На следующий день он созвал общее собрание всех жителей поселка. После завтрака народ начал подтягиваться в здание штаба. Всего на сегодняшний день в долине насчитывалось 96 жителей, из них 58 женщин. Занятый своими магическими экспериментами, Стас достаточно давно не вникал в дела поселка, поручив решение организационных вопросов Ковбою, Оксане и Виктору. Последние, впрочем, великолепно со всем справлялись.

Молодая коммуна была полностью готова к длительной зимовке. И то, что Стас собирался сообщить своей команде, несколько смущало его, поскольку вся проделанная в течение месяца работа, по сути, была напрасной. Долину псов придется покинуть. Придется оставить уютный дом, отказаться от милого сердцу комфорта, так напоминающего ушедший в небытие мир цивилизации.

Стас встал из-за стола и вскинул правую руку. Жест был совершенно излишним – все и так, затаив дыхание, ждали его слов. Он уже давно заметил, что из простого лидера команды как-то незаметно превратился в некую легендарную личность. Особенно это было заметно по реакции вновь прибывших жителей города. Стас для них был человеком, окутанным тайной и окруженным множеством надуманных сплетен, часть из которых не выдерживала никакой критики.

– Друзья, не буду использовать поэтические обороты, скажу прямо и кратко. Ориентировочно через три недели, плюс-минус пару дней, поселок, город и все вокруг на тысячи километров будет смыто океанской волной. На этом месте будет дно моря, расположенное на стометровой глубине от поверхности. Еще через шесть-семь месяцев произойдет катаклизм планетарного масштаба. Наш спутник Луна, точнее, большая ее часть, будет разорвана силами гравитации Земли. Это вызовет катастрофу такого масштаба, о котором я представления просто не имею, но последствия будут однозначно несовместимы с жизнью и выживанием, – Стас сделал паузу и осмотрел большую гостиную, заполненную стоящими людьми, сидячих мест на всех просто не хватило. Все молча и с надеждой смотрели на него, паники не было, и Стас этому порадовался. Команда переселенцев собралась отличная.

– Хорошо, что нет вопросов. Я думаю, многие из вас и сами догадывались о подобном будущем, а некоторые знали наверняка. Вчера мы с девушками вернулись из небольшого путешествия, совершенного не совсем по доброй воле, но оказавшегося весьма познавательным. В Гималаях, на высоте около шести тысяч метров, находится долина с большим количеством подземных пещер. У меня есть все основания полагать, что, как минимум, ближайшие семь месяцев мы там будем в безопасности. Есть даже некоторая надежда на то, что в этом месте можно будет пережить и саму катастрофу. Теперь можете задавать вопросы.

– Гималаи – это же Азия? Тысячи километров. Как мы туда попадем, если сейчас и в город выбраться невозможно? – поднял руку молодой веснушчатый парень, знакомый Стасу по встрече у озера.

– Транспортировку буду обеспечивать я. Пока обойдемся без деталей. Переброска продуктов, оружия и необходимой техники – тоже на мне. От вас требуется максимальная собранность и точность выполнения распоряжений. Общую организацию будут осуществлять Игорь, Оксана, Виктор, Иван. Понадобится команда разведчиков и квартирмейстеров, человек десять, я думаю. Тут будут нужны добровольцы. Да, и забыл самое главное: очередное переселение – дело сугубо добровольное. Прошу поднять руку тех, кто не желает покидать долину. – Ни одной руки не поднялось. Основной инстинкт, выживание, всегда берет верх. – В таком случае, я прошу остаться руководителей, для остальных сбор через два часа, получите дальнейшие указания.

Народ стал расходиться, вполголоса обсуждая услышанные новости. Поговорить и, главное, подумать, несомненно, было о чем. Люди только начали привыкать к домашнему уюту и некоему подобию безопасности, а впереди их ждали неизвестность и новые испытания. Но это был шанс на выживание, пока единственный шанс, и Стас был обязан его использовать.

– Стас, а ты уверен, что в Шамбале мы сможем дожить хотя бы до катастрофы? Это же горы. Достаточно молодые горы, насколько я понимаю. Допустим, волна туда не достанет. А землетрясения, обвалы, вулканы? Имеет ли смысл покидать уютные и теплые дома ради призрачной надежды? – Сашка вопросительно смотрела на него.

– Шамбала? – в один голос переспросили Игорь и Оксана.

– Да, именно! Шамбала. Та самая, таинственная и легендарная. Здесь, Саша, ответ и на твой вопрос. В этом месте сосредоточены остатки магической энергии умирающего мира. Я подозреваю, что эта долина уже пережила не один потоп и не одну планетарную катастрофу.

– Ты действительно сможешь перенести за тысячи километров в горы сотню человек, тонны продуктов и технику? – спокойно спросил Игорь.

– Насчет техники надо будет поработать, слишком много компонентов для синхронизации. Люди и продукты – не проблема. Тебе, Игорь, будет особое задание. Подбери себе человек десять мужчин, можно и девчонок, только не особо впечатлительных. Завтра вместе со мной отправитесь к новому месту жительства. Ваша задача – максимально внимательно обследовать пещерный город, подготовить помещения под склады, генераторную и прочую инфраструктуру. Мы, кроме тронного зала и одной кельи, ничего не видели. Срок на все это – три-четыре дня. Потом я приду за вами. Подбирай людей с устойчивой психикой, там может встретиться много необычного. Оружие возьмите, но не уверен, что оно вам понадобится.

– Не разжевывай, разберусь. О таком променаде можно только мечтать. Надеюсь, это не розыгрыш, и я действительно увижу несбывшуюся мечту Рериха?

– Иван, у тебя будет тоже непростое задание. Бери человек пять-семь, самых крепких ребят. Вооружение по максимуму. Завтра выдвигаетесь на бронетранспортере в город. В сопровождение берете грейдер. Задача: собрать как можно больше людей, тех, которые хотят жить, – Стас на минуту задумался. – Правильнее, все-таки – тех, кто достоин жить. Конечно, ни ты, ни я не вправе решать, кто достоин жить, а кто – нет, но в этой ситуации я рисковать не готов. Поступим так. Женщин берете всех без исключения, а мужчин изучайте более внимательно. Я завтра вечером буду в городе, найду вас. Людей буду забирать каждый вечер.

– Ясно. Где базироваться?

– Выбирайте любое доступное место. Я вас найду. Виктор, твоя задача – проинспектировать все имеющиеся в поселке генераторы, отобрать штук пять-семь самых мощных и экономичных, несколько мобильных.

– А топливо?

– Сколько у нас цистерн на бензовозах?

– Штук пятнадцать полных и семь пустых.

– Постарайтесь перекачать солярку из подземных емкостей в свободные. Цистерны освободите от тягачей. Остальное – моя забота. Оксана, на тебе общее руководство работами в поселке, временное расселение вновь прибывших, инвентаризация и сортировка продуктов. Соберите необходимую бытовую технику. Люди в команды отбираются по приоритету: Игорь, Иван, Виктор. Оксана, тебе – что останется. Ко мне есть вопросы?

– Что нас ждет в этой таинственной Шамбале? – тихо спросила Оксана.

– Очень хочу надеяться, что это место для нас будет чем-то вроде Ноева Ковчега.

– А как же «каждой твари по паре»? – Надя, до сих пор терпеливо молчавшая, решила вставить и свое слово.

– Как ни странно, Надя, но на этот раз ты задала вопрос по существу. К сожалению, я не Ной, и кроме моих предков никто из всемогущих со мной разговаривать не желает, тем более предупреждать. Вы все должны прекрасно понимать, что после катастрофы начнется совершенно новый этап в развитии Земли. И начнется он практически с нуля. Планы Творца мне неведомы, и даже если бы я их знал, не в моих силах помешать их исполнению. Но нашу ферму мы постараемся переправить в горы.

– В планы Творца, похоже, не входило и наше спасение. Если бы ты здесь не появился так своевременно, – Сашка вложила руку в ладонь Стаса.

– Кто знает, были ли эти планы вообще? А если и были, то совсем не факт, что их автор – Господь Бог. Сдается мне, тут поработал другой стратег. Господин нашего общего друга Хоттабыча. И о встрече с ним я желал бы в самую последнюю очередь.

Оставив своих друзей решать организационные вопросы, Стас переместился на любимую поляну и позвал Зверя. Климат менялся, и далеко не в лучшую сторону. Ни о каких дневных оттепелях речь уже не шла. Снег на поляне лежал сорокасантиметровым слоем, и Стасу пришлось расчистить себе небольшой круг. Разложив маленький костер, больше для души, чем для согрева, он присел на поваленную им же сосну. Пес не появлялся долго, но спешил к нему, Стас это чувствовал. Пробивать дорогу в снегу было непросто даже такому мощному зверю.

