– Девственница!

Фейн бесконечно повторял это слово вот уже несколько часов. Ее фиалковые глаза были наполнены болью, они обвинили его во всех смертных грехах. Теперь, получив доказательство ее целомудрия, он чувствовал себя последним негодяем. Он был ничем не лучше того господина, который два года назад соблазнил его невинную сестру и безжалостно бросил ее. Фейну тогда хотелось убить лорда Тетчера Стэндиша за его жестокость. Теперь, когда герцог невольно оказался на месте бесславного Стэндиша, он обеспокоился и готов был сорвать свое раздражение на Килби.

– Я бы ни за что не прикоснулся к ней, если бы знал, что она девственница, – мрачно признался он.

В том, что они расстались так неловко, была его вина. Килби сказалась говорить с ним. Он молча помог ей одеться, пытаясь поправить измятый наряд. Килби, злая и разочарованная, оставила его в комнате одного.

– Но это испытание, через которое проходят многие молодые леди, – сказал Рамскар, поднимая бутылку с вином и наполняя бокал друга. – Я считаю, что мы, мужчины, должны помогать им преодолеть его с достоинством.

Граф был занят игрой в карты у Байта, когда в комнату ворвался Фейн, и его мрачное выражение лица красноречивее слов говорило окружающим, что сейчас не подходящее время для вопросов и разговоров. Зная своего друга, Рамскар предвидел, что, не уведи он Фейна из клуба, взрыва не миновать. Пожелав всего доброго своим партнерам по игре, граф усадил друга в экипаж и отвез его в таверну «Красный сатир», известную как своим ликером, так и возможностью выпустить пар в потасовке. В глазах Фейна мелькнуло раздражение.

– Только не я, – пробормотал он, поднося к губам бокал и быстро опрокидывая в себя его содержимое. Герцог поморщился: то, что им подали, было отвратительным на вкус, но мгновенно опьяняло.

– Спать с девственницами – искать неприятности на свою голову.

– Если хочешь узнать мое мнение, это вовсе не так, – возразил граф, указывая на него пальцем. – Зачем впадать в уныние? Если бы ты не был столь благороден, то должен был бы прыгать от счастья, а еще лучше прыгать в постель к своей девственнице, вместо того, чтобы напиваться здесь в моей компании.

Фейн очень сомневался в том, что Килби была высокого мнения о нем как о любовнике. Поставив бокал с вином, он грубо почесал подбородок. С ней все было не так, как с другими.

– Твоя бодрость приводит меня в восторг, – хмыкнул он. Фейн винил во всем себя. Когда Килби отрицала, что была любовницей его отца, он должен был поверить ей на слово. Если бы он был более внимателен, то заметил бы признаки, выдававшие ее невинность. Но будучи высокомерным и самонадеянным, он проигнорировал их. Репутация отца была для Фейна лучшим доказательством. Килби была наедине с его отцом в своем будуаре в тот вечер, когда у него случился сердечный приступ. Будучи жадным до удовольствий и имея возможность удовлетворять свои желания, герцог всю жизнь соблазнял и добивался внимания понравившейся ему леди без особых трудностей. Увидев Килби, Фейн признал, что она заслуживала особого внимания. Заметив ее на балу, он и сам был бы не против заявить права на нее.

– Честно говоря, я не понимаю твоего волнения, Солити, – сказал Рамскар, явно позабавленный тем, что ему довелось услышать из уст друга. – Итак, эта леди не была любовницей твоего отца. Для того чтобы сделать это открытие, тебе пришлось нарушить строгое правило о неприкосновенности девственниц, и ты по ошибке, но не против воли леди лишил ее невинности. Если ты хочешь леди Килби и она согласна, то почему бы тебе не получить от этого удовольствие?

Фейн очень сомневался, что после случившегося Килби когда-нибудь еще позволит ему прикоснуться к ней. Он все еще был потрясен открытием. Килби казалась ему опытной дамой. Она так открыто встречала его ласки, проявляла такое любопытство. Когда Фейн касался ее плоти, она охотно отвечала ему, не в силах скрыть своего возбуждения. Увидев наконец ее обнаженной и готовой принять его, он думал лишь о том, чтобы насытиться ее телом.

