенный. После вчерашнего героического алкогольного приступа он ненадолго вышел из строя.

Машину вела мама, и она же взяла на себя организацию всего дня. Для меня это было облегчением. Для Дэна, полагаю, тоже. Мы уже много дней толком не разговаривали друг с другом.

Музей оказался дурацкий: пластмассовые коровы и картонные сыры. Но сам красивый сонный город на реке мне понравился. Рынок тоже был сонный, но мы с Дэном нашли там корзину с хорошенькими щеночками на продажу и долго возились с ними. Братишка в этом плане такой же сентиментальный, как и я.

— Я возьму вот этого и назову его Дилан, — сказал Дэн.

— А я вот этого и назову его Дугал.

— Уверена, что не Фергал?

— Хватит! Больше не дразнись, понятно?

— Vous voules acheter ип petit chien?

К нам приближалась старая карга.

— Нет, спасибо, — отфранцузил ее Дэн, и нам пришлось уйти.

— Нам надо поискать, где здесь подают морепродукты на ланч, — важно сказал папа.

— Папа!

Он аж пригнулся:

— Я шучу!

— Пойдем в бистро, — предложила мама. — Лучший вариант для привередливых маленьких детей, пардон, подростков. А я хочу попробовать здешний сидр, потом посплю на пляже, и все выветрится. А потом поедем домой.

Родители были особенно добрые. После вчерашнего эпизода они вспомнили, как нам повезло, и вовсю наслаждались семейной идиллией. Мы с Дэнни после ланча пошли гулять по пляжу. Там были скалы с пещерами, куда можно было забраться. Мы влезли на вершину откоса и обнаружили за ним нудистский пляж.

— Пошли отсюда, — сказала я.

— Ну давай немножечко посмотрим, — умоляюще протянул Дэн.

— Знаешь, как называют таких людей, как ты, Дэниел Моррис?

— Ладно, ладно! Я не это имел в виду.

— Ты же каждый день смотришь на Сюзетту, и тебе что-то еще нужно?

— У всех молодых людей есть эта потребность, Софи. Ты что, еще не все знаешь?

Надо же, откровенный разговор с Дэном.

— А в чем проблема? Сюзетта по тебе с ума сходит.

— Что, правда?

— Дэн! И ты еще говоришь, что я не все знаю. Да! Я тебе говорю как девушка, Сюзетта явно влюблена в тебя. Эмма тоже. Я не вру.

Дэн покраснел.

— Правда? Обе? — мы снова спустились на пляж. — Ух ты!

— И что ты собираешься с этим делать?

— Например?

— Эх, Дэн! Встречаться с одной из них. Я бы на твоем месте выбрала Сюзетту. Она может кое-чему тебя научить.

— Но Эмма, — голос Дэна стал мягче, — Эмма как-то более реальна.

— Тебе решать, братик дорогой. Мне ни одна не нравится в качестве невестки, но это не мое дело.

Дэн после этого как-то стих. Неужели он и правда ничего не замечал, ведь они обе просто липли к нему.

Он застенчиво усмехнулся:

— Ну ладно, посмотрим, как пойдет, да?

— Просто не затягивай слишком, а то уедем домой и ты упустишь свой шанс.

Родители спали на пляже, папа обнимал маму.

— Ах, — сказала я и процитировала «Бестолковых», свой любимый комедийный сериал: «Старички могут быть такими милыми!»

* * *

В кемпинге все бредили футболом. На каждом шагу попадались плакаты. Кто-то нашел французские и британские флаги, и маленькие дети повсюду бегали с ними.

— Мне прямо жаль голландцев и немцев, — сказал папа.

— Да ладно тебе, им-то хорошо, — возразил Дэн, — они могут быть французами или англичанами на выбор — на один вечер. Никто к этому серьезно не относится.

— Сдается мне, некоторые все же относятся вполне серьезно, — возразила мама. — Все эти тренировки…

— Ну да, мы хотим выиграть. Но в каждой команде намешано национальностей, поэтому мы просто хотим, чтобы победила наша команда.

— Значит, национальная гордость под запретом? — спросил папа.

— Под категорическим! Эй, Софи, смотри — Бекки!

Бекки кружила на велосипеде возле бара. На ней были шорты и топ, а на шее — шифоновый шарфик. Папа посигналил, и она помахала рукой, потом поехала вперед и подождала возле нашей палатки.

— Пошли поплаваем, Софи! Расскажешь мне, наконец, про ваше барбекю! Я спросила Марка и Эмму, и Марк сказал, что все было прекрасно, а Эмма — что ужасно, и никто не объяснил почему.

Мы пошли к бассейну. Там было приятно пусто: почти все готовились к футболу.

— Ну? — она выжидательно посмотрела на меня.

— Ну… Перед барбекю я страшно поругалась с мамой и Дэном. Потом мама Эммы и Марка жутко напилась. Но еда была супер. И я вроде как помирилась с Марком. Мы ничего друг другу не сказали, я просто стала лучше его понимать.

— Ух ты! И это та Софи Моррис, которую я знаю и с которой люблю болтать?

— Ну, у тебя же нет монополии на симпатию и вежливость с моей стороны. Хотя, конечно, есть, — к тому же я еще и учусь под твоим чутким руководством. Мне просто его немного жаль. Нет, не жаль, это как-то снисходительно звучит. Я чувствую то же, что и он.

— Ну, я же говорю, ух ты.

— А как у тебя с Джоном?

— Ой, все так классно.

— Вряд ли твой папа не заметил засосов у тебя на шее.

— Я снимаю шарф только в душе и бассейне, а папа не сопровождает меня ни туда, ни туда…

— И он даже не спросил, почему ты надела шарф в такую жару?

— Видишь ли, это шифоновый шарф от Гуччи.

— Точно!

Она плеснула в меня водой.

— Я тут немного пошпионила за Соней. Они с Джейси, похоже, много времени проводят вместе. Она глаз с него не спускает!

— Она таскается с ним на футбол?

— Нет. Только туда он и ходит один.

— А там он с Эммой. Ой, а я еще не говорила тебе? Джейси и Эмма вместе готовили этот матч. Джейси — тренер, а Эмма — капитан.

— О! Так это объясняет…

— Ну да, кроме того, Эмма сказала…

Оказалось, об этом трудно говорить даже с Бекки.

— Ну, ну! — подгоняла она.

— В общем, еще и из-за этого вчерашний вечер был просто ужасный. Дэнни взял да и брякнул Эмме, будто я думаю, что Джейси в меня влюбился. А она и говорит, эта корова: «Я бы так не думала», и еще что-то такое снисходительное вроде «не волнуйся, я никому не скажу».

— Так она думает, что Джейси любит ее! — глаза Бекки расширились, а рот приоткрылся.

— Наверное. И почему они думают, что оказывают мне услугу своими предупреждениями?

— Да это же понятно. Они обе думают, что нравятся ему. Как будто они годятся тебе в соперницы! Не волнуйся, красотка, ты доведешь это дело до конца. Хотя Эмма меня удивила. Я думала, она отдала сердце твоему брату.

— Кажется, да, но это же не мешает ей думать, что она нравится Джейси, а?

— Хей-хо! Ну и сложную сеть мы сплели! Пойдем-ка обратно. Мы сегодня рано ужинаем — Грегори не хочет и секунды матча пропустить. Да и никто не хочет.

* * *

Большой матч сразу увлекает. Вечер был великолепный, как и первый вечер в кемпинге. На насыпи у футбольного поля собрались человек сто, все уселись на траве и приготовились смотреть. Мы с Бекки знали почти всю молодежь в обеих командах. Дэнни, Марк, Джон, Стив, оба Джеми играли за англичан, вместе с Эммой и Джейси, конечно, и еще были две тихие девчонки, с которыми мы даже ни разу не разговаривали. Фергал и Газ играли за французов. Сюзетта и месье тоже, и еще голландский папа из соседней палатки.

Одна радость была смотреть на Джейси, такой он был грациозный. Как, впрочем, и Эмма. Как будто она была не футболисткой, а балериной. Но звездой матча был Фергал. Я не очень разбираюсь в футболе, но даже мне было понятно, какой он замечательный игрок. Благодаря высокому росту и рыжим волосам он выделялся из бегающей толпы. Казалось, он держит под контролем всю свою команду, и это несмотря на то, что он только что в нее вошел. После первого тайма его стараниями счет был два — один в пользу Франции. И англичане разозлились не на шутку.

Команды собрались в две кучки — синюю (французы) и белую (англичане), — чтобы обсудить тактику второго тайма.

— Если французы выиграют, спокойная жизнь в моей семье закончится, — сказала Бекки.

— Дэн считает, что это просто для прикола. А ты не знаешь, что будет потом?

— Судя по всему, фуршет на поляне. Там уже все готовят. Знаешь, то, что девчонки говорили про Хелен, правда. У нее, кажется, не бывает выходных.

— Ну да. Она была в бистро, когда мы приехали, почти каждое утро она в «Аккуэль» и каждый вечер в баре. У курьеров один выходной в неделю. У Джейси был в прошлый вторник. Конечно, он тогда был вечером с Соней. Они вместе ели пиццу, когда я так обломалась с морепродуктами.

— Но ты же не веришь на самом деле, что они встречаются?

— Нет. И в то, что он с Эммой, тоже не верю. Но что-то здесь не так.

— Забудь об этом! Я от души хочу свести вас. Я здесь уже целую неделю, и за все это время ни разу не видела, чтобы он хотя бы прикоснулся к другой девушке, кроме тебя.

— Ага, один раз он отлеплял меня от себя, когда я на него налетела. Второй — провожал меня до палатки, когда я думала, что опьянела. Потом он закрыл мне рот рукой, чтобы я не заорала. И наконец, он бинтовал мне ногу. Тоже мне неопровержимые доказательства!

— Мужайся, дорогая! Ты еще забыла, как он взъерошил тебе волосы!

— По сравнению с вами с Джоном…

— Мы с Джоном — это другое. Хотя он становится все романтичнее с каждым днем. Например, сегодня он сказал, что будет скучать по мне, когда каникулы закончатся.

— О, как мило!

— А я не знаю, буду я по нему скучать или нет. Мне нравятся его шутки. Но вы с Джейси просто созданы друг для друга. Так что не беспокойся. О! Они снова начинают.

Темнело, а матч продолжался. Джейси бегал, подбадривал остальных, смеялся. Я могла бы любоваться им вечно. Вот бы они выиграли! Я бы тогда обняла его, поздравляя с победой.

