Городок Кисвилл чем-то напомнил Макензи Трестон. Это был совсем небольшой город, как с картин Роквелла, в котором можно было найти аптеку, дома с белыми деревянными заборчиками и, ни за что не поверите, парикмахерскую, перед входом в которую располагался крутящийся яркополосатый шест. Парикмахерская и большинство лавок были закрыты, потому что когда Макензи вывела машину на Мейн-Стрит, часы показывали 20:32.

Всю дорогу до города она ехала под тенью собирающихся грозовых туч, и сейчас, притормозив в жилом районе, ей казалось, что тучи её наконец нагнали. Большие капли дождя одна за другой посыпались на лобовое стекло, словно дождь хотел слиться с надвигающейся ночью.

Ночная мгла не должна была накрыть город ещё минут двадцать, но из-за дождя казалось, что она уже наступила. Во мраке ненастоящей ночи Макензи ещё раз проверила адрес и поехала под руководством GPS-навигатора. Он вывел её с главной улицы на узкую объездную дорогу. Здесь дома были уже не такими красивыми, хотя всё же имели некое сходство с картинами Роквелла благодаря чарующей игре сумеречных красок на фоне грозовых туч.

Макензи приехала по первому адресу, который дал ей Харрисон, в дом Лу Катрона, и отправила СМС Эллингтону, чтобы узнать, где он. Вернее… она попыталась отправить СМС – в этом городке сеть не ловила. Очень слабый сотовый сигнал то появлялся, то пропадал. Сообщение Эллингтону осталось не доставленным.

Вздохнув, Макензи посмотрела на дом. Старый грузовик стоял на подъездной дорожке. Дом выглядел довольно невинно, и Макензи могла уверенно сказать, что внутри кто-то был: характерное свечение экрана телевизора едва просматривалось через окно, которое выходило на крыльцо и, как она решила, вело в гостиную. Макензи вышла из машины и кожей почувствовала, как изменилась погода: воздух замер, и жара спала. Макензи даже стало немного прохладно.

Над головой послышались раскаты грома. В воздухе чувствовалось приближение грозы. Она подняла глаза к небу, и несколько капель дождя упали на лицо.

«Скоро начнётся дождь, – подумала она. – Это будет настоящий ливень».

Интуиция подсказывала не терять время и сразу заняться тем, ради чего она приехала. Странно, но её пугала мысль о том, чтобы подняться по ступеням чужого крыльца в такую грозу. Она медленно дошла до них и оглядела соседние дома. Они стояли примерно в двадцати метрах друг от друга – не сказать, что теснились один к другому, но и особой свободы не давали.

По пути к крыльцу Макензи проверила телефон. СМС Эллингтону так и не было отправлено.

Макензи поднялась по ступеням, осторожно коснувшись головы. Удар, который нанёс ей Карл Виндэм, не был особенно сильным, но по дороге в Кисвилл она почувствовала, что там, куда он угодил керамической вазой, голова побаливала. Макензи не думала, что могло быть сотрясение, но голова всё же болела.

«Нужно поторапливаться, – подумала она. – Если этот мужчина окажется чист, у меня есть ещё один адрес, всего в трёх кварталах отсюда, но всё же…»

Она подняла руку и постучала. За дверью было тихо. Она прислонилась ухом к двери и услышала приглушённый шум телевизора. На его фоне послышался тихий скрип половиц. Макензи решила, что это был шорох шагов, осторожно приближающихся к двери. Она подождала ещё несколько секунд и снова постучала. Скрип затих, а потом снова возобновился. Его неожиданно прервал звук голоса.

«Кто там?» – спросил голос.

«ФБР», – ответила Макензи.

Вот и всё. Если по ту стороны двери стоял убийца, он понял, что его песенка спета. От следующих пяти секунд зависело то, как пройдёт остаток вечера.

К своему удивлению, Макензи услышала, как открывается замок. Правая рука опустилась за пояс и остановилась в паре сантиметров от пистолета.

Когда дверь открылась, Макензи должна была со стыдом признаться себе, что была шокирована увиденным. Перед ней стоял мужчина примерно сорока лет. Первым, на что она обратила внимание, был вовсе не глазной протез в его левом глазу. Вместо этого, её внимание привлёк старый шрам, изуродовавший всю левую часть его лица.

Потом она сконцентрировалась на важной детали, которую сообщили ей Рэндалл Джонс и другие сотрудники приюта «Уэйкман», описывая приходящих к ним волонтёров.

Стеклянный глаз…

Макензи постаралась прийти в себя как можно скорее. Её секундного замешательства хватило для того, чтобы мужчина по другую сторону порога заговорил первым.

«ФБР? – сказал он. – Хм… Что вам надо?»

«Не следует говорить, что я приехала специально к нему, – быстро подумала Макензи. – Велика вероятность, что либо он, либо его друг и есть убийца. Не буду открывать все карты сразу».

