Пэйшенс мучительно краснела, стоило ей только взглянуть на него.

Слава богу, лорд Рэмскар не обращал внимания на ее волнение. Да лучше она бросится под колеса экипажа на одной из оживленных улиц Лондона, чем раскроет ему свой темный секрет. Раньше Пэйшенс упорно пыталась понять, почему к ней во сне приходит этот мерзавец Феникс. Теперь ему на смену пришел он. Но Феникс хотя бы был мертв. Что же касается лорда Рэмскара, то его ей предстоит видеть ежедневно. Как же она это вынесет?

– Вас что-то беспокоит? – вежливо поинтересовался Рэм.

– Н-нет, – заикаясь, пролепетала она, чувствуя себя последней дурой. – Просто это место… Все так отличается от того, чем мне приходилось заниматься раньше. Очень надеюсь, что вы не пожалеете о своем решении.

Она поежилась, мысленно ругая себя за то, что в присутствии этого мужчины теряет самообладание.

– Пэйшенс, жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на сожаления, – заметил он после продолжительной паузы. – Как человек, который не рискует, может испытать подлинное счастье? – Он окинул ее взглядом своих зеленовато-карих глаз. – Простите, вы совсем замерзли.

– Все в порядке. Я…

Пэйшенс нахмурилась, когда он снял с себя куртку. Не обращая внимания на возражения, он сунул ее руки в слишком длинные рукава.

– Так лучше?

Она молча кивнула. Куртка хранила тепло его тела и как-то по-особенному согревала, но об этом она боялась даже думать. От куртки тянуло дымом и пьянящим, неповторимым запахом ее владельца.

– Спасибо, мне надо было одеться потеплее.

Судя по тому, что Пэйшенс уже успела увидеть, Свенкотт был довольно красивым местом. Бегущая между деревьями тропинка расширилась, выходя к маленькому пруду. Он выглядел очень естественно, но садовник решил окультурить природу, выложив берега белым камнем. Справа лежало распиленное бревно, приспособленное под скамейку. Пэйшенс подумала о том, как часто леди Мередит сидела у кромки воды, погруженная в свои невеселые думы.

– Кстати, о вашей одежде… Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, но Скримм сказал, что вы прибыли сюда с единственной небольшой сумкой. Хотите, я пошлю в гостиницу за остальными вещами?

Пэйшенс крепко сжала полы куртки и подошла к скамейке. Впервые за долгое время глубоко внутри зашевелилось чувство, похожее на стыд, и это ей совершенно не понравилось. Платья, что она с собой взяла, были опрятными и вполне приличными. Но, к сожалению, ни одно из них не годилось для выхода в свет. Она нервно прикусила губу, размышляя над этой новой проблемой.

– В гостинице есть еще платья, но они принадлежат труппе, – неохотно призналась она. – Я подумала, что будет неправильно их забрать, они понадобятся Дейдре…

Лорд Рэмскар опустился на корточки рядом со скамейкой.

– Больше ни слова об этом. Сестре понадобятся платья для Лондона, мы и вам что-нибудь закажем.

При мысли о том, что она сможет надеть новые вещи, а не старье, в Пэйшенс вспыхнул огонек радости, но она тут же безжалостно его погасила. Женщины, принимающие от мужчин такие подарки, носили конкретное название, и оно было далеко не лестным.

Она потерла переносицу.

– Нет, я так не могу. Я попробую поговорить с Дейдрой и остальными…

Граф взял ее за руку, заставляя взглянуть в глаза. Она увидела там легкое изумление, смешанное с искренностью.

– Пусть оставят их себе. Когда я предлагал вам это место, и мои планы входила покупка нового гардероба вам и сестре. Просто я не стал вам сразу об этом говорить, чтобы не обидеть.

– Но…

– Никаких «но», – перебил он ее с шутливой суровостью. – Вы представляете лорда Рэмскара и должны быть одеты по последнему слову моды. Сегодня вечером приезжает швея, чтобы снять мерки и приступить к кропотливой работе по подготовке вас и леди Мередит к открывающемуся сезону. То, чего не найдется здесь, можно будет достать в Лондоне.

Разволновавшись, Пэйшенс вскочила со скамейки.

– По-моему, слишком много хлопот и расходов из-за какой-то компаньонки, – неуверенно возразила она. – Может, будет лучше, если вы вычтете стоимость нарядов из моего оклада?

