Болото

Писаревский Владимир Эдуардович

Скрябин Михаил Евгеньевич

Без аннотации

 

РЕДКИЙ, назойливый дождик моросил весь день. Он не прекратился и тогда, когда на город опустилась ночь. Улицы, площади, скверы быстро опустели. Было безлюдно и сыро. Молодые милиционеры старший сержант В. Меца и сержант А. Кудинов несли патрульную службу на своем участке. Внезапно ожила рация, раздались их позывные.

— «Двадцать первый», «двадцать первый»! Я — «семнадцатый». На колхозном рынке неизвестный пытается проникнуть в торговые палатки. Проверьте. Милиционеры решили осмотреть территорию базара сразу с двух сторон, двигаясь навстречу друг другу.

Александр медленно шел вдоль торговых рядов. Вдруг луч фонарика осветил прятавшегося в закоулке человека. Сержант узнал в нем разыскиваемого преступника.

Завязалась схватка. Острая боль пронзила сержанта. Но он, собрав все силы, повалил преступника, прижал его к мостовой. Уже теряя сознание, услышал голос подбегающего товарища…

…Зал клуба МВД Тувинской АССР переполнен. Незабываемая для сержанта милиции А. П. Кудинова минута — ему вручается орден Красной Звезды.

— Служу Советскому Союзу! — прозвучал в наступившей тишине голос вернувшегося в строй солдата правопорядка.

ПО ЗАКОНАМ МУЖЕСТВА

Ссылки

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] ТАБЛИЧКА на двери сберкассы «Закрыто на обед» показалась неуместной. «Перерыв с двух до трех, сейчас уже четвертый час, а главное — деньги срочно нужны. И потом — как смеют эти девчонки закрываться в рабочее время?»

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Пожилая женщина в сердцах дернула за ручку. Вопреки ее ожиданию дверь свободно открылась.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] «Растяпы! Забыли табличку снять после обеда. Одни женихи на уме! Хотя и то понятно: молодняк — новой кассирше, поди, и восемнадцати нет».

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] С этими мыслями женщина вошла в пустое помещение.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Есть тут кто живой? — громко сказала она, подходя к окошечку, и в следующее мгновение отпрянула в страхе: девушка-кассир лежала на полу за барьером. Голова ее была в крови. «Господи!..»

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Помогите! — женщина выбежала на улицу. Ей показалось, что она кричит, но с побелевших губ срывался лишь прерывистый хрипловатый шепот: — Помогите!

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Что стряслось? — остановился рядом с ней мужчина в рабочей спецовке.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Там… В сберкассе! Убили…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Кого убили? О чем вы, мамаша?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Он сделал несколько шагов в направлении сберегательной кассы, но, видимо, передумал и побежал на противоположную сторону улицы.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Господи, да куда же вы?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — В магазине телефон. Позвоню в милицию.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — А, может, сама упала? Может, сначала в «Скорую»? — стараясь не отстать, говорила женщина.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] То, что средь бела дня на людной улице совершено убийство, не укладывалось в сознании.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] МАШИНА со следственно-оперативной группой из районного отдела внутренних дел и «скорая помощь» почти одновременно затормозили возле двенадцатиэтажного дома, на первом этаже которого размещалась сберкасса. Но сотрудникам милиции пришлось посторониться — в лежащей на полу теплились чуть заметные признаки жизни.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Но вот сделан укол, санитары вынесли носилки, и «скорая помощь» мягко тронулась с места.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Приступила к своей работе следственно-оперативная группа.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Не обращая ни на кого внимания, с разных сторон фотографирует место происшествия эксперт-криминалист старший лейтенант милиции Чуркина. Сразу по свежим следам, пока ничто не тронуто, не нарушено. Перед этим она уже успела сфотографировать лежавшую на полу потерпевшую, когда ту осматривал врач.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] На подоконнике со своими бумагами примостился следователь райотдела лейтенант милиции Власов. Это первое серьезное дело в его практике, и он заметно волнуется, стараясь ничего не упустить при осмотре места происшествия. По-детски припухшие губы беззвучно произносят каждое слово, ровным почерком записываемое в протокол.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Рядом с ним рабочий, позвонивший в милицию, и дворник этого дома — понятые, которых пригласил начальник отделения уголовного розыска капитан милиции Спицин.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Вокруг капитана постоянное движение: одни инспектора, получив задание, уходят, другие приходят, докладывают. Все деловито, немногословно, без суеты.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] У окна, выходящего на улицу, стоит начальник отдела уголовного розыска областного управления внутренних дел Михалев. Он приехал на двадцать минут позже, оставив позади сорок километров пути. Основательно побелевшие виски придают неожиданную суровость его еще молодому лицу с внимательными глазами, а паутинки морщинок под ними свидетельствуют, что сравнительно быстро пройденный путь от лейтенанта до полковника милиции не был усыпан розами.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] В распоряжения Спицина ему вмешиваться не приходится — радуют продуманность решений, четкость указаний и при этом олимпийское спокойствие…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Внезапно дверь сберкассы с шумом распахнулась, и в операционный зал быстро вошла женщина. Скользнув по Михалеву безразличным взглядом, кинулась к Спицину.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Опоздала? Так и знала! Жива? Куда увезли? Состояние? — не давая ответить, забросала она капитана вопросами. И тут же переключилась на следователя: — Кровь до моего возвращения не трогать! Я в больницу. Осмотрю потерпевшую и мигом обратно!

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Судебно-медицинский эксперт Завьялова, товарищ полковник, — перехватив удивленный взгляд Михалева, негромко пояснил Спицин.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Оглядев лужицу запекшейся крови, Завьялова заторопилась к выходу.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Возвращайтесь скорее, — бросил ей вслед Власов, старательно хмуря брови.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Спицин понимал: молодому следователю надо было подчеркнуть, что процессуальная фигура тут именно он, следователь Власов, что он, а не уголовный розыск, в конечном итоге отвечает за проведение следствия в целом, поэтому и распоряжаться здесь надлежит ему.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — И имейте в виду, — предупредил Власов баском, — я поставлю перед вами вопросы о механизме нанесения ранения, орудии преступления…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ясно, ясно. Я бегом, — не дослушав, Завьялова уже взялась за дверную ручку.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Не надо бегом, Ольга Федоровна. Возьмите машину, — вмешался Спицин. — У меня одна просьба к вам…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ну, конечно, капитан, если только она в сознании, задам тот единственный вопрос, который вас волнует. Если нет, предупрежу врачей, медсестер, чтобы при первом проблеске сознания спросили: «Кто?» Вы ведь об этом хотели просить? — и она шумно хлопнула дверью.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Не вызвать ли экспертов из области? — спросил Михалев.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Не надо. Справится. Быстрая и толковая, — услыхав нотки сомнения в голосе полковника, заступился Спицин? — Сами убедитесь.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Смотрите, вам виднее, — улыбнулся Михалев. Он любил, когда защищали своих сотрудников и специалистов. Значит, уверены в них. И похоже, не напрасно: вон старший лейтенант Чуркина уже уложила в сумку фотопринадлежности, приготовилась к выявлению следов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Наташа, — тут же обратился к ней Спицин, — начните с телефона, он мне нужен.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Есть! — молча опылила телефон, осмотрела со всех сторон, аккуратно вытерла тряпочкой. — Можете звонить, Виктор Иванович, следов нет!

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Капитан снял трубку, набрал номер дежурного по райотделу:

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Говорит Спицин. Поднимите уголовный розыск по тревоге. По мере прибытия сотрудников докладывать мне по телефону… — он посмотрел номер на аппарате, сообщил дежурному. — Все.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Дал отбой и тут же набрал номер заведующего центральной сберкассой. Попросил прислать бухгалтеров, чтобы установить сумму похищенного и фамилии последних клиентов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Жду людей и справку в течение тридцати минут. Не дольше, — потребовал он и подошел к эксперту.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Чуркина в это время опыляла таблицу выигрышей денежно-вещевой лотереи.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Невольно бросилось в глаза, что край таблицы неровно оторван, на ней брызги — похоже, кровь. И лежит таблица почему-то прямо на барьерчике возле окошка кассира.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — На таблице следы, — заметно волнуясь, сказала Чуркина. — Отчетливые, пригодны для идентификации.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Олег Николаевич, — обратился Спицин к Власову, — если не возражаете, пусть Чуркина сверит следы по картотеке. Это сейчас важнее всего. Вернется, продолжит.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Следователь утвердительно кивнул.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] В помещение вошли мужчина и женщина.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Мы из центральной сберкассы, — представился пожилой бухгалтер.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Очень хорошо. Олег Николаевич, с документами можно уже работать?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Да, я их осмотрел. Вот журнал, реестры, картотека.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — В первую очередь выберите последних клиентов, — передавая документы, попросил Спицин. — И как можно скорее.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ну, здесь, как я вижу, мы пока не нужны, — сказал Михалев и жестом позвал Спицина в маленькую комнатку, где размещался архив. — Ваши соображения? — прикрыв за собой дверь, спросил он.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — О личности преступника — никаких, товарищ полковник. Даже трудно сказать — один действовал или группа. Надеюсь, это скоро прояснится: всех сотрудников, кто был на месте, внештатных сотрудников милиции и дружинников, кого удалось вызвать, актив жилконторы мы подробно проинструктировали и направили на поквартирный обход. Это даст нам возможность быстро опросить большинство людей и выявить среди них тех, кто в момент совершения преступления находился на улице. На них да клиентов, последними покинувших сберкассу, как понимаете, основная надежда. Считаю, эта сберкасса, товарищ полковник, выбрана не случайно — удобные пути отхода, буквально в трехстах метрах начинается лес. А вот — случайно ли выбран день? — Спицин, задав этот вопрос, тут же отрицательно покачал головой. — Похоже, что тоже нет. В кассе работают всего два человека, и сегодня один из них — заведующая — почему-то не вышел на работу. Выясняем.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Все логично, — выслушав Спицина, согласился Михалев и без всякого перехода задал вопрос, в котором звучало уже принятое решение: — Как вы смотрите, капитан, на то, чтобы вызвать старшего следователя из управления?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Думаете, Власов не справится? — голос Спицина слегка дрогнул от обиды. — Не смотрите, что молод. Он цепкий. Когда надо, по-хорошему настырный. И умный. Со временем из него вырастет замечательный следователь.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — То-то и оно, что со временем, — подхватил Михалев. — А как раз его, времени, сейчас нет. В этом деле именно сию минуту нужен и цепкий, и настырный, и умный, и замечательный. Но дело даже не в личности. Вы подумали об объеме работы?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Спицин молчал. Следственной работы действительно предстоит много. Власову одному трудно будет справиться. И он со своими инспекторами не очень-то сможет помочь — у тех свои задачи, свои заботы, свои задания. И тоже не терпящие отлагательств. Жаль, конечно, в самом начале следствия передавать дело в вышестоящий орган. Но полковник прав…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Еще кого пришлют, — неуверенно сказал Спицин, — а то…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Кого попросим, того и пришлют, — заверил Михалев, довольный, что этот несколько щепетильный вопрос разрешается обоюдным согласием, а не в приказном порядке. — Власова подключим к нему. Пусть поднаберется опыта. Это ему только на пользу. А вся оперативная работа, естественно, будет замыкаться на вас. Ясно?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Так точно! — подтянулся капитан.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Как вы отнесетесь к кандидатуре майора Павлова? Я лично люблю с ним работать. Вам, кажется, тоже приходилось встречаться?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Еще бы! Сергей Петрович — это здорово!..

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Обида прошла, вопрос был закрыт. И вовремя — как раз постучали в дверь.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Войдите! — крикнул Спицин.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Разрешите, товарищ капитан? Вот карта нашего района. Тут и прилегающий лес, и заболоченная низменность… — узнав начальника отдела, участковый инспектор смутился и принял положение по стойке «смирно»: — Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу капитану?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Обращайтесь.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] В это время появился бухгалтер:

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Выбрали последних десять клиентов, указали их адреса, перечень проведенных операций.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — А время операций? — пробежав глазами список, спросил капитан.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — У нас оно не отмечается, — спокойно ответил бухгалтер.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Жаль! Какая сумма похищена?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Пока подсчитываем. Вы же просили в первую очередь клиентов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Что правда, то правда. Хорошо. Ждем подсчета. Это и в самом деле не так спешно, — сказал капитан.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ну, конечно! Это не так спешно, то не имеет значения, там успеем, здесь подождет. Опоздай я на полминутки, увезли бы на операцию и ничего не увидела бы!

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Уф, — громко выдохнул Спицин, будто эту словесную «очередь» выпустил он сам, а не появившаяся в дверях Завьялова. — Ну, что там, Ольга Федоровна?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Состояние тяжелое. Перелом костей черепа. Без сознания. Будут делать трепанацию. Я успела ее осмотреть. Несколько ударов в область правого виска. Предмет с ограниченной поверхностью, шириной примерно три сантиметра, — на одном дыхании выложила Завьялова.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Молоток? — спросил появившийся в дверях Власов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Для молотка узковато, — повернулась к нему Завьялова.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Тогда что же, по-вашему? — спросил Михалев.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Не знаю! Вот разыщете предмет, которым был нанесен удар, тогда точно отвечу — он или нет. Во всяком случае обиходные предметы, такие, как молоток, топор, рукоятка ножа, отпадают. Исключаются категорически.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Телефонный звонок за барьером прозвучал резко, требовательно.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Спицин подошел к телефону.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Слушает капитан Спицин… Так. Ясно. Жаль, Наташа, но ничего не поделаешь. В этом деле, как видно, на легкий хлеб рассчитывать не приходится. Подождите у телефона… — не вешая трубку, Спицин проинформировал подошедшего Михалева: — Звонит Чуркина. По нашей картотеке следы не подошли.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ну, что ж. Пусть срочно направит их в управление.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Отдав распоряжение, капитан повесил трубку, и телефонном тотчас завладел Михалев.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Разговор с начальником следственного отдела областного управления был кратким. Вопрос о немедленном откомандировании сюда майора Павлова был решен без проволочек.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] НАКОНЕЦ стали поступать первые сведения с поквартирного обхода. Правда, крайне скудные.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Водитель такси, живущий через два дома от сберкассы, около двух часов дня проезжал на обед и видел на тротуаре двух мужчин. Оба держали в руках чемоданчики. Назвать возраст и описать их не может.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ни к чему было, не обратил внимания. Это ж не пассажиры, — как бы оправдывался он перед опрашивавшим его участковым инспектором.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Примерно в тот же промежуток времени женщина из дома напротив наблюдала в окно за игрой дочери и видела двух парней, идущих с чемоданами в сторону сберкассы. Куда потом они делись — не заметила.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Пожилой инвалид издали видел, как то ли двое, то ли трое мужчин пробежали со стороны сберкассы к лесу. И тоже — на этот раз по слабости зрения и из-за большого расстояния — никаких примет. Заметил только — что-то несли.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Но вот что?.. — и он беспомощно развел руками.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Как ни мала полученная информация, но и она давала пищу для размышлений и действий.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Сотрудник, посланный с инвалидом, обнаружил на опушке леса следы обуви. Власов прервал работу в сберкассе и пошел с понятыми их осматривать.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] На заболоченной почве были видны уже наполнившиеся водой расплывчатые очертания подошв. Ни вида обуви, ни размера по таким следам определить невозможно, не говоря уже о последующей идентификации.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Доказательственное значение их практически сводилось к нулю. Зато они в какой-то степени подтверждали предположение о том, что преступники скрылись в этом направлении…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Что же взято? — спросил Михалев, подходя к бухгалтерам.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Вот перечень, — мужчина протянул ведомость. — Всего похищено ценностей на девятьсот пятьдесят семь рублей тридцать копеек, в том числе облигации трехпроцентного займа. А также наган и четырнадцать патронов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Понятно. Спасибо за информацию, — Михалев повернулся к Спицину: — Включите в циркуляр номера облигаций и нагана.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Капитан кивнул.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Что вам угодно? — обратился полковник к вошедшему в кассу старику.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — К вам, товарищ полковник. Старожил. Окрестные леса хорошо знает, — ответил появившийся следом милиционер.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Прекрасно, — обрадовался Михалев. — Знакомы вам эти места? — он развернул карту.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — С детства, — бегло глянув, ответил старик.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — В карте разбираетесь?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Войну закончил сержантом царицы полей.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Если преступники вошли в лес вот здесь, — указал полковник, — какое вероятное направление их движения и возможные места выхода?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Старик внимательно посмотрел на карту и начал водить по ней пальцем:

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Здесь топь. В это время закрыто наглухо… А выйти удобнее всего у шоссе, вот тут или где-нибудь поближе к железной дороге.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Если торопиться, сколько времени займет путь?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Старик пожевал губами, зачем-то посмотрел на часы, затем уверенно сказал:

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Никак не меньше трех часов.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Поможете в качестве проводника? Надо провести наших людей кратчайшей дорогой.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Я бы конечно, — старик растерянно дернул плечом, — но мне с восемнадцати на дежурство. Сторожем я…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Ну, от дежурства вас освободят. Это я беру на себя, товарищ сержант, — улыбнулся полковник.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Тогда другое дело. Тогда — готов, — уже не задумываясь, ответил старик.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Вот и отлично! Садитесь в мою машину, — сказал Михалев. — Нам, капитан, самое время разделиться: вы командуйте здесь, а я собираю людей и — в лес.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Полковник почти бегом устремился к выходу.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Спицин с тоской посмотрел ему вслед: не явись на место преступления Михалев, капитан сам бы выехал на поиски, оставив здесь кого-нибудь из оперативников…

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Товарищ капитан, разрешите доложить, — перед Спициным, прервав его размышления, словно из-под земли выросла миловидная девушка в форме младшего сержанта милиции.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Да, конечно. Что так долго, Аня?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Дом на замке. Пришлось ехать на работу. Там узнала, что мать потерпевшей неделю назад уехала отдыхать в Адлер. Точного адреса никто не знает.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Не повезло нам, выходит… Ну, спасибо, Аня. А теперь переоденься в гражданское и поезжай в больницу. Кончится операция, будешь сидеть у постели потерпевшей. С главврачом я договорился. Как только придет в себя, один вопрос: «Кто?» Но с разрешения врача. Ясно?

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Так точно.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Будешь дежурить без смены. Может, сутки, может, двое… Домашних твоих предупрежу.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Спасибо.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] ВСЕ БЫЛИ заняты своими делами. Поэтому никто не обратил внимания на вошедшего в сберкассу мужчину лет сорока, невысокого роста, с густой шевелюрой, равномерно припорошенной серебром седины.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Мужчина осмотрелся и подошел к капитану Спицину, стоявшему к нему спиной.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Вам обязан, Виктор Иванович? — тихо произнес он.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] Капитан обернулся, улыбка тронула его озабоченное лицо.

[ГЛАВА ПЕРВАЯ] — Да нет — Михалеву, Сергей Петрович. Я только согласился с предложенной им кандидатурой, — и Спицин крепко пожал руку майора милиции Павлова, старшего следователя из областного управления внутренних дел.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] НАПРЯЖЕННАЯ тишина, которой встретили полковника Михалева собравшиеся в ленинской комнате райотдела, красноречивее всяких слов говорила о готовности людей к выполнению ответственного задания.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Товарищи, — начал полковник, — время работает на преступников, поэтому буду краток. По предварительным данным, их двое. Вооружены. Значит, требуются исключительная осторожность и выдержка. Применять оружие только при вооруженном сопротивлении. Мы организуем погоню, перекроем выходы из леса, работники ГАИ уже направлены на перекрестки и закроют шоссе. Выезд на операцию немедленно. Старших оперативных групп прошу задержаться для уточнения задач.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев был предельно лаконичен — на каждого, получавшего инструктаж, отводилось не более минуты.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Когда группы разъехались, он прошел по опустевшему коридору райотдела в кабинет Спицина. Набрал номер телефона сберкассы: длинные гудки известили, что осмотр места происшествия окончен.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Как бы в подтверждение этому в кабинет тут же вошли его хозяин и старший следователь Павлов. Вслед за ними милиционер внес коробки с аккуратно упакованными вещественными доказательствами.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Рад, что опять вместе работать, Михаил Иванович, — шагнул Павлов к столу.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я тоже, Сергей Петрович, — сказал Михалев, пожимая руку следователю. — Садись. Обменяемся мнениями. Специально задержался для встречи с тобой. Есть что-нибудь новое?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Практически ничего.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Опытные преступники? Рецидивисты?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Навряд ли. Из того, что узнал от Виктора Ивановича, да и сам успел увидеть на месте, такого мнения не складывается.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Чем тогда объяснить отсутствие следов?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Подготовились. Все предварительно продумали. Да и о полном отсутствии говорить нельзя. Ведь есть чьи-то следы на таблице…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Вот именно «чьи-то», — перебил Михалев. — Это еще проверять и проверять…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Возможно, отпечаток оставлен кем-либо из граждан, — согласился следователь. — Проверим. Потом — следы обуви на опушке леса, — продолжал он. — Они, конечно, тоже могут не иметь отношения к делу, но, если я не ошибаюсь, именно они дали направление поиску?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев в ответ только хмыкнул.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ну, а незапертая дверь сберкассы?! Что мешало закрыть? Ведь ключа на обычном месте не оказалось, и при осмотре его не обнаружили. Торопились, забыли или, может, их спугнули? Все это постановочные вопросы, на которые еще предстоит дать ответы.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Павлов поднялся, подошел к коробке с вещественными доказательствами и достал из нее запечатанный полиэтиленовый мешочек.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Это что такое? — спросил Михалев.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — След, который оставляет каждый преступник на месте происшествия. И ни замаскировать, ни скрыть, ни уничтожить его нельзя — запах. Я взял из сейфа.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Павлов положил на стол пустой, с небольшим количеством воздуха, прозрачный мешочек.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев пожал плечами.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не верю я что-то в эту самую одорологию.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И напрасно. Она еще сослужит службу, если мы, конечно, научимся правильно с ней обращаться, а главное, преодолеем собственный консерватизм… Я лично считаю, что за этой наукой большое будущее. Дело только за прибором для идентификации запахов, чтобы исключить собаку, выполняющую сегодня непонятную роль — то ли инструмента, то ли специалиста-дегустатора. Согласись, все-таки не очень получается научно, что судьба человека в какой-то степени вручается собаке, доверяется ей, зависит от нее.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ладно, время нас рассудит, — примирительно сказал Михалев и обратился к Спицину: — Ну, а у вас что нового?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А у меня даже запаха нет, товарищ полковник. Расширяем поквартальный обход. Эксперт печатает фотографии. Проверяем ранее судимых, этим занялись власов и два инспектора.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не густо, — покачал головой Михалев, вставая. — Ну, ладно, действуйте по обстановке, а я поехал. Буду на сто семнадцатом километре. Связь держите по рации.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А я поближе к месту происшествия, — как только вышел полковник, сказал Спицин.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Тогда, если не возражаете, я займу ваш кабинет, — произнес Павлов. — Вот-вот начнут подходить свидетели.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] И действительно, едва капитан вышел, в дверь постучали. Вошла заведующая сберегательной кассой.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВТОРАЯ] «ХОРОШО, хоть с погодой повезло», — радовался Михалев, глядя на чистое, без единого облачка небо. Посмотрев на часы, вызвал Спицина. Тот немедленно отозвался.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Говорит «первый», что нового?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Звонили из больницы. Операция прошла успешно, надеются, что будет жить, но последствия могут быть тяжелыми — повреждено вещество головного мозга.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что у следователей?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Допрошена заведующая сберкассой. Показала, что взяла сегодня отгул — возила ребенка на консультацию.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Случайность?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Пока трудно сказать. Она лично вне подозрений. Установили всех, кто знал об отгуле, проверяем этих людей и их связи.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Правильно. У меня все.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник отключился и стал вслушиваться в переговоры поисковых групп. Ничего нового. Только фразы стали лаконичней — чувствуется, что люди устали.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Вскоре машина затормозила. Михалев удивленно посмотрел на водителя. Тот, ни слова не говоря, достал тряпку и стал протирать запотевшее ветровое стекло. Буквально в двух метрах от машины полковник увидел километровый столб, на котором была табличка с цифрой 117.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Все ясно — прибыли к месту назначения.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник вышел, осмотрелся.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Справа, почти вплотную к шоссе, подступало небольшое озерко, окаймленное мачтовыми соснами. Посреди озера — островок, покрытый густыми камышами. Красивое место! И где-то неподалеку от этой красоты, возможно, уходят от погони преступники, посягнувшие на жизнь человека.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев взглянул на часы. Идет уже пятый час с момента совершения преступления, а пока одни предположения, ничего конкретного. Он подошел к машине, открыл дверцу и тут же услышал взволнованный голос:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — «Первый», «первый», я «семнадцатый». Прием.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я «первый». Докладывайте!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Натолкнулись на ребятишек из соседней деревни. Два мальчика и девочка. Говорят, что недавно двое парней отняли у них корзины с грибами и хлеб.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Возраст детей?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Девочке семь, мальчикам по одиннадцать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Где находитесь?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Квадрат сорок пять — шестнадцать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник разыскал на карте названное место, прикинул на глаз расстояние до засады — не больше пяти километров. Неплохо. Посмотрел дислокацию патрульных машин.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — «Семнадцатый», девочку направьте на шоссе к сто тринадцатому километру… «Четвертый», слышите наш разговор?..