– Ну что, лохматый, готов изменить среду обитания? – Стас запустил обе руки в густую шерсть мощного загривка. Зверь лизнул его в нос. – Понимаешь, дружище, на этих угодьях добычи скоро не останется. А в новых местах ее и вовсе не будет, но там ты сможешь жить. Здесь тебя ждет только смерть. Выбирай себе две-три самки. Извини, всю стаю я забрать не смогу.

Стас попытался мысленно передать псу всю необходимую информацию. Зверь задумчиво смотрел ему в глаза. Он все понял. Его большой друг покидает эти места. Он зовет его с собой. Зверю до щенячьего визга хотелось бежать вслед за своим другом, быть рядом с ним и другими двуногими, чувствовать себя сытым и защищенным, жить жизнью обычной собаки, пусть не свободной, но любимой и обласканной.

Но с самого рождения он был не просто собакой – он был Зверем. А сейчас он был вожаком стаи. Большой стаи. Он обязан был принимать решения и нести груз ответственности. Он знал, что останется здесь. Что никогда не променяет сытую и теплую жизнь, пусть даже рядом с другом, на колючий ветер свободы. Что такое смерть? Всего лишь мгновение боли и вечный покой. Скольким он подарил этот покой! Когда-нибудь должна была наступить и его очередь. По крайней мере, он встретит смерть с открытыми глазами и оскаленной пастью, во главе своей стаи.

– Ну что ж, дружище, может, ты и прав. У каждого из нас есть право выбора. И твой выбор достоин уважения. Мне тебя будет очень не хватать.

Весь вечер Стас тренировался в телепортации сложной бытовой техники и различного рода механизмов. Это оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. Так, кухонный комбайн, перенесенный из столовой в гостиную, выглядел совершенно нормально, но включение ознаменовалось коротким замыканием и фейерверком искр. Запах горелой проводки очень долго не желал выветриваться из помещения. Синхронизации частот подлежало огромное количество различных элементов, кроме того, нужно было точно запоминать сложнейшие электронные схемы. Например, только одна микросхема содержала два десятка элементов с различной резонансной частотой.

Через три часа в более-менее рабочем состоянии из воздуха начали проявляться несложные бытовые приборы: утюг, кофемолка, электрочайник. К двум часам ночи Стасу наконец удалось телепортировать компактный генератор, который, к его великому удивлению, продолжал исправно тарахтеть уже сорок минут. Безвозвратно испортив три ноутбука, Стас решил прекратить на время эксперименты с тонкой и сложной электроникой. От схем, бесконечных связей и контактов, расположенных только на одной материнской плате, у него начинало просто рябить в глазах.

Утром, получив взбучку от женщин за устроенный разгром на кухне и отсутствие половины кухонных приборов и для вида позавтракав, Стас отправился в штаб. Там его уже ждал Ковбой с небольшим отрядом, в основном состоявшим из ребят, но в компании была и одна девушка.

– Всем доброе утро! Как вас величать, мадемуазель? Не страшно путешествовать сквозь пространство? Ну, и Шамбала, я так полагаю, вас не пугает.

– Я спелеолог. Два года исследовала пещеры, в том числе и подводные. Имею категорию карст-дайвера. А зовут меня Лена, – невысокая, хорошо сложенная чернявая девушка встала со стула.

– Хочется надеяться, что нам не придется погружаться. Игорь, что со снаряжением?

– Минимальный набор оружия. Ножи и пистолеты. Веревки и все необходимое для скалолазания в максимально возможной комплектации. Ну, из того, что смогли найти. Сухие пайки на неделю. Рации с собой – не уверен, конечно, что будут работать, но могут пригодиться. Что там с дровами?

– С дровами там плохо. Пошли кого-нибудь за переносным генератором. Нужны кабели, штук пять канистр с бензином, возьмите и пару масляных радиаторов. Холодно там. Что еще? Чайник электрический возьмите, кофе, может, плитку.

– Мы ведь не на турбазу собрались, это же разведывательный рейд. К чему весь этот комфорт? Дополнительный вес опять же, – молодой высокий курносый парень поднялся с лавки, гордо выпятив грудь.

– Молодой человек, во-первых, если употребляете военную терминологию, то прежде, чем взять слово, следует представиться, – Стас сделал паузу.

– Андрей, 24 года. Пилот гражданской авиации, – парень вытянулся по стойке «смирно».

– Пилот – это хорошо. Это очень хорошо. Вертолетом управлять сможешь?

– Не приходилось, но, думаю, смогу. Принципы-то общие.

– Просто замечательно. Что же касается комфорта, то его отсутствие вы еще успеете испытать в полной мере, а горячий чай в тридцатиградусный мороз, поверь, вещь совсем не лишняя. Да и тащить на себе генератор, надеюсь, не придется.

Через тридцать минут все были готовы. Стас, перестраховываясь, отправил в тронный зал Шамбалы в первую очередь генератор и все снаряжение. Только затем, собрав вокруг себя несколько растерянную и перепуганную команду, открыл портал. Они стояли посреди огромного помещения, служившего в незапамятные времена то ли залом для приемов, то ли бальным залом для великанов, правивших тем древним миром.

– Это же трон Титанов, значит, они все-таки существовали! – спелеолог Лена восторженно смотрела на возвышавшееся в центре гигантское кресло. Команда стала приходить в себя после первой в жизни телепортации и, увлеченная новыми чудесами, тут же забыла о необычном способе перемещения.

– Здесь многие помещения созданы под гигантов ростом от пяти до восьми метров, но, по моим ощущениям, есть пещеры и для нормальных людей. Вы пока осмотрите зал, а мы с тобой, – Стас кивнул Игорю, – попробуем набросать примерный план этого муравейника.

Стас включил все свои возможности, даже частично потянул энергию из лежащих на руке четок, и увидел строение горы в гексаметрической проекции. Это действительно был муравейник, почти на два километра уходящий вглубь скального массива. Весь испещренный вертикальными, наклонными и горизонтальными выработками, сложнейшими переплетениями вспомогательных ходов, он показался Стасу нереально сложным. Здесь существовали подземные реки и небольшие озера. На самом дне находилась огромная пещера, многократно превышающая по размерам тронный зал, в ней было большое глубокое озеро и, судя по всему, даже растительность.

– Тут можно годами исследовать, – задумчиво произнес он. – Игорь, сейчас я набросаю план двух этажей, расположенных ниже этого помещения, глубже не спускайтесь. Инфраструктура уходит на глубину двух километров. Освойте хотя бы один этаж, это тоже немало. Гектара два будет.

– А если успеем больше?

– Будьте очень осторожны. Это сооружение строили не люди. Точнее, не совсем люди. Их логика и образ мышления не понятны ни мне, ни тебе. Перемещаться только парами. Постоянно находиться в зоне приема радиостанций. Это не научная экспедиция, задача состоит в том, чтобы подготовить помещения для приема людей. В первую очередь, складские: под продукты, ГСМ, оружие. Необходимо помещение под генераторную с выходом на поверхность. Для полноценных исследований, я надеюсь, у нас еще будет время.

– Ясно, командир. Не волнуйся. Все будет путем.

– Увеличим время работы до пяти суток. Тут объемы побольше, чем я думал. Ровно через пять дней вся группа ждет меня в тронном зале. Удачи вам, ребята, – Стас поднял руку в приветствии и растворился в открывшемся портале.

Вечером он перенес себя в центр занесенного снегом города. Вербовочная команда уже к обеду добралась до восточных кварталов, но дальше двигаться не рискнула. Кучи мусора, заметенные снежными сугробами, представляли непреодолимую преграду даже для грейдера и бронетранспортера. Стас легко определил место базирования немногочисленного отряда и, получив изображение просторного холодного зала супермаркета из сознания Моряка, перекинул свое тело туда. Супермаркет был порядочно разграблен, и Стасу подумалось, что даже если бы не было приливной волны, даже если бы не было убийственного холода, то через месяц остатки населения начал бы косить голод.

– Как дела, Иван? – Стас зашел в каптерку, где у импровизированной печки, на скорую руку собранной из металлической бочки, с рацией в руках сидел Моряк.

– Нормально. Три пары вышли в город. Нашли уже пять человек. Я на связи, один на входе караулит. Тебя, я так понимаю, прозевал.

– Хорошо бы карту города иметь или, на худой конец, план.

– Обижаешь, командир. Вот подробная карта, только что она нам даст? – Моряк достал из кармана сложенную в конверт карту.

– Молодец! Она будет нам полезна.

