Пролог

— Земля! Земля! — закричал впередсмотрящий матрос с «ласточкина гнезда» каравеллы…

Утром третьего марта 1517 года индеец с сторожевого поста на северном побережье полуострова Юкатан, увидел небольшие точки далеко в море. Скоро они приняли очертания плавучих гор с белой дымкой облаков. Часовой тут же послал сигнал с помощью дыма в город о таком чудесном зрелище.

А на борту кораблей бородатые люди с уставшими глазами громко кричали, радуясь новой, незнакомой земле. Совсем не давно корабли перенесли сильнейший шторм, который отбросил их далеко от намеченного курса. Это была экспедиция, снаряженная для охоты за рабами на островах Гуанахес, лежащих между Гондурасом и Кубой. Экспедицию финансировал благородный идальго Эрнадес де Кордоба по повелению Диего Веласкеса — губернатора Кубы.

Испанцам стал виден усеянный обломками скал берег, постепенно переходящий в полуголую равнину. Данная земля отсутствовала на картах. Вдали, за скалами представал взору чудесный вид: стремясь ввысь, словно гора, стояла высоченная стена, окружая ступенчатые пирамиды и каменные, по варварски великолепные дворцы …

В этот момент варварская цивилизация майя, зашедшая в тупик под давлением внутренних распрей, уже разрушалась под натиском христианского Старого света. В пророчестве о конкисте из «Хроник Калкини» говорится: «…когда пришли иноземцы с рыжими бородами, дети Солнца. Бородатые люди с востока, когда пришли сюда в эту землю. Чужеземцы, белые люди, рыжие люди… Начало разврата… …Вы увидите рассвет, вы увидите вещую птицу. Увы! Оплачьте себя, ибо они пришли…»

…Теперь обратимся к событиям отодвинутым во времени, от открытия де Кардобой полуострова Юкатан, на триста лет назад…

…Однажды во время жертвоприношения в Священном колодце, ботаб — вождь одного из селений, Хунак Кеель решил исправить судьбу своего народа. План его был очень простым и родился прямо здесь, рядышком с Священным сенотом, карстовым колодцем, созданным Кукульканом — Кецалькоатлем для беседы с богами. Хунак стоял на на краю платформы Храма Кукулькана, вместе с другими ботабоми, хольпопами — «главами циновок», жрецами богов: дождя — Чака, Смерти — Ах пуча и другими сановниками. На самой вершине лестницы Храма стоял, окруженный ах кинами, хранителями знаний, сам халач — виник, «настоящий человек» — правитель города Чичен — Ица. К сожалению, история не донесла до нас его имени. Внизу на площади стояли полуголые крестьяне и воины. Крестьяне были лишь в набедренных повязках, на жрецах пестрели накидки из перьев птицы Коатль, воины облачились в панцири из толстой хлопчатобумажной ткани, доходившие почти до колен, на головах шлемы с разноцветными перьями.

Хунака Кееля, когда он наблюдал за процессией чиланов — жрецов прорицателей, двигавшейся вместе с пленными воинами из Храма Кукулькана к Священному колодцу по вымощенной камнем дороге, охватили неясные предчувствия. Он еще сомневался, стоит ли осуществлять свой план, если да, то он скоро превратиться из занюханного ботаба в халач — виника, при условии, что все пройдет без осложнений. Если план провалится, его принесут в жертву Хунабу Ку, главному божеству майя. Если вообще ничего не делать, так и останешься всю жизнь вонючим ботабом, и может быть никогда больше не будет такого великолепного шанса. Сомнения терзали грудь, отдаваясь лёгкой дрожью в кистях рук.

Процессия торжественно прошла по узкому корридору, оставленному зрителями и вступила на площадь. Там все участники церемонии поднялись на платформу у самого края Священного сенота. Вокруг карстового колодца, под развивающими знаменами и священными эмблемами, колыхалось целое поле крестьянских лиц. Пленники стояли неподвижно, окаменев от ужаса перед неминуемой гибелью. Постепенно, словно растягивая удовольствие, одного за другим, молодые чиланы подтаскивали их к краю и обмазывали священной голубой краской, дряхлые старики чиланы одевали на них драгоценные украшения из золота и нефрита и сбрасывали вниз под вопли обезумевшей толпы, в изумрудные воды Священного сенота. Когда священные воды скрыли последнего пленника, халач — виник, правитель Чичен-Ицы сказал:

— Пусть Кецалькоатль — пернатый змей, вложит в их уста послания духов, — он обвел площадь с сотнями своих граждан орлиным взглядом, — а Ах пуч заберет себе их тела. Да будет так!

На площади воцарилась божественная тишина. В течении всего жаркого утра напряженные зрители ждали, когда солнце достигнет зенита. Все смотрели вниз, что бы узнать, не уцелел ли кто-нибудь из числа принесённых в жертву, дабы передать людям послания от духов, живущих в бездонной глубине колодца. Не удалось спастись не одному пленному воину, который мог бы рассказать о своем вынужденном походе в потусторонний мир, всех забрал к себе коварный Ах пуч. Хунак Кеель мгновенно принял решение, он выскочил из группы сановников на ходу выхватив из рук у спустившего к тому времени вниз правителя, ритуальный посох и на глазах изумленных жителей Чичен-Ицы, бросился в изумрудные воды колодца. Спустя несколько мгновений зеленые воды сенота вспенились и на поверхость всплыл Хунак, но уже без посоха.

— Я, — он тяжело дышал, — разговаривал с богами. По их воле я назначен — верховным правителем майя!

Кто знает, может быть в глубине души Хунак не был верующим и считал религию лишь средством обеспечения господства знати. Но его отвага покорила наблюдавших за этой сценой индейцев. Со всех сторон слыщалмсь крики одобрения, народ приветствовал молодого вождя. Его вытащили из колодца, ах кины провозгласили его правителем. Это был такой же драматический момент для майя, как и открытие Южной Мексики Эрнадесом де Кордобой, впервые в истории майя, один человек захватил в свои руки бразды правления над целой империей. Начался постепенный и губительный спуск, ведущий к гибели цивилизации. Лишь правитель Чичен-Ицы был спокоен, он знал цену утонувшему посоху, боги спрятали священную вещь на дне Священного сенота…

 

гл. 1. Дезертиры

Есть такая поговорка: войны ведутся на полях сражений, а выигрываются на фабриках. На какую фабрику работала наша дивизия, никто из служивых не знал. И даже высшее начальство было нам не знакомо. Мы — «Пушечное мясо» — получали приказы телепатически. Год «службы» и если остался в живых — получаешь кругленькую сумму при демобилизации. Мы были призваны против своей воли. Война, в которой я воевал, была абсолютно бессмысленной; сперва мы уничтожали зеленых, затем пришел приказ уничтожать всех, кроме синих.

Синий — это цвет нашей дивизии. И наши вояки старались во всю — уничтожали всех, кроме своих, как в какой-нибудь аркадной компьютерной игре. Два месяца назад красные были нашими союзниками, но только что я подбил их истребитель.

Наша танкетка пронзительно хрюкнула и тихонечко завывая поползла на сопку. Недалеко на склоне догорал желтый БТР, горилодобный труп существа в желтом комбинезоне попал прямо под двухметровые колеса танкетки. Чавкал о броню кустарник, лопались стволы поваленных деревьев, ни какие силы природы не могли остановить нашу сине — колесную смерть. А где-то там, за сопкой работал вражеский город — дот. Он отстреливал всех подряд и кажется не имел цвета. И нашему экипажу, единственному удалось подобраться так близко. Город — дот поражал все цели в радиусе пяти километров. А мы двигались вперед и были еще живы.

Пора представить наш экипаж. Перед вами — Сергей Славин уникальный человек, который начал свою карьеру блестящим адвокатом в Санкт-Петербурге двадцатого века, человек который всегда жил в свое удовольствие, имел большие деньги и славу первооткрывателя, и который пострадал за то, что увлекся древнеиндейскими мифами. Теперь этот человек — автор этих записей, всего на всего стрелок танкетки на безымянном, тюремном полигоне, закинутым в Большое Магеланово облако. Там дома мне удалось избежать службы в Советской армии нечистым путем и видимо работа на полигоне — была одним звеном из большой, свинцовой цепи наказаний, за мою неправедную жизнь на тихой старушке Земле.

Второй член экипажа — разумный слизняк Фуни с планеты Альфа Феи 3. Он у нас флегматик и молчун, сентиментальный консерватор-жлобист и кроме всего прочего — прекрасный механик водитель. К великому сожалению он о себе практически ничего не рассказывал. Третий и пожалуй еще одновременно и четвертый член экипажа — наш командир, зверообразный гадоид ложнозрячий, телесный демон ЛАН-Гу-пп. Он житель Земли-35, отстающей от моей планеты на тридцать пять градусов сингулярно пространственных координат, то есть из другого измерения Земли. Земляк одним словом. ЛАН-Гу-пп был туповат для командира бронетранспортера, но он очень любил форму и когда нашей тройке предложили выбрать командира, мы дружно проголосовали за него — пусть у него в голове трещат телепатические приказы начальства. В первом же бою, я доказал гадоиду свое превосходство в тактических вопросах и он не гласно признал его. ЛАН-Гу-пп командовал на построениях личного состава Синей дивизии, красуясь своей офицерской формой, а я командовал в бою. О таком раскладе знала лишь наша тройка.

Месяц назад у нас был eще один член экипажа — добряк и шутник, а также половой гигант, Сифи Голубинус, гуманоид с планеты Трихо, но он погиб в бою от венерического ранения — разновидности интимной болезни, свойственной только его звездной рассе. Из-за этого трагического случая командование лишило нас диплома: «Боевой экипаж без венерических болезней имени СК Гарисона».

Фуни остановил танкетку и посмотрел на меня своими сине-грустными глазами. Глядя на него, я всегда поражался разнообразием причуд Господа. In God I Trust. Ладно, гидроцефалы, аморфные ленивцы и трупогрызы, все эти твари были гуманоидного типа, но … сотворить разумного слизня с ангельским личиком? Это было выше моего понимания, наверное этим я и отличаюсь от Творца, хоть и был создан по его образу и подобию.

— Серг, может мы его долбанем квазерным ударом? — голос у слизня был статный, как у расфуфыренного советского петуха — генерала.

— Давай, давай, испепелим дот! — Пробулькал, капая слюной на мое плечо, командир. Когда я первый раз увидел его, чуть штаны не обделал, таких чудищ не увидишь не в одном фильме ужасов: маленькая зубастая головка, похожая на облезлый человеческий череп, красные шары-глаза на выдвижных усиках, вдобавок ко всему, кости у этого разумного не внутри, как у вида Homo sapiens, а снаружи. И пахнет от него, как от недельного покойника. Постепенно я привык к ЛАН-Гу-ппу и разговариваю уже с ним без респиратора.

— Не нужно, — сказал я обоим, — внемлем голосу тактики, они врежут по инверсному следу, тогда не видать нам дембеля. Лучше запустить зонд.

Пусковую установку мы сбросили в лесу, что бы не «протухнуть» при запуске. Теперь ракеты и зонд запускались дистанционно и противник не мог проследить, откуда сделан выстрел.

Гадоид нажал на пусковую кнопку, почти сразу же загорелись обзорные экраны. Я с нетерпением ждал, когда собьют зонд, но так и не дождался. На экраны впорхнуло изображение разрушенного города-дота. Он оказался черного цвета — цвета ограждения. Бетонное покрытие полукупола обвалилось, амбразуры казались развороченными гигантской отверткой, кругом кучи мусора вперемешку с металлоконструкциями и развороченными боевыми машинами самых различных типов. Кто-то накрыл его до нас. Вот я узнал, хорошо мне известный российский танк Т-80 с со сплюснутым от квазера задом. Как он сюда попал — одному богу известно. Рядом — немецкий «Шерман» времен второй мировой войны. И еще много знакомой мне земной техники. Такой хлам не стоял на вооружении полигона, если только его не использовали намного раньше. Идиотская война, кто-то из руководящих направил нас уничтожить ограждение.

— Он сам протух! — Гадоид посмотрел на меня. — Давай его совсем с землей сравняем.

Фуни возобновил движение к вершине холма. Вдруг ЛАН-Гу-пп удивленно замотал глазами — антеннами:

— Дальше нельзя, передают что это запретная зона, пока не восстановили дот. И требуют немедленного возращение в расположение, нам гарантируют благоприятный режим возврата. В противном случае, — он прислушался к голосам в своей голове, — нас лишат цвета.

Мы прекрасно знали, что экипаж без цвета, мог быть уничтоженным любым цветом, как объявленный вне правил.

— Они боятся, что мы попадем в дот, — Фуни лукаво подмигнул, — что будем делать? Туда или обратно?

— Я за туда, была не была, — я понял что слизень заинтересован в движении вперед, может быть это и есть выход с ненавистного полигона. — А ты наш командор?

— Тогда нас убьют, — на секунду мне показалось, что он искренен, на сколько могут быть искренне телесные демоны. — Я подчиняюсь большинству. Давайте подготовим ручное вооружение, возможно нам скоро придется покинуть БТР.

Я надел каску и взялся руками за гашетки.

— Сними горшок с головы Сергей, — сказал Фуни увеличивая ход, — не позорься.

Его пожелание натолкнуло меня на воспоминания о первых днях службы, после моего похищения в Армию с Земли.

— Ублюдки ЛАН-Гу-пп, Славин, Фуни и Голубинус, — кричал инструктор-орангут, после того как мы проглотили говорильные леденцы, — теперь конфеты позволят вам понимать меня, дерьмо собачье. Вы будете экипажем вот этой прекрасной машины, — он кивнул в сторону БТРа, — оружие вам выдаст инсткуктор-шимп, я же выдам вам предметы, которые помогут выжить в сложных условиях.

Я вместе с остальными гуськом проскользнул в каптерку.

— Изделие номер один, это ложка для еды. Если повернуть рукоятку на сто восемьдесят градусов — получится прекрасная саперная лопата, а если ее стукнуть об колено, — инструктор посмотрел на слизня, — или об другой выступ тела, лопатка превратится в большую совковую лопату, которой прекрасно можно убирать дерьмо. Ясно, петухи, мать вашу, изделие номер один выдается одно на весь срок. Изделие номер два, это фляжка армейская, предназначена для хранения воды. Может быть использовано для сбора мочи на посту, а если изделие номер два заполнить веществом Х — получиться мощная ротивотанковая граната, взрыватель вмонтирован в пробку. И наконец изделие номер три — каска. Предназначена для сохранения черепа солдата, во время обеда используется как котелок и тарелка, а на посту как горшок, устройство внутри позволяет уничтожать дерьмо и солдата, если они попали в плен. В плен у нас, идиоты, не берут. При заполнении веществом Y, — инструктор постучал по каске, — изделие номер три может быть использовано для колки кокосовых орехов. Вам все ясно, сопли зеленые?

— Так точно, господин орангут (звание аналогичное старшине)! — Хором ответили мы, пораженные армейской унификацией.

— Вопросы есть?

— А презервативы нам дадут? — Голубинус посмотрел на инструктора так, что тот вздрогнул.

— Хороший вопрос, военный, вместо презерватива, может быть использован чехол от ручной гранаты…

Пришлось снять с головы универсальный горшок.

— Ой не нравиться мне все это, — простонал гадоид, — на моем пентакле видны нехорошие изменения. Фуни, отключи контролеры, что бы нас дистанционно не взорвали.

— Уже сделал, хлоп-лейтенант, правда немного поздно, у БТРа уже сняли цвет, но взорвать нас не смогут. О, уже появились стервятники, справа зеленый танк.

— Понял, — я поймал ксилтронный танк зеленых в перекрестие прицела и раздавил его квазерным ударом. Фуни не сумел выключить только цветовой контролер и теперь наша машина при подходе к любому цвету, автоматически приобретала цвет их противника. Нас с одинаковым успехом могли уничтожить любые, даже свои — синие.

— У нас сменился цвет на красный, сзади желтый танк. — Демон включился в смертельную игру.

— Молодец, командир, дай ориентир.

— Тридцать два — пять по Севе, Серг.

Я врезал по нему гравитационной ракетой класса «земля-земля» — I4I. Башня подпрыгнула выше деревьев, рассыпаясь как горсть песка, гусеницы расплавились, а корпус танка скомкался, как листок бумаги. Цвет противника определялся визуально, это было одно из «железных» условий тюремного полигона, которое работало нам на руку. Перед тем, как мы добрались до развалин, я сбил один коричневый флаер и подбил два голубых уничтожителя.

— Мы пропали! — Гадоид не сводил своих ложно глаз с экрана заднего обзора. — За нами увязался черный штурмовой слоноход!

Это была самая ужасная машина полигона, идя на пролом, она крушила и сжигала все, что попадалось ей на пути. Не было преград, способных остановить слоноход. Эти машины использовались лишь в частях ограждения полигона, что бы вояки, типа нас, не унесли ноги. Я помолился и закрыл глаза в ожидании смерти …

 

гл. 2. Город — дот

Смерть проскочила мимо, а точнее Фуни мастерски въехал в разбитые ворота и посланная нам в вдогонку слоноходом ракета врезалась в стену, взрывной волной чуть не опрокинув БТР.

— Срочно покидаем БТР, не забудьте индивидуальное снаряжение! — Гадоид камнем вылетел из люка, а я схватил свой ранец, проверил запасные обоймы к скортеру и помог слизню выбраться из танкетки, вместе с его тележкой. Мы проскочили ангарный отсек, на бегу надевая ранцы и спрятались за полуразобранный ракетный катер. Быстрее всех летел на своей тележке Фуни, обогнав даже сверхбыстрого демона, на ходу вертя устройством, похожим на портативную камеру.

Мне показалось, что наша боевая машина, с заглушенным реактором, молча проклинает нас, бывших боевых товарищей, за предательство. Вот и фары мигнули в последний раз: «Прощайте, мы долго вместе воевали. Я вас ненавижу!». Вторая гравитационная ракета смяла нашего железного коня в бесформенную груду металла. Слоноход вплотную подобрался к воротам, мы открыли по нему ураганный огонь, прекрасно понимая, что не нанесем ему и царапины, но солдаты не должны умирать без оружия в руках.

Грохот выстрелов сплелся со свистом рекошетируемых пуль, трассирующие искры метались по всему ангару, выбивая кусочки бетона из стен и пола. Слоноход чуть присел и вошел в ангар, веером расставив свои смертоносные орудия.

В ту минуту каждый из нас по своему молился своим богам. Я за не знанием другого, прочитал «Отче наш». Телесный демон бесполезно творил пентакли на пыльном полу, М-генераторы полигона нейтрализовали его магическую силу с момента призыва в Синюю дивизию. Слизень тер своими усиками опору катера, что-то завывая. Внезапно я почувствовал прилив душевных сил и понял — ЕСТЬ БОГ! В этот момент из противоположных ворот выкатился черный колобок. Он был настолько черным, как будто состоял из

«Отсутствия света» — чистой тьмы. Шар прокатился мимо нас и задел переднюю левую ногу шагохода. Между ними проскочила большая лиловая искра и …

…И Слоноход медленно растаял, как пломбир. Только большая лужа металла напоминала о его недавнем присутствии. Я трижды перекрестился от неожиданности, чуть не наступив на свою челюсть. Фуни мешком свалился с тележки и втянул в туловище свое ангельское личико. Колобок дал победный круг и укатился в свою дверь. Не возмутимым остался лишь гадоид, его глазки искрились и излучали подленькое тепло.

— Ко мне возвращаются мои силы, — ЛАН-гу-пп приплясывал, — действие М-генератора здесь слабее, но я истратил все свое озарение.

— Это т…ы устроил? — Я схватил гадоида за склизкий локоть.

— А кто же еще по твоему, я один среди вас демономаг, хотя, — он на миг призадумался, — только что заметил, что у тебя на груди есть сильный магический амулет. На него тоже влияют М-генераторы? Дай посмотреть!

— Потом, нам нужно быстрее уносить ноги.

Где-то совсем рядом находился долгожданный выход из полигона, замкнутого, словно поверхность Мебиуса, сам на себя. Пока нам улыбалась фортуна, но насколько хватит ее улыбки? Раньше полигон занимал всю планету, но потом его спрятали в «кокон», я думаю, из-за того, что сюда доставляют нелегально из ближайших краев Вселенной разумных существ всех звездных видов. Попросту говоря — крадут. Хотел бы я знать, кто хозяева такого грандиозного проекта?

Пора рассказать о привычных для нас вещах, но не известных для вас, таких как климат, рельеф местности или местное население. Климат на полигоне меняется по желанию его «хозяев», только что, например, была сорокоградусная жара — чье-то повеление и через два часа сорокаградусный мороз. Солдаты — стерпят все, ко всему можно привыкнуть. Ну а техника — здесь особая, выдержит все климатические прелести нашей бестолковой войны. Про рельеф, что-то конкретное сказать сложно, он как и климат меняется часто, где-то раз в три месяца: равнины становятся холмами, холмы — пиками, горы — пропастями или равнинами и наоборот. Поэтому карт полигона не существует. Растения привезены с какой-то ужасно далекой экзотической планеты. Это не прихотливые кремневые содоты трех видов: гигантские соснообразные, средние, похожие на бутылочное дерево и кустарниковые. На этом мои познания о местной флоре заканчиваются. Фауны вообще нет, впрочем, как и местного населения. Воздух обогащается кислородом извне полигона.

Никому из нашей, синей дивизии, не удавалось найти казармы других цветов, видимо они виртуально закрыты, от боевых действий. Дни службы однообразны — шесть дней войны, один день выходной по скользящему графику, в этот день можно попить пива, водки или снять самку своего вида из бесцветного женского батальона, можно набить морды, лица или рыла подвыпившим солдатам, посмотреть по стерео Галактические новости. Те, что разрешила цензура.

Как я, с Земли двадцатого века, попал на полигон — вопрос особый, требующий длительного разбирательства. Поговорим об этом позднее. У каждого из нас своя история. Ни болтливый ЛАН-гу-пп, ни консерватор Фуни, никогда ни обмолвились и словечком на эту тему. Для нас это было своего рода не гласное табу.

Фуни похудел прямо на глазах, вероятно от нервного расстройства, пришлось его покрепче привязать ремнями к его передвижному устройству. Он кривил рожицы и крепко прижимал к себе, своими ложно ручками, переносной лазер, все еще опасливо поглядывая на то место, где еще несколько минут назад находился ходячий ужас полигона.

— Куда пойдем? — Наш демономаг, чувствуя свое превосходство, взял бразды правления на себя и не дождавшись ответа зашагал в сторону ближайшей гермодвери, мне ничего не оставалось, как принять его лидерство и последовать следом за ним. Слизень катил сзади, я подумал, что смогу его поддержать и рассказал ему парочку — тройку смешных анекдотов. Бесполезно. Он не выходил из своего транса, да и моя «соображалка» изрядно побаливала.

Ангарный отсек напоминал червя изнутри. Пол под наклоном уходил вниз к гермодверям. Разрушения были громадными, перекрытие в нескольких местах лопнуло, его пытались подпирать несколько помятых металлических ферм. В развороченные стенные амбразуры можно было влететь на не большом уничтожителе. Кое-где еще горели светильники. Разобранный катер, который нам любезно предоставил укрытие во время боя с слоноходом, был единственным уцелевшим представителем боевой техники. Около стен растриножились, помятые не сильным гравитационным ударом, две автоматические лазерные «Горгоны». Кто разрушил город-дот ограждения, было загадкой.

Мы догнали демона, когда он уже открывал левую гермодверь.

— У лифта всего две кнопки, — я обратил внимание, что обе кнопки измазаны кровью, — спускаемся в командный пункт. Кстати почему ты решил открыть именно эту дверь?

— Здесь все двери ведут вниз, — наконец-то пришел в себя наш жлобист, — по этому не всели равно. — И нажал прикладом лазера кнопку, — однако здесь хорошо кого-то попинали.

Ну, если Фуни пришел в себя, значит все будет хорошо, у него прекрасное чутье на обломы и неприятности, а хвост всегда вместо пси-флюгера. Он сам говорит, что это от того, что у него нет ануса, который у людей в моменты опасности забирает чутье.

Лифт журча, опускал нас в неизвестность. Я пощупал свой талисман, он опять появился. В прошлый раз исчез, когда я падал за борт с корабля, еще там на Земле и не появлялся до не давнего времени вместе со шнурком, на котором висел. Я не заметно ощупал его, наконечник посоха древнего индейского вождя Ни в коем случае нельзя его давать демону в руки. Словно поняв мои мысли, гадоид уставился на меня. Плохо и то, что наконечник у меня, но теперь я уже не могу от него избавиться, выбросить, как это можно было сделать на Земле. Волею злого рока, я стал его хранителем.

— Приготовьте скортеры, — ЛАН-гу-пп не сводил глаз с моей груди, он смотрел на то место, где висел наконечник, — внизу могут быть живые.

Вдруг я почувствовал, что мой талисман, опять стал терять вес.

— Я чувствую, — мгновенно среагировал демон, — что твой талисман или рассыпался, или потерял магическую силу. Может это не талисман, а какой-нибудь наговор?

— Понятия не имею, я не силен в магии, — нагло соврал я.

— Очень странно, такие вибрации, я не чувствовал с момента посещения Храма Разрушителя в своем мире. Это было волшебство высшего порядка, может быть ты меченный?

— Отстань, я же тебе сказал, что понятия не имею о таких вещах. Ты мешаешь мне сосредоточиться. — Я изобразил отвращение на своем лице, — Надо же выдумал — «меченный».

На самом деле демон был прав, по легенде последних представителей Лунного разума — Питрисов, много миллионов лет назад, этого наконечника касался сам Адонай…

Наконец лифт вздрогнув остановился, гермодвери медленно расползлись по сторонам, оставив нас в длинном коридоре с множеством дверей. Вдруг что-то поскакало, подпрыгивая мимо меня, руки сработали автоматически, располосовав очередью из скортера, прыгающий клубок. Демон злорадно рассмеялся, Фуни плюнул под свою тележку. Я посмотрел вперед и обнаружил, что это отрезанная человеческая голова. Тело без головы, изрядно накаченное свинцом, валялось у первой полуоткрытой двери.

Реакция есть — дети будут, — саркастически заметил гадоид.

— Сегодня день загадок, — Фуни добродушно подмигнул мне, — судя по указателям, пульт управления впереди, пока ты расстреливал призраков, Серг, я заклинил лифт. Идите вперед, я вас буду прикрывать сзади, у меня ведь нет ануса.

Я улыбнулся глупой шутке слизня и зашагал впереди всех. По пути я раскрывал пинками двери и заглядывал внуть. Это были уже давно заброшенные комнаты личного состава города-дота, я слышал от одного синего офицера, что почти все доты перевели на полуавтоматические режимы, распустив личные составы по домам. Этим дотом вполне могли управлять два-три человека. Одного мы уже видели, с отстреленной головой. Назад пути не было, вверху нас ждала разноцветная смерть. В комнатах, кроме ржавых кроватей, треснутых столов, пустых разнокалиберных бутылок и рваных порножурналов, больше ничего не было. Гадоид сзади сопел и чмокал, видимо обиженный на меня. Мой талисман был опасен не только для него, но и для всех мыслящих и имеющих душу во Вселенной. Совсем не хотелось вмешивать в свою давнюю историю старину ЛАН-гу-ппа. История про наконечник, связана с историей моего появления на полигоне. А об этом, как я уже говорил пока — табу.

На одной из дверей красовалась зашарканная табличка: «Александр Голованов. Главный помощник резервновспомогательного начальника караула Дота. Почетный гражданин Олигархии Шуруссов. Почетный палач Гуланагской республики. Лучший стрелок Бастиона Духов». Я аж присвистнул от неожиданности — здесь когда-то бывал личный пилот Сталина и даже имел скромную должность.

— Ты его знал? — Спросил Фуни.

— Нет, но я о нем читал, он был тенью диктатора нашей страны. — Я все еще в задумчивости чесал лоб.

— Где же он сейчас?

— Может быть умер на Земле, или затерялся где-нибудь здесь. Это было очень давно, еще до моего рождения. Мы с вами «призванные наемники», нас похитили, но все-таки нам зачитаются кредитки. А войска ограждения полигона — «чистые наемники». По своей воле служат — затем тратят свои денежки. Мне иногда кажется, что похищенные отсюда живыми не возвращаются, а обещанные, огромные вознаграждения через год службы — липа. А Саша Голованов служил здесь по своей воле. Я в этом уверен.

— Посмотри еще, может еще знакомые имена встретишь, — сказал демон и вздрогнул, — о Разрушитель, а этого я знаю. — Он ткнул когтистым пальцем в другую табличку: «В…н. Повелитель мух. Архихранитель протозарядов пси-систем. Душеизтезатель третьей степени. Почетный член КПА».

— КПА, это что, Коммунистическая партия Ада? — схохмил я.

— Да, совершенно верно, это был один из руководителей Коммунистической партии Ада, под руководством которой более семисот лет назад была исполнена Первая Великая Адская социалистическая революция.

— Что у вас, в Аду до сих пор социализм? — Поинтересовался я.

— Черт упаси, конечно же нет, вернулся из турне Разрушитель и все вернулось на круги своя с помощью реформации строя. А КПА запретили.

— У нас было то же самое, только революция называлась Великой Октябрьской.

— Ничего удивительного, мы же из параллельных миров и события аналогичны. — Демон улыбнулся, — интересно была ли социалистическая революция в раю?

— Это однозначно, — встрял в разговор слизняк, — раз миры параллельные, значит и события похожие, я изучал историю основого мира закрытой планеты Земля. В вашем раю уже наверняка коммунизм…

— Вот почему туда все стремятся…, — я прервал разговор, — ладно хватит болтать, мы так никогда не дойдем до конца коридора, если будем читать таблички. Их хозяева, теперь уже все заслуженные мертвецы и почетные члены чего-то.

С потолка свисали разбитые видеокамеры.

Тем не мение при ходьбе, мы косились на таблички, выискивая знакомые фамилии почетных зомби. Фуни тоже кого-то обнаружил, но промолчал, только махнув ложно ручкой. Наконец коридор закончился и мы остановились у массивных створок люка — диафрагмы. На стене не было ни кнопок, ни ручек, только подмигивал глазок видеокамеры над люком.

— Если вход открывается изнутри, мы пропали. Нет дороги ни назад, ни вперед. Давайте нажремся, в одной из комнат стоит еще почти целенький ящичек виски, закусим сухпайками. — Я со злостью пнул люк — никакого результата. — Эти суки изнутри, если еще живы вряд ли нам откроют сии ворота. — Я пару раз выстрелил в диафрагму, но на ней не осталось ни царапины, такие люки делают из космических материалов. — Ладно, пойдем поищем другой вход

Слизняк расколол выстрелом видеокамеру. Я про себя проклял все на свете и полигон, и свой злосчастный талисман, и весь наш экипаж. О, как хочется расслабиться водочкой…

Вдруг диафрагма расходится и из люка вылетает зеленый камешек. Он падает за слизнем и оказывается самой обыкновенной противопехотной гранатой. Мы в раз упали и вжались в пол. Время на мгновение останавливается — остановилось, как конвейерная лента. Фуни трансформирует тележку в щит и прячется за него. Ежкин кот, вот и подарочек нам преподнесли. Я надеюсь на свой талисман, он не вмешивался в мою жизнь на прямую, но от смерти иногда спасал. В данную секунду, наконечник молчит, если не исчез совсем. Но граната не взрывается, как положено через восемь секунд, не взрывается и через пятнадцать. А мы все все еще лежим в оцепенении.

Из оцепенения нас вывел приятный женский голос:

— Бросьте к моим ногам свое оружие, мальчики, вы под прицелом, а граната учебная, можете встать.

И из люка сначала появляется совершенная женская нога, в черной туфле лодочке, затем ее хозяйка — девушка брюнетка с обложки «Playboy»: фигурка, оточенная до совершенства резцом творца, лицо восточного типа, с черными, как ночь глазами. На нашей хозяйке короткое черное платье с блестками, изумрудное ожерелье в иридиевой оправе. В руках нейтринный десинтор. Мы как по команде бросаем лазеры и скортеры к ее прекрасным ножкам, никто не хочет быть разложенным на молекулы.

— А вы молодцы, мальчики, не трусы, — она очаровательно улыбнулась, — это меня радует, а то что, ты, — она посмотрела на меня, — человек, меня радует вдвойне. Страшило демоноидная, твоя магия на меня не подействует, у меня есть переносной М-генератор, а ты склизкий, держись от меня подальше, я не люблю сопли. Если вы будете меня слушаться, я не буду вас связывать. А теперь, мои дорогие, крошки, идите впереди меня.

Девушка молниеносно собрала наши пушки и закинула их на плечо. Я первым протиснулся в люк, за мной, вся основная процессия. Мы стремились к пульту управления, так или иначе, мы туда попадем, если гора не идет к Магомету, значит Магомет идет к горе. Во мне зажглось желание, уставший мозг творил представления: я и незнакомка у постели, мои руки ласкают ее тело, медленно раздевая…

— Кто ты? — спросил ее демон, обиженный слизень сопел сзади, с ним так никогда никто не разговаривал.

— Путана, — она усиливает мое возбуждения своей улыбкой.

— Ты строишь пути, — вполне серьезно ее спрашивает Фуни, он не знает значения этого слова, — или все путаешь?

— Путаюсь между ног. — Глаза ее становятся щелками.

Теперь ее не понял демон, он спросил:

— У кого?

— У таких, как он, — она кивает в мою сторону.

Полчаса мы петляли по различным коридорам и отсекам, пока не пришли к громадным гермоворотам, которые ни то что пушка, никакой заряд не возьмет. В пути, мы пытались расспрашивать нашу хозяйку, но на все вопросы, получали один ответ, что всему — свое время.

Иногда в потолке открывались потайные люки и из них выскакивали, взвизгнув, крылатые самонаводящиеся снаряды, нацеливаясь прямя в нас. Тогда Путана стреляла прямо от бедра, раскладывая их на молекулы. Когда ей надоело стрелять, она сказала:

— Черт, я не дала вам охранные медальоны, сейчас все ловушки воспринимают вас, как врагов, — девушка вытащила из сумочки три медальона и бросила их мне, — раздай своим друзьям. Вам сказочно повезло, что вы еще живы. Демона и улитку я пока запру, а к тебе у меня есть одно безотлагательное дело.

В ее глазах вспыхнула не поддельная страсть и губы еле заметно прошептали сладострастное: «хочу»…

 

гл. 3. Маркетинг

До самого утра мои друзья сидели взаперти, а я выполнял неотложное дело нашей хозяйки. Утром я проснулся от того, что слетел с кровати, стены гудели, по полу ползла огромная трещина, потолок вибрировал. Лампочки мигнули и загорелись чуть слабее, видимо включилось аварийное питание. Путана свалилась на меня, протирая заспанные глаза. На удивление ситуацию она оценила молниеносно:

— Части ограждения сравняли верхние этажи с землёй, теперь теоретически мы не существуем. Мы похоронены внутри. И это всё из-за меня. Я погубила город-дот.

— Успокойся, — я погладил её по щеке, — пойдём освободим моих друзей, теперь мы все равны. Решим как быть дальше. И ещё я тебе не представился. Я — Сергей Славин.

— Для всех вас, я просто — Путана.

Гадоид и слизняк, когда мы вошли в их камеру, даже не поднялись. Они всю ночь на пролёт резались в карты.

— Ребята, — напомнил о себе я, — вот и я.

— Она хорошо путалась между твоих ног? — От демона исходили лучи саркастического недовольства.

— Он не виноват, — заступилась за меня Путана, ведь это я взяла вас в плен. Теперь я вас выпускаю, только вот идти не куда, ночью верхние этажи сравняли с Землёй.

— «Выстрел из гроба», чудесно, ах какой можно было бы написать репортаж, — Фуни продолжать раскладывать карты, — не плохо бы пожрать, а то за ночь нам чуть было не пришёл полный звездец. И однозначно, не мешало бы вам, леди, изволить объясниться. Рассказать о том, о сём, куда девался личный состав, например, показать нам основные помещения. А то мы погуляли по коридорам без проводника и еле-еле нашли дорогу в свою камеру. Пусть у вас, уважаемая, не вытягивается лицо, просто вы забыли, что у вас всего-навсего переносной М-генератор. А это означает, что наш демономаг не может превратить вас в царевну-лягушку, но всех остальных — п-о-ж-а-л-и-с-т-а. Это я где-то читал…

— Хорошо, — Путана опустила ствол десинтора, — но учтите, хозяйка здесь я. Понятно?

— Жрать, жрать, за жратву, на все готов, — продолжал издеваться Фуни, — о, веди нас, великолепнейшая, я буду жрать из твоего мусорного бачка. Фуни строил рожицы и усердно жестикулировал, гадоид стоял около столика и загадочно улыбался. А Фуни продолжал свои жлобисткие выходки, Путана чуть не плакала. Кроме того, он все время стрекотал своим приборчиком, напоминающим фотоаппарат.

— Ладно, хватит, — я погрозил кулаком обоим, — давайте заключим перемирие. Теперь мы все союзники.

— Я приношу извинения за вчерашнее, — шмыгая носом проговорила девушка. В конце концов, я вас не звала сюда…

Столовая города-дота была полностью автоматическая, скрипучие робостюарды, застиранные скатерти и такое разнообразие блюд, что я первый раз за время службы объелся. Слизняк и демон заказали свои любимые блюда, и тоже с головой ушли в еду. Путана пила кофе с коньяком и с любопытством наблюдала за нами. Меня искренне радовало, что она тоже с Земли, правда, из начала двадцатого века и ещё в добавок — филипинка.

— Если я отключу свой М-генератор, — она лукаво посмотрела на гадоида, — ты сможешь сотворить заклинание, что бы я вас не гуманоидов, видела как людей?

— Я против, хочу иметь свой собственный облик, — Фуни прекратил трапезу и изменил свой серый цвет на перламутровый.

— Не волнуйся, только гуманоиды нас будут принимать за своих, — ЛАН-Гу-пп говорил не переставая жевать, — лопай из своего мусорного бачка.

— Тогда и Серг нас увидит другими.

Это было бы очень интересно, — я посмотрел на Путану, — уважь просьбу женщины. Ваше настоящее обличье я и так знаю. А взамен мы послушаем, что же здесь всё-таки произошло.

Демон потрогал свой пентакль, скрестил руки, вытащил свои ложно глазки. И один из робостюартов вдруг рассыпался по шестерёнкам. Слезла краска со стен. Непонятно откуда-то взявшийся ветерок разлохматил мои волосы, задрал подол платья Путаны.

— Ой, я кажется что-то напутал. — Гадоид перевернул пентакль на сто восемьдесят градсов и повторил операцию. — Теперь нравимся?

Теперь перед нами сидели два пожилых джентльмена, демономаг стал высоким и худым, как жердь, с кисточкой чарличаплинских усов под орлиным носом и красно-пропитыми глазами. Слизень походил теперь на толстячка с обрюзгшим лицом, большого любителя пива. Нос картошкой, губы в трубочку, словно всегда готовые к поцелую. Я еле сдерживал смех, где это он интересно, таких образов набрался?

— Прелестно, — девушка довольно рассмеялась, — благодарю, вас теперь легче воспринимать, сейчас вы узнаете, что случилось.

Путана на мгновение замолчала, а я разглядывал интерьер столовой. Огромные, уже поблекшие от времени фотографии-плакаты с надписями: «Бей красных, бей белых, бей зеленых… Да здравствует Бастион Духов!». Интересно, что это за таинственный Бастион? За плакатами ряд изображений различных особ в парадных мундирах с аксельбантами, наверняка бывших командиров Города — Дота, ещё свежая надпись над раздаточным автоматом: «Секс — двигатель солдата!». В углу стоял огромный земной телевизор с треснутым экраном, рядышком обломки какого-то устройства, по видимому видеомагнитофона. У меня сложилось такое мнение, что здесь, до нас лет десять никто не обедал. Я всё еще мысленно улыбался, глядя на искусственный облик своих друзей. Вдруг, перед глазами всплыли глаза еще живой, отстреленной головы, которую я видел у лифта. Затуманенный взор тогда остановился на мне. Последний взгляд мертвеца — проклятие для того, на ком он остановился, эта мысль пришла ко мне только сейчас. А может быть, мне только показалось, что голова была еще жива, и видение — результат моего уставшего мозга?

Раньше я не был религиозен, но теперь, когда носил на шее божественный талисман, сомнения уже не посещали меня. Бог есть! Только он пока отсутствовал, покинул не на долго свою Землю. Об этом мне говорил Карнай — последний вождь Питрисов. Может быть они вместе с Разрушителем были в турне? Или у него много других дел, не всё же время — присматривать за своими глупыми внуками. Вот только внуки, всё реже и реже теперь обращают свои взоры на небеса. И может быть потребуется не одно чудо, что бы люди снова рассмотрели частички Создателя в себе, что бы спала пелена с миллиардов глаз и на устах вновь зазвучали десять заповедей главных. Не Творец должен придти к людям, а люди к Творцу, ибо только Сатана приходит сам…

Если бы мою жизнь можно было бы повернуть вспять, я бы уже определённо не стал юристом, а пошёл бы учиться в духовную семинарию. Ещё не поздно это сделать по возращению на Землю, главное найти выход. Находясь рядом с существом из Ада, и даже став его другом, тем не менее, я становился всё более и болеерелигиозным… Если бы рядом со мной был Карнай, он бы мне всё разъяснил, но я с ним что-то сотворил там — на Земле и не известно жив ли он теперь. Хватит, Сергей, читать проповеди, пока ты ещё не священник.

Мои мысли, прервал рассказ Путаны. Оказывается, её подобрал в Швеции Александр Голованов, когда тайно ездил туда, из молодой республики Советов за «лампочками Ильича». Ильич раньше говорил: «Коммунизм — это есть социализм плюс электрификация всей страны», соответственно: «социализм — это коммунизм минус электрификация всей страны». Оно и понятно, трудно строить коммунизм без шведских паровозов, лампочек, американского оборудования… Вот и мотался личный поверенный Сталина по всему миру под различными именами. В одной из таких поездок, они повстречал Путану, тогда имя у неё было другое, но она нам не захотела его его сообщить. Пусть будет — Путаной. Ей понравился широкоплечий русский богатырь с грустным взором. Она поехала с ним в Россию и даже вступила в ВКП(б), теперь Вроде Как Партийная (беспартийная). Нет, она не полюбила его, просто он по доброте душевной, дал ей в жизни шанс — из оборванки превратиться в гражданку Страны Советов. Вместе с ним Путана завербовалась и служить на полигон, расположенный на далёкой планете со странным названием — Бастион Духов. У неё обнаружилась тяга к знаниям и выучилась девушка на программиста. Спустя полгода Голованов куда-то исчез…

Я разглядывал нашу хозяйку с восхищением, решительная особа, добровольно согласиться на такие жизненные повороты. Мне она определённо нравилась.

— …когда пропал Голованов, я работала оператором-программистом, затем полигон спрятали в «кокон» и почти весь экипаж города — дота распустили по домам. Дома у меня ни кого не осталось, родители умерли в детстве и я продлила свой контракт еще на один срок. Город — Дот раньше охранял один из выходов с полигона, теперь он выполнял другие функции и чисто символически отстреливал чересчур любопытные экипажи. А выход перенесли в другое никому не известное место…

— Но кто взорвал купол дота, — перебил её демон, — зачем уничтожать дверь, которая никуда не ведёт?

Не перебивай меня, гражданин Ада. — Путана гневно стрельнула глазами. — Вам, что не интересно?

— Тихо ты, — цыкнул на гадоида Фуни, — сама всё расскажет.

— Постепенно, после того как свернули полигон, из-за отсутствия работы, я стала превращаться в Путану. Всё было прекрасно, пока не сменился экипаж. С Земли завербовались трое зелёных беретов, они захотели меня поиметь троём одновременно. Полгода я жила, как секс рабыня. — Голос её задрожал, на глазах выступили слёзы.

— Почему же ты нам поверила? — Перебил её я, — и ты же могла пожаловаться начальству, как контрактница?

— Вы другие, я научилась отличать своих от врагов. А пожаловаться мне было не кому, мы никогда не видели боссов полигона, все приказы приходили или по радио, или факсом. Командир Дота тоже меня постоянно насиловал. Два дня назад я не выдержала, выкрала у диспетчера Тима скортер и расстреляла его в упор, прямо в диспетчерской, вторым умер механик Блейд, пули настигли его прямо в лифте, когда он убегал от меня на поверхность. Я сама поняла, что разгневанная женщина способна на всё. Командир оказался проворнее остальных, мы с ним долго играли в войну, пока ему не отстрелил голову перепрограммированный робостюард, перед самым вашим появлением. В результате Город — Дот остался на ручном режиме и его кто-то накрыл сразу же после смерти Тима. — Она совсем расплакалась, — я не хотела ни кого убивать, но они меня мучили…

— Я подошёл к ней и прижал её к своей груди.

— С тобой, за много лет, я делала это по собственному желанию, — прошептала она.

— Раньше город-дот охранял выход, каковы его новые функции? — гадоид подошел к нам.

— Это один из семи маркетинговых центров полигона, точнее резервный законсервированный маркетинговый центр.

— ?!

Путана успокоилась в моих объятиях, а мы превратились в взведенные оружейные курки.

— Лучше я вас отведу в пультовую и вы сами всё увидите, и возьмите свои скортеры, в туннелях иногда встречаются крысомедведи. Они маленькие, но очень опасные.

Значит я ошибался, когда говорил, что на полигоне нет никакой фауны, она скрылась от войны, ушла под землю. Паразиты всегда присутствуют рядышком с разумными, кто-то же должен доедать объедки, уничтожать слабых и больных. Инсектоидам и мелким грызунам — извечным спутникам разумной плоти, всегда есть куда спрятаться и доехать зайцами до станции назначения. Я прихватил с собой бутылку коньяка со столовой и пока мы ждали, когда Путана облачится в комбинезон, выпил её почти всю.

Пульт маркетинговых исследований располагался на минус сороковом этаже, после взрыва купола дота, внутренний источник энергии города давал недостаточное количество энергии и мы потратили на спуск около пяти часов, лифт тащился со скоростью телеги. Можно было бы спуститься по лестнице, но наша проводница просто-напросто не знала, где она находится. Хозяева полигона не стали полностью уничтожать город-дот, видимо понадеялись, что он сам умрёт от недостатка энергии, тем более что выхода на поверхность больше не было. Это как в политике — убрали видимую причину волнения народа и вроде бы решена проблема. Но постепенно корешки вновь вырастают и дают о себе знать. И снова правители хватаются за головы — откуда взялась, мы ведь её уничтожили… И все повторяется вновь.

Путана сказала, что у города-дота сто этажей, но она была только на шестидесяти двух. Пару раз в туннелях на нас пытались напасть крысомедведи, но все они погибли от пуль Путаны. Девушка так быстро реагировала, что я не успевал вскидывать скортер, стрелять было уже не в кого.

— Крошка, где ты так научилась стрелять? — Я с восторгом смотрел на её скортер.

— Здесь времени полно было, — она улыбнулась мне, — в прошлом я — «Ворошиловский стрелок».

Дверной механизм пультовой нам пришлось открывать вручную, с помощью лебёдки. В четвером навалились и готово — открыли.

— Вв-а-у! — Демон открыл рот, на секунду вернувшись в свой родной облик, — сколько тут аппаратуры, после феодального Ада, я до сих пор не могу ко всему этому привыкнуть.

— Куда уж тебе, — поучительно сказал Фуни, — одним словом — провинция.

— Молчи склизкий, — гадоид схватил слизня за ложно ручки. — Ты как будто всё это раньше видел, на своей аграрной планете?

— Видел во сне. — Фуни почти беспрерывно снимал своей камерой наши скитания, вот и теперь он припал к ней.

В пультовой горели фиолетовые аварийные лампы, большинство мониторов не работало, на главном экране во всю стену, разбрасались разноцветные точки — дивизии. Пультовая была небольшая на пять-шесть специалистов. На каждом рабочем месте стояли запылённые таблички. Я перечислю их: «Консультант по вооружению», «Консультант по психофизическим данным экипажей», «Консультант по маркетингу. Бастион Духов», «Главный экспедитор», «Экономист». Занимательно то, что все кресла были для гуманоидов. На стене висели плакаты: «Разноцветное вооружение и рыночная цена», «Выживаемость в боевых условиях» — далее колонки названий: уничтожители, слоноходы, танки и так далее, графики и цифры.

— Сергей, я потрясён и почему за меня не вступится Разрушитель, — у разгневанного демона шел пар изо рта, — я в этом уродском эксперименте…

Фуни тоже молчал. Разглядывая графики, старые сводки и показатели на мониторах, я ужаснулся — мои предположения оправдались. Владельцы полигона всего-навсего испытывали здесь боевую технику, принимая её нелегально от фирм производителей. Вооружение испытывалась нами — украденцами, ей присваивали определенный маркетинговый статус и далее она доходила до покупателя уже вполне законным путём. Ради какого-то несчастного индекса — погибали тысячи ни в чём не повинных разумных существи среди них могли оказаться и мы.

— Что поражены? Я сюда попала добровольцем, но когда меня нанимал агент, я не знала, что предстоит делать. Потом привыкла.

— Мне показалось, что Путана оправдывается за свою контрактную службу в городе-доте. Ну что ж, Сергей, пора и тебеслово вставить.

— Друзья мои, — я состроил серьёзную мину, — вы все это и так предполагали, зачем теперь метать молнии и махать кулаками. — Я обнял ЛАН-Гу-ппа и Фуни, — не нужно огорчаться, наша задача выбраться отсюда и рассекретить для Галактической общественности этот объект.

— Если конечно в Галактике есть правосудие! — Путана обняла всех троих, — а этого никто из нас четверых не знает…

В углу кто-то зашебуршился и девушка не целясь послала туда короткую очередь, раздался предсмертный рык крысомедведя.

База Галактического Патруля на перешейке Ориона

— Бастион Духов предложил приобрести нашему управлению пятнадцать синих уничтожителей, господин командующий, — молоденький капитан-лейтенант посмотрел на своего шефа — адмирала Хопса, — берём? Это новейшее техника, прошедшая строгие испытания по классу А-красный.

Командующий Патрульным флотом поднялся из-за стола и подошёл к иллюминатору. Пилотская выправка чувствовалась в каждом его движении, только выпирающий живот выдавал в нём новоиспеченного бюрократа.

— И много просят, капитан?

— Как обычно, если мы не будем патрулировать сектор Бастиона Духов, — капитан бесцеремонно налил себе минеральной воды из графина адмирала, иногда он мог себе такое позволить, — вы согласны?

— Совсем не патрулировать сектор БД мы не можем, но в три раза реже, наверное — да, я это постараюсь уладить. Аландр связывайтесь с ними. Как обстоят дела в запретном секторе Грязи?

— Оттуда, как всегда, лорд командующий, везут контрабандой кожаные изделия и революционные идеи… Кстати, новый Сохерский сериальчик про Бастион смотрите?

— Мне кажется, что нам нужно ждать гостей. — Два дня мы изучали различные пультовые, открывая новые функции города-дота. — Носите с собой оружие. — Негласно главенство опять перешло ко мне.

Проблема была в том, что работало только наблюдательное оборудование. Путана ничем не могла помочь в наших изысканиях, она знала лишь пультовые верхних уровней, но и её знания были бесполезны, так как всеми кодами владел лишь командир дота. Мы убрали тела убитых в холодильники, предварительно осмотрев карманы командира, обнаружив четыре сложных ключа. Фуни раскопал где-то в одном из служебных помещений путеводитель по городу и мы теперь пользовались лестницами из-за перебоев энергии. Удивительно, но городу-доту было более двух тысяч лет и построили его на месте древнего подземного святилища древние жрецы планеты. К сожалению в путеводителе ничего не говорилось про саму планету, были лишь схемы уровней-этажей и краткое описание объекта. С голоду умереть мы не боялись — продовольствия хватит еще не на один год. Гадоид обнаружил секретную радиорубку, но связаться с кем-нибудь не получилось — половины радиооборудования не хватало. Мы ковырялись в столетнем хламе, надеясь разыскать хоть крупиночку информации про выход с полигона. И на ход военной компании мы повлиять не могли, маркетинговая пультовая работала лишь в режиме приёма.