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Так точно!..

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Девочка будет на шоссе минут через двадцать. Отвезете ее домой. Предупредите родителей мальчиков, что их доставят позже. Пусть не волнуются.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Слушаюсь!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — «Семнадцатый»! С мальчиками пройдите на место, где они встретились с парнями. Уточните направление, куда те пошли. Потом вызовите меня… Да, кстати, когда это произошло?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Трудно точно определить. Часов у ребят нет, а показания противоречивы — от пятнадцати минут до часа.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ясно. Все слышали наш разговор?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Так томно, — разноголосо откликнулся эфир.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Преступники могут маскироваться под грибников. О всех подозрительных немедленно докладывать. При встрече соблюдать осторожность.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Только сейчас Михалев заметил, что стемнело. Здесь, у озера, еще можно что-то разглядеть, а на участках, где лес подступал вплотную к дороге, совсем темно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] И опять — «семнадцатый».

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ребята показали место у оврага в квадрате сорок пять — тридцать, у мостика через овраг.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — На карте мостик не обозначен, — вглядываясь в карту, сказал полковник.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Высотку видите?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Это чуть правее.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник отыскал указанное место и обозначил его крестиком… Первый крестик на карте в этой операции. Скорее бы поставить последний…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ясно, — сказал Михалев. — Пусть один из вас выводит ребят на сто четырнадцатый километр… Там меня слышат?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Так точно, слышим, товарищ «первый».

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Встретите «семнадцатого». Ребят сразу же отправьте в райотдел к старшему следователю Павлову. Когда освободятся — отвезите домой. Поняли?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Все ясно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Выполняйте.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев вызвал Спицина, рассказал о происшедших событиях.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Предупредите Павлова, что минут через сорок их привезут. Пусть сразу займется, чтобы долго не задерживать. А сами пока найдите педагога для участия в допросе и организуйте мальчикам что-нибудь поесть.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Слушаюсь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — У меня все…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не мешало бы и нам, товарищ полковник, перекусить.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев посмотрел на водителя, заговорившего впервые за поездку.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Мысль неплохая, но придется отложить до возвращения в райцентр. Столовых и магазинов здесь еще не построили, — пошутил полковник.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А мы и без магазина…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Шофер достал сумку, перебрался на заднее сиденье. По-хозяйски, неторопливо выложил на газету яйца, колбасу, кусок сала, полбуханки круглого хлеба, соль в спичечной коробке, помидоры.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев проглотил накатившуюся слюну.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да, у тебя, как в первоклассном ресторане, — улыбнулся он и, не ожидая приглашения, тоже перебрался на заднее сиденье.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — «Первый», — требовательно раздалось в эфире. — Я «шестнадцатый».

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Голос прерывистый, дыхание тяжелое.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев перегнулся через спинку переднего сиденья, схватил микрофон.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Я «первый», слушаю!

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Соединились с «семнадцатым». Бежим. Впереди двое с корзинками.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ваше место? Направление?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Квадрат сорок три — четырнадцать. Направление — к шоссе.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Понял. Контакт?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Зрительный потерян. Слышно, как бегут.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Продолжайте преследование.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев устало откинулся на спинку сиденья.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Приступим, товарищ полковник?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Нет, сейчас не до еды. Да и аппетит пропал. Вот если бы глоток воды…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Шофер молча достал откуда-то из-под ног бутылку минеральной воды. Откупорил, налил до краев бумажный стаканчик. Михалев с наслаждением почувствовал острое покалывание во рту. И тут снова вызов:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Товарищ «первый». Я «шестой». Взяли двоих.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Как брали?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Спокойненько.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Еду…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Михалев кивнул шоферу, взял микрофон, вызвал Спицина и сообщил, что задержаны двое подозрительных.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Еду в райотдел, — закончил он.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВТОРАЯ] МАШИНА остановилась у только что зажженного костра.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Навстречу полковнику шагнул «шестой» — заместитель начальника райотдела майор милиции Иволгин, ответственный за организацию засады.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Докладывайте, как прошло задержание.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Спокойненько, товарищ полковник.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А подробнее?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Подпустили вплотную. И взяли.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Да, из вас оратор… — усмехнулся Михалев. — Ладно, покажите.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Подошли к костру.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] На земле сидели задержанные. Пламя освещало только спины. Полковник направил луч фонарика на лицо одного из них.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Перед ним сидел парнишка лет шестнадцати, с милым девичьим лицом, длинными, спадающими на плечи волосами. Зажмурившись от яркого света, пытался заслонить глаза ладонью. Второй тоже ненамного старше. Только пошире в плечах. Он поднял голову и зло глянул на Михалева.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник погасил фонарик и отошел от костра. Финал был несколько неожиданным: Михалев предполагал увидеть людей более зрелого возраста.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Что дал обыск? — спросил он у Иволгина.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ничего.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Деньги, наган?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — И как же объясняют?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Не спрашивали, — Иволгин помолчал, потом добавил: — В соответствии с вашим инструктажем.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Давайте-ка поговорим. Может, спрятали поблизости. Да и Спицину надо сообщить их данные — сразу запустит в работу.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Есть. С кого начнем?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Пожалуй, с младшего.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Фамилия? — спросил Михалев, когда подвели к машине задержанного.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Парень глядел в сторону и молчал.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А ну-ка посмотри на меня.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Тот не изменил позы.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Где спрятали деньги и оружие?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Не дождавшись ответа, полковник продолжал:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Встречали и такое. Но это ни к чему хорошему не приведет. Рано или поздно узнаем.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Сомневаюсь, — парень говорил, чуть заикаясь, стараясь сдержать дрожь.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А я не сомневаюсь. Так всегда поначалу бывает… Но ты подумай о другом — как вы будете выглядеть, если спрятанное вами оружие найдет кто-нибудь другой. Найдет и воспользуется в преступных целях…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ничего я не знаю! — истерически выкрикнул задержанный. — Никаких денег, никакого оружия!..

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Товарищ майор, — обратился полковник к Иволгину, — в машину его и — в райотдел! Давайте второго.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Есть.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Полковник молча всматривался в широкое скуластое лицо. Как резко отличалось оно от почти детского холеного личика первого. Если преступление совершили эти двое, то верховодил, скорее всего, этот вот, скуластый. Хотя можно и ошибиться.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] В одежде задержанных тоже не меньшее различие. Оба мокрые, грязные, но на первом шерстяной свитер, джинсы, полуботинки на платформе. Что же касается второго, он будто специально оделся для похода в лес: потрепанный пиджак явно с чужого плеча, рабочие синие брюки, резиновые сапоги.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Как зовут? — после длительной паузы спросил полковник.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Вопрос повис в воздухе.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Как зовут, спрашиваю? — повторил он. — Не хочешь отвечать? Вот, смотри, ты весь мокрый, а кто, кроме матери…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Лицо парня исказилось злой гримасой.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Вам-то что за дело? Виноват в чем, так предъявите. А уговаривать ни к чему. Все равно ничего не скажу…

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — В машину, — коротко распорядился полковник. — В другую.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Никто из сотрудников их не знает? Ни того, ни другого? — спросил Михалев Иволгина, когда задержанного увели.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Из инспекции по делам несовершеннолетних здесь нет никого. Не предполагали, что это будут подростки, — ответил майор. — В райотделе покажем. Если из нашего района, должны знать.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ну, добро. Зовите своих и возвращайтесь в отдел. А здесь на всякий случай оставьте небольшой заслон.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Через минуту к машине подошли двое инспекторов уголовного розыска.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Поехали. В тесноте, да не в обиде, — сказал Михалев.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Протискиваясь последним на заднее сиденье, Иволгин чуть слышно застонал.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Вы что? — спросил Михалев, не успевший еще сесть.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — У него рука повреждена. Левая, — ответил за Иволгина кто-то из машины.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — То есть?..

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — При задержании. Сделали перевязку, кровь остановили, но как бы не было чего серьезного.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Дела, — протянул Михалев, — что же вы молчали, Иволгин? Пересаживайтесь вперед.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Он распахнул дверцу, и майор, не споря, занял его место, а полковник влез на заднее сиденье.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Шофер озабоченно поглядел на рессоры и, покачав головой, направился на свое место.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] Как только машина тронулась, полковник обратился к Иволгину:

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Докладывайте, как происходило задержание.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Стало темно. Я передвинул засаду за шоссе, чтобы брать на открытом месте, и рассредоточил людей. Они выскочили из леса, и мы с инспектором Петровым их взяли. Все.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Разрешите добавить? — спросил Петров.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Конечно.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Когда те двое нас увидели, старший из них, размахивая палкой, закричал: «Беги, я их задержу!» Я схватил второго, а кричавший кинулся на выручку. Товарищ майор подкатом сбил его с ног, но тот успел ударить его по руке.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Ты распишешь, — усмехнулся Иволгин. — Главное, что вышли на нас, а не в другом месте. Остальное — мелочи. Заживет.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Болит? — кивнул Михалев на осторожно положенную на колени руку.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Болит, — признался Иволгин.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — В больницу, — приказал Михалев шоферу. — Почему сразу не доложили? — упрекнул он.

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — А зачем?

[ГЛАВА ВТОРАЯ] — Затем! «Спокойненько», — передразнил он Иволгина. — Тоже мне генерал Скобелев нашелся: «На Шипке все спокойно».

[ГЛАВА ВТОРАЯ] …Иволгина оставили в больнице — рентген показал серьезное повреждение.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] «КАЖЕТСЯ, ничего не упустил», — пробежав глазами странички только что напечатанного плана, подумал Павлов. Затем размашисто расписался и поднял пишущую машинку, чтобы убрать ее со стола. В этот момент в кабинет вошел Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, если следствие бодрствует ночью, что прикажете делать уголовному розыску?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Наверно, то же, что и мне, — отдыхать, — в тон ему ответил Павлов. — Только вопрос — где?

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Одному можно расположиться здесь, — указал Михалев на короткий диванчик, — второй отправится в кабинет начальника райотдела.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — А если вместе? Ведь все равно сразу не уснем.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Согласен, но в таком случае одному придется устроиться на креслах.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Поскольку предложение выдвинул я, на креслах — мне.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет, так не пойдет, пусть решит жребий!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Михалев взял со стола коробок, вынул две спички, отломал у одной головку и зажал обе спички в кулаке:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Короткая спит на креслах. Тяни!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Павлов, не глядя, вытащил правую и с торжествующим видом бросил на стол:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Со следствием не спорят.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, что ж, твоя взяла, Сергей Петрович, — Михалев потянулся к телефону. Дай-ка мне трубку… Дежурного… Говорит полковник Михалев. Если не сложно, пришлите, пожалуйста, в кабинет капитана Спицина две постели.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] «Кровать» оборудовали быстро — сдвинули вместе два кресла, поставили между ними и диваном стул для одежды.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Разрешите?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] В дверях появился помощник дежурного по отделу. Из-за груды подушек, одеял, постельного белья выглядывало молодое, веселое лицо.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Отставить. Сами постелим, — остановил Михалев сержанта, собравшегося, было, расстилать на диване простыню.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Есть «отставить». Может, организовать чайку? Горяченького?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ты как, Сергей Петрович, насчет чайку? — спросил Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Неплохо бы, — мечтательно отозвался Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] ЧЕРЕЗ четверть часа они с аппетитом уплетали бутерброды с колбасой, запивая крепким ароматным чаем.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Наверняка дежурный отдал свой завтрак, — сказал следователь, чувствуя, как горячий чай снимает напряжение, замедляет скачущий бег мыслей.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Конечно. Откуда же среди ночи взяться колбасе? — засмеялся Михалев. — Но он утром пойдет домой, и жена накормит его до отвала. А мы еще, бог знает, когда доберемся до столовой. Поэтому все нормально. И, поверь, мы не объедаем дежурного — обычная солдатская взаимовыручка.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Знаешь, Михаил Иванович, — покончив с чаем, сказал Павлов, — восхищаюсь тобой и, так сказать, в твоем лице всем уголовным розыском. Ведь установление и задержание преступников занимают порой дни, а то и месяцы, а здесь за какие-то часы. В полном смысле слова по горячим следам.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Михалев подозрительно покосился на следователя, — уж не намек ли на размах поиска при задержании двух мальчишек? Нет, не похоже. Да и кому, как ни Павлову, с его опытом, понимать все значение проведенной операции.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Верно, — не спеша начал полковник, — отбросив, как говорится, в сторону лишнюю скромность, можно смело сказать, что поработали сегодня наши ребята неплохо, — и вдруг резко отставил в сторону стакан с чаем. — Жаль, не всегда и не все это понимают. Вот, звоню дежурному по управлению, сообщаю о задержании подозреваемых, а он, представляешь, что говорит! Вам, говорит, товарищ полковник, как всегда, везет… Веришь — еле сдержался. Тебя бы, думаю, сюда.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет, «везет» здесь не подходит, — согласился Павлов. — Везение — это случай, а сегодня все основывалось на анализе, на глубоко продуманном и, откровенно говоря, отлично осуществленном расчете.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вот-вот, — подхватил Михалев. — Анализ и расчет. И еще одно — отлично подготовленные и воспитанные местные кадры. А это, сам понимаешь, основа успешного раскрытия любого преступления. Даже больше того — основа организации всей нашей работы. Да суди сам: для того, чтобы поднять по тревоге отдел, потребовалось каких-нибудь тридцать минут. А ведь за ними годы тренировок, учебные тревоги… — полковник улыбнулся: — Прямо лекция получилась у нас…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Теория, подкрепленная практикой, — уточнил Павлов. — Возьми хотя бы работу Спицина. Ведь до задержания вами этих парней он уже вышел на них. Нравится он мне. Заметно растет человек.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Павлов рассказал, что инспектора буквально за несколько часов успели проверить всех стоящих у них на заметке и установить, что Алексей Шляпников вот уже несколько дней не выходит на работу, вместе со своим дружком Владимиром Кулаковым они оба не живут дома — квартируют у некоего Козловского. Заподозрив их, капитан приказал размножить фотографии обоих и раздать работникам милиции и дружинникам.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — В целом я с тобой согласен, — сказал Михалев, кивая. То, о чем рассказывал Павлов, он уже знал от самого Спицина.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Почему в целом? А в частности?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Горяч больно капитан. Все торопится. Все ему подавай немедленно.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, это не такой уж большой недостаток.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Согласен. Только для того масштаба, на который я его готовлю, нужны и осторожность, и спокойная рассудительность… Ладно, а что дали твои допросы, Сергей Петрович? — меняя тему, спросил Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ничего особенного. Есть, правда, несколько человек, которые видели вероятных преступников.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Совпадают по приметам с задержанными?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Честно говоря, не очень. Все сообщают разные приметы, начиная с возраста и кончая одеждой. Даже в количестве есть расхождения.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Даже так?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да, как ни странно. Одна женщина, например, утверждает, что видела трех человек, бежавших к лесу. Двое вместе, третий метров на пятьдесят сзади.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Может, третий преследовал?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Возможно. Только почему тогда не пришел к нам?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ну, это другой вопрос. Возраст? Приметы?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Никаких. Заметила только, что постарше. У тех двух чемоданы, а этот с пустыми руками.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Интересное дело… Ну, а что клиенты сберкассы?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Первые из десяти ничего не видели, а при трех последних в сберкассу вошел молодой человек, взял у кассира таблицу выигрышей по денежно-вещевой лотерее и сел с ней к столу. Перед уходом последнего свидетеля этот молодой человек оставил таблицу на столе и вышел. Кстати, пригодный для идентификации след пальца руки принадлежит свидетелю — он положил таблицу на окошко кассы.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Жаль, я на этот след рассчитывал.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Я тоже. Еще вот — двое других клиентов, выйдя из сберкассы, видели недалеко от нее парня с двумя чемоданчиками. Позже его видел свидетель, что клал таблицу, но уже вместе с тем, молодым, который заходил в сберкассу.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Так, так. Ну, и определили, «кто есть кто?»

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да. Спицин через работников инспекции по делам несовершеннолетних установил, что в кассу — кстати, перед самым обедом — заходил Шляпников, а Кулаков — это тот, кого видели с чемоданчиками.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Завтра чем думаешь заниматься? Точнее, — Михалев глянул на часы, — уже сегодня.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вот, — Павлов взял со стола составленный план, передал полковнику и стал раздеваться.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ого, да у тебя, никак, готов план расследования дела?!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Михалев углубился в чтение. Закончив последнюю страничку, отложил листки в сторону и тоже стал раздеваться.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Все хорошо. Только надо, Сергей Петрович, еще бы сжать сроки.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Подумаем. Туши свет, — вяло откликнулся следователь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Они даже не могли предположить, что их ожидало раннее пробуждение, ломающее весь план работы этого дня.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] ПАВЛОВ проснулся от внезапно вспыхнувшего света, но остался лежать с зажмуренными глазами: не мог сообразить, что произошло. Казалось, Михалев лишь несколько минут назад выключил настольную лампу, а теперь весь кабинет залит светом от люстры.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Наконец, следователь приоткрыл глаза, по привычке поднес к ним руку с часами — начало шестого. И тут же услышал резкий голос:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Неплохо устроились! Спят — хоть из пушки стреляй! А то, что родители по их милости ночь не спят, дети холодные и голодные в камеру посажены, заболеть могут, на это им наплевать! Я вам как врач говорю!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Майор поднял тяжелую голову. В дверях стоял подполковник медицинской службы в парадном мундире. Позади него виднелось растерянное лицо помощника дежурного.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Моя фамилия Кулаков, подполковник Кулаков, — подчеркнул он, заметив, что Павлов приподнялся.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Ясно. А вы не могли бы зайти попозже? Мы не так давно легли, — начал Павлов.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет, не мог, — резко оборвал подполковник. — Речь идет о моем сыне. Мне сообщили, что его привезли сюда с этим мерзавцем Шляпниковым. Неужели вы думаете, что после такой вести мы можем с женой спокойно спать? Так же спокойно, как вы?!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вы можете разговаривать потише? Товарища разбудите, — кивнул Павлов в сторону, где на диванчике безмятежно спал Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Не могу и не собираюсь! Я требую, слышите, требую, чтобы вы немедленно освободили моего сына!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — А я прошу вас, товарищ подполковник, уйти, — сдержанно сказал Павлов. — Я вас вызову.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Что-о-о? — не скрывая презрения, протянул подполковник. — Вы отдаете себе отчет, с кем разговариваете?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Немедленно освободите помещение! — это в разговор вмешался проснувшийся Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — А с вами не разговаривают! — взвился Кулаков. — Это еще кто такой?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Офицер милиции. Я вам приказываю освободить помещение! Исполняйте! — рука Михалева потянулась к телефонной трубке. — Дежурный? Почему пропустили? Ладно, потом разберемся, — сказал он, выслушав ответ. — А сейчас наряд сюда. Быстро!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Угрожаете? — рассвирепел Кулаков.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет. Навожу порядок, — ответил Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Это называется порядком…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Помолчите, Кулаков, — жестом руки Павлов попытался остановить его. — Мы с вами еще будем иметь возможность подробно и обстоятельно обо всем поговорить. А сейчас идите домой.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Но удержать Кулакова оказалось не так-то просто. Он продолжал в весьма нелестных выражениях излагать свое отношение к происходящему вообще и к «бесчувственной» милиции, в частности.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Представляю, как здесь будут обращаться с мальчиком, если мне, его отцу, старшему офицеру, показывают на дверь, угрожают, не дают слова сказать! Могу я в конце концов узнать, за что мой сын доставлен в милицию?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — На допросе я вам об этом скажу, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — На каком основании вы будете допрашивать меня, военнослужащего, офицера?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Оставьте, Кулаков, этот тон. Он вам не к лицу и не к месту. Я следователь…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Старший следователь областного управления внутренних дел, — уточнил Михалев.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — …И допрашивать вас буду не как военнослужащего, а как отца подростка, подозреваемого в преступлении.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Так, в чем подозревается мой сын?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Я уже сказал, что поговорим об этом позже.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Сына моего вы тоже будете допрашивать?

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Тогда я требую, чтобы допрос производился в моем присутствии!

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Нет, на этом допросе ваше присутствие исключено, — сказал следователь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Почему? Мой сын несовершеннолетний…

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Появление еще двух сотрудников милиции сдержало очередной взрыв негодования подполковника.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Вы свободны, Кулаков. В шестнадцать ноль-ноль жду вас в этом кабинете. И попрошу в гражданском. Это будет больше соответствовать обстановке.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Видя, что тот не трогается с места, Михалев приказал:

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Товарищ сержант, проводите товарища подполковника до выхода.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Есть, товарищ полковник, проводить до выхода, — вытянулся помощник дежурного. — Прошу, — указал он Кулакову рукой на дверь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Услыхав обращение сержанта, Кулаков сразу сник, съежился, казалось, стал ниже ростом.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] Он было задержался на пороге, обернулся, хотел что-то сказать, видимо, как-то выправить положение, но не нашелся и вышел из кабинета.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Фрукт, — сказал Михалев, как только закрылась за ним дверь.

[ГЛАВА ТРЕТЬЯ] — Да нет, просто слишком самонадеян, — задумчиво заговорил Павлов. — А потом, честно говоря, не могу я на него сердиться. Все-таки отец. И ему не позавидуешь. Но тем не менее, — Павлов улыбнулся, — приходится констатировать, что родитель одного из наших подопечных сорвал нам сон. Встаем?..

