Эйвери попрощалась сразу после того, как О’Мэлли договорил с Коннелли и его командой. Она направилась в туалет и заперлась в кабинке. Опустив крышку и усевшись на унитаз, поскольку только данное помещение могла использовать сейчас в качестве своего кабинета, Блэк решила обдумать все без терзающего ее вопросами и теориями О’Мэлли.

«Табличка на манекене явно говорит о том, что это тот же человек, который бросил мне в окно кота и кирпич с запиской. Судя по ней, он еще объявится. На бумаге было написано «Не могу дождаться нашей встречи».

Но между убийцей Кирстен Грирсон и котом с манекеном нет никакой яркой связи. Это могут быть два разных человека, а мы отчаянно пытаемся связать их. Конечно, это облегчило бы ситуацию. И проще всего было, если человек, стоящий за всем этим, оказался бы Говардом Рэндаллом».

Эйвери мысленно вернулась к материалам дела Кирстен Грирсон и двум запискам. Она пыталась найти связь, но не видела ее. Возможно, это происходило потому, что ей не хватало информации о личности человека, разыгравшего их с манекеном и бросившего кота в окно.

К сожалению, в данном случае она была уверена, что манекен, при помощи которого удалось так надурить полицию, был сделан Говардом. А это, в свою очередь, даст горожанам больше оснований подозревать его и требовать поимки. Блэк понимала, почему полиция изо всех сил старается повесить все на Рэндалла, но она также осознавала, что они совершат огромную ошибку, которую уже нельзя будет исправить, если окажутся неправы.

Поразмыслив над этим, она вернулась в кабинет О’Мэлли, который пытался переместить свой гнев с человека, удачно обдурившего их, оставив манекен на складе, на тех, кто позвонил в А1. Теперь команда Коннелли допрашивала их на предмет дачи ложных показаний.

Когда она вошла в кабинет, кэп поднял взгляд. Его глаза излучали ярость, но также в них виднелась доля беспокойства. Эйвери попыталась поставить себя на его место, думая каково это, когда ты не можешь успокоить город, на свободе находится какой-то псих, а стоять за всем этим может недавно сбежавший серийный маньяк.

– Итак, что думаешь о сцене на складе? – спросил ее капитан.

– Думаю, это был обычный розыгрыш, – ответила Блэк. – Сомневаюсь, что убийца вообще был там. Скорее всего, он поручил это простое задание кому-то еще. Убийца насмехается над нами… Веселится от души.

О’Мэлли взял телефон, что-то сделал и протянул его ей. Она увидела фотографию со склада, присланную Коннелли. Это был снимок висящего манекена, сделанный в профиль. Красная улыбка глупо смотрела вниз. Табличка на шее была четко видна.

«Я ВАС СДЕЛАЛ! ЭЙ, КАК ТАМ МОЙ КОТ?»

Возможно, именно так и работал ее мозг или же она достаточно проработала с О’Мэлли, чтобы понять, что он пытался найти.

– Тот же почерк, что и на записке, привязанной к коту, – подтвердила она. – Это тот же парень.

– Говард Рэндалл, – уверенно произнес капитан.

– Не обязательно, – покачала головой Эйвери. – Со всем уважением, сэр, я все больше и больше убеждаюсь, что Говард Рэндалл не убивал Кирстен Грирсон.

Она заметила, что он находится на грани взрыва и готов прибить ее. Но О’Мэлли смог сдержать себя в руках и, вместо этого, ответил:

– Видишь, как хорошо, что ты не ведешь это дело.

– Думаю, да, – отрезала она. Блэк чуть не поделилась с ним своими размышлениями, которые возникли в голове, стоило ей увидеть фотографию манекена и записки. Но, раз это было не ее дело (и, честно говоря, она злилась по этому поводу), Эйвери решила оставить свои догадки при себе. Вернувшись домой, она основательнее возьмется за них.

– От меня что-либо еще требуется? – спросила она едва ли ни шепотом.

– Нет. Мы справимся сами.

Напряжение и враждебность между ними возросли до предела. Они витали в воздухе, практически ощутимые. Не произнеся больше ни слова, она открыла дверь и вышла. Покинув кабинет, Эйвери глубоко вздохнула и пробежалась по возможным вариантам. Взглянув на часы, она увидела, что было уже 14:25.