На пятый день на нас все-таки напали, карательное киберподразделение спустилось по стволу разрушенной лифтовой шахты. Вверху грянул взрыв — это слизняк предусмотрительно наставил простейших ловушек, состоящих из гранат и тонкой мономолекулярной проволоки. И Путана не теряла времени даром, в перерывах между поисками, ей удалось подключиться к управляющему блоку самонаводящихся снарядов и перевести их на ручное управление.

Баррикаду мы собрали заранее, предвидя нападение, на минус третьем этаже. И услышав взрывы, оказались там раньше нападавших. Самой интересной находкой оказались аморфные скафандры с повышенной степенью защиты, автоматически подстраивающиеся под любое телосложение.

На магию демономага можно было не надеяться, каратели могли быть защищены переносными М-генераторами. На баррикаду мы установили портативный скорострельный пулемёт с подствольным гранатометом. Путана осталась в пультовой у самодельного пульта управления летающих снарядов, туда же мы принесли девять мониторов связанных с видеокамерами. Я работал как заурядный тактик. ЛАН-Гу-пп остался на баррикаде, мы с Фуни короткими перебежками двинулись в сторону наших незваных «гостей».

Первый киборг вышел из-за угла и попал под наш перекрёстный огонь. Множество алых гвоздичек вспыхнули на груди, тело дернулось, поднимая бластер и упало на спину.

— Это не кибер, Сергей, а такой же несчастный украденец, — Фуни перезарядил свой скортер.

— Только не украденец, а контрактник, сам знал на что шёл. Ты видел только что, что нас накалывали, когда старшие офицеры говорили о непобедимом отряде киберкарателей. В нём не должно быть людей. — Я нажал кнопку связи с Путаной.

— Ясно, обычное агитационное запугивание.

— Ребята, слева от вас трое, мне их накрыть? — Ответила рация.

— Мы сами, — ответил за меня слизняк и я погрозил ему кулаком, получив в ответ ужасную гримасу.

— Будешь кривляться, дам сапогом в рыло.

Как только послышались шаги, я выскочил из свого укрытия и послал парочку коротких очередей. Нападавшие лишь покачнулись, натолкнувшись на препятствие и подняли свои десинторы. Прекрасная броня не пробивалась, пулями с вольфрамовыми наконечниками, а я не хотел развалиться на молекулы в случае попадания и вернулся за свой угол. Один из карателей так обнаглел, что в зубах держал огромную сигару, видимо не догадывался, что лучшее средство борьбы с курильщиками — это рак. Есть старая гусарская истина: «хода нет — ходи с бубей», нашей бубновой дамой оказалась Путана. За углом что-то жухнуло и кровавые ошметки попали в поле нашей видимости.

— Сейчас я с вами разберусь как следует и накажу кого попало, — заорал Фуни и бросил гранату за угол, — там как шандарахнуло, что у меня заложило уши. — Хорош я, правда, — лицо у него было невинное как у святого. — Тоже хочу стрелять. — И выдал трёхэтажный мат.

— Просто кайф, не ругайся матом как маленький ребенок, — я удивленно покачал головой и изрек китайскую истину. — «В котле с горячей водой нет холодного места». — И добавил, — Фуни ты самый настоящий жлоб.

— Правда, если бы об этом знали мои земляки, я бы уже давно был бы депутатом Сейма Жлобы, заимел бы хорошую нору с черным камнем у входа, оттяпал бы себе огромный земельный участок и огромную пенсию. И кроме того, бесплатно брызгал бы слюнями на микрофон. Пр-росто мечта!

— А какой камень у тебя был до полигона?

— Серобуромалиновый, цвет десидента …, — слизень опустил голову.

«Ну и в дур дом я попал, — подумал я, — мои друзья — один лучше другого». Сзади зачавкал пулемёт гадоида, значит нас сумели обойти.

— Неполный план вы обнаружили, господин — десидент. Возращаемся.

Мы рассредоточились и поспешили к баррикаде разными корридорами.

— Руки вверх, падла, — услышал я за спиной, — люблю пинать жмуриков. Оружие на пол, сейчас я буду тебя расстреливать!

В плен на полигоне никогда не брали, садист какой-то попался. Я развернулся, бросив на пол скортер. Передо мной стоял хлюпенький мужичёк в бронежилете и злорадно улыбался.

— Сначала я прострелю тебе х… — мечтательно произнёс он, — затем прострелю тебе уши, чтоб лапша свалилась и …

Договорить он не успел, так как его настиг управляемый Путаной снаряд. Я еле-еле сумел отвертеться от взрывной волны. Теперь закудахтал под ствольный гранатомёт демона, сопровождаясь сериями микро взрывов. «Он, что там с целой дивизией воюет», — подумал я и попробовал связаться с ним по радио. Безрезультатно, рация молчала.

— Путана, детка, посмотри, что с нашим гадом случилось, — я связался с нашим членом ВКП(б), — его рация молчит.

— Серёжа, у меня нет картинки, наверное около баррикады камеру прострелили.

— Слизня ты видишь?

— Да, только что ему подсобила. Сергей, мне кажется, что нам необходимо спуститься в самый низ и взорвать верхние этажи. Тогда останется лишь вход через вентиляционную шахту, но мы его всегда сможем контролировать. Что скажешь?

— Нас не могут подслушать?

— Им нужно будет время, что бы разгадать наш шифр.

— Хорошо. Тогда я единолично узурпирую власть в городе-доте и так и скомандую, когда мы немного очистимся от незваных гостей. К ним не прибыло подкрепление?

— Пока нет, по моим подсчетам их человек пятнадцать. Долго будем чиститься. Советую включить фильтр, противник решил, что мы тараканы и готовит баллоны с ядовитым газом. Жаль, что мы все камеры подключить не успели — не полный обзор.

— Спасибо, — я ускорил шаг, — иду на помощь ЛАН-Гу-ппу.

Я выскочил из-за очередного поворота и встал как вкопанный, впереди прятался от демона долговязый каратель. Он меня ещё не видел, так что я решил поспешить. Пулемёт гадоида продолжал протяжно чавкать. Я тщательно прицелился и свиснул — тяжело стрелять человеку в спину. Долговязый повернулся, палец мой соскочил со спускового механизма. Каратель держал в руках белый флаг.

— Я пришёл вести переговоры, — радостно сообщил он, — у меня и оружия с собой нет. А этот, ваш урод, стреляет попусту уже час бес передыху. Тогда ты меня послушай. Даем вам полчаса на размышления, а если не сдадитесь — вы погибните от ядовитого газа. Зачем вам умирать? А так вернётесь в свои подразделения, и как ни в чем не бывало дослужите свои сроки. А с сучкой, предательницей — разберутся другие. Надо же, а ей ведь оказывали доверие, — возмутился он. — Ладно я пойду, а ты помни, всего полчаса.

Он медленно удалялся от меня задом, не отрывая глаз от опущенного ствола моего скортера, а когда отошел шагов на двадцать, то побежал как угорелый.

— Вы слышали, нам предлагают сдаться в плен, — сказал я в микрофон, — учиним военный совет?

— Спасибо, что включил рацию в режим трансляции, — появился в эфире Фуни, — я сзади ЛАН-Гу-ппа, но подходить к нему боюсь, он кажется контужен и всё ещё продолжает стрелять.

Пулемет ещё десяток раз чавкнул и заглох, кончились патроны. Необходимо было добраться до демона быстрее, чем автоматически перезарядится пулемет. Я выскочил из-за тело спасительного угла и помчался с криком к баррикаде:

— НЕ СТРЕЛЯЙ! ЭТО Я СЕРГ! — Я увидел, что ЛАН-Гу-пп лежал около пулемёта, значит пулемёт работал в автоматическом режиме, — ВЫКЛЮЧИ ПУЛЕМЁТ, СРОЧНО ВЫКЛЮЧИ… — добежать я не успел, потому что адская машинка перезарядилась и выплюнула в мою сторону несколько свинцовых очередей. В глазах вспыхнули красные звёзды, теплая жидкость потекла по груди. Мои ноги подломились, я понял, что скафандр не спас меня и провалился в небытиё…

 

гл. 4. Точка отсчета (воспоминания)

Эту песню пел подвыпивший человек в морской форме, переваливаясь с одной стороны тротуара на другую, как заправский боцман.

Бедняга похоже возвращался из увольнительной и очень много принял на грудь. Редкие в этот летний, обеденный час прохожие обтекали его с двух сторон, удивленно пожимая плечами. Действительно, в консервативной Британии редко можно увидеть пьяного в общественном месте. Небольшие стаи сварливых воробьёв возились на газонах, слабый ветерок трепал мои волосы. Сегодняшний день начался весьма удачно, утром звонил Проводник и сообщил, что я могу получить сообщение за соответствующую плату. Уже через час я выполнил первую часть своего задания — передал маленькому японцу ключ от камеры хранения, где ещё вчера оставил «дипломат» с огромной суммой денег. Взамен получил сообщение — маленький огрызок бумаги с десятью цифрами. Листочек уже давно разлетелся на клочки, а цифры прочно осели в моей памяти. Вторая часть казалась самой простой, цифры завтра ждал в Нью-Йорке мистер Карузо. Цифры — это шифр сообщения для нашего клана, куда и когда прибудет очередная партия героина.

Прошлое задание было куда экзотичнее. Два месяца назад я отвозил деньги в Париж. Вместо бумажки Проводник сообщил адрес сомнительного массажного салона, расположенного на берегу Сены. Там я должен был спросить девушку по имени Мария…

— … хочешь получить совет? — Пропела Мария, задирая подол, легкого как паутина платья, — возьми меня сзади и многое узнаешь.

Какого же было моё изумление, когда я увидел у неё на левой ягодице татуировку: десятизначное число очередного шифра…

«Подари меня рыбке по имени Букс, — я повторил мысленно первые слова песни, — вот так же, напьюсь дома и буду орать эту же песню». Я медленно брел по тротуару, изображая гуляющего туриста. Впереди возвышалось здание Британского Национального музея. Жаль, что не прихватил с собой семечек, хотя англичане меня явно не поймут. Щёлкать семечки — исконно русская заразная привычка. Год назад я жил ещё жил в России и работал адвокатом в очень престижной частной конторе. К нам приехал по делам англичанин Томас Абрамофф. Я как всегда сидел в своём кабинете и лузгал семечки.

— Можно попробовать? — спросил меня Томас, глядя на моё блаженное лицо.

— Конечно. — Я отсыпал ему большую горсть, — Пощелкай.

Мистер Абрамофф лузгал семечки и урчал как довольный кот. Горсть моментально закончилась. Он извиняясь посмотрел на меня и протянул руку:

— Не хочу показаться назойливым, можно еще? Что это зачудесный продукт? Я никогда в жизни ничего подобного не пробовал.

— Это семечки, — объяснил я. — В Великобритании они тоже есть и из них производят растительное масло.

Глаза Томаса округлились, рука несущая очередное семечко, остановилась у самого рта.

— Они растут на подсолнухах?

Я кивнул головой. А мистер Абрамофф наклонился над урной и бесцеремонно принялся двумя пальцами вытаскивать из рта расщелканные семечки, его интелегентность разом испарилась.

— Семечки … нельзя людям, их только птички клюют. — Жалобно сопел англичанин, — это корм для птиц…

Так что англичане меня бы явно бы не поняли.

Разорвав привычную для Лондона тишину, где-то рядом протяжно завыла полицейская сирена. Я вздрогнул и остановился перед входом в музей. «Скотленд-Ярд не мог меня выследить, — родилась беспокойная мысль, — я же все сделал безукоризненно, проколов быть не должно». Я обернулся, а полицейская машина проскочила мимо. «Пора отдыхать на Канарах, — я протянул служителю билет, — вернусь в Америку и отпрошусь у мистера Карузо в отпуск».

Экспонаты музея были просто потрясающие и может быть и раньше, они бы смогли привлечь моё внимание, но не теперь. В музей я пошел, что бы удостовериться, что за мной нет «хвоста». Наркотики — дело щепетильное, это я понял по своему личному опыту. Я почти битый час ходил по выставочным залам, делая вид, что рассматривую картины, пока не убедился, что слежки нет. Спят вездесущие Интерпол и Скотленд-Ярд, по крайней мере в моём случае. Через час я вошёл в зал, где экспонировалась частная коллекция какого-то Лорда и примкнул к одной из экскурсионных групп.

— … Дамы и Господа, Леди и Джентльмены, Вы видите экспонаты из частной коллекции лорда Стентфорда, который всю свою жизнь посвятил изучению цивилизации майя в Америке… — ноги у девушки экскурсовода оказались такими длинными и ладно сложеными, что я невольно засмотрелся на них, — … майя верили, что сменяющие друг друга циклы — дни, месяцы, годы — несут в себе милость или гнев богов. Каждый бог являлся покровителем определенного числа и получал обозначения в иероглифах. Вы можете увидеть эти иероглифы на обломке стелы из Копана, представленного в этой экспозиции…

Наверное я задержался в этом зале из-за симпатичной экскурсоводки. Я небрежно рассматривал цветные фотографии Мексиканских пирамид индейцев и вдруг вспомнил, что подобную пирамиду видел во Франции около деревни Плузок. Такая же усеченная сверху пирамида, выполненная в тех же пропорциях, что и памятники на фотографиях. Майя были в Европе, тогда почему этот факт игнорировала современная наука? С этого момента моя жизнь изменилась, я стал увлекаться древнеиндейскими цивилизациями. Мои мысли снова вернулись к внешности девушки и я пропустил мимо ушей почти половину лекции. Сотрудница музея действительно была прелестна: правильный овал лица, алые ленточки губ, слегка вздернутый носик, пронзительно зеленые глазки и огненно рыжие волосы, вдобавок длинные ножки и красивые холмики грудей. Вся эта «конфетка» была завёрнута в красный костюм. Девушка почувствовала мой томный взгляд, взгляд неизвестно откуда взявшегося экскуранта и посмотрела на меня так, словно врезала огромнейшую оплеуху. Поймав её ментальный удар, я покраснел, отшатнулся и вывалился из своих похотливых мыслей…

В прошлый раз меня подвело моё либидо. Если бы не переспал с женой своего очень «крутого» клиента, которого сумел «отмазать» от пяти лет строго режима, так бы и был известным питерским адвокатом. И не пришлось бы бежать от него в США. Этот буйвол имел потрясающие связи и был злопамятен до безобразия. Так что я еле унес ноги из России. В Америке меня приголубил и помог укрыться от гнева Кастрицкого мистер Карузо. За эту доброту, мне придется расплачиваться всю оставшуюся жизнь. Впрочем ещё не всё потеряно, ведь я был на хорошем счету в клане и если еще не был левой рукой дона Карузо, то мизинцем левой руки был точно.

Коллекция лорда Стентфорда поистине оказалась внушительной. Старикашка похоже не зря облазил все развалины Мексики. Чего там только не было, не зря сюда валили толпами богатые бездельники. Нефритовые посмертные маски вождей, алебастровые фигуры чередовались с фигурными глиняными сосудами, под пуленепробиваемыми стеклами пылились причудливые обломки костяных фигурок из Чичен-Ицы и золотые украшения в виде людей с головами животных. Часть этих ритуальных украшений лорд Стентфорд выловил из Священного сенота Чичен-Ицы, когда был там в экспедиции.

Я уже собирался уходить из музея, как мой взгляд остановился на последнем экспонате. Он мне показался очень знакомым. На витрине лежал каменный наконечник ритуального жреческого посоха и излучал вселенский холод. У меня даже зубы застучали и закружилась голова.

— Мужчина, — ко мне подошла сотрудница музея, — у меня скоро другая группа. У вас есть вопросы?

Я получил еще один ментальный удар и снова покраснел.

— Что это такое?

— А, это — ритуальный посох Хунака Кееля, основателя династии Кокомов, первого императора, объединенного майского государства. Он утопил его в Священном сеноте, перед тем как стал главой государства. Его поднял со дна сенота мой приёмный отец — лорд Стентфорд…

— Сергей, Сергей, — позвал меня знакомый голос, я повернул голову и увидел странное существо, похожее на демона Преисподней. Похоже, что его никто, кроме меня не видел, так как посетители музея проходили мимо, а иногда сквозь чудовище.

— Это тоже экспонат музея?…

— Сергей, Сергей, — позвал меня знакомый голос, я очнулся, вывалившись из небытия, повернул голову и увидел гадоида. Его голова была перевязана полосатой тряпкой. — Слава черту, что ты жив. Мы очень беспокоились, меня контузило и я отключился.

— И чуть было не убил Серга, — прошипел слизняк и приподнял мою голову.

— Ребята, через двадцать пять минут, они пустят газ, нужно переодеть Сергея в новый скафандр. Я сейчас к вам приду. — Вышла на связь Путана.

— Не нужно, Путана, со мной все хорошо, оставайся на своем посту, — прошептал я в микрофон окровавленными губами.

— Ты в этом уверен? Я за тебя очень переживаю.

— Уверен, — я приподнял голову и посмотрел на рану, пуля прошила моё правое легкое.

— Лежи, — прикосновение холодной ложно ручки Фуни к моему кипящему лбу — казалось райским блаженством и еще я обнаружил, что мои друзья вновь вернулись в свой первозданный облик, — я извлеку из тебя пулю, но сначала подключусь к твоим нервным окончаниям и нейтрализую боль.

— А я с помощью своего пентакля, через пятнадцать минут починю твоё тело — будешь выглядеть ещё новее, — демон достал из нагрудного кармана свой бронзовый талисман.

Мой наконечник не подавал признаков своего присутствия и из-за этого я немного расстроился. Фуни прикоснулся к моей ране и сознание вновь покинуло меня…

— Это тоже экспонат музея?…

Девушка рассердилась:

— Вы пропустили мимо ушей всю мою лекцию, теперьпредлагаете вам её повторить? Что хорошо меня рассмотрели?

— Простите, я не хотел вас обидеть, — но я действительно прослушал почти весь ваш рассказ. — Я понял, что чудовище мне померещилось, это результат уставшего мозга. — Скажите, где можно приобрести фотографии этого экспоната? — Я указал на наконечник.

— Вы интересуетесь доколумбовыми цивилизациями? — Смягчилась служащая музея.

— Можно сказать и так, — я посмотрел на часы, до самолёта в Нью-Йорк оставалось чуть меньше двух часов.

— На выходе вы сможете купить иллюстрированный каталог экспонатов музея. Извините, больше не могу уделить вам времени, — девушка виновато улыбнулась, — у меня новая группа.

Я попрощался, купил на выходе каталог и отправился ловить такси. Жаль, что я больше никогда не увижу рыжеволосой принцессы из Лондона. Из головы не выходил наконечник из Чичен-Ицы: леденящее ощущение мощных вибраций, которые хлынули в мой мозг, когда я увидел его, ощущение неведомой древней силы, настолько древней, что я затруднялся определить временной срок. В юности, я немного увлекался магией, научился снимать боли руками, плести простейшие заговоры, то есть был весьма посредственным сенсетивом. Может быть благодаря этому и смог почувствовать силу каменного наконечника. Сначала я хотел спросить у экскурсовода, могу ли я купить наконечник, но потом понял, что такой фанатик археологии, как лорд Стентфорд, вряд ли его когда-нибудь продаст. Чёрт возьми, что же такого таинственного в этом обработанном осколке камня и почему меня к нему так тянуло — я не знал. Мне всего лишь хотелось владеть им, носить постоянно с собой.

Уже в самолете я полистал каталог, посоху Хунака Кееля было посвящено всего две страницы. Фотографии обеих сторон наконечника на одной странице и краткое описание, как его выловил со дна Священного сенота, вместе с множеством других ритуальных предметов, лорд Стентфорд во время своей экспедиции в Мексику и Гватемалу в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году. Я заказал бокал шампанского и принялся разглядывать цветные фотографии. На одной стороне наконечника был изображен пернатый змей, по видимому Кецалькоатль — Кукулькан, легендарный белый бог, основатель города Чичен-Ица. Под его изображением короткие цепочки иероглифов в виде змей, леопардов и крестов — символа маиса, еще ниже — изображение Канделябра Паракаса из Перу. Загадочного Андского Канделябра, изготовленного инками в виде канавок в песке, тысячи лет назад. Есть предположение археологов, что Канделябр Паракаса — ключ к разгадке захоронения золота инков. И тысячи лет природные стихии не могут стереть этот песчаный трезубец. Самое интересное меня ожидало впереди: на обратной стороне наконечника был изображен древнегреческий бог Посейдон, ниже руны на неизвестном языке, явно не майского происхождения. Эта загадка была поважнее пирады майя во Франции. Я чувствовал себя первооткрывателем, в студентческие годы я увлекался историческими загадками. Значит сотни веков назад Американский континент посещали греки, или даже легендарные атланты. Вполне возможно, что индейцы являются прямыми потомками спасшихся после всемирного потопа атлантов. Посейдона греки позаимствовали у атлантов — столица Атлантиды называлась Посейдонией. У меня сложилось мнение, что лорд Стентфорд сознательно ни кому раньше не показывал наконечник или о нём просто-напросто, как и многом другом, умалчивала официальная наука. Ответы на вопросы, я решил поискать сам, правду нужно искать, но горе тому, кто её ищет…

От размышлений меня отвлекло сообщение стюардессы, что самолет прибыл в Нью-Йорк. В аэропорту, за таможенной стойкой, меня встречал малыш Джо, курьер дона Карузо. Малыш был втиснут в маленький для него размер джинсового костюма. Как всегда — три пластика жвачки «Popy» во рту, волосы, заплетённые в косичку, наглая индейская улыбка на лице. Малыш Джо был краснокожим, то есть индейцем. Его, как и меня «бескорыстно» пригрел преуспевающий мистер Карузо.

— Ну как отдохнул, Серж? — Малыш задал стандартную фразу.

— Прекрасно, — ответил я, давая ему понять, что операция прошла гладко, — просто чудесно отдохнул. Мне очень понравился Лондон — родина консерватизма.

— Босс сказал отвести тебя домой, что бы ты отдохнул, а послание я передам сам. — Малыш вопросительно посмотрел на меня, этакий безмозглый, экзотический болванчик — любимчик шефа.

— Пусть будет по твоему, — я уселся в машину.

— Не по моему, так велел шеф!

— Ладно вези меня домой, — и уже шепотом, — болванчик безмозглый.

— Не понял, чего??? — Он повернулся ко мне.

— Вези, говорю, меня домой. Устал очень. — Я похлопал его по плечу. — Ты когда-нибудь интересовался историей своих предков?

— Нет, я не язычник, я воспитывался в христианском приюте, родителей своих не помню. А что?

— Да нет, ничего.

Внезапно в моем мозгу возник образ жуткой, гигантской пиявки, присосавшейся к моему телу…

 

гл. 5. Появление Хунака Кееля

Небесная канцелярия

— … добраться до наконечника самим — нет никакой возможности, — сказало существо, состоящее из света, именно такое существо, встречает душа человека сразу после смерти, существо, излучающее любовь. — Бастион Духов не входит в сферы моего влияния. И Творец всё еще отсутствует.

— Ты боишься ответственности? — Спросило второе такое же существо.

Вообще-то говоря, их разговор не облегался в привычные для людей слова, а происходил на созидательном, божественном языке.

— Причем тут это, мы почти вернули посох, если бы не вмешались эти чертовы вояки. Да и тогда Карнай чуть не погиб. Теперь же рядом со Славиным — представитель Преисподней.

— Лангнай, теперь ЛАН-гу-пп, кстати твой бывший брат.

— Хватит, я же просил никогда о нём не вспоминать, он был предателем. Теперь имеет Адское перевоплощение. Ты предлагаешь связаться с Древними, хозяинами Бастиона?

— Боже упаси, конечно же нет, они даже не подозревают о наконечнике и слава богу, что всё так сложилось. Я предлагаю, — второе существо вспыхнуло, яркость её вспышки, можно было сравнить лишь со сверхновой, — отправить виновника…

— Ожил, — голос ЛАН-гу-ппа вплыл в мои уши и я постепенно пришел в себя, — теперь ты как новый, даже шрама не осталось. Молодец я, правда?

— Да, — я приподнялся и посмотрел на то место, куда попала пуля, действительно демон постарался на славу — не осталось и следов от ранения, только тело в том месте немного покалывало.

— Можешь застёгивать комбинизон, дружище. — Фуни отполз от меня и забрался в свою тележку. — Я для тебя новый скафандр принёс.

— Серёжечка, с тобой все в порядке? — Возник в эфире голос Путаны. — Пора одевать скафандр, через пять минут пустят газ.

— Да, — я попытался встать, голова ещё кружилась и трещала, как ненастроенный радиоприёмник. — Путана, ты идешь к нам, мы ещё можем укрыться на нижних этажах города-дота и загерметизироваться.

С помощью друзей облачился в новый скафандр. До заброшенной ракетной шахты, бежать минут семь. Скафандры должны минут десять выдержать газ ХТ-Р-01, прежде, чем он разъест их оболочку. Так что у нас оставался достаточно большой шанс уцелеть. Конечно, путь на нижние этажи, это тупиковая дорога, но все надежды мы возлагали на подземное святилище, на котором был построен город — дот, как-то же в него попадали древние жрецы Бастиона Духов.

Мы успели уйти. Через час уже сидели в какой-то заброшенной сотни лет назад пультовой. В шахту я прыгал последним, тогда мне показалось, что какая-то тень мелькнула надо мной. Я подумал, что кто-то из карателей мог увязаться за нами, уже после того, как герметическая крышка люка шахты отрезала нас от верхних этажей, мы обыскали почти все близ расположенные помещения, но так никого и не нашли. Да и не беда, с одним карателем, мы всегда могли справиться, тем более, что Путана прихватила с собой биосканеры и биотерминатор. Похоже город-дот достраивали не одну сотню лет, причем каждый раз не удосуживались демонтировать старое оборудование и оно даже не отключалось. На Земле, при остром недостатке электроэнергии за такую халатность — строго наказывали. Но Бастион — есть загадочный Бастион. Вот и внашей пультовой, под слоями столетней пыли продолжали светитьсяконтрольные лампочки, мониторы ожидали своих операторов в режиме «сна». Автоматические кресла рассыпались в прах при одном лишь прикосновении. Путана и демономаг уснули прямо на полу, а я не мог спать — тело после регенерации всё еще болело. Фуни расставил по периметру датчики биосканеров и теперь раскатывался по пультовой, разглядывая древнебастионское оборудование. Он ткнул на угад на какую-то кнопку и в воздухе полыхнуло оранжевое зарево, принимая человеческие очертания…

Северная Америка. Год спустя после провозглашения Хунака Кееля Императором майя.

Хунак Кеель почти полгода праздновал свою победу. Надо же — он теперь основатель новой династии. Молодой император казнил зачинщиков междоусобных войн и теперь бывшие майские города-государства не воевали между собой. Хунак быстро привык к новой для него роли и оказался прекрасным администратором. Бедняки — индейцы вздохнули с облегчением, с приходом нового вождя, уменьшилось время работы на полях сановников. Теперь в жреческую школу могли пойти учиться и одаренные дети бедняков, уменьшилось и число человеческих жертвоприношений. Ах кины — математики и астрономы тоже оказались не обделенными, молодой вождь дал распоряжение — строить новые обсерватории. Своих бывших врагов Император приблизил к себе, дал им громкие должности и постоянную охрану, то есть сделал из них попросту говоря, титулованных пленников. И всё было прекрасно, если бы не наступившая через полгода засуха и затем следующие за ней песчаные бури. В народе назревало недовольство.

— Хунаб Ку мстит нашему народу, — к Хунаку Кеелю подошел бывший халач — виник Чичен-Ицы, а теперь имперский казначей.

— Знаю, — просто ответил правитель, — я не должен был оставлять на дне Священного сенота твой ритуальный посох, подарок великого Кецалькоатля жрецам Ицы.

— Ботабы видели, как ты каждую ночь ныряешь в колодец с светящимся камнем в руках. Жрецы на твоей стороне. — Казначей поправил оттопырившийся на боку Императора сербатан — духовую трубку, стреляющую дротиками. — Ты нырял уже девятнадцать раз?

— Да, скоро стемнеет и я опять буду нырять в сенот, но на этот раз — последний, двадцатый. Может быть боги сжалятся надо мной и вернут мне посох.

— Я провожу тебя, о, Великий.

Вскоре солнце спряталось за горизонт, сановники и крестьяне покинули площадь перед храмом. Хунак Кеель вместе с казначеем тайком покинули дворец, взяв с собой лишь светящийся камень. Перед колодцем Император снял свой белый плащ, вытканный из перьев птицы коатль и отдал его своему сопровождающему.

— Пусть тебя не заберет Ах пуч, и поможет тебе лучезарный Кукулькан!

Хунак Кеель взял светящийся камень и спрыгнул в воды Священного сенота. Тьма поглотила его, лишь отблески светящегося камня пробивались через толщу вод. Вдруг неведомая сила потащила его на дно. «Я не выплыву, — возникла у него паническая мысль, — Ах пуч забирает меня». Перед глазами возникло оранжевое зарево…

Слизняк ткнул на угад на какую-то кнопку и в воздухе полыхнуло оранжевое зарево, принимая человеческие очертания… К ногам Фуни упал мокрый человек в одной набедренной повязке, в руках человек держал светящийся овальный камень. Чертов слизень, кто его просил нажимать на кнопки? Надрываясь завизжали биосканеры, разбудив гадоида и Путану. Человек был с хорошо развитыми мускулами и походил на краснокожих героев киноленты «Винниту — сын Инчунчуна». Увидев слизня, человек отскочил назад, упершись в стену. В его рту молниеносно возник сербатан. «Индеец, — подумал я, — но как он попал сюда? Убьет ведь слизня из своей духовой трубки». Я потянулся к кобуре скортера. Вдруг индеец повернулся в сторону гадоида и неожиданно упал на колени.

— Ах пуч, деатль со ран, — в его глазах проблеснула искра ужаса. — Тор лотль г'о.

Гадоид подошел к нему и что-то протянул на вытянутой руке.

— Ах пуч вса тан атль, син, — ответил ему демон.

Индеец принялся что-то усердно жевать.

— Ты знаешь его язык? — Спросила его Путана.

— Да, это язык древних майя, он посчитал меня богом преисподней Ах пучем, но я сказал ему, что являюсь родственником Ах пуча и дал ему говорильную конфету. Сергей, ты как-то говорил, что увлекался доколумбовыми цивилизациями Земли, вот и поговори с ним.

— Я в преисподней? — Спросил пришелец демона, говорильная конфета начала действовать, краснокожий заговорил на общеполигонском языке.

— Будешь говорить с этим человеком, — гадоид показал в мою сторону.

— Можно сказать и так, теперь мы все в преисподней.

— Не говори с ним так, — вмешалась в разговор Путана, — он нас всё равно не поймет, он ведь дикарь.

— Я не дикарь, женщина! — С достоинством сказал пришелец, — Я Император майского государства, Хунак Кеель.

 

гл. 6. Кастрицкий

Планета Земля. Наша реальность за полгода до происходящих событий. Москва.

— Здравствуйте, Владислав Львович, — полковник ФСБ Иван Перепрыгин заискивающе поднялся из-за стола и шагнул навстречу вошедшему человеку, — садитесь.

Еще бы — Владислав Кастрицкий был по сути самым крупным водочным магнатом России. Внешне, он больше походил на вышибалу, чем на новоиспеченного миллиардера.

— Мы можем поговорить в кабинете, здесь нет «жучков», Владислав Львович, — Перепрыгин явно лебезил.

— Вы нашли моего бывшего адвоката? — Кастрицкий демонстративно остался стоять. — Где он?

Кастрицкий ненавидел полковника, как и всех других чиновников-шестёрок, именно из-за таких, как он считал и гибла Россия. Но без таких слабаков обойтись было сложно, а иногда даже невозможно.

— Еще недавно был в США, работал в компании «R-Transport», владелец компании некто Карузо.

— Я знаю это, — в голосе Кастрицкого звенело железо.

— Сейчас он далеко, как бы сказать…, — Перепрыгин замялся.

— Цену набиваете, вы прекрасно знаете, полковник, что цена меня не интересует, где же он?

— Ну хорошо, Славин не на Земле. — Полковник посмотрел на миллиардера, ожидая его реакции, но никакой реакции на сказанное не произошло.

— Юристы сейчас летают на орбиту?

— Нет он гораздо дальше. Что бы достать его, вам придется покинуть Землю, хоть это и звучит слишком фантастически.

— Каким образом, — Кастрицкий впервые за всю беседу улыбнулся, — стать космонавтом?

— Нет, завербоваться на работу в европейский филиал компании «NUSURA», я позаботился об этом, только на этот раз никаких киллеров, только вы. Вам ничего не угрожает, наша организация давно работает с инопланетниками.

— Понятно, полковник, вы хорошо поработали, получите тройной гонорар, я сам накажу Славина, я отрежу ему гениталии и засуну в рот…

Кастрицкий был очень богат и злопамятен, а как известно, что за большие деньги можно купить то, что не купишь за деньги и удовлетворить самые потаенные желания. А самым главным желанием водочного магната — была месть Сергею Славину. Он неоднократно прокручивал воображаемые сцены мести, наслаждаясь при этом. Он готов был лететь за бывшим своим адвокатом хоть к «черту на кулички». Что по сравнению с этим — всего на всего другая планета, другая галактика или другое пространство? Владислав Кастрицкий с детства любил приключения.

Хунак Кеель прибыл к нам наверняка через какой-нибудь локальный гиперпереход, значит выход все-таки существовал. Я решил подвергнуть индейского Императора гипнообучению, что бы он имел, хоть какое-нибудь представление о технике и нашем вооружении. Гадоид практически под страхом смерти заставил его принять горькую гипнопилюлю и надел на его голову обучающий шлем. Слизняк ещё долго возился со старым пультом, но… Но чудо больше не повторялось. Я один знал, что чудеса здесь не причём, Хунак Кееля прислали за наконечником Питрисы. Только отдавать я его не собирался.

— Не ищите технологических чудес, — Демон сел рядом со мной, в его голосе чувствовалась задумчивость, — индеец попал к нам с помощью сильных вибраций тонкого мира. Вот только я не знаю зачем. Его ведь не призывали на полигон. Кто-то из Великих Магов заинтересован кем-то из нас. Я в этом уверен. Мне кажется, что этот кто-то — это ты. Теперь ты не сможешь от меня открутится — рассказывай.

Вдруг опять заверещали датчики биосканеров. Я выхватил из кобуры свой скортер. Все, кроме Путаны, она осталось у спящего индейца, направили стволы своих «пушек» в сторону двери. Фуни активизировал биотерминатор. Дверь открылась и в пультовую вошёл здоровенный детина в черной броне скафандра, без защитного шлема. Я посмотрел на волевые черты лица вошедшего и обомлел: перед нами стоял Владислав Кастрицкий, собственной персоной.

— Не стрелять, — сказал я, — я его знаю.

— Вот мы и встретились, Славин!

— Ты всегда шел по моим следам, — я подошел к нему и протянул руку, на моё удивление, он пожал её, затем со всего размаха всадил мне хорошую оплеуху.

По видимому, после мини расправы, он немного остыл, это женадо, последовать за мной в другую галактику! И всё из-за какой-то мести. Но расслабляться мне было нельзя, я слишком хорошо знал Кастрицкого. Самое ужасное, как всегда, меня ожидало впереди. Владислав долго мог вынашивать в себе свои адские планы, как не странно, это роднило его с нашим демоном.

— Раньше мы были друзьями с тобой, Сергей, но я пришел для того, что бы отомстить тебе. — Он внимательно посмотрел в мои глаза, я опустил их, — ты знаешь за что.

— Наверное ты дурак, раз твоя глупая месть закинула тебя на полигон. Отсюда не все выбираются! — Путана выстрелила одиночным в вверх, — ну ты камикадзе.

— Не вмешивайся, женщина, я вижу — ты достаточно смела, что бы перечить настоящим мужчинам, раз добровольно пошла служить на полигон. Но…, — он оглядел всю нашу разномастную компанию, — …но это наше с ним дело… — Он прокашлялся, — вы все довольно необычные. И обороняетесь неплохо.

— Выбирай, — демон подошел к нам, — ты с нами или возращаешься назад к своим карателям, а ещё лучше, если я на тебя порчу наведу и покроешься жабьими бородавками.

— Теперь послушайте меня, — Кастрицкий просверлил меня своим взглядом, — я теперь на вашей стороне, но это тебя, Славин не освобождает от ответственности. Я с тобой разберусь, когда попадем домой. Спросите, чем вызвано моё решение? Очень просто, я справедливый человек. Когда нашей карательной роте сообщили, что заговорщики собираются уничтожить полигон, я уже встал на вашу сторону. И вдвойне обрадовался, что среди них, оказался ты — Славин. Полигон должен быть разрушен — здесь ежедневно гибнут сотни невинных существ, а в войска ограждения идут служить одни подонки. Поверьте мне, я успел прикинуть, что к чему. Сначала — полигон, затем — моя месть.

— Мы не собирались уничтожать полигон, — я поймал на себе взгляды своих друзей, — мы вообще сюда попали случайно, кроме Путаны. И теперь хотим найти выход.

— Одно другому не помешает. — Он повернулся к Путане, — какое у вас интересное имя…

— Заигрывать будешь потом, если Серг не поручится за тебя, мы тебя убьём, понял. — Слизняк погрозил своим бластером.

— Я ручаюсь за него. — Слова вылетели из меня раньше, чем я подумал.

— Значит вы заключили временное перемирие? — Спросил Фуни.

— Что-то вроде того, — Кастрицкий улыбнулся.

— Ты знаешь, где выход? — Спросил я.

— Видел хозяев Бастиона? — Вопрос гадоида.

— По порядку, ребята, — он наигранным жестом показал на себя.

— Не изображай из себя Шварценегера. — Я отошел к обучающемуся во сне индейцу.

— Ну хорошо, выход там, — он ткнул пальцем в потолок, хозяев я не видел, нанялся через посредническую фирму. Да и ещё, пока газ на верхних этажах не развеется, наступления не будет. И мои бывшие коллеги боятся нижних этажей, говорят здесь полно крысомедведей.

— Тот выход нам не подходит. — Фуни поехал проверять биосканеры. — Крысомедведей мы встречали лишь один раз и не такие они и страшные.

О, как он ошибался. Нам еще предстояло с ними познакомиться позднее. Кастрицкого же можно было использовать вместо кувалды или тарана.

Владислав отправился заигрывать с Путанкой.

Давайте отдыхать, завтра предстоит трудный день. — Демон отозвал меня в сторону и повторил свой давний вопрос:

Почему тобой интересуется кто-то из Великих?…

 

гл. 7. Наконечник — мой! (воспоминания-2)

Самая противная вещь в мире — это телефон. Всегда звонит в самое неподходящее время. Я предпочитаю будильники, тут хоть время звонка известно. Я кинул в него подушкой и повернулся на другой бок. Мучительное похмелье после недельной пьянки, а тут еще телефон надрывается.

— Да, — рявкнул я в трубку.

— Тебя не было на работе три недели, мой мальчик, — я узнал голос мистера Карузо, — достаточно отдохнул, пора работать.

— Про-о-стите, я проспал дон Каруз-о-о.

— Да ты всё еще пьян, Серж? — Далее мало обещающая пауза.

— Нет, — соврал я, хорошо, что запах не передаётся по телефону.

— Ладно, отдыхай сегодня. Малыш Джо сказал, что ты увлёкся индейцами, даже книжку твою притаранил, кстати, у меня есть для тебя подарок. Ты хороший работник. А я умею ценить хороших работников. Ну пока…

Я положил телефонную трубку и посмотрел на журнальный столик, туда неделю назад, я положил свой каталог и закладка как раз была на странице о наконечнике. Значит её спёр проклятый индеец, я ему по пьяне, тогда выболтал о своем интересе к тому экспонату. Сергей, вот тебе урок — не пей с кем попало! Даже если, ты этого человека немного знаешь. Интересно, что он сказал дону Карузо? Мне было стыдно, как будто бы малыш Джо опозорил своим стукачеством, всю индейскую расу. Потом об этом буду думать, а пока, для поддержания равновесия мне требуется пиво. А лучше всего большой жбан рассола. Я закутался в халат и посмотрел на свое отражение в зеркале, на меня смотрел щелочками глаз представитель народностей севера. «О, моя рожа, моя рожа, на кого же ты похожа…, а изо рта несет говном». Прямо как в песне российского певца и моего друга — Вадима Пятакова.

Слава богу, что в холодильнике осталась заветная бутылочка пива «Элефант». Я открываю её и жадно присасываюсь к горлышку — как жалко, что это такая маленькая бутылочка. А похмелье — такое большое.

Я посмотрел на на свой рабочий стол: книга Мануэля Галича «История доколомбовых цивилизаций Америки» и монография Геленкампфа «Загадка цивилизации Майя» остались на месте, их Малыш не забрал. Что ж теперь Малыша Джо я вычеркну из числа своих близких знакомых.

Вскоре в дверь позвонили, это наверняка принесли посылку от дона Карузо. За дверью действительно стоял, переминаясь с ноги на ногу, Малыш Джо. Он старался не смотреть мне в глаза:

— Я, это…, тебе подарок принес от босса, — он все-таки посмотрел мне в глаза. — Он хотел знать, чем ты так увлекся, что не вышел на работу. И…, я взял твой каталог. Прости меня.

— Чего уж, там. Такая у тебя работа. Надеюсь в ящике не бомба? — Я улыбнулся предателю.

— Бомба. — поддержал мою шутку Малыш. — Ну я пойду? Или обмоем?

Перебьется! Я закрыл дверь перед его носом. Интересно, что мне подарил мистер Карузо? Может быть дохлую рыбу, что бы означало два конца: карьеры и жизни. Но в такой увесистый ящик поместится не одна дохлая рыбка. Ладно, Сережа, не гадай, а возьми и просто открой эту чертову посылку, даже если она со взрывчаткой. Я поставил посылку на рабочий стол и закрытыми глазами поддел ножницами крышку ящика.

…Взрыва не произошло. В посылке было много стружек. Я полазил в них рукой и нашарил каменную пластину, а когда вытащил её на свет, то потерял дар речи. У меня в руках был наконечник Хунака Кееля.

Вывел меня из оцепенения еще один телефонный звонок. Я прижал наконечник к сердцу и поднял трубку.

— Алло!

— Ты получил подарок, мой мальчик? — Голос дона Карузо был приглушенно-заботливым.

— Это прекрасная копия, шеф! — Ответил я. — Спасибо.

— Копия? Подлинник, мой мальчик. Его купили по моей просьбе у лорда Стентфорда. Владей на здоровье. — Затем он повторился, — ты хороший работник. И я ценю это. Ты не хочешь меня поблагодарить?

— Спасибо, огромное спасибо. Я очень рад доктор Карузо. — Шеф любил, что бы его называли доктором.

— Пока, мой мальчик, можешь ещё пару дней поваляться дома и повозиться со своей новой игрушкой. И не пей больше.

Я положил трубку. Вот это да! Я не мог понять, почему мне шеф сделал такой дорогой подарок и как ему удалось уговорить старика фанатика продать своё сокровище. Тут явно не обошлось без мафиозных штучек, без угроз, шантажа или… Я схватил телефон и набрал номер службы доставок.

— Центральный офис службы доставок.

— Срочно доставьте, пожалуйста, центральные лондонские газеты за последний месяц и две бутылки виски по адресу…

— Ждите в течении часа.

Я был одновременно счастлив и несчастлив. Счастлив, что уникальная археологическая находка стала моей и несчастлив, если кто-нибудь из-за неё пострадал. От наконечника исходили невидимые волны, они как бы гладили меня. Это было совсем не то, первое ощущение из музея. Посох словно тогда изучал меня, а сейчас ласкал и гладил. От него исходило приятное тепло, вибрации радости, счастья и уюта. В мозгу возникли чарующая музыка и разноцветные брызги северного сияния. И. … И голос, зовущий в даль, голос, знающий где расположена твоя персональная звезда, сопровождающая, своим блеском человека с момента рождения, до самого последнего удара сердца. Словно кто-то древний и мудрый стоял за моей спиной и молча делился со мной своей первородной энергией. В глазах поплыли галактические туманности и всепоглощающее межзвездное запределье захватило меня в свои цепкие невидимые щупальца. Я попал в пси-ловушку посоха. Сопротивляться не было сил, да и совсем не хотелось сопротивляться. Подобный кайф я испытывал, лишь при употреблении ЛСД. Постепенно я потерял связь со своим телом, стал частицей, стал Вселенной, стал … Стал сложным существом, существующем одновременно в сотнях измерений. Я теперь знал всё — секрет сотворения мира, да что там — все знания Вселенной стали доступны мне. Я не создан по образу и подобию бога, я сам … Или на одном уровне с ним. Опьяненный своими открытиями я попробовал сотворить свою Вселенную. Уф! Не вышло. А, тяжело! Я еще раз пытаюсь — и снова никакого эффекта. Только пыль сыпится из моего наконечника. Творец трудился не покладая рук целых семь дней. А я — бестолочь, решил справиться сразу. Что бы соткать новый мир, нужно самому быть богом, для этого не достаточно владеть его инструментом. Простые смертные способны ткать миры, лишь в собственных мыслях…

Моему внезапному вдохновению помешал звонок в дверь. Я кинул наконечник на журнальный столик. Надо же решил, что владею инструментом Творца. Это всего-навсего наследие неизвестной доселе культуры, вещь времён Атлантиды. Просто любопытный артефакт.

Звонил посыльный из службы доставки. Он принёс мне увесистую пачку газет и пакет со спиртным, и содрал за это сто сорок долларов. А потом, наглец, ещё и про чаевые напомнил. Пожалел я его и дал ему доллар. Сначала дело, затем работа. Дело — опохмелиться, работа — просмотреть лондонские газеты. Я уверен, что бы продать такую редкую вещь, как посох Хунака Кееля, нужна очень веская причина. Об этом должны писать газеты, иначе она краденая или продана тайком. Я влил в себя огромный бокал виски и закусил маринованным огурцом. Красота! Говорят, спирт изобрели арабы, какие они — молодцы. Надо повторить. И я повторяю, пока не кончается бутылка. Хорошо! Теперь мне, как истинному русскому можно и поработать! Это как в старом анекдоте:

«Спрашивают лучшего рабочего ремонтномеханического завода:

— Ты сможешь работать если выпьешь двести грамм водки?

— Смогу, — отвечает.

— А бутылку?

— Смогу!

— А две?

— Так ведь работаю же!»

И я смогу! Открываю «Лондонский монитор». Листаю первую газету, вторую, третью. Вот на первой полосе: «…трагически погибла в автомобильной катастрофе жена известного лондонского коллекционера и археолога-любителя Лорда Стентфорда, оставив ему большие долги. Лорд Стентфорд попал в реанимацию с инсультом. Их приемная дочь решается на продажу некоторых экспонатов, для погашения долгов.» Понятно. Такое под силу только доктору Карузо. Не знал, что шеф так высоко меня ценит. Вот моё желание — исполнилось, а я совсем не рад. Наверное, поэтому и пью виски. Повод всегда можно найти.

В других лондонских газетах то же самое, за исключением «Ежедневного вестника новостей». В статье писалось, что некто инкогнито приобрёл на аукционе самый ценный экспонат из коллекции Лорда — наконечник посоха Кокома, за полтора миллиона долларов. Ого, во сколько меня оценили! Тогда же, где свидетельство о владении? Я кинулся к ящику и на самом его дне нашел свидетельство о владении, выписанное на моё имя.

Потом помню, я опять звонил в службу доставки, заказывал ящик русской «посольской» водки и множество различной закуски, пару ящиков пива и французкого вина. Наконечник я повесил на шею, как талисман и не расставался с ним даже во сне. Тут ещё тоска по дому на меня навалилась. И я сдался.

Из «штопора», я вышел через полторы недели. На полу, около кровати расположилась целая разнокалиберная бутылочная батарея. Каких только бутылок тут не было. Пузатенькие бутыли из под десятилетнего бурбона, стояли подбоченившись рядом со скромными бутылочками из под водки. За журнальный столик спряталась другая вражеская батарея — батарея пивных баночек и среди них два командира — высоченные коньячные бутылки. На журнальном столике остатки роскошного пиршества. «Боже мой, меня же убьёт дон Карузо, — я хотел, схватится за телефон, но резко передумал, — если бы босс хотел покончить со мной, то не дарил бы, дорогих подарков и я бы давно уже был бы мертв». Я решил, что не буду звонить, пусть всё идет самотёком. Шеф все равно когда-нибудь позвонит сам, или пришлет своего индейца. Я посмотрел на настенный календарь — ужас, мой запой продолжался пятнадцать дней. Никто же из нашей фирмы «R-Transport» пока меня не побеспокоил. Запросто могли насильно вывести из запоя и отправить работать. Я осмотрел своё жилище, давно нужно было нанять домработницу, но увы, старая привычка — делать всё самому, не выпускала меня из своих цепких объятий. Может это и к лучшему — никто не мешал моему уединению. Типично русская обстановка, куда бы вы не уехали из России, вас всегда можно опознать по обстановке вашего дома, по манере одеваться, пить спиртное, по мимике. Русские — они и в Африке русские!

Я старался припомнить, куда я должен был поехать неделю назад. Кажется в Гонконг. Наверное туда отправили другого. Но это не возможно, Проводник знает только меня и Роджера. Но Роджер занят по горло. У него своей работы много. Я снова хотел позвонить и снова моя рука замерла над трубкой. Знаете ли, я струсил. Пусть будет — самотёк. Мне теперь до конца жизни не рассчитаться с «фирмой», такие из-за меня они потерпели убытки. И почему, я до сих пор жив?

Я вам уже говорил, что не люблю телефон, говорил. Теперь он опять зазвенел. Я подошел к нему на негнущихся ногах и взял трубку, голос мой задрожал:

— Да!

— Привет, мой мальчик, — из трубки лился радостный голос мистера Карузо, — ты просто гений! Так хорошо справился со своей работой. Бери отпуск на две недели, отдохни.

— Не понял. — Я удивленно уставился на телефон.

— Ты что, ещё спишь?

— Ага, — соврал я, так как ничего не понимал.

— Ты вчера принес мне прекрасные новости, отдыхай…, — далее короткие гудки, шеф положил трубку. Две недели отпуска, за что? Я же никуда не ездил, пьянствовал дома. Я ничего не мог понять, как так могло произойти, что я пьянствовал дома и одновременно был в Гонконге. Может что забыл с пьну? Да нет же, я ясно помнил, как вчера заказывал ящик пива и не ездил в никакой Гонконг. Или это розыгрыш?

Через час в дверь позвонил малыш Джо. Он мне передал увесистый конверт.

— Серж, всем понравилось, как ты вчера составил рекламацию. Тебе премия от шефа.

— Какую рекламацию? — Не понял я.

— По линии транспорта, ты что сегодня пил или травку покуриваешь? — Глаза индейца буквально впились в мою переносицу.

— А эту, да конечно. — Я сделал непринужденный вид.

— Можно к тебе войти, у меня есть бутылочка элитной русской водки.

— Только не сегодня, Джо, у меня там женщина. — Я загородил собой дверь.

— А я думал, что ты, как вчера приехал, так и запил, лицо у тебя опухшее. — Он попытался заглянуть через мою спину.

— Это от страстных поцелуев и интенсивного секса, всю ночь, понимаешь, без сна. Пока Джо, — я закрыл дверь.

Удивительное дело, значит я раздвоился или кто-то косит под меня. Если Малыш меня вчера видел в офисе, а я был дома. Я тогда не знал, что всё оказалось намного сложнее…

 

гл. 8. Разрыв

На следующий день демон отозвал меня в сторону и повторил свой давний вопрос:

— Почему тобой интересуется кто-то из Великих?..

— Давай отдохнём, — попробовал отбрехаться я, но ничего не вышло, демон продолжал настаивать на своём:

— Я давно с тобой хотел поговорить, как твой друг. Иногда от тебя исходят сильные вибрации, противоположные тем, которые я привык ощущать в своём мире. Я уже обижен на тебя. И обижусь ещё сильнее, если не получу ответа. Я конечно мог бы ещё подождать, но появление индейца совсем доконало меня. Ты меня понял, Сергей?

— Да, — я тяжело вздохнул. — Я пока не хочу рассказывать о своей жизни.

— Не надо о жизни, — сказал ЛАН-Гу-пп, — ты о вибрациях расскажи.

— О вибрациях?

— О том, что их испускает. — Глаза демономага вылезли из орбит.

— Я не могу, — я опустил глаза.

— Если хочешь и далее рассчитывать на мою помощь, говори, — не уступал гадоид.