Но французы были сильными противниками. Фергал забил еще два гола. Каждый раз на него бросалась с объятиями Сюзетта — ну точно как в настоящем футболе. Хм… Фергал и Сюзетта? А разве ей не нравится Дэн? А Фергалу, по-моему, нравилась я? Нет. Не жадничай, Софи. Это Дэну не поможет. И мне-то нужен Джейси, а не Фергал. Фергал и Сюзетта — это хорошо. Правда, отлично.

— Фергал нашел себе поклонницу, — прокомментировала Бекки. — Может, он немного охладеет к тебе? И вам придется посильнее притворяться, — добавила она, как мне показалось, с облегчением.

Да, пожалуй, придется.

Джейси забил гол. Потом Эмма. Четыре — три в пользу Франции.

Фергал промахнулся, ударив по воротам. Мяч у Джона. И он забил! Ух ты! Бекки вскочила на ноги.

— Давай, Джон!

Четыре — четыре. Это уже интересно! Теперь мы все вскочили.

Команды перемешались. Осталось пять минут. Пожалуйста, только не ничья! Вдруг Эмма побежала, маневрируя, с одного конца поля на другой. Она вела мяч, а потом передала его Марку. Он собрался и забил еще го-о-ол в пользу Англии! Толпа обезумела.

Осталось две минуты, и тут возник Фергал, настроенный биться до конца. Он велел Сюзетте встать на место и приготовился передать ей мяч. Англичане были уже так уверены в победе, что даже не заметили этого. Вратарь смотрел в другую сторону. Сюзетта сосредоточилась. Фергал передал ей мяч. Она отвела ногу назад — и вдруг потеряла равновесие! Она грохнулась на землю в тот самый момент, когда раздался финальный свисток. О боже! Как обидно!

Англия выиграла. Но с оговоркой. Если бы Фергал пробил сам… Но он хотел дать шанс Сюзетте, француженке.

— Вот это парень! — вздохнула Бекки. — Остальная команда разозлится на него, хотя вякнуть ничего не посмеют — все и так благодаря ему. И результат неплохой. Пойду обниму своего мужчину.

Удивительно, что гол может сотворить с девушкой.

Вечер был великолепный. Все обнимались и целовались. Я перенесла потное объятие Марка и еще более потное — Джейси. Впрочем, всем девчонкам вокруг досталось. Теперь это не имело значения. Хорошее настроение было прямо-таки осязаемым. День в сфере международных отношений выдался чудесный.

Вообще наметился семейный праздник. С одной стороны, тусоваться с родителями и малышней было не так весело, но с другой — это наоборот расслабляло. Все были такие добрые. Даже Эмма, хоть она и была на седьмом небе от своего успеха, подошла ко мне и извинилась, что так расстроила меня накануне. Я не осталась в долгу и посетовала на то, что так по-хамски с ней раньше обращалась. И добавила, что матч был классный и так далее, и так далее. Фергала все заобнимали до смерти, пока он пробирался к нашей компании.

— Хорошо играешь, парень! — кивнул он по пути Эмме, и она восприняла это как комплимент. Он сел рядом со мной, Газом, Стивом, Джоном и Бекки. — Ну как, понравился матч?

— Еще бы! — сказала я, высматривая Джейси. Он был в баре, покупал пиво.

Фергал растянулся на траве.

— Совсем замучился. Давно не тренировался.

— Я тоже, — хором отозвались остальные ребята.

— Я сегодня допоздна не высижу, — извиняющимся тоном сказал Джон Бекки.

— Да все нормально, — ответила та. — Вы все герои. И героини, — добавила она, увидев, что подходят Дэн и Марк с Эммой и Сюзеттой. — О-о-о, как интересно, — шепнула Бекки мне в самое ухо. — Сюзетта пришла к Фергалу.

— Интереснее, чем ты думаешь, — прошептала я. — Дэнни только что узнал, что нравится и Эмме, и Сюзетте — если он ей все еще нравится, конечно. И он понятия не имеет, кого выбрать!

— Эмму, конечно! Правда? — прошептала она в ответ.

Но Эмма собралась уходить.

— Хочу поймать Джейси, пока он еще в сознании.

— Я думала, курьеры не пьют на работе, — удивилась я.

— Конечно, не пьют. Но у него выходной до среды, и, видимо, он собирается оторваться по полной.

— А мне бы в душ и спать, — сказал Дэн.

— Мне тоже, — согласился Марк.

— Et tu, Suzette? — спросил Дэн. — Es tu fatiguee?

— Да, и я тоже хочу в душ! — она хитренько улыбнулась. Парни чуть не упали.

Дэнни посмотрел на меня и сказал:

— Хорошо, Сюзетта, я провожу тебя в душевой блок.

— И я провожу! — закричали наперебой Газ и Стив.

— Они с ума сошли, — пожал плечами Фергал.

— Согласен, — сказал Джон. — Идем, Бекки. Может, и ты проводишь меня в душевой блок?

— Почему бы и нет? — отозвалась Бекки.

Фергал встал.

— Ну, до завтра, Софи. Я провожу тебя, Марк, если ты проводишь меня.

— Ничего, что мы тебя оставляем одну? — спросил меня Марк. — А, вон Эмма. Вдвоем и дойдете до палаток.

Вот и все. Какой облом. Джейси где-то кутит, а все остальные так устали, что даже говорить не могут. И что я в итоге получила? Эмму. Ну ладно, и то хорошо. Она подошла поближе.

— А куда все ушли? Я не смогла ничего добиться от Джейси и сдалась.

— Они все пошли в душ.

— Да, мне тоже не помешает. Как же я устала!

— Ты классно играешь.

— Спасибо. Мы с девчонками в школе занимаемся футболом. И часто выигрываем у мальчишек. Я буду капитаном в следующем семестре. — Она с гордостью посмотрела на меня. — Хоть я и младше всех.

— Это просто здорово, — искренне сказала я.

Мы прошли мимо бистро и бара и немного постояли на свету перед тем, как нырнуть в темноту по дороге к нашим палаткам.

— А Дэн сейчас ушел с Сюзеттой? — Эмма с тревогой посмотрела на меня. Ха! Вот она — власть. Но я вдруг узнала этот тревожный взгляд — тот же, что и у Марка прошлым вечером.

— Ушел, и миллион остальных с ним. Да и все равно, Сюзетта, по-моему, переключилась на Фергала, ты не заметила?

— Нет, не заметила.

Мы подошли к палаткам. Мама Эммы спала в темноте на шезлонге, а рядом стояла пустая винная бутылка. Мэри пропустила матч.

— Эмма…

— Да?

— Знаешь, а ты нравишься моему брату.

Она замерла.

— Правда?

— Да! Приятного тебе душа! Спокойной ночи!

 

Глава 12

По утрам обычно довольно долго бывало тихо, только какой-то зануда в двух палатках от нас ежедневно в девять названивал к себе в офис и давал бесполезные инструкции людям, которые явно прекрасно справлялись без него. Но после вчерашнего матча кемпинг казался особенно сонным. Даже маленькие голландские дети пошли в душ позже, чем обычно. Я лежала, подремывая, вспоминала вечер и улыбалась. Дэн вернулся вместе с Марком, вскоре после меня. Они немного пошептались, но Дэн сразу свалился спать, а у меня не было сил встать и поговорить с ним.

Пора бы обновить мой дневник. Если Джейси сегодня не будет рядом, то я могу побыть с ним хотя бы на бумаге. Многое произошло с тех пор, как я писала в последний раз. Я попыталась вспомнить понемногу из каждого дня. Потом просмотрела то, что писала о Джейси и Марке раньше. Отношение к Джейси не изменилось, а вот мнение о Марке сделало разворот на сто восемьдесят градусов.

Джейси

Джейси прекрасен, как всегда. Никогда не забуду, как он вчера вечером играл в футбол. А как он, весь потный, обнял меня после матча! Он очень сильный, и руки тоже сильные. Его пот так приятно пахнет! Кажется, Соня хочет заполучить его, и я думала, Эмма тоже. Обе без особых причин пытались предупредить меня, чтобы я и не мечтала о Джейси. Может, пора прибегнуть к отчаянным мерам? Уверена, у нас с ним все будет хорошо. Все еще беспокоюсь — а вдруг я для него слишком маленькая? Может, намекнуть ему, что я готова далеко зайти — я ведь так сильно его люблю! Думаю, ради него я смогла бы. Это же нормально, если любишь кого-то, правда? Даже не верится, что я в таком смятении. Это, наверное, настоящее! Надеюсь, никто этого не прочитает.

Марк

Я никогда в жизни не полюблю его, но не такой уж он ужасный. Меня даже Эмма не так бесит, как раньше. Папа ушел от них, а у мамы проблемы с алкоголем, хотя вообще она очень симпатичная. Кстати, просто для заметки, у Марка все же есть индивидуальность и чувство юмора. И у него симпатичные голубые глаза.

Фергал

Несколько слов о Фергале — он помогает мне заполучить Джейси. Он очень необычный человек. У него темно-рыжие кудри, а радужка глаз ярко-синяя, без темного ободка. Он высокий, но не очень тощий, здорово играет в футбол и танцует. И еще у него потрясающий голос. Сюзетта, по-моему, неровно к нему дышит, так что почти все парни будут ему завидовать. Он тоже очень милый и даже таинственный, и мне уже начинает нравиться его ирландский акцент.

Я написала список уже готовых и потенциальных парочек:

Бекки — Джон

Эмма — Дэн

Сюзетта — Фергал

Я — Джейси

с кучей вопросительных знаков и сердец вокруг. Так, хватит. Пора вставать.

— Ну как тебе душ с Сюзеттой? — спросила я Дэнни за завтраком.

Папа бросил на нас пронзительный взгляд из-за газеты.

— Что-что? Ты был в душе с Сюзеттой?

— Да если бы. Пап, души разделены на мужское и женское отделения, если ты не заметил. Но мы покричали немного через стенку. А потом перебросили к ней шорты Фергала, а она к нам — свой топ. В итоге Фергал остался в трусах, а она — в лифчике. Но нам-то что. Мы люди привычные. На нас весь день еще меньше одежды.

— Ну, и молодежь пошла, — возмутился папа.

— Ханжа! — добродушно сказал Дэн. — Ты же подросток шестидесятых-семидесятых. У вас там вообще были сборища голых хиппи!

