Тайлер ехал в закрытом кабриолете сквозь опускающиеся сумерки. Он держал неблизкий путь на восток страны, в город Терре-Хот. Глядя на глазурованные снегом холмы, отдыхающие после натиска ретивой метели, Тайлер вспомнил серый невыразительный ландшафт родного Мэриленда и подумал о своей загубленной жизни. Он теперь ясно понимал, что правовая система ничем не брезгует, что скоропалительное решение гораздо удобнее, чем поиск истины. Когда-то Тайлер избил человека до полусмерти, но что это был за человек? Пьяница, измывающийся над собственным ребенком. Тайлер не мог поступить иначе ни по долгу службы, ни по велению сердца. Если бы он избил белого пьяницу, все могло бы быть иначе, но Тайлер избил чернокожего — и за это поплатился собственной карьерой. Пять минут слепой ярости поставили крест на одиннадцати годах упорной службы.

Кабриолет несся по заледеневшему шоссе, и Тайлер то и дело резко выворачивал руль, когда машина юзом уходила вбок. Стараниями городских властей дорога была посыпана песком, но после заморозков мокрая поверхность покрылась черной ледяной коркой, зловеще блестевшей в лучах заходящего солнца.

Нелл Прист ехала где-то впереди. Служба безопасности компании «Нозерн Юнион» не скупилась на расходы: в Сент-Луис она прилетела чартерным рейсом, а для поездки в Терре-Хот взяла напрокат «сабёрбан» с четырехколесным приводом. Куда ему с его кабриолетом! Да, «Нозерн Юнион» — это тебе не госструктура на казенных хлебах.

Тайлеру не хотелось, чтобы она первой приехала в Терре-Хот. Если на сортировке в Терре-Хот имеются какие-то сведения о двух бродягах, устроивших кровавую баню, то он хотел бы получить эти сведения не в ее интерпретации, а из уст свидетелей. Отношения, успевшие сложиться между ними за это время, больше походили на конкуренцию, чем на сотрудничество. Руководство компании направило Нелл Прист в качестве пожарного: если горит лес, то нужно потушить пожар. Задача, возложенная на Тайлера, была несколько иного рода: он должен найти источник пожара. Он с сожалением думал о том, что их цели прямо противоположны, поскольку уже успел проникнуться симпатией к Нелл.

Тайлер всегда презирал тех полицейских, которые ушли работать по найму в коммерческие структуры, а теперь, когда сам увидел преимущества работы в службе безопасности частной компании, надеялся, что Нелл Прист замолвит за него словечко в «Нозерн Юнион». Его дом вот-вот пойдет с молотка, и на фоне этой перспективы работа в службе безопасности могла бы оказаться спасательным кругом.

Страх потерять собственный дом ежедневно усиливался. Сначала Тайлера отстранили от должности, лишив при этом зарплаты, а затем, спустя несколько месяцев, уволили из отдела. Платить за дом нужно регулярно, платить было нечем, и Тайлера со дня на день могли лишить права выкупа. Запятнанный желтой прессой обвинениями в расизме, он лишился всего: из-за судебной шумихи он потерял Катрину, женщину, с которой прожил два года, потерял коллег, потерял друзей. Поэтому всеми силами он старался сохранить дом, удержать этот осколок прежней жизни, эту пуповину, связывающую с прошлым. Тайлер нуждался в доме не как в жилище: многие вещи он уже продал — стереомагнитофон, кухонный гарнитур, — холостяку подобная роскошь ни к чему. Нет, дом необходим ему по другой причине. Из одичавшей осыпающейся хибары явился миру ухоженный коттедж, построенный на манер аристократичных домиков с Трескового мыса, и он, Тайлер, — его зодчий. Дом появился на свет во многом благодаря поощрительной программе мэра, которая стимулировала заселение сотрудниками полиции неблагополучных с криминальной точки зрения окраин. Неважно, что в его районе только он и еще четыре хозяина ухаживают за лужайкой, а всем остальным наплевать, ну и что? Он сюда переехал не из геройских побуждений — когда предлагают отличный участок земли, то глупо отказываться. Неважно, что соседи перестали с ним здороваться, когда на него повесили ярлык расиста, ну и что? Ведь это все равно его дом, и потерять свое детище, выпестованное от первого кирпича до последнего, он попросту не мог. Понимая, что это его последний бастион, Тайлер невольно стал преувеличивать значимость дома, возвел его в некий абсолют. Он надеялся, что новая работа вырвет его из этого плена, вытеснит навязчивые страхи, а там — как Бог даст.

