Глава тридцать первая
В ночи большинство доков бостонского порта выглядели довольно величественно. Грузовые суда то приходили, то уходили, а чуть дальше, ближе к центру города, виднелись подходящие круизные лайнеры. С воздуха все выглядело красиво и многообещающе, просто еще один живописный район Бостона.
Но, работая детективом, Эйвери знала об этом месте немного больше обычных горожан. Она знала, что в причалах находилось немало укромных местечек сомнительного содержания. Как правило, под прикрытием стандартных погрузо-разгрузочных работ, там велась абсолютно иная деятельность. Это могла быть как торговля органами, так и наркотиками. И все это происходило прямо на виду у властей во время обычных портовых процедур, проводимых всего в нескольких десятках метров.
Эйвери проехала мимо причала Юнион, направляясь дальше на юг, где располагались менее безопасные доки.
Она хорошо помнила это место. Оно находилось в непосредственной близости от менее известного причала Ньюмана, куда выходила одна из улиц, в результате чего создавалось ощущение, что если бежать по ней, то можно нырнуть прямо в воду. Но на самом деле там был довольно резкий поворот к старой погрузочной площадке для небольших судов.
Конечно, она уже бывала там ранее. Тогда Блэк еще работала адвокатом и ее сопровождала полиция. Это было местом убийства первой жертвы Биля (вне работы в банде, даже с учетом прибитого к сараю парня). Эта же площадка была единственной, где его действительно заметили, но доказательств причастности так и не нашли.
В первый раз Эйвери была здесь в послеобеденное время. Тогда было пасмурно и влажно, будто лето боролось с весной за власть. Сейчас же, когда она объезжала причал Ньюмана с левой стороны, от него веяло лишь темнотой и холодом. Рядом с ним стояла лодка, но света не было. Единственное освещение исходило от двух одиноких фонарей, установленных у основания причала, едва выделяющих док в ночи и воду в нескольких метрах от него.
Впереди дорога сворачивала влево, а затем переходила в некое подобие серпантина. Здесь находился перекресток. Эйвери могла проехать дальше и попасть в центр города или же заехать на бордюр и спуститься по холму к старой погрузочной площадке, которая напоминала давно позабытую дверь в прошлое. Она выбрала второй вариант, медленно спускаясь вниз по дороге, которая пролегала под небольшим двухполосным мостом, проходящим между старым зданием, некогда бывшим бумажным заводом, и едва заметной дорогой к причалу Ньюмана.
Проезжая под мостом, Блэк заметила под ним небольшой пустой участок. Справа находилась кирпичная стена, некогда служившая ограждением для старой, Богом забытой бумажной фабрики. Слева виднелся холм застарелой грязи, который вел к дороге из старых бетонных платформ, в конце 1970-х годов использовавшихся в качестве мостовых опор. Порт тогда выглядел слегка иначе.
Впереди оставалась последняя бетонная платформа, а дальше шла вода.
Слегка неуверенно паркуясь, Эйвери все же не была той испуганной женщиной, впервые попавшей сюда в качестве адвоката. Теперь у нее за плечами был немалый опыт, не говоря уже о заряженном Глоке и безумной ненависти, которая лишь продолжала расти, начиная пугать ее саму.
В голове Биль все продолжал насвистывать тот же мотив, а перед глазами стояло послание, оставленное в палате Рамиреса.
«Просто сижу…»
Блэк потянулась к двери, но засомневалась. Достав телефон, она открыла сообщения, решив сначала отправить смс Коннелли: «Под причалом Ньюмана, за старой бумажной фабрикой».
Но она не нажала кнопку «отправить». Пока рано.
Положив телефон в карман, Эйвери открыла дверь. Она не стала выключать машину, оставив также включенными фары, которые были направлены на дно старой погрузочной площадки. Выйдя на платформу, она достала пистолет и прошла ближе к воде.
