– Вообще-то торопимся. – Романов устало потер глаза. – Но на некоторые разговоры не стоит жалеть времени. Отвечу на твой первый вопрос: да, «Светоч» – это ключ от «Гардарики». Он и только он позволит по-настоящему управлять системой.
– Замечательно, – отозвался я. – Тогда вы уже проиграли, Алекс. Сама система уже давно принадлежит Сиваку, его безопасникам или черту в ступе. Они могут в любой момент копировать «Светоч» или вообще стереть его из игровых файлов. Или отдать любому пользователю.
В этот момент я считал себя невероятно умным. Ну, во всяком случае, куда умнее доисторического мастодонта игростроя. Или юной упрямой Харли Квин, занявшей свое место у трона дряхлеющего Джокера.
И тут же получил по лбу.
Романов смеялся. Громко и задорно, будто ему было раз в десять раз меньше лет. Гениальный программист, всемогущий демиург, сотворивший дивный новый мир с помощью ноликов и единичек, собственной фантазии и пары сотен топовых процессоров, ржал, как ненормальный. И что-то подсказывало, что причиной этому служил вовсе не внезапно подкравшийся старческий маразм, а скудоумие одного гуманитария, возомнившего себя знатоком игростроя.
– Антон, тебе приходилось слышать о динамическом коде и облачных технологиях? – Романов отер с щек выступившие слезы. – «R-corp» не хозяева мира «Гардарики», а в лучшем случае привратники. Все, что они могут – открыть дверь и насыпать весьма и весьма ограниченное количество плюшек при старте.
– Положить в эти самые плюшки божественные артефакты? – не сдавался я. – Выпустить новый патч? В конце концов, вырубить игровые серваки? Нет?
– Божественные артефакты существуют в единственном экземпляре. Исходный код «Гардарики» защищен шифром, который меняется на четыре порядка быстрее, чем работают самые современные программы-взломщики. – Романов удостоил меня взгляда, которым обычно смотрят на умственно отсталых. – Объем данных на серверах «R-corp» не превышает семи с половиной процентов от общего и затрагивает, в основном, учетные записи пользователей. Мне продолжать дальше?
– Не надо. Спасибо за ликбез, – проворчал я. – То есть, получается, что «Гардарика» – это вещь в себе? И без десяти осколков «Светоча» к ней не подобраться?
– Без «Светоча» целиком. – Романов кивнул. – И это единственный способ что-то изменить.
– Тогда вы неплохо подстраховались, Алекс. – Я поднялся на ноги, протиснулся между столиком и диваном и шагнул к окну – стоя мне почему-то всегда думалось лучше. – Получается, только вы знаете, где искать осколки?
– А вот тут начинается самое интересное, Антон. – Романов развернул кресло-каталку ко мне. – Я не знаю, где искать осколки. И никто не знает.
– В смысле? – Я крутанулся на пятках. – Как ВЫ можете не знать?
– Элементарно. – Романов пожал плечами. – Ты знаешь, как создавался мир «Гардарики». Выражаясь высоким языком, я просто бросил десять кусков «Светоча» в горнило событий еще на заре времен – за десятки тысяч лет до правления конунга Бьорна Серого Медведя.
– Класс. – Я похлопал в ладоши. – Гениально, Алекс. Запереть дверцу и спустить ключ в унитаз. Вы спрятали «Светоч» даже от себя самого.
– Именно так.
– Ладно, я даже не буду спрашивать, зачем. – Я потер виски. – Будем считать, что вам виднее. Но разве такой вариант вас не устраивает? Какой-нибудь кусок «Светоча» наверняка лежит в жерле вулкана или на дне морском. И его никогда не отыщем ни мы, ни Сивак… Кстати, он вообще знает про все это?
– К сожалению – да, – вздохнул Романов. – Финальную сборку «Гардарики» я делал сам, но над проектом работали почти полторы сотни человек. Утечка информации в таких случаях в принципе неизбежна.