Вот какой оборот приняли дела. Я никому не хотел говорить о наконечнике, до поры до времени. Это было моё секретное оружие, к сожалению пока не работающее. Теперь у Хунака Кееля мог появиться конкурент, в лице представителя ада. Иначе можно потерять друга, который уже выдвинул ультиматум. Придется рассказать, всеравно мой талисман невидимый.

— Индейца прислали Питрисы, ты знаешь, кто такие Питрисы? — Начал я.

— Знаю, — демон вдруг вскочил и насторожился, сгрупировав все мышцы, как кошка перед прыжком. — Все мы раньше были Питрисами, я, ты. Но ты говоришь о Питрисах, которые избежали перевоплощения?

— Да, об ангелах, это они прислали Хунака Кееля за наконечником посоха Кецалькоатля, — изрек мой рот, помимо моего желания.

Демон как-то преобразился, плечи его опустились, он принялся расхаживать туда-сюда прямо перед моим носом. От его напряженности не осталось и следа. Моё сообщение похоже выбило гадоида из колеи. Через пять минут он остановился и присел передо мной на корточки, глаза его вылезли из орбит окончательно. Но упасть они не могли из-за своих палочек — креплений.

— Дай его мне, идиот, я должен попытаться его уничтожить. Мне противно находиться рядом с божественной вещью. Ты меня понимаешь? Как ты мог так со мной поступить. — Возмущался гадоид. — И я всё время был рядом с божественным наконечником. Лучше отдай его индейцу, пускай убирается вместе с этой дрянью, — от него разило брезгливостью.

— Хватит причитать, проблема в том, что он у меня есть и одновременно, его нет, — я расстегнул ворот комбинезона. — Видишь, он висит здесь, но его не видно. Если ты сможешь его взять — отдай индейцу и дело с концом. Он мне самому вот где сидит, — я показал на своё горло.

Демон провел когтем по моей шее, но наконечник не хотел, что бы его отдавали и поэтому не проявился. С тех пор, как я попал на полигон, я потерял с ним контакт. ЛАН-Гу-пп отдёрнул палец и брезгливо вытер его о стену.

— Тогда мне придется уйти от вас, мой бывший партнер.

— Вы из ума выжили, хлоп-лейтенант, — оказывается слизень слышал весь наш разговор, он прятался за широкую спину гадоида. — Вы предлагаете, что бы я пошел с вами?

— Я бы тоже остался, но знаете ли убеждения не позволяют, мне находиться рядом с предметом Творца. А тебе не нужно идти со мной, я просто уйду вперёд и буду оставлять вам знаки. Буду вашим лоцманом. За меня не беспокойтесь, я же маг.

Остальные участники похода, кроме индейца, он был под гипнозом, тоже толкались рядом.

— Ланг, — Путана за всё время нашего знакомства, всего раз или два прикоснулась к демону, а тут прямо повисла на его шее. — Я тебя люблю, оставайся с нами.

Его еще долго уговаривали, просили и умоляли. Демон был не преклонен. Лишь Влад Кастрицкий стоял в стороне и разглядывал нас.

— Я пойду с тобой, уважаемый демон, не хочу оставаться с ним, — он кивнул в мою сторону, — нам нужны патроны и лазер. Я буду им оставлять стрелки на стенах. Вам тоже нельзя здесь задерживаться, каратели усилят своё вооружение и вернутся за вами.

Нам пришлось отторгнуть им часть нашего боезапаса и продуктов. Мне было очень жаль, что нас покинул наш боевой товарищ, сколько всего мы перенесли вместе и вот теперь, он уходил. Убеждения, знаете ли — палка всего с одним концом. Или бьешь или не бьёшь. Хорошо, что Кастрицкий ушел. От него всякого можно ожидать, но гадоиду он не страшен, ЛАН-Гу-пп умеет за себя постоять, в синей дивизии ему и не таких молодцов удавалось укрощать. Помнится, он свалил сержанта мародера всего со второго удара, а сержант имел рост слона, да и силу — о-го-го, каннорцы, после этого случая стали побаиваться демона. Интересно то, что гражданин Ада был нетерпим ко лжи и насилию. Мне не с кем его сравнивать, не посчастливилось познакомиться с другими демонами, но мне кажется, что ЛАН-Гу-пп был исключением. Может быть

поэтому и попал на полигон.

Путана и Фуни нехотя складывали оставшуюся после раздела амуницию. Я же занялся Хунаком Кеелем. Я посмотрел на экран, индеец почти закончил первую ступень обучения, его можно было вывести из гипносна. Что я незамедлительно и сделал, в руке я на всякий случай держал противошоковый укол. К счастью, он не потребовался. Хунак открыл глаза и как молодой олень выпрыгнул из установки. Его глаза были круглы, как два больших, старинных пятака. Он озираясь, пострелял глазищами и схватился за голову.

— Я всё еще в преисподней? — голос его дрожал от внутреннего напряжения.

— На полигоне. — Поправил я его.

— Да, я…, — он запнулся, озираясь по сторонам, — почти понимаю это, о, великий Ах пуч, зачем ты меня сюда отправил? Где его брат?

— Он покинул нас, — я понял, что он имеет ввиду гадоида. — Как ты себя чувствуешь?

— Довольно странно, такое впечатление, что я в одно мгновение прочел все кодексы майя и стал великим Ах кином.

Я решил проверить его знания и протянул ему разряженный скортер.

— Я знаю, что это такое, дай мне один патрон, — Хунак ловко, как будто это делал всегда, передернул затвор, вставил патрон и выстрелил в пустую бочку, стоявшую у стены.

Затем долго разглядывал пулевое отверстие.

— Прекрасный сербатан…, ой…, скортер, я только одного не понимаю, зачем я нужен на полигоне?

— Тебя послали духи за наконечником, вот поэтому, ты здесь. Я не могу тебе его вернуть, он стал невидимым. — Я показал на свою грудь, — ты видишь его?

Пока индеец ощупывал мою шею, Путана на всякий случай держала его под прицелом.

— Он у тебя, я чувствую его, но что нужно сделать, что бы я мог забрать его и вернулся в Ицу?

— Ты слишком много задаешь вопросов, дикарь, — Путана протянула ему вещмешок, — ты должен пройти с нами это испытание и может быть, я повторяю — может быть, духи сжалятся над тобой и вернут тебе твой талисман. — Она обернулась ко мне, — Почему ты, Сергей, мне ничего не говорил о наконечнике? Ведь это из-за него ушел гадоид?

Индейский император буквально испепелил глазами Путану и принялся неуклюже, как маленький ребёнок, одевать на себя запасной скафандр. Я смотрел на него и еле-еле сдерживал смех.

— Да, это вещь из моей прошлой жизни и раньше принадлежала Хунаку Кеелю, до этого, согласно легендам, ей владел…

— Пернатый змей, — перебил меня индеец.

— Да, сам господь бог…

— Кукулькан! — Опять перебил меня он.

— У него много имен, девяносто девять.

У нашей девчушки отвисла челюсть. Она что-то попыталась сказать, но язык не повиновался ей. Да, действительно, такие повороты на нашей дороге не каждому понравятся. Фуни ко всему отнёсся по жлобистки, то есть просто покорчил рожицы.

— Что я должен делать? — Хунак Кеель подошел к слизню. — Большая улитка.

— Иди с нами, остальное скажем, поклянись, что не причинишь нам вреда и я дам тебе это. — Фуни показал на скортер.

— Клянусь всевидящим оком Хунаба Ку! Дай мне большой сербатан. Те, кто ушли, они друзья? — Ему наконец-то удалось одеть комбинезон.

— Да, — сказал я, — они пойдут впереди. — Фуни, дай нашему новому воину скортер и один боекомплект.

Как только мы вышли, сразу угодили в засаду. Двое карателей-разведчиков открыли по нам шквальный огонь. Пришлось спрятаться в нашу старую конуру. В пультовую заходить они не решались, посылая лишь короткие очереди в дверной проем. Пули со свистом крошили старые мониторы и циферблаты приборов, разрывали кабеля и трубопроводы. Они вызвали подмогу и до прихода помощи, не позволяли нам подняться с пола. Хотели взять нас живыми, сволочи. У разведчиков, ничего не вышло, Путана сумела доползти под обстрелом до биотерминатора и активизировала его в сторону наших врагов. Бедняги мгновенно умерли, от разрыва своих подлых сердец, оставив нам экипировку. Больше мы не задерживались. Через каждые десять метров на стене стали появляться стрелки, выжженные Кастрицким. Он держал свое слово.

Наша процессия спустилась на два уровня ниже, следуя по оставленным стрелкам и попала в старинный арсенал. Десятки, а может быть сотни ящиков и еще множество ручного, ржавого вооружения было свалено в кучи на полу. Фуни предложил сделать привал, но я обругал его жлобисткое предложение. Тут запросто все могло взлететь на воздух с помощью всего одной гранаты. Фуни и индеец отправились искать патроны для скортеров, а я решил просто отлить, где-нибудь за ящиками. Отвлек меня от моего занятия — возглас Путаны.

— Ты хочешь заниматься сексом, — спросил я. — Так нужно оценивать твой возглас?

— Нет, Серёжа, посмотри, что я нашла.

Я подошел к ней и положил руку на упругую ягодицу, в ответ поймал душу испепеляющий взгляд.

— Позже, Сергей, — она показала на огромную «берданку» со сплюснутым стволом и голографическим индикатором, — возьмем?

— Если сама потащишь, — я пытался побороть в себе похотливое желание. — А может прямо на ящиках, сейчас. Раз и все!

— Ты что такой непонятливый, — она оттолкнула мою руку, — ещё ночь впереди. Давай испытаем мою находку?

— Ты, ей богу, ненормальная, Путанка, тут же все может взлететь на воздух, вместе с нами между прочим. Давай лучше выбираться из этой могилы.

Когда мы выбрались из-за ящиков, слизень и индейский император раскладывали на полу свои трофеи. Двадцать два скортерных комплекта, десяток тепловых гранат и несколько не знакомых предметов.

— Вот такой у нас улов, — похвастался Фуни, — а что у вас?

Путана показала ему на «берданку».

— Хороший мушкет! — Вставил своё мнение Хунак Кеель, к счастью, он оказался немногословной личностью.

Интересно, он сказал: «мушкет», неужели гипнограмма предусматривает старинные понятия. Из незнакомых предметов, я распознал лишь химический пистолет, стреляющий сильно концентрированной плавиковой кислотой. И ультразвуковой парализатор.

Перед самым выходом я захватил красную коробочку с молнией на крышке и большую бутылку водки. Мы пробирались по узким коридорам, ориентируясь по стрелкам Кастрицкого. Радио было бесполезно, волны не пробивались через стенные толщи нижних ярусов. Еле светились аварийные, синие плафоны. Когда город-дот отключили от источника питания, я думал, что он скоро умрет, но видно ошибся, имелся какой-то независимый мощный источник питания, дающий ему жизнь не одно столетие. Через полчаса Путана всучила мне свою находку и немного отстала. А еще через пять минут завизжала, как ненормальная и открыла стрельбу.

— Это крысомедведи, — сказал Фуни, — задрали твою самку наверняка…

Нельзя долго идти по лезвию ножа, ноги порежешь или упадешь, потеряв равновесие, на тонкий лед, который возьмет и предательски треснет под тобой. Так заканчивают жизнь большинство героев. Увы, мы не были героями…

 

гл. 9. Лед проломился

Как бы по точнее описать крысомедведя. Из названия уже ясно, что это существо, похоже и на медведя, и на крысу, размером с большую кошку. Морда медвежья, все остальное природа скопировала в данном случае, с самой обыкновенной, паршивой крысы. На Земле, к счастью эта тварь не водится, её завезли на полигон случайно, вместе с украденцами. Раньше я эту тварь не встречал, обитает она лишь в подземельях. Вот именно крысомедведи и напали на Путану. Они ринулись на неё как саранча. Девушка только скосит биотерминатором первый ряд, по трупикам надвигается следующий. Странное дело, в отличие от своих земных собратьев крысомедведи не ели себе подобных. Они всё прибавлялись и прибавлялись, голод гнал их на смерть. Я подоспел вовремя, куча трупиков достигла Путане почти до колен. Вскинул Путанину «берданку», сам по себе активизировался голографический прицел, сладкий голос пропел: «зафиксируйте цель, гринго» и на экране два контура, человека и крысомедведя. Я выбрал курсором маленькую тварь и нажал на курок. Из сплюснутого ствола выскочили белые искры и превратились в туман. Когда туман рассеялся, от крысомедвежат не осталось и следа, пропали и трупики. Ружье поблагодарило меня: «Спасибо батоно! — Програмировал его какой-то шутник с Земли, и добавило, — пользуйся услугами тенотрона, зёма. До встречи у следующей цели».

Путана, раскрыла глаза, уронила биотерминатор и бросилась мне на шею.

— Ну, что ты расплакалась, как белуга. Уже всё позади. — Я погладил её по апетитной попочке. — Всё, пойдем.

С опозданием прискакали слизняк и индеец.

— Что произошло, — Хунак часто дышал, — напали?

— Нет, новый сербатан испытывали.

Он только скривил лицо и пожал плечами: мол втирайте мне по ушам, втирайте, я ведь дикарь, которого духи отправили в ваш долбанный полигон. Дикарь, но не идиот! Я пожал его мозолистую руку и похлопал по плечу.

— Прости, уважаемый, на Путану напали крысомедведи, я их всех сделал с помощью ружья, найденного в арсенале.

— А трупы где? — спросил он.

— Это такое хитрое ружьё, оно не оставляет трупов. — Я потряс в руке «берданкой».

— Хороший сербатан, — Хунак Кеель все ручное оружие называл, как свою духовую трубку. — Лучше чем у меня. Большая улитка, только что учила меня бросать убивающие камни.

— Да, он хороший ученик, освоил три типа тепловых гранат. — Фуни явно гордился собой.

— Я понял, что вождь здесь ты, — индеец прислонил скрещенные пальцы сначала к своему лбу, затем коснулся моего. — Скажи, великий, когда наконечник появится, ты вернешь его моему народу? Боги, наказали мой народ, за то, что я утопил вещь Кукулькана в Священном сеноте. Мы умираем от голода. Пожалуйста, я за это буду твоим рабом.

— Боги и меня выбрали его хранителем, но мне наконечник приносил лишь одни неприятности. Если богам будет угодно, что бы я отдал его тебе — ты получишь его. О рабстве забудь.

— У тебя есть нож? — Хунак Кеель посмотрел на меня.

Я протянул ему армейский резак, индеец, полоснул себя по запястью и протянул нож мне.

— Сделай тоже.

Я понял, насколько это важно для него и тоже полоснул себя по руке. Две струйки крови закапали на бетонный пол. Мужественный человек, попасть в чуждый для него мир и так быстро адаптироваться. Я читал о индейском ритуале братьев по крови и протянул ему свою руку. Хунак, скрестил руки так, что бы раны совпали.

— Клянусь пером птицы коатль, отныне ты мой брат по крови. — он посмотрел на меня, на мгновенье мне показалось, что по его бронзовому лицу проскочила серебристая искорка.

— Мы с тобой, одной крови, — произнес я, известную киплингскую фразу, — навеки. Я рад приобрести такого брата.

— Варварский, глупый обычай, — позлорадствовала Путана, — себя ещё калечить.

Наш член ВКП(б) не взлюбила индейца, осталось выяснить за что.

— Я прощаю тебе твои глупые слова, только потому, что ты женщина — воин. Иначе оттаскал бы тебя за волосы.

— Подумаешь, я умею за себя постоять, краснокожий.

— Молчи желтолицая.

Путана бросилась на майского императора, я развернулся и она угодила в мои объятия.

— Тише, кошка ненормальная, мы же союзники, — я взял её за подбородок, — хватит!

— По мне, так лучше вонючий гадоид, чем он.

Через полчаса мы вновь угодили в засаду, естественно, у нас не было точного плана города-дота, а у наших противников был. Поэтому, нас иногда опережали.

«Смогу ли я, после войны на полигоне, убить ребенка? — Вдруг возникла мысль, — наверное да, если он приготовится стрелять в меня. Домой вернусь, если вернусь, — чужим. Какими вернулись воины-афганцы, спецназовцы из Чечни. Что ждет меня дома? Криминальная Россия или хитромордая Америка? А может быть нет пути домой. И смерть поджидает меня здесь, на чужбине и не будет у меня даже могилки своей. Может вернуться, когда позволит наконечник, в мир майя? И стать у индейцев — бледнолицым мудрецом? Больше не хочу быть солдатом и участвовать в глупых, никчемных войнах». Увы, от моего желания, ничегошеньки не зависело. От мыслей меня отвлекла ступенька, о которую я запнулся. И ещё требовательный голос сзади:

— Руки вверх и без фокусов. Оружие и амуницию на пол! — Эй, Изохрен Писимякин подошел? Пусть возьмет свои иголки.

Я положил своё снаряжение и поднял руки, Хунак, глядя на меня сделал тоже самое. Слизняк и Путана со звоном бросили на пол скортеры и индивидуальные пояса. Изохрен, вот это имечко! На эту тему есть хороший анекдот:

«Встречаются два витязя в поле, представляются друг другу:

— Я Илья из Мурома, — говорит огромный, как медведь мужик, — поэтому зовусь Ильёй Муромцем. А ты кто будешь, добрый молодец?

— А я — Алёша Попович…, — второй витязь заминается, — … не буду говорить из какого места».

Интересно с какого места был Изохрен? Догадайтесь сами. Я не смог.

В плен нас взял небольшой разведотряд карателей, состоящий всего из пяти человек. Нам связали руки, а на слизня одели смирительную рубаху, невозможно связать ложно ручки, которые могут вырасти в любом месте тела. Путана материлась, как последний сапожник.

— Что делать с краснокожим? — Спросил Изохрена, здоровенный детина по имени Сартос, — он не числится на полигоне. Убьем?

— Ты что, ты что, — Изохрен аж обслюнявил себе весь подбородок, — а вдруг, он внешний шпион, Патрульный. Я ему иголки под ногти засуну и расколется, как миленький. Арпан просверлит ему ещё зуб до самого нерва и звездец — расколется. Ей богу.

Странное дело, но каратели все были людьми. Значит хозяева полигона не доверяли негуманоидным инопланетникам. А почему? Мне кажется, что они сами — люди. Только люди могут наплевательски относится к себе подобным. Другие звёздные рассы, по моим наблюдениям, больше уважают себе подобных. Да и жизнь для них такой же чтимый символ, как свобода или равенство передбогом.

Арпан, дантист чертов, тащи свою бормашину. — Крикнул Изохрен маленькому мужичку с красным носом.

Ужас, опять попался маленький лысенький извращенец, случайно не брат ли того первого, который погиб от управляемого снаряда? Не военный полигон, а прямо-таки цирк какой-то, ей богу. Сплошная балаганщина, как сказал мной первый критик, писатель Игорь Луконин. Увы, и балаганщина имеет право на своё существование.

Бедного индейца привязали к старому креслу, зафиксировав его голову зажимами. Несчастный не знал, что такое бормашина, вот сейчас самое время познакомиться. Майя умели лечить зубы не хуже стоматологов двадцатого века, правда без техники. И не один майский жрец не додумался бы пытать пленника с помощью инструментов для лечения зубов. Парадокс. Да, за сотни веков человекоподобные продвинулись на много вперед, что уж и говорить. Путану, меня и слизня посадили на пол, на против кресла, наша очередь еще не подошла. Раскалюсь, честное слово, все расскажу что было и не было. Так как с детства боюсь бормашины. Хорошо слизню, у него всё ложное, ложно ручки, ложно ножки, ложно зубки, а может быть и ложно мозги?

— Сверли быстрей, пока Хыдур не подошёл, — сказал Изохрен Арпану, — а то начнёт разглагольствовать о галактическом праве, или о конвенции по защите прав военнопленных. Юрист хренов, ему бы пьяных из трезвяка вытаскивать, а он о высших материях. — Изохрен зло сплюнул на пол. — И иголок побольше затолкай, чертовому шпиону, или нет, иглы оставь для меня.

— Это кто должен пьяных из трезвяка вытаскивать? — Спросил вошедший полненький мужчина. — Я?

Вошедший во-первых был моим коллегой — юристом, во-вторых был не в униформе, как остальные, а в обычной земной одежде двадцатого века. Серый свитер и черные брюки, на носу модные очки — «велосипеды». В-третьих, он явно был гуманистом. Значит, у нас был шанс избежать пыток.

Да, вы у меня попляшите, я законы знаю, всем вам потом устрою райскую жизнь, — возмушался он. — Этих, — он кивнул в нашу сторону, — я видел по стерео, а в кресле-то что за макатун?

— Шпион надо полагать, по этому он вне вашей защиты, уважаемый магистр. — Маленький Арпан стоял почти по стойке смирно. — Что прикажите делать?

— А если не шпион?

— Шпион, шпион, — почти в один голос молвили каратели извращенцы.

— Тогда на ваше усмотрение, а этих. — Он кивнул в нашу сторону. — Срочно отправим наверх. Вот Надзиратель обрадуется. И вас, болванов произведут в лейтенанты.

— Рады стараться, господин магистр.

Хыдур подошел ко мне и легонько пнул в колено.

— Где еще один, такой демоноподобный? — Его очки съехали на кончик его юридического носа. — А?

— Он ушел от нас, мы поссорились. — Я посмотрел в его лукавые глаза. — Мы с вами коллеги, я тоже юрист.

— Это к делу не относится. Куда он ушел?

Я только пожал плечами.

— Кто из вас убил Влада Кастрицкого, моего друга? Признавайтесь скоты. А не то отдам вас в руки этих, — он указал рукой на двоих карателей, которые пытались силой раскрыть рот индейцу, у них ничего не выходили и они только матерились.

— Мы не видели вашего человека, он наверное решил воевать в одиночку. — Сказал я.

Значит, они не знали, что Влад на нашей стороне и всё ещё жив. Пусть и остаются в неведении. Хыдур направил свои стопы к Путане и взял её за подбородок.

— Как ты, сука, могла предать Бастион Духов? Тебе кранты, Надзиратель тебя точно не оставит в живых. Такое доверие, такая работа, — разглагольствовал юрист, — и на тебе, бежать вздумала, добровольно отказалась от гигантского вознаграждения, по окончанию контракта. О, молодежь, способна творить одни лишь глупости. А ведь когда-то за тебя поручился сам Голованов. Кстати, он сгинул где-то в этом городе-доте, все искал остатки древней цивилизации.

Так, значит полигоном управляет некто, называемый Надзирателем. Через него можно выйти и на хозяев проекта Бастион Духов. Уже теплее Серёжа, теплее. В плену может быть и не плохо, если только иголок под ногти не толкают. Про Хунака этого не скажешь.

— Черт возьми, Арпан, засунь ему пару игл под ногти, сам рот откроет, тогда и вставим распорки. — Бедолаги все ещё пытались открыть рот индейцу.

— Хыдур, — я обратился к юристу прекрати это, он не шпион, я знаю кто он.

Хыдур уже почти направил свои юридические стопы к Фуни.

— И кто же? — Он сделал жест рукой извращенцам, но было уже поздно, одна игла уже торчала из под кровоточащего ногтя индейца. Его рот раскрылся в беззвучном крике. И молниеносно туда влетели распорки.

— Император майской империи, Хунак Кеель.

— Ух ты, тогда я царь Соломон, Соломон Абрамович. — Он призадумался. — Скажи коллега, как может на Бастион попасть разумное существо, что бы об этом никто не знал? У нас все регистрируется, понимаешь, абсолютно всё. Всё точно, как в аптеке. У каждого есть электронное досье. Только шпионы патруля пока могут проникать через барьер, но для этого требуется оборудование величиной с пятиэтажный дом. Понятно!

— Да ты сам на него посмотри, это же вылитый Чингачгук, если тебе конечно знакома земная литература. Есть ли еще в галактике краснокожие? — Путана наконец-то соизволила открыть свой прекрасный ротик, несмотря на свое отвращение к Хунаку.

Хыдур внимательно присмотрелся к индейцу.

— И то правда, прекратите его мучить. — Он повысил голос на своих подчиненных. — Если Надзиратель позволит, будете мучить девчонку. Хватит! Боже мой — индеец! — его щенячий восторг не знал границ, — они водятся только на Земле, это первый индеец на полигоне.

Хунака Кееля отвязали от кресла, так он и стоял с раскрытым ртом, потому что забыли вытащить распорки. Сам вырвал иголку из под ногтя и со всего размаха всадил её в задницу Изохрена. Поворот тела и Арпан загнулся, схватившись руками за своё мужское достоинство. Оба выли как подраненные шакалы. Еще мгновение и распорки полетели в сторону Хыдура. На вой в помещение влетели оставшиеся двое карателей. Фуни рванулся им на перерез и получил в своё слизистое тело изрядную порцию свинца. О, милый друг, жив ли ты?

— Не стрелять, идиоты, — заорал юрист, но было уже поздно, слизень лопнул как медуза и мутная жидкость растеклась по бетонному полу.

От нашего друга остались лишь ножки да рожки, точнее тележка трансформер. Пока каратели замешкались, Хунак картинно вставил в рот сербатан, который по не знанию у него не отняли и направил ветер из своих легких в солдат. Четыре дуновения и они медленно осели на пол, брякнув скортерами. Вот вам гады за смерть Фуни! Получайте, эссесовцы чёртовы! Я попытался отыскать взглядом Хыдура, но его и след простыл. Исчез, испарился, телепортировался или спрятался, как умеют прятаться за буквы закона профессиональные юристы. Фуни, наш прекрасный жлобист, боевой товарищ, ты погиб защищая нас.

Большая улитка видела мой знак и решила задержать вошедших, — прошепелявил Хунак Кеель. — Теперь она у Ах пуча. Там ей будет хорошо, Ночеподобный Ах Пуч любит воинов.

Я поднял простреленную смирительную рубашку, это всё, что осталось от нашего друга, правда осталась еще и тележка. Путана расплавила из под ствольного лазера стену, туда мы вместе с Хунаком впрессовали остатки рубашки и скортер слизня. Сделали, импровизированную могилку, памятником стала тележка. Я вырезал надпись на стене: «Здесь лежит великий воин Фуни — рассы слизней». Салют из трёх стволов и мы были готовы к нашему походу вниз. Труппы убитых карателей так и будут лежать не похороненными, но у нас осталось слишком мало зарядов, что бы тратить их на могилы для солдат противника.

Мы собрали наше снаряжение, поискали ещё с полчаса Хыдура, но видимо он владел исскуством прятаться так хорошо, что его не обнаружили и двинулись вниз, навстречу неведомому. На этот раз лед только треснул, но не разошелся…

 

гл. 10. Голованов

Уже много лет он прибывал в промежуточном состоянии. И не жизнь, и не смерть. А так, где-то между ними. Саша Голованов попал сюда несколько лет назад, угодив в ловушку. А ведь почти добрался до древнего святилища, осталось только спуститься в зал Драконов… Но нога предательски угодила в липкую лужу и вокруг тела схлопнулся матовый кокон. Сперва Голованов пытался выбраться, резал стенки армейским ножом, стрелял по ним из скортера, пока не кончились патроны. Пытался расплавить препятствие лазером до полной разрядки батареи. Затем просто от безысходности пинал их. Увы, все попытки оказались тщетными. Через три дня он обнаружил, что ему не нужна ни пища не вода. Ох, эта тяга к приключениям, зачем понадобилось вербоваться на полигон? Сидел бы дома. Был таким большим человеком, чекистов и не чекистов стрелял, всё-таки как ни как — правая рука Сталина. Всю Землю исколесил. Но нет дома ему было не усидеть, ведь земной шар такой маленький, а в Москве так тесно. И каждый день одно и тоже. Идешь к товарищу Сталину на доклад и ноги легонько дрожат, вдруг этот день последний? Сам столько чужих жизней погубил, теперь надо спасать свою. И спасал каждый день. Для советского народа Александр Голованов — был заслуженный полярный летчик и личный пилот товарища Сталина, а на деле — заместитель директора Института Мировой Революции, руководитель спецслужбы. Трудно иметь много лиц. А полигон, так себе, расслабиться нужно было, отдохнуть, не всё же время канатоходцем быть? Вот и расслабился, теперь как шелкопряд — в коконе. А может это наказание? Тогда кто судьи-то? Судей Голованов не разу не видел по настоящему, потому что сам судил…

Со временем наш почетный палач обнаружил, что может видеть и слышать то, что происходит за пределами кокона. Хотя, что толку от такого умения, все равно никого вокруг нет, все ушли на фронт, ой, точнее на верх. И последний раз стопа человеческая ступала здесь тысячи лет назад. Святилище было глубоко под землей, а сверху новые хозяева Бастиона воздвигли уродливый город-дот. Рация тоже оказалось бесполезной, как и всё остальное. Оставалось переоценивать свою жизнь всё снова и снова, как джину из треклятой амфоры. «Ясно, почему все джины были сумасшедшими. — Думал Голованов, — меня ожидает тоже самое, только намного раньше. Да, это явно запоздалое наказанице, уже все шахматные партии в уме переиграл, а в России людьми играл, что намного интересней… Вот только бы вылезти из этой бутылки и …Что думаешь изменишься? Палач, дорогой Сашечка — это не профессия, а призвание…»

А совершенно недавно у Голованова вновь засеребрился лучик надежды. Потому что, вверху что сильно взорвалось. Так ухнуло, что даже через кокон вибрация передалась. Может быть кто-нибудь решится спуститься вниз и выпустит его. Как, каким образом? Если кокон непробиваемый. А пусть, кто его найдет, тот и заморачивается на эту тему. Главное, что бы нашли!

Русалка проклятая! Если бы не послушался её, давно бы был в зале Драконов…

База Патруля

— Бастион Духов перестал поставлять вооружения даже по уже заключенным договорам, — Старший инспектор посмотрел на своего нового резидента, — на все запросы хозяева Бастиона что-то невразумительно мямлят. Мол, временная задержка, неполадки с оборудованием. А нам срочно нужны синие уничтожители. Подыхаем мы без них. Развелось контрабандистов и пиратов, черт побери, а парк у нас устаревший. Придется, тебе отправится на Бастион. И срочно! Мы не можем из-за них срывать сроки уже назначенной операции.

— С удовольствием! — Резидент грациозно по кошачьи вскочил с кресла и встал по стойке смирно.

Инспектор косо взглянул на него. Ох, уж эти новички необшарпанные, строят из себя героев. Сколько вас погибло из-за спеси в голове.

— Сядьте, оттуда между прочим не вернулся не один разведчик. Столько различных агентств интересуются и всё без толку. Бастион работает с нами лишь через посредников, самих бастионцев никто никогда не видел. Их терпят, вы знаете, из-за их прекраснейшего вооружения. А так бы давно разобрали по пылинке. Экипировку получите по классу А-00, на связь будете выходить раз в неделю. Всю информацию по БД получите в восьмом отделе. Всё, инструктаж окончен, теперь — в путь. Сообщайте обо всём, что увидите.

Резидент по-восточному поклонился и его силуэт растаял в коридоре. Наконец-то ему дали самое настоящее задание, ему, уроженцу варварской планеты. Планеты третьего сорта, даже не входящей ни в один вселенский справочник…

Гадоид и Кастрицкий, черт его побери, были ещё живы. Мы постоянно видели стрелки на стенах, которые они оставляли для нас. Два дня мы были в пути, а засад больше не было. Правда один раз ночью нас посетил призрак Хыдура. Он умалял нас сдаться в плен, говорил, что нам не будут выдавать «деревянные костюмы», что нас отпустят по домам. Хунак не выдержал первым и запустил в него пару отравленных дротиков. Призрак заколыхался и растаял.

К вечеру, (вечер в подземелье, сами понимаете — понятие относительное. Относительное от часов на руке) мы спустились на самый нижний уровень Города-Дота. Где-то здесь, если верить проспекту, найденному нашим дорогим Фуни, должен быть вход в подземный храм. О, Фуни, нам так не хватает твоих жлобистких выходок. Где ты теперь, на небесах? Или в Аду? У сородичей ЛАН-Гу-ппа. Может быть у них, разумных слизней, свои небеса и свой ад? Какая теперь разница. Мертвых не вернёшь. Вот если бы от нас не ушел демон, может быть, всё и по другому обернулось. Ладно, я не старая баба, что бы причитать.

— Сергей, давай сделаем передышку, уже ноги не ходят, — Путана облокотилась о металлическую колонну, — здесь сыро и неуютно. Первый уровень слишком большой, завтра нагоним их. Ох, устала.

— Что скажешь? — Спросил я Хунака. — Передохнём?

— Я не устал, брат мой, можно идти дальше, но женщине требуется отдых. — Он посветил фонариком мне в лицо, — пойду поищу аварийный рубильник.

— Не устал, — девушка скривила гримасу, — конечно, набегался по прериям, атлет чертов.

Индеец только сплюнул зло и ушёл. Аварийный рубильник. Совсем освоился малый. Гляди, и возвращаться назад не захочет от благ цивилизации. Каких благ? Ах да военных!

— За что ты так его не любишь, — задал я вопрос Путане, который уже давно хотел задать, — что он тебе сделал?

— В том-то и дело, что не чего. Он для меня просто — «чурка». Меня раньше в России, тоже называли «чуркой узкоглазой». Думаешь мне приятно было быть второсортным человеком? Пусть теперь он всё это испытает.

Что ж, мне нечем было крыть, стерва все-таки Путанка. Мне было плохо, пусть теперь другие мучаются точно так же.

Вскоре вспыхнули голубые плафоны под потолком. Это раньше они были голубыми, а теперь покрылись плесенью и грибками, но все равно голубой цвет угадывался, среди мохнатого великолепия. Самый нижний сектор — длинная с большим диаметром труба с множеством ответвлений. Могучие из нержавейки колонны — как стальные диаметры. Прямо-таки огромные заклепки на стенках, трубы и гермолюки с массивными ржавыми вентилями. Представить сложно, этот коридор построен тысячи лет назад, увы в некоторых местах и нержавеющая сталь покрылась ржавчиной. Время старит все. «Хотелось тебе загадок и тайн Сергей, — хлестанула меня ехидная мысль, — вот они тебе. Получай, сколько угодно. Полигон — полон тайн. Таких, которые и не снились не одному писателю фантасту. Возрашайся на Землю и пиши книгу. Возвращайся! Только где этот выход? Где?».

— Я нашел рубильник, — Хунак улыбался, — мне нравится этот мир. Хвала великому Кукулькану, что он позволил мне повидать столько интересного. Кстати, наконечник еще не проявился?

Я пощупал свою шею, наконечник все еще оставался за гранью физического мира.

— Нет его! — Я пожал плечами.

— Значит так угодно Хунабу Ку. Я нашел хорошую комнату, где мы сможем отдохнуть, — он взглянул на обессиленную Путану. — Давай я понесу оружие, а ты возьмешь желтолицую на руки.

Желтолицую. И он туда же. Стервец, в «чурки» её записал. Интересно, я для него тоже бледнолицый чурбан? Нет не может этого быть, мы же побратались…

Холодный пот заливал лицо Голованова. Он чувствовал, ощущал шестым чувством, чьё-то присутствие. Кто-то был рядом, уже во второй раз. Надо напрячься, послать им мысленный импульс. Первые двое благополучно миновали коконы и ушли в зал Драконов, не ответив на мои мысленные призывы. Только бы меня нашли. Я исполню любые их желания. Ну вот, заговорил совсем, как безумный джин. Если они послушаются русалку, будут пленниками коконов. Как бы их предупредить. На худой конец, будет с кем поговорить. Голованов знал, что в двух соседних коконах находятся древние скелеты. Значит и в коконе умереть можно. Замедляется обмен веществ, но время все равно неумолимо тянет тебя к твоему биологическому концу. Одного не знал Голованов, что коконы были всего на всего неисправными капсулами, для путешествия по иным мирам…

Индеец нашел прекрасную пультовую. Оборудование, давно превратилось в прах, но электропроводка была еще цела. Так что мы будем спать при Свете. Странный уровень, невидимое напряжение, я бы даже сказал магическое, висит в воздухе. А может быть это давит сверху милионотонная махина, именуемая Городом-Дотом? Нечто подобное, я испытывал на экскурсии по пирамиде Хеопса. Так называемая волшебная атмосфера. Только какое это волшебство, доброе или злое?

Хунак Кеель, как истинный джентльмен, оставил нас вдвоем, подыскав себе другое помещение. Он сделал это зря, мы так устали, что нам было не до секса. Просто бухнулись на надувные матрасы и сразу же провалились в сон. Хорошо, что я еще успел включить сигнализацию. Мне снились удивительные сны. Я был осой и метался по всему туннелю как пилот асс, выделывая различные виражи. Меня преследовали гоблины с мухобойками и ужасные черти с совковыми лопатами, перемазанные угольной пылью. Какой-то ненормальный карлик, точнее гном палил в меня из трёхлинейной винтовки. Дважды его пули просвистывали около моей полосатой спинки, едва не задев шерстку. Вот и всё. Меня загнали в маленькую каморку. Пустые стены и пол. Только картина с Бронзовым драконом на двери. Стилизованным, восточным драконом. Все разом сопя и повизгивая накинулись на меня. Я еле-еле увертывался от взмахов мухобоек, лопат и приклада. Хлоп! Гном с размаха врезал черту по рылу — это потому, что я сел тому на пятачок. Хлоп! Получил в лоб гоблин лопатой, а я выкинул крутой вираж перед носом гнома. Бум! Бац! Это мухобойки и лопаты скрестились на голове у карлика — нечего охотится на ос с винтовкой. Наконец мои враги остановились, додумались, несчастные, что по очереди бить меня надо. Гном ехидно хмыкнул и достал из-за пазухи самый обычный баллончик с дустом. Черти и гоблины загоготали, а я шарахнулся к двери и со всего маху влетел, думаете куда? Правильно! В картину. Картина оказалась входом в другой уровень. Прямо, как в компьютерной игре.

Я оказался в огромной пещере. В ней не было электрических ламп, но все равно было светло, свет излучали сотни разноцветных кристаллов, сросшихся с каменными сводами. По полу протекал небольшой ручеёк. И голос загробный в голове. Бойся русалки! Ищи клад в коконе…

…Ищи клад в коконе. Бойся русалки! Что за чушь, тут мне вспомнился мой дурацкий сон. Гоблины и черти, гном с винтовкой и выход в картине. Стоп! Нужно проверить. Я созвал наш маленький отряд и рассказал им о своём сне. Оказывается нам всем троим снился один и тот же сон. Только Путана была стрекозой, а индеец шершнем. И незначительные отличия. Интересно, гадоид и Влад нашли этот выход — наверняка да! Ведь гадоид был демономагом.

— Пойдем по стрелкам, — Путана виновато глядела на меня, ведь она тоже хотела, что бы я еще раз познакомился с её влажными тайнами, но усталость оказалась сильнее желания.

— Гениально, — индеец решил отомстить ей, — а по чему же мы сюда добрались?

— По лестнице, краснокожий.

— Ладно чурбаны неотёсанные, я толкнул Хунака и шлёпнул Путану по попке, — пойдем по стрелкам. Ссориться будете потом.

— Вот ещё, — фыркнула девушка.

Я тяжело вздохнул, если бы с нами был Фуни, он смог бы смягчить обстановку. Нижний уровень был гигантским. Мы не стали его изучать, что ещё могло сохраниться за тысячи лет, кроме железа? Хорошо, что наш разведотряд, оставлял стрелки через каждые пять-десять метров. Мы полтора часа шли по стрелкам, как игроки детской игры «казаки-разбойники» и уткнулись в тупик. Стрелки возвращались назад уже по другой стене.

— Так мы долго ходить будем, — Хунак поднял скортер, — может пострелять и они нас услышат?

— И рация не работает! — Путана без толку жала на тангенту вызова.

Тух-тух-тух! — Отозвалось эхо от выстрелов майского императора. — Тух-тух-тух!

Я напрягся, пытаясь выйти в астрал и почувствовать вибрации наших друзей.

— Что это с ним? — Девушка посмотрела на меня округленными глазами.

— Он колдует!

Я не был профессиональным магом, так лентяй недоучка, «сделать хотел грозу, а получил козу». Тем не менее кое-что умел. Я чуть — чуть взглянул, если так можно выразиться, в астральную плоскость и… И вывалился оттуда, лишившись чувств. Но успел обнаружить, что демон и Кастрицкий уже в другом мире. — Вставай, любимый, ты жив, — «о-го-го, любимый, когда таковым успел встать»? Я открыл глаза, на до мной склонилась Путана. — Идти можешь?

— Могу, они нашли выход, я это почувствовал. — Я поднялся, голову всё еще мутило.

— Ты уверен в этом, брат мой? — Хунак поддержал меня за плечи, пока я поднимался.

— Да.

— Идем по стрелкам, желтолицая. — Индеец ехидно улыбался.

Стервецы.

Еще пару часов блуждания. Иногда нам попадались одинокие крысомедведи, но либо они стремительно убегали, либо гибли от пуль девушки. И наконец заветная дверь со стрелкой и крестом — значит они нашли выход, а мне снилась полуправда. Я зажмурился и открыл её. Так и есть. На двери плакат с драконом. Я кидаю в неё фляжку и она проваливается в картину.

— Я полез, тем более, что последняя стрелка указывает на плакат.

Никого это не удивило. Всем снился один и тот же сон. Вот и я весь пролез через этот удивительный люк. За мной — остальные. Все как во сне. Мы озираемся по сторонам. Разноцветные кристаллы на сводах, вместо светильников, сталактиты и выложенная из небольших плиток дорожка, теряющаяся в дали. Поперёк дорожки небольшой ручей, берущий начало прямо в стене. И… И аквадева на песчаном бережку. Точнее русалка… Зеленые волосы, точеные плечи, соблазнительная улыбка на лице и конечно же рыбий хвост.

— Добро пожаловать в Храм детишки, испейте родниковой водички. — Она послала нам воздушный поцелуй. — Вас ведь мучает жажда? Идите ко мне мои лапотулечки, я вам дорогу покажу.

Путана и индеец зачарованно шагнули к ней, нога в ногу. Я обогнал их и остановил.

— Вспомните голос во сне: Бойся русалки! Ищи клад в коконе. — Я еле сдерживал их. — Стойте стервецы!

Это подействовало.

— Что это было? Я ни чего не помню! — Индеец первым пришел в себя.

— Голос вон той серены, — я кивнул в сторону русалки.

— Не хотите пить, — продолжала аквадева, — идите вон в ту сторону, прямо через лужу. Там вы найдете небо и ветер, а может быть звёзды. Чарующие звуки и вкус летнего вина.

— Да пошла ты, — я прицелился в неё из скортера.

— Фу, какой грубый, — русалка ударила хвостом по воде и превратилась в брызги.

— В лужу не наступать, эта нечисть что-то затевает. — Я первым перепрыгнул ручей. Меня прикрывали мои коллеги по несчастью.

Ничего не произошло. Мы по очереди перепрыгнули илипкую лужу. Остановились у трёх яйцевидных коконов. Ищи клад в коконе. Я стукнул по первому яйцу, оно с хрустом рассыпалось., явив на свет человеческий скелет. Во втором коконе тоже был скелет гуманоидного существа, почти человеческий, но с семью пальцами на руках и ногах. Я пнул третий кокон и из него вывалился здоровенный детина в универсальном комбинезоне.

— Саша Голованов, — заорала Путана и повесилась к нему на шею, — ты жив…

 

гл. 11. Волшебство и катаклизмы (воспоминания-3)

…Вокруг меня обжилось волшебство. Я обнаружил, что наконечник выполняет некоторые мои желания. Отправляет вместо меня двойника на работу. Я просто сижу дома и пьянствую, а мой фантом вкалывает, да так, что шеф не на радуется. Даже повышение заслужил. Главное в моем деле — не высовываться! Что бы нас вместе не увидели. В этом есть свои плюсы и минусы. Плюсы — мне не надо работать, а минусы — ограниченность передвижения и возможность стать алкоголиком в ближайшем будущем. Наконечник посоха я повесил на шею и не расставался с ним даже во сне, не смотря на то, что он был большим и неудобным талисманом. Покойный лорд Стентфорд наверное даже и не подозревал о возможностях этого артефакта, иначе не выставил бы его в музее. Мне было очень жаль, что люди дона Карузо так круто обошлись с его семьей. Если бы я знал раньше о намерении шефа подарить мне наконечник, то воспрепятствовал бы его действиям. Теперь же было поздно что либо менять. Иногда я вспоминал рыжеволосую сотрудницу музея — приёмную дочь лорда. Запала мне в душу. О встрече, конечно же и не приходилось мечтать.

Мой двойник уехал во Вьетнам и пробудет там ещё неделю. Я же снял квартиру в другом конце города из соображений безопасности. Береженого, как говорится, бог бережет. Завез пару-тройку ящиков пива.

Ещё мне удалось собрать за последнее время небольшую библиотеку по истории доколумбовых цивилизаций. Пролистал почти все издания. Да, историки предполагали, что индейцы — потомки Атлантов и второй волны переселенцев из Азии в Америку. Но, кроме моего артефакта, было еще одно археологическое доказательство времен Атлантиды — «череп смерти», кварцевый череп, найденный археологом Митчелл-Хеджесом. Правда еще, в книге «Пополь-Вух» — библии индейцев, писалось, что они праправнуки переселенцев с острова Ацтлан, с большой огненной горой в центре. И всё. Больше ничего нет. Одни предположения и красивые теории. Можно ли считать таинственный остров Ацтлан — Атлантидой? Теперь уже все скрыто под завесой времени. Я читал, что знаниями атлантов теперь владеют мудрецы Шамбалы и таинственный орден розенкрейцеров. В Шамбалу еще и не каждый сможет попасть, а розенкрейцеры очень законспирированы. С ними не стоит и связываться — отберут наконечник и дело с концом. В своих изысканиях, я продвинулся всего на один дюйм. Самым интересным оказалось то, что современный человек, оказывается появился на материке Евразия, а в Америку пришел через небольшой перешейк, соединяющий два материка сотни тысяч лет назад. Человек тогда не знал кораблестроения и ходил пешком, а может быть на том витке своей эволюции, напрочь забыл знания предков, вернувшись к природе. А Атлантида погибла намного позднее. После войны со Средиземноморьем, разразилась катастрофа, вызванная искусственно или может быть произошел природный катаклизм. Выжившие могли перебраться на американский континент. Постепенно зачахли и города Восточной Атлантиды — колонии некогда великой державы. В одном из мифов майя рассказывается о событиях, похожих на гибель Атлантиды: «…огненный дождь из камней, выпал пепел, скалы и деревья повалились на землю… И огромная огненная змея сорвалась с неба, её кожа и кости упали на землю… Страшные потоки воды. И с огромной змеёй небо обрушилось вниз, и земля потонула». Гибель Атлантиды хронологически совпадает со временем наступления всемирного потопа. Вызван он гневом Господним или метеоритом? Или происками человеческого разума? Какая теперь разница!

О посохе Кукулькана нет ни одной строчки, ни в одном издании, кроме британского каталога. Осталось спросить у самого наконечника… Конечно же он молчал.

…Пять минут назад, я обнаружил, что могу проходить через стены и другие преграды. Шел на кухню и не заметил сначала, как прошел через закрытую дверь. Потом опомнился, попробовал еще. Не получилось. Пока я думал о двери, я не мог через неё пройти, но стоило мне подумать о чем-нибудь отвлеченном — я снова смог проскочить через закрытую дверь. О, волшебство, я теперь и банки грабить смогу. Представляю — ограбление века, ограблен «Бэнк оф Америка». И ни каких взломов сейфа, сигнализация молчит, охрана ничегошеньки не видела. Оп, ля-ля! Ну и наконечник — чудо! Стоит ли кого-нибудь грабить, у меня и так денег полно? Конечно, ради спортивного интереса. Представляю, что будет твориться!

Я отбросил мысли прочь и просунул голову сквозь стену — соседей дома не оказалось. Проник в квартиру и утащил из холодильника, не открывая дверцы бутылку шотландского виски, прихватил палку ветчины и связку бананов. Вот удивятся. Домовой уволок. Из другой квартиры стащил бутылку редкой русской «посольской» водки и тринадцатизарядную «беретту» девятого калибра с запасной обоймой — в моем положении такая игрушка пригодится. Окрыленный своими успехами, я поэкспериментировал до самой поздней ночи. Волшебство — это чудесно. Клёво! Я всемогущ! Представляете, как здорово пить пиво не открывая бутылки? Вот оно — счастье… Я быстро опьянел…

…Ночью мне снились заблудшие души, не попавшие ни в ад, ни в рай. Бедные бестелесные скитальцы. Они стонали, умаляли меня помочь им обрести тело, некоторые даже угрожали, что в противном случае замучают меня до смерти и выпьют мою душевную энергию. Кого среди только не было. Гигантские лемурийцы — жители канувшего в лета материка Му (Гондваны), отталкивали пещерных людей. Сзади толпились бронзовокожие атланты, кто был за ними, расмотреть я не мог. Но пару раз сверкнули мечи или шпаги, рявкнул сзади автомат. Но он не мог причинить вреда жителям астрального плана, да и сам был астральным.

Я спрашивал души атлантов и лемурийцев о местоположении их материков, об уровне технического развития. Но ответов не получил, души шептали в один голос:

— Хотим покоя! Хотим тело! — И тянули свои призрачные руки ко мне.

Когда разноголосый хор мне стал надоедать, я снял с шеи наконечник и направил его в сторону разномастной толпы. Выручай волшебная палочка! Это возымело действие. Духи выстроились в длинную шеренгу и перестали шептать. Огромный лемуриец шагнул первым и его засосало прямо в острие наконечника. Из нижней части посыпалась самая обыкновенная пыль. Я сильней сжал наконечник. Духи влетали в него словно мухи и становились пылью. Вот почти вся шеренга моих гостей исчезла. Куча пыли у моих ног росла и достигла уже до пояса. Вот вам и ответ на загадку, сколько пыли содержится в одном человеке. Совсем не много, скажу я вам. Теперь оставшихся можно было пересчитать по пальцам. Кого я только не видел, и варваров и римских легионеров, немецких солдат и советских партизан. Когда очередь дошла до старика в черном халате с колпаком звездочёта, он резко остановился, глянул на меня и вдруг заверещал тоненьким голоском:

— Это обман! Эти души погибли! Спасайтесь, это вам говорю я, магистр Жарстелл!

Оставшиеся души ломанулись от меня, словно от демона, переворачивая стулья и пустые бутылки. Я плюнул им в след и проснулся…

Ну и дурной сон мне приснился. Я протянул руку за пачкой сигарет и она уперлась во что-то воздушное. Боже мой, это была огромная, выше стола, куча пыли. Рядом валялись перевёрнутые стулья и опрокинутые бутылки. Ой! Значит это был не совсем сон. На всякий случай я по детски скрестил пальцы за спиной. Сгинь нечистая, тьфу, тьфу, тьфу. Столько беспризорных душ погубил мой наконечник. Стоп! Стоп, не буду пока по этому поводу замарачиваться.

Вот был и еще один повод напиться. Но я решил немного выпить, так для храбрости и ограбить вечером банк. Гулять, так гулять! Целовать, так короля, ой, вернее королеву…

Я надел серый костюм и серый плащ, серый — в городе цвет незаметный, как камуфляж в кустах. Не забыл приклеить и бороду. Засунул за пояс ворованную «беретту» и взял огромную сумку для денег…

Вот и филиал «Бэнк оф Америка». План у меня был проще пареной репы: проникнуть в здание сквозь стену, от охраны прятаться в стенах. Через луч лазера проходить в таком же состоянии, как сквозь бетонные плиты. Хапнуть кассу и таким же макаром смыться. Без труда я прошел через стену с безлюдной стороны и чуть не угодил в помещение охраны, вовремя спрятал голову обратно.

— Слышь Френк, из стены только что выходило привидение, — сказал полный охранник.

— Ты что пива перепил, дружище? — Голос второго.

Чем закончится разговор я дослушивать не стал, пошел внутри стены. Вышел и чуть не угодил в ловушку, впереди разговаривали три охранника. К счастью, они меня не заметили. В следующий раз я попал в комнату с перекрещивающимися лазерными лучами. Сконцентрировался, прыгнул в пол и оказался прямо внутри сейфа. Как мне повезло. Быстро нагрёб деньгами сумку и таким же способом покинул банк. Красота, получилось. У меня получилось! Тогда я не думал, что за всё придется платить. И у каждого своя плата.

