Для большинства парней убийства были в порядке вещей - неотъемлемой частью повседневности. Рутиной. Помню, как гордился Томми ДеСимоне, когда повел пацана Джимми, Фрэнки, на первое убийство.
Фрэнки Бурк был пугливым пареньком. Джимми часто жаловался, что пацан писается в постель, и что приходится выбивать из парня эту дурь. Джимми даже отправил его в военное училище, чтобы тот слегка заматерел.
Когда Томми повел его на убийство, Фрэнки шестнадцать-семнадцать лет было, и Томми сказал, что парень отлично держался. Джимми тогда гордый расхаживал. Можно было подумать, что парень медаль получил.
Убийство было единственным способом заставить всех оставаться в строю. Абсолютным оружием. Никто не был неуязвим. Ты выходил из строя, бац, и ты мертвец. Правила все знали, но люди по-прежнему преступали черту и их убивали.
Помните Джонни Маццолу, парня, с которым я ребенком сливал фальшивые двадцатки. Так вот, его сына убили за то, что тот грабил местных букмекеров и подпольные игры. Парня сотню раз предупреждали.
Предупредили отца, чтобы держал сына в узде. Сказали, что если тот решил грабить букмекеров, то почему бы ему не грабить иностранных букмекеров. Лишь из-за Джонни парню дали дожить до девятнадцатилетия.
Но парень, похоже, не верил, что его убьют. Мертвецы всегда не верили. И он тоже не верил, пока не схлопотал две пули в упор в сердце. В сердце стреляли из-за уважения к отцу. Лицо парня оставили нетронутым, чтобы можно было похоронить его в открытом гробу.
Однажды Джимми пришил своего лучшего друга, Ремо, когда обнаружил, что тот подстроил арест партии сигарет. Они были близкими друзьями. Ездили семьями на выходные. Но когда одну из небольших партий Реми прижали копы, он рассказал им все о грузовике с грузом, в который собирался вложиться вместе с Джимми.
Джимми насторожился, когда Ремо вложил лишь пять тысяч долларов в товар на сумму в двести тысяч. Ремо обычно скупал треть или половину всей партии.
Когда Джимми спросил Ремо, почему тот не вкладывается в эту операцию, тот заявил, что столько ему не нужно.
Конечно, грузовик остановили, и весь товар Джимми конфисковали. Тот факт, что Ремо по какой-то причине не вложился именно в эту партию, настолько возбудил подозрения Джимми, что тот обратился к своим приятелям в офисе окружного прокурора Куинса. Они подтвердили подозрения Джимми, что Ремо слил копам информацию про доставку в обмен на свободу.
Через неделю Ремо был мертв. Он понятия не имел, что его ожидало. Джимми мог тебе так улыбаться, что ты думал, будто сидишь вместе с лучшим другом.
А тем временем он копал тебе могилу. В ту самую неделю, когда Джимми его убил, Ремо подарил Джимми с Микки билет в оба конца во Флориду в качестве подарка на годовщину свадьбы.
Я хорошо помню ту ночь. Мы все играли в карты в "Робертсе", когда Джимми сказал Ремо: - Давай проедемся. Он жестом велел Томми и еще одному парню идти вместе с ними.
Ремо сел впереди, а Томми с Джимми разместились на заднем сидении. Когда они выбрались в тихое местечко, Томми накинул ему на шею фортепьянную струну. Ремо начал бороться. Он дергал ногами и руками и весь обгадился, пока не умер.
Тело похоронили на заднем дворе бара, под слоем цемента рядом с площадкой для игры в бочча . После этого каждый раз, как Джимми с Томми играли, они говорили: - Эй, Ремо, как ты там?
Этим парням ничего не стоило убить. Им это нравилось. Они могли за выпивкой рассказывать о своих любимых убийствах. Они просто обожали об этом говорить.
Они смаковали это, без устали отмечая, насколько жалок был урод. И он всегда был худшим из ублюдков, кого они знали. Всегда был дерьмовым стукачом. И в большинстве случаев убийства даже не были связаны с бизнесом.
Они принимались спорить, и ты глазом не успевал моргнуть, как бац, один из них мертвец. Они все время стреляли друг в друга. Стрелять в людей было для них в порядке вещей. Обыденным делом. Тебе даже делать ничего не надо было. Стоило только подвернуться под руку.