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] ВИЗИТ Кулакова-отца заставил на ходу внести в план коррективы — такие родители, как Кулаков, могут серьезно помешать следствию.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, так с чего сегодня начнем? — складывая постельное белье, спросил Михалев.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Собирался с допросов задержанных, но придется с обысков, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я тоже об этом подумал.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — И немедленно. Откладывать нельзя.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Согласен.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Надо вызвать Власова. Направлю его к Шляпникову, а сам — к Кулакову.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Правильное решение, Сергей Петрович. Сейчас организуем, — полковник снял трубку телефона прямой связи с дежурным. — Говорит Михалев. Пошлите машину за Власовым и четырьмя живущими поблизости милиционерами. Через двадцать минут жду.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Спицин мне докладывал, да и ты об этом говорил, — обернулся затем Михалев к следователю, — что Кулаков последнее время был связан с неким Козловским, который числится в подопечных у инспекции по делам несовершеннолетних. Может, и у него стоит посмотреть?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Хорошо бы, но хватит ли времени?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Хватит, — коротко пообещал Михалев.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов взял с письменного стола шефское дело Кулакова, перелистал его и, найдя нужное место, положил перед Михалевым:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вот установочные данные Геннадия Козловского: кличка — Козел, прописан с матерью по одному адресу, отец — по другому. Придется перекрывать оба.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Еще двух оперативников ко мне, — подсчитав что-то, распорядился полковник по телефону и не успел опустить трубку, как в дверь постучали.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Войдите, — крикнул он и с наигранным испугом посмотрел на следователя: — Не папа ли Кулаков снова пожаловал?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вот бы некстати, — нахмурился Павлов. Но в дверях показалось заспанное лицо лейтенанта Власова.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вы что, на вертолете? — в шутку удивился Михалев.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Никак нет, товарищ полковник. Тут ночевал.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Чего так?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Думал, могу рано понадобиться.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Правильно думали, лейтенант. Получайте задание у старшего следователя.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Есть.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Власов подошел к Павлову, который, расположившись за письменным столом, готовил документацию на обыски.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Поедете к Шляпникову, — протянул Павлов постановление. — Я буду на квартире Кулаковых. Если возникнут затруднения, звоните. Вот их номер. Дождитесь меня, закончу там — заеду.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Зазвонил телефон.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Слушаю, — снял трубку Михалев.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Инструктируя Власова, на что обратить внимание, Павлов машинально отметил, как по мере разговора мрачнеет лицо полковника. Затем Михалев быстро стал что-то записывать, задавая короткие вопросы:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Повтори… Когда?.. Так… Место? А поточнее?.. Розыскное дело есть?.. А когда пропала? Так. Без меня пусть не трогают! Сейчас выезжаю!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Полковник положил трубку, потер веки.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну и суточки, — обратился он к Павлову. — Нашли труп женщины. Пропала двадцать дней назад. Похоже на убийство. Так что придется с вами расстаться. Здесь во всем опирайтесь на Спицина. И побольше используйте оперативников. Сами делайте только основное. Ну, бывайте. Если там ничего сложного, опять к вам подключусь… До встречи.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] НЕ УСПЕЛ Павлов снять палец с кнопки звонка квартиры Кулаковых, как дверь открылась.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Удивление, мелькнувшее в глазах появившейся на пороге женщины, сменилось растерянностью.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я — следователь, разрешите войти?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, конечно, — засуетилась хозяйка, — пожалуйста, входите, муж должен вот-вот вернуться.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Разве он не в госпитале? — спросил Павлов, пропуская в прихожую инспектора уголовного розыска и понятых.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет, в связи с этим недоразумением он не поехал на службу.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов прошел в столовую, вынул из портфеля постановление:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я, Ольга Сергеевна, должен произвести в вашей квартире обыск, ознакомьтесь, пожалуйста, и распишитесь.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет, нет, ни за что! — замахала Кулакова руками, отступая от протянутой бумаги. — Вот придет муж, с ним и говорите. Если разрешит, пожалуйста, а без него не могу!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ждать его разрешения просто некогда. Да в этом и необходимости нет. Я просто ставлю вас в известность, зачем мы сюда пришли. У вас отдельная квартира?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, — она прислонилась к стене. В ее серых больших глазах застыл испуг.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сколько комнат?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Четыре.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Состав семьи?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Муж, сын и я.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Начнем с этой комнаты. Сядьте, пожалуйста, сюда, — показал Павлов понятым на стоящие у стены стулья. — А вас прошу, — обратился к инспектору, — осмотреть «стенку».

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Мельком поглядывая на хозяйку квартиры, так и застывшую с отрешенным лицом, майор принялся за остальные вещи: осмотрел диван, раздвинул обеденный стол…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Смежной со столовой была спальня. Две сдвинутые вплотную полированные кровати темного дерева, трехстворчатый гардероб. Во всем признак не только достатка, но и хорошего вкуса.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] В первых комнатах обыск закончился быстро — в них Павлов и не рассчитывал найти что-нибудь, проливающее свет на скрытую жизнь Владимира Кулакова.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Дверь третьей была застеклена сверху до половины прозрачным толстым стеклом. На двери занавеска со стороны коридора. Значит, в любое время можно проследить, что там происходит.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сына? — коротко спросил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Кулакова заплакала.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сюда заглянем в последнюю очередь, — сказал Павлов и направился в четвертую комнату. Неожиданно хозяйка квартиры обогнала его и, раскинув руки, встала перед дверью, словно птица, охраняющая гнездо.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сюда нельзя. Это кабинет мужа. Он никому, даже мне, не разрешает входить в его отсутствие!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — На наш случай это правило не распространяется.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Только через мой труп! — испуг в глазах Кулаковой сменился злостью.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — А нельзя ли без истерик, гражданка Кулакова? — попросил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Но в это мгновение выражение ее лица изменилось.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Наконец-то, — облегченно выдохнула она и поспешила навстречу входящему мужу. Павлов шагнул в кабинет.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что здесь происходит? — услышал он громкий голос Кулакова.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Обыск, — ответила жена. — Дожили…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Резко отстранив стоящих у дверей понятых, Кулаков вошел в кабинет и как бы споткнулся, встретившись со взглядом старшего следователя. Несколько секунд он тяжело дышал, стараясь сдержать волнение.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — На каком основании? В моей квартире? — почти спокойно спросил он.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — В квартире, Александр Петрович, где проживал ваш сын. Во всей квартире, — подчеркнул Павлов. — А основание — вот оно, — и он протянул постановление о производстве обыска.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Пока Кулаков читал документ, Павлов отметил, что подполковник был в той же форме, что и при посещении райотдела. Значит, после этого дома не был. Но куда ходил в такую рань? Ведь часы показывают только начало девятого…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Эта бумага написана вами? — окончив читать, спросил Кулаков.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — В таком случае вам придется прекратить обыск! Прошу немедленно покинуть мою квартиру, слышите, немедленно, — надменно сказал Кулаков, явно мстя за утреннее унижение.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Саша! — попыталась остановить его жена.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не вмешивайся, — резко оборвал Кулаков. — Вы слышали меня?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я уже сегодня просил вас не разговаривать со мной таким тоном. Не забывайте, что я при исполнении служебных обязанностей, — одернул его Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Эта бумажка, — кивнул на постановление Кулаков, — не имеет никакой силы. Обыск не санкционирован прокурором.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов спокойно достал из портфеля Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР, нашел нужную страницу и протянул книгу Кулакову.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Можете убедиться, что я действую на основании закона. Прочтите статью сто шестьдесят восьмую.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — И вы считаете, — быстро просмотрев статью, спросил Кулаков, — что это и есть то, не терпящее отлагательств дело, которое дает вам право производить обыск, а затем уже ставить в известность прокурора?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, считаю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Почему, позвольте вас спросить?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я не имею времени на бесполезную дискуссию, — убирая кодекс в портфель, сказал Павлов. — А теперь прошу вас не мешать нам работать.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я так не оставлю этого! — снова взвился Кулаков. — Сегодня же, слышите, сегодня же пошлю на вас жалобу прокурору!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Это ваше право, — устало сказал Павлов, — но я бы посоветовал подождать до вечера, чтобы не ставить себя вторично в глупое положение. Думаю, после разговора со мной у вас пропадет желание писать жалобу. Да, и потом вы сами убедились, что я действую в полном соответствии с законом.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Следователь овладел положением. Это почувствовали все, но Кулаков не собирался сдаваться.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Надеюсь, я могу проконсультироваться с моим личным адвокатом?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] «Вот, значит, куда он ходил», — догадался Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Это ваше право, — пожал он плечами.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Кулаков сел за письменный стол, придвинул телефон, набрал номер.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Василий Афанасьевич?! Это опять я, простите, что беспокою снова. Да, подполковник Кулаков. Вы только представьте себе: прихожу домой, а у меня все перевернуто — происходит обыск. И, конечно, без санкции прокурора… Да… Так… Ничего не сказано. Простите, я сейчас, — Кулаков взял постановление о производстве обыска. — Здесь только написано — по уголовному делу № 4730. Фамилии нет. Статья тоже не указана… Старший следователь управления майор милиции Павлов. Да, он здесь. Роется в моем шкафу… Сейчас. Простите, как вас зовут? — обратился Кулаков к следователю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сергей Петрович.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сергей Петрович, — повторил он в трубку и протянул ее Павлову. — С вами будет разговаривать мой адвокат.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Разговор с адвокатом совершенно не нужен, но ясно, что в случае отказа Кулаков использует это обстоятельство, чтобы спровоцировать скандал.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов нехотя взял трубку.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Я вас слушаю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Здравствуйте, уважаемый Сергей Петрович, — пророкотал в телефонной трубке хорошо поставленный баритон.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Здравствуйте, — сухо ответил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Каким ветром занесло в наши края?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Работа.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Понятно. А что с мальчишкой? Что он снова натворил? Надеюсь, не очень серьезно? — голос звучал вкрадчиво. — Я знаю Володю Кулакова, можно сказать, с детства. Соседями были. На моих глазах вырос. Культурная семья, уважаемые в городе родители. Александр Петрович — видный врач, его даже к вам в область приглашают на ответственные консультации. А вот сынишка нет-нет, да и сорвется. Но дальше озорства не заходил. Так что же с ним все-таки, Сергей Петрович? — не дождавшись ответа, спросил: — Профессиональная тайна?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, — лаконично ответил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, что вы, дорогой! Какая может быть тайна от адвоката. Все равно через час узнаю.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов опять промолчал.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да. На обыск без санкции прокурора вы, конечно, имеете право, но то, что он делается у такого человека, как Александр Петрович, может быть чревато для вас серьезными неприятностями. Я бы вам посоветовал…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Извините, мне некогда, — прервал Павлов. — Лучше объясните своему клиенту, что он не имеет права препятствовать нашей работе. Если не поймет, я вынужден буду позвонить в комендатуру. До свидания, — не дожидаясь ответа, Павлов положил на стол трубку и вернулся к раскрытому шкафу.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Кулаков еще долго не отрывался от телефона, изредка прерывая собеседника односложными междометиями. Закончив разговор, так и остался сидеть в кресле в позе глубоко оскорбленного человека.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вам придется пересесть, пока я просмотрю ящики стола, — попросил Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] ПОНИМАЯ значение обыска, Сергей Петрович по-человечески не любил этого следственного действия. Вторгаться в чужой личный мир, копаться в вещах, читать не предназначенные тебе бумаги, адресованные не тебе письма… Даже сознание, что делается это по требованию закона, диктуется служебным долгом, не сглаживало неприятного чувства. Поэтому он всегда был особенно тактичен при производстве обысков и старался как можно меньше нарушать обстановку.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Вот и сейчас, перелистывая черновики диссертации, аккуратно клал их на прежнее место. В среднем ящике стола остро отточенные карандаши, за ними набор авторучек, готовальня, чистая записная книжка.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Кулаков не мешал, но настороженно наблюдал за его действиями. Стоило Павлову извлечь со дна ящика тонкую полиэтиленовую папку, как он вскочил и протянул руку:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Дайте! Это сугубо личное!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов отстранился и раскрыл папку.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Первый лист был перечнем хранившихся бумаг. За ним следовал документ, напечатанный на машинке и скрепленный тремя подписями. Сверху жирно подчеркнуто чернилами — «Договор».

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Откинувшись на спинку кресла, Павлов пробежал глазами этот необычный договор, заключенный, с одной стороны, родителями, с другой стороны — Владимиром Кулаковым. Договор регламентировал поведение сына и содержал систему поощрений и штрафов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Подобное следователь видел впервые за всю свою многолетнюю практику.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Вместе с договором была аккуратно подшита повестка о вызове Владимира Кулакова в милицию. За ней — вторая, годом раньше, потом еще и еще. Всего пять штук. Тут же старательно подшиты квитанции о возмещении ущербов, уплата штрафов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Настоящее досье.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Для следствия это была находка, но Павлову почему-то нестерпимо захотелось пройти в ванную и как следует вымыть руки.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Эти документы я забираю, — сказал майор и, протянув папку оперативнику, распорядился: — Ознакомьте, пожалуйста, понятых.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что все это значит? — раздался задыхающийся шепот Кулаковой.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Ее супруг, видимо, предпочел бы отмолчаться, но, не выдержав полного муки и ненависти взгляда жены, запальчиво крикнул:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Это значит, что у них нет ничего серьезного и они хотят засадить Володьку за старые мелочи! Но им это не удастся! Я лично поеду к прокурору области, я…

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Не дослушав, Кулакова вдруг разрыдалась и выбежала из кабинета. Муж бросился за ней.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Обстановочка, — вздохнул оперативник.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Сыночек — пробы негде ставить, да и папа, видать, хорош, — листая папку с договором, сказал один из понятых.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Товарищи, — прервал Павлов, — продолжим работу. У нас еще одна комната впереди.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] В комнате Володи такой же порядок, как и во всей квартире, каждая вещь на своем месте. Ничего лишнего.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Перелистывая книги, подобранные с учетом возраста, Павлов как бы входил во внутренний мир своего подследственного. Позади подписных изданий, вдоль стены несколько книг по автомобилестроению. Технические книги основательно потрепаны. Похоже, что остальные брались в руки только для чтения по обязательной школьной программе, а эти читались с карандашом в руке — между страницами листки с набросанными на них чертежами, формулами. На одной из книг штамп библиотеки из другого города. Издана в прошлом году.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов отложил техническую литературу в сторону, отметил в протоколе, где она найдена. Похоже, что эти книги спрятаны от постороннего взгляда, скорее всего от родителей. При проведении судебно-психологической экспертизы они еще станут предметом самого внимательного изучения.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Чуть слышно скрипнула дверь — в комнату вошел расстроенный Кулаков.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Волнение, сами понимаете, — пояснил он. — Элементарная истерия.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Подойдя к отложенным следователем книгам, с недоумением полистал их, пожал плечами.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Ну, а книги чем вам не понравились? Их-то, надеюсь, иметь не возбраняется?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Откуда они у вас? — не отвечая на вопрос, спросил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не хотите ли вы сказать, что нашли в моем доме краденые книги?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нет. Я только хочу знать, откуда именно эти книги у вашего сына? — спокойно повторил следователь.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Естественно, куплены.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Где?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — В магазине.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Кем?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Мной, конечно. Я всегда сам покупаю книги сыну, слежу за, его интеллектуальным развитием.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Все?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Что значит «все»?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Все эти технические книги вы лично покупали?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, если угодно, — он снова перебрал стопку книг.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов почувствовал его внутреннюю растерянность. Кулаков явно не понимал, чем эти книги заинтересовали следователя, а главное — сам не знал, как они попали в библиотеку сына.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] По привычке не пропускать никаких мелочей Павлов заглянул под шкаф.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Как и следовало ожидать в такой квартире, под шкафом было пусто и чисто. Но взгляд зацепился за что-то необычное. Еще не понимая, в чем дело, Павлов опустился на колени: похоже, что расстояние от пола до днища шкафа разное, заметен наклон к стене. Он чуть ли не распластался на полу и тут же услышал язвительный голос Кулакова:

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не бомбу ли нашли, уважаемый Сергей Петрович?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Товарищ младший лейтенант, — позвал Павлов инспектора. — Достаньте, пожалуйста, рулетку из портфеля.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Так и есть, разница — восемь сантиметров. Павлов поднялся. Теперь можно ответить Кулакову.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Не ошибаетесь, уважаемый Александр Петрович, — в тон ему сказал следователь. — Это может оказаться для вас бомбой.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Помогите-ка мне отодвинуть шкаф, — попросил он оперативника. Вдвоем они развернули шкаф.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Прошу обратить внимание на разницу в высоте днища, — подозвал Павлов понятых. Отворив дверцы, он простучал костяшками пальцев сначала стенки, затем дно. Звук стал глуше.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Интересно, — сказал пожилой понятой. — Двойное дно?

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Похоже, — ответил Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Понятой ощупал заднюю стенку шкафа.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Чистая работа, — наконец выговорил он, — я сам столяр и могу оценить. Надо искать механизм, ломать жалко.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Вот вам, как специалисту, и карты в руки, — улыбнулся Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Он вынул из портфеля фотоаппарат, а столяр стал деловито оглядывать каждый сантиметр внутри шкафа.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Занятые делом, они не заметили, как в комнату вошла Ольга Сергеевна и широко раскрытыми глазами смотрела на происходящее.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Нашел! — торжествующе воскликнул понятой. — Вот она, — он показал на кнопку в дальнем углу шкафа, похожую на шляпку большого гвоздя.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Одну минутку. Отойдите в сторону!

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов сделал несколько снимков и только после этого нажал кнопку. Щелкнула пружина и у задней стенки шкафа приоткрылся скрытый ящик.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов сфотографировал его, затем выдвинул. Там лежали наручные часы, две авторучки, кожаный бумажник, женский плащ, юбилейные рубли.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Да, — покачал головой понятой.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов обернулся к Кулакову, чтобы спросить о происхождении этих вещей, но промолчал, удивленный: низко опустив голову, закрыв лицо руками, подполковник беззвучно плакал.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Жена оказалась беспощаднее следователя.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] — Раньше надо было убиваться! — презрительно бросила она мужу.

[ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ] Павлов догадывался, что за этими вспышками «элементарной истерии» кроется семейная драма, которой следствию придется еще заниматься.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] ВХОДНАЯ дверь коммунальной квартиры встретила его обилием звонков — верный признак, что недружно живут люди. Павлов стал разыскивать нужную кнопку, но в это время дверь открылась. В прихожей стоял Власов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я вас увидел в окно и решил встретить, — и сразу же заговорил о деле: — В чемодане Алексея Шляпникова нашел дневник. Очень интересно — я успел перелистать, пока ждал вас, — потом смущенно добавил: — И больше ничего…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Великолепно. Это большая удача, — похвалил Павлов следователя. — Поможет хоть краем глаза заглянуть в его личную жизнь, прочитать мысли. А как вообще они живут?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — У матери Алексея — я видел медицинские документы — был рак легкого. Она умерла, когда сын находился в специальном ПТУ. Отец вскоре вторично женился. Судя по всему, в доме заправляет мачеха. Ну и особа, я вам скажу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Пойдемте познакомимся. Отца вызовите повесткой ко мне на завтрашнее утро, а мачехой займитесь сами.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Власов провел старшего следователя по длинному полутемному коридору, загроможденному всевозможной рухлядью, отворил дверь одной из комнат и, пропустив вперед, представил хозяевам.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов осмотрелся.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Какой разительный контраст с квартирой Кулаковых — неприбранный стол, плохо вымытое окно, застиранная занавеска на двери, ведущей в маленькую комнатку. И тяжелый залах непроветренного помещения.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] В кресле у обеденного стола сидел крупный мужчина — отец Алексея, у окна стояла мачеха. Она была намного моложе мужа, но неухоженные волосы, спущенный чулок отнюдь не придавали ей женственности.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Товарищ следователь, можно задать вам один вопрос? — И сразу ее лицо, до того сонное и невыразительное, заострилось, стало злым.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Пожалуйста, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Как же мы теперь будем?! — заголосила она, словно над покойником. — Нам вот-вот получать ордер на трехкомнатную квартиру, а теперь, как арестовали Алексея, могут отказать! Разве это справедливо? Он, — ткнула женщина пальцем в сторону Шляпникова, — инвалид, без ног остался. Покажи протезы, — приказала мужу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А ну тебя, — равнодушно отмахнулся Шляпников, еле ворочая языком.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вот смотрите! — она неожиданно легко опустилась перед мужем на колени и, не обращая внимания на ленивый пьяный протест, задрала обе брючины, обнажая протезы.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Отстань, Капа, — все так же вяло оттолкнул ее муж.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вот всегда так. О семье и не подумает. А у нас еще сын растет, кроме Алексея, — на всякий случай уточнила она.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Значит, дадут двухкомнатную, по числу членов семьи, — попробовал Павлов подвести итог неприятному разговору.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Как бы не так, — взвилась Шляпникова. — После спецПТУ, куда Алексей заявился? В общежитие? Держи карман шире. К нам! В наш дом! А из колонии куда придет? Опять же к нам. Значит, и на него положена площадь! Дайте справку!

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Какую справку? — оглушенный ее визгом спросил Павлов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что Алексей член нашей семьи! Что на него положена жилплощадь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Мы таких справок не даем, — сухо сказал Павлов. — Пойдемте, Власов, здесь нам больше делать нечего.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ПЯТАЯ] ВЕРНУВШИСЬ в райотдел, Павлов попросил привести на допрос Владимира Кулакова. Интуитивно он чувствовал, что здесь лед тронется раньше и внутренне подготовился к большому разговору.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Войдите, — отозвался следователь на стук, полагая, что конвоир доставил задержанного. Но вошел Власов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Извините, Сергей Петрович. Знаю, что не вовремя, — улыбнулся он мягкой улыбкой. — Вы, наверно, не обедали?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Вы проницательны, — улыбнулся в ответ Павлов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Но ведь уже четвертый час.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, что ж. Теперь пообедаю, как говорится, вместе с ужином. Смотришь, и аппетит будет лучше.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Дело в том, — смущаясь, заговорил Власов, — что я после обыска заскочил домой. После того, как мы с вами расстались. Рассказал про вас маме. И вот она… Вы уж, пожалуйста, не отказывайтесь… Вкусные, с мясом, — он вытащил из портфеля сверток и положил на стол перед Павловым.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Голод, весь день заглушаемый папиросным дымом, от аромата пирожков дал о себе знать. Отбросив привычную стеснительность, Сергей Петрович развернул сверток и с наслаждением откусил разом половину пирожка.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Божественные, — сказал он. — И как только вы могли подумать, что я откажусь. Ничего не знаю вкуснее пирожков, сделанных материнскими руками. С тех пор, как женился, меня редко ими балуют, — пошутил Павлов, принимаясь за второй пирожок. — Передайте своей маме самую искреннюю благодарность.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Спасибо, передам, — Власов осмелел. Его рука снова нырнула в портфель и извлекла оттуда бутылку пива и вяленую воблу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это тоже мама прислала? — усмехнулся Павлов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нет. Это я сам. Слышал, что вы любите пиво с воблой.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Люблю. Однако спиртное, в том числе и пиво, хотя его почему-то причислили к безалкогольным напиткам, — только после работы. Поэтому, если не возражаете, оставлю на ужин.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Завернув рыбу в бумагу, Павлов вместе с пивом положил ее в ящик стола.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Я пойду, — заторопился Власов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] И вовремя: только он ушел — привели Владимира Кулакова.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ПЯТАЯ] ОТПУСТИВ конвоира, следователь подошел к задержанному и, объяснив его процессуальные права, сообщил, что тот подозревается в разбойном нападении на сберегательную кассу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков промолчал. В серых материнских глазах не было страха. Скорее, читался вызов: «Вот я каков! Буду молчать и ничего со мной не сделаете!»