– Согласна? – Фейн покачал головой, выражая сомнение. – Рам, леди более чем огорчена. Я готов к тому, что с минуты на минуту в мою дверь начнут ломиться ее родственники мужчины и требовать объяснений.

Он снова и снова возвращался к тому моменту, когда овладел ею. То, что он стал ее первым мужчиной, потрясло их обоих. Как джентльмен он должен был остановиться, однако первобытное желание обладания и законы природы оказались сильнее.

Не обращая внимания на задумчивое настроение друга, Рамскар откровенно флиртовал с девушкой с каштановыми волосами, которая подавала блюда за столиком напротив.

– Тебе повезло. Я решил узнать побольше о леди, которая, похоже, сумела вскружить голову моему лучшему другу. Оказалось, что родители леди Килби Фитчвульф умерли при трагических обстоятельствах – утонули. Я слышал, что у нее есть старший брат, но он не в Лондоне.

– Брат. – Фейн схватил пустой стакан и посмотрел на его дно. – О, никаких проблем, – с сарказмом пробормотал он. – У него будет железный повод вызвать меня на дуэль за то, что и переспал с его сестрой.

Теперь Фейн понимал, что ему надо было остановиться, как только он понял, что Килби была девственницей. Он так и собирался сделать, но Килби начала вырываться. Ее хаотичные движения привели к тому, что он лишь быстрее приблизился к цели. Фейн приказал ей остановиться, но она не послушала его, и его член вонзился в ее плоть.

Хотя Килби и была невинной, ее тело ответило на его ласки, позволив им слиться в сладостном порыве страсти. Мысль о том, что он оказался в ее влажной плоти, разрешила все его сомнения. Впервые в жизни Фейн поддался инстинктивному желанию и наполнил семенем плоть любовницы.

– Ну что ж, тебе не в первый раз придется участвовать в поединке, в котором брат защищает честь сестры, – веско заметил Рамскар.

Фейн поднял бутылку, снова наполняя свой бокал и бокал друга.

– Но мне впервые придется драться, когда на кону действительно стоит честь невинной девушки.

– Я думаю, что ты можешь исправить ситуацию, согласившись жениться на девице, – рассеянно заметил Рамскар.

Девушка из бара махнула ему, – приглашая присоединиться к ней.

– Извини меня, я вернусь через минуту.

Рамскар встал, надеясь на обещанные утехи со смазливой служанкой.

Фейн даже не заметил отсутствия друга. Все его мысли были заняты Килби. В прошлом он был очень осторожен и не опустошал себя в теле любовниц. Хотя в его семье было не принято обсуждать неверность его отца, все знали, что у герцога есть внебрачный сын от одной из его любовниц, леди Денинг. Она родила его спустя девять месяцев после появления на свет Фейна.

Фейн не знал подробностей, однако был уверен в том, что между герцогом и лордом Денингом существовали большие разногласия. В конце концов, граф признал сына своим наследником.

Неопровержимое доказательство неверности мужа едва не разбило сердце герцогини. Так как герцог не мог признать открыто своего сына Карлайлом, герцогиня считала своим долгом – навещать Денингов и видеться с лордом Джерретом от имени герцога. И Фейн, и его сестра Файер знали, насколько тяжело даются герцогине эти визиты. Фейн поклялся, что ни за что не станет подвергать подобному испытанию свою будущую жену.

И, тем не менее, он пролил свое семя в плоть Килби, как какой-нибудь юнец, впервые овладевший телом женщины. Фейн всегда гордился тем, какой он опытный и умелый любовник. Но на этот раз он не сомневался в том, что его таланты остались незамеченными и Килби вряд ли получила хоть какое-то удовольствие. Когда Фейну пришла в голову еще одна мысль, он похолодел. А что, если Килби понесла и сейчас беременна его наследником?