Рэмскар оперся рукой о колено и поднялся. Он покачал головой.

– Пэйшенс, несколько хороших платьев меня не разорят.

Он положил руки ей на плечи, и она помимо воли вспомнила свой сон. Тогда, овладев ею, он тоже был сзади. Несмотря на теплую куртку, она вздрогнула.

– И отказаться вы не можете, – шутливо заметил он. Отказаться от чего?

Была ли ее реакция на его близость такой заметной? Она так явственно ощущала его рядом с собой, что ее грудь напряглась.

– Не могу? – еле слышно спросила она. Важно было не забывать, что во сне ее любовником был не он. А того человека уже не существовало.

Рэмскар подошел ближе.

– Пэйшенс, успокойтесь, не надо бороться с собой. Каждая молодая девушка хочет иметь новые платья, а также подходящие туфельки и перчатки. Даже вы.

Лучше бы он не употреблял слово «хочет».

– Что ж, думаю одно-два новых платья не были бы лишними, – с притворной неохотой согласилась она, отводя глаза. – Спасибо вам.

Лорд Рэмскар рассмеялся над ее уловкой.

– Вот это характер!

Подчиняясь импульсу, он подхватил ее и закружил. Пэйшенс даже позволила себе рассмеяться, когда он вернул ее назад на землю. Прерывисто дыша, она взглянула в его привлекательное лицо. Граф не был похож на большинство мужчин, что ей пришлось встречать за последние годы. Он был уверен в себе, немного высокомерен, но в то же время было в нем и что-то приятное, чего люди в тех, кто стоит выше их, обычно не замечают. А принадлежность Пэйшенс к роду Фарнали выровняла чаши весов. Но он все равно об этом никогда не узнает!

Рэмскар незамедлительно отреагировал на то, что выражение ее лица несколько смягчилось, и нежно обхватил ее голову ладонями. Она почувствовала, что начинает слабеть, а он, будучи хищником, как и большинство мужчин, сразу же об этом догадался. Гипнотизируя ее взглядом, он наклонился, и их губы соприкоснулись. Как и поцелуй, его прикосновения были едва ощутимы. Пэйшенс могла с легкостью отойти от него.

Отойди!

Она закрыла глаза. Такую нежность она ощущала только во сне. Это был просто невинный поцелуй. Зачем же ей уходить?

Рэмскар легонько прикусил ее нижнюю губу. Пэйшенс приоткрыла рот и немного откинула голову, ей нравилось ощущать его губы на своих губах. В ответ он провел кончиком языка по ее острым зубкам. Немного осмелев, она осторожно попробовала его на вкус. Ему это понравилось, и он глухо застонал.

– Обними меня! – приказал он, а потом схватил ее руки и положил их к себе на плечи. – Крепче!

В его намерениях сомневаться не приходилось. Пэйшенс мало довелось целоваться. Джулиан Феникс, когда уговаривал сбежать с ним, украл у нее несколько поцелуев, но стоило только выманить ее из дому, как он тут же утратил интерес к подобным играм.

Не спрашивая разрешения, Рэмскар засунул язык ей в рот, и она машинально коснулась его своим. Затем он сделал так, что теперь ее язык оказался у него во рту. Пэйшенс тихонько застонала. У графа был вкус кофе и порока. Руки ее непроизвольно обвились вокруг его шеи. Его руки, лежавшие на ее талии, переместились на спину и поползли вниз, к округлостям ягодиц.

Рэмскар крепко прижал ее к себе. Так, словно хотел слиться с ней воедино. Страсти накалялись: этот порочный рот буквально пожирал ее, а внизу живота рождалось сладкое томление. Интересно, сколько дам из высшего общества пожертвовали своей бесценной добродетелью ради того, чтобы испытать это на себе?

Подобные мысли охладили ее пыл.

– Нет! – выдохнула Пэйшенс. Она уперлась ладонями графу в грудь и оттолкнула его. Он так резко отпустил ее, что она покачнулась. – Извините.

Она вернулась на скамейку. Она нашла в себе силы не открыться ему полностью. Пэйшенс пугало то, как она реагирует на его поцелуи. Если она и в дальнейшем будет позволять ему подобные вольности, то совсем скоро он поставит ее на четвереньки и будет входить в ее податливое тело.

