Из-за проливного дождя Джейн Спирс вела машину очень осторожно. Она крепко держалась за руль, пытаясь разобраться в потертых страницах карты дороги, пролегающей впереди. Дворники на переднем стекле старого «субару» изо всех сил пытались справиться с потоком воды, льющейся сверху из холодных серых небес, а горячий воздух, подаваемый тихо хрипящим обогревателем, хоть немного прояснял видимость через запотевающие с внутренней стороны стекла. Последнему виной был Артур. Пес сидел в багажном отделении, отгороженном большой металлической сеткой, насквозь промокший, и тяжело дышал, после того, как хорошенько потрудился на охотничьем угодье. Джейн немного опустила окно, чтобы насладиться прохладным воздухом, но сразу же закрыла его, резко ощутив колкую сырость шотландской погоды. В течение всех сорока лет, что жила в Шотландии, она не смогла вспомнить май, похожий на этот — такой холодный и угрюмый.

Свернув с главной дороги, она проехала через недавно окрашенные ворота со знаком «ЧАСТНАЯ ДОРОГА» и выехала на длинную щебеночную аллею, высокие дубы по обеим сторонам которой служили некоторой защитой против разбушевавшейся стихии. В этом неожиданно образовавшемся убежище работа дворников улучшилась, и Джейн переключилась на более высокую скорость.

Спустя полмили перед ней открылась подъездная аллея, выложенная гравием и огибающая кругом переднюю часть дома в викторианском стиле. Взяв с пассажирского места одну из своих перчаток, Джейн протерла запотевшее лобовое стекло, чтобы поскорее проехать последние сто ярдов своего пути, не желая при этом наезжать ни на подстриженные травяные бордюры по бокам дороги, ни на одного из трех черных лабрадоров, которые носились перед крыльцом дома.

Никогда ей не оказывали столь доброжелательного приема, как в этот раз. Но стоило ей только остановить машину, как Артур вскочил на лапы и, подняв уши торчком и прижав нос к решетке, начал нетерпеливо поскуливать, предвкушая бурную встречу в саду с тремя черными собратьями. Джейн взглянула на его жалобную морду в зеркале заднего вида.

— Артур, хороший мальчик, ты останешься здесь, — сказала она, надевая капюшон своей куртки и затягивая его завязками под подбородком. — Я ненадолго.

Крепко удерживая дверцу, чтобы ветер не сорвал ее со старых петель, Джейн вылезла из машины, закрыла ее на ключ и пошла по влажному гравию по направлению к парадной двери. С непринужденностью постоянного гостя она отворила одну из тяжелых дубовых дверей и вошла внутрь.

— Есть здесь кто-нибудь?

Ответа не последовало. Она сняла промокшую куртку и повесила ее на свободный крючок среди целого ряда тяжеловесных твидовых пальто и непромокаемых плащей, после чего, освободив себе место на старой церковной скамейке, где были набросаны шляпы, снасти для рыбной ловли и садовый инвентарь, она села, чтобы снять с себя сырую скользкую обувь.

— Эй! Есть здесь кто-нибудь? — повторила Джейн и оглянулась вокруг, не появился ли кто-либо. Главной частью прихожей была центральная лестница, вытянувшаяся во всю высоту дома и разделявшаяся посередине под углом в девяносто градусов, откуда начиналась балюстрада, уходящая вверх. Темные, облицованные дубовыми панелями стены, были украшены семейными портретами, чередующимися с жуткими арбалетами, мечами и щитами, а выше них, под самым потолком, располагалось множество оленьих голов. Их морды были уже довольно старыми и изъеденными молью.

Джейн улыбнулась, подумав про себя, какое из этих «украшений» она могла бы выбрать в качестве наиболее отвратительного.

Она медленно поднялась со скамейки, ноги отяжелели от усталости. Приближаясь к лестнице, она услышала доносившийся из гостиной голос, он отличался серьезностью тона и явно принадлежал адвокату или бухгалтеру. Джейн подумала, не выбрала ли она неподходящее для визитов время. Она раздумывала в замешательстве — крикнуть снова или незаметно покинуть дом, когда по другую сторону лестницы открылась дверь и вошла маленькая седая леди, неся в руках поднос и не обращая на Джейн ни малейшего внимания.

— Привет, Эффи, — сказала Джейн настолько тихо, насколько это было возможно, чтобы домоправительница не упала от неожиданности вместе со своей ношей. Как только она это произнесла, Эффи резко остановилась, из-за чего содержимое подноса съехало вперед.

