Проснулись около восьми часов. Наскоро позавтракали и послушали новости. Ничего нового не прибавилось. Перед сном мне пришла в голову идея, куда применить патроны от автомата солдат. Вынул из вчерашнего кострища консервные банки от тушёнки, которую мы вчера съели, и принялся за приготовление имитатора стрельбы из оружия.

В машине нашлась старая тряпка, вся в масле, которой протирали двигатель. Оторвал нужный кусок и уложил в банку. Потом туда натолкал патронов, сколько вошло. Полил всё машинным маслом и бензином, накрошил сухого горючего, добавил пороха. Плотно обернул полиэтиленом и замотал изолентой, чтобы бензин не испарялся. Наружи вывел только конец верёвки, пропитанный маслом. Александр с интересом наблюдал за моим действием.

— А потом в костёр?

— Почти. Закопаю возле баллона. Когда он рванёт, то банка улетит в кювет. От фитиля загорится внутри тряпка с маслом и бензином начнутся рваться патроны. Будет сюрприз для охранников, отвлечёт от меня.

— Меня ты в расчёт уже не берёшь? — в упор спросил он.

— Так тебе на пароход нужно.

— Ничего, день или два потерпят.

Потом мы пошли на место закладки. Проверить, как оно выглядит при дневном свете, заодно засунули туда банки с патронами. Если приглядятся, то видно, что здесь копали. Тогда Сашка залез наверх, и стал ногами обрушивать кромку склона. Но не только над теми местами, но и по всей длине, чтобы выглядело естественно. Кое-где присыпали прошлогодней листвой и хвоей. Теперь точно никто не заметит. А собаками никто обочины проверять не станет. Здесь не Афган и не Чечня.

Теперь главное. Нужно найти место, с которого буду наблюдать появление кортежа. И чтобы вовремя нажать кнопку подрыва. Вчера даже потренировался, как это делать. Пришлось потратить один запал. От предложения Сашки, что он будет наблюдать, а мне даст сигнал, отказался. Потеряются мгновения, а машины проедут нужное место и под взрыв попадут не те, кому положено.

Выбирали долго. Деревья и кустарники закрывали или весь участок или часть. Лучше всего было бы устроиться на другой стороне дороги. Но как проложить кабель под асфальтом? Вот и пришлось почти три часа осторожно лазить по лесу. В итоге нашлось место, метрах в пятидесяти. Но всё равно, мешали ветки, которые аккуратно срезали и унесли подальше.

После стали тренироваться на проезжающих машинах. Замечали появление её появление на вершине перевала и считали, сколько секунд ей ехать до второго фугаса. Учитывали и запоминали, как быстро едет автомобиль. Но эти повороты были очень крутые, а дорога узкая, так, что больше восьмидесяти не разогнаться. Кабель по всей длине прикопали и замаскировали. Единственное, что не стали делать, подсоединять к машинке. Там работы на пять секунд.

Я решил не отходить от неё ни на минуту всё светлое время суток. Помниться, что он в лагере был днём. По опыту было известно, что появлению такого кортежа предшествует перекрытие дороги для простых смертных, и снующие туда-сюда машин спецслужб.

К слову, бывая во Владивостоке, из Экспедиции ходил в одну лабораторию на соседней улице. Обычно срезал угол через двор дома, где жило руководство края. Несколько раз при мне Первый секретарь садился в Волгу рядом с водителем. Никакой охраны не было, стёкла не тонированы. На въезде во двор был пост, где дежурил сотрудник милиции. Но ни разу мне не сказали, чтобы я здесь больше не ходил.

Наконец, из новостей узнали, что интересующий нас объект прибыл. Передали это в четыре часа вечера. Мы напряглись и сосредоточились. Но дорога жила обычной жизнью. Значит, сегодня он здесь не поедет. Но всё равно, честно просидели до темноты. Благо погода стояла замечательная. Искупаться бы в море! Но позволить мы могли бы только ночью, но это уже не то.

— Валера, а ты после подрыва, что станешь делать, куда побежишь?

Действительно, я об этом особо и не задумывался. Осмотрел вчера окрестности и выбрал направление. А дальше?

