Голос у отца всех или почти всех современных технологий виртуального погружения, основателя «R-corp» и создателя «Гардарики» оказался под стать внешности. Негромкий, но пронзительно-скрипучий. Алекс Романов, блестящий ученый и инженер, гениальный программист и мифический персонаж – почти божество, которое первые Странники даже в реале наверняка почитали немногим меньше Всеотца Одина – состарился. Одряхлел, хотя ему еще не должно было исполнилось и семидесяти лет. Он выглядел жалкой копией самого себя. И если на фотографии восьмилетней давности в статье «Википедии» – одной из последних – я видел пожилого, но все еще крепкого мужчину, то в инвалидном кресле-каталке передо мной сидел глубокий старик.

Романов лишился остатков волос и десяти, если не пятнадцати килограммов веса. Когда-то он, пожалуй, по габаритам был немногим меньше меня, но годы беспощадно высушили его, превратив лежавшие на острых коленях руки в обтянутые тонкой кожей узловатые кости. А на лице и шее кожи, напротив, будто бы стало слишком много. Она пожелтела, покрылась пятнами и повисла морщинами. Голова Романова мелко тряслась, и я всерьез опасался, что она сейчас отвалится и упадет ему на колени – и я так и не услышу ответы на все вопросы сразу. Не так уж просто получалось верить, что бесценной первоисточник, который я наблюдал перед собой во плоти, еще не выжил из ума.

– Антон, – проскрипел он, нашаривая рукой джойстик, который приводил в движение его чудо-кресло. – Спасибо, что приехал.

Я шагнул вперед, чтобы старику не пришлось напрягаться.

И понял, что ошибся.

Годы – а может, и болезнь – высушили и исковеркали лишь тело Романова, превратив его в обветшалый остов, но даже старость сломала зубы о волю и ум, когда-то создавшие виртуальность. Светло-голубые глаза блестели, как у молодого, а в холодных костлявых пальцах еще осталось достаточно силы для полноценного мужского рукопожатия.

– Кажется, Катя не оставила мне выбора, – усмехнулся я. – Приятно познакомиться… Алекс.

– Хочешь сказать, что ты здесь по воле этой очаровательной барышни? – Негромкий смех Романова напоминал воронье карканье. – Или из-за денег? Или тебе просто любопытно?

– Я что, на экзамене? – проворчал я, отступая на шаг. – Кать, ты же обещала…

– Нет, ты не на экзамене, Антон. – Романов указал рукой на диван. – Устраивайся поудобнее. У нас не так уж много времени, но не будем спешить… Катенька, поухаживаешь за нами? Чай, кофе?

– Кофе, – выдохнул я, плюхаясь на роскошного кожаного гиганта. – Думаю, стоит подстегнуть мозги.

– Верно. – Романов улыбнулся и подкатился чуть ближе. – Они тебе понадобятся. Впрочем, как и всем нам.

Катя без лишних слов вышла и аккуратно прикрыла за собой дверь. Отправилась за кофе, разом превратившись из супершпионки в кого-то вроде секретарши или горничной. Похоже, независимое и местами даже вызывающее поведение распространялось только на меня… и, может быть, прочих безответственных и без цели в жизни. А перед мастодонтом вроде Романова она сдувалась похлеще, чем Женя перед своим Николаичем.

А я остался с ним наедине – и почему-то не мог придумать, с чего начать разговор. Десятки, если не сотни и тысячи вопросов буквально разрывали голову, но я понятия не имел, который из них следует задать первым.

– Расслабься, Антон, – проскрипел Романов. – И не бойся выглядеть дураком. Обычно этот страх и выдает людей… небольшого ума.

– Разве еще не поздно? – Я выдавил из себя кривоватую ухмылочку. – Похоже, тест на сообразительность я уже давно провалил.

– Да не было никакого теста, Антон, – ответил Романов. – Ты просто оказался в ненужном месте в ненужное время. Или в нужное – смотря что из этого всего получится.

– Я ни хрена не понимаю. – Я откинулся на спинку дивана. – Если вы создатель и хозяин… всего – зачем эта конспирация?

– Ты прав ровно наполовину, – вздохнул Романов. – За свою жизнь я создал многое, но хозяева теперь другие. Я не уверен, что даже этот дом еще принадлежит мне, Антон.

– А кому еще? – Я тряхнул головой. – Дом, игра, корпорация – чьи они?

– Корпорации принадлежат акционерам, Антон.

Я вдруг почувствовал себя неразумным ребенком. Романов объяснял мне элементарные вещи – для него элементарные. Я же по вполне понятным причинами ни йотуна не соображал ни в акциях, ни в корпорациях… Впрочем, кое до чего уже начинал догадываться.

– «R-Corp» и «Romanov Studios» больше не ваши? – спросил я. – Вы… вы продали их?

– Вероятно. – Романов пожал костлявыми плечами и улыбнулся. – Или моей долей все еще распоряжается опекун. Не так уж сложно добиться признания недееспособным старика, который ходит под себя и пускает слюну.

– Вы не выглядите недееспособным, Алекс. Совсем не выглядите.

– Благодаря ей. – Романов кивнул в сторону двери. – Но видел бы ты меня полгода назад.

Катя ловко перехватила поднос с тремя дымящимися чашками одной рукой и прикрыла за собой дверь. Я огляделся по сторонам, вскочил и подтянул к дивану журнальный столик. Не на колени же ставить кофе…

– Инсульт? – предположил я. – У вас были проблемы со здоровьем?

– Нет, никаких проблем со здоровьем у меня как раз не было.