В тот день пиво лилось рекой…

В утренних новостях передали, что ночью в Колорадо бушевал сильнейший ураган. Сотни жертв и десятки пропавших без вести. А в Японии произошло землетрясение, жертв почти нет, так несколько человек. И заключение — сообщение о таинственном изчезновении денег из моего банка. О привидении, которое видели охранники. Значит те трое, меня видели. Это плохо. Я выключил телевизор и опять весь день развлекался — изображал Домового, конфисковывая у соедей продукты. Представляете, что это такое, сначала быть адвокатом, потом беглецом, гангстером и наконец волшебником? По правде сказать, я ничему другому больше не научился.

Вечером я затеял уборку. Еле-еле втиснул в холодильник украденные продукты. На месяц хватит, если не на два, поправил мебель, опрокинутую ночными гостями. А когда решил убрать кучу пыли, обнаружил, что ничего не могу с ней поделать: пыль осязаема, пока дотрагиваешься до неё и как голограмма, когда пытаешься забросить её в мусорный мешок. Совок проходит сквозь пыль. Виновником ночного нашествия конечно же стал посох. Чей он? Какого его назначение? А если прав магистр и я действительно уничтожил те души? Кто меня за это накажет? О том, что когда-нибудь придет наказание, я конечно же не сомневался. Но как и большинство россиян, понадеялся на русский авось.

Самым интересным оказался тот факт, что с тех пор, как я стал владельцем наконечника, в мире увеличилось число катаклизмов. Я же решил, что это мне просто показалось, так как раньше у меня не было времени часто смотреть телевизор.

Слудующей ночью я решил ограбить еще один банк. Последний. Ради того же спортивного интереса и по той же тривиальной методике. Решил немного изменить внешность. Положил маленькие стальные шарики в ботинки, что бы изменить походку. Алиби у меня самое железное, я ведь был во Вьетнаме. Приклеил усы, прилизал с помощью геля волосы. И естественно надел огромные зеркальные очки. Посмотрел на себя в зеркало и остался доволен. Суперграбитель, одним словом.

Я вылез из такси за три квартала до «Траст универсал» банка. Лучше пройти пешком. Сумка у меня была складная, в карман вмещается. И вообще, я обычный, неприметный гражданин своей страны, вышедший ночью погулять. Полицейские с соболезнованием в глазах посмотрели на меня, идет молодой, хромой на обе ноги, молодой человек. Надо же не повезло ему в жизни. Единственным, подозрительным предметом была «беретта». Но кто будет обыскивать хромоного? В первый раз банк мне легко достался и быстро. Я тогда пересчитал денежки и обалдел. Я взял пять миллионов баксов.

Вот и банк впереди замаячил. Я подошел с безлюдной стороны и вошел в стену. Аккуратно выглянул в первое помещение. Операционный зал, тихо охранник-лопух посапывает на кресле. Во втором помещении, мне не повезло, я нарвался на целую группу охранников, играющих в карты. Они заметили меня, сначала у всех, как по команде одновременно отвисли челюсти. Затем один из них выхватил из кобуры свой пистолет и всадил в то место, где я выглядывал, всю обойму. Я обиделся, прошел немного, высунул руку и пару раз выстрелил в потолок. Пусть рты разевают, козявки. Ограбление придется отложить, сейчас все равно сигнализация сработает. И точно — завыла родная. Нужно уносить ноги. Я внутри стен добрался до наружной стены, один раз наткнувшись на замурованный в стенку скелет. Интересно, кого это так строители похоронили? Хорошо, что стены в этом здании толстые и я могу ходить не замеченным. Я высунулся на улицу и оторопел. Банк окружила целая кавалькада полицейских машин. Придется долго ждать. Хотя нет. Я выйду через подвал. Я прыгнул вниз и угодил в крысиное логово. Интересно, что получится, если перемешать гены крысы и медведя? Где-то я уже об этом слышал, получится крысомедведь, размером с кошку.

Крысы заверещали и бросились на меня, защищая своё потомство. Я закрыл глаза, но крысы проскочили сквозь меня, как через лучик света. И почти сразу успокоились. Я очень долго бежал под землей, иногда пересекая подземные коммуникации. Сердце стучало, как паровой молот. Нужно вылезать, а рассредоточиться сознание — навсегда останусь под толщами земли. Я подпрыгнул и оказался на пустынной улице. Ограбление не удалось. Не помню как добрался до своей второй квартиры и увалился спать.

Ночью меня снова посетили заблудшие души, они меня умаляли дать им тело. На этот раз все мои гости пополнили кучу пыли. Ни одного не осталось.

Утром обнаружил, что спал в одежде. И куча пыли в два раза увеличилась. Ноги болели после вчерашнего марафона. Больше не буду грабить банки, ну их на фиг. Поиграл и хватит, еще как-то деньги вернуть нужно. Но как? Пиво снова лилось рекой, куча пыли слабо сияла, напоминая о моих злодеяниях. А телевизор сообщил мне про цунами в Японии. Множественные жертвы и гигантские разрушения. Про неудачливую попытку ограбления ни слова.

Кто говорил, что волшебство и катаклизмы совместимы лишь в сказках? Я понял, хронологически все совпадало. Мои шалости и катаклизмы, что стал виновником недавних катастроф. Где-то нарушилось мировое равновесие из-за моих шалостей с посохом… Убийца!

 

гл. 12. Секретная формула

Я пнул третий кокон и из него вывалился здоровенный детина в универсальном комбинезоне.

— Саша Голованов, — заорала Путана и повесилась к нему на шею, — ты жив… — И добавила шепотом. — Не раскрывай моего настоящего имени, меня зовут — Путана.

— Как я рад тебя видеть, гм… Путана. — Он обнимал её бережно, своими огромными ручищами. — О, моя спасительница, я исполню любое ваше желание. О, боже! О чем это я? Совсем свихнулся от одиночества, джином себя возомнил.

— Саша это он тебя выпустил из яйца. — Путана кивнула в мою сторону.

Казалось, что Голованов только сейчас нас заметил. Во мне взыграла ревность.

— А это что за макатуны?

— М… Мои коллеги по несчастью. — Девушка отпустила Голованова.

— По несчастью? Я думал ты меня искать пошла. Хотя нет, припоминаю, когда я пропал, тебя не было в городе-доте. Что нового на верху? И дайте мне чего-нибудь поесть. И водки сто грамм. Мужики, я — Голованов, — он протянул нам по очереди свою большую мозолистую руку. — Рад с вами познакомиться.

Мы тоже представились ему. Хунак уже привык к ритуалу, заставляющему протягивать руку при знакомстве. Индейцы племени майя, здоровались, например, носами. Пока Голованов расправлялся со вторым сухпайком Путана рассказывала ему о последних событиях. Он слушал её в пол уха, пожевывая галеты, запивая их водкой. Когда девушка закончила свой рассказ, «джин» смачно срыгнул и пробасил:

— Значит полигон теперь в «коконе», а город-дот пустует, очень интересно. И вы в добавок ко всему ещё и беглецы. Просто поразительно.

— Пора исполнять желания, господин «джин». — Я тронул здоровяка за бугристое плечо.

— Какие желания?

— Назвался груздем, полезай в кузовок.

— Ах да, я назвался джином. Что же вы от меня хотите, товарищ?

— Историю о ваших изысканиях, — я посмотрел в его лукавые глаза.

— Хорошо, давайте только уйдем отсюда. Кто-нибудь попадет опять в яйцо, хотя наверное, мы с легкостью, как это сделали вы, выпустим его. И еще, я не наелся, сто лет не ел.

Мы переступили через склизкие, липкие лужи и сели у стены пещеры. Индеец остался караулить нас.

— Вы, насколько я понял из рассказа девчонки — русский?

Я кивнул.

— У меня есть один вопрос: Гуталин ещё у штурвала?

— Вы имели ввиду Сталина?

— Кого же еще.

— Он умер, когда еще я не родился. Кстати, я о вас много читал.

— Народ знает своих палачей? И шеф умер там. Понятно, временной парадокс, значит дорога домой мне заказана, я теперь враг народа. А Сталин наверняка окапался где-нибудь рядом, за кулисами полигона. Самое обидное то, что и Россия скоро загнется, без него Ты из какого года?

— Из тысяча девятьсот девяносто девятого.

— И как?

— Что как, — не понял я.

— У вас нет народных волнений, спада экономики, раздела территорий? — Он говорил, одновременно жуя тушенку.

— Вы откуда об этом знаете?

— Все очень просто Сергей. Предполагаю. Я вывел одну формулу, когда был заместителем директора Института Мировой Революции. Волшебную формулу развития государств. Население страны деленное на территории, пригодные для проживания равняется плотности населения на сто квадратных километров, умноженное на коэффициент государственности, который выводится исходя из количества специалистов на этой площади. Конечно я сейчас всё грубо упростил, выбросив еще парочку констант. Смысл этой формулы таков: нахрена тебе большие территории, если ты их не можешь обслуживать? Россия из покон веков вела имперскую политику — приобретение и удержания любой ценой новых земель. И что теперь произошло — ты видишь? Наверное Индия и Китай развиваются диаметрально противоположно России. У них и тогда, в моё время, согласно формуле все было нормально.

— Но ведь вспомним Русь…

— Русь, — грубо перебил меня Голованов, — кончается у Урала. А Сибирь — царство Кучума. Дальний восток — это Россия?

— Хорошо, я в общих чертах понял смысл вашей формулы, Но причем тут Гуталин, простите, Сталин?

— Как причем, он искусственно гасил нарушения формулы, занимаясь попросту говоря, глобальной подгонкой…

— Мужики, вот вы в какие дебри залезли. — Путана перебила Голованова.

— Не мешай нам, — он улыбаясь посмотрел на неё.

— Вы противник большой и единой России? — С укором задал я вопрос.

— Что вы, нет же, просто сейчас у вас, как я уже понял, идет обычный процесс развала империи. Я это тоже рассчитал. Начало развала — конец двадцатого века…

Что-то не верил я Голованову. Россия выживет, обязательно, отряхнется и встанет. И не чего страшного, что запнулась. Ибо новый путь всегда сложен. Но как, он мог предвидеть последние события?.. Россия, милая моя страна, отчизна. Я несчастный беглец, покинул тебя… Россия, в переводе с одного из древних языков — поле игры богов. Видно боги еще не наигрались…

— Я вас не убедил?

— Нет. — Категорически сказал я.

— Ладно. Ладно, если вернетесь домой — убедитесь. Нет, вы не вернётесь домой. Потому что, вы украденец, объявленный вне закона.

— Мы отвлеклись, Александр. Вы обещали рассказать о своих изысканиях в городе — доте.

— Я просто удовлетворил своё любопытство и немного просветил вас. России, с такой территорией — нужен тоталитарный строй, что бы искусственно поддерживать равновесие. Я слышал от одного японца-украденца, что СССР — распался? К сожалению, он больше ничего не знал.

Я кивнул. Меня он начал раздражать. Какого черта полез на полигон, сидел бы дома и управлял страной.

— Всё очень тривиально. Скажу сразу, я не украденец, а вольнонаёмный. В городе-доте с самого начала службы. Был у нас один паренёк, он рассказал мне, что военный город построен тысячи лет назад на месте подземного святилища древних жрецов Бастиона. И что охраняют это святилище три серебренных дракона. Я сотни раз спускался на самый нижний уровень и, увы, не находил вход в святилище. Обошел почти все заброшенные комнаты. И лишь в одной нашел картинку, когда я хотел её сорвать, рука провалилась внутрь. И вот таким образом, я попал в пещеру. Русалка показала мне дорогу в зал Драконов. Я пошел и очутился в коконе. Чертова, нечисть, она меня послала в ловушку.

— Мы тоже её видели, но она обиделась и исчезла. — Путана отглотнула из фляжки с водкой.

— Дальше не чего рассказывать, я сидел в коконе и думал, как джин. Вы меня извините, — спохватился Голованов, — мне нужно наверх. Не беспокойтесь, я вас не заложу.

— Там нет лифта, пешком будешь неделю подниматься. — Путана надеялась его оставить, я же считал, что он нам не нужен.

— Есть, он автономный и потайной. Да, недавно мимо моего кокона проходили двое, наверное ваши друзья. Я бы с вами остался, исследовать святилище, но я так устал… Пока. — Он помахал рукой и пошел к расщелине с картинкой.

— Сюда кто-то идет, — крикнул индеец, — большой, большой зверь…

 

гл. 13. Зал Драконов

Странный какой-то этот товарищ Голованов. Формулу «волшебную» открыл, хотел попасть в зал Драконов, но не попал, убежал, как трусливый пес, наверх. Хотя, с другой стороны посиди столько в коконе. Как так долго прожил без воды, без еды, одному черту известно. И уделил, скотина, своим спасителям всего двадцать минут, почти ничего толком не сказав. Честно говоря, я был очень рад, что бывший пилот Сталина ушел, так как к Путане у меня появилось особое притяжение. А Голованов проговорился, когда сказал, что японец — украденец, говорил ему о развале СССР. Из это же источника, он мог узнать и многое другое. О трудностях современной мне России, например. Так что его формула — плод фантазии, черт побери. Вот кажется я и вспомнил черта:

— Сюда кто-то идет, — крикнул индеец, — большой, большой зверь…

Хунак Кеель растерялся, уронил на пол скортер и взял в рот свой сербатан, как никак с детства знакомое оружие. Наконец, наши, несовершенные уши, распознали чей-то топот. Я поднял берданку, Путана сначала взяла десинтор, затем опустила его, боясь зацепить впередистоящего индейца и приготовила скортер.

Топот становился всё громче и громче, пока не перерос в громободобный шум. Мы застыли как изваяния — прекрасные памятники двоим воинам и воительнице. Мы попали в мир волшебства, и по этому я был уверен, что сейчас появится, что-нибудь такое гротескно сказочное.

Из другого конца пещеры появилось чудовище, огромная сороконожка, её множество ног издавали ужасный шум. Бычья голова с перепончатыми ушами и длинными, почти двухметровыми рогами, никак не увязывалась с сегментами самой обычной огородной гусеницы огромных размеров. Сзади гигантский раздвоенный хвост, рудиментарные перепончатые крылышки по бокам с небольшими шипами. Изо рта высунулся раздвоенный змеиный язык. Тело псевдогусеницы имело приятный салатный цвет. Путана первая открыла стрельбу. Чудовищу это ни капли не повредило, пули отскакивали от него как от брони танка. Индеец пытался стрелять из своей духовой трубки. Быкогусеница неумолимо приближалась. Я активизировал своё странное ружьё, призрачно засиял голографический прицел. «Выберите цель, дружище, — сказало ружьё, — и спасибо за сотрудничество». Я выбрал мысленным курсором гусеницу и нажал на спуск. «Цель не может быть поражена, — с сожалением сказала „берданка“, — для поражения этого объекта не достаточно энергии, пожалуйста вставьте дополнительный аккумулятор». Дополнительный аккумулятор, черт побери, да где же я его возьму? Я еще раз активизировал прицел и нажал на спусковой крючок. Ружьё обиженно всхлипнуло и послала в сторону чудища сноп разноцветных искр. Около гусеницы образовался туман и вдруг одно ухо с хрустом обломилось. Зверь дико взвыл и ускорил свой бег. «Необходимо два часа для перезаряд»… — Огоньки на цевье потухли и ружьё замолкло. Интересно, как этот участок преодолели гадоид и Кастрицкий? Может быть их слопала эта тварь?

— Хунак отойди, — заорала девушка прицеливаясь из десинтора, — разложу на молекулы.

Индеец, уже видевший мощь этого оружия, отскочил в сторону. Путана послала два импульса. Один такой импульс мог запросто разложить слона на составляющие, нашему же кошмару, они не причинили никакого вреда.

— Бежим, — заорал я и побежал к расщелине в которой скрылся Голованов.

Путана и Хунак Кеель сопели сзади, лучше вернуться в город-дот, чем оказаться в желудке у этой твари, там хоть обстановка знакомая. Вдруг что-то пролетело над нашими головами и псевдогусеница оказалась впереди нас. Из обрубка левого уха сочилась черная жидкость. Зверь открыл свою пасть, показав нам три ряда острых зубов. Мы побежали в другую сторону. Похоже, что он нас гнал в нужном для него направлении. Стоило нам побежать по его мнению не туда, как он оказывался впереди. Скоро мы выдохлись и остановились.

— Он не причиняет нам вреда, — сказал индеец, — хочет нас куда-то привести.

— Ага, на корм своим деткам, — саркастически сказала Путана.

Чертова девка, скрывает своё имя, стерва одним словом, прекрасная стерва. Хунак подошел почти вплотную к гусенице, представляю, чего ему это стоило.

— Видите, он меня не трогает, — как только Хунак это произнес, зверь хлестнул его своим хвостом как плетью, уронив на пол.

На его одежде выступили длинные красные рубцы. Индеец вскочил как ошпаренный и побежал впереди нас. Как жаль, что я утратил способность ходить сквозь стены, вот бы сейчас пригодилась. Наконец мы оббегали почти весь зал, подгоняемые тварью и уперлись в стену с большими кристаллами. Быкогусеница остановилась в пяти метрах о нас и вдруг так заорала, что чуть барабанные перепонки не лопнули. Пришлось затыкать уши. Стена видно не выдержала этого крика и явила нам отверстие, которое образовалось в считанные секунды. Зверь еще раз хлестнул майского императора, индеец в последний момент закрылся от удара забинтованной рукой. Рука у него болела после пытки, а тут еще такой удар. Он заскрипел зубами и потерял сознание от боли. Мы взяли его под руки и заскочили в образовавшийся проход, а когда оглянулись, то увидели, что отверстие исчезло. Мы попали в огромный подземный зал, я оглянулся и сразу же обнаружил стрелку, вырезанную лучом бластера. Значит, ребята живы и прошли этим же путем.

— Ух, ну и устала же я, мальчики, — простонала Путана, — ну и натерпелась. Отдохнуть бы.

— Хунак Кеель жив? — Спросил я, тяжело дыша.

— Что сделается краснозадому, — она ехидно скривила губы, — жив он.

Я осмотрел раны индейца, к счастью они оказались не глубокими, комбинезон должен был выдержать удары, но не выдержал, но с лечением сам справится. Не даром в таких костюмах есть медицинский слой. Перчатки и шлем Хунак где-то оставил. Я посмотрел на часы, чудовище гоняло нас целых три часа. Девушка увалилась на каменный пол и моментально уснула. Я решил обследовать новый зал. Через двадцать метров обнаружилась огромная пропасть, глубиной метров тридцать. В пропасть уходил длинный шест. Рядом открылась заветная стрелка. Я решил спуститься вниз по шесту, в крайнем случае всегда успею подняться. Покрепче прицепил к себе снаряжение, поплевал на руки и взялся за гладкий, пластиковый шест. Как только я прыгнул на шесток, он под моей тяжестью стал медленно наклоняться, пока не спустил меня на дно пропасти. Как только я отпустил его, он молниеносно разогнулся и принял первоначальное положение. Вот так штука, дорога в один конец. По такому гибкому шесту вряд ли поднимешься на вверх. Попался! Я внизу, а мои друзья вверху. Ничего, проснутся и спустятся. Я же их здесь подожду. Я надул матрас и прилег спать, включив сигнализацию. Если нас не съела быкогусиница, оказавшаяся всего лишь проводником, значит им, ничего не грозило. Хотя, кто его знает, может, проводили в этот зал для того, что бы нас схрумкали голодные драконы.

Разбудили меня крики Путаны. Я отошел от каменного свода и увидел индейца и девушку, они стояли на краю обрыва и звали меня. Я показал знаками, что бы они спускались по стержню. Первым решился Хунак Кеель. Через тридцать секунд он стоял рядом со мной. Шест распрямился и со всего размаху стукнул в лоб, смотрящую вниз воительницу. Индеец тут же сориентировался:

— Как самочувствие желтолицая?

Путана спустилась вниз и предложила индейцу сделать на сегодня небольшое перемирие и отдохнуть.

— Смотри, Сергей, что я нашла, — девушка протянула мне книжку в суперобложке.

Я взял ее, книжка называлась «Узник астероида IF-14».

— Расскажи о себе, — обратилась Путана к Хунаку.

— Я уже двадцать раз говорил, лучше оденьте мне на голову тот прибор, который учит, что бы я больше знал. У нас много знают лишь жрецы.

— Позднее Хунак, сейчас не время. — Я пододвинулся к нему, — лучше расскажи о своих предках.

— О бабушке и дедушке?

— Нет, о истоках вашего народа.

— Наше племя сотворили четыре божества из маиса. Но это была последняя и удачливая попытка. А с начало человека создали из глины. Но вода размывала его конечности и был он не разумен. Затем божества сотворили человека из дерева. И снова неудача, постигла богов — деревянные люди научились размножаться, но не было разума в них, получились они глупее животных. Тогда боги сотворили человека из священного маиса…

— Извини, брат мой, что я тебя перебил, но я хочу спросить о людях, которые пришли в ту местность, где ныне расположена твоя империя. — Я ритуально положил свою руку на его плечо.

— Мои предки прибыли с острова Ацтлан много — много полнолуний назад, жрецы и те со счету сбились, на больших железных каноэ и железных птицах. Огненный змей двигал эти каноэ и этих птиц вперед через Большую реку, пока они не пристали к благодатному берегу, где было много животных и совсем не было человека. Остров Ацтлан погиб во времена Большой Войны, когда наши предки из племени Змеи, пытались захватить весь обитаемый мир. Тогда люди Змеи умели летать как птицы, достигая небес. Одна птица клюнула звезды. Одна из звезд не удержалась на небосклоне и упала вниз. И благодатный остров полил огненный дождь из камней выпал пепел, скалы и деревья повалились на землю, придавив города. И огромная огненная змея сорвалась с небес, её кожа и кости упали на землю. Обрушились страшные потоки воды. И с огромной змеёй небо упало вниз, и земля утонула. Спаслись не все люди Змеи, многих забрала к Ах пучу Большая река. Многие разбились в железных птицах-коатль. Иные ушли к другому берегу…

«Боже мой, — мысленно воскликнул я, — Я же читал об огненной змее, которая упала на землю. До нас эти сказания дошли почти без изменений. Значит я был прав — индейцы прямые потомки великих атлантов. А весь этот кодекс просто не сохранился до наших дней».

— Это из какого кодекса? — Спросил я.

— Ты знаком с нашими кодексами. Они дожили до вашего времени? — Удивился Хунак Кеель.

— Так слышал, я читал «Пополь-Вух».

— Рад это слышать, брат, но я сам не очень-то и интересовался кодексами, ведь сначала я был простым ботабом, а когда стал императором, у меня не стало свободного времени. Но кодекс, о котором ты спрашиваешь, я прочел. Это серебренный кодекс Ветра. Он нарисован на нестареющем пергаменте. Теперь я хочу спросить, что ты знаешь о моей империи?

— Только то, что она переживет тебя, — я сказал половину правды, потому, что ему нельзя знать будущее, что бы не изменилось наше прошлое. (Я читал про алюминиевую книгу с майскими писменами, найденную в обломках НЛО. Не это ли Серебренный кодекс Ветра?).

— Но ты же интересовался нашей историей? — Не отставал индеец.

— Не историей, — опять соврал я, — а бытом, философией, литературой и искусством, тебе знакомы эти понятия?

Он кивнул мне. А я продолжил:

— Но я читал о тебе, как о хорошем правителе. И историю, как ты стал императором, я знаю. У вас есть музеи?

— Храмы, в которых хранятся старинные предметы?

— Да, в нашем времени они тоже есть, именно из музея, я и получил этот наконечник.

— Что ж, я рад, что через столько полнолуний, обо мне будут помнить люди других племен.

— Посещали ли вас когда-нибудь жители звезд? — Я устроил майскому императору день вопросов и ответов.

— При мне нет, а при моем прапрадеде прилетала железная птица, которая клюнула звезды и из-за этого погиб Ацтлан. На ней были праправнуки, улетевших в небо людей племени Змеи. Они учили, как правильно обрабатывать землю и получать большие урожаи.

Интересная легенда, космический корабль улетел и уронил звезду, которая погубила Атлантиду. Что это было — комета или бомба?

— Если, я удовлетворил твоё любопытство, то я немного посплю. — индеец повалился набок и почти сразу же засопел.

— Что за книгу ты нашла? — Я обратился к Путане.

— Что?.. А, книгу. Новая, космическая версия романа «Граф Монтекристо». Автор не указан, книга написана на общеполигонском языке, — отчеканила девушка. — Не мешай, очень интересно.

— Ты включила сигнализацию?

— Угу!

Я прилег и мне вспомнился случай из первых недель службы…

…Сифи Голубинус невинно посмотрел на меня, своими изумрудными глазами и молвил:

— Надоели мне обезвоженные продукты, тоже мне колбаса — кидаешь спичку в тазик и на, тебе — получаешь палку ветеринарской колбасы. Вот бы женщину такую, достал из портсигара, кинул в воду и готово, работай на здоровье.

— У меня сложилось такое впечатление, что все жители планеты Трихо — сексуальные маньяки. — Сказал я.

— Мы не маньяки, это вы чересчур холодные, не понимаю, как вы размножаетесь?

— Теоретически точно так же как и вы.

— А практически нет, читал я вашу «Кама сутру», сущие пуританские дела, никакой новизны. Вот полистал бы ты нашу «Ханьявзяви», сам бы все понял. И женщины ваши холодны как гранит. Суй Хана так сущая доска.

Суй Хана — была самой страстной из женского бесцветного батальона, мечта любого человека из синей дивизии. Человека, но не такого как Сифи. Я только раз был с ней, но еще долго буду помнить ту ночь.

— Решил попробовать секс с представительницами других рас, — хоть будет что вспомнить по возращению домой, — Сифи задумчиво зазевал.

— Лучше займись техносексуализмом для разнообразия, — посоветовал я.

— Это идея, — серьезно сказал он, — спасибо, я попробую.

И попробовал… Через неделю еле-еле вытащили его мужское достоинство из приемного окна стиральной машины. Благодаря этому событию, он прославился на весь полигон…

После отдыха мы пожевали сухие армейские галеты и отправились в путь. На меня всё сильнее и сильнее давила многокилометровая толща над головой. А может быть сказывалось нервное напряжение или усталость. Потолок пещеры был так высок, что его нельзя было рассмотреть. В этом зале, свет давали теже самые, загадочные кристаллы.

— Ой, — вдруг взвизгнула Путана. — Гильотина!

И действительно, у стены расположилась, покосившаяся и ржавая гильотина, три человеческих черепа с одной стороны и груда перемешанных костей с другой стороны. И надпись над ней на общеполигонском: «На любой, вопрос, можно найти ответ. Даже на тот, на который нет ответов. Этот ответ — в тебе! Знающий истину, не умирает!»

— И они конечно не знали истины, — девушка сжала свой скортер, — что-то мне это не нравится.

Сзади нас раздалось лязгание. Мы разом развернулись и я чуть-чуть не наступил на свою челюсть от удивления. К нам шли два скелета, облаченные в древние рыцарские доспехи. Пустые глазницы одного страшно глядели в нашу сторону, второй спрятал своё костяное лицо под «лисьей» маской, лишь костяная кисть, сжимавшая мечь, показывала, что второй — тоже скелет. Девушка пустила по ним пару очередей. Пули словно прошли сквозь мертвых воинов.

— Пленники, мы приветствуем ва… — Челюсть первого отвалилась и упала под его закованные в латы, костяные ноги.

— Вас, — добавил за него другой, — в Подземной Обители Бастиона Духов. Сейчас вы проследуете за нами, — маска вибрировала в унисон с его голосом.

— Ну уж дудки! — Сказал я и поднял «берданку».

— У него Кабал-ур-сег, — вдруг закричал скелет в маске и они бросились бежать на ходу теряя доспехи и мелкие косточки.

Так, значит моя «берданка» называется — Кабал-ур-сег.

— Они испугались твоего сербатана, — сказал индеец, — я никогда не видел говорящих мертвецов. Смотрите, какие большие кости, — он указал рукой влево.

С начало я подумал, что это кости динозавра, но потом присмотревшись, понял, что это останки дракона. Не могут быть у ящера крылья и трёхрогая голова. Перед нами были кости самого настоящего сказочного дракона. Вот он Зал Драконов, о котором нам говорил Голованов. Что-то всё просто. Где же ловушки, охраняющие Зал Драконов? Или это были два мертвых калеки? Мы прошли еще с пол километра, больше никого не встретив. Впереди, где свод пещеры постепенно переходил в стену, что-то приятно серебрилось. Когда мы подошли поближе, то обнаружили, что это застывшие три огромных серебренных дракона. Стрелки, оставленные для нас гадоидом и Кастрицким, заканчивались. А за драконами был тупик, ни какого прохода, никакой заветной дверцы. Может быть выход загораживали сами истуканы.

— Какие красивые! — Путана от удивления открыла рот. — Вот бы их сфотографировать.

— Куда же подевались наши друзья? — Вслух подумал я. — Уж не съели ох их драконы?

— Да, брат, ты прав, — сказал немногословный Хунак Кеель, — их действительно съели эти волшебные звери.

Я посмотрел на пространство перед драконами и обомлел. У среднего и самого большого дракона валялась откушенная голова гадоида, рядом раздавленные останки Кастрицкого. Его можно было опознать по скортеру. Вдруг драконы ожили и бросились к нам. От неожиданности я сел на пол, а девушка и индеец бросились бежать.

— Это бутафория, — вдруг закричала откусанная голова ЛАН-Гу-ппа, — пусть вас съест средний дракон. Это… — она замолкла, на неё как раз наступил средний и самый большой дракон…

 

гл. 14. Снова вместе

Как, вам уже известно, серебрянные драконы, сверкая своей чешуёй в свете кристаллов, бросились в нашу сторону. Я же от неожиданности и страха сел на пол. Большой дракон перешагнул через меня, как будто я был букашкой. Клацнули звонко челюсти и Хунак Кеель исчез в его пасти. Путана не успела активизировать десинтор и пустила несколько коротких очередей из скортера. Но что могут причинить дракону, маленькие стальные занозки? От страха, я совсем забыл про свою «берданку» — таинственную Кабал-ур-сег. «Вот так погибли демон и бизнесмен, — с ужасом подумал я, — так же погибнем и мы. Индейца уже встречают Питрисы и готовят к божьему суду». Девушка металась, как таракан от ножа по тарелке. Но разве убежишь от такой громадины? Дракон настиг её и ударил лапой. Я сжался от страха, послышался хруст костей. О какой, такой бутафории, говорила голова гадоида? Стоило ли проходить через все испытания, через пули и плен, через унижения, что бы тебя потом съел на обед великан? От Путаны остался лишь кровавый фарш, вперемешку с костями. Скортер продолжал стрелять, оторванная рука всё еще крепко сжимала рукоятку. Два других дракона попытались меня слопать, но у них ничего не вышло, большой дракон отогнал их ударами своего могучего хвоста. Многозубая, вонючая пасть — это было последнее, что я запомнил. Хорошо, что я еще был с закрытыми глазами. Странно, что тогда у меня не остановилось от разрыва сердце…

Очнулся я в небольшой комнате без мебели, с облупленными стенами и потолком, ощупал себя, даже ущипнул за ухо. Нет. Не сон, я жив. Но постойте, неужели так легко дышится в желудке дракона? Я осмотрелся по сторонам. Путана валялась без чувств у противоположной стены, странно, и скортер был при ней. Майский император Хунак Кеель сидел напротив меня и монотонно цитировал вслух «Пополь-Вух» (значит соврал, что плохо читал его):

— «…Всё было в состоянии неизвестности, всё холодное, всё в молчании; всё бездвижноё, тихое; пространство неба было пусто… Не было ничего, что могло иметь существование; была только лишь холодная вода, спокойное море, одинокое и тихое. Не существовало ничего».

«Боже мой, что с нами произошло? Мы все погибли? — Почему-то мои мысли переключились в другое русло, я не думал о нашем чудотворном спасении, а сравнил высказанное индейцем с первыми строками Бытия. Библию я знал почти наизусть. — „Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною; и Дух Божий носился над водою“. Как похожи мысли, из двух разных священных книг».

Хунак продолжал:

— «…И тогда наступило всеобщее просветление: создание мира вместе с магическим словом, от Молнии содрогнулась Вселенная (Какульха Уракан), от луча (Чипи Какульха) и от грома (Раша Какульха). Всё это проявление Сердца Небес. Так была сотворена ими Земля. Так в действительности совершилось её создание. „Земля!“ — Воскликнули они, и немедленно она была сотворена. Подобно туману, подобна облаку и подобна облаку пыли была [Земля] при своем сотворении, в начале своей телесности. Затем горы появились из воды; большие горы выросли мгновенно… — Индеец на мгновение задумался, как будто что-то вспоминал и продолжил, — …Создайте свет, создайте зарю, сделайте нас призываемыми, сделайте нас почитаемыми, сделайте нас помнимыми человеком… С этими намерениями, они создали животных, но ошиблись: животные не стали теми, кого задумали создать».

Затем индеец повторил рассказ о том, как Духи создали человека из маиса — кукурузы. И наконец закончил свой монолог:

— «…И так они нашли воду, и это было то, что вошло в плоть сотворенного человека, это была его кровь… Так вошла кукуруза [в сотворение человека] по желанию Великой Матери и Великого Отца…».

Я подошел к Хунаку и легонько тряхнул его за плечо.

— Чего тебе нужно, брат мой? — Загробным голосом произнес индеец.

— С тобой все в порядке?

— Да. Я собирал мысли в точки, как советуют Ах кины, это помогает в трудные минуты.

Похоже, что я первый пришел в себя, после пиршества дракона, совершенно не износив свою нервную систему, только мокрые штаны напоминали о недавнем событии. Я глубоко вздохнул и направил свои ноги к бессознательной девушке. Что мне сделается, я ведь — русский! И где наши не вылезали! Значит и гадоид с Владиславом выжили. Да, выход из Зала Драконов просто чудесен. Теперь ясно, о какой бутафории говорил ЛАН-Гу-пп. Может быть мы скоро их и увидим.

Не успел я подойти к девчонке, как она сама приподнялась на локте и пропела:

— Ты оклемалась? — Я обнял её за плечи.

— Почти, жаль, что штаны немного замочила. И седых волос наверное прибавилось. Но на войне ко всему привыкаешь, абсолютно ко всему, даже к мыслям о собственной смерти. Какой выход, те, кто это придумали — гениальные существа. Не знающий умрет со страху. Интересно, два другие дракона — настоящие, или это тоже два прохода между мирами? — воительница почесала огромный синяк на лбу, оставленный шестом.

— Но я ведь видел, как тебя раздавили огромной лапой, и в то же время, мы все живы.

— Голова гадоида сказала же, что все это бутафория, — девушка посмотрела в сторону индейца, — он ведь жив?

— Живее не бывает.

— Значит мы не в желудке волшебного зверя? — спросил он.

— А ты разве еще не понял! — Разозлилась Путана.

— Девчонки и мальчишки, поря бы вам и к перемирию придти. — Я просто закипел. — Хватит подтрунивать друг над другом.

Вдруг, дверь нашей комнатушки со скрипом открылась и в комнату вплыли ЛАН-Гу-пп и Фуни. Фуни был совершенно целёшенек. гадоид бросился ко мне в объятия, испачкав меня липкой слизью. Путана чуть не оторвала от радости ложно ручки слизня.

— Большая улитка ожила, — прокомментировал факт Хунак

Кеель.

— Ты же был мертв, дружище? — Спросил я.

— Как видишь нет, благодаря ЛАН-Гу-ппу, я теперь перед вами. — Лицо Фуни искрилось от радости.

— Но каким образом, — удивилась девушка, — ты ведь погиб на моих глазах?

— Нет, мы слизни, являемся однополыми существами. Я отложил яйцо в карман демону еще до его ухода, а когда меня застрелили, он с помощью заклинания Ловца душ, поймал моё эго дистанционно. Затем все просто. Когда вылупился и подрос маленький слизень, гадоид вселил в него мою душу. Правда при этом погибла личность моего сына, но я ведь не завершил свои дела еще в этом мире, перед тем как попасть в иной. И мне нужно было вернуться. Разве вы, мне не рады?

— Что ты. Мы постоянно о тебе вспоминали, — ответил я, — ты теперь, я погляжу, обходишься без тележки?

— Мой новый организм более совершенен, так что у меня есть две большие почти ложные ноги.

— А где Кастрицкий? — Спросил я у демономага. — Ты здорово придумал с говорящей головой, как догадался, что драконы — это выход?

— Да, брось, обычная магия. А Кастрицкого, Сергей, растоптал другой дракон. Он где-нибудь в другом месте, ведь каждый дракон это выход в определенное место.

— Там ведь был скелет дракона и мы подумали, что драконы настоящие.

— Говорящие скелеты, останки дракона, это все бутафория для отпугивания посторонних. Судя по тому, что индеец здесь, наконечник, значит еще у тебя. Ладно, потерплю как-нибудь. Быть одному на Бастионе Духов — не возможно. Если будет невмоготу — отойду от тебя метров на пятьдесят. Кстати, индеец хороший воин?

— Да, только все время тянется к своему сербатану, забывая про скортер.

— ЛАН-Гу-пп, а куда мы попали? — спросила Путана.

— В город на поверхности планеты, — ответил за демона Фуни, — мы его еще не изучили, не было времени. Город человеческий, поэтому нам все время приходится ходить в магических личинах. Представляете, у них почти нет никакой, серьёзной техники, одна магия. И о полигоне никто ничегошеньки не знает.

— Как называется эта планета?

— Сантора-гур, а город Анторс. — Демон пришурился, — мы тут сняли две комнаты в местном трактире и каждый день залезали в эти развалины, что бы встретить вас, когда вы появитесь. Развалины этого храма, считаются священными. И по этому если нас тут застанут полицейские патрули, стычки не избежать. И у них нет огнестрельного оружия.

— А как им такое, — воительница похлопала по скортеру.

— Если мы хотим добраться до хозяев полигона, нам нужно оставаться в тени. Мы принесли с собой заплечные мешки местного изготовления, в них сложим оружие и я одену на вас магические личины. Так мы сможем добраться до трактира со странным названием «Пень преткновения», где мы сняли комнаты. Там всё и решим. Кстати, пришельца, который вышел из этих развалин пять лет назад, посадили на кол за осквернения святыни. Нужно быть предельно осторожными, хотя я и буду всем встречным отводить глаза. Как хорошо, когда тебя не ограничивают М-генераторы, такой простор фантазии, — демон достал из воздуха розу и протянул её Путане.

— Этот пришелец, случайно не Кастрицкий? — Спросил я.

— Нет, — ответил слизень, — мы проверяли, это какой-то старик по имени Скер, его скелет до сих пор висит на жердине. Городом Анторс правит от имени святых Великий Надзиратель…

— Ты сказал Надзиратель? — И я рассказал им историю нашего недолгого пребывания в плену и что нас, дезертиров ловили по приказу какого-то надзирателя.

— Может быть это только совпадение, а может и нет. Тем не менее, мы это скоро узнаем, — подытожил жлобист Фуни.

ЛАН-Гу-пп сотворил для каждого свою личину. Я, Путана и индеец остались со своими лицами, только одежда у нас стала, как у крестьян — грубо тканые длинные плащи. Демон и Фуни вернули себе свои бывшие личины. Со стороны мы теперь походили на пятерых крестьян, идущих на барахолку с заплечными мешками.

— Я нашел странную вещь, — демон протянул мне небольшой квадратик, который мне что-то напоминал.

Я вытащил из мешка свою «берданку» и оп, квадратик встал в паз для аккумулятора.

— Спасибо за М-аккумулятор, сказало ружьё, — теперь я могу поражать магические цели. В кого будем стрелять хозяин?

— Пока ни в кого, — сказал я ружью.

— У тебя, Кабал-ур-сег — телепатическое ружьё, — удивился гадоид, — по местным повериям, его сотворил Мабур — великий мастер прошлого. Это ружьё раньше принадлежало лорду Хуру, но пятьсот лет назад его потеряли. Им может владеть лишь тот, кто сделал из него первые два выстрела, после того как оно впервые попадет к нему в руки и до самой смерти, ружьё будет слушаться только его. Ты счастливец. А я и не знал, что нашел М-аккумулятор в Зале Драконов для Кабал-ур-сег, оно тебя слушается?

Я кивнул, демон не довольно скривил рот, наверное завидовал. Вскоре мы покинули развалины.

 

гл. 15. город Анторс

Вы даже себе представить не сможете, какое чувство охватывает тебя, когда вылезаешь из подземелий (даже таких комфортабельных, как город-дот) на свет божий. Это как из горячей бани — окунуться в сугроб или с голодухи поесть сибирских пельменей, запивая их водочкой, или жажду утолить холодным кваском. Мы попали на неизвестную планету, в незнакомый город, изо льда, да в полымя. А настроение у меня чудесное. Если на минуту отбросить все свои дела и хлопоты, позабыть все про обстоятельства и посмотреть на небо, вы вдруг обнаружите, насколько прекрасны дымчатые кучки облаков. Они напоминают зверей, воздушные замки или сахарную вату.

Мы вылезли из развалин и я уже почти полчаса любовался облаками, трижды чуть не упал, запинаясь за камни. Какой чудесный город. Старинные, в стиле восемнадцатого века Земли дома, почти идеально мощеные улицы, камешек к камешку подогнан и зелень кругом. Тополя и пушистая акация выстроились по обеим сторонам улицы. Только одинокий человеческий скелет на жерди, у самых священных развалин, портит идиллию. Под ним надпись на досточке, на общеполигонском: «Осквернитель старого храма». Теперь понятно, почему бродяги не селятся в развалинах. Стоп! Ведь написано на общеполигонском, значит эта планета может иметь непосредственное отношение к Бастиону Духов. Может колония? Я поделился своими соображениями с демоном.

— Сергей, я уже давно обратил на это своё внимание, — сказал он, — мне необходимо попасть в библиотеку и всё выяснить. Мы с Фуни попали сюда всего два дня назад.

— Это так быстро выросло его новое тело?

— С помощью магии, дружище. Благодаря моим способностям, я смог бы в этом мире занять высокое положение. Кстати, уважаемый, и у тебя есть задатки. Если с тобой поработать, выйдет неплохой знахарь.

«Знахарь, — мысленно рассердился я, — сам ты — знахарь, я уже неплохой маг». Я чувствовал, что весь этот мир словно наэлектролизован магической субстанцией. Словно весь воздух этой планеты перегнали через магическую ёмкость Седара. Я посмотрел на Путану и индейца, они топали рядом, как будто между ними не было ссоры. Мирные, такие крестьяне, даже по сторонам не смотрят, словно сотню раз по этой улице ходили. Странные они оба, два «чурбана», один очнулся после Зала Драконов и принялся цитировать священную книгу индейцев племени киче, вторая очнувшись, запела странную песенку. О чем это говорит? Да ни о чем, разные эпохи, материки и воспитание. Путану можно запросто причислить к касте «пофигистов». Фуни сегодня перестал жлобствовать, даже скучно стало, очевидно на него повлияло воскрешение. Один демон совершенно не изменился, жители Ада ко всему привычны, кроме того, что относится к Творцу. Ну а я? Немного изменился тоже. Я такой же «пофигист», как и девчонка и если и изменился, то из-за усталости. О, боже, какое же тяжёлое это телепатическое ружьё.

— Бог побери! — Выругался ЛАН-ГУ-пп. — Впереди полицейский патруль. Вы молчите, отбрехаемся мы с Фуни сами.

И действительно, навстречу нам шли четыре стражника в рыцарских доспехах, у троих синие плащи, у четвертого красный. Видимо офицер. У всех позолоченные шлемы и эмблемы на плащах: большие песочные часы с перекрещивающимися молниями. В точь в-точь одеты, как те два скелета из Зала Драконов.

— Вы что, холопы, указ Надзирателя не читали? — С издевкой сказал офицер. — Ходить только группами с четным количеством человек!

Четное количество прохожих в одной группе, что за чушь?

— О, господин офицер, с нами есть еще мальчик, — нерастерялся гадоид.

И действительно, из-за моей спины вышел бутафорский мальчуган.

— Тогда пусть не прячется, в следующий раз, не избежать вам тюрьмы, — сказал офицер, и стражники удалились.

— Вот еще одно совпадение, — Путана повернулась к гадоиду, — когда мы были в плену, то узнали, что нашими поисками руководил Надзиратель. — И вкратце рассказала историю нашего пленения.

Мы говорили о этом раньше, наверное Путана уши компотом мыла.

— Ну, если это один и тот же урод, — личина гадоида поскребла свой подбородок и выковыряла из носа большую козюльку, — не сносить ему головы. Яйца ему отстрелю, поджарю их и скормлю. Пускай только не съест!

Вы, уже догадались, что такое личины? Личина — магически измененная внешность. Волк, например, в такой личине, может выглядеть для окружающих как овца или наоборот. Личина меняет не только внешний облик, но запах и т. д. Не путайте личину с превращением. Личина это как бы голограмма «одетая» поверх основной внешности. Плох тот маг, который не знает заклинаний личин.

Мы еще почти два часа добирались до трактира «Пень преткновения» и все это время за нами плелся бутафорский мальчишка, созданный гадоидом. Больше всего меня поразило наличие якорей в этом городе. Вы наверное знаете, что американцы любят свой полосатозвёздный флаг, а анторсяне любили якоря и развешивали их повсюду. На уличные фонари и на входные двери, на крыши домов. И на флагах красовались золотистые «кошки»-якоря. Прямо якоремания какая-то. Наверное у них прекрасно развито мореходство. Я даже и не мог предположить, как я ошибался. Самое интересное, что и на куполе храма серебрился огромный якорище. Морской культ? Это мы скоро выясним, главное добраться до библиотеки. Дважды мимо нас проходили патрули, но нами они не интересовались — нас ведь было шестеро.

Наконец мы добрались до обшарпанного трехэтажного здания.

— Это и есть ваш трактир? — С нескрываемой злостью спросил я. — Мы будем жить в этом бараке, просто ужас. Ну скажи же Путана.

— Да, да, — подтвердила она, — просто ужас. Это не гостиница, а свинарник. Что скажешь Хунак Кеель?

— Не знаю, по-моему хороший вигвам, — ответил майский император.

— Это ты так говоришь, потому что ничего другого не видел и сравнивать не с чем, вот побывал бы ты в Кремле. — Путана спрлюнула на мостовую, — надеюсь, здесь не штрафуют за плевки на улице?

— По-моему нет, — ответил демономаг, — посмотрел бы, где бы вы устроились в незнакомой стране с идиотскими порядками. Наверняка на какой-нибудь помойке. Так ведь Фуни, что бы они без нас делали?

Вот и обменялись любезностями. Слизень промолчал, лишь слегка кивнув. Что-то совсем не похоже на жлобиста диссидента Фуни. Как-то странно само его воскрешение, да и ЛАН-Гу-пп почему-то раньше молчал. Ладно, я их раскалю потом. Мы вошли в трактир. Внутри нас встретил маленький плешивый гном, с ехидной улыбочкой на лице. Я лучше присмотрелся и понял, что это не гном, а самый обыкновенный карлик. Он почтительно пропустил гадоида и слизня и загородил дорогу нам.

— Предъявите ваши плуты, — сказал он, — и вы получите право ночевать в трактире.

— А разве мы так не можем покушать и тем более наши друзья сняли и нам комнату. — Сказала Путана.

— Я сейчас вызову стражу, если вы не предъявите ваши плуты.

— Их плуты у нас, — сказал гадоид и протянул карлику четыре бутафорские карточки, — извините нас пожалуйста.

— Э, проклятый встречник, неужели, ты привел мне своих друзей, плуты никому нельзя передавать. Придется вызывать стражу. Эй, стража. — Карлик явно клянчил взятку.

Плуты, странное название паспортов, ей богу. Я сказал, выдуманную мной накануне магическую формулу и странное дело, она сработала. В кармане у меня появился золотой слиток. Как мне хотелось дать вымогателю по его ехидной морде. Я еле-еле сдержался и дал ему золотой слиток.

— Вот вам плата за вход.

Глаза карлика зажглись алчным огнем. Но он отстранил мою руку.

— Так вы купцы и могли не знать новых постановлений Надзирателя?

— Да, — ответила Путана, — мы купцы.

— Это в корне меняет дело, — чиновник почти успокоился, затем опять насторожился, — а почему у вас одежда крестьян? Нет, плату за вход я возьму и все равно вызову стражу. По инструкции положено. Вдруг вы враги Надзирателя?

— Мы купили эти плащи сегодня, — соврал Фуни, — вы же нас двоих видели вчера в другой одежде. Самые дешевые, в целях экономии.

«Вот мы и подставились, — подумал я, — эти два олуха, могли бы узнать за два дня о нравах этой страны».

— Понятно, — снова успокоился карлик, — купцы на всем сейчас экономят. Я принял вас за шпионов Нияна, они недавно нарушили границы нашего счастливого мира. Я вызову пристава и если вы не виновны, вам не чего бояться.

Карлик ни как не хотел полностью пойти на сделку со своей совестью. И посул хочется получить и устав выполнить.

— Что тут происходит, — вдруг спросил буквально влетевший за нами ратник, — что ты житья не даёшь честным людям, Мухомор?

— Так вот это шпионы, друзья встречника, господин пристав.

Ратник посмотрел наши плуты и сказал:

— Тебе предлагали честный посул, это не шпионы. Пропусти их Мухомор, иначе, клянусь якорем, тебе будет хуже.

Пристав так же быстро исчез.

— Проходите, — сказал Мухомор, — и дайте мне слиток.

— Перебьёшься, — огрызнулся Хунак Кеель, — раньше нужно было брать честный посул, вонючий кайот. Слышал, что тебе сказал господин пристав?

Карлик пропустил нас, гневно сверкая глазами.

— Ты золото сам сотворил, — шепотом спросил демон.

— Да, а ты сотворил двойника пристава, ведь так?

Демон кивнул, по его взгляду я понял, что он поражен моими способностями. Вот я и выдал себя. Главное, что бы настоящий пристав ничего не узнал. Вряд ли Мухомор проболтается, начальства всегда побаиваются, а еще такого провала карлик себе не простит и будет о нем молчать. Другие посетители ратника не видели, его двойник стоял за нашими спинами. Будем надеяться, что этот фокус пройдет. По крайней мере, одного врага в Анторсе мы уже нажили. Теперь бы принять ванну и по людски поспать. А то побегали по подземельям, света белого не видели. Отдых необходим, как воздух. Я думаю, что мои друзья разделяют моё желание. Мы доплелись до нашей комнаты и пластом упали на кушетки, заменяющие в этом трактире кровати. Сны мне этой ночью не снились совсем.

В стоимость комнат входили три ежедневные кружки пива. Но наш хозяин разобиделся на нас и пива, конечно же мы не видели. О сексе с Путаной мечтать и не приходилось, с нами в одной комнате ночевал индеец. Фуни и ЛАН-Гу-пп жили в маленькой комнате по соседству. Я попросил их, что бы на следующую ночь, мы с воительницей переехали в неё. И мне не отказали. Так что следующая ночь должна была быть интересной. С этими мыслями, я и провалился в сон.

 

гл. 16. Появление Карная (воспоминания-4)

Кто говорил, что волшебство и катаклизмы совместимы лишь в сказках? С тех пор, как я обнаружил, что мои развлечения, влияют на нашу планету далеко не в лучшую сторону, прекратил эксперименты с наконечником. Ночью я подкинул деньги охране банка. Исчез и мой таинственный двойник, придётся работать самому. Дон Карузо даже повысил меня, уж такой хороший имидж заработал мой «голем». Мне теперь не нужно было летать за кодами самому, у меня появились помощники. Самоё интересное, что кучу пыли в комнате, видел лишь я один. После того, как мне пришлось легализовать моё второе жилище, в нем побывал индеец Джо и ничего не обнаружил. Не увидели её и заходившие ко мне соседи.

Легальная деятельность компании «R-transport» мне понравилась больше, чем наркотическая нелегальщина. Компания имела тигриную долу в перевозках негабаритных грузов и даже содержала парочку заводов по производству прицепов и трейлеров. Хорошее прикрытие имел мистер Карузо. Хотя, большинство американских итальянцев — большие проныры. Это лишь в фильмах и бульварных романах все они гангстеры. В жизни гангстеры наоборот составляют исключение. Остальные — преуспевающие бизнесмены и политики.

