Лоретта открыла глаза, не понимая, вечер сейчас или ночь. Ощущение времени совершенно утратилось. Она попробовала присесть в постели, но у нее закружилась голова, едва она оторвалась от подушки.

На краю постели сидела Пенни и испуганно глядела на Лоретту. Заметив, что она проснулась, Пенни провела ладонью по маминому лицу.

— Привет, мам, — сказала она, поглаживая ее по голове. — Я ждала, когда ты проснешься. Как ты себя чувствуешь?

Лоретта была так слаба, что у нее едва хватало сил не закрывать глаза.

— Ничего, я скоро поправлюсь, — простонала она. — Это всего лишь грипп.

Она оглянулась по сторонам:

— А где твой брат?

— Внизу, делает уроки.

— Уроки? — удивилась Лоретта. — С ним все в порядке?

— Да он в порядке, — успокоила ее Пенни.

— Хорошо. Не поможешь ли мне, сладкая моя. Принеси мне что-нибудь от простуды и заодно чашку с водой.

— Уже все готово и стоит на тумбочке, — ответила Пенни.

Лоретта приподняла голову и взглянула на тумбочку. Все, что нужно: экстрамощное болеутоляющее и жаропонижающее средство, чашка и даже заварочный чайник с чаем.

— Как это все здесь оказалось? — недоумевала Лоретта.

— Наверное, миссис Ка принесла, — предположила Пенни.

— Не может быть, — ответила Лоретта. — Я же оставила ей сообщение, просила не приходить сегодня.

— Значит, она его не получила, потому что пришла.

Пока Пенни наливала чай, Лоретта кое-как уселась в постели, открыла упаковку таблеток и высыпала две на ладонь. Чай уже остыл, и им приятно и вкусно было запивать таблетки. Лоретта смутно припомнила, как кто-то заботливо укрывал ее одеялом сегодня днем. В бреду и горячке ей почудилось, что это была ее мать. Теперь она понимала, что, должно быть, обо всем позаботилась миссис Кампаниле.

— Славные вы мои, да вы же, наверно, голодны? — слабым голосом спросила Лоретта.

— Нет, — ответила Пенни. — Миссис Ка приготовила нам ужин.

— А что она приготовила?

— Она сделала что-то наподобие пирога в сковородке, — объяснила дочь. — Запеканка или что-то в этом духе. Картошка, яйца и… еще лук.

— Хорошо, милая, — отозвалась Лоретта и зевнула. — Я опять посплю. Поставь будильник, чтобы я могла встать и помочь вам собраться утром в школу.

— Не беспокойся, мам, — сказала Пенни. — Под присмотром миссис Ка мы уже приготовили на завтра все необходимое.

— Миссис Симмонс, — позвала хозяйку Франческа, стуча в дверь. В руке она держала сумку с продуктами.

В ответ никто не отозвался. Франческа открыла сама и заглянула внутрь. Судя по всему, дома никого не было. Франческа недоумевала. Вчера бедная миссис Симмонс не могла даже встать с постели. Неужели Лоретта решилась пойти на работу в таком состоянии. Вдруг она услышала тихий звук, доносившийся сверху. Она прислушалась. Да, будто какое-то движение, затем все стихло. Слава богу, Лоретта дома.

Франческа сунула ключ за почтовый ящик и вошла в прихожую. Раздеваясь, она заметила, что школьных рюкзаков нет, значит, дети в школе. Подойдя к лестнице, Франческа посмотрела наверх. Она вспомнила, что вчера впервые поднялась туда, проверить, как чувствует себя миссис Симмонс. Конечно, в детских комнатах, как она и ожидала, царил жуткий кавардак: вещи, игрушки, обувь — все валялось где попало. Она лелеяла надежду, что со временем ей удастся навести хоть какой-то порядок в их комнатах. Но сейчас у нее были совершенно иные намерения, и не стоило понапрасну тревожить сон больной. Франческа прошла в кухню, поставила сумку на кухонную стойку и приступила к работе.