— К сожалению, нет, — с легкой грустью возразил папа. — Не в нашем захолустье, во всяком случае.

— И больше ничего в душе, — сказал мне Дэн. — Мы все решили, что Фергалу и Сюзетте надо немного помочь.

— И как, сработало?

— Сюзетта-то была готова, а вот Фергал не повелся.

— Странный парень, — сказал папа и снова спрятался за газету.

— Да, а она развязная.

— Эй, эй! — вмешалась мама. — Хватит обижать девушку только за то, что она красивая!

— Красивая, но глупая.

— Ну ладно, — проворчала мама, — я, наверное, должна радоваться, что мой сын ставит ум выше красоты.

Я, например, очень обрадовалась. После разговора с Эммой я так боялась — вдруг Дэн предпочтет Сюзетту?

Был пасмурный день. Мама сказала, это туман с моря. Как будто последствие какой-то катастрофы. Дэн был задумчив. Эмма и Марк в палатке приглушенно разговаривали с мамой. Бекки не появилась, как обычно. Даже Газа не было слышно, а ведь в другие дни он все время бегал и что-то пел или орал. Днем был турнир по теннису. Из знакомых играла только Эмма.

После ланча я поехала к Бекки. Ее мама сказала, что она с Джоном и Стивом. Когда я вошла, они с Джоном варили кофе. Ну прямо гнездышко влюбленных! Стив тут же вскочил с места:

— Софи! Спаси меня от этих пташек! Скажи, что хоть ты идешь купаться.

— Привет, — сказала Бекки. — Я не хочу купаться, потому что у меня эти дела.

Джон придал лицу уверенное взрослое выражение, когда она сообщила эту новость, но Стива перекосило.

— Знаешь, не обязательно делиться этим с нами.

— А почему нет? — удивилась Бекки. — Что в этом такого? Зачем притворяться, что у меня есть дела поинтереснее купания?

Стив съежился.

— Да, верно. Извини. Но ты-то как… купаться, а, Софи?

— Для того я и пришла. Кемпинг сегодня как вымер. Где ирландцы?

— А вот пойдем и посмотрим, давай?

Ирландцы стояли лагерем почти у самого озера. Я туда раньше не ходила. У них была одна большая палатка и три маленькие. Газ, видимо, еще спал, в два-то часа дня. Питер и Шон с родителями слушали крикетный матч по радио. Фергал сидел по-турецки у входа в свою палатку и писал.

— Скажите, что пришли, чтобы принести нам мороженого! — крикнул Шон.

— Шон! — укорила его мама. — Ну ты и лентяй!

— Но я не хочу пропустить матч!

— Я не знал, что будет матч, — заинтересовался Стив. — Можно я останусь и послушаю с вами?

— Я схожу, — вызвалась я, — все равно делать нечего. Только у меня денег нет.

— Мне стыдно за вас всех, — сказал их папа и обратился ко мне: — Если ты сходишь, дорогая, то я и за твое мороженое заплачу.

Я взяла деньги и собрала заказы.

— Мне манговое, — попросил Фергал. — И я с огромным удовольствием сходил бы с тобой, но хочу закончить это, пока оно еще в голове.

— Я помогу тебе, — сказал Питер. — Ты восемь штук не унесешь, а мне этот матч все равно надоел.

Мы с Питером пошли к бару.

— А что пишет Фергал? — спросила я.

— А кто знает? Фергал всегда что-нибудь пишет, сколько я его знаю. Может, стихотворение, а может, песню или письмо, что угодно. Хотя бы сказку. Никогда не знаешь, что выкинет мой старый друг Фергал Магуайр.

— Он талантливый, да?

— Это мягко сказано! Я почти всю жизнь в его тени. Я бы должен ему завидовать, но ты знаешь, он никогда не хвастается. Он просто такой, какой есть. И вокруг него всегда эта трагическая атмосфера, ведь у него так рано умерла мама. Никто не злится на него из-за его успехов. Как раз наоборот. Девчонки его обожают.

— Я не замечала, чтобы он пользовался этим.

— Нет, нет. Он привередливый. Немного романтичный. Все еще верит в любовь, и все такое.

— Ты как-то цинично это сказал.

— Нет. Просто я реалистично смотрю на эти вещи. Мне нравятся Камерон Диас, Мерилин Монро, Сюзетта и Софи, и я знаю, что они дважды на меня не посмотрят. Вот и беру, что могу, когда есть шанс. Не стоит много ждать от любви, от этого одни несчастья, тебе не кажется?

— Не думала об этом. Слушай, кто будет говорить с Хелен по-французски, ты или я? Или будем просто пальцами тыкать?

Мы вошли в бар. Около ящика с мороженым крутился обалдевший папа с толпой мелких детей. Он пытался говорить с барменшей по-французски, а она отвечала на ломаном английском.

— Так, это будет два ваниль, два земляника, одна черная смородина, и манго, и одна шоколадный, и фисташка. Это будет восемь евро, пожалуйста.

Это была не Хелен. Я сделала новой девушке заказ и спросила:

— А где Хелен? Ей наконец удалось получить выходной, чтобы встретиться с бойфрендом?

Конечно, я лезла в чужие дела. Но бар казался странно пустым без Хелен, которая вечно парилась за стойкой. Мне не нравилось, что она такая Золушка, все время работает и никогда не отдыхает.

Девушка оторвалась от накладывания идеальных шариков в вафельные конусы.

— О да, Хелен сегодня со своим бойфренд, а я работаю. Вот. Это будет девять евро, s’il vous plait.

Дорога с капающим мороженым в руках к счастливым ребятам… Дорога к бассейну длинным ленивым днем… Постепенно подтягивались остальные. Пришли Эмма, которая неудачно сыграла, и Дэн, сочувствующий и внимательный. Сюзетта ввиду недостатка энтузиазма у Фергала изливала избыток нерастраченной энергии на Стива… Дорога обратно мимо бара без Хелен и без Джейси, если уж на то пошло, к костру. К веселому, большому костру, который сооружал и поддерживал Марк. Казалось, так было каждый вечер всю нашу жизнь. Мы сидели вокруг костра и пели забавные песенки вроде «Yellow submarine» и «We are the champions». Небо наконец очистилось, и мы разлеглись на траве и смотрели в бесконечность Вселенной. Костер трещал и шипел, когда Марк подкладывал в него очередное полено. Медленно поднималась луна, большая и яркая.

— А вот Большая Медведица, — Стив решил произвести впечатление на Сюзетту.

— Все знают Большую Медведицу, — сказал Тристан, — а вот видите три звезды Пояса Ориона? Проследите за ними взглядом и найдете Полярную звезду. А вон та белая полоса — это Млечный Путь, наша галактика, а вон там, яркая красная — это Бетельгейзе…

— Подожди-подожди, не расслышал! Как ты сказал? Дед на гейзере? — перебил его Стив.

Сюзетта засмеялась. Ей было еще труднее его понимать, чем мне.

Фергал перекатился на бок, теперь мы лежали лицом к лицу.

— Звезды в небе — это глаза ангелов, которые смотрят вниз на наши души и проверяют, хорошо ли мы поступаем.

— Что это такое?

— Так говорила моя бабушка, когда я был маленький. Я думал, там моя мама.

— А почему ты больше не думаешь, что она там?

— Потому что, как говорит Тристан, мы знаем, что там.

— Лучше ничего об этом не знать. В конце концов, никто там не был. Никто ничего не знает наверняка! Пусть звезды остаются загадочными.

— А тебе разве не нравится думать, что наши жизни такие маленькие и ничтожные в сравнении со звездами? Если каждая из них — солнце, то, может быть, у каждой есть планеты, и на каждой из них — миллионы форм жизни? А мы всего лишь точки! Крохотные точки, которые ничего не значат!

— По-моему, это страшно. Не хочу быть крохотной точкой, которая ничего не значит.

— Не сейчас, когда ты счастлива. Но когда тебе грустно и весь мир кажется ужасным, тогда хорошо знать, что мы лишь песчинки.

— Ты не чувствуешь этого сейчас?

Он повернулся на спину, подогнул колени и положил руки под голову.

— Нет, сейчас я счастлив.

— Я тоже.

Это был мирный день без Джейси. Я все еще повсюду его искала, он мерещился мне везде, я поворачивала за ним лицо и сердце, как за солнцем. Я очень ждала того момента, когда он наконец обнимет меня и будет держать так долго-долго. Я хотела лежать здесь с ним, а не с Фергалом. Вот ирония судьбы — лежать у тлеющих красных углей — и не с ним! Или смотреть на звезды — и не с ним! Я чуть не расплакалась. Завтра вечером настанет мой час. На дискотеке я признаюсь ему. Я не позволю этому шансу ускользнуть от меня.

Из темноты появился Марк с охапкой дров.

— Становится прохладно. Становится прохладно.

Он бросил дрова в огонь, и в воздух взлетел сноп искр.

— У меня спина начала промокать, — сказала Бекки.

— Хо-хо, — хитро заулыбался Стив, — лучше бы у Сюзетты.

Бекки не слушала его. Джон заботливо обнял ее и притянул к себе. Они сели поближе к огню.

— Поиграй еще, Фергал! — попросил Дэнни.

Они с Эммой тоже сидели очень близко друг к другу. На Эмме был его свитер.

— Холодновато становится, — сказала я Фергалу.

— Накинь мою куртку, — он стряхнул ее с плеч, — она все равно мешает мне играть.

Я надела ее. Она пахла костром.

Теперь играл и пел один Фергал. Все, не только влюбленные парочки, сидели обнявшись, чтобы было теплее. Фергал предложил мне прислониться к нему, чтобы погреть свою, а заодно и его спину. Его движения отзывались в моем теле, пока он играл. Это очень успокаивало. У него замечательная спина. Я чувствовала его позвоночник и мускулы плеч, даже вибрации его голоса на низких тонах. Иногда его волосы касались моей шеи. Довольно приятно. Я представляла, что он — это Джейси.

— Кто-нибудь хочет поиграть? — Фергал поднял гитару.

— Я, — сказал Газ, — чтобы доказать, что Фергал Магуайр не единственный ирландец здесь, который умеет петь. Давай-ка ее сюда.

Фергал протянул ему гитару и быстро выставил назад руку, чтобы я не упала, когда он нарушил наш идеальный баланс. Газ начал что-то тренькать. Марк подкладывал дрова в костер. Нас осталось человек двенадцать — основная часть нашей компании.