— Толком не определился. На машине вряд ли удастся, а пешком с таким грузом далеко не убегу. Хорошо бы в казематах спрятаться, там искать точно не будут, но не получится, везде службу несут. Хорошо, что напомнил. Сегодня нужно выбрать место и перетащить туда снаряжение. Ясно, что по этой дороге я не проеду. Значит, нужно убегать в сопки. Логично, что первым делом будут искать на этой стороне. Если машину перегнать на дорогу, которая по сопкам уходит на север, то по ней можно уйти куда-нибудь и спрятаться. А ещё лучше, если уезжать по той, что идёт на юг. Выбрать время и перебежать, а там на машине. Но, боюсь, что там могут быть посты. Кроме фортов, там ничего гражданского нет. Поэтому, склоняюсь к первому варианту.

— На первое время сойдёт, а потом? Домой, в Москву?

— Нет, исключено.

— Почему? Ты же говорил вчера, что собирался туда лететь.

— Вчера можно было. Сегодня ещё могло повезти. А завтра уже возможно и схватят.

— Ты же ничего ещё не сделал, зачем кому-то тебя хватать?

— Кое-что сделал, но доказать, что я не виновен, не смогу. Тут без вариантов. Трофеи, к слову, после этого и появились, а я бросился в бега.

— В здешних лесах прятаться не очень. Войск много, прочешут и найдут. Есть у меня идея.

Выслушал его и прикинул, что там тоже лотерея. Но если повезёт, то есть шанс пересидеть облаву. Оставили здесь только самое необходимое, и то, что не жалко потом бросить, а остальное вместе с УАЗиком перегнали к дороге, идущей вдоль Уссурийского залива во Владивосток. Нашли заросшую просеку, что в темноте было очень трудно. Сколько смогли, загнали машину в лес. Прикрыли срубленными ветками. Там же поели и налегке вернулись обратно, уже после полуночи.

С утра заступили на «дежурство». Ближе к обеду, по трассе проехали две ГАИшные машины и чёрные Волги. Мы напряглись. Я в который раз проверил, как быстро подключу провода. От волнения даже вспотели ладони. Обычное движение пока не перекрывали, машины ездили спокойно. Потом почувствовал, что чего-то не хватает. Понял, чего. За пятнадцать минут, не проехал ни один автомобиль. Снова засновали в обоих направлениях спецмашины. Проехало несколько военных ГАЗ-66 и ЗИЛ-131. Мы успели заметить, что они притормаживали и с них спрыгивали вооружённые автоматами, солдаты.

Вот только этого нам не хватало! Они перекрывали нам путь к своей машине. Посмотрел на Сашку. Он стал бледнее и вытягивал шею, чтобы рассмотреть, какое расстояние между ними. Получалось, что они в пределах видимости друг друга, но не более ста метров. И по обеим сторонам дороги, лицом к лесу. Нас они видеть не могли из-за того, что мы выше дороги. Если бы кто-то решил стать вверху, то нас бы обнаружили. А если нам лечь на землю, то мы ничего не увидим. Только стоя за деревом виден нужный участок.

Наконец, на максимальной скорости, мигая и завывая, появилась машина ГАИ, а за ней ВАИ. Значит, они во главе кортеже. Покрутил ручку, заряжая конденсатор, и присоединил провода. Александр, как и я, не сводил взгляда с дороги. Снова пронеслись автомобили. Я понял, что с этой скоростью будет ехать и весь кортеж. После появления первого лимузина в зоне видимости, до второго фугаса ехать три секунды. Только бы успеть нажать!

Машинка была установлена на торец бревна, привязанного к дереву, чтобы не наклонятся вниз. А вот ещё появились авто, исключительно чёрные Волги. Привычно сопровождая взглядом каждую машину, я чуть не прозевал появление первой из главных. Отсчитав две секунды, я со всей силы вдавил кнопку. И чуть не сел на землю, от чудовищного сдвоенного взрыва и тряски, как при землетрясении, и огненного шквала, улетевшего на противоположную сторону.

К сожалению, не смог заметить, получилось у нас или нет, дорога дальше не была видна, да и пыль висела в воздухе. Быстро откусил провод в самом низу, где он выходил из земли. Схватил машинку, чтобы не облегчать работу следователям, и побежал вдоль дороги вниз. Сашка бежал сзади, разбрасывая вокруг смесь из нюхательного табака и молотого перца, которая была у него в карманах.

