Скютроп все еще сидел таким образом, когда вошел Ворон и объявил, что кушать подано.
- Я не могу обедать, - сказал Скютроп.
Ворон вздохнул.
- Что-то случилось, - сказал Ворон. - Но на то и рожден человек, чтобы мучиться.
- Оставь меня, - отвечал Скютроп. - Ступай каркай где-нибудь еще.
- Ну вот, - сказал Ворон. - Двадцать пять лет прожил я в Кошмарском аббатстве, и вся награда за мою верность "ступай каркай где-нибудь еще". А я-то таскал вас на спине и подкладывал вам лакомые кусочки.
- Добрый Ворон, - отвечал Скютроп. - Молю, оставь меня в покое.
- Подать обед сюда? - спросил Ворон. - При упадке духа врачи прописывают вареную курицу и стакан мадеры. Но лучше б отобедать с гостями: и так за столом почти никого.
- Почти никого? Как?
- Его сиятельство мистер Лежебок уехал. Сказал, что семейные сцены по утрам и призраки по ночам не дают ему покоя; и что нервы у него не выдержат такого напряженья. Хотя мистер Сплин ему объяснил, что призрак был бедняга Филин, а саван и кровавый тюрбан - это простыня и красный ночной колпак.
- Ну, ну, сэр?
- Его преподобие мистера Горло вызвали для какой-то требы, то ли женить, то ли хоронить (точно не скажу) каких-то несчастных или несчастного в Гнилистоке. Но ведь на то и рожден человек, чтобы мучиться.
- Это все?
- Нет. И мистер Гибель уехал, и странная леди тоже.
- Уехали?
- Уехали. И мистер и миссис Пикник, и мисс О'Кэррол - все уехали.
Никого не осталось, только мистер Астериас с сыном, да и те сегодня уезжают.
- Значит, я потерял их обеих!
- Обедать выйдете?
- Нет.
- Прикажете принести обед?
- Да.
- Что прикажете подать?
- Стакан портвейну и пистолет.
- Пистолет?
- И стакан портвейну. Я уйду, как Вертер. Ступай. Погоди. Мисс О'Кэррол мне ничего не передавала?
- Ничего.
- Мисс Гибель ничего не передавала?
- Это странная леди-то? Ничего.
- И ни одна не плакала?
- Нет.
- А что же они делали?
- Ничего.
- А что говорил мистер Гибель?
- Говорил пятьдесят раз кряду, что к нам якобы сошел дьявол.
- И они уехали?
- Да. А обед совсем простыл. Всему свое время. Можно бы сперва отобедать, а потом уж мучиться.
- Правда, Ворон. В этом что-то есть. Последую-ка я твоему совету: значит, принеси...
- Портвейн и пистолет?
- Нет: вареную курицу и мадеру.
Скютроп обедал и одиноко потягивал мадеру, погрузясь в унылые мечты, когда к нему вошел мистер Сплин, сопровождаемый Вороном, который, поставя на стол еще стакан и пододвинув стул мистеру Сплину, тотчас удалился. Мистер Сплин сел против Скютропа. Каждый молча налил и осушил свой стакан, после чего мистер Сплин начал:
- Н-да, сэр, отличная игра! Я предлагаю тебя в мужья мисс Гибель; ты ее отвергаешь. Мистер Гибель предлагает тебя ей. Она тебя отвергает. Ты влюбляешься в Марионетту и готов отравиться, когда, блюдя интересы собственного сына, я не даю тебе благословенья. Ну а когда я даю свое согласие, ты убеждаешь меня не торопиться. И в довершение всего я обнаруживаю, что вы с мисс Гибель живете вместе в башне, как обрученная парочка. Итак, сэр, если всей этой чуши есть хоть какое-то разумное объяснение, я буду премного тебе обязан даже за самые скромные сведения.
- Объяснение, сэр, не так уж важно; но если угодно, я оставлю вам его в письменной форме. Участь моя решена: мир - подмостки, и мне предстоит уход за кулисы.
- Не говорите так, сэр. Не говори так, Скютроп. Чего ты хочешь?
- Мне нужна моя любовь.
- Но господи, сэр, кто же это?
- Селинда... Марионетта... любая... обе.
- Обе! В немецкой трагедии это бы сошлопо; и Великий Могол, верно, счел бы это весьма возможным в иных предместьях Лондона; но в Линкольншире это не у места. Хочешь жениться на мисс Гибель?
- Да.
- И отказаться от Марионетты?
- Нет.
- Но от одной-то надо отказаться.
- Не могу.
- Но ты не можешь и жениться на обеих. Что же делать?
- Я должен застрелиться.
- Не говори так, Скютроп. Будь умницей, милый Скютроп. Подумай хорошенько и сделай холодный, спокойный выбор, а я уж ради тебя не пожалею сил.
- Как же мне выбирать, сэр? Обе мне отказали. Ни одна не оставила надежды.
- Скажи только, кого из них ты хочешь, и я уж ради тебя постараюсь.
- Хорошо, сэр... я хочу... нет, сэр, я ни от одной не могу отказаться.
Я ни одну не могу выбрать. Я обречен быть вечной жертвой разочарований; и у меня нет иного выхода, кроме пистолета.
- Скютроп... Скютроп... А если одна из них вернется, что тогда?
- Это, сэр, могло б изменить дело. Но это невозможно.
- Нет, это возможно, Скютроп; ты увидишь. Обещаю тебе, все так и будет.
Потерпи немного. С недельку. И все обойдется.
- Неделя, сэр, целая вечность. Но ради вас, сэр, в последний раз исполняя сыновний долг, я даю вам слово, что проживу еще неделю. Сейчас у нас вечер четверга, двадцать пять минут восьмого. В это самое время, минута в минуту, в следующий четверг либо мне улыбнутся любовь и счастье, либо я выпью последний стакан портвейна в этой жизни.
Мистер Сплин приказал подать бричку и отбыл из аббатства.