Романов усмехнулся и взял с подноса ближайшую чашку. Медленно, неуклюже – и все же достаточно уверенно. В очередной раз упрямство победило даже то, что день за днем разрушало стареющее тело.

– Но мне их организовали. Инсульт – слишком рискованно, его я вполне мог и не пережить, – продолжил Романов. – Грамотно подобранные седативные препараты действуют не менее эффективно. Один укол способен превратить человека в овощ на целый день. Или больше – в зависимости от дозировки. И от желания… лечащего врача.

– Простите меня, – пробормотала Катя, усаживаясь рядом со мной. – Я же не знала…

– Ты и не могла знать, Катенька. – Романов подул на кофе и осторожно отхлебнул. – Ты делала то, что тебе говорили взрослые. Мне вообще повезло, что ты оказалась настоящим врачом. А не просто отрабатывала деньги, которые тебе платили. Очень неплохие деньги, надо сказать, Антон.

А вот это уже камешек в мой огород. Или просто намек. Похоже, даже весьма приличные суммы – не просто же так Катя ездит на шикарном «мерсе» – не смогли убить в ней упрямство, любопытство и элементарную человеческую порядочность. Она начала задавать вопросы – для начала себе самой. Впрочем, я тоже.

– Кому-то нужно было превратить вас в овощ, Алекс, – сказал я. – И для этого Катя… Катя колола вам седативные. Но кому это выгодно? И почему выбрали ее? Неужели нельзя было подыскать кого-то менее любопытного? Или дело в том, что она – дочка одного из…

– Совета директоров, – закончил Романов. – Некоторые вещи слишком серьезные, чтобы доверять посторонним. Даже за большие деньги. Но, к моему большому счастью, у Катеньки еще сохранилось то, что называется «совесть».

Совесть, ум. И, пожалуй, амбиции. Почти наверняка для дочки крупного воротилы из сферы компьютерного железа уже давно было приготовлено тепленькое местечко в «R-corp» – и все же Катя стала врачом. Немыслимым образом девочка из «золотой молодежи» – вроде той же Вики – не выросла мажоркой. И вместо халявы выбрала больницы, пациентов и безумно долгое обучение, после которого ее ждала неблагодарная и тяжелая работа за копейки. Но даже это оказалось на руку Павлу Викторовичу – а я уже ничуть не сомневался, что возглавлял «Империю зла» именно он. И именно он придумал план: оттереть состарившегося «дядю Сашу» от дел, обколоть до состояния овоща и под шумок отжать корпорацию стоимостью в миллионы, если не миллиарды долларов.

– Сивак – ваш опекун? – догадался я. – Или что-то вроде этого? Он распоряжается вашей долей в корпорации?

– Браво, Антон, ты делаешь успехи. Кажется, Катенька все-таки в тебе ошиблась. – Романов негромко похлопал в ладоши. – Именно так. Разумеется, если доля в корпорации все еще моя. Но сейчас это не имеет особого значения.

Не имеет значение? Немыслимые деньги и примерно такого же уровня власть – действительно, какие мелочи.

– А что тогда имеет значение, Алекс? – поинтересовался я. – И как оно вообще может быть связано со мной?

– Антон, на самом деле я очень плохой бизнесмен. – Романов чуть подался вперед. – Если бы не Сивак и остальные, корпорации попросту бы не существовало. У меня есть одна отвратительная черта, которая всерьез могла бы помешать мне стать богатым человеком.

– Вы не любите деньги? – предположил я.

– Все любят деньги. – Романов снова засмеялся, но тут же закашлялся, едва не разлив кофе. – Даже Катенька, что бы она там ни говорила. И я не исключение, Антон. Просто в этом мире слишком много вещей, которые я люблю куда больше. К примеру, свою работу.

– «Гардарику»? – Я пододвинул Кате крайнюю чашку с кофе и сам взял оставшуюся. – Вы ведь поэтому оставили «R-corp»? Чтобы сделать игру, которой еще не было?

– Чтобы успеть сделать игру. – усмехнулся Романов. – Как ты можешь заметить, я уже не так молод, как вы с Катенькой.

– И вы успели. – Я поставил чашку обратно на журнальный столик. – Но она больше не ваша, так?

– Она никогда не была моей, Антон. – Романов хитро улыбнулся. – Если честно, я вообще уже не уверен, что она может кому-то принадлежать. Ты можешь сказать, чем «Гардарика» отличается от других игр?

Запредельной графикой – если слово графика вообще еще применимо к виртуальной реальности. Физикой, неотличимой от реальной. Гениальным… сценарием? Проработкой игрового мира? Уникальной ролевой системой? Принципиально новым подходом к разработке? Немыслимо продвинутым искусственным интеллектом?

Нет. Это все фигня.

– Это не просто игра, Алекс, – сказал я. – Так? Это целый мир. Вы просто натянули на него интерфейс, как… как…

– Избавь нас от аналогий, – фыркнула Катя.

– Можно сказать и так. – Романов опустил руку на рычажок управления и чуть подвинул кресло вперед. – Это целый мир, смоделированный в виртуальном пространстве. И тебе, наверное, хочется знать, как он устроен?

– Было бы неплохо.

– Многого ты в принципе не поймешь – для этого надо быть программистом. Но кое-что, пожалуй, сможешь объяснить даже мне. – Романов на мгновение задумался. – Ты ведь писатель?

– Что-то вроде того. – Я пожал плечами. – Не самый успешный.

– Это неважно. Слушай внимательно – едва ли я смогу когда-нибудь повторить все, что расскажу сейчас. – Романов опустил костлявые руки на столик. – Идея «Гардарики» пришла мне еще в две тысячи седьмом…