Помню, однажды ночью, сразу после моего ареста за нападение на невинного парня, мы устроили вечеринку в "Робертсе" для Билли Бэттса. Билли только что вышел из тюрьмы, отсидев шесть лет.
Мы обычно устраивали парням попойку, когда те выходили на свободу. Еда. Напитки. Девочки. В общем, оттягивались по полной. Билли состоял в семье. Он стоял под Джонни Готти с Фултон-стрит и был связан с Гамбино. Мы тогда напились в стельку. Джимми. Томми. Я.
Билли вдруг обернулся и заметил Томми, которого знал еще до того, как загремел за решетку. Томми тогда только двадцать исполнилось, так что в их последнюю встречу Томми был еще пацаном. Билли принялся подшучивать над ним.
Он спросил, не чистит ли Томми по-прежнему ботинки. Это была просто грубоватая шутка, но никто мог безнаказанно шутить с Томми. Он всегда был на взводе. Один из братьев Томми несколько лет тому назад сдал ребят полиции, и Томми приходилось с этим жить. Он всегда должен был доказывать всем, что круче остальных. Всегда быть особенным.
Он единственным из всех ребят пил 'Ройял Краун". Канадское виски, которое не завозили с самого детства Томми. Он тайком завозил его. Он был настолько крут, что мог спустя тридцать лет после сухого закона отыскать бутлегерский самогон.
Я посмотрел на Томми и понял, что тот весь кипит от слов Билли. Томми взбесился, но ничем не мог ответить. Билли состоял в семье. Дотронься только Томми до Билли, и он мертвец.
Но я понимал, что он вне себя. Мы продолжили кутить и смеяться, и только я решил, что, быть может, все забудется, как Томми склонился ко мне с Джимми и произнес: - Я собираюсь замочить этого урода. Я тогда отшутился, но заметил, что Томми настроен решительно.
Спустя пару недель Билли пил в "Сьюите". Было поздно. Я молился о том, чтобы Билли отправился домой, как вдруг вошел Томми. Дальнейшее не заставило себя ждать. Томми тотчас же отослал свою подружку домой и переглянулся со мной и с Джимми. Вслед за этим Джимми стал обхаживать Билли Бэттса. Он начал угощать его выпивкой. Я понял, что он готовит Билли для Томми.
- Держите его здесь, я за мешком, - шепнул мне Томми, и я понял, что он собирается убить Билли Бэттса прямо в моем ресторане. Он отправился за полиэтиленовым мешком, чтобы Билли не запачкал кровью все заведение, после того как его убьют. Через двадцать минут Томми вернулся с мешком и тридцать восьмым. Мне стало дурно.
К этому времени Джимми отвел Билли Бэттса к уголку стойки бара. Они пили, и Джимми рассказывал ему байки. Билли отлично веселился. Когда стало поздно, все разошлись по домам.
В ресторане остался только Алекс Корчионне, который сидел позади вместе со своей девушкой. Бармен ушел. Когда вошел Томми, Джимми одной рукой приобнял Билли. Билли даже не поднял головы. А с чего бы? Он был с друзьями. Приятелями-гангстерами. Он понятия не имел, что Томми собирался его прикончить.
Я находился за стойкой бара, когда Томми выхватил из кармана тридцать восьмой. Билли заметил его в руке Билли. Стоило Билли осознать, что происходит, как Джимми сдавил Билли глотку. - Чисть гребаные ботинки, - завопил Томми и впечатал револьвер в висок Билли. Билли выпучил глаза. Томми вновь его ударил. Джимми крепко держал Билли. Из головы толчками хлынула кровь. Черная.
Теперь Алекс Корчионне заметил, что происходит, и решил вмешаться. Джимми бросил на него взгляд. - Тебе тоже хочется? - спросил он. Он был уже готов бросить Билли и взяться за Алекса. Я встал между ними, словно собирался заехать Алексу. Но я просто схватил Алекса за плечи и потащил его к двери.
- Убирайся отсюда, - произнес я очень тихо, чтобы Джимми не расслышал. - У них свои разборки. Я вытолкал Алекса с девушкой наружу, и они ушли. Алекс был в нашей команде, но Джимми с Томми так раздухарились, что могли на месте прикончить Алекса с девушкой, дернись они только.
Я запер входную дверь, а когда обернулся, то заметил, что тело Билли ничком лежит на полу. Его голова превратилась в кровавую кашу. Томми раскрыл мешок, а Джимми приказал мне подогнать машину к заднему входу.