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов с интересом всматривался в него. Если отмыть да протереть как следует, убрать грязь естественную и моральную, может получиться неплохой парень. Высокую стройную фигуру не скрывают даже старого образца милицейский китель с чужого плеча, синие галифе и огромные кирзовые сапоги. Видно, сержант, дежурный по изолятору временного содержания задержанных, пожалел мокрого, продрогшего мальчишку, сбегал домой и принес старую форму. Не по росту, зато сухое и чистое.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Под пристальным взглядом следователя Кулаков почувствовал себя явно неуютно, заерзал, спрятал под китель грязные руки с давно не стриженными ногтями.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов снял трубку, вызвал дежурного.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Отведите назад, — распорядился он, — дайте этому неряхе мыло, мочалку и покажите, как надо мыть лицо, уши, шею и руки. Потом приведете обратно. И еще. Организуйте баню. Всем. Естественно врозь, по очереди, — следователь заметил, как при слове «всем» насторожился Кулаков, и добавил: — Этого в баню после допроса. Остальных можно сейчас.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] И опять что-то метнулось в серых глазах при слове «остальных».

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Минут через десять чисто вымытый, с подстриженными ногтями, в той же милицейской одежде, но уже заправленной и застегнутой на все пуговицы, Кулаков снова предстал перед следователем.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну вот, теперь порядок, совсем другой человек, — похвалил Павлов дежурного.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Остальным баньку организовали, товарищ майор.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Так быстро? — Павлов обрадовался сообразительности включившегося в игру сержанта.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Психологическая уловка следователя не была специально подготовлена. Она возникла экспромтом и благодаря догадливости сержанта «сработала». А спроси тот: «Кого вы имеете в виду под остальными?» — и весь эффект пропал бы…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что вы меня так рассматриваете? — спросил Кулаков, как только они остались вдвоем.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да вот хочу понять свою ошибку. Где я тебя проглядел? — задумчиво проговорил следователь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А вы тут при чем? Вы меня первый раз видите.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это неважно. Я коммунист. Значит, за все в ответе. Меня Советская власть поставила на эту должность не только расследовать, но и предупреждать преступления. А ты совершил уже не одно. Значит, я где-то раньше тебя прозевал, не остановил вовремя, дал возможность… Да что тут говорить… — Павлов замолчал. Молчал и Кулаков. Только тяжелое дыхание выдавало: волнуется парень. — Ну, скажи, разве не мы с тобой виноваты в случившемся, в том, что не пойдешь ты первого сентября в школу, а поедешь в колонию отбывать определенный судом срок наказания. Будешь изолирован от общества. Вот почему разглядываю тебя, Володя. И не только тебя самого — всю твою жизнь, твои интересы, твоих друзей и родных. И наши промахи, если хочешь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] По мере того как говорил следователь, голова Кулакова клонилась все ниже и ниже. Мучил ли его стыд? Навряд ли. Скорее, жалел себя, переживал, что попался. Понял, наконец, что на этот раз придется расплачиваться сполна.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков попытался незаметно смахнуть набежавшую слезу, громко прокашлялся.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Откуда вы взяли, что я давно совершаю преступления? — спросил он, стараясь, видимо, найти нужный тон разговора.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А разве не так? — ответил Павлов.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Конечно, нет, — Кулаков вскинул голову, глаза сузились. — Мелочи были, в основном в детстве. Меня наказывали, родители платили за ущерб. А с тех пор ничего серьезного, что можно назвать преступлением. Из дома, правда, убегал, но ведь за это не судят…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов видел, как парень наглеет буквально на глазах. Конечно, можно оборвать, поставить на место. Но стоит ли? Пусть выговорится.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] А Кулаков продолжал в таком же тоне:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Почему я из дома бегал? Так это вас не касается. Думаете, раз дома не жил, значит, воровал? Друзья кормили. Потом — мы с Лехой каждый день ходили за грибами. Продавали. Вот и в лесу нас задержали, когда выходили на шоссе с грибами.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Видя, что следователь внимательно слушает, Кулаков врал с вдохновением. А может, затеплилась надежда, что и на этот раз пронесет?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Неожиданно позвонил Спицин:

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Козловского взяли, товарищ майор. При обыске нашли вещи по нераскрытым преступлениям. В том числе и мотоцикл «Яву»…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Пусть Власов с ним побеседует. Возможно, и по этому делу что прояснится.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Положив трубку, Павлов вернулся к прерванному допросу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не мужской разговор у нас получается, Володя, петляешь, как заяц. Я думал, ты честнее.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Причем тут заяц? — обиделся Кулаков. — Вам легко оскорблять, у вас власть!..

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Оставь это, — перебил следователь. — А заяц потому, что, как отвечать — сразу в кусты: я, мол, не я, и лошадь не моя, ничего не знаю, ничего не ведаю. Так, Кулаков, не пойдет. Я старший следователь областного управления внутренних дел. Значит — ты не маленький, сам должен понимать — расследую наиболее тяжкие преступления. Такие, к примеру, как убийства, совершенные подростками, или как ваше разбойное нападение на сберкассу. А ты мне про побеги из дома рассказываешь, сказки про грибы сочиняешь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Почему сказки?! Я правду говорю. Хотите верьте, хотите — нет. Это уж ваше дело.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — И тон этот оставь, ты ведь не с дружками на квартире Козловского, — Павлов сделал вид, что не заметил, как испуганно взметнулись ресницы Кулакова. — Какие, спрашиваешь, сказки? Не сказки, а быль. Пока вы топали по болоту, ко мне из леса привезли двух мальчиков лет девяти-десяти. В лесу какие-то парни отобрали у них корзинки с грибами. Не знаешь, кто бы это мог быть?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не знаю, — буркнул Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Один из них, по описанию, очень на тебя похож. Он и затрещину дал одному из мальчиков. Его, кстати, тоже Володей зовут. Или, может, ребята ошиблись?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ошиблись.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Придется, видно, снова их побеспокоить, привезти сюда, показать корзинки, да и тебя заодно. Ну, как, попросить, чтобы привезли?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не надо, — после долгого молчания выдавил Кулаков. — Признаюсь, было дело. А все из-за чего получилось? Когда из леса выходили, провалились в болото. Вымокли до костей, вымазались, а главное — утопили корзинки с грибами. Хорошие корзинки, новые. А грибы — один к одному! Брали только белые и подосиновики. На рынке пяток — рубль! Что нам с Лехой оставалось делать? Не возвращаться же в город с пустыми руками. Ребята засмеют. Вот и пришлось взять у мелюзги мусор: корзинки — рванье, грибы — горькушки разные. Все больше рубля не стоит. И затрещину я пацану не давал. Просто положил руку на затылок, чтоб болтал поменьше. Так что грабежика не было, — он победно посмотрел на следователя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Увидев улыбку на губах майора, Кулаков смутился.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Что улыбаетесь? Опять не верите? Да, тяжелая у вас работа — никому ни в чем не верить.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Врешь ты все, парень, — с сожалением сказал Павлов. — И про должность мою тяжелую, и про обстоятельства того, что называешь грабежиком. Если бы я в самом деле никому ни в чем не верил, гнать меня надо было со следственной работы. Разве можно быть следователем, не веря в людей? — продолжал Павлов. — Конечно, на слово таких, как ты, положиться нельзя. В нашей работе верить на слово всякому, значит быть легковерным — можно нарубить дров. А мы не лесорубы, мы имеем дело с людьми, не с бревнами. Улавливаешь разницу?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А если человек берет на себя чужую вину? — воспользовавшись короткой паузой, спросил Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Встречаются такие случаи. Правда, крайне редко. Но истина все равно устанавливается, так как нам, юристам, одного признания мало. Выводы ведь делаются из анализа всех собранных фактов, доказательств, а не на одних показаниях обвиняемого.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов взял из стопки книг, аккуратно лежащих на краю стола, Уголовно-процессуальный кодекс и протянул Кулакову.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Найди семьдесят седьмую статью.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Признание обвиняемым своей вины, — прочел вслух Кулаков, — может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении признания совокупностью имеющихся доказательств по делу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Словно машинально, он стал листать страницы.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это Уголовно-процессуальный кодекс. А то, что ты ищешь, не здесь, а в Уголовном кодексе.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Откуда вы знаете, что я ищу? — вспыхнул Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Так ведь я все-таки следователь. Твое желание узнать, что тебе грозит, вполне естественно. Только мне представляется, что заглядывать в кодекс следовало до, а не после преступления. Может, тогда его и не было бы.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Сколько, по-вашему, мне дадут? — с внезапной хрипотцой в голосе спросил Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не знаю, — просто ответил следователь.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Неправда. Вы все знаете.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нет, Володя, действительно не знаю. Назначение наказания — компетенция суда. А обязанность следствия — представить суду объективно и полно собранные доказательства.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А если вы со мной ошибаетесь? Если я в самом деле не совершал преступлений?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Оставь, Володя. Единственный шанс — чистосердечно во всем признаться. Это может значительно облегчить твое положение и повлиять на меру наказания, — спокойно сказал Павлов. — Каждый эпизод, который я предъявлю тебе в обвинение, будет подтвержден неоспоримыми доказательствами. В это можешь поверить мне пока на слово. И еще поверь — другого выхода у тебя просто нет.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Никаких преступлений я не совершал, — упрямо мотнул головой Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А знаешь, Володя, — весело, словно предлагая принять участие в занимательной игре, предложил Павлов. — Давай разберем последний случай. Он по сравнению с другими действительно не так значителен. Согласен?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Недоверчиво поглядывая на следователя и еще не понимая, куда тот клонит, Кулаков кивнул.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Только вам это ничего не даст. Я сказал, что никаких преступлений не совершал, и добавить мне нечего.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не торопись. Итак, ты говоришь, что отобрали грибы у ребят потому, что, утопив свои корзинки в болоте, стыдно было заявиться в город с пустыми руками. Правильно я тебя понял?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Точно. Так и было.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ты можешь показать место, где утопили корзинки?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нет… Не знаю. Не помню. Было темно. Да и болото. Оно везде одинаковое.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Откуда у вас корзинки, с которыми вы пошли в лес?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Купили.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Где?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — На рынке.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Кто?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Мы с Лехой.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Почем?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Пять рублей пара.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Кто продавал?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков, отвечавший вначале быстро, задумался. Очевидно, до него стал доходить замысел следователя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не помню.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, хотя бы — мужчина или женщина?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Сказал, не помню.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Старый был человек или молодой?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не помню, — хмуро повторил Володя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Бросилось в глаза, что настроение у него испортилось, веселость, с какой началась «игра», улетучилась.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Много корзинок было у продавца или только эти две?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков молчал.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Павлов протянул ему лист бумаги и карандаш.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Нарисуй корзину и поставь примерные размеры.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков взял бумагу, начал рисовать, потом со злостью отодвинул.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не получается. У меня тройка по рисованию.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Покажи хотя бы примерный размер.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ну, такая, — развел он руки.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Форма?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Обычная.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Круглая, продолговатая, квадратная? С одной ручкой или двумя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Пожалуй, продолговатая с одной ручкой посредине.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Правильно. У таких корзинок с краев ручек не бывает… Когда купили?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не помню.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Во время последнего побега из дома или раньше?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Во время…

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Где хранили?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Кулаков опять замолчал.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Где лежали ваши корзинки? Кто их видел? Кто может подтвердить?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Да что вы пристали, — не выдержав, огрызнулся Кулаков. — Какое это имеет значение?

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Ладно, — примирительно сказал Павлов. — Запишем пока то, что выяснили.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] Он оформил протокол допроса, дал прочитать и подписать Кулакову.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — А Шляпников подтвердит то, что ты рассказал? — неожиданно спросил Павлов. И увидел, как вдруг сник допрашиваемый, растерялся. — Не расстраивайся, Володя, — мягко продолжал Павлов, выдержав паузу. — Я понимаю, что вы сговорились все отрицать, но предусмотреть мои вопросы вы, естественно, не могли. А это так же естественно приведет к противоречиям в ваших показаниях. Простой закон логики. Когда совсем запутаетесь, я предъявлю собранные доказательства, и вам ничего другого не останется, как рассказать правду. Но в этом случае вашему признанию — грош цена. Оно будет вынужденным, данным под давлением улик. А я другого хочу.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Чтоб я признался в преступлении, которого не совершал?..

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не нужно громких фраз, — поморщился Павлов. — Давай вернемся к корзинкам. Чтобы покончить с ними, я скажу, зачем вы их отобрали у детишек. Только для того, чтобы замести следы. По этой причине и в болоте мокли, рассчитывали, что собака след потеряет. Нюх собаки учли, а об уме людей не подумали. Когда поняли, что петля вокруг вас затягивается, что болото не выручило, отобрали у ребят корзинки с грибами, чтобы в случае задержания правдоподобно объяснить, что делали в лесу. И опять не учли, что ребятишки к нам попадут. Видишь, сколько ошибок. Это, кстати, обычное явление — как бы ни был продуман план преступления, сколько бы времени ни затратили на его подготовку, как бы тонко и четко его ни совершили — ошибки все равно неизбежны. Все предусмотреть, предвидеть и предугадать просто немыслимо. А мы со своим опытом, знаниями, помощью граждан эти ошибки обязательно обнаружим и изобличим преступника.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Старый приемчик. Отец, когда не знал, что я натворил, тоже делал вид, что ему все известно, — усмехнулся Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Не скрою, — не обращая внимания на иронию, прозвучавшую в словах Володи, продолжал Павлов, — сегодня ты в определенной степени сильнее нас: ты знаешь о совершенном тобой все, а мы только часть. Но подчеркиваю, — сегодня. Вскоре мы будем знать больше тебя.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Это как? — не выдержал Кулаков.

[ГЛАВА ПЯТАЯ] — Очень просто. Вас вчера задержали в лесу двоих, а под суд пойдет значительно больше. Мы не собираемся ограничивать следствие только эпизодом в сберкассе. Вскроем всю преступную деятельность твою, твоих друзей и их друзей. К примеру, тебе известны все преступления, совершенные Козловским и его дружками? Уверен, что нет. А теперь иди, — не дав Кулакову что-либо возразить, Павлов вызвал конвоира.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] ПАВЛОВ был удовлетворен: на первом же допросе удалось посеять семена сомнений в душе Кулакова.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Допрашивать Шляпникова на усталую голову не хотелось. Хорошо бы перенести на завтра. И дневник успел бы просмотреть. Но откладывать нельзя — закон требует, чтобы подозреваемый был допрошен не позднее суток с момента задержания.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] …Войдя в кабинет, Алексей Шляпников остановился метрах в трех от стола. Грубые черты лица, крепкие, будто литые из чугуна, руки с въевшейся крошкой металла. Если на Кулакове одежда с чужого плеча болталась, как на вешалке, Шляпникову, наоборот, было в ней тесно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Заполнив анкетные данные протокола допроса, следователь сказал:

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Сегодня у нас, Алеша, разговор будет коротким, уже поздно. Времени впереди много, успеем наговориться.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Навряд ли, — усмехнулся Шляпников.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Почему «навряд ли»?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я не разговорчив. А потом, то, что вы нам пытаетесь приписать, не пройдет. Никакой сберкассы я не знаю.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Тогда объясни, что вы делали вчера в лесу?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Грибы собирали, что ж еще? — подчеркнуто удивился вопросу следователя Шляпников. — Нас и взяли с грибами. Спросите у ваших, скажут.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — То, что задержали с грибами — знаю. Но кто их собирал?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вы, что ли?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нет, не я.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вот именно…

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] С первых же слов стала видна разница в поведении подозреваемых.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Если Кулаков, отрицая главное, все-таки приноравливался к вопросам следователя, улавливал интонацию, старался что-то объяснить, даже признать кое-что из мелочей, то Шляпников, чувствуется, огульно и упорно будет все отрицать.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Кто отнял у ребят корзинки с грибами? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А я почем знаю?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ну что ж, покажем ребятам ваши корзинки. Думаю, они их опознают.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Мало ли что. Одинаковых корзинок много. На них штамп стоит, что ли?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Нет, штампа нет. В этом ты прав.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Вот я и говорю.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А где вы взяли корзинки?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Шляпников задумался.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я так и полагал, что на этот вопрос ты не сможешь ответить, — сказал Павлов.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — С чего вы взяли, что не смогу?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Видишь ли, — ответил следователь, — договариваясь с Кулаковым, какие давать показания, вы этот вопрос упустили. И сейчас ты пытаешься угадать, как на него ответил Кулаков.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Ничего я не гадаю, — буркнул Шляпников. И отвернулся.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Я ведь только начал вопросы о происхождении корзинок. Можно и продолжить. Например, когда раздобыли? Врозь доставали или вместе с Кулаковым? Если купили, придется сказать, где, по какой цене, кто продавец — мужчина или женщина, старый или молодой? И так далее. И ты, Алеша, понимаешь: твои ответы должны совпадать с ответами Кулакова. А вы их не согласовали. Поэтому я и полагаю, — как бы размышляя, продолжал следователь, — что ты откажешься отвечать на эти вопросы. Придумаешь какой-нибудь предлог и откажешься. Чтобы окончательно не запутаться.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Шляпников молчал. На лбу у него выступили мелкие капельки пота.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Так отвечай: где взяли корзинки? Как записать твой ответ в протоколе?

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — А почему, в самом деле, я должен отвечать на эти вопросы? — ощетинился тот. — Вы интересуетесь сберкассой, о ней и спрашивайте! А то будто весь свет клином сошелся на этих дурацких корзинках. Я на вопросы о них отвечать отказываюсь. Так и запишите в протокол.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — Молодец, Алеша, ухватился за соломинку, — засмеялся Павлов. — Так-то лучше, чем врать без зазрения совести. И повод для отказа неплохой придумал. Нет, мы с тобой найдем общий язык, не сомневаюсь. А теперь давай говорить серьезно, — переменил тон Павлов. — Корзинки — это пробный камень, который я тебе подбросил, чтобы показать, как ложь может запутать. Сейчас вам с Кулаковым важно путем чистосердечного раскаяния попытаться облегчить свою участь. Ведь даже с учетом вашего несовершеннолетнего возраста вам грозит лишение свободы на достаточно длительный срок. Пойми правильно — я не собираюсь запугивать, просто даю совет. Решать, к какому берегу прибиваться — барахтаться во лжи или стать на путь правды, — вам, а не мне. И ответ держать перед правосудием придется вам. Не забывай этого.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] Павлов посмотрел на часы. До назначенного им совещания с оперативным составом оставалось десять минут. Пора заканчивать допрос, тем более что, как говорится, информации для размышления Шляпникову выдано достаточно.

[ГЛАВА ШЕСТАЯ] — И последнее, на чем я хочу заострить твое внимание, — сказал следователь. — Тайна может какое-то время оставаться тайной, если ее знает один человек. Если она достояние двух — а в вашем случае большего числа лиц, — это уже не тайна.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] ПОЛУЧЕННЫМ от дежурной гостиницы, где жил Павлов, дубликатом ключа Спицин открыл дверь номера.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Горел торшер, из-под подушки выглядывал уголок общей тетради. Жаль будить, но что поделаешь… Надо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Сергей Петрович, — негромко позвал Спицин.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов что-то промычал и повернулся на другой бок. Пришлось потрясти его за плечо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Сергей Петрович, проснитесь!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов рывком сел на кровати, поднес руку с часами к глазам — два ночи.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что случилось? — тревожно спросил он.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Одевайтесь, Сергей Петрович, надо ехать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Куда?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — В больницу. Потерпевшей плохо. Звонила врач, просила срочно приехать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Ни о чем больше не спрашивая, Павлов быстро оделся, подставил голову под струю холодной воды, согнал остатки сна.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] САНИТАРКА приемного покоя провела их в кабинет заведующей хирургическим отделением.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Когда Спицин представлял следователя, в кабинет вошла дежурный врач.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну что, Любовь Андреевна? — не скрывая тревоги, спросила заведующая.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Все то же, Ася Михайловна. Давление…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я, товарищ Спицин, впервые попала в такое положение, когда вынуждена обратиться за советом в милицию. У больной состояние крайне тяжелое. За последний час оно резко ухудшилось: неуклонно повышается внутричерепное давление. Необходима экстренная операция, а у нас в больнице, к сожалению, нет нейрохирурга высокой квалификации.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] «Так звоните в область», — чуть не вырвалось у Павлова. И, словно угадав его мысли, заведующая продолжала:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я позвонила в областную больницу, но их нейрохирург оперирует больного в дальнем районе и реально может быть здесь только утром. А это поздно. Может быть поздно, — поправилась она.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — И что же, больше никто не в состоянии сделать операцию? — спросил Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Может один врач, — твердо сказала Ася Михайловна. — Поэтому я вас и пригласила. Нейрохирург, кандидат медицинских наук Александр Петрович Кулаков из военного госпиталя.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов почувствовал, как учащенно забилось сердце.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Он отличный нейрохирург, — продолжала заведующая, делая вид, что не заметила произведенного впечатления. — И главное, Александр Петрович специалист именно в этой области. Матери больной в городе нет, иначе я решила бы этот вопрос с ней. Зная обстановку, я не рискнула взять на себя ответственность, поэтому побеспокоила вас.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов взглянул на капитана. И тот — по лицу видно — чувствует себя растерянно. Побледнел, закусил нижнюю губу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ася Михайловна, — следователь взял инициативу на себя, — у меня один вопрос: в подобной ситуации вы доверили бы ему оперировать свою дочь?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Как врачу не только доверила, на коленях бы умоляла, чтобы лично сделал операцию.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вы ведь понимаете, о чем я спрашиваю? — нахмурился Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Понимаю, — вздохнула заведующая. — Поэтому я к вам и обратилась. Извините, я на минуту выйду.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Она встала из-за стола и вместе с дежурным врачом вышла из кабинета.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] ОСТАВШИСЬ одни, Павлов и Спицин одновременно достали сигареты, закурили.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Тут, Виктор Иванович, думай-не думай, придется принимать единственно возможное решение, — заговорил Павлов. — Будет Кулаков — и, возможно, потерпевшая останется жива, не будет — наверняка погибнет. Нам не дано права не использовать последний шанс.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я того же мнения.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов сел за стол и набросал короткую записку. В портфеле нашелся конверт. «А. П. Кулакову» — надписал он и поднялся навстречу входящим в кабинет заведующей и дежурному врачу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я хочу до конца все уяснить, Ася Михайловна, — сказал он. — Я вас понял так, что если операцию не сделать сейчас, то до утра больная не доживет?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вы ведь должны знать, что мы, врачи, никогда не утверждаем возможность летального исхода, — заведующая отделением говорила резко, без обычной в таких случаях медицинской дипломатии. — Я могу определенно сказать одно — у нас нет уверенности, что без операции она доживет до утра. И другое учтите: никто не даст гарантий, что она непременно поправится после хирургического вмешательства. Травма тяжелая, больная ослаблена большой потерей крови, первой операцией и может не вынести вторую, даже погибнуть на операционном столе.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ясно. Вы можете послать врача к Кулакову?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Зачем врача? — вмешался в разговор Спицин. — Шофера пошлем.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет, именно врача, — настойчиво повторил Павлов и, наблюдая, как дежурный врач надевает пальто прямо на халат, тихо сказал Спицину: — За отцом преступника я послал бы милиционера, за хирургом должен ехать врач.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Правильно, — поддержала Ася Михайловна. — В таком деле необходим такт. Любовь Андреевна, — обратилась затем она к врачу, — только, пожалуйста, не вступайте с Александром Петровичем в обсуждение подробностей. Медицинскую сторону — и больше ничего.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Конечно, Ася Михайловна.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Он может отказаться приехать, — предупредил Павлов. — У него сегодня был обыск. Его состояние можно понять. И если вам не удастся убедить Кулакова, дайте ему вот эту записку. Но только в крайнем случае. Надеюсь, это поможет.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — ЖАЛЬ Александра Петровича, — опускаясь в кресло, сказала заведующая, когда дежурный врач в сопровождении Спицина вышла из кабинета. — Такой души человек! Сколько ни приходилось его приглашать — никогда не откажет. После операции сам, без вызова, не раз зайдет к больному, звонит, интересуется состоянием.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] «Вот они, неизвестные мне качества Кулакова», — думал Павлов, слушая заведующую.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] А та, подперев рукой подбородок, вздохнула.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не знаю, будет ли Александр Петрович, даже если приедет, оперировать больную, когда узнает, что это та самая Марина из сберкассы?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я уже думал об этом, — тихо сказал Павлов. — А нельзя ли скрыть это от него?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет. Мы ведь подробно излагаем обстоятельства получения травмы. А Александр Петрович всегда читает от корки до корки. Так лучше уж сразу, в открытую… — она замялась, повертела в руках историю болезни потерпевшей и положила на стол перед следователем.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я должен дать письменное согласие? — понял Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, пожалуйста, — окончательно смутилась заведующая. — Неудобно вас об этом просить, но ввиду отсутствия родственников ваша подпись, я полагаю, даст нам право оперировать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов бегло просмотрел записи и подумал, что по полноте своей они очень напоминают протокол допроса. Заканчивалась история болезни словами: «Ввиду особых обстоятельств вопрос о производстве операции кандидатом медицинских наук А. П. Кулаковым подлежит согласованию со следственными органами».