— О, миссис Джейн, как вы меня напугали! — воскликнула Эффи, стараясь обрести внутреннее равновесие, — я не слышала, как вы вошли.

— Мне очень жаль, Эффи, на самом деле я уже дважды пыталась позвать кого-нибудь и делала это так громко, как только позволяют приличия. — Джейн подошла ближе и улыбнулась пожилой даме. — Я предполагала, что собаки должны были услышать меня. Непохоже, чтобы они упустили возможность облаять кого-нибудь. — Она посмотрела на дверь гостиной. — Скажите, может, я выбрала неподходящее время для визита? Я чувствую, что леди Инчелви не хочет, чтобы кто-то ее беспокоил сейчас.

Эффи пожала хрупкими плечами и улыбнулась, радуясь приезду гостьи.

— Нет, нет, то, что вы услышали, это всего лишь телевизор. Леди Инчелви всегда включает его очень громко, поэтому неудивительно, что собаки не услышали, как вы вошли.

Эффи всегда говорила спокойно, как будто все, что она произносила, являлось чьей-то чрезвычайно личной тайной.

— Видите, там показывают игру в бильярд? Нет ничего, что она любила бы больше бильярда. — Эффи сделала несколько шагов вперед, и ее искренние глаза лучше всего выражали то, о чем она собиралась сказать сейчас, — это главное в ее рассказе. — Особенно если играет шотландский паренек Стивен Хендри. Я думаю, леди Инчелви его самая большая поклонница.

Лицо Эффи сморщилось от тихого хихиканья, но его выражение тут же уступило место хмурому обеспокоенному взгляду, когда она заметила, что свитер и твидовая юбка Джейн мокрые.

— О всемогущий! — вскрикнула Эффи. — Вы вымокли до нитки! Дина рассказала мне, что вы были на охотничьем угодье в такой день?

Джейн потрогала свою одежду. Наблюдение Эффи оказалось верным — она действительно вся промокла.

— Если бы я не выходила в такую погоду, мы бы с Артуром не гуляли целых девять месяцев в году!

— Ладно, мы не можем стоять здесь, дожидаясь вашей смерти, — сказала Эффи. — Пойдемте, погреетесь возле огня, а я сейчас принесу вам чашечку чего-нибудь горячего. Леди Инчелви знает о том, что вы должны приехать?

— Нет, не знает. Я только хотела… Ну… — Джейн остановила Эффи, положив ей руку на плечо. — На самом деле, я здесь по просьбе мужа, это он попросил меня заехать сюда без предупреждения и выяснить, как обстоят дела. Он специально не был у вас с тех пор, как Рэйчел не стало… Он считает, что лучше, если загляну я, так, знаете, мимоходом. Я не он, не семейный доктор, как говорится.

— Не объясняйте больше ничего, — сказала Эффи, освещая Джейн своей понимающей улыбкой. — Я пока не буду говорить леди Инчелви, что вы здесь. Я только заберу у нее посуду из-под чая. А вы пока проходите на кухню там мы немного поболтаем, прежде чем вы пойдете и увидитесь с ней. Как вам такая идея?

— Это было бы чудесно. Спасибо, Эффи.

Джейн проследила за тем, как женщина пошла к гостиной, постучала в дверь и вошла туда, затем повернулась и направилась на кухню.

Кухня была большой и довольно практичной, в отличие от кухни Джейн, которую она сама за эти годы превратила в центральную часть дома. Комната была обустроена в минималистическом стиле, стены окрашены в светло-желтый цвет, похожий на цвет взбитых сливок. Здесь не было мягкой мебели, настенных украшений, лишь множество кастрюль и горшков, висящих рядом над огромным начищенным сосновым столом в центре, абсолютная чистота которого напоминала ей операционную.

Она подошла к старой кремовой «Are», стоящей в дальнем углу кухни, и прислонилась к ее поверхности, чтобы согреться.

Позади открылась дверь и вошла Эффи.

— Ну вот, мы здесь, — произнесла Эффи, идя навстречу Джейн. — Давайте поставим чайник и поболтаем за теплой чашечкой ароматного чая.

Джейн отошла от плиты, чтобы Эффи могла зажечь конфорку.

— Я могу чем-то помочь вам?

— Нет, нет, просто пойдите и сядьте за стол. Я сама легко справлюсь. Лучше расскажите мне, как поживает доктор Спирс?