Я смотрела на Джона и Бекки, их благодушные, влюбленные лица, освещенные огнем костра. Дэн и Эмма были серьезны — Дэн робко обнял ее за талию. Стив и Сюзетта хихикали, Стив едва верил своей небывалой удаче. Тристан сидел рядом с одной из Кейт, а один из Джеми — с другой. Франсина и какие-то голландские девочки уютно прижимались к Шону и Питеру.

И еще были мы с Фергалом. Мы сидели бок о бок, вдвоем под его курткой. Я обхватила руками колени, а он обнял меня за плечи, якобы для тепла. Я не могла притвориться, что не замечаю, как он поглаживает мои волосы. Вряд ли это было тоже для тепла, чтобы рука не замерзла. Мы сидели неподвижно и дышали в унисон. Это была наша тайна. Никто, по-моему, ничего не замечал.

Огонь затухал. Марк тихо напевал вместе с Газом. Пальцы Фергала в моих волосах нежно прикоснулись к уху. Это было совсем незаметное, но все же движение. Я вопросительно взглянула на Фергала.

Он пристально смотрел на меня бездонными синими глазами.

— Ты очень, очень красивая, — сказал он. — Ты знаешь, что твои волосы блестят, даже когда темно? Как будто они освещены тысячью маленьких костерков и звездочек.

— Фергал, — начала я, но он нагнулся ко мне и поцеловал в губы, один раз, очень легко.

— Извини, — он снова сел ровно, — я увлекся, совсем чуть-чуть. Надеюсь, ты не против.

Я смутилась. Целую неделю я только и мечтала о поцелуях Джейси. Представляла их. Чувствовала. Но меня поцеловал Фергал. Фергал Магуайр, с которым я целый вечер сидела близко-близко и дышала в унисон. Чувствовала его тепло и щекочущее прикосновение его волос, запах одежды. Может, напомнить ему, что я не люблю его? Что я мечтаю о другом? Да правда ли это?

Праздник заканчивался. Фонарики вспыхивали в поле — отдыхающие возвращались в свои палатки.

— Возьми свою гитару, Фергал, — громко сказал Газ, дружески толкнул его в плечо и ушел. Мы стояли около углей, самые последние. Фонарика у нас не было. Я вздрогнула.

— В лесу очень темно. Я провожу тебя, Софи, — сказал Фергал.

— Спасибо, — я обняла его за талию. Сама не знаю почему. Я хотела дать ему понять, что он мне нравится, хотя он уже знал от Бекки, что я люблю Джейси.

Мы молча шли через лес, спотыкаясь и тихонько смеясь. Я обнимала его, чувствуя сильные мускулы его высокого тела.

Когда мы дошли до нашей палатки, я увидела, как Дэн быстро целует Эмму в щеку. Но судя по тому, как долго они смотрели друг на друга, прежде чем отпустить руки и разойтись по палаткам, понимание было достигнуто. Господи, какая романтика в воздухе!

— Я хочу тебя поцеловать еще раз, — прошептал Фергал.

Я посмотрела на него.

— Ну, ты же понимаешь…

Но закончить я не смогла — он прижал меня к себе очень крепко и поцеловал.

— Завтра мой последний день здесь, — сказал он, отпуская меня, но держа мои руки в своих. — Ты замечательная девушка, Софи. Я не жду, что ты полюбишь такого, как я, но, может быть, завтра вечером ты подаришь мне последний танец?

И он ушел, прежде чем я успела ответить или закончить свое предложение: «…что я люблю другого».

По-моему, Бекки ничего ему не говорила.

 

Глава 13

— Бекки, есть разговор.

Бекки помахала на прощание Джону и повернулась ко мне.

— Привет!

— Ты ничего не сказала Фергалу, да?

Она улыбнулась.

— Ты о чем?

— Ты должна была попросить Фергала сделать вид, что я ему нравлюсь, чтобы Джейси приревновал.

— Ну, он так и сделал. И до сих пор делает! Что случилось? Поехали к лошадям, хоть чем-нибудь займемся.

— Ладно.

Я села на велик, и мы поехали. Но спускать ее с крючка я не собиралась.

— Теперь слушай. Мы с тобой договорились: ты скажешь Фергалу, что я люблю Джейси и что нам нужна его помощь. Я пыталась выяснить, что именно ты сказала Фергалу, но ты сменила тему, насколько я помню.

— Успокойся, Софи. Вы с Фергалом прекрасно вчера ладили весь вечер. В чем проблема?

— Я думала, он знает, что у меня есть другой. А с ним мы просто друзья.

— ТАк, значит, ты ведешь себя с друзьями?

— Бекки, по-моему, никто ничего не видел.

— Я твой друг. Я видела.

— Я подумала, он знает, что из-за Джейси это ничего не значит. И тут поняла, что он вообще ничего не знает. А это твоя вина.

— Ну хорошо, я и правда не называла имя Джейси. Думала, это не нужно. Знаешь, мне вдруг показалось, что так по-детски просить его об этом. Он же необычный человек. И явно и так к тебе неравнодушен.

— То есть, ты ничего не говорила?

— Ну, я кое-что сказала, но не теми словами, — пробормотала она.

— Бекки! — взвыла я. — Что ты сказала? Что мне делать дальше и как себя вести?

Бекки смутилась.

— Хорошо. Только не ори на меня, потому что тебе это не понравится.

— Ну!

— Я же сказала, не ори. Я подошла к Фергалу, а он смотрел в твою сторону. И с такой тоской! Я увидела, что притворяться ему не придется. И он такой классный парень. Мне вдруг показалось, что совсем не правильно просить его именно в тот момент. Вот я и подумала: ты же все равно ему нравишься, и все будет куда реалистичнее. И… — она запнулась. — Я не сказала ему… ничего.

— Совсем ничего?

— Э-э… нет. Я тебе наврала.

Я остановилась и слезла с велосипеда.

— Как ты могла? — заорала я. — Значит, все это время Фергал, наверное, думал, что я бегаю за ним! О боже!

Бекки тоже остановилась.

— Ну, я подумала… может… вы подходите друг другу.

— Значит, другой план? Значит, ты вообще все время врала? Все это «вы с Джейси созданы друг для друга», ты что, все это выдумала? Чтобы сделать мне приятно? Или чтобы обмануть? Бедная маленькая Софи! У меня с моим уродливым мальчиком все прекрасно, спасибо большое, так давай-ка поиграем с ней в выдуманную любовь!

— Не надо было так, Софи, — очень тихо сказала Бекки.

Я поняла, что очень обидела ее.

— Я испугалась, — продолжала она тихо, почти угрожающе, — мне показалось, что «использовать» Фергала нечестно. Но ты же не раздумывая «используешь» людей, да?

Надо было извиниться.

— Бекки!

Она садилась на велосипед.

— Бекки, прости меня!

— Не думала, что услышу от тебя такое!

— Бекки! Пожалуйста! — У меня из глаз брызнули слезы. — Прости меня! Джон не уродливый. Ты же сама знаешь. Мне просто… завидно!

И это была правда. У Джона и Бекки все шло так здорово. Они оба замечательные люди. Они были вместе, а я — одна.

— Мне просто так плохо от одной мысли о том, что я завлекала Фергала. Все было бы нормально, если бы он знал. Но теперь он подумает… — и я снова зарыдала.

Бекки, большая, добрая Бекки, бросила на землю велосипед и обняла меня.

— Ладно, ладно. Извини, что не обсудила это с тобой. И я знаю, что ты не хотела сказать ничего плохого про Джона. Фергал ведь не дурак. Он хоть пытался выяснить, есть ли у тебя кто-нибудь?

— Нет. Я его тоже не спрашивала. Мы только один раз поцеловались. Ну, два.

— Да ничего страшного! Что ты переживаешь? Вот что. Давай сегодня весь день будем готовиться к дискотеке. Ты всегда здорово выглядишь, но мы сделаем тебя совсем неотразимой. Я тебя накрашу и причешу, сделаю маникюр и все остальное. И возьми еще что-нибудь из моей одежды, если хочешь.

Я шмыгнула носом.

— А где сегодня Джон?

— Родители увезли их осматривать достопримечательности. Джон был очень против. Ему и здесь хватает достопримечательностей. Но они вернутся к дискотеке. И это последний вечер ирландцев! Завтра тебе уже не придется беспокоиться о Фергале. Все, улыбнись! Операция «Соблазнение» начинается! Джейси даже не поймет, что его зацепило! Только давай сначала поздороваемся с лошадками.

Я буду скучать по Бекки, когда закончатся каникулы.

— Бекки!

— На этот раз ты собираешься кричать на меня? Или оскорблять моего мальчика?

— Бекки, давай писать друг другу по е-мейлу, когда приедем домой.

— А как же письма Джейси в его медицинскую школу? У тебя на все времени хватит?

Мы вернулись в нашу палатку. Я схватила персик и сказала маме, что ухожу.

— Съешь что-нибудь еще, детка!

— Не хочется, мам.

Я была совсем не голодная.

— Она потом поужинает с нами, — сказала Бекки.

— Ну тогда не оголодаешь, — успокоилась мама. — Зайдите перед дискотекой. Хочу на вас полюбоваться.

— Мы будем выглядеть на миллион долларов! — заверила Бекки.

С гардеробом Бекки это, наверное, недалеко от истины. Но мне хотелось надеть что-нибудь обтягивающее, и я схватила свое белое платье. Мама как раз его постирала. Оно было изумительно чистое и пахло свежестью. Такое миленькое и точно по фигуре. И я сильно загорела с тех пор, как в последний раз надевала его.

Мы поехали на великах к Бекки. Я жутко волновалась. Сегодня тот самый вечер! Только бы Джейси не увидел меня, пока я не принаряжусь.

— Сначала примерь одежду, — распорядилась Бекки, — это дольше всего. Потом я наложу тебе маску на лицо. И сделаю маникюр. Потом душ, и я выщиплю тебе брови, пока волосы сохнут. Потом платье, прическа, лак для ногтей и косметика.

И на все это у нас было всего лишь шесть часов.

* * *

— А что я буду…

— Не разговаривай! — Бекки полировала мне ногти. — Испортишь маску.

Я повернулась к ней.

— Не двигайся, а то огурцы отвалятся.