Он закрыл глаза, снова переживая момент своего оргазма. Он не испытывал ни малейшего сожаления из-за того, что Килби стала причиной его невоздержанности. Ему достаточно было подумать о ней, чтобы ощутить нарастающее возбуждение. Фейн мечтал овладеть ею снова. Опыт, полученный в ее объятиях, лишь разбудил его аппетит.

Килби, конечно, была разочарована и справедливо возмущена, однако Фейн был уверен, что сумеет добиться ее прощения. Как только он сотрет свое имя из «черного списка», он снова попробует соблазнить ее. На этот раз он сделает все по правилам. Фейн с предвкушением подумал о том, как она снова окажется в его объятиях. Он намерен был свести ее с ума, чтобы Килби не просто желала, а жаждала его, только его.

– Ты слышала новости? – спросила Лисса у Килби, когда та приблизилась. Ее голубые глаза светились от возбуждения.

– За сегодняшний вечер я слышала несколько новостей, – ответила Килби с улыбкой.

Прошло три дня, с тех пор как Фейн спас ее из лап лорда Тюллея. Три дня с тех пор, как Килби рассталась с девственностью по вине этого негодяя.

– Дай мне подумать… Хм… Говорят, что леди Эмбридж собирается принять предложение руки и сердца от лорда Дрейкилда… Мистер Фаверо был так пьян вчера вечером, что перепутал головной убор лорда Кибблвайта с туалетом. О, и, конечно, еще одна новость: графиня Сарелл, очень даже замужняя дама, публично поссорилась со своим любовником.

– Нет, я слышала кое-что еще. Я… – Лисса остановилась, пораженная словами своей подруги. – Мистер Фаверо перепутал головной убор лорда Кибблвайта с туалетом? – Она брезгливо поморщилась и отмахнулась. – Не будем об этом. Я слышала кое-что еще. Оказывается, герцог Солити снова дрался на дуэли. Как мне стало известно, лорд Тюллей оскорбил кого-то из окружения его светлости. Вызов на поединок был брошен еще несколько дней назад. Лорд Тюллей отказался извиниться, поэтому они дрались сегодня на рассвете.

Лисса вопросительно посмотрела на свою подругу, ожидая ее реакции.

Килби была потрясена. Этот негодяй не может и минуты усидеть на месте! Итак, несмотря на ее просьбы, Фейн все же бросил вызов лорду Тюллею. Килби не стоило удивляться: герцог, очевидно, всегда поступал так, как ему заблагорассудится. Он безжалостно преследовал ее по всему Лондону много недель подряд, соблазнил при первой же возможности и исчез, не давая о себе знать вот уже целых три дня! Три дня! Если он не погиб на дуэли, то Килби и сама готова была взять в руки пистолет лорда Дакнелла, чтобы застрелить проходимца.

– Я полагаю, что обошлось без жертв?

Лисса нахмурила лоб, удивленная язвительным тоном подруги.

– Смотря чью сторону ты принимаешь. Лорд Тюллей стрелял первым. Он промахнулся, задев лишь левый рукав рубашки его светлости.

Килби ощутила головокружение. Прижав руки к животу, она медленно выдохнула. С Фейном все было в порядке. Если бы он погиб, защищая ее честь, она ни за что не простила бы его. Лисса вопросительно посмотрела на нее, и Килби ответила ей непринужденной улыбкой.

– Задел рукав рубашки. Его светлости могла бы позавидовать даже кошка с ее девятью жизнями.

Лисса кивнула.

– Герцог Солити стрелял следующим. Он прострелил лорду Тюллею ключицу. Мне сказали, что лорд Тюллей успел извиниться до того, как хирург распорядился отнести его в карету.

– Удивительная история, – тихо произнесла Килби. – А дама, которую защищал герцог? Известно ли ее имя?

Лисса задумчиво обмахивалась веером.

– Нет. – Она нахмурилась. – Ее имя не было упомянуто. Мастерство герцога Солити в обращении с оружием заставит лорда Тюллея хранить молчание.

Фейн очень рисковал, вызвав графа на дуэль. Если бы лорд Тюллей произнес хоть слово о Килби, ее репутация была бы погублена. Хотя Килби и не одобряла жестоких мер, к которым всегда готов был прибегнуть Фейн, она вынуждена была пригнать, что он действовал правильно.