— Вечно в движении, ни минуты покоя, — ответила Джейн, выдвигая один из стульев и присаживаясь возле стола. — Эта сырая погода действительно опасна — можно подхватить грипп, который сейчас повсюду. Примерно половина детей Дальнахойльской начальной школы больны, и вместо того чтобы отправлять их в больницу, в приемный покой, он тратит большую часть своего рабочего времени на то, чтобы ходить из одного дома деревни в другой.

Эффи двигалась по хорошо изученной ею кухне, как автомат. Она взяла чашки с блюдцами из соснового уэльского буфета, достала молоко из холодильника и поставила все это на стол.

— Да, нам повезло, что у нас есть такой человек, как доктор Спирс. — Она сняла с плиты кипящий чайник и залила заварку, затем повернулась лицом к Джейн, приподняла передник и вытерла об него руки. — Он действительно был спасителем для этой семьи последние полгода.

Джейн заметила, что на лице Эффи появилось усталое выражение.

— Как ваши дела, Эффи? — спросила она.

Эффи поставила заварочный чайник на стол и села напротив.

— О, минуты идут одна за другой, — она разлила чай по чашкам, — леди Инчелви пришлось трудиться, словно троянцу, чтобы собрать вещи своих внуков и приготовить их к возвращению в школу. Обратите внимание, они не вернулись на учебу к началу положенного срока, это произошло лишь спустя несколько недель после похорон их матери. Я полагаю, что мистер Дэвид пребывал в нерешительности, следует ли ему вообще отправлять детей назад, размышляя о том, что, возможно, для них было бы лучше, если бы они остались с ним и посещали деревенскую школу. — Эффи вздохнула и наклонила голову набок. — Однако мне известно, что это был выбор детей — вернуться назад и быть со своими друзьями, — она на мгновение замолчала, по-видимому, сомневаясь в правильности собственного решения. — Не знаю. Наверное, лучшим выходом для них было возвратиться к своего рода рутинным занятиям.

Джейн отпила глоток чая:

— Я думаю, это правильно, Эффи. Им нужно было сменить обстановку. Софи ведь скоро надо сдавать экзамены и получать аттестат об общем среднем образовании, не так ли?

— Да. Эта девчушка просто потрясающая — заметьте, не такая уж и маленькая, ей почти шестнадцать, и она такая же складная, как и ее мать. — Как только Эффи произнесла эти слова, она вдруг заколебалась и самообладание покинуло ее, лишь через несколько секунд она взяла себя в руки и с трудом попыталась продолжить:

— О, миссис Спирс, никак не могу привыкнуть к тому, что Рэйчел больше нет.

Джейн вздохнула и погладила руку домоправительницы.

— Я знаю. Мой муж часто задается вопросом, не подготавливает ли рак семью больного к его неизбежной смерти лучше, чем, скажем, сердечный приступ или автомобильная катастрофа. Но я не думаю, что одно другого лучше. Любая потеря, какой бы она ни была, действует на человека страшно разрушительно и опустошает его.

Эффи, теребя передник, смотрела на свои колени, на ее губах все еще была заметна непрекращающаяся дрожь. Джейн попыталась продолжить разговор.

— А как другие дети?

Эффи глубоко вздохнула и, чтобы хоть что-нибудь сделать, подлила кипятку в обе чашки, несмотря на то что кружка Джейн была полна еще на целых три четверти. Затем отпустила руку в карман своего передника, пытаясь найти носовой платок, чтобы вытереть слезы.

— Они, кажется, справились с горем лучше, чем кто бы то ни было, — ответила Эффи, мужественно улыбнувшись, хотя ее голос все еще дрожал. — Даже когда мы пили чай после похорон, Чарли изводил брата Рэйчел просьбой пойти с ним поиграть во двор в регби. И крошечную Харриет. Софи, будучи рядом, казалось, все время держала ее под своим крылом, все время оберегала ее. Я, конечно, не думаю, что эта крошка что-нибудь поняла, но все же. Это настоящее благословение, счастье, что все трое ребятишек оказались в одной школе. — Она наклонилась к Джейн и сказала, глядя заботливым взглядом: — Софи будет оберегать сестренку, можете в этом не сомневаться.

Джейн улыбнулась и кивнула.

— Каждый играет свою особую роль в общем процессе семейного выздоровления, и ваша роль — далеко не последняя, Эффи. Вы — такой же член семьи, как и любой другой. И я уверена, что каждый здесь прекрасно понимает, как было бы трудно со всем справляться, если бы не было вас.

Пожилая женщина немного покраснела — она не привыкла к тому, чтобы ее хвалили так открыто, поднялась со стула и убрала чашки с блюдцами.