Несмотря на поздний час, Тайлер позвонил своему приятелю, прокурору Генри Хэпплу, который поддерживал обвинение, выдвинутое против банка. Их замысел заключался в том, чтобы выработать план погашения задолженности и тем самым убедить кредиторов в платежеспособности Тайлера. Они придумали уловку: мол, Тайлер получил работу и уже готов внести первую сумму. Правда, весь этот сыр в мышеловке был откровенным блефом: да, работа у него есть, но где подписанный договор, и что он будет делать через несколько дней, когда закончит это расследование? Его начальник, Лорен Рукер, великодушно пообещал поговорить с дирекцией банка от имени Тайлера, большое спасибо, но разговорами банк не накормишь.

Хэппл старался говорить ободряющим тоном, но Тайлер почувствовал, что за этим напускным оптимизмом кроется желание по-приятельски успокоить его, не дать ему приуныть, и от этого пришел в еще большее уныние.

Опасаясь, что Прист опередит его с допросом свидетелей, Тайлер прибавил скорость и помчался вперед по гололеду. Ему не нравилось, что они ведут себя словно журналисты, охотящиеся за сенсационным заголовком. Работники правоохранительных органов так себя не ведут. Если уж на то пошло, то именно он задал вопрос Тушше, после которого они бросились к машинам: «А где в последний раз останавливался этот вагон?». Вопрос напрашивался сам собой — выяснить место отправления. Если бы Тайлер не задал этого вопроса, то его бы задала Прист. Ну и что с того? Где теперь он и где — Прист? Несмотря на все объяснения, Тайлер подозревал, что она что-то скрывает, чего-то недоговаривает о цели своего приезда. Нет, все не так просто, как кажется. Никто не спорит, случай с маньяком наделал много шуму, вызвал сильный переполох, но чтобы чартерным рейсом отправить следователя проверить какой-то забрызганный кровью вагон — это, как минимум, настораживает. «Итак, что здесь делает Прист?» — задумался Тайлер. Если быть до конца честным, то придется задать еще один вопрос: почему Рукер предложил работу на три-четыре дня именно Тайлеру, а не штатному следователю НУТБ? Рукер объяснял, что таких компетентных сотрудников, как Тайлер, нужно еще поискать, что в профессиональном отношении он выше всяких похвал… Нет, здесь явно что-то не так. Сгорая от нетерпения поскорее найти разгадку, Тайлер невольно прибавил скорость.

Он прибыл в Терре-Хот в девять вечера. Сортировочный парк представлял собою традиционный набор из рельсов, ржавчины и вагонов. Тайлер заметил машину, на которой приехала Нелл. Приложив ладонь к капоту «сабёрбана», он почувствовал, что двигатель уже почти остыл, — значит, она опередила его как минимум на полчаса.