Стас сбросил со стола мусор и расстелил карту. Включив на полную мощность свой радар, начал наносить красным фломастером пометки на дома, в которых тлели искры жизни. Это заняло неожиданно много времени, но через полтора часа вся карта пестрела красными отметинами и цифрами.

– Иван, это должно вам помочь. Птичками помечены дома, в которых есть люди. Цифрами – их количество. Вот здесь и здесь – группы по десять и семнадцать человек. Сюда – в последнюю очередь, не исключено, что это бандформирования.

– Спасибо. Это здорово, – Моряк внимательно изучал карту и тут же стал давать по рации указания соответствующим группам.

– Моряк, тут две пары прибыли. С ними девять человек, куда их? – в комнату ворвался часовой и растерянно уставился на Стаса. – А вы здесь как? Мимо меня – как же?

– Не заморачивайся, боец, все в порядке. Людей – в зал, я побеседую. Пары – в город, пока еще не совсем стемнело.

Стас спустился по лестнице в торговый зал супермаркета и осмотрел неровную шеренгу чумазых, оборванных, лохматых людей. Сейчас, по прошествии всего трех месяцев, они мало напоминали царей природы, представителей вершины эволюции, носивших гордое имя Человек.

Стас остановил взгляд на высоком широкоплечем мужчине, из-под распахнутой дубленки которого выглядывала кожаная байкерская косуха. Отросший ежик огненно-рыжих волос покрывал знакомую лысину. Борода такого же цвета стала еще длиннее и давно не знала ножниц, существенно уменьшился и живот. Ошибиться было невозможно: перед ним, глядя прямо в глаза, стоял Викинг.

– Хай, пастырь, – хриплым гортанным голосом произнес он. – Вот решил попроситься в твое стадо в качестве неразумной овцы. Если откажешь, не обижусь.

– Здравствуй, Виталий Иванович. Не чаял тебя здесь увидеть. И уж точно никак не представляю тебя в роли послушной овцы в отаре. На фоне белых овечек ты скорее будешь выглядеть черным рогатым козлом. Неужто за это время в мире что-то изменилось?

– Звездец миру приходит. Самое время попробовать что-нибудь изменить и в себе, а то ведь можно не успеть. Насчет рогатого козла, аллегория, может, и уместная, только не слишком своевременная. Не та ситуация.

– У меня не будет романтики асфальта. Мои дороги лежат в иной плоскости.

– О тебе в городе много легенд сложено. По большей части детские страшилки, но я твои глаза помню. Они умеют видеть и понимать. Это редкость, – бывший байкер повернулся и направился к выходу.

– Постой, Викинг. Иди по лестнице наверх, в каптерку. Там твой знакомый и бывший одноклубник Моряк руководит поисковыми работами. Поможешь ему. Ты же город изнутри знаешь. Мне кажется, на этот раз ты выбрал правильную дорогу, байкер. Может, и без байка, но стоит попробовать пройти ее до конца.

Дождавшись возвращения всех групп из развалин умирающего города, Стас телепортировал в долину двадцать три беженца, передав их в заботливые руки Оксаны. С Моряком и Викингом они обсудили план ежедневных поисков, рассчитанных на пятнадцать-семнадцать дней. Людей он собирался забирать каждый вечер. При непредвиденных обстоятельствах все должны были группироваться на базе и ждать его.

На следующее утро Стас, взяв с собой Виктора и Гришку, отправился к стоянке геологов, где непоседливый парнишка не так давно нашел вертолет. Оставив механика разбираться со слегка подпорченной техникой, Стас перенесся на взлетное поле городского аэропорта. Он очень надеялся найти еще хотя бы один исправный геликоптер, справедливо полагая, что в горной местности вертолет может быть единственным скоростным транспортным средством. Его надеждам не суждено было сбыться: приличных размеров метеорит оставил от стоянки самолетов только огромную воронку и груду обломков.

Стаса посетила еще одна мысль, и он переместился на расположенный в семидесяти километрах от города нефтеперерабатывающий завод. Махина завода располагалась на территории в десятки гектаров и представляла собой небольшой город со своей проезжей частью и даже с когда-то действовавшими светофорами. Склад готовой продукции был найден через час суматошных прыжков сквозь пространство. Перемещаться своим ходом было практически невозможно – в некоторых местах слой снега достигал метровой глубины. Гигантские емкости, объемом около тысячи тонн каждая, стояли в три ряда. Часть из них была полной.

Собственно, перемещение предметов большой массы и объема не вызывало особых трудностей, кроме разве что чуть больших энергетических затрат. Надо было признать, что затраты энергии росли не пропорционально массе или объему и не имели существенной разницы при перемещении камня или огромной скалы. Изменить внутреннюю частоту массивного, но однородного предмета было в энергетическом плане значительно проще и экономнее, чем, например, переместить утюг.

Проведя на всякий случай эксперимент с полупустой цистерной, которая волшебным образом исчезла из ряда себе подобных и примерно таким же образом появилась в тридцати метрах одинокой стальной башней, Стас окончательно успокоился и перебросил себя к Виктору и Гришке. Ремонт сломанного рычага управления рулями высоты, судя по всему, был закончен, и двигатель небольшого вертолета работал на холостом ходу. Возле воздушной машины о чем-то горячо спорили Виктор и Гаврош.

– Даже глубоко не вникая в суть вашей высокоинтеллектуальной дискуссии, ответственно заявляю, что никаких полетов сегодня не будет. По причине резкого ухудшения погодных условий.

– Это нечестно! Я ремонтировал этот сарай. Теперь его надо испытать. Как можно без испытаний определить, на что этот аппарат годен?

– Боюсь, что после испытаний говорить о какой-либо пригодности этого аппарата не придется вообще – как, впрочем, и кое-кого из нас. Давайте предоставим это почетное дело специалистам.

– А где они, эти специалисты? Вертолетчики, ау‑у-у‑у, – никак не мог угомониться Гришка.

– Скажи, Гаврош, тебя в детстве часто били?

– Это ты к чему? – Гришка начал опасливо пятиться.

– Значит, часто. Виктор, глуши двигатель и давайте двигать на базу.

Последующие три дня были полностью посвящены подготовке к грядущему великому переселению. Каждый вечер Стас забирал из города людей. Один раз это была группа около пятидесяти человек, две остальные – не более десятка. Люди в основной своей массе были напуганы, многие больны и обморожены. Отсутствие в течение трех месяцев элементарной гигиены привело к необходимости тотальной дезинфекции. Для этого в одном из домов был обустроен временный лазарет, командование над которым взяла на себя Сашка. Стаса привлекали только в особо сложных случаях.

Он прекрасно понимал, что количество людей должно быть ограничено. И лимит устанавливался не столько вместимостью пещер, сколько пусть и немалым, но все же ограниченным запасом продуктов. Несмотря на это, Стас дал команду Ивану и Викингу до конца находиться в городе и собирать максимум тех, кого можно было спасти и кого стоило спасать.

Вопрос пропитания и возможного голода маячил где-то в перспективе, а вопрос жизни или смерти был на повестке сегодняшнего дня. Стас практически силой забрал из монастыря и отца Сергия. Все уговоры Ольги на него не действовали, и Стас уже решил было оставить служителя культа в покое вместе с его Богом. Но потом Стас подумал, что людей с такими специфическими знаниями у них нет, и решил позаимствовать Сергея Артемовича у церкви хотя бы на время.

В условленный час Стас появился в тронном зале Шамбалы. Команда Ковбоя его ждала, вернее, в наличии была только часть команды, во главе с самим Игорем. Судя по внешнему виду, досталось им изрядно. Одежда изодрана (как надеялся Стас, об острые камни), физиономии унылые.

– Докладывайте, разведчики, как успехи? – Стас посмотрел на грустное лицо Ковбоя.

– Плохо, командир. Неважный из меня начальник экспедиции получился. Двоих потеряли. Ленка полезла в колодец на втором уровне и сорвалась. Андрей не стал никого слушать, бросился за ней. Результат тот же.

– Они оба живы и находятся на шестом уровне, если считать этот зал нулевым, – сказал Стас после минутной паузы. – Что еще плохого?

– Одна сломанная нога, а у Василия, похоже, порваны связки. В остальном задание выполнено. Помещения под склады найдены и расчищены, можно начинать транспортировку. Под склад ГСМ и генераторную можно использовать огромную пещеру на втором уровне. Она имеет боковую щель, выход на отвесную скалу и хорошо вентилируется.

– Что насчет жилых помещений?

– Их, к сожалению, не так много, как хотелось бы. Создается впечатление, что жили здесь в основном где-то внизу, верхние этажи служили скорее для технических или культовых нужд, – Ковбой кивнул на трон.

– Питьевая вода?

