Десятая годовщина основания свободного Бамхийского государства была отпразднована скромно, но с большим вкусом.

В бухту Ракушечную, давно превращенную в современный порт, пришел линкор «Хижина дяди Тома» и, когда часы пробили двенадцать, дал двадцать один залп из всех своих орудий. Потом губернатор острова генерал Флипс произнес короткую, но проникновенную речь, в которой подчеркнул, что, несмотря на всяческие козни, цивилизация неустанно прогрессирует, лучшее свидетельство тому – выплата обществом «Уран Писмэкинг К°» в нынешнем году тридцатипроцентного дивиденда.

На примере свободного Бамхийского государства, сказал далее генерал Флипс, мы видим, что некогда отсталая страна может, как по мановению волшебной палочки, превратиться в цивилизованное государство. Еще десять лет тому назад на этом острове ничего не было. Сегодня здесь имеется хорошо оборудованный арсенал, живописная база подводных лодок, дом отдыха, рассчитанный на два моторизированных полка, уютный арестный дом и первоклассная долговая тюрьма в викторианском стиле, причем два последних института пользуются особенно большим успехом у местного населения благодаря своему романтическому расположению в глубине первобытного леса.

Мы являемся свидетелями того, продолжал генерал Флипс, как взаимные интересы, крепко связывающие бамхийский народ с его покровительницей и освободительницей – Соединенными Штатами Америки, – ежедневно дают свои богатые и радостные плоды. Так, например, у рабочего пристани Куо-Куо родилась в прошлом году здоровая тройня, а местный архивариус мистер Бу-Лу-Бу, умерший в этом году, достиг благословенного возраста – ста тридцати лет. Я предлагаю по случаю сегодняшнего торжества наградить покойного за его заслуги орденом и почетным званием «Синдик Бу-Лу-Бу».

По окончании этой речи была объявлена всеобщая амнистия, по которой из долговой тюрьмы выпустили двух четырехлетних негритят, не расплатившихся накануне в лавке местного кондитера мистера Снодгреса за несколько мятных конфет.

Торжества продолжались и после полудня; члены клуба «Жрицы Афродиты» посетили местный сиротский дом, над которым они шефствовали. Визит удался сверх ожидания: дамы получили большое удовольствие, видя успехи, проявленные их питомцами в области патриотических дисциплин. На вопрос: какая самая счастливая страна в мире? – дети отвечали хором: Бамхийское свободное государство! Во второй части программы они спели чистыми детскими голосками патриотическую воинственную песню «Анечка, побей Карлушу». А когда жрицы готовились к отбытию, детки громко скандировали хором: «Благослови, господи, республиканскую партию!»

На вопросы, как были достигнуты в столь короткий срок такие блестящие результаты, мисс Пимпот, директор заведения, ответила, что, во-первых, она систематически воспитывала в детях дух патриотизма, во-вторых, применяла специально сконструированный для этой цели ремень.

Торжества завершил прием в губернаторском дворце, где генерал Флипс опять произнес речь, закончив ее такими словами:

– Урановая руда принесла бамхийскому народу невиданное богатство; благосостояние его будет все увеличиваться, потому что мы готовимся приступить к мирному использованию атомной энергии. Бамхийское свободное государство стоит на пороге новой, еще более счастливой эры!

Потом линкор «Хижина дяди Тома» произвел еще двадцать один залп из всех своих орудий, и торжества закончились.

Речь генерала Флипса в тот же вечер была напечатана огромными буквами в специальном выпуске «Нью-Бамхо кроникл», его главный редактор Перси Грезль без труда добился включения этого номера в список обязательной литературы для обитателей местной тюрьмы, отчего тираж газеты увеличился в несколько раз.

Наконец над островом Бамхо спустилась ночь и жизнь вошла в нормальную колею.

В десять часов вечера в административном корпусе «Уран Писмэкинг К°» собралось пленарное заседание акционеров компании. После обычных вступительных формальностей слово взял президент компании мистер Карузо.

– Мы собрались, господа, чтобы обсудить патриотическое предложение генерала Флипса, касающееся использования атомной энергии в мирных целях. Наша компания уже многие годы занимается этим важным и актуальным вопросом, однако до сих пор он остается открытым. Задача настоящего совещания – добиться наконец его разрешения, ибо мир с нетерпением ждет нашего слова.

Как вы знаете, мы уже думали о том, чтобы заменить электрическую энергию энергией атомной. К сожалению, осуществление этого плана повредило бы интересам компании «Электрифик Нейшнл», и потому мы от него отказались. Равным образом исключено, к нашему большому прискорбию, использование атомной энергии вместо угля и нефти: последнее поставило бы в затруднительное положение нашу угольную и нефтяную промышленность. Остаются предметы широкого потребления. Мы подробно изучили отраслевую структуру производства легкой промышленности и с огорчением убедились в невозможности приступить к ее реорганизации без риска потерять свои капиталовложения в этой отрасли промышленности.