У себя дома она по привычке разговаривала сама с собой вслух за домашними делами. Справедливости ради, говорила она не столько с собой, сколько со своим покойным мужем Лео. Он давно перешел в иной мир, но по-прежнему оставался для Франчески внимательным слушателем, каким и был для нее всю их совместную жизнь.

Близился полдень. Франческа что-то бурчала себе под нос, как вдруг на лестнице раздался шум шагов. Она уже успела навести порядок в кухне и вымыть оставшуюся после детей грязную посуду. На плите на медленном огне доходил бульон с вермишелью и морковью. Вытерев руки о фартук, Франческа обернулась и увидела Лоретту, которая, едва войдя в кухню, устало опустилась на стул. Выглядела она ужасно — бледная, осунувшаяся, — на нее нельзя было смотреть без жалости.

— А, это вы, миссис Кампаниле, — слабо сказала Лоретта. — Мне послышался ваш голос. Вы с кем-то разговаривали по телефону?

— О, бедняжка, — отозвалась Франческа. — Я, должно быть, опять говорила вслух сама с собой и разбудила вас, простите.

— Все нормально, — успокоила ее Лоретта. — Мне давно надо было встать.

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовалась Франческа. — Не хотите что-нибудь поесть? Я только что сварила легкий суп.

— Стоит попробовать, — ответила Лоретта. — Но миссис Кампаниле…

— Франческа. — Она поправила Лоретту и стала наливать ей суп.

— Хорошо, Франческа, — продолжала Лоретта. — Вы так любезны. Сегодня пришли пораньше, а вчера допоздна сидели с детьми, но знаете, вряд ли я могу себе позволить…

— Может, вы еще хотите сыра? — спросила Франческа, не дав ей договорить.

— Нет, спасибо, — отказалась Лоретта. — Я и так доставляю вам столько лишних хлопот.

— Каких хлопот? — удивилась Франческа, ставя на стол тарелку дымящегося супа. — О чем вы, миссис Симмонс?

— Лоретта. — Уставшими глазами она взглянула на Франческу и изобразила некое подобие улыбки.

— Хорошо, Лоретта, — согласилась Франческа, улыбнувшись в ответ. — Давайте ешьте суп, а я тем временем закончу вот с этим.

— А что вы готовите? — полюбопытствовала Лоретта. Нарезая чеснок, Франческа пояснила:

— Томатный соус.

— А как вы его готовите? — спросила Лоретта с неподдельным интересом. — Если, конечно, вам еще не надоели мои расспросы.

— Да что вы, — улыбнулась Франческа. — Нет ничего проще. Кушайте на здоровье и внимательно смотрите, что я делаю.

Нарезав чеснок, Франческа высыпала его в кастрюлю с оливковым маслом и увеличила огонь. Вскоре по кухне пополз приятный чесночный аромат, напоминавший вкусный запах итальянского ресторанчика.

— Что дальше? — поинтересовалась Лоретта.

— Дальше положим немного мяса, — ответила Франческа, открывая пакетик с мелко порубленной говядиной. Она взяла горсть мясных кусочков и аккуратно выложила их в кастрюлю. — Мясо надо слегка потушить, — сказала Франческа, помешивая. На разделочной доске она порубила пепперони и добавила его к мясу. — Перца совсем немного. Я кладу его для вкуса, так мне больше нравится, — объяснила она.

Франческа открыла две баночки томатной пасты и вывалила пасту в кастрюлю, посыпала базиликом и майораном. Как следует все перемешав, она накрыла кастрюлю крышкой и оставила тушиться на маленьком огне.

— Вот и все, — сказала она, вытирая руки о фартук. — Пусть постоит, дойдет какое-то время. А потом перед едой соус надо будет как следует разогреть.

— У вас все получается так легко, — восхитилась Лоретта.

— Так может каждый, — утешила ее Франческа. — Нужно лишь немного терпения.

— Возможно, — неуверенно заметила Лоретта.

