1905 год. Мой первый приезд на Новую Землю. Пароход ушел. Водку выпили. Опохмелились, кто как сумел. Кто баней, кто кислым. Промышленники ушли на места промысла. В становище остались старики, старухи и ребята.

Надо устраивать свое жилье. Выстирал белье, выстирал и половики. Нашел их в сенях в углу, грязные и затоптанные, они валялись там кучей. После стирки вычистил самовар, вымыл пол. Поставил самовар греться и пошел полоскать белье.

Берег около дома оказался крутоват и довольно высок. У берега припай плотной крепкой льдиной. Выполоскал белье. Вода прозрачно-зеленоватая. Все видно до маленьких камешков, до тонких веток водорослей. Верхний пресный слой воды замерзает и разбегается стрелками. Смерил палкой,– глубина мне почти до плеч.

Не утерпел. Разделся и прыгнул в воду. Я задохся, меня будто ледяными иголками проткнуло со всех сторон. Пробормотал: – Бабушки, дедушки!

Но окунулся и подождал, чтобы вода надо мной успокоилась. Выскочил. Одеваться было некогда. Бросился по снежному припаю. Согреваясь, исполнял танец, названья которому нет. Говорил что-то похожее на привет морю, солнцу, ряби и дали морской.

Согревшись, надел ботинки, накинул пальто, собрал в охапку мокрое белье и сухую одежду – и домой.

Самовар вскипел и замолчал. Я прибавил углей, и он снова весело запел. Напившись чаю, я погрузился в сон: устал за день с непривычной работы. Самое трудное для меня – мытье полов, от него подколенки болят. Утром, едва открыл глаза, увидел соседа по комнате.

– Болен?

– Болен.

– Что болит, что чувствуешь?

– Подожди, сейчас соображу.

Проверил себя всего.

– Есть хочу.

Так два с половиной месяца и купался. Пропуски делал в дни сильных ветров, когда из дома к дому ходили с помощью протянутой веревки.

Осенью в Петербурге я почувствовал какое-то покалывание в груди. Мне посоветовали идти к доктору Науку. Сказали, что честный, внимательный и не очень дорогой – визит 1 рубль. Наук строго сказал:

– О таких вещах, как сердце, легкие, нельзя говорить легко, – и внимательно меня выслушал. – Совершенно здоровы. Чего ради пришли ко мне? Сердце и легкие в полном порядке.

Я, одеваясь, рассказал о купании со льдины.

– Раздевайтесь. – Снова стуканье, слушанье. – Вам родители дали громадный капитал – здоровье. Исключительное, крепкое. Вам его надолго хватит. Ваши дедушка и бабушка, вероятно, никогда не лечились?

– Дедушка, бабушка – староверы и не признают докторов. И мама говорит: «Если доктора позвать, он навыдумывает разных болезней».

– Права Ваша матушка. Передайте ей привет. Пусть и дальше живет дальше от докторов. Купаться Вы можете, только другому никому не советуйте, – для этого надо иметь ваше сердце. У вас накожные нервные боли. А надо ли художнику лечиться от нервов? Это может походить на лечение от талантливости.

Я оделся и протянул рубль за визит.

– Со здоровых не беру.

Лет через пять я почувствовал утром острую боль в спине. С трудом оделся и добрался до Наука. Больных было много.

– Вы так страдаете, что идите вне очереди, – предложили мне.

Прошел вне очереди. Доктор помог раздеться, провел рукой по позвоночнику. Все прошло, боли как не бывало.

– Вас надо горячим утюгом прогладить. Шляетесь, отнимаете время. Заплатите за визит, чтобы неповадно было напрасно ходить.

– Доктор, я был пять лет назад.

– Хотя бы десять. Раз здоровы, не ходите.

Доктор Наук взял мою одежду, выкинул на середину зала ожидания:

– Полюбуйтесь. Здоровый отнимает у вас, больных, время.

И стыдно было одеваться при дамах и хорошо ощущать себя здоровым. Одевшись, я крикнул в кабинет доктора:

– Спасибо, доктор!