Искра, которая пробежала между Макензи и Эллингтоном, мгновенно потухла, когда она сообщила ему то, что только что узнала от Бейтмана. Новость была настолько важной, что избавила их от неловкости, когда они вышли к машине, а затем помчались в Сидар-Рапид. Долорес Мэннинг поступила в местную больницу час и пятнадцать минут назад.

Макензи говорила по телефону, пока Эллингтон гнал машину со скоростью почти девяносто миль в час, направляясь в Сидар-Рапидс. Макензи говорила с Бейтманом и Торсоном. Чуть ранее сегодня Торсон и Хейдман вернулись в управление в Омахе и предложили свою помощь в расследовании. Макензи вежливо отказалась, лишь попросив сообщить ей подробности, когда они их узнают.

Подробности были следующие: два офицера полиции Сидар-Рапидс привезли в больницу Долорес Мэннинг. Её нашёл стрелочник на грузовой станции в восточной окраине города. Этот стрелочник был избит бродягой, который попытался сбежать, но был задержан тремя другими стрелочниками, а потом передан властям после того, как Долорес нашли в вагоне поезда. Она была сильно избита. Те, кто её нашёл, сначала подумали, что она умерла.

Макензи и Эллингтон быстро шагали к входу в госпиталь Мерси, когда Эллингтон подошёл к ней вплотную и тихо прошептал.

«Всё время ты была у нас главной, – сказал он. – Ты ведь не против? Справишься с опросом женщины, которая только пришла в себя и начинает вспоминать, что с ней произошло?»

«Да, справлюсь». Макензи понимала, что Эллингтон пытался проявить заботу, но ей был неприятен сам факт его вопроса.

Узнав номер палаты Мэннинг в регистратуре, они зашли в лифт и доехали до этажа, где находился реанимационный блок. Как только они вышли из лифта, Макензи сразу заметила двух полицейских у двери в конце коридора справа. Она направилась в их сторону, доставая удостоверение. Когда офицеры увидели её и Эллингтона, то вздохнули с облегчением.

«Я агент Уайт, это агент Эллингтон, – сказала она, когда они дошли до двери. – Как она?»

«Последнее, что сообщил нам врач, это то, что она очнулась, но у неё всё болит. Семье уже сообщили, психотерапевт прибудет сюда в течение часа».

«Вы не в курсе, она может говорить?» – спросил Эллингтон.

Полицейские не успели ответить, потому что к ним подошёл врач. Он устал и был не в духе. Ещё казалось, что его раздражает тот факт, что у двери одной из его пациенток собралась такая толпа людей.

«Я бы не советовал вам сейчас с ней говорить, – сказал врач. – Она очнулась, это правда. Первичная КТ показала небольшое субарахноидальное кровоизлияние. Если она будет нервничать или напрягаться, может случиться инсульт. Ещё нас несколько беспокоит отёк, мы будем следить за её состоянием следующие день-два. Помимо этого у неё перелом костей черепа и сотрясение мозга».

«Она знает, что с ней произошло?» – спросила Макензи.

«По большей части, да, – сказал врач. – Она не помнит подробностей, но как только она очнулась, она была в курсе того, что произошло. Бродяга её покалечил. Пока мы точно знаем, что он её избил. Следов изнасилования не обнаружено».

«Уже хорошо», – подумала Макензи. «Она помнит, где была всё это время?»

«Едва ли. Боже, это ужасно. Эта девушка пережила ад, – сказал врач. – Она рассказала мне в общих чертах…»

«Доктор, я ценю вашу работу и понимаю, что здоровье и благополучие пациента имеют первостепенное значение, – сказала Макензи, – но я полагаю, что Долорес может сообщить нам информацию, которая выведет нас на местонахождение двух других женщин, похищенных в последние несколько дней. Я должна поговорить с ней как можно скорее. Вы можете присутствовать. Если вам покажется, что ей может стать хуже, вы сразу меня остановите, и я уйду».

Врач размышлял над её словами какое-то время, а потом ссутулился и сказал: «Вы прекратите задавать вопросы, если они будут её расстраивать. Составьте вопросы сейчас, потому что я не думаю, что она протянет больше тридцати секунд, если ей придётся вспомнить всё то, через что она прошла. Я не могу допустить развития инсульта».

«Понятно», – ответила Макензи.

Врач открыл дверь в палату и впустил их внутрь. Полицейские остались на посту у двери.

К счастью, Долорес выглядела не так ужасно, как ожидала Макензи. Правая часть головы была щедро обмотана бинтами, а шею воротником закрыла тонкая шина. С правой стороны лица был синяк, а красные круги под глазами указывали на то, что она плакала.

«Долорес, – сказал врач, – это агенты ФБР. Они хотят задать тебе несколько вопросов, но я предупредил, что если вопросы тебя расстроят, то я выпровожу их отсюда. Ты согласна?»

«Да», – сказала она. Голос звучал хрипло и слабо. Она с надеждой посмотрела на Макензи и Эллингтона, когда они подошли к левому краю больничной койки.