— Ладно. Как прошел субботний вечер с тем джентльменом, вашим приятелем? — переменила тему Франческа. — Когда вы опять с ним увидитесь?

— Никогда, если это зависит только от меня, — простонала Лоретта. — Он зануда и дурак.

— Хм, примерно так я и подумала, когда мы поздоровались, но не стала распространяться об этом. Никому не нравится, когда старики вмешиваются не в свое дело.

— Знаете, вы уже второй человек, который говорит мне то же самое. Сделайте одолжение, впредь не стесняйтесь, смелее говорите, что думаете.

— Постараюсь, — улыбнулась Франческа.

Лоретта откинулась на спинку стула. Вселенская печаль отразилась на ее лице.

— Неужели мне не осталось ни одного нормального человека? — вопрошала она.

— Нет, они есть… где-то. — Франческа постаралась утешить ее. — Вы молодая, привлекательная женщина. Однажды вы обязательно встретите очень хорошего человека.

— Да-а, — грустно протянула Лоретта. — Но ведь его надо еще удержать возле себя.

— Ну, не знаю, — заметила Франческа. — Во времена моей молодости, если вам вздумалось удержать мужчину, первым делом надо было его вкусно накормить. С тех пор многое изменилось, но думаю, старая поговорка о пути к сердцу мужчины не утратила своего значения. Пускай звучит банально, зато это действует.

— А он не мог бы готовить мне, чтобы добиться моего сердца? — мечтательно протянула Лоретта, и ее хмурое лицо на мгновение прояснилось.

— Да, приятные мечты, — усмехнулась Франческа. — Но я бы не стала сложа руки дожидаться их исполнения.

— Скорее всего, вы правы, — вздохнула Лоретта. — Значит, будем решать эту задачу. Не покажете вы мне эти пути, которые приведут меня к мужчине?

— В любое время, но не сейчас. Ступайте обратно в постель.

— Хорошо. Большое спасибо за суп, — сказала Лоретта и с трудом приподнялась.

— Пойдемте. — Франческа ласково взяла ее под руку. — Вам нужно набираться сил. Поговорим обо всем позже.

В дверь неожиданно позвонили. Франческа взглянула на часы и нахмурилась. Начало второго. Кто мог пожаловать в такое время в гости? Она подошла к дверям, приоткрыла их и увидела щегольски одетого пожилого джентльмена. Поднятый воротник длиннополого серого пальто защищал его от холодного ветра. Утро выдалось солнечным, но к полудню небо нахмурилось. В руках джентльмен держал большую картонную коробку, из которой торчал пакет с хлебом и еще какие-то пластиковые упаковки.

— Чем могу помочь? — спросила Франческа, окидывая мужчину пристальным взглядом.

— Добрый день, мэм, — дружелюбно поздоровался он. — Я пришел, чтобы передать вот это Лоретте Симмонс. Надеюсь, она здесь живет?

— Кто вы? — не сдавалась Франческа.

— Меня зовут Билл Пейс. Лоретта работает у меня в фирме.

— А я работаю у Лоретты в доме, — перефразировала его слова Франческа. — Вы говорите прямо как адвокат.

— Полагаю, это оттого, что я действительно адвокат. — Он замолчал и улыбнулся. — Итак, я попал по адресу?

— Да, — кивнула Франческа. — Однако у нас в доме грипп. Может быть, вам не стоит рисковать… Боже мой! Держитесь!

Сильный порыв ветра взметнул в воздух целую тучу снега. Франческа открыла дверь шире:

— Заходите поскорее, а то, глядишь, вас унесет ветром.

— Благодарю вас, — сказал Пейс, поспешно проходя в дом.

Как только он зашел, Франческа внимательно рассмотрела его. Примерно того же возраста, что и она, он имел приятные черты лица и такие же, как у нее, живые голубые глаза. Конечно, время оставило следы на его внешности, однако глубокие складки на лбу и лучистые морщинки вокруг глаз, по мнению Франчески, служили признаком, скорее, обеспеченной жизни, нежели житейских невзгод.

