— Мы должны составить план действий, — Эш был рассудителен, как всегда.
— Какой план! — кипятился Юч, нетерпеливо приплясывая посреди улицы. — Думаете, я не почувствую Лолу в этом мерзком городишке? Почувствую, и приведу вас к ней, не будь я наследником мастерства Гильдии Поваров!
Я открыла было рот, чтобы поставить мальчишку на место — много он навоюет на грани истерики — но было уже поздно. Юч разразился тирадой из неповторимого сочетания слогов, полыхнуло, и вот мы уже стоим… где?
Джаргис была довольна. Уже давно ей не доводилось пребывать в столь хорошем настроении. Ночь любви, блестяще выполненное демоном поручение и счастливый, как ребенок, Паргельяр, которому Гарр только что с поклоном вручил вожделенную Книгу Испытаний. Они как раз собирались зайти к хозяйке заведения расплатиться за кров и удовольствия, когда демон неслышно соткался в полумраке коридора с фолиантом подмышкой и устрашающей алебардой на плече.
— Теперь вы довольны, Паргельяр? — краешком губ улыбнулась аларинка.
— Это лучший день в моей жизни, — прочувственно отозвался темный, имея в виду не только долгожданное обретение потерянного аларинского артефакта.
Он глубоко вдохнул и торжественно распахнул фолиант, ожидая увидеть на первой странице меч и факел аларинского герба со знаменитым девизом: «Огнем и мечом». А увидел вместо этого загибающиеся книзу строчки из мелких рун неизвестного языка.
— Это не Книга Испытаний, — бессильно приваливаясь к стене коридора, выдохнул темный.
— То есть как это? — к Джаргис моментально вернулся ее звенящий сталью тон.
— А вот так вот, — Паргельяр шумно захлопнул фолиант и в сердцах швырнул его через коридор. И именно этот момент Юч выбрал для того, чтобы со всей компанией возникнуть на траектории полета книги.
— Ммммать! — выругался Шактаяр, не успевший заслониться от летящего фолианта. Успеешь тут, когда какой-то мальчишка-маг перемещает тебя со всеми потрохами неизвестно куда. И в этом «неизвестно где» тебе по лбу прилетает увесистой книгой.
— Сын?! — громко выразила свое удивление Джаргис.
— Лола, ты нашлась! — Юч подхватил драгоценный фолиант с пола. — А вы! Вы, подлые твари, посягнувшие на святое, нет вам прощения!!!
— Юч, не надо! — Натэя и Эш в четыре руки попытались удержать мага, но тот, привычно распахнув обретенную Лолу на первой попавшейся странице, выкрикнул первое попавшееся заклинание.
На шум из своих покоев выскочила Арсинта. Вокруг ее головы, возбужденно вереща, вился домашний дракончик семьи Блан — весьма редкая на Виннее, чудовищно дорогая, но чрезвычайно милая зверушка.
— Что здесь происходит? — вопросила она строго как раз в тот момент, когда в глазах Юча вспыхнули зеленые искры и хищными молниями устремились по направлению к застывшим посреди коридора аларинцам и демону.
— Ах ты! — уклоняясь от магической атаки, взревела Джаргис. В тот момент она не помнила о том, что по ту сторону баррикад в числе прочих находится ее сын. Привычным движением выхватив из-за пояса метательный нож, темная отправила его в полет, целясь Ючу между глаз. Посланный магический заряд срикошетил от сабли Паргельяра и бумерангом вернулся к Ючу. В итоге нож Джаргис пролетел сквозь искрящий и шипящий фейерверк, в который за мгновение до этого превратился маг. Стоявшие плечом к плечу к Ючу Алата, Эш, Натэя, Шактаяр и Азаль помедлили еще секунды две — и тоже рассыпались снопом разноцветных искр.
Нож воткнулся в дверь в конце коридора, намертво пригвоздив крыло дракончика Арсинты. Хозяйка борделя издала рычание зверя, на чьих глазах убивают детенышей.
— Дэмир! — закричала она, призывая мужа на помощь.
Но первым на ее зов явился вовсе не суровый глава семейства Блан. Дверь — та самая, к которой брошенным клинком пришпилило любимца хозяйки, резко распахнулась. От удара кованной ручки об стену кинжал вылетел, освобождая дракончика, и испуганного малыша тут же подхватила метнувшаяся ему на выручку Арсинта. А на пороге открытой комнаты возник нагой щуплый субъект средних лет, воинственно потрясающий всем, чем может потрясать человек, которого оторвали от самого естественного в борделе занятия.
— Это хтой-то тут в дверь долбит, а? Совсем охренели…
Тут ему на глаза не вовремя попались вооруженные темные, занявшие боевую позицию прямо напротив, и мигом сориентировался:
— …Совсем охренели, твари остроухие!
«Остроухие твари» смотрели на нового участника боевых действий с ясно различимым блеском азарта в глазах. «Ну, кто на новенького?» — говорили взгляды Паргельяра и Джаргис. Темного хлебом не корми, дай поучаствовать в какой-нибудь вооруженной заварушке, этого не вытравить никакими великосветскими манерами. Да вдобавок атмосфера, царившая в «Алой ленте», раскрепощала не только чувственные порывы. Порывы напиться крови противника она тоже с успехом раскрепощала.
— Это ты кого сейчас тварью назвал, ты, прыщ? — высокомерно бросил Паргельяр.
— Тебя и бабу твою, эльф недорезанный, — несмотря на то, что у Паргельяра имелась сабля, у Джаргис — метательные ножи, а у Щуплого — только естественные орудия устрашения, последний не терял гонора.
Дракончик истошно верещал на руках у Арсинты, пытаясь вырваться и принять участие в нарождающейся схватке.
— Дэмир, да где ты там? Дэмир!
