МакГрат сощурил глаза до узких щёлочек, как если бы у него очень сильно болела голова. Он сидел тихо, глядя через стол на Макензи и Брайерса. Они только что рассказали ему о находках Макензи, и за последние пятнадцать секунд МакГрат не произнёс ни слова.

Резким движением он отодвинул стул от стола и выпрямился во весь рост. Он не выглядел взбешённым, но и радости в его взгляде тоже не было.

«Ты понимаешь, – наконец произнёс он, глядя на Макензи, – что твои действия попадают под серьёзную статью? Простым наказанием было бы исключить тебя из Академии. Ты не только нарушила мой приказ, но и приписала себе должность консультанта Бюро, должность, которой я лишил тебя, сняв с дела.

А ты, – добавил он, как маятник, переведя взгляд на Брайерса, – должен бы думать прежде, чем говорить с ней. Ты знаешь, что она больше не занимается расследованием, и лучшее, что ты мог предпринять, это не брать трубку».

«Со всем уважением, сэр, – сказал Брайерс, – я ответил на её звонок, потому что она умна, и я ценю её мнение. Более того, я отлично понимаю, что в сложных обстоятельствах она проявила себя достойно, пусть и немного импульсивно, как это свойственно новичкам, к коим она и относится».

«Не заговаривайтесь, агент Брайерс», – сказал МакГрат.

Брайерс кивнул, но продолжил: «Ещё я хотел бы добавить, что благодаря тому, что я ответил на звонок, у нас появилась важная зацепка, которую мы не смогли…»

«Я знаю, насколько важна эта грёбанная зацепка, – сказал МакГрат пораженческим тоном с примесью нескрываемого разочарования. – И именно поэтому, несмотря на то, что я лично против этого решения, я позволю ей снова заняться расследованием».

«Что?» – спросила Макензи, не веря своим ушам.

МакГрат наклонился через стол и внимательно посмотрел на неё. Она чувствовала исходящую от него ярость, смешанную со слабой надеждой.

«В этот раз делай только то, что тебе говорят, – насмешливо сказал он. – Играй по правилам и старайся не высовываться. Ты призрак, это понятно? Никто за пределами этого кабинета не знает о нашем решении. Это означает, что если ты раскроешь это дело, лавров тебе не видать. Вся слава достанется Брайерсу или другому агенту, который будет рядом с тобой при задержании. Я понятно объясняю?»

«Да, сэр».

«Хорошо. Сейчас… когда ты снова занимаешься этим делом, скажи, что ты собираешься делать дальше, зная наверняка, что этот человек убивает торговцев и коммивояжёров».

«Есть несколько возможных вариантов, – сказала Макензи, – но мне кажется, что большего успеха мы добьёмся, если углубимся в изучение дел Тревора Симмса и Даны Мур. Что касается Даны Мур, нам нужно получить доступ к её электронной почте и компьютеру, чтобы найти в них записи о запланированных встречах. Что касается Тревора Симмса, нужно пообщаться с его коллегой и узнать, в какие районы они собирались ехать в поиске потенциальных клиентов. Ещё я считаю, что нужно изучить район Блэк-Милл-Стрит, потому что водитель автобуса сообщил нам, что туда отправлялась Сьюзен Келлерман в день исчезновения. Бека Рудольф говорила, что была почти уверена, что Дана Мур собиралась отправиться туда же».

Минуту МакГрат думал над её словами, а потом вздохнул: «Я разрешаю тебе поговорить с друзьями и членами семьи Тревора Симмса, но не приближайся к Беке Рудольф. Видимо, эта женщина тебя возненавидела. Что же касается Блэк-Милл-Стрит, я отправлю кого-нибудь в тот район. Если семья Тревора Симмса ничего нового нам не сообщит, то вы с Брайерсом поедите на Блэк-Милл и поможете там».

«Да, сэр… Спасибо вам».

«Рано меня благодарить, – сказал МакГрат. – Просто докажи, что я не полный идиот, раз дал тебе второй шанс».

Макензи быстро кивнула и вышла из кабинета. Через несколько мгновений она услышала за спиной шаги Брайерса. Когда они были на безопасном расстоянии от офиса МакГрата и торопливо шли по коридору в сторону лифта, Макензи вдруг поняла, что снова угодила в самый эпицентр урагана.

Дожидаясь лифта в конце коридора, она собрала всё мужество, чтобы вновь заговорить с напарником. Ей всегда было сложно открыто говорить слова благодарности; в такие неловкие моменты она чувствовала себя обязанной.

«Спасибо за помощь, – сказала она. – Ты не должен был меня защищать».

«Не надо меня благодарить, – сказал Брайерс, – и не советую к этому привыкать. Люди редко готовы постоять за тебя. Я подумал, что, учитывая ситуацию, ты заслужила немного поддержки».

Макензи хотела сказать, что за неё никто никогда не вступался ни в полицейском департаменте в Небраске, ни в детстве в семье, ни в школе, когда она искала поддержки у друзей, не получая её дома.

Но она не сказала. Зачем бередить старые раны? Вместо этого она молча стояла с ним рядом, дожидаясь лифта, «дзынь» открывающихся дверей которого приглашал её вернуться к охоте за убийцей, который каким-то образом завлекал жертв прямо к себе домой.