Прямо как во сне…

Она задрожала. Больше всего ее расстраивало то, что она не знала, чем вызвана эта дрожь – страхом или желанием.

Лорд Рэмскар тихо выругался.

– Если кому-то и надо извиняться, так это мне. Я не должен был вас целовать. Я нанял вас ради Мередит, а не для того, чтобы затащить к себе в постель, – жестко сказал он.

Она вздрогнула от такой прямоты.

– Здесь есть и моя вина. Мне следовало остановить вас гораздо раньше.

Пэйшенс было любопытно, действительно ли этот мужчина похож на любовника из ее эротических сновидений. Лучше бы лорд Рэмскар ее разочаровал, а не растопил, как огонь воск, ее тело, вселив в него желание.

– Не покидайте меня! – Запоздало сообразив, что она может неправильно истолковать эти слова, он поспешно добавил: – Необходимо, чтобы вы помогли мне с Мередит. Иначе ее придется везти в Лондон силой. – И ободряюще улыбнулся.

Пэйшенс улыбнулась в ответ, но ее улыбке не хватало искренности. Она была слишком потрясена, чтобы разобраться в своих ощущениях.

– Хорошо, лорд Рэмскар. Я помогу вам заманить леди Мередит в Лондон.

Такой мужчина, как граф, мог существовать только во сне. В реальности он был слишком привлекателен.

Дни в Свенкотте пролетали незаметно.

Лорд Рэмскар с нетерпением ждал возвращения в Лондон. Однажды вечером в доверительной беседе он признался Пэйшенс, что и так задержался в деревне дольше обычного. В городе его ждали дела и друзья. Невзирая на мольбы леди Мередит, он сделал все возможное, чтобы ускорить приготовления и сборы. Если одна швея с подмастерьями не в силах была в срок закончить наряды для обеих дам, он готов был нанять их дюжину. Расходы его не беспокоили. Для девушки, привыкшей считать каждую монету, такое швыряние деньгами казалось просто неприличным. Пэйшенс гадала, станет ли они со временем такой же пресыщенной и расточительной.

Каждый ее день был расписан по минутам – нужно было встречаться со швеями, модистками, сапожниками, меховщиками, торговцами тканями и даже ювелиром. Некоторые из них приезжали даже из Лондона. Леди Мередит должна была предстать перед обществом одетой по последнему слову моды. Лорд Рэмскар требовал, чтобы все было выполнено по высшему разряду и сестра с компаньонкой были на высоте. Пэйшенс была настолько занята подготовкой и хлопотами, что время пролетело незаметно, и только на десятый день она поняла, что Перри, Линк и Дейдра, должно быть, уже уехали. Ей не оставалось ничего, кроме как пожелать им всего наилучшего.

Скримм нашел ее, когда она стояла, задумавшись, у окна в гостиной.

– Вот вы где, мисс Винлоу! Леди Мередит просит вас подняться наверх, в ее гостиную.

– Спасибо, Скримм. – Пэйшенс направилась было к двери, но на пороге замешкалась. – Она чем-то расстроена?

– Нет, мисс. Думаю, не больше обычного, – сказал он, подмигивая. – Но вам лучше поспешить на зов нашей леди, пока ветер не переменился.

Пэйшенс улыбнулась и направилась через зал к лестнице. Поначалу дворецкий Свенкотта воспринял ее в штыки, ведь она подвела его, покинув переднюю, и тем самым запятнала но безупречную репутацию. Не стоило наживать врага в лице этого человека, поэтому, как только леди Мередит ее отпустили, Пэйшенс провела несколько часов в комнате для слуг, пытаясь загладить свою оплошность. Если она чему-то и научились за время актерской карьеры, так это очаровывать самых строгих ворчунов.

Слегка запыхавшись, она вошла в гостиную леди Мередит.

– Вот вы где. А я уже полдома подняла на поиски вас, – недовольно заявила леди Мередит.

– Почему же только половину? – с улыбкой поддела ее Пэйшенс.

Мередит поняла, насколько глупо это прозвучало, и ее губы прогнули в подобии улыбки.

– Просто я подумала, что вы решили сбежать из этого сумасшедшего дома.

– Как видите, вам не повезло, – с иронией заметила Пэйшенс. Она знала, что леди Мередит до сих пор ищет способ убедить брата отказаться от мысли увезти ее в Лондон.