Лисса прикрыла рот веером и наклонилась к подруге так, чтобы их никто не мог подслушать.

– Ты несколько раз разговаривала с его светлостью. Как ты думаешь, кто может скрываться за этой историей?

Килби никогда не держала секретов от Лиссы. Она доверяла подруге, однако понимала, что Фейн рисковал жизнью, чтобы сохранить ее имя в тайне. Килби была перед ним в долгу.

– Не имею ни малейшего понятия, – без запинки солгала она.

Черт бы побрал эту леди Квеннел и ее бесконечные попытки найти жениха для своей подопечной! Виконтесса не понимала, что служит источником неприятностей. В тот вечер Фейну пришлось посетить три дома, и везде он опаздывал на несколько минут. С каким-то мрачным удовольствием он выслушивал рассказы о том, что леди Килби Фитчвульф флиртовала с одним джентльменом, танцевала с другим и одарила комплиментом третьего. Она была опасной сердцеедкой! Двое из упомянутых джентльменов, виконт Мильярд и мистер Эдисон Линсак поссорились из-за того, что считали себя полноправными претендентами на руку и сердце леди. Виконт грубо толкнул соперника, после чего началась нешуточная драка. К тому времени как Фейн попытался протолкнуться к дамам, он узнал, что они уже уехали.

Последние три дня Фейн раздумывал над тем, чтобы нанести Килби визит. Их расставание было ужасным. Он понимал, что винить, кроме себя, ему некого. Он также знал и о том, что, услышав о дуэли с лордом Тюллеем, Килби сильно рассердится. То, что она не верила в него, больно ранило самолюбие герцога. Но он не знал иного способа укрощения господ, подобных Тюллею, не имеющих представления о хороших манерах. Хотя волнение Килби давало Фейну надежду на то, что она тревожилась за него.

Фейн возлагал на их встречу большие надежды.

Пройти в дом лорда и леди Возборо, не имея приглашения на руках, оказалось проще, чем он думал вначале. Наглец дворецкий с лицом бульдога сначала доставил ему неприятности. Однако, по счастью, один из прибывших гостей заверил слугу в том, что перед ним герцог, и Фейн получил доступ в дом.

Войдя в бальный зал, Фейн вздохнул с облегчением: Килби стояла у одного из раскрытых окон. Ее подруга леди Лисса была рядом. Лорда Дакнелла, слава небесам, не было видно. Несмотря на заверения Килби, что он всего лишь добрый друг, Фейн сразу же почувствовал в Дакнелле соперника: виконт рассчитывал на большее, чем просто дружба.

Фейн заметил, что леди делятся какими-то секретами, и ощутил, как его затопила волна нежности. Килби однажды призналась в том, что боится сравнения с другими леди. Фейн мог заверить ее в необоснованности подобных тревог. У леди Квеннел был безупречный вкус, и наряд Килби служил тому ярким подтверждением. Сегодня на ней было платье из тонкого муслина, по лифу и вниз по косой украшенное вышитыми цветами. Подол платья оттеняла темно-синяя лента. Густые черные волосы Килби были уложены в высокую элегантную прическу. Белые перчатки и туфельки в тон довершали ее наряд.

Фейн решил, что не видел ничего восхитительнее.

По недоумению, отразившемуся на ее лице, было очевидно, что она никак не ожидала, что он приблизится к ней при всех.

Он улыбнулся, когда заметил, как ее щеки окрасились в розовый цист.

– Ваша светлость! – заикаясь, пробормотала Килби. – Какое совпадение! Леди Лисса как раз рассказывала мне о том, как замечательно вы провели утро.

Это объясняло, почему ее так поразило его появление. Он застал ее в тот момент, когда они обменивались последними светскими новостями. Фейн заметил, что злость и разочарование, которые были в ее фиалковом взгляде в их последнюю встречу, исчезли без следа.

– Не то чтобы замечательно, – признался он небрежно. – Это, честно говоря, было скорее скучно.