Утомленный игрой в «догонялки», Тайлер вошел в кабинет Макса Шаста, начальника депо. В комнате стояло два свободных кресла, в одном из них устроилась Нелл Прист, в другом расположилось ее пальто. Тайлер впервые увидел ее без верхней одежды — пальто явно скрывало многое. На ней был светло-серый шерстяной пиджак, из-под которого выглядывала расстегнутая у воротника темно-синяя рубашка. Юбка достигала в лучшем случае колен, но если в ней сидеть так, как сейчас сидела Нелл Прист, то колени оказывались полностью открытыми. Ни дать, ни взять — супермодель, девушка с обложки. Это было первым, что пришло в голову Тайлеру при взгляде на Прист. Она была даже чересчур красива — «на такую гляди, но глаза береги». Обычно женщины, наделенные столь вызывающей красотой, знают, что к чему, им не привыкать к нездоровому вниманию со стороны окружающих. Ее волосы были убраны в тугой узел и прихвачены сзади экзотического вида заколкой. На левом запястье красовались часы, свидетельствуя о том, что их обладатель — правша, а на пальце правой руки скромно блестело серебряное колечко. Запястья были такими тоненькими, что часовой ремешок легко, как браслет, скользил по руке. Тайлер подумал, что на ее теле, где-нибудь в интимном месте, наверняка скрывается татуировка, выполненная в виде миниатюрной розочки.

Взглянув на Тайлера, Нелл Прист убрала с кресла и сложила у себя на коленях пальто. Но Шаст взял его и отнес на вешалку в прихожей. Тайлер опустился в освободившееся кресло. В комнате пахло кукурузными палочками и стоял густой аромат кофе.

— Мы уже все обговорили, — в голосе Прист прозвучали повелительные нотки.

— Значит, я не опоздал, — ответил Тайлер и завоевал ее улыбку.

— Мисс Прист сказала мне, что вы ищете двух бродяг, которые скрываются либо здесь, либо где-то между Терре-Хотом и Сент-Луисом.

— Напомню вам, что один из них или, скорее, оба получили в драке значительные увечья, и если у вас есть какое-либо описание пострадавших, то я весь внимание, — сказал Тайлер.

— Как я уже объяснял мисс Прист, утверждать, что их здесь нет, мы, конечно, не можем, но чаще всего подобная публика не доезжает до сортировки, а спрыгивает на ходу с состава где-нибудь в поле, — начал Шаст.

— Господин Шаст утверждает, что эта линия крайне перегружена, через нее круглосуточно проходит огромный поток транспорта, — вставила Прист.

— Конечно, мы гоняем подобных типов. Попадутся на глаза — мы их за воротник и под зад. Но специально мы их не ищем.

— По его прикидкам, каждую неделю здесь проходит больше десятка бродяг, даже зимой, — добавила Прист.

— Ни тебе имен, ни тебе фамилий, — грустно заметил Тайлер, понимая, что разговор заходит в тупик. — Какой-то парад бездомных.

— Вот-вот! — отозвался Шаст.

— Может, вы что-то упустили из виду, о чем-то забыли рассказать? — наседал Тайлер. — Поймите, что одному из наших героев уже не до шуток, он либо мертв, либо скоро умрет. Это не должно оставаться безнаказанным. — Он, Тайлер, когда-то избил человека, и наказание не замедлило себя ждать.

— Господин Шаст, у нас крайне мало времени, и я надеюсь, вы это понимаете, — перебила его Прист. — Наши подопечные потеряли море крови, и без больницы им не обойтись. Но в клиниках Сент-Луиса случаев, подобных нашему, не зафиксировано. Значит, следы нужно искать где-то здесь.

Красота Нелл Прист туманила рассудок Тайлера, он злился на себя за то, что не может оторвать от нее взгляда. Шасту тоже было несладко, он изо всех сил старался не таращиться на Прист.

— Если бы я лично знал тех, о ком вы говорите, то я бы вам помог, — посетовал Шаст. — Но, как я уже сказал, здесь шляются десятки, сотни таких бродяг.

— Мы не исключаем возможности, что один из них — если не оба — мог пойти в обратном направлении, — продолжил Тайлер. — Из-за метели работа сортировки Сент-Луиса была практически парализована. Составов, идущих на восток, было в три раза больше, чем тех, которые были отправлены в западном направлении.

— Поэтому, — заключила Прист, — один из них или оба могли дать «задний ход» через ваш парк.

— Вполне возможно, но маловероятно, — усомнился Шаст. — Сейчас зима, а в это время года бродяги ютятся и под мостами. Поэтому они могут быть где угодно.