– С этим проблем нет. На втором уровне целый водопад бьет из скал, падая куда-то в глубину. Вода вполне пригодная для питья, вероятно, с вершин этих гор.

– Сообщение между уровнями?

– С этим хуже. Этот зал и два нижних уровня сообщаются наклонными туннелями. Есть, конечно, и вертикальные выработки. А вот ниже второго уровня мы обнаружили только вертикальные колодцы с абсолютно гладкими, скорее всего, искусственного происхождения стенами. Навыками скалолазания у нас только Ленка владела, поэтому и не рискнули спускаться.

– Правильно сделали. Ребята, вы пока отдыхайте. Игорь, пойдем, покажешь помещения под склады, мне их нужно зафиксировать в памяти.

– А как же Лена и Андрей?

– Потом я отправлюсь за ними. Они живы, и явной угрозы их жизни я не чувствую.

В первую очередь, его интересовало помещение под склад ГСМ. Это была действительно большая пещера – значительно меньше, чем тронный зал, но вполне способная вместить два-три десятка цистерн с нефтеперерабатывающего завода. Вертикальная трещина разрывала ее боковую, практически вертикальную стену, позволяя проникать внутрь морозному горному воздуху и рассеянному наружному свету. Трещина расширялась от пола к потолку, и в верхней точке имела ширину три метра. Толщина стен была никак не меньше десятка метров, и то – исключительно по субъективным ощущениям.

Помещения под склад продовольствия и оружия тоже вполне соответствовали своему предназначению. Он какое-то время сомневался в необходимости этого, но потом решил транспортировать сюда все имеющееся в поселке огнестрельное оружие. Нужно будет только ограничить доступ к нему. Отправив Ковбоя наверх, к остальным членам экспедиции, Стас настроился на волну сознания Лены и слегка коснулся его, пытаясь ее глазами посмотреть, где именно они находятся.

Ничего трагичного, как и следовало ожидать, Стас не увидел. Полуобнаженная парочка, упоенно целуясь, нежилась на галечном берегу. Подозревая, что в ближайшее время их эксперименты могут зайти значительно дальше, а времени на деликатное выжидание было не особо много, Стас бесцеремонно материализовался у них за спиной.

– Кхе-кхе! Вы уж извините, молодые люди, что прерываю столь увлекательное и некоторым образом познавательное времяпровождение. Видите ли, там, наверху, – он многозначительно поднял вверх указательный палец, – ваши товарищи пребывают в полном унынии и душевных терзаниях по поводу вашего исчезновения и возможной трагической гибели.

– А мы вас тут как раз ожидали, – ничуть не смущаясь, молодая эмансипированная Лена-спелеолог повернулась к Стасу, открыв для обозрения упругие девичьи груди с коричневыми и уже возбужденно торчащими сосками.

– Об этом я как раз догадался. Вся обстановка прямо дышит тягостным и напряженным ожиданием спасителя. Лучше просветите меня, каким образом вы тут оказались и какими полезными сведениями, кроме изучения взаимной анатомии, обогатились за это время?

– Станислав Николаевич, это же настоящий рай! Вы только посмотрите на это озеро. Вон там бьют горячие подводные источники, температура воды, наверное, около шестидесяти градусов. А здесь, – Лена показала на великолепный водопад, с грохотом низвергавшийся с десятиметровой высоты, – ледяная вода. А в центре озера получается очень комфортная температура.

– Звучит как описание римских бань. Зачем полезла в колодец? Я же запретил исследование нижних уровней.

– Так мы искали и не нашли спуск со второго уровня, я и решила на веревке спуститься. А потом она об острый край третьего уровня перерезалась, вот я и упала. Хорошо, что озеро глубокое – только некоторые части тела об воду отбила.

– А ты себе какую часть отбил? – Стас взглянул на смущенного Андрея. – Судя по тому, что вижу, основная ценность не пострадала. Это с какой же вы высоты летели? Метров сорок получается. Дуракам везет. За нарушение приказа будете строго наказаны. А сейчас докладывайте, только кратко и содержательно, что обнаружили в окрестностях этой роскошной райской бани?

– Отсюда шесть горизонтальных выходов, расходящихся веером по всему уровню. Но если тут светло, как вы заметили, светится сама вода, то в тоннелях сплошная тьма. Мы пытались пройти вглубь, но далеко продвигаться не рискнули. Там много боковых ответвлений, возможно, тупиковых, но, может, и сквозных. Без света и оборудования слишком легко заблудиться.

– Ну, хоть одна здравая мысль посетила ваши озабоченные головы. Сейчас быстренько оделись. У вас, Леночка, шикарный бюст, но там, в тронном зале, небольшой морозец, да и не стоит нарушать трагичный образ героически пострадавших исследователей, созданный и уже утвердившийся в головах ваших товарищей.

Стас перенес горе-спелеологов к месту общего сбора, определив им в качестве наказания пятнадцать суток общественных работ, по усмотрению Оксаны. Парочка была встречена радостными криками. Переживавшие товарищи едва не бросились их качать, остановило, вероятно, только его присутствие и хмурая физиономия.

Стас поправил нити ауры пострадавших исследователей, активировав процессы регенерации в месте перелома и разрыва связок. Команда была в полном сборе и готова к транспортировке.

– Всем большое спасибо за проделанную работу. Надеюсь, вы сами понимаете всю ее важность. Детали мне вечером подробно доложит Игорь. Прошу всех усвоить одну простую вещь: все мы сейчас находимся на военном положении, забудьте о демократии раз и навсегда. Приказ руководителя исполняется без обсуждений. Нарушители будут строго наказываться. Пятнадцать суток нарядов для ваших товарищей – это цветочки. Мягкость наказания обусловлена исключительно их геройским поведением при проведении спелеологических исследований, особенно на берегу озера. Всем все ясно? – выстроившиеся члены экспедиции единогласно и молча кивнули. – Вот и замечательно. А теперь давайте отправляться домой.

* * *

У его ног спокойно плескались соленые воды морского канала. Яркое солнце стояло почти в зените и освещало необычайной, фантастической красоты город, раскинувшийся на холме, у подножия которого он, собственно, и находился. Город был величественен и прекрасен. Правильные геометрические формы широких проспектов и улиц солнечными лучами расходились в стороны от центральной четырехгранной пирамиды. Размеры храма – а в том, что это был именно храм, Стас не сомневался ни секунды – поражали воображение. По самым скромным расчетам, высота этого монументального сооружения составляла никак не меньше пятисот метров.

Белокаменные двух– и трехэтажные дома были окружены садами, парками, водопадами и террасами, укрытыми зеленью пальм и другой тропической растительности. Множество искусственных пресных водоемов в совокупности с морскими каналами, окружавшими город правильными кольцами, создавали влажный тропический климат. Воздух был напоен ароматами неизвестных Стасу цветов, запахом океана и свежестью распыленных в воздухе мельчайших частиц пресной влаги. Несмотря на полуденный зной, тропическая жара не ощущалась. Легкий морской бриз приятной свежестью ласкал кожу.

– Любуетесь величием предков, молодой человек?

Прямо перед Стасом возник из ниоткуда высокий, ростом не менее двух с половиной метров, краснокожий мужчина. Прямые иссиня-черные волосы ниспадали ниже плеч, перетянутые на лбу плетеным золотым обручем, увенчанным огромным прозрачным камнем. Орлиный нос, широко посаженные раскосые черные глаза, резко очерченные скулы и широкие полные губы выдавали в нем совершенно незнакомую для Стаса человеческою расу.

В том, что перед ним представитель человечества, сомневаться не приходилось. Пропорции тела, пусть и очень крупного, с широкими плечами и чуть коротковатыми ногами, были все-таки человеческими. Но главное – взгляд. В нем светилась мудрость тысячелетий, понимание, усталость, неизбежность. Эти глаза выражали всю необъятную гамму чувств. Перед ним стояло существо древнее и мудрое, давно утомленное осознанием своего величия и могущества.

– Куда на этот раз меня занесло неугомонное наследие предков? – Стас, несмотря на присущий ему сарказм, все-таки почтительно склонил голову перед великаном, одетым в развевающиеся белые одежды. – Представляться не было нужды, его собеседник знал о нем все.

– Перед тобой – последний оплот некогда великой и необъятной Атлантиды. Город Золотых Врат на острове Посейдонис – так, по крайней мере, называли его твои современники. Мы же предпочитаем называть его Рута. Здесь в течение миллиона лет вершилась судьба планеты и цивилизации. Здесь эта цивилизация и погибнет.

– Как глубоко я погрузился в прошлое?

– Нас с тобой разделяет не такой уж большой срок, каких-то сто пятьдесят веков. Но ты даже представить себе не можешь, какая пропасть лежит между нашими расами.