У меня в офисе появился свой кабинет, конечно не такой шикарный, какой был в Питере, но все же свой угол, есть свой угол. Наконечник повис у меня на груди, став для меня таким же талисманом — атрибутом, как для «нового русского» золотая цепь толщиной в мизинец. Короче говоря, моя американская жизнь вошла в новое русло…

Прошёл год с тех пор, как я ограбил два банка. Постепенно я превратился в закоренелого бизнесмена средней руки, даже животик себе завел для солидности. Все моё свободное время уходило на изучениё доколумбовых цивилизаций. Я даже стал докой, меня приглашали читать лекции в колледжи и университеты. Но для научного мира, я все равно оставался еще одним любителем древности. На мои увлечения мистер Карузо смотрел сквозь пальцы, ему даже немного льстило, что в его фирме работал такой известный человек, как я. Благодаря этому, я добился свободного графика работы. Пора было превращаться из книжного червя в практика. Хватит копаться в архивах и книгах, необходимо посетить хотя бы храм Кукулькана. Привести фотографии и видеоматериалы, чтобы было, что показывать студентам. Увы, моя затея так и не осуществилась. А помешало мне странное бестелесное существо. Эта зараза и сбила все мои планы. Давайте по порядку…

Чемоданы я упаковал еще вечером. Не люблю суетиться, даже за три часа перед самолетом и еще с детства не люблю никуда опаздывать. Почистил перед сном зубы (знаете ли, я совершенно не хочу умирать от неизлечимого кариеса) и лег спать. Счастье, так и струилось во мне, булькая в крови — завтра я буду лицезреть легендарный храм Кукулькана. И никакой сильнейший понос меня не сможет остановить. Не говоря уже о землетрясениях или наводнениях. Поеду и точка! Не поехал! Причина явилась ко мне во сне. Опять меня мучили толпы атлантов, древних монголов, римских легионеров и других усопших созданий прошлого. И я как всегда превращал их в пыль с помощью наконечника, даже не обращая внимания на их угрозы. Что мне могут причинить бестелесные духи давно умерших людей? Сколько я их превратил в астральную пыль? Хорошо, что это все лишь сон и утром я проснусь и обнаружу, что кучи нет, нет и катаклизмов. Только сон, больше похож на явь — прямолинеен как лезвие шпаги. Сны такими не бывают! И почему души умерших, словно магнит притягивает мой наконечник? Снова появился Магистр Жарстелл, мой знакомый — дух истеричного волшебника и принялся скандалить. Он вопил:

— Не верьте ему, отойдите от неполного посоха, иначе ваши души погибнут. Скоро появится один из Властителей и накажет этого самозванца.

Бедняга пытался их остановить, но увы, сам попал в зону действия наконечника и перемололся в астральную пыль. Вот так и погиб великий волшебник. А я как заправский снайпер палил в души из каменного наконечника. Вдруг несчастные разбежались в разные стороны и растворились в воздухе. Послышался гул, похожий на обвал потолка в соседней квартире, затем началось настоящее землятрсение. Мебель задрожала и опрокинулась, шкаф медленно лишился своих полированных дверок, люстра «с мясом» вырвалась с потолка и упала к моим ногам. Потолочное перекрытие затрещало, но выдержало напор неизвестной силы, обои одним листом опали со стен. Стекла со звоном покинули окна моей квартиры, видимо очень испугались. Вот тебе на, не успел я разогнать надоедливых ночных посетителей, как начались катаклизмы. И не где-нибудь, а в моей квартире. Я на всякий случай выставил вперед себя наконечник, получился астральный, импровизированный пистолет и мысленно перекрестился — на сон это, ну никак не похоже. Хоть что со мной делайте! Такими вибрациями может обладать лишь Сатана! Да, сон — полуявь, вот что это такое. И голос внутри моей головы, да такой, что все зубные коронки одновременно завибрировали:

— Положи наконечник посоха Адоная, червь вонючий, он мне не повредит.

Магистр Жарстелл предупреждал о каком-то Властителе, который меня накажет, вот он и пришел. Наступил час наказания. И я, книжный червь, мелко задрожал, что еще оставалось делать бедному иммигранту?

— Кто вы? — Это все, что я смог выдавить из себя.

— Я один из последних, свободных, Лунных Питрисов — Властитель Карнай!..

 

гл. 17. Несостоявшаяся казнь

Уже два месяца, как мы болтаемся в этом волшебном феодальном мирке. Мне иногда кажется, что мы выбрались с проклятого полигона. Конечно же все это не так. Этот мир каким-то образом связан с Бастионом Духов: тот же универсальный язык, то же ощущение искусственности. Тогда что же испытывают здесь? Магические заклинания и формулы? Или это родной мир хозяев полигона? Почему священным символом оказался самый обычный якорь? Вопросов было много. И я целыми днями просиживал в библиотеке, читая древние манускрипты. Верховным божеством планеты Сантора-гур считался её первооткрыватель — Властитель Хорн Тол. Он же дал людям якорь, что бы корабли Мокрых тонули под его тяжестью. Тем не менее Мокрые уменьшили его и перестал якорь топить корабли. Одно не понятно, как к кораблю прицепить якорь, для того что бы он утонул? Казуистика, ей богу. Многое заимствовано из славянских поверий, встречник, например. И море называется ласково — Морская Пучина — Кругом Глаза. Еще я нашел ответ на вопрос — почему Анторсцы обожествляют море так, что даже к нему не приближаются. Естественно никакого рыболовства здесь и подавно быть не может.

А вот почему: «…жил на свете Санторагурский богатырь Базиль Бугаев, который не знал, куда бы подевать свою богатырскую силу. И была у него дружина, подстать ему. Плыл как-то Базиль через море да к зеленым лужкам. Видит — лежит впереди Морская Пучина — Кругом Глаза. Начал тогда Василий вокруг нее похаживать, сапогами ее попинывать. Посмотрела на Санторагурского богатыря Морская Пучина — Кругом Глаза и молвит: „не пинай меня говорит, не то сам тут будешь!“ Смешлива была дружина Бугаевича, начали бестолковые дружинники Пучину перескакивать, с корабля да на бережок: все до единого перескочили. Прыгнул Базиль — да не допрыгнул до берега, задел за Пучину носком сапога… Тут ему и последний час пришел!» Бедняга утонул на мелководье. После этого Властитель Хорн Тол, запретил касаться моря. Он сказал, что негоже прикасаться к крови земли и есть ее детей. Только часть холопов не послушала его и продолжала пользоваться кораблями и ловить рыбу. Их и прозвали Мокрыми. Я нашел и еще более интересное сказание: «…Морская Пучина — Кругом Глаза — кровь земли нашей, негоже человеку к ней прикасаться, ручьи идут вверх, для того что бы дети земли не погибли… Вокруг земли Сантора-гур плещется Великий Омут — Кругом Пустота — кровь Мира.» Это уже о космическом пространстве. «…И что бы корабли Небесных не оскверняли берега земли Великой, бороздя своими нечестивыми пятками кровь Мира, Владыка Хорн Тол завернул Сантора-гур в небесный пергамент». Ну чем не купол из защитных полей? Жаль, что про священные развалины из которых мы вышли, я нашел всего несколько строчек: «…И запечатал ворота Владыка волшебной печатью. Небесные тварям их не открыть. Велел разрушить он Храм и не осквернять его священных руин присутствием пяток народа.»

Недалеко от города Анторс было проклятое место — захоронение, а попросту говоря свалка кораблей Мокрых и Небесных. Может быть вот он — долгожданный выход. Это место охраняют самые могущественные духи, заключенные в камни, выложенные по периметру захоронения. Вот так-то! Стоит посетить это захоронение. И хотя его основали более трех тысяч лет назад, что-нибудь там, да сохранилось.

Пока я тут просиживал штаны в библиотеке, мои друзья развлекались, ходили по магическим лавкам и местным театрам. Путана, скотинка, с краснолицым померилась и даже пытается заигрывать. Фуни все время стрекотал своей маленькой штучкой. Раньше я не обращал на неё внимание, а теперь эта штучка стала меня раздражать. Фуни сказал, что это портативный фотоаппарат, который ему удалось захватить с собой на полигон, а пленки проявить можно лишь у него дома. Сифи, мне бы в таком случае сказал: «не щелкой клювом, приятель, уведут твою девку.» И был бы прав. Ну да ладно — Путана свободная женщина с правом выбора.

Мне тоже понравилось ходить по волшебным лавкам, в прошлый раз мне продали волшебную краску. Стоило нарисовать дверь с шарнирами на любой стене, как тут же она появлялась. К сожалению краски было очень мало. Я даже еще одно окно в нашей комнате нарисовал, фигурное. Мухомор, владелец трактира, сказал, что я ему испортил стену и ему не нужно два окна в одной комнате. Обещал устроить мне «темную».

Все, библиотека мне была больше не нужна. Я попрощался с библиотекарем и поплелся домой, то есть в трактир «Пень преткновения», поговорить с Путаной, для очистки совести.

На улице, меня поймали крики мальчишек, продающих газеты:

— Впервые за триста лет пойман шпион Небесных! Сегодня вечером его излечат от всех болезней вместе с осквернителем Храма при помощи гильотины Священного якоря. Казнь состоится на площади Хорна Тола.

«Боже мой, осквернитель Храма, это уж точно Кастрицкий», — подумал я и купил газету. Конечно это и газетой назвать то сложно, так оттиск с примитивного печатного пресса, где Надзиратель взахлеб ругал всех Небесных, Мокрых и осквернителей развалин. Грозил казнями неверным и стрелами Тола.

Я подобрал полы своего длинного, крестьянского одеяния и поспешил в трактир. Первое время мой балахон очень удивлял библиотекаря со странным именем — Лопух. Но в жизни всякое случается и крестьянин может заниматься самообразованием, ведь это не противозаконно. Да и расплачивался я исправно — золотом. Жаль, что в этом мире не изобрели копировальные аппараты, я бы много интересного с собой смог бы унести. А с помощью магии книги не скопируешь, это ведь не золото и бриллианты.

Черт побери или бог побери, как говорит наш демон, здесь казнят без суда, а может быть суд творится при закрытых дверях, в застенках пыточных камер? Проклятые феодалы, нет — проклятые владельцы полигона. Я уверен — этот мир находился или находится под их влиянием. Мы владеем магией, этот мир буквально наэлектролизован ею, у нас есть Кабал-ур-сег — телепатическое ружьё и еще скортеры, лазеры и гранаты. Путане прямо хотелось ввязать этот мир в революционные действа. Мы же с ЛАН-гу-ппом были уверены, что не нужно трогать девственность этого мира. Пусть Надзиратель наслаждается своей властью. Нам бы выход найти! Кстати, Надзирателями в этом мире называют правителей, которые избираются на десять лет из дворян. И так было всегда, с момента создания этого мира Хорном Толом. Кто же этот Хорн Тол?

Конечно наше оружие можно пустить в ход, но только в исключительных случаях. Кажется такой случай настал — освободить осквернителя Храма Кастрицкого и заодно Небесного шпиона. Может он нам чем-нибудь поможет? У меня сложилось такое впечатление, что кто-то не хочет, что бы я попал в наши апартаменты до казни, все наше вооружение хранилось в моей комнате. Меня два раза втаскивали в уличные драки подвыпившие солдаты, но все они были не в моей весовой категории и я легко их отправлял на «прогулку носа по мостовой». Один раз пришлось прибегнуть к помощи магии и превратить на полчаса одного забияку в самого настоящего борова. Пусть похрюкает. Хорошо, что мне еще патрульные не повстречались, я ведь совсем забыл сотворить себе бутафорского проводника. Я прибежал в нашу гостиницу и только открыл рот, как меня опередил Хунак Кеель:

— Нас бросили, брат мой. Путану изнасиловали братья ордена Схера. Она прибежала, схватила скортер и сказала, что это с ней впервые, что бы без желания… Побежала разбираться. «Стрекоталка» Фуни вдруг заговорила и он убежал смотреть кулачные бои. У демона украли свиток, купленный у старьёвщика и он тоже куда-то ушёл. У меня пропала моя духовая трубка — сербатан. Мне очень жаль её, но я остался ждать тебя, брат мой. А трубку делаю себе новую.

Мои опасения оправдались, кто-то не хотел, что бы голова Влада осталась на плечах, так как мешали всей команде.

Я протянул ему оттиск, слава богу, что индейца мы обучили читать. Прочитав, он вздрогнул:

— Это ведь твой враг Кастрицкий?

— Врагом он был — там, в моём мире, здесь он наш союзник. Его сегодня казнят, а вся наша команда разбежалась, забыв что это не курорт. Придется нам поработать с тобой вдвоём.

— Знаешь, в своём мире, перед тем, как меня посвятили в правители, я освоил принципы управления грозой.

— Молниями управлять умеешь? — Спросил я.

— Как вы говорите — теоретически, — улыбнулся индеец.

Как я был рад, что он не пошел искать свой сербатан — единственный предмет, который связывал его с прошлой жизнью в Чичен-Ице. Я рассказал ему обо всем, что узнал в библиотеке.

Мой наконечник оставался невидимым. Хунак Кеель попытался привлечь грозу, но у него ничего не получилось, мои магические способности в этот день тоже пропали. Сложилось такое впечатление, что кто-то в день казни заблокировал магию с помощью мощнейшего М-генератора. У нас еще оставался шанс спасти приговоренных с помощью оружия. Самое интересное, что теперь и гадоид и слизень наверняка остались без личин. На их помощь рассчитывать не приходилось, бедняги где-нибудь отсиживались. Путана, пока не прольет кровь своих оскорбителей, в трактир не явится. А мы сели за разработку плана.

— Какому божеству их принесут в жертву? — Спросил майский император, — из их крови приготовят соус к амарантовому хлебу?

— Это божество — общественные устои, — ответил я.

Не знаю, понял ли меня Хунак Кеель, но он промолчал. Он все время молчит, если чего-то не понимает, что бы не показаться глупым. Его можно понять, ведь между нашими цивилизациями — большой временной промежуток. Он как маленький ребенок, который умеет зажигать свет, но ничего не знает об электричестве.

Сначала необходимо было провести рекогносцировку, осмотреть площадь и передать Кастрицкому, чтобы не волновался. Перед казнью преступников должны были провести в клетках по всему городу. Я взял с собой Кабал-ур-сег, индеец прихватил небольшой скортер. Прихватили мы и по парочке светошумовых гранат. Но выйти на улицу не успели, потому что заговорило телепатическое ружьё:

— За дверью находится технология не соответствующая этому миру.

— Что за технология? — Спросил я.

— Скортер устаревшего образца …, — договорить до конца ружьё не успело, потому что в дверь ввалились четверо.

Троё — типичные патрульные в металлических доспехах с арбалетами в руках. Четвертый одет как король, только вместо короны серебристый колпак.

— Ух ты, — воскликнул он, — у вас легендарное Кабал-ур-сег, — и обратился к стражникам, — ребята опустите арбалеты, они лучше вооружены. Надеюсь — мы не будем стрелять друг в друга, позвольте представиться, я нынешний Надзиратель. — Он повернулся к патрульным, — оставьте нас.

Когда стражники вышли, он осмотрел нас с большим любопытством.

— Ну что ж, рад вас видеть, коллеги по несчастью. Да, да не удивляйтесь, я тоже сбежал с полигона, когда наш космический корабль подставили…

— Космический корабль, — не понял я, — тогда мы с разных полигонов, мы испытывали танкетки, а он, — я кивнул в сторону индейца, — попал сюда по иронии судьбы.

— Полигон один, — сказал Надзиратель, — отделений много, меня зовут Вантор Сей, я с Малого Магеланового облака.

— Сергей Славин, Земля. Индеец тоже с Земли, но из другого века.

— Майский Император Хунак Кеель, — представился индеец.

— В своём мире он был императором, — сказал я. — Скоро должна состоятся казнь, среди осужденных наш друг. Вы ведь Надзиратель этого мира. Отмените казнь.

— А вы уверены, что казнят именно ваших друзей? — Вантор Сей заговорчески улыбнулся, — казнят обидчиков вашей воительницы. Одного она зажарила из бластера, двух других задержали подоспевшие стражники. А, что бы они не болтали лишнего, им вырвали языки. Не люблю орден Схера. С тех пор, как я стал Надзирателем, судьба нас не баловала пришельцами. Это ваша компания и те двое, которых я подменил. А женщина у меня во дворце. Что, удивились как я вас нашел? Очень просто. Установил датчики в развалинах. Сам когда-то из них выходил. Так что не волнуйтесь все в порядке. Мои люди следили за вами.

— Зачем мы вам нужны? — С подозрением я посмотрел на Надзирателя.

— Что за глупый вопрос, я то же хочу выбраться из этого мира и попасть домой. Власть — это конечно прекрасно, но знаете ли, тяжко жить в замкнутом, да еще полусказочном мирке. Всем вместе у нас есть шанс найти выход. Один, знаете ли в поле не воин.

Интересно, можно ли ему доверять? Придется, нам, как говорится, кроме своих цепей терять нечего.

— В этом мире есть М-генератор?

— Да, мой. Я включаю его во время казни, что бы приговоренных нельзя было освободить с помощью магии. Он вам как-то мешает?

— Два наших друга не гуманоиды и без магической личины не могут попасть сюда.

— Ничего, пойдемте посмотрим казнь, затем ваши друзья смогут вернуться. После поделимся информацией. Найдем ваших друзей и вы переселитесь в мой дворец, там все-таки поспокойнее.

Мы конечно же отказались, не понимаю, как можно любоваться чей-то смертью? И так столько всего видели на этом проклятом полигоне. В открытое окно влетел наглый воробей и уселся на плечо Надзирателя и что-то прочирикал ему в ухо.

— У меня два известия. Первое — этот то, что казнь уже состоялась, второе — из развалин вышел взвод спецназовцев. Явно по вашу душу. Черт побери, — он закашлялся, — придется воевать.

Интересно, можно ли ему доверять теперь, в свете новых обстоятельств? Что ж как говорили большевики — доверяй, да проверяй.

— Что же вы такого натворили, раз за вами хвост тянется, даже в место без выхода. Хотя, это я думаю это нам на руку, карательный взвод знает выход.

— Размечтались, они знают выход только на на полигон, вы

хотите туда вернуться?

Индеец в нашем разговоре участия почти не принимал, он стоял у окна и что-то с интересом рассматривал.

— Я об этом не подумал, но мы их одолеем с вашим телепатическим ружьем. — В его словах слышалась явная зависть.

Еще бы! Легендарным телепатическим ружьем хотели владеть многие.

Я был очень рад, что Кастрицкий остался жив, несмотря на наши трения. Интересно, кто же второй человек, которого должны были казнить вместе с Владом? Таинственный шпион Небесных. Скоро нам это предстоит выяснить, если нас конечно не предаст раньше времени господин Надзиратель. Итак, мы все погрязли в трясине проблем.

 

гл. 18. Без названия, в которой нас предадут дважды

Наконечник продолжал оставаться невидимым, его время еще не наступило…

Нападения Вантор Сей не боялся, он считал, что его замок, окруженный рвом с водой и множеством ловушек — является в высшей степени неприступным строением. Сотни магических пушек, которые не мог отключить даже мощный М-генератор, были установлены на стенах замка. Воздушные подходы охранял единственный живой в этом мире дракон — Красный Язычок. Так что уверенность Надзирателя передалась и нам — нас просто так достать не смогут, даже подразделение спецназа. Тем более, что мое ружье стоило целой батареи крупнокалиберных орудий.

Вечером вся наша команда собралась в роскошных апартаментах Вантор Сея. Кастрицкий, казалось больше не проявлял ко мне враждебности, он вышел из развалин на день раньше нас и угодил прямо в лапы к городской страже. Вантор Сей хоть и стал Надзирателем этого мира, не мог изменить его тысячелетних устоев, да и не под силу это было ему. За деятельностью руководителя такого ранга в этом мире следил специальный комитет, состоящий из жрецов Храма Хорна Тола. Правда они следили, как говорится, спустя рукава и сквозь пальцы. Шпионом Небесных оказался невысокий японец. К сожалению, мы не могли с ним поговорить, так как этот Небесный говорил на незнакомом языке. Он пришел извне, крестьяне видели, как по небу пошли большие круги и прямо из воздуха возник узкоглазый пришелец. Не успел он придти в себя, как оказался в передвижной клетке стражи. К великому сожалению всё снаряжение пришельца попало в руки жрецов, а от туда его было выудить практически невозможно.

Фуни и гадоид отсиделись в заброшенном и доме и как только отключился М-генератор вернулись в трактир. Мухомор с открытым от удивления ртом проводил их к дворцу Надзирателя.

Последнее время я почему-то перестал переваривать слизняка. Мне врё время лезли в голову мысли, что это не сам жлобист Фуни, а его клон, причем не похожий на оригинал. Особенно раздражала его камера. Раньше он ее очень редко доставал и я совсем не обращал на нее внимания. Теперь же мне хотелось ее отнять, бросить на пол и очень долго топтать ногами. Вот и теперь проклятый слизняк продолжал ею трещать.

— Убери свою камеру, — не выдержал и заорал я, — ты уже ею всех достал.

— По моему только тебя, — огрызнулся Фуни, — другие не возражают.

Я хотел её вырвать и растоптать, но за слизня заступился демономаг:

— Перестань, Серг, пусть себе память оставит о наших скитаниях. Я даже ему завидую, у меня, если я выживу, останутся только воспоминания, которые со временем будут постепенно забываться. Да и у тебя тоже.

Сифи в такой обстановке сказал бы: «Сборище без водки, тоже самое, что похороны без покойника». И был бы прав. Похоже, что Надзиратель сам догадался и сервировал шикарный стол. Спецназ где-то затаился в городе, изучая обстановку, мы же решили просто расслабиться. И зря.

Хунак Кеель никогда не пробовавший до этого момента крепких спиртных напитков, захмелел и уснул с одной небольшой рюмочки водки. Путана тоже изрядно перебрала и даже позволила Надзирателю залезть рукой под юбку. Я конечно же сделал вид, что ничего не заметил, потом разберемся. Гадоид и Фуни выпили много, но у них совершенно отличные от человеческого механизмы обмена веществ, поэтому они почти не опьянели. Напился до чертиков только Кастрицкий. Японец что-то бормотал на своем, явно не японском языке, сопровождая причмокиванием каждую провалившуюся стопку. Фуни наше застолье тщательно фиксировал своей камерой. Я тоже принял несколько лишних стопок и уснул прямо за столом…

Вы, наверное догадываетесь, почему я пью? В моем мире, изза моих манипуляций с наконечником — кто-то с глобуса стер резинкой Японию. Помните, что один из летчиков американского самолета, сбросившего атомную бомбу на Хиросиму, покончил с собой. Был бы я на Земле, может быть, тоже наложил бы на себя руки. А здесь, на полигоне, я просто стал алкоголиком. Иногда, я тешу себя мыслю, что гибель Японии — просто совпадение. И эта мысль, вперемешку с водкой, являются моими спасительными соломинками из омута сумасшествия…

Проснулся я оттого, что меня толкал какой-то тип в пятнистом комбинезоне с нашивками вольнонаемного сержанта полигона:

— Вставай алкаш, хватит спать!

Я протер опухшие глаза. Вокруг стола стояли пятнадцать спецназовцев со скортерами наперевес, трое расталкивали нашу, уснувшую за столом компанию. Уснули все! Вокруг них суетился Надзиратель.

— Вот они, — говорил он, — я им специально снотворное в водку подсыпал, что бы сдать вам, мне в моем городе не нужны неприятности.

Сволочь! Как я мог так легко попасться, я, профессиональный адвокат? Поверил первому встречному. Но ведь он тоже беженец с полигона. Или это все липа? Теперь какая разница — нас закуют в кандалы и отправят в наш персональный ад, застенки нашего полигона. Кто знает, какие опыты там проводят с дезертирами?

— Тихо, — отмахнулся от него сержант, — сейчас придет офицер и во всем разберется. Так что утухни, гнида.

Гнида, это и понятно, армейские не любят предателей. Но нам от этого не легче. Чертов наконечник, что ты сейчас молчишь, самое время пробудится и нас, несчастных, вытащить из этой передряги. Но нет, ты не проснешься, таков закон жанра, а мы за все свои мучения, получим сполна. Я осмотрелся. Уснули все, все попались на эту блестящую блесну Надзирателя. Даже наш всеподозрительный демон. Посмотрим, может, как-нибудь и выкрутимся. Оружие у нас отобрали и свалили в кучу, там же блестит и моё Кабал-ур-сег — телепатическое ружьё. Но до него не дотянуться, я сдуру отключил М-аккумулятор, а так бы ружьё смогло бы стрелять по моему мысленному сигналу, несмотря на то, что пятнадцать стволов направлены на нас. Растяпа! Фуни, хитрец, снимал картину нашего ареста, камера висела у него на ложно шее, моргающий красный глазок ясно говорил, что она работает. Не боится ведь, клон чертов.

— Что нам будет? — Спросила сержанта Путана.

— Не знаю, милочка, не знаю, — сержант, позволил себе выдавить жалкое подобие улыбки, придет офицер и все вам разъяснит, ты удовлетворена ответом? Что хочешь с моими мальчиками покувыркаться?

Путана только фыркнула. А спецназовцы застыли словно статуи, оно и ясно — андроиды, ну и шутник же сержант. Хотя говорят, что и эти штуки им прикручивают — все-таки полное подобие человека. Я, закончив мысленные причитания, успокоился и обратился к сержанту:

— Сержант, скажи правду, что нас ожидает, а? Только не ври.

— Да не знаю я, — отозвался он, — скоро придет офицер и все расскажет. Только дайте ему пообедать. Ты ведь с Земли?

— Да, из Санкт-Петербурга, — ответил я.

— О, мы с тобой земляки, я из Братска тысяча девятьсот семидесятого года. Жаль, что поговорить мы не можем. Не положено.

— Я из девяносто девятого.

Тут я обратил внимание, что у него незнакомая эмблема на рукаве — обезьяна с крыльями летучей мыши на звездном фоне. На нашем полигоне у всех дивизий была одна и та же эмблема, цвет комбинизонов был разный — Грозный ящер, вгрызающийся зубами в осколок скалы. Получается, что эти вояки с другого полигона. Я посмотрел на одежду других солдат, но оказалось, что у них совсем нет никаких знаков различия. Вантор Сей, тоже скис, увидев эмблему сержанта. Про такой случай говорят — у него упало к ногам лицо.

Вот и появился офицер, я посмотрел на него и обомлел, на меня смотрел Хыдур. Вот и приплыли. Из его цепких лап нам не вырваться. Но Хыдур сделал вид, что мы ему не знакомы, только незаметно лукаво подмигнул мне. Выследил нас — ищейка хренова. В прошлую нашу встречу Хыдур был в гражданской одежде, теперь же на нем ловко сидел пятнистый комбинезон. А на рукаве множество эмблем. Присутствовали там и наш ящер, и крылатая обезьяна. Наверное существует какая-нибудь межполигонная служба, а офицер Хыдур — её представитель.

Хыдур молча кивнул пьянющему Кастрицкому и подошел к нам. Увидев Хыдура, бывший Надзиратель потерял лицо окончательно, даже всхлипывать начал.

— Вантор Сей, — сказал ему офицер, — вы арестованы за дезертирство, вам зачитать ваши права?

— Н-е-е-е-т, меня ведь не убьют? — Провыл предатель.

— Не знаю, поганец ты этакий, мне все равно.

— А они, — Вантор Сей показал в мою сторону, — они ведь то же дезертиры, вы их арестуете?

— Нет!

Нет! Вот это поворот событий! А может быть нас расстреляют на месте? Мои мысли словно прочитал предатель:

— Их расстреляют, — успокоился он, — и есть за что. Мочите этих гадов.

— Нет, — сказал Хыдур, — их не расстреляют, я их отпущу, приказа на их арест не было, пусть начальство разбирается. Мы за тобой пришли. Смешно, правда, ты сам открыл дверь моим солдатам, хотя с твоими оборонными системами, мы могли бы месяц штурмовать твой дворец. Ой, лопух, с мелкой душонкой.

Вот это поворот! Хыдур не стал нас арестовывать. Но почему? Почему он нам помогает?

— Вы должны их арестовать, я настаиваю, — выл предатель, — я пожалуюсь вашему начальству.

— А может шлепнем его, господин полковник, при попытке к бегству, а. — Сказал сержант.

— Не надо, патронов жалко.

— А я его ножом, — не унимался сержант, — кровушку пущу.

Вой Вантора Сея достиг апогея и сорвался, левая штанина намокла, запах свежей мочи, ударил в ноздри.

— Его посадят в такую камеру, где он почувствует вкус к жизни. — Сказал полковник Хыдур, — на этом поставим точку. Собирайся мудила.

— У них есть Мабуровская Кабал-ур-сег, — провыл Вантор Сей, — заберите хотя бы её.

— Пшел вон, гнида, — сержант ударил его прикладом по спине.

— Счастливо, — полковник протянул мне руку.

Я пожал её и почувствовал, что в мою ладонь легла бумажка.

— Прочитай на едине, — прошептал он.

Спецназовцы ушли, не забрав наше оружие. Вот так дела. Нас отпустил юрист полигона Хыдур. Почему он нам помог? Остальные начали приходить в себя.

— Вот вам наглядный пример пословицы: не рой яму другому — попадешься сам, — Путана улыбнулась, — а я, дура, еще заигрывала с ним вчера. Ладно о нашей фортуне подумаем потом, а сейчас давайте опохмелимся, жуть как голова болит. Эй, Кастрицкий, ты чай большой специалист по водке, принеси что-нибудь из буфета, там наверное нет снотворного.

— Надо проследить за солдатами, — сказал гадоид, — они знают выход.

— Не тот выход! — прохрипел Кастрицкий, — как мы дешево попались, тьфу! А Хыдур молодец, он мне и раньше помогал.

— Расскажи про него, — попросил я.

— Как-нибудь в другой раз, хорошо, сейчас у меня голова раскалывается.

Индейского императора так и не смогли разбудить, он все еще спал, сладко посапывая. Пока они перепирались, я отвернулся и прочитал записку: «У кого-то из ваших гравитационный передатчик. Ещё увидимся. Друг.» Как только я дочитал её до конца, она рассыпалась в пыль. Передатчик, кажется, я знаю у кого есть передатчик. Но пока это лишь домыслы. Сейчас проверим.

— Фуни, — обратился я к клону, — дай свою камеру. В режиме повтора, я хочу посмотреть арест Вантор Сея еще раз.

— Потом, Серг, — запротестовал слизень, — это тонкая техника, ты её можешь сломать.

— Хорошо, давай я посмотрю в твоих руках, — не отставал я.

Я подошел к Путане и шепнул ей:

— Поддержи меня.

Пока я шел к ней, то же самое шепнул и Владу.

— Да, я тоже хочу посмотреть, — вступила в разговор наша воительница.

— И я хочу, — пьяно сказал Кастрицкий.

Так. Теперь демон не сможет заступиться за слизня, интересно, они за одно?

— Нет, нет, — запротестовал Фуни, — давайте завтра или хотя бы вечером, а сейчас, как это там, а, опохмелимся.

— После опохмелимся, — продолжал давить я.

— Давай сейчас посмотрим, — встал на нашу сторону ЛАН-Гу-пп, — Ты нам ещё не разу не показывал.

Интересно, какую игру ведет гадоид, а может быть он не играет? Азиат или японец, как мы его прозвали, ничего не понимая смотрел на нас, щуря и без того узкие глаза.

— Хорошо, — вдруг сдался Фуни и отступил к стене, сейчас я только перемотку включу.

О какой перемотке, он говорит, записи с кристаллов интерактивны, то есть мгновенно можно просмотреть с интересующего фрагмента. На всякий случай я шагнул в его сторону. А Фуни как-то сморщился, открыл предохранительный колпачок на камере и нажал красную кнопку. Воздух вокруг него сгустился и метрах в трех от слизня открылся портал — сияющий ореол, похожий на круглую, размытую по краям раму от картины. Только вместо самой картины — черный, бездонный переход, ведущий в другой мир. Слизень бросился к порталу, но я опередил его и отбрал камеру. Фуни попытался вырвать её, но я ударил по его ангельскому личику. Удар швырнул клона прямо в пасть портала. Хлопок и портал свернулся в невидимую точку.

— Да, многовато для одного дня, — гадоид потянулся за бутылкой, принесённой Кастрицким.

А Влад собрал остатки водки со снотворным, поставил их на пол и расстрелял из скортера. Тоже мне кавбой нашелся. Я еще раз нажал на красную кнопку на камере, но портал не появился, зато из динамика камеры прозвучал чей-то голос:

— Трансляционная, гравитационная камера заряжается одним зарядом портала. Вы согласны заключить контракт?

— Какой, — не понял я.

— На продолжение прямой трансляции с полигона. Как представитель телевидения Эмирата Сохеры, готов предложить вам любой гонорар. К сожалению, мы не сможем вас забрать с полигона, так как предыдущий оператор использовал весь заряд портала, но когда вы выберитесь, станете одним из богатейших операторов Галактики. Прямые трансляции с Бастиона Духов пользуются огромной популярностью в Эмирате.

— Слизняк, что все наши скитания, транслировал вам на телевидение? — От удивления, я чуть не обмочился.

— А вы так и не поняли, я только об этом и твержу, если согласны, еще раз нажмите красную кнопку и на ваш счет пойдут денежки.

Да, прав гадоид, для одного дня действительно многовато. Все наши скитания — и в прямом эфире, а может, хренов слизень и наши с Путаной ночи транслировал? Предатель!

— Думайте быстрее, сейчас мы пустили рекламу, зрители любят Путану, ЛАН-Гу-ппа, Хунак Кееля, вас и всех остальных скитальцев. Ну же, что скажете? Вам всем заплатят бабки! А вы будете великим оператором.

Теперь понятно, почему нас быстро находили, трансляцию могли ловить и хозяева Бастиона Духов. Ужас, мы все — видеозвезды Галактики. А козла Фуни, получается специально на полигон закинули. Я посмотрел на своих друзей. Все отрицательно покачали головами, кому хочется влезать в такое дерьмо, что бы миллионы разумных существ видели наше нижнее бельё.

— А я его даже прикрывал, — в голосе демона слышалась горькая обида, — как он так мог?

— Мог и все! — Отрезал Кастрицкий, — миром правят деньги, но не смотрите на меня так, я бы вас не предал!

— Вы человек? — Спросил я невидимого собеседника.

— Конечно, — обрадовано сказал он. — Вы согласны?

— Нет! — Я швырнул камеру на пол. — Может быть вы меня поймете.

— Не дела… — Моя нога обрушилась на пластиковое чудо, заставив его замолчать…

Сегодня… Сегодня пьянка продолжается, а завтра мы пойдем штурмовать захоронение кораблей. Худыр молодец, не взял наше снаряжение.

…На следующее утро, проснулся я от знакомого терпкого запаха. Так и есть, Кастрицкий уснул рядом со мной «валетом». Его вонючие носки оказались в аккурат возле моего лица. Помните детскую «страшилку»:

Это как раз о нашем случае. Правда, я бы не сказал, что мне нравится этот запах…

Для меня остались два неразрешенных вопроса, касающихся бывшего Надзирателя. Первый — почему он издал приказ, запрещающий появляться на улице группе людей с нечетным количеством человек? Что это, дань неизвестной моде Магеланового Облака, его далекой родины, или блажь? Наверняка блажь, хочется человеку, считающему себя великим, после себя что-нибудь оставить — даже хотя бы глупость. Второй — каким образом подставили космический корабль этого предателя на другом полигоне? Впрочем, теперь какая разница. Главное, мы узнали, что существует множество полигонов, которыми владеют одни и те же хозяева. Если бы не Хыдур, козни слизня не были бы раскрыты. Так и жил бы среди нас этот поганец. А ведь мы с ним прошли все невзгоды полигона, делили последние крохи еды и последнюю обойму патронов. Предательство Вантора Сея понять можно, мы незвано влились в его жизнь, мы были для него лишь устройством для нахождения выхода. Ну как так мог с нами поступить Фуни? Это его неожиданное воскрешение подозрительно, может он смог купить гадоида? Нет, вряд ли, зачем жителю Ада деньги нашего мира? Может Фуни обещал ему что-то другое? Надо быть осторожней с демоном. Как говорится — доверяй, но проверяй. А может быть хозяева Бастиона Духов смотрели трансляцию и играли с нами в кошки — мышки? Это мы еще посмотрим! Где же ты сейчас Фуни?

К развалинам мы пошли, разбившись на небольшие группы.

Утром в городе начался переполох. Жрецы Храма Хорна Тола каким-то образом прознали о пропаже Надзирателя. Нас объявили, друзьями Небесных и утром против нас ополчился весь город. Жрецы Храма Хорна Тола назначили за наши головы бешенную награду. В мире, где магия так же обыденна, как российские расхлябанные дороги, почти любая информация может быть доступной для профессионального мага. Всегда на кого-нибудь можно свалить вину за отсутствие в магазинах мыла или колбасы, или еще чего-нибудь. А тут подвернулись мы, как раз в день исчезновения Надзирателя. А может быть, Жрецы просто видели прекрасный случай для захвата власти…

Я спрятался за угол кирпичного дома и выругался по английски. И еще бы не ругаться, мы же решили ни кого не убивать в этом мире без случая. Меня прикрывал японец, он оказался смышленым парнем, почти сразу разобрался, как пользоваться парализующей функцией скортера. И слава богу, что выругался на английском языке, меня хорошо понял азиат. Он немного знал этот язык.

— Ты знаешь этот язык? — Удивился я.

— Да, мой дедушка родом из Японии с планеты Грязь. Английский язык — международный язык этой планеты. Я в позапрошлом году был там по делам. Но откуда вам известен этот редкий язык? — Японец посмотрел на меня, все-таки я угадал его национальность.

— Это моя родина, только у нас планета называется Землей, кстати, как вас звать? И еще каким образом ваш дедушка попал за пределы Земли?

— Все-таки Грязи, так она значится в галактических реестрах. Меня зовут Вьюном Ро, Я служащий галактического Патруля. А дедушку моего похитил НЛО. Ваши имена я знаю, уже разобрался, нам некогда разгова… — Он не закончил, так как из-за угла выскочила неорганизованная толпа народных ополченцев.

Вооружены они были кто чем, кто огромной сковородой с длинной ручкой, кто с ухватом или граблями. Почти все имели воинственный вид, да и денежки были заработать не прочь. Я повел в их сторону стволом Кабал-ур-сег и почти все они превратились в свиней, об этом позаботился М-аккумулятор ружья. Только двое остались в своем первозданном виде, они с испугом смотрели на нас. Видимо кто-то хорошо с ними поработал, если даже мое ружье не смогло изменить их облик. Впрочем, профессионалы есть в любом мире. Японец уложил их обоих ударами приклада.

— Да, неплохое у тебя ружьишко, — удивился он.

— Да вот повезло, — откликнулся я.

Вокруг нас творился ад. Все жители города как будто посходили с ума, словно у них всех была единственная цель — убить нас любым способом. От потоков магии, направленных в нашу сторону, нас едва спасал переносной М-генератор. Некоторые, рукотворные демоны умудрялись проскальзывать через его защитное поле. С этими созданиями я легко справлялся с помощью Кабал-ур-сег, творения великого изобретателя Мабура. К сожалению, убегая из дворца Надзирателя, мы забыли включить стационарный М-генератор. Это могло бы нам сильно помочь. Сверху, по ушам хлестнуло чье-то нетерпеливое рычание, я поднял голову и очень удивился. Да, да удивился, а не испугался, так как раньше драконов видел лишь в фантастических видеофильмах и в подземелье города — дота. Именно такой вот дракон красного цвета и пикировал сверху. Я припомнил его имя — Красный Язычок. Может быть такое имя ему дали из-за пламенной струи, бьющей во время нападения из пасти? Этого на себе проверять, я никак не собирался, увольте. Почему дракон пикировал именно на нас, а не на Путану, Кастрицкого, гадоида или индейца? Ладно, я пошутил. Наверное им там, за углом тоже не сладко приходится.

— К нам приближается гигантская М-цель, — сказало ружьё, — увеличиваю мощность заряда, товарищ.

Перед глазами развернулся голографический прицел. Я направил ствол на пикирующего дракона. Если немного помедлить, то дракон нас запросто убьет огненной струёй. А сказочная рептилия сделала разворот, совсем как настоящий самолет-истребитель и пальнула огненной очередью. Мы с Вьюном еле-еле смогли увернуться. Я посмотрел на мостовую, сложенную из разномастных булыжников и оторопел: камень был размазан, как масло по кусочку хлеба, ровненько — ровненько. Вот тебе и сказочная красота, смотрите, что эта летающая бестия вытворяет. Я прицелился и выстрелил, но увы, промахнулся. Красный Язычок ловко увернулся от М-струи и зашел на новый разворот. Японец долбил по дракону из крупнокалиберного ствола, но как вы уже поняли, бес толку. Пара гранат, запущенных из подствольного гранатомета, еще сильней разъярили рептилию. Я опять выстрелил, но опять безрезультатно. Красный Язычок едва нас не сжег на этот раз.

— Может я его сама накрою? — Спросило ружье.

— Что ж ты раньше молчало? — В сердцах спросил я, — издеваться вздумало?

— Все под контролем, мужик, я ждало, пока ты не наиграешься. Сожми-ка меня покрепче, что бы не выронить.

Ах, оно ждало, тоже мне любительница, острых ощущений. Нехотя, я выполнил указание. В этот миг дракон делал третий заход. Ка-бал-Ур-Сег вдруг выстрелило без моего участия. Чудовище попыталось увернуться от малиновой М-струи, но было уже поздно, ускоренное торможение перепончатыми крыльями не помогло. Струя магической энергии ударила Красного Язычка в незащищенный роговыми пластинами живот. Громоподобный визг резанул по ушам. И…

И на землю упал человек с орлиным носом. Седые волосы с небольшой проплешиной прекрасно сочетались с его мудрым лицом. Высокий волевой лоб и лукавые пронзительные глаза говорили о не дюжем уме.

— Это оно самое? — Он кивнул на телепатическое ружьё.

Я пожал плечами, да и что можно ответить человеку, упавшему с неба? Я посмотрел вверх, дракона нигде не было видно. Вьюн тоже усердно крутил головой.

— Спасибо, — сказал человек, — ваше ружьё сняло заклятие, я триста лет был сфинксом и пятьсот лет драконом с большими красными глазами. А вообще-то я бывший младший научный сотрудник из земного НИИ двадцатого века. Временной парадокс, правда? Восемьсот лет был в беговне, подумать только. Извините, я не представился, меня зовут Сямчик. А ты, — он посмотрел на японца, — убивец, в меня гранатами стрелял. Минеточку, о, как давно я не видел драко…, то есть женщин.

У нас не было времени разговаривать с бывшим драконом и я предложил ему присоединиться к нашему отряду. Сямчик категорически отказался, ссылаясь на то, что давно не видел женщин. Вот если бы мы его подождать соизволили. Ждать мы не могли. Я кажется догадался, кто станет новым Надзирателем. На прощание я задал ему несколько вопросов:

— Сямчик, вы не знаете, что это за полигон? И что таит в себе захоронение, какой в нем секрет? Заклинание или технозащита?

— Не помню… Извините, я очень спешу. — Его фигура скрылась за поворотом ближайшего дома.

Ведь врет как Сивка. Да, неблагодарные пошли нынче люди, а может быть пребывание в нечеловеческом теле изменило его? Как говорится: не судите, да не судимы будете. Вот ведь сегодня везет — и Сямчика расколдовали, и с азиатом общий язык нашли. Улица затихла, то ли из-за того, что пропал дракон, толи из-за чего-то другого. Мы шли по притихшей улице и Вьюн рассказывал мне свою историю.

Бастион Духов — небольшая планета в Большом Магелановом облаке. На ней, по рассказу Вьюна Ро не ступала легально не одна конечность разумного с Галактического содружества. Планетой владел Хорн Тол. (Хорн Тол, помните, информацию из библиотеки? Теперь все встает на свои места). Поговаривали, что этот индивид бессмертен, а если и смертен, то явно является сверхдолгожителем. Патруль давно бы наложил на Бастион Духов свою длиннокогтую лапу если бы не одно обстоятельство — Бастион исправно поставлял всей Галактике отличное вооружение: уничтожители, танки и даже боевые корабли. И все закрывали на эту таинственную планету свои всевидящие очи. «Ага, как же, — подумал я, — наложили бы вы лапу». Но похоже, что патрульный был другого мнения. Его понять можно, он еще не ощутил весь размах хозяев полигона. В один прекрасный момент Бастион прекратил поставлять через своих посредников вооружение. Попытки обойти посредников потерпели крах. Бастион Духов прекратил все контакты с внешним миром, закутавшись покрывалами защитных полей. Все агенты транспортируемые на планету на связь не выходили. Одним таким агентом и был Вьюн Ро…

База Галактического Патруля на перешейке Ориона

— Есть что-нибудь для меня? — Начальник Патруля заглянул в операционную.

Негуманоидное существо, похожее на крокодила отрицательно покачала головой:

— Если что-нибудь было, я бы сразу вызвал вас.

— Где же Вьюн? — задал сам себе вопрос командующий, — Жив ли? Этот долбанный Бастион рушит всю экономику Содружества.

— Да, так производить оружие могли только они, — отозвался крокодил, — столько контрактов полетело в каменный мешок.

— Как обстоят дела с Грязью? — Начальник Патруля сел в свободное кресло.

— Все так же. Потоки контрабанды, как всегда — кожаные изделия, спиртные напитки и табак. Вина, скажу я вам, у этих аборигенов просто чудесные. Почему бы не наладить торговые связи? Все равно, мы не можем переловить всех контрабандистов.

— Что вы претворяетесь, Азул, вам ведь известно, что Грязь находится в диком, запрещенном секторе. О каком сотрудничестве вы говорите!

— Прекрасный сериал сейчас идет по каналу Сохеры? Правда, — крокодил, увидев, что начальник рассердился, увел разговор в сторону. — Уже идет тысячная серия. Конечно же все это компьютерные выдумки, не может быть такого на Бастионе, но Галактика смотрит с замиранием сердца.

— Да, Телевидение Сохеры удачно попало в струю со своим сериалом, — Поддакнул Начальник, — Молодцы!

— Кажется есть какой-то сигнал… — крокодил бросился к пульту…

После «гибели» дракона, жители города утихли. А может быть это поработал Сямчик. Кто знает? Но мы благополучно добрались до окраин, если не считать парочку конфликтов с пьяными храбрецами. Ружье мгновенно превратило бандитов в громко хрюкающих свиней.

Наша группа соединилась на окраине. К счастью обошлось без потерь. Преследователей тоже не было видно. Гадоид, Хунак Кеель и Путана выглядели бодренько, болезненно выглядел лишь водочный магнат Кастрицкий. Японец тоже держался молодцом. Ближе к захоронению стали попадаться прогнившие, перевернутые корпуса судов. На половину из моря вылез… Вылез остов огромной субмарины. Чуть дальше — лежащий на боку, да — да не удивляйтесь, самый настоящий ракетный крейсер с прогнившими палубами и с погнутой мачтой. За ним скелет конструкции, напоминающей разобранный космический челнок. Вокруг этих, уже совсем не грозных монстров, предупредительные надписи, грозящие смертной казнью за нарушение границы захоронения. И вдруг я понял, что этот мир — бывший Морской полигон, зараженный магией после своей гибели. И мы стоим у самого края захоронения… Где только сидит джин, охраняющий весь этот хлам? Где…

 

гл. 19. Спасатель (отступление-1)

Мне срочно потребовались деньги. Корабль изрядно потрепался, да и кредиторы жуть как одолели, просто спасу нет. Из Гильдии меня выперли за систематические пьянки. Теперь я уже не был Спасателем на гарантированной зарплате. Хорошо что хоть купил списанный корабль класса РБ-01. Какой никакой, а заработок иногда подвертывался. То контрабанду с Грязи провести, то тайных исследователей возить по Галактике. Мы Cпасатели хорошо Галактику знаем, такие маршруты, которых нет ни в одном атласе. Но, увы, теперь в карманах поселилась пустота. И калымов — никаких. Хотите знать о моей предыдущей работе — пожалуйста, расскажу о своем последнем вылете…

Мы встретились с ним в баре не большого городка Терзель планеты Ризаа. Я стоял у стойки и пил минеральную воду. Вдруг почувствовав, как на мое плечо легла чья-то рука, я обернулся.

— Привет, старина, — услышал я незнакомый голос.

Я не удивился, так как завсегдатаи этого заведения всегда обращались к друг другу подобным образом.

— Угостишь?! — Незнакомец жестом показал на мой бокал. Я понял, чего он хочет и заказал ему двойной коктейль «Падающая звезда».

— Спасибо, — кивнул он, — мы с тобой, кажется, где-то встречались?

— Возможно, — сказал я, подвигая к нему высокий бокал.

— Ты извини меня, — произнес он, облокотившись о стойку. — Знаешь, у меня сегодня такое настроение — хочется поговорить. …А поговорить не с кем. Может с тобой?

Я опустил голову, а он видно принял это за знак согласия. Отхлебнув из бокала, незнакомец закурил и начал свой несколько не обычный рассказ. Подобных историй я слышал сотни в различных уголках галактики, но прерывать его не стал.

— Пять лет назад я служил на «Карине» — межзвездном корабле дальнего базирования. Техника у нас еще, сам знаешь, далека от совершенства, поэтому при сверхдальних перелетах приходиться пользоваться анабиозными ваннами. В тот злополучный день я заступил на очередную вахту дежурного навигатора. Как обычно сверил программу полета, убедился в работоспособности системы жизнеобеспечения корабля. …И вдруг меня охватила некая тревога.

Я подошел к центральному пульту и сразу сорентировался, что изменился режим работы контрольных систем. А на экране прямо по курсу возникла из ниоткуда зелёная звезда. На рассчитанной траектории её не должно было быть…

Завыли сирены.

Включив планетарную «Линзу», я обнаружил не большую планету. Её орбита примерно была стандартной. Ты прости, что я так подробно всё рассказываю, — спохватился он, — но это было крушением моей космической судьбы. Меня потом списали… Так я оказался здесь…

Через несколько часов, автоматика отклонила корабль от старой траектории. — Продолжал он, — и у меня появилась безумная, не преодолимая разумом идея — посетить эту планету. Я понимал всю сложность и недопустимость её осуществления, но ничего с собой поделать не мог… Тем более, что я никогда не ступал на другие планеты, если не считать двух-трех. Такой у меня был контракт — я почти никогда не покидал борта звездолета, даже во время длительных орбитальных стоянок и всё из-за моей не полной галактической визы.

Я нарушил приказ командира — не принимать самостоятельных решений, которые выходили за пределы шестой статьи Галактического Устава флота, то есть, если кораблю не грозила смертельная опасность. Но мне думалось, что ничего страшного не произойдёт, если я бегло осмотрю эту уникальную планету с зелёным светилом и вернусь на «Карину» до завершения срока своего дежурства. Оставив корабль в автоматическом режиме, я отправился на планету на не большом десантном шлюпе. На таких каракатицах обычно практически нет сканирующего оборудования, они нужны только для перевозок военнослужащих к местам их дислокации, планета-орбита и обратно, я не стал брать челнок, набитый автоматикой, так как при управлении таким катером

терялось чувство полёта.

Если бы ты знал, каким не приветливым оказался ландшафт этой планеты — лед, вода — и ничего больше. Тут мне не повезло, при посадке подломилась одна из стоек посадочной опоры, попав на торчащую ледяную глыбу и мой кораблик упал на льдину, проломив её дюзовыми кольцами. Двигатель мгновенно залила вода. Надев скафандр, я с трудом выбрался наружу. Проклиная себя, я несколько раз обошел вокруг аппарата и с ужасом увидел, что его намертво сковывало льдом, а ведь второй дежурный астронавт, который должен сменить меня, выйдет из анабиоза лишь через неделю. О том, что запас кислорода у меня всего лишь на сутки, я в ту минуту не думал… Я не знал, что делать и чуть было не поддался панике. Я не мог послать на корабль даже элементарную радиограмму, потому что её не кому было принять, весь экипаж спал крепким анабиозным сном. Положение казалось безвыходным… Я попытался отыскать на небе светящуюся точку своего звездолёта, но найти её не успел, так как сзади услышал треск ломающегося льда. Я резко обернулся — и получил сильный удар в грудь — такой, что его не смягчила даже толстая ткань металлизированного скафандра.