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов размашисто написал «Согласен», поставил дату, время, указал свою должность и расписался.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] ДЕЖУРНЫЙ врач — внешне само терпение — выслушивала отказ Кулакова.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я еще не ложился спать и совершенно разбит. К тому же у меня больна супруга. Так что передайте, пожалуйста, Асе Михайловне мои извинения и скажите, что сейчас я просто не в состоянии работать. Вот смотрите, — Александр Петрович вытянул руки: кончики пальцев нервно подрагивали.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но, Александр Петрович, больной…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Простите, я даже слышать сейчас не могу о больных.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Израсходовав запас убеждений, врач достала конверт.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Прочтите тогда, пожалуйста, вот это, и я поеду.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Кулаков нерешительно вытащил записку. Всего пять слов: «Александр Петрович! Убедительно прошу приехать!» И подпись. Эту подпись Кулаков узнал бы среди тысячи других. Она осталась ему на память в копии протокола обыска. Слово «прошу» дважды подчеркнуто.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Откуда это у вас? — стараясь сдержать дрожь в голосе, спросил Кулаков. И не дожидаясь ответа, быстро отворил дверь в свой кабинет.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Пройдемте, пожалуйста, сюда, чтобы не беспокоить Ольгу Сергеевну, — пригласил он врача и, путаясь в полах халата, прошел вперед.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Где вы это взяли? — снова спросил он, плотно притворив дверь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мне ее дал автор.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Он где? У вас?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Зачем?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мне не поручено об этом говорить.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Кулаков неожиданно побледнел и тяжело опустился в кресло.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Володька?.. Что с ним?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нет, нет! Что вы, успокойтесь!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Что случилось? Ради всего святого! Почему ночью в больнице следователь? Зачем он вызывает меня?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Он, так же, как Ася Михайловна, просит вас приехать на консультацию к больному, — нашлась Любовь Андреевна, умышленно говоря о больной в мужском роде. — Следователь его знает, а больной действительно тяжелый.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, да, конечно, — засуетился Кулаков, — я сейчас, извините. Не успев прикрыть за собой дверь кабинета, вернулся.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Так это правда, что не Володька?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Правда, — твердо сказала врач. — Поверьте, я вас не обманываю, Александр Петрович.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] УСЛЫШАВ шум подъехавшей к больнице машины, заведующая заторопилась навстречу.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Как думаете, приехал? — задал Спицин вопрос, беспокоивший обоих.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Приехать-то, пожалуй, приехал, а вот сможет ли оперировать?.. — ответил Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Кулаков вошел в кабинет вслед за женщинами. Он наклонил голову в знак приветствия, но руки никому не подал. То ли постеснялся, учитывая сложившиеся отношения, то ли продолжал держать обиду на людей, арестовавших сына.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я приехал по вашей просьбе, — обратился Кулаков к следователю. — Слушаю вас.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов понял, что Кулакову ничего не известно о причине вызова и решил говорить напрямую.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Девушка, раненная вчера в сберкассе, в крайне тяжелом состоянии. По мнению лечащих врачей, необходима срочная операция. Мы просим вас ее сделать.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] При первых же словах следователя Кулаков прикрыл глаза рукой, словно внезапно попал на яркий свет. Когда Павлов умолк, он медленно заговорил:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вы понимаете, в какое положение меня ставите? Ни один хирург не возьмется делать операцию близкому человеку. А для меня оперировать эту девушку все равно, что собственного сына. Даже страшнее.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Предстоял мужской разговор. И Павлов кивком в сторону двери дал понять это женщинам.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я все прекрасно понимаю, Александр Петрович, — заговорил он, когда мужчины остались одни. — И поверьте, если бы не сложившаяся ситуация, мы бы обошлись без вас. Но жизнь не оставила нам выбора…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но она может погибнуть и во время операции, и после нее. Вы такую возможность допускаете?!

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да. Но и в этом случае никому не позволю бросить камень в подполковника медицинской службы Кулакова.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Скажите, — с трудом сказал Кулаков, — кто ее? Не Володька?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не знаю, Александр Петрович, — тихо ответил Павлов. — Этого я еще не выяснил.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Значит, если она выживет и даст показания, она, возможно, укажет на моего сына. Так я понимаю… — отрешенно, ни к кому не обращаясь, произнес Кулаков.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Возможно…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А если умрет и не даст показания, Володьке может быть легче.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Это не так. Нам, правда, труднее будет найти истину. Но вашему сыну от этого легче не станет. Даже наоборот — он понесет более суровое наказание в случае смерти потерпевшей, если, конечно, он причинил ей травму. А правду мы все равно установим.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ясно, — Кулаков кивнул, посмотрел в глаза следователю. — Ясно…

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он пододвинул к себе историю болезни и углубился в ее изучение. По ходу чтения он что-то записал на листке бумаги, потом спросил про температуру. Не получив ответа, недовольно нахмурился. Спохватился, что ответить некому, извинился.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов понял: перед ним сидел уже не подавленный собственным горем человек, а врач, от которого зависит жизнь больного и который — это самое главное — готов и в состоянии за нее бороться.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он кивнул Спицину, и тот пригласил в кабинет врачей.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] ЧЕРЕЗ десять минут Кулаков, сопровождаемый заведующей и дежурным врачом, вошел в палату номер десять.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов остался ждать возле дверей. Вскоре врачи вышли. Остановившись около Павлова, Кулаков сказал:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Идя в палату, я еще надеялся, что смогу поручить операцию кому-нибудь из своих хирургов, а сам буду ассистировать. Надежды не оправдались. Наши врачи этой операции сделать не смогут. Больная в крайне тяжелом состоянии и летальный исход можно ждать в любой момент.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — У меня к вам несколько вопросов, — сказал Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Слушаю вас.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Без операции можно обойтись?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Нельзя. У больной нарастает очаговая неврологическая симптоматика.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — А отложить до утра можно? — уже возле самого кабинета спросил следователь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Если оперировать, то немедленно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — И последний вопрос, — Павлов перевел дыхание. — Вы в состоянии, Александр Петрович?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, — тихо, но решительно ответил Кулаков.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вот и отлично. Будем считать вопрос решенным, — с облегчением сказал Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В кабинете Кулаков обратился к заведующей:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Оперировать больную я смогу только у себя в госпитале.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Та хотела, было, что-то сказать, но Кулаков продолжал:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ваша операционная не приспособлена для такой тонкой операции. Отсутствует нейрохирургический набор, нет необходимых условий для реанимационных мероприятий после операции. Ася Михайловна, вы представляете, как оперировать без электроэнцефалографа?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ну, как-нибудь, — пожала плечами та.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — «Как-нибудь» такую операцию могут делать только невежды, — жестко сказал Кулаков и тут же обратился к Павлову: — Это все объективные причины. Но есть и субъективные. Сегодня, как никогда, мне нужно работать в привычной обстановке, за своим столом, своими инструментами, со своим персоналом. Да и за послеоперационным периодом легче наблюдать у себя в госпитале.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но больная нетранспортабельна, — растерянно возразила заведующая.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Это уже ваша забота.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Но как?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — На носилках. Пешком. Как на фронте.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Два километра по нашим дорогам? Александр Петрович, да вы… И потом, кто понесет?! — воскликнула Ася Михайловна.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] И тут прозвучал голос капитана Спицина:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Обеспечим.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вы согласны? — спросил Павлов врачей.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Александр Петрович во многом прав, — ответила заведующая, — но как подумаю о расстоянии в два километра, об ухабах и рытвинах нашего района новостроек — страшно становится. Ведь нести надо, не шелохнув. По четыре человека сразу, со сменой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Доставку обеспечим, — повторил Спицин.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Встретив одобрительный взгляд следователя, он подошел к телефону.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Говорит Спицин. Сколько человек у тебя в наряде?.. За исключением тебя и Митрофанова, всех на машине ко мне в центральную районную больницу. Кто на мотоциклах?.. Хорошо, их тоже. Я скоро буду в госпитале. Если что, звони туда. Все.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Он хотел положить трубку, но ее тут же взял Кулаков. Нажал на рычаг, набрал номер.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Подполковник Кулаков говорит. Дежурного врача, пожалуйста… Виктор Михайлович, попрошу развернуть операционную, подготовить реанимацию. Буду оперировать… Да, сейчас приеду. Организуйте вызов… — он назвал несколько фамилий. Закончив разговор, обратился к заведующей:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Ася Михайловна, у вас найдется пара поролоновых матрацев?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Конечно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — На носилки оба матраца, шерстяное одеяло, простыню, — перечислял Кулаков. — Сверху накроем двумя легкими одеялами в пододеяльниках. Хорошенько подоткнуть, чтобы нигде не дуло.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Заведующая согласно кивала головой.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — В сопровождении врача. Я пойду дам указания медсестре, что ввести больной перед дорогой, и поеду в госпиталь готовиться. Вашей машиной можно воспользоваться? — спросил он Спицина.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Конечно. Только направьте сразу обратно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Кулаков кивнул.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Я не прощаюсь? — спросил он Павлова.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Да, я буду у вас.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] ШУМ МАШИНЫ, увозившей Кулакова, слился со скрипом тормозов машин, на которых прибыли вызванные Спициным сотрудники, и треском мотоциклов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Капитан вышел проинструктировать личный состав. С чемоданчиком «скорой помощи» вошла Любовь Андреевна.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Мы готовы, — сообщила она. — Я буду сопровождать больную.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов встал на стул и крикнул в форточку:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Виктор Иванович, поднимайтесь с двумя.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Идем, — ответил Спицин.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Они с Павловым взялись за ручки носилок впереди, милиционеры — сзади. Подняли. Показалось легко. Но уже на улице поняли, что Ася Михайловна была права — нести больше двухсот метров, не шелохнув больную, невозможно.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] …Шли по осевой линии. С обеих сторон носилок машины фарами освещали дорогу. Впереди и сзади мотоциклисты — на случай транспорта. Менялись часто. Командовал сменой Спицин.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Дежурный врач, поставив чемоданчик в машину, шла рядом с больной. Первое время ее «Осторожно!» дергало людей. Перехватив недовольный взгляд капитана, она угомонилась. Да и не было причин для беспокойства: несли быстро, но аккуратно. Процессия двигалась молча, деловито.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В ВЕСТИБЮЛЕ госпиталя их встретила санитарка.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Давайте в лифт, на каталку. Александр Петрович велел прямо в операционную.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Поднялись. Каталку подхватили медицинские сестры.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] В дверях операционной стоял Кулаков. Весь в черном, он показался на голову выше того подполковника медицинской службы, что посетил на рассвете кабинет начальника уголовного розыска.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Будете ждать? — спросил он Павлова. — Или пойдете?

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Будем ждать, — также коротко ответил следователь.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Вас проводят в мой кабинет, — сказал Кулаков и собрался уходить.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Александр Петрович, — тихо окликнул Павлов.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Кулаков обернулся.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Не волнуйтесь, все будет хорошо.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Спасибо, — потеплевшим голосом поблагодарил тот и скрылся за дверью операционной.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Павлов спустился в вестибюль, где остался Спицин.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Чего двоим маяться, — сказал он. — Идите, отдохните остаток ночи. Хоть один из нас завтра будет работоспособным. Если что случится, позвоню.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] Видя, что Спицин колеблется, Павлов шутливо подтолкнул его в спину:

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Топайте, топайте. Зная, что вы на месте, я тоже смогу днем часок-другой отдохнуть.

[ГЛАВА СЕДЬМАЯ] — Хорошо, — согласился, наконец, Спицин. — Я пошел.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] ДОЛГО оставаться одному Павлову не пришлось. К нему подошла молодая женщина в медицинском халате.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Здравствуйте, — сказала она, — меня зовут Наташа. Пойдемте со мной… Сюда, пожалуйста.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она открыла дверь в большой кабинет и пропустила его вперед.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Садитесь на диван, — и стала устраиваться напротив в глубоком кожаном кресле. — Александр Петрович поручил мне занять вас.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Занимайте, — лениво разрешил Павлов, испытывая единственное желание: положить голову на мягкую спинку дивана и уснуть.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А как?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Что как? — не понял Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Как занимать?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Неожиданная мысль разом сняла сонное состояние.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вам хочется посмотреть операцию? — тихо спросил он.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Очень.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И мне. Так что организуйте! Ведь посторонние, те же практиканты-медики, как-то могут наблюдать операцию, верно?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Да, если бы не вы…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вы были бы, конечно, там. — Павлов показал рукой в сторону, где находилась операционная.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Наташа кивнула.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Но я есть, и этот факт, к сожалению, никуда не денешь. И поручен вам. Так что ищите выход.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Девушка явно колебалась. Заметив это, Павлов снова спросил:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Скажите, Наташа, в данной обстановке есть какая-нибудь возможность увидеть?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она опять кивнула.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Так в чем дело?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Александр Петрович не разрешил.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Он объяснил вам, почему я здесь и кто я такой? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет. Только сказал, что вас зовут Сергей Петрович, что вы очень устали и вас нужно до конца операции занять или, — Наташа смутилась, — уложить спать. Он даже приказал нянечке постелить вам в ординаторской.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — В таком случае всю ответственность беру на себя. Пошли, — он легко вскочил с дивана.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Куда? — Наташа запрокинула голову и снизу вверх смотрела на него.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — На операцию. Иначе опоздаем к началу. Вы хотите опоздать?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Конечно нет, что за вопрос?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тогда вставайте и смелее вперед.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну, будь что будет, — Наташа поднялась с кресла и направилась к двери.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] ОНИ ВОШЛИ в полутемный конференц-зал. На сцене Павлов увидел два телевизора таких размеров, каких раньше ему видеть на приходилось.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Мониторы, — объяснила Наташа, проследив за взглядом гостя. — Операционная оснащена телевизионными камерами. Отсюда можно наблюдать за ходом операции.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Голубушка! — воскликнул Павлов. — Да вы просто золото. Что ж вы раньше молчали!? Включайте скорее!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — На левом общий план. На правом — крупный. Вы медик? — спросила Наташа.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Тогда вам достаточно левого. А я сяду за крупный план, — сказала она и включила оба монитора.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вы кем работаете, Наташа? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нейрохирургом, — это было сказано таким тоном, будто другого ответа и быть не могло.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Раздался легкий шум, экраны засветились и, наконец, появилось изображение. В центре сверкающей белизной операционной группа людей окружала стол. Неожиданно все расступились и на экране показался Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов подошел к правому телевизору.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наташа, можно его покрупнее?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Теперь хирург занимал весь экран.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] «Да, здесь он бог», — думал Павлов, глядя на живые глаза, быстрые движения рук, слыша четкие команды.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Наташа переключилась на операционное поле, и следователь вынужден был перейти к своему телевизору.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Люди, помогавшие хирургу, работали, как единый, отлично отлаженный механизм. Каждый занимался своим делом, понимая друг друга с полуслова, по взглядам, по еле заметным кивкам головы.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Только теперь Павлову стало до конца ясно, что требование Кулакова о переносе больной в госпиталь не прихоть, а необходимость. Здесь работает хозяин, глава коллектива, а там, в больнице, он был гостем.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нет, вы только посмотрите, какой хирургический рисунок!

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов издали взглянул на второй экран, но вместо «рисунка» увидел только двигающиеся пальцы. «Вот так непосвященным бывает непонятен и психологический рисунок следователя», — подумал он и спросил:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наташа, тяжело работать с Александром Петровичем?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну что вы! Это же Человек с большой буквы. В него не только я, весь медицинский персонал госпиталя влюблен! Умный, тактичный, заботливый! Он от этой больной теперь сутками отходить не будет, пока не поставит на ноги. А какой специалист! Счастье, что мне довелось у него учиться. Ломает догмы, постоянно ищет новое. Вы видели его диссертацию?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Видел, — ответил Павлов и на кончиках пальцев живо ощутил переворачиваемые при обыске страницы.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Стало мучительно больно за этого человека. Почему же его не знают таким жена и сын? Почему он ни разу не привел Володю в этот конференц-зал? Почему дома он в большей степени был подполковником, чем на службе? Постоянно давил волю родных, подшивал в папку порочащие сына документы, лгал и изворачивался перед следователем. Ведь, похоже, он никому не нанес столько вреда, сколько собственному сыну. Расскажи вот этой милой девушке все, что он узнал за прошедшие сутки о ее кумире, — не поверит.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Простите, — прервала его мысли Наташа, — а кем вам приходится больная?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Никем, — Павлов пожал плечами. — Я впервые увидел ее в больнице. Покажите, пожалуйста, еще раз крупно лицо Александра Петровича.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Раздался щелчок. Майор вздрогнул от неожиданности: Кулаков смотрел прямо на него. Ну тут же чья-то рука стерла марлей пот с его лба. Хирург снова склонился над столом.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В конференц-зал вбежала медсестра, которую Павлов видел в коридоре у столика с телефоном. Не заметив его, взволнованная какой-то новостью, она еще на бегу начала:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наталья Николаевна, что я вам скажу! Сейчас звонили из «скорой помощи», интересовались, закончилась ли операция, и рассказали…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Увидев, наконец, незнакомого мужчину, она перешла на тревожный шепот.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] До Павлова долетали отдельные слова: «арестовали… сберкасса… больная… следователь…»

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Не может быть, — не дослушав медсестру, воскликнула Наташа.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Не надо об этом пока никому рассказывать, — тихо сказал Павлов. — Поберегите Александра Петровича.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Наташа обернулась и в упор посмотрела на следователя.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Так это вы?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов кивнул. Остро почувствовав ее отчужденность, поднялся.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я подожду Александра Петровича в его кабинете.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Наташа выключила экраны и собралась идти с ним, но Павлов остановил.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вы оставайтесь, досматривайте. Я хочу побыть один.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] ТОЛЬКО зажег настольную лампу и поудобнее устроился на диване, как в кабинет вошла санитарка с чашечкой кофе и блюдечком с сухарями.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Спасибо. Откуда такое среди ночи? — удивился Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наталья Николаевна распорядилась. Пейте на здоровье.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Покончив с кофе, следователь поставил чашку и моментально заснул.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Проснулся, как и в прошлую ночь, от яркого света, ударившего в глаза.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Извините, Сергей Петрович, что вторично за сутки бесцеремонно прерываю ваш сон, — донесся до него голос Кулакова.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну, что вы, Александр Петрович, — встряхивая головой, улыбнулся Павлов. — Я ведь не собирался спать. Само собой как-то получилось…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Естественно. Такая нагрузка, — сказал Кулаков, с удовольствием опускаясь в кресло.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Под глазами его появились темные круги. Но сами глаза живые, веселые, счастливые. Такие бывают у людей, только что закончивших нелегкий труд и не успевших еще вернуться в состояние обыденности.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Ну как? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Самое трудное позади. Сделали все, что могли. Последнее слово за больной. Должна жить Марина! Обязана! — помолчал немного и, словно вдруг вспомнив что-то, сказал: — А вы знаете, Сергей Петрович, пациентка умерла один раз во время операции.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — То есть как?..

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Клиническая смерть. Вот когда, скажу я вам, мне сделалось страшно. Даже холодный пот прошиб. Честно говоря, такого никогда в жизни не испытывал… Но теперь все позади, вытащили оттуда девочку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Та же санитарка внесла две чашечки кофе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Спасибо, Анастасия Михайловна, — поблагодарил Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Сейчас я вам и постельку принесу, отдохните до утра. А им, — кивнула она в сторону Павлова, — давно уже постелено в ординаторской.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Спасибо, не надо, — сказал Кулаков. — Я спать все равно не смогу, да и гость предпочтет, я думаю, гостиницу.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов взглянул на часы. Шестой час, в гостинице тоже делать нечего — наступает новый рабочий день.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Кулаков пригубил горячий напиток.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Если я признаюсь в одном проступке, — вернулся следователь к прерванному приходом санитарки разговору, — обещаете не рассердиться и оставить его без последствий?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Это вы о чем?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я видел вас во время операции. И, видно, в тот самый момент, о котором вы рассказали. Но, поверьте, никакой растерянности на вашем лице не было…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Не понимаю, — удивленно сказал Александр Петрович, — неужели Наташа осмелилась?..

