Целительница внимательно осмотрела рану Алзэйны боязливыми водянистыми глазами.
‑ Очень чистая, ‑ сказала она, доставая из своей сумки флаконы. ‑ Щепок нет, а грязь вымыло кровью. Конечно, рисковать не стоит.
Она раскупорила тонкий стеклянный флакон и посыпала порошком сначала рану на левой стороне икры Алзэйны, затем на правой. Порошок запенился и зашипел. Алзэйна дёрнула головой и впилась зубами в кожаную полоску у себя во рту, давясь криком.
‑ Ну, это сработает как надо.
Целительница взяла из своего набора бинт и начала бинтовать Алзэйне икру, настороженно поглядывая на Нурхара. Она не могла видеть мага, скрытого в углу за своими заклинаниями, но что-то не давало ей покоя.
‑ Готово, ‑ сказала она, завязывая бинт. ‑ Дайте лекарству пять дней, затем снимите повязку. А теперь — моя плата. Три золотых маджи, как и было обещано.
Алзэйна сжала кулаки под простынёй. Эта женщина знала, что они — вне закона, и плату потребовала соответствующую.
Нурхар дотронулся до плеча Алзэйны. «Порядок?» ‑ спросил он. Со стороны казалось, что он спрашивает о её ноге, но это было не так. Алзэйна легонько кивнула и вынула из кармана кошелёк. Её меч лежал рядом, прямо под простынёй, как обещание.
Нурхар перевернул кошелёк над ладонью целительницы, и из него выпало пятнадцать золотых астрелов.
‑ Пересчитай, ‑ посоветовал он. ‑ У тебя есть охрана?
Целительница кивнула в ответ.
‑ Охранник получит золотой астрел, если поможете нам добраться до Удачного Причала.
‑ Позови его. Мужчина в зелёным и в красной шапке, ‑ сказала целительница, слишком поглощённая золотом в своей руке, чтобы рассуждать здраво.
Нурхар позвал охранника. Тот помедлил у порога, но вошёл, увидев, что Алзэйна лежит на кровати лицом вниз, что целительница пересчитывает кучку золотых монет, и что Нурхар протягивает золотой ему самому.
Нурхар действовал быстро, почти так же быстро, как Алзэйна. Охранник умер в промежутке между тем, как закрыл дверь, и тем, как взял монету. Целительница начала поворачиваться на звук упавшего тела. Алзэйна откинула простыню, перекатилась, схватила меч и обезглавила женщину. Она не почувствовала ничего, кроме лёгкого отвращения — монеты теперь придётся отмывать.
‑ Избавься от них, ‑ сказал Нурхар магу, покинувшему убежище своих заклинаний. ‑ Где-нибудь, где их не найдут.
‑ Соль, ‑ прошептал маг.
Его оливковая кожа посерела, он мелко дрожал.
‑ Мне нужна доза. Голова идёт кругом.
‑ Избавься от них, ‑ приказал Нурхар.
Он сел рядом с Алзэйной, когда маг начал говорить нараспев.
‑ Сапоги, ‑ прошептала Алзэйна.
Боль в её ноге начала стихать. Порошок целительницы делал своё дело. Она нашарила сапог и натянула его на здоровую ногу.
Нурхар потянулся к другому и подтащил его к себе.
‑ Что это? ‑ спросил он, нахмурившись.
На коже сапога было тёмное пятно, стекавшее вниз и исчезавшее в щели между верхней частью сапога и подошвой. Он бросил взгляд на Алзэйну, на её босую ногу.
‑ Не кровь? ‑ прошептал он. ‑ Ты пролила кровь из своего сапога?
‑ И что? ‑ потребовала она.
‑ И что? ‑ воскликнул он, вскакивая на ноги. ‑ Ты что, с ума сошла? Ты оставила где-то свою кровь! Они нас выследят!
Это почему-то не казалось важным тогда, и не казалось сейчас.
‑ Сначала им надо найти её, ‑ сказала она, натягивая сапог.
Воздух в комнате изогнулся, от этого у неё свело желудок. Они посмотрели на трупы, но тех уже не было. Остались только кровь их жертв и золото.
‑ Ты должен вытащить нас отсюда, ‑ сказал магу Нурхар, его лоб покрылся испариной. ‑ Она оставила след из своей собственной крови на поживу ястребам.
‑ Если они найдут его, ‑ пробормотала Алзэйна.
‑ Вы обещали соль, ‑ прошептал маг.