– Разве мы принадлежим к разным расам? Я полагал, что память позволяет мне общаться только с моими прямыми предками. Следовательно, и генетическими родственниками. Разве я не прав?

– То, что атланты – ваши предки, так же неоспоримо, как и то, что мы произошли от лемурийцев. Но ты принадлежишь к последней, пятой расе человечества на этой планете. С тобой же ведет беседу представитель четвертой расы, атлант Ригурд – верховный жрец храма Солнца.

– Рад познакомиться. А кто еще принадлежал к четвертой расе? И о каком периоде в истории Земли вообще идет речь? И почему мы ничего не знаем о вас, кроме обрывков легенд?

– Ты задаешь много вопросов. Люди, впрочем, всегда были любопытны. Четвертая раса произошла от лемурийцев около двух миллионов лет назад и более миллиона лет состояла из двух народов – атлантов и гиперборейцев. Двух великих народов, имевших одни корни, одну культуру, примерно один уровень знаний, но, как оказалось, совершенно различную идеологию. Это в конечном итоге и привело к катастрофе. Вам же неведомо очень многое из того, что реально происходило на этой планете, и не ваша в этом вина.

– Разве можно знать все? Разве знание не приходит в процессе развития и обучения? Судя по названным тобой срокам, мы еще просто младенцы. Мне, правда, не совсем понятно, как вы могли существовать на Земле вместе с австралопитеками и прочими обезьянами.

– «SoHm» (са-ыхм) – «Я есть Сам, или Реализуйтесь Сами» – последнее послание и вечное проклятие вашей расы, виновниками которого являемся мы, наследники великой Лемурии. Все четыре расы людей, существовавшие на этой планете, всегда были подключены к информационному полю Земли и всего Космоса. Нам не было необходимости обучаться для того, чтобы знать. Но наша гордыня и всеобъемлющие знания нас же и уничтожили. Творец лишил вашу расу этой способности, предоставив возможность самореализации для каждого человека в пределах его жизни на Земле.

– Обидно, конечно. Но мне кажется, что человечество немало преуспело и без подключения к высшим информационным слоям. Готов признать, что и ошибок мы сделали немало, но ведь не ошибается тот, кто никуда не движется. Насколько я понял, вы сами, своими руками уничтожили свою цивилизацию. В чем же мы провинились перед Творцом? За что он решил смыть с лика Земли остатки человечества?

– Не мне и не тебе судить о планах и целях поступков Всевышнего. То, что сейчас происходит с твоим миром, не обязательно является делом рук Творца. Во Вселенной существуют и другие силы. После нашего безрассудства Создатель отвернулся от детей своих, дав вам последний шанс.

– Лишив нас знаний? Оставив беззащитными, наедине с природой? В чем же состоял этот шанс?

– Ты не понял принципа «SoHm», человек. Это не только ваше проклятие, но и великий дар Создателя. Мы изначально были рождены бессмертными полубогами. Мы можем жить вечно. Не имеет значения, в физическом теле или в эфирном. Каждому же из вас дана возможность самому стать Богом. В бессмертной душе каждого жалкого человечка тлеет искра Творца. И только от вас, от каждого из вас лично зависит, как быстро вы пройдете путь самореализации. Путь от жалкой мартышки до Бога. Именно поэтому вы являетесь последней расой человечества на этой планете. У нас такого пути просто нет.

– Ты хочешь сказать, что каждый человек – это потенциальный Бог? Не слишком ли много богов получится в нашей Вселенной?

– Бог – это не всегда Творец. В одной Вселенной может быть много богов, но всего лишь один Творец. Но если ты Бог и Творец, ты сам создаешь свою Вселенную, а их может быть бесконечно много. И поверь, идущий, путь от амебы до Бога труден и ветвист, и далеко не каждая бессмертная душа способна пройти его до конца.

– А те души, которые не смогли осилить этот путь – что происходит с ними? Вечные муки адского огня?

– Огонь ада – в ваших сердцах. Это ваш страх. Страх, который душа не смогла преодолеть за миллионы лет перевоплощений.

– Реинкарнация? Предположим. Но если человечество будет уничтожено, куда станут переселяться бессмертные души, так и не сумевшие преодолеть свои страхи и пройти тернистый путь обожествления?

– Судя по тому, что происходит с Землей в твоем времени, переселяться им действительно будет некуда. Но в мире существует неисчислимое множество путей познания. Те из вас, кто не в состоянии вместить в себя Бога, пойдут путем предков, нашим путем. Их ждет судьба вечных скитальцев Вселенной. Они продолжат выполнять свою духовную судьбу на уровнях вне земного плана.

– Скажи, Ригурд, когда разум или душа впервые появились на этой планете?

– Дух существовал всегда, с момента создания мира. Луч Божественного Разума пришел значительно позже. Примерно восемнадцать миллионов лет назад в животного человека была внесена искра монадической жизни, из которой и образовался Разум – Манас. Так произошла индивидуализация духа, его инволюция в форму, и этот дух, заключенный в физическое тело, и есть душа, индивидуум – истинный человек. Это и есть час рождения человека, ибо, хотя сущность его вечна – не рождается и не умирает, – его рождение во времени как индивидуума вполне определенно. Человеческая душа, созданная «по образу Божьему», именно в это время начала свою эволюцию.

– Мне непросто воспринимать подобную информацию. Ты называешь сроки, совершенно не согласующиеся с имеющейся у нас информацией. Заметь, с информацией, полученной эмпирическим путем. Какие миллионы лет назад? Это же неогеновый период! Там же жили, в лучшем случае, одни низшие приматы. Как мог рядом с ними существовать разум?

– А что именно тебя смущает?

– Ну, хотя бы условия жизни, отсутствие доказательств существования высшего разума. Останков австралопитеков сколько угодно, а где, например, останки людей разумных того времени? Должны же были погибать, хоть иногда, их физические тела?

– Иногда, крайне редко, наступала физическая смерть оболочки. Лемурийцы и первые атланты, как и гиперборейцы, жили очень долго, столько, сколько считали нужным. А доказательства есть. Они просто не вписываются в вашу науку или культовые догмы, поэтому тщательно скрываются. Останки великанов неоднократно находили ваши археологи и ученые.

– Хорошо, тела. А результаты культурной деятельности? Высокоразвитая цивилизация, существовавшая миллионы лет, просто не могла их не оставить.

– Тут ты прав, но только отчасти. Лемурийцы были цивилизацией, духовно объединенной с окружающим миром, органично вписывающейся в этот мир. Им не было необходимости его изменять, подстраивать под себя, как это делаете вы. Гиперборейцы вообще были путешественниками, исследователями Вселенной. Более приземленной цивилизацией можно считать только нас – атлантов. Но Гиперборея, или Беловодье, как и Атлантида, были уничтожены одновременно, в течение одного дня, и доказательства нашего существования покоятся на дне океанов. Хотя они существуют и в материальном выражении, вы просто не всегда в состоянии понять и осознать их.

– Беловодье? Легендарная страна свободы у славянских народов? Где же она находилась, эта Гиперборея?

– На Севере, за полярным кругом. А столица была на самом Северном полюсе. В точке выхода земной оси возвышался такой же храм, – атлант указал на гигантскую пирамиду. – Упреждая множество ненужных вопросов, скажу сразу: два миллиона лет назад климат на планете был совершенно иным, более мягким и равномерным. И хотя в Гиперборее регулярно выпадал снег, нынешних морозов там никогда не было. До тех пор, пока мы не сдвинули земную ось.

– Что же вы такого натворили со своими северными братьями? Чего не поделили?

– У нас была одна цель – познание. К сожалению, методы достижения этой цели оказались разными. Асы, так звали гиперборейцев, пытались возвысить свой ум, подняться выше уровня повседневности, считая, что обыденное не позволяет сознанию видеть сокровенное. Для нас же существовал другой путь к познанию. Мы предлагали безоглядно броситься в бездну своей души, лежащую много глубже поверхности обыденного. Это было движение от одной точки к одной цели, но в диаметрально противоположные стороны. Асы шли вверх, мы – вниз. Они – к свету, мы – к тьме. Оба пути вели к познанию. Мы постигали законы мироздания и первичной материи, нам открывались тайны Вселенной, но при этом наши дороги все больше расходились. В конечном итоге дело дошло до противостояния, которое продолжалось тысячи и сотни тысяч лет. Первоначально на уровне борьбы отдельных личностей, затем групп, ну и, в конечном итоге, это вылилось во взаимное уничтожение. Уничтожение не только двух цивилизаций, но и самой земли, породившей их.

– Судя по тому, что я разговариваю сейчас с тобой, атланты победили в этой войне?