— Ни одна железнодорожная компания, — Прист бросила на Шаста суровый взгляд, надеясь, что он, не будучи сотрудником «Нозерн Юнион», все же проникнется коллегиальным сочувствием, — не хочет угодить под пресс досужих сплетен. Вы не согласны со мной? Из-за последних событий все мы так или иначе замарали «честь мундира». Поэтому очередная бойня в вагоне нас всех очень огорчила.

— Неужели появился еще один маньяк? — воскликнул обеспокоенный Шаст.

— Вот видите! — сказала Прист, довольная тем, что достигла желаемой цели. — Этот же вопрос станут задавать все кому не лень. Поэтому, чем раньше мы доберемся до истины, тем лучше.

Тайлер понимал, что компания «Нозерн Юнион» кровно заинтересована в том, чтобы произошедший инцидент не получил огласки. Если окажется, что на их территории всплыл второй маньяк, то шума не оберешься. По всей видимости, Прист выступала в двоеборье: она должна установить истинный масштаб происшествия и как можно быстрее все замять. Тайлер преследовал совершенно иные цели: произошло преступление, преступник должен сидеть в тюрьме. Коротко и ясно. Его мало заботила честь мундира «Нозерн Юнион».

— Честно говоря, — сказал Тайлер, обращаясь к Шасту, — Национальное управление транспортной безопасности, которое я представляю, обеспокоено не только вопросами огласки. Наша повестка дня несколько шире. В частности, нас интересуют причины недавних крушений поездов, принадлежащих компании «Нозерн Юнион». — При этих словах Прист заметно напряглась. Обращаясь к ней как к первоисточнику информации, Тайлер спросил:

— Сколько их было? По одному крушению в два месяца? Или, может быть, шесть крушений за последние полтора года? Газеты, телевидение то и дело об этом говорят.

— При чем здесь одно к другому? — возмутилась Прист.

— Может быть, и ни при чем. Но отвергать вероятность связи мы не вправе. Во всяком случае, в нашем управлении эту возможность не сбрасывают со счетов. Уверен, что это касается и вашего руководства, мисс Прист. — Тайлер повернулся к Шасту, надеясь с его помощью дожать Нелл. — Иначе, зачем направлять следователя из Нью-Йорка, да еще чартерным рейсом?

Шаст растерянно хлопал глазами.

— Послушайте, опытные бродяги на сортировку не полезут. Они понимают, что их тут же арестуют. Таковы наши правила. Посторонним, как говорится, вход воспрещен. Правда, и подростки к нам забредают со своими пульверизаторами, будь они трижды неладны. И, что греха таить, наркоманы. Приходят иногда посмотреть, где что плохо лежит.

— Итак, настоящих бродяг здесь раз-два и обчелся. На сортировке им делать нечего, — подытожил Тайлер. Кем нужно быть, думал он, чтобы после такой бойни найти в себе силы отправиться дальше. Нет, один из них должен быть где-то здесь, между Терре-Хотом и Сент-Луисом, а это немалое расстояние…

— Бродяги обычно запрыгивают в товарняки к западу от города, — заметил Шаст. — На сортировку они носу не кажут, не дураки. На востоке же сплошные равнины, и составы идут, не сбавляя хода. Там никто не заскочит. А где состав обычно замедляет ход? На переезде, на шлагбауме…

— Вы не могли бы составить примерную карту, что-то вроде пособия для начинающих бродяг? — загорелся Тайлер.

— Мы с господином Шастом уже все обсудили! — вмешалась Прист.

— Повторение — мать учения, — перешел на поговорки Тайлер.

— Что ж, тогда мне больше незачем здесь оставаться, — сказала Прист и внушительно взглянула на Шаста, словно предупреждая его возможную излишнюю болтливость.