Безотчётный страх овладел мной. На этот раз паника вошла в меня и я бросился бежать. Но второй более сокрушительный удар свалил меня на лёд, и кто-то больно вцепился в моё плечо, пытаясь растерзать на части. Черт возьми, стоило мне спускаться на эту планету лишь для того, что бы оказаться растерзанным гигантским червём. Он был около пяти метров в длину и в два моих обхвата в ширину. От червя исходил леденящий холод, а пасть его напоминала торчащие из отверстия огромные стеклянные осколки. Сам червь состоял из множества скреплённых между собой прозрачных сегментов. Я нащупал в кобуре квазер и выстрелил в своего врага, но луч отразился от его поверхности не причинив червю никакого вреда, при этом звук был такой, словно лопнули одновременно сотни гитарных струн…

Мой новый собеседник в который раз закурил сигарету и, осмотрев зал, где уже почти не осталось посетителей, куда-то вышел. Минутой позже он вернулся и положил передо мной не большой черный кубик.

— Как ты думаешь, — спросил он, — что это такое?

Я впился взглядом в хорошо знакомый мне предмет, но промолчал, оказывается не зря меня тянуло в этот бар целую неделю.

— И я не знаю, — вздохнул мой рассказчик. — Эту штуковину я нашел после, у себя в шлюпе, и никто не знает из чего она сделана и как ей пользоваться. Когда у меня были деньги, я сдавал её в частную лабораторию. Но никаких интересных результатов не получил — просто кусок неизвестного сплава. Если хочешь, возьми её себе, может ты разберешься. Уступлю за десять галактов.

«Десять галактов, вполне приличная сумма, — подумал я, — а парень не дурак!» Я молча отсчитал и протянул ему хрустящие купюры, взял похожий на спичечный коробок предмет и крепко сжал его в кулаке. Незнакомец удивлённо взглянул на меня и продолжил:

— Я лежал на льду совершенно беспомощный, моё оружие было бесполезно против червя, да ещё голова кружилась после его ударов. Какая же сила была у этого чудовища, если мой скафандр при следующем ударе треснул, и воздух как выдох, вырвался наружу. Сознание покинуло меня…

Через некоторое время, я очнулся в кресле своего шлюпа. Голова, казалось, гудела и трещала, как не настроенный радиоприёмник. Сквозь блистр кабины виднелась удаляющаяся красная цепочка, сияющая в сто крат сильнее, чем звёзды. Есть такая легенда, которая ходит среди пилотов. В ней рассказывается о потерпевших аварии на далёких и не изведанных планетах кораблях, которые, вдруг сами собой восстанавливались, воскресали и погибшие пилоты. И всегда после этого очевидцы видели эту цепочку.

Я заворожено следил за легендарной цепочкой, пока она, ярко вспыхнув не растворилась в россыпи звезд. Одного взгляда на льдину было достаточно, для того, что бы убедиться, что это был не сон: возле шлюпа валялось распоротое тело ледяного червя, поидимому единственного обитателя этой льдины. В том, что мой аппарат исправен, я уже не сомневался. Еще раз оглядев поле битвы, я повернул стартовый ключ…

Вернувшись на «Карину» я не смог скрыть своего поступка. После корабельного суда экипаж постановил: за мои самовольные действия, грозящие гибелью корабля, списать меня из Звёздного флота. А по возращению на базу, меня вдобавок полностью лишили и галактической визы… И вот я среди этих… — Он кивнул в сторону засидевшихся посетителей. — Забыл сказать, что никто из экипажа не мог объяснить моей самовольной отлучки: никакой зелёной звезды на траектории уже не было, не зарегистрировали приборы и полевых отклонений в пространстве. Если бы не этот предмет, — он ткнул пальцем в мой зажатый кулак, — я бы и сам стал бы подумывать со временем, что эта история — плод моего воображения.

Он тяжело вздохнул, слез с тумбы, хлопнул меня по плечу и не попрощавшись ушёл. А я ещё долго сидел, сжимая в руке принадлежавший мне предмет — молекулярный восстановитель, который я совершенно случайно оставил в кабине спасаемого шлюпа. Хорошо что у них нет знаний, необходимых для распаковки восстановителя, а то бы мне не сладко пришлось…

Странно, почему компьютер «Карины» не зарегистрировал полевые возмущения зелёной звезды, ведь я убирал её довольно медленно…

Ох уж эти экспериментаторы! Вечно мне приходиться исправлять ошибки различных звёздных рас, то «закапывать» ямы в пространстве, то искать пропавшие звёзды, всё это мне ужасно надоело…

Утром, когда первые лучи солнца ещё пробивались сквозь призрачную дымку тумана, ранние прохожие могли наблюдать вверху, над крышами высотных домов, тающую в бездонном, голубом небе светящуюся цепочку, осыпающую город далёким дождём разноцветных искр… Это я возвращался на свою планету, что бы после непродолжительного отдыха уйти в отставку.

Впрочем кого в Галактике можно чем-нибудь удивить? Может быть позвонить Начальнику Патруля и он мне предложит работенку по патрулированию Дальних секторов? Как-то пару раз он меня выручал по старой дружбе.

Я включил устройство связи и набрал код базы Патруля на Перешейке Ориона. На экране появилось кракодилообразное существо коричневого цвета. Да это же легендарный Патрульный Азул! Он как и я когда-то работал в Гильдии Спасателей, но известность приобрел уже как беспринципный и неподкупный Патрульный. Азул был с малоизвестной планеты, где вершины эволюции достигли пресмыкающиеся.

— Привет Ремиз! — Поздоровался крокодил. — Давненько ты с нами не связывался. Как у тебя дела? Все еще на вольных хлебах? Или уже пристроился куда-то? Судя по выражению твоего лица дела у тебя из рук вон плохи. Я прав. Кстати, я сегодня оперативный дежурный.

Откуда он научился понимать мимику вида homo sapiens? Я кивнул.

— Дадим тебе работенку не расстраивайся. Пусть с тобой побазарит Начальник Патруля.

Азул был полулегендарной личностью и многие вольности ему запросто сходили с рук, вернее с лап.

— А, Ремиз, здравствуй! — Поздоровался Начальник. — Хочешь работенку подкину?

Обычно я пару дней изображал из себя человека в раздумьях, затем соглашался, теперь был не тот случай — сам позвонил.

— Работенка конечно сложная, — продолжал начальник, — но в выигрыше будешь в любом случае. Получится — много бабок получишь и новый крейсер в придачу, а не получится дам новый разведчик экстра класса, кстати ты на нем и полетишь, если конечно согласишься. Ну как по рукам?

— Это что интересно за работа такая, что за неё военный крейсер обещаешь?

— Да вообщем сущий пустячок. Я тут одного своего охламона, азиата, с Грязи, ты должен его помнить, кое-куда спровадил. А он взял, да потерялся. Теперь тебе хочу предложить туда же. Ну как согласен?

— Куда? Не тяни разину, сучий потрах.

— Сгонять к Бастиону… Туда и…

От удивления, я вместо таблетки стимулятора в рот оторванную пуговицу засунул и долго соображал, почему это в таблетке две дырочки оказались…

 

гл. 20. Чай с кровью

Несколько сотен камней, расположенных по периметру захоронения и были магической оградой. В каждом из них, согласно легенде, был заключен злой дух, высасывающий жизненную энергию из каждого, кто пытался пройти рядом. Перед ограждением — памятник Вечной Жертве. Огромный гигант с ножом в сердце, из раны которого уже целое тысячелетие струйкой стекает кровь в огромный колодец. Жители Анторса несколько сот лет назад поклонялись Вечной Жертве. Затем культ был забыт. Священный якорь вытеснил любые другие культы и течения. История Вечной жертвы была до ужаса смешна, сведения о нем я разыскал в засекреченных манускриптах. Во время праздника семи Лун, жрецы храма Хорна Тола должны были выбрать из веселящейся толпы Вечную Жертву согласно жребию. Посему, каждому, принявшему участие в празднике был выдан завернутый в пергамент камешек. У кого после праздника окажется камень с якорем, тому и предстояло стать символом. Камешки заменить было не возможно, каждый камешек охранялся особым сильным заклинанием, снять которое могли лишь сами жрецы.

Праздник начался веселым фейерверком. Хол Бей, местный забияка, алкаш и вор, лишивший невинности сотню молодых анторских девчонок, решил поиграть с судьбой и отправился на праздник. Тем более все участники жертвенной лотереи могли наслаждаться бесплатно шикарной выпивкой. Хол Бей был сильным малым, гнул на спор ломы и ломал подковы, завязывал узлом шпаги. Перед самым праздником, он умудрился даже переспать с младшей дочерью Верховного жреца Храма Хорна Тола. Короче говоря от его проказ страдал почти весь город. Единственная от него была польза, что во время праздника Равновесия он один мог тащить на себе золотое кресло Верховного жреца. Именно поэтому его и терпели. Хол Бей мысленно молился богам, что бы несовершеннолетняя доченька Верховного жреца по глупости лет не проболталась папеньке, кто сделал ее женщиной. Конечно папенька Хольветты все равно узнает, как никак великий маг. Но лучше поздно, чем сейчас, авось перекипит.

На всякий случай, Хол Бей незаметно подменил камешек своего соседа, кто его знает может это его камешек, Хола — камешек жертвы. Потом еще раз незаметно поменялся с тремя пьяными крестьянами. Теперь-то он был полностью уверен, что Вечная Жертва — это не он. К концу праздника, наш охальник, стал лауреатам почти всех проводимых конкурсов: по рукопашному бою, по гнутью железяк, по бегу и метанию ножей. Не занял он первых мест только на конкурсе скоростных кройке и шитья только потому, что не умел шить, да и не принимал участия. Хол Бей выпил почти ведро спиртного и спьяну завязал поножовку в коей и погиб от колющего удара в сердце. А когда разыграли лотерею Вечной Жертвы — обнаружилось, что как раз он-то и стал этой самой жертвой. Магически сваяли памятник. Первые два поколения еще помнили этот случай. Затем жрецы канонизировали Хол Бея. Так он стал святым. Когда культ Вечной Жертве погас, как огарок свечи, к памятнику перестали ходить, а потом и вовсе захламили площадь останками кораблей. Постепенно изваяние оказалось у самого края захоронения.

…Мы стояли у колодца и смотрели, как небольшие струйки крови стекают по рукоятке ножа в колодец. Бедняга истекал кровью постоянно. Хунак Кеель что-то достал из-за пазухи и развернул платок. Нашим взорам предстало чье-то вырезанное сердце. Майский император приносил жертву своим богам, собираясь бросить сердце врага в колодец. Я понял, что этот колодец напомнил ему Священный сенот из Чичен-Ицы. Индеец приложил сердце к своему лбу, присел на одну ногу и отправил его в колодец. Путана вздрогнула, остальные отнеслись к жертвоприношению равнодушно. Каждый имел право на свои небольшие слабости.

— Я принес жертву великому Кукулькану, — почти загробным голосом произнес он, — но ему всегда мешал гнусный Тецкатлипока. И сейчас мешает, я знаю.

Раньше, я увлекался доколумбовыми цивилизациями и хорошо помню легенду о коварном Тецкатлипоке, враге Кукулькана. Однажды Тецкатлипока появился на празднике в личине сверхобаятельного мужчины. Он начал развлекать индейцев странными танцами и удивительным пением. Очарованные люди пошли за ним на каменный мост, шаги людей совпали с вибрациями моста и он обрушился под их тяжестью. Все утонули. В следующий раз Тецкатлипока собрал на площади огромное количество людей, показывая им фокусы. Многие задохнулись в этой толпе. Тецкатлипока очень долго извинялся и попросил смерти. Индейцы принялись швырять в него камнями и наконец забили до смерти. Труп начал зловонно гнить и сотни людей задохнулись от смердящего запаха. С огромным трудом жителям города удалось избавиться от трупа этого вредного бога…

…Ржавые корабли натолкнули меня на мысль о том, что Морской полигон изжил себя, кому нужны теперь в Галактике морские корабли, если пришло время универсалов. Но каким образом магия так сплелась с этим миром, от которого отреклись даже хозяева? Или это очередной эксперимент?

— Что-то я, однако, не чувствую магии в этих булыжниках, — сказал гадоид, — может это очередной трюк властей для запугивания народа?

— Но ведь был же заколдованный дракон, — ответил я, — был. И здесь может оказаться нечто подобное.

— Конечно, — согласился он, — может.

Вдруг японец вскрикнул и осел на землю, из его груди торчала серебренная рукоятка кинжала, в этот миг у меня на груди потяжелел наконечник. Не успели мы к нему наклониться, как он поменялся местами с Холом Беем — Вечной Жертвой.

— Бывший памятник открыл глаза и захлебываясь кровью прохрипел:

— Кончилось мое время. Пожалуйста предайте меня огню, сожалею, что ваш друг занял мое место, но он подобрал камешек с якорем. Все ему вы не помо…, — его глаза закатились.

Мы стояли с открытыми ртами, а Путана громко всхлипывала. Жаль было нашего нового друга, в суматохе мы даже не смогли его нормально поспрашивать о Патруле. Но как говориться — селяви.

Бывшую Вечную Жертву, мы похоронили с помощью подствольных огнеметов. Теперь нас осталось пятеро. Быстро редеют наши ряды.

— Я же вам говорил про Тецкатлипоку, — индеец посмотрел на нас, — вы тоже должны принести жертву Кукулькану. Бросьте что-нибудь в колодец.

Я и ЛАН-Гу-пп и Кастрицкий кинули в кровавые воды по патронщику, а Путана оторванную пуговицу.

— Этого достаточно? — Серьезно спросила девушка.

— Да, если от чистого сердца.

Я посмотрел на Кастрицкого, полный идиот, из-за глупой мести, придти добровольно в этот ад. Кто их новых русских теперь поймет. Попадет домой и скажет: «Ой, братилы, я так клево отдохнул, в натуре». А может он догадался, что я схимичил с его ценными бумагами? Пока я здесь, он меня не тронет, а дома что-нибудь придумаю, выкручусь. Он посмотрел на меня, словно мысли мои прочитал.

— Ладно, братки, что делать будем? — Впервые, появившись среди нас, он заговорил как новый русский, — будем в колодец нырять, может мне испытать, б… буду в натуре.

— Что-то ты лексикон поменял, Влад, — Путана прижалась к нему. (Я-то видел как ты этой ночью удовлетворяла его. Не люблю независимых женщин. Интересно, а индейца она обслуживала?)

— Да надоело бояться, ё моё, нет в этом мире не Мокрых ни Небесных, был один, да нет его. Остальных казнили. Удобна сказочка для запугивания населения. — Он демонстративно достал из кармана золотую цепь с большой палец толщиной и одел её на шею, — правда, Сергей?

Я кивнул, мне было интересно смотреть на преобразившегося бывшего друга. Может в нем лопнула какая-нибудь пружинка или открылось второе дыхание? Мне бы второе дыхание. Так мы и стояли в раздумьях у кровавого колодца с новой Вечной Жертвой. И зачем, ты Вьюн подобрал этот гребаный камешек, еще столького нам не успел поведать. А может прав Влад и этот колодец выход в другой мир? Может, но сначала нужно было исследовать захоронение.

…Когда мы подошли к ближайшему камню перед нами возникло голографическое изображение, как вы думаете кого? Нет не угадаете — голограмма Голованова:

— Это интерактивная запись, — сказал Голованов, — так что после сообщения можете задавать вопросы, На некоторые — получите ответы. Итак гипотические хозяева полигона теперь почти не имеют возможности постоянно следить за вами, так как прекращена трансляция. Сохера из-за этого печального события потеряла кучу бабок. Так что ожидайте, активных действий против вас. Гипотические — это потому, что я их сам не видел. И не только я, но и еще более крутые начальники. Представляете, мой прямой босс — это новое воплощение товарища Сталина, так что и здесь, на полигоне, я снова под его началом. Кроме того здесь возглавляют некоторые отделы знакомые вам товарищи — следующие воплощения Ленина и Брежнева. Кортес или Гитлер — одно и тоже лицо, здесь возглавляет службу пропаганды. Но и они не видели настоящих хозяев. На эту тему все! В захоронение можете не ходить, этот мир давно вышел из программы Бастиона Духов и развивается самостоятельно. Там, кроме ржавого хлама — там ничего нет. Выход из этого отделения — колодец Вечной Жертвы. Но и следующий мир давно изжил себя, так что будьте осторожны. Иногда вам будут помогать Худыр или Александр Макатун. Но не надейтесь на постоянную помощь. Можете задавать свои вопросы. Других представителей от меня — не будет. Только эти.

— Почему ты помогаешь нам? — спросил его Кастрицкий.

— Во первых, извините, что не поздоровался. Во вторых — Путана, огромный привет тебе, моя кисонька. В третьих, определенные круги заинтересованы в том, что бы вы вышли на след истинных хозяев. Но не думайте, что вы — пешки в чей-то игре. Выхода с самого полигона не знают и они. Выход не главное — главное хозяева Бастиона Духов. Опасайтесь, может объявиться новый оператор.

— Как выйти на тебя? — Задал вопрос я.

— Никак, я изредка буду мелькать перед вами, мой представитель — полковник Худыр.

— Саша, как выйти из следующего полигона? — спросила Путана.

Но запись проигнорировала её вопрос.

— Почему нас не прихлопнули сразу? — Спросил гадоид.

— Честное слово, не знаю, может быть, вы просто везунчики, а я вам помогаю, потому что вы спасли меня. Я сам в общем-то не разбираюсь в структуре полигона, я птица среднего полета. Все! — запись исчезла.

— Вот и все, — подъитожила девушка, — хотя кое-что уже прояснилось.

— Я же вам говорил, что захоронение — это всего лишь бутафория, — Кастрицкий чему-то радовался, — было у меня во сне озарение. А ты, Серега, маленькая скотинка, на Земле побазарим обо всем.

Я запереживал, неужели Кастрицкий догадался о моих махинациях, впрочем, пока мне ничего не грозило. А может быть мне остаться на полигоне? И вечно бояться собственной тени? Кто знает. Время расставит точки над «i». Вот только японца жалко, понравился он мне. Ну что ж, вечный памятник он себе заработал, не каждому такое суждено. Невзгоды и неприятности, говорят, закаляют человека. Представляете, как я закалился?

— Ладно, — гадоид подошел к колодцу, — попьем чайку с кровью что ли…

Проявившийся, наконечник говорил своей материализацией о том же — ныряйте в колодец…

 

гл. 21. Карнай (воспоминания-5)

Снившийся мне гость был почти не видимый. Лишь слабо проступали очертания постоянно изменяющего тела. Представьте, как будет выглядеть человек — невидимка в дождливую погоду. Это как будто надувной шарик заполнить водой и засунуть в аквариум. Только мысленно немного размажьте края изображения и вы получите упрощенный внешний вид моего посетителя. Остальные души куда-то исчезли. Я очень испугался и проснулся… Боже мой! Бардак в квартире был абсолютный: люстра валялась на полу, обои упали со стен одним огромным листом, стекла в рамах отсутствовали. Все приснившиеся разрушения — присутствовали и на яву. Слава Спасителю, что хоть этот монстр мне только приснился.

— Нет, червь трупоядный, — голос исходил из-за моей спины, — я пришел наказать тебя. Я, великий Карнай, пришел отомстить за те души, что ты погубил.

Я повернулся и почувствовал, что у меня на затылке зашевелились волосы. Мой ночной кошмар висел в воздухе и слабо поблескивал. Иногда с него срывались небольшие искорки и вонзались в розетку. Я протер глаза, потряс головой и мое видение пропало. Астрального гостя из сна больше не было, да и квартира оказалась в полном порядке. Давно нужно было выбросить этот поганый наконечник, но фраера, как вы знаете, всегда губит жадность…

Самое лучшее средство против кошмаров — это глоток хорошего пойла.

Я протянул руку и с размаху прикончил вчерашнюю бутылку коньяка. Кстати, про коньяк. Во времена моей бурной комсомольской юности, мне посчастливилось посетить Париж через молодежное бюро «Спутник». В то время, СССР бурно переживал сухой закон. Люди буквально погибали в очередях за спиртным. Наступило время таксистов и предприимчивых велосипедистов, торгующих ужасным подобием водки прямо, как говорится с колес. А мы, лучшие комсомольцы юрфака, отправились во Францию. Наш комсорг, Саша Орлик, буквально исходил слюной, проходя мимо роскошных витрин винных магазинов. Мы если честно — тоже. В ту пору, только избранные советские люди могли попробывать, например, семь сортов «Хереса» или попить настоящий коньяк. А не пять советских сортов коньяка, разлитых с одной бочки. Саша очень переживал, что ему нельзя много выпить коньяка, все-таки как никак — комсорг, с наваленной на плечи долей ответственности за наш небольшой коллектив настоящих советских комсомольцев. И вот наконец наступил подходящий момент, наш КГБешный стукачок из преподавательского состава, тайком отправился в варите. Давно старик хотел послюнявить глазами полураздетых французских девиц. Мы же рванули в ближайший ночной бар.

— Мужики, — выстрадано сказал комсорг, — я сам хочу заказать коньяк. Всю жизнь, понимаете ли, мечтал. Только с французским у меня никак.

— О, старик, — сказал я, — проше пареной репы. Подходишь к стойке и говоришь «Плиз la minet». Получаешь бутылку прекрасного коньяка и возвращаешься к нам. Давай бегом.

Комсомольцы заговорщически посмотрели на меня, но я незаметно приложил указательный палец к губам. Они еле-еле здерживали смех.

— А меня поймут? — Спросил Саша.

— Не сомневайся, — успокоил его я, — поймут. Еще как поймут.

Саша подошел к очаровательной барменше у которой от юбочки было лишь одно название. Да и зачем, на мой взгляд такие ножки портить юбкой? На ней наверное и нижнего белья не было. И с гордым видом произнес:

— La minet, плиз.

Француженка покрылась пунцовыми пятнами и под наш дружный хохот отвалила ему огромную оплеуху…

…Конечно же, я прекрасно знал, что ночной кошмар — это совсем не сон. С тех пор, как у меня появился наконечник, такие явления сплошь и рядом преследуют меня. Может быть я и был косвенно виноват в гибели Японии. Теперь я стал бояться ложиться спать, пытаясь пить всякие стимуляторы. Моя жизнь превратилась в ад. Раньше была одна единственная проблема — Кастрицкий. Теперь еще и появился наконечник. Но выкинуть я его уже не мог, так как считал себя его хранителем. Может быть существо из сна по имени Карнай пришло, что бы покарать меня за то, что я превратил в пыль сотни неприкаянных душ? Это месть Властителя, о котором мне говорил во сне магистр? Вопросов много, да что толку — ответов-то нет. Я всегда был счастливчиком в детстве, то есть ловцом неприятностей. Про меня говорили друзья, что со мной опасно переходить на зеленый свет светофора. Когда я повзрослел, перестал притягивать к себе неприятности. Что же, эта чертова способность вернулась ко мне снова? Если так, то это конец моему бизнесу, моим исследованиям. Это опять — нищета и глупость. Может пронесет? От размышлений меня отвлек Малыш Джо. Он притащился ко мне с утра пораньше и принес целую кипу документов.

— Привет, дружище, босс хочет, чтобы ты полистал эти бумаги и отправился в Мексику улаживать дела фирмы. Что сказать мистеру Лучиано?

Мексика, это чудесно, может быть, эти астральные существа перестанут там меня преследовать. И наконец, я смогу побывать в Чичен-Ице и увидеть храм Кукулькана.

— Скажи, что я согласен.

— Мой дедушка сказал, что ты разговариваешь с духами. Это правда? Я был воспитан, как материалист, но иногда верю в индейские придания. Со своими корнями совсем порвать нельзя.

— Нет, — я хотел избавиться от назойливого индейца, но вдруг передумал.

— Слушай, а с твоим дедом можно увидеться.

— Можно, только зачем? — Удивился Малыш Джо.

— Ты же знаешь, что я увлекаюсь доколумбовыми цивилизациями, индейскими сказаниями.

— Да, да, босс говорил об этом, просил тебе содействовать.

— Тогда поехали, — я уже не просил, а приказывал. — Боссу позвоним из машины.

Малыш Джо пожал плечами — мол он — Сергей, полный идиот.

…До дедушкиной резервации мы добрались лишь через семь часов. Он жил в самой обыкновенной, но просторной палатке, украшенной снаружи изображением леопарда. Рядом с палаткой был воткнут длинный шест с козлиным черепом на верхушке. Рога украшены двумя конскими хвостами.

— Заходи, — дедушка встретил меня у палатки. Его внук остался в машине, так как не долюбливал выжившего из ума деда. — Не удивляйся, что живу в палатке, мой вигвам разрушил прошлогодний ураган.

В палатке не было ничего необычного, так одни шкуры, да сушеные змеи, высушеные травы на веревке. И необычный запах страха, шевеливший волосы на затылке.

— У тебя проблемы, — колдун посмотрел в мои глаза, — духи говорят, что ты скоро покинешь наш мир.

— Умру, — я от такого известия вздрогнул.

— Чем ты слушаешь, я не сказал — умрешь. Я сказал — покинешь.

— Я вас не понял. Что значит — покину этот мир?

— Тебя ждет длинная дорога, твоя душа возмужает. Ты станешь сильней. Но этого можно избежать. Верни наконечник Кукулькана на место и демоны оставят тебя.

— В музей?

— Разве я сказал в музей, я сказал на место, — старик прожег меня взглядом, — иди, мне нечего больше тебе сказать, кокотул. И бойся Властителя, он… Иди!

Я понял, что аудиенция закончена. Значит, если я сброшу наконечник в Священный сенот, демоны оставят меня. А это мысль, тем более я еду в Мексику. К черту всех астральных гостей, денег у меня и так достаточно, буду жить как обычный человек.

— Что тебе сказал мой чокнутый дед? — Поинтересовался индеец.

— Да так, всяких глупостей наговорил.

— Если бы не приказ босса, я бы не повез тебя. О, зря бензин прожгли только, — запричитал он.

…Уже через шесть часов я сидел в самолете компании «Аирстар» маршрута Нью-Йорк — Мехико. Длинноногая и голубоглазая стюардесса предложила кипу журналов и я выбрал «Бульварный журнал», так себе, обычное чтиво, размешанное сплетнями и непроверенными слухами. Иногда в этом журнале можно было прочитать что-нибудь дельное по истории. Но такие материалы попадались очень редко. Нашел интересную статью о металлическом кодексе. В восьмидесятых годах русским удалось сбить летающую тарелку под Новосибирском. Экипаж погиб, аппаратура разрушилось, но военным удалось извлечь из обломков огромную книгу с алюминиевыми страницами. Страницы содержали странные значки, очень похожие на письменность ацтеков. Спустя десять лет текст удалось прочитать одному русскому лингвисту. Алюминиевый кодекс судя по содержанию был написан во времена Кортеса. Инопланетники молча наблюдали с борта своего корабля, как гибли индейские цивилизации. Но вмешаться они не могли из-за устава Службы Наблюдателей. Так и висели на Земной орбите с заряженными пушками. ожидая разрешения открыть огонь. Но разрешение не пришло, «Наивные, как дети» индейцы гибли под натиском Старого Света. Наблюдатели прождали почти пятьдесят земных лет и убрались подальше от варварского мира. Нрав у землян был дикий, да и планета была странной, у других планет с разумной жизнью, не было такой бешенной вулканической активности. Статья была самой обычной, таких публикуют тысячи, если бы не цветные фотографии всех двадцати листов кодекса. Я умел читать эти иероглифы и к концу полета убедился, что перевод кодекса был выполнен мастерски. Если это и лажа, то выполненная профессионально. Хотя в наш век погонь за сенсациями, возможно всякое…

Еще через восемь часов, я внес кругленькую сумму в залог и власти Мексики выпустили на свободу работника нашей фирмы. Теперь он будет гулять до суда. Надо же, бедняге подкинули в карман стограммовый пакет с чистейшим розовым кокаином. Ничего, дон Лучиано потом разберется со своими конкурентами. Власти Мехико предложили мне прочитать пару лекций по мифологии майя в местном университете. В замен обещали довести меня до самой Чичен-Ицы. И я любезно согласился.

До древнего города майя уже добралась цивилизация. Теперь в Чичен-Ице еженедельно проводились театрализованные представления. Ряженные в древние одеяния жрецов, актеры под визг толпы, сбрасывали каскадеров, замаскированных под пленных воинов, в изумрудные воды сенота. Вместо настоящего барабанного боя использовалась мощная акустика. От такого шума, якобы издаваемого барабанами, пожалуй сошли бы с ума, все древние участники церемонии. Решили бы, что их покарали боги за непослушание. Но что, современному люду древние боги. Теперь за деньги можно все или почти все. Вряд ли космические боги вернуться и отомстят за затоптанные храмы, вряд ли увидят еще с надежной устремленные ввысь взгляды. Все это в прошлом. И в Европе наивные индейцы не прижились, от их вторжения остались лишь заброшенные пирамиды во Франции. Ученые взахлеб пытаются доказать, что эти пирамиды к цивилизациям Америки, не имеют никакого отношения, их построили якобы кельты.

Представление мне не понравилось, не жертвоприношение, а праздник какой-то, лампочки на пирамиду Кукулькана навесили. Древние стеллы, вещавшие о великих деяниях вождей, астрономических открытиях, обставленные рекламными щитами, походили на пластиковые. Даже священный сенот испохабить сумели. Мало того, что все из него вычерпал лорд Стентфорд, колодец облепили листами блестящего пластика. Не сенот, а прямо таки какой-то колодец с киселем из сказки. Слава богу, что еще не все древние храмы обнаружены, не все города открыты. Храните джунгли их и дальше от алчных человеческих глаз. Где-то есть горы с ровными, как посадочная полоса аэропорта, вершинами. Может быть внутри этих гор скрываются подземные святилища?

Недалеко о Чичен-Ицы расположился треллерный городок — гостиница. В одном из душных трейлеров, я и получил койку. Мелочь, а приятно, совсем, как российская плацкартная теснота. Я выпил баночку теплого пива и завалился спать прямо в одежде.

Во сне меня опять посетил Карнай. На этот раз, он разговаривал со мной спокойно.

— Верни наконечник в колодец и все прекратится, — сказал он, — верни, неужели ты не устал. Нельзя играть с тонкими материями. Тогда не только Япония погибнет. Не нарушай равновесия. Ты слишком слаб, что бы быть Хранителем этой вещи. Обещай, что бросишь его в колодец, а мы позаботимся, что бы люди его не достали.

— Давай искушай меня Сатана! — Такой наглости, я сам от себя не ожидал, — что ты мне можешь предложить?

— Я не Сатана, хотя мы с ним происходим из одного рода. — Существо Карнай ухмыльнулось несуществующим ртом. — Хорошо, я расскажу тебе о нашей расе. Когда-то жили две звездные расы — Солнечные и Лунные Питрисы. Жили они в дружбе и имели происхождение от расы Созидателей. Жили в дружбе, пока не появился Творец. Солнечные Питрисы сразу встали на его сторону, а Лунные остались в стороне. Солнечные были рядом, когда Творец отделил Свет от Тьмы, а мы, Лунные не вмешивались. И тогда Творец нас наказал. Он превратил нас в людей с помощью посоха. Наконечник от посоха сейчас у тебя. Души Лунных Питрисов входили в посох Адоная, и внизу посоха обретали тело. Солнечные Питрисы стали ангелами, а те, кто пошел с Сатаной — демонами. Но не все Лунные Питрисы превратились в людей, некоторые скрылись. Я — есть Властитель последних Лунных Питрисов. Ты запустил вселенские силы и я ощутив вибрации посоха, пришел за ним. Господь разобрал посох и доверил хранить его двум народам — наконечник Кукулькану, посох — Посейдону. Брось его в колодец. Неприкаянные души хотели обрести тела, поэтому стремились к наконечнику, но нет нижней части посоха. Она осталась в храме Посейдона в затонувшей Атлантиде. И неприкаянные души превращались в астральную пыль. Так, что кроме этой истории, мне нечего тебе предложить. Я конечно могу лишить тебя жизни, но тогда наконечник снимет с твоего бездыханного тела кто-нибудь другой. Сам я не могу его забрать, я бестелесен. Бойся моей мести!

Что-то подозрительно снисходительным казалось это существо…

 

гл. 22. Магический полигон

Вынырнули мы из самой обычной речки, или даже небольшого ручья. Самое интересное, что вышли мы из ручья совершенно сухими. Ни капли воды, ни капли крови Вечной Жертвы. У меня появились нашивки хлоп-капитана, а у гадоида почему-то исчезли знаки отличия хлоп-лейтенанта. Оружие у нас осталось прежнее. Я был просто счастлив, что со мной было телепатическое ружьё. Наконечник приятно холодил грудь. Стоп! Наконечник холодил … Да он проявился окончательно! И не исчез после колодца Вечной Жертвы. Это уже что-то. Может быть мы скоро выйдем из этого дурацкого Бастиона Духов и узнаем, кто стоит за всеми этими экспериментами.

А этот полигон тихий. Сумеречное, низкое небо над головой с неяркими звездами, сплетенными в незнакомые созвездия. Может быть эти звезды бутафорские. Но мы не можем этого проверить, у нас нет звездолета. Странно почти нет никакой растительности, но воздух до головокружения чист. Кругом скалы, касающиеся неба и небольшой чернеющий замок впереди. Мои друзья безмолвно бредут за мной уже полчаса. Я оглядываюсь и подбадриваю Путану. Не смотря на ее фокусы — мне она очень нравится.

— Путана, что помалкиваешь, устала идти?

Но девушка ответила как-то странно:

— Никак нет, господин хлоп-капитан.

— Что с тобой, — удивился я, — беленой сегодня завтракала?

— Никак нет, господин хлоп-капитан. — Тот же самый ответ.

Я внимательно посмотрел на остальных. Что ж просто, как говорится, клево — у всех дубовые русские улыбки на лице и волочившиеся за спиной парашюты. На счет парашютов, правда, я приврал, это из бородатого анекдота про Штирлица. Может тут атмосфера с особыми газами? Нет, ведь со мной все в порядке. Наверное меня спас от этой непонятности наконечник.

— Идем дальше, — спросил я у демона, — или сделаем привал?

— Как хотите, господин хлоп-капитан. — Та же история.

— И ты, Хунак, в порядке? — Спросил я индейца и получил тот же по армейски исчерпывающий ответ.

Все ясно, кто-то зомбировал весь наш отряд и судя по моим нашивкам, выбрал меня командиром. Но я не стал зомби благодаря наконечнику Кукулькана. Я одной рукой сжал наконечник, другой Кабал-ур-сег. Что ж, если все беспрекословно подчиняются мне — это просто великолепно, мы пойдем к чернеющему впереди замку. Там и разберемся. А я… Нет пока не скажу… Может быть в замке есть люди и нас приютят ненадолго. От предыдущего полигона я очень устал. А после отдыха, я смогу излечить своих друзей от этого недуга. Интересно, что испытывают здесь? Мне кажется — магию. Но в отличие от бывшего морского полигона, пропитанного беспорядочными нитями магии, здесь ощущался спокойный, упорядоченный магический потенциал сферы Седара. Может это тоже заброшенный полигон? Да, Бастион Духов поистине многослойный пирог. Только кому он по зубам?

Вдруг, впереди дорогу нам преградил небольшой отряд солдат. Вперед вышел Сямчик с майорскими знаками отличия.

Значит он пошел выше, надо отдать ему должное.

— Вы поступаете в мое распоряжение, капитан, — сказал он, — сдайте сержанту свое телепатическое ружьё.

Тут я вспомнил, Голованов говорил, что его представителями будут какой-то Макатун и полковник Худыр. Про Сямчика ни слова. Или Они не знают, что я не зомбировался? Я нацелил на Сямчика ружье и приказал:

— Всем лечь, стрелять по моей команде.

Мои солдаты молниеносно выполнили приказание. Отряд Сямчика быстро скрылся за небольшим валуном.

— Сдавайся, Славин, — прокричал он, — численный перевес на моей стороне. Я гарантирую вам жизнь. Мне можно верить, вы ведь тоже меня спасли. Ваши скитания окончены. Я отведу вас к цивилизованной жизни. Вы больше не дезертиры и вас судить не будут.

— Уйди с дороги! — Прорычал я.

— Послушай, — он выглянул из-за валуна, — мои хозяева просто хотят с вами побеседовать.

— Кто твои хозяева? — Спросил я.

— Большие люди, пойдем узнаешь.

— Что с моими людьми? Я-то думал, ты стал Надзирателем того мира.

— Да обычное заклятие, оно не причинит им вреда. Странно, что на тебя оно не повлияло. Но мне говорили, что ты необычная личность. А Надзиратель — это для меня мелко.

Еще один небольшой отряд объявился чуть правее нас. Офицер этого отряда крикнул в мегафон:

— Славин, в бой не вмешивайся, Я — Александр Макатун. Сямчик сдавайся. Гарантирую беспрепятственный возврат к прессам. Считаю до трех.

Отряд Сямчика первый открыл огонь. Я упал на землю, но стрелять боялся, вдруг зацепил бы кого-нибудь из объявившихся союзников. Два отряда сблизились и сцепились уже в рукопашной схватке. Только их командиры стояли в стороне. Стрельба вперемешку со скрежетом металла резали по ушам. Я поднял голову и понял, что между собой воюют киборги. Уж в очень нелепых позах оказывались убитые, а у некоторых торчали искрящиеся провода из оторванных конечностей. Эта нелепая схватка очень быстро закончилась. Киборги обоих отрядов разрушили друг друга. Никто не уцелел. Сямчик растворился среди валунов, а Макатун подошел к нам.

— У меня мало времени, — он протянул мне небольшой флакончик, — как только выберитесь с этого полигона, каждому дашь по капле. Это их излечит. Там, наверху идут дебаты и создан новый полигон. Нет не хозяевами, а нами, вторым эшелоном власти. Хозяев мы сами никогда не видели. Участники нового шоу — вы. Вы должны покинуть Бастион Духов самостоятельно, но при этом обратить на себя внимание истинных хозяев. Вот цель нового полигона. Политиканы — разделились. Одни считают, что у вас нужно забрать Кабал-ур-сег, другие, что вы его заработали. Впрочем, споры идут не только из-за этого. Но вам не обязательно все знать. Сямчик — наш политический противник, он представляет перевоплощения древних воителей. О моих боссах — вам говорил Голованов. Теперь, без трансляции, за вами сложно следить, но это нам даже на руку. События должны развиваться самостоятельно. Иногда мне кажется, что хозяевам Бастиона давно на все чихать, или они настолько сильно от нас отличаются.

— Почему вы уверены, что мы на вашей стороне? — спросил я.

— Это же очевидно, — очки Макатуна съехали на самый кончик носа, — когда вы дезертировали, наша фракция вас не преследовала, хотя это было нарушение Устава. Два раза Худыр помог вам. Мы благодарны, что благодаря вам отыскался заброшенный Морской полигон, что вы спасли Голованова. Если бы не вы, Морской полигон надолго бы остался в самоизоляции.

— Трансляция наших скитаний — ваша инициатива?

— Боже мой, нет конечно, Сохера сама внедрила на полигон своего агента. Но это, скажу я вам, было потрясающе. Мы много сами не знаем, например, второму эшелону власти не известен механизм работы похищения разумных, мы не знаем выхода из Бастиона, так что вам его придется искать самим. Все! Двигайтесь к замку. Мы будем появляться лишь тогда, когда будут вмешиваться наши оппоненты. Я и так вам слишком много сказал, но в потемках блуждать страшнее. И еще, сейчас вы находитесь в бывшем магическом полигоне… — Макатун растворился в воздухе.

И даже сейчас, когда мы искали выход, оказались в положении подопытных грызунов. Живешь, как лабораторная крыса под колпаком. Но уже лучше, кое-что уже известно, хотя, если честно, я запутался еще сильнее. Впрочем, не буду замарачивать голову, главное — табличка с надписью «В Ы Х О Д». Если это бывший магический полигон, то я хочу, оказаться в стенах замка.

— Отряд, — обратился я к своим товарищам по несчастью, шагом марш в замок.

Я напряг свой мысленный взор и представил себя в замке. И оказался перед огромными открытыми воротами. Друзей моих рядом не было. Ничего, сами домаршируют, им полезно. Замок был изрядно разрушен. Некоторые башни упали, в стенах огромные проломы. Из мостовой вытащены некоторые камни. И три человеческих скелета предо мной. Одна, судя по обветшалой мини-юбке — была женщиной. Какой-то злодей привязал ее к металлическому столбу. Два скелета лежат рядом, у каждого из них по рапире. Закололи друг дружку на дуэли.

Я перекусил сухпайком и захотел спать. И вдруг я чувствую, что лежу на мягкой перине… И мне снится странный сон…

КОНКУРЕНТ

…Когда шеф-пилот вошел в командную рубку, Гейл Сенд, второй пилот грузолета компании «Спейс Девид», беспомощно свесив руки с подлокотников кресла, тупо смотрела на приборы. Услышав шаги, она обернулась — и Боумен вздрогнул: таким непривычно белым было ее лицо, на котором черными дорожками пролегли следы размытой слезами туши.

— Что… Что случилось, девочка? — Он не узнал собственного голоса.

Гейл молча показала на пульт управления. Взглянув на датчики, шеф-пилот все понял. От увиденного зашевелились волосы на затылке. Все было до ужаса просто, перестали функционировать бортвычислитель и киберхранилище звездных карт. Это грозило полной потерей ориентации корабля в пространстве.

— Успокойся, маленькая, мы что-нибудь придумаем, обязательно придумаем. Ты слышишь? — Боумен осторожно тронул ее за плечо.

Гейл обречено качнула головой и вдруг встрепенулась.

— А, передатчик, Крис? Мы ведь можем сообщить…

— У нас нет направленной антенны… Да и мощность его…

— Земля нас не услышит?

— Мы же вне зоны связи, — качнул головой шеф-пилот. — Как это случилось?

— Не знаю, — Сенд кивнула на цепочку потухших ламп, — они вдруг погасли. Просто погасли… и все. Мы не сможем это починить. И умрем здесь. Так. Крис, ведь так?…

— Не говори глупостей. Я пошлю аларм-сигнал. Ведь есть же кто-нибудь по близости… — Боумен знал, что врет, но это была ложь во спасение. Только какое?

Гейл всхлипнула и вытерла слезы рукавом комбинезона, размазав по лицу полоски туши. Теперь она походила на маленькую чумазую девчонку.

— Ты ведь сам не веришь в то, что говоришь, ведь так? Я знаю, мы умрем здесь! Сдохнем в этой консервной банке! Сдохнем, слышишь, или сойдем с ума!..

— Успокойся, дура, — Боумен встряхнул ее за плечи, — не нужно истерики, все будет хорошо… Я дам «SOS».

«И как таких истеричек, — подумал шеф-пилот, — допускают к работе на дальние линии?». Уж он-то точно просто так не поддастся панике.

Прат лениво допил коктейль «Падающая звезда» и поставил бокал на журнальный столик. Так же лениво вытащил из кармана портсигар и щелкнул зажигалкой. Выпустив сизую струйку дыма прямо в надпись «No smoking», он откинулся в кресле. Прат был единственным пассажиром на грузовом звездолете «Прорыв» и потому позволил себе нарушить Пассажирский Свод. Скользнув взглядом по экрану внешнего обзора, он вскочил на ноги. От хорошего настроения не осталось и следа. Южный Крест, находившийся как раз посередине сфероэкрана, вдруг качнулся и поплыл вправо — вниз…

«Поворот на сорок пять градусов, — привычно отметил про себя Прат, — интересно что скажет об этом капитан? В маршрутной карте этот маневр не обозначен. Поменять курс, это же надо!».

Он по пижонски затушил сигарету о каблук и подошел к зеркалу. Довольно оглядел себя, для сорока пяти лет он выглядел совсем не дурно. Прат вынул из внутреннего кармана значок с эмблемой Солнечного патруля и приколол его на грудь. Не многие могли похвастать таким значком, открывающим двери командного отсека любого корабля компании «Кондор».

На пластиковой двери с большим барельефом Галактики светилась традиционная надпись:

«„Кондор“. Грузовой КК „Прорыв“ номер 73244411, литер „B“. Посторонним вход строго воспрещен».

Прат распахнул толстенную звукоизоляционную дверь и замер. Тишину сменила огромная лавина звуков, издаваемых различными приборами. привычный слух выловил щелчки кибернавигатора и многотональное пение контрсистем. Командный отсек напоминал межконтинентальный узел связи: сотни тумблеров, множество огоньков, пультов и переключателей… Прат даже удивился такой примитивности, но компания, есть компания. Есть виднее — строить новые корабли, или «добивать» старые.

У главного пульта стояло несколько пустых кресел, но только в одном из них сидел плотный мужчина с мятым лицом. Увидев вошедшего, он приветственно кивнул. У расчетчика стоял еще один, сутулый, почти весь седой. Десятки перфолент расчетчика свивались на полу в один бумажный узел. Посмотрев на Прата, седой приветственно вскинул руку, сверкнув золотым шевроном командира звездолета.

— Добрый день. Я — Эри Стаб, — а это, — он кивнул в сторону мужчины с мытым лицом, — Момсен, мой пилот… Да, Прат, в управлении сказали, что вы летите в отпуск…

Стаб вздохнул:

— Давно летаете на наших кораблях?

— Семь лет. Теперь, вот на Землю. Отдохнуть…

— Да, будет вам. Отдохнуть, — криво усмехнулся Стаб, — спрашивайте инспектор. — И он кивнул на жетон Солнечного Патруля.

— Почему изменили маршрут?

— Приняли «SOS», Грузолет «Блю стар» терпит бедствие. Отказал вычислитель, а связь у них только периферийная…

— «Блю стар»… Компания «Спейс — Девид»? Значит конкурента спасаем? Вы, что Устав забыли? Могу напомнить Пункт четвертый параграфа шестого: «Категорически запрещается оказывать помощь кораблям конкурирующих компаний, или принимать от них таковую в пределах Солнечной системы».

— Я знаю Устав. Но ведь там люди… Женщина…

— А вы, командор, что вы предлагаете? Пройти мимо? Не помочь? — прервал паузу скрипучий голос Момсена.

— А они бы вам помогли?

— Нам, — поправил пилот, — нам. Вы ведь тоже здесь…

— Ну, допустим, допустим мы им поможем. А если узнает компания? Вы хотите попасть в «черные списки», или совсем потерять работу?

Пилот покачал головой, мысленно Прат был согласен с экипажем этого корабля. Но разве попрешь против компании в открытую? Конечно, он Прат, всегда сможет выкрутиться, его брат большой человек в правительстве. Хорошо, решил инспектор, пусть спасут.

— Теперь вы понимаете, командор, — сказал Эри Стаб, — на что мы идем? Мы отправим им торпедой бортвычислитель. У нас есть один, списанный. На один рейс его хватит, а торпеду нам вернут назад. Никто ничего не узнает…

— Крис, они прислали нам вычислитель! Крис! — Гейл сорвала с головы гермошлем и густые волосы водопадом хлынули на плечи, рассыпая золотые брызги, — я отправила торпеду обратно… Ой, какие же они молодцы!

Гейл, непослушными пальцами расшнуровывала скафандр, говорила торопливо, словно боясь, что ее прервут, а по лицу блуждала кривая, судорожная улыбка.

— Ну-ну, успокойся, девочка, — шеф-пилот положил ей руку на плечо, — все уже позади… Хотя, — он покачал головой, — трудно представить, что нас спасли конкуренты…

Момсен и Стаб молча смотрели из бокового параболоида в бархатную тьму, туда, где, заслоняя собой окольцованный шар Сатурна, «висел» спасенный ими планетолет. Несколько минут кораб ли находились рядом, затем, «Блю Стар» окутался венчиком пламени и стремительно пошел вправо, в сторону от Сатурна. От планетолета отделилась чуть заметная искорка — возвращалась торпеда «Прорыва». Стаб, стоявший ближе к сфероэкрану помахал рукой и повернулся к Момсену.

— Возвращаемся на прежний маршрут…

Левый экран обзора окунулся в пламя яркой вспышки. «Сверхновая, — подумал Крис, — в честь нашего второго рождения, надо запомнить». И он еще раз взглянул на экран. Звездолет конкурирующей компании пропал бесследно, что в принципе невозможно, если только…

— Что? Что с «Прорывом»?! — Боумен привстал с кресла.

— Крис, — Гейл уронила гермошлем и беспомощно опустилась на пол, она силилась что-то сказать, но только беззвучно раскрывала рот.

— Крис… — С трудом пересиливая себя, заговорила Гейл, — ты…ты не поймешь… Что тебе Устав?.. Что тебе работа? Это так — просто каприз… В ожидании наследства, а у меня дома мать больная… У меня сын… Нет, Крис, ты не поймешь… Я… Я положила в торпеду взрывчатку…

— Ты?! Взрывчат… — И рука Боумена медленно потянулась к висевшей на поясе кобуре бластера.

— Потом мы втроем, — сказал один из скелетов, — попали в этот мир. Я — Боумен, предательница Гейл Сенд и Прат. Просто исчезли из планетолетов и очутились здесь. Все в этом замке. Нам даровали магические знания. С начало мы изобретали и опробовали различные заклинания и магические формулы. Но еще, до нас, этот полигон погиб, передав часть своей энергии другому миру. Кто нас сюда переправил и каким образом — загадка.

— Мы знали, где выход из Магического полигона, — продолжил второй скелет, который при жизни был инспектором Пратом, — это шестой каменный пресс в ущелье. Прессы — интересные образования. Каменные колонны самостоятельно, медленно поднимаются в воздух и также медленно опускаются на каменные наковальни. Но никто из нас внутренне не верил, что, чтобы покинуть этот мир — нужно лечь под пресс. Я хотел сказать, не умирая, покинуть этот мир. Поэтому мы остались. Ты должен нас похоронить…

— Пять лет мы занимались магией, — заговорила предательница Гейл, — пока мужики не шизанулись. Привязали меня к столбу с помощью заклинаний и решили, что я достанусь тому из них, кто выирает на дуэли. Но они закололи друг дружку одновременно. А я очень долго и мучительно умирала привязанная к столбу. Это наверное и было моим наказанием. Так что не задерживайтесь в этом мире идите к прессам…

Я проснулся в холодном поту. В том, что сон был правдивым, я не сомневался. Мои бравые солдаты еще не домаршировали до замка. Я мысленно соорудил троим землянам памятник в виде небольшого, разбившегося о скалы корабля. И неведомые силы выполнили мой мысленный заказ. Вы больше не будете привидениями в разрушенном замке. Ну а теперь, я хочу оказаться вместе с моим войском у прессов. Р-раз, и я стою в ущелье, за мной выстроился мой молчаливый отряд. Может быть остаться в этом мире и стать этаким божком? Нет, не позволят те, что сверху, так называемый второй эшелон власти. Вот они прессы. Я взял увесистый булыжник и положил его под шестой пресс. Камень медленно расплющился каменным столбом, неизвестно какими силами подвешенным в воздухе без опоры. Теперь сам камень попал в другой мир. А песок — оставшийся на наковальне, так бутафория. Ну что ж, первая — Путана. Кровавые ошметки полетели в разные стороны. Так тебе и надо изменница. Я то лягу под пресс последним. Теперь — Кастрицкий. А может загнать его под настоящий пресс?..

 

гл. 23. Блуждающий город

Нет, я не убил Кастрицкого. Тяжело убить беззащитного человека, да и зачем мне убивать его? Пусть, он преследовал меня на Земле, тратя свои легкие деньги. Но здесь, мы заключили перемирие. И ни он, ни я его не нарушим. Наконец-то явили себя представители начальства. Пока Фуни транслировал наши скитания, они молчали и вот теперь, лишившись возможности постоянно наблюдать за нами, объявились. Это лучше, чем иметь гипотического противника. Наконечник посоха бога теперь стал видимым. Может отдать его индейцу и дело с концом. Может быть Питрисы, приславшие его сюда, заберут и меня? Нет, я не имею тот путь, который проходит вмести с ними душа после смерти физической оболочки. Заберут меня такого, каков я сейчас и отправят домой…

Я выполнил все инструкции Макатуна. И действительно, содержимое флакончика вывело моих друзей из состояния зомби. И через полчаса они были в полном порядке.

Кастрицкому зомбирование пошло только на пользу, он вновь избавился от своего лексикона нового русского. Я поведал друзьям о событиях в предыдущем полигоне. Они молча выслушали меня. Насупилась лишь Путана:

— Как ты мог так бездушно засунуть меня под пресс?

— Но ведь с тобой ничего не случилось.

— А если бы, — не унималась она, — я погибла?

— Ну, ты ведь была без разума и я ведь тоже залез под пресс. Все мы целы и это главное.