— О, все мы, находясь в подобных обстоятельствах, делаем все, что в наших силах. — Она открыла посудомоечную машину и начала загружать посуду.

Джейн взяла со стола кувшин с молоком и поставила его в холодильник, пытаясь таким образом выиграть время перед тем, как задать следующий вопрос:

— А что насчет Дэвида? Как он?

Эффи повернулась к Джейн. Возникла пауза, ее лицо выражало явное замешательство. Она лишь покачала головой.

— Я действительно не знаю, что вам ответить, миссис Спирс. Я имею в виду, что надо признать, Дэвид был, как всегда, спокойным и заботливым. Когда оставался дома с детьми, то играл с ними в теннис, ловил рыбу… Но… Смотреть на него было больно, он был сам не свой, был похож на зомби, совершающего механические движения. Казалось, он находится где-то в другом месте. — Женщина улыбнулась Джейн, взяла тряпку с раковины и начала рассеяно протирать сушилку для посуды. Позже она остановилась и медленно покачала головой. — Теперь, когда я размышляю об этом, я понимаю: он мог смеяться, но никогда не переставал думать о своей потере. Не сомневаюсь, что доктор Спирс рассказывал вам, как ухаживал за миссис Дэвид с декабря месяца, не отходя от нее. — Эффи отвернулась и посмотрела в окно, ее голос вновь задрожал. — Уверена: Дэвид был настолько предан жене, что какая-то часть его умерла вместе с ней.

Джейн подошла к своей маленькой собеседнице и, обняв ее, попыталась утешить.

— Я понимаю это, Эффи. Я знаю, что вам должно быть очень трудно говорить об этом, и я ценю вашу откровенность. — Джейн почувствовала, что должна перевести тему разговора, и, посмотрев на часы, висевшие над плитой, произнесла: — О, мой бог, уже половина пятого! Я и представить не могла, что уже так поздно.

Эффи отвернулась от раковины, рядом с которой стояла, и посмотрела на часы:

— О, миссис Спирс, что же я делаю? — Она направилась к двери, вытирая руки о передник. — Пойдемте, я провожу вас к леди Инчелви.

— Да, пожалуйста, если это вас не затруднит, — сказала Джейн.

Остановившись, Эффи добавила:

— Мне еще надо приготовить картофель. Лорд Инчелви вечером должен быть на встрече, поэтому у нас сегодня ранний ужин.

— О, конечно. Я уже и так достаточно отвлекла вас. — Джейн хотела было выйти из кухни, но повернулась к домоправительнице. — Не падайте духом, Эффи. Вы действительно один из столпов этого дома. Просто постарайтесь оставаться такой же веселой, какой вы были всегда.

Громкость телевизора поразила Джейн сразу же, как только она вошла в гостиную, голоса спортивных комментаторов по игре в бильярд, обычно вещающих чуть ли не шепотом, звучали так, будто они говорили через мегафон: «…и если он сможет забить розовый шар, это будет уже третьей подряд конструкцией для Хендри…»

Три черных лабрадора навострили уши, учуяв, как вошла Джейн, но, посмотрев в ее сторону, не залаяли, понимая, что перед ними знакомая фигура. Собаки сорвались с места и радостно бросились к Джейн, звонко барабаня лапами и прыгая вокруг нее, они шумно выказывали этим самым свое восхищение.

— Привет, мальчики, — сказала Джейн, наклоняясь вниз, чтобы погладить каждого из них по голове.

В дальнем конце комнаты перед телевизором зашевелилась фигура человека, сидящего в кресле с высокой спинкой.

— Это ты, Эффи?

Джейн не могла подойти ближе из-за возбужденного приветствия псов, поэтому произнесла, не приближаясь:

— Нет, Алисия, это я — Джейн.

Алисия Инчелви выглянула из-за спинки кресла, немного наклонилась, чтобы видеть поверх своих очков.

— Джейн! Как я рада вас видеть! Какой приятный сюрприз!

Она выключила телевизор пультом дистанционного управления и поднялась с кресла, сбрасывая с коленей большой красный клубок шерстяной пряжи с двумя огромными вязальными спицами.

— Ребята, идите сюда и успокойтесь, позвольте бедной Джейн пройти в комнату!

Алисия довольно медленно двинулась к Джейн, очки, висевшие на шнурке, качались при ходьбе из стороны в сторону. Леди Инчелви, высокая дама, держалась прямо и была одета в элегантную твидовую юбку и жакет из кашемира, ее седые волосы были аккуратно затянуты и собраны сзади гребнем.

