Следующий вопрос — как связаться с Моник? Что придумать? Ее телефон прослушивается, за квартирой, конечно, следят, как и за машиной, а может, и машину тоже прослушивают. Может, и за конторой уже следят. Значит, надо подумать, в какие моменты она может избавиться от слежки, надо придумать, как ее вывести. Пожалуй, тут кое-что можно придумать.

Одно из таких мест, которое вряд ли прослушивается или отслеживается, — лифт в ее доме. Агенты, конечно, следят за каждым ее движением в квартире и за всеми ее передвижениями вне квартиры, а вот за лифтом — маловероятно. Значит, можно попытаться связаться с ней, когда она поедет в лифте.

Теперь офис. Там, конечно, тоже прослушивают и следят. Но ведь не за каждым же движением. Например, дамская комната, туалет. Туда они скорее всего за ней не пойдут. Так что некоторые возможности есть. Правда, не без риска.

Проще было бы убить ее, подумал Корт. Но у нее ключ от кладовки, где спрятан огнетушитель с бернардовским детонатором. И для других целей она ему тоже нужна. Значит, надо что-то придумать.

В галерею фотомоделей Бернстайна и Райта Корт приехал на пять минут раньше времени. В ожидании назначенного срока посидел и полистал фотоальбомы. Выбрал три модели, в общем похожие на Моник. Первая кандидатка оказалась беременной. Администратор рассыпался в извинениях.

— И как это мы забыли изъять ее из списков! — сокрушался он.

Следующая кандидатка согласилась подойти и обсудить с ним условия: Корт представился свободным фотографом, снимающим для модных иллюстрированных журналов. Ее звали Синди Экстэл. Она подошла минут через двадцать. Лицо было то что надо. Грудь, правда, несколько плосковата и волосы коротковаты, но это дело поправимое. По просьбе Корта их провели в комнату для переговоров, где бы они могли «обсудить дела наедине». Он закрыл за собой дверь.

— Мисс Экстэл, я выбрал вас потому, что в вашей характеристике указаны актерские способности. Буду с вами откровенен: я не фотограф. Не бойтесь, — быстро добавил он, — это не то, что вы подумали, совсем не то. Вы сейчас поймете. Для того чтобы осуществить то, что я задумал, вам понадобится немного актерского мастерства и романтизма в душе. Надеюсь, он у вас есть, иначе, боюсь, вы не согласитесь выполнить мою просьбу. Разумеется, я вам заплачу.

Она положила ногу на ногу, скрестила руки на груди, глядя на него с явным подозрением.

— Хорошо, я вас слушаю. Но только недолго.

— Во-первых, никакого секса. Вам придется провести почти весь оставшийся сегодняшний день за рулем новенького «БМВ», разъезжая по городу. — Ага, теперь она, кажется, заинтересовалась. — Но прежде чем продолжать, я хотел бы услышать, серьезно ли вы заинтересованы в этой работе? Видите ли, у меня очень мало времени, и мне не хотелось бы тратить его впустую.

— Но я еще не знаю, в чем я должна быть заинтересована.

— Вам придется сыграть роль. Какую, я вам скажу. Вот и все. Никакого секса. Ничего больше. Играть вы будете совершенно одна, примерно в течение четырех часов. Оплата двойная. Наличными и прямо сейчас.

Она подняла брови.

— Наличными? — Он кивнул. — Двойная оплата? — Он опять кивнул. — За этим наверняка что-то кроется. Что у вас там, в машине? Наркотики или что? Спасибо, не надо. — Она потянулась за сумочкой.

— Наркотики?! — громко рассмеялся Корт. — Послушайте. Ну не нравится вам машина — оставьте ее. Просто выйдите из машины и бросьте ее, где хотите. Ключи можете оставить себе или выбросьте. Мне все равно. — Теперь она явно растерялась. Надо нажимать, подумал Корт. — Видите ли, я влюблен в одну женщину. И она меня любит. Муж следит за каждым ее движением. Он очень богат и очень ревнив. Никак не хочет ее отпустить. Вам, наверное, тоже знакомы такие типы.