Теперь мы нарвались на проблемы. Билли Бэттс был неприкасаемым. На убийство гангстера из другой семьи нужно получить согласие. Прознай люди Гамбино, что Бэттса замочил Томми, мы все мертвецы.
Тогда бы мы никуда не смогли скрыться. Они могли даже потребовать у Полли, чтобы тот собственноручно нас убил. Томми совершил наихудший из возможных поступок, и мы это знали. Труп Билли должен был исчезнуть. Мы не могли просто бросить его на улице. Тогда бы развязалась война. А если труп исчезнет, то и Готти ничего не узнает.
Джимми сказал, что следует похоронить тело там, где его не найдут. Он сказал, что на севере штата его приятель держит собачий приют, и там никто не станет искать. Мы закинули Билли в багажник и поехали к Томми, чтобы прихватить лопату. Его мама уже проснулась и приготовила нам кофе. Она нас не отпустила, и нам пришлось завтракать, пока снаружи у нас в машине лежал труп.
Наконец, мы выбрались от Томми и выехали на автостраду Таконик. Мы ехали уже час, как внезапно я услышал странный звук. Я полудремал, держа в руках лопату. Томми сидел за рулем, а Джимми спал.
Я вновь услышал этот звук. Он был похож на глухой стук. Джимми проснулся, и опять поднялся стук. Внезапно нас всех осенило. Билли Бэттс жив. Это он стучит в багажник. Мы едем хоронить его, а он еще живой.
Вот теперь Томми действительно разозлился. Он ударил по тормозам, перегнулся через сиденье и схватил лопату. Никто не произнес ни слова. Мы вышли из машины и подождали, пока не прекратился встречный поток машин. Тогда Джимми встал с одной стороны, я с другой, а Томми открыл багажник.
Стоило тому распахнуться, как Томми ударил лопатой по мешку. Джимми схватил монтировку и тоже принялся лупить по мешку. На это ушло несколько секунд, и мы вернулись в машину. Когда мы прибыли на место, где собирались похоронить Билли, то земля оказалось такой мерзлой, что нам пришлось час копать, чтобы вырыть достаточно глубокую могилу. Затем мы засыпали тело известью и поехали в Нью-Йорк.
Но даже после этого Билли остался проклятьем. Спустя три месяца после того, как мы похоронили парня, Джимми пришел ко мне в "Сюьит" и сказал нам с Томми, что придется вырыть труп и закопать его в другом месте.
Парень, владевший собачьим приютом, только что продал свою собственность под коттеджи. Он хвастал Джимми, как много денег получит, но Джимми лишь знал, что рабочие могут наткнуться на тело. В ту же ночь мы с Томми поехали на моем новеньком желтом понтиаке каталина с откидным верхом и выкопали Билли.
Это было ужасно. Мы засыпали известь, чтобы тело быстрей разложилось, но сгнила лишь половина. Запах был столь омерзителен, что мне стало плохо. Меня начало рвать. Все время пока мы с Томми работали, меня выворачивало. Мы закинули тело в багажник и отвезли его на автосвалку в Джерси. Времени прошло достаточно, так что в трупе никто не признает Билли.
Меня тошнило целых три недели. Я не мог избавиться от запаха. Все пахло трупом. Жир в ресторане. Детские конфеты.
Мне везде чудился его запах. Я выбросил одежду и туфли, в которых был в ту ночь, полагая, что в них все дело. Я не мог избавиться от вони в багажнике своей машины. Я содрал всю обивку и выбросил ее. Отдраил машину до дыр.
Затем я выплеснул в багажник флакон духов Карен и закрыл его. Но даже тогда я не смог избавиться от запаха. Он так и не прошел. Под конец мне пришлось отправить машину на слом. Джимми с Томми решили, что я рехнулся. Томми заявил, что если бы он чувствовал запах, то оставил машину, чтобы она напоминала ему, как он расправился с тем жалким ублюдком Билли Бэттсом.
Я до сих пор не знаю, скольких людей убил Томми. Не думаю, что даже Джимми знал. У Томми не было тормозов. Он начал ходить с двумя пистолетами. Однажды вечером Томми прострелил ногу пареньку по кличке Спайдер, потому что тот не хотел танцевать.