Джейн впервые за пять недель после похорон навестила Алисию Инчелви. И хотя ее манера держать себя не была свойственна женщине семидесяти восьми лет, было очевидно, что за этот короткий период потеря, произошедшая в их семье, дала о себе знать. Ее взгляд был полон усталости, что, как казалось Джейн, было вызвано ее усердными стараниями выглядеть внешне сильной и быть поддержкой для остальных членов семьи.

Молодые собаки немедленно отреагировали на призыв хозяйки вернуться на место возле камина. А третий, старый седеющий пес, не особо обращающий внимание на ее призывы, продолжал вилять хвостом и не отрываясь смотрел на Джейн своими темными глазами, полными нежности. Он препятствовал каждой из малейших попыток Джейн двинуться дальше. Алисии пришлось повысить голос.

— Извините, — проговорила Алисия, — Хорэс стал таким же глухим, как и я. Я уже ничего не слышу, если звук не включен на полную громкость. Как вы, моя дорогая? — Она подошла к Джейн и поцеловала ее в обе щеки. — Идите сюда и сядьте возле огня. Что за отвратительный день сегодня? Хотите чашечку чая? Я только что выпила одну, но давайте снова попросим Эффи принести нам этот согревающий и успокаивающий напиток.

— Нет, спасибо, — ответила Джейн, — на самом деле я только что пила чай у вас на кухне вместе с Эффи.

Алисия посмотрела на нее удивленно.

— Правда? Как странно, я не слышала, как вы вошли. Как долго вы здесь?

— Около сорока пяти минут. Признаться, я хотела поговорить с Эффи кое о чем. — Она ласково улыбнулась Алисии и сказала: — В любом случае, я не хотела отрывать вас от любимой передачи.

— Так, получается, она рассказала вам о моем пристрастии к бильярду? — проговорив это, Алисия отодвинулась немного назад в своем кресле. — Должна признаться, что бильярд меня просто гипнотизирует, и так приятно наблюдать, что многие из молодых шотландцев имеют такие большие достижения в спорте! Это пробуждает и усиливает патриотические чувства, хотя я уверена, что такое количество юных спортсменов указывает на то, что на сегодняшний день в нашем обществе много потерянной молодежи!

— Абсолютно верно! — подхватила Джейн. — Кому нужны хорошие результаты на экзаменах, когда ты можешь зарабатывать деньги, забивая шары в лузу!

Они обе рассмеялись, и Джейн сразу же почувствовала себя более непринужденно, отбросив все свои страхи быть словно зажатой в тиски в мрачной атмосфере этого дома, порожденной печальными обстоятельствами. Но нет — они все еще могли вместе смеяться.

Алисия надела очки, подняла клубок шерсти и вновь принялась за вязание. На секунду повисла безмолвная тишина, как будто мысли пожилой женщины улетели куда-то далеко-далеко, затем она взглянула на Джейн и улыбнулась.

— Как прекрасно снова видеть вас, моя дорогая. Я действительно скучала по вам. Думаю, вы можете себе представить, что последнее время мне было не до радостных мыслей.

— Я вас понимаю. Мне следовало бы зайти раньше, но я не хотела злоупотреблять вашим вниманием. — Джейн замолчала, она заметила, насколько Алисия погрузилась в свое вязание. — А что вы делаете, леди Инчелви?

— О, надо доделать кое-что, я начала вязать это для Софи во время последних выходных. Кажется, в ее школе не приветствуется, если ребенок одет в плотный свитер с большими рукавами, сползающими на руки больше обычного. — Она посмотрела на свою гостью поверх очков. — Никому не нужная вещь. В Инвернессе мы хотели подобрать нечто более подходящее, но все, что мы нашли, было ужасного акрилового цвета, и в итоге пришлось купить эту бесформенную кофточку в качестве модели, а к ней вот эту яркую шерсть, с помощью которой я намерена превратить это одеяние в одежду для девочки. — Алисия вытянула руку и поморщила нос. — Мне кажется, что это выглядело бы куда симпатичней, если бы такую вещь носил самец-горилла, а не Софи.

— Я уверена, что если Софи не понравится эта вещица, она отправится к долгожданному получателю в Эдинбургский зоопарк, — добавила Джейн.