Он посмотрел на Алзэйну. Когда это у него успели пропасть все белки из глаз? Теперь его глаза напоминали две бездонные ямы. У Алзэйны от взгляда этих глаз закружилась голова, как если бы она могла упасть в них. Она медленно отвела взгляд в сторону.
‑ Получишь дозу, когда переместишь нас в какое-нибудь другое место, маг, ‑ рявкнул Нурхар.
Он лихорадочно упаковывал их пожитки.
‑ Я не знаю этого города, ‑ возразил маг. ‑ Я не знаю, где здесь безопасно. Я был только в нескольких местах, и мне нужна соль.
Алзэйна засунула руку в карман и вынула маленький шёлковый мешочек. Она помахала им, позволив резкому запаху наркотика донестись до его носа.
‑ Есть безопасное место, ‑ сказала она ему. ‑ И ты получишь вот это, как только переместишь нас туда, клянусь честью моей семьи.
Маг облизал губы.
‑ Говори, ‑ прошептал он. Алзэйна так и сделала.
Нурхар передал ей сумки и повесил заплечные носилки себе на плечо. Он выплеснул содержимое двух масляных ламп на кровать и высек искру огнивом. Масло загорелось. «Давай», ‑ сказал он, встав рядом с магом.
Во сне она снова была на углу Гобеленовой Серебряной Улиц. Лужа безмагии — «Но мы же собрали её всю, разве нет?» ‑ удивился её спящий разум — выросла, разлившись по улице. Сэндри нужно было собрать её...
Она оступилась. Упала прямо в лужу ничего. Когда она попыталась встать, тёмная субстанция липла к ней.
Лужа была глубже, чем она помнила — по пояс. Она боролась, пытаясь выбраться, но в этом сне тёмная жижа была вязкой и липкой как сироп. Она обступала Сэндри со всех сторон, затягивая обратно на глубину.
Сэндри молотила руками и тонула. Ничто дошло ей до груди — нет, до шеи — нет, до подбородка. Ей казалось, что борьба за то, чтобы голова осталась на поверхности, продолжалась целую вечность, пока у неё не заломило всё тело от усталости. Вдруг у края лужи оказался Дед. Он пошёл в неё, погрузившись по колено в безмагию, пытаясь дотянуться до Сэндри. Она открыла рот, чтобы предупредить его, и ничто полилось вдоль её языка, в горло. Сэндри ахнула и закашлялась. Она не могла дышать. Безмагия затопила её нос. Она сглотнула и ощутила, как безмагия потекла в лёгкие...
Сэндри проснулась. Ничто высилось со всех сторон, грозя поглотить её кровать.
Она схватила со стола свою хрустальную ночную лампу и прижала к груди, тяжело дыша. Свет превратил тени в балдахин. Тьма у изножья её кровати была покрывалом, откинутым в этой тёплой ночи месяца Ячменя. Её руки и ночная рубашка были бледными, а не тёмными. Сэндри склонила голову к лампе и подождала, пока успокоятся нервы.
Почувствовав, что взяла себя в руки, она встала с кровати. Её маленькая шкатулка с сокровищами была на столе у окна. Сэндри подошла к ней, бесшумно расплетая запиравшую её магию.
Искомый предмет лежал в самом низу шкатулки, под каким-то лентами, несколькими ракушками и немногими её драгоценностями. Для большинства людей вынутый ею из шкатулки предмет был лишь кольцом из ниток, с равномерно распределёнными по нему комками. Для тех, кто мог видеть магию, кольцо полыхало силой, причём каждый комок светился собственным цветом. Для любого, кто знал законы магии, кольцо представляло собой достижение настолько великое, что оно уже стало легендой. Пойманная вместе со своими друзьями под землёй во время землетрясения, зная, что они погибнут, если не сумеют стать сильнее, чем они были поодиночке, Сэндри взяла их магии и сплела воедино. Это кольцо было результатом её усилий и символом друзей, которые были ей ближе родных.
«Как бы я хотела, чтобы вы были здесь», ‑ горячо подумала она, касаясь комков, которые соответствовали Браяру, Дадже и Трис. В этих твёрдых скоплениях нитей она по-прежнему ощущала их могущественный дух. «Если бы мы были вместе, мы бы смогли остановить этих чудовищ. Но здесь только я, и я даже не могу поговорить с вами. Как же я управлюсь с этой безмагией?»