— Я не эльф! — похоже, сравнение с виалларийскими собратьями особенно ранило гордость Паргельяра. — Мочи его, Джаргис! Пусть заткнет свою поганую пасть!
В любом другом месте Джаргис презрительно фыркнула бы в ответ на подобные слова и призвала бы спутника к благоразумию. Книга Испытаний снова утеряна, сын сотоварищи исчез — есть над чем поразмыслить на досуге вместо ненужных стычек со всякими сомнительными личностями. Так сказала бы та Джаргис, что выезжала несколько дней назад из аларинского Каэра, но не та Джаргис, в чьих золотистых глазах еще тлели огоньки прошедшей ночи.
— Получи, ублюдок! — второй метательный нож вонзился в ту же дверь — Щуплый оказался не только крикливым, но и на редкость проворным. Дверь трусливо хлопнула. Дракончик, подхваченный воздушной волной, наконец высвободился из рук Арсинты, и, неловко припадая на порванное крыло, ринулся в атаку на аларинцев. Он истошно шипел и вдохновенно плевался крохотными струйками пламени, пытаясь увернуться от сабли раздухарившегося Паргельяра.
— А ну пошел вон, крылатый змееныш! Вот я тебя!
— Пшшшшш!
Тут подоспел Дэмир. Рослый широкоплечий блондин — великолепный контраст жгучей брюнетке Арсинте — шагнул в коридор из хозяйской комнаты. Кожаный фартук, надетый на голый торс, простые штаны, огромный молот в руках и недобрый взгляд стальных глаз — таков был Дэмир Блан, известный в округе как Железный Дракон. Все, кто хоть немного был с ним знаком, прекрасно знали, что Дракон — человек действия. Вот и тут он, увидев картину «взбешенная жена, два вооруженных аларинца, демон с секирой и раненый дракончик» Дэмир недолго думая швырнул в возмутителей спокойствия очень кстати оказавшимся в руках орудием труда.
Паргельяр и Джаргис одновременно попытались задвинуть друг друга себе за спину — чтобы защитить! — потом все-таки успели пригнуться. Реакция темных в разы лучше человеческой. Гарр все это время так и стоял, как вкопанный — разгоревшийся азарт сражения захлестнул разум его хозяйки, и та вовсе забыла про демона. Тотальный контроль над ним так и не был снят, и без приказа Гарр не имел возможности пошевелиться. Молот едва не задел рогатого слугу и, неумолимо вращаясь, со всего размаху проломил стену комнаты за спиной аларинцев. Тонкие стены в этой части «Алой ленты» проломил бы и не такой сокрушительный бросок — возводились они из особого, полностью поглощающего звуки материала и шли на постройку комнат «для лучших клиентов». Арсинта в свое время не нарадовалась — такие тонкие перегородки, и так прекрасно изолируют комнату от внешнего мира! Экономия пространства, удовольствие клиентов и прочие радости. Кто ж знал, что в один прекрасный день стенам придется пройти жесткое испытание на прочность.
Треск проломленной стены. Грохот. Низкий рев, похожий на рык разбуженного чудовища, какая-то возня за проломленной стеной — и молот вылетел обратно, проделав в стене еще одну дыру. На этот раз Гарр оказался прямо на траектории полета, и исчез, едва молот коснулся его шеи. Демоны не умирают. Они просто мгновенно переносятся обратно в тот мир, откуда были вызваны неугомонными аларинцами. Джаргис грязно выругалась, резко выпрямляясь доставая очередную пару метательных ножей — и тут за ее спиной распахнулась дверь.
В дверном проеме показался лысый громила, рядом с которым даже Железный Дракон казался хрупким юношей. Массивное загорелое тело было небрежно завернуто в занавеску из дорогого виалларийского бархата — Арсинта, увидев эту картину, едва слышно застонала, бессильно приваливаясь к стене. О боги, сколько еще убытков понесет ее «Алая лента» по вине этих проклятых темных! Ни один аларинец больше не переступит порог ее заведения, не будь она леди Блан!
Громила, оторванный от наслаждения прелестями рыжеволосой барышни по прозвищу Красотка Джу, сжимал в руках увесистую табуретку. Ему в тот момент было все равно, кого крушить, и аларинцы это поняли. Баланс сил явно был не в их пользу, и Джаргис рванулась в первую попавшуюся дверь справа, увлекая за собой Паргельяра.
Визг очередной обнаженной барышни, рев очередного потревоженного клиента прославленного борделя, звон разбитого стекла — и вот аларинцы уже мечутся по узкой улице в поисках выхода.
— Здесь с обеих сторон тупик!
— Прорвемся, держитесь, моя милая!
Яркий высверк тяжелой сабли в опытной руке темного. Снова звон стекла, попытка взобраться на подоконник соседнего с «Алой лентой» дома.
— Оллохор побери этих людей, тут решетки!
— А ну кто это тут у нас? Грабить меня надумали?
Окно с решеткой и неприметная дверь рядом с ним оказались принадлежащими дорскому ломбарду «Дядюшка Репс и племянники», одному из самых процветающих в столице. Дверь, ведущая в тупик, открывалась очень редко — только когда кто-нибудь из ломбарда хотел без лишних свидетелей оказаться в «Алой ленте», за этим выход в тупик и был сделан. Но тут случай был исключительный, и из двери возник сам дядюшка Репс с пятью племянниками, по совместительству охранниками богатств семейства ломбардцев. В руках рослых парней хищно поблескивали узкие мечи.
Джаргис оглянулась назад, ища пути к отступлению, и не нашла. Паргельяр ощерился и выставил вперед саблю, врастая в мостовую ногами в аларинской боевой стойке.
— Это всего лишь люди, моя леди. Мы справимся.