«Я расследую одно дело, в котором всплыло название организации при вашей церкви».

«Откуда вам известно, в какую церковь я хожу?»

«Вас зовут Лу Катрон, не так ли?»

Позади Макензи послышался раскат грома. Дождь ровно барабанил по асфальту, лужайке, дороге и крыше. Катрон вдруг замер, но Макензи решила, что его испугал вовсе не гром.

«Вы ходите в церковь «Краеугольный камень», верно? – сказала она. – А организация называется «Мир как книга». Мне дали имена всех, кто в неё входит, и весь день я провела за разговорами с вашими коллегами. Вы тоже в моём списке. Вы можете впустить меня в дом, чтобы мы могли поговорить, а я могла скрыться от надвигающегося жуткого ливня?»

Он был напряжён. В отсветах молнии его шрам и неподвижный, ничего не выражающий стеклянный глаз выглядели пугающе. В конце концов, Катрон кивнул и тихо пробормотал: «Да, могу».

Макензи будто непринуждённо держала правую руку у бедра, где в кобуре ждал своего выхода Глок.

«Мистер Катрон, я не хочу вас пугать, но всё указывает на то, что кто-то из прихожан вашей церкви совершил как минимум три убийства. Если быть точной, это должен быть кто-то из организации «Мир как книга».

«Глупость какая-то, – отрезал Лу Катрон. – Обвинения выглядят необоснованными».

«Боюсь, что это не так».

Он провёл Макензи в небольшой кабинет, который соседствовал с ещё меньшей комнатой, в которой продолжал что-то нашёптывать телевизор, по которому сейчас показывали повтор одного из стереотипных сериалов про врачей.

«С кем ещё вы разговаривали?» – спросил Катрон.

«Хочет сменить тему. Он напрямую не отрицает причастности его церкви к убийствам. Он хочет узнать имена, чтобы, если что, перевести стрелки на них…»

«Перед вами я разговаривала с Альбертом Роузом, – сказала Макензи. – Прошу вас помнить, что на данном этапе я не хочу никого обвинять, а просто опрашиваю всех, кто состоит в вашей организации. Итак, мистер Катрон, вы состоите в клубе «Мир как книга?»

Он стоял у двери, ведущей в коридор. От Макензи его отделяли меньше двух метров, и она отлично понимала, что он мог легко броситься в дверь, если бы захотел сбежать. Она могла сказать, что сейчас он решал, говорить правду или сразу начать лгать.

«Да, – наконец сказал он. – Так я пытаюсь служить обществу. Мне сложно поверить, что кто-то из моих коллег способен на убийство. Если говорить честно, я нахожу ваши обвинения немного обидными».

«Я уверена, что так, – ответила Макензи, – но как я уже сказала… пока мы просто опрашиваем свидетелей. Я ищу тех, кто работал волонтёром в приюте для слепых «Уэйкман» в Стейтоне. Вы там бывали?»

Он снова колебался прежде, чем ответить, но потом произнёс: «Да, я был там несколько раз».

«Что вы делали?»

«В основном читал».

«Кому?»

Он снова замялся, и сейчас Макензи увидела на его лице настоящее беспокойство. У неё мурашки побежали по коже, когда он посмотрел здоровым глазом на пол, а стеклянный протез продолжал смотреть вперёд. Однако благодаря этому ей было легче увидеть на его лице страх. За окном гремел гром, отзываясь звоном стаканов на кухне, которая, видимо, находилась в глубине дома.

«Я не помню их имена», – сказал Катрон.

Он не смотрел на Макензи. Его руки находились в карманах, и она могла сказать, что он делал всё, чтобы не броситься бежать.

«Вы уверены?»

«Да».

«Даже Элис Гивенс?» – в данном контексте имя было вымышленное, оно принадлежало девочке, с которой Макензи дружила в детстве.

Она увидела, что Катрон немного расслабился, когда не узнал имя: «Нет, я этого имени не помню».

«А Ребекку Уиклайн?» – спросила Макензи, назвав имя девочки из старших классов, с которой они напились после выпускного.

«Нет, и её тоже не помню», – ответил Катрон. На его лице застыла маска облегчения.

«А Эллис Риджвей?»

Маска разлетелась на осколки – он узнал имя, и его реакцию нельзя было не заметить. При звуке имени Катрон даже облокотился о дверной косяк, чтобы не упасть.

«Попался», – подумала Макензи.

«Нет, – сказал он, – её тоже не помню». Он говорил тихо, и Макензи видела, как дрожат его колени.

Она притворилась расстроенной и удручённо вздохнула. Она встала удобнее, надеясь, что её спокойствие передастся и ему. Если ей удастся вот так же подловить его ещё пару раз, то всё будет окончательно ясно.