Она положила кольцо на место и вернула на место запирающие заклинания. «Мне не нужно управляться с безмагией», ‑ твёрдо сказала она себе, садясь у окна. «Этим займутся маги провоста. Всё, что мне нужно сделать — это научить глупого мальчишку удерживать в своей голове мысли дольше, чем один чих».
Снаружи маяк на Острове Астрел освещал гавань. Убывающая луна накрывала острова и волнолом серебряным покрывалом. Сэндри смотрела на ночной пейзаж, успокаиваясь. Она не могла помочь Мастеру Вулфрику больше ничем, помимо уже сделанного. Возможно, если она сосредоточится на Паско, то не позволит мальчишке добавлять неприятностей к уже навалившимся. «Держать его подальше от неприятностей», ‑ сонно подумала она, баюкая свою ночную лампу. «Оставить преступления профессионалам. И больше никаких снов о ничём».
На следующий день Паско уже был у Круга Оперителей, когда туда прибыла Сэндри со стражами. Сэндри поглядывала на своего ученика с неудовольствием, она всё ещё была вымотанной после того, как собирала безмагию минувшим днём. Вернувшись в кровать, она спала неспокойно, и лишь знание того, что необходимо учить Паско, заставило её сесть этим утром на лошадь. Паско выглядел таким же мрачным, какой себя чувствовала она сама.
Сэндри отвела его в сад рядом с закусочной — пустующей в этот час, — приказала ему сесть, затем установила магический круг. Как только они оказались под защитой, она села рядом с ним.
‑ Начнём. Закрой глаза и вдохни. Раз... два... три...
Она остановилась.
Плечи Паско поникли, лицо его приняло мрачный вид.
‑ Ты не вдыхаешь, ‑ указала она.
Паско вздохнул, глядя в сторону.
Сэндри тоже вздохнула:
‑ Ну что на этот раз?
Паско угрюмо пожал плечами.
‑ Это не ответ, ‑ сообщила она ему.
‑ Прошлым вечером на ужин приходил Дядя Изман, ‑ проворчал мальчик. ‑ Он сказал Папе и Маме, что я наверное уговорил тебя сказать, что моя магия работает только через танец. Он говорит, что он поспрашивал, и никто никогда не слышал о танцемагии. Он говорит, что если у меня есть магия, то надо отправить меня к магам-ястребам в Лайтсбридже. Он говорит, что там меня заставят применять магию как положено.
‑ Нет, не заставят, ‑ раздражённо ответила Сэндри. ‑ Такое можно сделать только с определёнными видами магии. Другие виды — как у меня или у тебя — действуют только путями, выбранными самой магией. Твой дядя может быть и знает всё о работе ястреба, но он — не маг. Ему не следует говорить о вещах, которых он не понимает.
Паско шаркнул ногой по земле.
‑ Почему я не могу быть говорящим истину, или выслеживателем, или чем-то ещё? Тогда им наверное было бы не всё равно. Но нет — то, что у меня есть, не годится ни для чего серьёзного. Я не могу усмирить бунт или сказать, где скрываются воры. Так какой тогда смысл?
‑ Смысл в том, что смысла нет, пока нет! ‑ воскликнула она, исчерпав свой запас мирового терпения на этот день. ‑ Мы не знаем, что ты можешь делать, тупоголовый болван! Мы сами сделаем для тебя заклинания, и для этого потребуется твоя помощь!
Паско уставился на неё.
‑ Вы говорите по-уличному, ‑ в шоке прошептал он. ‑ «Болван» ‑ не подобающее слово для леди.
‑ Мила Зерна, дай мне терпения, ‑ взмолилась Сэндри.
Пришло время вновь прибегнуть к подкупу:
‑ Паско, если ты не будешь работать над медитацией, я не отведу тебя сегодня к твоему учителю танцев.
Его мрачность улетучилась подобно туману под солнцем.
‑ Учитель танцев? С па, музыкой и костюмами?
‑ Сперва — медитация, ‑ твёрдо сказала она.
Паско сел на скамейке, выпрямившись, сверкая глазами.
‑ Медитация, точно. Я готов. Я прямо сейчас начну, смотрите.
Они начали снова, и на этот раз Паско похоже и впрямь старался. Сэндри тихо наставляла его очистить свой разум от мыслей и наблюдала, как его сила вытекала наружу, растекаясь вокруг, пока не уткнулась в её магический барьер. Сила мерцала, выгибалась и даже полностью гасла, из чего Сэндри стало ясно, что Паско думал о чём-то постороннем. В таким моменты она начинала понимать, почему некоторые наставники с готовностью секли легкомысленных учеников. Сэндри обругала себя за такую мысль: это просто от усталости, по крайней мере она так надеялась.