Вышло все случайно, и Винни Асаро, парень из команды Боннано, отвел Спайдер к соседскому доктору, чтобы тот подлатал паренька. На пару недель мы разрешили Спайдеру спать в "Робертсе". Он разгуливал по бару с ногой в гипсе. Но чокнутый Томми заставлял пацана танцевать. Томми сказал, что использует парня для практики в стрельбе по мишени.
"Однажды ночью играем мы в карты в подвале - Томми, Джимми, я, Энтони Стабиле, Анджело Сепе - как входит Спайдер. Три часа утра, и мы все упились в стельку.
Вдруг ни с того ни с сего Томми потребовал, чтобы парень станцевал. - Станцуй, - кричит Томми. Но Спайдер взял и заявил Томми, чтобы тот проваливал в задницу. Теперь мы все уставились на Томми. Джимми принялся шутить и говорит Томми: - Ты что, спустишь этому уроду?
Мы все подначивали Томми, издевались над ним. Он вышел из себя, но продолжал играть в карты. Потом, прежде чем кто-то понял, что произошло, Томми пустил три пули в грудь Спайдеру.
Я даже понятия не имел, что Томми при оружии, и на мгновение мы все оглохли. Пахло паленым. Никто не сказал ни слова, но тогда я понял, что Томми - полный отморозок.
Наконец, Джимми начал на него кричать. - Ну хорошо, тупой ублюдок, раз ты такой крутой говнюк, сам будешь рыть могилу. И все. Больше ничего. Никто не добавил ни слова.
Джимми заставил Томми рыть могилу в подвале, а все это время Томми ворчал и злился, что ему приходиться копать могилу. Словно непослушный ребенок, которого после школы резинки чистить заставили.
Каждый день происходили какие-то стычки. Каждый день проводились сходки. Каждый раз, как у нас отнимали бизнес, кого-то взрывали, и начиналась война. Постоянно кто-то срывался с катушек.
Однажды ночью обычно спокойный Поли завалился в "Робертс" вне себя от гнева. Он потребовал, чтобы все заявились. Позвони Джимми. Позвони на стоянку. Позвони на автосвалку. Я решил, что развернулась полномасштабная война. На деле же оказалось, что он вместе с Филлис пошел в ресторан "Везувий Дона Пепе" на Леффертс-Бульвард, в нескольких кварталах от "Робертса".
"Дон Пепе" был отличным рестораном, но его владелец - сущей занозой в заднице. Там не было меню и нельзя было заказывать столики заранее. Все стояли в очереди, даже Поли.
Вышло так, что Поли с Филлис прождали полтора часа, пока перед ними метрдотель рассаживал докторов, одного за другим. Когда Поли пожаловался, парень отвел его за столик, но разозлился на Поли.
Когда Поли заказал вина, метрдотель пришел, чтобы налить его, и, может, случайно плеснул вино на Филлис. Поли уже начал выходить из себя. Но когда метрдотель выхватил грязную тряпку и принялся лапать Филлис, Поли перевернул стол и начал лупцевать парня.
Поли удалось отвесить тому два удара, прежде чем парень сбежал на кухню. Когда Полли потребовал, чтобы тот вышел, несколько официантов с тяжелыми сковородами и ножами преградили ему путь на кухню.
Я еще никогда не видел Поли столь рязьяренным. Он сказал, что если официантам вздумалось защищать своего приятеля, следует разбить им головы. Спустя час снаружи Дона Пепе поджидали две наших машины, набитые парнями с бейсбольными битами и отрезками труб.
К одиннадцати часам официантов и кухонную прислугу распустили. Стоило им заметить нас, как они пустились бежать. Некоторые прыгнули в машины. В ту ночь мы гонялись за официантами по всему Бруклину и проламывали головы.
Это было так легко. Мы валили всех без разбора. Мочили их.
Никому не пришла в голову мысль, почему. Ради чего? Никто не думал о бизнесе. Правда в том, что насилие начало разрушать наш бизнес. Например, угоны грузовиков шли прекрасно, пока все ни с того ни с сего начали распускать руки. - Мочи их! Бей их!
Обычно я не участвовал в настоящих угонах. Для этого были Томми, Стэнли, Джои Аллегро и другие парни, которым нравилось наставлять дуло в лицо водителям. Я в основном занимался распределением товара. У меня были покупатели.
Я подыскивал сделки. Однако временами, когда я нуждался в деньгах, то сам отправлялся в налеты. На этот раз мы приметили груз с сигаретами на двести тысяч долларов. Все должно было пройти легко. Операция была наполовину "передачей", что значило, что один из водителей сговорился с нами.