Дорогу не было видно, но слышно из-за рёва сирен. Через пару минут, послышалась стрельба. Это сработала моя уловка из патронов в банке. Что удивительно, началась ответная. Нас это вполне устраивало, чем позже сунуться на эту сторону, тем лучше. А пока мы неслись вниз, как угорелые. Винтовку я отдал Сашке, мне и так хватало железа. Едва успевал вертеть головой, выискивая место, куда выкинуть машинку. Наконец, у нас на пути оказался ручей, сбегавший к морю. Остановился и с силой зашвырнул её в воду. Теперь бежать стало легче, да и от улики с моими отпечатками избавился.

По моим прикидкам, мы пробежали два километра, пора выбирать место, чтобы перескочить через дорогу. Потом останется только добраться до машины. Сбавили скорость, и стали всматриваться в заросли, помня о том, что вдоль трасы выставлялось оцепление. Она в этом месте делала плавный поворот. Солдаты были на своих местах, но смотрели не в лес, а в том направлении, где произошёл взрыв. Перебежать дорогу и чтобы они нас не заметили, не получиться.

Решили подождать, минут пять мы можем себе позволить. Заодно переведём дух, нам ещё столько же осталось бежать по лесу. Вскоре показался лейтенант с солдатом, у которого за спиной висела небольшая рация. Они бежали вверх, что-то приказывая стоящим в оцеплении. Потом они все построились в колону по два и побежали следом. Нам это было только на руку. Как только пробежал последний боец, мы бросились через дорогу, глядя в обе стороны. Но никто из них не обернулся. По лесу бежали, уже не маскируясь, главное скорость. И молились про себя, чтобы никто до нас не обнаружил машину.

Наши страхи оказались напрасными. Никто её не нашёл. Все припасы и снаряжение, припрятанные неподалёку, тоже никто не тронул. Быстро забросили всё внутрь и тронулись. За руль усадил Александра, он один знает, куда и как ехать. Слегка запачкал золой цифру и букву на номере. Лишняя страховка не помешает.

Выехали на асфальт и повернули вправо, в город. Сначала ехали вдоль залива, потом повернули в сопку, объезжая воинскую часть.

— Саня, скорость не превышай, — осадил я его, видя, как он стремится быстрее уехать с единственной дороги, — не надо, чтобы на нас обратили внимание и запомнили машину.

— Хорошо…

Так, петляя, то к морю, то в сопки, доехали до промзоны. Свернули с основной дороги и поехали мимо ТЭЦ, потом вдоль железной дороги. Вскоре оказались на обычной улице со спокойно идущими пешеходами. Только сейчас меня отпустило. До этого вертел головой, высматривая погоню или перекрытие дороги.

— Скоро приедем, минут пять осталось, — произнёс Сашка.

Действительно, свернув с улицы, поехали между домов, а потом стали подниматься в сопку, по дороге, посыпанной гравием. Показались ряды гаражных боксов, опоясывающих склон сопки. За очередным поворотом, остановились.

— Всё приехали. Ты посиди пока, а я выйду, осмотрюсь. Хоть и будний день, но вдруг кто-то в отпуске или после ночной смены.

Да, ещё одна особенность тех лет. В рабочее время на улице людей было очень мало, не то, что сейчас. Сашка прошёл в обе стороны, вглядываясь в ворота. Потом вернулся и открыл створки ворот гаража, стоящего немного обособленно. Между ним и соседним, выступала часть скалы. Поэтому и получился разрыв. Потом он вернулся и загнал машину внутрь.

— А где твоя машина?

— У меня её никогда и не было.

— Чей тогда это бокс?

— Отца. Когда он умер, то я продал «Москвича». Когда мне на нём ездить, если я постоянно в морях? А гараж решил оставить, пригодится. Тем более, он с секретом. Погоди, сейчас включу свет и закрою ворота, — он повернул пакетный выключатель в углу и закрыл обе створки.

— Всё, можешь выйти из машины.

Меня уговаривать долго не надо. Автомат оставил в машине, надоело сутками таскать на плече. Гараж, как, гараж. Полки, с какими-то коробками, банками, инструментами. На полу канистры, ящики с железками. В углу верстак с тисками, сверлильным станком, наждак, радиола. В торце старый гардеробный шкаф. В нём висит брезентовая одежда, комбинезоны, стоят сапоги, по всей видимости, для рыбалки. Внизу раскладушка. В полу вырыта смотровая яма, сейчас заложенная досками.

— Ну, что, нравиться?

— Нормально. Надоело в лесу ночевать.