Её собственная концентрация никуда не годилась. Её отвлекало беспокойство о делах Вулфрика. Она послала ему записку, где спрашивала о том, следует ли проверить и очистить от безмагии дом Рокат и жилище Касама Роката, и предложила свою помощь. Если он был прав насчёт крови, то, возможно, сейчас убийцы уже у Вулфрика в руках. Было бы замечательно.
Лязг часов Ратуши внезапно вернул её к реальности. Час истёк. Глаза Паско были широко открыты и светились нетерпением.
‑ Леди… ? ‑ спросил он.
Сэндри сняла охранный круг. Возвращая свою нитку обратно в кошель, она спросила:
‑ Верхом или пешком? Тут недалеко.
Паско посмотрел на её стражей и ждавших у входа в сад лошадей.
‑ Пешком. Так кто это? ‑ начал допытываться он, когда Сэндри взобралась на Рассет. ‑ Этот учитель дорогой? Я не смогу платить, знаете ли.
‑ Мы достигли некоторого понимания, ‑ ответила Сэндри, прищёлкнув на Рассет языком. ‑ Идём.
‑ Но куда? ‑ взмолился Паско, двинувшись рысцой след за ней. ‑ Кто?
‑ Он говорливый, ‑ прокомментировала Оама, глядя на мальчика свысока. ‑ Вы уверены, что он — из семьи ястребов? Обычно из них и двух слов не вытянешь.
Паско широко улыбнулся:
‑ Эт потому, что они не хотят, чтоб Стражи Герцога разболтали все их секреты.
‑ Чтобы украсть их, нам надо сначала заинтересоваться ими, мальчишка, ‑ ответила Оама, подмигнув Сэндри.
Вдоль Фестивальной Улицы выстроились дома и лавки, как и на других городских улицах. Самое большое здание на Фестивальной между Рыночной и Янджингской улицами находилось за десятифутовой каменной стеной. Сэндри подумала, что раньше оно служило складом. Теперь же ничто не указывало на былую функцию здания. Его единственным обозначением была раскрашенная вывеска над воротами, на которой золотыми буквами на красном фоне было выведено «Хэйбет».
‑ Вот и пришли, ‑ объявила Сэндри, направляя Рассет во двор.
Оама и Квабен последовали за ней. Не увидев Паско, Сэндри обернулась. Мальчик всё ещё стоял на улице, таращась на вывеску.
Когда они спешились, служанка забрала их лошадей. Когда она увела животных прочь, Сэндри позвала:
‑ Паско.
‑ Я его приведу, ‑ сказала Оама.
Она ухватила мальчика за руку и потащила к Сэндри.
‑ Вы знаете, чьё это место? ‑ спросил Паско, не сводя взгляда со здания.
‑ Да, я знаю, это школа Язмин Хэйбет, ‑ ответила Сэндри.
Её нетерпение переросло в веселье. «Я наверное так же себя вела, если бы слышала о Ларк до того, как она взяла меня в ученицы», ‑ подумала она.
‑ Полагаю, что мы и хотели отдать тебя в школу. Можно мы войдём внутрь, пожалуйста? У здания есть внутренняя часть. Уверена, тебе захочется на неё взглянуть.
‑ Она танцевала для семи королей в Алипуте и для восьми королев, ‑ лепетал Паско, пока они шли к открытым дверям. ‑ Она танцевала для императора в Янджинге, только для него, целый год, и он сделал ей платье, покрытое синим жемчугом. Синий жемчуг, подумать только! За то, что она танцевала год только для него и ни для кого другого!
Внутри в обе стороны и вперёд шли коридоры. Из открытых дверей комнат доносились порывы разнообразной музыки, удары, хлопки, визг и окрики женских и мужских голосов. В конце коридора, который вёл прямо, танцорша в рейтузах и в крепко перевязанной кушаком свободной куртке делала стойку на руках, вытянув ноги прямо к потолку.
Мальчик в рейтузах и подпоясанной куртке пронёсся мимо, остановился, затем вернулся к ним.
‑ Вы искаете кого-то конкретного, миледи? ‑ спросил он, низко кланяясь. Его акцент выдавал уроженца южной части Моря Камней; кожа была угольно-чёрной, как у тамошних жителей.