– В такой войне не бывает победителей. Да она и не закончена.

Мы положили начало вечному противостоянию хаоса и порядка, света и тьмы, добра и зла. В этом наш грех и наше проклятие. Эта война будет продолжаться вечно. До тех пор, пока существует человек. И победителей в ней не будет никогда. Ибо мы не можем прийти к пониманию простых и очевидных истин: не бывает порядка без хаоса, света без тьмы, добра без зла. Атлантида была уничтожена практически полностью, за исключением этого острова. В результате применения магического оружия огромной силы мы сдвинули земную ось планеты. Это вызвало катаклизмы невероятных масштабов, активизировалась вулканическая деятельность, уровень океана поднялся на двести метров. Гигантская волна смыла с лика Земли все живое.

– Вероятно, речь идет о великом потопе?

– Потопов в истории Земли было много и до, и после катастрофы. Но если ты имеешь в виду библейский потоп, то речь действительно идет именно о нем. Архонты Внутреннего круга Гипербореи, искупая свою вину, спасли генофонд планеты и дали жизни шанс возродиться на Земле. Сами же, в подавляющем большинстве, ушли странствовать по Вселенной. Атланты, пожертвовав практически всем населением материка и всеми ресурсами, смогли сохранить в целостности только этот столичный остров и вечный храм Солнца.

– Грустная история… Что особо показательно, чрезвычайно актуальная на сегодняшний день. Скажи, жрец, есть ли на этой Земле место, где остатки человечества смогли бы выжить в грядущей катастрофе?

– Есть. И ты его уже нашел, идущий.

– Шамбала?

– Да, Шамбала. Некогда это место называлось иначе, Пола или Ортополис – столица Гипербореи. В этом месте Асы опустили в недра Земли свой Храм Странствий. В нем расположен магический кристалл, его активация позволит создать защитное поле такой мощности, что никакие катаклизмы вам страшны не будут.

– Беловодье же располагалось на Северном полюсе!

– Мы сдвинули земную ось. Раньше в Шамбале и был Северный полюс планеты.

– Каким образом можно активировать кристалл? И как попасть в этот Храм Странствий?

– На эти вопросы я тебе ответа не дам. Но ответ должен быть в твоей памяти, ибо генетически гипербореи – твои более близкие родственники, чем мы. Тайна рунических заклинаний, активирующих кристалл мироздания, была известна только высшим Архонтам Внутреннего круга Гипербореи. Без этих знаний ты не сможешь проникнуть и в сам храм, поскольку он находится сразу в семи измерениях, и открыть точку выхода из портала без сложнейшей привязки просто невозможно.

– Обнадежил… Последний вопрос, атлант: в чем секрет временного портала? Почему я не могу вернуться в свое прошлое, точнее, в мое настоящее? Вы могли путешествовать во времени?

– Мы – нет. Наши предки, лемуро-атланты, могли. Создать временной портал, теоретически, не сложнее, чем пространственный, но для нас существовал запрет, наложенный миллионы лет назад лемурийцами. Воздействие на временной континуум, особенно в прошлом, может иметь катастрофические последствия для всей планеты и цивилизации. Этот запрет был вложен в нас генетически, думаю, что твои гены свободны от него.

– Что же мне нужно сделать, чтобы вернуться в свое настоящее?

– Пройти предначертанный тебе путь до конца, разве ты этого еще не понял?

– А кто предначертал этот путь, каким богам я обязан такой завидной участью?

– Мы не поклонялись богам, только символам. Для нас это Солнце, для гипербореев – вращающийся восьмиконечный крест-коловрат, символ Оси и Покоя. Мы сами стали богами для вас, но предначертать линию судьбы, а тем более ее изменить, способен только Творец. Пойдем, путник, я покажу тебе, какой прекрасной может быть Земля.

Они вдвоем стояли на небольшой площадке, венчавшей вершину пирамиды. В центре шпиль из неизвестного серебристого металла возносил и поддерживал на десятиметровой высоте огромный граненый кристалл размером с баскетбольный мяч. В бесконечных гранях прозрачного, как слеза, диаманта лучи солнца концентрировались и разбегались по магистралям города, упираясь в золотые ворота. Золото массивных арочных сооружений горело рыжим пламенем, освещая въезды в Вечный город.

С пятисотметровой высоты открывался потрясающий вид на огромный город и весь остров. Это был рукотворный памятник человеческой мысли и разуму. Здесь не было природной неровности. На этом острове вообще ничего природного не осталось. Утверждая себя в роли хозяев планеты, атланты полностью преобразили Землю. Двенадцать каналов делили правильную окружность острова на идеально ровные геометрические сектора, разбитые, в свою очередь, мостами и дорогами, расходящимися веером от Храма Солнца.

Каждый уровень и сектор имел свое назначение. Где-то зрела и колосилась золотом пшеница, рядом волновалось зелено-лазоревое море клевера. Плантации финиковых пальм сменялись оливковыми рощами. Создавалось впечатление, что атланты не нуждались в богатых плодах, которые могла подарить им эта земля. Поля и плантации были всего лишь красивой декорацией, созданной гениальным художником и архитектором.

– Твой остров, Ригурд, прекрасен, город величественен. Здесь воплощена сила и могущество мысли атлантов. Но не потеряли ли вы в вечной погоне за знаниями нечто очень важное? То, чего я не вижу сейчас, любуясь идеальной красотой твоей Земли.

– О чем ты, странник?

– О любви, Ригурд! Прощай, атлант.

Он открыл глаза в своей кровати. Рядом мирно сопела Сашка и нервно вздыхала во сне Надя. Что снится им, что тревожит их мирный сон? Стасу вдруг до скрипа в зубах захотелось их защитить, дать надежду на жизнь, на любовь, на счастье. Пусть мы трижды богоподобны, пусть души наши вечны и бессмертны, но на то нам и даны сознание и воля, чтобы не стоять неподвижно и покорно под летящим косым ножом гильотины.

А стоять вовсе не приходилось, иногда Стас за день не успевал даже присесть. Он мотался между долиной и городом, доставляя все новые и новые партии изможденных и потерявших всякую надежду на выживание жителей. Через неделю активных поисков в городе население поселка возросло до трехсот человек – и, как он и ожидал, преобладали женщины. Бригады Моряка и Викинга после двух стычек с местными бандитами пришлось несколько усилить. К счастью, обошлось без потерь, сказывалась хорошая организация и вооружение команды.

Две поисковых группы под руководством Ковбоя и Лены с Андреем непрерывно работали в пещерах Шамбалы, осваивая новые горизонты и уровни. Присутствие Стаса там требовалось практически ежедневно, поскольку без него спелеологи превращались в слепых котят. Уже были освоены десять горизонтов, уходящих вглубь скалы. Ниже шестого находились уровни, более или менее пригодные для жилья. Благодаря термальным источникам – и, как подозревал Стас, не только им, температура на десятом уровне была стабильной и относительно комфортной – плюс двенадцать градусов по Цельсию. Сегодня он планировал отправить туда еще две команды для подготовки жилых помещений.

В город были переброшены и две дополнительных каботажных команды, перед которыми была поставлена задача сбора продуктов питания или хотя бы их остатков, а также необходимой одежды. Все это собиралось в одном месте, откуда телепортировалось непосредственно в новое жилище. В огромную пещеру с трещиной в стене он перекинул сквозь портал десять заводских емкостей с дизельным топливом и две – с бензином. Виктор с командой механиков третьи сутки монтировал генераторы в единую энергетическую подстанцию будущего подземного города. Все находившиеся в поселке мобильные цистерны с топливом были также переброшены в горную долину, где Стас расчистил площадку для вертолета. Именно им сейчас и занимался Андрей, временно освобожденный от поисковых работ.

В самом поселке жизнь тоже била ключом. Под лазарет пришлось выделить еще один дом, и Стасу все чаще доводилось бывать там, помогая Сашке. Состояние многих горожан было просто ужасным. Несмотря на сравнительно молодой возраст и отменное здоровье до катастрофы, многие молодые люди не смогли перенести стрессовую ситуацию. Постоянное недоедание, отсутствие элементарной гигиены и квалифицированной медицинской помощи закономерно вело к развитию множества острых заболеваний. И это не считая многочисленных травм, переломов и ушибов – как застаревших и плохо залеченных, так и ежедневно приобретаемых.