– Окей. – Я сделал шаг назад и устроился на подоконнике. – Тогда вернемся к предыдущему вопросу. Предположим, что «Светоч» утерян безвозвратно. «Гардарика» останется вещью в себе и без обновлений рано или поздно начнет терять игроков. Ваш мир сможет позаботиться о себе и сам.
– Вариант, – отозвался Романов. – Даже с учетом того, что ты определенно недооцениваешь способность пары сотен геймеров устроить на островах кровавую баню – вариант. И не самый плохой. Но, к сожалению, крайне, крайне и еще раз крайне маловероятный.
– Можно полюбопытствовать – почему? – спросил я. – Похоже, вы забыли сообщить мне какую-то важную деталь.
– Скорее я упустил важную деталь. – Романов коснулся рычажка и подкатился чуть ближе. – И наверняка не одну. Причем еще на стадии создания исходного кода. И сейчас остается только признать, что мой мир живет по своим собственным правилам.
– Вы говорите загадками, Алекс, – усмехнулся я. – Можно подробнее?
– Нельзя. – Романов улыбнулся одними уголками губ. – То, что я создал, способно развиваться. И теперь его уровень развития существенно превышает мой. Я не могу объяснить и десятой доли того, что происходит с «Гардарикой». Мы можем притянуть за уши более-менее внятное объяснение, но в любом случае оно будет попахивать мистикой.
– Я не верю в мистику. – Катя отставила опустевшую чашку с кофе и тоже поднялась на ноги. – Зато верю, что некоторые вещи могут происходить случайно.
– Вполне возможно, – отозвался Романов. – Но несколько однотипных событий – это уже не случайность, Катенька. Это система. Я склонен думать, что «Светоч» хочет, чтобы его отыскали. Так или иначе.
– Хочет? – переспросил я. – Как кусок железа, пусть даже древнего, как дерьмо мамонта, может чего-то хотеть?
– Не придирайся к словам, Антон. – Романов зажмурился и тряхнул головой. – Теоретически ты прав – осколки «Светоча» могут оказаться где угодно. И не только в жерле вулкана или на дне моря, но и в таких местах, куда ни ты, ни Катя, ни кто угодно другой не сможете попасть в принципе. Но на практике они весьма охотно выплывают в самых неожиданных местах и попадают в руки к самым неожиданным людям. Можешь считать это волей Системы, волей самого «Светоча», богов или еще кого-нибудь. Или совпадением. Я почти уверен, что все или почти все осколки уже найдены.
– И вы знаете, где остальные? – спросил я. – Кроме того, что у меня?
– Нет. – Романов помотал головой. – Но могу предположить. Один или два осколка отыскали те, кто называет себя Странниками. Кстати, я думаю, что первым Странником стал кто-то из моих программистов или гейм-дизайнеров. Помешанные на фэнтези мечтатели.
– Как и вы, Алекс, – подметил я. – Разве не так?
– Допустим. Антон, ты можешь просто послушать? Мне тяжело говорить. – Романов явно был недоволен, что его в очередной раз перебили. – Часть осколков у Странников. Еще несколько наверняка уже прихватил Сивак – не случайно почти половина кланлидов «Гардарики» сидит у него на зарплате. Один у тебя. А остальные я бы поискал у сильных мира сего. Императора, конунгов, ярлов, князей и так далее. Похоже, это работает в обе стороны. «Светоч» и находит крутых, и делает их еще круче. И если какой-нибудь нищий барон или странствующий рыцарь вдруг стремительно начинает обрастать золотом, войском и союзниками, можешь быть уверен – без «Светоча» не обошлось.
– Так Катя и отыскала меня? – догадался я. – А вы влезли в шкуру Гримнира и убедились лично?
– Естественно.
– Окей. – Я зажмурился и несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы хоть как-то привести мысли в порядок. – И что мешает вам снова стать Гримниром и обойти всех кланлидов, царей, королей и прочих ярлов, вплоть до самого вшивого феодала?