‑ Леди Сэндрилин фа Торэн с учеником явились к Язмин Хэйбет, ‑ произнесла Оама.
Мальчик улыбнулся:
‑ Идёмте.
Он побежал вверх по узкой лестнице в конце правого коридора. Следуя за ним, Сэндри притворилась, что не слышала, как Паско прошипел:
‑ У меня есть имя, знаете ли!
Она считала, что находится в неплохой физической форме, но к концу подъёма она начала задыхаться. Их проводник даже не начал тяжело дышать. Он поманил их дальше по коридору, мимо различных комнат, находившихся по его сторонам.
‑ Нет, нет, нет, Танди, ‑ воскликнул кто-то знакомым Сэндри голосом. ‑ Нужно «поворот-поворот-поворот-прыжок», а не «поворот-поворот-прыжок». По три, ну сколько можно… да, вот так.
Мальчик привёл их в комнату, где кричала Язмин. Он сунулся внутрь и сказал:
‑ Доблестные в здании, Язмин.
‑ Доблестные кто в здании? Доблестные стражи, доблестные лорды... ‑ Язмин высунулась из двери. ‑ Ваму́ко, у тебя манеры как у козла, ‑ сказала она вестнику. ‑ Леди Сэндрилин, добро пожаловать.
Она вышла и сделала Сэндри реверанс, окинула оценивающим взглядом Квабена и Оаму, затем посмотрела на ученика Сэндри.
‑ Идём, Паско, ‑ сказала она. ‑ Начнём с растяжек. ‑ Она втащила его в комнату.
‑ Она знает моё имя! ‑ прошептал Паско, следуя за ней.
Учебный зал был большим, пустым, покрытым золотистыми деревянными панелями и освещённым большими окнами. Ставни были открыты, пропуская внутри лёгкий бриз. Вдоль стен стояли скамейки. Сэндри уселась на одну из них. Язмин наставляла троих молодых людей. Когда она закончила, те кивнули и потрусили прочь из комнаты. Сидевший в углу флейтист также отправился с ними.
‑ Садись, ‑ приказала Язмин, обращаясь к Паско.
Она указала пальцем на пол. Паско послушался.
‑ Разведи ноги как можно более широко. Шире. Вот.
Она села напротив него и развела свои ноги, пока не упёрлась пятками во внутренние стороны ляжек Паско, чуть выше его колен.
‑ Дай мне свои руки, ‑ приказала она.
Паско так и сделал. Язмин крепко схватила его за запястья, и плавно потянула вперёд, заставляя его ноги раздвигаться шире. Наконец он взвизгнул.
‑ Ох, ты как ребёнок, ‑ поругала его Язмин. ‑ Посмотри на себя, растяжка совсем небольшая, а ты уже хнычешь. Теперь оставайся в этой позе.
‑ По-моему я в ней застрял, ‑ пропищал Паско, когда Язмин плавно отпустила его.
‑ Скоро ты сможешь делать так, ‑ сказала она, и развела свои ноги ещё дальше в стороны, пока они не образовали развёрнутый угол.
Паско сглотнул.
Сэндри услышала приглушённый звук со стороны Оамы и посмотрела на неё. Стражница тихо посмеивалась.
‑ Ты также научишься делать вот так. ‑ По-прежнему держа ноги разведёнными, Язмин нагнулась вперёд, пока не оказалась лежащей лицом на полу, вытянув руки перед собой. ‑ Теперь и ты попробуй.
Паско осторожно наклонился вперёд, вытягивая руки. Он опёрся локтями в пол.
Язмин встала. Она обошла Паско сзади.
‑ Больно?
Он покачал головой.
‑ А должно быть, ‑ сообщила она и надавила ладонями на его спину.
Паско со всхлипом опустился на несколько дюймов ближе к полу. Не ослабляя давление на его спину, Язмин наклонилась вперёд и закричала:
‑ Хочешь танцевать? Сначала поработай!
Она убрала руки.
‑ Сядь.
Паско послушался. Язмин снова толкнула его вниз.
‑ Ляг. Встань. Ляг. Полюбуйся, как мы отполировали этот пол. Совсем без заноз. И текстура древесины красивая, тебе так не кажется? Сядь. Ляг. Я хочу, чтобы ты выполнял эти упражнения дома. Если не будешь — поверь, я об этом узнаю. Пока хватит — вечером сделаешь десять растяжек. Встань.
