– …а то все Саврошка-подлец, чтоб ему пусто было!

Третьяк настолько разошелся, что в очередной раз расплескал медовуху из кружки, которой размахивал, словно дирижер своей палочкой. Алкоголь подстегнул и без того немалую болтливость купца, и слова потекли рекой. Этому самому Саврошке, новому каменецкому князю, досталась целая прорва сомнительных эпитетов и чуть ли не втрое больше внимания, чем князю Мстиславу. Третьяк сыпал ругательствами, жестикулировал и сбивался, то и дело перескакивая на события десяти-, а то и двадцатилетней давности – и все же из его рассказа вполне можно было почерпнуть немало полезного… особенно если уметь слушать.

– Так как, говоришь, свеи князя своего зовут? – встрял я, дождавшись, когда Третьяк приложится к кружке. – Поди, не Саврошкой кличут, а по имени-отчеству величают.

– Чудное имя у князя… – Третьяк наморщил лоб, вспоминая. – Саурон! Так его свеи кликали, что из-за моря с ним на больших ладьях в Каменец пришли. А уж местные прозвали Савроном. Все не нашенское имя, да хоть привычнее.

Мы с Рагнаром переглянулись, и он едва заметно покачал головой. Нет, никакого Саурона он не знал… да и едва ли мог знать. Имя выдало игрока – и, похоже, ярого почитателя книг Профессора – с головой.

– И когда свеи пришли в Каменец? – спросил я.

– Никак, к зиме… – Третьяк сдвинул шапку на затылок. – Да ведь как раз год назад и пришли! Видать, совсем на севере им постыло, раз в такое время в море вышли!

– Многих мой отец изгнал с Эллиге. – Рагнар пригладил отросшую за долгие дни в пути бороду. – И многие сами бежали от гнева конунга в море и на чужие земли. Но имя Саурона-хевдинга мне неизвестно. Может, раньше его звали иначе?..

– Едва ли, мой ярл. – Я незаметно от остальных коснулся сумки на боку. – Такое имя скорее носит тот, кто рожден вдали от островов и не помнит прошлого.

Такой вот толстый намек – и Рагнар его явно понял.

– Ужели Саврошка из немсков? – удивился Третьяк. – Так не похож ведь… Но как по мне – хоть из немсков, хоть из свеев, а второго такого вымеска, как Саврошка, не сыскать! И верно его ваш конунг выгнал… И Ратше покойному гнать бы вора поганой метлой, а то и подпалить обе ладьи свейские, да дружину окаянную мечом попотчевать – так приютил Саврошку-гада, пригрел змеюку подколодную…

Третьяк начинал повторяться – и со второго раза история становилась понятнее. Уж не знаю, паслись ли «Топоры» раньше на Эллиге, или просто слегка прокачались в море и сразу же рванули на восток – но отыгрывать роль начинающего, но амбициозного Черного Властелина Саурон начал чуть ли не сразу…

– Видать, ослабел умом старый Ратша, да бояр и ратный мужей не послушал – отдал Саврошке дальний конец, что за речкой, и встали в Каменце дома свейские. Сначала один, а там второй, да третий, – продолжил Третьяк. – По-первости свеи тихо ходили, да как освоились – стали, собаки, зубы казать. То холопа прибьют забавы ради, то девку прихватят, а то и боярина за бороду дернут…

– Плох тот хозяин, что обидит гостя, – проворчал Эйнар-кормщик. – Но и гостю, что не чтит, хозяина, чести нет. На Эллиге подобное не дозволено и конунгу!

– Верно молвишь. – Третьяк опустил голову. – Говорили бояре гнать Саврошку – но терпел Ратша, прощал все свеям окаянным за силушку да удаль молодецкую. Уж на что москолуды, а в ратном деле во всей княжей дружине первые. Дурная зима вышла для каменецких, да и лето не лучше. Сначала с соседними князьями у Ратши спор случился за земли, что у Вишиневы, а как снег сошел – пришли булгары с юга. И гореть бы Каменцу, да отстояла дом княжья дружина. Свеи один супротив десяти биться выходили – и одолели булгар.

Логично. Даже самые воинственные неписи-северяне не спешат умирать, а местные уж точно предпочитают худой мир доброй войне – но для игроков разборка меду князьями и нашествие булгар – отличная возможность прокачаться и обрасти ценным лутом. И там, где старая дружина князя редела в боях, «Топоры» только набирали силу… И конец этой истории напрашивался сам собой.

– Да как прогнали булгар окаянных, совсем в Каменце жития не стало от свеев. – Третьяк с размаху опустил кружку на землю. – Раньше чудил Саврошка, да честь знал, а как повыбили дружину старшую, так стал к князю в покои как к себе домой захаживать, да бояр почем зря задирать. И никому не ведомо, что за спор у них вышел – да срубил Саврошка-подлец Ратше голову седую и сказал каменецким: дескать, отныне я князь ваш новый.