Хотя он и потребовал от лорда Тюллея, чтобы имя леди Килби не упоминалось в связи с этой историей, Фейн ничего не мог поделать со слухами.

Он поклонился обеим леди.

– Простите меня за то, что я прервал вашу беседу. Леди Килби, не окажете ли вы мне честь, приняв мое приглашение на танец?

Когда он взял ее за руку, чтобы отвести в центр зала, ей хотелось засыпать его вопросами.

– Я очень удивлена вашему появлению, ваша светлость, – сказала Килби, соблюдая приличия.

Его зеленые глаза таинственно сверкнули, и он холодно ответил:

– Вы недооценивали меня.

Пока Килби участвовала в погоне за женихом, устроенной леди Квеннел, Фейн думал о том, как удовлетворить собственные интересы.

Они не обменялись и словом во время танца. Килби поняла, что Фейн воспользовался предлогом, чтобы увести ее от Лиссы. Спустя несколько минут он подтвердил ее подозрения, когда они оказались вдалеке от танцующих пар и он повел ее к открытым дверям, ведущим в сад.

– Куда мы идем? – требовательно спросила Килби, вспоминая, каких неприятностей ей стоило в прошлый раз то, что она отлучилась из бального зала.

– Куда-нибудь, где мой локоть не приземлится в стакан с пуншем, – ответил Фейн, и она невольно рассмеялась.

Зал лорда Возборо был забит до отказа, и в воздухе стоял удушливый запах духов и дыма. Зал был меньше и уже, чем те, в которых Килби довелось побывать сегодня вечером.

Когда они шагнули наружу, Фейн вздохнул с облегчением.

– Я хочу найти место, где можно было бы сесть и посмотреть на звезды.

Килби с сомнением взглянула на вечернее небо. Оно было сплошь затянуто тучами, но она ничего не сказала. Между ними установилось подобие перемирия. До тех пор пока не будет упомянуто имя лорда Тюллея и о том, что произошло в маленькой гостиной, они бы могли вести вполне непринужденную беседу.

Килби и Фейн миновали несколько групп леди и джентльменов, также утомленных духотой бального зала, повернули направо, прошли мимо каменной террасы и остановились у кованой скамьи. Килби села на нее и вопросительно взглянула на своего спутника.

– Я думаю, нам надо поговорить о том, что произошло три дня назад.

Килби понурила голову, услышав его заявление.

– Честно говоря, я не знаю, чего ожидать теперь, когда та ужасная ночь позади?

Фейн замер на месте.

– Ужасная? – пробормотал он после продолжительной напряженной паузы. На его лице заиграли желваки. – Нет, я бы не хотел, чтобы этим словом мы описывали ту особую для нас обоих ночь.

– О, – сказала Килби, выпрямившись. Ее лицо прояснилось, и она продолжила:

– Как же мне описать ту ночь, когда на меня напал распаленный господин, после чего прибыли вы, спасли меня от его домогательств, устроили смехотворный спор, и все для того, чтобы просто занять его место…

Фейн поднял руку, останавливая ее. Его ноздри раздувались от возмущения.

– Килби, ты не можешь винить меня в том, что я воспользовался твоей невинностью. Существенной разницей между мной и Тюллеем является тот факт, что ты сама желала моей любви.

– Это лишь подробности, – отметая его высокомерное замечание, ответила она. – Итак, на чем я остановилась? О да, после этого вы освободили меня от платья, препроводили на диван и лишили невинности, как если бы речь шла о какой-нибудь шлюхе из борделя.

Фейн поморщился.

– О, какого ты невысокого обо мне мнения. И если хочешь знать, я не посещаю бордели…

Килби его не слушала. Перебивая его громкое признание, она потребовала:

– Если «ужасная» не подходит для описания той ночи, то какое же слово мне подобрать?

– Неизбежная! – парировал Фейн.

Он вскочил на ноги. Возвышаясь над Килби, он в полной мере явил ей и свое могущество, и свою испепеляющую страсть.

– Леди Килби Эрмина Фитчвульф, согласны ли вы стать моей женой?