Паско поморщился, сводя ноги вместе:
‑ Больно!
‑ Хорошо, ‑ безжалостно сказала Язмин. ‑ Встань. Дотронься до пальцев ног — не сгибая колени. Дотронься до них, мальчишка!
Она гоняла его в течение часа, заставляя сгибать своё тело различными болезненными способами. Когда вбежала девушка в розовом и потребовала, чтобы Язмин пошла и рассудила спор, та дала Паско закупоренную пробкой фляжку и сухое полотенце.
‑ Дыши, ‑ приказала она, и ушла вслед за девушкой.
Паско подковылял к Сэндри.
‑ Она — чудовище, ‑ просипел он.
Затем откупорил фляжку и начал жадно пить.
‑ Красивое, маленькое, писклявое чудовище с мышцами как у кузнеца.
Вскоре вернулась Язмин и привела с собой скрипача.
‑ Теперь посмотрим, как ты танцуешь, ‑ сказала она Паско.
Тот сверкнул в её сторону глазами, затем двинулся к центру зала.
Сэндри встала.
‑ Постойте, ‑ сказала она. ‑ Во время любых танцев его необходимо помещать в охранный круг. Мы не хотим, чтобы его действия влияли на окружение.
Она послала Квабена и Оаму следить за дверью, пока скрипач усаживался в углу. Сэндри сделала круг достаточно большим, чтобы Паско и Язмин могли оставаться внутри, не беспокоясь о том, что могут нарушить защиту комнаты.
В течение следующего часа они перебрали народные танцы, которые Сэндри видела всю свою жизнь, даже не зная их названий или значения. Один назвался «Уклонение от Провоста», другой — «Птица и Ладонь», третий — «Собирание Цветов». В нём танцор скакал по кругу, выдёргивая из воздуха воображаемые цветы. Сэндри подумала, что Паско может использовать этот жест, чтобы втягивать в себя выбившуюся из-под контроля силу. Она записала эту идею в маленькую книжку, которую начала носить с собой как раз для таких вещей.
Пока мальчик танцевал, Язмин держала на нём свои глаза, а также свои руки. Она всё время была рядом, выпрямляя его спину, заставляя его руку очерчивать более изящную дугу, разворачиваться стремительнее.
‑ Выше ступни! ‑ кричала она. ‑ Прыгай, не волочи ноги. Покажи мне воздух под своими ступнями!
Когда часы Ратуши пробили полдень, Язмин объявила конец занятия. К этому времени волосы и рубашка Паско были пропитаны потом.
‑ Я никогда в жизни так не выкладывался.
‑ Вот, что значит быть танцором, ‑ тёмные глаза Язмин были мягкими, но неумолимыми. ‑ Для тебя это проблема вдвойне. Это не только твоё ремесло, это и твоя сила. И посмотри на себя. Ты — свежий юноша, а не старуха вроде меня, но…
Она сделала семь оборотов на пятке одной ноги, опустилась, вытянув другую ногу вертикально вверх, затем поднялась обратно, ни разу при этом не согнув колени. Она наклонилась назад, пока не смогла перенести вес на ладони, сделала стойку на руках, затем развела ноги в шпагат и позволила весу своего тела утянуть себя вперёд и вниз, пока она не оказалась снова на стоящей ногах.
‑ Я могу делать всё это, ‑ продолжила она, слегка переводя дух, ‑ после того, как всё утро гоняла свою ораву и заставила тебя немного растянуться.
Сэндри сняла защитный круг, пытаясь скрыть улыбку. Очень жаль, что Язмин не была магом. Если бы была, Сэндри бы без колебаний передала Паско ей.
Она убирала свою нитку, когда в дверях появился мальчик Вамуко: похоже он был в школе вестником.
‑ Его светлость Герцог Ведрис, ‑ объявил он, и герцог вошёл.
Язмин сделала такой же глубокий реверанс, как сделала Сэндри, изобразив иллюзию широких, просторных юбок, которых не носила. Скрипач, Паско и стражники поклонились.
Сэндри широко улыбнулась, когда герцог поцеловал её в щёку.
‑ Я надеялся, что ты можешь всё ещё быть здесь, ‑ заметил он, ‑ и поскольку я был в городе по делам, то решил, что мы можем пообедать вместе. ‑ Он поклонился Язмин. ‑ Буду весьма рад, если вы присоединитесь к нам Госпожа Язмин. Еда в Изобильном Трактире очень хороша, и для меня будет честью составить компанию вам обеим.