— Но это вовсе не означает, что вы согласились со мной, — возразила Алисия, притворившись обиженной. — Вы, скорее, хотели сказать нечто вроде: «Это слишком хорошая вещь, чтобы отдать ее горилле!» — Старушка тихо засмеялась, после чего неожиданно быстро сложила спицы, клубок и свою работу и бросила все это на диван. — Не знаю, почему я этим занимаюсь, пока вы здесь… Подойдите сюда, — добавила она, вставая с кресла и пытаясь пробраться через лежащих собак к огню. — Расскажите мне, что творится во внешнем мире? Кажется, я никогда так надолго не теряла с ним связь.

Рассказ Джейн о самых важных новостях последних дней занял всего пять минут. Она сообщила, что непрекращающийся дождь смыл часть проселочной дороги между Дальнахойлом и Акнакудденом и что местная территориальная армейская бригада пришла на помощь уже чрезмерно разрушенным ее участкам, соорудив временный мост Бэйли над большим проломом. Поведала о том, что госпожа МакКензи, начальница почтового отделения в Дальнахойле, также испытала на себе последствия плохой погоды, подхватив ужасный артрит, который, как она говорила самой миссис Спирс, «буквально раздул ее лодыжки, и пришлось обслуживать клиентов, сидя за прилавком в домашних тапочках». Также Джейн с осторожностью заметила, что каждый в деревне интересуется тем, как идут дела в поместье Инчелви после того, что случилось. И, наконец, она рассказала Алисии, что грипп поразил местную школу и Роджер взял на себя всю заботу о больных детях, посещая каждого из них на дому, вместо того чтобы они сами приходили к нему в приемную во избежание распространения болезни и разного рода осложнений.

Алисия слушала заинтересованно.

— Знаете, моя дорогая, ваш муж слишком много работает. Он должен был уйти на пенсию в прошлом году, не так ли? Наверное, глупо говорить об очевидном, ведь основная причина, по которой он остался, была необходимость заботиться о Рэйчел, но что мешает ему сейчас передать работу по домашним вызовам одному из своих молодых коллег? Им необходимо учиться справляться с делами без него. — Алисия улыбнулась. — Я знаю, что говорю об этом уже не в первый раз. Но мне часто звонит один из его коллег и просит в мягкой форме убедить Роджера прекратить заниматься делами. Я не знаю, что мне делать, я в растерянности

— В любом случае, — ответила Джейн, — мы с вами в равном положении: у нас обеих мужья, которые должны были выйти на пенсию, но до сих пор продолжают работать.

Алисия улыбнулась.

— Вы правы, но все же мой муж сейчас находится в особых обстоятельствах.

— Разумеется. Скажите, как Джордж?

— Как и все мы, абсолютно опустошен. Хотя, я думаю, что втайне он рад своему возвращению к активной деятельности. Однако если вы отошли от службы на целых десять лет и спустя столько времени вам нужно вернуться обратно, это сильно встряхивает. Не так ли? Новый управляющий «Глендурниха», Дункан Капл, прекрасно выполняет свою работу, держа под контролем маркетинговое подразделение Дэвида. Но Джордж чувствует, что поскольку он все еще главный акционер компании и ее председатель, а также отец Дэвида, то он должен оказывать всяческую поддержку и посильную помощь своим сотрудникам, тем более что на рынке алкогольной продукции сейчас такая неразбериха. Я не особо вникаю во все это, но там, кажется, постоянно растет число тех, кто имеет лицензию на распространение виски, представителей которых Джордж должен посетить от имени ликеро-водочного завода. — Алисия на мгновение остановилась, чтобы положить руку на подлокотник кресла и подпереть лицо рукой. — Но вы знаете, Джейн, — продолжила она, — мы оба находим возвращение к рутине, которую, как мы думали, мы окончательно оставили несколько лет назад, очень изматывающей. Утром надо собрать внуков в школу, затем встретить их и следить за тем, чтобы с ними ничего не случилось. Это значит, что надо быть с ними и развлекать их весь оставшийся день. Однажды, перед тем как пойти в школу, Чарли позвал меня на улицу поиграть с ним в тарелочки. Можете себе это представить? Конечно же, я пошла. А что мне еще оставалось делать? Я делала все, что могла, я старалась изо всех сил, а он все время кричал на меня: «Давай, бабушка, это никуда не годится!» — Она засмеялась и подвинулась немного вперед на своем кресле. — На самом деле, Джейн, только задумайтесь об этом: сегодня в первый раз за прошедший месяц я спокойно сижу и делаю то, что мне хочется.

— О, мне очень жаль, Алисия, — сказала Джейн. — Как только это произошло, приезжаю я и нарушаю ваш покой.

Алисия махнула рукой.