Мы перехватили грузовик неподалеку от гаража возле склада на Элк-стрит. Он заворачивал на магистраль Бруклин-Куинс, когда Томми со Стэнли вскочили с обеих сторон на подножки.
Наставили на водителей оружие. Мы с Джои Аллегро сидели в машине прикрытия. Стэнли заставил сговорившегося с нами водителя передать пароль от приборного щитка. В больших грузовиках с ценным грузом часто ставили под щитком охранную систему из трех кнопок. Необходимо было знать комбинацию, чтобы запустить двигатель или даже открыть или запереть двери, в противном случае срабатывала противоугонная сигнализация.
Томми затолкал водил в машину и уехал вместе с Джои. Я же перебрался в грузовик к Стэну, и мы поехали к месту выгрузки, к легальному складу рядом с главным почтовым управлением на Уэст-стрит, 36.
Там нас поджидал Джимми с пятью грузчиками. У него были разгрузочные конвейеры, и мы начали перегружать коробки из трейлера в грузовики.
Вместе с нами разгружались и другие грузовики, и конечно же никому из рабочих и в голову прийти не могло, что мы разгружаем угнанный грузовик. Мы уже вычистили половину грузовика, как вдруг подходит здоровый парень и требует показать карточки профсоюза. А у нас нет карточек профсоюза, у нас пушки.
Он был большим широкоплечим парнем, не знал Джимми и плевать на все хотел. Он начал донимать Джимми, что его грузчики - не члены профсоюза. Он собирался прикрыть нам разгрузку. Джимми попытался его убедить.
Не вышло. Джимми попытался подмазать его. Не вышло. Парень требовал карточки профсоюза. Он оказался сущей занозой, а на следующий день Джимми надо было разгрузить второй трейлер на двести тысяч в этом же месте.
Но мы уже успели почти обчистить грузовик, кроме двадцати ящиков с самокрутками "ларедо", которые мы оставили, поскольку никто их не покупал. Джимми знаком показал мне со Стэнли выводить отсюда грузовик.
Хвала господу, Стэн помнил код, чтобы завести грузовик, не запустив сигнализацию, и спустя мгновение мы ехали по девятой авеню к туннелю Линкольна и Нью-Джерси, чтобы избавиться от грузовика.
Не проехали мы и двух кварталов, как я заметил, что люди на улице нам машут. Они нам кричали.
И указывали на кузов грузовика. Я высунул голову наружу и понял, что Джимми с ребятами забыли запереть кузов, и мы сеем блоки "ларедо" по всей девятой авеню.
Невероятно. Люди кричат нам, а мы делаем вид, что не слышим, но стоило завернуть за угол, как прямо перед нами выросла патрульная машина. Вот и конец. Я глянул на Стэнли и сказал: - Тормози, закроем кузов. Стэнли молча на меня уставился. - Если мы не закроем кузов, то нас тормознут.
Но Стэн грустно на меня посмотрел, добавив, что нам не удастся запереть двери, не подняв сигнализации. Он сказал, что пытался вспомнить код для открытия дверей, но не смог. Если я сойду с грузовика посреди девятой авеню, то сработает сигнализация.
Помню, мы тогда с минуту смотрели друг на друга и затем со словами "А ну его на хрен" выскочили из окон грузовика. Чудно, должно быть, мы выглядели. Приземлившись на тротуар, мы пустились бежать со всех ног.
Убедившись, что за нами никто не следует, мы вернулись к месту разгрузки товара, где Джими рвал и метал из-за того, что парень из профсоюза его доконал. Парень угрожал Джимми. Сказал, что больше не будет никаких разгрузок, если грузчики не будут из профсоюза. Парень был безнадежен.
Той ночью Джимми отправил Стэнли Даймонда вместе с Томми ДеСимоне в Нью-Джерси, где жил тот парень, чтобы его обработать. Планировалось, что они слегка намнут ему бока. Чтобы не совал нос в чужие дела. Вместо этого Стэнли с Томми так разозлились, что прикончили парня.
Их просто бесило, что парень не послушался Джимми, что он жил в дыре в Джерси и что пришлось тащиться к черту на кулички, чтобы просто поговорить с ним. Они так себя накрутили, что не смогли удержаться и пришили беднягу.