— Итак, мистер… не повторите ли ваше имя?

— Пейс, — ответил он. — Прошу прощения, а как зовут вас?

— Франческа Кампаниле.

— Какое красивое имя, — заметил он.

— Благодарю, мне оно тоже нравится, — отозвалась Франческа, польщенная его словами. — Я присматриваю здесь за детьми.

— Им очень повезло, — произнес Пейс. — Как себя чувствует Лоретта?

— Не сказать хорошо, — ответила Франческа. — Сейчас она спит. Надеюсь, не надо будить ее и сообщать о вашем визите?

— Нет, нет. Я зашел буквально на минуту, — возразил Пейс, принюхиваясь к восхитительному аромату из кухни. — Гм-м, у вас так вкусно пахнет, что же вы готовите?

— О, всего лишь томатный соус к обеду.

Пейс кивнул.

— Я сразу узнал этот запах, как только зашел, — грустно сказал он.

Франческа присмотрелась к нему и с пониманием улыбнулась. Указав на коробку, она сказала:

— Может, занесете продукты на кухню, а я вам дам попробовать соус.

— От такого предложения невозможно отказаться. — Глаза Пейса засветились радостью, и он последовал за ней.

— Присаживайтесь. — Она выдвинула стул и взяла у него коробку. Поставив коробку на стол, она начала выкладывать ее содержимое. — Как изумительно пахнет хлеб, — заметила Франческа, глубоко вдохнув. — Что там еще?

— Там куриный суп с салатом эскариоль, — пояснил Пейс, снимая пальто и усаживаясь за стол. — Еще котлеты из телятины и овощи. Я все это купил по пути сюда у «Анджело на Холме».

— Сколько лет я не была в этом ресторане! — всплеснула руками Франческа. — Мы с мужем и детьми частенько захаживали туда.

— Одно из самых любимых моих мест, — признался Пейс.

Франческа убрала все упаковки в холодильник, оставив только хлеб.

— Вы очень внимательный начальник, — заметила она.

— Знаете, — пожал плечами Пейс, — я подумал, свежий суп точно не помешает больной, а мясо и овощи помогут ей сэкономить силы и избавят от необходимости готовить ужин для детей. Я ведь не знал, что они в таких надежных руках.

— О, не беспокойтесь, — заверила его Франческа. — Ничего из вашей еды не пропадет.

Франческа отрезала кусок хлеба, разделила его на две части и положила на тарелку. Сняв крышку с кастрюли, она зачерпнула полный половник булькающего густого соуса, вылила его прямо на порезанный хлеб и поставила тарелку с дымящимся кушаньем перед Пейсом, не забыв положить рядом салфетку.

Не медля ни секунды, Пейс отломил кусочек хлеба, положил его в рот и закрыл глаза от наслаждения.

— О-о-о, — протянул он с довольным видом, — это пробуждает во мне столько воспоминаний.

Франческа с неподдельным интересом следила за ним. От нее не укрылись его хорошие манеры и то, какими непринужденными движениями он отламывал хлеб и обмакивал его в соус.

— Мм, как мне нравится острый перчик пепперони.

— Я добавила туда совсем капельку, — удивилась Франческа и, прищурившись, посмотрела на него. — Знаете, для янки вы очень хорошо разбираетесь в итальянской кухне.

Пейс оторвался от тарелки и улыбнулся:

— Я не настолько янки, как вы думаете. В свое время моя мать прекрасно готовила, да и жена тоже.

В его голосе прозвучала грустная нотка. Франческа мельком глянула на его безымянный палец.

— Так ваша жена любит готовить?

— Любила. Она скончалась несколько лет назад.

— Простите, я вам сочувствую. А как дети?

— У нас нет детей. Племянников и племянниц сколько душе угодно, но они давно выросли. У меня есть брат, но он недавно переехал в Феникс. Моя сестра с мужем осели во Флориде. — Он покачал головой. — Теперь не то что прежде, люди то и дело переезжают с места на место.