— Я бы хотел, чтобы вы остались, — сказал Тайлер, глядя на уже вставшую с кресла Нелл Прист. Нельзя допустить, чтобы она снова опередила его! Ему захотелось остановить ее, объяснить, что вдвоем работать куда веселее, что он так же, как и она, терпеть не может федералов. А то, что Тайлер сам теперь федерал, так это не от хорошей жизни. Более того, Тайлер не мог допустить, чтобы инициатива расследования перешла в ее руки. Его начальник, Лорен Рукер, вряд ли обрадуется, когда узнает, что какая-то женщина, наемный полицейский, обставила федеральную службу, оставила их с носом. Тайлер мечтал о том, что именно он распутает это дело, именно он, а не Прист станет фаворитом и призером гонки. Нелл Прист и без того как сыр в масле катается: персональный самолет — пожалуйста, «сабёрбан» — только кивните! Что касается Тайлера, то он не привык быть на подхвате и привыкать к этому не собирается.

Но Прист все же ушла. Тайлер проводил ее зачарованным взглядом. Внутренняя сила этой женщины, ее независимый характер вызывали в нем неприкрытое восхищение. Но лучше любоваться этим характером из окопа, подумал Тайлер, чем столкнуться с ним в открытом бою.

Не отрывая взгляда от двери, он обратился к Шасту:

— Итак, мне нужна эта карта. Или вы думаете, что я буду унижаться? Клянчить у нее информацию? — Шаст окончательно растерялся. Тайлер повторил вопрос, уже более громко: — Ну! Что скажете, Шаст?

Начальник депо посмотрел беспомощным взглядом на закрывшуюся за Прист дверь. Опытный полицейский, Тайлер знал, когда выкладывать козыри. А если при тебе документы сотрудника федеральной службы, то в карты можно и вовсе не заглядывать.

— Или вы хотите, чтобы вас обвинили в препятствовании закону? — Шаст все еще колебался. — Если вы боитесь ее, то поймите, что она ничего вам не сделает, максимум — позвонит начальству, и вас пожурят. Подумайте, мистер Шаст, взвесьте все за и против.

Шаст, выбрав из двух зол меньшее, раздраженно махнул рукой на настенную карту.

— Существуют три места, о которых знает каждый машинист. Первое находится вот здесь, сразу за сортировкой. Состав еще не успевает разогнаться и только набирает ход. Второе место находится здесь, — Шаст указал на точку за чертой города, — здесь начинается уклон. И наконец, третье место, тоже с уклоном. Оно находится в двадцати милях отсюда. Состав сначала идет на подъем, а потом уже коптит потихоньку до самого Сент-Луиса. И там, и там есть скопления бродяг. Бомжи, безбилетники, нелегалы, кого там только нет. Полиция штата устраивает на них периодические облавы, но это что мертвому припарка.

— Вы говорите, скопления бродяг? — отозвался Тайлер.

— Точнее будет сказать, «райдеров». Послушайте, я вижу вы в этом деле новичок. То же можно сказать и о вашей сопернице, судя по ее внешним данным. Поэтому примите дружеский совет. Половина тамошних обитателей не в своем уме, они действительно с головой не дружат. Многие из них скрываются от вашего брата, поэтому их только зацепи, тут же получишь ножом. Хотя могут и без ножа — кулаком. Ведь что это за люди? Пьяницы, наркоманы, сброд всякий. В гости они не приглашают, званых вечеров не устраивают. Если бы я пошел к ним, я бы прихватил пистолет и сначала бы стрелял, а потом задавал вопросы.

Тайлер поблагодарил Шаста и попросил нарисовать план.

— Надеюсь, ей вы тоже дали дружеский совет?

— Нет, — Шаст отрицательно покачал головой, — она любит говорить, а не слушать. Вы же знаете подобный тип людей? «Будет так, как я хочу!».

Тайлер пулей вылетел из кабинета Шаста. Остановить ее, предупредить! Он увидел исчезающие в темноте габаритные огни, в холодном ночном воздухе еще клубилось белое облако от выхлопных газов. Она надеялась первой выйти на подозреваемого, первой найти свидетеля, но могла первой найти и большие неприятности. Тайлера охватило дурное предчувствие: с такой красотой в гости к маньякам не ходят.