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я уговорил. Поверьте, мне было крайне важно видеть вас. Не операцию — я в медицине мало разумею, — а именно вас во время работы. Я должен был понять, почему они вас любят. Иначе у меня так и осталось бы одностороннее впечатление…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И неблагоприятное, — вставил Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Если хотите, да.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Пожалуй, я сдержу свое обещание и не буду упрекать Наташу, — опуская на столик пустую чашку, задумчиво заговорил Кулаков. — Может, вы правы. У вас и не могло сложиться обо мне иного мнения. Все мои поступки, мое поведение вчера выглядели несолидно. Но поверьте, я защищал сына. Как пытался защитить его от влияния Шляпникова… И когда составлял злополучный договор, когда брал в руки ремень, когда завел пакостное досье — я всегда считал, что защищаю его от плохого, что ради его спасения все средства хороши. Это оправдывало меня в собственных глазах, давало право не считаться с мнением жены, желаниями Володи. Вчера вечером, сидя у постели уснувшей Ольги Сергеевны, я впервые заметил, сколько у нее морщинок. И во мне что-то сломалось. Я еще не до конца понял, где упустил главное, на каком повороте потерял своего ребенка. Мне всегда было некогда. Учеба, работа, диссертация… А сын? Сын рос сам по себе, и я вместо того, чтобы идти вместе с ним, шел, как бы это выразиться, параллельным курсом, что ли, воздействуя со стороны окриком, пытаясь ломать, а не строить. Сейчас я начинаю это понимать, но, боюсь, слишком поздно…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В словах Кулакова не было самобичевания. Это были размышления человека, которому внезапно открылось дотоле неведомое. Только действительно с опозданием.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — После вашего ухода я впал в депрессию, — закурив, продолжал Кулаков, — и бог знает, куда бы она меня привела, если бы не эта операция. Спасибо, что доверили, что убедили за нее взяться. Вы вернули мне веру в себя. Мне сейчас тяжело, и я знаю, будет еще тяжелее. Но теперь я снова на ногах, снова чувствую в себе силу. Это поможет не только выстоять самому, но и поддержать жену и, по возможности, сына.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Кулаков встал.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я вас оставлю на несколько минут, пойду посмотрю больную. Если не очень торопитесь, подождите меня, — не дожидаясь согласия, Кулаков вышел из кабинета.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Яркий свет люстры резал глаза. Павлов прикрыл их и, продолжая думать с закрытыми глазами, незаметно для себя снова уснул.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] ПРОБУДИЛСЯ он от ощущения, что на него смотрят. Действительно, напротив в кресле сидел Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Извините, Сергей Петрович. Вернулся, а вы сладко спите. Не захотелось снова будить.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Как Марина? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Особых изменений ждать еще рано. Слава богу, не хуже. Объясните, Сергей Петрович, почему мне сегодня так легко, почему хочется вслух думать, анализировать, поделиться сомнениями? Раньше, признаться, я за собой такого не замечал, — он сдержанно улыбнулся. — Или это у вас профессиональное — располагать людей к откровенности? Если говорить…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] На письменном столе тревожно замигала красная лампочка. Он осекся и, ничего не объясняя, стремительно вышел из кабинета. Дверь осталась открытой.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В коридоре слышались приглушенные голоса, кто-то, стараясь создавать меньше шума, пробежал мимо кабинета. Быстро прошла сестра, держа в руке шприц, за ней другая — с капельницей.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов выглянул в коридор — обе зашли в одну палату. Его неудержимо тянуло подойти к двери и узнать, кто там лежит, но что-то его удерживало.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов понял: с кем-то стряслась беда. Неужели, с Мариной? Да что за глупости, — осадил он себя. В госпитале сотни больных и, наверное, среди них немало тяжелых…

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Из палаты вышла Наташа и скорым шагом направилась по коридору.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наталья Николаевна! — окликнул Павлов.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Она даже не остановилась, лишь бросила взгляд, полный такой откровенной неприязни, что вопрос застрял в горле.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов вернулся в кабинет и притворил дверь. Ему стало ясно: беда стряслась с Мариной. Он раскрыл вторую за ночь пачку сигарет, закурил.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] ШАРКАЮЩЕЙ походкой в кабинет вошел осунувшийся и как-то сразу постаревший Кулаков. Медленно опустился в кресло. Не глядя на Павлова, сказал:

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Вот и все, Сергей Петрович. Сын начал, отец закончил. Теперь можете судить обоих.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] И заплакал. Горько, навзрыд, не пряча слез.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Но как он был непохож на того Кулакова, что плакал в комнате сына. Тот вызывал только жалость, смешанную с презрением, этот — сочувствие, желание помочь.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] В кабинете появилась Наташа со шприцем в руке, подошла к Кулакову, осторожно закатала рукав его халата и сделала укол. Затем помогла Кулакову подняться с кресла и довела до дивана.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — А вы бы шли к себе, — бросила она Павлову. — Свое дело вы сделали.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Наташа, — тихо позвал Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я здесь, Александр Петрович.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Сейчас же извинись, — так же тихо потребовал Кулаков.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Девушка изумленно вскинула брови.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Извинись! — более громко повторил Александр Петрович. — Ты обидела хорошего человека. Он как никто помог мне сегодня и я хочу, чтобы он задержался. Хоть немного, если ему позволит время. Я и так слишком злоупотреблял его терпением. Попроси остаться, слышишь, Наташа?

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Он лег. Наташа укрыла ему ноги одеялом, повернулась к Павлову.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Извините. И останьтесь, пожалуйста.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов пододвинул кресло к дивану.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — И ты, Наташа, садись, — поджав ноги, Кулаков освободил место.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Нервы сдали, — заговорил он, когда Наташа осторожно устроилась на краешке дивана. — Умом все охватываю, и такое допускал. Это не зависело от качества операции. Сдало сердце, которое я не мог обновить. Но даже сейчас, зная исход, я не жалею, что согласился оперировать. Все-таки это была активная борьба за жизнь, пусть и с незначительным шансом… Теперь идите. Я постараюсь заснуть, — сказал Кулаков и протянул следователю руку.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов и Наташа вышли из кабинета вместе.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Подождите минутку, — попросила она и подошла к столику дежурной сестры.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я сделала Александру Петровичу подкожно папаверин и димедрол, — сказала она сестре. — Он уже засыпает. Присмотрите за ним и, главное, последите, чтобы его не беспокоили. Телефон переведите на себя.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Хорошо, Наталья Николаевна.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я буду часа через три.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] На улицу вышли молча. По проезжей части, где ночью несли носилки с Мариной, шли машины. По тротуарам спешили люди. Город проснулся и начинал очередной рабочий день.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я провожу вас, — сказала Наташа, — мне домой мимо гостиницы.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Павлов взглянул на часы. Начало седьмого.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Мне там уже делать нечего, — сказал он. — Где-нибудь перекушу — и в милицию.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Я сегодня впервые познакомилась со следователем, — сказала Наташа. — В течение всей ночи у меня несколько раз менялось о вас мнение. Но так своего и не составилось. Придется остановиться на мнении Александра Петровича. Он не такой человек, чтобы зря хвалить, и если уж он вас благодарил за что-то, примите и мое спасибо. До свидания.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Она быстро пошла по улице и вскоре затерялась в людском потоке.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] — Скорее — прощайте, — вслух сказал майор и подумал: «Милая девушка, на вид ученица девятого класса, оказавшаяся нейрохирургом».

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Сколько разных людей — плохих и хороших, добрых и злых, честных и жуликов — попадаются на пути следователя и исчезают, чтобы больше никогда не встретиться. Об одних тут же забываешь, другие какое-то время еще продолжают жить в памяти, единицы остаются навсегда. Наташа, наверно, останется, как останется волевое лицо хирурга на экране телевизора, его сильные, уверенные руки.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] А Марины не останется. И невозможно будет представить ее полной жизненных сил, веселой и радостной.

[ГЛАВА ВОСЬМАЯ] Как-то еще не думалось о том, что смерть потерпевшей осложнит расследование преступления. Просто было жаль девушку, которая погибла, не успев и пожить-то по-настоящему.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] НЕСМОТРЯ на очень ранний час Спицин уже находился в своем кабинете. Он вопросительно посмотрел на вошедшего следователя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Плохо, Виктор Иванович, — ответил Павлов на его немой вопрос. — Умерла Марина… Все шло нормально, а около шести… Сердце подвело.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Спицин тяжело опустился на стул.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вот не думал.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Думать-то думали. Все мы думали. Только надеялись.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А как Кулаков?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Сам понимаешь. Мало сказать — убит… А проявил он себя ночью с самой лучшей стороны.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Теперь, потеряв надежду на показания потерпевшей, придется еще активнее работать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Согласен. Только активность не равнозначна спешке.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Постучав, в кабинет вошел дежурный.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вот, в туалете нашли, — протянул он капитану клочок бумаги.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Спицин расправил скомканную бумажку и прочел вслух:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] «В. напиши и оставь здесь. Что надо говорить про корзинки? Он из меня душу вытряхивает. Не поддавайся на уговоры. Следователь хитрый попался. Лишнего не говори. Держись. Осталось двое суток. Чую — ничего у них нет. А».

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] ВОЛОДЯ Кулаков вошел в кабинет к следователю заспанный, протирая глаза.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вчера целый день ждал вызова, — сказал он недовольно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вчера занимался с другими. Ты ведь не один, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Можно закурить? — вежливо спросил Кулаков, доставая сигареты.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Кури, — ответил следователь и протянул зажигалку. Тот с наслаждением затянулся.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Спасибо, что разрешили передать сигареты, — поблагодарил Кулаков, выдыхая облачко дыма. — А я слышал, несовершеннолетним запрещают передавать курево.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Верно, — подтвердил следователь. — Но вам я разрешил потому, что сам курю и знаю, как тяжело без табака. Особенно, когда предстоит сделать трудный выбор.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Допрос принимал любимую Павловым форму — форму разговора, непринужденной беседы.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Выйдя из-за стола, он сел напротив Володи и потянулся к сигаретам. Кулаков с готовностью пододвинул пачку.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Спасибо, — поблагодарил Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Пожалуйста.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Какое-то время оба молча курили. Потом Павлов неторопливо заговорил:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Хочу потолковать, Володя, о твоем отце. Он человек сложный. И характеризовать его однозначно — «плохой» или «хороший» — нельзя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вы его не знаете, — перебил Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет, знаю, — твердо сказал Павлов. — Вчера ночью по-настоящему узнал. Увидел с той стороны, с какой ты, к сожалению, ни разу не видел.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Что вы могли узнать о человеке за какие-нибудь два дня? — запальчиво возразил Кулаков. — Я с ним прожил шестнадцать лет и то не возьмусь угадать, чего от него можно ожидать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] И Володя стал горячо рассказывать о своей жизни, отце, Шляпникове — прорвалась наружу накопившаяся у мальчишки горечь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Павлов искренне жалел, что на его месте не Александр Петрович Кулаков и что такой разговор не произошел у отца с сыном намного раньше. Не пришлось бы тогда заводить досье, составлять «договор». О нем Володя сказал так:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Договор — это хитроумная затея отца. При хорошем поведении и учебе мне был обещан мотороллер. Но за каждую мелочь он так замучил меня штрафами, что я понял — не видать мне «Вятки» как своих ушей. И тогда мы с Генкой Козловским угнали «Чезетту». Но не повезло — в тот же вечер и разбили…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Когда Кулаков выговорился, майор сказал:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Я прекрасно понимаю ваше отношение к отцам. Причем многое из того, что ты рассказал, мне известно от Алексея Шляпникова.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Володя с удивлением посмотрел на следователя.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет, — продолжал Павлов, — такого разговора у нас с ним еще не было. Он впереди. Но я прочел вот это, — он достал из папки уголовного дела дневник Шляпникова. — Тебе эта тетрадь знакома?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет, а что в ней?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Это дневник Алеши Шляпникова.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Леха писал дневник? — усомнился Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Эти записи Алеша начал вести в спецПТУ. Но в них много воспоминаний, говорится и о тебе.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А где вы его?..

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — При обыске, Володя. Так же, как и вот это…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Павлов достал пакет с вещами, изъятыми из тайника Кулакова, выложил их на стол. Сделав вид, что не заметил метнувшейся в мальчишеских глазах растерянности, он направился к шкафу, где лежали вещи, найденные при обыске у Козловского.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Подойди сюда, — позвал он Кулакова. — Вот это тоже нашли во время обыска, — и распахнул дверцы шкафа.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А это что за чемоданы? — спросил Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Эти чемоданы вместе с их содержимым украдены в доме напротив сберкассы. Козловский, видимо, решил эту кражу свалить на вас со Шляпниковым. В квартиру он забрался со своими приятелями в то же самое время, когда вы…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Понятно, — сказал Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Майор закрыл дверцы шкафа. Оба вернулись на свои места.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ну что, Володя, сам письменно изложишь об всем, или мне записать?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Пишите, — чужим голосом сказал Кулаков, и в глазах его заискрились слезинки.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] КОГДА вошел Спицин и напомнил, что подследственному пора завтракать, Павлов взглянул на часы. Он и не заметил, как пролетело время: допрос длится уже три с половиной часа.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ничего, я обойдусь, — сказал Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет, Володя, режим есть режим. Сходи поешь, потом продолжим, — поднялся Павлов. И дело было, естественно, не только в режиме.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Не могу я сейчас есть.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А ты через «не могу», — улыбнулся следователь и позвонил дежурному.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Когда Кулакова увели, Спицин протянул майору распечатанный конверт. Одного взгляда на обратный адрес было достаточно, чтобы все понять. Непослушными пальцами Павлов извлек письмо, написанное на листке из ученической тетрадки, и стал читать:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] «Дорогая моя доченька. За всю свою жизнь не видела такой красоты. Спасибо тебе огромное, что уговорила меня поехать. Из Адлера переехала в Гагры, сняла койку. В комнате со мной четыре соседки. Все хорошие, простые женщины. Целые дни проводим на море, а вечерами гуляем по парку, любуемся черными лебедями. Одно плохо — очень без тебя скучаю. Первый раз оставила свою доченьку одну, и сердце болит. Береги себя. Жду с нетерпением от тебя письма, пиши, не ленись. Крепко целую свою доченьку. Мама».

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Павлов вернул капитану письмо, закурил, взял лист бумаги, написал: «Связи трагической гибелью дочери немедленно вылетайте похороны. Начальник отделения уголовного розыска Спицин. Завсберкассой Полетаева».

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Все, что касается матери Марины, возьмите на себя, — попросил Павлов. — Мне нельзя. И так эмоций предостаточно.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Вы не завтракали? — попытался перевести разговор Спицин.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Не хочется, — ответил Сергей Петрович.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А вы через «не хочется», — горько улыбнулся капитан и неожиданно вскипел: — Черт возьми, никак не могу привыкнуть к чужому горю. Сколько его еще вокруг нас.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Такая у нас работа, — сказал Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А некоторые считают, что у нас вырабатывается профессиональная привычка к смерти.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — К трупам, в какой-то мере — да. К смерти, к людскому горю — ни в коем случае, — возразил следователь. — Ладно, пойду завтракать, все равно сейчас не смогу взять прежний тон.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] КОГДА через час Павлов снова встретился с Кулаковым, мысли его все еще вращались вокруг прочитанного письма, и чувствовал он себя прескверно. Володя, видимо, уловил его настроение.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Что с вами, Сергей Петрович? — впервые обратился он к Павлову по имени-отчеству.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Вопрос вернул следователя в реальность происходящего. Он каким-то наитием уловил неповторимость предоставленной ему возможности. Понял, что наступил момент, когда откровенный ответ родит откровенный же диалог.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Понимаешь, Володя, Марина — кассир сберкассы, которую вы ранили… Ну, в общем, ее оперировали. Не помогло. Она была на грани смерти, когда твой отец согласился сделать вторую операцию. Но и это не спасло девушку… Завтра на ее похороны прилетает мать.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — О чем вы?.. Мы не могли ранить! Мы не били ее! — закричал Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А кто же, Володя? — тихо спросил Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Никто не бил, — растерянно сказал Кулаков.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Павлов достал из уголовного дела фототаблицу:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Эти фотографии сделаны сразу после того, как ее увезли в больницу. Видишь, темное пятно на полу помещения кассы — это кровь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Кулаков, прикусив губу, тяжело думал. И Павлов понял, что Володя в самом деле не поднимал рук на убитую. Больше того, он, вероятно, и не знал о насилии. Перед глазами встал Шляпников. Угловатый, в короткой, трещавшей по швам одежде с чужого плеча. Неужели он?..

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Позвонил Спицин: поисковая группа нашла в лесу пустые чемоданы. Павлов попросил принести.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Когда капитан, расстелив на полу газету, поставил на нее два мокрых грязных чемодана, Павлов спросил:

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Узнаешь, Володя?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Да, — коротко ответил тот.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А где деньги, наган?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Не знаю, — пожал плечами Кулаков. Потом, повернувшись всем корпусом к следователю, с жаром заговорил: — Сергей Петрович, я все расскажу. Врать ничего не буду. Кроме тех преступлений, где был с Лехой…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Так не пойдет, — сказал следователь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Иначе не могу. Ведь Леха и здесь из-за меня. И в сберкассу пошел, чтобы вытащить меня из беды. Хотели уехать на БАМ, начать новую, честную жизнь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — А часы, бумажник с семьюдесятью четырьмя рублями, избиение человека, у которого вы это отняли, — тоже для БАМа? — грустно спросил Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Нет, это другое. Но о сберкассе пусть первым говорит Леха. Я ведь в помещение кассы не входил…

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Выходит, кассира ударил Шляпников? — не выдержал молчавший до сих пор Спицин.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Кулаков будто только что увидел капитана. И замолчал.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Предъявленное ему в конце допроса санкционированное прокурором постановление на арест принял как должное и не просто пошел, а буквально заторопился впереди конвоира, словно спеша укрыться за дверью камеры, остаться в одиночестве.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] ВЕЧЕРОМ Павлов вызвал Шляпникова. На несколько минут. Соблюсти требование закона — предъявить в установленный срок санкцию прокурора на арест.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Шляпников вошел, степенно поздоровался, попросил разрешения сесть и устроился на краешке стула. Неторопливо прочитав постановление на арест, вернул его следователю.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Надо расписаться вот здесь, — указал Павлов.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Не буду, — спокойно ответил Шляпников.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Почему? — удивился следователь.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Потому что разбойного нападения на сберкассу я не совершал.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ну, об этом у нас с тобой еще предстоит разговор, — сказал Павлов, — а расписаться тебе надо не в совершении преступления, а в том, что ты ознакомился с постановлением.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Подписывать все равно не буду, — тем же ровным голосом сказал он.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Ты понял, за что должен расписаться?

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] — Понял, но не буду.

[ГЛАВА ДЕВЯТАЯ] Павлов прекратил бессмысленные пререкания, написал в конце постановления: «Подозреваемый Шляпников от подписи отказался», расписался и отправил арестованного в изолятор.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] КАК ни хотелось Павлову избежать сейчас встречи с матерью Марины, отказать в просьбе о приеме он не мог.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Мне сказали, — сразу начала она, едва поздоровалась со следователем, — что Марину оперировал Кулаков? Это так?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Так.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — А не могло…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Нет, Вера Васильевна, — перебил Павлов, — как врач он сделал все возможное для ее спасения. Судебно-медицинская экспертиза дала заключение, что профессионально операция была выполнена безукоризненно.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Поверила ли мать, потерявшая единственную дочь? Как вошла, убитая горем, так и ушла, забыв попрощаться. А он, следователь, до сих пор не может найти убийцу!..

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Может, действительно, увлекся мелочами — грибами, корзинками, другими преступлениями, совершенными этой компанией до нападения на сберкассу? Может, проходит мимо главного?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Нет, — тут же отмел Павлов сомнения, навеянные материнским горем. Есть только один путь установить истину — разобраться досконально со всеми мелочами, раскрыть все преступления, предшествующие этому разбойному нападению, и иметь на руках неопровержимые доказательства.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Самым трудным будет добиться правдивых показаний от Шляпникова… А что если попросить поговорить с ним Малова, директора спецПТУ, в котором учился Шляпников? Судя по записям в дневнике, он не только безусловно доверяет директору училища, но и считает его своим старшим другом. Надо попробовать этот вариант.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — ТРУДНУЮ задачу вы ставите передо мной, Сергей Петрович, — сказал Малов. — Заставить Алешу рассказать о том, о чем он не хочет, почти немыслимо. В этом я не раз убеждался.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Значит, Василий Александрович, надо сделать так, чтобы он захотел, — сказал Павлов. — Признаюсь, у меня этого пока не получается. А тянуть дальше просто становится опасным. Не мне вам объяснять, что может произойти, если спрятанное ими оружие попадет в чужие руки. И как это усугубит их и без того нелегкое положение.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Все это так, но с другой стороны… А впрочем, — Малов выпрямился на стуле, — вы правы. Надо попробовать. Давайте прямо сейчас.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Павлов посмотрел на часы:

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Может, отложим до завтра? Уже поздновато, да и вы устали с дороги.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Нет, давайте сейчас. Мне ведь тоже необходим настрой, — решительно сказал Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ну, вам виднее, — согласился Павлов. Откровенно говоря, он на месте директора спецПТУ поступил бы так же.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Только… — Малов смутился. — Если не возражаете, я хотел бы поговорить с Алешей с глазу на глаз.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Хорошо, я буду рядом, — просто сказал Павлов. И записал номер телефона. — Понадоблюсь, звоните.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Дверь широко распахнулась, и Шляпников перешагнул через порог. Весь, как сжатая пружина: глаза прищурены, на губах злая усмешка. Ничего от того Алеши Шляпникова, который недавно покинул спецПТУ, от степенности и подчеркнутой вежливости, с какими он обычно являлся к директору.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Это кто же тебя учил так входить в кабинет к начальству?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Парень словно ударился о невидимую преграду. Недоуменно захлопал ресницами, решимость на лице сменилась растерянностью.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Малов поднялся со стула, пошел навстречу Шляпникову.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ну, здравствуй, Алеша, — протянул он руку.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Целая гамма противоречивых чувств отразилась на лице юноши. Он рванулся к Малову, тоже протянул было руку, но тут же отдернул, спрятал за спину.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Я подследственный, Василий Александрович, — глухо сказал он и уставился в пол.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Малов обнял парнишку, притянул к себе. Тот уткнулся лицом в его грудь и глухо зарыдал. Малов молча похлопывал Шляпникова по плечу, пока не почувствовал, что парень успокаивается. Затем налил стакан воды.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Не надо, — решительно запротестовал Шляпников.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Выпей.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Алексей взял стакан, отпил несколько глотков.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ну, а теперь все-таки надо поздороваться, — улыбнувшись сказал Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Здравствуйте, Василий Александрович, — слабо улыбнулся в ответ Шляпников, вытирая глаза. — Извините. Растерялся. Так неожиданно.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Я тоже иначе представлял нашу встречу, — сказал Малов. — Но не получилось. А мне-то казалось, что ты все понял…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Если бы вы знали, что у меня дома творилось, когда я приехал, — Шляпников махнул рукой, вздохнул.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Знаю, Алеша, мне следователь рассказал.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Следователь, — Алексей презрительно усмехнулся. — А он вам не рассказывал, что пытается подвести под статью невиновных?!

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Прекрати этот тон, — строго остановил Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Извините, Василий Александрович. Но обидно, когда приписывают чужие грехи…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Такие ли уж «чужие»? Идя в сберкассу, ты ведь отлично понимал… А в общем так, — перебил он сам себя. — Приехал я сюда по вызову следователя. Он обеспокоен судьбой нагана и украденных в сберкассе денег. И ты должен обо всем рассказать раньше, чем это сделает Кулаков. Я прочел ваше дело и должен отметить, что вам со следователем повезло. Опытный, умный…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Дотошный…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Я бы сказал, человечный, — поправил Малов. — Как ты думаешь, почему он добивается правды не от Кулакова, а в первую очередь от тебя? — неожиданно в упор спросил он.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Не знаю, — пожал плечами Алексей.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — А я догадываюсь. Он ценит вашу дружбу и не хочет, чтобы она порвалась. А это невольно произойдет, если Кулаков признается первым. Удивляюсь, как ты сам этого не понял.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Шляпников понурился, долго молчал.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Так я слушаю тебя, — сказал Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Поверьте, Василий Александрович, все получилось не так, как договаривались, — решился Шляпников. — Скажите, а правда, что кассир умерла?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Правда, Алеша.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — А я не верил. Думал, следователь на психику давит.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Кто ее убил? — резко, требовательно спросил Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Понимаете, Василий Александрович, — медленно заговорил Шляпников. — Вы ведь воровские законы не хуже меня знаете… Клятву давал…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Брось, Алеша, — тем же резким тоном продолжал Малов. — Давно уже нет организованного преступного мира, нет блатных законов. И клятве твоей грош цена.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Все это не просто, Василий Александрович, — Шляпников говорил так тихо, что Малов вынужден был наклониться вперед, чтобы расслышать. — Вы со мной поговорите и уедете, а мне — в колонию вместе с ним…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ты мне веришь? — жестко спросил Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Конечно, верю.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Тогда рассказывай, все, без уверток. Хуже тебе от этого не станет. Захочешь — весь разговор останется между нами.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] Шляпников недоверчиво посмотрел на Малова. О чем-то подумал. Потянулся за папиросой — на столе лежала пачка «Беломорканала», жадно затянулся. И монотонно, будто читая заранее подготовленное выступление, заговорил.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Нас было трое, а не двое, как считает следователь. Тот, третий, и убил, видно… У него и наган, и деньги остались.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Это правда? — задохнулся от волнения Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Правда, — глядя себе под ноги, ответил Шляпников.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Так что же ты молчал, чудак! — закричал Малов. Он сделал несколько широких шагов по кабинету. — Послушай, Алеша, давай позовем следователя? Я считаю, что он имеет право вместе со мной выслушать твой рассказ. Заслужил хотя бы тем, что не торопился назвать тебя убийцей. Не торопился, так ведь?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Это точно, — подумав, ответил Шляпников, — не торопился. Все ходил вокруг да около, меня торопил, но ни разу даже не намекнул…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Ну вот видишь!.. Так как? Позовем? И повторять тебе не придется.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Давайте.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] «ЗНАЧИТ, все же был третий, — слушая Шляпникова, думал майор, делая на листке бумаги одному ему понятные пометки. — Ничего. Никуда не денется. Горы перевернем, а вытащим на свет божий. Сейчас главное — дать Шляпникову выговориться, скинуть тяжесть с души, и в конце концов обрести самого себя».