Пэйшенс и в самом деле не однажды подумывала о том, чтобы бросить все и сбежать из имения Ноуденов. С леди Мередит, когда она хотела вывести компаньонку из себя, было очень сложно поладить.

К тому же еще и тот злополучный поцелуй у озера. Пэйшенс пугало то, что он вызвал такую бурную реакцию. Но, к счастью, она была слеплена из куда более прочного материала.

Пэйшенс решила делать вид, что между ней и графом ничего не произошло, однако в этом не было необходимости. Лорд Рэмскар проводил время, запершись в кабинете, или уходил из дома и до ужина не попадался ей на глаза. Когда же они встречались, граф был безукоризненно вежлив и предупредителен. Пэйшенс начинало казаться, что тот поцелуй был частью ее сна.

Ее пригласили в Свенкотт не для того, чтобы она развлекала графа. Это леди Мередит нуждалась в ее руководстве.

– Бросить вас, миледи? Забудьте. Я пообещала, что мы пройдем через это вместе, а я свои обещания держу.

Желая выразить свою симпатию, что она делала только с близкими людьми, Пэйшенс порывисто обняла молодую женщину за талию и ненадолго прижала к себе. Ее не смущала некоторая жесткость в обращении леди Мередит.

– Итак, что именно вас беспокоит? – Пэйшенс вежливо кивнула ожидавшей в стороне портнихе, которая держала в руках довольно красивый наряд. – Вам не понравилось платье?

Леди Мередит удивленно заморгала.

– Нет, почему же? Оно отлично выглядит. Только оно не для меня, а для вас.

Потрясенная, Пэйшенс подошла ближе и с трепетным благоговением погладила прозрачный, невесомый рукав. У нее никогда не было таких красивых вещей.

– Вы ошибаетесь. Этот элегантный наряд шился явно для вас.

В этом чудесном платье Пэйшенс вполне могли принять за равную леди Мередит, а не за ее компаньонку.

– Нет, платье было создано специально для вас. Брат хочет, чтобы светские дамы уставились на нас с любопытством и завистью, когда мы появимся перед ними во всем своем великолепии, – весело сказала Мередит. Впервые за все время к поведении ее промелькнуло нечто похожее на радостное возбуждение.

И вдруг она заметила слезы в глазах Пэйшенс. Обеспокоенная, леди Мередит неловко погладила компаньонку по спине.

– Нет, не надо… не надо плакать. Если оно вам не нравится, Рэмскар закажет другое.

Пэйшенс достала носовой платок и вытерла слезы. Как объяснить леди Мередит, что ее просто переполняло восхищение благородством, которое Ноудены проявили по отношению к совершенно незнакомому человеку? Сестра Рэмскара жила кик у бога за пазухой. Она не знала ни голода, ни холода, ни человеческой жестокости. Новое платье было вполне обычным явлением, которое она воспринимала как должное. А Пэйшенс уже и забыла, насколько радостно и необычно надевать новый наряд.

– Леди Мередит, вашему брату нет необходимости заходить так далеко, чтобы угодить мне. Я тронута его щедростью и великодушием. – Пэйшенс заставила себя улыбнуться, чтобы избавить Мередит от беспокойства. – Это платье просто прелестно. Я и мечтать не смела о такой изысканной вещи.

Озабоченность на лице Мередит сменилась пониманием.

– Это всего лишь первое из многих. Если вы будете над каждым лить слезы, нам придется заказать для вас еще и дюжину платков, – поддразнила она Пэйшенс, забирая у портнихи платье. – Я позвала вас на примерку, чтобы проверить, хорошо ли оно сидит. Но у меня есть отличная идея! Я хочу, чтобы вы надели это платье на сегодняшний ужин.

Ужин, как обычно, был превосходным.

Кухарка превзошла себя, приготовив сочного барашка, каплуна и недавно пойманного угря. Затем внесли дымящиеся блюда с морковью, грибами и пастернаком, а на десерт подали клубнику со взбитыми сливками.

День выдался долгим и изнурительным. Граф ушел из дома сразу после завтрака. Большую часть дня он занимался тем, что навещал своих арендаторов и выслушивал их жалобы. Стоило Рэму вернуться домой, как к нему тут же подошел управляющий конюшнями с вопросом о норовистой кобыле. Потом он мылся и собирался. И едва не опоздал на ужин.