– Предатель! – Рангар сжал кулаки. – Нет чести у того, кто поднимет меч на конунга. Но скажи, купец – что же ярлы?! Разве не стали они мстить Саурону-хевдингу?

– Иные стали, да недолго им пришлось, – ответил Третьяк. – Дружины боярские супротив свеев – что трава супротив косы острой, а Саврошка окаянный и деток малых не пожалел. Всех бояр непокорных убил, подлец, а жен их да дома свеям отдал. Как тут не покориться? Так и живет теперь Каменец в страхе, а вольные люди – как холопы бессловесные.

Да уж… Задачка подружиться с вышеградским князем, похоже, усложняется раз этак в дцать – и спасибо за это можно сказать Саурону и «Боевым топорам». Неудивительно, что Третьяк и его команда до сих пор поглядывают на северян с недоверием – репутация у бородатых почитателей Одина и Тора в этих местах так себе. И если на Эллиге до недавнего времени игроки особо не высовывались, то на землях склафов фигуры, подобной Бьерну Серому Медведю, похоже, не нашлось. И первый захват целого города кланом игроков случился уже несколько месяцев назад… и хорошо, если первый. Причем игроками явно северной фракции, которые пришли той осенью на двух драккарах и поступили на службу к князю. И теперь мне предстоит сделать то же самое, но перед этим как-то доказать, что я не верблюд… Да с таким прецедентом Мстислав, пожалуй, нашпигует наши корабли стрелами еще на подход!. И не спасет ни заступничество Третьяка, ни мое пролетарское… то есть, склафское происхождение.

Йотуновы кости, что ж делать-то?!

– Оттого и нет у князя Мстислава свеям никакой веры, – закончил Третьяк. – И неведомо мне, как конунгу с ним говорить. Силен молодой князь, горяч, да на расправу скор. И дружина его крепка, иначе давно бы Вышеграду под Саврошкой поганым ходить.

– Выходит, князь твой Саврону не друг? – уточнил я.

– Вестимо! – Третьяк хлопнул себя по коленям. – Мстислав Радимич Ратшу едва не за отца почитал. Не счесть, сколько раз молодой князь со старым супротив булгар бок о бок бились… Да только нет теперь между Каменцем и Вышеградом дружбы, и не будет, пока в доме Ратши Саврошка окаянный сидит.

– Неужели среди ваших князей нет старшего? – Рагнар все еще пытался примерить нравы и уклад северян на местное население. – Того, чье слово первое на тинге, чья воля сред прочих сильнейшая? Кто всегда защитит правду и не потерпит того, что сделал Саурон-хевдинг?

– Князь Вышеградский иным князьям не указ. – Третьяк подбочинился. – Но помяни мое слово: как молодой Мстислав в силу войдет – не сносить Саврошке головы, и не сидеть в Каменце свеям пога… не серчай, конунг. Я от вас с ярлом только добро видел, да только для князя все свеи покамест едины.

– Повидать бы мне князя. – Рагнар тряхнул головой. – Если не врешь, твой Мстислав не только силен, но и мудр не по годам. А язык мудрого всегда будет говорить прежде, чем его меч.

Хотелось бы и мне в это верить – но Саурон устроил для северян не лучшую пиар-компанию…. Впрочем, мы потопили один из кораблей «Топоров», и тем самым уже набрали в глазах князя пару очков. Ведь, как известно, враги моих врагов – мои друзья… Или хотя бы временные союзники – что уже неплохо. А там уж развернемся…

Я еще не придумал план целиком – так, общую схему и буквально два-три первых пункта – но и это уже кое-что… А об остальном подумаю завтра.

Третьяк явно утомился от долгих разговоров и выпитого меда и говорил все тише… или это я уже начинал клевать носом? Усталость, накопившаяся за проведенные в море дни, навалилась разом, и даже могучее игровое тело Антора понемногу сдавалось… Впрочем, почему нет? До Вышеграда осталось всего каких-то пара дней пути, мы добрались до земель склафов целыми и невредимыми, корабли вытащены на берег и отдыхают – как и люди. И пусть нам предстоит не самая простая и приятная беседа с князем, самое страшное позади. Здесь, в сотнях километров от Эллиге, нас не достанут ни Черное Копье, ни «Волки»…

– Не время спать, ярл! – вдруг прошептали мне прямо в ухо.

Дернувшись, я едва не заехал лбом в лицо склонившейся надо мной Вигдис. Йотуновы кости, а ей-то что понадобилось?

– Не говори ничего и не оглядывайся. – Вигдис прижала палец к губам. – За нами следят!