— Не говорите глупостей, дорогая моя. Это же то, что доктор прописал. — Она взглянула на Джейн, шутливо улыбаясь. — Разве не так?

Джейн изобразила удивление на своем лице.

— У вас хорошая интуиция, Алисия, вы правы, Роджер действительно попросил меня заглянуть к вам и узнать, как вы все поживаете. Но перед нашей встречей я на всякий случай решила немного пошептаться с Эффи — вдруг я выбрала неподходящее время для визитов. — Она сделала небольшую паузу, а затем продолжила: — Эффи сказала мне, что Дэвид до сих пор страшно переживает.

— Да, — тихо произнесла Алисия. — Один из лабрадоров переместился от камина к ее ногам и уперся мордой в ее туфлю. Леди Инчелви нагнулась и погладила его по гладкой шерсти. — Знаете, ведь Дэвид переживает нечто ужасное — ни вы, ни я не испытывали ничего подобного. Он потерял партнера своей жизни. Это несправедливо. — Тон Алисии внезапно изменился на раздражительный и расстроенный одновременно. — Подумайте о многих знакомых нашего возраста, которые потеряли своих мужей или жен. Нас всех это когда-то ожидает. Но ни вы, ни я не представляем себе, каково это, потому что не пережили это, не прошли через это. — Она остановилась и поправила прядь своих седых волос, ее глаза смотрели в одну и ту же точку, куда-то позади Джейн. — Извините, я не хотела сказать ничего плохого. Я думаю, это единственный раз, когда я говорю об этом вслух. Просто это заставляет меня чувствовать себя… Ну… столь виноватой.

— Но это естественно, — сказала заботливо Джейн. — Боль от потери, которую переживает кто-то из наших близких, как раз и проявляется в виде гнева или чувства вины. Но в этой истории есть и положительная сторона — Дэвиду очень повезло, что в сорок три года у него есть родители, которые могут оказать ему поддержку. Как бы он смог посвятить так много времени заботе о Рэйчел, если бы вы ему не помогали? Друзья — это прекрасно, но родители — еще большая ценность. И я уверена, что он полностью это осознает.

— Я знаю, знаю, но каждый из нас чувствует себя столь бесполезным! Мне так жаль, что я не могу сделать для него нечто большее. Если бы он хоть раз с кем-нибудь поговорил об этом, но он же, напротив, все больше и больше замыкается в себе. Насколько я помню, он не произнес имени Рэйчел ни разу после ее похорон. Внешне это выглядит так, как будто ее никогда и не было, но я знаю, что внутри у Дэвида настоящий хаос. Ужасно так говорить, но иногда мне хочется схватить этого бедного мальчика за плечи и устроить ему хорошую встряску, — Алисия глубоко вздохнула, — а после обнять и крепко-крепко прижать к себе.

Разговор внезапно прервался. В наступившей тишине Джейн услышала, как ветер и дождь бьют по огромным окнам гостиной. Она посмотрела вверх на черные грозовые тучи, мрачно завесившие все небо, и подумала, насколько безжалостно вся эта картина подчеркивала трагедию, произошедшую в этом доме. Интуиция подсказывала ей, что сейчас не следует продолжать эту беседу. И так было сказано уже достаточно. Джейн отвернулась от окна и покачала головой.

— Вы могли бы, глядя на эту погоду, сказать, что за окнами май? — Она взглянула на серебряную рамку часов, висевших над камином. — Лишь четверть шестого, а на улице черно так, будто уже ночь. О, мой бог, Алисия, четверть шестого! О чем я думаю? — Она положила руки на подлокотники и подвинулась на край стула. — Бедный Артур, он все это время сидит в машине, а ведь я пообещала ему, что мигом вернусь. Он, наверное, там уже с ума сходит.

Алисия неохотно поднялась с кресла.

— Дорогая моя, вам надо было взять его с собой. Лабрадоры рады были бы увидеться с ним.

— Не думаю — здесь было бы столько шума! К тому же мы прекрасно погуляли с ним сегодня на охотничьем угодье и он насквозь промок.

— Ему повезло, ведь ему досталась очень любящая хозяйка, если она вышла с ним гулять в такой день. А я, должна признаться, проявила сегодня абсолютное слабоволие. Все мое гулянье с мальчиками заключилось в том, что я подошла к парадной двери, открыла ее и выпустила их на улицу на десять минут. Я не выхожу в такую погоду, как эта!

Алисия подошла к одному из окон и развязала веревки, сдерживающие огромные, сделанные из дамасской ткани во всю высоту комнаты занавески.

