Я лежала и смотрела в одну точку… Не было сил ни о чем думать… Слишком много всего… частный самолет… перелеты… уколы… переговоры… трубки… капельницы… переговоры… полная беспомощность… Ужасно хотелось спать…больше всего на свете мне хотелось спать… Интересно, который час?.. Восемь, девять, десять вечера? Я уже давно потеряла счет времени… нигде не было часов… не было мобильного телефона… Я могла приблизительно определить время только по беготне и количеству людей в белых халатах в реанимационном отделении… Как же хотелось спать… но какой-то немец, который находился от меня за стенкой все время орал: «Йа! Йаволь». В реанимации никого не было… Гробовая тишина… только мое собственное тяжелое дыхание… и звук капельницы… и снова «Йа… Йаволь».

Да… так я точно не усну… Я решила пересчитать все трубки, которые в последнее время стали частью меня. На одиннадцатой я поняла, что засыпаю… Но вдруг тихонечко заиграла музыка. Наверное, в соседнем отделении. Значит, было еще не так поздно… Потрясающая песня… Интересно, кто ее исполняет?.. По коже бежали мурашки… Я внимательно вслушивалась в каждое слово, и мне казалось, что я начинаю сходить с ума…»Wake me up inside, wake me up inside, Call my name and save me from the dark, Bid my blood to run before I come undone… Save me from the nothing I’ve become… Bring me to life… Bring me to life… Bring me to life… Геночка, ну ты же меня спасешь, не оставишь меня?.. Я начинала засыпать…

Через какое-то время я почувствовала легкое прикосновение. Возле меня стоял человек в белом халате, маленький и лысый. Он серьезно смотрел на меня сквозь стекла своих очков и держал в руках чистый лист бумаги… Я не могла рассмотреть его имя.

– Как ты себя чувствуешь? Ты спала? – спросил он, щупая мой пульс на шее. На руке из-за количества всевозможных трубок пульс он пощупать не мог.

– Да, наверное, спала. Там какой-то парень все время кричит «Йаволь»… Может, ему помощь нужна?

– Нет. У него все в порядке. Это наркоз.

– Ясно.

– Тебе нужно кое-что сделать. – Он протянул мне лист бумаги и ручку.

– Что это?

– Тебе нужно написать свое имя, фамилию, возраст и адрес. Перед этим поставить порядковый номер.

– Ладно. На английском писать?

– Желательно да, чтобы я мог понять, что ты пишешь.

– А зачем это? Вы же и так все обо мне знаете, – сказала я, приступая к странному заданию.

– Потом объясню. – Он протянул мне папку. – Возьми это… тебе неудобно писать.

– Конечно, неудобно. Я не могу встать. – Я начинала злиться: ручка плохо писала, и я не могла понять, зачем все это нужно.

Когда я закончила, он забрал у меня листик и прочитал вслух: «1) Pylypenko Yuliya, 17 years old, Ukraine, Dnipropetrovsk, prospect Geroyev 25/72».

– Отлично, спасибо, – быстро проговорил он и направился к выходу.

– Не за что. А можно просьбу?

– Конечно.

– Вы можете выключить свет?

– Да, но это не желательно.

– Почему?

– Потому что я скоро вернусь. – При этом он все-таки выключил свет.

Я не поняла его последнюю фразу, впрочем, как и не поняла, зачем мне нужно было от руки писать свои данные на простом бумажном листке А4 формата. Хотелось спать. Это было какое-то неконтролируемое желание. Глаза просто закрывались, но мозг не отключался ни на секунду. Я как будто засыпала, но в то же время отчетливо ощущала реальность.

Врубили свет. Без стука. Без предупреждения. Резко. Опять этот человек… и снова он протягивает мне лист бумаги.

– Что? Что-то не так? – спросила я в полном недоумении, прикрывая рукой лицо. Реанимационные лампы больно били по глазам.

– Нет. Все в порядке. Теперь поставь цифру «2». И напиши то же самое, что и в прошлый раз, – сказал он металлическим голосом.

– Вы шутите? – Я не могла поверить в то, что только что услышала.

– Нет. Извини, я знаю, что ты хочешь спать. Но тебе придется делать это каждые тридцать-сорок минут. – У него на лице не дрогнул ни один мускул.

– Вы будете будить меня каждые тридцать минут, чтобы я писала на бумажке свое имя, возраст и место жительства? Я вас правильно понимаю? – У меня был прекрасный английский, но мне хотелось верить в то, что я все-таки чего-то не понимаю.

– Да. Это необходимо. – Он сказал это, как робот.

– Но зачем? Скажите… Я нормально себя чувствую. Просто хочу спать.

– Вот поэтому нам это и необходимо.

Я нервно взяла ручку, поставила цифру «2», написала то же самое, что и в прошлый раз, и, не глядя на этого человека, протянула ему листок. Он поблагодарил меня, выключил свет и ушел.

Это была пытка… Мне казалось, что я схожу с ума… Вечное дежавю: резкий свет… листок… непроницаемое лицо человека в белом… и цифры… 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9… на «10» замолчал немец, который отходил от наркоза и кричал «Йаволь»… на «12» я начала ненавидеть свое имя… на «13» – город, в котором я живу и страну, где я родилась… на «14» я возненавидела этого врача… мне казалось, что он – причина всех моих несчастий… на «16» я вспомнила фильм «Взаперти» со Сталлоне… там был момент, когда его закрыли в карцере и пытали… врубали свет… на «17» я уже ревела… на «18» я поняла, что нужно что-то делать… как-то это прекратить… Я поставила «19». Нарисовала маленького толстого человека, лысого, в очках и подписала: Dr. Evil… LET ME SLEEP… PLEASE PLEASE PLEASE PLEASE PLEASE… Я исписала весь листок, не оставила на нем места. И протянула ему. Он взял бумажку и внимательно посмотрел на меня. Его лицо расплылось в улыбке.

– Ладно. Можешь поспать, – сказал он, все продолжая улыбаться, – когда-нибудь ты поймешь, что это было необходимо.

– Надеюсь, что пойму. Спокойной ночи.

P.S. Через время я действительно пойму, почему каждую ночь меня заставляли писать на листе бумаги свое имя, фамилию, возраст и адрес. Врачи боялись, что начнется энцефалопатия – поражение головного мозга. И я пойму, почему так искренне заулыбался человек, которого я несправедливо назвала Доктором Зло.