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — …Когда Юрка Расторгуев впервые завел разговор о сберкассе, нам с Володькой страшно стало. Мы думали — магазин или квартира, а тут вон какое дело. Начали было отказываться, но он быстро убедил… У него уже все продумано было. И сберкассу наметил, и куда уходить высмотрел.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] По тому, как Шляпников говорил, Павлов чувствовал, что перед ним выкладывается не прикрашенная ничем правда. И не перебивал.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Сходили на место, посмотрели, — явно стараясь не упустить ни одной детали, продолжал Алексей. — Все так, как говорил Юрка. Обсудили с Володькой. Честно говоря, о деле думали меньше, чем о том, что будет после. Решили, что с Козлом порвем, вернемся по домам, с недельку отсидимся, потом на вокзал и — в Сибирь, на БАМ… Юрка сразу предупредил: деньги разделим и — если кто попадется, выпутывайся сам, как знаешь, про других ни слова. В том и клятву дали, — Шляпников тяжело вздохнул. Потянулся за папиросой, закурил. — Юрка обещал достать ключ от сейфа…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Каким образом? — не выдержал следователь.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Не знаю, он нас с Володькой в детали вообще не посвящал… Дня через три пришел к Козлу расстроенный. Сказал, что с ключом не вышло. Но тут же Юрка выложил новый план — брать сберкассу днем, в обед. Показал нам импортный баллончик с усыпляющим газом. Из загранки ему кто-то привез. Направишь струю в лицо, и сразу человек уснет… В сберкассе работали заведующая и кассирша. Юрка сказал, что нам надо подкараулить, когда заведующая куда-нибудь уйдет, а посетителей не будет… Стали наблюдать за кассой, установили, что самое удобное время — перед обедом. Только надо войти впритык между выходом последнего посетителя и закрытием кассы. Вся загвоздка была в заведующей — покидала кассу редко и почти всегда с утра. Наконец Юрка дал команду приготовиться. Ну, взяли чемоданы Козла и — в подвал дома, что напротив кассы. Смотрим — что такое? Кассирша пришла, а заведующей нет. Даже не верилось. Перед самым обедом я вошел в кассу. Там трое посетителей. Я взял таблицу выигрышей по лотерее и сел к столу — Юрка два лотерейных билета мне дал. Сижу, будто проверяю. Когда увидел, что последний посетитель закругляется, вернул таблицу и вышел. Недалеко Володька стоит с чемоданчиками. В это время последний клиент выходит. Как только он мимо нас прошел, Юрка из-за угла появляется и — нырь в сберкассу. Мы к двери. Володька перевернул табличку на другую сторону: «Закрыто на обед». Стоим с ним, вроде открытия дожидаемся. Наконец, дверь приоткрылась. Мы с Володькой туда. Юрка бледный, трясется. Сунули ему чемоданы. Володька закрыл дверь изнутри и остался около нее. Я прошел в зал, огляделся — кассирши не видно. Спросил у Юрки, как дела? Он сказал, что порядок, спит, мол, а сам в другую комнатку, где сейф стоит. Я хотел посмотреть на кассиршу, но тут за барьером хрип раздался. Жутко мне стало, ноги как к полу приросли… Вернулся Юрка. Передал нам чемоданы. Я вышел первым. Пошел по намеченному маршруту, слышу — Володька быстро нагоняет. Я не выдержал и побежал. Юрка догнал нас в лесу. Злой: зачем, мол, бежали, привлекали внимание? А у Володьки еще ключ от сберкассы в руке, и он не может вспомнить, запер дверь или нет. Пришлось бежать дальше в лес. Километра через три сели отдышаться. Открыли чемоданы: деньги, облигации. Но сразу видно, что пятидесяти тысяч, обещанных Юркой, нет и в помине. Тут где-то близко залаяла собака. Пришлось снова бежать. Когда выдохлись, остановились, смотрим: ни Юрки, ни чемоданов. Где он от нас отстал, мы не заметили… Ну, а дальше вам уже известно…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Значит, Юрий Расторгуев, говоришь, — после молчания задумчиво сказал Павлов. — Я, Алексей, попрошу тебя вспомнить о нем все, что поможет нам его разыскать: что он говорил о себе, его приметы, привычки, во что одет… Ну, в общем, все. А завтра запишем.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Постараюсь, — с готовностью согласился Шляпников. — А почему умерла кассирша, можете сказать?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] В вопросе Шляпникова звучали тревожные нотки.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Могу, — пристально всматриваясь в его лицо, ответил Павлов. — Ей было нанесено несколько ударов по голове тупым твердым предметом. Проломлен череп. Операции она не перенесла…

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Интересно, чем же он бил, если я у него ничего такого не видел? И как же с газом? Ничего не понимаю, — Шляпников поворачивался то к Павлову, то к Малову, всматриваясь в их лица. — Поверьте, я вам рассказал правду. О том, чтобы бить кассиршу, и разговора не было.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Хочется верить, — успокоил его Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — ВЫ ВЕРИТЕ ему, Сергей Петрович? — как только увели Шляпникова, спросил Малов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Хочу верить, — повторил Павлов.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Это не ответ.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Тогда — не знаю.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Соображения?

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Кажется неправдоподобным, что не подошел посмотреть на уснувшую кассиршу. Нежизненно. Кое-что, очевидно, прояснит Кулаков. А потом сам Расторгуев, когда его разыщем.

[ГЛАВА ДЕСЯТАЯ] — Пожалуй, вы правы, — задумчиво согласился Малов. — Мне тоже показалось, что в его словах и поведении, как только речь заходит об ударах, нанесенных девушке, проскальзывала неискренность.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] ПАВЛОВ принял решение о проведении следственного эксперимента, чтобы смоделировать механизм нападения на кассира.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] …И вот снова сберкасса заполнена сотрудниками милиции, специалистами, понятыми.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Роль кассира временно поручили младшему сержанту — той самой Ане, которая дежурила возле потерпевшей. Ее первая задача — решение вопроса: можно ли к кассиру подойти незаметно?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вижу входную дверь, всех находящихся в зале, — не поворачивая головы, сказала она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Отлично. Теперь — взаимное расположение. Действуйте, Ольга Федоровна, — обратился Павлов к судебно-медицинскому эксперту Завьяловой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Анечка, наклоните, пожалуйста, голову, — сказала эксперт, затем тщательно наклеила ей в районе виска три ленточки пластыря, обозначая нанесенные кассиру раны.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Расположение указано точно?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — С погрешностью в допустимых пределах.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Павлов вопросительно посмотрел на Спицина: Аня сидела к окошку кассы левым боком, а «раны» находились справа.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Странно, — произнес Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да, честно говоря, и мне не ясно. Но давайте продолжим, — следователь достал из портфеля линейку, которая должна имитировать орудие преступления, просунул руку с ней в окошко, поднес к голове «кассира». — Аня, поворачивайтесь медленно ко мне, — попросил он. Положение линейки менялось соответственно положению головы. — Нагнитесь к столу… Откиньтесь назад… Откройте нижний ящик… Еще раз, — бросал он короткие команды.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Каждая позиция сопровождалась блеском фотовспышки. Испробованы многие возможные варианты, и пока не найдено ни одного, который мог бы соответствовать искомому. Наконец линейка точно совпала с двумя полосками пластыря: «кассир» в это время поднималась со стула, а «преступник» стоял справа позади нее.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Значит, так? — Павлов повернулся к Завьяловой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да. Расположение такое.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вы хотите сказать, взаимное расположение по оси, — поправил ее следователь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет. Именно такое, — упрямо сказала Завьялова и добавила: — Мы привыкли точно формулировать свои выводы.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Да, но если учесть…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вот именно, с учетом брызг крови, позы потерпевшей и места, где она лежала, — перебила эксперт. — А эта рана, — она указала на полоску пластыря, не совпавшую с линейкой, — была нанесена, когда кассирша уже упала на пол. Добивали, — не удержалась она.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Павлов укоризненно покачал головой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вот увидите, сами потом убедитесь, — Завьялова с вызовом вскинула голову, понимая в то же время, что следователь прав, что, произнеся последнюю фразу, она вышла за пределы своей компетенции, выдала волнение.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Павлов стал сличать фотографии места происшествия с обстановкой, а Завьялова тем временем нарисовала мелом на столе и полу места брызг и пятен крови.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Надев халат, «кассир» легла на пол и приняла указанное экспертом положение.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Линейка Павлова точно совпала с третьей полоской пластыря, расположенной чуть выше виска.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Эксперимент еще продолжался, но уже было ясно: преступник вошел за перегородку, и в спокойной обстановке, стоя позади кассира, нанес ей первые два удара.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Марина не могла впустить сюда никого постороннего, — нарушил тяжелое молчание взволнованный голос заведующей. — У нее под столом кнопка сигнализации. Значит…

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] «Значит, впустила, — подумал Павлов. — Значит, не посторонний…»

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] КРУГ поисков сужался. Стало ясно, что главное внимание нужно уделить личным связям потерпевшей. Тем более, что преступник, судя по всему, пользовался вымышленным именем, — в картотеке областного адресного бюро Юрий Расторгуев не значился. Приметы же его были столь расплывчаты и неопределенны, что найти его по ним было практически невозможно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Уже к вечеру следующего дня у Павлова имелся список двадцати ребят, с которыми Марина находилась в более или менее дружеских отношениях. Это были школьные товарищи, соседи по дому, братья ее подруг. Мать Марины принесла несколько фотографий.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вера Васильевна хорошо отзывается о всех, друзьях дочери, — сказал Павлов, когда к нему пришли Власов и Спицин. — Исключает их.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Все равно необходимо проверить, — произнес Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Проверять тоже можно по-разному.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Надо покороче, — вставил Власов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А как? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я предлагаю, — загорячился Власов, — предъявить друзьям этого «Расторгуева» на опознание имеющиеся фото.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А если не опознают?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А что мы теряем? Завтра будут еще фотографии, предъявим их. Какой смысл отрабатывать версию по человеку, которого никто не признает.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Дело говоришь, — согласился Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Правильная мысль, — поддержал и Павлов, — надо использовать имеющиеся возможности прежде, чем идти на «классику» — проверять каждого. Опознание — это быстрее, и в данном конкретном случае даже вернее.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Когда приступим? — спросил Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А хоть сейчас. Чего откладывать? Еще не поздно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Найти на улице понятых не составило труда. И вот мужчина с аккуратно подстриженной бородкой и женщина с сумкой, наполненной продуктами, с ожиданием поглядывают на следователя.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Понимая их состояние, Павлов оторвался от заготавливаемых им протоколов опознаний и объяснил:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Мы вас долго не задержим, товарищи. Сейчас я покажу нескольким арестованным фотографии и они скажут — узнали, на них кого-нибудь или нет. Я запишу их ответы, а вы своими подписями удостоверите правильность сделанных мною записей. Вот и все.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Понятые согласно кивнули. Тогда Павлов обратился к капитану:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Может, начнем со Шляпникова?

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] ВОЙДЯ в кабинет, Алексей с недоумением уставился на понятых.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Садись, Алеша, — сказал Павлов и разложил перед ним фотографии. — Погляди, нет ли здесь Расторгуева?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Шляпников внимательно просмотрел один за другим снимки и поднял глаза на следователя.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет, — уверенно сказал он.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Это точно? — не выдержал Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Абсолютно.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Павлов принялся оформлять протокол опознания. Обидно, конечно, что очередная попытка установить личность преступника потерпела неудачу, но он и не рассчитывал на легкий успех. Во всяком случае одним вариантом становится меньше, а это еще более сужает круг поисков, и внутри этого круга вот-вот начнет метаться, если уже не бросается из стороны в сторону, интересующая следствие личность.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] СКОРЕЕ для очистки совести, чем с надеждой на иной результат, Павлов вызвал Кулакова.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Перебрав одиночные снимки, Кулаков взял групповую фотографию относящуюся по времени к восьмому классу школы, отвел руку в сторону, сощурил глаза и, ткнув в кого-то пальцем, сказал:

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вот он.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] У Павлова на мгновение перехватило дыхание.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Который? — как можно спокойнее спросил он, беря у Кулакова фотографию.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Кулаков указал на высокого юношу с довольно привлекательным лицом, стоящего рядом с Мариной.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты не ошибаешься? — стараясь не выдать волнения, с которым никак еще не мог справиться, спросил следователь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну, что вы! Только давно, видать, снимались — Юрка здесь совсем мальчик, а сейчас куда старше.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Больше никого не узнаешь?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Кулаков снова всмотрелся в фотографию и отрицательно помотал головой.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Третий слева во втором ряду, — сказал Павлов, передавая понятым снимок. Только после соблюдения этих требований, предъявляемых уголовно-процессуальным законом к опознанию, фотографией завладели Спицин и Власов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Составив протокол, Павлов отпустил Кулакова и попросил привести Козловского.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Ожидая Козловского, следователь лихорадочно соображал: «Что происходит? Ошибся один из них или Шляпников скрывает умышленно? Хорошо, если есть возможность сразу проверить».

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] КОЗЛОВСКИЙ быстро просмотрел снимки, подвинул к себе один.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Расторгуев, — с веселым удивлением сказал он, указывая на юношу, опознанного Кулаковым.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] …Как только увели Козловского, следователь поблагодарил понятых, распрощался с ними. Спицин прошел проводить их.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Мать потерпевшей, я думаю, не стоит лишний раз травмировать, — как только они остались одни, заговорил Власов. — Я знаю эту учительницу, — показал он на женщину в центре фотографии. — Она живет недалеко от меня. Я утром зайду к ней и все разузнаю об этом парне.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Есть более простой способ, — возразил Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Какой?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Прочитать показания матери Марины, — он раскрыл дело, нашел нужный документ. — Беря у нее фотографии, я записал фамилии и адреса всех, кто на них изображен. Вера Васильевна дала краткую характеристику каждому из тех, кого она лично знала или о ком ей рассказывала дочь.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вы что, предполагали?..

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Нет, — Павлов улыбнулся. — Я не Шерлок Холмс. Просто собирался беседовать с ними, а когда о человеке уже кое-что известно, и беседа идет лучше. Но, как видите, эти данные совсем неожиданно пригодились для другого случая.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — И очень кстати.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Вернулся Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Только что говорил по телефону с полковником Михалевым, — с порога сказал капитан. — Собирается к нам. Так что хотелось бы уже до его прибытия установить личность этого Марининого одноклассника.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Не спешите, капитан, — остановил его Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А она уже, считайте, установлена, — сообщил Власов. — В показаниях матери фигурирует.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вот, слушайте, — найдя нужное место, Павлов стал читать: — «Справа от Марины стоит Вадим Борщагов. Учились вместе с третьего класса. Живет в двухэтажном доме на Парковой улице. Номер дома не знаю, но как раз напротив парикмахерской. У них двухкомнатная отдельная квартира на втором этаже. Живут втроем: отец, мать и он. Я с родителями не знакома. После окончания восьмилетки Вадик продолжал встречаться с Мариной, бывал у нас дома. Мне кажется, они любили друг друга. Сейчас он учится на подготовительном отделении какого-то института, живет в областном центре — родители сняли ему там комнату, сюда приезжал только на похороны».

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Дайте запишу, — попросил Спицин листок с показаниями, радуясь неожиданной удаче.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Интересно, почему же Шляпников его не опознал? — задал вопрос Власов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Сам об этом все время думаю, — ответил Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Пропустить не мог? — спросил Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Не мог.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Значит, не выгодно опознавать, — сделал вывод Власов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Похоже, — согласился Павлов. — Но почему? Неужели что-то утаивает и боится, что Борщагов это «что-то» выложит?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Вполне возможно… Извините, бегу заниматься Борщаговым, — заторопился Спицин.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А я, пожалуй, продолжу разговор со Шляпниковым, — решил Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Я не помешаю? — спросил Власов. — Хочу послушать.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Обязательно оставайтесь.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] ШЛЯПНИКОВ вошел к следователю настороженный.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Рассказывай, Алеша, — строго сказал Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Что рассказывать? — хрипло спросил тот.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Почему не опознал?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Кого?

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Расторгуева.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Его на фотографиях нет.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Есть.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Покажите.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Пожалуйста, — Павлов протянул Шляпникову снимок. — Вот справа от девушки с длинной косой. Кстати, это и есть убитая кассирша.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Лицо Шляпникова дернулось. Но он тут же взял себя в руки. — Нет, это не он.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Он, Алеша, он. Правда, фамилия и имя у него, действительно, другие — Вадим Борщагов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Возможно, — пожал плечами Шляпников, — но я этого парня не знаю.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — А хочешь, я тебе объясню, почему ты не хочешь узнавать Борщагова? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Шляпников промолчал.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ты кое-что скрыл о своей роли в преступлении, вернее, приукрасил ее, — жестко сказал следователь. — И боишься, что Борщагов тебя изобличит. А что это произойдет и очень скоро, можешь не сомневаться.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Дайте подумать, — тихо сказал Шляпников.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Ну что ж, думай.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] Павлов вынул из стола несколько листков бумаги, достал из кармана шариковую ручку.

[ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ] — Настаивать ни на чем не буду. Захочешь, сам напишешь объяснение. Советую это сделать без прикрас и утайки. От тебя требуется правда. Только правда.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] ПОЛУЧИВ от Спицина адрес, по которому снимал комнату Борщагов, Михалев вместе с инспектором уголовного розыска Богдановым и участковым инспектором Коваленко отправились туда.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Захватив на месте двух понятых — работников домоуправления, поднялись на нужный этаж и остановились на лестничной площадке у квартиры № 112.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Встаньте сюда, — указал Михалев понятым защищенное от возможных выстрелов место и нажал кнопку звонка.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В коридоре послышались быстрые легкие шаги, дверь распахнулась, и на пороге появился жизнерадостный молодой человек — живая копия фотографии, полученной сегодня каждым сотрудником милиции.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Он явно не ждал тех, перед кем так широко распахнул дверь. Улыбка сползла с его губ, глаза заметались.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Шагнув через порог, Богданов профессиональным движением перехватил руки Борщагова и вытянул их вперед. Коваленко быстро провел ладонями по карманам серого модного костюма Борщагова и, убедившись, что оружия при нем нет, отступил в сторону, пропуская в дверь полковника Михалева.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Что все это значит? — наконец пришел в себя Борщагов.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Все интересующие вопросы зададите следователю, — вежливо сказал Михалев. — А сейчас проведите нас в занимаемую вами комнату.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Борщагов взял постановление о производстве обыска.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Что еще за уголовное дело и какое отношение оно может иметь ко мне? — возмущенно заговорил он. — На каком основании вы собираетесь делать у меня обыск? Мне скоро сдавать экзамены в высшее учебное…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Не будете сдавать, — прервав его, коротко пообещал Михалев и распорядился: — Товарищ Богданов, приступайте. Я — в управление.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В ОЖИДАНИИ, когда из областного центра доставят Борщагова, Павлов и Власов допросили его родителей, соседей, нескольких бывших одноклассников, учителей.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Из достаточно противоречивых характеристик постепенно все же вырисовывался портрет самоуверенного, заносчивого до спесивости юноши, у которого не было ничего святого за душой. Хотя мать Марины и уверяла, что он безумно любил ее дочь, поговаривал о женитьбе, школьные товарищи считали, что он издевался над чувствами Марины к нему, третировал ее. Мог, к примеру, пойти с ней в кафе, причем, как правило, за ее счет, и весь вечер протанцевать с первой понравившейся ему девушкой.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] В час дня Спицин позвонил Павлову:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Привезли Борщагова, Сергей Петрович. Обыск, к сожалению, ничего не дал. Держится вызывающе, с апломбом, но видно, что внутри у него все дрожит.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] ЗАДЕРЖАННОГО ввели в кабинет два конвоира.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Борщагова попросили сесть на одиноко стоящий в отдалении стул.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Один конвоир прошел к окну, второй расположился за спиной задержанного. Все четко, молча.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Павлов знал, что сидеть посреди кабинета неуютно, но он и не собирался создавать Борщагову удобства — на этот раз предстоял жесткий допрос.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Борщагов первым пошел в атаку, стремясь сразу же накалить обстановку.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Чем обязан этой трагикомедии? — зло начал он. — Как в дешевом детективе: врываются в квартиру ни в чем неповинного человека, ни слова не говоря, обыскивают, сажают в машину. На каком основании?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ознакомьтесь, — следователь протянул постановление о привлечении Борщагова в качестве обвиняемого. — Тут найдете ответы на все вопросы.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Так и есть! — пробежав глазами текст, театрально воскликнул Борщагов. — «Организовал преступную группу… совершил разбойное нападение на сберкассу… убил кассира… похитил деньги, облигации, наган…» Это что: следственная ошибка или еще черт знает что?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ни то, ни другое, — спокойно ответил Павлов. — Голая правда…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И вы ждете, вероятно, что я соглашусь с этой чушью?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Нет, честно говоря, не жду. Во всяком случае сегодня. Для того, чтобы признаться на первом допросе, нужно обладать мужеством.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А для того, чтобы, не сумев найти убийц, избрать легчайший путь — арестовать человека, любившего убитую, — для этого что нужно? Вы хоть подумали о последствиях? Я ведь это так не оставлю!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — О последствиях нужно было думать вам, Борщагов, и притом не сегодня, а раньше, — сказал Павлов. — А сейчас попрошу вас коротко ответить на несколько вопросов. Первый: признаете ли вы себя виновным в предъявленном обвинении?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ну, знаете ли, это уж чересчур!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Короче: да или нет?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Знаете ли Владимира Кулакова?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Первый раз о таком слышу.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А Шляпникова Алексея?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Откуда вы берете эти фамилии?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Знаете или нет?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Нет.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ну что ж, хотите лгать — ваше дело. Только должен предупредить: если бы у следствия не было веских оснований, поверьте, вас бы сегодня не арестовали.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] УЖЕ стемнело, когда пришел капитан Спицин.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ну что? Вижу, не признался?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Как и следовало ожидать, — устало ответил Павлов, — но зато противоречий масса.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Очные ставки проведете завтра?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да, но придется без Шляпникова.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Почему?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Упорствует. Утверждает, что парня, изображенного на снимке, не знает.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И что же собираетесь предпринять?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Звать, капитан, на помощь науку, именуемую одорологией. После очных ставок проведем выборку вещей собакой.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А зачем на вещах, когда человек в наличии? И эффектнее чисто психологически. Вы же любите психологию, — поддел Спицин.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И насчет эффекта, и в смысле психологии вы правы, — улыбнулся следователь, — но как быть с этикой?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А я считал…

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да, в методической литературе приводятся примеры выборки собакой людей, — перебил Спицина майор. — Но вы можете себе представить оскаленную собачью морду перед лицом человека? То-то и оно. Так что будем делать на вещах.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Как считаете нужным, — буркнул Спицин.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Ну-ну, не ворчите, — примирительно сказал Павлов и продолжил: — На ваших работников придется возложить всю подготовку выборки. Нам с Власовым нельзя: мы производили забор воздуха в сейфе сберегательной кассы. Саму выборку будет проводить кто-нибудь из следователей. Я всех проинструктирую и приглашу для консультаций специалиста в области криминалистической одорологии, одного из авторов этого метода.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Это хорошо, — кивнул Спицин. — А то не напутать бы чего.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Да, не забудьте сфотографировать, — вспомнил Павлов.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Послушайте, Сергей Петрович, а что если снять документальный фильм? — оживился Спицин.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Об этом можно только мечтать, — Павлов встал. — И знаете, было бы просто великолепно — показать фильм Борщагову сразу после очных ставок. А сами очные ставки запишем на магнитофон. Все это может подействовать и на Шляпникова.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — В общем, — подытожил Спицин, — завтра объявляем днем применения научно-технических средств.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А вечером, если все пойдет по плану, съезжу домой, — сказал Павлов. — У сына день рождения.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Сколько ему?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Двенадцать исполнится. Плохо только, что вот других упрекаю в недостаточном воспитании детей, а на своего времени не хватает.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] БОРЩАГОВ с опаской поглядывал на магнитофон, появившийся на письменном столе. И не напрасно. Его лента бесстрастно зафиксировала опознание фотографии Юрия Расторгуева тремя ребятами из компании Козловского.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] Павлов видел, как сник обвиняемый, в глазах появилось беспокойство.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] И следователь, не делая перерыва, вызвал Кулакова.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Я устал. Может, отложите? — обратился Борщагов к майору.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — После этой очной ставки сделаем перерыв. Придется немного потерпеть, — словно не понимая, что Борщагову нужно сбить темп, прийти в себя от навалившихся неудач, отказал Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] КУЛАКОВ без эмоций, зато весьма подробно выложил все. Когда Борщагов начал все отрицать, он засмеялся, а потом сказал:

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Кончай, Юрка, или как тебя там, тянуть волынку. Мы тоже поначалу крутили. И врали напропалую, и на себя брали. Не помогло.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — А кто вас за язык тянул?! — сорвался Борщагов. — Стояли бы на своем.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Умный какой. Попробуй, постой.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — И постою. Да и вообще я вас не знаю, — спохватился Борщагов, кинув взгляд на магнитофон, — никаких преступлений с вами не совершал. Так что валяйте, наговаривайте на меня сколько влезет — следствие правду установит. Кто поверит вам, убийцам?