Запах был отвратительным – смесь гниющего мусора, рыбы и канализации. Звук воды, мягко бьющейся о край обломленного конца платформы, практически гипнотизировал, чем-то напоминая успокаивающие записи.
Насколько она могла сказать, больше здесь никого не было. Откуда-то издалека разносились голоса рабочих из доков и других причалов. Но все они могли находиться в другом, нормальном мире, а тут, в этом давно забытом месте, она чувствовала себя покинутой.
«Может я ошиблась, – подумала она. – Может я неправильно поняла его сообщение. Сейчас я настолько взвинчинная, что бросаюсь на все подряд… На любую зацепку, которая могла бы привести к нему».
Эйвери медленно подошла к воде. Она внимательно оглядела все слева и справа, пытаясь найти хоть что-то, что могло показаться неуместным. Осматриваясь, она ощутила, как ее инстинкты взяли верх, запустив уже привычные механизмы, которые стали ее неотъемлемой частью за время работы детективом. Она тут же ощутила чей-то взгляд, кто-то следил за ней, скрываясь в тени.
Слева стояла куча древних паллет, доски которых успели приобрести серый оттенок от времени и влаги. С другой стороны, где находилась кирпичная стена бумажной фабрики, раздался слабый щелчок. Блэк вздрогнула, обернувшись, и заметила старую, закрытую дверь, скрытую в тени. Одна из досок отвалилась от постоянного морского бриза, оставшись болтаться на торчащем сбоку гвозде.
«Раз она болтается на ветру, значит, была только что сломана, – поняла Эйвери. – Иначе, подобно остальным старым доскам, она бы уже отвалилась и упала».
Она подошла к тонкой двери, скрываемой в темноте за досками, которые блокировали зевакам доступ к зданию. Вопроса, был ли здесь Биль, уже не оставалось. Блэк была уверена в этом. Вопрос заключался в том, позвать его или нет, оповещая о том, что она пришла и готова встретиться с ним лицом к лицу.
Эйвери крепко сжала пистолет и подошла еще ближе, до двери оставалось всего десять метров, пять…
Она замерла, услышав звуки позади.
Шаги. Кто-то быстро приближался.
Блэк обернулась, подняв пистолет, но времени на выстрел уже не было. К тому моменту, как она поняла, что в нее летит кусок старой палеты, у нее не осталось и секунды, чтобы выставить защиту. Часть поддона попала прямо в лицо. Кувыркнувшись и упав на землю, она тут же проверила целостность собственного тела.
«Доски довольно старые и заплесневелые, то есть намного мягче, чем в те времена, когда они использовались в работе. Плюс ко всему, основной центр тяжести пришелся на левое плечо. Я в порядке… Все хорошо».
Эйвери ощутила привкус крови во рту, перевернувшись и снова схватив пистолет. Она увидела фигуру человека, все еще державшего в руках палету. Биль. Он схватился за следующую. Со своего места Блэк прекрасно слышала звук скрипевшей древесины в его руках.
Она нажала на спусковой крючок ровно в тот момент, когда очередной кусок дерева коснулся ее руки. Выстрел пришелся прямо в землю. Поскольку она потеряла равновесие, произошел небольшой рикошет. Резкая боль пронзила ее руку. Услышав треск, Блэк испугалась, что сломала запястье. Но затем она вспомнила удар по лицу и поняла, что это сломалась сама палка, разбившись об ее руку и пол.
Эйвери приложила все усилия, чтобы максимально быстро подняться на ноги, но сильная боль, словно током прошедшая по всему телу, не дала ей возможности пошевелить левой рукой. Самое лучшее, что она могла сейчас сделать, это частично оттолкнуться от земли телом, пытаясь отступить.
Но подобный выбор оказался ошибкой. Таким образом, Блэк открыла Билю доступ к животу, чем он не преминул воспользоваться, со всей силы пнув ее ногой. Безумная боль пролетела по всему телу. Она вновь упала, приземлившись на бок.