Организованные Оксаной бригады собирали в домах поселка необходимую мебель, одежду, кухонное и прочее оборудование, необходимое для жизни. Стас с ужасом смотрел на громоздившиеся кучи тумбочек и кроватей, стоящих в очереди на транспортировку. На всю эту активную и плодотворную деятельность требовалась энергия, очень много энергии, и Стас начал понемногу черпать ее из магических четок. Учитывая отсутствие связи между разбросанными в разных точках командами, очень остро встал вопрос координации действий. Решить эту проблему, опять же, мог только он. Появляясь поздно вечером в штабе поселка и выслушивая отчет о новых проблемах, а также передавая информацию из пещер Шамбалы и городских бригад, он хватался за голову. Чем дальше двигалось дело по освоению подземного города легендарного Беловодья, тем больше возникало вопросов.

Виктор требовал силовые магистральные кабели большой мощности. Без них невозможно было провести электроэнергию от подстанции к жилым уровням. Саша кричала о необходимости создания запаса антибиотиков и медикаментов, и не согласиться с ней тоже было нельзя. Ковбой настаивал на альпинистском снаряжении, без которого невозможно было продолжать спелеологические работы. Где взять последнее, Стас просто не представлял.

Андрей недвусмысленно намекал на необходимость приобретения тяжелого грузоподъемного вертолета, без которого в горах делать просто нечего. Его, по словам Андрея, можно было найти в подразделениях МЧС. Все требования были важными и первоочередными, а их исполнение перепоручить было совершенно некому.

Одна Надя ничего не требовала и, являясь правой рукой Оксаны, целый день моталась по поселку. Точнее, ничего не требовала в течение светового дня. Даже отец Сергий, поймав Стаса по дороге домой, потребовал от него организации и оборудования в пещерах православной церкви или как минимум часовни со всем причитающимся ей инвентарем. За что и был с удовольствием и не совсем в литературной форме послан Стасом в места не столь отдаленные.

А времени оставалось все меньше и меньше. Однажды вечером Стас, решив перепроверить себя, открыл портал и вышел на знакомую площадку Собора Парижской Богоматери. Открывшееся ему зрелище завораживало. Город стоял в воде. Точнее, из воды торчали одинокие высотные здания, и уровень ее непрерывно повышался. Не было разрушительной многометровой приливной волны. Вода просто прибывала, но прибывала очень быстро. Гораздо быстрее, чем рассчитывал Стас. И он очень подозревал, что дойдет очередь и до цунами. По крайней мере, теперь он был абсолютно уверен, что времени на второй месячный цикл у них точно нет.

Вечером, посоветовавшись с отцом Сергием, который опять попытался поднять религиозную тему, но, натолкнувшись на ледяной взгляд Стаса, осекся, совместно пришли к неутешительному выводу. У них в запасе оставалась максимум неделя, а если не рисковать человеческими жизнями, то пять дней.

Работу пришлось перестраивать в авральном порядке. Все бригады были переведены на двухсменный режим работы. Восемнадцать часов работы, шесть – на сон. Все более или менее здоровые пациенты лазарета были немедленно выписаны и направлены на работы. Сам лазарет вместе с главврачом Сашкой был перенесен в Шамбалу. Туда же ежедневно переправлялись жители города, которых успевали собрать Викинг и Моряк. Для себя Стас установил двадцатичетырехчасовой рабочий день. При этом с восьми утра до десяти вечера он занимался координацией действий и организационными вопросами, а на ночь оставлял вопросы транспортировки людей, оборудования, продуктов питания, одежды и много другого необходимого для жизни имущества.

Людей подгонять не приходилось. Все прекрасно понимали, что от того, насколько много они успеют в оставшиеся дни, зависит то, как они будут жить последующие месяцы, а возможно, и годы. За истекшие пять дней была проделана работа, которую население поселка осилило за предыдущие две недели.

В пещерах Шамбалы впервые за всю их многомиллионную историю зажглись огни электрических ламп. Суммарная максимальная мощность подстанции превышала полтора мегаватта, и Виктор полагал, что на первое время этого будет более чем достаточно. Даже при полной нагрузке всех двадцати дизель-генераторов топлива, находящегося в пещере, должно было хватить на несколько лет бесперебойной работы.

Были полностью освоены и оборудованы пятнадцать уровней, из которых жилые начинались с минус седьмого. По мере спуска вглубь горы температура продолжала подниматься и на пятнадцатом уровне составляла уже семнадцать градусов тепла. Это давало надежду на то, что львиная доля горючего, уходящая на обогрев помещений, может быть сэкономлена. Возникали сложности с перемещением между уровнями, поскольку далеко не все они сообщались наклонными выработками, но этот вопрос решили оставить до лучших времен.

На расчищенной от снега ровной каменной площадке красовались три вертолета, один из которых был просто громадным. Эта воздушная махина была способна транспортировать до пятнадцати тонн груза и вмещала около сорока человек. Требовала она, правда, как минимум двух членов экипажа, но Андрей заверял, что сумеет в короткий срок подготовить целую бригаду пилотов. Несколько опытных полетов были им совершены на двух других машинах, но в условиях крайне ограниченной видимости они больше напоминали взлет и посадку.

Горы мебели, всевозможного бытового и кухонного оборудования громоздились в коридорах каждого уровня и интенсивно разбирались сновавшими тут людьми. Примерно такая же картина наблюдалась и на складах с продовольствием, количество которых пришлось увеличить до трех. Эти помещения располагались на третьем и четвертом уровнях, где температура воздуха едва превышала нулевую отметку, что позволяло экономить на холодильниках.

Очень радовали запасы неограниченного количества пресной воды. Чистейшие горные источники, начиная со второго уровня, собирались в подземную реку, круто ниспадавшую водопадами в недра горы. Промежуточный водоем, располагавшийся на шестом уровне, служил своего рода гидрозатвором и не позволял холодному воздуху с верхних этажей проникать ниже. Выходившие в этом месте на поверхность термальные источники не только дали возможность организовать роскошные природные римские бани, но и вносили свою огромную лепту в обогрев нижних этажей.

К утру пятого контрольного дня общее население горных пещер составляло четыреста сорок восемь человек. Из них двадцать девять были подростками в возрасте до семнадцати лет, двести девяносто шесть – представительницами прекрасной половины человечества, остальные – мужчинами. На каждого взрослого мужчину приходились более двух особей противоположного пола. Такое соотношение Стаса не пугало – хуже, если бы было наоборот. История знала немало примеров полигамии, особенно в критические моменты, когда мужчины массово погибали в бесконечных войнах. Принимая во внимание тот факт, что средний возраст жителей колонии не превышал двадцати шести лет, Стас очень рассчитывал на то, что в обозримом будущем численность населения может существенно возрасти.

Поселок в долине псов опустел. Небольшая команда из пяти человек под руководством Оксаны заканчивала последние сборы и готовилась навсегда покинуть их уже ставшее родным пристанище. Стас появился в штабе ближе к обеду. Отправив в приемники Шамбалы остатки оружия, боеприпасов, какие-то документы и книги, собранные Оксаной, он посмотрел на выстроившуюся команду.

– Ну что ж, присядем на дорожку. Готовы к путешествию в волшебную страну Белых Вод?

– Давно готовы. Лишь бы это легендарное Беловодье дало нам хоть малейший шанс на спасение и выживание, – Оксана грустно посмотрела на царивший вокруг беспорядок.

– На то оно и волшебное, чтобы исполнять желания, особенно искренние, идущие от сердца. Приготовьтесь, отправляю.

– Постой, Стас, – вышла вперед Надя. – Я понимаю, что это неправильно и эгоистично, но прошу тебя, оставь меня с собой до конца. Я хочу увидеть, как это случится.

– Это может быть очень опасно. Мне еще нужно забрать две бригады из города и тех, кого они успели найти. Я здесь буду до самого конца.

– Я тебя прошу, Стас!

Он вопросительно посмотрел на Оксану. Та молча кивнула.

– Хорошо, отойди в сторону, – Стас открыл портал и отправил последних жителей долины псов в тронный зал Шамбалы, оставшись вдвоем с Надей в пустом поселке.

– Стас, мне страшно. Что нас ждет в этих горах? Разве может человек выжить в норах под землей?

– Человек в состоянии выжить везде, где есть хоть малейший шанс на выживание. Приготовься, мы покидаем это место. Вот только попрощаемся с хозяином.

Они переместились на знакомый пригорок, расположенный на съезде с трассы в лесной массив. Стас мысленно позвал Зверя. Пес был рядом. Он знал, что сегодня Друг покидает его земли. Он знал, что сегодня они расстанутся навсегда. Знал Зверь и другое. Сегодня придет Смерть, он уже чувствовал ее влажное соленое дыхание. Именно поэтому он собрал всю свою многочисленную стаю в редком сосновом лесу, окружавшем пригорок.

