В церкви прохладно и тихо. В конце длинного прохода, тянущегося передо мной, на скамье сидят мама, брат и сестра; на другой скамье – друзья. Я жду, сидя у самого входа в церковь, и смотрю на огромное витражное окно за алтарем. Я рад, что его краски начинают расцветать. С утра было дождливо, а мне не хочется, чтобы что-то испортило этот день. Но теперь, повернув голову, я вижу сквозь двери яркий солнечный свет. Это того рода роскошный июньский день, которые, кажется, бывают только в Англии, – живые изгороди густо покрыты цветами, розы раскрылись, и лазурное небо над головой кажется бесконечным.

Я думаю о Джоанне. Я не видел ее сегодня с самого раннего утра, она уехала готовиться к церемонии в деревенский дом, где все мы впоследствии будем праздновать. Это георгианское поместье, где перед особняком простираются зеленые лужайки, а по клумбам, на которых цветет лаванда, перелетают ленивые пчелы – идиллическая картина. Никто из нас не забудет этот день. Я смотрю вперед, и мама улыбается мне через проход. С самого своего приезда из Южной Африки она так и светится счастьем. Брат и сестра мирно сидят рядом с ней. Как приятно видеть их здесь! Отец стоит рядом со мной, потому что он будет исполнять роль моего шафера.

– Она скоро появится, – говорит он, посмеиваясь и глядя на меня. – Не беспокойся!

Не буду. Меня охватывает счастливое нетерпение – я хочу увидеть Джоанну. Мне так не терпится стать ее супругом, что я приехал сюда почти два часа назад. Я рад, что папа рядом со мной, скрашивает мне ожидание.

Пока он помогал мне одеваться – застегивал белую рубашку, завязывал красный галстук, помогал облачиться в угольно-серый костюм в тонкую полоску и завязывал шнурки на черных туфлях, – я осознал, что его спокойное и уравновешенное присутствие нужно мне сегодня как никогда. Оно придает мне такое знакомое ощущение уверенности; в конце концов, его присутствие – одно из моих самых ранних воспоминаний.

Глядя, как папа лучится спокойным довольством, я задаюсь вопросом: может быть, он сейчас думает о своей собственной свадьбе? Семейная жизнь моих родителей была отнюдь не легка и, как я подозреваю, ни один из них не верил, что день моей свадьбы действительно настанет. Они напоминают мне детей, которые не смеют и думать о том, что волшебная сказка может стать явью. Их глаза засияли чуть ярче, их улыбки стали чуть шире, когда мы с Джоанной показывали им свою квартиру и другие подробности нашей здешней жизни. И каждой из них они радовались вместе с нами.

На часах 1.25 дня. Сейчас Джоанна должна сидеть в запряженной лошадьми коляске, которая везет ее в церковь. Она будет похожа на принцессу из волшебной сказки, а вот я – не самый традиционный принц. Я думаю о ней. Счастлива ли она? Нервничает? Всего несколько минут – и я увижу ее. Я перевожу взгляд на устройство синтеза речи, лежащее у меня на коленях. Это старое устройство, которым я владею уже несколько лет, чуть более совершенная версия того «черного ящика», который некогда едва не купили мне родители. Я не так уж часто пользуюсь им, но сегодня оно со мной, потому что я должен произнести свои брачные обеты, чтобы придать им законную силу. По всей видимости, человек должен проговорить свои клятвы вслух, чтобы действительно связать себя ими, а свидетелю следует приглядывать за тем, как я нажимаю кнопку «согласен», чтобы гарантировать, что меня никто не принуждает.

Теперь я думаю о тех словах, которые вскоре произнесу. Каждое из них запечатлелось в моей памяти, когда я вводил их в свое коммуникационное устройство.

Быть вместе в радости и горе, В бедности и богатстве, В болезни и здравии, Пока смерть не разлучит нас.

Я никогда не произнесу более значимых слов. Каждый слог, каждая строка будут вибрировать во мне, когда я буду думать об обетах, скрепляемых ими. Возможно ли, что через восемь лет без одного месяца с тех пор, как прошло мое первое тестирование, я действительно сижу здесь, собираясь связать свою жизнь с Джоанной?

Это она научила меня понимать истинный смысл отрывка из Библии, который мы читаем во время службы: «А теперь прибывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше». Все они есть в моей жизни, и я согласен, что бóльшая из них действительно любовь – во всех ее формах. Я ощущал ее как мальчик и мужчина, как сын, брат, внук и друг, я видел ее между другими людьми, и я знаю, что она сможет поддержать меня в самые темные времена. Теперь же она поднимает меня ближе к солнцу, чем я когда-либо мечтал взлететь.

Я слышу торопливый шум шагов.

– Она здесь! – восклицает чей-то голос. – Закройте двери!

Органист начинает играть, и отец наклоняется ко мне.

– Ты готов, сынок? – спрашивает он.

Я киваю, и он везет меня вперед по проходу, а в памяти моей мелькают воспоминания. Я многое видел. Многое прошел. Когда я останавливаюсь перед алтарем, раздается взволнованный шум. Поворачиваю голову и вижу Джоанну. На ней длинное белое платье, украшенное кристаллами, лицо ее скрыто вуалью. Она держит в руках букет красных роз и улыбается. Сердце мое замирает.

Сегодня я не буду оглядываться назад. Пора забыть прошлое.

Я могу думать только о будущем.

Она здесь.

Она идет ко мне.