— Точно как и в моей семье, — подтвердила Франческа. — Все разъехались по свету. Что тут поделаешь?!

— Ничего не поделаешь, — согласился Пейс, рассеянно вертя обручальное кольцо на пальце. — Забавно, — печально заметил он, — столько лет прошло, а я все ношу его. Даже не знаю почему.

— Возможно, по той же самой причине, что и я, — сказала Франческа. — Я по-прежнему ношу кольцо после смерти моего мужа и никак не расстанусь с ним.

— Понимаю, — сочувственно вздохнул Пейс. — Оно неотъемлемая часть нас самих, не так ли?

— Нет, вы не поняли, — возразила Франческа, дергая свое кольцо. — Я в буквальном смысле не могу с ним расстаться. Кольцо уже никак не снять с моего пальца из-за разбухшего с годами сустава.

Пейс расхохотался. Франческа, не выдержав, тоже прыснула от смеха. Отсмеявшись, Пейс промокнул рот салфеткой и встал из-за стола.

— Ну что ж, здесь хорошо, но мне пора. Работа, — сказал он, надевая пальто.

Они прошли в прихожую. Было слышно, как большие стекла гостиной дрожат под порывами сильного ветра.

— Благодарю вас, миссис…

— Просто Франческа, — не дав ему закончить, подсказала она.

— Благодарю вас, Франческа, — тут же исправился Пейс. — Это мой самый приятный ланч за последнее время.

— Не преувеличивайте, — лукаво улыбнулась Франческа.

— Может быть, мы как-нибудь опять встретимся.

— Я поговорю со своим боссом, — сказала Франческа и кивнула ему на прощание. Она проводила его взглядом, пока он не вышел и не сел в машину.

Когда Пейс отъехал, Франческа задумчиво уставилась перед собой, потом ее взгляд упал на кольцо. Она усмехнулась и посмотрела на небо:

— Не волнуйся, Лео. Кольцо крепко держится.

Без четверти четыре Франческа, как обычно, заняла свой наблюдательный пост возле окна в гостиной. Ветер разыгрался не на шутку, он выл, бесновался и вытворял все, на что был способен. Наконец она увидела Пенни и Уилла. Они шли по улице, сгибаясь под порывами ветра, но весело подталкивали друг друга. Как только они подошли к дому, Франческа заранее открыла двери и поспешила на кухню.

— Эй, не толкайся! — крикнула Пенни, вбегая вместе с братом в прихожую. — Ну и ветер!

Дети, как всегда, побросали рюкзаки в угол и начали раздеваться.

— Тише! — окликнула их с кухни Франческа. — Не шумите! Снимайте обувь и проходите ко мне.

Дети прошмыгнули на кухню. Франческа улыбнулась при виде их румяных, раскрасневшихся от холода щек и горящих от нетерпения глаз.

— Суп уже нагрелся. Вы, наверно, замерзли как сосульки.

Она налила две тарелки, поставила их на стол и дала каждому ложку.

— Как вкусно! — вырвалось у Пенни, когда она попробовала. — Это вы приготовили?

— Нет, не я! — Франческа отрицательно помотала головой. — Это доставили из ресторана, но обещаю, что когда-нибудь приготовлю вам свой суп.

Она села рядом с ними за стол.

— Расскажите, как прошел сегодня день в школе.

— Наш тупица потерял учебник по математике! — выпалила Пенни.

— Да не терял я его, — запротестовал Уилл. — Просто никак не могу найти.

— Интересно, какая здесь разница? — не без ехидства спросила Пенни.

— Дело серьезное, — заметила Франческа. — Как мне помнится, у тебя, Уилл, с математикой нелады. Ведь так?

— Да, — протянул мальчик.

— Ты везде его искал?

Растерянный вид Уилла говорил красноречивее слов.

— Ладно, — сказала Франческа. — Тогда для начала поднимемся в твою комнату и наведем там порядок. Глядишь, среди страшной неразберихи и отыщется твой учебник. Если же его там нет, поищем по всему дому. А уже если не найдем, придется тебе обратиться с просьбой к святому Антонию.