Стас опустился на колени и зарылся руками в густую шерсть своего четвероного друга. Слова были не нужны, они давно все сказали друг другу. Вдруг из леса вышла крупная немецкая овчарка, за которой семенили пять трехмесячных щенков. Уже оформившихся щенков, попробовавших вкус мяса и крови, но все же еще щенков, радостно и беззаботно бегавших между ног матери. Самка подошла к Зверю и спокойно присела возле вожака. Пес, внимательно посмотрев на Стаса, подтолкнул носом щенков к ногам человека.

– Я понял тебя, Зверь. Они будут жить. Ты будешь жить в них, – Стас открыл портал и по очереди бросил барахтающихся щенков в тронный зал. – Не беспокойся, там их встретят. Прощай, дружище. Нам пора.

Открывая портал, он чувствовал на спине взгляд. Спокойный взгляд верного и преданного друга, который принял свою судьбу и сделал выбор. Зверь готовился к бою, к последнему бою в своей жизни, к бою, в котором нельзя было победить, но и отказаться от которого тоже было невозможно.

Вопреки ожиданиям Нади, они вышли из портала не в городе, а на мосту через реку. Девушка ахнула. Эта была не та река, которую она знала много лет. Вода бурлила почти у самого основания бетонного моста. Ширина не такого уж полноводного потока увеличилась в пять-семь раз. Но главное было другое: река изменила течение. Бурный поток нес кучи мусора и стволы деревьев вверх по течению, к своим истокам.

– Что это, Стас?

– Это то, что ты хотела увидеть. Начало конца. Двигаемся в город, у нас совсем мало времени.

Они вышли в зале кинотеатра, бывшего некогда штабом группировки Гасконца, а теперь используемого Викингом и Моряком для координации поисковых работ в центре города. Здесь все были в сборе – двадцать спасателей и десятка полтора жителей города.

– Ух, – облегченно вздохнул Иван, – наконец-то. Мы уже начали беспокоиться.

– Что в городе?

– Западные кварталы уже затоплены. Вода прибывает очень быстро. В центре – уже по щиколотку. Это то, чего мы ожидали?

– Да, Иван. Времени нет совсем, сейчас будем уходить. Отец Сергий считает, что вполне может быть ударная приливная волна. У тебя все в сборе?

– Да, спасатели все на месте. Последняя партия переселенцев – перед тобой. Все, что успели.

– Хорошо. Поехали.

Стас в два приема отправил людей в Гималаи. Для многих из спасателей это было первое путешествие в загадочную Шамбалу. Последние три недели они практически в круглосуточном режиме работали в городе. Стас и Надя вдвоем остались в пустом зале кинотеатра, прокопченного огнем самодельных буржуек и пропитанного запахом давно не мытых человеческих тел.

– Тебе не холодно? – Стас обнял Надю за талию.

– Нет. Мне грустно. Неужели город будет уничтожен? Мы же наверняка смогли спасти не всех. Где-то по подвалам еще прячутся несчастные и обреченные. Они ведь тоже люди. Как же так, Стас?

– Ты права. В городе еще есть люди. Не считая четырех группировок, которые мы и не собирались спасать, осталось еще около сотни человек. Это в основном одиночки, которые упорно скрывались от поисковых бригад. К сожалению, я не могу телепортироваться, не зная окружающей обстановки, можно оказаться замурованным в кирпичной кладке или бетонной перегородке. Мы уже не сможем им помочь. Поверь, мне очень жаль.

– Я знаю, Стас. Ты сделал все, что мог. И даже значительно больше, – Надя прижалась к нему всем телом и нежно поцеловала в подбородок.

– Хорошо. Давай посмотрим на апокалипсис в режиме онлайн. Это должно быть достойное зрелище.

Они стояли на крыше одной из уцелевших многоэтажек в районе восточных кварталов, расположенном на естественной возвышенности. Семнадцатиэтажное здание давало отличный обзор. Полуразрушенный город лежал у их ног в ожидании смерти. Она уже надвигалась с запада. Стометровой высоты волна со скоростью более двухсот километров в час неслась к ним, сметая все на своем пути. Она еще не появилась в зоне прямой видимости, но Стас уже чувствовал ее. Мощные порывы ветра были пропитаны соленой влагой океана. Обостренный слух улавливал глухой и мощный рокот, которым постепенно наполнялось все вокруг.

Надя, замерев от ужаса, наблюдала за катастрофой. Казалось, гениальный художник уверенными быстрыми мазками создает на полотне безжалостную картину очередного апокалипсиса. Стас придерживал подругу рукой и уже подумывал о включении силового поля, как вдруг его внимание привлекла искра бьющейся жизни.

Искра была совсем рядом, где-то под ногами, на уровне девятого или десятого этажа. Общий эмоциональный фон, исходивший от этого огонька души, выглядел как сплетение эмоций: страха, любви, жалости, безнадежности, усталости и желания жить.

Душа хотела, жаждала жизни. Но времени почти не осталось. Не видел Стас и окружающей человека обстановки, а телепортироваться вслепую ему еще не приходилось. Но на размышления времени оставалось еще меньше.

– Наденька, держись, – Стас подтащил девушку к мачте телевизионной антенны, обвил ее руки вокруг пятидюймовой стальной трубы и дал мысленную команду на онемение, надежно приковав ее. Сам же под недоуменным взглядом своей спутницы исчез.

Проявился он в комнате, некогда служившей родительской спальней. Проявился, надо было признать, только частично, так как его правая нога и рука оказались вмурованы в кирпичную перегородку между комнатами. У широкой двуспальной кровати, на которой лежали два мумифицированных трупа мужчины и женщины, на коленях сидел мальчуган лет десяти. Стасу еще не приходилось после катастрофы встречать таких юных представителей человечества. Представитель размазывал рукавом сопли и слезы, но, тем не менее, с интересом уставился на дядьку, неожиданно выросшего из противоположной стены.

Стены здания начала сотрясать мелкая дрожь. Стас понимал, что отсчет времени пошел даже не на минуты – до катастрофы оставались считанные секунды. Собрав в кулак всю волю и все ресурсы, он дернулся из стены, выламывая кирпичи и оставляя в ней сросшиеся с камнем куски одежды. Окутанный цементной пылью и обрывками одежды, Стас бросился к мальчугану, схватил его за руку и открыл портал.

Зрелище, открывшееся Стасу в точке выхода, у мачты с прикованной съежившейся девушкой, было величественно и неповторимо. Весь видимый на западе горизонт был сплошной серо-стальной, колышущейся и бурлящей, стометровой водной стеной. Она нависала над ними, неслась с невероятной скоростью, поглощая огромные здания, созданные человеческой мыслью за годы царствования над природой. И природа, легко и не задумываясь, сметала со своего лика плоды многолетнего творчества своих детей вместе с самими детьми.

Времени до удара практически не оставалось, и Стас в режиме ускорения бросился к Наде, которая, судя по всему, уже приготовилась принять смерть, опустившись на колени у мачты и закрыв глаза. Синхронизировать частоты всех троих он уже не успевал. Все, что удалось сделать Стасу, это включить защитное поле на максимум, окутав мощным коконом себя и спутников, и запустить процесс переноса. Все остальное происходило без его участия.

Это длилось не более секунды, но Стасу показалось, что все происходит невероятно медленно. Огромная кипящая стальная стена кузнечным молотом ударила в защитное поле Стаса, подхватив, словно пушинку, всю троицу, легко и незаметно поглощая ее своей ненасытной утробой. Несколько мгновений перед Стасом еще мелькали перепуганные глаза Нади и мальчишки, неясные силуэты проносящихся мимо бетонных блоков и железных мачт. А глубоко в сознании звучал прощальный вой Зверя. Потом наступила тишина.

Стасу не верилось, что может быть так тихо. А может, он оглох. Все-таки рев вокруг стоял невероятный.

– Ну, Стас! Ну, громовержец недобитый! Я тебе этого никогда не прощу. Оставил меня одну на растерзание стихии. Еще и приковал… Гад! «Значит, со слухом все в порядке», – пришла первая здравая мысль. «И Надя жива», – это была вторая мысль.

Только сейчас Стас понял, что лежит на каменном полу с закрытыми глазами. Как оказалось, лежит в нужном месте, то есть в тронном зале Шамбалы. Тишина объяснялась онемевшими от удивления зрителями, стоявшими полукругом возле экзотической троицы, возникшей из портала вместе с порцией соленой воды. Как всегда, первой в себя пришла именно Надежда. «Вот насколько устойчивая психика у человека», – подумал Стас, даже не пытаясь вслушаться в непрекращающуюся тираду.

– Наденька, одно могу сказать точно. В роли прикованного Прометея, гордо и уверенно смотрящего в лицо надвигающейся неминуемой смерти, ты выглядела просто потрясающе. И, главное, весьма эротично.

– Гад!