Я хотела посоветоваться с Бекки насчет того, что мне сказать Джейси, чтобы у него не осталось никаких сомнений в моей любви. Она считала, что моя красота все скажет без слов. Один взгляд — и Джейси будет околдован. Вечерний наряд висел на стуле в крошечной комнате Бекки. Я лежала на кровати, на лице — липкая маска, на глазах — кружочки огурца, а Бекки в это время орудовала пилочкой, чтобы подготовить мои ногти к нескольким слоям блестящего золотистого лака.

Я собиралась надеть свое белое платье с прозрачной блузкой Бекки. Она была из красивого материала с радужным отливом, как стрекозиные крылья. Бекки не разрешила мне влезть, как обычно, в кроссовки, а заставила взять ее босоножки — с ремешками и на высоких каблуках. Еще она одолжила мне простую цепочку из белого золота, под цвет волос.

— Еще пять минут, — сказала Бекки, — и можно говорить. А я пойду захвачу чего-нибудь попить из холодильника.

Я сняла с глаз огурцы и села.

— Теперь иди и смой маску, — скомандовала Бекки, — там целая гора ватных шариков.

Ой, здорово! Кожу немного покалывало, и лицо казалось таким освеженным. Наверное, потому что больше не было этой маски.

— Чудесно! — сказала Бекки, когда я вернулась. Сама я никакой разницы не заметила. — На, попей, а потом — в душ! Уже полпятого. До выхода осталось три с половиной часа!

— А как ты думаешь, что я…

— Поговорим, когда я буду красить тебе ногти. Давай, иди в душ и мой голову. Там есть какой-то кондиционер. Не торопись. Я пока выберу, что сама надену.

В каравилле был маленький тесный душик, но, по крайней мере, с горячей водой. У Бекки и ее мамы было полно крутых гелей для душа, лосьонов для тела, шампуней и кондиционеров. Таких в обычных супермаркетах не купишь! Настоящее удовольствие! Я завернулась в полотенце, вторым замотала голову и послушно пошла красить ногти.

— Ну, как тебе мой наряд? Ля-ля!

Бекки повернулась. На ней была черная блузка с красивым вырезом, в котором виднелся кулон, и шикарные джинсы — в них я увидела ее в первый раз. Волосы она завязала в хвостик.

— Шикарно! Тебе так идет черный и тебе очень хорошо, когда убраны волосы.

— Ну это ты уж слишком.

— Я правду говорю!

— Черный стройнит.

— Заткнись. Джон обалдеет. Давай я накрашу тебе ногти и сделаю прическу, а потом ты мне.

Бекки снова переоделась в шорты и майку.

— Ну, разве не здорово? Я бы уже и на дискотеку не ходила. Сама подготовка куда интереснее.

— Обычно, да, но этот вечер особенный. Помоги мне, Бекки! Что мне, просто подойти к нему и сказать: «Возьми меня, я твоя»? А если у меня даже не получится потанцевать с ним? Если он не будет отходить от Сони?

— Тебе надо сказать ему что-нибудь такое… Вроде «надеюсь, тебе сегодня так же жарко, как и мне».

— Он предложит открыть окно.

— А может: «Я хочу быть с тобой, детка. Пойдем ко мне, если хочешь».

— Ага, в мое маленькое отделение в палатке с родителями за стеной.

— Ну, ты знаешь, что я имею в виду.

— Я просто приглашу его на медленный танец. И тут акт второй — соблазнение. Ну, знаешь, прижаться к нему покрепче и все такое.

— Подойди к нему и пригласи на танец так, чтобы он не смог отказаться. Очень прямо: «Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты такой отличный курьер, пожалуйста, потанцуй со мной…»

— Во-во! Устоять будет невозможно!

И мы покатились со смеху.

— «Молодой человек! Разрешите мне прижать вас к своей груди в знак того, что я высоко ценю ваши великолепные профессиональные качества!» Так, не дергай рукой, а то весь лак размажешь.

Это была действительно проблема. Никогда не чувствовала себя так неуверенно. Такой серьезный шаг! Сначала маленькие встречи здесь и там, и вот — прямой вопрос: «Ты хочешь встречаться со мной?» Будет отлично, если он подойдет первым. Но как вести себя, если спрашивать придется мне? Раньше такого не случалось.

— Уже больше шести часов!

— Ах! Я волнуюсь! Я боюсь! И есть не хочется.

— Лучше поесть перед тем, как одеваться. Пошли. Чуешь, как вкусно пахнет. Надень мой халат.

Естественно, я не съела ни кусочка.

Мы вышли из каравиллы без десяти восемь, накрашенные сильнее, чем обычно, и с навороченными прическами. На велосипеде в таком виде не поедешь, а идти на высоких каблуках с непривычки, да еще и с больной лодыжкой было трудно. Марк и Эмма возвращались с вымытой посудой, когда мы подошли к нашей палатке. Марк присвистнул. Потом покраснел.

— Это что, все так одеваются на дискотеку? — спросила Эмма, разглядывая нас.

— Ну, ничего особенного, — сказала я.

— Подумаешь, полдня собирались, — пожала плечами Бекки. — Удовольствия ради, разумеется, — добавила она, поймав мой взгляд.

— Ну, тогда и я пойду переоденусь, — сказала Эмма, — хотя у меня ничего приличного с собой нет.

— У меня есть еще одно платье вроде такого, бледно-голубое, возьми, если хочешь, — предложила я. — Тебе подойдет.

Эмма вспыхнула от удовольствия.

— Правда? Можно посмотреть?

— Конечно. Сейчас достану.

— Вот это да! — сказал мой папа, увидев нас. — Выглядите сногсшибательно. Ребята оценят.

Я вытащила из сумки голубое платье и вынесла его Эмме. Дэнни сидел за столом.

— Оно классно будет на тебе смотреться, — сказал он. Эмма исчезла в своей палатке примерять.

— Вот и славненько, — подытожила Бекки. — Пойдем, Софи. Для начала сразим наповал бар.

За барной стойкой все еще была другая девушка. Мы с Бекки выпили по «Блю тропик», пока ждали ребят. В жизни так не волновалась. Я весь день думала о Джейси, а мысли о Фергале и вчерашнем вечере отодвинула подальше. Поэтому не была морально готова к встрече, когда Фергал вошел. Он был в белой футболке и джинсах. Ничего особенного, но раньше я видела его только в свободной одежде и футбольной форме и теперь удивилась: он такой подтянутый!

— Девчонки! Кому пива? — заорал Газ.

— Можно я сяду здесь? — застенчиво спросил Фергал.

Мое «да», наверное, значило бы, что я снова его завлекаю. Но меня спас Джон.

— Прости, дружище, но это моя доля гламура, — и он присоединился к Бекки.

Потом рядом с Джоном сел Стив, а рядом с ним Сюзетта, и Фергала оттеснили к противоположной от меня стороне стола. Ну и пусть.

Когда мы наконец большой толпой пошли на дискотеку, он меня догнал.

— Софи, ты выглядишь божественно! Правда, как богиня, вся белая и золотая. — Он смотрел на меня, как зачарованный. — Даже кожа у тебя золотая. Я написал тебе маленькое стихотворение. В обмен на последний танец, ладно? И я не буду больше тебя тревожить. Мы исчезнем, как утренняя роса, еще до того, как ты откроешь свои красивые глаза.

И он ушел вперед — его позвал Питер.

Джейси был первым, кого я увидела на дискотеке. Он, в солнечно-желтой рубашке, так и притягивал взгляд. Он улыбнулся и помахал нам, когда мы вошли в зал. У меня внутри все сжалось. Как я это вынесу? Меня так сильно тянуло к нему.

Я присела, чтобы собраться с духом. Здесь было на что посмотреть. Наша компания то появлялась в поле моего зрения, то пропадала. Дэнни и Эмма. Он был прав — она миленько выглядит в бледно-голубом платье, и ее лицо светится от счастья. Джон и Бекки. Он был все еще загипнотизирован черной блузкой. Стив и Сюзетта. Марк, Фергал. Работники лагеря тоже здесь. Атмосфера гранд-финала. Я просто должна была это сделать.

Я встала. Джейси только что танцевал с Соней, потом говорил с Корали, а теперь стоял один. Я выпрямилась и пошла к нему. Но меня перехватил Фергал. Ну сколько можно! Я потеряла самообладание.

— Софи!

— Не сейчас, Фергал! Оставь меня! Мне нужно поговорить с Джейси! — Фергал изумленно смотрел на меня. — Ты не понимаешь! Я люблю Джейси. Не тебя! Пожалуйста!

Я говорила бессвязно, но Фергал понял.

— Извини. — Он попятился. — Я не знал… — Он смотрел на меня, подавленный, со слезами на глазах. Невыносимо! — Но… — Фергал взглянул на Джейси. — Хорошо, я уйду. Ухожу.

Я подошла к Джейси. Ноги отказывались мне служить, и эти несколько шагов показались мне миллионом миль.

— Привет, Софи! — сказал он, улыбаясь, как будто все было нормально.

Я подошла прямо к нему, так близко, насколько осмелилась. Заглянула в его глаза и прошептала:

— Я — подсолнух.

— Прости, пожалуйста, что?

— Я хочу сказать… — о боже, он улыбался мне, глаза сияли, а губы… — Потанцуй меня.

Начался быстрый танец, но меня было уже не сбить, о нет. Я обвила руками шею Джейси и стала медленно качать бедрами из стороны в сторону, хотя он старался двигаться в ритм музыке. Только бы он перестал дергаться и остановился! Я приблизила губы к его уху:

— Джейси, я совсем сошла с ума…

Он пытался освободиться, но я не выпускала его шею из рук.

— Софи, да что с тобой?

Ноги стали ватными. Но мне нельзя было терять мужества. Это был мой последний шанс.

— Поцелуй со мной, — простонала я и потеряла сознание.

Я очнулась — надо мной склонился Джейси, обмахивая меня листком бумаги. Вокруг уже собралась толпа. Я с трудом села и обвела взглядом их лица. Тут это и случилось. Откуда-то появилась Хелен. Она пробилась сквозь толпу и опустилась на колени рядом с Джейси. Посмотрела на меня, потом на него.

— Жан-Клод? Qu’est-ce qui se passe, cheri?

— C’est la jeune Sopie. La pauvre enfant!

Ну конечно, безупречный французский. У француза!

— Курьер-француз, — прохрипела я и снова отключилась.