«Интересно, насколько сложно добраться до этого склада, оставаясь незамеченным».

Идея была заманчивой, но Блэк была уверена, что эта поездка не стоит и выеденного яйца. Это вернуло ее к мысли, которая возникла еще в кабинете у О’Мэлли.

«Почерк на записках, привязанных к коту и к манекену, идентичен. Существует ли хоть какая-то возможность добыть образец почерка Говарда?»

На данный момент это был самый продуктивный вариант, с которого стоило начать. Заодно Эйвери заедет домой к Рамиресу, где оставила материалы по делу Говарда Рэндалла.

Также стоило проверить Роуз, то есть прокрасться обратно в дом. И, учитывая все то, через что Блэк прошла за последние шесть часов, задача казалась отнюдь не сложной.

***

Прекрасно зная, что в квартире Рамиреса еды нет, а Роуз вообще редко покупает продукты, Эйвери остановилась у супермаркета, чтобы прикупить сендвичей на ужин. Она поймала такси, доехав до магазина, но затем прошла пешком шесть кварталов до дома дочери. Обойти здание было проще, чем подъехать к нему на такси, стараясь остаться незамеченной. Также само по себе такси у дома, за которым наблюдают, покажется подозрительным. Одному Богу известно, какие инструкции О’Мэлли дал офицерам, следящим за ней.

Нельзя сказать, что она была сильно возмущена фактом наблюдения. Мертвый кот, заброшенный в окно, был достаточно плохим знаком… А когда добавились и безумные СМИ, Эйвери поняла, что ситуация может стать опасной.

Было 15:10, когда ей оставалось всего два квартала до дома дочери. Блэк задумалась, стоит ли позвонить Роуз и сообщить о скором приходе. С учетом того, что происходило вокруг, она хотела, чтобы дочь правильно реагировала на каждый звук, доносящийся из-за двери. Роуз сложно было напугать, но в последнее время она часто делала из мухи слона. Объединив все это, Эйвери решила, что Роуз прекрасно со всем справляется.

Подойдя к задней стороне дома дочери, Блэк достала телефон, перекинув сумку с сендвичами в другую руку. На парковке находилось всего три машины и мусоровоз. Также там стоял огромный синий бак для мусора и валялась небольшая куча картона.

Никаких новостных фургонов или подозрительных автомобилей. Это означало, что их местонахождение пока скрыто от других.

Эйвери пролистала список контактов до номера Роуз.

Не успев нажать клавишу вызова, боковым зрением она поймала фигуру, выходящую из-за синего бака. Блэк была беззащитна в данный момент, поскольку обе руки оказались заняты.

Она бросила пакет с продуктами, но опоздала. Фигура, которую она теперь четко видела, оказалась мужчиной в капюшоне. Одной рукой он закрыл ей рот, а другой поймал свободную руку, заведя ее за спину. Эйвери попыталась вырваться и практически успела высвободить руку, когда мужчина неожиданно сделал подножку и уложил ее на землю.

Блэк удалось удержать голову от удара о тротуар, но такой рывок просто выбил из рук телефон. Она слышала, как он стукнулся о землю. Мужчина двигался как молния. Он завел руку вокруг головы, подбородком уперев ее в локоть. Затем он быстро оттащил ее в тесное местечко между зданием и синим мусорным баком.

Когда она вновь собралась с силами, то попыталась дотянуться до пистолета, но не смогла. Мужчина удерживал ее между правым коленом и стеной здания, сильно прижав спиной.

Своей рукой он сильно зажал ей рот, было трудно дышать. Инстинкты Эйвери и физическая подготовка требовали действий. Она успокаивала себя тем, что борьба с противником, пока ты лежишь на спине, может только ухудшить ситуацию. Спокойствие, наоборот, позволит ей лучше оценить ситуацию.

«Раз он еще не убил меня, значит, и не собирается этого делать. Ему нужно что-то другое. Прекрати бороться… Успокойся».

Было куда легче сказать, чем сделать.

Особенно после того, как соперник снял капюшон, раскрывая себя.

Эйвери обнаружила, что смотрит в глаза Говарду Рэндаллу.