Язмин улыбнулась ему:
‑ Могу ли я потратить несколько минут на переодевание, ваша светлость?
Герцог снова поклонился:
‑ Пожалуйста, сколько угодно.
Язмин посмотрела на Паско, затем на Сэндри.
‑ Эта медитация, которую вы проводите перед тем, как прийти ко мне — если хотите, я могу закрепить за вами комнату. Тогда вам не придётся встречаться сначала где-то для одного урока, а потом идти сюда.
Сэндри посмотрела на Паско.
‑ Что думаешь?
‑ Как вам будет угодно, леди, ‑ покладисто ответил Паско.
‑ Тогда приходи сюда завтра в девять. Мы помедитируем перед твоим уроком танцев, ‑ приказала Сэндри.
Когда Язмин и скрипач ушли, Сэндри добавила:
‑ Не забудь сделать вечером упражнения, пока мышцы снова на затвердели.
‑ Они совсем не твёрдые, леди, ‑ ответил Паско. ‑ Я чувствую себя как переваренная макаронина. Прошу прощения, мне пора ползти домой.
‑ Горячая ванна тебе поможет, ‑ указала Сэндри, пока Паско кланялся сначала герцогу, потом ей.
‑ Ох, здорово — можно будет утопиться, и не придётся терпеть ещё одно такое утро, ‑ с этими словами Паско пошатываясь побрёл вон из зала.
‑ Для тебя пришло сообщение от Мастера Вулфрика как раз перед тем, как я покинул Цитадель, ‑ сказал герцог.
Затем дал ей сложенный лист бумаги.
Сэндри быстро пробежала его глазами:
Леди Сэндрилин, приветствую. Я прочёл вашу записку насчёт безмагии, которая должна была остаться на месте убийств Джамара Роката и его брата. Я послал Бехазина и Улрину очистить ту улицу, где был убит Касам Рокат, поскольку это общественное место. Учтите, что я не могу легко отряжать их куда-либо, поскольку отделение крови от безмагии, которую мы собрали, и подготовка её к следящему заклинанию — сложная работа. Поскольку Дом Рокат заперт, находится под охраной и никому не позволено туда входить, я полагаюсь на ваше понимание того, что мы сначала выследим убийц, а потом уже очистим Дом Рокат.Ваш покорный слуга, Вулфрик Снаптрап
‑ Всё в порядке? ‑ спросил герцог.
Сэндри со вздохом сложила записку:
‑ Просто я сглупила, Дедушка. У Мастера Вулфрика всё под контролем.
Герцог мог бы и порасспросить её подробнее, но как раз в тот момент вернулась Язмин. Она переоделась в малиновое шёлковое платье в янджингском стиле с высоким воротом, идеально облегавшее её фигуру от плеч до бёдер. Она также причесалась так, чтобы кудри выбивались из-под мерцавшей газовой вуали. Герцог с поклоном принял её руку и высказал восхищение тем, насколько прекрасно она преобразилась за столь короткое время.
‑ Артистам приходится учиться быстрому переодеванию, ваша светлость, ‑ с озорной улыбкой объяснила Язмин.
«Нет худа без добра, как говорит Трис», ‑ думала Сэндри, когда они шли по улице к трактиру. «Паско может быть и сводит меня с ума, но если бы не он, я бы никогда не познакомилась с Язмин».
Ей следует зажечь палочку благовоний для Янны, богини целителей, которая также была богиней любви. Если герцог будет уделять внимание прелестной и энергичной танцорше, то, возможно, будет меньше времени уделять работе с документами или меньше волноваться об убийцах, которые будто проходят сквозь стены.
Той ночью сон начался с того, что Сэндри оказалась по подбородок во тьме. Сэндри изо всех сил пыталась не дать ей попасть на лицо, но безмагия как будто впитывалась в кожу. Сэндри вскочила с кровати и подошла к окну. Высунувшись на прохладный ночной воздух, она перевела дыхание.
Только основательно остудившись, она вернулась и села. Не было смысла спешить обратно в объятья кошмара. Вместо этого Сэндри достала блокнот, чернила и кисть. Горькие слова Паско о том, что его магия не годилась для поимки преступников, весь день не выходили у неё из головы. Как и мысли о том, что чарошвейки должны иметь какую-то возможность помочь магам провоста. Ей нужны были такие заклинания, чтобы она и её ученик не чувствовали себя бесполезными в этом запутанном деле.