 

Глава 14

Я думала, Джейси убежит за милю. Но он стоял рядом на коленях и поддерживал меня, пока Хелен ходила за водой. Потом они вместе вывели меня на свежий воздух и посадили на скамеечку. Все это время они говорили друг с другом по-французски.

— Ты хочешь, чтобы кто-нибудь побыл с тобой? — мягко спросил Джейси.

— Бекки.

Он пошел за ней, оставив меня с Хелен. Мне было неловко рядом с ней. Хорошо хоть она не видела, как я вешалась на Джейси. Конечно, он что-то сказал ей по-французски, но она не держала на меня зла. Как раз наоборот. Она ласково гладила меня по голове и отпаивала водой.

Вернулся Джейси. С ним был Марк.

— Я не нашел Бекки. Но Марк предложил проводить тебя до палатки. С тобой все в порядке?

Я не могла смотреть на Джейси.

— Да. Спасибо. — Чувствовала я себя кошмарно.

— Софи! — Джейси сел передо мной на корточки и заставил посмотреть на него. — Между нами возникло недоразумение. Извини меня. Я зайду к тебе завтра, о’кей? — Я слабо ему улыбнулась. — Так-то лучше.

Он встал и дружески хлопнул Марка по плечу.

— Пока, дружище! — сказал он с французским акцентом.

— А куда ушла Бекки? — спросила я Марка.

— Они с Джоном куда-то делись. Я видел, что случилось, Софи, но, по-моему, больше никто. Не волнуйся.

Три предложения, и все разные. Это что, запись? Я уже хотела сказать, что теперь он может смеяться надо мной сколько угодно. Но он и не думал смеяться.

— Я пытался тебя предупредить, Софи.

— Не напоминай мне, Марк. Я была такая грубая. Вообще удивляюсь, что ты до сих пор со мной разговариваешь.

— У тебя сложный характер. Но я и не с такими общался.

— Давай уйдем куда-нибудь отсюда. Не хочу, чтобы меня сейчас кто-нибудь увидел. Я и с Фергалом тоже ужасно обошлась. Со всеми разругалась.

— Можем найти Фергала.

— Нет, лучше не надо…

— Можем пойти посидеть около лошадей.

— Спасибо. Не хочу сейчас возвращаться в палатку или идти к озеру. Просто потом напишу по электронке ирландским ребятам.

— У меня есть их адреса.

Мы дошли до конюшен. Было слышно, как хрупают и переступают лошади. Мы сели на тюки сена.

— Спасибо, Марк.

— Ничего. Ничего.

— Чувствую себя полной идиоткой. Никогда не замечала ничего между Джейси и Хелен. Я просто раз и навсегда решила, что он англичанин, и даже не догадывалась, что он француз.

— Немудрено. Он — и то и другое! Вырос во Франции, но его папа англичанин и хотел, чтобы Джейси получил английское образование.

— Но «Джей-Си», Жан-Клод! Я знала, что Хелен встречается с курьером-французом, но никогда не видела Джейси с девушкой. Да я бы и не взглянула на него, если бы знала, что он француз!

— Ну, теперь-то какая разница!

— Я по-другому бы провела эти каникулы, ну ты понимаешь. Нет, конечно, Джейси чудесный, просто знала бы, что у меня нет никаких шансов. Рядом с Хелен уж точно! О-о-ох, Марк, какая же я дура! Я ведь и правда влюбилась. По крайней мере, мне так казалось. Никогда мне так крышу не срывало…

— Больно, да?

— Уф…

Мы посидели молча, оба думали о своем.

— Софи, мне нужно тебе кое-что сказать. Это очень трудно. Ты выслушаешь меня?

— Да.

— Это может тебя смутить, но не обращай внимания.

— Ты считаешь, что меня можно смутить еще сильнее?

— Я толстый урод, я…

— Ничего подобного, ты не…

— Выслушай меня, и не надо этой снисходительности.

— Прости.

— Я толстый, неуклюжий и далеко не симпатичный. Может, с возрастом стану лучше. Эмма, во всяком случае, так говорит. Но с девушками я всегда уверен, что меня отвергнут, поэтому я вроде как обманываю себя: начинаю ухаживать за по-настоящему красивыми девчонками, которые точно пошлют меня куда подальше. С тобой тоже. Ты очень красивая, ты и сама прекрасно знаешь, и, по правде говоря, ты относилась ко мне…

— Да, Марк. Извини меня.

— Нет, подожди, еще не все. С того барбекю ты вдруг стала нормальным человеком. Мы встречались на обшей территории. Ты знала, что со мной тебе неинтересно, а я знал, что ты можешь быть той еще стервой. Но теперь мы просто общаемся. У меня такого никогда не было, Софи. Никогда. Я сижу и разговариваю с красивой девушкой, и она не посылает меня подальше, чтобы я почувствовал себя полным уродом.

Это была правда. Мне было все равно, как он выглядит и с каким акцентом говорит. Я просто видела доброту и боль. Ему теперь тоже было наплевать на мою внешность. Как будто я была наказана за то, что вела себя с ним как сволочь.

— Я не вижу никакого толстого урода, Марк. Я вижу доброго человека со славными глазами.

— Стоп! Стоп! Я сейчас покраснею. Я не напрашивался на комплименты.

— А ты видел злющую девчонку с ужасными, презрительными глазами.

— Я этого не говорю, Софи. И думаю, нам надо прекратить этот разговор. Я просто пытался сказать тебе, что ты хорошо со мной обращалась.

В общем, это не превратилось в сказку про красавицу и чудовище. Я не бросилась целовать его, ничего подобного. Как парень он мне по-прежнему не нравился, и он это знал. Но когда-нибудь, когда с его лица сойдут прыщи и он немного сбросит вес, а все это обязательно случится, он станет чудесным мальчиком для кого-нибудь получше меня. Я вдруг почувствовала, что очень устала и проголодалась.

— Как ты думаешь, дискотека еще не закончилась?

— Сейчас только десять. Пошли к нам в палатку, если хочешь. Мама, конечно, уже отключилась, и мальчики тоже спят. Можем пройти стороной, если ты не хочешь ни с кем встречаться.

— Да. Не хочу видеть даже Бекки. Она тоже не догадалась насчет Джейси и Хелен.

— Наверное, была слишком увлечена собственными переживаниями. И это ведь не касалось ее лично.

— А Дэнни и Эмма? Они знали?

— Конечно, знали. Эмма говорила о Хелен, когда ты так расстроилась. Но они же не думали, что ты на самом деле на него набросишься.

— Похоже, об этом знали все, кроме меня.

— Это было очевидно, стоило только присмотреться. Джейси постоянно торчал в баре. Вчера они с Хелен вместе куда-то ездили. Пели вместе в караоке.

— С моими родителями, между прочим. Господи, как же это все унизительно!

Мы прошли до палаток обходным путем. Я слышала, как разговаривают мама с папой, но они меня не видели.

— Я вернусь, когда они лягут спать.

— Хорошо. Что будешь есть? Могу пожарить тебе яичницу на скорую руку.

— Отлично. То, что доктор прописал.

То жареное яйцо с французской булкой с маслом было едва ли не самым вкусным блюдом в моей жизни.

— Может, через десять лет…

— Посмотрела бы я на тебя через десять лет!

— Что-то тебя занесло, я смотрю.

— Может, мой брат женится на твоей сестре?

— Интересно, где они сейчас?

— Наверное, пошли к озеру после дискотеки.

— Ты точно не хочешь туда?

— Совершенно точно. Я просто хочу где-нибудь спрятаться.

— А ты не против, если я пойду?

— Конечно, иди. Если все там, то я могу незаметно метнуться в душ и лечь до того, как вернется Дэн. Марк, ты же никому не расскажешь, что со мной случилось?

— Да зачем мне это? Куча людей видела, как ты упала в обморок, но там была такая давка, и, по-моему, только я и Фергал видели, как ты… ну, ты знаешь. Я просто скажу всем, что было жарко, душно, и у тебя нога разболелась… ну, придумаю что-нибудь.

— Скажи Бекки, чтобы утром пришла ко мне, хорошо?

— Да, ты знаешь, меня легко уговорить.

Я бы поцеловала его за то, что он такой славный парень, но боялась, что он меня неправильно поймет. Я пообещала себе обязательно поцеловать его на прощание. Так хотелось окончательно с ним помириться.

Я очень устала и заснула почти сразу, как только легла. Но когда проснулась, ярко светила луна. Была еще середина ночи. Я прокрутила в голове все, что случилось. Как я могла быть так слепа? Столько мелочей встали на свои места, стоило мне узнать две простые вещи: Джейси француз и встречается с Хелен. И как только я увидела их вместе, я сразу разлюбила его. Но если бы это было настоящее чувство, неужели я бы восприняла все так легко?

Я была в полном смятении. Да, я многое узнала о любви. Беготня за Джейси — совершенно новый для меня опыт. Я, наверное, начала понимать, что чувствовали Бен или Марк. И даже Фергал — в этом мне и самой себе не хотелось признаваться, сразу стало плохо.

Я вела себя в эту поездку просто омерзительно по отношению к нескольким людям, но хуже всего — к Фергалу. Я использовала его, играла его чувствами. Ну ладно, я думала, что такова часть плана. Но это не оправдание. Мне было так хорошо с ним в тот вечер у костра… Если бы только… если бы… И он такой классный парень… Он мог быть моим, но я упустила шанс. Я прогнала Фергала. Он ушел.

Я заплакала. Я увижу Джейси завтра утром, но он будет уже другой — Жан-Клод, француз, парень Хелен. Фергала я больше не увижу. Никогда. Я резко села. Может, он еще не уехал? Я уже не верну его, но, по крайней мере, попрошу прощения. Я зажгла фонарик на часах — полчетвертого. Они еще здесь! Я нашла ручку и открытку и написала: «Фергал, пожалуйста, прости меня. Я была слепа. Напиши мне». И свой е-мейл. Подсуну открытку под дворник на ветровом стекле их машины.

Я расстегнула свое отделение и выбралась в ночь. Луна была просто огромная. Было совсем тихо. Я влезла в шлепанцы и побежала к главной дорожке, которая шла мимо «Аккуэль». Я уже собралась бежать вниз, к палаткам ирландцев, но потом поняла, что они будут проезжать мимо. И я села на изгородь ждать их, не важно, сколько. А потом загудели моторы. Поперек дороги висела цепочка, перед ней машины останавливались. Я стояла рядом, сжимая в руке открытку. Казалось, машины никогда не доедут, так долго они пробирались по лесу и поднимались на холм. И вот, наконец, они остановились. Фергал вылез, чтобы убрать цепочку.