— К кому? — хором воскликнули дети.

— Святому Антонию, — повторила Франческа. — Неужели вы не знаете, кто такой святой Антоний?

— Никогда не слышали о таком, — пожала плечами Пенни.

— Святой Антоний — очень добрый святой, — начала Франческа. — Если вы что-нибудь потеряли, то надо сразу обращаться к нему. Я всегда в таких случаях прошу его помощи. Но помните, если он поможет вам найти пропажу, например учебник, надо обязательно поблагодарить его и положить деньги в ящик для пожертвований, когда вы в следующий раз пойдете на мессу.

— На мессу? — переспросил Уилл. — Вы имеете в виду церковь?

— Да, разумеется.

— Но мы же не ходим в церковь, — сказала Пенни.

Ее признание не удивило Франческу. Она знала, что их родители не венчались, и догадывалась, что они люди неверующие.

— Понимаю, — задумчиво произнесла Франческа, затем улыбнулась. — Знаете, я думаю, хуже не будет, если вы помолитесь ему, как умеете. Это никому не навредит, согласны?

На следующий день, когда Лоретта спустилась вниз, была уже середина дня и время обеда давно миновало. Франческа, сидя на кухне, доставала из корзины и аккуратно складывала свежепостиранное и отжатое в машине белье.

— Ничего не говорите, — заявила Франческа, не дав Лоретте даже рта раскрыть. — Я увидела груду грязного белья и решила быстренько все простирать. Мне все равно нечего было делать до прихода детей из школы.

— Но миссис… простите, Франческа, — начала Лоретта. — Я бы никогда не решилась просить…

— Но вы и не просили, — отрезала Франческа. — Я сделала это, потому что это надо было сделать.

Лоретта присела на стул.

— Вам немного лучше, как я погляжу, — отметила наблюдательная Франческа.

— Да, лучше, хотя еще немного нездоровится, но температуры уже нет. Думаю, мне пора возвращаться на работу.

— Поверьте, ничего страшного не случится, если вы не выйдете на работу, окончательно не поправившись. Возьмите еще один день. Уверена, ваш начальник, мистер Пейс, сказал бы вам то же самое.

Лоретта с явным удивлением уставилась на нее:

— Откуда вы узнали, что моего босса зовут мистер Пейс?

— Он заходил вчера, пока вы спали, — пояснила Франческа.

От изумления у Лоретты снова подпрыгнула температура.

— Он принес суп, хлеб и мясо с овощами, — продолжала Франческа. — Так что накормить детей мне не составило труда.

— Странно, во сне как-то отвлекаешься от всего, в том числе от домашних забот, — призналась Лоретта.

— Для этого и нужен сон, — подхватила Франческа. — Спать очень важно, но многие почему-то так не считают. Взять моих дочерей. Они вечно жалуются на усталость и плохое настроение. Попробуйте ложиться спать на час раньше, советую я им. За неделю вы станете выглядеть лет на десять моложе. Но разве молодежь слушает нас, стариков.

Лоретта улыбнулась:

— Помнится, вы говорили, что у вас две дочери. Они тоже живут в Род-Айленде?

— Флорида и Орегон, — уныло ответила Франческа.

— Понятно. Вам, наверное, их очень недостает?

— «Очень» — это мягко сказано, — ответила Франческа. — Таковы все матери к старости.

— Я не уверена, что все матери одинаковы, — возразила Лоретта, — по крайней мере моя особо отличается.

— Неужели? Скажите, а где живет ваша мама?

— На севере штата Нью-Йорк.

Франческа задумчиво посмотрела на Лоретту. Как человек, немало повидавший на свете, она научилась чувствовать момент, когда кого-то тянет излить душу.

— Как вы думаете, а не выпить ли нам по чашке чая? — предложила она. — Сегодня утром я как раз испекла пиццелле и хочу вас угостить.

— С удовольствием, — отозвалась Лоретта. — Но скажите, что такое пиццелле?