Биль опустился на колени и Эйвери взглянула на него. В этот момент он оседлал ее и медленно, почти эротично потянулся к своему ремню, где она увидела охотничий нож, висевший в специальной мини-кобуре. Биль вытащил оружие и посмотрел на него почти с любовью.
Он настолько резко махнул рукой, что Блэк едва уловила движение, скорее ощутив, нежели увидев, как лезвие скользнуло по ее щеке. Разрез был небольшим, он просто играл. Зато его взгляд был полон безумия. Он явно планировал развлечься прежде, чем причинить ей реальную боль.
Эйвери попыталась вырваться, но с трудом могла дышать. Она понятия не имела, где находился ее пистолет. Хоть боль в левой руке уже ослабла и стала скорее пульсирующей, она все еще не могла полностью управлять ею.
– Боже мой, – произнес Биль, наклоняясь к ней ближе лицом. Давление на живот было настолько сильным, что Блэк едва могла дышать. – Все эти годы я мечтал вернуться в твою жизнь. Не просто, чтбы убить тебя, хоть это и произойдет очень скоро, а чтобы насладиться тобой. Насладиться целиком. Понимаешь, о чем я?
Она кивнула, пытаясь подыграть. Возможно, это был единственный способ выбраться.
– Да, – с трудом выдохнула она.
Казалось, подобный ответ поверг его в шок.
– Ох, тебе лишь кажется, – ответил он. – Но ты и понятия не имеешь о…
Эйвери воспользовалась моментом и плюнула ему в лицо. Слюна была густой и кровянистой. Ей хватило сил, чтобы попасть в него.
Она воспользовалась эффектом полной неожиданности, использовав прием, который выучила на занятиях по Крав-маге. Слегка приподняв грудную клетку, Блэк быстро и с силой подняла ноги. Это движение заставило Биля слегка отклониться, но этого было достаточно, чтобы Эйвери обхватила его шею ногами.
С криком боли и решимости, она резко перевернулась на бок, уложив соперника на землю и блокируя его движения. Она сразу ощутила, что Биль дернулся в левую сторону, пытаясь выбраться, видимо, из-за боли от ранений, которые она нанесла ему сегодня ночью. Все же, ограниченная слабой подвижностью левой руки и слабым дыханием, она понимала, что он одолеет ее хватку в любой момент.
Оперевшись о правый кулак, Эйвери села. Мышцы в животе ныли от удара, но она терпела изо всех сил. Как только Билю удалось немного высвободить голову, Блэк нанесла ему серию тяжелых ударов. Первый пришелся прямо в лицо, слегка рассекая бровь, второй попал в челюсть, явно выбив пару зубов. Эйвери удалось нанести ему четыре сильных удара прежде, чем он вырвался из захвата. Как только он вскочил на ноги, Блэк уперлась на локти и пнула ногой по левой стороне противника.
Это сработало, она смогла сбить Биля с ног. Но он оказался настолько сильным, что боль от ее собственного пинка эхом отозвалась в лодыжке. Эйвери услышала стук выпавшего из его рук ножа.
«Пистолет. Нож. Все это где-то рядом, в темноте», – подумала она.
Но, поднявшись с земли, она первым делом схватила телефон. Открыв набранный для Коннелли текст, она нажала кнопку «отправить».
Напротив нее Биль также поднялся на ноги. Ощутив новый прилив ярости и ненависти, нарастающей подобно снежному кому, Эйвери бросилась на него, изо всех сил ударив коленом в лицо. Звук глухого удара по голове заполнил пустой закоулок на бетонной платформе. Рональд вскрикнул и рухнул на землю, все же успев схватить ее за ногу.
Блэк расстелилась рядом, вовремя выставив руки, чтобы не удариться лицом. Падая она зацепила плечом нечто очень твердое. Это была рукоятка его охотничьего ножа. Эйвери схватила ее и спрятала.
– Джек, – прошептала она, пытаясь отбиться и надеясь, что простой разговор сможет отвлечь его. – Зачем ты убил его?