— Фергал! — прошептала я.

Он посмотрел в мою сторону. Я подошла к нему и отдала открытку. Сначала подумала, что он не возьмет ее. Но он взял и прочитал. Потом посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.

— Ах, Софи, — наконец произнес он, — мы не должны сожалеть о том, что могло бы случиться и не случилось.

Машины проехали и остановились, поджидая, когда он повесит цепь на место. Газ постучал в окно, чтобы поторопить Фергала.

— Но я оставил маленькое стихотворение для тебя на вашей машине.

Он не попрощался, а быстро поцеловал мою руку, прыгнул в фургон и уехал.

Я снова села на изгородь. Все меня покинули. Чувство потери было таким острым, как будто от меня что-то отрезали. Я вернулась к палатке и увидела тот листок. И когда только Фергал успел его засунуть? Луна была такой яркой, что можно было читать. Вот стихотворение Фергала:

Ох, Фергал.

 

Глава 15

В третий раз за эти каникулы я была больна. Болело сердце. Мне все еще казалось, будто от меня что-то отрезали. Дэнни знал, что я упала в обморок, но догадался не сообщать об этом маме с папой, чтобы не пугать их лишний раз. Марк твердо сдержал слово — он никому, даже Эмме, ничего не сказал. Джейси был абсолютно честен. Он пришел к нам, сказал родителям, что хочет поговорить со мной, и повел меня к площадке для игр, как будто чтобы обсудить футбольный матч. Он выглядел очень виноватым и просил прощения за то, что завлек меня. Так оно и было. По нашим документам он знал, что мне четырнадцать, еще до того, как увидел меня. А так как никто не делал секрета из его отношений с Хелен, ему и в голову не пришло, что я воспринимаю его шутки и подначки на полном серьезе. Он сказал, что впредь будет более осторожным.

— Ну, никаких обид? — спросил он напоследок.

— Нет, никаких, — честно ответила я.

Может, мне тоже надо было извиниться, но я об этом как-то не думала. Да и не хотелось ничего усложнять. Лучше спокойно видеться с ним в последние дни. Когда мы вернулись к нашей палатке, он уточнил у родителей день отъезда и еще сказал, что вечером в пятницу семья из Англии остановится в лагере на ночь на пути к парому. Он не помнил имен, но почтовый индекс у нас одинаковый.

Потом пришла Бекки.

— Пойдем прогуляемся к озеру, — она тактично не стала задавать вопросов, пока мы не дошли до тропинки в лесу. — Я видела Джейси и Хелен вместе, — с сочувствием сказала она. — И почему мы не поняли этого раньше?

— Но зато теперь все встало на свои места, да?

— Расскажешь, что случилось? Я знаю, что ты упала в обморок. Ты просто волновалась? И ничего не ела весь день.

Я рассказала, как дошла до такого состояния, что в конце концов буквально бросилась на Джейси и начала нести полный бред.

— А что ты ему сказала?

— Я жутко смутилась. И так долго думала, что ему сказать, в итоге в голове все перемешалось.

— Ну, и что ты сказала?

— Ни за что не поверишь, — те слова внезапно всплыли у меня в памяти. — Обещай, что не будешь смеяться.

— С чего бы?

— Ну ладно. «Я — подсолнух».

— Ты сказала что?

Я уже узнала предательские признаки — Бекки говорила с трудом и с видимым усилием сохраняла спокойное лицо.

— Ты слышала.

— А-а-а ха-ха! — Бекки была готова. — «Я — подсолнух»! Ты так и сказала?

Ее хохот был, как всегда, заразителен.

К этому времени мне уже и самой все это стало смешно.

— Ну да. «Я — подсолнух».

Я хотела объяснить ей, что Джейси — это солнце, но меня уже охватил безудержный смех. Бекки согнулась пополам, неверной походкой перешла дорожку и села на краю теннисного корта. В итоге мы, плача от смеха, катались по траве и повторяли снова и снова:

— Я — подсолнух!

— Бекки, ты просто как эликсир жизни! — сказала я, когда на время пришла в себя.

Моя бабушка говорила так про некоторых людей, и только сейчас я поняла, что она имела в виду. Я запросто могла бы страдать целый день. Но благодаря Бекки я увидела смешную сторону произошедшего. Вспомнилось остальное, что я наговорила Джейси.

— А еще я хотела сказать «Потанцуй со мной» или «Поцелуй меня», но запуталась, и в конце концов знаешь что получилось? «Поцелуй со мной».

Мы снова упали на траву.

Как здорово было просто от души хохотать над этим всем. Никогда я так не смеялась над собой. Про Фергала я Бекки не рассказала. Это было как раз совсем не смешно. Я спрятала эту историю поглубже в память — подумаю об этом потом.

— Что будем сегодня делать? — спросила Бекки. — Давай придумаем что-нибудь новенькое! Надоела эта рутина — спать/бассейн/бар/озеро.

— Ты хочешь сказать: спать/бассейн/пообниматься/бар/ пообниматься/озеро/пообниматься?

— Нет, я не против пообниматься! Папа начинает задавать слишком много вопросов. И мне очень нравится быть с Джоном, но Стив и Сюзетта уже действуют мне на нервы, — все это она произнесла спокойно и непринужденно.

— Бекки! А давай поедем куда-нибудь на велосипедах? Чернику пособираем?

— Прекрасно! Можем проехать по дороге туда, куда ходили с лошадьми. Я попрошу маму собрать нам еды для пикника.

Так мы и сделали. Казалось, что каникулы уже закончились. Мы купались после ужина вместо того, чтобы идти в бар, играли в шары с родителями Бекки, пока совсем не стемнело, а потом отправились в бар, где папа Бекки купил нам по «Блю тропик». А потом пришли мои родители с Мэри и наши соседи-голландцы. Скоро мы улизнули из бара, и Бекки побежала искать Джона. Я была счастлива, пока не думала о Фергале.

В пятницу утром мы играли в сумасшедший гольф, днем помогали Корали организовать для малышей охоту за сокровищами. Но после ужина ноги сами привели нас в бар. Остальные приветствовали нас, как старые друзья. Я как будто вернулась домой после долгой отлучки. Дэн и Эмма уже официально были вместе. Сюзетта и Стив, как и говорила Бекки, сидели, тесно прижавшись друг к другу. Они по-прежнему не понимали друг друга, но это их нисколько не огорчало.

Джейси заглянул в дверь.

— Привет, Софи! — сказал он, как всегда. Дружелюбный, исполнительный, всегда готовый помочь курьер. — Эти люди, о которых я тебе говорил. Их фамилия Саутвелл. Знакома?

Я чуть не свалилась со стула.

— А у них есть сын, которого зовут Бен?

Джейси посмотрел на лист бумаги, который держал в руке.

— Бенджамин, четырнадцать лет, этот?

Я ушам своим не верила. Именно Бену нужно было объявиться тут! Это боги специально подстроили!

— Да, он самый.

— Так ты их знаешь! Сказать им, что ты здесь, или хочешь сделать сюрприз? Они сейчас в «Аккуэль», я еду провожать их к палатке. Они здесь только на одну ночь.

— А где их палатка?

— Внизу, в «прерии».

— Не говори. Я сама схожу туда вместе с Бекки. Спасибо.

— Хорошо. Пока!

— Что все это значит? — Бекки вполуха слушала наш разговор.

— Один парень, я его по школе знаю, только что приехал в наш кемпинг.

— Правда? Пошли посмотрим. Он симпатичный?

— Остынь, Бекки.

— Да, остынь, Бекки, — сказал Джон и снова повернулся к Стиву.

— Хуже и быть не могло. Это, видимо, чтобы меня добить. Его зовут Бен, и в конце семестра у нас была, ну, противная сцена. Он говорил, что безумно любит меня и плакал, и все такое прочее.

Я потупилась. Теперь, конечно, мне было стыдно, что я так по-свински обращалась с Беном. Но его появление здесь — это просто несправедливость!

— Джейси сказал, они здесь всего на одну ночь. Можно вообще с ними не встречаться. — Бекки посмотрела на спину Джона. Ему не очень-то нравилось, что мы постоянно сбегали из компании в последние два дня. — А с другой стороны, он наверняка хорошенький, раз считал, что у него есть шансы с тобой. Я бы хотела с ним познакомиться. Вот он удивится! Пойдем! — Эта идея ее уже полностью захватила. — Возьмем его вниз, к озеру, покажем что да как.

— Он здесь всего на одну ночь.

— Тем более! Ну пожалуйста!

Может, она и права. Мне же все равно придется видеться с ним в следующем семестре. И он мне нравится как человек, если только не пускает слюни.

— Ладно. Пошли, найдем его.

— Мы с Софи пойдем поздороваться с ее старым другом, — сказала Бекки Джону, — увидимся у костра.

— Отлично, — и Джон продолжил говорить со Стивом.

— Что это с ним? — спросила я, когда мы отошли подальше.

— Не знаю. Думаю, мы оба чувствуем, что не будем встречаться после каникул.

— Но ведь ты живешь в Честере, а он — в Ливерпуле, это же довольно близко?

— Да близко, но не настолько.

— Бекки!

— А, да не переживай ты! Мы хорошо провели время. Сначала будем переписываться по е-мейлу, даже, может, встретимся пару раз. Но в этом же и есть прелесть летнего романа, правда? Он может закончиться вместе с каникулами.

— Или это недостаток.

— Я реалистка. Я честно не думаю, что когда-нибудь выйду за Джона замуж! Поприкалывались и все. А теперь показывай мне своего Бена! Вот из этой палатки сегодня уехали люди.

Я осторожно подошла. Они вынимали вещи из машины.

— Бен! — позвала его мама. — Не отнесешь это папе?

Бен вылез из палатки и подошел к машине.

— Ух ты! — ахнула Бекки. Нас было почти не видно за чьим-то джипом. — И ты его отшила?

Бен мой ровесник, но выглядит немного старше. Он баскетболист, высокий и хорошо сложен. Еще он здорово загорел. Это было сразу видно, потому что Бен был в одних пляжных шортах. У него русые волосы, но сейчас они выгорели на солнце добела. Три недели на юге Франции сделали свое дело.

— Познакомь! — трясла меня Бекки.