Однако всю усталость как рукой сняло, когда в столовую под руку с Мередит вошла Пэйшенс. Судя по платью, которое было на ней, та незначительная сумма, что он платил портнихам, была истрачена не зря.

После ужина они перешли в комнату для занятий музыкой. Пэйшенс села за фортепиано и принялась наигрывать легкий мотив, как раз под стать ее наряду. Мередит устроилась рядом на диване и взяла в руки вышивание, а Рэм достал с полки книгу. Он прочитал две страницы и прикрыл глаза. В теплой комнате его слегка разморило после сытного ужина. К тому же ему больше нравилось изучать профиль Пэйшенс, нежели пыльный том военной философии.

Он думал о том, что хочет ее.

Часто.

После того нечаянного поцелуя у пруда они тщательно избегали друг друга. В уме Рэм привел себе сотни причин, почему он не должен преследовать эту женщину. Мередит стала гораздо счастливее с появлением Пэйшенс в их доме, и роман с компаньонкой сестры мог все только усложнить, а он не хотел лишних проблем. Через два дня они отправятся в Лондон. Как только они устроятся в городском доме, он отыщет Анжелину Грасси и удовлетворит свою похоть. Он был уверен, что острое желание затащить Пэйшенс в постель было обусловлено исключительно изолированностью Свенкотта. Стоит только вернуться в Лондон, как вокруг него тут же начнут виться десятки красавиц и все вернется на круги своя.

– Брат, я подумала… – сказала Мередит, не поднимая головы от шитья.

Рэм положил книгу на маленький столик.

– Если ты собираешься поведать мне о каких-то новых обстоятельствах, по которым ты не можешь поехать в Лондон, то не утруждай себя.

– Я уже смирилась со своей участью, – сказала она с обреченностью великомученицы. – Сейчас я хотела бы поговорить не о Лондоне, а о прошлом мисс Винлоу.

Пэйшенс фальшиво взяла несколько аккордов, но тут же поправилась, и мелодия плавно потекла дальше.

– Леди Мередит, может, мне оставить вас вдвоем?

– Господи, конечно же, нет! – воскликнула молодая женщина, кладя вышивку на колени. – Это непосредственно касается нас, и ваше мнение на этот счет значит не меньше нашего.

– Относительно чего? – спросил Рэм, снова завладевая вниманием сестры.

Какие козни строила Мередит на этот раз? До этого к прошлому Пэйшенс она относилась весьма спокойно. Более того, порой казалось, что Мередит восхищается жизненным опытом и независимостью молодой женщины. Если сестра думает, что может придраться к недостаткам своей компаньонки и на основании этого отложить отъезд, то она недооценивает серьезность его намерений.

Мередит задумчиво водила пальцем по подбородку, внимательно разглядывая молодую женщину. Оказавшись в центре внимания, Пэйшенс прекратила играть. Она высоко подняла голову и, скрестив пальцы, положила руки на колени. Набравшись мужества, она терпеливо ожидала, когда Мередит начнет ее обвинять.

– Мисс Винлоу, вас хорошо знают в Лондоне?

Пэйшенс на миг утратила самообладание.

– Нет, не знают. Наша труппа в основном путешествовала по сельской местности. Осмелюсь утверждать, что я совершенно неизвестна как актриса. А почему вас это заинтересовало?

– Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, мисс Винлоу, однако меня беспокоит, как вас примут в обществе, если откроется ваше прошлое. За эти несколько недель я неплохо вас узнала и, должна сказать, восхищаюсь вашим остроумием, находчивостью и добротой. Я не хочу, чтобы незнакомые люди оскорбляли вас из-за того, что может быть воспринято ими как ваш личный недостаток.

Рэм слушал сестру, и сердце его переполняла гордость. Он знал, что Мередит панически боялась, что общество станет насмехаться над ее изъянами. Несмотря на это, она уделила внимание и благополучию Пэйшенс.

– Не бойтесь, леди Мередит. Высшее общество обычно не удостаивает своим вниманием слуг, независимо от того, насколько изысканно они одеты, – сказала Пэйшенс.

Рэм пристально смотрел на девушку. Она как ни в чем ни бывало улыбнулась его сестре, стараясь унять ее тревоги. Значит, вот как Пэйшенс Винлоу себя оценивает! Считает человеком слишком незначительным, чтобы быть замеченным высшим светом. Он задумался над тем, какие же душевные шрамы прячет это прелестное создание за безмятежным взглядом пленительных голубых глаз.