– Он был твоим мужем, когда ты посадила меня за решетку, – прошипел в ответ Биль, выворачивая ей ногу. – Я постоянно представлял, как вы спите. Это было несправедливо. Ты работала, чтобы освободить меня, но трахалась с ним… Это так грязно. И это сильно отвлекло тебя. В общем, это была одна из причин, по которой ты провалила мое дело.
Рональд начал подниматься, продолжая выкручивать ей ногу, пытаясь надавить на грудь. Эйвери видела, что он пытается сделать – вывести ее колено так, чтобы потом нанести удар на внутреннюю часть, добившись перелома или сильного вывиха.
– У меня есть для тебя новость, – произнесла она, продолжая борьбу с Билем. – Я завалила то дело специально. Я хотела, чтобы ты сел. При желании я могла бы сработать куда лучше.
Она вновь использовала состояние шока в качестве преимущества. Быстро вытащив нож, Эйвери присела и с силой ударила по правому запястью противника. Она была уверена, что лезвие прошло глубоко. Сопротивление было достаточным, раз ей пришлось приложить усилие, вытаскивая нож.
Биль закричал, выпустил ее ногу и схватился за запястье. Даже в темноте Блэк разглядела льющуюся кровь.
Не желая терять ни секунды, она лишь перехватила нож поудобнее и бросилась вперед, целясь в живот. Противнику удалось отступить и даже нанести удар левой рукой. Эйвери знала из прошлого, что Рональд был правшой, но славился силой обеих рук. Он попал ей прямо в лицо, туда же, куда и доска. Падая на бетон, Блэк на секунду увидела перед глазами звездочки.
«Не стоит больше пытаться отвлечь или шокировать его, – подумала она. – Это борьба не за жизнь, а насмерть. Никаких загадок, никакой стратегии».
Только она так решила, как Биль ринулся в атаку. Она успела лишь прикрыться собственным плечом от первого удара, но следующий настиг ее в живот. Затем второй. Третий пришелся на ребра.
Послышался треск и Эйвери испытала безумную боль с правой стороны. На секунду она даже почувствовала острый укол где-то внутри, вспомнив в этот момент, что все еще держит в руках нож. Убийца занес ногу для четвертого пинка, но, вместо того, чтобы блокировать его, она ударила сама. Лезвие попало в лодыжку. Судя по вибрации, Эйвери поняла, что оно скользнуло по кости.
Биль взвыл от боли и отскочил назад, но Блэк едва заметила это. Рана на щеке от пореза сильно кровоточила. Эйвери понимала, что после поддона и ударов на ее лице едва ли осталось живое место, а боль в ребрах и животе была худшей из того, что ей когда-либо приходилось испытывать.
«Вспомни, что он сделал с Рамиресом, – вертелось в голове. – Вспомни, что он пытался сделать с Роуз…»
С криком боли она все же поднялась на колени. Голова кружилась очень сильно, но Эйвери удалось сфокусироваться на фигуре Биля, стоявшего в нескольких метрах от нее, прислонившись к кирпичной стене. Она вполне четко видела, что он делает, но с трудом могла в это поверить.
Рональд своими руками доставал из лодыжки нож. Сделав это, он зарычал сквозь зубы от боли. По его лицу также текла кровь, в основном из брови, которую Эйвери рассекла ему во время захвата.
«Он не остановится, пока один из нас не умрет», – поняла она.
Оглядевшись, она так и не смогла найти пистолет. Зато прекрасно понимала, что через три секунды Биль воспользуется ножом. Этого Блэк позволить не могла.
Все еще испытывая проблемы с дыханием и постоянно наклоняясь влево, чтобы облегчить боль с правой стороны, где было сломано ребро, Эйвери споткнулась о кучу поддонов. Она увидела, что большая часть из них, особенно те, которые находились в дальнем углу, были расколоты, а то и вовсе сломаны. Она подняла часть из двух досок. Несмотря на то, что они буквально разваливались в руках, Блэк успела испытать их тяжесть каких-то пять минут назад.