— Ш-ш-ш! — мне вдруг стало неловко. — Не забывай, он, наверное, меня ненавидит всей душой.

— Да ладно тебе! — засмеялась Бекки.

Бен посмотрел в нашу сторону и, стыдно признаться, мы обе присели за джип.

— Это просто смешно! — возмутилась я. — Теперь нам и появляться стыдно!

— Значит, придется уползать, — и Бекки приступила к выполнению плана.

Мы услышали, как его мама говорит:

— Спасибо, Бен. Может, прогуляешься? Камилла останется здесь.

Мы, не вставая с земли, остановились послушать.

— Даже не знаю. — Мы не видели Бена. — Без Рози будет не то. А завтра мы уже едем домой.

— Как хочешь, дорогой. Я просто подумала — может, стоит насладиться последним вечером каникул перед возвращением в реальную жизнь.

— Спасибо, что напомнила, мам.

— Ну, вспомни, в каком ты был состоянии, когда мы уезжали из дома.

— Бекки! — в ужасе сказала я. — Спаси меня!

— Ползи дальше, — прошептала она, — пойдем к нам в каравиллу.

И мы ползли, не обращая внимания на изумленные взгляды прохожих, а потом встали и побежали.

— А кто такая Рози? — спросила Бекки, как только мы спрятались в ее комнатенке.

— Не знаю. Наверное, девушка, которую он встретил в своем кемпинге.

— А в «таком состоянии» перед тем, как они уехали, он был из-за тебя?

— Да.

— Хм-м… Я знаю, что делать. Я пройду мимо, вроде как гуляя, и поздороваюсь. Потом спрошу, откуда он. И когда он мне скажет, спрошу его, не знает ли он случайно тебя. И тогда я приведу его к тебе. Надо устроить бедному парню хороший последний вечер! Тебе не придется так уж много с ним разговаривать у озера. Просто впишем его в нашу компанию.

— Ну давай, хорошо. Я пойду обратно в бар.

— Скажи Джону, что я пошла в туалет или наври что-нибудь. На что спорим, я приведу Бена в бар через десять минут?

— На «Блю тропик».

Вот так и получилось, что свой предпоследний вечер я провела с Беном Саутвеллом. Сначала он был довольно холоден, но когда мы сидели у костра, оттаял. Потом мы катались на катамаране и болтали.

— Ну, как у тебя? — спросил он.

— Неплохо, — не вдаваясь в подробности, ответила я. Не буду же я рассказывать ему, что повела себя как полная идиотка с курьером и как свинья последняя с самым изумительным парнем в моей жизни.

— Хорошо выглядишь. Все парни валились к твоим ногам, как обычно?

— Ты и сам неплохо выглядишь. Все девушки валились к твоим ногам?

— Особенно одна, — сказал он, и его взгляд стал отстраненным.

— Да ну?

— Ее зовут Рози. Да, кстати, Софи, не бойся, по поводу тебя у меня прошло. Извини, пожалуйста, за то, что случилось в конце того семестра. Я вел себя отвратительно.

Что-то меня не обрадовало это известие.

— Может, в следующем семестре все будет по-другому? — улыбнулась я. И почему я раньше не замечала, какой он симпатичный?

— Конечно, все будет по-другому. У меня будет Рози. Она живет недалеко.

— А-а… — Я была сильно разочарована.

— Слушай, а познакомь меня со своими друзьями. Бекки просто прелесть. Это мой последний вечер. И я хочу оттянуться!

Семья Бена уехала рано на следующее утро. Не верилось, что это наш последний день. Большую его часть я обменивалась с друзьями телефонными номерами. Была суббота, и приезжали новые семьи. По дороге туда-сюда ходили люди. Курьеры были в жуткой запарке. Кемпинг бурлил.

Бекки была со мной весь этот день. Джон обвинил ее в том, что она заигрывает с Беном — так, конечно, и было, — и видимо, их отношения все-таки закончатся вместе с каникулами. Мои иллюзии рушились: ведь им было так хорошо вдвоем! У Бекки нашлось свое циничное объяснение.

— Он, считай, почти сделал мне одолжение — стал со мной встречаться. Как только я перестала смотреть на него благодарными щенячьими глазами, ему стало скучно.

— Ах, Бекки, мне так не казалось. Я думала, он серьезно к тебе относится. Скорее, он боялся, что ты его бросишь, и решил уйти первым.

— Ну, это вряд ли.

— Поверь мне. Я наблюдала за вами. Почти все время с завистью. И он действительно тебя ценит. И он был прав, когда думал, что тебе первой станет скучно. Верно?

— Наверное, так. Ладно, буду хорошей, пока мы здесь. Это же не больно, правда? В конце концов мне будет одиноко, когда ты уедешь.

Эмма и Марк, Джон, Стив и Бекки уезжали в понедельник, но почти у всех из нашей компании это был последний вечер. Мы решили занять бистро и вместе поужинать. Нас набралось человек пятнадцать. Мама с папой очень удивились такому благопристойному развлечению, но они же не видели ни как мы танцуем на столах, ни что еще мы вытворяем.

Дэн и Эмма не отходили друг от друга. Голубочки перед разлукой! Можно было подумать, что они семейная пара, а он уходит на войну или что-нибудь в этом духе. Мы с Марком прикалывались над нашими новыми родственными отношениями.

— Я все еще думаю, что мы будем встречаться через десять лет, Марк, а не они.

— Ерунда!

— Нет, правда! Ты классный. Ты стал для меня особенным человеком.

— Я сейчас покраснею.

— А сейчас я сделаю кое-что, единственный раз в жизни, готовься!

— Что? Что? — он смотрел на меня широко открытыми глазами.

— Вот что! — я перегнулась через стол и смачно чмокнула его в губы.

— Ой!

Все засмеялись, глядя на совершенно обалдевшего Марка. Это был знак: все начали целоваться друг с другом. А потом всей толпой пошли к палаткам. Никому не хотелось расставаться.

— Во сколько вы уезжаете? — спросила Бекки, которая весь вечер просидела в обнимку с Джоном.

— Около полдевятого.

— Тогда я специально встану пораньше, приду попрощаться!

Остальные наши друзья тоже пообещали прийти.

Вещи были уложены. Мама с папой в «Аккуэль» забирали наши паспорта и выписывались. Нас с Дэнни окружила толпа невыспавшихся ребят, которые пришли помахать нам на прощание. Дэнни был совсем убитый, когда прощался с Эммой.

Я уже садилась в машину, когда подъехал Джейси на велосипеде.

— Привет, Софи. Теперь я, как хороший курьер, желаю вам счастливого пути. Надеюсь, у вас был великолепный отпуск. А еще я хочу дать тебе адрес, по которому мы с Хелен будем жить в Париже в следующем семестре. Может, заскочишь к нам в гости, если окажешься в Париже? Здорово будет повидаться, — он коротко сжал мою руку. Конечно, это было жутко сексуально, но он был всего лишь дружелюбен и добр. — Я честно, — добавил он. — Приезжай.

Видно, несмотря на все мои дурацкие попытки произвести на него впечатление, я понравилась ему как человек.

— А bientot! — И он уехал.

Я села в машину и стала махать, как сумасшедшая, Бекки и всем моим друзьям. Особенно Марку, который сильной братской рукой обнимал плачущую младшую сестру.

 

Эпилог

Мама удивлялась, до чего мы с Дэнни были тихие по дороге домой. Почти не ругались и не жаловались — невиданно! Мы поехали на пароме с ночевкой. Путешествие длилось целую вечность, и хорошо: мне нужно было время подумать, нужен был промежуток между двумя мирами. Мы приехали домой рано утром. Мама заставила нас вытащить сумки из машины, но разобрать разрешила потом. И отправила нас спать, как маленьких.

Когда я днем спустилась вниз, мама сказала, что звонила Ханна и пригласила меня на ночевку этим же вечером у нее. Хорошо, что не у нас, а то дома такой бардак! Хотя я сильно удивилась. Ханна старается как можно больше времени проводить подальше от дома и родителей. Обычно мы собираемся у меня наверху. Ночевка! Меня как молотком ударило. Наши летние романы! Что я буду рассказывать? А что, у них все получилось, даже у Шарлотты? А у меня — нет? Особенно после моих открыток…

Спокойно, Софи, спокойно. Был у меня типа роман с Фергалом. Ну, мог же быть. Мы даже целовались. Два раза. Может, соединить в одну истории с Фергалом и Джейси? Никто же не узнает. Фергал — звезды. Джейси — солнце. Я поморщилась при воспоминании о «я — подсолнух». А потом мне стало смешно. Какая ерунда! Расскажу историю о Джейси как шутку. Пусть посмеются. Может, им будет приятно, что и у Софи не всегда бывает идеально. А о Фергале умолчу. Это не тот эпизод, которым можно гордиться.

Как же я хочу увидеть своих! Старый друг лучше новых двух. Я залезла в душ, помыла голову, а потом оделась так, чтобы подчеркнуть загар.

В воздухе уже, правда, ощущалась осень — особенно если идешь по улице в коротеньких шортиках. Ханна живет буквально за углом. Я оглянулась и увидела Мэдди, которая собиралась перейти дорогу. Чудесно!

— Мэдди! — завопила я и замахала руками.

Она махнула в ответ и, осторожно лавируя между машинами, перебежала на мою сторону.

Как хорошо было обнять Мэдди и окунуться в аромат ее очередных духов! Мы сравнили загар. Ее, по сравнению с моим, был просто удивительный — а ведь она уже довольно давно вернулась. Ну, не всем же летать на Барбадос!

Мы не знали, с чего начать. Мэдди сказала, что Ханна не только нашла себе парня на музыкальных курсах, но еще и встречается с ним до сих пор! Шарлотта совсем немного рассказала о том, что случилось в Озерном Крае, но она у нас девушка скрытная, может долго молчать. Потом Мэдди призналась, что встретила на Барбадосе потрясающего парня. Я, конечно, тоже могу сказать, что встретила потрясающего парня во Франции, — и это будет истинная правда.

Мы позвонили в дверь Ханны. Как же я по ней соскучилась! Наверняка когда-нибудь я расскажу ей всю эту историю о Джейси, и как это бывает, когда влюбляешься в кого-то, а он не проявляет к тебе ни малейшего интереса. Однажды я расскажу ей и про Фергала, и даже про Бена Саутвелла. Но не сегодня.