– Я согласен с Мередит, – заявил Рэмскар. Он соединил кончики пальцев, размышляя над выходом из этой затруднительной ситуации. – Если представить мисс Винлоу как бывшую актрису, это может вызвать толки о ее прошлом.

Мередит искренне переживала, что общество не примет ее новую компаньонку, и у Рэма не хватило духу поправить сестру. Он не сомневался, что красота Пэйшенс привлечет к себе не желательное внимание расфранченных хлыщей, в том числе и его близких друзей, Эверода и Кэдда. Черт бы побрал этих похотливых пройдох! Это никуда не годится!

– Можно сделать вид, что она наша кузина, – живо предложила сестра Рэма, проникшись необходимостью придумать правдоподобную отговорку, чтобы утереть нос не в меру любопытным.

Рэму эта идея пришлась не по душе. Пэйшенс не походила на них с сестрой внешне, более того, на все расспросы о родных он отвечал, что Мередит и есть его семья. К тому же, если они все-таки сделают из Пэйшенс лжекузину, ему придется забыть о своих поползновениях. И это нравилось ему меньше всего.

– Если мы представим мисс Винлоу как нашу кузину, это может вызвать некоторые осложнения в дальнейшем, когда она нас покинет, – сказал он, небрежным взмахом руки отвергая этот план. – Предлагаю говорить всем, что мисс Винлоу – дочь одной из подруг нашей матери. А поскольку это твой первый сезон, Мередит, то вполне естественно, что ты захотела, чтобы рядом с тобой был близкий человек.

Он откинулся в кресле, весьма довольный собой. Чтобы отвадить охотников за наследством и грязных проходимцев, он сообщит, что семья Пэйшенс бедствует, так что девушка – бесприданница. Но если и эта уловка не охладит пыл его друзей, ему придется поговорить с ними лично.

– Это великолепно! – Мередит даже захлопала в ладоши, восхищаясь его изобретательностью. – Отличный план, брат! Как вы считает, мисс Винлоу? – Она поняла, что оговорилась, зажала рот ладонью и захихикала. – Нет, «мисс Винлоу» не подходит. Как моя ближайшая подруга вы становитесь практически членом семьи. Поэтому с этого дня я буду называть вас Пэйшенс, а вы меня – Мередит.

Пэйшенс прикусила губу, обдумывая свое вымышленное прошлое.

– Леди Мередит…

– О-о! – Молодая женщина шутливо погрозила ей пальцем. – Если уж я должна с достоинством пройти эти «смотрины», то вы сделаете это со мной вместе, друг мой.

Она вздохнула, всем своим видом выражая нетерпение.

– Мередит… Лорд Рэмскар… Я польщена, что вы готовы ради меня пойти на ложь. Однако в этом нет необходимости, уверяю вас. Я не хочу, чтобы кто-то из вас испытывал неловкость, когда обман будет раскрыт.

– Пэйшенс, пусть Мередит развлечется, – насмешливо протянул Рэмскар. Он специально назвал ее по имени, за что и заслужил очаровательную недовольную гримасу. – От нашей маленькой хитрости хуже никому не станет. Эти самодовольные, напыщенные глупцы мнят себя лучше вас, так разве вам как актрисе не кажется заманчивой возможность их одурачить?

Он ни капли не сомневался, что Пэйшенс сможет заставить общество поверить в свое благородное происхождение. Изысканными манерами, голосом и грациозными движениями она ничуть не будет отличаться от дам на балу. Даже Мередит придется постараться, чтобы превзойти свою компаньонку.

Пэйшенс поставила локти на полированную крышку фортепиано и помассировала виски. Она уже поняла, что проиграла. Вопрос был лишь в том, удастся ли ей при этом сохранить лицо.

– Очень хорошо. – Она смерила его пристальным взглядом и еле слышно пробормотала слово «самодеятельность». – Но чтобы сильно ничего не усложнять, предлагаю оставить меня Пэйшенс Винлоу.

Нынешнее общество – это одна большая орда, состоящая из двух могущественных племен – тех, кто скучает, и тех, от кого скучают.

Джордж Гордон Ноэл Байрон, лорд Байрон «Дон Жуан», песнь XIII, строфа 95