Вот чёрная, прокуренная трубка с изгрызанным мундштуком.

Это не простая трубка. Одумчивая. Её сам дедушкин командир курил. Как, бывало, разгорячится, разволнуется, так сейчас её закуривает. Покурит, подумает, остынет немного и принимает правильное решение.

Однажды ночью переправились они на лодках через Днепр, в разведку. Высадились. Поползли на высокий берег, к какому-то хутору. Нет ли там белых?

Вдруг — бах! Ба-бах! Пальба со всех сторон, громкая, как из пушек.

— Товарищ командир, давай в лодку! На большую силу нарвались, окружают! К своим, за подмогой, пока не поздно, — говорят ему бойцы.

— Ладно, — отвечает, — сейчас, только вот закурю.

Набил трубку, сел на берег и задымил. Покурил, одумался и спрашивает:

— Убитые, раненые есть? Оказывается, нету.

— Чудно, — говорит: — шибко стреляют, а не убивают. Чего-то они нас пугают. Значит, самим страшно. А ну-ка мы их пугнём. — Сунул трубку в карман да как гаркнет: — Батальон, в штыки!

А их совсем и не батальон был, так, горстка людей, разведка. Ну, раз командир приказал, как закричали бойцы «ура» что есть мочи, как бросились вперёд! Врага и след простыл. Заняли хутор.

Утром стали осматриваться — где же враги, кто это в них стрелял? Вдруг в шалаше, на огороде находят двух старых стариков. Трясут бородами деды:

— Извиняйте, хлопчики, это мы в вас ночью палили. Заметили вас, думали — воры какие по наши арбузы крадутся. Ну, и решили попугать…

— Громко пугали. Чем это? Будто из пушек.

— Да вот — старинными мушкетами. У пана помещика лет сто на стенке висели… До чего гулко бьют, самим страшно!

Расхохотались бойцы, увидев в руках дедов старинные мушкеты. А командир трубку закурил, снял фуражку, почесал маковку и сказал:

— Ах, товарищи лихие, вся бы дивизия над нами потешалась, попроси мы подмоги… Выручила нас трубка моя одумчивая.

Командир её дедушке подарил за то, что из огня его вынес, жизнь спас. И дедушку она ещё много раз выручала. И теперь, как только бабушка рассердится на него, он закуривает трубку-, и бабушка перестаёт ворчать.