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Насчет убийц ты поосторожней, — нахмурился Кулаков.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Как бы не так — «поосторожней»! — перешел на крик Борщагов. — Убили мою невесту, а на меня хотите взвалить вину! Не выйдет!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Это кто же убил?! — в тон Борщагову закричал Кулаков. — И какую невесту?!

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Спокойно, спокойно, — осадил их Павлов. Затем обратился к Кулакову: — Борщагов много лет знал кассиршу, ухаживал за ней, называл своей невестой.

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — Что? — крик застрял в горле у мальчишки. — И как же ты мог?..

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ] — НУ И ФРУКТ, видать, этот ваш Борщагов, — сказал Шляпников, внимательно прослушав магнитофонные записи. — Хорошо, что я с ним не был знаком и не имел никаких дел.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] С БЕСПОКОЙСТВОМ оглядывал Борщагов обстановку Ленинской комнаты райотдела, куда его на сей раз привели вместо кабинета следователя. Пустой зал, окна задрапированы. По стенам — плакаты, доска Почета, стенды. На сцене — киноэкран.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Открылась дверь. Вошли Павлов, Михалев и Спицин. Конвоир вскочил и вытянулся по стойке смирно. Невольно поднялся и Борщагов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Здравствуйте, — поздоровался Михалев, — садитесь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Все трое прошли и сели на последний ряд.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] ПОГАС свет. Застрекотал кинопроектор, и на экране показалось изображение лесной поляны, окаймленной высокими соснами.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] В кадре появилась группа людей. Крупным планом — старший лейтенант милиции следователь Митрохин. В руках у него полиэтиленовые пакеты. Он ходит по поляне и раскладывает их метрах в трех один от другого.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сейчас показывают, — громко начал комментировать происходящее на экране Спицин, — подготовку к выборке. Лесная поляна выбрана специально — здесь в воздухе меньше примесей. В целях сохранения запаха владельца каждая вещь сразу была упакована в отдельный мешочек… Здесь положены рубашки Борщагова, Козловского и трех посторонних граждан. По внешнему виду они мало чем отличаются — все темные с длинными рукавами.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] На краю поляны — несколько человек.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Понятые, специалисты и я, — продолжал комментировать Спицин.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Через поляну прошел кинолог с собакой, и теперь на экране только следователь Митрохин. Он подходит поочереди к пакетам, развязывает их и высовывает из каждого наружу край рубашки.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] В кадре крупным планом — пустой полиэтиленовый мешочек.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Теперь смотрите самое главное, — снова раздался голос Спицина.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Митрохин подзывает понятых. Вместе со следователем они осматривают печать, прикрепленную к завязке.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Как видите, печать цела, — продолжал капитан. — В этом мешочке находится воздух, взятый из сейфа сберегательной кассы сразу после того, как из него были украдены наган, деньги и облигации…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Проводник ломает печать, раскрывает мешочек и подносит его к собачьей морде. Затем взмахом руки указывает направление к разложенным на земле вещам. Овчарка в несколько прыжков преодолевает расстояние до рубашек, обнюхивает первую, безразлично проходит мимо второй, за шаг до третьей, принадлежащей Борщагову, ее поведение резко меняется. Шерсть на загривке поднимается дыбом, она делает рывок и хватает рубашку зубами.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — СВЕТ, — скомандовал Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Под потолком зажглась люстра. Следователь поднялся, подошел к Борщагову. Тот побледнел, его колотила нервная дрожь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] «А каков бы ты был, если бы выборку делали не на вещах, а на людях», — подумал Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Мы с гражданином Борщаговым удалимся, — обратился он к Михалеву.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — А мы останемся: досмотрим до конца, — ответил полковник.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Павлов не оглядываясь вышел. С трудом передвигая ставшие ватными ноги, Борщагов последовал за ним.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] …Та же собака опять выбрала рубашку Борщагова, положенную на этот раз пятой. Потом другая собака дважды выбрала его майку.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Одорология не подвела, и Михалев подумал, что пренебрегать ею, пожалуй, не следует.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] КОГДА, закончив просмотр, Михалев и Спицин пришли к Павлову, Борщагов, поняв наконец, что скрывать что-либо бесполезно, тусклым голосом давал показания.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Газ не сработал. Видно, подвел меня приятель. Поэтому пришлось ее ударить. Поверьте, мне не легко было поднять руку на Марину, но она готова была закричать, позвать на помощь и сорвать все дело. А я ведь был не один.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Чем били? — сухо спросил Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ломиком.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Откуда он взялся?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Под плащом…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Значит, принесли с собой?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Да, — голос Борщагова был едва слышен.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Зачем, если не собирались бить кассиршу?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сам не знаю. Просто захватил на всякий случай.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — На какой случай?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну разве вы не понимаете?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я-то понимаю, а вот он, — указал Павлов на магнитофон, — нет.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну… на тот случай, который… случился, — промямлил Борщагов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Значит, идя в сберкассу, вы допускали такой вариант?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Нет, нет, что вы? — заерзал на стуле Борщагов. — Я оглушил ее, а Шляпников… — Борщагов замолчал.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] «Все ясно. Значит наши сомнения в полной искренности Шляпникова имели под собой почву», — с горечью подумал Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Что за газ был? — после короткой паузы спросил он.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не знаю, какой-то импортный. Приятель сказал, что усыпляет сразу, а когда человек просыпается, ничего не помнит.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сколько вы заплатили за него приятелю? — быстро спросил Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Двадцатку, — также быстро нашелся Борщагов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Данные приятеля?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Я бы не хотел его называть. Нет, не почему-либо — поймите меня правильно, — из чисто джентльменских чувств, — тут же добавил Борщагов, заметив, как недовольно сошлись брови следователя.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Люди, занимавшиеся разбоем в «доброй старой Англии», называли себя джентльменами удачи, — внешне спокойно начал Павлов. — Если понимать ваше «джентльменство» с этой точки зрения, все логично. Но, пожалуй, хватит валять дурака. Слушайте меня внимательно, Борщагов, и постарайтесь сделать правильные выводы. Никакого газа у вас не было. Поэтому и приятеля назвать не можете, а Кулакова и Шляпникова примитивно обманули. На самом деле вы заранее готовились к физическому уничтожению кассирши. А сейчас, принимая меня за такого же простофилю, как ваши соучастники, вы, я вижу, не потеряли еще надежды ввести следствие в заблуждение. Напрасные старания. Больше слушать ваши вымыслы не намерен, и вы — или будете говорить правду, или…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Это для вас было бы самым лучшим, — воспользовавшись паузой, вставил Михалев.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Ну, так как? Будете говорить правду? — прервал следователь затянувшееся молчание.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Что меня ожидает? — не поднимая головы, через силу спросил Борщагов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не знаю, — жестко ответил Павлов. — Назначение наказания — компетенция суда. Но статья, по которой вам предъявлено обвинение, предусматривает исключительную меру.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Не было газа, — глубоко вздохнув, сказал Борщагов. — Ребят я обманул, иначе они не пошли бы со мной.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Где наган, деньги, облигации, ломик?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Спрятал.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Где?

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Дома. В сарае под дровами… У соседа, — помолчав добавил он.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Нарисуйте схему, — Павлов протянул Борщагову лист бумаги и карандаш «Вот, значит, почему при обыске ничего не обнаружили. Немудрено», — подумал майор.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Борщагов стал чертить. Павлов выключил магнитофон и впервые посмотрел в сторону Михалева и Спицина, расположившихся за журнальным столиком. Михалев ободряюще улыбнулся.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Борщагов кончил чертить, вернул следователю бумагу с довольно аккуратно выполненным чертежом. Павлов включил магнитофон.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Поставьте на схеме крестик в том месте, где спрятаны деньги и оружие, — сказал Павлов.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Борщагов нарисовал маленький крестик у левой стены сарая.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сколько истратили из похищенных денег? — спросил следователь.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сто рублей…

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] Когда Борщагова увели, Михалев сказал:

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Сейчас, Сергей Петрович, подкину тебя домой. Успеешь отпраздновать день рождения сына. А завтра утром пошлю за тобой машину… Кстати, убедил: одорология сильная штука.

[ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ] — Спасибо, Михаил Иванович. Не получится. Раз Борщагову больше восемнадцати лет, надо подготовить все для передачи его дела прокуратуре. А домой позвоню и поздравлю. Сын-то ведь следователя, поймет, что если не приехал — значит, не позволили дела.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] ПРЕДСТОЯЛО на месте проверить правильность показаний, данных вчера Борщаговым на допросе.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] В квартире Козловского обвиняемый рассказал, что именно здесь познакомился со Шляпниковым и Кулаковым, попутно упомянул о своей «голубой мечте» — мотоцикле «Ява». Нет, он не сам украл его. Это сделали по его просьбе все те же два подростка. Сам он не мелочился, так как давно подумывал о «большом деле», особенно после одного памятного разговора с Мариной.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — ВЧЕРА никак не могла, Вадик, работы много.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Какая может быть по вечерам работа в вашей конторе?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Не говори. У нас за день проводится операций до пятидесяти тысяч рублей.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Пятьдесят тысяч? — недоверчиво хмыкнул Вадим. — Никогда бы не подумал, что такими деньгами ворочаете.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А ты говоришь — контора, — с гордостью за свою сберкассу улыбнулась девушка. Она не стала объяснять, что проведение операций по документам — это не одно и то же, что наличные деньги.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — И не боитесь?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Чего?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Ну, как же, такие деньги…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А у нас револьвер есть с барабаном, полным патронов, — Марина сделала свирепое лицо.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Да ты и стрелять-то, наверное, не умеешь!

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Сказать правду? — девушка весело рассмеялась. — Мы его и в руки не брали ни разу, боимся — вдруг выстрелит. Как положили в сейф, так и лежит.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А если грабители?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — У нас кнопка под столом есть, нажмешь — вмиг милиция примчится.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А ночью если залезут? Когда никого нет?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Не беспокойся, ночью не залезут. Сигнализация.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Названная сумма засела в мозгу, лишила покоя, поднимала среди ночи, рождала и отметала планы один гениальнее другого. Всюду мерещилась и слышалась цифра пятьдесят и нули, нули, нули…

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] ОТ КВАРТИРЫ Козловского Борщагов шел тем самым маршрутом, каким он и его приятели шли тогда в сберегательную кассу.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] По бокам Борщагова конвоиры, чуть сзади следователи Павлов и Власов, понятые, специалисты.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Когда до сберкассы оставалось два квартала, Борщагов свернул в переулок и дальше шел, петляя между домами. Шагнув в подъезд пятиэтажного дома, он спустился в подвал. На уровне подвального окошечка — тротуар, напротив — сберегательная касса.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Отсюда мы вели наблюдение, — коротко сказал Борщагов, указывая на доску, которая служила им несколько дней сиденьем.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Почему именно тот день выбрали для нападения? — спросил следователь.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — В дни, когда караулили, я каждый вечер встречал Марину после закрытия сберкассы. Расстанусь с ребятами, дождусь, когда она простится с заведующей, и нагоняю. Ее просил никому не говорить об этим встречах: неудобно, мол, перед родителями. Обидятся, что к ней приезжаю, а к ним не захожу. Марине нравилось, что я ради нее стал приезжать каждый вечер после занятий. В среду она мне сказала, чтобы я завтра не приезжал, так как она будет работать допоздна одна — заведующая на день берет зачем-то отгул. Мы такой удобный случай как раз и поджидали…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Павлова передернуло от этой смеси цинизма, рассудительности и все поглотившей корысти.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Ладно, пойдемте в сберкассу.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] ПО СУЩЕСТВУ произошло повторение следственного эксперимента, с той только разницей, что теперь кассира изображал мужчина, а на месте Павлова стоял бледный Борщагов, держа в руках картонный макет ломика.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Когда я вошел сюда, Марина была одна, — еле шевеля посиневшими губами, рассказывал Борщагов. — Она не разрешала мне войти за перегородку, но я прошел. Она стала подниматься, и тут… И тут я ее ударил…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Покажите! — сказал Павлов. — Покажите, как ударили.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Борщагов встал сзади статиста, чуть правее, и приложил картонный «ломик» к правому виску «потерпевшей».

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Павлов и судмедэксперт Завьялова переглянулись — траектория удара в точности повторила движение, найденное в ходе эксперимента.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Сколько нанесли ударов? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Два, — чуть слышно ответил Борщагов.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Потом? — спросил Павлов.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Потом она упала. Но удары получились слабые. Марина не поняла, что произошло, и смотрела на меня страшными глазами. Я позвал ребят. Кулаков остался у двери, а Шляпников подошел ко мне. Он увидел глаза Марины и крикнул: «Она же нас выдаст! Дай ей еще!» И я…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Решили добить? — уточнил следователь.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Борщагов заплакал.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Только без этих сцен! — резко сказал Павлов. — Что же было дальше?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Я ушел в соседнее помещение, где стоит сейф, и начал вынимать деньги… Увидел, что их гораздо меньше, чем мы рассчитывали.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А на сколько рассчитывали?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Тысяч на пятьдесят. Из-за меньшей суммы я не стал бы рисковать…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — И убивать любимую девушку?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — И убивать…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Зачем взяли наган?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — На всякий случай.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А конкретно?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Ну… отстреливаться… если придется. И потом мог пригодиться — денег-то оказалось мало.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Что было дальше?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Дальше, когда ушли в лес, я отделался от ребят — делить-то нечего. Отсиделся до темноты, потом незаметно прошел в наш сарай. Завернул все в мешковину и спрятал у соседа. Там две доски внизу перегородки не прибиты, если раздвинуть, получается лаз…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — А если бы сосед нашел?

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Он не мог найти. Посмотрите — сами убедитесь.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Если вы все деньги спрятали, как же смогли истратить сто рублей.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Это была единственная сотенная бумажка, — смутился Борщагов. — Я еще в сберкассе положил ее в карман пиджака, на всякий случай.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Предусмотрительно, — поморщился Павлов. — Ну что ж, по болоту нам ходить ни к чему, поехали к вам домой.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] РАЗБРОСАВ в соседском сарае старую рухлядь и дрова, Борщагов потянулся за свертком, завернутым в мешковину, но Спицин отвел его руку и сам вытянул сверток.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — В отдел? — спросил он следователя.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Нет, придется на сей раз изменить нашу практику и провести подсчет похищенного в доме Борщагова в присутствии его родителей, — сказал Павлов. — Мать ведь до сих пор считает своего мальчика верхом совершенства.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Вас понял, — Спицин вышел первым из сарая и пошел к родителям Борщагова, стоявшим у входа в дом.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Подумать только, какую напраслину возвели на парня! Поверили каким-то босякам. Уж он ли не любил Мариночку? — причитала мать Борщагова, взывая к столпившимся соседям.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Я попрошу вас пройти в дом, — сказал Спицин, обращаясь больше к отцу Борщагова. — Сейчас мы придем туда с вашим сыном.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Хорошо, товарищ капитан, хорошо. Пойдем, Машенька, — потянул он жену.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] И тут из сарая показался Вадим Борщагов. Низко опущенная голова, неуверенная походка, сверток в руках идущего следом милиционера сказали людям больше, чем причитания матери.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Убить такую девушку!.. — тихо сказала молодая женщина с ребенком на руках, когда Борщагов, втянув голову в плечи, спешил пройти мимо людей.

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] НЕ ОТРЫВАЯСЬ глядит он на быстрые пальцы заведующей сберкассой. Смятые бумажки в ее руках превращаются в аккуратные пачки. И исчезают в портфеле. Деньги…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Жалко? — заметив взгляд Борщагова, следователь невольно задал не относящийся к делу вопрос.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] Словно школьник, пойманный на неблаговидном поступке, Вадим покраснел и отвел глаза в сторону.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Не хватает ста рублей, — закончив подсчет, сказала заведующая.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Знаю, — продолжая писать протокол, сказал Павлов. — Выпишите квитанцию, расписку на наган и можете везти в сберкассу. Машину и сопровождающего вам дадим…

FB2Library.Elements.ImageItem

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] ПРОСМОТРЕНА видеомагнитофонная запись, подписан протокол производства следственного эксперимента с участием обвиняемого. Отправлен в камеру Борщагов, отпущены понятые и специалисты. В кабинете, ставшем сразу просторнее, остались лишь Павлов, Спицин и Власов.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Учитывая, что моя вчерашняя попытка убедить Шляпникова в необходимости дать правдивые показания ни к чему не привела, думаю, что завтра следует выйти на место происшествия с Кулаковым, — заговорил Павлов. — Потом этот же эксперимент надо провести со Шляпниковым. И сделаете это вы, Олег Николаевич.

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Я?! — обрадовался и одновременно испугался вскочивший со стула Власов. — Но ведь я еще ни разу…

[ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ] — Так надо же когда-то начинать, — улыбнулся Павлов.

FB2Library.Elements.ImageItem

Содержание

Владимир Писаревский,

Михаил Скрябин

БОЛОТО … 3

Сдано в набор 18.01.82

Подписано к печати 12.02.82

А-06817

Формат бумаги 84X108 1/32.

Условных печатных листов 4,2.

Печатных листов 2,5.

Тираж 150 000 экз.

Цена 25 коп.

Заказ 847.

Адрес редакции: 127434, Москва, ул. Ивановская, 24.

Телефоны: 216-87-66, 216-86-66, 216-86-03.

Ордена Трудового Красного Знамени Калининский полиграфический комбинат Союзполиграфпрома при Государственном комитете СССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли, г. Калинин, пр. Ленина, 5.

FB2Library.Elements.Poem.PoemItem

Эти взволнованные строки принадлежат Герою Социалистического Труда, лауреату Ленинской премии поэту Александру Прокофьеву, сыну красного милиционера Андрея Прокофьева.

…Неспокойными были первые годы Советской власти на берегах Ладоги. Недобитые белогвардейские прихвостни, кулаки мешали крестьянам строить новую жизнь.

В Волховском уезде появился бандит по кличке Тула. Под ней скрывался некий Лукин, преступник хитрый и изворотливый. Угрожая оружием, он терроризировал население, занимался вымогательством, кражами. Долгое время Лукин уходил от преследования. И вот в один из январских дней 1924 года к Андрею Прокофьеву поступило сообщение: ночью бандит собирается навестить свою мать в селе Ко-бона.

Времени для связи с районом у милиционера не было. Чуть промедлишь — уйдет Лукин. Прокофьев обратился за помощью к пограничникам. На операцию вместе с ним вышел сам начальник кордона и еще красноармеец. Но отец понимал, что рисковать жизнью этих людей он не имеет права. Возле дома Лукина Прокофьев оставил помощников в засаде, а сам к двери… Постучал. В ответ — тишина. Лишь спустя несколько минут послышались шаркающие шаги и старческий голос спросил: «Кто там!» «Свои, мать», — ответил милиционер. Дверь отворили. Луна высветила в сенях фигуру старой женщины, а за ней… стоящего с револьвером в руках Лукина.

Подло, из-за плеча матери стрелял бандит. Мог ли красный милиционер опередить его! Мог. Но не сделал этого, не нажал на спусковой крючок, потому что боялся, как бы не пострадала женщина, мать. Однако, не отступив, вызвав огонь на себя, Прокофьев дал знать товарищам, что бандит в доме. Лукин был задержан и получил сполна. В кармане гимнастерки смелого большевика в том месте, где прошла пуля, друзья нашли аккуратно сложенный листок, выписку из приказа: «…При сем объявляю список чествуемых Героев Труда вверенной мне уездной милиции:

1. Прокофьев Андрей Прокофьевич — младший милиционер Шумской волости…»

1924

Биография мужества

FB2Library.Elements.ImageItem

ОБ АВТОРАХ

FB2Library.Elements.ImageItem

ПИСАРЕВСКИЙ В. Э.

родился в 1929 году в Ленинграде. Окончил юридический факультет Ленинградского государственного университета.

Работал следователем районных, Хабаровской краевой и Ленинградской областной прокуратур.

Сейчас член ленинградской городской коллегии адвокатов.

Автор ряда статей на правовые и нравственные темы.

В соавторстве с М. Скрябиным написал повесть «В тени зеленой беседки», удостоенную премии Всесоюзного литературного конкурса МВД СССР и Союза писателей СССР.

Живет и работает в Ленинграде.

FB2Library.Elements.ImageItem

СКРЯБИН М. Е.

родился в 1909 году в гор. Киеве. Окончил Днепропетровский институт инженеров транспорта.

Участник Великой отечественной войны.

Автор книг и повестей «Отлитые в бронзу», «Я не мог иначе», «Чужая стая», «Половодье» и других.

Член Союза писателей СССР. Председатель комиссии ленинградской писательской организации по творческим связям с Главным управлением внутренних дел Леноблгорисполкомов.

Лауреат Всесоюзного литературного конкурса МВД СССР и Союза писателей СССР.

Живет и работает в Ленинграде.

В СЛЕДУЮЩЕМ ВЫПУСКЕ

Михаил Черненок

ТАЙНА СТАРОГО КОЛОДЦА

Цена 25 коп.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.