Вам, вероятно, известно, что, несмотря на это, некоторые безответственные элементы пытались использовать атомную энергию в мирных целях и начали вырабатывать на нашей родине атомные погремушки для детей с маркой «Бамхо». К счастью, этот злонамеренный замысел был вовремя обнаружен. Как я только что узнал, местные промышленники выступили на днях в Филлипсвилле на митинге с протестом. После его окончания эти почтенные граждане отправились во главе факельного шествия к упомянутой фабрике и подожгли ее. Первая выпущенная погремушка была торжественно утоплена в водах Миссисипи.

Казалось бы, на первый взгляд, положение наше довольно трудное. Несмотря на это, я полагаю, нет оснований отчаиваться. Истинно прогрессивного гражданина не испугают никакие препятствия, когда речь идет о таких священных вещах, как использование атомной энергии в мирных целях. Народ ждет от нас действий, и мы не дадим ему разочароваться в нас!

Совет директоров нашего товарищества заседал вчера до поздней ночи, и я могу вам с удовлетворением сообщить, что найден способ применения атомной энергии в производстве наиболее полезных и практически необходимых предметов. Мы уже договорились с товариществом, которое вырабатывало прежде эти предметы; оно готово за определенное количество наших акций передать производство в наши руки…

Господа, мы предлагаем уже с будущего месяца начать выпуск атомных стульев взамен устаревших и малопроизводительных электрических!

Я убежден, что наша инициатива с восторгом будет встречена не только нашим народом, но и народами всего мира. Кто за? Благодарю. Кто против? Благодарю. Есть воздержавшиеся? Благодарю. Предложение принято, господа!

* * *

Была глубокая ночь, когда к острову Бимхо причалила небольшая лодка. Из нее вышел Куо-Куо с двумя чернокожими товарищами, и целых полчаса они таскали на берег тяжелые мешки. Тетушка Каролина светила им, пока они работали. Когда весь груз был благополучно перенесен на склад, тетушка сказала с удовлетворением:

– Ну и хорошо, а теперь выпьем кофе и съедим по кусочку кекса. Что вы скажете на это, Куо-Куо?

– Мысль замечательная, пани Клапштова, – ответил Куо-Куо и вытер руки о штаны из бумажной материи. Затем все направились наверх к домику, из окон которого, пробиваясь сквозь цветущие заросли фуксий, падал в ночную темноту слабый свет. Керосиновая лампа горела теплым желтым пламенем, временами тихо потрескивая.

– Завтра зажжем первую атомную лампочку, – сказала тетушка, когда все уселись вокруг стола.

Никто ничего не ответил. Все смотрели на трепещущий желтый язычок и думали о великом огне, который завтра загорится над столом. Этот огонь никогда не погаснет и будет гореть так ярко, как горит маяк среди ночи.

– Вы возили мне уран все эти годы, – продолжала тетушка, не переставая смотреть на язычок пламени. – Вас могли схватить и убить, но вы не побоялись. Вы верили мне.

– Мы верили вам, – подтвердил Куо-Куо за всех, и было слышно, как он сжимает под столом свои заскорузлые черные пальцы.

– Вчера я получила вот это, – тетушка полезла за корсаж и вытащила немного замусоленное письмо. Расправила его и прочитала:

Уважаемая миссис!

По слухам нам стало известно, что вы в ближайшее время будете вырабатывать всевозможные полезные вещи, используя атомную энергию. Мы очень нуждаемся в моторах для наших рыболовных катеров, кроме того, нам нужны хотя бы два комнатных холодильника. Я также хотел попросить вас поскорей наладить производство атомных стиральных машин. Моей жене приходится еженедельно стирать по тридцать пять рубах и бумажных штанов, а она в скором времени ждет ребенка, и это ей очень трудно.

С нетерпением жду Вашего ответа и остаюсь с почтением Ваш Каи-Каи. Новая Гвинея.

Тетушка сложила письмо и заботливо спрятала его за пазуху.

– Вы пошлете им эти предметы? – спросил Куо-Куо.

– Обязательно. И очень скоро. Арношт говорит, что в будущем месяце мы сможем начать работу. Мы пошлем им еще много других вещей, какие им и не снились. Пошлем всем людям, которые того заслуживают.

Они помолчали, продолжая зачарованно глядеть на свет лампы.

– Пора ехать, – сказал немного погодя Куо-Куо. – Через час начнет светать.

– Да, – кивнула тетушка.

Все встали и вышли на улицу.

Товарищи Куо-Куо сели в лодку.

Он оставался еще некоторое время на берегу. Глядя вдаль, на черный океан, туда, где был остров Бамхо, Куо-Куо молчал.

– Когда-нибудь Великий Огонь будет светить повсюду? – спросил он наконец тихо.

Тетушка с минуту раздумывала.

– Конечно, – сказала она. – Не знаю точно когда, но это будет. Думаю – тогда, когда люди всего мира возьмутся за ум.

* * *

Близилось утро, когда к молу бамхийского порта медленно подошел человек в выцветшей матросской тельняшке, поношенном пиджаке, с обильной рыжей растительностью на подбородке. Он спал под пальмой неподалеку от берега, но его разбудил холод. Тогда он разыскал старый ящик, сел на него и задумался.