– Главным образом то, что я сутками вынужден изображать из себя старого имбецила, не способного самостоятельно даже помочиться не в штаны, – буркнул Романов. – Антон, не ищи подвоха там, где его нет. Если бы Сивак не обрубил мне любой доступ в сеть и не окружил всякими Женями и ему подобными, тебя бы здесь не было. Но, к моему глубочайшему сожалению, мои возможности по поиску осколков «Светоча» сильно ограничены, а Катины – ограничены еще больше. И только поэтому я вынужден просить помощи у тебя.
– Ладно. – Я соскочил с подоконника. – Чего вы хотите от меня? Чтобы я отдал «Светоч» Гримниру? Кате? Или кому-то еще?
– Надо же, сообразил. – Катя достала из кармана телефон и взглянула на экран. – У нас мало времени, Алекс.
– Катенька, боюсь, все несколько сложнее, чем ты думаешь. – Романов развернул кресло в ее сторону. – Как я уже говорил, многие случайности не случайны. Выражаясь все тем же языком высокого фэнтези, этот мир ждет своего повелителя. И вряд ли можно что-то изменить просто забрав «Светоч» у Антона. Я не верю в судьбу в реальности, но в «Гардарике» она определенно есть.
– Алекс, но это же просто глупо! – Катя закатила глаза. – Я могу понять, когда осколок попадает к конунгу или императору… Да хотя бы к какому-нибудь кланлиду! Но какой из Антона повелитель мира? Он даже побриться нормально не может!
Чего-о-о?.. Я украдкой ощупал подбородок – вроде все нормально. И что ей опять не нравится?!
– Катенька, если бы «Светоч» выбирал хозяина, основываясь на способности истреблять волосяной покров, – произнес Романов, – «Гардарикой» бы уже управляла ты или другая юная особа женского пола. Но дело явно в чем-то другом.
– И в чем же?
– Я не знаю. – Романов пожал плечами. – Если честно, я не могу понять, чем тебе так сильно не угодил Антон. Он неглупый юноша и как будто не лишен некоторой порядочности. Не так уж многие на его месте не продали бы тебя с потрохами Сиваку… надеюсь, ты еще этого не сделал, Антон?
– Нет, – буркнул я. – Хотя мысли, если честно, были.
– Совершенно нормальные мысли. – Романов ничуть не обиделся. – Сомнения – один из признаков развитого сознания. И ты имеешь на них право.
– Ладно! – Катя подошла чуть ближе и сложила руки на груди. – Ум, порядочность и так далее – хорошо. Но как-то маловато, чтобы править миром. Он ведь сам этого даже не хочет!
– И что? – парировал Романов. – Его желание не имеет ровным счетом никакого значения. И отсутствие непомерных амбиций вовсе не делает его самым слабым кандидатом. Но не следует забывать, что он далеко не единственный. Судя по имеющейся динамике, не позднее, чем через несколько месяцев, все осколки «Светоча» соберутся в одних руках. И лично я бы предпочел, чтобы это были руки Антона, а не совета директоров.
– У меня сейчас голова сломается. – Я хлопнул себя по ногам. – Сначала Катя говорит мне, что «Светоч» непременно нужно срочно отдать достойному, а теперь вы утверждаете, что ни от кого от нас особо ничего не зависит. И что же я, блин, должен делать?!
– Для начала – понять, что ты никому и ничего не должен, Антон. – Романов чуть повысил голос. – Я не могу просить тебя исправлять мои ошибки. Я не вижу особого смысле отбирать у тебя «Светоч». Но рано или поздно тебе все равно придется решать, на чьей ты стороне. И если уж ты не выберешь нашу, – Романов на мгновение умолк, переводя дух, и продолжил уже тише, словно долгая беседа отняла у него последние силы, – то хотя бы не отдавай «Светоч» им. Иначе это конец, Антон. Конец всему. «Гардарике», твоим друзьям, твоему…
– Алекс! – зашипела Катя.
Романов тут же умолк, и я услышал в коридоре за дверью чьи-то тяжелые шаги.