— Попробуйте — узнаете, — усмехнулась Франческа.

Они прошли в гостиную. Лоретта принесла поднос с чаем и чашками и поставила его на столик, а Франческа — тарелку с пиццелле. Они уселись на диване, и Лоретта налила им обеим по чашке ароматного чая.

— Вот пиццелле, — сказал Франческа, предлагая Лоретте круглое печенье, похожее на вафли. — Видите, оно напоминает маленькую пиццу. Только тесто тоньше, и пекут его как вафли.

Румяное, нежно-золотистое печенье с помидорами и моцареллой привели Лоретту в полный восторг.

— Какой изумительный запах!

Так за чаем и необыкновенно вкусными пиццелле произошел их разговор по душам.

— Вы рассказывали о своих дочерях, — начала Лоретта. — Как так вышло, что они уехали от вас?

— Работа, — посетовала Франческа. — Вы же знаете, как это получается. Сейчас все думают, что лучше жить там, где больше зарабатываешь. Никто даже не предполагает, что жизнь вместе с близкими тоже может принести немало радости и счастья.

— Но все-таки я поняла, дела у ваших детей складываются вполне удачно.

— Увы, не у всех. У дочерей все обстоит благополучно. Но у меня еще есть сын, вот он никак не может устроиться. Только не поймите меня неправильно. Он хороший мальчик. Энергичный, толковый, трудолюбивый.

— В чем же проблема? — поинтересовалась Лоретта.

Франческа чуть помедлила с ответом:

— Ладно, шепну вам по секрету, в чем дело. Несколько лет назад он собирался жениться. Все уже было готово. До свадьбы оставалось три недели, как вдруг все расстроилось.

— Что же случилось?

— Мой сын ни словом не обмолвился о причине, но два месяца спустя я прочитала в газете, что его бывшая невеста вышла замуж за другого парня. А еще месяцев через шесть я увидела там же краткое сообщение о рождении у них ребенка. Подсчитать нетрудно.

— Ну и ну! — сочувственно воскликнула Лоретта.

— Вот именно, — продолжала Франческа. — Но ведь жизнь на этом не заканчивается. Уверена, он найдет свое место под солнцем, и у него все образуется. А теперь ваша очередь. Какая история у вас?

— Вам хочется услышать историю о том, как симпатичная девушка осталась одна-одинешенька с двумя детьми на руках?

Франческа пожала плечами и кивнула.

— Итак, с чего начать? — громко спросила Лоретта.

— Расскажите для начала о вашей маме.

— О моей маме? Думаю, наши нелады с ней начались после смерти отца. Я была очень привязана к нему. Конечно, мама его тоже любила, и я знала об этом. Но через два года она опять вышла замуж, а я сразу не сошлась с отчимом.

— Он оказался плохим человеком?

— Нет. Просто он не был моим отцом, — объяснила Лоретта. — Я взбунтовалась и сделала все, чтобы испортить жизнь всем в доме. Тогда я была подростком — строптивым и непослушным. Нарочно, назло маме я перестала ходить в церковь. Она, конечно, страшно расстроилась, потому что она у меня настоящая, глубоко верующая католичка. Для них обоих, вероятно, стало огромным облегчением, когда я уехала учиться в колледж. Именно там я встретила Дэвида.

— Отца Пенни и Уилла?

— Совершенно верно. Дэвид был на два года старше меня. Красивый, напичканный модной философией и другими радикалистскими теориями об устройстве общества, социальных отношениях и бесполезности религии. Он показался мне исключительно умным и оригинальным. Конечно, брак Дэвид считал пережитком. Когда он окончил колледж, я бросила учебу. Думала, в любой момент смогу вернуться и закончить образование. — Лоретта умолкла и виновато взглянула на Франческу. — Что говорить, я была наивной дурочкой.

— Все мы ошибаемся, — сочувственно отозвалась Франческа.