Недоверие еще оставалось в ее взгляде, однако теперь возобладало любопытство. Корт выдохнул с облегчением и немного расслабился.

Она у него в руках, а вернее, в кармане.

Моник безуспешно пыталась справиться с очерёдным приступом паники. Страх заливал ее горячей волной, мешал сосредоточиться. Она понимала, что нужно любой ценой скрывать его, не показывать вида, вести себя, как всегда. Только так можно спастись от паранойи и от всего остального, вероятно, тоже. Но она ничего не могла с собой поделать. Везде, во всем ей чудилась опасность, все-все, казалось, заняты только тем, что следят за ней. Мусорщик, монтер, случайный посетитель — кругом одни шпионы.

Ее уже спрашивали, не заболела ли она и почему так плохо выглядит. Значит, скрыть ничего не удалось.

Без пяти пять. Наконец-то можно идти. Моник взяла в руки сумочку и направилась к двери. В этот момент секретарша позвала ее.

— Факс на ваше имя. Только что пришел. Написано, что срочный и сугубо конфиденциальный.

Дрожащей рукой Моник взяла листок бумаги, присела на одно из кресел в приемной. Факс был написан от руки, всего один абзац. Вместо адреса стояло: «Даллас, Техас». Сердце ее подпрыгнуло: это от него! Взглянула на подпись. Там стояло: Эвелин Маклеод. Так, это шифровка, и теперь у нее есть две буквы — Э и М. В начале слова они показывают, где прерывается шифрованное послание. Она принялась искать эти буквы в тексте. А, вот, во втором предложении. Значит, надо выбрать вторую букву из каждого слова, с конца записки до второго предложения. Нет, в уме ей этого не сделать. Она стянула с ближайшего стола карандаш и принялась выискивать буквы. Это потребовало некоторых усилий, но в конце концов она получила результат: «Идивтуалетсейчасже». С трудом разделила эту абракадабру на отдельные слова и прочитала краткий и ясный приказ: «Иди в туалет сейчас же».

Моник скомкала записку и уже собралась было выбросить ее в корзину, но вовремя спохватилась.

— Всего хорошего, — проговорила она.

— До завтра, — отозвалась секретарша.

Эти слова вернули Моник к действительности. До завтра… Ну нет, она-то знала: этому не бывать. Огляделась в последний раз. А ведь неплохую жизнь она себе тут создала. И скорее всего больше сюда не вернется.

Дорога до туалета тянулась целую вечность. Каблуки цокали по кафельному полу, как подковы, звон отдавался в висках. Наконец она взялась за ручку.

У стены, рядом с умывальником стояла блондинка в красной кожаной мини-юбочке, прозрачной светлой блузке и черной кожаной куртке, голова ее была низко опущена.

Шпионка?! — молнией пронеслось в голове Моник. Куда бежать? И почему Энтони не удалось связаться с ней?

— Займите среднюю кабину, — вдруг услышала она. Это говорила блондинка. — Мы здесь одни. Быстро! — проговорила она, видя, что Моник стоит в нерешительности. — Займите среднюю кабину и заприте дверь. Раздевайтесь до белья и передайте мне одежду в крайнюю кабину слева. Там, у вас в кабине, стоит сумка с одеждой. — С этими словами блондинка вытерла руки и прошла в кабину, соседнюю с Моник. — Если войдут, не пугайтесь. Делайте вид, что вам просто понадобилось в туалет.

Моник подчинилась. Прошла в кабину, в мгновение ока стянула с себя одежду и передала налево. Передала налево — какое точное выражение! — вдруг, неизвестно почему, подумалось ей. Одежда в сумке оказалась совершенно по ней; точный дубликат тех вещей, которые были на блондинке. Такая же миниюбочка, такая же светлая прозрачная блузка и точно такая же черная кожаная куртка. На дне сумки лежал парик — точно такие же волосы, как у блондинки, — огромные солнечные очки и… ножницы. Господи, он все продумал! Но неужели действительно придется стричь волосы! Ее роскошные шелковистые волосы!