«В скольких приютах для слепых вы побывали, работая на «Мир как книга»?» – спросила она.

«В нескольких, – ответил он. – По-моему, в четырёх».

«Вы были в Трестоне?»

Он кивнул: «Да. Там небольшой приют, в котором живут очень милые люди».

«Вы там когда-нибудь встречались с мужчиной по имени Кеннет Эйбл?»

Не смягчив удар вымышленными именами, Макензи увидела на его лице то же выражение, что бывает у людей, которых вдруг неожиданно ударили по лицу.

«Зачем вам эти вопросы?» – спросил Катрон. Его голос немного дрожал, и он перевёл взгляд с дверного косяка на пустоту коридора.

«Я ищу человека, который убил троих слепых и покушался на жизнь четвёртого», – ответила Макензи.

Он медленно покачал головой. Сейчас он был чем-то похож на Карла Виндэма, когда тот понял, что Макензи пришла, чтобы его арестовать.

«Мистер Катрон, с вами всё в порядке?»

«Я… Я должен был», – сказал он.

«Что должны были?» – спросила Макензи.

Она чувствовала в воздухе эклектическое напряжение, и дело здесь было не только в грозе. Она приготовилась, чтобы в любую секунду бежать.

«Вы не понимаете, – взмолился Катрон. – Никто не понимает».

«Тогда объясните, – сказала Макензи. – Помогите мне понять».

Катрон облизал губы и оглядел комнату. Казалось, он ищет, кто ещё может услышать то, что он собирается сказать.

«Я вынужден был… Я должен был. Я тоже был слеп в течение нескольких месяцев в детстве. Всё это начала моя мама. Она выжгла мне глаз и… и…»

Он вскрикнул, и Макензи инстинктивно потянулась к пистолету. Когда она поняла, что у него просто шалят нервы, что это что-то вроде панической атаки, она расслабилась. Видимо, Катрон тоже это заметил.

И бросился бежать. Он обогнул дверь с проворством, которого Макензи от него совсем не ожидала. В коридоре было темно, пространство едва освещала лампа из кабинета, в котором сейчас находилась Макензи.

Она вытащила пистолет и сделала три шага к двери: «Мистер Катрон, не усугубляйте своё положение. Я вижу, что с вами что-то не так. Если вы сделали то, о чём жалеете, вы всегда можете об этом поговорить с кем-нибудь. Например, со мной. Позвольте мне помочь…»

На самом деле помощь её интересовала меньше всего. Однако, исходя из их разговора, Макензи поняла, что, если она хотела выманить его из коридора, не прибегая к силе, ей нужно было притвориться, будто она ему сочувствует.

Но он ничего не ответил. Вспомнив всё, чему её учили в Академии, напрягая каждую мышцу, чувствуя адреналин в крови, она шагнула в коридор. Прежде чем сделать первый шаг, она вгляделась в темноту впереди. Она увидела три двери – две были закрыты, а одна – открыта. Катрона видно не было.

Макензи прошла в дверной проём и вошла в коридор. Какое-то мерцание впереди привлекло её внимание. Это была люстра с бумажным плафоном; длинные шнуры свисали и поблёскивали, причудливо отражая свет.

Она увидела кулак за долю секунды до того, как он угодил ей меж глаз. Она поняла, что он всё подстроил специально, а сам, сволочь, прятался за дверью, ожидая удобного момента для нападения.

Макензи, шатаясь, попятилась назад. Во второй раз за три часа белые мушки мелькали у неё перед глазами. Не успела она опомниться, как Катрон пробежал мимо. Он ударил её плечом в правый бок, и она полетела в стену.

«Он больше не нападает, – подумала Макензи. – Он убегает».

Она часто заморгала, пытаясь избавиться от боли, и бросилась вслед за ним, в сторону гостиной. Она заметила, что перед глазами всё двоится. Макензи сделала шаг вперёд, и у неё закружилась голова. Она закрыла глаза на секунду, чтобы прийти в себя, а потом снова их открыла. В глазах больше не двоилось, и, сделав шаг, она поняла, что головокружение тоже начало проходить.

Она сразу заняла удобную позицию для стрельбы, пригнувшись и медленно пробираясь в гостиную. Быстро осмотрев комнату, насколько это было возможно с места, где она находилась, Макензи заметила, что единственная дверь вела в кабинет. Из гостиной он мог попасть в любую другую комнату дома или выйти из него. В любом случае ему бы пришлось пройти мимо Макензи.

«Зачем он, чёрт возьми, пошёл в кабинет?»

Ответ пришёл неожиданно. Сначала она решила, что грохот – это раскат грома, но потом увидела, как Катрон выбегает из укрытия за низким диваном, держа в руках пистолет.

В ту же секунду она почувствовала, как вдруг стала мокрой одежда на левом плече. Она ощутила несильное жжение и поняла, что её подстрелили.