Следующим утром Вамуко поприветствовал Сэндри и Паско у входа и показал им маленькую, пустую комнату на третьем этаже, где они могли бы медитировать без постороннего вмешательства. По крайней мере Сэндри могла бы. Неспособность Паско сконцентрироваться во время их первых уроков ни в какое сравнение не шла с тем отсутствием внимания, которое он демонстрировал здесь. Хотя на этом этаже не шло никаких занятий, звуки с нижних этажей просачивались под дверью и через настил пола. Паско не мог усидеть на месте. Когда Сэндри поймала его на отбивании ритма едва доносившейся мелодии дудки, она стала вливать больше магии в охранный круг, пока посторонние звуки не стихли.
После этого Паско начал ворчать о неудобстве позы лотоса, в которой они обычно медитировали. По крайней мере здесь Сэндри могла его понять. Его непривычные ко вчерашним нагрузкам мышцы ныли. Она вздохнула, и сказала Паско, что он может сидеть в любой удобной ему позе. Перепробовав несколько поз, он в конце-концов решил, что лучше всего просто лежать на спине. Он лёг, а Сэндри начала отсчитывать вдохи и выдохи. Считая, она позволила своему голосу стихнуть, пока они не начали молча дышать в нужном ритме.
Минуту или две мальчик лежал не шелохнувшись. Сэндри только было расслабилась, когда Паско взвизгнул «Ногу свело!» и сел, растирая икру.
Сэндри вздохнула и вытащила из сумки нитку. Она завязала её, представив вокруг неё мышцу ноги, затем развязала узелок. Паско ахнул:
‑ Перестало! ‑ воскликнул он. ‑ Я уже и не думал, что нога… ‑ он посмотрел на Сэндри, и увидел в её руках нитку. ‑ Леди? ‑ спросил он.
‑ Может ты хотя бы попробуешь сконцентрироваться? ‑ взмолилась она. ‑ Когда я этому научилась, мне было десять. Десять. А тебе — двенадцать.
‑ Простите, Леди Сэндри, ‑ пробормотал он. ‑ Я попробую. Я правда попробую.
Так прошло ещё полчаса. Сэндри не была уверена, кто из них больше обрадовался, когда часы Ратуши пробили десять.
‑ Ну? ‑ осведомилась у порога комнаты Язмин, когда Сэндри убрала защитный круг. ‑ Как ты сегодня себя чувствуешь, Паско?
‑ Ужасно, ‑ сказал он, настороженно приближаясь к Язмин.
Та засияла:
‑ Как я и надеялась! Идём, займёмся растяжками.
‑ О, замечательно, ‑ пробормотал Паско, следуя за ней. ‑ Обожаю растяжки.
Когда они достигли учебного помещения на втором этаже, их там уже ждали другие ученики, все — одного с Паско возраста или немного старше. Язмин начала с группой те же упражнения, которыми она занималась с Паско предыдущим днём.
‑ По крайней мере он может наблюдать за тем, как она подвергает таким же пыткам других, ‑ Оама тихо сказала Сэндри, перед тем как занять свой пост у входа в помещение.
Сэндри хихикнула. Однако устроившись на скамье, она сосредоточилась на своих записях. Проснувшись до зари, она глядела на воды гавани, когда ей на ум пришла рыболовная флотилия, отплывавшая на лов. Это напомнило ей о танце Паско с сетью, что в свою очередь завертело у неё в голове самые разнообразные идеи. Тогда она едва успевала их записывать; теперь же она перечитала их заново. Можно ли изменить танец для призыва рыбы в сети, чтобы он призывал людей к ястребам? Она бы с радостью спросила об этом магов Спирального Круга.
В её мысли прорезался голос Язмин:
‑ Миледи? А вам не нужно делать ту штуку с нитью?
Сэндри огородила комнату, чтобы не дать магии Паско ускользнуть. Затем вернулась к изучению своих записей. Может, стоит поближе рассмотреть особую сеть, которую использовали для пасковского танца, раз уж на то пошло.
Герцог Ведрис снова явился в школу как раз в тот момент, когда городские часы пробили двенадцать. Он пригласил Сэндри — и Язмин — разделить с ним полуденную трапезу. Следуя за ними прочь от школы, Сэндри думала: «Если он и дальше так будет, мне просто необходимо найти какой-нибудь предлог, чтобы оставить их наедине».