— Стоит ли упоминать, как это огорчило маму. Но мне было все безразлично. Мы с Дэвидом перебрались сюда, в Провиденс, он нашел работу преподавателя. Мы сняли небольшую, но уютную квартиру. Через год на свет появилась Пенни, а еще через год с небольшим я опять забеременела. Узнав об этом, в отличие от Дэвида, я очень обрадовалась. Он же отдалился от меня, стал чужим. Я делала вид, будто не замечаю этого. — Лоретта совсем сникла. — Он не хотел, чтобы у нас был второй ребенок.

Лоретта подняла голову, и Франческа увидела, что в глазах у нее стоят слезы.

— Я была в бешенстве и напрямик сказала ему, чтобы катился на все четыре стороны, а о детях я позабочусь сама. Вскоре Дэвид ушел, как он выразился, чтобы обрести себя.

— Ну и как, обрел? — спросила Франческа.

— Да, обрел, — горько усмехнулась Лоретта. — Другую женщину.

— Но по крайней мере он поддерживает отношения с детьми?

— С какой стати? — Лоретта пожала плечами. — Пенни тогда была совсем крошкой, а Уилл еще не родился на свет.

Лоретта долго рассказывала о том, как трудно и тяжело одной воспитывать детей, а Франческа слушала и сочувственно кивала. Она удивлялась, какой твердостью, решимостью наделена эта молодая женщина, но еще сильнее поражалась чувству ответственности Лоретты, ее нежеланию винить кого бы то ни было в сложившихся обстоятельствах.

Когда Лоретта закончила свою историю, Франческа не могла сдержать восхищенной улыбки.

— Я и не предполагала, но вы — крепкий орешек.

Лоретта выдавила из себя улыбку:

— Не знаю. Я только стараюсь удержаться на поверхности. Но дети, они меня тревожат больше всего. Пенни нужен отец, который будет для нее опорой в жизни. Об Уилле вообще нечего говорить. Ему иногда просто хочется с кем-то побросать мяч. Им обоим очень не хватает отца, и все из-за меня.

— Дорогая, перед тем как понапрасну укорять и мучить себя, вспомните, сколько важного вы сделали в жизни.

— Да, но почему-то я постоянно виню себя во всем.

— Почему? — рассмеялась Франческа. — Да потому, что вы тоже католичка, это спрятано внутри нас. Если хотите, чтобы на душе полегчало, попробуйте сходить на исповедь. После исповеди мне всегда становится лучше.

Лоретта застонала:

— Я не ходила в церковь целую вечность. Наверно, едва я переступлю церковный порог, как обрушатся стены храма. Я даже не крестила детей.

— Ну что ж, по крайней мере не надо будет подыскивать слова для покаяния, — заметила Франческа.

— Да, думаю, не придется, — вздохнула Лоретта.

— Ничего, вот увидите, все наладится. Многое в жизни совершается словно по волшебству, когда уже перестаешь на что-либо надеяться.

Франческа похлопала Лоретту по руке и стала собирать на поднос чашки и блюдца.

— На сегодня хватит откровений. Теперь поднимайтесь наверх и отдохните, а я пока приготовлю обед. Вот-вот должны вернуться дети.

Только Лоретта с трудом оторвалась от дивана, как входные двери с шумом распахнулись и в дом ввалились Уилл и Пенни.

— Помогло, миссис Ка! Действительно помогло! — возбужденно и радостно закричал Уилл. — Я не думал, что получится, но вчера, когда ложился спать, я сделал так, как вы советовали.

— О чем это вы? — полюбопытствовала Лоретта.

— Покажи им, тупица, — сказала Пенни, пихая брата локтем в бок.

Уилл так энергично шарил в школьном рюкзаке, что даже очки его сползли на кончик носа.

— Водитель автобуса сказал, что нашел его под сиденьем! — кричал Уилл, захлебываясь от восторга и все еще роясь в сумке.

— Что нашел? — недоуменно спросила его мать.

— Вот! — торжествующе воскликнул Уилл, показывая учебник по математике.

Лицо Франчески просияло от удовольствия. Святой Антоний не подвел и на это раз.