Она подняла пистолет, наставила его на движущуюся фигуру Катрона и выстрелила сначала один раз, потом второй. Сложно было сказать, попала она или промахнулась, потому что перед глазами опять всё двоилось. Она видела движущиеся очертания его фигуры, но не больше. Возможно, она видела только его тень. Она выстрелила в третий раз, понимая, что промахнётся, но чувствуя, что должна была хотя бы попытаться.

Она услышала, как открылась входная дверь, и шум дождя наполнил дом.

Макензи быстро оглядела левое плечо. Её ранили, но пуля лишь задела руку. Если бы у неё было время, она бы наверняка смогла найти пулю где-нибудь в стене позади себя. Возможно, за неё бы цеплялись куски рубашки и кожи с плеча.

Внутри её разрывало от разочарования, что помогло забыть о боли в плече и голове. Макензи сделала глубокий вдох и пошла к входной двери. Она двигалась осторожно, чтобы не схлопотать очередную пулю по собственной глупости, как это случилось несколько минут назад.

Благодаря последним лучам света, пробивающимся через пелену дождя, она увидела, что Катрон бежит через лужайку. Он бежал к грузовику, который она заметила, когда подъехала к дому.

Макензи выбежала на крыльцо. Голова кружилась от быстрой ходьбы. Она взялась за перила и оперлась на них, чтобы рука не дрожала. Она прицелилась, чувствуя, как ноет плечо, и выстрелила.

Она попала, куда целилась – в левое колено Катрона. Он вскрикнул и припал на него. Он сидел, опираясь для поддержки на грузовик. Падая, он развернулся и тоже выстрелил. Макензи пригнула голову, когда услышала свист. Пуля ушла вправо и в любом случае бы её не задела, вместо этого оторвав кусок от деревянной входной двери.

Макензи вновь прицелилась и выстрелила. Она не хотела его убивать, хотела лишь обездвижить. Она видела, как он открывает дверь машины со стороны водительского сидения. Он прикрывался дверью, как щитом, пока залазил внутрь.

Макензи поднялась на ноги и, пригнувшись, побежала к лестнице. Теперь она стреляла по грузовику, не думая, что могла стрелять по Катрону и не убить его в такой ситуации. Она прострелила обе передние шины и отправила две пули в решётку радиатора, надеясь, что те попадут под капот и выведут машину из строя.

Катрон ответил на её последний выстрел. Он вновь промазал, разбив на две части одну из стоек перил.

Макензи сбежала по ступеням крыльца. Она видела всё нечётко, а дождь лишь ухудшал ситуацию.

«Бросайте оружие, мистер Катрон!»

Они смотрели друг на друга через окно водительской двери, залитое дождём.

«Я должна стрелять. Что если выстрел его убьёт…»

Вдруг он завёл двигатель и начал сдавать назад.

Макензи старалась прицелиться так, чтобы пуля его не убила, но это было невозможно.

Она собралась перегородить грузовику путь своим телом – отчаянный шаг, который мог закончиться для неё не очень хорошо, – когда услышала рёв другой машины. Машина подъехала к дому Катрона и резко свернула на подъездную дорожку. Это был чёрный Ford Focus, который она видела впервые в жизни. Машина остановилась напротив грузовика Катрона, заблокировав проезд. Грузовик с силой ударил по машине.

Удар был мощным, от чего Фокус повело в сторону, и он едва не перевернулся. Этого не произошло потому, что колёса грузовика завязли в свежей грязи.

Макензи с удивлением и облегчением заметила, как из легковушки, спотыкаясь, выбегает Эллингтон. Он растерянно поднял пистолет и наставил его на грузовик Катрона.

Но Катрон его опередил. Он быстро оправился от столкновения, поднял пистолет и направил его на Эллингтона.

«Стоять, ублюдок», – спокойно и холодно сказала Макензи прямо Катрону в ухо, находясь в паре сантиметров позади него. Она воспользовалась ситуацией, чтобы тихо залезть в машину и теперь, сидя на пассажирском сиденье рядом с водителем, вдавливала дуло пистолета Катрону в шею.

Он понял, что его обошли, потому что Макензи заметила, как от ужаса округлился его здоровый глаз, а потом он выпустил пистолет из рук.

Она тут же протянула руку, схватила его за запястья, отвела руки назад и защёлкнула на них наручники.

Он застонал и упал на сиденье, понимая, что всё кончено.

Макензи облегчённо выдохнула.

Эллингтон бросился к машине, пытаясь выглядеть собранным и сконцентрированным.

«Ты в порядке?» – спросил он.

Макензи широко улыбнулась, взглянув на лежащий на боку автомобиль.

«Могу задать тебе тот же вопрос», – сказала она.

Они улыбнулись друг другу. Раздался раскат грома, и дождь усилился.

Наконец началась буря.