К тому моменту, как Биль высвободился из оков боли, достав последний осколок лезвия из ноги, Эйвери была уже рядом. Она схватила часть поддона, словно бейсбольную биту, и пошатнулась. Приложив все имеющиеся у нее силы, она нанесла ему удар по лицу. Ребра отозвались дикой болью, но она смогла взять себя в руки.
Первый удар дезориентировал Биля. Он отшатнулся к стене, словно боксер в поисках угла для тайм-аута. Как только сознание вернулось к нему, Эйвери нанесла следующий, попав прямо в грудную клетку. Биль сложился пополам от боли, предоставив доступ к спине. Блэк подняла доски в третий раз и приложилась к его затылку.
Он тяжело опустился, задыхаясь от боли, но Эйвери уже не могла остановиться.
– Джек и Рамирес, – произнесла она, ощутив мимолетный прилив грусти, который она попыталась удержать, нанося удар за ударом. Один по спине, один по ногам, один по голове.
Биль прерывисто выдохнул, выплевывая кровь.
«Я могла бы убить его прямо сейчас, – подумала она. – Всего пара ударов по голове. Или же найти пистолет… Я могла бы сделать это. Это было бы легко. Или же он проведет остаток жизни в тюрьме. Это будет справедливо. Но я хочу убить».
Эйвери заплакала, когда поняла, что ей все равно. Она собиралась убить его. Последствия наступят позже. К черту их.
С мелькающим в голове видом мертвых глаз Рамиреса, она снова схватила доски.
За долю секунды до удара по голове, Биль умудрился отклониться в сторону и дотянуться до нее. Причем не только дотянуться, а чем-то сильно уколоть в ответ.
Обломок доски, которой она так неистово избивала его, вонзился прямо в икроножную мышцу. Дерево прошло под кожу, благодаря стараниям Биля.
Эйвери выронила кусок паллеты и пошатнулась. Свалившись на спину, она попыталась тут же схватить деревяшку, которая торчала из ее ноги, но не смогла согнуться. Каким-то необъяснимым образом, Биль выпрямился и встал прямо перед ней. Его шатало из стороны в сторону, словно пьяного. Лицо было просто кровавым мессивом. Сделав шаг вперед, он выплюнул зуб и кучу крови. Он засмеялся.
Эйвери попыталась подняться, но временно парализованная левая нога и сломанное правое ребро не дали ей сделать это.
Биль дал ей сильную пощечину. Затем еще раз.
– Сука, – произнес он. – Ты пожалеешь, что рассказала мне об этом. Теперь, когда я знаю, что ты нарочно провалила мое дело… Я убью тебя. А затем вернусь за твоей дочерью. Ради вас обеих… Давай понадеемся, что она уже не девственница…»
– Нет! – заорала Эйвери.
Следующий удар по лицу Блэк пришелся кулаком.
Она ощутила, как челюсть щелкнула внутри. Вполне возможно, он сломал ее. Но не стоило думать об этом сейчас, когда перед глазами замелькали лишь черные точки. Она смутно понимала, что Биль тащит ее за ворот рубашки. Мир вокруг стал мерцать, а Эйвери пыталась не потерять сознание.
Где-то внутри она задавалась вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как она отправила Коннелли смс.
Биль тащил ее куда-то. Из-за боли в лодыжке он двигался очень медленно. Один раз он даже упал, чуть не зацепив ее, и все время истерически смеялся. Темнота постепенно начала затмевать происходящее и Эйвери поняла, что вот-вот поддастся ей.
«Нет… Ты должна бороться. Роуз… Она зависит от тебя. И Рамирес… Он заслуживает большего».
Но бороться дальше было невозможно. Боль одолевала отовсюду. Сдаться было намного проще. Блэк закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и перебороть себя.
В конце концов, закрыть их оказалось слишком просто.