Самуэль постарел на десять лет, с тех пор как посетил адвокатскую контору мистера Хейкока и Дудля в Нью-Йорке, держа в руке бутылку с завещанием Арношта Клапште; но он не заметил, чтобы в мире что-либо изменилось за это время. Как и тогда, он был безработным: правда, вот уже три года он является гражданином Бамхийского свободного государства.

Самуэль чувствовал голод и жажду. Он с досадой поглядел на воду: в нем еще теплилась слабая надежда, не плавает ли там случайно еще одна бутылка с завещанием. Но ничего не обнаружил. Черная неподвижная вода изредка тихо плескалась о камни дамбы.

Самуэль поднялся и медленно побрел по направлению к городу.

Светало, но городок еще не просыпался. Он дошел до угла площади, остановился перед зданием «Нью-Бамхо кроникл» и с минуту глазел на него. Там кипела жизнь, на улицу из заднего флигеля доносился шум ротационных машин. Затем из ворот вышел парень в длинных штанах, жилетке, рукава его рубашки были засучены, он осмотрел с видом знатока матросскую тельняшку Самуэля и сказал:

– Хэлло. Мак, не хочешь ли заработать доллар?

– Хочу, – кивнул Самуэль и вошел во двор. Двое мальчишек и несколько оборванцев вроде него разбирали кипы газет утреннего выпуска, наваленные горой.

– Это специальный выпуск, – сказал человек в жилетке. – Вчерашняя речь Флипса. Ну, пошевеливайся!

– Ладно, – буркнул Самуэль, забрал пачку, перевязанную веревкой, и вышел за ворота.

На улочках было пустынно и тихо. Только в пивном баре раздавались крики и визг гармоники. Там, без сомнения, сидели Дик, Томми, Джо и, может быть, еще кто-нибудь; он остановился на минутку, горя желанием войти.

Но вдали завыла сирена, возвещающая о конце смены в урановых шахтах. Через десять минут по улочкам поплетутся тени людей с перепачканными лицами. Ему не хотелось их видеть. Перекинув газеты на другую руку, он решительно зашагал вперед.

Проходя мимо ворот Центральной лаборатории, он на мгновение задержался. Это было белое квадратное здание, похожее на кусок пиленого сахара; на столбе рядом с проходной будкой висела скромная эмалированная дощечка с надписью: «Централхемикал лаборатори. Проф. Швабе».

Из дверей кто-то вышел. Человек с движениями автомата шагал по самой середине тротуара; казалось, он вот-вот столкнет Самуэля с дороги.

– Эй, Джо! – крикнул Самуэль, потому что это и в самом деле был Джо. – Я думал, ты в пивной.

Джо не ответил и продолжал шагать все так же прямо, не двигая плечами; ноги его потешно дергались, словно это был игрушечный паяц, которого кто-то завел ключиком. Самуэль побежал за Джо и нагнал его.

– Что с тобой?..

– Молчи! – рявкнул Джо, не оборачиваясь.

– Ничего не понимаю! Случилось что-нибудь?

– Отстань! – отмахнулся Джо и двинулся дальше.

Самуэль остался один посреди тротуара. Опять перекинул стопу газет на другую руку и потащился по переулкам на авось. Город проснулся. За стеной сиротского дома залаял пес, потом раскрылось окно, послышались звуки заспанных детских голосков: «Благослови, господи, республиканскую партию!»

Голод давал себя знать, у Самуэля временами темнело в глазах.

– Я свободный бамхийский гражданин, – сказал он себе, но это не помогало.

– Надо продать газеты, – пробормотал он, все двигаясь вперед.

Самуэль опять очутился на пристани. Тут начиналось обычное утреннее оживление. Шхуна «Мыс Доброй Надежды» снималась с якоря и лениво разворачивалась; вскоре она встала носом в открытое море.

– Надо продать газеты, – твердил Самуэль, упорно продолжая путь.

Он дошел до самого конца пристани, где дамбу увенчивала куча мусора. Здесь он остановился. Дальше идти было некуда. Остановившись, он посмотрел на море перед собой.

Оно было серое, гладкое, без единой морщинки. Словно полированный стол. Вдалеке виднелся выступающий из воды темный хохолок острова Бимхо. Из-за острова поднималось солнце. На мгновение Самуэля озарили его ярко пламенеющие лучи.

– Я свободный гражданин, – повторил он и посмотрел на пачку газет. На секунду ему захотелось прочитать крупные буквы на первой странице. Но буквы мелькали у него перед глазами, восходящее солнце ослепляло, и он бросил эту попытку.

– Надо продать газеты, – окончательно решил он.

И тут его снова скрутил голод, с такой силой, что он пошатнулся. Пальцы ослабели, пачка газет упала на землю, перевернулась и с глухим плеском шлепнулась в воду. С минуту она держалась на поверхности, а потом начала погружаться и скоро исчезла в темной глубине.

– Доллар пошел к чертям, – подумал Самуэль, но, как ни странно, это не показалось ему большим несчастьем.

Руки его освободились. Он немного удивился… Помахал ими в воздухе и понял, что они в самом деле свободны. Как-то легче им стало. И как будто они теперь немного сильнее…