Пришлось быть в экспедиции по установке радиосвязи Югорский Шар, Вайгач, Маре-Сале. В первый год постройка не была закончена. На Югорском Шаре оставили двух сторожей, двух закадычных друзей. Оставили также обильный запас продуктов.

Оставшиеся вдвоем сторожа тяжело пережили зиму. Им многое казалось пугающим: и осенние ветры выли не по-хорошему, и снег о чем-то шуршал-говорил и будто сам переходил с места на место. Все ужасы, накопленные с детства из рассказов-сказок, оживали и тесно стояли кругом дома. И весной при солнце страх не ушел. Рассказывали позднее:

– Идем по снегу и слышим – кто-то след в след идет за нами. Светлынь, солнце во всей силе, а кто-то идет и идет; остановимся – и тот, кто идет, тоже остановится. А то еще как кнутом большим щелкает с присвистом.

Сторожа стали бояться один другого. За несколько дней до парохода стали охотиться друг за другом.

Чтобы не называть по именам, обозначу сторожей «добрый» и «злой». Оба схватили ружья. Злой выбежал из дому, ждал доброго, ходил около дома.

По счастью, ружье злого оказалось незаряженным. А добрый так и не смог прицелиться в своего бывшего друга. Размахивать ружьем – это одно дело, а чтобы выстрелить – руки не подымались.

Показался пароход – и разом пропали-ушли все страхи. Друзья помирились, обнялись и даже вместе приготовили обед для гостей.

– Как стены раздвинулись! Широко стало. Зимой-то нас как крышкой накрыло. Когда разговаривали – еще ничего, жили, а как говорить промеж себя перестали – вот тут худо стало. Думается о многом, о доме вспоминается и слышится такое, что хоть на стену лезь. И теперь вспомнишь, так страшно становится. А на людях и свет-то стал другим.

По ненецким суевериям дурная примета.