— Главную фишку ты и не заметил, — улыбаясь, сказал Александр и раскрыл дверцы гардероба.

Снял дождевики и комбинезоны, вынул раскладушку. Потом обеими руками взялся за вешалку, прибитую по всей длине, и резко толкнул её вверх. Фанера выскочила из нижнего паза. Потом он потянул её на себя и вытащил полностью из шкафа. Я так и ахнул. Там стояла внушительная деревянная дверь. Сашка снял с гвоздика приличных размеров ключ, и вставил в замок. Провернул трижды и толкнул дверь. Легко и без скрипа та открыла вход в чёрное нутро. Тогда он щёлкнул выключателем, спрятанном в том же шкафу. Загорелась лампочка, в продолговатом плафоне.

— Тридцать шесть вольт, через трансформатор, — проинформировал он меня.

— Что это, откуда взялось и куда ведёт?

— Когда бате выделили место под гараж, то нужно было немного срезать склон, иначе дорога перед воротами была бы очень узкая и не смогли бы вписаться в поворот, чтобы сюда заехать. Он со своим братом, я тогда только в восьмой класс перешёл, стали, значит срывать склон, и обнаружили кирпичную кладку. Почесали репу, оглянулись и присыпали её обратно. На следующий день, загородили это место невзрачным заборчиком и снова раскопали кладку.

— Большая была дыра?

— Больше, чем сейчас. Это потом, её заузили под размер двери, которую смогли достать. Проделали, значит, отверстие, а оттуда потянуло холодом. Посветили внутрь, а там тоннель. Вытащили ещё несколько кирпичей и полезли в дыру. Он через три метра сворачивал в сторону, потом пошёл прямо. Дошли они до первой развилки, потоптались на месте и вернулись обратно. Взяли ещё фонарь, верёвку, мел, чтобы отметки оставлять, еды и воды немного и снова в путь. Меня оставили снаружи, чтобы я замаскировал дыру и отваживал любопытных.

— А что это за район, где мы сейчас находимся? Я в этих краях, кажется, не бывал.

— Про Луговую и Баляева слышал?

— Видел трамвай с табличкой, что он идёт от Вокзала до Баляева. Луговая тоже где-то в тех краях.

— Всё правильно. Мы как раз между ними и находимся, только правее. Называется, Минный городок. А эти тоннели, и не только они, как раз и прорыты для этого. Здесь хранились боеприпасы всякие. Начали строить ещё сто лет назад. И продолжали расширяться вплоть до революции. Потом пришли интервенты. Патриоты завалили некоторые тоннели, замуровали и замаскировали часть выходов. Когда построили гараж, отец с дядей Володей, серьёзно взялись за изучение подземелий…

— Извини, что перебиваю. Разве никто не знал, что здесь это всё есть?

— Знали. Но ковыряться по серьёзному не стали. Сначала пользовались ими по назначению. Но потом, город разросся. Решили, что держать пороховой погреб, почти в центре города, опасно. Построили новые арсеналы, а этот закрыли, оставив только один вход, и поставили охрану.

— Много людей знает про этот ход?

— Двое. Ты и я. Дядька погиб на подводной лодке.

— Как это случилось? — спросил я, потому, что на памяти про эти годы была только информация про? Комсомолец?.

— Обычная уже ситуация, когда рыбаки топят моряков.

— Как это, топят?

— У нас, в торговом флоте, есть поговорка: «Бойся пьяных рыбаков и военных моряков». Батя и его брат работали на Дальзаводе, но в разных цехах. Дядя Володя был мастером по ремонту судовых двигателей. В то раз, закончили ремонт дизельной подлодки. Пошли на ходовые испытания. И он тоже, сам понимаешь. Шли в надводном положении. Кому надо, те находились в ходовой рубке наверху. Остальные внизу, по своим местам. Проходили проливом Босфор Восточный. А тут, от причала, стало отходить рыбацкое судно, рефрижератор, кажется. И врезалось как раз в средину лодки. Причём, был ясный день. Успели спастись только те, кто находился наверху. Их просто выбросило за борт. Все остальные, погибли. Лодку потом доставали со дна плавкраном. Мы как раз возвращались из рейса и увидели кран посреди пролива. Спросил у лоцмана, что это он делает? Тогда и узнал, про лодку. Но даже и подумать не мог, что дядя Володя в ней на дне…