Она знала, что придется, ничего не поделаешь. Иначе не надеть парик. Она взяла ножницы, отстригла один самый длинный локон. Слезы полились из глаз. Как она себя за это ненавидела!

— Спасибо вам, — сказала она блондинке.

— Вы, наверное, очень его любите, — отозвалась та.

Нет, определенно, жизнь ее кончена, думала в это время Моник, вот, даже волос теперь не осталось.

— Дайте мне ключи от машины, — проговорила блондинка, — и скажите, где вы ее припарковали.

Только тут Моник наконец поняла замысел Корта.

— На нашей площадке, во дворе, — коротко ответила она, занятая своими волосами.

В этот момент дверь туалета открылась.

Моник замерла на месте. Колени подогнулись, она опустилась на стульчак. Успела заметить, как та, другая, схватила висевшую на перегородке одежду и тоже опустилась на сиденье. Вновь вошедшая заняла единственную свободную кабину, помочилась, спустила воду, помыла руки. Ушла.

Под перегородку слева просунули пудреницу и помаду. Моник подхватила их, достригла волосы, скинула в унитаз, спустила воду. Смыла всю свою прежнюю жизнь… Надела парик. Какой ужас! Она открыла пудреницу, посмотрелась в зеркало, поправила парик. Ярко-красная помада выглядела еще ужаснее, чем парик, зато теперь ее внешность изменилась до неузнаваемости. Легкомысленная, без вкуса — одним словом, дешевка.

Женщина слева передала ей узел с одеждой.

— Положите в сумку, — прошептала она. — Вам придется ее выносить. Я внесла ее сюда.

Дальше Моник услышала, как та открыла дверь кабины и вышла. Моник сложила в сумку одежду, положила туда же пудру и помаду, тоже вышла.

У нее даже дыхание перехватило: перед ней стояла… она сама! Вернее, прежняя Моник, какой она была несколько минут назад. Одетая в ее платье — сзади юбку пришлось чуть-чуть подколоть — и точно такой же парик, как те волосы, что Моник только что смыла в унитаз. Моник еще раз внимательно осмотрела незнакомку.

— Думаю, пойдет, — сказала она.

Синди Экстэл улыбнулась и кивнула.

— Я тоже так думаю. Сейчас, еще минутку.

С этими словами она схватила сумочку Моник и высыпала содержимое в пустую сумку, которую принесла с собой. После этого они обменялись сумками, и Моник отдала ей ключи от машины.

— Так, — проговорила Синди, — спускайтесь по лестнице — меньше шансов наткнуться на кого-нибудь из своих. И прямо в вестибюль. Выходите через переднюю дверь. Когда будете идти по улице, побольше покачивайте бедрами и вообще постарайтесь выглядеть как можно сексуальнее. Это его идея. Он считает, что чем более вызывающе вы будете выглядеть, тем меньше привлечете внимания. Выйдя на улицу, сверните сразу налево. Примерно в квартале отсюда есть бар. Идите туда, садитесь за столик. Не пейте спиртного и ни с кем не общайтесь. Он вас там найдет. Может, он придет не сразу, так что запаситесь терпением. Он просил меня это подчеркнуть.

Моник еще раз осмотрела себя в зеркале.

— Вам очень повезло друг с другом, я считаю, — сказала Синди Экстэл. — А он вообще классный парень.

— Это верно, — искренне сказала Моник.

— Он сказал, что я могу бросить машину, где захочу и когда захочу, — добавила Синди. — Я знаю, вы собрались бежать вместе, и все же, такая дорогая машина… Может, я могу как-нибудь дать вам знать, где она будет?

Моник не совсем была уверена в том, что поняла, какую байку сочинил Корт на этот раз.

— Не беспокойтесь, — проговорила она. — Пусть будет так, как он сказал. Ну вы знаете, как это бывает.

Синди улыбнулась и пожала плечами.

На самом деле Моник было очень жаль расставаться с «БМВ», она очень любила эту машину. Мир вокруг нее, ее мир, продолжал распадаться на части.

Синди Экстэл бросила ключи в пустую сумочку, открыла дверь и вышла.

Моник взглянула часы и решила подождать еще две минуты.