«Готовы ответить на несколько вопросов?» – спросила Макензи.

«Да, – повторила Долорес. – Голова раскалывается, несмотря на болеутоляющие, но я постараюсь».

«Я быстро, – сказала Макензи. – Во-первых, вам следует знать, что вы стали одной из трёх женщин, которых похитили на дорогах в районе Бент Крик за последние две недели. Вас и ещё одну жертву похитили с шоссе № 14. На данный момент у нас нет информации о том, где могут быть две другие женщины. Вы можете рассказать нам хоть что-нибудь о том месте, где вас держали до того, как вам удалось сбежать?»

«Это был или сарай, или амбар. Я слышала… хрюканье и визг, что-то подобное. Возможно, там были животные. Меня держали в каком-то ящике… вроде контейнера. Примерно в таких фермеры перевозят скот. В одной из стенок были отверстия».

«Вы помните, в каком месте вы забрались на поезд?»

Долорес отрицательно покачала головой: «Насколько я помню, весь пейзаж казался одинаковым. Деревья и больше ничего. Мне кажется… Да, иногда я слышала гудок паровоза, сидя в ящике».

«Вы помните, как долго вы бежали?» – спросила Макензи.

«Нет. Я хочу сказать… что это было недалеко. Может миля, может две. Я не уверена».

«Вы заметили что-нибудь, когда убегали?» – спросила Макензи.

«Знаю, что заметила, но не помню что. Всё, как в тумане. Мне кажется, там был ещё один сарай. Ох… боже, я забыла. Пока никак не могу вспомнить».

«Что вы не можете вспомнить?» – спросил Эллингтон.

«Когда я выбежала из сарая… я услышала крик из соседнего сарая. Кричала женщина. Я быстро поговорила с ней… Не помню, что я ей сказала. У меня не было времени на то, чтобы её освободить. Мне нужно было спасаться…»

Долорес начала плакать, скривившись от боли. Макензи показалось, что от плача у неё ещё больше болела голова.

Врач подошёл к двери и открыл её: «Всё. Она не может…»

«Нет, всё в порядке, – сказала Долорес. – Правда, я не всё помню».

«Мы можем на этом закончить, если хотите», – сказала Макензи.

Не глядя на неё, Долорес продолжила: «Нет, лучше давайте разберёмся с этим сейчас. Вы представляете, как мне повезло? Если я не расскажу всё сейчас, кто знает, что ещё может со мной сегодня случиться».

Долорес засмеялась над собственными словами, но её смех никто не поддержал. Она сделала несколько глубоких вдохов и продолжила: «Похититель – крупный мужчина, но… я не помню его лица. Я почти уверена, что он ударил меня молотком, когда похитил с дороги. Кроме этого… В голове всё смешалось, всё, как в тумане…Чёрт. Простите».

«Всё в порядке, – сказала Макензи. – Вы вообще видели лицо своего похитителя?»

«Думаю, да, но как я уже сказала… всё в тумане. Единственное лицо, которое я хорошо помню, это лицо мужчины с поезда…»

Её взгляд потускнел, и она подняла глаза к потолку. На лице отразилось чувство стыда, и Макензи поняла, что их разговор подошёл к концу: «Мне кажется, он хотел меня изнасиловать, но… я не знаю. Видимо, его инструмент уже не работает». Долорес засмеялась, но её смех был похож на резкий крик.

«Спасибо, что поговорили с нами, Долорес, – сказала Макензи. – Вы нам очень помогли. Возможно, вашей информации хватит, чтобы его найти».

Долорес кивнула. По щекам продолжали течь слёзы: «Если вам удастся засадить урода с поезда в тюрьму, это будет вообще отлично».

«В этом не сомневайтесь, – сказал Эллингтон. – Ещё раз спасибо».

Оба кивнули врачу и вышли в коридор. Полицейские у входа казались уставшими, но внимательными, изо всех сил стараясь хорошо выполнять свои обязанности.

«Ребята, – спросила их Макензи, – не знаете, куда забрали бродягу с поезда?»

«Я слышал, что его держат в обезьяннике в штаб-квартире».

«Можете позвонить начальнику и сообщить, что к ним едут агенты Уайт и Эллингтон?»

«Да, мэм», – ответил офицер.

Макензи и Эллингтон направились к лифтам. Эллингтон заговорил только тогда, когда двери лифта закрылись.

«Полиция задержала бродягу, – сказал он. – Рядовой случай. Кажется, у полиции Сидар-Рапидс всё под контролем. Зачем нам вмешиваться?»

«Затем, что если на него хорошенько надавить, он может поведать нам информацию, которую мы не сможем использовать против него».

«Например?»

«Например, где именно Долорес Мэннинг забралась на поезд. Нужно позвонить Бейтману и попросить подробную карту железнодорожных маршрутов Бент Крик».

Эллингтон улыбнулся и кивнул: «Хотел сказать, что первым до этого додумался, но… чёрт, ты меня опередила».