— Не думаю, что чем-то поможет, но по крайней мере так лучше, правда? — сказала она, открывая окно.

Джейн подошла к другому окну, чтобы сделать то же самое. Как только она отцепила первую веревку, взглянула на сад Инчелви, который уже был в полумраке. Даже в такой день он выглядел очень красивым.

Длинные аллеи с обеих сторон были защищены буками и дубами с растрескавшимися стволами. Их ветви благородно склонились к растениям, растущим под ними, — азалиям и рододендронам, только начавшим цвести. Нарциссы, все еще цветущие, держали свои желтые головки смело и высоко, этакие маленькие яркие пятна вопреки всеобъемлющей серости дня.

Справа от аллей располагались две параллельные дорожки, упиравшиеся в ограду. Джейн заметила, что прежний облик сада удачно изменили. Почва была недавно перекопана для создания новых двух клумб, симметрично располагавшихся по отношению к клумбам с другой стороны аллеи. Джейн собралась повернуться и сказать об этом Алисии, как вдруг заметила какое-то движение справа от одной из клумб. Она прислонилась лицом к стеклу и приложила руки к глазам, чтобы свет гостиной не мешал понять ей, в чем причина этого странного движения.

— Алисия, кажется, там…

Пожилая дама подошла к окну и внимательно посмотрела в глубь сада. — Двое мужчин под дождем и ветром, промокшие насквозь, копают ямы в саду, — сказала она.

— Что они делают? — Джейн прищурила глаза, чтобы лучше увидеть происходящее.

Алисия засмеялась.

— Дорогая моя, разве вы не узнаете их? Это же Дэвид и Джек — муж Эффи. Они сегодня весь день высаживают розы, облагораживая эту новую клумбу.

Джейн повернулась и скептически посмотрела на Алисию.

— В такую погоду? Для чего же это, интересно? Они могут закончить тем, что подхватят двустороннюю пневмонию.

— Сознаюсь, я не решилась их остановить. Ведь в течение прошлых пяти месяцев работа в саду была для Дэвида самой лучшей терапией.

— Правда? — заметила Джейн, возвращаясь к окну.

Алисия отодвинула занавеску:

— Помните, когда Дэвид бросил работу в «Глендурнихе» в прошлом декабре и перевез Рэйчел с семьей вместо Бичес сюда, после ее первого курса химиотерапии?

— Конечно, помню, — ответила Джейн, отходя от окна и раздвигая другую занавеску.

— Вот тогда Джордж и решил отвлечь Дэвида на что-то другое и попросил его помочь заботиться о саде. — Алисия отошла от окна и прислонилась к спинке дивана, облокотившись на него, чтобы сохранять равновесие. — Сначала Дэвид не откликнулся на призыв, для него было очевидно, что управляющий имением один вполне справляется со своей работой. Но, по велению случая, однажды Дэвид искал какие-то бумаги в доме и натолкнулся на старые проекты, на которых было показано, как сады Инчелви выглядели, когда дом был только построен. Сад очень изменился с тех пор. Некоторые из первоначальных клумб исчезли, возможно, заросли травой со времен Первой мировой войны, когда некому было за ними ухаживать. Так Дэвид загорелся идеей вернуть саду его прежнее великолепие, и с тех пор, как не стало Рэйчел, он проводит там каждую свободную минуту. Всякий раз, когда Рэйчел проходила курс лечения в Инвернессе или приходила в себя после него, Дэвид с головой погружался в старые рисунки и начинал работать на земле. — Алисия засмеялась, отрываясь от спинки дивана. — Со временем он вовлек и Джека. Не думаю, что этот пожилой мужчина когда-либо в жизни работал более усердно.

Женщины подошли к третьему окну. Уже почти совсем стемнело, но можно было различить две мужские фигуры; они переместились ближе к дому и теперь были тускло освещены слабым потоком света, льющимся из окон гостиной. Дэвид был без головного убора, его волосы вымокли насквозь. Он разговаривал с Джеком; тот был закутан в огромный желтый рыбацкий плащ и выглядывал из своего «укрытия», защищающего его от сильного ветра, всматриваясь в какую-то бумагу, которую Дэвид держал в руке.

Алисия и Джейн отодвинулись от окна, понимая, что не хотели бы, чтобы их заметили. Алисия повернулась и улыбнулась Джейн:

— Сожалею, что сад полностью его поглотил, должно быть, безмерно.

Она занавесила окна, и комната лишилась даже тех бледных лучей света, которые проникали в нее лишь мгновение назад.