— Хунак, — я обратился к индейцу, — наконечник Кукулькана проявился. — Я расстегнул аморфный комбинезон.

Майский император хотел притронуться к нему, но его пальцы прошли через него, как через голограмму.

— Значит боги еще не хотят, что бы ты вернул его мне, — Хунак Кеель расстроился, — как там без меня империя?

— Свято место пусто не бывает.

— Ты о чем? — Не понял он.

— Да так. Все будет в порядке и мы обязательно попадем каждый в свои дома. Но, понимаешь, я не могу тебе рассказать будущего твоего мира. Это будет не по правилам.

— Я тоже могу многое рассказать, — сказал демономаг, — но, тебе легче будет жить, если будешь знать, например, дату своей смерти? А, Хунак? Я многое мог бы вам поведать. Но, зная загадки моего мира, вы бы поняли, как устроен Ад. И Ад, для вас перестал бы быть Адом. Тебе, Сергей, тоже лишку поведал, еще там на Земле, Карнай. Он, кстати, сильно за это и поплатился. Я, был в прошлом воплощении Солнечным Питрисом. Ты, Путана, Хунак и Кастрицкий — Лунными Питрисами, как и все остальные люди. Но вы потеряли прошлую память, память ваших предыдущих воплощений. Значит это вам знать не положено.

— Я вас понимаю, — сказал индеец, — не все туманы рассеиваются, через туман Богов, могут видеть только боги. Я знаю, кто ты ЛАН-Гу-пп. И мне вдвойне удивительно, что у себя дома, я поклонялся тебе, как существу преисподней, а здесь, мы с тобой друзья. Но здесь мир сумасшедших духов. И меня уже ничего не удивляет.

— Ты знаешь очень много, — сказал я демону, — и жаль, что никогда нам не расскажешь о своих тайнах. Но скажи, хотя бы, откуда ты знаешь Карная?

— Он передал с твоей аурой весточку, не мне, а любому существу его уровня. В ней ничего не говорилось про наконечник, но была информация, что вы встречались. Больше не спрашивай, хорошо? Я и так еле-еле его терплю около себя.

Я утвердительно кивнул, раз не положено, не буду спрашивать.

…Ландшафт только нашего полигона был динамичным, то есть постоянно изменяющимся. В морском полигоне и в магическом, и в этом, куда мы попали из под прессов — ландшафт не меняющийся. И это хорошо. По крайней мере сложнее заблудиться.

— Что это? — Путана удивленно задрала голову.

По небу летел плоский диск, с самым обычным городом на плоскости. Огромные небоскребы, отливали золотыми бликами. Гигантские эстакады окутывали здания своими бетонными змеями. Нижняя плоскость диска напоминала мусорную кучу, состоящую из одних труб. По видимому это и была канализация летающего чуда. От города отделилась малюсенькая точка и стала падать вертикально вниз. Потом я догадался, что это летит, упавшая с эстокады, самая обыкновенная автомашина. Хлюп, и осколки брызнули в разные стороны. И не мудрено, упади-ка с такой высоты. Водителя спасать было бесполезно. Но по-видимому я ошибся, водитель оказался жив. Он медленно спускался за машиной на водительском кресле. Мы смотрели на эти чудеса, открыв рты. Кресло сделало круг и приземлилось недалеко от нас. Водитель был бес сознания. А город над головой, сделал плавный разворот и умчался прочь в мгновение ока.

Мы подбежали к человеку в кресле. Он застонал и открыл глаза. Затем в ужасе отпрянул от нас в сторону.

— Изыди, Сатана, — запричитал он на английском языке, увидев гадоида, — чур меня, чур. О, господи, неужели я в Аду?

— Кто-то недавно про Ад говорил? — саркастически заявила Путана. — Не ты ли Ланг?

Незнакомец бросился бежать. Но далеко унести его ноги не смогли. Цепкие руки майского императора поймали водителя за подол пиджака. Водитель дрожал как осиновый лист и изредка всхлипывал.

— Ты откуда? — спросила его по английски девушка. — И перестань дрожать, ты еще не в Аду.

А где я? — начал успокаиваться он.

— Честно говоря, мы и сами не знаем, — Путана подошла к нему вплотную, — но ты не ответил на мой вопрос.

— Из Вашингтона. Соединенные штаты Америки. Я попал в автомобильную аварию, а потом оказался здесь. А может это сон?

— Понятно, — сказал я, — вон обломки твоей машины, а он, — я показал на гадоида, — самый настоящий демон, но увы, он почти так же как и все мы, попал сюда.

— Значит я сплю, — подъитожил американец. И вы все в моем сне. Этот всего лишь сон.

Значит мы видели не мираж, пространства сомкнулись в одной точке и над нами пролетал самый настоящий Вашингтон. Но тогда остается неясным сам механизм отбора кандидатов в солдаты полигонов. Кто их отбирает, легендарный Хорн Тол? Это мы еще узнаем, несмотря на всякие козни представителей второго эшелона власти.

…Портал я увидел второй раз в жизни. Возникла розовая точка в воздухе, сначала она преобразовалась в линию, затем развернулась в овальный вход. Точно такое же ощущение, что за порталом находитьсясама Тьма. Холодная, леденящая душу Тьма. Из этой тьмы вышел самый обычный пожилой человек в армейской каске с привинченными оленьими рогами. Сержант — олень, ей богу. Только вместо автомата он держал в руках обыкновенную метлу.

— Уберите ваши пушки друзья, — мирно сказал он, — я вот за ним. Если не возражаете я пошел и заберу его.

— Куда, — не понял я, — и вообще, кто вы такой?

— Раньше был украденцем, а потом, когда вышел мой срок, меня перевели «собирать урожай», то есть отводить новых украденцев в казармы карантина. Да вы не переживайте, он ничего не запомнит, что было с ним до входа в портал. Как не запомнили и вы. И я…

— А я помню, — перебила его Путана. — И он, — она кивнула на Влада.

— Но тогда, вы наверное, вольнонаемные. А я вас всех знаю, видел по стерео в сериале «Козни Бастиона». Жаль, что вы отказались сниматься дальше. Чудесный скажу я вам получился фильм. Кстати, с вами должен был быть слизень Фуни, где он?

— Сбежал, — сказал Кастрицкий, — а что вы носите рога на голове? Мода такая или как?

— Нет выиграл этот антураж в карты. Изображаю для украденцев черта, впрочем им все равно, а мне приятно.

— Это по стерео сказали, что мы отказались сниматься дальше? Почему ты остался на полигоне, а не получил обещанные бабки и не смылся домой? — Спросил я сержанта — оленя.

— Да, объявили что актеры отказались сниматься дальше. А деньги, после окончания срока службы это все туфта. Кого в расход, кого на работенку какую-нибудь. Мне повезло, я работенку получил.

Впрочем, он ничего нового мне не открыл, я об этом и сам додумался еще раньше.

— Ну ладно, если вы не возражаете, я пошел, приятно было поговорить со знаменитостями, — рогатый сержант загнал ударами метлы бедного американца в портал, — рад, что вы мне не помешали.

Портал резко схлопнулся, да так, что нас сильным ветром обдуло. Да, сержант — олень или черт был прав, я не помнил механизма перехода на Бастион. Сразу очутился в казарме. Может быть меня встречал такой же придурковатый бывший вояка…

…Еще мгновение назад, я стоял на прогулочной палубе трансатлантического лайнера. А теперь лежал на армейском плацу и ноги сержанта возвышались над моей головой…

— …Вставай, ублюдок, — закричал на меня человек в камуфляже. Ты больше не свободный человек, ты — дерьмо! Ты был ничтожеством! А здесь на этом полигоне Бастиона Духов, ты станешь великим солдатом. Завтра тебя познакомят с твоим экипажем. А сейчас ты от меня получишь наиглавнейшую вешь солдата — аморфный комбинизон, который приспосабливается под любую фигуру и питается твоими выделениями, он съест тебя, если ты его перестанешь кормить. Не совсем съест, а заменит собой твою кожу. А теперь вставай и за мной, бегом марш…

Может быть с тем беднягой из Вашингтона сейчас происходит тоже самое. Но помогать ему мы не стали. Обуза нам не к чему, нам могут подойти в компаньоны лишь бывалые солдаты. Просто в голове не укладывается, из-за одного украденца совмещать пространства. Вот это размах! Впрочем не из-за одного. Воздух заколыхался и превратился в туман. Сквозь туман теперь проходил поезд. И одинокий силуэт отделился от столба и кинулся под колеса. Кровавые ошметки так и брызнули в разные стороны. Я понял, что это опять совмещены пространства. Мы хотели знать каким образом украденцы попадают на полигоны — и нам это начали показывать еще с магического полигона. Может быть это дело рук Голованова? Поезд промчался даже не попытавшись затормозить, зачем стачивать колеса? Туман рассеялся и перед нами осталась лежать молоденькая девушка. Бедненькое платьишко, казалось состоит из одних заплат. Её туфельки тоже держались на честном слове — заплата на заплате.

— Пусть подавятся моими деньгами, — шептали её губы, — полгода без зарплаты. И мама и Павлик голодны. Я так больше не могу. Не хочу идти на панель, господи, прости мне самоубийство…

Павлик — это наверное её брат. Вот так штука — девчонка с одного полигона угодила прямо на другой. Россия — полигон, выясняющий пределы терпения народа. Да, помню, сам оттуда, только я был представителем обеспеченного слоя населения.

— Скоты, — не выдержал Кастрицкий, — довели крошку.

Он нагнулся и взял её на руки.

— Сам из их числа, — съязвил я, — сидел там, понимаешь, отмывал грязные денежки, налоги не платил. А вот такие крошки — подыхали с голоду.

— Не один я такой, — отмахнулся он. — Не один.

— Вот именно не один, — вступил в разговор демон, — знаю я обстановку в вашей стране. Там наши вверх берут, наши демонические. Впрочем, общаясь с вами, я сильно очеловечился. Но что сделаешь, там у вас наступает время демонизма, с одной стороны — это хорошо, а с другой — плохо, когда рушится равновесие. Страдают, как правило обе стороны. Что будем с ней делать. Не отдавать же её тому рогачу, а? Потом ее ожидает женский бесцветный батальон.

— Пусть только попробуют отобрать, — сказал Кастрицкий, — почувствуют, кто такой русский медведь. Идея, Худыр еще до встречи с вами дал мне разовый передатчик. Самое время им воспользоваться.

— И ты молчал, — встрепенулась Путана, иногда она умела везти себя как настоящая гром-баба.

— Но ведь, не было же экстренных ситуаций, сами хорошо справлялись.

Крошка открыла глаза и улыбнулась Владу:

— Я на том свете, а ты мой принц, хотя я вас видела по телевизору, вы владелец водочного завода, но разве вы умерли?

— Пока нет, крошка, как тебя зовут?

— Екатерина.

— Катя, тебя никто не обидит. — Он улыбнулся ей.

Девушка ответила слабой улыбкой:

— Как хорошо, что я не попала под поезд. Жить хорошо, даже так…

Открылся портал из него вышел знакомый нам сержант-черт.

— Отдайте ее мне, знаменитости, — сказал он, — не заставляйте меня применять деструктор, — он помахал метлой.

Кастрицкий хотел нажать на кнопку своего разового передатчика, но я остановил его руку. Наконечник на моей груди стал разогреваться. Вдруг, раздался хлопок и девушку окутал серебристый туман. Через секунду Влад держал только воздух. А сержант-олень удивленно пожал плечами и скрылся в портале.

— Как это ты сделал? — Набросилась на меня Путана. — Я тоже домой хочу.

— Это не он, — сказал Хунак Кеель, — это сделал Кукулькан — хранитель наконечника.

— Ты прав, индеец, — гадоид морщась посмотрел на меня, — ему это не подконтрольно, это происки его талисмана.

— Ты уверен? — спросил демона Влад.

— Абсолютно! Он это повторить не сможет и под пыткой.

— Ладно, — Кастрицкий спрятал минипредатчик, — вызов мы сохранили, и то хорошо.

— Ты раньше знал Худыра? — Я посмотрел на Влада.

— Да, он был моим юристом после тебя, затем подался сюда наемником. Его настоящая фамилия — Рудых… Как хорошо, что эта крошка осталась жива и вернулась домой. Пусть это будет и мне уроком…

Но на этом действа не закончились. На землю опустилось облако и сквозь него проступили очертания кургана. Но что это? Курган нам был виден в разрезе, как школьный экспонат. А по шурфу, идущему вертикально от вершины, спускался человек. Разоритель курганов. Внизу шурф расширялся и постепенно переходил в большой зал, заваленный всякой всячиной. Золотые изделия, впреремешку с тряпками, которые раньше были запасной богатой одеждой покойника. Горшки и сосуды, с бывшими яствами и винами, превратились в черепицы, рядышком с ними скелеты. По видимому: слуги, лошади и собаки. Их похоронили вместе с хозяином, что бы они служили ему в загробном мире. Вот ловкий грабитель добрался до зала, разжег факел, оглянулся по сторонам и взял в руки какой-то предмет. В ту же минуту из стены вылетела стрела и пронзила его грудь. Сработала примитивная защита древних строителей кургана. Попался мерзавец. Облако рассеялось и недалеко от нас на траве остался лежать неудачливый разоритель могил. Естественно стрелы в нем не было. Рядом лежала небольшая статуэтка. Гадоид подобрал её и внимательно рассмотрел.

— Обыкновенная бронза, — сказал демон, — покрытая тончайшим слоем золота. Обманка. Пойдемте, я больше не хочу встречаться с рогатым сержантом.

Мы отошли метров на сто от распростертого на траве тела разорителя могил, как к нам подкатил самый обыкновенный земной джип.

Залезайте, — распахнул дверцу небритый детина, — скоро гонки. А вы — мой экипаж. Должен же быть у меня экипаж?

Я сел рядом с водителем, остальные расположились на заднем сидении. Странновато это конечно, но лучше ехать, чем идти пешком. Еще более странным оказалось то, что детина полностью игнорировал все мои попытки заговорить с ним. Только один раз посмотрел на меня и протянул мне самый обыкновенный презерватив:

— Держи, это лучшее средство от триппера, — и дал мне огромный пистолет, — будешь стрелять по обгоняющим нас машинам…

 

гл. 24. Бывший спасатель (отступление-2)

Вы помните, что мне предложил глава Патруля — слетать к Бастиону Духов. Нет, я не мог отказаться. Дело не в деньгах, а престиже, в моем имидже наконец. Как легендарный Ремиз, то есть я, мог отказаться? То то же. Разведчик класса РЛ-0001, которым меня снабдили Патрульные, действительно оказался экстра класса. Генератор невидимости, три протонных пушки, двигатель — синхронизатор пространств, дальние суперсканеры — все не перечислишь. Одним словом мечта любого частника. Самое главное — разведчик имел три каюты, тренировочный зал, сауну и бассейн. И синтезатор пищи. Обычно синтезаторы пищи, стоящие на кораблях имеют предохранители, не позволяющие синтезировать спиртное. Снять эти запреты не возможно. Мой же аппарат мог синтезировать любой алкогольный напиток, известный в Галактике. Единственный недостаток синтезатора — он мог выдать всего одну бутылку в день…

— Не попадай в квазар, — сказал на прощание мне Азул и протянул пакет с точными координатами Бастиона.

Еще он оставил мне папку с информацией о пропавших кораблях в секторе БД. Кристалл с информацией я выбросил в утилизатор. Зачем расстраивать себя. На их опыте учиться бесполезно. Всем известны байки про БД. Тут еще сериал по стерео прошел о дизертирах с полигона Бастиона Духов. Впечатляющий сериал, только это все выдумки гениального сценариста с Сохеры. Интересно, что Хорн Тол проигнорировал показ сериала. И правильно, мелкие склоки не входят в удел крупных политиков.

Я ввел данные о Большом Магелановом облаке в бортовой навигатор. Потом компьютер сам скорректирует курс на Бастион Духов. Интересно, смогу ли я выполнить задание? И самое главное — вернуться назад в Галактику? Смогу! Если не уверен, не стоит и браться за дело. Мне всего лишь необходимо разведать обстановку — посмотреть на поверхность планеты с орбиты. Когда был спасателем, частенько выполнял подобное. Тем более мои сканеры позволят провести разведку с самой дальней орбиты. Мои предшественники проиграли из-за того, что не имели хорошего оборудования. Конечно же в душе я сомневался, но кто не сомневается? Покажите мне такого человека и я отдам вам половину контрабанды с планеты Грязь. А этот мир, хоть и варварский — знает толк в выделке натуральных кож и в виноделии. Говорят, сто пятьдесят — двести дивов назад наши предки покинули этот гостеприимный мир и расселились по Галактике. Беда Грязи, что каждый всепланетный Потоп откидывает ее обитателей снова и снова к каменному веку. Правда была вторая волна миграции с Грязи. Её покинули люди, называющие себя атлантами. Правда я не верю, что та зачуханая планета — родина всего человечества. Но, что мы и аборигены Грязи с одной ветви — не отрицаю. Куда только не заносило человека во Времена Расселения. Такие миры осваивались — ужас…

…Из анабиозной камеры меня вывел навигатор. Это означало, что до цели осталось не больше дня лету. Компьютер самомтоятельно задействовал генератор невидимости, приготовил к бою протонные пушки, лазеры и ионные излучатели. Ракетные кассеты встали на свои места — к шахтам запуска. Всевидящие сканеры принялись ощупывать пространство. Ни один предмет больше грецкого ореха не проскочит не замеченным. Одна беда была — в режиме невидимости невозможно было включить защитное поле, очень много энергии сжирал генератор. Я привычно взялся за джойстик управления бортовым вооружением. Приятно чувствовать, что тебе подвластна такая силища. Это вам ни какие-нибудь игрушки — тренажеры.

…Когда до цели осталось меньше дня пути, навстречу вышел небольшой крейсер. Его бортовая аппаратура засекла меня, несмотря на мою «невидимость». Похоже, что технологии Бастиона Духов превосходили Галактические технологии на множество порядков. В динамиках зашуршали странные обертоны, но запрос был понятен:

— Срочно покиньте сектор Бастиона Духов, — вопили динамики, — только Патрулю разрешены полеты в данном пространстве. Если вы имеете отношение к Патрулю сообщите соответствующий код.

Кодом меня конечно снабдили заранее. Я выключил генератор невидимости и послал код. И это сработало. Крейсер развернулся и почти мгновенно растаял. Представляете, я так просто наколол пограничников БД. Но я зря радовался. Поистине зря. Еще три часа я шел без особых приключений. Ну, три раза отказывала система охлаждения правого реактора. Мелочи, мы спасатели, даже бывшие, можем с такой ерундой справиться. Хотя, меня очень удивило то обстоятельство, что у нового Разведчика могут оказаться такие поломки. Один раз автоматическая ионная пушка почти пять минут стреляла по несуществующей цели. Меня это тоже очень удивило, но сектор БД, это сама по себе большая аномалия. Только боеприпасов было жалко. Если корабль продержиться хотя бы еще час, я смогу пробежаться сканером по поверхности Бастиона. А мне большего и не надо. Я уже почти на подходе. А после этого, то есть после возвращения, я буду владельцем персонального военного крейсера. Держись, Азул, держись. Этот бой, ты уже почти выиграл, почти вышел на финишную прямую.

Компьютер пронзительно запищал, я понял, что включились сканеры и через один виток, подлинная картина, происходящая на поверхности, окажется зафиксированной на моей дискете. Теперь я был на самой отдаленной орбите БД. Вот слабым кваканьем первый, биологический сканер известил меня, что на Бастионе нет ни одного живого существа. Одни естественные природные образования, нет ни одного искусственного объекта. Такого просто напросто не может быть! Все, в Галактике знают, что БД обитаем, что это лучший производитель в мире космической и планетарной техники. Сканеры не могли обманывать, поверхность легендарной планеты действительно была пуста. Мне ничего больше не оставалось, как развернуть Разведчика назад, подальше от БД, подальше от Большого Магеланового облака. Вот тут-то мои неприятности только и начались…

Внезапно Разведчик атаковала небольшая эскадра. Пушки автоматически открыли непрерывный, ураганный огонь. Но ни один корабль противника не пострадал. Я отчетливо видел, что выстрелы моего автомата проходили насквозь вражеские крейсеры, как будто они были голограммами. Вот заработала примитивная скортерная пушка. Трассирующие снаряды, оставляя золотистые следы в простпанстве, прошли сквозь ближайший крейсер и ушли дальше в пространство. Самым необычным было то, что лазерные лучи противника наносили заметный урон моему защитному полю. Оставалось двадцать единиц из ста. Это уже критический уровень. Скоро крейсеры — фантомы добьют меня…

Я решился идти на таран. Разогнался и врезал по корме ближайшего корабля носовыми дюзами. Мой разведчик прошел через него как через лучик света. Но и крейсер противника рассыпался радужными бликами. Значит снарядов и ракет вы не боитесь, а самый примитивный таран вас уничтожает. Это уже лучше. Это обнадеживает. Но почему же тогда лазеры эфемерных звездолетов учичтожают мое защитное поле? Через полчаса у меня остался всего один противник. Но и индикатор поля упал до семи единиц. Этот странный бой напрочь лишил меня боеприпасов. Все почти расстреляла автоматика. Но ракеты и ионные пушки были бесполезны в этой стычке. Меня атаковали нереальные корабли. Если выберусь с орбиты БД, навсегда заброшу разведполеты. Уж лучше на контрабанде сидеть.

Я молча проклял день своего рождения. Вставил дискету в гнездо передатчика. Может мои исследования достигнут базы Патруля? Но передатчик не включил. Я пожалел последние крохи энергии. Передача начисто лишила бы меня поля. А так оставался, хоть и призрачный, но все таки шансик на последний таран. Крейсер — призрак дал по мне лазерный залп. Завыли сирены, это поле отразила выстрелы, съев последнюю энергию и лопнуло как мыльный пузыречек. Я понял, что не успею протаранить противника. Лазеры призрака прошлись веером по обшивке Разведчика. Я услышал, как зашипел выходящий в микротрещины воздух. Это был полный провал. Не хочу такой ужасной смерти — смерти от удушья. Не раздумывая, я вытащил из кобуры скортер. Уж лучше пустить пулю себе в висок. Давление в кабине заметно упало, я почувствовал, как надулись мои глазные яблоки, как заложило уши и расперло легкие. Я не успел застрелиться. Сознание оставило меня прежде…

…Очнулся я на плацу. Надо мной возвышались две ноги, обутые в десантные ботинки. Скортера в руке не оказалось.

— Вставай, ублюдок, — сказал хозяин ботинок, — поздравляю тебя, ты — новый новобранец внутренней армии Бастиона Духов. Тебе, сопля, оказано величайшее доверие…

 

гл. 25. Ночные беседы (воспоминания-6)

— Сам я не могу забрать наконечник, потому что бестелесен. Бойся моей мести!

Что-то подозрительно снисходительным казалось это существо, называющее себя Властителем Лунных Питрисов. Раньше называло меня червем трупоядным, теперь после встречи с индейским шаманом, оно подобрело. Может действительно бросить наконечник в сенот. «Верни наконечник Кукулькана на место, — сказал индейский колдун, — и демоны оставят тебя.»

— У меня еще есть время, — сказал Карнай, — и я расскажу тебе еще кое-что, а в замен ты бросишь наконечник завтрашним утром в сенот, договорились? Я кивнул. Интересные вещи он говорит. Теперь понятно, почему со второй стороны наконечника изображен Посейдон. Вторая половина посоха утонула вместе с легендарной Атлантидой…

— Предназначение человека — быть переходным звеном от биологического к энергетическому уровню жизни. Разум — это импульсивное кольцо из тонких энергий, позволяющее человеку быстро перерабатывать информацию и облекать ее в конкретные мысли. В этом и есть коренное отличие людей от других организмов биосферы. На протяжении одной жизни резкое изменение сознания может происходить только у людей. Импульсивное кольцо позволяет менять мысленные процессы не только в зависимости от внешних условий, но и по команде самого индивида. Мысль, — это сила. А сила может быть положительной и отрицательной. Человек бессознательно отправляет свои мысли в другие измерения и не получает сведений о том, что там с ними происходит, как и на что воздействуют посланные им силы. А эти воздействия могут нести большой отрицательный заряд. Когда у человека существует обратная связь с этими измерениями, у него открывается то, что называется ясновидением и его сознание может перемещается не зависимо от его физического тела в любую точку вселенной…

…Человек, как бывший Питрис, должен помнить, что он является частицей Космоса и живя во благо лишь одному себе, он нарушает энергетический баланс окружающего пространства. Из-за подобных нарушений энергетических и информационных связей, произошедших в ядре, биополе и астрале Земли двенадцать тысяч лет назад, общение высшего и низшего планов стало исключительной редкостью.(Именно тогда произошел Всемирный Потоп.) Люди потеряли способность такого общения. — Питрис рассказывал интересные вещи, просто заслушаешься. Теперь мне известна энергетическая причина Потопа. — Импульсное кольцо любого разумного существа вырабатывает информацию, идущую в чашу общего сознания Мира и Антимира, именуемого как Кольцо Великого Сечения (КВС). Земля привлекает повышенное внимание Высшего Разума тем диссонансом, который она вносит в развитие Кольца Великого Сечения. Земная цивилизация отклонилась от главного закона эволюции. Все в мире должно находиться на своем месте, и только в этом случае всеобщее множество создает всеобщую гармонию. Все множество по закону бытия стремится к устойчивому единству. Мир — это не только видимая Вселенная, в одном из рукавов которой ютится Солнечная система. Мир — еще иАнтимир, Антивселенная. Мир и антимир развиваются совместно, ограниченные энергетическим барьером — Кольцом Великого Сечения…

…В далеком-далеком будущем, когда человечество уже перейдет на энергетический план бытия, место людей в биосфере Земли займут дельфины. Они выйдут на сушу и в процессе эволюции приобретут человекоподобный облик. Им, как и современным людям, будет подсоединено импульсное кольцо. Когда же и дельфины перейдут на энергетический уровень бытия и уйдут в Космос, Cолнце медленно погаснет и станет планетой. Биологическая жизнь появится на Венере и ее обитателей в виде ведущих иерархов будут вести нынешние дельфины. Для жизни же на Венере КВС зажжет зеленое Солнце — им станет Юпитер… В настоящее время иерархами человечества является марсианская цивилизация… Человечество раньше уже было на энергетическом уровне развития, но потом было наказано. Так Лунные Питрисы стали людьми. Теперь необходимо опять пройти весь путь заново, опять приобрести свободу…

На мгновение мне показалось, что бестелесное существо тяжко вздохнуло, но это мне лишь показалось, мы люди, привыкли очеловечивать все, с чем сталкиваемся по жизни.

— Посох Кукулькана уже выполнил свое предначертание. — Продолжал Карнай, — поэтому и был разобран на две части. Но осталась угроза его неправильного применения. Если проплыть или пролететь над местом затопления Храма Посейдона держа в руке наконечник. Посох всплывет и попадет во вторую руку. Если их соединить, на Земле пройдут такие катаклизмы, что и Всемирный Потоп покажется лишь расплескавшейся вайной. Теперь ты понимаешь, почему я требую бросить наконечник в сенот.

— Но ведь найдется еще какой-нибудь лорд, — возразил я, — который опять его достанет на поверхность. И вся история повторится заново.

— Этого не случиться, механизм тебе знать не к чему. Я тебя убедил? — Голос Карная звучал как брошенная монетка.

— Я согласен, — Питрис почти убедил меня, — я брошу этот чертов наконечник в колодец. Но почему вы не приставали к англичанину? И что я получу взамен?

— Лорд Стентфорд не экспериментировал с наконечником. А в замен я оставлю тебя в живых. Согласен? Кроме того ты займешь определенное положение в обществе. Тебе будет почаще улыбаться фортуна. Тебе также будут дарованы некоторые магические знания. И ты больше никогда не будешь мучаться из-за погибшей Японии.

— Я согласен, — что еще можно ответить когда тебе предлагают такое? А наконечник мне доставляет лишь одни неприятности, — согласен. Но вы, правда, отстанете от меня?

— Слово Питриса… — И он ушел из моего, такого правдоподобного сна.

Я почти весь день ходил вокруг Священного колодца. Было с десяток моментов, когда я мог незаметно бросить наконечник. Можно было и не маскироваться. Туристы, вытаптывающие древние города привыкли бросать в сенот всякую всячину. Вчера, например, пьяный китаец принес в жертву богам свою видеокамеру. Монеты кидают в изумрудные воды практически постоянно. Это стало нехорошей традицией. Слава богу, что древним индейским богам не приносили в жертву пустые консервные банки. Да, перестали люди ценить святыни. В мире правит теперь господин доллар. Как я ни старался, наконечник словно примерз к моей руке. Ну не мог я его бросить, просто не мог. Я ощущал себя властелином мира. Вот если еще добыть сам посох, тогда я установлю свои порядки на Земле. Накормлю голодных, излечу больных, запрещу оружие. Создам рай на Земле. Вот только достану посох… А Карная превращу в астральную пыль… Найду какой-нибудь трансатлантический рейс, проходящий над затонувшим материком и получу посох бога целиком… Даже голова от таких мыслей закружилась…

Я сделал более двадцати попыток бросить наконечник в колодец. Кстати, у индейцев была двадцатеричная система исчисления. И это не случайно: если я не смог выполнить требование Карная за двадцать попыток, то не смогу и за двадцать первую. Так не хотелось расставаться с вещью, которая стала для меня больше чем талисман…

И я решил, что мне пора бежать из Чичен-Ицы. Как-нибудь в другой раз осмотрю пирамиду Кукулькана и поле для игры в ритуальный футбол. Проигравшую команду в этой игре целиком приносили в жертву духам, утопив её в священном колодце или вскрывали всем игрокам грудные клетки ритуальным обсидиановым ножом, лишая их сердец. Наивная была цивилизация с жестокими нравами. До сих пор неизвестно почему внезапно опустели города майя и ацтеков. Одни ученые говорят, что из-за того, что знаниями владела лишь кучка избранных жрецов, другие, что земли потеряли плодородность и племена ушли из городов. Домыслов очень много. Жаль, что я не спросил об этом всезнающего Питриса. Мне же кажется, что любая цивилизация, знающая что такое круг и окружность лишь в математическом аспекте, но не умеющая перейти от абстракции к практике — должна обязательно погибнуть. Развитие такой цивилизации затормозится на тысячелетия. Пока кто-нибудь более гибкий не возьмет ее за рога. Да, представьте себе, индейцы знали что такое круг и окружность, но не знали элементарного колеса. И эта цивилизация растворилась задолго до прихода Старого Света, на девственный американский континент. Потомки великой цивилизации атлантов погибли из-за того, что боясь повторения ошибок прошлого, заморозили свои знания…

Карнай может приходить только во сне. Это обнадёживает. Я наелся различных стимуляторов, так что ближай шие тридцать часов спать не буду. А потом с ним разберусь с помощью наконечника. Подло, но я не могу избавится от вещи, ставшей для меня чуть ли не смыслом жизни. А когда исчезнет Питрис, я достану посох. Я решил так, так и будет. А история с Японией, больше не повторится…

Через сутки я уже был дома в Нью-Йорке. Шеф остался доволен моей поездкой и дал мне три дня отдыха. А через трое суток я должен был лететь в Англию. Туда можно было и поплыть, но выбрав таким образом маршрут, что бы он проходил через предполагаемое место затопления Атлантиды. Нет — туда полететь, а обратно поплыть. Тогда можно будет отбрехаться: сделал дело — гуляй смело. Я так и поступлю, а пока у меня одна задача — покончить с Карнаем…

Через двое суток я сдался и улегся спать, зажав в руке наконечник. Стимуляторы уже не помогали, организму хотелось спать. Биологические часы обмануть очень сложно. Как только закрылись глаза, явился Карнай:

— Ты умрешь, — просто сказал он, — сейчас ты спишь, а твой сосед скоро под моим воздействием откроет твой замок, вскроет твою грудную клетку ножом, заберет наконечник и вернёт его в сенот. Ты обманул меня и твоё наказание — госпожа Смерть.

Я направил наконечник на бестелесное существо.

— Я уже говорил тебе, муравей, возомнивший себя богом, что наконечник мне не повредит. А я рассказывал тебе вселенские тайны, я доверился тебе. Мне нет прощения, но и ты умрешь, умрешь… Умрешь… — Но Питрис как-то странно дернулся, уходя от нацеленного наконечника. — Жаль, что Творца нет, он бы мной гордился.

Я нажал на наконечник в тот момент, когда существо бросилось на меня. Из моего оружия вырвался голубой луч и ударил в самый центр его шарообразного тела. Карнай крутанулся вокруг оси и исчез. Затем что-то парализовало мое дыхание. Я увидел тонкую струйку света, обмотанную вокруг моей шеи. Я развернулся и опять пальнул из наконечника, но задел лишь край светящегося шара. В эту же секунду удушка с моей шеи упала, превратившись в солнечный зайчик. От сильных вибраций, издаваемых моим противников мне стало плохо. Питрис снова исчез, я интуитивно понял, что он нападет сверху и поднял наконечник.

— Я ухожу, — заорал Карнай, но ты сегодня умрешь, а если не умрешь, то будешь проклят. Чтоб тебе пусто было.

Я пальнул по исчезающему шару и он заверещал, но не так как верещит человек, а астрально. Это не возможно объяснить словами.

— За меня отомстят, ты умрешь не от ножа, ты погибнешь от молнии. От молнии!

…Я открыл глаза, меня после астрального боя сильно мутило. Что сверкнуло в воздухе и я кубарем скатился с дивана. Над диваном стоял с огромным кухонным ножом для разделки мяса, мой сосед. Я кинул в него тяжелой гранитовой пепельницей. Окурки полетели в разные стороны, а пепельница угодила ему прямо в лоб. Сосед покачнулся и схватился за лоб. Потом глянул на меня расширенными от ужаса глазами:

— Ч-т-о? Со мной. Почему я в твоей квартире и с… С ножом?

— Ты хотел меня зарезать, — просто сказал я. — Мясо у тебя дома закончилось.

— Не может быть! Я… Я не знаю что со мной. Не вызывай полицию, хорошо? Я тебе компенсирую моральный ущерб, ладно, — И он пятясь покинул мою квартиру…

 

гл. 26. Гонки со стрельбой

Детина посмотрел на меня и протянул мне самый обыкновенный презерватив:

— Держи, это лучшее средство от триппера, — и дал мне огромный пистолет, — будешь стрелять по обгоняющим нас машинам…

Чем-то это диво напоминает мне компьютерную игру: ралли с перестрелкой. Впрочем, и этим нас не удивишь. Сегодня был день чудес. Одним чудом больше, одним меньше — какая разница.

Нас обгоняли разномастные транспортные средства: обыкновенные земные машины, летающие платформы, прыгающие кабины и скачущие галопом механические кони. Вся эта кодла не только стремилась к какому-то неизвестному финишу, но и обстреливала друг дружку из различных стволов. Мелькали трассирующие пули, грохотали скортерные очереди, перекрашивались разноцветные лазерные лучи. Некоторые машины оставались на дороге кучами металлолома, иные сталкивались и превращались в огненные снопы. Фантасмагория какая-то. Но наш водитель виртуозно крутил руль, джип был пока без единой царапинки. Одним словом профи.

— Куда ты нас везешь, дубина? — Спросил я здоровяка.

— Вперед, к финишу, наш номер тринадцать. Если вы боитесь триппера, я могу дать вам презерватив.

— Заладил как заводной, — я взглянул на его комбинезон и обомлел: на табличке стоял шифр «500S-RK».

Так на Бастионе маркировали безмозглых роботов с малой долей самостоятельности. Вот откуда такие глупые ответы. Но что это? Полигон для роботов? Путана, Кастрицкий, Гадоид и Майский император не выдержали и открыли стрельбу по обгоняющим нас машинам. Три транспортных средства, подбил лично я с помощью Кабал-Ур-сег. Куда мы, черт возьми вляпались? Сейчас, самое лучшее — это остановить машину. Пусть остальные уйдут вперед. Мы не роботы, и нам есть чего бояться.

— Тормози, скотина, — закричал я на робота, — тормози.

— Если вы боитесь триппера, я могу вам дать презерватив.

— Это робот, нужно его остановить, — закричал я.

— Уже поняли, — отозвалась Путана, — вот и займись этим.

— Быстрее займись этим, Серг, — заорал на меня демон, — мы держим оборону, иначе нас подстрелят.

Я оглянулся. Ловчее всех орудовал Хунак Кеель. Он отстреливал обгоняющие нас транспорты из гранатомета. Как все-таки быстро индеец освоился с благами цивилизации. Я нацелил скортер на робота и спустил курок. Голова нашего водителя разлетелась на сотни кусочков. Я схватился за осиротевший руль и вытолкнул робота из машины. Его обезглавленное тело буквально выскочило из джипа. Путана вовремя открыла дверцу водителя. Иногда мне кажется, что из нас могла получится неплохая пара. Я перепрыгнул в водительское кресло и дал по тормозам. Да так сильно нажал, что всех пассажиров бросило вперед. Потом включил заднюю передачу и вскоре наша машина оказалась самой последней. А стреляющая техника оказалась далеко впереди.

— Все, — просто сказал гадоид и завонял, как недельный покойник, — закончилась эта белиберда. Хвала Разрушителю!

— Интересно, что это было? С начало нам показывают, как украденцы попадают на полигон, — Кастрицкий посмотрел на меня, — затем, мы видим это! Как все это связать прикажите? А?

— Поехали в другую сторону, — попросила Путана, — я очень устала и хочу подремать в машине. Хорошо?

— Подождите, — я подрулил к обломкам странной машины, — хочу посмотреть на кое-что.

Я вышел из трофейного джипа и открыл дверцу машины. Ее экипаж состоял из трех роботов, водителя и двух стрелков. Нашему роботу тоже требовались стрелки и он подобрал нас. От стрелков почти ничего не осталось их достали плазменным ударом. У водителя было разворочено туловище, невредимой оказалась только голова. То есть этот механизм мог ответить на некоторые мои вопросы.

— Что это за ралли? — Спросил я голову. — Только не говори мне про триппер.

— Если хотите пиво, — сказала голова, — оно в холодильнике, — могу вам предложить искусственную вагину.

Что ж, по видимому отвечать на вопросы, эти роботы не запрограммированы. Искусственную вагину говоришь, я опустил свой армейский ботинок на лицо робота. Под ногой что-то хрустнуло. Я сел за руль джипа. «Краулер», елки-палки, дорогой джип. Что он делает на Бастионе?

— Здесь полигон для обычных автомобилей. — Кастрицкий прочитал словно мои мысли, — только вместо украденцев эти чучела.

Впереди замаячила одинокая фигура в пятнистом комбинезоне и замахала рукой. Я остановил машину. Этим человеком оказался Сямчик.

— Выйди, поговорим, — предложил он мне.

Я посмотрел на Путану, та мне кивнула, что я могу не волноваться, меня подстрахуют. И вышел из машины.

— Давай прогуляемся, — предложил Сямчик.

— Только быстрее, — сказал я.

— Вам не куда торопиться. — Отпарировал он.

— Сямчик — вы странный тип, мы вас спасли, так сказать, вернули вам человеческий облик, а вы интригуете, ружье мое забрать хотели. Знаете, так нельзя. Кстати, — я посмотрел в его лукавые глаза, — как вы попали во второй эшелон власти?

— Благодаря вам, был обнаружен заброшенный морской полигон. Туда прибыла восстановительная команда и я прибился к ней. Затем прошел тесты и попал в так называемый, второй эшелон власти. К тому же сыграло роль то обстоятельство, что я старейший солдат полигона. Перейдем к делу. Я представляю правую фракцию эшелона. Мы тоже ищем пути подхода к Хорну Толу. Вы — наш ключ к нему. Но, мое условие — если вы мне добровольно отдадите Кабал-Ур-Сег, я выведу вас с Бастиона.

— Сямчик, во-первых, я вам не верю. Во-вторых, мне надоели ваши интриги. Я имею ввиду вашу фракцию и фракцию Голованова. Играйте там себе, но без нас. А мы сами выберемся или найдем вашего мифического Хорна Тола. Все, ви свабодны!

— Вы еще пожалеете, но в общем, я не буду с вами окончательно прощаться, еще свидимся. — Сямчик открыл небольшой портал и исчез через него.

— Привет, — я оглянулся, за моей спиной стоял Макатун. — Опять Сямчик ружье клянчил?

Я кивнул.

— Это его собственная инициатива. Он боится, что вы унесете ружье с Бастиона. Это в принципе не выполнимо. Кабал-Ур-Сег не возможно забрать из этого мира. Это его атрибут, его живая часть и ничего страшного в том нет, что вы им немного поиграетесь.

— Александр, мы могли бы воспользоваться одним из ваших порталов?

— Нет, — сказал он, — что бы ими пользоваться нужно иметь особое посвящение. Увы, вы его не прошли. Кстати, на вас пожаловался служащий службы сопровождения украденцев. Каким образом вы вернули назад девушку? Вы не представляете, что вы натворили. Там она должна была умереть. Теперь она увидит свое растерзанное тело. Какой будет шок.

— И, что она умрет?

— Нет, останется жить, ведь Бастион каким-то образом копирует существ, которые погибают в своих мирах. Это и есть секрет украденцев. Разве вы не поняли, когда были в Долине Миражей? Я действительно не знаю критериев отбора кандидатов. Я не знаю, как они сюда доставляются, но я знаю, что все украденцы мертвы в своем мире. Понимаете, что вы натворили?

— Значит мы мертвы, — у меня от такого известия волосы на голове зашевелились, — и теперь мы просто копии.

— Нет, ни копии, а живые. Вы не ответили, как вы вернули девушку и почему не можете вернуться сами?

— Я не знаю каким образом она вернулась, — про наконечник, я решил ему ничего ни говорить. — Не знаю. Это вы показывали нам Миражи?

— Нет, это сделал Хорн Тол, — Макатун улыбнулся. Вы почти выполнили наши задумки, скоро на вас выйдет Хорн Тол или кто-то из его помощников. А он — владыка Бастиона. Он — хозяин всего этого бардака, понимаешь. С помощью вас, мы сможем на него выйти и решить некоторые наши проблемы. Его никогда никто не видел, понимаете, как это важно. Вы — наша наживка.

— Это мы уже поняли, значит вся наша компания — покойники.

— Не совсем так. Вы живые существа. Только в момент смерти ваши пути разошлись. Это как от гидры, отделилась почка и зажила самостоятельной жизнью. Не заморачивай себе голову, ладно. Поверь, все прекрасно. — Макатун тяжело вздохнул. — Я еще не отругал вас за этот полигон. Кто разрешил вам садиться в эту машину! Вы испортили чью-то игру. Никогда не садитесь в чужую технику. Вы можете погибнуть так и не выполнив своей миссии.

— О какой игре вы говорите? — Спросил я.

— Игре роботов, впрочем это УЖЕ не важно.

— Вы тоже мертвы в своем мире?

— Нет, я же из второго эшелона власти. Нас особо подбирают. Только с украденцами такое происходит. Остальные призываются, как я, или наемничают. — Он протянул мне тонкую брошюру, — почитаешь, автор этого рассказа, когда-то был призван. Мне пора, — я хотел задать ему еще несколько вопросов, но не успел, он мгновенно скрылся в портале.

Я попросил Кастрицкого сесть за руль и пересказал друзьям мои беседы с Макатуном и Сямчиком. Получился такой расклад: Кастрицкий и Путана — наемники, они добровольно завербовались на полигон, а гадоид и я — покойники. Хунак Кеель — не попадал ни в наемники, ни в покойники. Я моментально впал в депрессию. Значит, тогда, на корабле меня убило молнией. Только чьей? Питрисов или Бастиона? Может быть, я когда-нибудь и узнаю, если выберусь с полигона. Если выберусь! Выберусь!

— Значит и меня убили в моем мире, — жалостно проскрипел гадоид. — Ох, но ведь мы живые? А вдруг, мы можем жить только на этой планете?

— Но ведь девчонка вернулась, — сказала Путана.

— Её вернул наконечник, — ответил я, — а что будет с нами двоими, мы узнаем, когда выберемся. — Что еще я мог сказать, надо же было себя как-то утешить.

Впереди показалась колонна машин. Наверное опять безмозглые роботы «500S-RK» управляли ими. Наконечник на моей груди вдруг нагрелся и выстрелил в сторону колонны прямо через лобовое стекло. Колонна растворялась медленно, как целлулоидная игрушка, облитая концентрированным ацетоном. Кастрицкий нажал на газ, мы остановились около остатков первой машины и почти одновременно выпрыгнули из джипа. Так и есть, водителями были роботы. В кузовах остатки диковинного оборудования. Что же так наконечник разбушевался? Что это было за оборудование? Может быть оборудование для дублирования организмов и для перемещения украденцев? Теперь мы этого не узнаем, но за это, я уверен, нам хорошенько попадет. Хотя это и на оборудование не похоже, скорее всего это были обычные хрустальные шары, какими пользуются на Земле маги. Как-то все просто вышло. Но самое главное — что наконечник ожил по настоящему. Видимо он нашел свою цель. Вот если бы наши цели совпали. Мы все видели, что наконечник может вернуть украденца домой. Но управлять им, здесь на полигоне, я не мог. Я знал, что он должен потом перейти к Хунаку Кеелю.

— Я могу его потрогать? — Спросил индеец. — Может Кукулькан сжалился надо мной и я смогу забрать его домой?

Майский император попытался прикоснуться к нему, но сильно обжег руку, это значило, что я все еще оставался его хранителем.

— Ну и импульс был, — ЛАН-гу-пп прослезился, его глаза, посаженные на выдвижные палочки покрылись обильной слизью, — мне аж плохо стало. Я уверен — везли магические приборы. Но почему так и без охраны.

А кто мог напасть на них? Только мой наконечник, но о нем они даже не подозревают. — Я откинулся на спинку кресла. — Поехали от греха подальше.

— Что уныли, — Кастрицкий утопил педаль газа в пол, — давайте анекдот расскажу. Слушайте: «Новый русский купил в тур агентстве месячный экзотический отдых на отдельном острове на Багамах. Hа полпути самолет терпит катастрофу, на необитаемом острове спасается он и несколько пассажиров. Через неделю остро встает вопрос голода. Бросают жребий и съедают одного из пассажиров. Через неделю другого. Еще через неделю жребий падает на нового русского. Он достает сотовый телефон и звонит. Через несколько часов прилетает вертолет и забирает оставшихся в живых. Пассажиры спросили его: „А что ты раньше не звал на помощь?! Мы тут друг друга есть начали!“ „А я думал, это входит в стоимость тура…“ — Ответил он.»

Кастрицкий крутил баранку и развлекал друзей анекдотами, я же решил прочитать брошюрку…

 

гл. 27. Операция «Тысячное столетие»

Брошюра

Отодвинув в сторону мольберт, Грег взглянул на готовое полотно. Нет, право же, получилось совсем не дурно. Разноцветная туманность, тонущая в пучине далеких светил, и электрическая планета, ощетинившаяся разлетающимися в разные стороны молниями…

Да, холст готов, вполне можно продать тому же Стилсону, заядлому любителю фантастики. Хотя… Грег еще раз посмотрел на картину, на этот раз по профессиональному цепко. Чего-то в ней недоставало. Но чего именно? Этого он пока понять не мог. Грегу давно хотелось нарисовать эту картину, но он все никак не мог начать: видимо, матушка лень и впрямь крепко держала его в своих стальных объятиях.

Решение пришло внезапно — нужен звездолет, вот здесь, на переднем плане, тогда все встанет на свои места. Грег взялся за кисти.

— Надоело, — послышался из кухни голос жены.

Пришлось все отложить и подойти к Джинни.

— Надоело, — повторила она и бросила на пол куртку Грега с наполовину пришитой эмблемой на рукаве, — я пришиваю эти чертовы этикетки на все твои джемпера, куртки, рубахи… Назаказывал, черт побери. Сил моих больше нет! Для чего, для чего это нужно? Ты мне можешь объяснить?

По напряженным ноткам В голосе жены, Грег понял, что Джинни на грани истерики.

— Все знакомые смеются! Ходит какой-то меченный! А что означает надпись «Бастион Духов. 1000 столетие»? Не до такой же степени увлекаться фантастикой!

— Ну и пусть смеются… — зло бросил Грег.

Он подхватил с пола куртку и вышел из кухни. Эмблему пришлось дошивать самому. Исколов все пальцы и, наконец, закончив шить, Грег поднял голову. Жена стояла в дверях комнаты, смешно надув пухленькие губки, волосы волной легли на плечи. От нервозности не осталось и следа. Только побелевшие от напряжения кисти рук, сжатые в кулаки, выдавали, скольких усилий стоило ей это внешнее спокойствие.

— Пять лет назад я вышла за тебя замуж. И все пять лет я пришиваю тебе эти «тысячные столетия». Все эти годы я терпела эту твою причуду, а ты так и не соизволил сказать ни слова, Может теперь объяснишь?

— Я очень занят. Стилсон будет ждать картину, я обещал ему сегодня, — Грег встал со стула, подошел к жене и обнял ее за плечи, — все-таки красивая ты у меня… И потом, знаешь, Джинни, ты все равно не поверишь. То, что со мной когда-то произошло… Это так не похоже на реальность…

— Расскажи! — В ее глазах вдруг вспыхнул огонек далекий, незнакомый и требовательный.

Огонек в глазах Джинни вдруг развернулся в звездную ночь, сменив лиловые сумерки за окном. Художник хотел достать платок, что бы вытереть внезапно вспотевший лоб, но руки не слушались, словно стали деревянными. Мысли спутались и заметались в голове, как автомобиль с перебитым рулевым управлением.

— Другого раза не будет, — вывел его из оцепенения голос Джинни, ночь сразу канула за окно, оставив на ресницах капельки слезинок.

— Хорошо, — Грегу вдруг стало жалко жену, — ладно, — он усадил ее на диван, — вот только рассказывать почти что и нечего. Это случилось почти семь лет назад. Как-то поздно вечером я возвращался домой со студенческой гулянки. Я не спеша шел по улице и вдруг почувствовал чей-то пристальный взгляд. Я сразу же обернулся. Позади шел высокий мужчина в сером плаще. Он чуточку прихрамывал и опирался на длинную, как он сам, трость. Мне тогда показалось, что он неспроста идет за мной. Я решил проверить свое предположение, свернул за угол и остановился. Затихли и шаги преследователя. На улице темнота, а тут еще вдобавок я забрел в такой переулок, где и днем с огнем людей не сыщешь. «А, — думаю, — мало ли что после пьянки померещится!» Повернулся и пошел незнакомцу на встречу. Когда мы поравнялись, мужчина внезапно поднял свою трость. Из нее вырвался ярко-синий луч. Помню, я еще успел подумать: «Это бластер, как в кино…»

Очнулся в каком-то очень мягком и удобном ложе, со всех сторон меня окружало радужное сияние, отдаленно напоминающее полярное. Рядом смутно различались силуэты двух, сидящих в креслах людей. они о чем-то оживленно разговаривали, но язык их был мне непонятен. По-моему, такого языка вообще на Земле нет.

Радужный туман постепенно сгущался. Мне казалось, что он впитывался в меня, как в паралоновую губку, проникая во все клетки моего тела. Голова моя как будто превратилась в разворошенный муравейник. И словно молния пронзила боль. Я закричал. В тот же миг боль ушла и туман рассеялся. Теперь я мог рассмотреть помещение в котором находился. Я был внутри гигантской полусферы с идеально гладкими стенами, от которых исходило приятное тепло ночного костра. Мебели не было, если не считать моего ложа и кресел беседующих людей. Присмотревшись, я узнал в одном из них своего недавнего преследователя. Теперь вместо плаща, на нем был синий халат с незнакомой эмблемой. Эмблема почему-то была на английском языке. Надпись гласила: «Бастион Духов. 1000 столетие.» Во втором кресле сидела девушка, ее лица к сожалению я не запомнил, образ как-то быстро выветрился из памяти. Вообще-то это были люди как люди, только черты лица были идеально правильные, фигуры гармоничные — этакие красавцы из древних мифов…

Увидев, что я смотрю на них, девушка, одетая в такой же синий халат, сделала знак собеседнику

— С пробуждением! Ваше сканирование закончено. Пожалуйста не удивляйтесь, вы в отборочном центре тысячного столетия, — медленно произнесла красавица на английском языке. При этом ни единая черта на ее лице не дрогнула, шевелились только губы.

— «Манекен» — непроизвольно подумал я, тем более, что ее глаза излучали холодное сияние. Отборочный центр? Загадочный Бастион Духов и тысячное столетие. Что это — стотысячный год что ли? От таких вопросов действительно может закружиться голова. Если это был чей-то розыгрыш — то такой антураж очень завораживал.

Вдруг пол подпрыгнул, мое ложе затряслось, под сводом купола послышался затухающий гул, а по одной из мраморных плиток полированного пола, поползла жирная трещина. Нет это был не розыгрыш. Мои друзья, или хозяева замолчали чем-то потрясённые.

— Вот опять сбросили, сколько это будет продолжаться?! Даже здесь под землей слышно!

— Так и будет. До тех пор, пока мы не найдем выхода. В прошлый раз целый мегаполис погиб…

Они перешли на незнакомый язык, затем вновь заговорили на моем родном: видимо было нужно, что бы я понял, о чем идет речь.

— У него высокий интеллект. Даже выше, чем мы предпологали и еще огромный потенциал мозга, больше ста мортей. Из него вышел бы отличный специалист в области темпорального пространства — времени второго эшелона власти, или Изобразитель Измерений. Тогда бы больше украденцев попадало на полигоны. Это «самородок»! Такие редко рождаются.

— Не нужно об этом, — сказала девушка, — он примет участие в конкурсе?

— Нет, — мужчина так пристально посмотрел на меня, что даже мурашки по коже побежали, — мы не возьмем его…

— Но почему?

— У него есть некий барьер, который у него на родине называют ленью. А с таким барьером он никогда не сможет стать Самостоятельным Специалистом, тем более Механиком Дублирующей Машины.

— А если убрать барьер? — Девушка посмотрела на меня и мне показалось, что она улыбнулась, только в улыбке было что-то страдальческое.

— Это не возможно. Придется проникать в подсознание, а это может отрицательно сказаться на его психике. Только он сам может убрать этот барьер. Если захочет. Но у этого, — мужчина кивнул в мою сторону, — не тот склад характера. Легче найти другого. Хотя…

И еще я понял, что у них какой-то кризис, и они ищут во всех временах и измерениях людей с зачатками гениальности…

Затем снова была пронзительная боль и внутренний всплеск эмоций… И вот я опять стою на улице, а мужчина с Бастиона Духов удаляется, размахивая тросточкой — хронобластером. Я бросился за ним, но когда добежал до угла ближайшего дома, незнакомец скрылся из виду. С тех пор, я шью на рукавах эти чертовы этикетки. Может кто-нибудь из НИХ обратит на меня внимание. Я уверен, что они есть на Земле! И я смогу попасть на Бастион Духов, стану Самостоятельным Специалистом или Изобразителем Измерений…

Глупо, конечно, — закончил Грег, — может быть у меня уже нет никакого барьера…

— Ты не запомнил лица той девушки? — Джинни встала с дивана.

— Нет, да и зачем тебе это?

— Есть у тебя барьер. Это я уж точно знаю. — Она подошла к двери. — Есть и всегда будет!

Джинни тяжело вздохнула, ёё глаза излучали странное холодное сияние.

— Я хотела снять этот барьер… Если б ты знал, как я хотела этого, но ничего, понимаешь ничего не вышло…

Стараясь не смотреть на Грега, Джинни вышла из квартиры…

 

гл. 28. Наконечник разбушевался

Брошюрка была совсем тонюсенькой, но содержавшийся в ней рассказ был интересен. Она издана, как книжка минутка в России моего времени. Значит Бастион собирает и гениальных личностей. И некоторых пасет даже у них дома. Пять лет специалист Бастиона прикидывалась женой Грега. Но увы, тот не поборол в себе свой барьер. Понятно, некоторые попадают во второй эшелон власти из нутри полигонов, других выслеживают и похищают. То, что специалисты Бастиона Духов есть на Земле, я не сомневался. Иначе, каким бы образом Кастрицкий, Голованов, Худыр, Макатун и Путана попали добровольно на полигон. И что самое главное — наконечник ожил. Он действует теперь самостоятельно, без моей помощи. Может быть мы забрались слишком далеко и где-нибудь совсем близко нас ждет долгожданный выход.

Кастрицкий продолжал рассказывать анекдоты. Не смеялся один индеец, так как ничегошеньки не знал о нашем мире. Зато Путана, демон и Кастрицкий ржали как лошади за целый взвод.

— Конферансье объявляет номер: «Сейчас наш знаменитый Иван Силыч выпьет подряд двадцать кружек пива. Выходит Иван Силыч и выпивает двадцать кружек пива. Все бурно аплодируют. — А сейчас, — продолжает конферансье, — Иван Силыч будет мочиться до двадцатого ряда…» — Кастрицкий захохотал как сумасшедший, ему вторил подвыванием ЛАН-Гу-пп. Приятно узнать, что жители Ада понимают земной юмор, впрочем, в этом нет ничего странного, мы и они произошли от Питрисов.

— Почему они смеются, — удивился майский император, — я не понимаю. Что смешного в бессмысленных предложениях?

Я попытался объяснить ему, что такое юмор.

— Понял. Как-то соревновались между собой Кукулькан и Тецкатлипока в стрельбе из лука. Им навстречу попались два ягуара. Кукулькан выстрелил первым и убил одного. Тецкатлипока выстрелил и попал в луну. — Хунак Кеель залился неожиданным детским смехом, потом посмотрел на меня и спросил, — почему ты не смеешься?

Точно потому же, что и тебе не смешны наши истории. У нас разные понятия о юморе, ты меня понял?

— Понял, но не совсем. Знаешь, брат мой, я очень рад, что попал на Бастион Духов. Здесь я многому научился. Теперь лучше смогу управлять своим народом. А я, если честно, принял тебя с начало за самого Кукулькана. Наконечник это подтверждал. Потом обучающая машина мне все разъяснила. До полигона, я никогда не встречался с белыми людьми. А с демонами тем более.

— В жизни ничего не бывает зря. Всем нам повезло. Хотя бы потому, что мы встретились…

Небесная канцелярия

— Творец все еще отсутствует, — сказал старший Питрис.

— Да, жаль. Наш наконечник начал безобразничать. Что-то странное происходит на Бастионе Духов, — сказал второй Питрис. Может связаться с Древними?

— Никогда! Скоро наконечник вернется на место. Ты разве не понял, что все это устроено мной специально? Мы должны изучить Третью силу…

Мне почему-то вспомнился ныне покойный весельчак Сифи Голубинус. Я всегда поражался его сексуальной озабоченности. Я не смогу быть таким, как он, даже если скушаю целую упаковку Йохимбе. Впрочем, вся его звездная раса была таковой. В нашей синей дивизии кого только не было. И представители империи насекомых и разумные рептилии, кремневые аустирапутиды и еще множество диковенных существ. Сифи был человеком, но не земным человеком. Когда-то миллионы лет назад наши расы произошли от одних предков. В нашей дивизии люди преобладали над другими видами. Я был очень рад, когда узнал, что человеческое Содружество заселило почти всю Галактику. Это бедняжка Земля находится на самом краю, вдали от звездных трасс, в карантинной зоне.

Сифи уже один раз прославился на всю нашу дивизию. После того события, армейский хирург чуть — чуть не отрезал ему его мужское достоинство. Видимо он тогда понял, что технофилия — не его стихия. Он надолго прекратил свое общение и с представительницами женского бесцветного батальона. Занялся самоудовлетворением. И наконец, совсем остался без своего друга. Доэкспериментировался. Попробовал заняться этим действом в бронированном скафандре, увеличивающим усилие мышц аж в сорок раз…

Наконечник на моей груди начал вновь нагреваться. Не к добру все это, а может быть и наоборот — к выходу с Бастиона. Внезапно впереди возникла стена и Влад ударил по тормозам. Джип вильнул и остановился почти у самой стены. По стене пошла рябь, как по ненастроенному телевизору и появилось изображение разумного насекомого. Оно, (она или он) посмотрел(о) или (а) на нас:

— Я Механик Машины, срочно выключите ваше устройство. Оно уже в третий раз сбивает работу системы. Если вы этого не сделаете, я вас ликвидирую. Даю вам пять минут.

Стена растворилась в воздухе. Значит им мешает мой наконечник. Но ведь это же не прибор, его нельзя выключить.

— Доездились, — вздохнула Путана, — что парни делать будем?

— Не знаю, — сказал я, — наконечник невозможно выключить. И выбросить его нельзя, он с шеи не снимается. Наверное я выйду, а вы езжайте дальше. Тогда погибну только я.

— Это исключено, Сергей, — Кастрицкий посмотрел на меня, — лично мне ты очень нужен, мы еще не все наши земные дела решили. И тем более мы столько всего вместе прошли. Не гнать же тебя после всего? Правильно говорю, в натуре?

— Да, — ответил за всех гадоид, — спасибо за самопожертвование, но вместе — мы сила, выкрутимся как-нибудь.

Планета Земля. Иркутская область.

Конец двадцатого века.

Местное отделение ФСБ.

— Странное позавчера произошло событие, — сказал полковник Петров, — рапорт читали?

— Читал, — ответил капитал Ливанцов, — молодая малярша из второго треста под электричку бросилась и через пятнадцать минут появилась живая и здоровая. При этом сохранился и ее труп. Странно, но у нее не было сестры близняшки. Платье на погибшей полностью совпадает с платьем появившейся, даже заплатки на одних и тех же местах. Скоро придут анализы ДНК этих двух особ.

— Я не удивлюсь, — полковник закурил, — если их ДНК совпадут на сто процентов. Интереснее другое. Девушка «на том свете» не видела ни умерших родственников, как это обычно бывает, а пропавшего без вести миллионера Кастрицкого. Кастрицкий был облачен в скафандр и имел странное оружие. С ним были еще три человека и какое-то страшилище.

— Может быть девчонка бредит?

— Это вряд ли, сам факт ее раздвоения, по моему доказывает это. Позаботьтесь, что бы ее перевели из «психушки» в нашу клинику… Я на вас надеюсь…

Пять минут пролетели в один миг. Мечта Голованова и его начальства похоже скоро сбудется. Мне кажется, наконечник решил сражаться с Бастионом один. А мы… Мы были всего лишь его проводниками. Питрисы использовали нас в своих целях. Скоро, по логике вещей должен объявиться и сам владыка — Хорн Тол…

— Ты прав, — оторвал меня от мыслей демон, — мы пешки в чьей-то игре. Впрочем, ты знаешь в чьей. Извини, но твои мысли отпечаталисьна твоем лице. Больше всего мне жаль, что я погиб в своеммире. Тайна украденцев поистине тривиальна — мы с тобой просто свои копии. Тогда и еще раз умереть не страшно, правда, Сергей? Это остальным есть что терять, а мы с тобой подделки.

— Да нет, ЛАН-Гу-пп, — я посмотрел на раскисшего гадоида, я себя подделкой и тем более клоном не считаю. Я — это я! Мне кажется наконечник сможет нас защитить, ведь он раньше принадлежал господу богу. Благодаря ему мы обрели тело. Потом вам расскажу его тайну. А пока, Влад, жми на газ.

— Я знаю его тайну и без тебя, просто я не люблю божественные вещи, — сказал демон, — терпеть не могу…

Молния ударила в наш «краулер» ровно через пять минут. Но мы не пострадали, наконечник отразил удар, создав вокруг нас защитное поле. Затем нанес удар сам по невидимому для нас противнику. Мне стало горячо, но ожоги на теле не появились. Над машиной сформировался огненный шар, похожий на шаровую молнию. Из шара медленно выползли серебристые спицы. Они изогнулись и пересеклись в одной точке, сформировав небольшой лиловый шарик, напоминающий мыльный пузырь. Из маленького полупрозрачного шарика вырвался толстенный зеленый луч. Мы вышли из машины.

— Вот это зрелище, — наконец-то Путана прижалась ко мне, — никогда ничего подобного не видела. Как праздничный фейерверк.

— Это спорят боги, — Хунак Кеель сел в какую-то ритуальную позу, — боги всегда спорили.

— Спорят, — гадоид выдвинул свои глаза на палочках, — только не боги.

— Скоро решится наша судьба, — Кастрицкий стоял с задранной головой, — я в этом уверен. Хотя, а. Гори оно все… — И первым сел в машину.

Зеленый луч чертил на небе этого, неизвестного полигона замысловатые знаки. Сверкали молнии, но ни одна молния ни достигла цели. Наконечник нас хорошо защищал. Затем началось землетрясение. Кто-то нажал на определенную кнопку и земля покрылась трещинами. Прямо под нашим джипом появилась огромная трещина, но машина не провалилась, так как наконечник приподнял нас на пол-метра над поверхностью. Теперь он уже чертил по небу малиновым лучом. Словно головешки костра в высь улетели. Земля содрогнулась, застонала и превратилось в бескрайний океан. Теперь под нами была неспокойная вода. В воздухе запахло озоном. Я посмотрел по сторонам — суша исчезла, превратившись в водяные буруны до самого горизонта. На лобовом стекле возникло изображение Холованова, он осмотрел каждого критически и сказал:

— Вы выполнили то, что я хочу, есть вести о владыке. Выключите ваш магический прибор и я спасу вас. Его не могут заглушить даже мощные М-генераторы. Кстати, вы почти добрались до границы свертки суперполигона под названием Бастион Духов. Поздравляю. Я могу спасти ваши жизни, но у меня нет возможности выпустить вас с Бастиона. Ну, решайте. Я куда-нибудь вас пристрою…

— Нет, Саша, — сказала ему Путана, — мы не можем эту штуку выключить, это просто невозможно.

— Этот предмет, — Гадоид сделал выжидающую паузу, — принадлежал самому Господу Богу.

— Что серьезно? — Голованов не удивился. — Тогда у всех нас могут возникнуть проблемы. Наш разговор наверное перехватил Владыка Бастиона. Так что попросите у него разрешение покинуть БД.

Изображение покинуло нас. Джип так и продолжал висеть над водой. А океан похоже решил покончить с нами. Ну не сам океан, а Механик какой-то Машины. Поверхность этой огромной лужи заколыхалась. Скоро будет сюжет для видеофильма: «Девятый вал». Ух, самая ужасная смерть — утонуть. Я невольно поежился. Но наконечник по-видимому решил, что погибать нам рано. Он ударил двумя веерами лучей. Одним по небу, вторым по воде…

Раздался ужасный хлопок, такой, что уши всем позакладывало. И океан пропал. Теперь наш джип парил в космосе, но странно, мы не задыхались и не замерзали от вакуумного холода, даже с открытыми окнами. Странная картина открылась нашим взорам: огромный космический крейсер столкнулся с самой обычной субмариной. Вокруг них вились, как пчелы, сухопутные танки, самолеты и слоноходы. Рядом с нами парил вырванный с мясом из земли огромный дот. И множество тел, принадлежащих представителями самых различных рас. Посох вызвал глобальную катастрофу. Лучи теперь поменяли цвет на синий. Они просто уходили в межзвездное пространство. Вдруг, пространство пересекла огромная молния и все, что вращалось вокруг нас исчезло. Мы снова висели над поверхностью планеты. А сверху, ой мама, на нас падали тела погибших украденцев, техника и что самое ужасное — крейсер тоже падал. Хлоп, еще одна яркая вспышка и все опять пропало. Темнота идеальная, окружающее пространство резали лишь лучи фар нашей машины… Волосы зашевелились от страха, ноздри ощутили странный запах. Через минуту, я понял, что так пахнет смерть…

Путану от таких головокружительных финтов затошнило. Кастрицкий матерился почем свет стоял, демон теребил свой пентакль, индеец что-то шептал на языке майя, молился могущественным духам — защитникам. Армагеддон наверное выглядел так же. Ну а я просто закурил. Что может быть лучше, чем пара затяжек перед смертью?

Темнота постепенно рассеялась. Ей на смену пришли миллионы маленьких черточек, окружив машину со всех сторон. Похоже рябит экран телевизора, когда не началось еще телевещание. Я высунул голову наружу. Вверху бежал ряд быстроменяющихся нулей и единиц. Я забыл вам сказать, что на Бастионе пользуются арабскими цифрами, которые на самом деле далеко не арабские, а пришедшие на Землю из глубин Галактики.

— Похоже на двоичную систему исчисления, — сказал Кастрицкий, — это я допер даже своей глупой головой. Твой талисман что-то сломал. Как мы еще живы остались?

— Этот же талисман нас и оберегает. Такого в кино не увидишь. — Гадоид опять запах и покрылся гадкой слизью. — Стольких украденцев убили.

— Они все равно мертвецы. — Путана повернулась ко мне, — дай затянуться.

— Что означают колонки цифр? — Подумал я вслух и передал девушке сигарету. — Нарушились связи между полигонами?

— Может быть, — Кастрицкий достал из «бардачка» бутылку пива, — тот таракан убить нас теперь не сможет. Да, вот только людей жалко. Стольких погубили. И скоро настанет развязка…

И действительно, цифры пропали, с небес послышался громоподобный голос:

— Да перезагрузи систему, болван…

 

гл.29. Удар молнии (воспоминания-7)

Это задание было самым обычным — встретить в условленном месте перламутровый «форд». Водитель машины должен показать мне знак «виктори» — растопыренные и поднятые верх два пальца. Номер этого «форда» и будет моим шифром. Деньги за наркотики были переведены обычным банковским перечислением, под видом предоплаты за запчасти к трейлерам. Неучтенные запчасти для такого случая были приобретены заранее. Дон Карузо как всегда перестраховался.

Сложностей не возникло. Машина ждала меня в условленном месте, слежки, я тоже не обнаружил…

Я быстро выполнил и другие дела Дона Карузо в Англии и отправился в Америку трансатлантическим лайнером «Яркая звезда» рейсом: Ливерпуль — Лиссабон — острова Мадейра — Канарские острова — Острова зеленого мыса — Бермудские острова — Нью-Йорк. «Яркая звезда» — единственный в своем роде корабль. Им управляла уникальная компьютерная система. Реклама говорила, что это единственный в мире непотопляемый корабль. Впрочем, «Титаник» в свое время тоже был непотопляемым. Почему именно, я выбрал этот рейс? Да потому, что «Яркая звезда» должна была пройти над подводным Северо-Атлантическим хребтом. Именно там, по рассказам Карная, располагалась таинственная и легендарная Атлантида. Я решил завладеть и самим посохом бога. Карнай объяснил мне, что посох сам всплывет и выпрыгнет в руку владельцу наконечника, если проплыть над Атлантидой. Если можно завладеть всем посохом целиком, почему бы это не сделать? Что я с ним буду делать потом, я еще не решил.

До Островов зеленого мысы, я доплыл без приключений, а потом заметил за собой слежку. Парень в джинсовом костюме постоянно пристально смотрел на меня. Откуда он? Из ФБР, Интерпола, или из какого-нибудь другого агентства? Я стал опасаться его и даже прицепил под мышку своего «глухого китайца» — китайский пистолет ТТ с глушителем. Джинсовый парень появлялся везде, где был я. Я занервничал, запереживал. Вдруг, я провалился? Испортил все дело? Тогда не сносить мне головы. Дон Карузо быстренько лишит меня звания любимца и нашпигует свинцовыми маслинами. Я решил подкараулить парня и под стволом своего пистолета узнать причины, по которым, он меня преследует. Я пару раз выходил покурить на нижнюю палубу ночью. Там же возникал и мой преследователь. На третью ночь я решил с ним поговорить. Я вышел покурить. Когда, находишься в океане, небосвод расположен намного ниже, чем обычно. Далекие светила и подружка Луна — делятся с океаном своим светом. Небесное отражение — прекрасно: это второе, колышущееся небо, но более светлое, размазанное.

Через десять минут возник и джинсовый парень. Как он узнавал, где я нахожусь — оставалось для меня загадкой. Может прилепил к моей одежде небольшого электронного клопика? Потом я это выясню. Я покурил, смачно затягиваясь и не обращая внимания на шпика. Потом нырнул в темноту и спрятался у хозяйственной присройки. Через полминуты мимо меня прошагал джинсовый паренек. Я выскочил и приставил свой пистолет к его затылку. Парень не был профессионалом, иначе я бы его так легко не вычислил.

— Что потерял меня, дружек, — зашипел я ему в ухо, — на кого работаешь, падла?

— Я не знаю о чем вы говорите, — просипел он, — отпустите меня.

Я сильнее вдавил глушитель в его бритый затылок.

— Парень, я шутить не буду, кто тебе велел меня пасти?

— Я правда не знаю его имени, только знаю, что заказчик из Москвы. Отпусти меня, я обещаю, что на Бермудах покину корабль.

— Я понял, что заказчик — Владислав Кастрицкий. Итак, он меня нашел. Сумел-таки выследить.

Парень дернулся и мой палец рефлекторно нажал на спусковой крючок. Черт, кровь брызнула мне в лицо. Я его убил! Это был первый убитый мной человек. Раньше в юности, правда, я запинал до смерти кошку. Но до сих пор из-за этого мучаюсь. Что же теперь будет? Что? Коленки моего преследователя подогнулись и он упал к моим ногам. Выстрела был не громкий — так хлопок в ладоши. Вряд ли его кто-нибудь, да еще в поздний час, мог услышать. Я оттащил его к пристройке и огляделся. На нижней палубе кроме меня и трупа, больше никого не было. Я подтащил труп к оградительному бортику и сбросил его в океан. Бульк, сердце сжалось в камок. Вдруг, кто-нибудь меня видел? Я немного подумал и отправил за борт свой ТТ. Я достал карманный фонарик. К счастью, кровь парня попала только на меня, на палубе ничего не было. Я трясущимися руками засунул фонарик в карман, даже забыв его выключить и пошел в свою одноместную каюту. При тщательном осмотре своего пиджака, я заметил маленькую иголочку — передатчик. Вот, как он меня выслеживал. Я сломал ее и выбросил в унитаз.

Два следующих дня пролетели не заметно. Я провел их находясь в пьяном угаре. Таким образом, я иногда отпускаю сам себе грехи. Когда я специально забил до смерти беззащитную кошку, тоже два дня «отпускал себе грехи». Потом за обедом я услышал, что пропал русский турист. Служба безопасности «Яркой звезды» считает, что он мог вывалиться за борт. И что это не связывают с умышленным убийством. Это хорошо, а то я уже совсем извелся. Я конечно — гангстер, но интеллектуальный, который держит оружие лишь в тире. Еще раз семь, я посещал место убийства. Недаром говорят, что преступника всегда тянет на место преступления…

Больше происшествий не было…

…Сегодняшней ночью «Яркая звезда» должна была пересечь подводный Северо — Атлантический хребет. Этой ночью я расчитывал получить затонувшую часть посоха бога… От охватившего меня возбуждения, я нервно ходил по каюте. Не пошел даже на обед, хотя являюсь большим чревоугодником. Я не мог дождаться ночи. Иногда, меня посещала мысль о том, что посох может наделать множество бед. Гибель Японии по сравнению с этими бедами, покажется детской игрой в «красную кнопку». Но внутренний голос потом убеждал меня, что дело нужно завершить до логического конца, даже если оно приведет мир к Армагеддону…

…Согласно трудам прорицателя Эдгара Кока, Атлантида пережила как минимум три катаклизма. Первые два, около пятнадцать тысяч лет до нашей эры, превратили гигантский континент в островной массив, а двенадцать тысяч лет назад, во время Всемирного Потопа остатки суши погрузились в море. Перед последним катаклизмом атланты переселились в Америку, Египет и Месопотамию. Их цивилизация вначале была высокоразвитой, затем постепенно угасла. Эпицентр землетрясения, разбившего материк на острова, располагался примерно в районе Багам. Острова назывались: Посейдонис, Ариан и Ог. В то время, как материк Му погрузился в воды Тихого океана, Атланты достигли вершины технократического развития. После гибели Атлантиды атланты смешались с племенами Африки и Америки, положив начало египтянам и индейским цивилизациям. Египетские пирамиды построены атлантами. Это уже потом фараоны приспособили их под свои гробницы. Переселенцы из Атлантиды принесли истоки цивилизации и Кельтам. В диалоге «Тимей» Платон заявил, что влияние Атлантиды простиралось от Ливии до Египта и от Европы до Тиррении. Мне всегда казалось, что атланты являются потомками лемурийцев, а предки лемурийцев пришли на Землю со звезд. Часть атлантов, к моменту Потопа могла покинуть нашу планету, так как эта цивилизация к тому времени освоила уже межзвездные перелеты. Следы их межзвездной экспансии в будущем найдут на Луне и других планетах Солнечной системы…

Около западного берега Бимини, в прибрежных водах, археологами были обнаружены рукотворные стены, возрастом двенадцать тысяч лет. То есть руины Бимини принадлежали континенту, который великий Платон называл Атлантидой…

Наступила ночь, по корабельной радиотрансляционной сети объявили, что «Яркая звезда» проплывает над предполагаемым местом расположения бывшего материка атлантов. Я мысленно перекрестился и вышел на нижнюю палубу. Руки тряслись от возбуждения. Мне даже показалось, что наконечник, висящий на шее, немного нагрелся. Я нервно закурил. Но перед тем, как мне удалось зажечь сигарету, я уронил в воду целых две. Черт, ноги меня принесли на то место, где я нечаянно убил шпиона. Я только что это заметил. Ну и что! Это временное проклятие! Я пугливо посмотрел по сторонам, но как и в тот раз, на палубе никого не было. Боже мой! Что же такое я творю! Что?

Вдруг, я почувствовал, что от моего наконечника ко дну океана, тянется невидимая нить. Эту связь я ощутил всеми клетками своего тела. Есть такая песенка, в которой поется про белых медведей, которые трутся о земную ось. Я тоже физически ощутил ось, соединяющую мой наконечник с самим посохом. Несмотря на огромный срок — посох сохранился. Я это понял! Внезапно в небе засверкали молнии. И грянул гром. Водная гладь при этом осталась спокойной. Шторм так и не начинается. Я струсил, сильно струсил. Я посмотрел за борт, мне почудилось летящее к воде тело русского туриста. Бульк! Я поморщился, а когда открыл глаза, увидел в воде северное сияние. Вода светилась. Я еще раз посмотрел по сторонам — никого кроме меня не было. Я догадался, что сияние под водой — это ореол поднимающегося на поверхность посоха бога. Тот посох, с которым Хунак Кеель, основатель династии кокомов, прыгнул в сенот — был не настоящим. Еще чуть-чуть и я стану властелином мира, честным и справедливым правителем. Мир будет добрее и спокойнее. Я прекращу войны, избавлю человечество от болезней и преступности. Размечтался, мечтать никто не запретит. Пришло время — делать глупости!

Я посмотрел за борт, на поверхность всплыл небольшой, примерно двухметровый предмет, напоминающий посох. Только он был немного изогнут и походил на охотничий лук. Я понял в этот миг, что должен протянуть руку и посох, всплывший из морских глубин, сам мне прыгнет в руку. Я протянул обе руки…

В этот момент над моей головой грохнуло и сознание медленно покинуло меня. Я почувствовал, что лечу за борт, навстречу воде. Туда же, куда совсем недавно, отправил тело несчастного шпиона. «Молния, — в угасающем сознании всплыла последняя мысль, — в меня попала молния»…

…Еще мгновение назад, я стоял на прогулочной палубе трансатлантического лайнера. А теперь лежал на армейском плацу и ноги сержанта возвышались над моей головой…

— …Вставай, ублюдок, — закричал на меня человек в камуфляже. Ты больше не свободный человек, ты — дерьмо! Ты был ничтожеством! А здесь на этом полигоне Бастиона Духов, ты станешь великим солдатом. Завтра тебя познакомят с твоим экипажем. А сейчас ты от меня получишь наиглавнейшую вешь солдата — аморфный комбинизон, который приспосабливается под любую фигуру и питается твоими выделениями, он съест тебя, если ты его перестанешь кормить. Не совсем съест, а заменит собой твою кожу. А теперь вставай и за мной, бегом марш…

«Да, — подумал я, — и на том свете нет покоя! Его нет! И черти здесь, что твой гадкий сержант»…

 

гл. 30. Хорн Тол

Это был полный провал. Раскат грома чуть-чуть не порвал нам барабанные перепонки. И пространство вокруг вдруг замельтешило. Словно сотни кадров проносились перед глазами за секунду. Это Механик насекомое включил загрузку неведомой системы. Наконечник перестал испускать лучи, но шею мою продолжал греть. Работал. У меня сложилось такое ощущение, что скоро нашим скитаниям придет конец: нас или аннулируют или… Предпочтительней, конечно второе «или». И тайну Бастиона Духов, мы так и не смогли разгадать. А надо ли ее разгадывать? Вернемся по домам. То есть воскреснем каждый в своих мирах и будем жить прежней жизнью. Хотя… Наверное, прежней — не получится. Огрубел я здесь, огрубел и осоловел. Теперь запросто смогу убивать и калечить других. И коллеги мои огрубели…

Мельтешение внезапно закончилось. Наш «краулер» снова стоял на твердой поверхности. Неведомая система загрузилась. Впереди возник небольшой оазис. А перед капотом машины вырос транспарант с надписью:

«Жду в оазисе. Срочно.

ХТ.»

— Неужели нас ждет сам Хорн Тол, — вслух удивилась Путана, — роль наживки мы выполнили — прекрасно.

— Похоже на то, — Кастрицкий посмотрел на меня, — ну что, Серг, я жму? И на всякий случай знай, что я прощаю тебе твои махинации с моими ценными бумагами. Ну, а моя бывшая баба тут не причем. Подумаешь — потрахались… Это мелочь. Я тоже спал с твоей Людмилой. Не сердись…

— Ты с ней спал, — я бросился на него с кулаками, но меня схватил в охапку индеец. — Скотина…

— Нашли время выяснять отношения, — разозлилась Путана, — езжай, Влад, вперед.

— Отпусти меня, — заорал я на индейца, — я не буду дергаться.

— Отпусти его, — гадоид закончил смеяться, он, такая скотина, смеялся над нашей ситуацией.

— Так значит ты меня не из-за своей бабы преследовал? — Спросил я Влада.

— А ты разве, тупоголовый, этого не понял, меня интересуют мои бумаги. На счет баб — мы квиты. Я твои след потерял, как ты поднялся на борт «Яркой звезды». С начало я думал, что ты утонул, выпав с пьяну за борт. Но потом решил поискать тебя в других местах — и как видишь, нашел.

— Езжай, если вернемся домой, я верну тебе твои бумаги. — Я улыбнулся ему, — езжай. — Людмилу мне было не жалко, мы с ней расстались очень давно…

— А вдруг это ловушка? — Гадоид все еще держался за свой пентакль.

— А у нас все равно нет выбора. — Путана махнула рукою. — Поехали вперед…

Оазис был совсем крохотный: небольшое озеро, окруженное финиковыми и банановыми пальмами. На берегу стояли два бамбуковых кресла и пластиковый столик между ними. В креслах сидели в непринужденных позах Александр Голованов и Бывший дракон Сямчик. Они смотрели в нашу сторону и лениво потягивали из бокалов холодное пиво. Видимо их фракции смогли помериться между собой. Влад остановил машину с разворотом. Да так, что песок из под задних колес, попал в их довольные лица. Они вскочили матерясь и отряхиваясь.

— Что офонарели, — заорал Сямчик, — я ж к вам душой проникся, помогал так сказать.

— Скорее всего мешал, — поправил его Голованов, — ну да это все в прошлом. Система перезагрузилась и наши фракции объединились. Вы нам больше не нужны. Хорн Тол на нас уже вышел. Он про вас ничего не знает, мы открутились. Теперь хотим предложить вам сделку. Небольшую такую…

— Короче, — перебил его Сямчик, — предлагаем обменять ваши никчемные жизни на Кабал-Ур-Сег. Вот и все. Вы свои функции выполнили, мы вас куда-нибудь пристроим.

— И еще я желаю видеть прибор, из-за которого Система получила сбой. — Голованов подмигнул Путане.

— Как вы объяснили Хорну Толу наши проделки? — Спросил я.

— Понимаешь, дружок, — Сямчик налил себе еще пива, — он вращается в таких сферах, что ему глубоко чихать на вас. Ну что согласны на обмен?

— Значит, выросший дорожный указатель ваш, а не Хорна Тола? — спросил гадоид.

— Какой указатель? — Почти в голос спросили представители второго эшелона власти.

— Да, мой, мой, — с неба слетел громоподобный голос.

И за спинами наших собеседников возникла фигура в черном.

— Брысь, — он махнул рукавом на Сямчика и Голованова, — за вашу ложь, я еще разберусь с вами и вашим начальством. А пока вон! Немедленно!

Голованов побелел, а бывший дракон позеленел. Сямчик нажал на пряжку своего ремня. Открылся портал и оба молниеносно скакнули туда, как два прытких жеребца. Фигура в черном откинула свой капюшон и мы увидели череп вместо головы. Затем постепенно проявились черты красивого мужского лица. Но, странно, запомнить черты этого ангельского лица, просто было не возможно. На берегу возникли еще четыре бамбуковых кресла. Я понял, что перед нами хозяин Бастиона Духов. Он жестом предложил нам сесть и мы молча повиновались.

— С начало я хочу подержать в руках наконечник посоха бога. Ведь это он нарушил работу нашей Системы. — Он так посмотрел на меня своими черными глазами без зрачков, что я чуть не намочил в штаны.

Не успел я вздрогнуть, как моя рука уже сняла его и подала Хорну Толу.

— Вот он, легендарный наконечник посоха Адоная, — Хозяин Бастиона Духов повертел его в руках и протянул Хунаку Кеелю. — Можешь возвращаться домой, ты не украденец. И забери с собой его…

Не успели мы и глазом моргнуть, как Майский император исчез. Мы даже с ним попрощаться не успели. Исчез и забрал с собой мой наконечник. Мой талисман. Именно из-за него и начались мои приключения.

— Значит ты и есть разведчик Питрисов, здорово они тебя сюда заслали под видом украденца. — Он продолжал сверлить меня своими бездонными глазами. — Что мне с вами делать? Шах Сохеры тоже прислал мне шпиона, который транслировал события на всю Галактику. Но это можно было вытерпеть, это было даже интересно.

— Отпустите нас! — Взмолился демон.

— Да, — сказал Кастрицкий, — пожалуйста.

— После того, как вы натворили столько бед, убили полторы тысячи украденцев и вольнонаемных, чуть не разрушили Систему. И не спирайте все это на действия наконечника. На худой конец, я могу отпустить Путану и Кастрицкого, они не украденцы, а вы, — он кивнул на меня и гадоида, — умерли в своих мирах. Из-за вас уже один украденец вернулся домой и наделал переполоху. Нельзя шатать нити Мироздания. Вы, вдобавок, испортили игру моих хозяев. Из-за вашего вмешательства, к финишу в гонках со стрельбой, дошел не тот игрок. Но и это не страшно, страшно, что наконечник испортил запасное оборудование, которое везли на склад. Оборудование для копирования украденцев.

Хорн Тол призадумался.

— Эти идиоты хотели забрать у вас Кабал-Ур-Сег. Но им можно завладеть лишь после смерти его последнего владельца. Я согласен поменять ружье на вашу свободу.

— А я что, должен умереть? — У меня волосы встали дыбом.

— Да!

— Я не согласен! — Я вскочил с кресла. — Не хочу умирать!

— Всего на миг, затем я тебя оживлю. Ружье станет моим, а вы получите свободу. — Хорн Тол тоже встал. — Не знаю, почему я тебя уговариваю, могу и просто убить.

Путана, Кастрицкий и гадоид тоже вскочили с кресел.

— Соглашайся, Серг, — Путана взяла меня за руку, — но при одном условии.

— Каком еще условии, — голос Хорна Тола резанул по ушам.

— Вы расскажете нам про полигон?

— Хорошо!

На миг я провалился в огромную воронку. Я летел, парил, как астронавт в невесомости. И мне было хорошо, я не чувствовал ядов собственного тела. Воронка постепенно перешла в туннель — пуповину. Стенки этого чудесного туннеля переливались такими оттенками, что их невозможно описать словами. Я был счастлив, безгранично счастлив. Смерть не страшна. Я убедился, что существует загробная жизнь. А смерть — переход человека в иное, энергетическое состояние. Душе не нужна одежда, деньги и другие материальные блага. Тело вечно чего-нибудь требует. То секса, то вкусной яды, то еще чего-нибудь. Только теперь я понял, как хорошо быть без тела. А может быть, мир в котором я жил и есть АД? В конце туннеля я увидел светящееся существо. Оно потянулось ко мне своими невидимыми руками и я почувствовал, что оно меня любит. «Ты молодец, — сказало оно, — справился с нашим заданием. А пока тебе рано умирать. Рано…» И рядом с этим существом стояли — мама и мои умершие друзья. Они махали мне… «Это Питрис», — подумал я про любящий свет…

Я открыл глаза и увидел, что Кабал-Ур-Сер уже в руках владыки. А мои друзья улыбаются. Я понял, что очень их люблю.

— Я жив? — Спросил я.

— Конечно, — улыбнулась Путана, — жив…

Не думал, что так запросто смогу поговорить с владыкой Бастиона Духов.

— …гибнут тысячи невинных разумных существ на ваших полигонах, — сказал я владыке.

— Копии, всего лишь копии, то есть уже мертвецы в своих мирах. А скольких убил ваш наконечник? Вы же не спрашиваете, откуда берется следующий персонаж компьютерной игры, а вдруг это плененное энергетическое существо? И вы, когда садитесь за игровой компьютер, играя — повелеваете сотнями, или тысячами безвинных существ. Вы убиваете их в процессе игры. Кто-нибудь над этим задумывается? — Спросил Хорн Тол, — вот и все украденцы, а так же наемники — персонажи огромной Игры — Бастион Духов. Упростим систему и представим, что БД — компьютер. Я тоже персонаж, но я олицетворяю ту ячейку процессора, которая отвечает за связь со внешним миров, то есть с пространством вне игры. С периферией. Вся эта планета — огромный игровой компьютер. И я не знаю, кто им пользуется. Наверняка это существа иного порядка, иного, чуждого даже мне разума. Я когда-то был… впрочем это не важно. Единственное, что я могу для вас сделать — это выпустить за пределы игры, если воля хозяев Бастиона, вас не вернет назад.

Вы — вирус в нашем компьютере. Лучше вас выпустить, чем тратить силы на борьбу с вами. Представители, так называемого второго эшелона власти — сами персонажи, наделенные долей самостоятельности. Но они не знают истины, они думают, что управляют этим миром под моим руководством. Я для них — многолик. Теперь вы знаете правду. Второй эшелон власти — это своего рода антивирусная команда. Вирус в системе — это вы. Эта антивирусная программа должна была с вами бороться, но они вместо этого использовали вас в своих целях. Я их накажу за это. У меня столько работы. Вы и представить себе не можете. Хотя, разве может жаловаться на свою загруженность — процессор компьютера?… Все достаточно! Я обещал вернуть вас по домам…

Я знаю еще одну игру — Поле Игры Богов. Это игра — страна с планеты Грязь. Там идет великая игра и ее персонажи — все жители этой страны…

Мне почему-то показалось, что с нами разговаривает не сам Хорн Тол, а его проекция и разговаривать с этим существом, было совсем не страшно.

— Последний вопрос, владыка, — я боялся смотреть в его странные глаза без зрачков, — почему в бывшем морском полигоне столько земного, я бы даже сказал русского?

— Морской полигон основан на базе исчезнувшего у вас Китежграда, оттуда русский эпос. Потом украденцы с других миров разбавили русское общество. Что из этого получилось — вы видели. Это был мой личный, экспериментальный полигон, вы же его легализовали для второго эшелона власти. Только за это, вас можно было бы лишить ваших никчемных жизней…

Вот что получилось. Мы рвались на свободу, а на деле, оказались персонажами чьей-то компьютерной игры. Я мечтал добраться до хозяев Бастиона, но теперь понял, что это не возможно. Сильные мира сего, увы, изволят играть… А разве наша Земля не игровая площадка? А уж Россия — это точно Поле Игры Богов! Сложная, многоуровневая игра. Вот туда-то скоро я и вернусь, если Хорн Тол нас не обманул. И стану таким же персонажем, только более незаметным, незначительным, чем здесь. А может остаться на полигоне? Все равно, я на Земле покойник, там меня убила молния и я упал за борт трансатлантического лайнера «Яркая звезда»…

Хорн Тол открыл для нас портал. Я мысленно перекрестился и вошел в него первым…

 

Эпилог. Старый Корабль

Хорн Тол отправил нас в мир пустоты, где нас ждал небольшой летающий домик. Он походил на сказочную избушку на курьих ножках. За избушкой располагались последние ворота — выход с проклятого Бастиона Духов. Почему, так просто нас отпустил владыка, осталось загадкой. Может быть мы ему понравились, может быть мы выполнили не зная того сами, какие-нибудь его планы и в награду, он нас решил отпустить. Я очень переживал, переживал и гадоид. Ведь в наших мирах — мы были покойниками. Мы плотно покушали пельменей, которые нам предложил кухонный автомат и увалились спать. Я залез на печку. В детстве, когда приезжал к бабушке в деревню, всегда ложился спать на печь. Тепло и уютно…

Ночью, перед тем, как мы открыли последние врота мне приснился сон. Я говорил с самим Творцом, точнее слушал его:

— Я когда создавал человека, вложил в него искру первородной энергии Вселенной. Из поколения в поколение человечество духовно удаляется от этой энергии, деградирует. А вы созданы по моему образу и подобию! Вы гниете, души ваши смотрят в сторону Сатаны. И это в тот момент, когда появилась Третья Сила. Значит она побеждает? Где же следы первородной энергии? Пора делать новый Потоп. Но кто будет новым Ноем? Такой как Кастрицкий или быть может такой, такой как ты? Или ни кого не нужно?! Человек — величайшая моя ошибка!..

Последние ворота сработали, отправляя нас по домам. (Последние ли?) В мире ничего не изменилось, кишка тонка у нас оказалась — не смогли мы полностью решить загадку полигона. Так же тысячи разумных существ в Галактике, становились марионетками в поганых руках Бастиона Духов. Творец все еще где-то отсутствовал, предоставив самим себе, своих бедных внуков. Все так же Солнечные Питрисы встречали души умерших, провожая их в другие сферы. Мир не изменился. Мы оказались всего на всего, маленькими, беспомощными муравьями! Силы добра и зла провели с нашей помощью разведку боем… Мы пытались найти хозяев компьютерной игры, где сами были персонажами. Но не нашли.

Когда-нибудь настанет время часа «Ч» — время решающей битвы и тогда разрушатся неприступные стены Бастиона, этой ужасной Третьей Силы. И представители зла и добра будут сражаться рука об руку… Первый шаг ужесделан…

— Придется мне теперь, — сказал демон на прощание, — переметнуться в оппозицию по отношению к Разрушителю. И зачем, меня украли на полигон?

Теперь в Аду у нас был, как говорится, свой человек. Фуни сейчас резвится где-нибудь в застенках шаха Сохеры. Индеец повез свой проклятый наконечник домой. Ну а я, Кастрицкий и Путана попали на…

Северная Америка. Год спустя после провозглашения Хунака Кееля мператором майя.

Хунак Кеель почти полгода праздновал свою победу. Он стал основателем новой династии. Молодой император казнил зачинщиков междоусобных войн и теперь бывшие майские города-государства не воевали между собой. Хунак быстро привык к новой для него роли и оказался прекрасным администратором. Бедняки — индейцы вздохнули с облегчением, с приходом нового вождя, уменьшилось время работы на полях сановников. Теперь в жреческую школу могли пойти учиться и одаренные дети бедняков, уменьшилось и число человеческих жертвоприношений. Ах кины — математики и астрономы тоже оказались не обделенными, молодой вождь дал распоряжение — строить новые обсерватории. Своих бывших врагов Император приблизил к себе, дал им громкие должности и постоянную охрану, то есть сделал из них попросту говоря, титулованных пленников. И всё было прекрасно, есле бы не наступившая через полгода засуха и затем следующие за ней песчаные бури. В народе назревало недовольство.

— Хунаб Ку мстит нашему народу, — к Хунаку Кеелю подошел бывший халач — виник Чичен-Ицы, а теперь имперский казначей.

— Знаю, — просто ответил правитель, — я не должен был оставлять на дне Священного Сенота твой ритуальный посох, подарок великого Кецалькоатля.

— Ботабы видели, как ты каждую ночь ныряешь в колодец с светящимся камнем в руках. Жрецы на твоей стороне. — Казначей поправил оттопырившийся на боку Императора сербатан — духовую трубку, стреляющую дротиками. — Ты нырял уже девятнадцать раз?

— Да, скоро стемнеет и я опять буду нырять в сенот, но на этот раз — последний двадцатый. Может быть боги сжалятся надо мной и вернут мне посох.

— Я провожу тебя, о, Великий.

Вскоре солнце спряталось за горизонт, сановники и крестьяне покинули площадь перед храмом. Хунак Кеель вместе с казначеем тайком покинули дворец, взяв с собой лишь светящийся камень. Перед колодцем Император снял свой белый плащ, вытканный из перьев птицы коатль и отдал его своему сопровождающему.

— Пусть тебя не заберет Ах пуч, и поможет тебе лучезарный Кукулькан!

Хунак Кеель взял светящийся камень и спрыгнул в воды Священного Сенота. Тьма поглотила его, лишь отблески светящегося камня пробивались через толщу вод. Вдруг неведомая сила потащила его на дно. «Я не выплыву, — возникла у него паническая мысль, — Ах пуч забирает меня». Перед глазами возникло оранжевое зарево…

Целый час ждал у колодца имперский казначей, надежды уже не осталось — утонул молодой правитель. Сам принес себя в жертву ради благополучия своего народа! Может быть это и к лучшему — так и надо выскочке, духи наказали его. Теперь можно вернуть себе былую славу, да и владения майя расширились. Всю работу за него проделал проклятый кокотул. Чего еще и желать надо? А совет он убедит, обязательно убедит и вновь встанет на свое законное место и проклянет именем Кукулькана проклятого кокотула — Хунака Кееля! С этими мыслями и собрался уходить бывший правитель Чичен — Ицы. Но не ушел, так как закипели изумрудные воды Священного Сенота и на поверхность всплыл Хунак Кеель. Не сбылись мечты казначея, отпустил кокотула из своих владений коварный Ах Пуч. Ну да ладно переживем и это.

Хунак Кеель выбрался из божественного колодца, а казначей на минуту потерял дар речи. Император с головы до ног был завернут в пятнистую шкуру с множеством карманов, на ногах сидели странные черные мокасины со сверкающими кружками. На поясе висел не менее странный колчан, в одной руке император сжимал черный предмет с рукояткой на боку, в другой наконечник посоха Великого Кукулькана. Хунак Кеель что-то сказал на незнакомом языке, затем плюнул и перешел на родной слог:

— Ниян, то есть Ах Пуч отпустил меня и вернул наш посох, Империя спасена, — он швырнул большой черный предмет с рукояткой в воды Сенота, — мне больше не нужен этот проклятый энергетический сербатан, бог побери. Понимаешь, я спас Империю!

(Спустя много лет, археологи найдут в Священном колодце остатки странного предмета, похожего на пороховой автомат).

Казначей смотрел на императора как на страшное существо из преисподней, слова какие-то странные говорит, может духи пошутили и видение сейчас испарится? Зря закрывал глаза бывший правитель — это странное видение не исчезало, Хунак Кеель был реален, как Храм за спиной, как треклятый жертвенный колодец. Мир начал сходить с ума. Нет! Это казначей потерял ясность ума. Может вызвать вождя на поединок Правды. Согласно обычаям — прав будет тот, кто дольше выдержит прикосновение огня к вытянутой руке. А если я не выдержу первым — горло вскроют Ах кины ритуальным бронзовым ножом. Лучше уж молчать и молиться великому верховному божеству — Хунабу Ку. А император загадочно улыбнулся и сказал:

— Если бы ты мог представить другие миры, впрочем, я когда-нибудь об этом обязательно расскажу, — и Хунак Кеель совсем по панибратски похлопал казначея по плечу…

С этого момента История возможно немного изменится. В той временной петле лорд Стентфорд не найдет в Священном Сеноте наконечника, а российский адвокат Сергей Славин не осчастливит своим присутствием полигоны Бастиона Духов. В той реальности Олег Пискунов не напишет эту книгу…

* * *

Я, Путана и Кастрицкий очутились в фешенебельном ресторане. Куда-то пропало наше снаряжение. Комбинезоны заменились на роскошные костюмы: я и Влад сияли своими новыми фраками, Путана черным бархатным платьем и бриллиантовыми подвесками. Проходящий мимо нашего столика стюард, посмотрел на нас так, как будто мы были привидениями. Его можно было понять, мы появились прямо из воздуха.

— Что будете заказывать? — Сказал он на английском языке.

— Где можно покурить, а заказы сделает дама. — Ответил я.

Стюард удивленно пожал плечами:

— В курительном салоне на палубе А, это прямо под шлюпочной палубой. Одну лестницу вверх.

— Мы на корабле?

— Конечно господа, вам плохо? — Он протянул нам один экземпляр меню, — подумайте о ваших заказах.

— Мы скоро вернёмся, — сказал Путане Кастрицкий.

— Ты чего курить вздумал, — спросил меня Влад.

— Сигары, понимаешь, в кармане нашел.

Мы поднялись в курительный салон, кивнув троим мужчинам в вечерних костюмах. Рядом играли в бридж, судя по разговорам французы. Я понял, что мы попали в девятнадцатый век или в самое начало двадцатого. На голове одного джентльмена сидел блестящий цилиндр. Уютно устроившись в кресле, читал книгу молодой человек. Часы на стене показывали половина двенадцатого. Я хотел достать из кармана сигару, но в руку мне попался плотный, глянцевый лист бумаги, я вытащил его и обомлел. Это был лист меню. В вверху красовалась надпись R.M.S. «TITANIC» April 14, 1912 и ниже Luncheon. Вот куда нас закинули ворота — на «Титаник».

— Влад, — заорал я показывая ему меню, — Это «Титаник».

Его глаза сделались квадратными.

— Вам плохо, джентльмены? — Спросил молодой человек с книгой, в своё время он был известен как коммерсант большого торгового дома из американского города Сент-Луис Спенсер В. Силверторн.

— Нет, нам уже никто не поможет, — я посмотрел на часы, взяв себя в руки, — вам тоже.

До столкновения с айсбергом оставалось чуть меньше десяти минут.

— Влад, беги в рубку, если мне не изменяет память, там вахтенный офицер — Мэрдок, скажи ему, пусть не останавливает машины, лево руля, тогда «Титаник» вывернет и пройдет мимо айсберга, понял!

Влад исчез, все это было бесполезно, историю не повернуть вспять, нужно найти Путану, черт бы побрал, этот долбанный полигон.

— О каком айсберге вы говорили? — Спросил меня Спенсер.

— Скоро мы все пойдем на дно, понял! — Я молниеносно покинул курительный салон. Путана, где ты?

Неожиданно раздался скрипучий звук, сопровождаемый слабым толчком. Значит Влад не успел. Вершина Айсберга проскочила выше шлюпочной палубы. Куски чистейшего льда упали на палубу. «Нет, — успокаивал я себя, — это еще одни ворота, каких экзотических ворот только не было. И драконы, прессы, колодцы с кровью и вот теперь — „Титаник“. А может быть мы — отработанный материал, исполнили свою миссию и теперь всех в расход? Ох, как не хочется в это верить. Это — ворота, ворота… Ворота. А, кстати, прекрасная идея — отправлять своих врагов на „Титаник“, правда тогда, когда на нем шлюпок не осталось. И все таки, я почему-то был уверен, что это еще одни ворота и бутафория. И никто не погибнет… И никто не будет забыт… И это конец проклятой компьютерной игры с интригующим названием — Бастион Духов… Начался мой путь на полигон с корабля, на корабле и закончился…»

И властный голос за кадром прохрипел:

— Все, выключите это безобразие! Я устал, смертельно устал…

(Смертельно может устать даже бессмертный!)

И погасли сотни сверхновых, как пламя свечи от легкого дуновения ветерка. И камера — яркий квазар, приостановилась на мгновение. Жизнь во Вселенной шла своим чередом. «Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, — все суета!» Разумные «муравьи» продолжали суетиться, дополняя вселенский фон своими слабыми вибрациями, трудяги Питрисы продолжают выполнять свою работу. На полигоне Бастиона Духов все так же гибнут тысячи невинных существ. Но где-то есть Защитник, может быть, он еще даже не успел родиться, а может быть ждет своего озарения, ни о чем не подозревая. Его время еще придет! Если уже не пришло…